Аннотация: Хорошо в деревне летом. Хорошо! Пока не проглотишь нечаянно лягушку...
Холодушка
Из произведений Некрасова, крестьяне узнали, как плохо им живется
(из сочинения)
-Готово, мастер!
-Что готово?
-Сломал!
(обычная история)
История рассказана нам еще в школе под соответствующую тему на уроке физики. Городок у нас маленький, люди простые, а учитель физики регулярно имел чувство юмора. В одном из параллельных классов впечатлительной девочке после сей истории стало плохо.
Ну, так выпьем же за дам. Слушайте.
В деревнях холодильников мало. А не во всех деревнях и электричество есть. И никакие лампочки Ильича там не горят. Но продукты холодить как-то надо. Для этих целей в период отсутствия холодильных агрегатов использовались, да и по сей день, кстати, используются, погреба.
Но не просто погреба, а особые. То есть: такая большая яма, в которую накидывается с весны немаленькая куча льда, стены выложены соломой, дабы изолировать лед от вредоносного влияния тепла. И холодит такой погреб все лето и осень и даже зиму, если не забывать его закрывать и не заглядывать слишком часто.
Но также есть еще один народный способ охлаждать жидкости. Молоко, например, все же надолго в погреб не уберешь - продукт использовать надо быстро, в творога и пироги переводить, да и лазать в глубокий холодный погреб ежедневно - удовольствие сродни мазохизму. Потому используют для охлаждения небольших емкостей лягушек-холодушек. Так и называются. Маленькие такие зверушки. Холодушки.
Помещаются они "до кринки" и булькают там себе потихоньку, охлаждают. Зверьки экологически чистые - а люди не брезгливые.
Ну и приятно ведь по утру проснуться, молочка холодного откушать, хлебом горячим закусить, картошечку отварную употребить, сто грамм на опохмел - и по своим делам. Если находит лягушку в кринке поутру первым хозяин, то лягушка извлекается за лапку и сопровождается на улицу пинком и криками "пришибу на фиг, если еще раз, сука, сюда заберешься!". Не понимают мужики лягушачьей души. Если хозяйка - то лягушка вынимается осторожно - и кладется в специально отведенное место: летит в подпол.
И вот так вот, просыпается воскресным утром мужичок, собирается на сенокос, сено заготавливать, телегу запрягает, солнцу радуется. А птички щебечут, коровы на выпас идут, мычат - сельская идиллия. Мечта поэта.
Жена выходит: откушай, родной, молочка на дорожку. Я бы, говорит мужик, лучше бы водочки откушал. Жена вроде как не слышит. Взял мужик кринку - полетела лягушка от пендаля в ближние кусты.
Крякнул.
Хорошо молочко.
Хрусть! - что-то в зубах проскочило, только часть осталась. Странно - вроде не было в молоке комков никаких. Вынул часть, которая осталась, оглядел. При более детальном рассмотрении, часть оказалась странно похожа на лягушачью лапку. Почувствуйте себя французом.
-Так. - Сказал мужик. Если есть лапка, то где все остальное? Через десять минут несложных умозаключений он пришел к правильному, в принципе, выводу, что лягушку он проглотил, что и было подтверждено жалобным кряком из живота.
-Так. - Сказал мужик. Надо что-то решать. Лягушка опять согласилась с такими выводами еще одним кряком.
Два пальца в рот совать - удовольствия мало. Сама она, видимо, не вылезет. Вот веселье поутру перед сенокосом.
-Так. - Сказал мужик. - Жена! Ты постой пока тут. Я до фельдшера мигом смотаюсь.
Мужик снова подтвердил, и лягушка стала крякать в животе.
-Печальная картина. - Решил фельдшер. - Ну, раздевайся... штаны оставь!...
В течении следующего получаса фельдшер слушал бурчащий живот в стетоскоп, клал мужика на кушетку и спрашивал, не больно ли, когда нажимаешь сюда? а вот сюда? а так? Слушал спину, замерил пульс и давление. Когда все известные медицинские приемы закончились, открыл "Справочник фельдшера" - большая такая книга, размерами с дверь сейфа Национального Резервного Фонда - и мужик понял, что дело плохо.
Справочник фельдшер открывал в самых крайних случаях.
Еще через полчаса фельдшер пришел к выводу, что проблема взаимодействия человека и лягушки, несмотря на широкую их распространенность лягушек в медицине, особенно в живодерских опытах, изучена мало и тут обширное поле для различных диссертаций.
-Сколько вчера пили? - Спросил фельдшер.
-Да малость совсем... Ну, с Петром литр уговорили... Потом с Иваном первачок пробовали, для уверенности в качестве, так сказать. С Семеном-трактористом литровочку еще и поехали по домам на тракторе его.
-Дом-то цел?
-Стоит пока...
Фельдшер снова зарылся в книгу, почесывая лысину.
-Будем резать. - Сказал фельдшер.
Мужик побледнел:
-А... кто будет резать? Вы... сам?
Фельдшер тоже побледнел. Статью он не хотел.
-Зачем. В район повезем.
-А иначе никак?
-Никак. - Покачал головой фельдшер. - В организме человека переваривание лягушки может вызвать...э-э-э... необратимые последствия, неприятные как для лягушки, так и для человека. Больше, конечно, для лягушки...
-Необратимые?
-Абсолютно.
-Так. - Сказал мужик. - Я сейчас. До жены мигом смотаюсь.
-Жду. - Цинично буркнул фельдшер. - Если вдруг что - завещай свое тело науке. Подобные случаи науке будут интересны.
Мужик бледный, икая и с ужасом разглядывая живот, пулей вылетел от фельдшера, одеваясь на ходу. Когда ж ты подохнешь, падла зеленая! - думал мужик. Лягушка помирать не собиралась, елозила в животе, доставляя мужику массу неприятных ощущений, и когда она собиралась склеивать лапки - одному лягушачьему Богу известно.
Навстречу ему (мужику, а не лягушачьему Богу) Петро - скачет, на сенокос тоже, видимо, разогнался.
-Петро! Стой, стой!
-Да что?
-Дело есть! - Закричал мужик. В голову ему ударила идея и требовала немедленно воплотить себя в жизнь.
-Петро, ты вот с коня слезь, да стукни меня прямо сюда!
-Вот оно что... ну так это мы всегда... хо! Еще?
Мужик сложился и упал.
-Спасибо, Петро! Помог... с-сука... выручил! Теперь лягушке-то трындец точно. А то фельдшер говорит, резать надо.
-Какой лягушке трындец?
-Да моей!
-Ты что, ферму лягушачью открыл? Решил французов травить?
-Проглотил я холодушку!
-О... Сколько вчера пил-то?
-Да иди ты!
И лягушка в этот момент радостно крякнула. У них в это время видимо, период активного крякания-квакания, или ударили сильно, или еще что, но не утихомиривалась она долго. Петро сосредоточенно слушал все ее трели.
-Что уставился?! Давай еще! - Закричал мужик.
-Эх! Хорошо поет... - Протянул Петро. - Ну что... хо!
Мужик снова сложился.
-Петро, ты настоящий друг!... падла!... убил, кажется...
Лягушка тут же опровергла эту нелепую гипотезу активными действиями в желудке. Мужик загрустил. Петро обрадовался.
-Еще?
-Хватит...
Мужик пришел к неутешительному выводу, что такими методами можно скорее убить себя, чем лягушку, но умирать отнюдь не входило в ближайшие планы мужика.
И вот деревенские жители замечают через некоторое время, что мужик ведет себя очень странно. Бродит по деревне, от фельдшера к дому и обратно, бледный, почесывает живот и постоянно как будто вслушивается куда-то; внимательно вслушивается.
Что за африканская муха зе-зе его укусила, неизвестно. Мнения разделились. Часть населения считала, что ночью прилетали инопланетяне и проводили эксперименты. Другие утверждали, что мужика укусила бешеная блоха и теперь он перекусает всю деревню; все мы умрем! - говорили. Предлагали по такому случаю выпить, потом пристрелить бешеного мужика, пока всех не перекусал, и выпить еще на поминках.
В доказательство своей теории они приводили тот факт, что мужик постоянно бьет себя в живот, чего нормальный человек, при отсутствии склонности к мазохизму и идиотизму, делать не будет.
Сторонники инопланетной версии показывали на трактор Семена-тракториста, который оказался на другом берегу реки, хотя мост взорвали еще партизаны, несмотря на то, что немцев в деревне никогда не было.
Наконец, по дороге от фельдшера до дома, мужик был схвачен, прибежавший поп быстро сотворил молитву, громко икая, и спросил, что с ним случилось. Мужик затравленно поглядел на собравшуюся толпу.
-Ответствуй! Прилетали?! - Поп был сторонником инопланетной версии, в том духе, что под инопланетянами он подразумевал ангелов. Или чертей. Судя по поведению самобичевателя, скорее всего, прилетали черти.
-Не прилетали... - Мужик не понял вопроса, но, рассудив здраво и вспомнив вчерашний день, сказал чистую правду - потому, как и правда в деревню давно уже никто не прилетал. Толпа зашепталась. Версия с инопланетянами отпадала. Все сразу расступились. Поп осенил себя крестом и икнул.
-Все. Кранты. - Выразил общее мнение дед Михалыч. - Сейчас кусать будет.
Кто-то собрался идти за ружьем. На всякий случай.
-Связать его бы надо...
-Да куда ж! Вырвется... пока свяжем, всех покусает...
-Слышал я, бешенство навозом коровьим хорошо лечится... можно в моей канаве его утопить... мне что, мне не жалко
-Надо в район его везти!
-Ага, пусть там всех перекусает!
-Да они и так там все... бешеные... зараза к заразе не липнет.
Мужик совершенно не понимал ситуацию. Он медленно отступал, пока не уперся в стену дома. Лягушка крякнула в животе.
-Мужики! В-вы что?! Кого утопить? За что п-пристрелить?
Через полчаса выяснилась суть проблемы, и поп облегченно икнул. Горячие головы по-прежнему предлагали пристрелить, в целях профилактики. Дед Михалыч сокрушенно качал головой и тихо бормотал что-то под нос, видимо, решив держаться за свою теорию о бешенстве до конца.
-Батюшка! Что посоветуете-то?! - Отчаявшись извести лягушку своими методами, мужик совсем сник.
Лягушка же, напротив, чувствовала себя превосходно, и каждому желающему приложить ухо булькала в радостной тональности.
-Не мрет, зараза. - Поставил диагноз дед Михалыч, не уточняя, впрочем, кого он имеет в виду.
Батюшка продемонстрировал работу мысли, сопровождаемую иканием.
-Пойдем! - Наконец решил он. - Вылечу!
Мужик без сопротивления позволил взять себя под руки. Его сопроводили к батюшке домой, после чего поп осенил мужика крестом и выгнал всех за дверь; окна облипли любопытными лицами.
Вжик! - задвинула батюшка занавеску.
-Отвернись!
Мужик послушно закрыл глаза.
Батюшка бурчал под нос "... яд, яд, в меру все полезно... всякая тварь... да не всякая выдержит...", полез в тайник и извлек большой флакон самогона.
Повернулся и с пафосом изрек, балдея от своего ума и ощущая себя Гиппократом в рясе.
-Вылечу я тебя! Всяк известно, что тварь нормальная больше двести грамм на душу не выдерживает и дохнет завсегда. Потому вот тебе двести грамм, пей, да залпом, там твоя холодушка и сгинет.
Мужик удивился:
-Это как же двести грамм и гибнет? Мало будет для гибели-то! Поллитра тут необходима. - И добавил поспешно: - С закуской.
-Куда же тебе поллитру! Истинно говорю: двести грамм - и гибнет!
-Так, а что ж мы не гибнем-то?
-Это ж тварь гибнет-то! Что ты, тварь что ли?
Прибежавшая на шум жена из-за окна подтвердила: еще какая тварь.
-Тогда мало двести грамм будет!
По итогам проведенного лечения, на улице оказались двое в дудку пьяных: "доктор" и пациент. Потому что двести грамм для лягушки оказалась мало, она счастливо визжала в желудке и больно брыкалась, требуя добавку. После еще двухсот грамм возлияний, она затихла окончательно и притворилась закуской. Потом выпили за излечение.
Деревня гуляла весь день.
Довольные остались все. Лишь фельдшера мучили противоречивые чувства: с одной стороны ему было досадно: лавровый венок народного целителя пролетел мимо него. Но с другой стороны, были спасены запасы собственного спирта, который пришлось бы тратить на излечение, возжелай фельдшер венок на свою лысую голову.
Решив, что все в этом мире только к лучшему, фельдшер сам выпил свой спирт и довольный уснул на лавочке в приемной. Под плакатом о вреде пьянства, конечно.
На следующий день к батюшке выстроилась очередь счастливых обладателей квакающих животов.