Серое, как карандашный набросок, утро. Солнце еще не взошло, и в сумеречной зоне границы между светом и тьмой проступают неясные очертания предметов. Красной ниточкой теряется вдали горизонт. Я люблю встречать рассвет в дороге. В мчащейся по шоссе машине, в самолете... или как сегодня - в поезде, спешащем наперегонки с алой линией рассвета. Скоро взойдет солнце... Широкими размашистыми мазками раскрасит небо неведомый художник... Каждый раз по-новому, не повторяя ни малейшей детали. Взмах невидимой кисти... Разбивается на осколки предрассветный сумрак... Испуганными птицами разлетаются тени... Прячутся в глубине висящего на двери купе зеркала... Зачарованно смотрю в окно, боясь пропустить хотя бы мгновение вечного танца света и тьмы. Короткая встреча, а затем расставание на такой долгий день... Солнце полностью вступает в свои права... Косые лучи широкими золотыми лентами врываются в окно... И это тоже красиво... Взрываются миллионами искорок-индивидуальностей слившееся в единое полотно снежинки - снежно-белый холст, на котором можно нарисовать все, что хочешь... Кисть в твоих руках, а значит, только ты в силах что-то изменить... Люблю смотреть в окно... Серебристо-серыми змейками бегут за ним рельсы соседнего пути. Иногда змейки поднимают сверкающие головки и посылают насмешливых солнечных зайчиков мне и поезду, в котором я еду: "попробуй обгони!" Мелькают за окном станции, каждая из которых вносит дополнительный штрих в проступающий под кистью рассеянного творца рисунка дороги... Сменяется пейзаж за окном, остаются где-то вдалеке отдельные фрагменты... Сливаются в один - гармоничный... На одной из станций дверь купе открывается и в него входит девушка... Неуловимый аромат духов - сакура - проникает внутрь прежде, чем порог пересекает задержавшаяся на пороге попутчица... Какое-то время нам по пути... А дальше - каждый снова пойдет своей дорогой, не вспоминая об этой встрече... Знакомство... Новый человек вносит дисбаланс в начинавшую складываться картину... Что-то ломается... А может, наоборот становится целым. Таким, каким и должно быть. В дороге гораздо легче открыть кому-то душу. Многое сейчас не важно... И не важно, от чего бегу я... и не важно, к кому едет она... Сейчас нам по пути... И даже сердца бьются в унисон... Разговоры ни о чем... Разговоры, в которых можно узнать о собеседнике гораздо больше, чем он сам хотел рассказать... Но... без этого картина не была бы полной... И сейчас я не могу ответить отказом на робкую просьбу: "расскажи мне сказку..." Потому что не хочу видеть, как испуганной виноватой птицей, рванется обратно в темноту и одиночество ее внутреннего мира выглянувшая было душа... Сесть спиной к окну, так, чтобы солнце не смогло осветить проявляющиеся на лице чувства... Чувства, которые так хочется скрыть... Тихий голос наполняет купе, придавая всему, что в нем находится какие-то другие оттенки... Смешаю краски на палитре...
Однажды с неба падал сербрянный снег. Пушистый. Искрящийся. Волшебный. В такие ночи на земле происходят чудеса. Кажется, что миллионы волшебных смешных человечков спускаются с неба, держа в руках маленькие фонарики. И именно в эту ночь на свет появился ребенок. мальчик. Самый обыкновенный. Один из миллионов, миллиардов таких же, родившихся до него и тех, кто родится позже. Но... для двух людей это было чудо. Самое необыкновенное и самое долгожданное. Родители мальчика были музыкантами. А сам он... все же был не совсем обычным. Потому что он не слышал. Он рос в мире, полном звуков, не имея возможности даже краем глаза заглянуть в него...Наверное, самым неприятным воспоминанием из детства было то, когда он понял, что он - не такой. Он - ущербный? Казалось таким странным и страшным понимать это. Тем более что принимать это отказывалось сердце. Потому что он знал, что у него есть все, что нужно. Потому что он не верил, что можно назвать человека ущербным только за то, что он немного не такой как остальные. Было обидно. было больно. Но... он ничего не мог сделать. Его родители никогда не давали ему повода подумать о том, что он не такой, что он чем-то хуже... У каждого человека в жизни существуют моменты, когда вся жизнь меняется. когда черное становится белым, а белое - черным. Возможно, они совершенно незаметны для других, возможно... Возможно даже сам человек не подозревает о том, что именно в эту секунду меняется вся его жизнь... Однажды мальчик взял скрипку отца и заиграл. Невольно подражая отцу, потому что видел миллионы раз то, как он это делал. Легко и нежно касался струн смычок... Это был один из таких моментов. Он не слышал изумленного вскрика матери, которая вернулась немного раньше, не видел застывшего на пороге комнаты отца... Он просто играл... И в мир звуков вплеталась еще одна нить... Вот только... он этого не слышал... Потом было много всего... Репортажи на телевидении, в газетах, по радио, об уникальном ребенке, который никогда не услышит того, что играет, но тем не менее будит сердца своей музыкой... А он не слышал... Вот только невозможно было спрятать кричащие газетные заголовки... Конечно, понемногу все успокоились... Привыкли... почти все... только у одного человека не получалось привыкнуть и принять то, что есть. Но никому не было дела до того, что твориться в душе у необычного музыканта, который даже в детстве смотрел на мир серьезными, печальными глазами взрослого человека. Мальчик вырос... ездил с концертами... будил... сердца... *в горькой усмешке кривятся губы* А однажды ему подарили надежду... Просто подарили... надежду на то, что он сможет слышать... Сбор денег на операцию, стерильная больничная палата, долгие минуты ожидания... Но что все это для того, кто ждал всю жизнь... А искорка надежды загоралась все ярче с каждым днем, все более обнадеживающими были результаты анализов и тестов... Операция прошла успешно... вот только... музыка ушла... совсем... и скрипка перестала нарушать тишину внутреннего одиночества, потому что ее тихий голос тонул в какофонии звуков... И он ушел... туда, где его никто не знает... туда, где он сможет начать жить заново... туда, где он наконец-то сможет окончательно отпустить скрипку... отпустить, но не смириться... А скрипку он взял с собой...
- Прости... наверное, это слишком грустная сказка... - рука непроизвольно коснулась черного скрипичного футляра. Взгляд девушки, сидящей напротив, задумчиво скользнул по тесному пространству купе... За окном незаметно наступил вечер... Улыбнулся немного зло и насмешливо молодой месяц сквозь прорехи в тяжелых снежных облаках. Мазками туши рисовала на облаках четкие линии деревьев чья-то не дрогнувшая рука. Тишина кажется хрупкой. Стеклянной. Немного неловкой шуткой разбиваю еще более неловкое молчание на осколки. Смешиваю краски. Одним резким движением руки. Она рассеяно, немного задумчиво, складывает из бумаги журавлика - оригами, вкладывая в него все эмоции, которые возникли у нее во время моего рассказа, все, что она не решилась сказать мне... Протянула на раскрытой ладони: - Подарок... Тебе... Держи! - и неуверенно улыбнулась, словно боясь, что я оттолкну протянутую руку. И окончательно растаяли в воздухе осколки неловкости. И снова разговоры ни о чем. И только об этой "сказке" мы больше не упоминаем, словно забыли. О том, о чем не сможем забыть никогда... А за окнами мчащегося в темноту поезда падал серебряный снег... Затихли звуки жизни, раздававшиеся из соседних купе... Все так же мелькали за окном станции... тонули в темноте пейзажи, всплывая на мгновения на свет, льющийся из окна... На одной из станций, ничем не отличающейся от других, она ушла к человеку, всречавшему ее на перроне с букетом цветов... Так же просто и легко, как до этого вошла в мою жизнь... Ушла, оставив на память легкий аромат своих духов и сиреневого бумажного журавлика - четкие линии легкими уверенными штрихами проступают в темноте...
Обычная комната... посреди комнаты стоит мольберт с законченной картиной... На картине... Солнечный свет, льющийся в окно пустого купе, падает, порезавшись об острые грани крыльев лежащего на столе бумажного журавлика. Смазанный пейзаж за окном... Предрассветный сумрак, затаившейся в темных уголках купе, подальше от света... Серебряным покрывалом наброшен на мир за окном снежный ковер... Черный скрипичный футляр... В окне купе словно растворяясь и тая в радостном блеске солнечного дня отражаются лица парня и девушки, сидящих друг напротив друга. Словно образ-воспоминание о неожиданной встрече...
На подоконнике сидит парень... художник... рассеянно наблюдает за тем, как по дорогам бегут машины, как теряется в вышине дымок зажженной сигареты... Бросает невидящий взгляд на картину и задумчивыми льдинками тают в комнате слова: "Ничего этого не было... Ничего... Я просто тебя нарисовал"...