Котик Анастасия. Жениться на первой встречной

Слово автора к данной версии: в прологе появился новый кусочек, который изначально самым первым и появился. Я наконец-то набралась смелости его выставить. Вслед за этой смелостью руки сами захотели чуть-чуть подкорректировать остальное и начать писать продолжение. Идеи появились, желание и стимул тоже. Дело только за временем, но с ним-то как раз и проблемы. Ничего. Прорвемся!

ПРОЛОГ

Замок Драгтиш. Три недели вперед/Через три недели после описываемых событий

- Ты женишься на Азалии!

- Нет. Она - стерва! Тебе таких внуков хочется?

- Тогда на Петре!

- Она мне не нравится!

- Неделю назад она тебе милей всех была!

- Разонравилась!

Магичка меланхолично сидела на корточках за креслом и переворачивала страницы Страшной Заколдованной Книги, из-за которой чуть было не повесели одну очень талантливую художницу. Картинки были чудо как хороши, а наветчица получила свои пять медяшек, которые подпортят немного отношения с соседями - Жаннет очень не любила такого рода теток, считающих себя ценителями всего сущего.

- А Флорея?

- Да она же...

- Хватит! - громыхнул король. - Та тебе не мила, эта коса, та угрюма, седьмая вообще тебя, бедняжку, не понимает... Сколько уже можно?

Принц попробовал что-то возразить.

- Хватит! Коли сам не выбрал, да мои тебе не по вкусу - женишься тогда на первой встречной!

Жаннет вздрогнула, когда из ее кольца выскочила змейка, сплетшаяся с молнией от королевского перстня. Ошарашенным взглядом она проводила парочку до самого потолка и сказала:

- Попали Вы, Ваша Светлость. А Вы, Ваше Высочество, в следующий раз думать будете, когда, где, в одной комнате с кем да какие слова произносить можно, а какие нельзя, коли бед не хотите.

- Да какие уж тут могут быть беды! - добродушно усмехнулся Ганс. - Одни внуки. Вот бы рыженькие...

- Как хорошо, что Санса сейчас в Летнем замке! - оскалился принц.

Магичка успела лишь удивиться его наивности, как двери распахнулись и два взмыленных стражника вволокли худенькую девицу взмыленной и бродяжьей наружности. Как назло рыженькую.

- Ваше Величество! Это она Вранка увела!

Король с размаху чуть не сел мимо кресла.

- Конокрадка? - прошептала Жаннет, роняя книгу между колен.

Ну не могли настолько озлобиться боги на сие царственные головы!

Замок Драгтиш. Сейчас

Этот день не обещал ничего хорошего с самого утра. Отец заявил, что, если я сам не озабочусь поиском спутницы жизни, этим озаботится он. Кошка Аризы ухитрилась разбить стекло в моей спальне. И, непоследок, Верина меня все-таки поймала. А я так надеялся, что ей хватит ума понять ситуацию. Как-то жалко ее стало, вот и дал шанс. А она им не воспользовалась. Вот и что с ней теперь делать? Отцу сдавать? Так он уже, наверняка, давно все понял, а теперь просто проверяет, на что способен я. Хреновая ситуация.

- Хаки... - жалобно ныла она. От такого тона невольно начинаешь чувствовать себя виноватым.

"Вверри", - в таком же духе протянуло мое уставшее высочество. Молча.

- Но почему мы не можем быть вместе? - она полными слез глазами смотрела на меня, а мне хотелось лишь подальше от всего этого цирка убежать. Хорошая, ты, актриса, Верина, графиня Польская, но... как там твое настоящее имя? А происхождение? А гражданство? Вот то-то... И ведь прямо об этом не заявишь. На самого же всю вину могут повесить. Надругался над бедной девочкой, и что ей еще оставалось, кроме как не услужить даннской разведке? И где только нашли такую опасную смесь из опытности, невинности и артистизма? Разве что собственноручно воспитали в каком-нибудь своем подвале? Хм. Интересная идея, хоть и бредовая. Но других вариантов нет.

- Хаки? - позвала она и сложила бровки домиком, становясь все более похожей на несмышлёного олененка. - Объясни, почему. Пожалуйста... Я постараюсь понять...

- Милая... - от приторности и злости сводило зубы. - Ты же знаешь моего отца. Ты ему неприятна из-за... своего не слишком чистого происхождения, - глаза Вери расширились. Такто, опять не то ляпнул! - Это из-за степных... Если бы не твоя прабабушка... - кое-как выкрутился, ура.

Вздох, полный наигранной грусти.

- Милая, поверь, ты будешь еще счастлива. И... нам лучше расстаться. Все будет хорошо. Время лечит, - сказав всем известную глупость, принимаемую за истину, поспешил откланяться и слинять.

Сам бы с удовольствием поверил в невиновность Верины, если бы не собственноушно слышал ее разговор с послом Данны. Сука.

- Ваше Высочество! - подойдя, склонился Марк. - Король желает Вас видеть.

Я кивнул и, отвернувшись от Верины, надеясь, что вижу ее в последний раз, пошел докладывать о результатах "свидания". Как-то сомневаюсь, что отец вызвал меня поболтать о погоде.

Глава 1

Весна. Варшава. Наш мир

Точно! Краски! Художницей же себя чувствует (и неплохие зарисовки получаются, надо признать), значит, подарок должен понравиться. Краски и кулончик, - что может быть приятнее от подруги, считающейся лучшей? И слова еще какие-нибудь красивые придумать.... Что-то вроде "Распиши свою жизнь яркими красками! И никогда не унывай!" - пафосно, но и это ей нравиться. Все, решено. Иду и покупаю.

Я улыбнулась девочке с акварелью, с любопытством разглядывающей собственную коробку гуаши, и направилась к ближайшему магазину. "Детский мир", не знаю отчего, но весь город продолжает называть этот мини-универмаг именно так, хотя на нем и горят уже последние пять лет слова "Рай мечтателя". Тупейшее название.

Так вот. Я вошла в это здание, предварительно врезавшись носом в дверь (поскользнулась - ну что тут поделаешь? хорошо еще, что без последствий), поднялась по ступенькам на первый этаж (да-да, там такая планировка) и зависла у первого же прилавка. Тетрааадки... У кого как, а у меня мания на тетрадки. Причем, не абы какие, а на красивые... И хотя сейчас начало каникул, и они мне не понадобятся еще месяца полтора, я не удержалась и купила пару штук. С яблоком, просто красненькую и с жирафом. Прелесть. Засунула их в сумку (таскаю с собой по привычке большую, учебную, никак летний вариант не приобрету) и вспомнила наконец о своей цели. Краски. Акварельные, гуашевые, акриловые, пастельные, масляные, темперные... От названий и специфического запаха кружилась голова, и я выбрала наиболее привычные, только уровнем повыше . Набор для рисования "Луч", 12*12 красок плюс кисточка... Больше всего, правда понравились масляные в тюбиках, но дорооогие... А потом сбегала на банкомат и купила. Себе. Класс! Буду сидеть в ванной, пускать в воду и любоваться... Или просто возюкать пальцами в краске по белой стенке... Все равно рисовать не умею.

А... наверное, такие краски для этого не подходят, да? А какие тогда?

Черт, я загорелась идеей, и теперь меня не остановишь и танком... Сжав зубы, я купила гуашь и начала твердить себе, что она точно будет расползаться в воде именно так, как мне надо - и не иначе. И хватит тратить деньги!

Я поправила сумку на плече и пошла прочь подальше от таких манящих меня вещей.

Еще неделю назад я увидела в прилавке бижутерийного ларька один кулончик. Обыкновенная рыбка, никакая не "золотая", и даже не серебряная, металлическая, плоская, с одним выпученным глазом и кривым хвостом умирающей русалки. Но вот цепляет же!

На входе в тот самый магазин чуть не врезалась в самозабвенно воркующую парочку, причем, на слабой ее половине болталась та миленькая сумочка, которую я присмотрела тогда же, что и кулон... Хотя толку-то, денег уже все равно не хватит. Но все равно обидно...

Терпеливо дожидаюсь своей очереди, не отрывая взгляда от рыбки, и покупаю. Надеюсь, ей понравится. Аккуратно складываю рыбку в праздничную коробку и выхожу из магазина. Привычка у меня такая вредная - все на ходу делать: наушники распутывать, плеер включать, в сумке прибирать, бутерброд мастерить, дочитывать что-то, ногти грызть...

Очень вредная привычка, и в этом я скоро убедилась (наверное, все-таки не стоило еще и заусениц противный отгрызать при вскрытии коробочки): рыбка выскользнула из рук и задребезжала по бетонным ступенькам. Черт! Я кинулась ее ловить и... есть! поймала.

Только вот... я все-таки грохнулась в этот день и поцеловалась с асфальтом. Всем фейсом.

Бам!

Нирхойт. Сейчас

Бывают моменты, когда хочется исчезнуть. Раствориться в этом необъятном мире. Распылиться на сотни триллионов атомов.

Проще говоря - сдохнуть.

Сколько себя помню, боль всегда любила меня своей особенной "любовью". Я не могла знать, как чувствуют её другие люди, но каждый раз, встречая "он терпел боль, лишь бы не выдавать своего присутствия", "она корчилась от боли, но все равно попробовала встать", "грудь разрывалась от боли, но я молчала" становилось противно... и я пыталась подражать. Глупая, да? Идя дальше, выбив палец об угол и не обратив на это должного внимания, я теряла сознание через пару шагов. Но если я останавливалась, прислонялась к стене, прижимала покалеченную конечность к себе и выпускала боль наружу тонким скулежем - становилось легче. Такая вот простенькая аксиома, которой я часто пользовалась в детстве, а будучи подростком из гордости брезговала. Но лучше конечно, когда рядом есть кто-то, готовый пожалеть. Только вот кто будет терпеть рядом с собой вечно ноющее существо?!

У меня саднит лоб, поцарапана щека, противно тянет в запястье, я чувствую, как расползается синячище на коленке, и боюсь открыть глаза. С закрытыми глазами я будто сплю и будто бы ничего не чувствую. По крайней мере, так самообман дается мне легче.

- Пшла! - меня весьма неделикатно пинают в бок, как какую-нибудь паршивую псину.

Я чувствую, снова чувствую...

Я открыла глаза и удивленно посмотрела на возвышающуюся надо мной гору. Из-за макушки горы выглядывает солнце и слепит глаза.

- Пшёл отсюдова!

Успеваю заметить, как снова взлетает в воздух мешкообразная часть горы, и отскочить в сторону. Не удержав равновесия, рухнула на землю, неловко оперевшись на больную руку с чем-то царапающим внутри... Опять больно... Больно...

Дрожащий голосок выводил в полной темноте:

- Море волнуется раз... Море волнуется два... Море волнуется три... Морская фигура на месте замри...

Море... Я никогда не была на море, хотя большая часть моих одноклассниц там бывала и не раз, и лучшая подруга была... Но не в этом дело, верно? Не в море дело, когда тебя на части рвет. Совсем не в море.

Хотя и кружит голову невыносимо, как в водовороте. И морская фигура, не подчиняясь заклинанию, не замирает...

А незнакомый голос уже начинает новую, не слышанную никогда ранее мелодию...

Я очнулась, когда холод уже пробрался до костей. И кажется, что даже место моего пробуждения было другим, а не только время суток. Я сидела на утоптанной земле, привалившись спиной к такому же холодному, как, наверное, и я сама, дому; никаких ступенек, а тем более крылечек, поблизости не наблюдалось. Меня донимали озноб, неприятный запах и сумрак. А еще было страшно.

Я попробовала встать - не вмерзать же окончательно в камень! Неудачно. Ноги свело судорогой, руки едва успели вцепиться в какую-то выемку, попу потянуло вниз... Я плюхнулась обратно и зло выругалась.

Следующую попытку я предприняла, предварительно тщательно подготовившись: размяла ноги, помахала руками, попрыгала на пятой точке, заново приучая ее к движению, и зевнула. Понять, где я, стало первоочередной задачей, и для этого нужно было встать и пройтись.

Встала. Прошлась. Ни черта не поняла. Я таких домов у себя в городе даже не видела, если задуматься!

Я где??

Как говорится: писец подкрался незаметно. Но ему это положено, незаметно подкрадываться, - он зверь, хищник, а мне что теперь делать?

Я как можно плотнее затянула на себе ветровку, чтобы стало чуть теплее, и засунула руки в карманы. Нос подозрительно хлюпал, и я старалась чаще им дышать, чтоб не замерзал окончательно. Холодный воздух раздирал внутренности, но потом я вспомнила про голубенький платочек в сумке и повязала его на мордочку.

Один наушник болтался в ухе, другой - в грудном кармашке, плеер тихонько намурлыкивал что-то славное женским голосом.

Я бродила по незнакомым улицам, пока на них не начали появляться люди. И пока я не поняла, насколько от них отличаюсь.

Глава 2

Самаритянин, ты добрый или как?..

Утро застало меня спящей в обнимку с сумкой. Совсем-совсем ранее утро, о котором возвещают самые первые и самые громкие петухи.

Злобно фыркнув что-то на кого-то и обещая отомстить, я столь же неопределенно двинулась бродить по не проснувшимся еще улицам.

По спине неприятно тянуло холодком - моя ветровка оказалась неприспособленной для длительного времяпрепровождения на земле у стены, слишком короткая, - и я все старалась натянуть ее на боках, чтобы стало хоть чуть-чуть теплее. Зубы, к счастью, дрожь не выбивали, но от этого забраться под одеяло хотелось не меньше.

И вот так, отчаянно зевая и пытаясь на ходу придумать, что бы пожевать и как бы выжить, я вывалилась на нечто, имеющее близкое сходство с пустой рыночной площадью. Здесь уже сновала парочка-другая людишек, груженные тележками, но для меня они как-то особой ценности не представляли: на тележках лежало и покачивало головками и хвостами всё сплошь неаппетитное. А я еще не столь голодная, чтобы бросаться на все, что теоретически можно съесть.

На меня косились, но я постаралась смириться с этим как с данностью: я на них, к примеру, тоже кошусь, и ничего, живы и даже, наверное, счастливы. И я буду.

Какое, однако, жизнеутверждающее заявление! проснулась ехидца.

Да уж... Извечный вопрос "Что делать?" сменился более насущным "С чего начать?". Поесть, поспать, найти крышу, найти еду, найти денег, найти друзей, не найти врагов, и... (полный горечи вздох)... видимо, придется искать работу. Чем я еще за всю свою девятнадцатилетнюю жизнь толком не занималась. Одно дело - просматривать объявления с ленивым любопытством "на будущее", пойти вместе с подружкой на сельхозработы, и совсем другое - с чистого нуля.

Выбрав самую добродушную на вид торговку, я подошла поближе и осторожно поинтересовалась:

- Извините, можно попросить Вас о помощи?

Тетка от моего невинного вопроса шуганулась в сторону и злобно зыркнула. Я сглотнула. Вот и верь после этого внешности...

Рискнула обратиться к самому уродливому существу:

- Извините...

- Пшла! - я еле успела увернуться от длиннющего овоща и отскочить в сторону. Видно, у всех торговых людей с утра плохое настроение. Ау! Здесь есть исключения?

Я отошла в сторону, довольно далеко в сторону, прислонилась к стене какого-то здания и принялась просто наблюдать за снующими туда-сюда людьми. Заодно пыталась разобраться, как не сильно выделяться среди тутошних людей. Хотя... выглядеть, как эти люди, мне не хотелось: озабоченные лица, одежда пусть и чистая, но не сильно для меня симпатичная...

Солнце не успело выглянуть из-за крыш домов, а ряды уже заполнялись людьми. В принципе, особого отличия от нашего базара я не заметила. Такие же ряды, сколоченные из деревянных досок, такие же озабоченные заработком старушки. Правда, тут были им озабочены не только старушки. Но все равно подойти к кому-то еще я не рискнула. Даже к невинно выглядещей пятнадцатилетней девчонке, деловито раскладывающей на столе морковки.

Да, боюсь.

И судорогой стискивается горло, стоит мне понять, что мне предстоит сделать.

И заверения в том, что это единственный выход, оказались не способны разжать этих ледяных пальцев.

С моим характером - это... немного проблематично.

Но, черт, как есть хочется!

Стащенный в магазине Орбит за добычу еды не считается-то, да и не одна я тогда была.

Эх... И какую мы там рожу корчили? Невинная растерянность... немного задумчивости... Когда-то я играла в тетральном, и, говорят, у меня неплохо получалось. Проверим это еще раз.

Я глянула в зеркальце. Ой, как все запущено...

Если бы я встретила такую рожу в темном переулке, я бы поспешила убежать подальше. Если бы я встретила такое личико ясным светлым днем, я бы кинулась проверять задние карманы, куда люблю засовывать деньги. Но ничего получше в моем арсенале нет. Так что я не сильно удивилась, столкнувшись с настороженностью в глазах, когда двинулась, как ледокол, в торговые ряды.

И с такой же невинной, витающей в облаках, чумазой миной прошла мимо всего и всех и вышла с базара.

Зайчишка-трусишка. Я зверски хочу есть, но не могу... не могу переступить через собственную глупую трусость. Это даже не устои морали, которыми можно прикрыться. Это трусость. Когда хочется есть, а ты ничего для это не делаешь...

Стало до обидного смешно.

Я хохотала, прислонившись к стене какого-то дома, и самой себе казалась сумасшедшей.

- Извините, у Вас что-то случилось?

- М?

Я перевела взгляд с неба на землю, ощущая переполнявшее чувство легкости, что так часто накатывает после признания своей ошибки и смеха над ней. Кажется, что ты - осознал, понял, переступил - и теперь всемогущ. С губ порывался сорваться булькающий смешок.

Передо мной стоял, как написали бы в романе девятнадцатого века - молодой человек приятной наружности, лет двадцати четырех, с длинными каштановыми волосами, собранными в хвост, ясными карими глазами и вежливой улыбкой, исполненной самого глубокого участия в вашем самочувствии.

Короче, не мой тип.

Я вытерла слякоть под глазами и помотала головой.

- Все в порядке.

- По Вам так не скажешь, - он покачал головой. - Позвольте предложить свою помощь?

- Не... не надо, - продолжая держать его в поле зрения, я начала медленно ретироваться вдоль стеночки. Но не заметила выступа подоконника. По ощущению и воздействию - чугунного. Но это уже после, а сейчас...

Резкая вспышка боли в голове и...

Она была здесь. Шеера это чувствовала и знала. Но куда он делась?

Шеера обострила рецепторы.

За день здесь пробежало много-много этих суетливых людишек, но только один запах, темной крови, смешался с ее пищей. За этим запахом шеера и последовала.

Она быстро добралась до нужного дома. Но, увы, туда из-за магии темного она пробраться не могла.

Снова придется ждать.

Что же, ей не привыкать.

Во сне я свила себе уютное гнездышко из одеяла и подушки и в момент пробуждения бессмысленно замахала руками и ногами, пытаясь вывернуться. Отличная зарядка, между прочим, бодрит очень.

Ноги и руки одновременно рухнули обратно. Лень. Лень вставать, лень идти, лень о чем-то думать. Но... надо.

Снова "Что делать?". Как реагировать на то, что меня куда-то притащили, раздели и уложили в кровать? Вопрос "кто", наверное, стоит опустить. Скорее всего это сделал тот "молодой человек". Взял бесчувственное, безропотное тело и принес к себе домой. Или бросил. И меня подобрал кто-то еще. Вот еще бы понять, хороший этот кто-то или плохой?

Я лежу в тонких капроновых носках и белой обтягивающей маечке. Не очень кайфово, между прочим.

Вся остальная моя одежда обнаружилась рядом, аккуратно сложенная на пуфике. Футболка, ветрока, джинсы; кеды стоят неподалеку идеально вычищенные. Хоть это радует.

Становилось жарко. Я откинула одеяло в сторону и, продолжая лежать, обежала взглядом интерьер комнаты. Камин, краснокаменный, настоящий. Окно - широкое, задернуто плотными бежевыми шторами. Белый потолок с резным золоченным плинтусом. Люстра с тремя подсвечниками. Еще один пуфик и глубокое кресло. Белый комод с металлическими вставками (говорить, что металл - золото, не берусь). Круглое зеркало над комодом.

Довольно прилично. Может, мне повезло, и я попала в руки прямо к своему самаритянину? Самаритянин, это слово я встречала в книгах про других попаданок.

Просто так лежать было скучно, а вставать - лень и неохота. Когда еще получится вот так вот поваляться на перине?

План пришел мгновенно. Я же вроде как на голову трохи ушибленная, после обморока, верно?

Я на пробу простонала.

Жалкое блеяние козленка.

А если так?

Черт, я же не умираю!

Надеюсь, им хватит, если я буду постоянно прикладывать руку ко лбу и щекам, словно вся горю, и шептать о плохом самочувствии? Надеюсь... Только это у меня хорошо и получается.

Я поспешно накинула на себя одеяло, прижала его к локтями к себе и стала ждать. Натянула одеяло на плечи, вспомнив, что очень часто больным недомоганием (ну, или воспалением хитрости) бывает холодно.

В дверь стучат. Вежливо так. Интеллигентно. Здрасьте. Приперлись. А то мы вас уже заждались.

- Да? - слабым голосом спрашиваю.

- Можно? - голос смутно знакомый. Наверное, того незнакомца, что меня запытал вопросами. Хихикаю над каламбуром собственного сочинения, но успеваю убрать улыбку прежде, чем дверь открывается.

- Здравствуйте, - он проходит, меня осматривает (от начала одеяла до макушки), задерживает взгляд на лице.

Молча киваю, в глазах настороженность, причем не поддельная.

- Вы можете называть меня Витарием.

Снова кивнула, потом до меня доходит, что тоже надо представиться.

- Али... - замолчала, не договорив имя. Наверняка, оно будет странным для этой местности. Так пусть уж лучше огрызок, который можно принять и за сокращение какого-нибудь мудренного.

- Али? Красивое имя. Как ваше самочувствие? - голос такой тихий, спокойный... уверенный, обвораживающий.

Может, влюбиться? А что, кандидатура достойная. Для некоторых. Да пошел он...

Я пожала плечами и сжала края одеяла. Плохо мне.

- Я где?

- В доме моего хорошего друга. Вы не волнуйтесь, Али, Вашей жизни и чести здесь ничего не грозит. Вы помните, что с Вами случилось?

- У меня закружилась голова, да? Такое часто бывает.

- Вы чем-то больны?.. О, прошу извинить меня за бестактность! - спохватился он.

Поздновато. И противно как-то стало.

- Нет, - покачала головой и принялась на ходу придумывать легенду. - Сейчас нет. Полгода назад я очень сильно заболела. Поговаривали даже, что не доживу до дня рождения. Но вот... как-то дожила, а потом и на поправку пошла. Сейчас уже совсем здорова, только слабость иногда накатывает...

- Ясно, - захотелось треснуть его чем-нибудь тяжелым. Ненавижу это слово. - А где Вы живете?

Не ожидав такой подлянки, вздрогнула. Что сказать? Что соврать?

- А можно... я не буду говорить? - жалко улыбнулась; начинаю себя презирать.

Он улыбнулся уголками губ, красивая улыбка, ему идет, жаль фальшивая.

- Можно, если Вы так сильно хотите сохранить это в тайне. Только, как я могу Вас отпустить, не зная куда? А вдруг с Вами что-то по дороге случится?

- Не случится, - нахмурилась я.

- Но сознание же Вы потеряли. Это может повториться.

Из-за тебя, придурок, я об этот подоконник чугунный треснулась!!! Ты виноват! А не я.

Промолчала.

- Вы хотите есть? - вдруг спросил он, ловко меняя тему.

Потому что я действительно хотела есть. Сколько я не ела? Сутки? Для меня это много.

- Хочу.

- А что Вы будете?

Пожала плечами. Вдруг то, чего я хочу, здесь нет вообще? Вроде марципанов под ванильным соусом. Вкуснятина, между прочим. Да только если такого тут нет в природе, меня ж того... за инопланетянку посчитают, или шпионку какую, или головой слишком ушибленную. И посадят меня куда-нибудь под наблюдение.

- Что-нибудь вкусное и питательно, - поднимаю на него глаза и стараюсь смотреть как на посланника небес.

Заодно снова напоминаю себе, что я болею, и прикладываю руку ко лбу и умирающим голосом вопрошаю: - А сейчас... у Вас не найдется немного воды?

Глава 3

Все могут короли?.. и что могут бедные попаданки в стремной ситуации

- А сейчас... у Вас не найдется немного воды?

Метнулся, и через пять минут я прихлебывала воду из стакана и молча наслаждалась ее вкусом. До этого момента я даже не подозревала, что так сильно хочу пить. Как-то просто не задумывалась, и все. А человек если он о чем-то не думает, может этого не заметить вовсе.

- Завтрак сейчас принесут.

Киваю, не отрываясь от стаканчика. Вкусно...

Принесли завтрак. Куча разных маленьких тарелочек на огромном подносе, кувшин с чем-то и два бокала. Служанки, что принесли все это, вели себя как-то странно. То есть все время своего пребывания в комнате на меня пялились и сторонились своего "господина".

Не вытерпела и спросила:

- А чего они у Вас... такие?

- Али, - сказал он со смешком, - давайте Вы ко мне на ты?

- Не давайте, - тихо ответила и снова вернулась к рассматриванию подноса. Так... как называется это я знаю, и это тоже - красная и черная икра, в крохотных таких блюдечках, еще какие-то салатики с огородной зеленью, кусочки какой-то знакомой розовой рыбы, ломтики светлого хлеба... а это что? Ладно, а спрашивать невежливо и недальновидно. А вдруг у них это под каждым забором растет, и каждый житель этого городишки почитает за необходимость начать с этой штуки свое утро? Ууу... как мудрено. Есть не будем. Если что, скажу аллергия.

Тем временем этот шустрый Витарий уже успел разлить жидкость из кувшина по бокалам и теперь настойчиво предлагал мне один из них. Пригляделась, принюхалась (надеюсь, нос при этом не шевелился?)... Похоже, на вино. Не... не надо меня тут спаивать.

- А что? - поинтересовалась как можно натуральнее.

- Вино, - с улыбкой непонимания и легкой усмешкой в глазах сказал этот.

- Не... - отразила его взгляд... короче, посмотрела на него как на придурка. - Мне интересно, какое именно...

- А... - протянул он, задумчиво крутнул бокал в руках. - Это старинный рецепт моей семьи.

Точно подлянка. Я умная, я фильмы смотрела, книги читала. И не надо считать меня за идиотку, которая верит, что раз она попаданка, все будут падать к ее ногам. Скорее уж это ее будут валить... к ногам чужим... на поклонения и прочие "непотребства". Все миры не так уж и отличаются друг другу, прочитав с десяток, а то и сотню, книжек, понимаешь и это. Редко попадаются по-настоящему нечто оригинальное. Со своими особенными психологией, психикой и менталитетом. Что-то меня на философствования потянуло. Не иначе, как вскоре чего-нибудь нашкрябать захочется. Увековечить свою гениальную мыслю. Нужно побыстрее выплывать из этого омута, пока не накрыло с головой, и я не впала в прострацию... И не упала к ногам этого придурка так, без всяких наркотиков. Разбежался. Еще представит, что это от того, что он мне так понравился. А не потому, что я готова вымаливать свою сумку с ежедневником хоть у черта лысого.

Кстати, к вопросу о сумке.

- Извините, пожалуйста... Витарий, - пусть думает, что мне стремно называть его просто по имени. - А Вы не знаете, где мои вещи?

Он в удивлении приподнял бровь. Потом позволил пробежать по лицу волне понимания... Именно позволил, а не она сама пробежала. Когда я хочу, я такая проницательная...

- Ваша сумка? Она в моем кабинете.

Черт, если он еще в ней и рылся...

- А Вы можете ее принести? - чересчур жестко сказала я. Даже такой нарцисс, как я, врубился, что сморозила полную глупость, и кинулся исправлять ошибку. - У меня там... кое-какие нужные вещи... - я замялась, - а у меня как раз... - смущение, стыд, покраснение ушек, - дела... И они мне очень нужны! - последнее выпалила одним словом и уставилась на него, как утопающий на медведя. Вроде, и спасти может, а с другой стороны...

- Хорошо, - задумчиво протянул он и встал. - Я принесу Вам сумку. А Вы пока не скучайте и выпейте вина. Хорошее.

Когда он вышел, я зажмурилась. Медленно сосчитала до трех, вскочила, подбежала к изголовью кровати и под ней у самой стенки вылила почти все вино, оставив лишь чуть-чуть плескаться на самом донышке, жаль горшков с цветами здесь не держали. Внимательно оглядела место преступления (с моей точки зрения, спасения) - ничего не было видно, а, главное, с тех мест, где мы сидели, запах не чувствовался. Действительно, хорошее вино. Полезное. Не слишком компромертирующее. То, что надо в подобных ситуациях. А то бывают и такие, что воняют на всю комнату (это еще в общаге было) и найти источник легче легкого (искал, правда, вахтер (или его помощник) со своим нюхом, а не сама я).

Быстро вернулась в кресло, устроилась в нем поудобнее и мечтательным взором впялилась в никуда, изредка побалтывая рукой с бокалом.

В таком положении меня и застал вернувшийся Витарий с сумкой в руке. Сумку он небрежно положил во второе кресло. Очень хотелось сразу рвануть к ней, но, хоть и с трудом, пришлось себя сдерживать.

Чуть было не состроила умилительную "невинную" мордашку, но вовремя спохватилась и отвернулась. Ничего так пейзажик...

- Красивая картина, - промямлила я.

- Эрнуа де Гарсе, - судя по горделивой интонации, которой это было произнесено, я должна немедленно растечься в приступе сугоя лужицей на вот этом коврике.

- Уау! - ограничилась я и кивнула головой.

Едва не отхлебнула вина и поспешила отставить бокал на более безопасное расстояние.

- Вкусное. Жаль, что мне много нельзя.

Вит изучающе на меня посмотрел. Блин, нельзя так глядеть на людей! От этого беситься хочется, зверски! И вазой бить по голове. Смотрящего (а не саму себя).

- Вам что-то не нравится? Вы так вздыхаете... - покачал головой... этот.

Бестия. Вот как мне от такого прилипчивого сбежати?

- Домой хочу, - словно смущенно, призналась я. - Родители волноваться будут, - подумав, добавила: - Они меня любят.

- Наверное, это хорошо? - риторически спросил мужчина и потянулся к моему бокалу.

Э-э-э... не поняла, там, что, ничего не было?

Но пить он его не стал. Поболтал в воздухе и встал с кресла. Заодно забрал поднос с тарелочками и вышел из комнаты, не забыв напоследок вставить пять копеек:

- Вы, наверное, переодеться хотите? Служанка принесет вам сейчас платье. Она в полном вашем распоряжение. А я не буду вам мешать, - с противненькой улыбочкой типчик вышел.

   "Что делать??" - подозреваю, что это станет моим любимым вопросом в ближайшие несколько... дней? недель? месяцев? Только бы - не лет.
  Но не смотря на все монологи и надежды, придумывать что-то надо. Бежать - это самое простое и никуда я от этого не денусь. Вопрос в немного другом: куда, как, с чем... И еще было немного страшно и стыдно из-за Витария: а вдруг он нормальный и просто хочет мне помочь? Верится мне, конечно, с трудом, но это же все-таки другой мир, другое время, другое воспитание, другие нравы. И почему я не прочитала ту книгу о Средневековье? Поленилась... а так хоть бы что-нибудь да знала. И как себя вести, и как одеваться, чтобы не навести на себя подозрения...
  Кстати, об одежде. Служанка, та же что и завтрак приносила, принесла и платье. Если честно, я ее за ним поначалу и не разглядела. Не то, чтобы оно было какое-то чрезмерно пышное. Нормальное, привычное, то есть знакомое, по фильмам о Джейн Эйр и прочим. Просто несла его служанка в полный рост, словно собиралась использовать платье как таран. Оттенок серого с зеленым, рюшечки и бантики прилагаются, но в приятном для глаза количестве. А то я уж вначале как слово "платье" услышала, сразу представила что-то балахонистое, розового цвета, с огромным количеством рюшечек, ленточек, стразиков, камушков и весом килограмм тридцать. А тут все так прилично - даже удивилась. Врут все книжки, в которых я и встречала подобных монстров (со стразиками и прочим). Не бывает таких в природе!
  А вдруг, это только повседневные такие?
  Ну и что? Я же не собираюсь в аристократки пробиваться!

Правильно, не собираюсь.

Влезла, причем, самостоятельно. И только потом (до этого боялась) взялась за сумку.

Косметичка - тут вроде все на месте. А черновик перелопатили - рррр... бесит, когда в настолько личные вещи лезут! У меня там столько секретов... И листочки-вкладыши должны были лежать в совсем другом, нужном и понятном только мне порядке. Придется все заново перекладывать... эх.

Телефон, я даже не ожидала, еще работал. Я его отключила совсем. Вдруг потом пригодится - а батареи нет. Mp3-ха жива, целенька, а наушники, увы, нет: один оторван с мясом, а второй проверю попозже, сейчас надо о другом заботиться.

Пенал с ручками и некоторым количеством тысячных бумажек, ничтожно малая сумма, которая, впрочем, в этом мире наверняка ничего не значат.

Мой любимый шарфик-удавчик тоже оказался на месте.

Купленные краски и тетрадки - в целости и сохранности.

Вот и все... Странно, мне казалось, у меня в сумке было больше вещей...

Еще раз обшарила все кармашки. Уф... паспорт на месте.

Неожиданно вспомнила... А где рыбка??!

Обшарила, уже не особо надеясь, карманы джинс и облегченно выдохнула. Здесь... И подмигивает так ехидно глазом, пуская мелких солнечных букашек. Мне почему-то было очень важно, чтобы она была рядом со мной. Я хотела было надеть цепочку на шею, но потом передумала - это же все-таки подарок - и положила в... кхм... верхнюю часть нижнего белья. Вроде не вываливается.

Затем я покомпактнее свернула пыхтя джинсики и майку и засунула их в сумку. Кеды пока держала в руках.

Тапак мне не дали, видимо, по дому у них ходят босиком.

В дверь неожиданно постучали. Я быстро села на кресло, прикрывая спиной собранные вещи, и от испуга (или еще чего-то) охрипшим голосом сказала:

- Войдите.

Сначала просунулось лицо Витария, затем он сам с непонятной улыбочкой.

- Как Вы себя чувствуете?

- Нормально.

- Не передумали? Не скажете, где живете?

- Нет.

- Почему?

- Потому что.

- Я Вам, что, не внушаю доверия? - Вит обидно рассмеялся.

Чуть было не ляпнула: "Нет", но вовремя удержалась и просто пожала плечами. Кто их знает, психов этих средневековых?

- Так Вы меня не отпустите?

- Нет, - оскалился.

И мне так жутко стало...

- Ладно... - как можно равнодушнее пожала плечами. - Тогда оставьте меня, пожалуйста.

Это я сейчас была? По-моему, не я, а какая-нибудь чопорная леди восемнадцатого века, гордая, само... и как раз в этот мир вписываемая.

- Как скажете, - Витарий холодно поклонился и вышел.

Я, полминуты помедлив, тоже покинула комнату. С сумкой на плече и кедами на ногах (они все равно чистые). Бежать я еще не собиралась - куртку же оставила - просто разведать обстановку и, может, что-нибудь полезное подслушать.

Мне повезло. Стоило пройти несколько шагов по коридору, покрытому красным ковром, как я услышала Витария и еще чей-то незнакомый голос.

- Упрямится, стерва! Ты уверен, что это хорошая идея.

- Да, - ух, как жестко. - Такие цыпочки редко появляются в бедных семьях, да и в какой такой семье найдут столько денег, чтобы одеть дочурку, пусть даже любимую, в ткани высокородных?

- Ну ней они сидят вовсе не как на высокородной, - презрительно сказал Витарий. - Да и платье она взяла.

Удушууууууу!

- Может, нас смущать не захотела, - незнакомый хмыкнул. - А относится так небрежно, потому что для нее это ничего не стоит.

Вот о чем они сейчас, а? Какая высокородная? За что столько презрения?

Хотя да... Последнего заслуживаю. Выгляжу, наверняка, как какая-нибудь побродяжка, на улице же гоняли. А эти, вон за какую-то высокородную приняли... Вот что за бред?

- Что делать будем, если она и дальше будет упорствовать?

- Подождем. Наверняка какие-нибудь поиски устроят, даже если и тайные - я замечу. А говорить не хочет... может, сбежала?

- Она что, дура?

Незнакомец расхохотался.

- Ты даже не представляешь, сколько в высокородных щенках дурости и беси!

- А если ее родители не захотят платить?

- Такие, как они? Не-прес-тиж-но! Запомни это! Они могут унижать ее, их может тошнить от одного ее вида, они могут посылать ее в разные концы страны на дорогущие курорты - лишь бы ее не видеть. Но никогда, никогда они не откажутся заплатить выкуп, иначе от них отвернется общество. Их будут считать ничтожетсвом, нищими... Ее побег они не афишируют, но бросят все силы чтобы найти мерзавку.

Я аккуратно вернулась обратно в комнату. То, что мне надо, я уже узнала. Меня приняли за какую-то высокородную и теперь хотят стребовать выкуп. Все просто. Теперь осталось только сбежать. Ведь выкупа здесь за меня заплатить некому...

А как выбираться-то? Где выход я не знаю. Через окно? А какой здесь этаж? Я, придерживая одной рукой юбки, практически неслышно подошла к окну. Шторы еще раньше раздернула горничная, и теперь вся комната была залита солнцем. Солнце слепило глаза.

Красивые веселого желтого цвета домика с темно-красной черепицей, зелеными деревьями и кустами вокруг, кованые решетки, разделяющие мощенные камнями дороги и участки, радовали глаз, и казалось, что попала в какую-нибудь средневековую сказку. Вчера мне так, на удивление, не казалось. А вот сегодня, стоило познакомиться с двумя отрицательными элементами - сразу будто солнце засветило ярче и...

Я решила чего-то добиться в этой жизни. Сама. Своими силами. Хотя бы попробовать.

В замке Драгтиш, в кабинете, примыкающем к библиотеке, день назад

- Я устал. Хочу в отпуск, - жаловалась одна монаршая особа самой доброй и понимающей душе, а именно - своей старшей дочери.

- Ах, папа! - Джаннет перебирала чуткими пальчиками уже наполовину седые волосы, от чего король буквально млел. - Я понимаю. И даже согласна. Через неделю бал у твоего троюродного брата, мы можем поехать к нему.

- Ни за что! - возмутился король. - От этих балов я еще больше устаю, ты же знаешь!

- Тшш... - женщина провела пальцами по вискам, успокаивая. - Помню-помню... Но мы могли бы свернуть где-нибудь на середине дороги и... Я так давно не была на море! А Артур бы все понял.

- А остальные? - попробовал возразить король, больше для вида, чем по-настоящему.

- На остальных плевать, - неожиданно резко отрезала дочь и смахнула косу с плеча.

- Какая же ты у меня славная, Нетти, - король легко вскочил с кресла, обернулся к дочери и, совсем как в детстве, закружил ее по комнате.

Несмотря на все эти интриги, дипломатические и сельскохозяйственные вопросы, мучавшие голову, его тело по-прежнему было полно сил и хотело больше движения, а не сидения на всех этих... мероприятиях.

- Решено! Завтра отправляемся в отпуск! - прохохотала Джаннет, обнимая отца.

- А кого же я оставлю на своем месте? - деланно печально задумался король. - Ведь совсем не на кого положиться! Совсем не на кого!

- Совсем-совсем, да-да, - хитро заулыбалась женщина. - А через полтора месяца у кого день рождения? И сколько этому кому-то будет лет?

Король тепло улыбнулся.

- Рэй... Да захочет ли он?

- Пф... - совсем не по-королевски выдала старшая принцесса. - Как будто-то его кто-то спрашивать будет?

- Нетти, - с удивлением протянул король. - Я тебя не узнаю...

- Да что такое? - топнула ножкой женщина. - Я хочу на море, а он опять обидел мою фрейлину!

- Это какую же?

- Эву! Надо его проучить.

Король усмехнулся.

- Ладно, пусть будет по-твоему... Кстати, как я уже понял, ты и вещи успела собрать?

Принцесса скользнула в сторону, подмигнула отцу и прошептала таинственно:

- Завтра на рассвете.

После чего выбежала из кабинета, что-то весело намурлыкивая.

Глава 4. Свобода... у кого-то да, у кого-то - нет

Ночь - лучшее время для побега, так думала я, пока не заснула практически полностью собранная и с зажатой сумкой в руке. Я выжидала наиболее подходящего часа - и вот результат. Сон. Не то чтобы долгий, но волнующий и утягивающий меня все глубже в свои недра. Пока не пришел ОН.

Я вздрогнула, вспомнив страх, который накрыл меня с головой и от которого я едва не задохнулась. Сейчас я уже плохо помню, что именно там было, кроме темноты; но от этого только страшнее. Глупо, я знаю. Ведь сон уже прошел, зачем переживать его заново? Только теперь я вдобавок ко всем прочим неприятностям начала бояться этой всепоглощающей черноты.

Я спала, если так можно выразиться, не так уж и долго. Когда я открыла глаза и, пересилив себя, встала и шагнула к окну, в небе светила луна, точнее, ее огрызок в три четверти, только где-то краешек неба начал едва заметно светлеть.

Здесь было не так страшно, если смотреть вверх, на небо. Если не прислушиваться к шорохам. Если не фантазировать на тему, кто может скрываться в темноте...

Я достала плеер с наушником. Конечно, хотелось бы растянуть это удовольствие на подольше, но именно сейчас мне могла помочь только музыка. Рядом - никого другого, желающего и могущего утешить, просто не было.

Что в тебе такого, такого случайного,

Что не вписать в порядок обыденности,

Что не решается на сделку со старостью,

И не доверяет искусственным принципам?

Что в тебе такого, такого опасного...

Стало легче. Честно.

Солнце, еще не вылезая из-за горизонта, только обозначило свои права на власть в синем небе, а я уже решилась совершить свой побег именно в этот момент. Рассвет.

Надежда.

А плеер окончательно сел.

Я шагнула навстречу очередной неизвестности.

То платье, что дал мне Вит, вселило мне уверенности. В нем я выглядела как обычная местная горожанка. И на меня не пялились так, как пялились вчера. А если честно, то вообще еле замечали, чему я только радовалась.

Жизнь, ты начинаешь налаживаться?

Я шла по полупустым переулкам и просто радовалась этому дню. Губы самовольно растягивались в улыбке, а глаза жмурились от удовольствия.

Чувство, возникшее от легкого побега из плена двух киднепперов, называлось противно: самоуверенность, а последствия обещали быть ужасными, поэтому я постаралась заткнуть свое самолюбование поглубже. И заодно напомнила самой себе, что я по прежнему без денег, уже начинаю чувствовать голод и ничего не знаю о мире, в который вляпалась.

Витарий оказался не тем "моим" самаритянином, и адаптация моя здесь началась весьма печальна.

Радует только то, что я все еще жива и свободна.

В замке Драгтиш,

- Что?

Слуга сглотнул, но повторил:

- Его Величество и Ее Высочество, принцесса Жаннет, уехали на рассвете в гости на праздник к герцогу Эдверскому.

Принц с трудом заставил себя рассуждать здраво, а не крушить все подряд и вопить: ну на кого вы ж меня покинулииии? Так можно было капризничать в детстве, но не сейчас. Что ж...

- Хочет отец моей самостоятельности - он ее получит, - вполголоса пригрозил-пообещал Рэй и оттолкнул в сторону так и не проснувшуюся... как там ее? А, неважно.

Девица что-то сонно пробормотала, отчего принц только поморщился: сейчас его ее тело только раздражало. И почему он ее не отослал сразу? А... хотел начать утро с приятного.

Ну, папаша, удружил с пробуждением, хорошего не скажешь, а плохого на короля говорить не рекомендуется.

- А что там у нас на сегодня? - принц встал, зевнул, потянулся за одеждой.

- Принять отчет у казночея, рассмотреть дела лордов Крейза Шохонского и Тира Брэкского, в полдень посещение Храма Благочестивой...

- Все, понял! - Рэй махнул рукой.- Остальное по мере надобности будешь говорить. А сейчас - пошел вон.

Слуга поклонился и вышел. Понятливый...

Настроение не спешило подниматься. Цапнул девицу за ногу и потянул к краю кровати. Она проснулась и захныкала:

- Хаки, ты чего?

"Бесит! Почему именно "хаки"?? Я циничная, беспардонная, ленивая и наглая сволочь! Какой из этих эпитетов синонимизирует милого?" - бесился принц, жестами и тычками объясняя девице, что он ее больше видеть не желает. Девица после пятого толчка вняла и спешно убежала. Рэй уже нормально оделся, выдохнул, успокаиваясь, и, нацепив на лицо дежурную, безукоризненно вежливую улыбку, отправился разгребать оставленные на него дела.

Рэй (уже не скрывая своего раздражения) со злым прищуром рассматривал ужинающих. Немногие приближенные до этой милости придворные давились, глаз от тарелок не поднимали и, что самое чудесное, не болтали. Сам Рэйхард за все это время едва отведал какого-то блюда и медленно-медленно поцеживал мускатное вино. В конце концов, ему и это надоело. "Полная гадость", - не удержался и прошипел. В конце концов, сегодня и еще целую неделю он сам себе указ. Никто не посмеет указать ему на его "неподобающее поведение" - вреднюги Жаннет-то нет.

Принц вскочил и вышел через одну из дверей за своей спиной в коридор, однако больше трех шагов делать не стал.

Стоя за дверью, он слышал, как придворные принялись спешно прощаться друг с другом, двигать стулья и выметаться из столовой, подальше от воспоминаний о "приятном" ужине.

Когда он был уже твердо убежден, что никого за столом не осталось, он вернулся. Нормально поесть и нормально подумать.

Изящный и вместе с тем настойчивый стук раздался именно в тот момент, когда Рэй буквально жаждал выдергать все кудряшки из одной замечательной головушки. Он разбирал кипу многочисленных жалоб, донесений, "умных" предложений. Он бы с удовольствием смахнул бы их всех разом в мусорную корзину, но, увы (или к счастью?), среди них иногда попадалось что-то дельное. И если в начале от смешных орфографических ошибок и высокого патетического слога в одном и том же письме он ухахатывался, то после десятка подобных лишь со стоном хватался за голову.

Так вот, стук. Он выдернул Рэя из грез, где он заставлял Жаннет разрезать каждую бумажку на тонкие-тонкие полосочки и оклеивать ими как обоями деревянную будку на задворках королевской резиденции. Ничего удивительно в том, что принц стал только злее, нет. Хотелось посылать всех к дьяволу и принц был готов шпагой содействовать в приближении этой конечной точки.

- Войдите, - однако нужно было держать марку и соблюдать вежливость.

Дверь чуть скрипнула, пропуская непрошенную посетительницу. Хотя, непосвященный в нюансы поведения женщин южного племени, вполне мог принять гостя и за посетителя. В мужских (опять же только для непосвщяенных) брюках, высоких ботфортах и сером коротком плаще, скрывающим как достоинства, так и недостатки худощавый фигуры.

- Даял, - вздохнул принц. - Чего тебе надо?

Уж кого он меньше всего желал видеть, так это всех лиц женского пола. Увы, его мнения предпочитали не учитывать.

Высокая, гибкая, как ивовой прут, полукровка-саритянка призывно улыбнулась, соблазнительно качнула бедрами, огибая стол, и присела на подлокотник кресла. Чуть хриплым, обволакивающим голосом она спросила:

- Ты мне не рад? Мы давно не виделись, и я надеялась, что ты по мне соскучился...

Она игриво обвела прохладными тонкими пальцами линию его скул и наклонилась к его губам...

- Даял, не сегодня! - был вынужден прибегнуть к строгости Рэй.

"Распустились тут", - недовольно подумал он, словно старый дед. От этого самому стало смешно, но настроение-то таким способом не поднимешь. Бумаги-то проклятые, вот они, перед носом! Не будет их разбирать никто, кроме него! Секретаря-то отец еще раньше в отпуск отправил!

- Милый мой, тебя завалили работой? - саритянка явно издевалась.

Рэй хмуро глянул на нее, потом догадливо хмыкнул и насмешливо приподнял бровь, ожидая следующего хода. "И почему она так редко приходит просто так?"

Даял смешно поморщилась, осознав, что разгадана, а игру, хоть чуть и прибрала вожжи, останавливать не собиралась. Она изящно пересела на стул напротив, выгнулась, склонила чуть голову набок и проникновенным голосом продолжила:

- Рэйхард, ты совсем себя не ценишь...

Он уже не жалел об ее приходе. Саритянка была забавной, особенно, если ей было что-нибудь нужно. И он даже догадывался что.

Минут пять он слушал ее речь вполуха. Ничего интересного. Очередные восхваления его непревзойденной личности. "Так не трудно и самовлюбленным тупицей стать", - хмыкнул Рэй про себя.

- В общем, - а вот теперь настало время сути вопроса, - я прошу тебя, - жалобные глазки, - выдать мне и моим девочкам пропуск на Шаэрхайскую границу, - реснички хлоп-хлоп.

Рэй не сдержался и фыркнул. Знал он и саму Даял, и ее "девочек". И зачем им пропуск - тоже знал. Но препятствовать не собирался, даже наоборот.

Один росчерк пера и довольная амазонка ушла, чопорно поклонившись.

Однако бумаги быстро вернула Рэйхарда к его реальности.

Глава 5. Галчонок

Увы, радость радостью, а есть хочется каждый день, а сейчас после пережитого стресса - тем более. А так как совесть и воспитание неизменно побеждали, я вздохнула и в расстройстве поплелась, куда ноги понесут. Вывели они меня к воротам, ведущим прочь из города. Снова вспомнила про лес... там же еще дикие звери есть... но и дикие съедобные ягоды тоже! Дело пошло шустрее, мимо стражников я летела на крыльях - не иначе, ибо ножки внезапно передумали, испугавшись стражей порядка, постоянно подгибались и норовили развернуться, сбежать и снова забиться в какую-нибудь дыру. Странные они у меня, но я сама еще страннее.

Дорогу от города с двух сторон прикрывали странного вида сооружения, больше всего похожие почему-то на... торговые палатки. Никого, кроме меня, здесь не было, и спросить, соответственно, тоже не у кого. Подивившись еще раз на некоторые странности местного менталитета, я пошла дальше, смотря только вперед.

Спустя минут пятнадцать я уже совершенно не переживала из-за свернутого пути. Было кое-что поважнее: как бы не расстаться с жизнью или, что, наверное, еще хуже, с сумкой.

Наверное, эти всадники стремились-таки меня затоптать! Ибо как еще объяснить тот факт, что куда бы я не сунулась, в какой бы бок не увернулась, передо моими глазами проносилась какая-либо лошадиная или всадниковая часть.

Когда я наконец вывалилась из этого кошмара и прилегла на травку (ноги взяли окончательный тайм-аут), моему организму уже ничего не хотелось. Может, разве что, сдохнуть не столь мучительно.

Когда солнце встало настолько высоко, что любоваться ясным синим небом без рези в глазах не получалось, я, зевнув, села и потянулась. Потом опомнившись, оглянулась. На счастье, никто моего... кхм... поведения не видел, от "палаток" я во время натопа отошла на порядочное расстояние, а от ворот меня тем более не было уже видно.

Допив остатки газировочки, я встала и окинула взглядом окружающую меня природу. Спереди природа не радовала - степь, луг, поле... в общем, голяк полный, без единого тенечка. Где-то вдалеке темнела узкая полоска, но туда я идти побоялась - далеко, еще получу солнечный удар по дороге. Вправо и влево от меня тянулась дорога, песочная, разумеется, вправо - к замку, влево - в неведомую даль, но тоже без намека на безопасность моей головушки. А вот сзади...

Я даже растерялась, куда сначала пойти. Потом решила все-таки к речке: надо было привести себя в порядок.

Умывшись и вдоволь напившись прохладной водицы, так что я уже начала сомневаться, а влезет ли в меня еда, я отряхнула мокрыми руками пыль с платья, подправила воротничок, взяла сумку на манер пакета и направилась к замеченному одновременно с рекой домику. Правда, домиком его можно было назвать с натяжкой, скорее уж, домище. Два этажа, большой чердак, десять окон в анфас, широкое красивое крыльцо и несколько непонятных строеньиц сбоку. Подойдя еще ближе, я различила надпись на доске, прибитой рядом с дверью. Надпись была проста, незатейлива, и, к собственному удивлению, я ее поняла.

"Гостиный двор"

Пахло возле гостиного двора очень вкусно. Моему желудку тут же пришла идея плотно покушать, которую он переадресовал спинному мозгу, а тот просигналил головному, что пора бы уже не стоять на месте, а топать к еде. Все вместе мы приняли одно замечательное решение.

Я хлопнула в ладоши, чтобы подбодрить себя, и поспешила.

Чувствую, как я в тот момент выглядела: глаза, полные щенячьей радости, заплетающиеся ноги и полуоткрытый рот.

- Здрасьте! - осчастливила я таким своим видом дядечку, в которого врезалась. - Не подскажете, а где хозяин сего славного заведения?

И расплылась в поистине дебильной улыбке - это я решила антуражу добавить. Быть идиоткой, так во всем.

- Там, - ткнул дядечка толстым пальцем куда-то себе за спину.

Я встала на цыпочки и увидела за "барной" стойкой парочку достойную кисти самого великого из карикатуристов. Оба - рыжие, один - высокий и тощий как жердь, а второй - "метр с кепкой" и круглый как колобок. Собралась уточнить, который из них хозяин, но доброго дядечки уже и след простыл. Пришлось идти узнавать самостоятельно.

Страх перед незнакомыми людьми был пересилен страхом голода и трусостью перед воровством. В общем, из двух зол мое сознание выбрало меньшие и взяло бразды правления городской лошадкой по имени Алиса в свои руки.

- Здравствуйте, - добрая улыбочка на всю физиономию. - Извините, пожалуйста, а могу я поговорить с хозяином сего милого заведения?

- Вы видите его перед собой, - хором ответили человечки.

Я лишь плотнее сжала зубы, чтобы не ляпнуть чего-нибудь злого и обидного. Смотря строго между ними, я произнесла, стараясь не шипеть:

- Мне нужна работа. Не могу ли я найти ее здесь?

- Какая работа? - снова хором.

Тут я замялась.

- Ну, там... На кухне помочь... к примеру...

Они даже не переглянулись, как сделали бы другие люди, решившие подурачить кого-нибудь, снова сказали хором:

- Хорошо.

- За зарплату, еду, крышу и одежду, - окончательно обнаглела я.

- За еду, крышу и платье, - поправили меня.

Я покорно кивнула и тут же торжественно улыбнулась.

У меня теперь есть работа! Виват, Алисия!

Имя у меня было то, что я называла Витарию: Али. Коротко, ясно, немного знакомо и немного симпатично. То, что надо.

У хозяев гостиного дома была Манька, Мануэлла, если полностью, то ли дочь, то ли племянница - поди попробуй разберись, когда они продолжают дурить тебе и всем окружающим голову, причем, и кровиночке своей за компанию. Но она этим не возмущается и зовет обоих "папками". Матери у нее нет, зато есть два сорванца-ребенка, тоже рыжих и совершенно бесстыжих, одному четыре, другому два, оба уже в состоянии шустро бегать по коридорам гостиницы и громко олялякать, порой пугая постояльцев. Иногда мне поручают за ними присматривать... в нагрузку к остальным. И тогда готовьтесь, дети, к страшной сказке... Ибо доброй с участием Тишки и Марьки еще ни разу не получалось: обязательно перебьют и поправят на реалии суровой и самой жуткой жизни.

Ага, здесь я была ответственной за детей. Постояльцы обычно больше всего желали хорошенько отдохнуть в тишине, а иногда и оставить детей, чтобы "не портил их город воздухом-то", как выразилась как-то чья-то старушка-нянька. В свободное время я таскала по номерам и обратно простыни, бродила с Манькой по городу в поисках чего-нибудь красивого для двора и тайком отрывками почитывала чужие книги, оставленные на виду в номерах богатыми и беспечными гостями.

Думать о том, где и почему я оказалась, не хотелось. Для себя я еще в первый день пребывания в гостином доме решила, что давно уже было пора начать новую жизнь, так что... почему бы не воспользоваться шансом?

Неделя еще не закончилась, а я уже вполне здесь освоилась.

Ее принесли под вечер.

Какой-то мужчина в сером плаще пробрался через задний вход и попросил помощи. Глядя на тощее тельце и измученное личико с впалыми глазами, хозяин не смог отказать и тут же сказал мне крикнуть Маньку. Пока я бегала туда-сюда, странный гость успел перебраться с кухни в общую залу и стребовать хороший ужин. Подавать пришлось мне. Маньку пристроили раздевать и осматривать девчушку, у нее больше опыта в плане детских болезней.

Комментарии: 51, последний от 22/04/2014. © Copyright Котик Анастасия (osennyaya_deva@mail.ru) Размещен: 25/09/2011, изменен: 09/01/2014. 62k. Статистика. Глава: Фэнтези, Любовный роман Я попала! или Мы попали! Иллюстрации/приложения: 3 шт.		Оценка: *6.777** Ваша оценка:
Аннотация: Здесь есть принц и есть попаданка. Здесь есть волшебный перемешатель и королевское проклятие. Здесь есть черный конь и дворцовые интриги. Чего здесь нет? Компромисса! Или все, или ничего. Алиса не намерена отступать. До свадьбы остался всего месяц, а жених еще в нее не влюблен! Взяв на вооружение неудобные корсеты и подлые приемы, невеста готова ночевать перед покоями принца. Но вот дело сделано. Принц смирился со своей участью и даже готов подыграть своей будущей жене... \|\| ____________

Котик Анастасия : другие произведения.

Жениться на первой встречной