Когда Бобби Уикхэм получила письмо, она готовилась насладиться то ли ранним обедом, то ли поздним ужином, диеты - это что-то из области фантастики, полагала она. Успешный журналист, конечно, должен обладать сильными ногами и стройной фигурой, но уж точно - и светлой головой. А без солидной порции топлива она работать у Бобби просто отказывалась. Впрочем, она не злоупотребляла тем, что даровала природа: проводя пару часов в неделю в спортзале, корреспондентка "Таймс" предпочитала всем сдобам и сладостям - чистое мясо и овощи. Отец Бобби, Грэм "Скала" Уикхэм придерживался такого же образа жизни, что позволило ему до сих пор оставаться бодрым мужчиной за шестьдесят. В общем, апельсиновый сок призывно побулькивал в стакане. Яйца томились под скорлупой, а тосты с джемом молниеносно остывали... и все по той причине, что криминальный корреспондент тулс-хиллской "Таймс" раз за разом перечитывала строки письма без обратного адреса.
Так и не прикоснувшись к завтраку, Роберта встала, накинула плащ поверх спортивного костюма, сунула письмо в сумочку и вышла из дома, аккуратно и даже преувеличенно тщательно проверив, поставлен ли дом на сигнализацию. Положение складывалось престранное: воскресное утро, чуть не достигая полудня, из юного начала отличной недели на глазах превращалось в судорожно скомканный временной кошмар.
Тем временем в Лондоне дальний знакомец Бобби распечатал точно такое же письмо и издал возглас, который, наверное, исходит из горла только что подстреленного селезня, чем перепугал до смерти молодую жену и ее престарелую тетушку. Довершила панику тарелка сэндвичей с гусиным паштетом и огурцом, которую Дональд Далидж опрокинул в спешке. В воскресенье в офисном костюме мужчина смотрелся нелепо, о чем престарелая родственница Айрис не замедлила ему сообщить. Тирада все еще висела в воздухе, а Дональда в квартире уже не было. Впрочем, он вернулся тотчас же, за забытым конвертом и галстуком, сиротливо висевшем на спинке стула. Сунув то и другое в карман плаща, и забыв чековую книжку на столе, офисный клерк лондонского филиала банка "Лионский кредит", испарился быстро и бесшумно. "По всей видимости, поход на русский балет отменяется", - подумала Кристиана, наливая раздраженной тетушке Айрис еще один стакан укрепляющего высокобелкового какао. Уж она-то была спокойна: пока родственники не знают, что они с Дональдом разводятся, надо до последнего держать себя в руках
Элегия Донован - школьный библиотекарь из Кройдена, передвигала очередную стопку основательно затрепанного издания Шекспира "Ромео и Джульетта" в сторону, чтобы освободить место для новых экземпляров, только что прибывших прямо из издательства. Ее добровольный помощники Сэм и Кэдди отбывали трудовую повинность в школьном парке, подстригая изгородь, и поделом - разбитое стекло в кабинете директора это вам не шуточки, даже если дело произошло во время футбольного матча. Но не беда, мисс Донован, несмотря на солидный возраст и избыточную полноту, справится с парой коробок учебников и классиков. Публий Овидий Назон: "В этом своем письме из понтийской крепости Томы...", Уильям Шекспир: "И начинанья, взнесшиеся мощно, сворачивая в сторону свой путь, теряют имя действия", Сэмюэль Тейлор Кольридж: "Земля, как бы не в силах своего сдержать неумолимого мученья, роняла вниз обломки, точно звенья тяжелой цепи..."
Под Кубла-Ханом мисс Донован внезапно обнаружила конверт, адресованный лично ей. Возможно, это Сьюзи, работающая в книжном коллекторе инспектором, приглашает ее на свой день рождения таким экстравагантным способом? Элегия распечатала конверт и домашняя вязаная шаль облаком багровых аляповатых роз упала к ее ногам. Перешагнув собственное творение, на которое ушел месяц работы, Элегия Донован взяла с барьера сумку, сунула в нее конверт и решительным шагом вышла из библиотеки, впервые за двадцать лет безупречной работы забыв запереть за собой дверь. Сэм и Кэдди, умные мальчишки, вернувшиеся из парка с титулом "зеленые пальцы", подняли тревогу: пропавшая мисс Донован никогда не была столь небрежной, чтобы оставить не только открытую дверь на полу или шаль. Но и свой мобильный телефон, на котором - как определила прибывшая полиция - высветилось 14 неотвеченных вызовов, и все - от одного абонента: "Человек из Порлока". Мобильный настойчивого знакомца мисс Донован оказался отключен, дома ее не нашли, и никто из друзей или родственников не представлял, куда и зачем могла деться тишайшая Элли Ди. В 17.30, через четыре часа после получения желтого почтового конверта, библиотекарь Элегия Донован была объявлена во всебританский розыск.
В разных концах Великобритании 15 человек получили одинаковые желтые конверты, которые содержали всего две строчки текста. Клерки и библиотекари, чиновники и медики, банкиры и кондитеры - все они устремились одно место: старый театр в Плимуте, который в свое время назывался старомодно и глуповато "Фараон". Сейчас это было просто большое заброшенное здание, неведомыми путями оказавшееся центром пустынного квартала развалин, которые власти Плимута так и не собрались снести. Высокие бетонные стены были сплошь расписаны граффити, но краска уже успела потускнеть. Афиши, свидетельствующие о скорых боях чемпионов, выступлении заезжих див и непременном конце света висели здесь с конца 90-х, и вылиняли настолько, что казались декорациями к черно-белому фильму. Тем не менее, пятнадцать человек с упорством жуков-древоточцев стремились именно сюда. У каждого был ключ, и ни у кого не было машины. Открыв тяжелую металлическую дверь служебного входа, каждый из них проверял: нет ли кого поблизости и, оглянувшись пару раз, нырял во чрево мертвого театра. Пятнадцать раз скрипнуло ржавое железо, прежде чем замолкнуть ровно на двадцать четыре часа.
Тем июньским вечером в Плимуте прошел дождь, и если кто-то и заметил следы рифленых кроссовок Бобби Уикхэм, обертку от мятной жвачки Дональда Далиджа или листок из записной книжки, выпавший из сумочки Элли Ди, то после этого ливня вряд ли можно было что-то обнаружить. Водостоки пузырились и извергали наружу фонтанчики воды, которую система водоотведения просто не могла поглотить в таком количестве. Серое темно-стальное небо нависало над головой, не спеша прекратить извержение потоков дождя, по тротуарам заброшенного квартала неслись бурные потоки, увлекая забытые фантики, веточки, обертки от мороженого и гамбургеров. В этом хаосе следы пятнадцати человек пропали навсегда, и когда на следующее утро, 16 июня, понедельничное солнце выглянуло над Плимутом, несколько полицейских участков Великобритании поставили очередную галочку: "Пропал без вести. Информации нет".