Идти было недалеко, а ехать - так совсем рукой подать. Ехать, да. После того, как я окончательно пришёл в себя, то первым делом проинспектировал валяющийся неподалёку вездеход. Слабая надежда испарилась при первом же взгляде на железного трудягу. Аппарат получил фатальные повреждения - два колеса исчезли, а приборная панель была смята в лепёшку и шансов на поездку с ветерком не было ну совсем никаких. Поэтому пешком, только пешком, вприпрыжку - лунным зайцем, при этом стараясь пореже дышать на ходу. Пыхтя, я выбрался на дорогу и кое-как двинулся вперёд.
Камешки реголита ритмично хрустели под ногами в такт моим шагам. Стараясь не обращать внимания на звенящую боль в голове и периодически наплывающую тошноту, я смотрел на неглубокую колею и размышлял о случившемся. Радиочастотный сканер я включил сразу после того, как попытался связаться с дежурным ботом и не получил никакого ответа. Судя по гробовому молчанию на всех рабочих частотах, на базе не осталось в живых никого. Если... Если горноспасательная группа успела выбраться на поверхность, конечно же. Штрек, в котором засыпало горный комбайн, находился довольно глубоко и вряд ли пострадал. А может, это было такое лунотрясение, доселе неизвестное науке? Тогда и шахте конец.
До базы оставалось совсем немного. Стали видны поблёскивающие в лучах Солнца струны линейных датчиков внутреннего периметра и тычинки светосигнальных маяков. И тут, чего я ожидал довольно давно, бодро замигал красным цветом индикатор кислорода, подтверждая наличие проблемы надрывным зуммером. Да-да. Именно сейчас самое время вылезать из скафандра и подключать к нему кабели для пополнения запасов системы жизнеобеспечения.
Только, похоже, вылезать мне некуда. Шагая по расположению лунного комплекса, я вертел головой из стороны в сторону. Наружные жилые модули превратились в какие-то тряпки, ангары разбиты - именно разбиты, будто гигантским молотом вдарили по стенам. Вместо махины радиотелескопа торчала заноза из скрученных железяк. Я силился понять, как происходило разрушение базы. Взрывы изнутри? Кто-то пронёс взрывчатку в помещения? Утечка газа, а затем случайная искра? Всё-таки лунотрясение? А что если, с орбиты упал какой-то корабль и прямо на базу? Вполне возможно. Но тогда где его обломки? И должна быть борозда, пропаханная телом корабля или хотя бы воронка.
Я остановился и нервно рассмеялся, пытаясь взять себя в руки. Наверное, кто-то из наших испытал острейший приступ космопсихоза и завладел горным плазмотроном. Каким-то образом безумец выворотил адскую машину из шахты на поверхность и с диким хохотом расстрелял всё вокруг. Ну и бред! Конечно, выходная импульсная мощность горного резака такова, что он мог бы натворить немало дел. И результат выглядел бы примерно так, как я сейчас наблюдаю вокруг себя. Только в одиночку его не открутить и не вытащить. И питание к нему просто так не подключишь, ведь эта штука, плазмотрон, далеко не на батарейках работает.
Да и вообще, у нас тут нормальные люди, хорошие и добрые. Спаянный коллектив. Сумасшедших-фрустрированных людей нынче не делают. Нет, этот вариант отпадает. О судьбе моих друзей я изо всех сих старался не думать. Не время.
Мой путь лежал мимо биокомплекса. От ближайшей оранжереи остался только фундамент, в кольцевом наружном уплотнителе застряли остатки прозрачного купола. Лунная поверхность вокруг была усыпана листьями растений. Я перешагнул через крупный осколок пластика и пошёл дальше. Оплавленные края обломков могли бы рассказать многое о характере разрушения купола, но если я не успею зарядить скафандр, то расследование быстро зайдёт в тупик.
Ну а вариант сбоя наверху? Там, в точке Лагранжа, на опорной станции стоит другая адская машина - энергомост. Чокнутые станционные роботы, как в кино, решили обнулить человечество? Развернули излучатель для начала к нам и устроили лунный армагеддон.
Факт состоял в том, что наша база была просто-напросто уничтожена и к этим разрушениям подойдёт любая, даже самая фантастическая версия. Чем фантастичнее, тем лучше - потому что настоящих, реальных причин произошедшего я не видел.
Пока версии роились в моём мозгу одна убедительнее другой, я постепенно доковылял до разрушенного ремонтного модуля. Картина была довольно странная - середина ангара, где располагалась передвижная техника, вынесена напрочь, а шлюз на фасаде не тронут. Такое ощущение, будто по ангару влупили разок, а доламывать не стали. Я обошёл руины, перелез через торчащие куски обшивки, стараясь не зацепиться скафандром за острые края и залез в пролом . Остановившись, я затаил дыхание и принялся торопливо обшаривать взглядом то, что осталось от помещения. Ремонтный модуль был укомплектован заправочной станцией, а его частичное разрушение давало мне неплохой шанс.
Солнечные лучи ярко освещали пролом. В углу, где ей и положено быть, виднелась стойка с газобаллонными наборами, несколько штук вывалились на пол. Я закрыл глаза и, не обращая внимания на кислородный зуммер, медленно досчитал до десяти, стараясь успокоиться. Умереть сегодня мне не придётся. Подойдя к стойке, я включил головной прожектор и внимательно осмотрел упавшие комплекты. Вроде бы целые, повреждений на первый взгляд не видно. Судя по всему, они рассыпались от толчка. Я поднял за ручку первый попавшийся, аккуратно перевернул и поставил на пол.
Хвала земной инженерии, наши скафандры были спроектированы таким образом, чтобы заряжать их можно было, не выбираясь наружу. Дотянувшись левой рукой до нижней части ранца, я вслепую нащупал застёжку-липучку и открыл крышку зарядного портика, затем вытянул шланг из баллона и подключил патрубок к воздушному контуру. В наушниках тут же булькнуло звуковое сопровождение и на дисплее гермошлема вспыхнул диалог алгоритма стыковки. Отлично, значит, модуль связи системы жизнеобеспечения успешно приконнектился к баллону. Я подтвердил продолжение работы, и мой скафандр, получив разрешение, принялся за дело. Система всё делала сама, мне оставалось только ждать и наблюдать за процессом. Через зарядный кабель скафандр запитал газобаллонный набор от своей батареи, пропинговал его и приступил к перекачке газовой смеси. Лёгкое жужжание насоса сопровождалось анимацией полоски прогресса на дисплее. Через несколько минут всё было окончено.
Так, пока что дела идут неплохо. Хотя... В моей ситуации лучше сказать, что просто идут. По крайней мере, теперь у меня есть кислород и несколько часов жизни, в течение которых можно попытаться как-то связаться с орбитальной станцией и дождаться спасателей.
Но, откровенно сказать, собственная жизнь сейчас меня беспокоила не так сильно. При мысли о ребятах сжалось сердце. Скафандр вдруг показался очень тесным. Я сжал кулаки, пытаясь сдержать внезапную дрожь. Нельзя терять ни секунды. Нужно отыскать всех. Я по одному поднял и пристроил у стенки в рядок все валяющиеся на полу газобаллонные комплекты, чтобы не терять времени потом, когда придётся подзаряжаться снова. И опять вышел наружу тем же путём, каким и пришёл.
Выбравшись из ангара, я двинулся между разбросанных обломков к центру управления. Вернее, к тому, что от него осталось. На ходу я обдумывал сложившуюся ситуацию. Согласно штатному расписанию, на базе постоянно работают четырнадцать человек персонала. Из них один человек - я. Остаётся ещё тринадцать. Пилота сегодня на базе нет, он увёл грузовик на орбиту. Геологи в количестве двух человек, поочерёдно находятся глубоко под землёй. Биологам в шахте делать нечего, поэтому все они обычно находятся наверху и занимаются своими прямыми обязанностями в оранжерее. Но в этот раз возникла чрезвычайная ситуация с застрявшим комбайном, внизу понадобилась помощь и в шахту спустились почти все. Инженеры-ремонтники, их двое, они идут туда обязательно, у них работа такая. На поверхности, что бы ни произошло, остаётся связист. Ну и врач ещё на базе имеется, да. Значит, надо отыскать как минимум двоих, а они, когда я уходил, как раз находились на дежурстве в центре управления.
Радиосвязь по-прежнему отсутствовала.
Я поочерёдно обращался к каждому позывному из списка. Тишина.