Куликов Андрей Анатольевич : другие произведения.

Русский социализм. Глава десятая. 1929-1932г.г

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  "Хитрость - ирония грубой власти"
  (Гегель)
  
  
  В тридцатые годы задача промышленного строительства решалась методами "военного коммунизма" - намеренным перекосом экономики в погоне за определенной целью. "Страна была поставлена перед выбором: либо пойти на сознательное ограничение уровня жизни и в кратчайший срок создать могучую экономику и укрепить обороноспособность, либо быть раздавленной объединенными силами реакции".
   Альтернатива - индустриализация или уровень жизни - означала военное положение в экономике, все то же противопоставление политических целей, хотя бы в виде развития индустрии действительному развитию всего народного хозяйства. Производство средств производства (машин и прочего) в первой пятилетке (1928-32гг.) возрастало в среднем на 31% в год, продукция легкой и пищевой промышленности - на 16.5% в год, а объем валовой продукции сельского хозяйства 1933 году составил 81.4% объема 1928 года". На смену НЭПУ, задача которого, помимо всего прочего, заключалась в создании и расширение источников накоплений, пришла политика повсеместного изъятия средств. Новая экономическая политика была заменена давлением государства на экономику, лихорадочным поиском капиталов, необходимых для создания тяжелой промышленности. Может быть оттого, в 1930 году, одновременно с вытеснением, экспроприацией частника в городе и коллективизацией в деревне, наступает расцвет иностранных концессий.
  В эти же годы мировой экономический кризис способствовал расширению внешней торговли СССР с капиталистическими странами, крайне заинтересованными в расширении своего экспорта. В 1929-33гг. зафиксирован наибольший вывоз хлеба из СССР - 12миллионов тонн или на 444,5 млн. рублей в валюте. Чтобы успешно продать свой хлеб, лес, нефть и другое сырье в условиях мирового кризиса перепроизводства, пошли на демпинг: на экспорте страна потеряла 1873 млн. руб. за счет несовпадения цен и себестоимости продукции, сэкономила тем же способом 772,6 млн. руб., в итоге потери составили 1100.4 млн. руб. При этом пятилетний план по импорту был выполнен лишь на 48.6%, в том числе, по ввозу оборудования был выполнен на 105.6%, по ввозу сырья для легкой промышленности выполнен на 22.2%, по ввозу полуфабрикатов - на 61% и сельскохозяйственному импорту - всего на 2,3%.
  Население и добровольно, и принудительно (займы, налогообложение) вносило из своих скудных средств лепту на создание тяжелой промышленности. Взамен акцизов, существовавших с 1921 года, был установлен налог с оборота, как часть розничной цены на предметы потребления. Поступления по налогу с оборота увеличились с 10,6 млрд. руб. в 1929 году до 17,7 млрд. руб. в1932 году, бюджетные ассигнования на расширение производства изделий для населения за тот же период выросли всего с 28,8 млн. руб. до 393,4 млн. руб., а бюджетные ассигнования в тяжелую промышленность в 19З2 году составили 11,1 млрд. руб. Но даже при столь внушительных налогах сохранялся дефицит потребительских товаров, поскольку за годы первой пятилетки фонд зарплаты увеличился в целом по стране в 4 раза при росте производства товаров для населения только на 1,84 раза. Рост зарплаты тут скорее способ извлечения дополнительно продукта, чем увеличения жизненного уровня населения.
  Понятно, что переход от НЭПа к политике сталинской индустриализации начался, в первую очередь, с экспроприации частника. Последовало резкое увеличение изъятий - от 14% до 100% всего дохода городского буржуа. "Таким образом, к 1930 году наиболее мощные в экономическом отношении капиталистические предприятия были лишены материальной основы для своего существования". Они были вытеснены отнюдь не в соревновании с государственной промышленностью, а задавлены налоговым прессом и политическими акциями государства. "В мае 1932 года Советское правительство предложило не допускать открытия магазинов и лавок частными торговцами и искоренять перекупщиков и спекулянтов".
  После полной национализации промышленности и торговли заключительным этапом создания механизма перераспределения капиталов, сосредоточения усилий на индустриализации страны, стало введение директивного планирования, призванного регулировать распределение и отдачу средств в тех или иных отраслях хозяйства. В отличие от городской промышленности подобные манипуляции мало затрагивали полунатуральное хозяйство крестьян, не желавших отдавать хлеб без соответствующего эквивалента. Вовлечь крестьян в обмен, не расходуясь при этом на легкую промышленность, ни на подавление крестьянских волнений, можно было лишь превратив их в пролетариев, не имеющих собственности и вынужденных продавать свою рабочую силу. Надо было освободить крестьянство от земли и прочих средств производства, тогда оно - источник денег и дешевой рабочей силы. Поэтому, в конце двадцатых годов, когда в связи с трудностями с хлебозаготовками возникла угроза голода в крупных промышленных центрах, когда почти в семь раз сократился экспорт зерна и, более того, страна ввезла 248 тыс. тонн хлеба на 27,5 млн. рублей, вынужденно сокращая импорт оборудования для промышленности, - участь крестьянства была решена. В такой ситуации не могли предпринять ничего другого как обобществить сельское хозяйство, но сделали в свойственном тому времени духе и потому получили нечто неожиданное.
  Коллективизация действительно освободила крестьян от средств производства, отделила их от земли, от сельхозмашин, но одновременно, не в силах обеспечить крестьянина прожиточным минимумом в оплату его труда, наделила его приусадебным участком, с которого он должен был практически кормиться. Крестьянин предстал как бы в двух ипостасях: когда работал в колхозе и жил на оплату своего труда, он - сельскохозяйственный рабочий, когда кормился с приусадебного участка и отрабатывал за свой участок - в колхозе, он - крепостной.
  Обобществив сельское хозяйство, государство пролетаризовало, в конечном счете, все сельское население, втянув, таким образом, его орбиту товарно-денежных отношений. Но, не имея сколько-нибудь развитых отношений между городом и деревней, не имея чем торговать, просто не желая этого делать, занятое исключительно своей индустриализацией, оно пошло по пути чисто формальной пролетаризации крестьянства, на деле превращая политическим давлением мелкого буржуа деревни в своего данника, в каэенноrо крестьянина, пошло по пути восстановления хозяйства с отработочной системой, то есть с барщиной, доходя в своей крайности и бедности до прикрепления людей к колхозам, как это имело место до войны.
  Коллективизация широко началась со второй половины 1929 года. Тогда же был организован Наркомзем "для координации работ по социалистическому преобразованию сельского хозяйства". Была повышена ответственность партийных и советских органов, были направлены в деревню 25 тысяч кадровых рабочих. Темп коллективизации быстро нарастал и за последний квартал 1929 года вступило в колхозы 2,4 млн. дворов. В начале 1930 года была объявлена кампания ликвидации кулачества. Раскулачено и выслано на поселение 1% крестьянских хозяйств или 240757 семей".
  С марта 1930 года последовал значительный выход крестьян из колхозов, связанный с известной статьей Сталина "Головокружение от успехов" о "перегибах на местах", хотя учебник истории КПСС 1962 года выпуска толкует о перегибах в центре, о проповедях газеты "Пpaвда", ссылаясь на высказывания Калинина и Орджоникидзе. Одновременно, ЦК внес исправления и уточнения в примерный устав сельскохозяйственной артели и он был опубликован 2 марта 1930 года. Устав внес ясность в вопрос обобществления средств производства.
  14 марта были предоставлены значительные налоговые льготы и усилено кредитование колхозов. Было прекращено кредитование частных зажиточных хозяйств, отсрочено погашение задолженности по ссудам хозяйств, вошедших в колхозы, снят с таких хозяйств ряд недоимок, все штрафы, судебные взыскания по сельскохозяйственным платежам. Давление на крестьянство переместилось из сферы административной в сферу финансов.
  В 1929 году у единоличников изымалось 7,8% дохода, у колхозников - 2.7%. В дальнейшем, к 19З2 году, налог на колхозный двор в среднем составил 9,8 рублей против 26,2 рубля. С единоличников и 313.7 рубля с кулацких хозяйств. В том же году дополнительно к сельхозналогу был введен единовременный налог с единоличных хозяйств, повторенный затем в 1934 году, который составлял от 75 до 175% оклада сельхозналога. В результате, уже в 1932 году основная масса сельского населения была сосредоточена в колхозном секторе. Число трудоспособных колхозников в 1932 году составляло 32 млн. человек или 63% всех крестьян.
  С образованием "неделимого фонда сельскохозяйственной артели" выход из колхозов был затруднен и крестьянин получил полупролетарский, полу крепостной статус.
  Происхождение неделимого фонда для меня туманно. Примерный Устав сельскохозяйственной артели от 2 марта 1930 года в сборнике "Решения партии и правительства по хозяйственным вопросам (за 1917 - 1967 годы)" отсутствует, в постановлении ЦИК и СНК СССР от 22 августа 1924 года по этому же вопросу о неделимых фондах не упомянуто ни слова. Кстати, этот устав разительно отличен в своем подходе к сельскохозяйственной кооперации от Устава, утвержденного 17 февраля 1935 года. Из последнего же известно, что в неделимый фонд зачисляется, во-первых, вступительный взнос от 20 до 40 рублей, во-вторых, стоимость обобществленного имущества членов артели (рабочего скота, инвентаря, хозяйственных построек и т.п.) - от 1/4 до 1/2 общей стоимости обобществляемого имущества. "Остальная часть зачисляется в паевой взнос члена артели. С членом артели, выбывающим из ее состава, правление производит расчет и возвращает ему паевой взнос деньгами, причем выбывающему из артели может быть предоставлен надел лишь за пределами земельной площади артели".
  Таким образом, при выходе из колхоза у крестьянина возникают три осложнения: а) ему не возвращают всего имущества, б) возвращают в обесцененной валюте, г) выделяют неудобь из государственного земельного фонда. Если учесть, что большинство колхозов благодаря низким закупочным ценам и своим обязательствам перед МТС очутились в долгах у государства, возникла проблема выкупа из колхозного состояния.
  "'1 августа 1932 года имущество колхозов и кооперированных организаций было приравнено по своему значению к государственному имуществу". "В январе 1933 года была отменена система контрактаций (договоров) и введена система обязательных поставок колхозами и единоличниками зерна государству в определенные сроки и по установленным ценам. Объем погектарных поставок, имевших силу налога, определялся погектарными нормами".
  Цели коллективизации приняли свою ясную форму. "Экономика колхозов стала составной частью единой социалистической системы хозяйства, труд крестьянина из частного, каким он был в индивидуальном хозяйстве, стал общественным в кооперативном". "Страна получила надежный источник сельскохозяйственных продуктов. В 1932 году колхозы и совхозы, занимая 76,4% в валовом сборе зерновых культур, поставили 81,1% товарного хлеба. Товарная продукция практически достигла уровня 1913 года (20,3 млн. тонн в 1932 году и 21,3 млн. тонн в 1913 году) Дореволюционный объем товарной продукции был превзойден по таким продуктам как хлопок-сырец на 61,6%, подсолнечник на 58,1%, картофель на 23,4%, овощи в 3,1 раза. Основная часть товарной продукции поставлялась в порядке государственных заготовок, в 1932 году плановые заготовки государства обеспечили 85% поступлений продукции сельского хозяйства. Среднегодовые заготовки зерна в первой пятилетке выросли почти вдвое по сравнению с пятилетием, предшествующем началу массовой коллективизации (с 9,5 млн. тонн до 18,2 млн. тонн)".
  Но колхозы наряду с достоинствами сохранили те же недостатки, характерные для помещичьих хозяйств 19 века, сочетали высокую товарность (до 40%) с возрождением крайней отсталости в производственных отношениях. Новое, полупролетарское, полукрепостное положение крестьян тотчас отразилось на их отношении к своему бывшему, ныне обобществленному хозяйству. "Общественное хозяйство колхозов в эти годы развивалось медленно. Главной причиной такого состояния заключалась в том, что не был в полной мере использован материальный стимул, личная заинтересованность колхозников в труде, в развитии общественного хозяйства колхозов". Колхозная собственность не стимулирует, то есть колхозная собственность уже не собственность крестьян, хотя бы коллективная, и именно возникновение такого рода отношений, построенных во многом на насильственном отчуждении труда колхозников, объясняет упадок сельского хозяйства. Опустошение животноводства (в 1926 году - выше уровня 1913 года, в 1930 году - 65% от уровня 1913 года, в 1933 году - 40% от уровня I913 года) дополнилось медленным развитием земледелия, когда "расширение посевных площадей явилось главным фактором развития сельскохозяйственного производства, рост посевов за первую пятилетку составил 108%, рост производства зерна 106,2%". По сию пору, несмотря на научно-технический прогресс, качественные показатели сельского хозяйства не отличаются выразительностью, например, в земледелии урожайность только к шестидесятым годам смогли превысить уровень 1913 года.
 Наименование показателя  1913г.  1929г.  1930г.  1931г.  1932г.  1933г.  1937г.  1940г.  1950г.  1960г.  1965г.
 Зерновые  8,5  7,5  8,2  6,7  7,0  8,8  11,5  8,6  7,9  10,9  9,5
 Хлопок  10,7  8,1  7,0  6,0  5,9  6,4  -  10,8  15,3  19,6  23,2
 Лен  3,2  2,2  2,5  2,3  2,0  2,3  -  1,7  1,3  2,6  3,0
 Сахарная свекла  167,7  81  135  86,7  42,6  74,6  -  146  159  191  188
  (1913-1937гг - по данным отчетных докладов И. Сталина на 17 и 18 съездах ВКП (б) - "Вопросы ленинизма", стр. 483 и 6201940-1965гг. - см. статистический сборник "Народное хозяйство СССР").
  
  Колхозникам "нечего стало терять, кроме своих цепей" и приусадебного участка, и вслед за расширением промышленного строительства усилилась миграции из деревень в города, приобретая в сложившихся условиях форму договоров между предприятиями и колхозами. "Деревня за 1928-1932гг. дала народному хозяйству 8,6 млн. человек, 68% неквалифицированной рабочей силы".
  Все это - и нежелание работать и перемена мест - видимо, происходило не от хорошей жизни, и можно предположить, что положение крестьян после коллективизации в известной мере ухудшилось. "Розничный товарооборот в городе всегда был предоставлен более широким ассортиментом, чем в деревне. Соотношение городского и сельского товарооборот, на одного человека было в 1928 году 1 к 9,2, в 1932 году - 1 к 7". Крестьянство жило по большей части натуральным хозяйством и степень его обнищания или процветания зависела от того, насколько затронуты его натуральные доходы и прежде всего хлеб. Положение бедняцко-середняцкой части крестьянства с этой точки зрения приблизительно изменилось следующим образом (смотри таблицу).
 Наименование  1913г.  1926-1927гг.  1932г.
 Произведено зерна (млн. пуд)  5000  4749  4366,9
 а) единоличниками (без кулаков)  2500  4052  1030,6
 б) колхозами и совхозами  -  80  3336,3
 Товарное зерно (млн. пуд)  1300,6  630  1268,8
 а) единоличников (без кулаков)  369  466,2  201,7
 б) колхозов и совхозов  -  37,8  1067,1
 Население СССР (млн. человек)  167,5  147  165,7
 а) крестьян единоличников и членов их семей (без кулаков)  111,7  112  36,2
 б) колхозников и членов их семей  -  2  81
 Процент товарности (%)  26  13,3  29,1
 а) единоличных хозяйств (без кулаков)  14,7  11,2  15,9
 б) колхозов и совхозов  -  47,2  32
 Произведено зерна на душу населения СССР (пуд на человека)  29,9  32,3  26,4
 а) на душу единоличного крестьянского сословия (без кулаков)  22,4  36,2  28,4
 б) на душу колхозного крестьянства  -  -  41,1
 Потребление зерна (пуд на человека)      
 а) на душу единоличного крестьянства (без кулаков)  19,1  32  22,9
 б) на душу колхозного крестьянства  -  21,1  28
  Справка: товарность помещичьих хозяйств в1913 году - 47,0%, кулацких хозяйств - 34%, а в1926 году - 20%.
  (Данные для таблицы взяты из: статистического сборника "Народное хозяйство СССР в 1962 году" стр..7 и 14, "История социалистической экономики" том 3, cтp.324, 400, 41O, 498, "Итоги выполнении первого пятилетнего плана развитии народного хозяйства Союза ССР", Изд. Госплана - Москва, 1933 год, стр.253, И. Сталин "Вопросы ленинизма", стp.194.)
  По свидетельству авторов "Истории социалистической экономики" (том 4, стр. 330): "На одну семью в колхозе приходилось в 1932 году в среднем по стране 6 центнеров (или 37,5 пуд) зерна, в 1933 году - 9 центнеров (56,3 пуд), в 1935 году - 9,1 центнера (56,9 пуд), в 1937 году - 16,4 центнера (102,5пуд)", что подтверждает мои расчеты.
  
  Из таблицы видно, что крестьяне, вступившие в колхозы, пошли в них отнюдь не в поисках выгоды, поскольку даже при уровне товарности единоличных хозяйств 15,21% они без колхозов имели бы в 1932 году 54,2 млн. тонн зерна для своих нужд или 34,5 пуд. на человека, то есть примерно ту же норму, что в 1926/27гг., - на 6 пудов больше, чем они получили бы в колхозах.
  Однако, в 1913 года положение большей части крестьянства было еще хуже, это, по-видимому, объясняет почему крестьянство довольно таки равнодушно отнеслось к ухудшению своего положения сравнительно с 1926 годом. В то же время, средняя зарплата рабочих в 1913 году составила 266,7 рублей, а в 19З2 году в пересчете на уровень 1913 года - 294,7 руб. Рост номинальной зарплаты, таким образом, - порядка 110-111%.
  Даже если в условиях постоянного дефицита потребительских товаров рост реальной зарплаты был меньше роста номинальной, нельзя не учитывать ликвидацию безработицы, семичасовой рабочий день, доступность образования, улучшение медицинского обслуживания, жилищных условий и т.п. Надо также отметить, что улучшение положения рабочих во многом произошло за счет уничтожения непроизводительного потребления русской буржуазии и помещиков (3 млрд. рублей или половина довоенного товарооборота страны), и имело место известное перераспределение доходов, но качественно нового развития потребление масс городского населения не получило. Рост уровня жизни рабочих сдерживался слабым развитием сельского хозяйства и легкой промышленности.
  Относительно привилегированного положения пролетариата в сравнении с крестьянством, Сталин прав, говоря, что крестьянам пора пострадать на благо социализма и ради их собственного блага. если принять в расчет имущественное расслоение деревни ("85% бедняцких дворов, плюс 45-50% середняцких, из них половина - маломощные кандидаты в сельскохозяйственные пролетарии").
  "В сравнении с теми трудностями, которые пережили рабочие лет 10-15 назад, ваши нынешние трудности, товарищи колхозники, кажутся детской игрушкой".
  Насчет опасности расслоения крестьянства Сталин, правда, покривил душой. Коллективизация действительно - выход для крестьян, но вовсе не из объятий друг друга. "В условиях советского строя развитие в деревне товарно-денежных отношений не приводило к размыванию среднего крестьянства, как это присуще капитализму. В советской деревне увеличилась численность середняков, уменьшилась прослойка бедняков при некотором оживлении кулачества. Это объясняется тем, что сами товарно-денежные отношения были поставлены в новые общественные условия. Хотя более крупные хозяйства при реализации продуктов получали преимущество перед мелкими, но в связи с уравнительным разделом земли эти преимущества ограничивались: купля-продажа земли была запрещена, а ее аренда и наем рабочей силы ограничены. Часть прибыли изымалась путем повышенного налогового обложения крупных хозяйств. Ограничивалось и приобретение кулачеством средств обработки земли. Развитие в деревне сельскохозяйственной кооперации ограничивало обогащение кулачества на скупке крестьянских продуктов. К 1927 году в деревне среди самодеятельного населения к пролетариату относилось 10,8%, бедноте - 22,.1%, середнякам - 62,7%, кулакам - 3,9%".
  Усилиями пролетарского государства возник "середняцкий рай" - явление гуманное, но экономически неестественное и оттого эфемерное, временное и переходное - ему не дано было долго просуществовать. Прокормление 60-70% населения громадной страны мелким сельским хозяйством - анахронизм в 20 веке, обрекающий на бедность и отсталость, на отсутствие крупной промышленности. Либо крестьянство само должно было объединиться, соблазняемое искушениями товарного мира, а их совместное хозяйство эволюционировать в сторону крупной промышленности, чего не случилось ввиду отсутствия какого-либо соблазна, отсутствия товаров, отсутствия легкой промышленности, нежелания такую промышленность развивать. Либо крестьянство должно было имущественно расслоиться, сосредотачивая на одном полюсе крупный капитал, а на другом - бедноту, вещь, как мы выяснили, невозможная при пролетарской диктатуре испытывающей "отвращение" к эксцессам пауперизации. Оставалось стать жертвой компромисса и перейти в пролетарское состояние не совсем обычным, политическим путем. При этом крестьянство не только теряло себя и кое-что из имущества, что конечно весьма печально, оно теряло свои иллюзии неопределенного будущего, будущего, которого нет, и приобретало ряд потенциальных надежд. Полукрепостное состояние таило в себе пролетарское, а это - величайшее благо, если учесть, что мелкий производитель неизбежно должен был вымереть, а "крестьянский рай" неизбежно прийти к концу. Коллективизация необходима, если уж заговаривают об отмене частной собственности на средства производства, когда именно она произойдет, не меняет ее значения. Другое дело - как, каким образом. Беда колхозов не в них самих, а в насильственном способе их осуществления.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"