Леди Бруэно застыла посреди комнаты в неестественной позе, высоко держа плетёную корзину с фруктами и повернув голову вправо. Свободная от корзины рука была причудливо изогнута и указывала куда-то вверх. Причёска состояла из многочисленных светло-рыжих кудряшек. Белое платье с завышенной талией, при полном отсутствии нижних юбок, разительно отличалось от той одежды, какую можно было увидеть на сегодняшний день не только на аристократках, но и на крестьянках. Такие носили очень и очень давно. В те времена, когда знаменитый художник Франческо Летто написал картину 'Девушка с фруктами'. Которую, собственно говоря, и изображала сейчас баронесса Бруэно.
Игра, которой предавались в данный момент на женской половине, называлась 'Живые картины'. Суть её заключалась в том, чтобы изобразить то или иное знаменитое полотно как можно более точно. Зрителям предстояло угадать, какую именно картину показывает участница (что как правило не составляло труда), и оценить исполнение, исходя из степени сходства демонстрации с оригиналом.
Готовились к таким играм долго и тщательно. Шили одежду, подбирали реквизит вроде нынешней корзины, работали с краской для лица, добивались нужного цвета кожи. Если кожа изображённых на картине людей была бледной, сложности не было. А вот создать видимость загара было куда сложнее. Загар в наш век не в моде. Считается, что кожа истинного аристократа должна быть белой; загорелые же руки и лицо - признак простолюдинов. Кстати сказать, жаль: на мой вкус, излишняя бледность порой не позволяет человеку подчеркнуть индивидуальные черты.
- Браво!
- Превосходно!
Женщины сдержанно поаплодировали, отдавая дань как артистизму баронессы, так и качеству её костюма. Леди Бруэно зарделась, и выступивший на её щеках румянец удовольствия немного уменьшил сходство с оригиналом. Исполнительница вышла навстречу зрительницам из-за массивной рамы, которую для пущего сходства с картиной удерживали двое лакеев.
- Это было просто восхитительно! - всё ещё аплодируя, воскликнула леди Бонита Альдо, младшая дочь виконта Альдо и фрейлина Лидии. - Восхитительно!
- Ну что ж, дамы, я объявляю небольшой перерыв, - громко произнесла леди Крэнберри. - Дадим следующей исполнительнице возможность как следует приготовиться. Леди Бруэно, благодарю вас. Ваше исполнение действительно было чудесным.
Очередная фрейлина удалилась в соседнюю комнату, чтобы при помощи двух горничных привести себя в должный вид. Я, как и многие, прошлась по комнате, разминая ноги. А когда вернулась к стульям, ко мне приблизилась Лидия.
- Леди Аделина, если вы не против, я бы хотела кое о чём с вами посоветоваться, - тихо сказала она, беря меня под локоть.
- Конечно.
Мы продолжили прохаживаться по комнате, потихоньку удаляясь от прочих дам.
- Это касается известного вам человека, - негромко продолжила Лидия. - И моего отца. Всё это не может тянуться бесконечно. С отцом следует поговорить. Но я всерьёз опасаюсь его реакции...
Закончить свою мысль она не успела: к нам приблизилась Бонита.
- Леди Лидия, я могла бы сказать вам несколько слов наедине? - спросила она, посмотрев на меня с некоторой опаской.
- Да.
Лидия была раздосадована тем, что нас прервали, но всё-таки взяла себя в руки. Это она как дочь герцога умела делать отлично.
Они с Бонитой отошли на несколько шагов и о чём-то зашептались. Затем, не переставая говорить, Лидия посмотрела в мою сторону. Бонита нахмурилась и закачала головой, но дочка герцога уже направлялась ко мне.
- Леди Аделина, мы с леди Бонитой ненадолго пройдём в мои покои. Вы не возражаете против того, чтобы нас сопровождать? Я бы хотела закончить наш разговор в спокойной обстановке.
- Конечно, - согласилась я.
- Но, леди Лидия, это ведь секретное дело, - попыталась воспротивиться Бонита.
Лидия пренебрежительно поморщилась.
- Я даже не представляю, от кого может быть это письмо. В любом случае, я всецело доверяю леди Аделине: она умеет хранить тайны. Кто-то передал для меня с леди Бонитой секретное послание, - пояснила она для меня. - Брать его здесь при всех было бы неразумно, учитывая чрезмерное любопытство многих из присутствующих. Поэтому мы пройдём в мои личные покои, там леди Бонита вручит мне письмо. А потом мы с вами сможем завершить разговор.
На том и порешили.
Оказавшись в покоях Лидии, я испытала острое ощущение дежавю. Острое как в переносном смысле, так и в буквальном, поскольку к моему горлу снова было приставлено лезвие кинжала. Дочь герцога оказалась в точно таком же положении. А вот Бониту, в отличие от нас, никто не тронул. Напротив, она совершенно спокойно закрыла дверь и заперла её изнутри на засов. Стало быть, мы глупейшим способом угодили в ловушку.
В комнате находились мужчины, одетые в форму герцогской стражи. Кажется, их было пятеро, хотя по понятным причинам мне сложно было как следует оглядеться.
- А это кто такая? - недовольно спросил у Бониты один из них, не слишком вежливо указывая на меня.
- Графиня Ортэго, увязалась за нами, - девушка развела руками, извиняясь.
- Что ж... - Мужчина, высокий брюнет с аристократическими чертами лица, поджал губы. - Придётся вам поехать вместе с нами, - приняв решение, сказал он мне.
- Куда поехать? - спросила Лидия.
Девушка заметно побледнела, но старалась говорить хладнокровно.
- Я объясню по дороге. Здесь и у стен могут быть уши. Итак, леди, сейчас мои люди уберут оружие. Очень прошу вас не шуметь, не звать на помощь, не пытаться сбежать и вообще вести себя спокойно. В противном случае я не могу гарантировать вашу безопасность. Это понятно? -осведомился брюнет.
- Вполне, - отозвалась я.
По знаку брюнета нас с Лидией отпустили.
- Далее, - продолжил он. - Сейчас мы пойдём через сад. Возможно, встретим по дороге людей. Никаких попыток привлечь внимание, криков, знаков и прочего. Я слежу очень внимательно, и наши кинжалы - наготове. Три дамы гуляют по саду, их сопровождает охрана. Ничего странного. Идёте не медленно, но и не слишком быстро, ведёте себя непринуждённо. Надеюсь, всё понятно?
Мы промолчали, но он, видимо, счёл это за знак согласия.
- Этот ход - просто находка, дорогая! - заметил он, улыбнувшись Боните.
Та просияла, подбежала к нему и, встав на цыпочки, поцеловала в губы.
Только теперь я заметила, что дверь шкафа распахнута настежь. И вспомнила, как однажды мы с Лидией выходили этим путём в сад.
- Идёмте.
Долго поцелуй не продлился. Брюнет первым шагнул в шкаф, за ним последовала Бонита, дальше ещё один мужчина, затем мы с Лидией и, наконец, все остальные.
- Вы обещали сказать, куда нас ведёте, - напомнила Лидия.
Мы шли по пустому саду. Вечерело, погода стояла прохладная, и желающих прогуляться почти не было. Лидия шла, по пути нервно касаясь пальцами закрывающихся на ночь бутонов. От этого стебли принимались тихонько раскачиваться. Иногда девушка резким, нервозным движением срывала цветы и продолжала сжимать их в пальцах.
- Вам нечего опасаться, леди Кальво, - почтительно произнёс всё тот же брюнет. В отличие от своих спутников, он чрезвычайно нелепо выглядел в форме стражника. Слишком высокое происхождение было написано у него на лице. - Вас приглашает в гости ваш дальний родственник, герцог Монварод.
- В самом деле? Отчего бы ему в таком случае не пригласить меня более традиционным способом? - холодно осведомилась Лидия.
Всё-таки у девушки отличная выдержка. Я понимала, насколько ей должно быть страшно.
- Главным образом из-за вашего отца, - откликнулся брюнет. - Он не хочет выдавать вас замуж. А между тем герцог желает видеть вас своей женой.
- Что?!
Тут выдержка всё-таки изменила Лидии. Она резко остановилась. Лезвие кинжала, прикрытого от потенциальных прохожих плащом, незамедлительно упёрлось ей в спину.
- А ваш герцог - мужчина не промах, - перехватила инициативу я. Мы продолжили двигаться по тропинке. - Отчего же он надумал жениться сам, а не женить своего сына? Согласитесь, по возрасту они с леди Кальво подходят друг другу значительно лучше. Глядишь, и девушка отнеслась бы к такому браку более благосклонно.
- Вот у самого герцога и спросите, - огрызнулся похититель. - Скоро вам представится такая возможность. До малого дворца не более трёх часов езды.
Малого дворца? Я понятия не имела, где такой находится. Впрочем, судя по словам брюнета, не слишком далеко.
Я посмотрела на небо. С одной стороны, она окрасилось в алые тона заката. Но с другой, облака уже приобрели тёмно-синий оттенок. Именно сегодня наступает ночь Синей луны, на которую была предсказана смерть принца. Странное совпадение. Впрочем, совпадение ли?
- Леди Кальво!
Нас окликнула фрейлина, прежде разглядывавшая розовый куст.
- Продолжаем идти, - сквозь зубы приказал брюнет. - С ней разберётся леди Бонита.
Дочь виконта действительно направилась к фрейлине с приветливой улыбкой. А я почувствовала, как остриё кинжала коснулось спины чуть пониже лопатки.
- Леди Лидия немного занята, - жизнерадостно сказала Бонита. - Вроде бы в дальнем конце сада упало дерево и испортило несколько клумб. Мы идём проверить, что к чему, пока окончательно не стемнело.
- Понимаю.
Повстречавшаяся фрейлина сказала ещё несколько слов, но их мы уже не расслышали, поскольку успели уйти достаточно далеко. Вскоре нас нагнала Бонита.
- Молодец. - Брюнет послал ей чарующую улыбку.
Девушку зарделась, но тут же смешалась под моим пристальным взглядом. Всё же в нашем с Лидией обществе она чувствовала себя несколько неловко.
- А не боитесь, что нам повстречается настоящая охрана? - осведомилась я у похитителя.
- Не повстречается, - ответил тот. - Видите вот этого человека? - Он указал на одного из сопровождавших нас мужчин. - Он и есть настоящая охрана.
- Настоящая охрана обычно не состоит из одного стражника, - продолжала гнуть свою линию я.
- Не беспокойтесь, с остальными он разобрался, - заверил меня брюнет.
Я поморщилась. Ничего не сказать, хорошая причина 'не беспокоиться'.
Между тем в руках у Лидии скопился целый букет. Она рассеянно повертела его в руках.
- Могу я хотя бы оставить где-нибудь цветы? - спросила она. - Их найдут и положат в вазу. Жалко, если они завянут.
- Хотите, чтобы их заметили на тропинке прежде, чем мы успеем уехать? - ухмыльнулся брюнет.
- Я просто не имею привычки поступать жестоко, даже с цветами, - отрезала Лидия. - Если боитесь, что они слишком заметны, давайте я оставлю их в беседке. Там должна быть ваза. Это ведь вам не помешает?
- Ладно, кладите, - отмахнулся брюнет. Мы как раз проходили мимо беседки, так что задержки это не подразумевало. - Только не вздумайте бежать.
- Хотела бы я знать, каким образом, - холодно отозвалась Лидия.
Цветы остались в беседке, а мы продолжили путь и вскоре вышли к ограде. С наружной стороны стоял один человек в форме местной охраны. Слабая надежда, что это настоящий стражник, быстро погасла. Он коротко переговорил с нашими сопровождающими, после чего двое из них ловко перелезли через ограду. Брюнет же не торопился. Сперва он извлёк из кармана какой-то блестящий предмет - не то брошь, не то металлическую нашивку. Положил возле ограды, а затем, наступив сапогом, втоптал в рыхлую землю. Улика по-прежнему была видна, но и не выглядела аккуратно оставленной на виду.
- Теперь во дворце решат, что за похищением стоит Отарийский, - удовлетворённо ухмыльнувшись, объяснил он.
Я недовольно поджала губы. Слишком многое у них продумано, и это плохо. Не знаю, как хорошо охраняется малый дворец герцога Монварода, но, полагаю, если туда ринется вся королевская гвардия, похитителям не поздоровится. Однако после находки, указывающей на причастность к похищению герцога Отарийского, люди короля и кардинала будут направлены по ложному следу. К тому же моменту, когда они разберутся, что к чему, Лидия уже будет замужем, во всяком случае, на это несомненно рассчитывает похититель. Конечно, теоретически, даже герцога можно убить, да и разводы существуют, однако добиться как первого, так и второго наверняка будет совсем не просто.
Между тем нас с Лидией без особого труда переправили через ограду. Когда все покинули сад, мы почти бегом обогнули несколько деревьев и вышли к проездной дороге. Ещё пока мы бежали, один из похитителей громко свистнул, и теперь к нам выехала карета. Извозчик резко затормозил.
- Садитесь.
Это был приказ, и нам с Лидией пришлось подчиниться.
- Ты едешь с ними, - распорядился брюнет, обращаясь к Боните.
Такого девушка явно никак не ожидала.
- Как с ними? - испуганно переспросила она.
Я злорадно ухмыльнулась. Отлично, хоть на ком-то можно будет отвести душу!
- А как ещё? - отозвался брюнет, совершенно равнодушный к её испугу. - Ты же не хочешь проскакать весь путь верхом?
Бонита опустила взгляд на своё платье, подходящее для дворца, но никак не для верховой езды. Снова подняла несчастные глаза на брюнета, но тот уже даже не смотрел в её сторону. Поняв, что деваться некуда, Бонита с обречённым видом села в карету. В ту же секунду дверцы захлопнулись, снаружи щёлкнули засовы, и карета тронулась с места.
После того, как выяснилось, что леди Лидия Кальво и графиня Ортэго похищены из собственных покоев герцогской дочери, во дворце воцарился переполох. Герцог рвал и метал. Горе и страх за любимую дочь проявлялись в гневе и агрессии. Он кричал на всех, кто подворачивался под руку, и требовал срочных решительных действий, несмотря на то, что не слишком хорошо представлял, какими именно они должны быть.
Разумеется, случившееся затронуло далеко не только герцога. Леди Кальво была близкой родственницей короля и принца, поэтому её исчезновение взбудоражило весь дворец. Королевские гвардейцы и воины герцога были наготове, ожидая приказа. Кардинал, принц и военные советники и их ближайшие помощники были полностью поглощены случившимся. Сад, через который, как выяснилось, похитители самым наглым образом увели женщин, перерыли в поисках улик. Искали хоть что-нибудь, что указало бы на имя похитителя или направления, в котором увезли пленниц. И, наконец, нашли. Один из людей кардинала Монтерея обнаружил возле ограды втоптанную в землю нашивку, какую носили воины из личной гвардии герцога Отарийского. Поскольку герцог предположительно находился в данный момент в своей резиденции, расположенной к северу от владений Кальво, именно туда намеревались отправить воинов. Сейчас проводились последние проверки и принимались последние решения. Приказ о выступлении мог быть отдан в любую минуту.
Арман не находил себе места от беспокойства и чувства собственной никчемности. В определённом смысле дипломату 'повезло'. Поскольку он считался мужем одной из похищенных, его не держали в неведении. Напротив, Армана регулярно информировали о ходе расследования и принимаемых решениях и даже позволили присутствовать на одном тайном совещании. Однако помочь он на данном этапе ничем не мог. Невозможность сосредоточиться на действиях лишь усиливало беспокойство, которое он испытывал за обеих женщин. Неприкаянный, он бесцельно бродил по саду, через который увели девушек и который одновременно являлся главным местом, связывавшим дипломата с Лидией. Многочисленные слуги и стражники, прочёсывавшие территорию, не обращали на него особого внимания. Ноги сами понесли Армана вглубь сада, туда, где они с Лидией проводили больше всего времени. Он инстинктивно вошёл в беседку, где они так подолгу сидели и разговаривали. И резко остановился, нахмурив брови. Взгляд его был прикован к скамейке, на которой лежали в ряд несколько цветков.
Арман медленно подошёл поближе и, не прекращая хмуриться, осторожно провёл пальцами по стеблям. Слева направо, будто читал строку. Поднял голову, беззвучно пожевал губами, и снова опустил взгляд на цветы. Веточка гамамелиса. Герань. Ветка плюща. Розовая роза. Красная гвоздика, повёрнутая цветком вниз.
Арман взволнованно сжал пальцы, так сильно, что побелели костяшки. В том, что перед ним - послание от Лидии, он не сомневался ни секунды. Равно как и в том, что это послание - лично для него, и именно он должен был понять, что означает это сочетание цветов.
Но тут-то и заключалась загвоздка. Хотя значение каждого цветка было ему известно, общий смысл ускользал.
Итак, ещё раз. Гамамелис - тут всё просто, это растение означает заговор и похищение. В любовных посланиях зачастую используется, когда речь идёт о похищении невесты, не в преступном, а романтическом контексте. Однако в данном случае речь идёт о подлинном похищении. Пока всё понятно. Герань - символ знатности. Видимо, намёк на то, что похититель - благородного происхождения. Тут тоже нет ничего неожиданного. А вот дальше... Плющ, растение, которое обвивает дерево, не отпуская его от себя, - символ собственности. На любовном языке - 'Ты принадлежишь мне', 'Ты моя и только моя'. Что это могло означать в данном случае? Допустим, снова похищение. Злоумышленник хочет, чтобы Лидия принадлежала ему. Странно, что девушка решила повториться; наверняка на составление этого букета у неё было очень мало времени. Но предположим, что дело именно в этом: в сложившихся обстоятельствах ей было не до того, чтобы проверять своё послание на предмет повторов. Затем розовая роза. Означает учтивость и любезность. Похититель ведёт себя учтиво? Даже если и так, разве это настолько важно, чтобы сообщать в послании? Или Лидия хотела таким образом успокоить его, Армана, чтобы он не волновался слишком сильно? Непонятно. С гвоздикой всё проще. Перевёрнутые цветы используют, чтобы указать направление, к примеру, когда назначают свидание. Обычное значение цветка в этом случае перестаёт играть роль. Если цветок перевёрнут лепестками вниз, значит, автор послания указывает на юг. А это совсем не то направление, в котором собираются отправлять спасателей в данный момент.
Что ж, это уже кое-что. Необходимо как можно скорее переговорить с кардиналом. По меньшей мере, Арман знает, в каком направлении увезли похищенных, хоть это и недостаточно подробная информация. Но, может быть, Монтерей сможет сделать из неё выводы, до которых не додумался сам Арман?
Дипломат беззвучно пошевелил губами, глядя на непонятую часть послания. Плющ и розовая роза. Плющ и роза... 'Ты принадлежишь мне'. Собственность, принадлежность. 'Ты моя'. 'Ты мой'. Мой...
Глаза Армана расширились, и он быстрее зашевелил губами, словно придавая таким образом больше веса собственным мыслям. Не зря в высшем свете так популярна игра в шарады! Ну конечно! 'Мой'! Лидия не могла напрямую назвать имя похитителя на языке цветов, и поэтому зашифровала его, поделив на части! На эркландском языке, изучение которого непременно являлось частью обучения любого аристократа, 'мой' звучит как 'мон'! А слово 'варод' существует на другом языке, древнерестонском, том самом, на котором написаны священные книги. И означает оно розовый цвет! А 'веред' на том же самом языке - роза! На всякий случай Лидия совместила два этих однокоренных слова в одном цветке.
Теперь всё становилось на свои места. Итак. 'Похищение. Дворянин Монварод. Южное направление'. Кажется, у Монвародов есть особняк к югу от дворца герцога Кальво? В любом случае, срочно к кардиналу!
Отыскать Рэма не составило труда. Он чрезвычайно эмоционально разговаривал с одной из фрейлин Лидии, стоя у окна в конце пустого коридора.
- Для чего в таком случае ты вообще там находишься? - распекал девушку он.
- Моё дело слушать разговоры, - оправдывалась она, чуть не плача. - Я не должна была следить за леди Кальво!
- Рэм!
Арман сперва окликнул графа, а уж потом сообразил, что, возможно, такое обращение было не вполне уместным. Фамильярность, устанавливающуюся во время совместной попойки, не всегда следует переносить на последующее общение. Но менять что-то было поздно, к тому же Рэм негативной реакции не высказал, лишь поднял глаза, переключив своё внимание с фрейлины на дипломата.
- Мне необходимо срочно видеть кардинала, - сказал Арман. - Я, кажется, знаю, куда их увезли, и это отнюдь не резиденция герцога Отарийского.
- Идём.
Рэм словно забыл о своей собеседнице и без дальнейших расспросов зашагал в сторону кабинета кардинала. Лишь бросил короткий удивлённый взгляд на подвядший букет в руках у Армана, но тратить время на обсуждение этого факта не стал.
Здесь дежурила охрана, но одного взгляда Рэма оказалось достаточно, чтобы стражники расступились и пропустили обоих.
- У графа Ортэго появилась новая информация, - с порога сообщил Монтерей-младший, жестом предлагая Арману приблизиться к кардиналу.
- Вот. - Облизнув пересохшие от волнения губы, дипломат прошёл в комнату и остановился возле рабочего стола. Его высокопреосвященство всем своим видом показал, что внимательно слушает. - Девушки оставили сообщение о том, куда их увезли. Вы позволите?
Не дожидаясь ответа, он принялся раскладывать на столе цветы, в том самом порядке, в котором расположила их Лидия.
И лишь закончив и отступив на шаг, понял, насколько нелепо выглядит такой гербарий на столе одного из самых могущественных людей королевства. Да что там, не факт, что будет преувеличением сказать 'самого могущественного'. Здесь было место для важных документов, ножа для бумаг, массивной бронзовой чернильницы, изображающей голову льва с раскрытой пастью. Никак не для роз и веток плюща с увядающими листьями. Должно быть, кардинал и не подумает воспринять всерьёз такое послание.
Пока, однако же, никто не высказывал возмущения и не поднимал дипломата на смех. Рэм подошёл поближе, серьёзно посмотрел на цветы и поднял вопросительный взгляд сначала на Армана, потом на кардинала. Последний прищурился, разглядывая растения, затем неспешно произнёс:
- Похищение. Аристократ.
- Монварод, - быстро подсказал Арман в наступившей паузе.
- Монварод, - согласно повторил кардинал не более секунды спустя. - Малый дворец. - Сказав это, он поднялся со стула. - Подождите меня здесь.
После чего вышел из кабинета. Рэм и Арман остались вдвоём.
- Он...поверил? - спросил дипломат.
По лицу кардинала он не смог понять ровным счётом ничего.
- Конечно, - без малейших колебаний ответил Рэм. - Он счёл твоё сообщение в высшей степени серьёзным. Иначе не ушёл бы лично отдавать распоряжения.
Арман облегчённо выдохнул.
- У нас появляется надежда, - сказал Рэм, стоя к дипломату спиной и глядя в широко распахнутое окно.
Арман поднял глаза и присмотрелся к племяннику кардинала. Тот сохранял внешнее спокойствие, и тем не менее нечто в его облике свидетельствовало о высшей степени напряжения. И взгляд, когда Рэм повернул к Арману голову. В этом взгляде спокойствия не было ни капли. Дипломату подумалось, что сейчас они оказались в весьма похожем положении. У каждого из них похитили любимую женщину. И ни один не может публично признаться в этом, назвав её своей.
- Повезло, что я обучил её языку цветов, - пробормотал Арман, чтобы как-то разбавить становившееся тяжёлым молчание.
- Аделину? - глухо переспросил Рэм.
В этот момент Арман испытал по отношению к нему искреннее сочувствие, и солгать не смог.
- Не Аделину, - проговорил он, тоже глядя в окно.
Он не видел выражение лица собеседника, но чувствовал, как внимательно тот на него смотрит.
- Отец с тяжёлым характером, который шагу не даёт ступить своей дочери... - поражённо прошептал Рэм, связав то, что сейчас услышал с разговором, который они когда-то вели за бутылкой рестонского.
В этот момент их прервали. Кабинет начал наполняться людьми.
- И всё равно я не понимаю.
Герцог Кальво сжал в кулаке подвернувшуюся под руку бумагу. Но этого оказалось недостаточно, чтобы успокоить его расшатавшиеся нервы, и, отбросив на пол смятый листок, он принялся мерить шагами комнату.
- У нас была улика, однозначно указывавшая на причастность Отарийского. Почему теперь мы полностью меняем наши планы, разворачиваем солдат, из-за какого-то дурацкого букета?
Арман вздохнул, не без раздражения покосившись на герцога. Именно такой реакции на свою находку он и ожидал, но, чёрт побери, из-за этих разглагольствований они теряют драгоценное время! Оставалось надеяться, что кардинал сумеет быстро урезонить герцога. Всё-таки кардинал для Кальво - авторитет, в отличие от какого-то дипломата.
Кардинал не обманул его ожиданий.
- Потому что этот дурацкий букет - послание от похищенных, - спокойно ответил он. - Нашивка же вполне может оказаться умело подброшенной уликой, призванной направить нас по ложному следу.
- Я доверяю уликам больше, чем цветам, - проворчал герцог.
- Весьма разумный подход, - и не подумал спорить Монтерей. - Случай, с которым мы имеет дело, - исключительный.
- Моя дочь никогда не разбиралась в этой ерунде! - воскликнул Кальво, стукнув кулаком по столу. - Я всегда старался держать её подальше от подобных вещей.
- Кузен, прошу вас, сядьте и постарайтесь успокоиться, - подал голос король. - Наша общая цель - как можно скорее помочь вашей дочери. Именно о её благе беспокоится сейчас кардинал Монтерей.
Герцог пару раз гневно сверкнул глазами, но всё-таки сел.
- Моя жена хорошо разбирается в языке цветов, - подал голос Арман.
Послание, конечно, же оставила Лидия, но сейчас не время открывать глаза отцу.
- А что если цветы и являются как раз ложным следом? - предположил один из советников.
Кардинал улыбнулся уголками губ.
- Это возможный вариант, - признал он. - И мы не можем исключить его полностью. Врагов вообще опасно недооценивать. Однако... - он как-то ненавязчиво выделил это слово, заставив всех слушать особенно внимательно, - ...переоценивать их тоже бывает вредно.
- Стало быть, мы отправляем людей на юг? - уточнил советник по военным вопросам.
- Почему мы не можем хотя бы разделить их? - Кальво хотел было снова вскочить на ноги, но, встретив взгляд короля, недовольно нахмурился и остался на своём месте. - Пускай один отряд отправится в малый дворец Монвародов, а другой, как и планировали, в резиденцию Отарийского.
- Потому что для этого у нас недостаточно людей, - вступил в обсуждение Рэм. - Здесь всё же не столица и не один из приграничных районов, а именно там сосредоточены основные силы армии. В нашем распоряжении только местные воины и гвардия его величества. Мы, конечно, можем отправить в разных направлениях два небольших отряда. Но что это даст? У герцогов будет что им противопоставить.
- Людей ещё меньше, - заметил король. - Гвардия на поиски похищенных не отправляется. Она занимается охраной принца.
- То есть как?!
На сей раз герцог всё-таки вскочил на ноги.
- Возможно, вы забыли, кузен, но сегодня - ночь Синей Луны. - Король, в отличие от герцога, остался сидеть на месте, но было очевидно, что в его душе тоже закипает гнев. - Именно сейчас моему сыну, как никогда, необходима охрана. Скажите спасибо, что я не требую оставлять во дворце ваших людей. Возможно, вы забыли, но изначально и они должны были сосредоточиться на защите Рикардо.
- Сказать 'спасибо'?! - вскричал герцог. - Моя дочь находится в смертельной опасности!
- Как и мой сын! - парировал Боливер.
- Вы... Вы...
Герцог то ли сумел сдержаться, понимая, что перед ним король, то ли просто не нашёл слов, чтобы выразить своё возмущение.
- Полагаю, я могу разрешить ваш спор, - хладнокровно произнёс Рикардо Дельтаго, также присутствовавший на совещании. И так же спокойно, словно не замечая, что на нём скрестились все взгляды, продолжил: - Я отправлюсь на поиски похищенных женщин вместе с отрядом. Гвардейцы будут меня охранять. Таким образом, они отправятся вместе с воинами герцога.
Король сперва смотрел на сына удивленно, затем сдвинул брови и решительно сжал кулаки.
- Это исключено, - веско сказал он.
- Ну почему же? - отозвался Рикардо. - Именно так я намерен поступить.
- Это слишком опасно, - отрезал Боливер. - Или ты забыл, какая сегодня ночь?
Принц усмехнулся.
- Куда уж там? Отлично помню. И если гадание было правдивым, я предпочитаю умереть в бою, а не сидя здесь взаперти, из-за какой-нибудь нелепой случайности вроде скользкой ступени или ненароком опрокинувшейся свечи.
- Если ты не будешь делать глупостей и станешь соблюдать осторожность, этой ночью ничего не случится, - рявкнул король.
- Если я должен умереть, то судьба найдёт меня в любом месте, - отрезал принц. - Если же нет, поездка в сопровождении отряда гвардейцев - не такое уж опасное мероприятие.
- Если ты не способен проявить разумность, это сделаю я, - процедил король. - Ты не покинешь сегодня пределов дворца. Стража! - крикнул он, и двое доверенных воинов, дежуривших за дверью, мгновенно вошли в кабинет. - Проводите принца в его покои. И проследите за тем, чтобы он не покидал их до утра.
Воины заметно колебались, но, под тяжёлым взглядом монарха, всё-таки сделали несколько шагов в сторону Рикардо.
- Предупреждаю сразу, - по-прежнему спокойно произнёс тот, не вставая с кресла, - тот, кто попытается меня остановить, будет казнён, как только я взойду на трон.
Стражники замерли: угроза возымела действие. Никому не хотелось заработать смертный приговор, пусть и отсроченный.
Король возмущённо открыл было рот, но затем понял, что спорить с решительно настроенным принцем в присутствии подчинённых - не самая лучшая идея.
- Ваше величество, почему бы нам не обсудить этот вопрос без посторонних? - предложил кардинал, будто прочитав мысли Боливера.
Король согласился.
В число посторонних были зачислены практически все. На завершающей части совещания присутствовали лишь трое - король, принц и кардинал. Обсуждение проходило за закрытыми дверьми. По окончании разговора выяснилось, что принц отправляется с гвардией к малому дворцу.