День потихоньку клонился к вечеру, и решено было сегодня путь не продолжать. Продвигаться по лесу в тёмное время суток было неразумно, к тому же трубочисту требовался отдых. Принцесса попыталась стать ему родной матерью, проявляя о юноше недюженную заботу. Тот, однако, не пришёл в восторг от неожиданно проснувшегося в принцессе инстинкта и в ответ на каждую попытку за собой поухаживать потихоньку отползал всё дальше и дальше. Когда он совсем уж приблизился к краю пропасти, девушка со вздохом решила, что игру в дочки-матери пора заканчивать.
В этот вечер она сидела у костра, подперев рукой голову, и в расстроенных чувствах кидала в огонь сухие еловые колючки. Огонь, похоже, не слишком восхищался такими подачками, но, так и быть, поедал и их. Ну что ж такое, печально думала принцесса. Как мало-мальски привлекательный мужчина, так непременно либо кровосос, либо и вовсе не по женской части. Не знаешь даже, что хуже. Куда же после этого прикажете идти благородной девушке, как не в монастырь? Монастырь на мгновение представился ей эдаким институтом благородных девиц, в котором во множестве собрались достойные, знатные девушки, с утра до вечера обсуждающие несправедливость жизни и несовершенства представителей мужского пола. "Замуж тебе пора, деточка, вот что", - сказала бы на это её кормилица. При воспоминании о кормилице принцессе стало совсем грустно. Царский терем остался далеко позади, а вот монастырь был уже намного ближе. Сегодняшнее происшествие их несколько задержало, но завтра к вечеру они всё равно должны были выйти к монастырским стенам. И что тогда? Наденет она тоскливое монашеское платье и отречётся от всего земного... Так много всего не узнав и не изведав...
И тут ей в голову пришла бунтарская мысль. Кто его знает, чем она была продиктована - и вправду бунтарским духом, или же интересом научного характера, а то и причиной, в которой сама она никогда бы себе не призналась. Так или иначе, принцесса подумала, что ежели ей всё равно предстоит отречься от всего земного, в том числе и от замужетсва, то вовсе необязательно делать это, оставаясь девицей. Почему бы напоследок и не узнать, как это - быть с мужчиной. Хоть будет, что вспомнить. Мужчина поблизости оказался только один, и он был не принцем, а трубочистом, но только какое это имело значение, теперь-то?
Решено, трубочиста следовало немедленно соблазнить. Тем более что он весь избитый, израненый, сильно сопротивляться не будет... Одна беда - как это сделать? Соблазнять она особенно не умела. Ха, а энциклопедия на что? Всё, что там было на эту тему, принцесса вычитала ещё девчонкой. При этом у неё была прекрасная фотографическая память, так что она могла без особого труда восстановить нужные страницы.
Итак, какое там было самое верное средство? "Для того, чтобы соблазнить мужчину, следует аккуратно приподнять подол юбки или же платья, слегка обнажая щиколотки". Принцесса поглядела на свои ноги. Щиколотки и без того уже были обнажены. И что-то пока никто не соблазнился. Да и кого в наше время удивишь голой щиколоткой? Видать, энциклопедия слишком давно писалась. Устарела. Стоп, но там, кажется, было ещё. Всё правильно, "можно также, будто бы случайно, приспустить рукав платья, обнажая при этом плечико. Обратив на себя внимание кавалера, следует поспешно прикрыть плечо, густо покраснев". Ну, это вроде можно. Принцесса решила, не затягивая, приступить к действию. Она подошла поближе к трубочисту, который сидел, прислонясь спиной к дубовому стволу, остановилась якобы в глубокой задумчивости, и незаметно потянула ткань платья. Ткань и вправду поспешно сползла, обнажая левое плечо и даже приличную часть предплечья. Ну вот, процесс соблазнения пошёл. А как долго ждать результата? Холодно, между прочим! И вообще, как понять, заметил он или не заметил - если смотришь в сторону, притворяясь, что всё это - простая случайность?
Оказалось, что понять очень даже можно. Голос трубочиста резко вывел её из состояния задумчивости.
- Ты что, с ума сошла? Ты почему так легко одета? Замёрзнешь ведь! Вот мурашки бегут по телу, даже при свете костра видать! Ещё чего доброго простудишься, заболеешь, и будем мы с тобой здесь лежать, как две старые развалины. Лично я за тобой ухаживать не собираюсь, я и сам ещё поболеть хочу. Давай-ка, прямо сейчас накинь что-нибудь на плечи, хоть бы и одеяло.
Ну вот. Дожили. Не сработало. Может, этот метод не действует при плохом освещении? Или всё дело в том, что она не успела густо покраснеть? Или просто плечо с бегущими по нему мурашками выглядит недостаточно соблазнительным?
Однако же сбить принцессу с намеченного курса было не так легко. Сдаваться она не собиралась. Послушно укутавшись в шерстяное одеяло (Так и правда теплее. А уютно-то как!), девушка принялась вспоминать последующие советы из мудрой книги. "Стрельба глазами". Авторы советовали пристально поглядеть на предмет страсти, слегка исподлобья, а затем немного поморгать, выгодно демонстрируя длиные ресницы. Потом снова посмотреть, и снова поморгать, и так до победного конца...М-да, эдак и нервный тик можно заработать. Ну ладно, попробуем. Вот только подойти к нему надо будет совсем близко, как-никак темновато здесь, вдруг не заметит.
Заметил. Принцесса успела пострелять глазами совсем немного, когда трубочист, нахмурившись, спросил:
- Тебе что, в глаз что-то попало?
- В какой глаз? - опешила принцесса.
- В правый, - отозвался он. - Ты что, сама не чувствуешь?
- Чувствую! - радостно воскликнула принцесса, припоминаю ещё один совет. Даме следовало пожаловаться кавалеру на то, что что-то попало ей в глаз. Кавалер, в свою очередь, вызывался ей помочь, для этого ему следовало приблизить к ней своё лицо, а дальнейшее должно быо произойти само собой. Вот только это "само собой" принцессу несколько смущало.
Сперва всё шло так, как надо. Трубочист и правда вызвался ей помочь, поднялся на ноги и, взяв за руку, куда-то повёл. Принцесса сперва подумала, что к костру, где свет поярче, но оказалось, что нет, они шли в другую сторону. Вот оно, началось! Её сердце забилось в предвкушении.
- Опустись на траву, - сказал трубочист, остановившись.
- То есть как? - Как только дошло до дела, она снова была готова сопротивляться.
- Как-как, вставай на колени! - командным голосом пояснил он.
С трудом удержавшись от очередного выпада, принцесса послушалась. Ох, что сейчас будет...Трубочист опустился рядом с ней...Их тела соприкасались друг с другом...
- Наклонись, - велел он.
Принцесса вновь послушалась...и завопила. Пригнув её голову пониже одной рукой, второй трубочист щедро умыл ей лицо ледяной водой из ручья. И, едва дав ей отдышаться, повторил процедуру.
- Ну, как? - спросил он затем. - Теперь лучше?
- Что лучше? - пролепетала совершенно сбитая с толку принцесса.
- Глаз лучше? Соринка смылась?
Принцесса поморгала, избавляясь от попавшей в глаз воды.
- Теперь лучше, - обречённо кивнула она.
- Ну вот и хорошо.
Не говоря больше ни слова, трубочист поднялся с земли и зашагал обратно.
Принцесса тяжело вздохнула, провожая его взглядом. По-видимому, ей суждено было умереть девственницей.
Хорошенько выспавшись, они продолжили путь. Причин особенно торопиться не было. До монастыря было недалеко, и, даже двигаясь очень медленно и делая многочисленные привалы, они успевали добраться до цели в течение дня. Именно поэтому, когда трубочист, не вполне ещё оправившийся после вчерашнего, прикорнул во время обеденной остановки, принцесса не стала его будить. Пускай отдохнёт. Кажется, её побег вышел ему боком. Слишком во многие передлки она его втянула, сама того не желая. Впрочем, скоро он уже сможет отдохнуть от неё в полной мере.
Коротая время, девушка прошлась до реки и, убедившись, что поблизости никого нет, коротко искупнулась. Вода была холодная, бодрящая, но и не такая ледяная, как во вчерашнем горном ручье. К тому же погода стояла ясная, и яркое солнце припекало затылок. Принцесса то и дело бросала напряжённые взгляды на заросли камыша, скрывавшие приличную часть берега, опасаясь, что кто-нибудь несвоевременно нарушит её одиночество. Ей то и дело казалось, будто оттуда слышатся голоса, или чьё-то шумное дыхание. Наверняка эти страхи были необоснованны, а слышала она всего лишь шелест травы и копошение мелких водных зверюшек. Однако, предпочитая не рисковать, девушка вскоре поспешила вернуться на берег и, быстро отжав рубашку, надела прямо поверх неё своё запасное платье. То, в котором она ходила вчера, носить было долее нельзя. Затем, отжимая на ходу рыжие локоны, она двинулась обратно.
Трубочист по-прежнему спал, слегка нахмурившись и неспокойно дыша. Принцесса склонилась над ним и очень-очень осторожно, чтобы не разбудить, провела рукой по волосам, как обычно, взъерошенным. Дыхание спящего как будто стало чуть более ровным. Склонив голову набок, принцесса разглядывала узор из веснушек, украшавший щёки и нос юноши. Нет, красавцем его, пожалуй, не назовёшь, а всё-таки он был на редкость симпатичным.
- Какой хорошенький, правда?
Неожиданно раздавшийся за спиной голос словно вторил её мыслям. Принцесса вздрогнула и резко обернулась. Рядом с ней стояла девушка лет пятнадцати, то есть в том самом возрасте, когда юное создание уже перестаёт быть ребёнком, но ещё не совсем успевает стать настоящей женщиной. Загорелое веснусчатое лицо со слегка вздёрнутым носиком было не лишено привлекательности, но никак не могло бы считаться красивым. Светло-коричневые волосы были не слишком густыми, и едва касались плеч. Глаза, если как следует к ним приглядеться, постоянно меняли цвет, становясь то зелёными, то голубыми, то тёмно-карими, то снова зелёными. Но самым удивительным в этом юном создании были, конечно же, не глаза, а ноги. Точнее сказать, полное их отсутствие. Ибо ноги заменял длинный рыбий хвост, заканчивавшийся внизу раздвоенным плавником. Русалка не стояла, а скорее висела в воздухе в паре вершков над землёй.
- Ты кто? - изумлённо выдохнула принцесса.
- Сама что ли не видишь? - хихикнула та.
- А...что ты здесь делаешь?
- Да вроде то же, что и ты. Мужчинку разглядываю.
- Я не о том, - вспыхнула принцесса. - Ты разве можешь выходить на сушу?
- А если я скажу "нет", ты мне поверишь? - ехидно поинтересовалась русалка. - Ну так скажи, правда, он прехорошенький? Правда?
- Ну, правда, правда, - вынужденно признала принцесса. - Не рановато ты мужчинами начала интересоваться?
- А ты не рановато в них разочаровалась? - парировала русалка. - Скажи лучше, он кто такой?
- Ну трубочист.
- Трубочист? - хмыкнула русалка. - А что же он делает так далеко от труб?
- Меня провожает.
- Правда? Ох и повезло же тебе! И что же он тебе, любовник?
- Ах, вот так? Так ведь это же хорошо! - обрадовалась русалка. - Тогда ты ведь не будешь возражать, если я им немножко займусь?
Принцесса хотела заявить, что очень даже будет возражать, но вместо этого лишь недовольно передёрнула плечами. Русалка, хмыкнув, приблизилась к трубочисту (она не шла, а скорее медленно плыла над землёй) и, наклонившись, нежно поцеловала его в лоб. Юноша вздрогнул и открыл глаза.
- Какая красота! - воскликнул он, не отводя глаз от самодовольного лица русалки.
- Правда я хороша? - гордо спросила она.
- Ты прекрасна. Я никогда в своей жизни не видел такой красоты!
Принцеса изумлённо нахмурила брови.
- А правда у меня красивые длинные ноги? - продолжала русалка.
- О да, они сногсшибательны, - заверил её трубочист.
- Да где ты видел ноги?! - не выдержала принцесса.
Трубочист будто бы её и не услышал. Русалка даже не обернулась, лишь чуть-чуть дёрнула головой, словно отмахиваясь от назойливой мухи.
- А мои длинные ресницы?
- Самые прекрасные ресницы на свете, - убеждённо молвил юноша.
- Да что же тут происходит, в конце концов? - воскликнула принцесса.
Русалка повернулась к ней с довольным видом.
- Это его идеал женской красоты, с четырнадцати лет, - пояснила она. - Он смотрит на меня, а видит её. Интересно, правда?
- А...
- А нас он сейчас не слышит.
Русалка снова повернулась к трубочисту.
- А как тебе моя длинная русая коса?
- Она роскошна. Обожаю такие волосы.
Принцесса принялась нервно теребить свои рыжие кудряшки.
- А бёдра, а грудь?
- Третий номер? - восхищённо спросил трубочист.
- Четвёртый, - гордо поправила русалка.
Принцесса тоскливо опустила взгляд на собственную грудь первого номера.
- Пойдём со мной к реке, - ласково прошептала русалка. - Искупаемся!
- Пойдём! - Трубочист с радостью принял протянутую руку и пошёл к воде, заворожённо глядя русалке в глаза.
- Эй, стоп! - Принцесса шагнула вперёд и раскинула руки, преграждая им дорогу.
Юноша, похоже, не видел её и не слышал, но тем не менее остановился, глядя перед собой невидящим взглядом, словно ходил во сне. Принцесса повернулась к русалке.
- Зачем ты ведёшь его к воде?
- А почему бы и нет?
- Ты что, собираешься его утопить?!
- С чего это ты взяла?
- А с того, что я про вас, русалок, всё знаю! Из тех, кто с вами купаться ходил, ещё никто назад не возвращался!
- Ну и что с того, что не возвращался? - фыркнула русалка. - Мало ли мужиков, которые, повстречав красивую женщину, не возвращались к жене? Что ж они, все утонули, что ли?
С этим доводом поспорить было трудно.
- Но ведь русалками становятся девушки-утопленицы, которые утонули во время купания или покончили с собой. И они специально топят всех, кого сумеют заманить за собой.
- Это ты тоже вычитала в своей энциклопедии? - пренебрежительно фыркнула русалка. - Ну вы, люди, и молодцы! Вас хлебом не корми, дай хоть в чём-нибудь обвинить невинную жертву! Уж если в этой жизни ни в чём не провинилась, то уж в следующей так точно стерва! Так оно спокойнее, верно? Ну, утонула бедная девушка. Ну, утянет она за собой в воду ещё кого-нибудь, так что? Ей что, легче от этого будет?
- Не знаю, - растерялась принцесса. - Наверное, нет.
- Вот то-то и оно. И нечего клеветать на тех, кому при жизни и без того сильно досталось. И вообще, кончай ты читать всякие глупые книжки. Ну посуди сама: если там про человеческих мужчин и женщин всякая ерунда написана, что уж говорить про других существ?
- Говори, что хочешь, но я его с тобой всё равно не отпущу. Эй, трубочист!
- Нет, так ты его точно не разбудишь, - рассмеялась русалка.
- А как же?
Русалка пожала плечами.
- А ты скажи что-нибудь такое, что его разбудит. Вот мы и посмотрим.
- Откуда же мне знать, что его может разбудить?
- Ну, мне-то уж тем более неоткуда. К тому же мне оно и незачем. Я с ним, как видишь, и спящим прекрасно лажу.
Русалка, по-прежнему неспешно, поплыла над землёй по направлению к реке. Трубочист по-прежнему шёл рядом, нежно держа её за руку. Они медленно, но верно удалялись от принцессы.
- Трубочист, стой! - крикнула она. Никакого ответа. - Подожди! Ты ещё не оправился от ран, тебе вредно купаться! Она утянет тебя в воду, ты утонешь! - И снова безрезультатно. - Ты мне нужен! - Трубочист споткнулся на ровном месте и слегка задержался, но потом снова продолжил идти. - Ты мне очень нравишься! - Юноша остановился, по-прежнему держа русалку за руку. Он ничего не говорил и не оборачивался, просто неподвижно стоял, застыв, словно статуя. Но девушка уже знала, что именно нужно сказать. - Я... - Было неимоверно трудно произнести вслух эти слова, которые ей самой, рано потерявшей мать, крайне редко доводилось слышать от других. - Я люблю тебя!
Трубочист повернулся было к ней, но тут глаза его закатились, и он мешком упал на траву.
- Вот это я понимаю, сила любви! - уважительно присвистнула русалка, склоняясь над юношей. - Никаких сомнений быть не может: он спит!
- То есть...
- То есть ты победила. Мои поздравления. Кстати, тебе придётся объянить ему, как это он уснул там, а проснулся здесь. Советую придумать что-нибудь поубедительнее. - И русалка заговорщицки ей подмигнула.
- Значит, он ничего не будет помнить?
Но отвечать на этот вопрос было некому. Русалки нигде не было видно.
Между тем трубочист сладко потянулся и открыл глаза.
- Что-то я заспался, нам ведь идти пора, - заметил он, снова потягиваясь. И нахмурился. - Странно. А разве я здесь уснул?
- Нет, вон там, - честно ответила принцесса.
- А как я здесь оказался? - уточнил трубочист, не дождавшись продолжения.
- Ходил во сне, - честно сказала она.
Он недоверчиво нахмурился, снова огляделся и ничего не сказал. Видимо, более логичного объяснения произошедшему он всё равно не находил.
- А...ты ничего мне такого не говорила, пока я ходил во сне?
- Чего например? - невинно захлопала ресницами принцесса.
Он открыл было рот, чтобы объяснить, но передумал.
- Да нет, ничего.
- Скажи, а ты что-нибудь знаешь о русалках? - спросила девушка.
- О русалках? Да так, немного. Моя сестра кое-что рассказывала. Она у меня большая любительница путешествовать. Всё время где-нибудь бродит, вечно её дома не бывает; матушка этим недовольна. Так вот, она всё про всех знает - и про русалок, и про троллей, и про леший знает кого ещё. Про лешего кстати тоже.
- А что она про русалок говорила? Они опасные? Они правда людей топят?
- Вроде нет, - покачал головой трубочист. - Ну или очень редко. Я так понял от сестры, что они всё больше пугают.
- Зачем же?
- Не знаю. Они вроде бы обычно с людьми не общаются. А уж если показываются человеку, значит, хотят его чему-то научить. А уж как учить - тут средства у всех разные. Страх тоже - чем не средство? Да и кроме того, знаешь, сколько людей по пьяни в речки падают? Надо же как-то объяснить, что с ними произошло. Вот крестьяне слух и пускали, мол, русалка в воду затянула. Вот тебе и слухи о русалках, безо всякой тому причины. Так же и с морским дьяволом.
- А это ещё кто такой?
- А никто толком и не знает. Говорят, что-то огромное и ужасающее. И появляется - заметь! - только при матросах, хорошенько напившихся рома.
- Ну да, - кивнула принцесса. - Есть ещё зелёные чёртики, они приходят на суше и после горилки. Не иначе родственники.
- А ты почему про русалок спросила? Ты что, когда-нибудь видела русалку?
- Я??? Да с чего же ты взял?
Она была абсолютно уверена в том, что её сегодняшняя учительница одобрит такое враньё. Ей даже послышалось одобрительное хмыканье, вроде бы раздавшееся из зарослей камыша. Впрочем, кто его знает? Может, это просто ветер шумел в кустах?
Глава 10. В гостях у трубочиста.
Солнце уже приобрело красный предзакатный оттенок и принялось окрашивать в алое облака, когда они подошли к стене монастыря. Стена была высокая, белокаменная, и казалась совершенно неприступной. Сразу чувствовалось, что отделяла она монахинь не от бродяг да воров, а от самой мирской жизни со всеми её буднями, радостями и тревогами. Символичным казалось и то, что в этой стене не наблюдалось ни щели, ни двери, ни окошка, во всяком случае насколько могли видеть путники. До сих пор им встретилась лишь одна маленькая калиточка, но и та была наглухо закрыта. Её очертания едва прорисовывались в казавшейся сплошной стене.
- И где же вход? - растерянно пробормотала принцесса. - Куда идти - вправо, али влево?
Трубочист пожал плечами.
- Давай-ка я схожу посмотрю, поищу ворота, а ты пока здесь отдохни.
Ушёл он довольно надолго: монастырь был большой, а ворота располагались неблизко. Когда же трубочист возвратился, минут десять спустя, принцесса сидела на земле, вжавшись в каменную стену, и тихо плакала. Плакала, видимо, давно: глаза были красными, нос слегка припух, а носовой платок лежал в стороне, мокрый насквозь. Сейчас принцесса размазывала слёзы по лицу тыльной стороной ладони.
- Ну правильно, ты бы тогда ему врезала и всего делов, - улыбнулся он. - А что же тогда?
- Я не могу, - еле выговорила принцесса сквозь рыдания. - Ворота...ты нашёл?
Юноша кивнул. Она зарыдала ещё горше, как будто до последнего надеялась, что ворота просто-напросто не обнаружатся.
- Я не могу, - повторила она, разводя руками. - Не могу туда войти, и всё. И вернуться не могу. Я все мосты сожгла, мне идти больше некуда. - И она снова разрыдалась, закрыв лицо руками.
- Ну тихо, тихо, - мягко сказал трубочист, осторожно обнимая её за плечи. Принцесса уткнулась лицом ему в рубаху и заплакала ещё сильнее. - Ну вот, с вами, девчонками, всегда так. Только дай вам волю - расплачетесь от любой ерунды.
- Какая же это ерунда? - всхлипнула принцесса, старательно вытирая слёзы, на этот раз - локтем. - Ты пойми: я же не знаю, что мне теперь делать. Куда идти.
- Понятно, - кивнул он, вставая. - В таком случае я знаю, что делать. Пошли.
Он взял её за руку и потянул за собой. Принцесса не сопротивлялась, просто послушно плелась следом. Лишь когда они отошли от стен монастыря достаточно далеко, она сквозь слёзы спросила:
- Куда мы идём?
- В дом моей матери. Она живёт здесь недалеко. Отдохнёшь, успокоишься, выспишься и сможешь спокойно всё обдумать. Опять же и накормит она нас на славу.
Принцесса ничего не сказала и продолжила послушно следовать за трубочистом. Вскоре они вышли к череде бедных избушек, жавшихся к большому роскошному терему. Принцесса повернулась к трубочисту.
- Нам куда?
Он кивнул вперёд, мол, прямо. Девушка направилась было к домику, расположившемуся чуть в стороне от дороги, но трубочист провёл её мимо. Миновали они и ещё несколько бедных избушек, и пару домов посолиднее. Пока наконец не подошли вплотную к крыльцу терема.
- Нам что же, сюда? - удивлённо спросила принцесса.
- Сюда-сюда, - кивнул он, бережно подталкивая её вперёд.
Меж тем высокая дверь отворилась, и на крыльцо высыпало несколько человек слуг. Вслед за ними вышла статная женщина лет сорока, судя по манерам и одежде, хозяйка дома.
- День добрый, барин, - сказал один из дворовых, снимая шапку и кланяясь. Обращался он явно к трубочисту. Тот кивнул в ответ.
- Здравствуй, матушка, - поздоровался он, поднимаясь по ступенькам и обнимая хозяйку.
- Ну здравствуй, Владислав, сынок. Хорошо, что ты так скоро вернулся. - Она промокнула глаза платком. - А что это ты в таком виде, будто по тебе табун лошадей проехал, сперва в одну сторону, а потом и обратно? - всплеснула руками она. - Что с тобой такое приключилось? Неужто в драку какую ввязался? Али разбойники напали?
- Да нет, матушка, - поморщился юноша, на сей раз аккуратно высвобождаясь из материнских рук. - Ничего такого, я просто шёл, задумавшись, ну и о фонарный столб ударился.
- Что ж ты тогда так выглядишь, будто тот фонарь тебе сдачи дал, а потом следом погнался и ещё разок стукнул. Не иначе для науки, чтоб ты в другой раз под ноги глядел! - Хозяйка упёрла руки в бока и смотрела на сына с деланым неодобрением, хоть и было очевидно, что она безумно рада его возвращению.
Тот предпочёл сменить тему.
- Мама, познакомься, вот это Дуня, мы с ней вместе шли из царского терема. - Он обернулся к принцессе, нерешительно остановившейся на пару ступенек ниже, заставляя её подняться на крыльцо. - У неё было дело в Новоцелительском монастыре, мы сейчас как раз оттуда и пришли.
- Ох, бедная деточка, - всплеснула руками хозяйка. - И ты не нашла себе лучшего проводника, чем мой непутёвый сыночек? Ох, и не повезло же тебе! Вы только посмотрите - личико-то какое усталое, глазки красные, обувка стоптана, а сама какая худенькая! - запричитала она, словно её сынок был кругом виноват, даже и в природной комплекции девушки. Дворовые запричитали в тон хозяйке. - Ну ничего, девочка, сейчас мы всё устроим. Наши девушки и горницу тебе подготовят, и в баньке попарят, и платье новое дадут. Уже, почитай, ночь на дворе. Ты, наверное, с дороги устала, покушать прямо в горнице захочешь, а потом сразу и баиньки, верно? - Принцесса принуждённо кивнула; вставить слово она всё равно бы не смогла. - Ну вот и хорошо, вот и ладно, сегодня в баньку да почивать, а разговоры разговаривать завтра будем. - А ты чего стоишь, горе моё луковое? - повернулась она к сыну. - Давай, веди гостью в дом.
- Скажи-ка мне, - продолжила она, пока они проходили через длинную залу с высоким потолком, - это не ты ли надоумил конюхова мальчишку бегать вечерами по полю в белом балахоне да с косой? Да становиться у дороги и пугать проезжающего мимо мельника?
Дворовые девки прыснули со смеху. Какой-то старик, тоже из дворовых, погрозил им кулаком, но те только пуще расхохотались.
- Э-э-э. Ну почему бы мальчику на свежем воздухе не побегать? - пожал плечами Владислав.
- Да потому, что мельника чуть было удар не хватил. И что вы с ним только не поделили?
- А правда, что вы не поделили? - шёпотом спросила принцесса. Видимо, она стремилась хоть как-то проявить собственную потребность задавать вопросы, хотя об истинно насущных вопросах речь сейчас, ясное дело, не шла. Было очевидно, что с этим придётся подождать до завтра.
- Понятия не имею, - прошептал в ответ он. - Я его не подговаривал, это видимо сестра, уж больно на неё похоже. Ей, заразе такой, вечно хорошие затеи в голову приходят. Я бы до такого и не догадался.
Что-то подсказывало принцессе, что юноша себя перехваливает; по-видимому, они с сестрой оба были хороши. Однако озвучить эту мысль она не успела: дойдя до очередного коридора, компания разделилась; её отправили с двумя дворовыми девками в наспех растопленную баню, а Владислав в сопровождении нескольких человек направился в другую сторону.
Спустя полтора часа вымытая, распаренная и отужинавшая принцесса стояла у окна отведённой ей горницы, в белой ночной рубашке, кутаясь в мягкий тёплый платок. Ей не было холодно, просто кутаться в такой платок было приятно и уютно; было также приятно ощущать себя чистой, и сознавать, что волосы - в кои-то веки как следует вымыты и расчёсанны. Горница была небольшая, но уютная, и для неё уже была приготовлена мягкая удобная постель. В голове слегка шумело, и думать обо всех удивительных событиях сегодняшнего дня не было ни сил, ни желания. Поэтому принцесса просто стояла и глядела в окно, мысленно отмечая всё, что происходило снаружи: вон двое дворовых покатили куда-то увесистую бочку, вон из сарая выбежала собака с длинными ушами, а из трубы какого-то скрытого от взора домика потянулсь к небу струйка дыма. Вот он отдых, домашний уют, милое повседневное спокойствие. Можно постоять так ещё четверть часа, а потом ложиться спать.
Ага, размечталась. Благостное расположение духа прервал настойчивый стук в дверь. Сперва принцесса хотела сделать вид, будто уже спит. Постучат и уйдут. Что бы это ни было, до завтра оно точно подождёт. Но стук, временами смолкающий, неизменно повторялся внось. Стучащий явно не был настроен отступать. После того как стук в очередной раз затих, до принцессы донёсся тихий шёпот, проникавший, видимо, через замочную скважину.
- Эй, ты что, уже спишь?
Ну конечно, кто же это ещё мог быть. Трубочист, или как там его теперь называть.
- Даже если бы спала, то теперь бы точно проснулась, - прошептала она в ответ, всё в ту же скважину. - Чего тебе?
- Открой!
- Ты что, с ума сошёл?! - возмутилась она. - Ночь-полночь. Как я могу открыть дверь мужчине? Подожди до утра!
- Да ты о чём вообще?! Поговорить надо!
- Ну так что ты, до утра потерпеть не можешь? Словоохотливость напала? Так иди ещё с кем-нибудь поговори, ты вон всех тут знаешь. А со мной - завтра.
- Завтра будет поздно!
- Ох, ну что ж ты за человек такой. Подожди, дай хоть в платок запахнусь.
Приняв более или менее приличный вид (хотя скорее менее, нежели более, что уж тут поделаешь), принцесса наконец отперла дверь.
- Ну, чего тебе? - прошептала она.
- Дай войти. - Владислав вошёл внутрь, не дожидаясь приглашения, и аккуратно закрыл за собой дверь.
- Так, ты зачем пришёл? - Принцесса упёрла руки в бока. Платок при этом распахнулся, и выглядеть она стала совсем уж неприлично, но, кажется, её это уже особо не волновало.
- Поговорить надо, - повторил Владислав. - Ты извини, но для меня это правда важно. Я хотел тебя попросить, ты не могла бы...не всё рассказывать матери о нашем путешествии?
- То есть соврать? - девушка осуждающе склонила голову набок.
- То есть немного недоговорить, - поправил её юноша.
- А когда ты прикинулся трубочистом, ты что, тоже немного недоговорил? - язвительно поинтересовалась принцесса.
Против её ожиданий юноша смутился.
- В общем-то можно сказать, что так оно есть, - начал оправдываться он. - Я не представлялся тебе трубочистом, ты сама так решила.
- Да как же ещё мне было решить, когда ты стоял у очага весь вымазанный в саже?
- То-то и оно, что у очага, а не на крыше! Я просто шёл по терему и, как на грех, остановился у этого проклятущего очага. Хотел стряхнуть пылинку с башмака, поставил ногу на решётку, наклонился, а тут - бах! - из дымохода сажа как полетит! И на волосы, и на одежду, и в нос забилась. Ну я оттуда отскочил, чертыхаясь на вашего трубочиста, принялся отряхиваться, а оно только хуже делается. А потом я и вовсе молодец, рукой до щеки дотронулся, а рука-то уже вся в саже была. Ну вот, думаю, теперь я весь всё равно что эфиоп. Вконец расстроился, ну и разозлился. Сижу и думаю: сейчас найду вашего трубочиста - и уши ему надеру! А тут ты. Я сперва даже и не понял, что ты со мной разговариваешь.
- Что ж потом не признался?
- Да не знаю. Растерялся как-то. А потом мне и самому интересно сделалось. Так что когда мы с тобой договорили, я пошёл, разыскал того самого трубочиста, прижал его к стенке, но пообещал, что сам его не трону и жаловаться никому не стану, если он мне расскажет, как можно выбраться из терема через трубу. Ну он мне всё и рассказал детально.
- Так ты что же, тогда со мной тоже в первый раз через дымоход лез, что ли? - улыбнулась принцесса.
- А то! И согласись, что для первого раза очень даже неплохо!
- Ага, только что ты меня чуть в лепёшку не раздавил!
- Когда это?
- Да когда чуть с кирпичной стенки не сорвался.
- Так чуть-чуть не считается!
- Ну и кто ж ты такой на самом деле будешь-то? - спросила принцесса, уже ничуть не обиженно.
- Князь, - юноша пожал плечами, как будто немного стесняясь. - Князь Владислав Горский, из рода Ярослава Горского. А матушка моя - княгиня Яромира Горская, вдова, управляет этим имением.
- Угу. А величать тебя теперь как?
- Да как хочешь, хоть трубочистом.
Принцессе вдруг вспомнилась ехидненькая ухмылочка русалки. "Так ты его точно не разбудишь". Ведь она всё знала уже тогда, нет бы поделилась!
- А вообще меня близкие зовут Владом.
- А о чём ты хотел попросить меня матушке твоей не рассказывать?
- Да вот всю эту историю с трубочистом. Лучше бы ей об этом не знать. Тут ведь честь семьи и всё такое, а она к этому относится ох, как серьёзно. Ну и если совсем уж честно, - добавил он, - то про графа Полонга тоже не стоит. А то она меня целый месяц из дома не выпустит. Сестра-то моя нынче в отъезде, больше воспитывать некого, точно на мне отыграется. - Он ещё немного подумал и добавил: - А если уж совсем начистоту, то лучше бы ты ничего ей не рассказывала о нашем путешествии.
Принцесса хотела поднять его на смех, да передумала. В чём-то он был прав. Пожалуй, она бы и сама не рискнула рассказывать о таком путешествии батюшке. Только она собиралась успокоить Влада на этот счёт, как снова раздался тихий стук в дверь. Юноша и девушка замерли. После нескольких мгновений тишины стук повторился. Потом опять.
- Кого ещё нелёгкая принесла? - еле слышно прошептала принцесса, не на шутку испуганная. Ещё бы, если в комнате молодой девицы, да к тому же толком не одетой, в такой час застанут мужчину, позора не оберёшься. Тут не то что честь сохранить, живой бы уйти! А стук снова повторился, чуть более громкий и настойчивый!
- Деточка! Деточка, ты ещё не спишь? - Это был без сомнения голос княгини.
Влад схватился за голову.
- Да что ж вам всем сегодня не спится?! - шёпотом возмутилась принцесса. - Ну семейка? Я ведь верно понимаю: она так просто не уйдёт?
Юноша с несчастным видом покачал головой.
- Ну да, конечно, яблоко от яблони недалеко падает! Ну что ж теперь поделать, лезь под кровать!
- Почему под кровать?
- Ну если хочешь, тогда в дымоход!
Этот аргумент сработал. Вздохнув, Влад быстро полез под кровать. Убедившись в том, что его невозможно разглядеть благодаря свисающей до пола простыне, принцесса деланно зевнула, потёрла глаза, чтобы они были покраснее и открыла дверь.
- Не спишь, девочка? - С этими словами Яромира проскользнула в комнату. В руках она держала широкой блюдо с наложенными горкой пирожками. - На вот, угостись перед сном. - Она поставила блюдо на столик, угостилась сама, видимо, подавая девушке пример, и села на кровать, сделав принцессе знак садиться рядом. Та послушно села, предварительно тоже захватив пирожок. Отчего бы и нет?
Пока они перекусывали, принцесса украдкой разглядывала княгиню. Сейчас та была в более простом, домашнем наряде, нежели при их первой встрече. Однако она всё равно выглядела подтянутой, собранной, энергичной, и, похоже, всегда была готова к действию. Княгиня была не очень высокая и не слишком полная, и тем не менее создавалось впечатление, будто она занимает много места - именно засчёт её энергичности, силы духа и общительности. Настоящая хозяйка большого имения, да что там имения, наверное, она и королевством смогла бы управлять без особого труда. При всём при этом Яромира также излучала и некое материнское тепло, редкая черта для женщины-правительницы, благодаря чему производимое ею впечатление было сильным, но неугрожающим.
- Ну как ты, отдыхаешь, приходишь в себя?- спросила княгиня, дожевав пирожок.
Принцесса кивнула.
- Вот и хорошо. А я тут зашла с тобой поболтать, на ночь глядя. Я вижу, вы с моим сыном за время пути успели сдружиться?
- М-м-м, - промычала принцесса, ещё не успевшая доесть пирожок.
- Да ты кушай-кушай, можешь не отвечать, я и сама вижу. Я своего сына, знаешь ли, как открытую книгу читаю. Это он думает, будто стал сильно взрослый да самостоятельный, а мне стоит на него только глянуть - и я всё-всё понимаю.
Откуда-то снизу раздалось недовольное сопение. Принцесса нервно дёрнула ножкой, просовывая ступню под кровать. Сопение стихло. Княгиня как будто бы ничего не заметила.
- Ах, деточка, я так рада, что он привёл тебя к нам в дом, - продолжала она. - Уж я всё ждала-ждала, когда же ему какая девушка приглянется, и всё никак. Ничего мало-мальски серьёзного. Нет, прежде-то он много с девушками общался, когда совсем молоденький был. Но с какими - это же просто страх и ужас!
- А какие они были? Расскажите! - Принцесса начала получать от разговора удовольствие. Чего нельзя было сказать о Владе, судя по тихому, но грозному копошению под кроватью.
- Ой, вспоминать страшно, - отозвалась Яромира. - Такие, знаешь, блондинистые, с косами до попы, грудастые, крупные, а в голове-то пу-усто! Всё в женские прелести ушло.
Раздался стук, будто кто-то ударился головой о дно кровати.
- Что это? - нахмурилась княгиня.
- Даже не знаю, - развела руками принцесса. -Может быть, мышь?
- Она что же, пытается пробить пол головкой? - усомнилась княгиня. - А ты мышей боишься?
- Вот уж нет! У нас как-то завёлся мышонок - маленький такой, хорошенький. Воровал на кухне крупу. Так, помню, мы с Ксанкой его поймали (Ксанка - это подруга моя), и давай всех пугать! Ну, верней, мы проверить хотели, кто испугается, а кто - нет. Нескольких стражников напугали. Один и вовсе глаза закатил - и в обморок.
Женщины немного посмеялись.
- Выходит, ты смелая? - спросила княгиня.
Принцесса задумалась.
- Не знаю, - честно ответила она. - Но не трусиха, это точно. Но по мышонку судить трудно, вот если бы я волка не испугалась, тогда да...
- Если бы ты волка не испугалась, ты бы не смелая была, а дура, - возразила Яромира.
- Если уж совсем честно, то я немного того...авантюристка, что ли? - призналась принцесса. - Не то чтобы совсем, но слегка не без этого. Мне за это в детстве часто влетало.
- Это хорошо, что авантюристка, - улыбнулась княгиня. - И хорошо что не совсем. Чувствую я, ты моему сыну очень подходишь. Не зря ты ему так приглянулась. Ты не красней, я знаю, что говорю, - добавила она. - Это сразу было видно, когда он тебя к нам на крыльцо привёл. Думаешь, я одна так думаю? Все дворовые это приметили.
- Это что ещё такое? - удивилась княгиня. - Неужто мышка билась об пол, да и пробила себе голову?
- А мне кажется, что это больше похоже...на кошачье мяуканье! - нашлась принцесса.
- Чтобы мышка, да по-кошачьи мяукала, - покачала головой Яромира. - Это до чего же загрязнение воздуха должно было дойти! Вот не зря наш учёный ругается! А я-то всё отмахивалась. Надо будет всё-таки дать ему денег, как он просил, чтобы занялся чистотой здешней местности. Но мышки мышками, а ты про сына-то моего подумай всерьёз, хорошо? Погости у нас, отдохни, по местам здешним поезди, мы тебе лошадку хорошую дадим. Верхом-то ездить поди умеешь?
Принцесса кивнула.
- Ну вот, а заодно и с Владом поближе познакомишься, и подумать сможешь. Он, знаешь ли, не из тех, кто своими достоинствами кичится, выставляет их то так, то эдак, чтобы всем рассмотреть было посподручнее. Он из тех, кто всё больше изъяны свои норовит показать, при первом знакомстве в чёрном цвете себя выставить.
- Вот это точно, что правда, то правда, - подхватила принцесса.
- Вот, а на самом-то деле он у меня добрый, нежный, верный, за друга в огонь и в воду пойдёт. И умный мальчик, сообразительный. Ну, а то, что шалунишка и безалаберный немного - оно есть, конечно, но с годами пройдёт. Это у него наследственное.
- От отца? - спросила принцесса.
- Господь с тобой, деточка, отчего ж от отца? От меня! Отец-то его покойный был человеком мягким, тихим, уравновешенным. Я от него никогда даже слова бранного не слыхала. Всё, что ни сделает - спокойно, взвешенно, не торопясь. Ну, и до конца, конечно. А я-то в молодые годы...Эх, что о том говорить! - она махнула рукой. - В общем, мальчик у меня смелый, да и есть в кого.
- Мышей, значит, не боится? - ухмыльнулась принцесса.
- Кабы только мышей! - Было очевидно, что, при всей её материнской гордости, княгине довелось изрядно поволноваться из-за любви сына к приключениям. - Он у меня только одного по-настоящему боится, ещё с детства. Есть такая болезнь, с мудрёным названием. Ему делается нехорошо в закрытых тёмных местах, знаешь, вроде подвалов, подземных тоннелей, пещер...