Стоя у окна, я ещё раз подняла камень повыше и осмотрела его в солнечном свете. Изъян определённо есть, хотя и небольшой. Но мощность всё же будет не та. Вернувшись к столу, я взялась за перо. Ладно, опишем всё как есть, а дальше пускай у Фредиэно болит голова, какую именно назначать цену.
- Привет! - В дверном проёме появилась фигура Ренцо. - Я искал Данте и решил заодно заскочить.
- Привет.
Я улыбнулась и призывно махнула рукой. Ренцо вошёл.
- Хочешь чаю? - Я повернулась к подносу, на котором стоял заварочный чайник с узким горлышком и, помимо моей чашки, всегда имелась на всякий случай ещё одна, чистая.
- Нет, - отказался Ренцо. - Забежал на минутку.
По правде сказать, я испытала чувство облегчения. Я осознавала, что окончательно запуталась в своих отношениях. С одной стороны, факт оставался фактом: Ренцо не вызывал во мне тех же чувств, что Данте. С другой, мне по-прежнему казалось, что моё отношение к Данте следует перебороть, преодолеть, поскольку никакого совместного будущего у нас в любом случае быть не может. Следовательно, можно и даже правильно будет построить отношения с другим человеком.
Возможно, более активная позиция со стороны одного из мужчин, будь то Данте или Ренцо, помогла бы мне разрешить собственные сомнения. Однако оба как будто выбрали для себя политику выжидания. Отношения с Ренцо топтались на прежнем месте, ограничиваясь редкими и в большинстве случаев не слишком страстными поцелуями. Складывалось такое впечатление, что большее кастеляну и не нужно. Данте тоже продолжал вести себя, как прежде. То холодно, то с дружеской теплотой. То держался отстранённо, то вдруг позволял проскользнуть неким полунамёкам, после чего я подолгу сидела в своих покоях и думала: правильно истолковала его слова или всё-таки нет?.. Невольно начинало складываться впечатление, что иметь дело с женщинами и вправду лучше. Эльнора, во всяком случае, значительно быстрее расставила все точки над 'и'.
- Данте нет на месте, - заметил Ренцо, - а мне надо его найти, чтобы кое-что уточнить. Есть несколько новых торговцев, с которыми мы ещё не сотрудничали, и с которыми теперь планируем подписать договор. Так вот, я хотел выяснить, сможет ли Данте встретиться с ними в четверг.
- В четверг - вряд ли, - нахмурилась я. - Попробуй перенести на другой день.
- Разве на четверг запланированы какие-то дела? - удивился Ренцо.
- Да, Данте собирается заехать к какому-то своему приятелю... Не помню имя, кажется, начинается на 'Н'. В общем, это личное дело, но всё равно дело, у них вроде бы намечается серьёзный разговор. А поскольку тот живёт за городом, думаю, Данте не будет в армоне практически целый день. Так что попробуй перенести торговцев на среду или пятницу.
- Ладно, если ты уверена...- с некоторым сомнением кивнул Ренцо. - Просто странно, что он ничего мне не сказал, и не позвал с собой.
- Это никак не связано с делами армона, - объяснила я. - Там какой-то деликатный вопрос. Я сама не знаю подробностей, по-моему, тот приятель попал в щекотливое положение и собирается попросить у Данте денег. В любом случае, он хочет поговорить один на один. Поэтому Данте и не предложил тебе присоединиться.
- Ну ладно, не предложил, так не предложил, - усмехнулся Ренцо. - Пожалуй, обижаться не буду.
- Думаю, не стоит, - согласилась я.
С делами удалось расправиться очень быстро, и я решила съездить в полюбившуюся мне чайную. Прихватила книгу (посещение библиотеки с некоторых пор сопровождалось лёгким чувством ностальгии) и отправилась в город.
Я уже допивала чай, когда цокот копыт за окном возвестил о прибытии сразу нескольких всадников. Ничего незаурядного в таком событии не было, поэтому я даже не стала отрывать глаз от книги. Сделала это лишь после того, как прибывшие вошли в чайную, громко стуча каблуками сапог для верховой езды.
Все они, кроме одного, носили одинаковую чёрную форму, но вот о чём именно она свидетельствует, я не знала. Между тем несколько человек окружили мой стол.
- Ваше имя? - официальным тоном спросил один из них.
- Сандра Эстоуни, - ответила я.
Разнервничавшись, даже забыла про донью.
Мужчина, задавший вопрос, быстрым движением схватил меня за руку и вытянул её, демонстрируя своим товарищем клеймо. Я вскрикнула от неожиданности.
- Дон Лоцци, это она? - спросил он затем.
Остальные расступились, пропуская ещё одного мужчину, единственного, который не был одет в форму.
- Она, конечно, она! - воскликнул он, глядя с радостью и одновременно откровенной неприязнью. - Я её узнал. Она была здесь в тот день, когда у меня пропал кошель. Это она его украла!
- Что?! - возмутилась я. - Для того, чтобы разбрасываться подобными обвинениями, у вас должны быть хоть какие-то основания! Лично мне ваше лицо не кажется знакомым. Но даже если мы и посещали это заведение в одно и то же время, готова поспорить, что кроме нас двоих здесь находилось ещё немало народу. Почему вы решили, что именно я что-то у вас украла?
- Зубы заговаривает, - заявил незнакомец мужчинам в чёрном, которые, по-видимому, являлись местными стражами порядка. К своему ужасу я поняла, что те кивают в знак согласия. - Сюда ходят приличные люди, которые не промышляют кражами, - вновь повернулся ко мне он. Выражение лица было такое, будто бедняге приходилось разговаривать с гадюкой. - А вот ты наверняка затесалась в порядочное общество именно затем, чтобы воровать кошели!
От возмущения я вскочила на ноги, но рука человека в форме тяжело опустилась на моё плечо, заставляя снова сесть.
- Я ничего подобного не совершала, - обратилась я к стражу порядка, стараясь сохранять видимое спокойствие, хотя руки начинали трястись. - Этот человек ошибается или же умышленно вводит вас в заблуждение.
Потерпевший лишь усмехнулся. Прочитать его мысль было легко: 'Кому поверят - мне, уважаемому господину, или тебе, неизвестно откуда взявшейся рабыне и чужестранке?' Увы, поведение людей в форме целиком и полностью подтверждало его точку зрения.
- Мы во всём разберёмся, - заверил меня страж порядка таким тоном, что я сразу поняла: ни в чём особенно разбираться не будут. Эти люди уже нашли своего виноватого, точнее, виноватую, и слишком сильно напрягаться им теперь ни к чему. - Прошу вас добровольно пройти вместе с нами.
- Куда?
Я всё ещё пыталась сохранять спокойствие, но сердце заколотилось в бешенном ритме.
- К месту вашего заключения, - последовал спокойный ответ.
- Что значит 'заключения'? - возмутилась я. - Мы ведь с вами только что пришли к выводу, что в ситуации надо разобраться?
- Простите. К месту вашего временного заключения, - со смешком исправился человек в форме. - Извольте встать и пройти с нами, пока мы не применили силу.
Я резко вскинула голову, услышав эту угрозу. Данте был прав. Вот он, мир, в котором существует рабство. Пусть даже здесь не Арканзия. Всё равно. Любого конфликта, мельчайшего навета достаточно, чтобы виноватым выставили именно человека с 'драконом'. Мне, разумеется, пришлось выполнить приказ.
- Господа! - окликнул стражей порядка хозяин чайной, с которым я была знакома и который до сих пор молча наблюдал за развитием событий. - Эта женщина - рабыня самого дона Данте Эльванди. Не думаю, что он обрадуется, узнав, что вы взяли её под арест без его ведома.
Я с силой сжала спинку стула, с которого только что встала. Надо же, не ожидала помощи с этой стороны. Хотя тот факт, что единственным моим шансом на спасение являлась формулировка 'рабыня дона Эльванди' заставил болезненно поморщиться.
- Это действительно так? - спросил меня человек в форме.
Я утвердительно кивнула.
Стражи порядка стали о чём-то тихо переговариваться, периодически бросая взгляды то на меня, то на хозяина чайной.
- Хорошо, - постановил, наконец, всё тот же мужчина в чёрном, что всё это время вёл со мной переговоры. - Поедем сейчас в резиденцию дона Эльванди и переговорим с ним.
Меня довольно-таки бесцеремонно подтолкнули в сторону выхода. Обменявшись последним взглядом с хозяином заведения, я вышла на улицу. Здесь поджидала карета с зарешёченными окошками. Не имея особого выбора, я села внутрь; рядом и напротив тут же расположились двое мужчин. Ещё один поехал на козлах, остальные - верхом.
Мы подъехали к армону. Так хорошо знакомое место - и такие новые обстоятельства. Мужчина коротко переговорил с привратником, который во время разговора таращился на меня с новым интересом, потом нас пропустили внутрь и попросили подождать. Сбежались слуги, стали наблюдать за нами, перешёптываясь, но подойти совсем близко никто не решался. Мои щёки наверняка приобрели пунцовый оттенок. Сейчас я ненавидела цвет своей кожи. На смуглых лицах южан румянец не так бросается в глаза. Мало того, что они видят меня в сопровождении стражи, ещё и наверняка прослышали, по какому обвинению я арестована.
Ещё несколько минут - и лакей повёл нас на второй этаж. Стало быть, Данте дома и согласился нас принять. Или его нет, и вместо него нас ждёт Ренцо? В любом случае мои щёки стали ещё горячее.
До кабинета Данте мы не дошли. Он сам быстрым шагом шёл нам навстречу. Брови нахмурены, глаза метают молнии.
- Как вы посмели арестовать моего человека? - голос звучит не только холодно, но и грозно.
Намеренно проигнорировав преграждавшего ему дорогу стража, он заставил последнего посторониться, встал возле меня и положил руку мне на плечо. Я испытала такое острое чувство облегчения, что чуть не расплакалась. Нет, я не сомневалась, что Данте ни на секунду не поверит в историю о воровстве. Но он мог рассердиться на то, что я покидала армон, предварительно его не уведомив. Мог просто не оказаться на месте. Да и вообще, оказавшись в таком переплёте, в какой попала я, трудно чувствовать себя уверенно заочно, даже если в теории и имеешь для этого основания.
- Против этой женщины выдвинуто обвинение в воровстве, - формальным тоном сообщил мужчина в чёрном.
- Ну так задвиньте его обратно, - отрезал Данте, и в его голосе не было даже намёка на иронию.
- Простите, дон Эльванди, но мы не можем этого сделать, - вежливо, но твёрдо ответил страж. - Обвинение выдвинуто совершенно официально, написана соответствующая бумага, делу дан ход. Истец - уважаемый человек...
- Кто? - перебил его Данте.
- Дон Женнаро Лоцци, - последовал ответ.
Данте нетерпеливо передёрнул плечами.
- В первый раз слышу про этого 'уважаемого человека'. В чём конкретно заключается обвинение?
- Дон Лоцци утверждает, что пятого числа этого месяца, в чайной на улице Южного ветра, Сандра Эстоуни украла у него кошель, в котором находились деньги и, главное, драгоценности общей суммой на три тысячи динаров.
Я в ужасе расширила глаза. Ничего себе сумма! Нормальные люди не носят с собой в кошелях даже десятой части.
- Я в первый раз слышу про этот кошель! - в очередной раз возмутилась я.
- Сандра, подожди пока в сторонке, - обратился ко мне Данте.
Прозвучало это примерно как обращение к ребёнку: 'Помолчи, пока взрослые дяди разговаривают'.
- Ваш уважаемый человек - большой оригинал, - продолжил разговор со стражами порядка Данте. Мыслил он явно так же, как и я. - И, видимо, большой любитель острых ощущений, раз ходит по чайным, нося такие суммы в кармане.
- Это его право, - заметил мужчина в чёрном, в общем-то тоже резонно.
- Быть может, стоит просто выплатить этому человеку означенную сумму, чтобы уладить конфликт? - подал голос подоспевший из собственного кабинета Фредиэно.
Если недавно мои щёки горели огнём, теперь я почувствовала, что краска отлила от лица. Да, деньги, конечно, могли бы уладить конфликт, и Данте был достаточно богат, чтобы позволить себе заплатить такую сумму. Но сделать это фактически значило признать, что я действительно виновна в воровстве. Можно сказать, что Данте таким образом возвратил бы потерпевшему украденное. Как я смогу оставаться после этого в армоне и смотреть людям в глаза? Хотя, наверное, я не о том думаю, и лучше всю жизнь прятать взгляд, чем сесть в тюрьму.
Не знаю, что изначально собирался ответить Данте, но, прежде чем заговорить, он точно успел увидеть, как я побледнела.
- Нет, - отрезал он. - Донья Эстоуни невиновна, следовательно, у меня нет причин платить из своего кармана за право уважаемых людей на рассеянность.
- Мы непременно расследуем это дело, как положено, - пообещал мужчина в чёрном.
Я мрачно хмыкнула: раньше он явно не собирался этого делать.
- Вы? - пренебрежительно фыркнул Данте. - Я сам расследую это дело, как положено, тут вы можете не сомневаться. Меня не устраивает, когда против моих людей выдвигают голословные обвинения. Полагаю, на данный момент мы всё обсудили? В таком случае вы можете идти.
- Подозреваемую мы забираем с собой, - твёрдо заявил страж.
В его голосе было столько уверенности, что я испугалась. И вопросительно посмотрела на Данте: неужели это правда? Они действительно имеют право так поступить, невзирая на всё влияние Данте?
- Глупости, - отрезал он. - Донья Эстоуни останется здесь. Если у вас возникнут к ней вопросы, вы всегда сможете приехать сюда, чтобы их задать.
Что-то в его тоне заставило меня заволноваться ещё сильнее. Уж слишком резко он говорил.
- Простите, дон Эльванди, но мы не можем так поступить, - подтвердил мои опасения мужчина в форме. - Как я уже говорил, против вашей рабыни выдвинуто официальное обвинение. Мы находимся на королевской службе и не имеем права проигнорировать данное обвинение, даже невзирая на то, что речь идёт о вашей рабыне. По закону мы обязаны заключить её в тюрьму до выяснения всех обстоятельств дела. Если невиновность доньи Эстоуни будет доказана, мы незамедлительно освободим её из-под стражи.
Я почти не обращала внимания на стража; наблюдала лишь за реакцией Данте, и всё внутри цепенело. Он свёл брови к переносице, напряжённо думая; сжатые губы превратились в тонкие полоски. Стало быть, всё, что говорит представитель закона, справедливо.
- В таком случае она останется под арестом в моей тюрьме, - после мучительной паузы объявил Данте.
Его тон не подразумевал возражений. Страж казался растерянным.
- Ну... В принципе, пожалуй, я не вижу причин для возражений, - согласился он, наконец. Но мы оставим своего человека, дабы он проследил, что всё сделано, как положено. Прошу прощения, дон Эльванди, но таковы наши обязанности.
- Оставляйте, - пренебрежительно пожал плечами Данте, недвусмысленно демонстрируя своё отношение не только к их человеку, но и, похоже, к институту в целом.
Он поманил в сторону своего секретаря, уже успевшего к нам присоединиться в числе массы прочих свидетелей, и стал быстро отдавать какие-то распоряжения. Говорили они очень тихо, так что ни я, ни стражи ничего слышать не могли.
Мужчина в чёрном прокашлялся, привлекая к себе внимание. Данте закончил разговаривать с секретарём и лишь после этого соизволил снова снизойти до стражей порядка.
- Если позволите, нам надо допросить подозреваемую, - произнёс мужчина. - Мы собирались сделать это в участке, но раз она остаётся здесь, полагаю, вы сможете выделить нам какую-нибудь комнату для этой цели?
- Разумеется, но только в моём присутствии,- предупредил Данте.
Страж возражений не имел.
Далее я битый час отвечала на многочисленные, но однообразные вопросы в одной из гостиных армона. В основном они касались того, как я провела злосчастное пятое число. Где была, что делала, с кем общалась и кто сможет это подтвердить. По возможности по минутам. К сожалению, я быстро вспомнила, что чайную в тот день действительно посещала. И этому можно было найти массу свидетелей. А вот свидетеля, который бы видел, как я НЕ крала у дона Лоцци кошель, увы, найти было нереально.
Наконец, утомительный допрос закончился, и стражи порядка, за исключением одного, покинули армон. Остался один человек в форме, явно далеко не самый главный из них. Его задача была проследить за тем, чтобы меня действительно заключили под стражу.
Данте препоручил меня охраннику из армона, которого, в свою очередь, просветил, что представитель закона может только наблюдать, и этим его полномочия ограничиваются. Пообещал в скором времени к нам присоединиться. И ушёл, оставив меня наедине с двумя мужчинами. Здешний охранник, кстати сказать, оказался тем же самым парнем, что посадил меня в камеру, когда я впервые пересекла порог армона.
Ощущение дежавю. И как-то оно совсем не грело. Как ни крутись, как ни старайся, сколько ни работай и ни приживайся, а всё равно я вернулась к тому же самому положению, с которого началась моя жизнь в Галлиндии. И вряд ли в будущем что-то изменится. Я криво усмехнулась, следуя за стражником вниз по тёмной лестнице. Вот так и буду переселяться в тюрьму раз в несколько месяцев. А что? Лет пять, и я начну чувствовать себя в камере, как дома.
Когда мы спускались, навстречу успело подняться с полдюжины слуг. Понятия не имею, что они могли делать там, внизу. Оказавшись на тюремном этаже, я приблизилась к месту своего заключения. Тому же самому, куда меня определили в прошлый раз. Охранник, надо сказать, прежний опыт хорошо помнил, обращался ко мне предельно вежливо и старался по возможности держаться в сторонке, чтобы его потом не в чем было упрекнуть.
Дойдя до камеры, я остановилась, как вкопанная. Нет, на дежавю это было решительно непохоже. Всё, что угодно, только не дежавю.
Честно говоря, в первый момент мне хотелось извиниться, сказав, что я ошиблась дверью.
Камеру освещали свечи, горевшие в многочисленных канделябрах. Окошко было несомненно зарешёчено, но пряталось за весёленькой оранжево-зелёной занавеской. Весь пол был покрыт мягким светло-оранжевым ковром. К дальней стене придвинут диван, на нём в творческом беспорядке раскиданы подушки. Даже не представляю, как его просунули в дверь. На маленьком столике чайный сервиз. В одном углу высокая ваза с цветами. Другой отгорожен ширмой. Агнесса, опасно балансируя на стуле, оплетала решётчатую дверь свежесрезанными цветами.
- Здравствуйте, донья Сандра! - приветливо улыбнулась она. - Я тут как раз заканчиваю. Извините, приказ совсем недавно поступил. Не всё успела.
- Н-ничего, - ошеломлённо проговорила я.
- Что здесь происходит? - хмурясь, выдохнул городской стражник.
- Доставили подозреваемую к месту заключения, - спокойно отозвался его местный коллега, которого, похоже, успели предупредить о произошедших в тюрьме изменениях.
Мужчина в форме не нашёл, что ответить.
- Прошу вас, донья Сандра. - Парень вежливо указал мне на камеру.
Пожав плечами, я шагнула внутрь. Ноги тут же утонули в ковре. Пожалуй, тут и на полу можно сидеть. Но я прошла к дивану.
- Там сбоку книжки лежат, если вас что-нибудь заинтересует, - заметила всё ещё стоящая на стуле Агнесса.
- Спасибо, - кивнула цветочнице я.
Пока читать не хотелось.
- А дверь запереть? - спросил страж порядка.
- А зачем? - удивлённо воззрился на него наш стражник.
- То есть как? Чтобы заключённая не сбежала.
Наш парень посмотрел на него, как на полного идиота.
- Вот ты бы сам отсюда сбежал? - поинтересовался он, указав на великолепное убранство камеры. - Лично я бы сюда из дома переселился.
- Только кто же тебя пригласит? - усмехнулась, заканчивая работу, Агнесса.
Тот согласно вздохнул и протянул ей руку, помогая спуститься с опасно покачивавшегося стула.
- Донья Сандра, а можно я здесь пока посижу? - спросила цветочница. - Ну, чтобы вам нескучно было.
- Сиди.
Я не видела причин возражать, хоть и чувствовала: что-что, а скука мне в этой жизни точно не грозит.
- Тут и на диване места полно, - подсказала я, чувствуя некоторую неловкость от того, что девушка устраивается на полу.
- Ничего, - откликнулась цветочница, - мне тут очень удобно. Давно не видела такого ковра! А вы, может, прилечь захотите.
Она с откровенном насмешкой покосилась на представителя закона, скромно сидевшего снаружи на простеньком стуле.
- Агнесса! Ну, ты-то могла меня известить, что донья Сандра здесь! - послышался возмущённый возглас Бьянки. - Почему я обо всём узнаю последней? Может, ей что-то нужно уже давно? Может, я что-то могла принести?
- Нет, Бьянка, как видишь, мне ничего не нужно, - заверила я, предоставляя горничной самой убедиться в справедливости моих слов. - Лучше присаживайся.
Девушка посмотрела на меня, потом на Агнессу, и в итоге тоже устроилась на ковре.
- Бьянка, не стесняйся, на диване много места, - запротестовала было я.
- Нет, донья Сандра, на диване я где хочешь посижу, а такие ковры днём с огнём не сыщешь! - возразила Бьянка. - Ух ты! - раздалось полминуты спустя откуда-то из недр длинного ворса. - Вот это да! Какой он мягкий!
Невольно позавидовав, я подумала, а испробовать ли и самой ковёр на мягкость. Опасливо покосилась на мужчину в форме. Ладно, не буду, а то ещё расценит как попытку укрыться от органов власти.
- Донья Сандра! - В дверной проём просунулась голова Фредиэно. - Вот вы где! Я вижу, вы решили сбежать от работы. А вот не выйдет! Я принёс вам несколько документов на подпись.
- Дон Фредиэно, я как-то не в настроении работать, - капризно отозвалась я. - Обстановка, знаете ли, не располагает.
Тем не менее, я вытянула руку и документы приняла.
- Мы с вами - деловые люди, занимающиеся важной работой, - попенял мне Фредиэно. - Мы не можем себе позволить просиживать штаны, не делая ровным счётом ничего полезного.
Обращался он вроде бы как ко мне, но при этом пристально смотрел на стража порядка.
- Мне понадобится перо и чернила, - напомнила я.
- А здесь что же, нет? - изумился Фредиэно.
- Я сбегаю, принесу, - подскочила Бьянка.
- Да не надо! Тут всё есть, - возразила Агнесса. - Вот!
Она принесла откуда-то с другого конца камеры маленький поднос с пишущими принадлежностями.
Тяжело вздохнув: отвертеться от работы не получилась, я пододвинулась поближе к столику и стоявшему на нём канделябру, и стала просматривать документы. В черновой версии все они были мне знакомы, но я считала необходимым пробежать взглядом и окончательную, убеждаясь, что между этими двумя вариантами нет существенных различий. Не так чтобы я не доверяла лично Фредиэно или секретарю Данте, просто считала, что если я где-то ставлю свою подпись, то и ответственность за это целиком и полностью лежит на мне.
- Ну, как идут дела?
Теперь из темноты коридора возник Данте. Начисто проигнорировав присутствие стража порядка, прошёл в камеру, оставив за собой распахнутую дверь.
'Вот теперь, когда ты вернулся, неплохо', - подумала я.
В камере действительно как будто бы сразу стало теплее.
- Всё в порядке, - сказала я вслух и улыбнулась.
Он ответил мне тем же, огляделся и прошёл к дивану. Ну, наконец-то, мне всё-таки не придётся восседать здесь одной, возвышаясь надо всеми, подобно статуе!
- Что это? - нахмурился Данте, неодобрительно глядя на бумаги.
- Я принёс донье Сандре кое-какие документы на подпись, - признался Фредиэно.
- С этим могли бы и подождать, - поморщился Данте.
- Я прихватил только наиболее срочное.
- Да мне нетрудно, - поспешила вмешаться я.
Ещё не хватало, чтобы у Фредиэно возникли проблемы. Тем более учитывая, что он наверняка притащил сюда эти бумаги с единственной целью меня отвлечь.
- Больше никакой работы, - отрезал Данте. - Не только сегодня, но и ближайшие два дня.
- Почему два дня? - разволновалась я. - Ты думаешь, столько меня продержат под арестом.
- Дурочка. - Его голос прозвучал очень мягко, а рука против обыкновения легла мне на плечо. Высвобождаться я и не подумала. - Два дня - это тот минимальный отпуск, который ты получаешь после этой истории. А выйдешь ты отсюда в ближайшие часы. Мои люди роют носом землю и скоро выяснят, что стоит за этим обвинением. Готов поспорить, это не окажется сложной задачей.
- Кто-то идёт, - заметил Фредиэно, прислушиваясь.
После этого замечания все притихли, и я действительно уловила шум приближающихся шагов. Ещё полминуты, и в дверном проёме появилось лицо лакея.
- Донья Эльнора Лучия Рокка, - объявил он.
Я вскочила с дивана. Данте тоже встал, хотя менее поспешно. То ли его чувства к Эльноре были менее сильными, чем он пытался в своё время показать, то ли он сумел их перебороть. И без того стоявший Фредиэно склонил голову.
Эльнора вошла в камеру быстрым шагом.
- Донья Сандра! - первым делом воскликнула она, устремляясь мне навстречу и игнорируя присутствие всех остальных. - До меня дошли сведения о том, что произошло, и я сразу же поспешила к вам. Уверяю вас, это самое смехотворное обвинение, какое мне доводилось слышать. И я уверена, что ситуация в ближайшее время прояснится. Я уже получила своим людям разобраться в этой истории. Не сомневаюсь, они в самое ближайшее время найдут доказательства вашей невиновности.
- Дорогая Эльнора, - Данте поцеловал ей руку в знак приветствия, - спешу тебя уведомить, что ты могла не беспокоиться. Мои люди занялись этим делом раньше.
- Вот и посмотрим, кому удастся раньше его закончить, - с вызовом ответила Эльнора, от которой не укрылся прозвучавший в голосе Данте сарказм.
- Почему бы вам не присесть? - сыграла роль гостеприимной хозяйки я.
И подала пример, усаживаясь на диван. Эльнора и Данте, стрельнув друг в друга глазами, расположились с двух сторон от меня.
- Что происходит? - В камеру быстрым шагом вошёл Ренцо. Немного замешкался, обнаружив здесь неожиданно много народу. - Сандра, я только что вернулся в армон и узнал. Этому Лоцци стоило бы оторвать его безмозглую голову или, по меньшей мере, некоторые другие части тела.
- Наверное, - пробормотала я.
Сама же подумала, что оторвать что-нибудь ненужное стоило бы даже не Лоцци, а скорее всей правоохранительной системе, которая с лёгкость готова осудить человека безо всяких улик на том лишь основании, что на руке у него - клеймо дракона, а обвинение выдвинул 'уважаемый господин'.
Ренцо немного постоял возле дивана, но, поскольку на нём сидели уже трое, места не оставалось, так что он устроился поблизости на ковре, скрестив ноги, как и Агнесса.
В течение последующего получаса к нам присоединились дон Росси с доном Терро, а так же Марито с Рианной. Лекари то и дело начинали друг с другом препираться; то же самое происходило между камердинером и его сестрой, так что скучно в камере точно не было. Когда Рианна и Агнесса стали спорить о различиях между галлиндийскими и северными вальсами, Ренцо предложил позвать музыкантов. Данте с Эльнорой, по-моему, были только за, но за решающим мнением обратились ко мне. Я поинтересовалась, не побеспокоим ли мы таким образом соседей, должно быть, не привыкших к такому шуму. В ответ Данте просветил меня, что соседи здесь отсутствуют, поскольку тюрьма в армоне давно уже не используется по назначению. Благо соответствующее заведение имеется и в городе. Услышав об отсутствии соседей, наш стражник страдальчески возвёл глаза к потолку. Видимо, вдвойне уверился в том, что с радостью переселился бы сюда из дома. Должно быть, там у него соответствующий вопрос стоял остро.
В конечном итоге я всё же сказала музыке 'нет', решив, что не стоит превращать заключение в ещё больший фарс, чем уже имел место в тюрьме.
А примерно через час к нам присоединился невзрачно одетый мужчина среднего роста, обладавший неприметной внешностью, но острым взглядом. Похоже, я никогда прежде его не видела, а может быть, просто не обращала внимания по причине всё той же незапоминающейся внешности. Мужчина подошёл к Данте, что-то шепнул ему на ухо, и тот, извинившись, вышел из камеры.
Минут через десять он вернулся и сообщил, что все могут быть свободны: приказ об аресте отменён, и представление окончено.
- Ну вот, а так хорошо сидели! - сокрушённо вздохнул Марито.
Я, в отличие от камердинера, предпочитала сидеть пусть плохо, зато не в тюрьме, но все остальные, похоже, не разделяли моего воодушевления и хотели задержаться в камере подольше. Агнесса напоследок с наслаждением щупала мягкий ковёр, лекари упорно выясняли, кто из них лучше учился в институте, а Рианна рассказывала заинтересовавшейся Эльноре о тестах, которые они с Марито проходили у меня в библиотеке.
Секретарь вручил стражу в чёрной форме какие-то бумаги, и тот торопливо ретировался, явно предпочитая не привлекать к себе лишнего внимания.
- Данте, что происходит? - спросила я.
Всё-таки хотелось узнать подробности и, в частности, понять, висит ли по-прежнему надо мной обвинение.
- Сейчас расскажу, - кивнул Данте и снова сел на диван.
Все, как по команде, замолчали и с интересом приготовились слушать.
- Я ведь тебе говорил, что мои люди быстрее разберутся в этом деле, - с победоносной усмешкой обратился Данте к Эльноре.
- Мужчины! - фыркнула она, закатив глаза. - Переходи лучше к делу.
- Перехожу, - не стал возражать Данте. - Вместо того чтобы проверять алиби, допрашивать свидетелей и перерывать вверх дном чайную, мои люди немного покопались в делах уважаемого человека Женнаро Лоцци. - Слово 'дон' Данте опустил, и наверняка умышленно. - И, как оказалось, ставку сделали верно. Выяснилось, что уважаемый человек - азартный игрок. Азартный и при этом никудышный. Не такое уж редкое сочетание. Он неоднократно просаживал в карты крупные суммы, за что, естественно, получал разнос от своих домашних. Происходило это настолько эмоционально, что их соседи оказались в курсе всех подробностей. А не так давно - говоря точнее, четвёртого числа этого месяца, - он имел неосторожность поставить на кон некоторые семейные драгоценности своей жены. Видимо, супруга Лоцци, хорошо зная его слабость, просто-напросто перекрыла ему доступ к казне. Так что, отправляясь в очередной притон, он прихватил вместо денег обнаруженные в шкатулке украшения. И проиграл.
Данте немного помолчал, не то переводя дыхание перед продолжением рассказа, не то просто давая нам возможность оценить ситуацию и самим додумать дальнейшее.
- Стоимость украшений - это ещё полбеды, - продолжил он. - Значительно хуже был ожидаемый и справедливый гнев супруги, которую дон Лоцци, по всей видимости, немало боится. Вот он и решил, что кража - лучший способ исправить положение. Сообщил жене, что застёжка ожерелья сломалась, вот он и взял его к ювелиру, а на всякий случай прихватил заодно и серьги. По дороге назад заскочил в чайную, а, выйдя оттуда, обнаружил, что украшения пропали. Однако жена ни за что бы не поверила в эту историю, не выдвини он официального обвинения.
- Но почему он обвинил именно донью Сандру? - возмущённо воскликнула Бьянка.
Видимо, всем остальным ответ был понятен, поскольку они синхронно опустили глаза, избегая встретиться со мной взглядом. Я кисло усмехнулась. Догадаться и вправду было несложно.
- Он приметил в чайной рабыню, - объяснил Данте, тоже глядя куда-то в сторону. - Одинокую, никого не сопровождавшую. И решил, что это будет идеальная жертва. Ошибся, - мстительно добавил он.
- Может, этому уважаемому человеку какой-нибудь несчастный случай устроить? - кровожадно осведомился Ренцо. - Или, к примеру, счастливый случай с несчастным концом?
- В этом нет нужды. - Глаза Данте сощурились не менее кровожадно. - Мы пойдём совершенно законным путём. Я намерен подать ответный иск, с обвинением в клевете.
- А разве клевета в адрес рабыни - это такое уж большое преступление? - удивилась я.
Та серьёзность, с которой окружающие восприняли последнее сообщение Данте, удивляла вдвойне. Ну, сболтнул уважаемый человек что-то не то. Ошибся. Неужели закону есть до этого хоть какое-то дело?
- В адрес рабыни - небольшое, - признал Данте. А потом многозначительно и очень недобро улыбнулся. - Но клевета на дона Эльванди в этих местах является преступлением более чем серьёзным. И наказание последует весьма суровое.
- Разве он тебя тоже оклеветал? - не поняла я.
Все остальные, похоже, поняли. Что поделать, северянину не так легко вникнуть в некоторые особенности жизни на юге.
- Всё, что касается рабыни, касается и хозяина, - пояснил Ренцо. -
Если, конечно, последний сочтёт нужным именно так расценить ситуацию. Лоцци просто не догадывался, с кем связывается. Ему же хуже. Впредь будет умнее. Если, конечно, голова на плечах останется.
- Голова останется, - спокойно заметил Данте. - А вот имущество - вряд ли.
- Я тут подумала, - невинный взгляд Эльноры скользнул по потолку, - что из-за клеветы этого человека мне пришлось потратить массу своего времени, да и средств тоже. Отвлечь своих людей от неотложных дел... Пожалуй, я тоже подам на Лоцци иск. За компанию.
Данте согласно кивнул.
- В любом случае, засиживаться здесь не стоит, - объявил он. Встал с дивана, подавая остальным пример, и протянул мне руку. Ренцо, в свою очередь, поспешил подать руку Эльноре. - Если, конечно, никто не хочет задержаться в камере на несколько дней. Я в целом не имею никаких возражений.
Вот тут все разом заторопились на выход.
- Сандра, как я и предупреждал, у тебя впереди два выходных, - напомнил Данте, когда мы вышли в коридор. - Надеюсь, на протяжении этого времени я не увижу тебя на рабочем месте.