Аннотация: Снова прошу прощения за задержку с главой; причины были более, чем уважительные. Из-за нехватки времени редактирование опять же пока откладывается, так что это - самая первая версия.
Глава 21
Мы ехали очень долго. К тому моменту, когда телега, наконец, вкатилась в замковый двор, у меня сильно затекло всё тело. Это стало особенно очевидно, когда с нас, наконец, сняли верёвки. Поначалу каждый шаг давался с трудом. Руки нам связывать не стали, но пока проку от этого было мало. В сопровождении шести охранников мы вошли в замок, поднялись по лестнице и оказались в том самом широком коридоре, из которого я совсем недавно отправилась с визитом к Лауре с Клариссой. На сей раз, однако, мы прошли мимо той гостиной, где состоялся визит, и, миновав ещё две или три комнаты, остановились у очередной плотно закрытой двери.
Один из охранников постучал. Дверь приоткрылась, стражник что-то негромко сказал, и его пропустили внутрь. Дверь снова захлопнулась. Остальные пятеро оставались снаружи и не спускали с нас глаз. Не прошло и полминуты, как охранник вышел из комнаты, на этот раз в сопровождении ещё двоих стражников, судя по одежде, из личной охраны де Оксенфорда. По-видимому, на этом функция шестерых наших сопровождающих заканчивалась: они направились обратно по коридору, а ново пришедшие ввели нас в комнату.
Это помещение оказалось более просторным, чем то, где мы недавно беседовали с Лаурой. Однако определить точные размеры комнаты было трудновато: свечи освещали лишь одну её половину, другая же тонула в полутьме. Солнечный свет в комнату практически не попадал: три высоких окна были занавешены плотной тёмной тканью. В затемнённой части комнаты располагался широкий рабочий стол, а также неразожжённый камин. Де Оксенфорд поднялся из-за стола и, отодвинув стул с высокой спинкой, вышел нам навстречу. У него за спиной маячила фигура вездесущего Шелдона. Помимо этих двоих в комнате расположилось с полдюжины стражников.
- Ну что же, весьма рад видеть вам обоих у меня в замке.
Де Оксенфорд говорил так радушно, что сторонний наблюдатель с лёгкостью мог бы поверить в искренность его слов: вот он, классический гостеприимный хозяин. Впрочем, полагаю, шериф действительно говорил вполне искренне. Он и вправду был рад нас видеть. Только не в качестве гостей.
- Спасибо за прямоту. - Мысли Адриана текли в том же направлении, что и мои. - Не будешь возражать, если мы столь же честно скажем, что не отвечаем на твою радость взаимностью?
- Ты мог бы вести себя немного повежливее, зятёк, - пожурил де Оксенфорд. Ни особо рассерженным, ни обиженным он при этом не казался. - Однако это ерунда по сравнению с побегом от молодой жены через окно посреди брачной ночи.
- Так уж вышло, - развёл руками Адриан. Раскаяния в его голосе тоже как-то не ощущалось.
Де Оксенфорд понимающе покивал.
- Да я на тебя зла в общем и не держу, - заметил он. - Ни один мужчина не хочет жениться, по себе знаю. Все, кто женится, делают это под давлением, и чаще всего дело бывает в шантаже, того или иного рода. В твоём случае расклад был слишком очевиден, только и всего.
Я поняла: тянет время. Других причин вести с де Оксенфордом философские беседы на тему семьи и брака у него точно не было.
- А что, не слишком высокоморально звучит? - осведомился шериф. - Ну, а сам ты, если придерживаешься высоких моральных устоев, почему не женился до тех пор, пока не попался на крючок Лауре? Положение в обществе у тебя неплохое, - "до нас, де Оксенфордов, тебе, конечно, расти и расти", читалось по голосу и выражению лица, - состояние, полагаю, какое-то есть, так что же? Неужто все претендентки отказывались? Вот то-то же. Повторяю: тут я тебя не виню. По мне, если бы дело касалось только этого, ты мог бы спокойно отправляться на все четыре стороны. Ну да ладно, - лицо шерифа стало более серьёзным; глаза едва заметно сузились, а кожа словно поплотнее обтянула острые скулы. - Всё это любопытно, но мы собрались здесь не для того, чтобы обсуждать моральный облик мужского пола. Я назначил эту встречу совершенно иной целью.
Цепкий взгляд де Оксенфорда остановился на амулете, висевшем у меня на груди. Я сжала кулаки и подняла голову.
- Ну хорошо, - сказала я, - мы здесь, и то, что вам нужно, вы получите, это очевидно. Но Адриан не имеет к этому никакого отношения. Его амулет уже у вас. - Проследив быстрый взгляд шерифа, я, кажется, сумела различить очертания двух оставшихся амулетов в тёмном углу на каминной полке. - Тогда почему бы вам не дать ему спокойно уйти, на все четыре стороны?
- Благородно, - кивнул де Оксенфорд.
Ерунда. Никакого благородства. Я просто не задумываясь сказала то, что пришло в голову. Будь у меня время хоть немного подумать над собственными словами - наверняка бы успела пожалеть о том, что в самую последнюю секунду рядом не окажется сжимающей мои пальцы руки.
- Однако у меня есть все основания полагать, что господин Уоллес имеет значительно более непосредственное отношение к происходящему, чем вам может показаться, - продолжал шериф.
Я нахмурилась, ожидая очередного подвоха.
- Нельзя ли поподробнее?
- Охотно. Если мои расчёты верны, то именно господин Уоллес снимет с вас и передаст мне этот амулет.
Впервые за время нашего разговора де Оксенфорд сказал нечто, способное выбить меня из колеи. Очень явственно вспомнилась Лаура, настаивающая на том, чтобы приговор Дженни привёл в исполнение именно Шон.
- Даже не надейся, - процедил Адриан.
- Отчего же? - не без удивления спросил шериф. Однако некоторая растерянность в его взгляде вскоре сменилась пониманием. - Ах, вы об этом. Можете не тревожиться: у меня достаточно людей, готовых, если это понадобится, выполнить приказ. Без споров и без сопротивления. Так что в услугах Уоллеса я точно не нуждаюсь. Однако предполагаю, что в данном конкретном случае кровопролития можно избежать.
- Что-то не припомню, чтобы раньше вас это останавливало, - пробурчала я, хорошо понимая, что разумнее было бы промолчать. Однако в очередной раз стоя на самом краю, трудно было отказать себе в удовольствии хотя бы высказываться без ограничений.
- А меня это и сейчас не остановит, - и бровью не повёл де Оксенфорд. - Скажем так: во мне говорит любопытство. Не исключено, что есть способ получить амулет, не прибегая к убийству. Мне всего лишь любопытно, сработает он или нет.
Способ получить амулет, не прибегая к убийству? Мне такой был неизвестен. Хотя...
- Замуж за вас я не выйду, - на всякий случай предупредила я, инстинктивно делая шаг назад.
- И не надо, - заверил меня шериф. - Я ведь уже говорил: идея вступления в брак никогда не казалась мне привлекательной.
- Почему ты так на меня смотришь? - отвлеклась я, перехватив подозрительный взгляд Адриана.
- Пытаюсь прикинуть, кем бы мы с тобой приходились друг другу при таком раскладе.
- Вот только этого мне ко всем радостям и не хватало!
- Всё это очень интересно, но нам следует перейти ближе к делу.
Увы, де Оксенфорд, в отличие от нас, не был заинтересован в том, чтобы тянуть время. И хотя он по собственной инициативе завёл речь о бескровном разрешении сложившейся ситуации, ничего хорошего мы от него не ожидали, что, полагаю, легко читалось по нашим взглядам.
- Так о каком же способе идёт речь? - тем не менее поинтересовалась я, скорее из вежливости, чем с надеждой на благополучный исход.
- Известно, что при жизни хозяина амулет может быть передан одному из его ближайших родственников, - напомнил де Оксенфорд.
- Неужели вы как следует потрясли своё семейное древо и обнаружили между нами столь тесные кровные узы? - осведомилась я. Как уже было сказано выше, единственное, что я не желала контролировать при сложившихся обстоятельствах, так это собственный язык.
- Нет. - Мой стиль общения явно начинал злить шерифа, но, надо отдать ему должное, пока он сохранял видимость хладнокровия. - Но в этом нет необходимости. Ведь у вас двоих, насколько я понимаю, довольно тесные взаимоотношения, разве не так? Вы, разумеется, неженаты, но ваша кровь смешалась, и с точки зрения древней магии, которая подпитывает амулет, вы - всё равно что муж и жена. Такие нюансы как брачная церемония не играют для этой магии ни малейшей роли.
- И это значит?.. - нахмурилась я.
- Это значит, что ты, Адриан, вполне можешь забрать амулет у Инги, - пояснил де Оксенфорд. - Ну, а то, что затем ты можешь передать его мне, уже было проверено.
Потребовалось некоторое время, чтобы хотя бы первично переварить эту информацию. Перспектива отдать последний из трёх амулетов де Оксенфорду, конечно, не радовала, но при известных обстоятельствах нам было не до того, чтобы привередничать. Сначала надо было суметь выбраться из этого капкана живыми. Остальными вопросами можно будет заняться потом. Как говорится, проблемы следовало решать по мере поступления. Но и тут меня чем дальше, тем больше смущал один вопрос.
- Вы уверены, что Адриан действительно может безнаказанно забрать у меня амулет? - озвучила я закравшееся в душу сомнение.
- Разумеется не уверен, - не задумываясь, ответил шериф. - Это всего-навсего моё предположение. Хотя следует уточнить: предположение, основанное на знании. Я долго изучал всё, что связано с этими амулетами, и без сомнения знаю о них больше, чем кто-либо из ныне живущих. Даже семейства, обладавшие амулетами, с течением времени утратили драгоценные знания. А мне удалось собрать их, крупицу за крупицей. Будет только справедливо, чтобы теперь амулеты перешли в моё владение.
Может быть, в чём-то он был и прав. Но тема справедливости волновала меня сейчас в последнюю очередь.
- Какова вероятность, того, что Адриан действительно сможет завладеть моим амулетом? - настойчиво переспросила я.
Шериф склонил голову набок, прикидывая.
- Я бы поставил три против двух, - сказал он наконец. - Да, пожалуй, именно так.
- Тогда об этом не может быть и речи.
Я сжала в руке висящий на шее амулет и попыталась снова отступить назад, но на этот раз наткнулась на холодную сталь обнажённого меча.
- Более надёжные варианты есть? - спокойно поинтересовался между тем Адриан.
- Ну разумеется, - расплылся в улыбке шериф. - Достаточно перерезать горло этой девочке, и я сразу же получу амулет. Этот вариант абсолютно надёжен - и, заметь, твоё участие даже не потребуется. Кстати, тебе когда-нибудь доводилось видеть, как уходит жизнь из человека, которому перерезают горло? Событие очень быстрое, но в то же время весьма зрелищное. Главное - это следить только за глазами, не отвлекаться на полосу крови. Тогда можно в буквальном смысле слова увидеть, как из тела вытекает жизнь.
Моя рука автоматически выпустила амулет и медленно поползла вверх, прикрывая шею. Должно быть, именно на такую реакцию и был рассчитан сей вдохновенный монолог. Идти у шерифа на поводу не хотелось, и я поспешила опустить обе руки, для пущей уверенности сцепив пальцы за спиной.
- Обойдёмся без лирики, - жёстко сказал Адриан.
- Не возражаю, - пожал плечами де Оксенфорд. - Лирика и вправду ни к чему, а вот к действию пора приступать. Выбор за вами.
- К действию, так к действию.
Адриан отвернулся от де Оксенфорда и шагнул мне навстречу. Сомкнув губы, я энергично закачала головой и снова сжала амулет в кулаке.
- Всё будет хорошо, - тихо сказал Адриан, глядя мне в глаза.
Если это была попытка гипноза, она не сработала. Я только сильнее сжала кулак и, не отводя взгляда, снова покачала головой.
Кровь ощутимо стучала в висках, будто норовя заглушить звучание окружающего мира, таким образом отгораживая меня от него хотя бы частично. Я ожидала уговоров, взвешенных и логичных доводов, а может быть, обвинений в глупости и упрямстве. Я не собиралась адекватно реагировать ни на то, ни на другое; просто вцепилась в амулет, понадеявшись, что разжать мои пальцы окажется нелегко даже в случае моей смерти.
Против моих ожиданий, Адриан не стал ничего говорить. Просто наклонил голову и поцеловал меня в губы. Я ответила, хотя, учитывая обстоятельства, это и было глупо. Впрочем, в силу всё тех же обстоятельств, что глупо, а что нет, особого значения теперь уже не имело. Сколь ни удивительно, но нас не прерывали. В комнате повисла тишина - ни окриков, ни смешков, ни комментариев. Мои руки обвили шею Адриана...
А потом, не прекращая поцелуя, он совершенно неожиданно для меня дёрнул за верёвку, на которой висел амулет. Верёвка была совсем тонкая и порвалась очень легко. Не открывая глаз, я затаила дыхание. Так бывает, иногда мы пытаемся как можно дольше не дышать, будто остановив собственное дыхание, останавливаем и время. Нам инстинктивно кажется, что до тех пор, пока без движения пребывает наш собственный организм, то же самое происходит и с окружающим миром. Но как живому человеку необходимо дышать, так и времени необходимо продолжать своё течение. Я вынужденно выпустила наполнявший лёгкие воздух и заставила себя открыть глаза.
Адриан по-прежнему стоял рядом; теперь он сжимал амулет в собственном кулаке. Вокруг было по-прежнему тихо, я бы даже сказала, замогильно тихо, до звона в ушах. Глаз не улавливал в комнате ни малейшего шевеления; было похоже, что все, как и я, замерли в ожидании. Я услышала, как Адриан выдохнул воздух; в наступившей тишине его дыхание казалось шумным. Во всяком случае в одном можно было не сомневаться: он дышал. Кровь застучала в висках с новой силой, а может быть, я только сейчас обратила на неё внимание. Мне захотелось то ли прижать Адриана к себе, то ли как следует поколотить его за подобные фокусы. Впрочем, последнее желание быстро улетучилось: никому другому это видно не было, но я стояла очень близко и заметила, что у Адриана чуть-чуть дрожит рука. Правда, длилось это совсем недолго; оборачиваясь к де Оксенфорду, он чуть сильнее сжал пальцы, и ничто в его облике уже не свидетельствовало о недавно пережитом.
- Хороший выбор смерти, - произнёс де Оксенфорд.
Адриан ничего не ответил. Обращённый к шерифу взгляд, однако, вполне красноречиво говорил, куда именно тот может идти со своими оценками.
Впрочем, де Оксенфорда это мало волновало. Выхватив из руки Адриана амулет, он сразу же повернулся к нам спиной и поспешил назад, в тёмную часть комнаты, к каминной полке. Взяв в руки оставшиеся два амулета, он возвратился к своему столу, но садиться не стал, а продолжил стоять к нам спиной, разложив амулеты на поверхности стола.
- Мне не мешать; к окнам не приближаться, - приказал он, не оборачиваясь.
- А с этими что? - немного нерешительно спросил начальник стражи. Как видно, приказ "не мешать" не подразумевал дополнительных вопросов, и охранник слегка волновался.
- Ах, да. Убить. Только не здесь; это будет мне мешать. Там, снаружи. - Де Оксенфорд всё-таки соизволил повернуться в нашу сторону. - Сожалею, Уоллес, - развёл руками он. По моему поводу шериф, как видно, не сожалел. - Мне ваши жизни в общем-то не нужны, но дочка уж очень просила.
Он снова отвернулся, и на этот раз уже ничто не могло бы его отвлечь. Нас для де Оксенфорда больше не существовало. Да что там мы; похоже, перед ним открывались сейчас такие перспективы, на фоне которых переставал существовать весь мир. Хотелось сказать ему на прощание что-нибудь, соответствующее ситуации, но увы, достойный ответ в голову не приходил. Трое стражников - начальник охраны и двое его подчинённых - вывели из комнаты и плотно закрыли дверь. Когда мы выходили, Адриан незаметно коснулся моей руки и взглядом указал направо, туда, где коридор уходил в сторону скрытой от глаз лестницы.
Мы стояли возле стены; двое охранников извлекли мечи из ножен; третий, их начальник, стоявший чуть позади, не счёл нужным обнажать оружие.
- С каких пор казни стали осуществляться прямо в коридорах замка? - поинтересовался Адриан.
- С тех пор, как поступил такой приказ, - невозмутимо ответил начальник стражи.
- Хорошо, - не стал возражать Адриан, - а как насчёт последнего желания?
- А что, оно у тебя есть? - скептически произнёс один из стражников, тот, что стоял напротив меня.
- Предположим, что да.
- Вот уж чего никогда не мог понять, - заметил стражник, обращаясь не то к нам, не то к своему товарищу. - Если всё равно помирать, какое может быть желание?
- А ты сам подумай, - предложил Адриан. - Чего бы ты пожелал перед собственной казнью?
Охранник хихикнул и задумчиво запрокинул голову. Расчёт оказался точным. Отвлечённый вопросом не по существу, воин, удерживавший обнажённый меч, утратил бдительность и ослабил хватку. Никто глазом не успел моргнуть, а Адриан уже вывернул его руку, перехватил оружие и, бросив мне короткое "Беги!", перегородил коридор на пару с разоружённым охранником. Последний едва ли успел понять, что произошло, но остриё его же собственного меча, обратившееся теперь в его сторону, было достаточно красноречивым.
Я послушно побежала, но, одолев не более десяти ярдов, остановилась и обернулась. Трудно было сказать, на чьей именно совести оказалась первая пролитая кровь. То ли удерживаемый Адрианом охранник, резко и неудачно дёрнувшись в порыве паники, сам напоролся на собственный меч, то ли Адриан поспешил избавиться от одного врага, оказавшись под натиском ещё двоих, а может быть, всему виной оказались именно те двое, слишком поспешно бросившиеся в бой и толкнувшие своего же товарища прямо на обнажённое лезвие. Так или иначе, тело стражника, так, должно быть, и не успевшего загадать последнее в своей жизни желание, безвольно обвисло. Выдернув меч, Адриан отшвырнул труп на нападавших и воспользовался короткой заминкой, чтобы отступить на пару шагов и освободить себе место для манёвра. Двое против одного - это не слишком хороший расклад, но дело обстояло намного хуже. Стоило звону мечей прокатиться по коридору, как из недавно покинутой нами комнаты выскочили остававшиеся там воины. Их было около полудюжины; последним в коридор выбежал Шелдон. Единственным, кто по-прежнему оставался в комнате, был де Оксенфорд, должно быть, слишком занятый амулетами, чтобы реагировать на происходящее в замке.
Внимание нападавших было приковано к Адриану, и у меня по-прежнему оставался шанс уйти, хоть и очень зыбкий. Но ноги как будто приросли к полу. Я понимала, что уже ничем не смогу помочь. Понимала, что Адриан обречён и что оставаясь на месте, я попросту делаю его гибель бессмысленной. Но развернуться и уйти всё равно не могла.
Быстро колотящееся сердце отсчитывало секунды вместо маятника часов, заставляя время двигаться в непривычном ритме. Вот Адриан ранил одного из своих противников в руку; тот выронил меч и выбыл из боя. Но на его месте тут же оказались двое других стражников, будто в легенде про дракона, на месте отрубленной головы которого всегда вырастало две новых. Ещё несколько ударов меча, и Адриан был вынужден отдалиться от стены, прежде не позволявшей противникам подойти к нему со спины. Теперь же ему пришлось сосредоточиться на отражении ударов сразу нескольких мечников, в то время как ещё один неслышно приблизился сзади. Кричать, предупреждая об опасности, было бессмысленно: если бы Адриан обернулся, то сразу же открылся бы для одного из своих нынешних противников. А между тем клинок, нацеленный ему в спину, уже сверкнул в занесённой для удара руке...
Вот только в следующее мгновение всё тот же клинок со звоном упал на каменный пол. Спустя полсекунды выронивший его стражник рухнул следом за своим оружием. Теперь взгляду открылось оперение торчащей между лопаток стрелы.
- Уилл, - прошептала я одними губами.
В противоположном конце коридора действительно появился знакомый силуэт. Стражники, только-только выскочившие из комнаты и ещё не успевшие вступить в бой, не сговариваясь, бросились в сторону Уилла. Сейчас, когда разбойник остановился, поджидая, стало ясно, что прибыл он не в гордом одиночестве: справа от него расположился воин, в котором я узнала Берта.
Громкие выкрики и звон скрещивающихся клинков заполнили коридор, эхом отскакивая от высокого сводчатого потолка. Такой шум не мог не проникнуть в комнату даже через закрытую дверь. Не знаю, удавалось ли шерифу сосредоточиться на своём занятии, но наружу он пока не выглядывал. Оставалось надеяться на то, что он попросту не сумеет осуществить свои грандиозные планы. Какими бы ценными ни казались наши амулеты, они были всего лишь предметами старины, напоминанием о былой магии, когда-то, быть может, и могущественной, но давно уже уснувшей. Стоит ли пугаться потухшего вулкана, каким бы смертоносным он ни был в былые времена?
Несмотря на неожиданно подоспевшую помощь, численный перевес был по-прежнему не на нашей стороне. Адриан сражался сейчас одновременно с двумя противниками; разбойники также пусть несущественно, но уступали числом устремившимся к ним стражникам. От меня толку пока не было никакого. Медленно, стараясь не привлекать к себе внимания, я приблизилась к сражающимся. Столь же медленно опустилась на колени перед телом стражника, который первым погиб от меча Адриана. И принялась ощупывать его пояс, стараясь при этом охватывать взглядом происходящее вокруг, дабы никто не мог застать меня врасплох. Кинжал обнаружился достаточно быстро. Не чувствуя себя мародёром, я поспешно выудила его из кожаных ножен.
Метать ножи я не умела, да этот кинжал и не был предназначен для метания. Однако сейчас было не до подобных мелких деталей. Под натиском двоих противников Адриану приходилось постепенно отступать, и вряд ли он бы продержался ещё долго. Поднявшись на ноги, я прицелилась и, улучив момент, бросила кинжал в одного из них. Чудес не бывает. Разумеется, бросок оказался неудачным; клинок не вонзился в тело между рёбрами, а стражник не рухнул замертво. (Случайно не зарезала кого-нибудь из своих, и на том спасибо, промелькнуло у меня в голове). Нож всего лишь ударил его по плечу, отскочил от одежды и со звоном упал на каменный пол. Но этого оказалось достаточно для того, чтобы отвлечь внимание стражника. Всего лишь на пару секунд, но этого, в свою очередь, хватило Адриану. Один резкий выпад - и стражник осел на пол, хватаясь руками за рану в боку. Ещё несколько секунд, и Адриану удалось оттолкнуть второго стражника к стене, одновременно выбивая у того из рук меч.
- Ты ещё здесь? - крикнул мне Адриан, склоняясь над недавним противником, дабы убедиться в том, что тот потерял сознание.
Я слегка растерялась. Бывают такие вопросы, на которые невозможно достойно ответить. Сказать "да" было бы слишком банально, сказать "нет" - нелогично. К тому же, насколько я могла судить, в вопросе сквозил плохо скрытый упрёк.
- И какого же чёрта? - поинтересовался Адриан, подтверждая это предположение.
- А я здесь булавку потеряла, - ответила я первое, что пришло в голову. Тот факт, что я сроду не пользовалась булавками, роли не играл.
- Я тебе новую подарю, - пообещал Адриан, - хоть десять штук, только держись отсюда подальше.
- Ну конечно, знаю я, где ты их возьмёшь, - отозвалась я, - они же у тебя в койке, как на дереве, растут.
Видимо, поняв, что разговаривать здесь не с кем, Адриан неодобрительно махнул рукой и поспешил на подмогу к Уиллу и Берту.
Правый бок Берта слегка кровоточил, но это была скорее царапина, чем серьёзная рана; во всяком случае разбойника она, кажется, не беспокоила и никак не стесняла в движениях. Шелдон стоял чуть в стороне и не спешил принимать активное участие в сражении, по-видимому, предпочитая выступать в роли идейного вдохновителя. Увы, Уилл бесцеремонно испортил ему весь расклад, как только Адриан присоединился к разбойникам и взял одного из стражников на себя. Статли шагнул навстречу Шелдону с видом аристократа, повстречавшего давнего знакомого на светской вечеринке; картину лишь немного портил окровавленный меч. Шелдон вынужденно приготовился принять бой.
- Господин Шелдон, если не ошибаюсь? - недобрый взгляд Уилла слегка подпортил дружелюбную приветственную улыбку. - Мы с вами не были представлены, но, полагаю, вы достаточно обо мне наслышаны, так же как и я о вас.
Меч как бы невзначай рассёк воздух и снова замер в расслабленно опущенной руке.
- На этот раз ты слишком далеко забрался, щенок.
Трудно сказать, часто ли Шелдону доводилось участвовать в поединках; навряд ли это подразумевал род его занятий. И тем не менее с извлечённым из ножен мечом кастелян явно чувствовал себя вполне комфортно.
- Ну, в своём родовом замке я могу забираться куда мне заблагорассудится, - заметил Уилл.
- Последний наследник этого замка давно уже умер, - возразил Шелдон.
- Да, как же, наслышан. - Мечи в первый раз скрестились, пока ещё не ожесточённо, скорее пробуя друг друга на вкус. - Но люди иногда возвращаются из могилы.
- В этом случае их просто необходимо упокоить повторно. - Ещё одно столкновение клинков. - И не забыть про осиновый кол.
- Тебе виднее. У тебя ведь богатый опыт по части убийств? Только имей в виду: меня осиновый кол не остановит.
С этими словами Уилл перешёл в агрессивную атаку. Сперва Шелдон вынужден был отступить под таким натиском, но вскоре сумел взять себя в руки и дать вполне достойный отпор. В какой-то момент ему чуть было не удалось ранить разбойника в плечо, но в самый последний момент тот успел отразить удар и с силой оттолкнул Шелдона в сторону. Оба остановились, тяжело дыша и сверля друг друга глазами.
- Что, с мечом в руке это, оказывается, не так-то просто? - прищурился Уилл. - С ядом намного удобнее?
Шелдон резко вскинул голову; приглядевшись, можно было увидеть, как краска прилила к его и без того раскрасневшемуся лицу.
- Слишком уж много ты знаешь, - процедил он после короткой заминки. - Теперь загнать тебя обратно в Дэнвуд будет недостаточно. Всё-таки гробовая плита будет надёжнее.
- Возможно, меня туда и отправят, но точно не ты, - отозвался Уилл, снова поднимая меч.
- Это почему же?
Шелдон выпрямил спину и крепко сжал рукоять меча, готовясь отразить удар, но было видно, что он уже начал уставать.
- Мне не понравилось то, как ты обустроил мою могилу, - ответил Уилл. - Знающие люди утверждают, что получилось чересчур вычурно. Так что когда я соберусь на тот свет, обращусь к кому-нибудь другому.
На этот раз атака была ещё более ожесточённой. Отступая, Шелдон споткнулся о труп одного из стражников, но успел вовремя уйти от удара. Схватка продолжилась, и сперва непонятно было, кто выйдет из неё победителем. Но вскоре стало очевидно, что Шелдон слабеет. Он стал совершать одну мелкую ошибку за другой, слегка замешкался, отражая удар, и отразить следующий уже не сумел. Клинок вонзился в тело кастеляна немного выше солнечного сплетения. Раздался не то чтобы даже стон, скорее негромкий, приглушённый звук, как будто Шелдон с шумом втянул воздух в лёгкие. Кастелян запрокинул голову...
Увидеть, как его глаза закрылись в последний раз, Уилл не успел. Стражник, до сих пор сражавшийся с Бертом, приблизился к нему со спины, и разбойник заметил его приближение лишь в самый последний момент. Уилл резко развернулся, но подготовиться к удару не успел. Меч стражника скользнул под клинком Статли и, не встретив сопротивления, погрузился в плоть. Рука Уилла дрогнула, рукоять выскользнула из пальцев. Торжествующий стражник, предвидя получение щедрого вознаграждения от шерифа, поднял меч во второй раз, намереваясь довершить начатое. Я метнулась в его сторону, не раздумывая о том, что без оружия всё равно никак не смогу его остановить. Но Адриан успел раньше. Удар оказался настолько сильным, что его меч пронзил стражника насквозь, и тот упал, даже не успев опустить собственное оружие.
В коридоре вдруг стало очень тихо, и тишина пугала ещё сильнее, чем недавний шум. Мы огляделись. В дюжине шагов от нас на полу лежал Берт. Его левая рука была откинута за голову, а выражение открытых глаз казалось на удивление умиротворённым - совсем не похоже на человека, погибшего в бою. Несколько стражников лежали и полусидели в разных частях коридора; одни были мертвы, другие тяжело ранены. Адриан тяжело и часто дышал, устало облокотившись о стену. А рядом, возле той же стены, откинув голову назад, сидел Уилл. Его глаза были полу прикрыты. Из-под прижатой к животу ладони сочилась тёмная кровь.
Я поспешно опустилась рядом с ним на колени и осторожно отвела руку в сторону, чтобы осмотреть рану. Видимо, при этом я слегка задела живот, потому что Уилл тихо застонал, не открывая глаз. Стараясь действовать совсем осторожно, я разорвала куртку и тунику там, где они скрывали рану. Одежда оказалась пропитана кровью настолько, что её можно было отжимать. Моя одежда и руки тоже сходу оказались в крови, но это сейчас волновало меня меньше всего. То, что я увидело, заставило меня ощутить волну обжигающего тело холода, хотя ещё мгновение назад казалось, что в коридоре царит невыносимая духота. Сомнений не было: молодой граф Вестфолдскй умирал.