Вот так и случилось, что на следующее утро мы, распрощавшись с Камиллой, выехали из дома. Следующие два дня мы провели в пути, а две ночи - в придорожных трактирах. Это было утомительно: постоянная езда, тряска, сидение на одном месте. Но в то же время чувство предвкушения будоражило кровь. Перед нами и сейчас уже открывались новые для меня виды. Мы проезжали через леса, холмы, деревни, маленькие городки. Время от времени останавливались, так часто, как нам самим того хотелось, чтобы отдохнуть, размять ноги, умыться водой из лесного ручья или перекусить в городской таверне. Трактиры тоже были сравнительно неплохи. Первый - получше, второй - чуть попроще и погрязнее, хотя и там, и там мы с Дамианом получали лучшую комнату.
Мы путешествовали вместе с Линфоксом, однако своим присутствием излишне друг другу не докучали, поскольку он ехал в своей карете, на которой прибыл в виконтство, , а мы - в своей. Так что пересекались мы лишь во время остановок, да по вечерам в трактирах. Мне общество мэра было неинтересно: он всегда заговаривал о скучных с моей точки зрения вещах. Дамиана его общество, кажется, быстро стало слегка раздражать. Но сразу после ужина мы отправлялись в свою комнату, так что не так уж это было и важно.
На третий день я почувствовала, что изрядно утомилась, и, когда мы въехали в очередной городок, называвшийся Олдхиллом, Линфокс высказал предложение остановиться в трактире уже сейчас - было около четырёх часов дня, - а путь продолжить назавтра. Такой вариант всех устроил.
Линфокс горячо порекомендовал нам прекрасную, по его словам, таверну, расположенную всего в четверти часа пешего пути от трактира, где мы могли бы вкусно поесть, наслаждаясь хорошей музыкой. Сам он компанию нам составить не мог, в связи с чем не преминул рассыпаться в сожалениях. Коли уж они здесь задержались, ему было бы весьма полезно нанести визит мэру Олдхилла, дабы по-соседски обсудить кое-какие дела.
Мы же устроились в комнате, извлекли из своего сундука некоторые вещи, немного передохнули, а затем, переодевшись, отправились в трактир. Однако на полдороге я почувствовала себя совсем усталой и поняла, что вовсе не хочу есть в непривычной обстановке, среди многочисленных посетителей, в шумной атмосфере трактира, пусть даже очень хорошего. Да и вообще, сказать по правде, усталость как-то резко затмила чувство голода. Когда я призналась в этом Дамиану, он, не раздумывая, развернул меня на сто восемьдесят градусов, и мы зашагали обратно в трактир. Я вяло сопротивляясь, заметив, что муж наверняка голоден, но он резонно мне напомнил, что заказать ужин вполне реально и в том заведении, в котором мы остановились на ночлег.
Когда мы оказались в своей комнате, Дамиан запер дверь и сбросил на стул свой плащ.
- Ложись, отдохни, - сказал он, откидывая покрывало, чтобы мне было удобнее устраиваться.
- А ты?
- И я тоже отдохну.
Я сняла платье и, оставшись в одном нижнем белье, улеглась в кровать.
Дамиан лёг рядом поверх покрывала и положил руку мне под голову. Я перекатилась набок, прижимаясь к мужу.
- Эта поездка была плохой идеей, верно? - спросил он, глядя в потолок.
- Почему?! - удивилась я.
- Для тебя она слишком утомительна. Ты не привыкла к таким расстояниям.
- Я действительно устала, но это ничего не значит, - с жаром возразила я. - Сегодня отдохну и завтра буду свежа и полна сил! Мне очень даже интересно посмотреть на все эти городки, ярмарки и что там ещё обещал Линфокс. Ну, и потом, не хочешь же ты сказать, что две недели в обществе леди Камиллы были бы менее утомительны?
Дамиан на мгновение округлил глаза, вынужденный признать мою правоту.
- Может быть, ты хочешь поискать другой трактир? - спросил он затем. - Тебе здесь неуютно.
Он устремил многозначительный взгляд на безвкусные ярко-салатовые шторы, на окно, рама которого скрипела всякий раз, как его открывали или закрывали, на не слишком хорошо подметённый пол.
- Когда я с тобой, мне везде уютно, - возразила я, сильнее к нему прижимаясь.
Дамиан обхватил руками мою спину. Его объятие было крепкое и надёжное. И позволяло мне чувствовать себя спокойно. Я не видела лица Дамиана, но точно знала, что он улыбается. Может, по ритму дыхания, может, просто шестым чувством. Я вообще научилась почти безошибочно определять его настроение.
- И вообще, мне здесь очень нравится, - уверенно заявила я.
Дамиан скептически хмыкнул.
- Чем здесь может так уж сильно нравиться? - осведомился он, снова оглядывая комнату. - Или, может, у тебя в сундуке запрятан любовник?
Я устремила взгляд на наш небольшой дорожный сундук.
- Ага, компактный такой любовник, - энергично кивнула я. - Маленький дорожный вариант. Очень удобно: можно везде носить с собой.
- Его же небось ещё и кормить надо, - поморщился Дамиан, не разделяя моего восторга в связи с этой идеей.
- Совсем чуть-чуть! - воскликнула я, садясь на кровати и для пущей убедительности поднося большой палец левой руки близко-близко к указательному. - Он же компактный! - Я обвила руками шею также успевшего сесть Дамиана. - У меня действительно есть любовник, который всегда и везде со мной, - заявила я. - Угадай, кто это.
Чтобы легче было угадывать, я поцеловала мужа в губы. Он обнял меня, касаясь прохладными ладонями кожи спины.
- Ты же устала, - шепнул он затем.
- Я устала от езды. А это совсем другое.
- Тогда понятно. - Дамиан быстро стянул с себя рубашку. - Извини, приятель, ты сегодня не у дел, - бросил он, повернувшись к сундуку.
- Я потом сама всё с ним улажу, - пообещала я, ложась на спину и увлекая Дамиана за собой.
Он жадно целовал мои губы, потом шею, потом опять губы. Потом спустился к груди. Я отвела назад плечи и запрокинула голову, отвечая на его ласки.
- Ты знаешь, что тебе необыкновенно идёт это бельё? - заметил Дамиан, отбрасывая в сторону мешающее покрывало.
Я засмеялась. Понадобилось некоторое время, чтобы я перестала испытывать чувство отвращения при виде соблазнительного белья, и ещё больше времени, прежде чем я оказалась готова надеть его на себя.
От брюк Дамиана мы избавились очень быстро. От моего белья - куда как медленнее.
Дамиан лежал на животе, сложив руки перед собой и повернув голову набок. Я пристроилась, прижавшись щекой к его спине. Потом села, подтянув повыше подушку.
- Дамиан! - позвала я, неспешно проводя пальцем по его правой лопатке.
- Что?
- Знаешь, мне очень стыдно...
- За любовника в сундуке? Это правильно.
- Да нет, за это мне как раз совсем не стыдно. Стыдно мне за другое.
- Интересно. - Он приподнялся и посмотрел на меня, подпирая подбородок рукой. - За что же?
- Ну, понимаешь... - Я немного помялась, комкая в руке кусок одеяла. - В общем, кажется, теперь я всё-таки хочу есть.
- Серьёзный повод для стыда, - глубокомысленно согласился Дамиан. И, вставая с постели, сказал: - Сейчас спущусь, отыщу трактирщика. А ты пока отдыхай.
Он быстро оделся и вышел из комнаты, а я натянула на себя одеяло и блаженно закрыла глаза. Однако спать не спала, ждала мужа. А он почему-то всё никак не возвращался. Трактирщика нигде нет? А может, Дамиан дожидается, пока тот всё приготовит, и собирается подняться сюда только с едой?
Вернулся Дамиан существенно позже, чем я ожидала. Он вошёл быстро, резко дёрнув на себя дверь, а затем сразу же её запер. Никакого подноса он, ясное дело, не нёс, а вид у него был чрезвычайно встревоженный.
- Ника, одевайся! - сказал он прямо с порога. - Мы отсюда уходим.
- То есть как? - удивилась я.
- Одевайся, быстро. - Он подхватил платье, которое я совсем недавно сняла, и протянул его мне. - Я всё объясню по дороге, но ради богов, поспеши.
- Хорошо, но... мы хотя бы сюда вернёмся?
Платье платьем, но начать одеваться следовало с белья.
- Нет.
- Тогда надо собрать вещи.
- Не надо. И не возись со всем этим. Платья довольно. Здесь опасно оставаться.
- Опасно?
- Да. - Дамиан встревоженно покосился на дверь, но никаких звуков снаружи пока не доносилось. - Наш приятель мэр сбежал. Я видел внизу его карету и сумел кое-что подслушать. - Он принялся помогать мне с застёжками, дабы процесс одевания завершился быстрее. - Вся эта поездка - ловушка. А я - идиот. Но это сейчас неважно, важно успеть вытащить тебя из этого дерьма.
- Ты о чём?
Уже поняв, что ситуация сложилась крайне серьёзная, я кинулась обувать туфли.
- Тот, кто подставил меня тогда, пять лет назад в Ансилоне. Это один из моих бывших друзей, сослуживец, я о них рассказывал. Я подозревал, но не был уверен.
- Что ему понадобилось?
Мы устремились к выходу, Дамиан прислушался, затем резко распахнул дверь, держа наготове обнажённый меч. Коридор был пуст, и мы устремились к лестнице.
- Хочет утопить меня окончательно. Всплыли какие-то новые факты, преступника снова ищут, и он опять под подозрением. Нужен козёл отпущения.
- Но тебя же оправдали! - воскликнула я. - Мой отец ведь отвёл от тебя подозрения!
- Да, но теперь его нет в живых. Стой!
Дамиан резко остановился и отступил к стене, увлекая меня следом. Внизу послышался громкий шум и лязг извлекаемого из ножен оружия.
- Демоны! - шёпотом выругался он. - Назад!
Мы метнулись обратно к комнате. Дамиан снова запер дверь изнутри. Подскочил к окну, выглянул и выругался опять.
- Там караулят.
Он быстро оглядел помещение. Беспокойство смешалось во взгляде с какой-то странной решимостью.
- Сюда!
Он подтащил меня к камину и открыл решётку. Звучавший снаружи шум становился всё громче.
- Ника, - сказал Дамиан, хватая меня обеими руками за локти и заглядывая в глаза. - Им нужен только я, но они не захотят оставлять живую свидетельницу. Поэтому ты сейчас спрячешься. Здесь, в камине. Выбраться наружу через трубу, к сожалению, не выйдет, но постарайся втиснуться в неё, насколько сможешь. Им не придёт в голову тебя там искать. И умоляю тебя, что бы здесь ни происходило, не издавай ни звука. Вот, - он выудил из-за пазухи кошелёк и вручил его мне. - Это тебе понадобится. Когда всё закончится, уходи отсюда как можно более незаметно, и возвращайся домой. Там ты будешь в безопасности. И Эддингтон будет знать, как тебя защитить. Знаю, это будет нелегко, но ты смелая девочка, ты справишься.
В дверь громко постучали. Дамиан быстро поцеловал меня в губы, потом крепко обнял, а затем, отстранившись, подтолкнул к камину. Беспокойство в выражении его глаз уступило место решимости, и эта решимость совершенно мне не понравилась.
- А что будет с тобой?
Дамиан на мгновение опустил глаза, словно не зная, стоит ли мне об этом говорить.
- Я не дам им взять себя живым, - всё-таки признался он, и голос был полон всё той же демоновой решимости.
- Нет! - Я хотела закричать, но повторившийся стук в дверь заставил вовремя понизить голос. - Нет, Дамиан, пожалуйста!
Он сжал губы и качнул головой.
- Тогда я не буду никуда прятаться.
- Ника, ты не понимаешь.
На сей раз голос Дамиана прозвучал глухо. Я бросилась на колени и схватила его за руки.
- Дамиан, умоляю тебя, пообещай, что останешься жив! Что сделаешь всё, чтобы остаться в живых. Я тебя вытащу, обещаю, я найду способ, только останься жив!
Раздался грохот. Теперь в дверь не стучали; её пытались выломать.
- Хорошо. - Дамиан рывком поднял меня на ноги. - Боги с тобой. Прячься.
Я принялась неуклюже забираться в камин.
- А наши охранники? - вспомнила я, замирая.
- Уже мертвы, - коротко ответил Дамиан.
Двое сопровождавших нас стражников. Оба не старше тридцати... Дамиан закрыл за мной каминную решётку. Я стала отчаянно протискиваться в узкую и грязную трубу. Удалось немного подняться и залезть в неё с ногами. Добраться до крыши действительно невозможно, Дамиан прав. Слишком узко, я двинуться не могу. Не знаю даже, как буду вниз выбираться; может, я вообще здесь застряла. Но сейчас было не до этого. Судя по раздавшемуся в комнате звуку, дверь всё-таки слетела с петель.
Шум шагов. Всё продолжается и продолжается. Не знаю, сколько их, но точно много. Пятеро? Больше?
- Бросайте оружие, виконт.
Красивый голос, только с хрипотцой, будто говоривший недавно переболел простудой.
- Кто вы такие и что вам нужно?
Дамиан говорит резко, немного высокомерно.
- Это не имеет значения. - Всё тот же, охрипший. - Важно то, что мы пришли за вами.
- По какому праву?
- По праву оружия. Повторяю: бросьте меч.
- Или что?
- Нас уполномочили по возможности доставить вас на место живым. Но в случае, если вы заупрямитесь, вашего трупа тоже будет достаточно.
Молчание. Потом лязг брошенного на пол оружия.
- Вот так-то лучше. Окружите его. - Снова топот шагов. - Остался ещё один вопрос. Где ваша жена?
- Какого демона? Вам нужен я, а не моя жена.
- Это нам решать.
- Оставьте её в покое. Вы получили то, что хотели.
- Где ваша жена? - настойчиво повторил обладатель голоса с хрипотцой.
И в красивом голосе на этот раз сквозила угроза.
- Вы же не рассчитываете всерьёз, что я отвечу на этот вопрос, верно? - холодно произнёс Дамиан.
- Ещё как ответите, - уверенно ответил голос. - Ну так что, по-хорошему говорить не будете?
- И не подумаю.
- Отлично. - Голос звучит почти безразлично. - Вы двое, держите его. Ты стой на подхвате. Дайте мне его руку.
Сначала до меня доносился шум борьбы, потом какие-то другие звуки, шумное тяжёлое дыхание, а затем сдавленный стон. Я с силой закусила кулак. Ещё совсем немного, и я не выдержу и выберусь наружу. Пускай делают со мной, что им заблагорассудится, только пусть сейчас же прекратят.
- Ну что, теперь скажешь? - ласково поинтересовался всё тот же голос.
- Даже не надейся, - ответил Дамиан, тяжело дыша.
- Вот как? - Голос прозвучал удивлённо. - Такой упорный? Хочешь, чтобы я раздробил тебе пальцы? Ладно, давай попробуем вот так.
Ещё какие-то звуки. Непонятно, что они означают, но от них моё тело начинает бить дрожь. Хочется зажать уши, но в тесноте трубы этого не сделать. Впрочем, мгновением позже я понимаю, что всё равно продолжала бы слушать... И мне по-прежнему приходится прилагать огромное усилие, чтобы не вылезти. Если меня сейчас схватят или убьют, я точно ничем не смогу ему помочь.
Крик. И я уже готова выйти им навстречу, несмотря на все доводы рассудка. Но тут Дамиан хриплым голосом говорит:
- Демоны с вами! - В его интонации сквозит отчаяние. - Она в таверне. "Золотой лебедь".
- Вот, так-то куда лучше, - удовлетворённо похвалил голос. - Сколько с ней людей?
- Один.
- Очень хорошо.
Голос звучал очень довольно. А я с комом в горле поняла: Дамиан специально позволил себя пытать, чтобы теперь они поверили в его ложь.
- Дик, возьми тех, что дежурят под окнами, и отправляйтесь в таверну. Охранника убейте.
- А девчонку?
- Как получится. Если не будет сопротивляться, притащите живой.
Снова шум борьбы. Видимо, Дамиан попытался вырваться.
- Не трогайте её, - мрачно сказал он, когда всё стихло. - Она не представляет для вас никакой опасности. Дайте ей уйти.
- Нам не нужны советы, - отрезал голос. - У нас есть свои приказы. Уведите его. Ждите меня в карете, я скоро приду. Андре, ты останься.
Снова топот шагов. Дверь скрипнула, потом хлопнула, закрываясь. Дамиана увели, и я вдруг очень отчётливо осознала, что, возможно, это навсегда.
- Кажется, всё прошло успешно, господин капитан? - осторожно спросил другой, незнакомый голос.
- Успешно, - согласился тот. - Девчонку ещё не взяли, но это второстепенно. Телбридж прав: нам нужен он. Она всего лишь свидетель. Распорядись, чтобы её убили. Я не хотел, чтобы Телбридж об этом знал, на случай, если её именем придётся воспользоваться, чтобы развязать ему язык. Но нам она ни к чему. И ещё: оставь одного человека на входе в здание. На всякий случай, вдруг ей каким-то чудом удастся ускользнуть. Наверняка она вернётся сюда.
- Хорошо, господин капитан.
- Мы выезжаем незамедлительно. Хозяин прибудет в Избург послезавтра, в крайнем случае через три дня. Очень важно, чтобы его имя никак не связали с тем, что произошло. Поэтому он хочет, чтобы между доставкой пленного и его собственным приездом прошло как можно больше времени.
- Это звучит как чрезмерная предосторожность.
- Так оно и есть, но решать не нам. Делаем то, что приказано. А приказ предельно прост: как можно быстрее доставить Телбриджа на место и держать там до прибытия хозяина.
- Значит, мы ожидаем хозяина через два или три дня?
- Нет. Скорее всего, позднее. Он не станет посещать пленного сразу после своего приезда. Это было бы проявлением беспечности. Но мы со своей стороны должны быть готовы к любому развитию событий. Глаз с пленного не спускать, охрану выставить серьёзную, но так, чтобы не привлекать к дому лишнего внимания.
- Всё будет исполнено.
- Отлично. Распорядись насчёт девчонки и нагоняй.
Стук шагов затих. В очередной раз хлопнула, закрываясь, дверь. Я всё никак не решалась пошевелиться и выжидала, чтобы убедиться, что в комнате действительно никого не осталось. Наконец, чувствуя, что тело совсем уж затекло, потихоньку выбралась наружу. Это оказалось совсем не сложно, вопреки моим недавним опасениям. Я оттолкнула решётку и выскользнула на пол, больно ударившись при этом спиной. Но удар волновал меня сейчас в последнюю очередь. По лицу текли слёзы, и было трудно дышать, словно после всего, что произошло, лёгкие отказывались принимать воздух.
Кроме меня, в комнате никого не было. И почти всё как раньше. Только немного сдвинут в сторону стул. И меч Дамиана так и остался лежать на полу. Я взяла бы его с собой, но, боюсь, мне не удастся выбраться из трактира вместе с ним. А воспользоваться им по назначению я всё равно не сумею.
Вечерняя темнота уже облепила здание, как сажа стенки камина. Я осторожно подошла к окну, выглянула наружу. Минимальный свет обеспечивают окна более удачливых постояльцев, в комнатах которых горят свечи. Но что делается внизу, всё равно не разглядеть. Оставалось лишь понадеяться на то, что всех дежуривших там людей действительно забрали в таверну.
Я распахнула окно и вздрогнула, так громко оно скрипнуло. Я оглянулась и замерла, с колотящимся сердцем ожидая, что кто-то вот-вот появится в дверном проёме. Тишина. Я снова повернулась к окну, неловко влезла на подоконник. Выйти через дверь не получится: там меня ждут. Значит, придётся выбираться менее стандартным способом. Сердце колотилось всё сильнее, хотя казалось, сильнее некуда. Кого я пытаюсь обмануть? Мои глаза привыкли к темноте, но что толку? Я не умею лазить по стенам. Я точно упаду. Может, и не разобьюсь, не так уж здесь и высоко, может, просто сломаю руку или ногу. И буду валяться внизу и ждать, когда меня обнаружат и добьют...
Я всё-таки выбралась наружу и, крепко держась за карниз, попыталась найти на стене хоть какую-нибудь опору для ноги. Нога нащупала только воздух, и я быстро возвратила её на подоконник. Ничего не выйдет! Я не смогу. Паника охватила и тело, и разум. И только где-то в глубине сознания один голос предельно спокойно произнёс: Прекрати. Ты отлично всё сможешь. Ты всё правильно сказала: здесь не так уж и высоко. Даже если спрыгнешь, у тебя есть шансы. А ты прыгать не будешь, ты постараешься аккуратно подобраться как можно ближе к земле.
Я упаду! Паника не желала сдавать позиций.
Ерунда. Не забывай: ты обещала вытащить Дамиана. Как ты собираешься это делать, если будешь торчать тут, жалея себя и не решаясь двинуться с места? Если ты не выберешься, у него не останется ни единого шанса. Только ты знаешь обо всём, что произошло. Только ты можешь позвать на помощь. Поэтому ты сейчас возьмёшь себя в руки и сделаешь всё то, что должна.
Я вцепилась в этот рассудительный голос, как в спасительную соломинку. На сей раз нога всё же нащупала опору. Самым трудным оказалось этой самой опоре довериться. Но выбора не было, и я всё-таки начала спускаться. Медленно, неуверенно, тратя массу времени и усилий на каждый этап. Вздрогнула и чуть было не вскрикнула, когда левая туфля слетела с ноги и приземлилась в траву где-то внизу. Сжав зубы, продолжила спускаться, ощущая босой ногой холод жёсткой и отчего-то влажной стены.
Наконец, поняв, что земля достаточно близко, решилась спрыгнуть. И зашипела: босая нога отозвалась болью. Кажется, я расцарапала её в кровь о какую-то ветку. Не беда, до свадьбы заживёт. До какой свадьбы?! Неважно, до какой-нибудь.
Я опустилась на корточки и принялась щупать рукой траву в поисках потерянной туфли. Обнаружить пропажу удалось далеко не сразу. Я уже почти отчаялась, приготовившись проделать дальнейший путь босиком, когда всё-таки нащупала пальцами намокшую от росы кожу. Обулась, поднялась на ноги. И тут же почувствовала, как чья-то рука с силой сжала запястье.
- Далеко собралась, красотка? - спросил неприятный скрипучий голос.
Схвативший меня человек вовсе не был похож на воина. Ни доспехов, ни даже меча, только кинжал на поясе. Да и весь вид уж очень невзрачный, ни о каком подобии военной выправки не шло и речи. А может, они все так выглядели? Я же не видела ни одного из них...
- Что вам от меня нужно?
Я попыталась вырваться, но ничего не вышло. Нет, кажется, этого человека я видела раньше. И он точно не воин, а просто слуга, работающий в этом трактире. Он помогал нести наверх наш сундук.
- Не строй из себя невинность, - отозвался он. - Я отлично знаю, кто ты такая. Мне заплатили за то, чтобы, если тебя увижу, доставить к кому следует.
- Отпусти! - Я бы крикнула, если бы не боялась, что кто-нибудь услышит. - Ну, что я тебе плохого сделала?
- Хорошего тоже ничего, - рассудительно отозвался он, по-прежнему не ослабляя хватку. - Но если заплатишь больше, чем они, я тебя отпущу.
- Сколько?
- Всё, что у тебя есть. На меньшее не согласен. Давай сюда кошелёк.
- У меня нет при себе кошелька, - попыталась солгать я.
Я вынужденно вытащила кошелёк, который успел передать мне Дамиан. Слуга вцепился в него, алчно полыхая глазами, и тут же выпустил мою руку. Я бросилась бежать, пока он не сообразил, что ничего не потеряет, если теперь добросовестно сдаст меня врагам Дамиана.
Я бежала и бежала, боясь остановиться, спотыкалась, и снова продолжала бежать. Потом, когда дыхание взбунтовалось против такого ритма, перешла на шаг. Тем более, что и внимания к себе так я привлекала меньше. Города я не знала и заботилась сейчас только об одном: оказаться как можно дальше от трактира и заодно не приблизиться к злополучной таверне.
Наверное, мне повезло, поскольку дорога сама привела меня к выходу из города. Повезло и в том, что городок был совсем маленький, а потому здесь не было ворот, возле которых меня могли бы караулить. Практически любая из расположенных на окраине улиц выводила к окружившему Оукхилл редколесью. Я поспешила туда, прочь от домов, светящихся окон и дорог, испещрённых следами подков и полозьев.
Дождь полил сразу, не размениваясь на такие мелочи, как предупредительная морось. Просто в один прекрасный момент по голове захлестали струи воды. Только теперь я сообразила, что даже не взяла с собой плащ. Но что было поделать? Не возвращаться же за ним. Наверное, можно было остановиться и переждать непогоду под каким-нибудь деревом, но я всё шла и шла, без дороги, наугад, стараясь там, где возможно, проходить под раскидистыми ветвями и еловыми лапами, спасаясь таким образом от потоков холодной дождевой воды. Лишь бы подальше от этого проклятого города.
Лес становился всё более густым, и вскоре я поняла, что окончательно заблудилась. Мне не удастся найти дорогу назад, даже если я этого захочу. Правда, Дамиан научил меня выбирать направление по звёздам, но что толку в таком умении, если всё небо затянуто тучами? Было безумно холодно, тело била крупная дрожь, и я обхватила себя руками в надежде хоть как-то согреться. Дождь в таком лесу ощущался слабее, но я ещё прежде успела промокнуть насквозь. В туфлях хлюпала вода, она же стекала по волосам на спину и на лицо.
Я попыталась обдумать своё положение, лишь для того, чтобы отчётливо осознать: хуже некуда. Дамиан в плену. У него есть всего несколько дней прежде, чем прибудет этот демонов "хозяин", один из его бывших друзей, и я даже не знаю, который из двоих. Я не знаю, где нахожусь, и понятия не имею, как отсюда выбраться. И даже когда мне это удастся, денег у меня всё равно нет. Значит, я не смогу нанять карету, не смогу купить лошадь, не успею вовремя добраться до Эддингтона. Даже верхом вернее всего не успела бы: слишком много дней бы ушло на дорогу туда и обратно. А уж пешком... Смешно. Горько. Дамиана будут пытать, а потом убьют, а я всё ещё буду ползти в сторону замка со скоростью черепахи.
Окончательно измотанная дорогой, дождём и собственными мыслями, я остановилась у широкого дубового ствола и измождённо опустилась на мокрую землю. И почти не удивилась, когда услышала мужской голос, громко произнёсший:
- Кошелёк или жизнь!
Нет, я не удивилась. Я просто истерично расхохоталась.