Курносова Александра Васильевна
Знаю я, есть края... Глава 2

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    что сказать..? как и обещала, ясности не прибавилось. если честно, то эта глава выдалась для меня очень трудной. возможно, будет переработана. спасибо за поддержку тех, кто читает. и заранее благодарю тех, кто выскажет свои мысли в коментариях. P.S. третья глава уже готова, но выкладывать не буду еще, как минимум, неделю. уж очень она мне нравится, а она немного... еб..тая, что-ли?
  Глава 2.
  
  Что сказать?
  Вскочил я довольно бодро. По методу завхоза Лызина.
  Разве что пробудил меня громкий звук стыковки свернутой газеты и лакированной столешницы.
  Да, следом последовало:
  - Едять тя мухи!
  В себя я пришел возле окна. Обычного, с деревянной рамой, крашенной белой краской с периодичностью в два-три года, явно с великих октябрьских времен. О давности краски я судил с той же легкостью, с которой отсчитывал возраст деревьев по количеству колец на спиле.
  По ту сторону стекла ничего нового не наблюдалось. Один из сотни знакомых дворов. Тихая заводь алконавтов и клевое место сотрудников доблестной, теперь уже полиции.
  Оглянулся.
  Если бы спартанцы обустраивались в сталинских застройках, то квартирка явно пришлась бы им по душе.
  Удар. Знакомый выкрик.
  Аукать я не стал - дверной проем всего один. Не заблужусь.
  Долго идти не пришлось.
  Соседняя комната, как того и следовало ожидать, оказалась по-соседству. Ха-ха.
  После роскошных транспортов, я ожидал солидных недвижимостей.
  Увы.
  Меня явно угораздило попасть к антагонистам приверженцев комфорта.
  Стол.
  На столе печатная машинка.
  За столом стул.
  На стуле женщина. Классическая Марья Ивановна.
  Угадайте, что делают ее пальцы?
  Я, было, двинулся дальше, на поиски воды - внутреннее чутье подсказывало, что кухня где-то рядом, но властный голос меня остановил.
  - Орлов Александр Васильевич?
  - Соколов, - тихо поправил я.
  - Не важно. Присаживайтесь.
  Я оглядел комнату, но свободного стула так и не нашел. Не в том смысле, что там их была уйма, но все были завалены вещами, бумагами или спящими котами. Просто стул был один. И Марь-Ивановны ягодицы как раз впечатывали в них свои упругости.
  Хотя, вряд ли они уже были упруги.
  - Спасибо, я постою.
  Марь-Ивановна вытащила лист из машинки, отложила его в сторону от близлежайших кип (около десятка), и заправила Ундервуд новой жертвой.
  В марках подобных механизмов я слабо разбирался, но помнил, что кто-то из персонажей Кинга печатал на подобном агрегате.
  - Имя-фамилия-отчество? - скороговоркой выдала женщина, передвинув каретку.
  - Иванов Иван Иванович?
  Женщина посмотрела на меня поверх очков, как на... Марь-Ивановна в первом классе посмотрела на меня так же, когда я спросил, как пишется заглавная буква "Ы". Бедняга еще не знала, что довольно скоро в КНДР сменится власть.
  - Попрошу вас отнестись к опросу со всей серьезностью.
  Если бы ее голосом измеряли сухость, то ощущение во рту похмельным утром было бы отправной точкой.
  - Тогда перейдем к следующему вопросу?
  Женщина вздохнула:
  - Так и запишем: отказался отвечать.
  Следующий вопрос был явно не из разряда экзаменационных.
  - Девственник?
  - Кто? Я?
  - Ну, не я же.
  (- Ну, с вами-то все понятно.)
  - А вы с какой целью интересуетесь?
  - Отвечайте по существу.
  - Девственник, - признался я.
  - Молодой человек, я попрошу вас не ерничать.
  - Я и не ерничаю. Потому и девственник.
  Помолчали. Она пожевала губы. Я попытался покраснеть.
  - Перейдем к следующему вопросу, - сжалилась Марь-Ивановна.
  Я, молча, кивнул.
  - Спортом занимаетесь?
  - Да.
  - Конкретнее?
  - На соньке в футбик гоняю.
  - Чего?
  - Легкая атлетика, короче.
  Тонкие пальцы застучали по клавишам.
  - Очень легкая, - добавил я на всякий случай.
  - Аллергия на антибиотики есть?
  Я изобразил "э-э-э", будто мы играли в "Крокодила".
  - Нет?
  - А это важно?
  - Да.
  - Тогда есть.
  - На какие?
  - Тогда нет.
  Пальцы застучали. Причем не только у Марь-Ивановны.
  - Можно вопрос? - отважился я.
  - По существу?
  - Более чем.
  Женщина без раздумий кивнула.
  - Когда в космос?
  - Не поняла.
  Если смягчить мой монолог, то получиться что-то вроде фразы:
  - Зачем все эти вопросы?
  Марь-Ивановна, как оказалось, краснеть не умела. Зато владела мобильным телефоном.
  Как в значении обладания, так и в способности управлять.
  Разве что скрюченные пальцы по миниатюрным циферкам скакали не так резво, как по клавиатуре.
  - Михаил Аркадьевич? Это Маргарита Витальевна.
  Пауза.
  - Да... (пауза) да... (пауза)... будет исполнено.
  Телефон вернулся в карман жакета, а крик устремился в пространство:
  - Сема! Можно тебя на минутку!?
  Там, где я предполагал наличие кухни, раздался очередной шлепок, а затем знакомый выкрик:
  - Едять тя мухи!
  Судя по звукам, издаваемым подпрыгивающей мебелью, этот неведомый Сема не обладал выдающейся грацией.
  Шучу. Мебель не подпрыгивала, а старые половицы вполне бы могли изобразить барабанную дробь даже под мышиную пробежку.
  Однако, этот Сема меня впечатлил. Даже его руки, в плече превосходившие объемы моих ляжек, не оставили настолько глубокого следа в моей душе, как та книжечка, которую они сжимали.
  Слова на обложке были английскими, но различил я только фамилию.
  И еще пару сплющенных трупиков насекомых.
  - Всякая насильственная мера чревата новым злом, - сказал Сема устало. Из его слов смысл немного терялся. На ум пришла боксерская "двоечка".
  - Что вы там говорили насчет антибиотиков? - повернулся я к Маргарите Витальевне.
  Женщина критично изучила мой портрет, потратив секунд пять-шесть, и обернулась к Семе:
  - Сема, сделай все, как надо, а отчет я потом подправлю.
  - Не, в документах должен быть порядок, - покрутил головой здоровяк. - Вдруг что не так - опять премии лишат.
  - Мужчина дело говорит, - указал я на удаляющегося Сему.
  И зачем-то добавил:
  - Халатность, между прочим, влечет уголовную ответственность.
  - За нас можете не переживать.
  - Это вопрос?
  Маргарита Витальевна откинулась на спинку стула и скрестила руки на груди. Ее серый жакет навеял нехорошие ассоциации. Каким-то коричневым был этот серый.
  - А вы мне нравитесь, Александр Васильевич.
  - Это хорошо или плохо?
  Она будто и не заметила.
  - Я знаю, вы дерзите от страха. Вы не знаете, куда и почему попали - это вас и пугает. Но, поверьте мне, определенность хуже. Куда страшнее.
  Она встала и отошла к окну. Посмотрела вниз.
  - Хотите совет? Если не будете помогать нам, то лучше сразу прыгайте в окно, - женщина обернулась, но ожидаемой улыбки на ее лице не было.
  - Я не шучу, - добавила она. - Это пятый этаж. Если упасть головой вниз, то шансов нет.
  Я с трудом проглотил ком, невесть откуда взявшийся в горле.
  - Спасибо, за предложение, но без Карлсона, я за окно - ни шагу.
  - Насчет него не переживайте. Он в соседней квартире, - насмешки в ее голосе я не услышал. - И он готов сотрудничать.
  Если бы раньше я не думал, что что-то здесь не так, то в этот момент в мою голову пришла бы мысль "что-то здесь не так".
  - Так или иначе, но вы поможете нам. И вам будет намного проще, если мы будем сотрудничать.
  - А мне дадут лицензию на убийство?
  Марь-Ивановна на М не тянула. Но лицо сохранила.
  - Вам выдадут все необходимое.
  - А форма будет коричневой или серой? - поинтересовался я.
  - Не поняла.
  - Ну, Хьюго Босс постарался?
  - Кому надо, тот и постарался.
  И после паузы добавила:
  - СЕМА!!!
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"