В мире много совершенно непонятных вещей. Человечество столетиями бьётся над решением таких загадок. Какие-то поддаются решению, какие-то так и остаются соблазнительной приманкой для умов решительных и слегка тронутых гениальностью. Тогда-то и появляются на свет Бермудские треугольники, говорящие руины, летающие тарелки, говорящие собаки и прочая нечисть. Для многих такие темы становятся смыслом жизни и куском хлеба с маслом. Идеи, идеи и ещё раз идеи; потом громоздятся друг на друга институты под эти идеи, какие-то общества по изучению аномальных, и не очень, явлений. Крик, шум, статьи в прессе, передачи по телеящику. Ведущие, с трагической ноткой в голосе, из передачи в передачу предрекают обалдевшим обывателям конец света и прочие катаклизмы. Может быть оно и так.
Но я хочу поведать о более мелких загадочках, которые существуют, казалось бы, сами по себе. Над их решением никто и никогда не бился, не мучился сомнениями, не страдал, прижимая скомканный платочек к уголкам глаз. Они просты и удивительны своей наивностью. Для некоторых они жестоки обязательностью. Эти загадки существовали в моём времени, уверен, что они благополучно здравствуют и поныне. Не могут они исчезнуть в небытие, они так хороши и удобны для некоторых оригинальных умов, что можно только посочувствовать тем, кто в силу сложившихся обстоятельств должен разгадывать эти загадки каждый день, тратя при этом немалые усилия, гробя здоровье, ухлопывая уйму времени. Конечно же, что довольно странно, но разгадывание не является основной специальностью, оно смахивает на хобби, развлечение.
Так в чём же дело? Начну с загадки N1.
Проблема эта ни в какой мере не не касается гражданских лиц. Всё, о чём здесь и ниже будет сказано, затрагивает только офицеров - командиров, в подчинении которых имеется личный состав, т.е. солдаты, сержанты, прапорщики и офицеры; техника, здания и сооружения, теплоцентраль и канализация. И это хозяйство именуется воинской частью. Организм довольно сложный. И им надо управлять. В своё время я тоже этим занимался, т.к. когда-то имел глупость получить военное образование, поэтому я знаю предмет, о котором пишу. Будьте в этом уверены!
Итак, загадка N1.
Ни один нормальный человек, даже с очень высшим образованием, не ответит на вопрос: "Зачем офицеру металлолом?". Правда, очень интересный вопрос. Вот вам и загадка.
Однако, этот проклятый металлолом испортил кровь не одному командиру. Многие из-за него лишились хорошей карьеры, многие чуть не попали под суд. Я знаю многих таких неудачников. Увы, так было.
В начале каждого учебного года, а в военных организациях он начинается в первых числах декабря, каждая часть получала разнарядку на сдачу металлолома. Уж не знаю, как это было в других военных округах, но в моём, Закавказском, это было нормой. Врать не буду, не помню точных цифр, но меньше 100 тонн не бывало. Такой "данью" облагались все, без исключения, части округа. Мы таким образом "кормили" Кутаисский металлургический комбинат.
Дело было поставлено с полной серьёзностью, отвертеться было невозможно, можно было лишиться не только должности, но и партбилета. А в наши времена это означало только одно - под забор. Попробуйте-ка начать всё с начала, с нуля, когда вам под сорок, или под пятьдесят, без квартиры и надежд на будущее. Это сейчас очень часто можно услышать от лоснящихся мальчиков и девочек, которые поучают дурачков, оставшихся без работы, что надо-де получить другую специальность, или сменить место жительства и прочее. Как всё просто у чиновников! Но сегодня хотя бы объясняют, а тогда и этого не было. Хотя, если сравнить вчера и сегодня, то и разницы-то никакой нет. Перспектива одна - под забор. Ничего не меняется. Прав был библейский мудрец Екклесиаст, говоря: "Что было, то и будет; и что и делалось, то и будет делаться, и нет ничего нового под солнцем.".
Каждый понедельник командир, докладывая положение дел в части непосредственному начальнику, отдельным пунктом доводил до него количество сданного металлолома, номера накладных и даты сдачи. Вот как. И как-то было не до смеха.
А где его взять, этот трижды проклятый металлолом?Кругом горы, в городишке один заводик, и тот только собирает телефоны. Вот в России, если прокатиться на поезде от Саратова до Челябинска, то взор неотвязно будет натыкаться на горы металла, валяющегося вдоль железнодорожных путей. А в Армении, в горах нет ж.д. путей, и бесхозного металла тоже нет, не растёт он там.
А ведь разнарядка предусматривала ещё и сдачу цветного лома. Хоть воруй самолет в Ереванском аэропорту. И воровали, только, конечно не самолёты, а так по мелочи. Затравленный командир просто вынужден был идти на махинации. Каждый выкручивался, как мог. Использовались все пути и средства, чтобы хоть как-нибудь выполнить норму. Благодаря хорошим связям с местными властями, удавалась вылезти из проблемы, но за это тоже надо было расплачиваться. Догадались как? Не деньгами, разумеется.
При выполнении данного оброка уходила на второй план и боевая готовность части, одна из главнейших задач командира. Многие мероприятия переносились, или откладывались на неопределённый срок. Лихорадило буквально всех. Утиль, вот таким странным образом, завладевал умами служивых.
Но командир находил решения проблемы. На то он и командир. Иногда решение было простым: назначался один ответственный за это дело, подбирался толковый, добросовестный и исполнительный офицер, или прапорщик, он получал соответствующие полномочия и права, освобождался от всех других обязанностей, одним словом, ему можно было всё. Он ездил по другим частям, премущественно по танковым, залезал в кабинеты чиновников, убеждая их в необходимости помочь армии, сводил знакомство с начальниками приёмных пунктов. И у него получалось.
Были решения и посложнее. На них я останавливаться не буду. Может быть этими способами какой-то бедолага- командир пользуется сейчас, а его подведу. Не дело это. Пусть останется секретом, вам ведь тонкости совсем не нужны.
Кто-то может сказать, прочитав эти строки, ну, что за ерунду несёт этот парень. Может быть и так. Я не претендую ни на какую литературную премию, я просто пытаюсь в меру своих сил и возможностей показать те стороны воинской службы, о которых никто и никогда не говорил и не рассказывал. У большинства людей об армии сложилось представление, мягко сказать, неоднозначное. И этому есть обоснованные причины. Много безобразий, много негатива, многое скрывается и прячется. Современная армия, как одна из необходимых структур государства, стоит на грани развала. Провалы с дисциплиной, морально и физически устаревшая техника и вооружение, чехарда со сроками действительной военной службы, из периода в период срывающиеся призывы. И еще очень много всего.
Об армии всегда знали мало. Так было раньше, так есть и теперь. Реальную картину мало кто знал тогда, не знает и теперь. Я говорю в своих заметках о вещах, которые в значительной степени мешали офицерам выполнять свои обязанности. Они вынуждены были заниматься чем угодно, только не прямым своим делом. Наверняка, такая же ситуация и сегодня. Я пишу о безобразиях, свидетелем которых я был. Убежден, что число их не сократилось, а значительно увеличилось. И от этого только горько и обидно.
В подтверждение моих слов о постоянстве негатива в армии хочется обратить внимание на парад войск и техники, состоявшийся 9-го мая сего года. Об этом событии продолбили все уши до и после него. Я не умаляю праздник Победы, он достоин больше, чем эта показуха. Воинские парады были отменены Б.Ельциным. С тех пор, конечно же, никто ничего не видел. А 9-го мая увидели и восхитились мощью вооружённых сил. Режиссура спектакля была отменной, ничего не скажешь, а вот, что касается техники и вооружений, то, увы, их возраст более тридцати лет. Новое - автомобиль высокой проходимости "Тигр", который уж очень смахивает на американский "Хаммер", и несколько машин для МЧС. Остальное всё- старьё, разработанное ещё в СССР. В воздухе тоже работали очень старенькие машины, они тоже с бородой. Но ведь обывателю
зрелище очень понравилось, все так восторженно рукоплескали, в восторге был президент и сам министр обороны, господин Сердюков, который в первый раз "Тополь-М". увидел, а то всё больше на картинке. Да, еще провели по Красной площади представителей наших союзников. Тоже неплохо, хотя мы знаем, какие это были союзники. А вот какова цена такого представления? Мы даже задуматься не хотим!
Однако, вернёмся к лому. На кой ляд он нужен был командиру? Зачем нужно было выкручивать ему руки за то, к чему он не имеет никакого отношения. Тогда кому же это было нужно? Ведь эта вертикаль поднималась выше облаков. Кто и что с этого имел? Ведь не для укрепления обороноспособности затевалась эта кутерьма. Но выгода была, это уж точно.
Теперь загадка N2.
Строительство, капитальное и не очень. Это вторая неподъёмная ноша, которую тащил на своих плечах командир. Тут требовалась ещё более изворотливость, чем металлолом. Не схитришь и не вывернешься. Объект должен стоять весь во плоти.
Любой высокий чин, который появлялся в части, обязательно считал своим долгом настоятельно посоветовать командиру что-то перестроить, или возвести заново. Показывал этак пальчиком и говорил, что здесь хорошо бы построить новый склад ГСМ, старый уж как-то далековато от технического парка. Пожелания такого рода должны были восприниматься как приказ. И если в следующий приезд чин не обнаруживал на указанном месте возводящегося сооружения, то он приходил в ярость.
- Да как вы смеете? Да что вы себе позволяете? - кричал он и топал ножкой. - Вам закон не писан?
И в таком духе. После чего командир получал конкретный срок исполнения и намёки на последствия, если он не примет мер для выполнения распоряжения.
Высокий чин и сам командир прекрасно понимали, каким образом надо было решать эту задачу. Этот способ, с чьей-то легкой руки, назывался хозяйственным. Хотя так и просилось назвать его бесхозяйственным. Денег на строительство командиру по финансовым статьям, вообще, не полагалось, т.к. МО считало,что гарнизон имеет всё то, что ему полагается.
На стройку просто не было денег, ни копейки. А любое такое строительство предполагает наличие и цемента, и песка, и кирпича, и леса, и ещё очень много чего. Без платы, или бесплатно никто и ничего не давал.
За свою службы мне пришлось возводить и строить много различных объектов. Строительному делу приходилось учиться на ходу, не было времени рассусоливать и рассуждать. Первым моим объектом была АЗС, которую я соорудил в техническом парке. Она уцелела во время армянского землетрясения 1988-го года. Впрочем, устояли все, мною построенные здания. Следовательно, строил я неплохо.
Потом я построил хранилище, в котором размещались: продовольственный склад текущего довольствия; склад продовольственного НЗ; овощехранилище и засолочный пункт.
Все эти объкты были построены на территории родной части. Но пришлось суетиться и для родной Армии.
Существовал армейский полигон для отработки задач общевойсковыми и танковыми частями и соединениями. Мы, как ракетчики, там появлялись редко, не наш полигон.
И вот однажды, по приказу Командующего Армией, многие командиры, в том числе и я, были вызваны на этот полигон, где сам Командующий каждому поставил задачу. На мою долю выпало строительство двухэтажной смотровой вышки, оборудованной средствами связи, с подведёнными к ней кабелями на 380 вольт, т.е. с освещением и энергией, для питания оборудования. К этой вышке требовалось подвести бетонку от основной магистрали, протяжённостью более двух километров. И сроки, как всегда, были очень жёсткими.
Почесали мы затылки, поматерились, да разъехались по домам. С Командующим не поспоришь. Умирай, но выполняй.
Как я выходил из положения. Цемент - была отправлена рабочая команда на цементный завод, в конце каждой недели они давали мне машину цемента. Кирпич - в Армении все здания и сооружения возводились из туфа, это природный камень, его резали в открытых карьерах. Туда была отправлена ещё одна команда, она давала две машины туфа в конце недели. Песок и гравий - с ними проблем не было, т.к. добро давала сама природа. Дерево, арматура, железо, стекло - были отправлены ходоки из местных во
все концы. И последняя рабочая группа обосновалась на месте работ со всеми необходимыми инструментами и оборудованием.
Задачу я выполнил, уложился в двухмесячный срок. Хорошо это, или плохо? И да, и нет! Но сколько было затрачено при этом сил, энергии, здоровья! Это никого тогда не интересовало. Но меня-то никто и не освобождал от выполнения прямых обязанностей. И сколько не было сделано дел в части. Полетели к чёрту все планы боевой подготовки, захромала дисциплина, подняла голову пьянь. И хорошо налаженный организм части, при отсутствии контроля, начал давать сбои. А до очередной проверки оставалось всего ничего. Пришлось опять, в который уже раз, и дневать, и ночевать в части, забросив семью и детей.
Кому это было нужно? Кто требовал постоянного производства каких-то строительных работ от строевых командиров? Ответ очевиден, но ответить на него не решится ни один генерал от Министерства обороны. Загадка? Безусловно.
Прошу простить меня. Я пишу очень скучные и неинтересные вещи. Но я так жил! И совсем не хочу, чтобы нынешнее поколение офицеров занималось тем же самым, чем вынужден был заниматься я!
Загадка N3.
Дела продовольственные. Этими делами командир должен заниматься в силу своих обязанностей. Для этого у него имеется целая служба, во главе с начальником. Я буду говорить о других делах, тоже продовольственных, но отличающихся от первых.
В каждой части всегда существовало подсобное хозяйство. Кто его вводил и утверждал? Неизвестно. Но оно всегда было. Видимо, кто-то когда-то решил, что если есть столовая в каком-то месте, следовательно, будут отходы, и, опять следовательно, можно на этих отходах выкармливать свиное поголовье. Столовая в части имеется, и, разумеется, имеется обязательно. Есть и подсобное хозяйство. Его чаще называют свинарником, но это не принципиально.
Мысль, конечно, хорошая. Почему бы и не добавить в солдатский рацион свининки и сальца. Но подсобное хозяство в воинской части юридически никак не оговорено, т.е. оно, проще говоря, незаконно. Вот и получается, что одному командиру нравится возиться со свиньями, а другому - век бы не видеть их хрюкающие морды. С другой стороны - чтобы держать какое-то, даже самое скромное, хозяйство, нужны люди. Скотинка требует ухода. А в штатном расписании любой части должность свинаря отсутствует, не предусмотрена, следовательно, командир опять должен выкручиваться, как-то выходить из положения, каким-то подразделениям не додавать требуемых специалистов. Немного утрируя подобную ситуацию, можно привести гипотетический пример: в вашем подчинении имеется три танка, а водителей-механиков только два, третий определён в свинари, кто будет обслуживать и водить третий?
Поэтому, если в части есть свинарник, значит в части - некомлект личного состава. И это не очень здорово. Но с таким положением можно мириться, всё-таки солдаты будут получать в пищевой рацион маленькую, но добвку. И это хорошо. Чего греха таить,как ни стараются тыловики доказать, что солдат полностью обеспечен жирами, белками и углеводами, на самом деле солдатская пища груба и малокалорийна, и её, молодому и здоровому организму, элементарно не хватает. Кому пришлось похлебать солдатских щец с соленой капустой и попробовать пюре из сушёной картошки, тот знает, о чём я говорю. Может быть, когда-нибудь государство пересмотрит солдатские нормы довольствия и чуть-чуть увеличит нищенские пайки! Может и безобразий станет меньше!
Теперь к вопросу. В конце 70-х, в начале 80-х годов прошлого века, родное и дорогое наше правительство провозгласило продовольственную программу. Эта оглобля, со всего размаху, шибанула и по по армии. Каким образом? Простым, очень простым. Ведь что может быть проще - сел за стол, подумал, совсем немного подумал, и настрочил приказ в войска о мерах, обеспечивающих выполнение продовольственной программы в воинских частях и учреждениях. Отправил, после чего - руку под козырёк и жди следующий орден "За службу Родине" первой степени.
На командиров всех степеней и рангов посыпались циркуляры и директивы с требованиями немедленного повышения поголовья крупного и мелкого рогатого скота, увеличения свинопоголовья и прочей мелкой живности. Устанавливались нормы на производство мяса: говядины, свинины, птицы. Правда, про надои как-то забыли, и поэтому указаний не было.
Это было что-то! Но, видимо, и у командиров лопнуло терпение, и они, тоже поголовно, плюнули на эти циркуляры. Никто из них, почему-то, ни в какую не хотел становиться животноводом. И всё осталось на своих местах.
Мне в какой-то степени повезло с повышением поголовья, в это время я служил в армейском штабе. Но эту проблему знал хорошо. Достаточно было общения с офицерами, а оно было постоянным, чтобы понять, что к чему.
И хотя я фактически уже был лишён возможности отвечать за свинарники и коровники, тем не менее, эта продовольственная программа зацепила меня и сыграла определённую роль в моей судьбе. Так бывает.
В то время я баловался стишками. Так, для себя. Что-то получалось, что-то нет. Меня это мало занимало. Я понимал, что это дело не совсем моё, и поэтому не стремился к огласке.
Появилась эта пресловутая программа, через некоторое время я написал небольшую поэмку на эту тему. Она носила шутовской характер, но была довольна зла. Прочитал своим коллегам. Им она понравилась, во всяком случае, смеялись все искренне.
С одним из моих коллег у меня были более тесные отношения, чем с другими. Все были артиллеристы и отвечали за это направление, а мы с товарищем - ракетчики, и отвечали: я - за ракетную бригаду, он - за тактический ракетный дивизион.
Ю.Б., я не буду называть его имя, на то есть причины, появился в нашем штабе гораздо позже меня, и как-то неожиданно, не ждал его и наш непосредственный начальник. Но потом эту неожиданность забыли. Какой-то шумок пошёл после того, как Ю.Б. получил квартиру, получил без очереди, вперед многих других безквартирных, в том числе, и меня. И этот факт затих сам собой, поговорили, да и забыли.
И вот Ю.Б., после того,как услышал мои вирши, попросил меня дать ему почитать мои "творения". Я дал, ничего не подозревая. Прошло какое-то время, и Ю.Б. неожиданно уехал в командировку. Уехал и уехал, что в этом особенного, работа. Но на следующий день я был препровождён в кабинет Начальника Особого Отдела Армии. Состоялась беседа, если этот разговор можно назвать беседой, где обстоятельно, в деталях обсуждалось моё аполитичное поведение, появилась на столе Начальника и моя тетрадь с поэмкой. Тогда я понял всё. Окончание носило нарочито дружеский характер, были и рукопожатия, и лёгкие пожелания. Я благополучно вернулся к себе в отдел. Но Ю.Б. я больше так и не видел. Поняли, в чём дело? Думаю, что поняли! Куда исчез Ю.Б. никто не знал, а если и знал, то молчал, чтобы не нажить себе неприятностей.
Конечно же, я был ошарашен такой подляночкой, такие вещи в армейской среде чрезвычайно редки потому, что особисты - народ очень осторожный, и информацию собирают без грубого стукачества. Да, и "стучать" в офицерской среде чрезвычайно опасно, с офицером-стукачём, рано или поздно, обязательно бы случился несчастный случай. Поэтому таинственно сгинул в неизвестность и Ю.Б., от греха подальше.
Я получил хороший урок. И, естественно, попал в чёрный список. На моей дальнейшей служебной карьере был поставлен жирный крест. Потом, усилиями моего начальника, генерала Г., который знал меня не один год, я был назначен на должность заместителя командира ракетной бригады, но это уже был порог, переступить через который было невозможно. Потом случилось так, что мой командир бригады был отстранён от занимаемой должности и куда-то срочно отправлен. Я несколько месяцев был ВРИО. Получил приказ Командующего Армией бригаду принять и доложить. Принял бригаду, прибыл на доклад к Командующему со всеми актами и бумагами, доложил , получил поздравления и пожелания от него и приехал в часть. У штаба меня встретил подполковник Т., я знал его по академии, который предъявил мне приказ Командующего округом о его назначении на должность командира бригады. Так закончилось моё бригадирство. И так я поплатился за своё легкомысленное отношение к решениям партии и правительства. Так что, ребята, с Органами шутки плохи. Я уверен, что до сих пор досье на меня, пронумерованное и проштампованное, скромно пылится в пронумерованной коробке на дальней полочке. А вдруг понадобится!
Так вот, какого чёрта кому-то понадобилось взваливать на взмыленные плечи командира ещё и задачи повышения свиного поголовья? Не абсурд-ли это? И опять, нет и не будет ответа!
Загадка N4.
Целина, или уборка урожая.
Скажите, пожалуйста, с какого боку припёку строевой командир должен ломать голову об уборке урожая. Конечно, как гражданин своей страны, как патриот, он может проявлять неподдельный интерес к сельскому хозяйству, и, в частности, к уборке созревших хлебов и других злаков. Но и только. На самом деле данное заявление - ошибочно. Заставляли командиров строевых частей тревожиться за уборку зерновых.
В чём же тогда здесь дело? Вопрос, отнюдь, непраздный. А вот в чём.
В каждой части, на шее командира всегда висело некоторое количество отслуживших свой срок по всем статьям автомобилей. Это были, в основном, Зил-157, надёжные и неприхотливые, армейские рабочие лошадки. Попадались и Газ-51, но их было очень мало, они не пользовались большой популярностью в войсках. Все они давным-давно износились, о чём свидетельствали акты и прочие документы. Вид их был жалок: оторванные бамперы, спущенные скаты, выбитые стекла, перекошенные мосты, ослепшие фары и т.д. и т.п. Избавиться от них, сдать в утиль, отбуксировать в арсенал не было никакой возможности. Да, это просто запрещалось. Вот и томились данные механизмы где-нибудь на отшибе, в сторонке, дабы не привлекать к себе внимания, томились всю зиму. Но вот с появлением первой капели, с наступлением ласковых и солнечных деньков, рождался повышенный интерес к списанному утилю у больших начальников. Командиру напоминали, что совсем скоро он должен выставить на линейку готовности те самые, списанные авто, для формирования автомобильного батальона, с дальнейшим его убытием в сельскохозяйственные районы. Оказывать помощь стране в уборке урожая. Март, апрель и май становились ежегодным кошмаром для всех командиров.
Весь автомобильный хлам вытаскивался в поле, за пределы части. Там же разворачивались все ремонтные средства и силы. Автомобилисты чесали затылки, кляли судьбу, свою профессию и, вообще, всех и вся. И было от чего. Отсутствие запасных частей всегда лихорадило служивых. Автомобили боевой и учебно-боевой групп ценой огромных усилий удавалось поддерживать на ходу. Атослужбы окружные и армейские показывали фигу. Ты - командир, вот ты и крутись. Окружники как-то взяли и подсчитали на ЭВМ потребности частей в запасных частях. И они с какой-то радостью довели до нас, дармоедов, результат: одна прокладка головки блока цилиндров для двигателя Зил-157 в год. Всё! И больше не просите!
Вообще, автомобилисты, я имею в виду военных, ребята очень интересные. Среди них попадались и прекрасные специалисты и работяги. Ведь работа автослужбы - это бессонные ночи, грязь, снег, дождь, холод. Не позавидуешь. Машины не ломаются в хранилищах и парках. Поломки всегда случаются на маршах, в горах и в самых неожиданных местах. Надо очень любить своё дело, чтобы молча, не обращая внимание на ругань начальников, которая неизбежно сопутствует любой поломке, найти и устранить поломку. Порой проявляя при этом чудеса смекалки и сообразительности. У меня были хорошие механики, настоящие мастера своего дела. Я уважаю их и ценю. Честь им и хвала.
Но вот автоспециалисты, которые попадали на должности в штабы, те представляли из себя какую-то замкнутую касту. Они все, почему-то, считали себя великими спецами. Любимым их занятием была проверка автомобильной техники. Тут они лезли из кожи вон, цеплялись к каждой, плохо зашплинтованной гайке, к каждому болту. Строчили целые блокноты замечаний и недостатков, и потом с удовольствием выкладывали их начальнику. Вот эту категорию не любили и не жаловали. Какие-то они были скользкие. Про одного такого штабиста, капитана, ходил анекдот, основанный на реальном факте. Он часто проводил занятия с только что призванными водителями. И вот один из наших офицеров, совершенно случайно, оказался на его занятии. После урока он подошёл к нему и спросил:
- Вот ты объяснял ребятам устройство коробки передач.
- Да, - ответил капитан.
- Тогда скажи, каким образом машина начинает двигаться задним ходом.
- Элементарно! Коленвал начинает вращаться в противоположную сторону, вот и все.
Были простаки, которые не поверили рассказу. Спросили, при случае, сами и получили тот же самый ответ. Но это не мешало капитану доводить до кипения какого-нибудь командира взвода во время очередной проверки.
И вот, после того,как рухлядь вытаскивалась в поле, недели через две, здесь же оседали те самые капитаны - автомобилисты. Их главная задача состояла в том, чтобы проверять, наблюдать и ежедневно докладывать наверх о том, как безобразно, плохо работает тот или иной командир. Их посылали по всем известным адресам, но они упорно тянули свою песню.
Помощи командиру никто не оказывал. Приходилось лезть из кожи вон, чтобы восстановить колымаги. Я не буду описывать способы и методы, которыми мы пользовались. Это было бы скучно и нудно. Но через два месяца машины готовы были к отправке в далёкий путь. Ценой неимоверных усилий решалась и эта задача. Потом военкомы призывали на сборы соответствующую категорию военнообязанных, она принимала машины, и в составе батальона убывала на целину. Глубокой осенью машины возвращались домой. Они возвращались не сами, они не могли двигаться сами, им помогали. Вид имели самый жалкий, разбитый, унылый и постыдный. И опять о них забывали до весны. А потом всё начиналось сначала. И так из года в год.
А была-ли польза от этих батальонов? Разумеется, они приносили больше вреда, чем пользы. Водителям, которых призывали на сборы, было глубоко наплевать не только на Зил-ы, но и на всю уборочною. Дело-то подневольное. Ребята эти были тёртыми калачами, они больше пьянствовали, чем работали. Машину разбил, бросил, помахал ручкой начальнику и умотал восвояси. И ответственности никакой. Не предусмотрена УК.
А сколько средств при этих операциях вылетало в трубу? Призывников одевали, обували, снабжали всеми необходимыми вещами и снаряжением. Это всё не возвращались, выбрасывалось. Сколько такие батальоны сжигали горючего? Какой ущерб несла железная дорога, перевозя бесполезные эшелоны?
И опять вопрос. Кому это было нужно? И опять загадка. Ответа нет! И никогда не будет! Попрубуйте погадать вы. Может быть что-то получится. Хотя, вряд-ли. Министерство обороны умеет хранить свои тайны и секреты.
Сколько нелепицы, сколько несуразицы крутилось возле командира. Успевай поворачиваться. Жаловаться не кому, а тебя и слушать никто не станет, даже если найдёшь, кому поплакаться в жилетку.
Я рассказал только о некоторых, так сказать, дополнительных нагрузках, которые тяжёлым камнем висят на шее командира. На самом деле, их гораздо больше. Я возьму на себя смелость назвать их показухой. Это явление, как язва, разъедает сознание начальствующих умов. Показуха неистребима. Она была, есть, и будет. А как ещё показать своё усердие, тому, кто выше? Тем более, что для настоящего дела ума не хватает, и должность получена не за талант, усердие и настойчивость, а совсем за другие способности. Вот и остается уповать на показуху. И она процветает, прикрывая весь негатив и полную беспомощность власть имущих. Попробуйте в настоящее время запретить руководящим господам пользоваться статистикой! Тогда всё - коллапс, больной впадёт в кому. Реальность очень отличается от статистики. Да, что говорить, статистика никогда и не отражала реальной действительности. Но статистика всегда под рукой, и ходить никуда не надо. Позвонил - принесли среднестатистические данные, и готово выступление о продолжающемся росте жизненного уровня обывтелей. И суетиться не надо. Статистика - это бронированный щит, за которым так удобно прятаться.
Сильна показуха! Скольким людям она принесла беды и разочарования! И скольким ещё принесёт!
Совсем недавно по телевизору видел сюжет. Большущий кабинет, присутствует президент и нынешний министр обороны, господин Сердюков. Какой-то высокий чин с генеральскими лампасами, демонстрирует первым лицам государства новейшие разработки в области цифровой связи, проводя селекторное совещание, видимо, с подчинёнными. Выслушав генерала, президент замечает, что всё здесь увиденное впечатляет ( демострация проводилась в кабинете), но в войсках-то положение со средствами связи плохое.
На самом деле, положение катастрофическое. Недавние события, связанные с вооружённым конфликтом с Грузией, показали, что связи у наших частей и подразделений нет. Об этом было сказано в средствах массовой информации вскользь, тихонечко, чтобы не подпортить наших успехов. А сколько солдат и офицеров поплатились своими жизнями за отсутствие связи? Молчим!
Армейцы знают, что связь - это жизнь. Связь - это стабильное управление, это - успех. Мы Великую Отечественную Войну начали без средств связи, имеющиеся на то время средства были далеко не совершенны. Авиация, вообще, ничего не имела, только представьте себе это. Оторопь берёт!
В послевоенное время ситуация, естественно, изменилась. Но не кардинально. Телефон ТАИ-43 знают в войсках все, но он с бородой, таков же и аппарат ТА-57. Что касается средств радиосвязи, то они вызывали больше огорчений, чем радости.
Самыми "битыми" в войсках были связисты. Им доставалось от всех. Их материли и генералы, и солдаты. Доли их не позавидуешь. Всегда во всём виноваты. А что могли они сделать?
Сами связисты, смеясь над собой говорили, что существует четыре режима связи: развёртывание связи, вхождение в связь, отсутствие связи и свёртывание связи. Так часто и случалось.
Конечно, большие узлы связи, армейского и фронтового звена, могут поддерживать устойчивую связь с войсками, чего не скажешь о среднем и малом звене. Я помню, как в самом конце 70-х, начале 80-х в мои войска пришли новые станции, Р125МТ2М, или по другому КШМ - командно-штабная машина, на базе Газ-66. Мы радовались, как дети. Машина имела отдельный отсек с аппаратурой, где размещался начальник станции и радист, и небольшой командирский отсек, в котором уже можно было работать с картой и немного подремать во время затишья.
А вот индивидуальных средств связи для командиров среднего и малого звена так и не было. Не было до конца 90-х годов. Думаю, что положение не изменилось и до сих пор. С нашими-то революциями не до связи! А теперь, наверняка, нет средств. У нас их, почему-то, никогда нет! Гром грянет - начнем креститься, а иначе у нас не получается.
Что-то я увлёкся. Заканчиваю своё эссе.
Вывод: армия и при социализма, и при нынешнем капитализме, остаётся на положении сироты, падчерицы у руководства страны. Им нравятся парады, показушные учения, где, в обязательном порядке, услужливо предложат пострелять из автомата. И на этом вся любовь к армии заканчивается. Не любят её господа. А зря! Поучиться бы нам у немцев этой любви. Там допризывники в очередь записываются, чтобы послужить, на всех желающих мест не хватает. Вот ведь как!
А вам ничего построить не надо, на халяву?
А со свининой у вас всё в порядке?