Аннотация: Очередная порция захватывающих впечатлений от тонкого лирика и глубокого философа... Черновцы - это было великолепно! Кроме Черновцов впечатления о Хотинском замке, о пребывании в Самборе, Жовкве и Львове.
Мы ехали на поезде "Москва-София", но не в Болгарию, как читатель мог логично и разумно предположить, а до Черновцов. Тоже, между прочим, замечательный город. Ходивший раньше своенравным ходом поезд "Москва-Черновцы" реформировали до нескольких прицепных вагонов. Не считая времени на дорогу, у нас было четыре свободных дня. Всего четыре, и надо было спланировать их очень тщательно. И план нашего небольшого, но великолепного путешествия был таков.
Половину этого времени, два весенних апрельских дня, мы хотели провести в столице украинской Буковины. Черновцы - город небольшой, и быть там все четыре дня будет, по нашему предварительному мнению, многовато, заскучаем после столичного российского мегаполиса.
Как известно, "в первый день гость - золото, на второй - серебро, а на третий - медь, пора ему и честь иметь"(С). В первый день мы осмотрим город, в частности его знаменитый Буковинский университет, центральные корпуса которого - объекты под эгидой организации охраны всемирного культурного наследия ЮНЕСКО. На следующий день мы с утра съездим и осмотрим две знаменитые средневековые крепости Прикарпатья, в Каменец-Подольском и Хотине, а за остаток дня досмотрим в городе все то, что не получится увидеть в первый день.
Затем на ночном поезде Черновцы - Львов мы легко перебазируемся в блестящую столицу Галичины, чтобы досмотреть там то, что не удалось нам осмотреть за время нашего первого посещения Львова три года назад, и сделаем челночный выезд в Жовкву, где нас должен ожидать пятивековый замок коронного гетмана Речи Посполитой Станислава Жолкевского, в котором держал свою резиденцию король Ян III Собесский, бывали гетман украинский Иван Мазепа, шведский король Карл XII и российский император Петреус Великий.
Вот таков был наш отменный план. Но жизнь, конечно, внесла в него свою изюминку очаровательной случайности, и от этого все стало только интереснее. Было бы невероятно скучно жить, если бы все делалось по заранее придуманным планам.
В поезде после его отбытия, как всегда на Киевском направлении, по проходам понесли наборы хрусталя, фальшивые немые молча выкладывали на сиденья наборы неприличных карт и иконки святых на разный случай; по коридорам потекли люди с тихим шершавым бормотом - "гривни на рубли, рубли на гривни, заправляю карты, делаю опцион на Киивстар", а снороватые торговки потащили тележки со своей вечной песенкой "пиво-вода, сухарики-орешки". Кто сегодня берет этот хрусталь, кому нужны эти карты? Но раз носят, значит берут. Вот пиво - оно всегда хорошо идет.
На первой остановке поезда в Сухиничах царствовала мягкая игрушка. Лет тому уже как с двадцать, со времен сокрушительного обрушения Советского Союза, на платформах поездов станции Сухиничи нам предлагают мягкую игрушку. С течением прогресса игрушки также немного совершенствуются, но в целом это одни и те же рыжие тигры, белые медведи, коричневые плюшевые слоны и все такое прочее. Игрушки разного размера, от небольших, величиной с ладошку, до гигантов с человеческий рост, по размерам родительской любви. Из нового на этот раз две обезьянки пели запрограммированные в них песенки на английском языке.
В нашем плацкартном купе на шестерых кроме нас ехали домой гастарбайтеры из станиславовского города Коломыя с тяжелыми квадратными подбородками и округленной украинской речью, приправленной щепоткой польских слов. Они между собой говорили о том, что приближается Великдень и надо будет что-то дарить родственникам. Двое из них купили в Сухиничах несколько мягких "играшок" своим детям, которых они не видели почти полгода. Потом один другому выговаривал, что "липше було б купуваты" не тигра, а медведя, он больше, а стоит "дешевше". Одного звали Петро, а другого Мыкола. Глядя на маленький шустрый трактор, сновавший по платформе в Конотопе, Мыкола в восхищении воскликнул: "Пэтрэ, та дивись тракторэць який файный! Я б соби купував". "Горихив у тэбе обмаль купувати", - рассудительно отвечал Пэтрык, - "Липше хату добудовуй..."
Нашего попутчика напротив звали Миша и он тоже был из Коломыи, где поют известные на Украине зажигательные "коломыйки", и он тоже ехал домой на побывку к своему малому сыну. У него уже имелась 17-летняя дочь с нежным именем Снежана, когда полгода назад родился "легинь" Данила, будущий помощник и наследник. Миша работал в одном из подмосковных поселков держателем дома бизнесмена. У Миши тоже был тяжелый квадратный подбородок, но лицо в целом было более мягкое, чем у его спутников, а сам он оказался невероятно обаятельным. Он довольно чисто говорил с нами по-русски, потому что жил в наших краях уже с десяток лет. Его работа была содержать большой загородный дом в порядке - свет, канализация, мелкий и крупный ремонт, теплицы, любые крупные закупки - все было на нем. Хозяин отпустил его на пару недель в межсезонье на Пасху, которая в этом году пришлась на начало мая. Пасха в западных землях - праздник святой, недаром называется Великдень, на него в доме собирается вся семья. Миша кстати и некстати говорил прилипчивое "Это что-то с чем-то!", это у него был и возглас удивления, и момент раздражения и еще с десяток других оттенков. Я сразу понял, что это выражение очень заразное, и постарался его забыть, но, кончено, не получилось.
Мишин хозяин - семеновод. Закончил академию народного хозяйства, в прошлом ботаник, завел знакомства с Голландией - покупает там оптом семена, здесь их фасует в нарядные пакетики и продает. И, по мишиным словам, делает свое дело честно - каждую партию проверяет лично: перед запуском в продажу высаживает семена и смотрит качество всходов. Если всходимость невысокая, он шлет голландцам рекламации и требует удешевить продукцию. Кроме того, он и сам "балуется опытами", пытается скрестить "что-то с чем-то" и получить новый, не виданный миру гибрид, чтобы на нем разбогатеть.
Пэтрык и Мыкола весь день сидели за столиком на боковых сиденьях, пили киевское пиво "Оболонь", обсуждали окружающее и рассказывали анекдоты про вуйка. Вуйко - это дословно "дядя" по-тамошенски, но в анекдотах это особый персонаж из деревни, эдакий неотесанный простак, который вечно вляпается во что-нибудь городское, а потом стоит и чешет репу: "Та хто ж його знав?" Этот вуйко из анекдотов появляется в городе редко да метко, особенно он бывает хорош во время своего первого появления через полсотни лет после войны. Он с удивлением узнает, что война, оказывается, уже давно закончилась, - а он до сих пор поезда под откос пускает, и бросает гранаты в правление колхоза.
А Петрусь рассказал Мыколе про собаку своего соседа в Коломые, которую зовут Гавчик. Этот сосед в подпитии любит собрать вокруг себя побольше народу и кричит собаке: "Гавчику, коммунисты!" Гавчик ощеривается, начинает бегать вокруг и злобно лаять на ближайшие кусты. Очень забавно получается.
У них была чистая украинская речь, которую слушать - как из студеного родника пить, аж душу сводит. Они не скажут вульгарное одесское "Шо-шо?", у них это обязательно будет твердо очерченное "Що" - "Ну, що, Ваня из Тайваня?". Еще одной необычностью их речи было говорить о прошедших временах короткое чистое "за" вместо привычного нам "при" - "було цэ ще за бабцю Австрию". Им это нужно, потому что власть в тамошних краях менялась калейдоскопически часто, и в разговоре все время приходится уточнять, когда именно это было - "за комунистив" или "за Румунию". Очень непривычная для русского уха конструкция. Но у нас оккупационные войска менялись не так часто, как у них.
Черновцы, день первый
Вокзал, таксист Гриша и тактические задачи, гостиница "Киев", трубач на Центральной площади, пешедральная Кобылянская, Буковинский университет, площадь Филармонии и прочее, не менее милое и прекрасное.
Мы прибыли в Черновцы в 10 утра. По окончательному приезду на родину известной певицы Софии Ротару у нас было несколько срочных тактических задач: обменять свои российские рубли на полновесную местную валюту, купить билеты на поезд Черновцы-Львов и поселиться в гостинице. Потом не хило было бы чего-нибудь покушать, а затем уже можно будет начать осматривать город.
Сразу при входе на вокзал нас атаковал один таксист, седой с черными бровями, одетый в джинсы и клетчатую рубашку с жилеткой от костюмной тройки с атласными боками, начал нам предлагать свои услуги. Мы сказали, что не готовы ехать в город, у нас пока есть дела на вокзале. "Нет вопросов", беспечно сказал таксист, - "я вас подожду за ваши дела".
На вопрос "Не подскажете, где здесь ближайший обменный пункт?", из встретившейся нам перед вокзалом пары "мама и взрослый сын" откликнулся сын, и ответил нам вопросом на вопрос: "Вам нужно поменять быстро или оптимально?" Я сказал, что нужно быстро, потому что сумма у нас небольшая. "Тогда вас устроит вот тоневзрачное заведение в 50 метрах от вас", - сказал сын, и показал на банк при здании вокзала. Приятно было понимать, что исконные традиции еврейской нации бережно сохраняются.
После обмена денег мы почувствовали себя значительно увереннее и пошли покупать билет на следующий вечер во Львов. В здании вокзала к нам опять приклеился все тот же таксист в жилетке. Он перехватил у нас инициативу, обратился к кассиру как к своему старому знакомому, и предложил нам заказать билеты на поезд от его имени. Билеты от его имени оказались не очень качественные - боковые места в предпоследнем купе плацкартного вагона. Но не у самого туалета, и то уже было хорошо. Надо радоваться хорошему. После покупки билетов он подхватил наш чемодан: "Так куда едем?" Ловок, ничего не скажешь. А мы не очень сопротивлялись и сказали, что нам нужен недорогой отель где-нибудь в центре города. Типичное желание наивного путешественника, впервые попавшего в чужой город. "Нет вопросов!", сказал таксист, - "Отвезу вас в самый лучший и недорогой отель, который есть в нашем городе. Это недалеко, 35 гривен". "Тридцать!", поправил я. "Поехали!", ответил он. Это был легкий и веселый торг. Он отвез нас к отелю "Киев", поездка длилась 10 минут с учетом общего неторопливого городского ритма. Но за эти 10 минут он рассказал нам всю свою жизнь. Он румын, зовут его Григорий, можно Гриша. Сообщил, что Черновцы - бывший румынский город, и что румынов в городе почти 70%. Рассказал, что за Советов он работал начальником пограничной таможни и прилично зарабатывал, но при новой владе потерял работу. Сильно переживал и медленно спивался, у него свои виноградники в пригороде. Сыновья повзрослели и ушли в свои семьи, а жена сбежала в Италию к итальянцу на лучшую жизнь. Теперь он живет один. Младший сын его обижал за пьянство, теперь у него большие проблемы с печенью, это ему наказание за то, что не уважал папу. Нет, спиртного сын в рот не брал, но много пил "Coca-Cola", это из-за нее у него проблемы. Не пейте много газированных цветных напитков, умоляю вас! Это очень вредно. Вы приезжие, из Подмосковья? Отлично! Он может предложить нам любой экскурсионный маршрут, он может рассказать нам о городе все, что мы пожелаем. Мы не любим экскурсии на такси? Он готов проделать экскурсии пешком. Не хотите, любите ходить сами? Хорошо, как хотите. А какие у вас планы в городе? Может быть, вам куда-то надо съездить? Вам нужно в Каменец-Подольский и Хотин? Он должен нас сразу огорчить, но из-за аварийного состояния уже неделю как закрыт мост на Каменец-Подольский через Днестр, поэтому туда добраться можно только на перекладных: доехать до моста, перейти мост пешком, а после моста снова сесть на автобус или такси. Это дороже и, главное, много дольше. Обе крепости очень большие, за один день мы вряд ли управимся. Если мы хотим, он может довезти нас до Атаки, это перед самым мостом. Но нет, мы, пожалуй, тогда еще подумаем, стоит ли нам ехать в Каменец-Подольский. Хорошо, он согласен свозить нас только в Хотин за -- здесь он поднял глаза к небу, и пробормотал, как патер молитву: туда 67 километров, туда и обратно 135, бензин по 12 гривен, получается 150... - он согласен отвезти нас в Хотин за 300 гривен, подождать нас там 2-3 часа и вернуть обратно. Напирал на то, что это очень дешево, но ему очень нужны деньги, буквально не на что жить. Ехать прямо сейчас мы были не готовы, поэтому взяли у него телефон, на всякий случай, и пошли поселяться в гостиницу. Как потом выяснилось, от вокзала до гостиницы можно было добраться на троллейбусе, заплатив 3 гривни на двоих, или полчаса пешком, совсем бесплатно - но в горку.
Гостиница "Киев" оказалась действительно в центре, потому что городок такой маленький, что там почти все - центр. В гостинице нас поселили легко, за скромные 230 гривен. Это был полуторный номер с туалетом, ванной и холодильником, на втором этаже, с видом в тихий двор. Нас это вполне устроило.
Мы поселились в гостинице, оставили там все не нужные нам в походе вещи, и налегке вышли из здания нашего шикарного "Palace Hotel": Palace - историческое название отеля "Киев", которое гордо осталось у него на фронтоне вместе с двумя недремными львами. Перед нами лежала улица Головная, которая круто вела налево вниз, и столь же круто забирала направо вверх. И мы пошли вниз, к неведомым нам приключениям.
На Центральной площади
Через пять минут ходьбы по улице Головной мы оказались на площади Центральной перед городской Ратушей, за несколько минут до полудня, если судить по ратушным часам. Мы сели на одну из свободных лавочек в сквере на площади, чтобы оглядеться. На газоне рядом с нами две женщины в оранжевых безрукавках в непривычно темно-серой земле окапывали розовые кусты, летом здесь будут цвести прекрасные розы. Мы сидели на просторной деревянной лавочке перед Ратушей, ласкаемые весенним солнцем и овеваемые легким нежным Зефиром, и я вдруг вспомнил бессмертные строки Председателя Земного Шара, полные чудного волшебства и таинственного очарования:
Весеннего корана
Веселый богослов,
Мой тополь спозаранок
Ждал утренних послов...
Странно, что они вспомнились мне, эти строки. Здесь не было ни одного тополя, здешняя весна была еще слишком ранней, и на деревьях еще не было тех крохотных листочков, которыми они могли что-то нашептать мне, и время было не "спозаранок", а почти полдень - но здесь было главное: то настроение, которые есть в этих строках. Наш тополь спозаранок ждал утренних послов города, чтобы принять их и отправиться с ними в путь. И они не замедлили появиться, эти послы!
Нам повезло, что мы случайно пришли на ратушную площади в полдень, потому что мы могли и не узнать о том, что здесь происходит в это время. Ровно в 12 часов, после боя башенных курантов, на балкон башни черновицкой Ратуши выходит трубач в буковинском народном костюме и играет по очереди во все четыре стороны простую короткую мелодию - живую и трепещущую. Иногда он чуть сбивался с мелодии, потом выправлялся, и это делало его мелодию еще более живой, еще более трепещущей, как листья тополя на ветру. Это было так здорово!
Домашнее расследование показало, что это была мелодия песни C. Сабадаша "Маричка". Где-то в карпатских горах протекает "рiчка", "А на тому боцi там живе Марiчка..." - ну, как-то примерно так, с плотной украинской рифмой. Маричка - это имя Мария в нежном здешнем произношении, примерно как у нас Маруся.
Для наших дальнейших перемещений по городу нам нужна была карта, и, когда мы увидели книжный магазин на этой площади, то не преминули туда зайти. Карту Черновцов за 16 гривен мы там купили мгновенно. А в городском бюро путешествий, расположенном в глубине этого магазина мы получили объемную карту центра города за символическую плату в 1 гривню. Первую карту можно было и не брать. Но ведь знать бы прикуп - жил бы в Сочи. Да и вторая карта, между прочим, нам потом пригодилась.
Этот книжный магазин расположен прямо у Ратуши, в красивейшем здании Художественного музея, которое изначально было построено для Дирекции Буковинской Сберкассы. Прекрасное здание с изящными коваными балконами и майоликовой мозаикой в верхней части здания на тему истории Австрии. Там в образе 12 древнеримских богов изображены 12 важнейших провинций Австро-Венгерской империи.
Толстосумы всегда строят себе красивые здания, которые у них потом отбирает кто-то более сильный. Извечная борьба злата и булата, которая известно чем заканчивается.
Надобно по этому поводу отметить, что в Черновцах много книжных магазинов. Не считали, но явно больше десяти только в старом городе. Что в них такого продается, что я бы там купил, кроме школьных принадлежностей для внуков, мне не ведомо, но все они бойко функционируют. В книжных магазинах я искал книгу с легендами о Черновцах, их улицах, площадях, интересные истории о живших здесь людях. Но мне сказали, что такой книги нет и никогда не было. Еще никто не написал такую книгу. А жаль! Вот во Львове такая книга есть. Я бы точно написал такую книгу, если бы я жил в Черновцах, для этого нужно только найти пару сотен интересных историй. Или даже меньше - это ведь как рассказывать.
По поводу книжных магазинов в Черновцах на здании Художественного музея, справа от входа в упомянутый книжный магазин висит табличка с текстом на немецком и украинском языках. Я ее переведу для вас на русский: "Черновцы - на полпути между Киевом и Бухарестом, Краковом и Одессой - были потаенной столицей Европы, где улицы подметали букетами роз, а книгарень было больше, чем пекарен". И в подтверждение этого под табличкой прикрепленная к стене изящная железная женская перчатка держит три длинных кованных розы, слегка касающиеся своими цветами тротуара. Дамы очень любят фотографироваться на фоне этой композиции, для этого нужно просунуть свою руку в железную перчатку. И будет полное ощущение.
Купив карту, мы вернулись на нашу лавочку в сквере перед ратушей, и прикинули наш возможный маршрут. Карта оказалась очень забавной, несколько для нас непривычной: на ней Север находится внизу, а Юг сверху. Ну, и, соответственно, Восток налево, а Запад направо. Нам для нашей правильной ориентации нужно было держать ее вверх ногами, чтоб мозги не перевернулись. Слава богу, никто на нас не обращал внимания, не то подумали бы о нас нехорошее.
Мы решили пройтись по пешеходной улице О. Кобылянской, которая начиналась на этой площади, затем замкнуть круг на улицу Головную, где нам нужно было перехватить чего-нибудь съедобного, и тогда мы были бы полностью готовы пойти смотреть местное чудо света - Университет.
Пешедральная Кобылянская
Как было написано в примечаниях к карте, пешедральная улица Ольги Кобылянской, в далеком прошлом Панская, сразу была пешеходной, с момента своего счастливого рождения. В отличие от главной Головной, по которой должен ходить транспорт, эта улица предназначалась исключительно для выставочного вечернего променада. 200 лет тому, за Австрию, эту улицу дворники мыли щетками с мылом несколько раз в день, а жеманные дамы подметали брусчатку подолами своих платьев, сшитых по последней венской моде. Простолюдинов же заставляли как следует вытирать свои копыта, прежде чем ступать на ее чистейшие просторы.
Сегодня ее, конечно, никто больше с мылом не моет, простолюдинские копыта чистить не заставляет - а жаль! - и поэтому она слегка запущененькая. Местные остряки в шутку и с любовью зовут ее "наша Кобылштрассе".
Как и на всякой пешей улице, на Кобылянской полно баров, кафе, ресторанчиков, музеев-аптек и разнообразных чугунных инсталляций, но не это было самое интересное для нас. Самыми интересными для нас оказались облупленные внутренние дворы за парадными фасадами этой улицы и арочные проходы к ним, которые следовали один за другим через 20-30 метров по обе стороны улицы. И каждый проход был уникальным, украшенным своей кованой решеткой, и каждый внутренний дворик был единственным в своем роде. Улица идет горизонтально по косогору, налево были дворы с сильным уклоном вниз, и перед нами всякий раз по-новому распахивалась панорама нового двора и города в целом, а направо дворы были с уклоном вверх, но так же по-своему интересны. В одном из двориков направо была мемориальная табличка о том, что это бывший двор семьи последнего краевого президента Буковины принца Гогенлое. Конечно, там уже сто лет живут другие люди, но внутренний дворик восстановили к 600-летнему юбилею города в том виде, в каком он был когда-то.
На этой улице, и только на ней, проложены водопроводные люки с юбилейной надписью "Чернiвцi 600". Город отсчитывает свой век от первого летописного упоминания о мытной заставе с этим именем в 1408 году. Поэтому легко догадаться, что всю эту улицу реставрировали пять лет назад. Глядя на эти люки, мне в очередной раз подумалось, что украинский алфавит с точки зрения русского человека очень забавный. В России в последнее время появился неогламурный стиль письма афиш, когда отдельные русские буквы для вящего шика заменяются латиницей. Например, Глюкоzа или Киркороff. Вот точно также для русского глаза выглядит слово Чернiвцi.
А еще на этой улице, напротив декоративной чугунной кареты для молодежных фотосессий, расположен главный черновицкий ЗАГС, и мы оказались случайными свидетелями одной из свадеб. Поскольку по улице ездить нельзя, то автомобили свадебной процессии оставляют на площади, а к месту регистрации жених несет невесту на руках. Это метров 300. Сам не видел, но говорят, что так и есть.
Сразу за ЗАГСом и чугунной каретой перед ним справа открывалась громада кафедрального собора Святого Духа, который построен по инициативе митрополита Евгена Гакмана, выдающегося гражданина города Черновцы. Собор выполнен по образцу Исаакиевского собора в Санкт-Петербурге в неоренессансном стиле. В архитектурной композиции доминирует монументальный купол высотой 46 м. Сохранились фрески работы венского живописца К. Йобста (красивая мужская фамилия!). В советские времена помещение использовалось как склад, затем здесь был выставочный зал. В 1989 г. Кафедральный собор Святого Духа возвращен православной общине Черновцов, проведена реставрация. Митрополит Гакман похоронен в соборе, а рядом со зданием церкви ему стоит высокий гранитный памятник в полный рост. Меня лично поразили в этом соборе купол и стоящий под ним барабан с прорезями узких окон. Солнечный свет сквозь щели окон падает на внутренность купола и образует там стрелку солнечных часов. Очень красивая идея, раньше такой не встречал.
Перед собором мы не удержались и перехватили кофе из Автолавки. Я первый раз видел такое приспособление для варки кофе на колесах, и захотелось попробовать. Оказался вполне себе приличный кофе. И очень уместен: не заходя в кафе выпить почти такого же качества напиток. Машину обслуживает студент, у которого это средство приработка. Мы пили кофе и разглядывали расположенное напротив нас здание бывшей пожарной части, на фасаде которого до сих пор красуется святой Флориан, покровитель пожарных. В здании пожарной части был проход во внутренний двор с красивой кованой решеткой, но решетка оказалась огорчительно закрыта на замок. А жаль. Говорят, там интересный двор, где раньше заправляли водой пожарные бочки.
В конце улицы Кобылянской - бывший "Немецкий Дом", столетнее неоготическое здание с элементами фахверковой архитектуры, на первом этаже которого кафе-бар "Карiнтiя". Необычное название, не правда ли? Проживающие в Черновцах австрийцы хотели иметь в своем городе кусочек своей родины. А Каринтия - одна из исторических земель, составляющих Австрию, так же как у нас Вологодщина или Низовской край. И очень приятно, что это название сохранили до сих пор. Ведь названия - такая же часть истории города, как и его здания и площади, и в Черновцах это прекрасно понимают. Кафе вполне уместное, чтобы там покушать после пешей прогулки по пешеходной улице. Но мы уже наметили место нашего обеда: заведение "Час поiсти", напротив нашей гостиницы на улице Головной. Нас там привлекла молодежная демократичность этого места и полноценное меню, где можно заказать хороший обед, а не только кофе выпить.
Университет
После сытного обеда - борщ с сырными пампушками, венские "ковбаски зi смаженою картоплею" и кофе, - мы, наконец, двинулись в сторону университета. Пошли медленно, не торопясь, разглядывая и смакуя встретившиеся городские детали.
На розi вулиць остром выступе перекрестка пяти улиц стоит кинотеатр "Черновцы", при взгляде на который сразу бросается в глаза то, что это одна из "радянських перебудивель": слишком уж он высок для простого кинозала. Так оно и оказалось. Кинотеатр "Черновцы", известный также как "Жовтень" (Октябрь) при СССР, был еврейским реформистским храмом "темпль" при австрийском владычестве и румынах, пока его не сожгли немецкие команды в 1941 году. После войны в 50-х годах здание перестроили, вместо утраченного приземистого купола крышу сделали "домиком" и в стенах бывшей синагоги запустили кино. Получилась киносинагога.
Этот перекресток пяти улиц в Черновцах - словно чудесная роза замечательной истории города. На этом перекрестке берет свое начало старинная Русская, самая длинная и древняя улица города, вокруг которой он и образовался; на этом перекрестке начинается студенческая Университетская, которая затем ведет нас прямиком в знаменитый университет, и на которой расположены другие его факультеты и общежития; от этого перекрестка стекает вниз стремительная узкая Заньковецкая, одна из самых живописных улиц старого города; отсюда отходит улица "28 червня" (28 июня), названная в честь дня вступления советских войск в 1940 году на территорию Бессарабии и Буковины - это день освобождения Черновцов от румынской оккупации; и, наконец, здесь заканчивается улица Ватутина, имени освободителя города от оккупации немецкой.
От перекрестка пяти улиц мы специально сделали небольшой крюк к Театральной площади, потому что догадывались, что площадь с таким названием должна быть одной из красивейших площадей города. Очень красивая площадь! Я опишу ее позже, в резюме впечатлений о городе, в сравнении с другими площадями города, а здесь только кратко скажу, что на площадь кроме собственно театра главным своим фасадом выходит медицинский университет, поэтому площадь полна молодых людей.
Как уже говорилось, к университету ведет улица Университетская. Величественное здание Университета стоит на небольшом возвышении, поэтому улица перед ним немного задирается вверх, а он открывается постепенно и неторопливо, как и положено показываться всякому уважающему себя сооружению.
Уже совсем недалеко от университета нам встретились висящие на стене дома изящные городские часы в обрамлении нежных чугунных завитушек. Очень уютные часики - они не торчали на высоком столбе, как это обычно принято, а уютно прилепились к стене чуть выше человеческого роста, только чтоб не достать. И очень уместные именно здесь, в помощь опаздывающим на лекции студиозусам. В Москве вы такого не встретите, там с такой теплотой и любовью о горожанах не думают.
Университет, бывшая резиденция митрополитов Буковины и Далмации, был построен благодаря уму и энергии черниговского митрополита Евгена Гакмана. Черновцы многим обязаны этому человеку. Он укрепил позиции православия на территории Австро-Венгрии, он был лично знаком с императором Францем, и по его просьбе обучал русскому языку эрцгерцога Фердинанда. Гакман был человеком большого ума, за что его безгранично уважали, и в 1835 году император назначил его епископом Буковины.
Епископ, пользуясь уважением и доверием императорского дома, стал продвигать идею строительства университета. Высшее учебное учреждение такого масштаба в Австро-Венгрии хотели иметь не только Черновцы, но проект Черновцов победил из-за дешевизны - землю подарил город, а добрую часть денег на строительство собрали различные общины города - понимали, что городу это чрезвычайно необходимо. В благодарность спонсорам на башнях университета разместили и православные кресты и шестиугольные звезды Давида.
С недавнего времени вход на территорию университета для посторонних платный, но не обременительный - 10 гривен плюс странный комиссионный сбор в 3.5 гривни. Я про себя расшифровал эти суммы так: 10 гривен - это на амортизацию и уборку здания, а остальное - на содержание аппарата, собирающего эти деньги.
Во дворе перед университетом насажен тисс, остролистое вечнозеленое дерево с плотным, скрученным в тугие жгуты стволом и друзами маленьких круглых коричневых плодов, облепляющих ветвь. Вычурная кирпичная готика темно-красных фасадов университета и его цветные крыши очень уместно смотрятся сквозь темно-зеленую готику листвы древнего тисса, здесь они стоят друг друга, эти творения природы и человека.
Кроме готического тисса во дворе высятся высокие пирамидальные вечнозеленые деревья, и какие-то приземистые лиственные породы, которые нам было сложно разобрать из-за полного отсутствия у них листвы по раннему весеннему времени.
Мы заплатили требуемый входной оброк и пошли гулять по зданию. Мы заходили везде, куда было можно зайти, заглядывали в аудитории, торжественные залы. На второй этаж вели несколько монументальных мраморных лестниц. Нас поразила своей светлой осиянной красотой одна простая аудитория на торце второго этажа. У нее были окна в три стороны света, и в тех окнах виднелись стены и крыши других зданий университета. Готический коридор на втором этаже вел к двум торжественным университетским залам. "Мармурова зала" была закрыта, и мы ее не видели. Зато видели "Червону залу" для заседаний ученого совета. Очень симпатичная и уютная, в багрово-красных тонах.
Несмотря на свой величественный и помпезный вид, в университете всего два рабочих этажа. Правда, они высокие, метров по 6-8. Остальные этажи служебно-декоративные. Зато какие! Фасад центрального университетского портала поднимается вверх на семь этажей, хотя, повторю это еще раз, рабочих этажей там все равно только два, остальные пять для устремленной вверх терракотовой красоты.
За университетом раскинулся когда-то хорошо спланированный ботанический сад с водоемами и пешеходными дорожками. Но прошло время, сад разросся, деревья вырастали и исчезали, и былая красота ушла, как с годами уходит красота молодой женщины. Но былая величественная порода все еще чувствовалась в этих старых аллеях, за которым при Советах не было должного ухода.
Площадь Филармонии
После Университета мы съели фирменное киевское мороженое "Каштан", вернулись по Университетской в центр города и пошли вниз по красивейшей Заньковецкой. Она красива, но очень коротка, эта улочка, и через 50 метров выходит на площадь Филармонии. Говорят, еще недавно в центре этой площади стоял рыночный павильон, и вся площадь являлась просто большим городским рынком.
Но к нашему высочайшему приезду рынок поспешили убрать, а центр площади украсили круглым фонтаном, который пока еще не запустили. Как я уже отмечал, улица Заньковецкой довольно крута, но на всей площади устроили горизонтальную площадку, а там, где образовался двухметровый обрыв - подставили ступеньки. И это придало площади какую-то уютную восхитительность, на мой вкус это самая уютная площадь в городе. Слева от входа на площадь стоит здание бывшего отеля "Бристоль", справа вдоль продолжающейся Заньковецкой простерлось здание Филармонии, а вокруг пока не работающего фонтана по краю горизонтальной площадки, обрамленной низкими кустами, установлены удобные лавочки, на которых расположились мамаши. Очевидно, не я один считал эту площадь уютной, и местные мамы облюбовали ее для прогулок со своими отпрысками. Малые чада носились по площадке, бегали вокруг пустого фонтана, но сообщество мамаш зорко стерегло их от выскакивания на проезжую часть окружающих улиц.
Нашими последними перемещениями в этот день была попытка осмотреть костел "Наисвятейшего Сердца Иисусова", но это нам плохо удалось по причине внезапно сгустившейся над городом ночной темноты. Центральные улицы города были освещены прекрасно, но заброшенный готический костел не был подсвечен как следует, и мы решили вернуться к нему при свете блистающего дня. Когда возвращались от костела к своей гостинице и проходили мимо какого-то молодежного заведения, увидели перед ним интересную скульптуру, и стали фотографировать ее со вспышкой. На яркий свет из клуба появился охранник и полюбопытствовал, кто мы такие и что это мы тут делаем? Не взрываем ли здесь чего-нибудь, не мыслим ли мы здесь возмутить законный порядок? Скульптура была подарком от города побратима Солт-Лейк-Сити, называется "Колыбель мира". На ней девочка и мальчик играют в нитки (не помню, как называется эта игрушка) - девочка держит растопыренными руками переплетённые нити, а мальчик их должен снять, образовав на своих руках новый узор.
Когда мы разговорились с охранником, выяснилось, что он местный историк, закончивший тот самый Буковинский университет, где мы были днем. Потом он преподавал историю в школах города и был, что называется "краезнавець", то есть человек, который интересуется историей своего края. Он уже на учительской пенсии и подрабатывает "на варте" у молодежного клуба.
Он посоветовал нам на следующий день обязательно сходить в нижнюю часть города и осмотреть церковь Сагайдачного. Этот шедевр деревянного зодчества был поставлен в 1607 году по приказу знаменитого казачьего гетмана, который некоторое время держал стоянку со своим войском в этих местах. По счастливому случаю церковь сбереглась на протяжении четырех веков от разрушения и пожаров, она была только обновлена в 1954 году, так что мы имеем счастье увидеть живой шедевр былой старины. Мы торжественно пообещали выполнить его наказ, и он нас милостиво отпустил.
На ужин у нас было пиво "Чернiгiвске", это понятно, хотя делают его в Киеве. Пили его в гостинице и вспоминали ушедший суетливый день.
На утро купили кефир "Галичина". Раньше была дивизия "Галичина", а сегодня есть кефир с таким же названием. Времена меняются быстрее, чем люди.
Черновцы: итоги первого дня
Надо сказать, что город Черновцы небольшой, но, в отличие от большинства российских городов такого же размера построен австрийскими немцами, а потому рационален, по-домашнему уютен и симпатичен. Почему у нас нет таких городов? Потому что какая жизнь - такие и города. В нашем народе не сложилось гармонично развитого общества, поэтому и города такие - дикие. У нас нет архитектуры - у нас коробкостроительство, как метко высказалась моя дражайшая теща. Черновцы - пример города, с любовью построенного для проживания граждан. Не зря в 2012 году Черновцы признали самым комфортным городом Украины.
Все его улицы и площади называются просто и интуитивно понятно, без всяких идеологических затей и завихрений. Главная улица города - Головна, бывшая Ленина, бывшая Хауптштрассе. К Буковинскому университету ведет, естественно, улица Университетская. В скромный аэропорт Черновцов ведут улицы Авиационная и Чкалова. К ж-д вокзалу ведет улица Гагарина - тоже понятно, что на вылет. Нынешняя Красноармейская называлась раньше Хольцштрассе; хольц - дрова, там раньше были дровяные склады.
Аналогично ясно называются и площади города. Площадь Центральная находится в центре города при Ратуше. Театральная площадь расположилась у областного театра. А площадь Филармонии - догадайтесь где? - конечно же, у городской филармонии.
Великих древностей в Черновцах нет, потому что фактически город возник с конца XVIII века, "за бабцю Австрiю". Однако, именно в Черновцах находится один из немногих объектов Украины, находящихся под эгидой организации охраны всемирного культурного наследия ЮНЕСКО. До середины 18 века Черновцы представляют мало интереса для живого воображения. По переписи 1762 в городе было около 200 деревянных домов и примерно 1200 жителей.
День второй. Хотинская крепость и снова Черновцы
Дорога в Хотин, два обязательных вопроса о Хотинской крепости, корчма "У Гусака", что такое дешево и с приключениями, церковь Сагайдачного, "Пьяная церковь", "Шифа", готический собор "Наисвятейшего Сердца Исусова" и румынская свадьба с оркестром.
Следующим утром в Хотин уехали легко. Только подошли к автовокзалу - а там нас уже ожидал автобус "Богданчик", который собрался уходить через 10 минут. Билет до Хотина обошелся в 45 гривен на двоих. Как говорилось, до Хотина примерно 65 км, и автобус туда идет около полутора часов. Дорога плохая, много выбоин и ям, автобус все время вынужден ехать по середине шоссе и лавировать между разбитой обочиной и встречными автомашинами.
Когда мы приехали в Хотин, и вышли у их автобусного вокзала, нам сказали: "Крепость? Это очень просто. Вам нужно идти все время вниз и прямо по нашей центральной улице, и вы в конце концов окажетесь в крепости". И мы пошли вниз и прямо по центральной улице Шевченко. Половина центральных улиц на Украине так называются. Мы долго шли вниз и прямо, а когда устали, стали спрашивать, правильно ли мы идем? И нам все время отвечали "Вы верной дорогой идете, товарищи, вам все время вниз и прямо, а дальше там будет указатель". И только уже перед самой крепостью, за 20 метров до поворота к ней действительно появился указатель "Фортеця", и за ним начались чудеса давно обещанные и желанные. Но к этому времени мы уже прошли примерно 5-6 км.
Сначала мы попали на громадную пустую стоянку для туристических автобусов. Но туристический сезон еще не наступил, и в этом была своя прелесть. Мы были одни из немногих избранных, и к нам было повышенное внимание. Нас любили, как любят своего первого ребенка.
По краям площадки выстроились столы с сувенирами. На дальнем краю площади, перед обрывом к реке у едва заметного издали проезда в крепость стояла скульптурная группа из казаков с гетманом Сагайдачным во главе. Почему с Сагайдачным, спросите вы, если там нигде ничего не написано? Та хто ж його не знае, Сагайдачного? Его суровая бородатая физиономия уже примелькалась нам за время нашего короткого пребывания в Черновцах, и мы его стали узнавать.
Хотинская крепость: историческая справка
Хотин известен с X века, ему недавно отмечали 1000-летие. Современная крепость возведена в 1457-1505 при молдавском господаре Стефане Великом на пике молдавского господства в этих краях. В России это были времена Иоанна III, которого тоже называют Великим. Эта крепость времен Московского Кремля, хотя сам Хотин был известен задолго до возникновения Москвы. Крепость неоднократно переходила из рук в руки между молдавскими господарями, украинскими казаками, Речью Посполитой и турками, а после войны с Наполеоном и новым переделом Европы с 1812 года она стала собственностью России. Крепость была признана утратившей свое военное значение только в 1856 году.
Земли перед крепостью в давнее время были огорожены обширной крепостной стеной, которая охраняла предзамче, или, как ее называют в России, крепостную слободу, - то есть мирных жителей-ремесленников, находившихся под защитой крепости. От былой крепостной стены сегодня осталось несколько фрагментов и отдельно стоящих башен. В частности, сохранилась или была восстановлена въездная Бендерская брама, через которую мы и зашли на территорию исторического заповедника. От въездных ворот до крепости было метров 300-400 вниз. Справа перед крепостью стояла бывшая гарнизонная церковь Александра Невского середины XIX века и здание бывшего военного училища, слева рабочие строили временные трибуны для надвигающегося через неделю пасхального фестиваля, а цитадель была прямо по курсу. Она впечатляет. Она стоит на дне широкого оврага на высоком берегу Днестра. Высота ее стен от подножия до верха около 40 метров, ширина стен пять метров. От края оврага к ее воротам переброшен мост, который раньше был подъемным. Высота моста над ручьем - 20 метров. Войдя по мосту в крепость, мы оказываемся на площади с несколькими постройками внутри двора. Справа стоит здание бывших казарм для солдат с подвалами для провизии, за ним здание церкви и слева комендантское здание, где проживали важные особы. В двухэтажном здании казарм развернута попытка выставки о былых временах крепости - на стенах развешены портреты великих гетманов, здесь бывавших, висит полотно картины "Битва при Хотине в 1621 году", на стендах холодное оружие: палаши, сабли турецкие и польские, арбалет и луки, разного вида доспехи. Оружие почти все находится в витринах, но несколько сабель и палашей стояли просто прислоненные к стенке, и мы взяли их в руки, пользуясь отсутствием должного надзора. Тяжелые, мощные, настоящие. Я думаю надо давать возможность туристам брать оружие в руки - непередаваемое впечатление.
Перед зданием стоят несколько старых пушек, у которых вам предлагают выковать себе на память монету о пребывании в Хотине.
В Юго-западной башне крепости развернута выставка пыточных орудий тех времен - все для четвертования, пыток и просто для мучения православного люду. Я видел много подобных вещей, в Чехии и Испании, и меня это как-то не трогало. А здесь я примерил несколько вещей на себя - и проникся ужасом. Особенно меня пробрал железный туфель с острым сантиметровым гвоздиком под самую пятку. Гвоздик стальной, острый, заточенный до совершенства. Идея пытки в том, что мученик стоит в этих туфлях долго; сначала он стоит на носках ноги, но потом через несколько часов ноги устают, и пятка всей своей костью все плотнее и плотнее опирается на этот гвоздь...
Еще одна экспозиция развернута в подвале под зданием церкви. Но тема этой выставки поспокойнее, не такая нервная - штурмовые орудия и оружие защитников крепости. Громадный стенобитный таран, пороки и катапульты для метания больших камней, котел с поворотным колесом для выливания смолы на головы нападающих и все такое же милое прочее. Интересно было и просто побывать в подвалах, сохранившихся с тех далеких времен - глубокий спуск вниз в тридцать ступенек, грубые сводчатые потолки... Обычно в таких помещениях любят устраивать пивнушки.
Сама цитадельная церковь, к сожалению, была закрыта, равно как и бывшее комендантское здание. Нам сказали, что там идет реставрация и со временем все будет доступно. Входной билет в крепость стоит 20 гривен, и 20-25 гривен стоит выковать себе медную памятную монету.
Когда вышли из крепости, специально спустились к ее самому подножию, почти к самой воде, чтобы всей своей шкурой прочувствовать ее грозную неприступность. Действительно, хороша. Каменную вертикаль высотой 40 метров с воды штурмовать невозможно.
Напротив хотинской крепости через Днестр когда-то были крепости Жванец и Брага, от которых сегодня остались только колоритные названия да небольшие одноименные поселки на старых развалинах. За Днестром начинается другой край - Подолье, на что указывает и название города Каменец-Подольск. Днестр - на старинной латыни Tyras (отсюда расположенный ниже Тирасполь), по-молдавски Nistru - это древняя граница между Подольем и Буковиной. Подолье - это уже совсем другая местность, долинная. По долам, по горам, - говорится в народных сказках. По долам - это Подолье, по горам - это Буковина. Подолье долго было в составе Великого Княжества Литовского, а потом и Речи Посполитой, там заметно польское влияние. Буковина никогда не входила в Речь Посполитую. Изначально это была часть Молдовы, затем она оказалась под турками, потом этими землями владели Австро-Венгрия и Румыния.
Два обязательных вопроса о Хотинской крепости
Тех, кто побывал в крепости Хотин, всегда интересует два одних и тех же вопроса: что это за странные геометрические узоры на могучих стенах замка, и что это за громадное темное пятно на его западной стене? Конечно, не могли они миновать и нас. Ниже я поместил еще одно фото Хотинского замка, но это не моё фото, а из сети: видно, что оно летнее, зелень уже вся распустилась. У нас не нашлось подходящего, с изображением этого темного пятна.
Жители Хотина охотно рассказывают об этом гостям, но каждый раз это другая история. Наиболее интересной историей о темном пятне мне кажется следующая:
Уже долгое время продолжалась осада замка татарами. Защитники мужественно держались, но слишком их мучила жажда, ведь в то время в крепости еще не было колодца. И в рядах защитников была чрезвычайно храбрая девушка.Она сумела совершить удачную вылазку ночью и набрать в кувшин воды из ручья, который протекал возле замка. Но когда она уже возвращалась с водой, ее заметили и смертельно ранили. Но в хрупком теле был сильный украинский дух. Благодаря ему девушка нашла в себе силы раненной донести спасительный для защитников крепости кувшин с водой. И на руках у одного из воинов она умерла. И на том месте, где она стояла, когда раздался выстрел, до сих пор мокрое пятно. Многие даже утверждают, что оно - в форме кувшина.
Наверное, сочиняют, mein Herz, для привлечения туристов. Во-первых, пятно совсем не похоже на кувшин (побывайте там, если хотите, и убедитесь в этом сами); во-вторых пятно все время меняет свою форму и иногда почти исчезает; в третьих - эта история о девушке, которая добывала воду воинам в крепости, - она типичная. Точно такая же история есть о Нижегородском Кремле, там эту башню, у которой девушка взяла воду из ручья, по этой легенде назвали Коромысловой, потому что девушка несла сразу два ведра на коромысле. Но постойте, о чем это я? Романтические легенды всегда были сильнее доводов жалкого разума.
Существует еще и другая версия происхождения мокрого пятна, тоже впрочем типическая, я слышал точно такую же историю в Белоруссии о Белой Панне в Гольшанском замке:
Говорят, эта история произошла, когда замком владел известный молдавский господарь, имевший дочь. Как и все господари на земле, он был очень алчным, майн херц. Поэтому, как только нашелся богатый претендент - король на руку его дочери, он захотел выдать ее замуж в соседнее королевство. (И при чем тут алчность, скажите мне на милость? - это естественное родительское желание). Однако, как это всегда бывает в легендах и простой бытейской жизни, сердце ее уже было отдано другому, местному красавцу Лойко, нищему пастуху в драных штанах, который развлекал ее игрой на свирели у подножия высоких стен, поэтому она никак не хотела подчиняться отцу и отказалась выходить замуж за лысого пузатого богача с короной на голове. Странные существа эти женщины! Ведь очевидно, что для продолжения рода - а ведь это главная женская функция - нужно выходить именно за богатого, ведь это обеспеченная жизнь детям. Но бурная женская кровь подталкивает их к белокурым и стройным, хотя бы и нищим. Они втайне хотят, чтобы их дети были такими же красавцами. Но что было делать гордому папаше? Не отдавать же дочь замуж за первого оборванца, обрекая тем самым свой славный род на вечный позор и забвение! Рассердился тогда он не на шутку и приказал замуровать ее в стену замка живьем. Так она и плачет там в стене до сих пор, а на стене видно мокрое пятно, которое образовалось от ее горьких слез.
Что касается узоров на стенах цитадели, которые напоминают цветную сельскую вышивку на сером домотканом полотне: красноватым кирпичом по желто-серому фону выложены ступенчатые пирамиды, завершаемые крестами, то по этому поводу есть такая байка. Говорят, майн херц, что этот орнамент характерен для Подолья... И сказывают, что кресты эти выложили православные крестьяне, порабощенные турками, когда их заставили ремонтировать порушенные войною муры. Потом хватились-де хозяева крепости, да поздно: не перекладывать же заново такую громадину.
Хотя ученый народ говорит, что узоры эти сделаны для оберега еще при Стефане Великом, а трехступенчатые пирамиды с греческими крестами - это всесильный святой Тетрактис (равносторонний треугольник со стороной 4, который имеет 4 горизонтальных уровня), защищающий оберегаемое строение от врагов.
В заключение о крепости хотелось бы еще сказать, что крепость многократно снималась в разных исторических фильмах, в частности, ее много снимали в фильме Бортко 'Тарас Бульба'.
Корчма "У гусака"
На выходе из Хотинской крепости нас накормила горячими домашними котлетами хозяйка небольшой корчмы Тамара Ивановна. Она их зазывно предложила нам, а мы не отказались. Корчма "У гусака" представляла собой небольшой павильончик, стоящий на живописном всхолмлении справа от площади автобусной стоянки. Перед павильончиком был устланный широкой бетонной плиткой двор, часть которого была затянута сверху защитной сеткой от солнца, и под этой сеткой стояли несколько длинных столов, выделанных из тесаного дерева, общим числом мест на полтора-два десятка человек. Рядом с корчмой для ее украшения и придания необходимого народного колорита стояла телега с пустыми коробками, а на заднем плане разместился настоящий деревенский колодец, находящийся в состоянии полного рабочего функционирования. Можно было запустить туда цепное ведро, и вытянуть прохладной колодезной воды. Наверное, жаркими деньками это очень уместно.
По словам хозяйки, обеды готовит дома ее дочь, муж или зять привозят сюда в больших термосах, а она здесь только разогревает пищу на газовой плите или в СВЧ-печке. Если туристов мало, как сегодня, и съедается не все, она забирает готовую пищу домой, и они едят ее в семье. Ничего не пропадает.
Нам была предложена здоровенная домашняя котлета величиной с ладонь, с рассыпчатой обжаренной гречкой и чай "Lipton" для запивки. Запрошенного мною борща, к сожалению, не оказалось: туристический сезон еще не поднялся, и Ивановна первые блюда пока не готовит. Для нас эксклюзивно по нашей просьбе была вскрыта банка домашнего консервированного перца. Котлета была выше всяких похвал: она заставила меня вспомнить мамины котлеты, а уж вкуснее них я в своей жизни ничего не едал.
И стоило это удовольствие вкусно пообедать на свежем воздухе всего 40 гривен, то есть в переводе на наши российские рубли около 160 рублей на двоих. Приезжайте, граждане, в Хотинскую крепость, отведаете там настоящих домашних котлет! Всячески рекомендую.
Обратно из Хотина добирались тяжеловато. Мы минут 40-45 пешком поднимались вверх по главной улице от крепости до автовокзала Хотина. Затем околачивались там с полчаса на жаре, никакого транспорта в сторону Черновцов не было. Потом вдруг откуда-то возник небольшой микроавтобус "Фольксваген" вишневого цвета, и забрал пятерых из восьми мающихся черновицких пассажиров, включая нас. Он ехал в город по своему делу и взял попутчиков просто для оплаты бензина. За проезд попросил по 20 гривен, что не дороже государственного тарифа.
Но не бывает худа без добра! Пока шли обратно из крепости, смотрели в дворы тех домов, мимо которых мы проходили. Очень любопытно, что колодцы в здешних местах совсем другие. На здешних колодцах не коловорот, как в России, а поворотное колесо. По крайней мере, оно безопаснее, по голове не ударит, если тяжелое ведро с водой сорвется вниз. А некоторые колодцы в домах побогаче оформлены, как красивый большой кувшин. У нас такого манера вообще нету. И что еще хочу добавить: там между соседями и на улицу нет сплошных заборов, как в наших новорусских поселках в Подмосковье. Забором служит обычный штакетник, и сквозь него видно, что делается во дворах. Они живут дружнее нас, на виду друг у друга, им нечего прятать друг от друга, потому что все заработано честно.
Не сложно было прикинуть, что дорога в Хотин и обратно обошлась нам примерно в сто гривен против трехсот, которые с нас запрашивал румын Григорий. "Конечно, Гриша предлагал нам такси, но зато мы побывали в Хотине дешево и с приключениями", - резюмировал я свои бухгалтерские измышления. "Когда хочешь дешево - оно всегда получается с приключениями", - заметила моя мудрая жена. Как всегда, она была права. Если бы мы приехали с Гришей, то его незримое присутствие давило бы нас, и вряд ли бы мы завернули к Тамаре Ивановне с ее котлетами, не прошли бы пешком с чувством весь Хотин, заглядывая в прибирающиеся к Великодню дворы. В нескольких дворах жгли сизые костры - осенние листья и мусор после зимы, от костров шел будоражащий ноздри запах, но не осенний, а весенний, смешанный со щемящей сердце свежестью воздуха. И это все создавало настроение - настроение бодрого шагания к цели, настроение приближающегося праздника во дворах, настроение суровости самой крепости, прочувствованное собственными ногами и видами в упор. Это, братцы вы мои, дорогого стоит! Поэтому если можно - ходите везде своими ногами, приключения вам гарантирую. Особенно ночью в темных городских углах.
И снова Черновцы. Исследование культовых зданий города... и всё остальное по пути...
По приезду из Хотина резко обедать у нас нужды не было, и мы направились к обозначенному нашим вечерним краеведом шедевру, церкви Сагайдачного.
Церковь св. Николая, поставленная при гетмане Сагайдачном в 1607 году (реставрировалась в 1954), находится на улице Сагайдачного. Именно с этого района и начинались Черновцы. В середине XVIII века город состоял из двух сотен строений, в основном деревянных, над которыми слегка возвышалась деревянная же Николаевская церковь. Она относится к специфическому местному типу храмов-изб. Отличительной особенностью этих православных храмов было то, что они были без куполов, только скромный крест над крышей. В XVI-XVIII веках они были распространены не только по всей Буковине, но и на севере соседней Молдавии. Их возникновение связывают с ограничениями высотности церковных зданий в период турецкого владычества. Туркам не нравились другие архитектурные доминанты, кроме их собственных минаретов.
Наша церковь была закрыта на большой амбарный замок. (Интересно, я вообще понятно пишу? Знает ли современный читатель, что такое замок амбарный? Был ли он хоть раз в городе Павлово, где когда-то делались такие замки, а сегодня там их выставляют в музее? А то я могу писать попроще, опуская детали. Ведь можно просто сказать - церковь была заперта). В глубине двора оказался бодрый сторож, который рубил сухой тополь на дрова и топил печь в соседнем служебном помещении. Наверное, он в нем и жил при церкви. Он сказал, что церковь редко открывают, и только летом, а сейчас еще ранняя весна, холодно.
А рядом, с другой стороны улицы и вверх по склону, находится Николаевский кафедральный собор, церковь с характерными витыми башенками, которую в народе называют "Пьяная церковь". Если представить себе классическую ротонду со стройными колоннами, и, зафиксировав основание, повернуть ее купол на небольшой угол так, чтобы ее колонны наклонились в сторону поворота, то это и будут те самые витые башенки, что украшали крышу церкви.
Это архитектурная реминисценция на тему румынского храма 16 века в Куртя де Арджеш. Строилась в 30-х годах XX века, между двумя мировыми войнами, когда Черновцы принадлежали Румынии. Закрутив четыре меньших купола к главному, архитекторы воплотили идею поклона четырех евангелистов Христу. Конечно, это мнение любителя, но мне было неприятно смотреть на эти скрученные в дикой пляске колонны, есть в этом нечто дьявольское и дисгармоническое, как царапанье гвоздем по стеклу. Не зря народ прозвал ее "пьяной церковью"!
Когда мы вышли на улицу после посещения церкви Сагайдачного, жена взглянула на другую сторону улицы и отшатнулась в ужасе: "А это, - говорит, - что такое? Эти строители что-то уж совсем пьяное завернули - вон башенки-то как покосились!" И она, как всегда, была права.
Дальше мы пошли по улице Школьной и прошли по Турецкому мосту. Рядом с ним на особой площадке в виде сквера стоит памятник. Ничего особенного - крест с распятым на нем телом Иисуса. И табличка под ним. Какая надпись? Ни за что не догадаетесь! "ИНЦИ"? "Иисусу, страдавшему за нас?" Нет, нет и нет! Там написано так: "На вспомин про минулi поколiння чернiвчан" - "В память о былых поколениях черновчан". Какой простой памятник, какая величественная подпись! Не стоит разбираться, кто был лучше. Памятник поставлен всем жившим в этом городе, они жили здесь и каждый нёс свой крест. Этот простой и человечный памятник пробрал меня до самых корней. У нас в России нет таких памятников, потому что в нашем обществе нет сострадания к ближнему.
От Турецкого моста было рукой подать до Шифы - это еще одна из самых главных достопримечательностей города времен Австро-Венгрии. Шифа - искаженное звучание немецкого слова Shiff (корабль). Именно так прозвали этот необычный дом, который построили в Черновцах два брата-романтика. Один из них был капитаном, а другой банкиром, но они оба обожали море. "Нос" дома как бы разрезает улицу, разделяя её на две половины. Мало того, говорят, что улицу Головную ради этого дома пришлось раздвоить! На носу дома-корабля братья сделали балконы - капитанские мостики, поставили каждому по штурвалу и на праздники выходили "порулить" в морской одежде. Классные мужики! Выходили на балкон к штурвалам, стояли там в белоснежной морской форме с эполетами и кортиком, пили шампанское, и рулили, весело крича сверху несущейся внизу улице. А улица стремительно летела на них, как встречные морские волны, разбивалась о нос их корабля, и расходилась в стороны вдоль его бортов.
Напротив Шифы на противоположной стороне находится небольшой сквер с памятником 600-летия города. Чуть выше Шифы в сторону ратуши находится католический костел Воздвижения Святого Креста.Его построили по приказу императора Иосифа II, которому при посещении Черновцов кто-то пожаловался, что, дескать, в таком большом городе, где живет столько католиков, и помолиться его подданным негде! Государь изобразил праведный гнев и тут же отсыпал католической общине казенных денег для постройки костела. Изюминка храма - солнечные часы, которые расположены на южной стене со стороны ратуши. Говорят, что при СССР это был один из немногих храмов города, который не закрывался. Страстные поляки сумели настоять на том, что этот храм нужен им.
А далее мы по улице Головной поднялись на ее верх, рассмотреть готический собор "Сердца Иисусова", "занепадаючий" шедевр Черновцов - как было сказано о нем в буклете. Тот самый, который мы не смогли рассмотреть предыдущей ночью. Костел был сотворен в конце 19-го века обществом Иисуса (это вроде как наследники иезуитов), архитектором был польский профессор Ляйцнер со своим помощником, у которого забавная украинская фамилия Кукурудза. Настоящая благородная готика песочного цвета, потемневшая от времени, стоящая в тени высоких деревьев - глаз не отвести.
Костел построили, к сожалению, в неудачное время. Потому что потом была Первая мировая, потом революции, оккупации, Советы, - и он все время простоял с заколоченными дверями. И сегодня он закрыт, но уже по другой причине - стал слишком опасен, камни сверху падают, его нужно ремонтировать, а денег нет. Такая у него судьба, стоять всю жизнь заколоченным.
Перед костелом выставлена понурая выцвевшая табличка, что это - римско-католическая церковь "Наисвятейшего Сердца Исуса", и указан другой адрес и время святой мессы. Как красиво назван костел - поляки обожают высокопарные названия. Сегодня этот храм никому не служит. Мы обошли его со всех сторон. С восточной стороны у него горели несколько окон, подсвеченные пронзившим собор насквозь оранжевым закатным солнцем, и нам казалось, что в соборе кто-то есть, если там есть свет. Там и был Свет. Сам Создатель не хотел оставлять этот несчастный собор на произвол равнодушных людей, и показывал всем окружающим, что собор жив, что дух в нем жив, и надо только подновить его износившуюся за долгие годы материальную оболочку.
Перед отъездом из Черновцов мы плотно поужинали в знакомом нам заведении с символическим названием "Час поiсти" и пошли на ратушную площадь, посидеть и попрощаться с городом.
Во время нашего сиденья из улицы Русской от перекрестка пяти улиц вывалилась разгульная толпа народа, человек двести, внутри которой совершенно в духе фильмов Эмира Кустурицы духовой оркестр наяривал музыку к румынской свадьбе. Окружающая музыкантов свадебная толпа дудела, орала, свистела, и все это шумное диво двигалось со средней скоростью пешехода, нимало не мешая автомобильному движению. Такое в другом городе вряд ли увидишь.
Но это все очень естественно, если знать хотя бы краткую историю этой местности. Черновицкая область - северная половина Буковины, южная часть которой с древней столицей Сучава (Suceava) осталась в образовавшейся к середине XIX века Румынии. А древняя Молдова во времена своего средневекового расцвета состояла из трех исторических областей: Буковины, собственно Молдовы и Бессарабии. Молдова также оказалась разделенной на две части рекой Прут: на румынскую Молдову и то, что еще недавно называли Советской Молдавией. А Бессарабия поглотилась Одесской областью, которая была российской, да стала украинской. Вот такая здесь все время происходит чехардинская круговерть.
Резюме по Черновцам
Черновцы - город великолепных площадей. Они все разные, но каждая из них по-своему прекрасна и интересная чем-то своим, особенным, что присуще только ей.
Центральная (Ратушная) - перед Ратушей; от площади расходится семь улиц, включая пешеходную Кобылянскую. На площади громадные клумбы роз и других цветов, которых мы не распознали из-за слишком раннего времени весны. Это площадь для людей постарше - посидеть, посмотреть вокруг, погреться на теплом солнышке.
На противоположной стороне от Ратуши памятник Тарасу Шевченко. На Украине Шевченко - это нечто среднее между Лениным и Пушкиным по количеству названных улиц и установленных памятников. Даже, пожалуй, поближе к Ленину будет.
Площадь Театральная - перед театром; бывшая Фишпляц (Рыбная), позднее - Елизаветпляц, названная в честь австрийской императрицы, а в румынские времена она была площадью В. Александри. Доминантой и главным украшением площади является черновицкий областной музыкально-драматический театр им. Ольги Кобылянской; рядом с театром здание бывшей Торгово-промышленной палаты (1905--1910), ныне -- главный корпус Черновицкого медицинского университета, инсталляция "Подрамник" и аллея славы местных героев шоу-бизнеса. По левую руку от театра - прекрасное здание городского областного Дома Культуры, бывший "Еврейский дом". Правее бывшего Еврейского дома располагается более прямолинейный бывший "Румынский народный дом", ставший при Советах Домом Офицеров, а сегодня там размещаются разные организации. Театральная - это площадь молодежной тусовки. Сами понимаете, университет медицинский - это девушки, а где девушки, там и романтические свидания...
Инсталляция "Подрамник" представляет собой гигантский подрамник, установленный в начале площади на специальной площадке так, что если парочка молодых людей сядет на лавочку за подрамником, а приятели сфотографируют их, то на фото получится картина в готовой раме с видом на площадь в розах (летом!) и театр.
Площадь Филармонии - перед Филармонией; бывшая Мельпляц (Мучная), бывшая Рудольфпляц, бывшая Дачия за румын, бывшая площадь Победы за Советов; на площадь великолепным фасадом с возвышающейся островерхой башенкой выходит бывший отель "Бристоль". В отеле "Бристоль" ныне общежитие студентов Буковинского университета. Не слабо! Эту площадь оккупировали мамы с мелкими детьми дошкольного возраста.
Площадь Турецкой криницы
На площади стоит крытый колодезь с полумесяцем, якобы вырытый в этом месте еще исстрадавшимися по воде янычарами. Сегодня там гоняет на скейт-бордах местное оторванное пацанье.
На самом деле Турецкая площадь - типичный новодел. Местные жители вспоминают, что за Советов там ничего интересного не было, в том числе и никакого колодца там никогда не существовало. Был грязный, захламленный угол города, который власти удачно прибрали к 600-летнему юбилею.
Переезд Черновцы-Львов
Вечером в течение полутора часов мы ожидали поезд на Львов, отправляющийся в 0.30. На вокзале в Черновцах два зала ожидания. В одном из них, полупустом, военный майор сдвинул лавки, построил там в две шеренги полторы дюжины тощих новобранцев, ходил перед ними со стеком и что-то выговаривал им не терпящим возражения голосом. Новобранцы стояли смирно и покорно слушали. Нам в этот зал посидеть не захотелось, мы пошли во второй. Во втором зале было несколько свободных мест, несколько бомжей, и запах там стоял соответствующий. Но на улице было по-весеннему прохладно, пришлось выбирать между трех зол. Сели подальше от "подозрительных элементов", под приоткрытое окно. Напротив нас на лавке устроилась семья из четырех человек, два старика и пара помоложе, лет тридцати, с кучей чемоданов и дорожных баулов.
Через некоторое время к нам в зал зашел бравый военный патруль. Один служивый, постарше, держался орлом. Второй смотрел ему в рот, и повторял вслед за ним все его движения. Посмотрели направо, сначала орёл, потом второй, посмотрели налево в том же порядке, подошли к бомжам, вывели одного на улицу, упруго прошлись по залу туда-сюда, похрустывая новенькими ремнями, собрались уходить, потом старший передумал, хищно нацелился на еще одного бомжика, вывели и его, потом еще. Ушли, удовлетворенные своей хорошей работой по наведению порядка. Через пять минут два бомжа вернулись на свои законные места, а третий так и застрял где-то между пивным ларьком и компанией себе подобных. Все-таки, победа оказалась в конечном итоге за патрулем: одного они вычистили на какое-то время.
По зычной связи объявили о прибытии обратного поезда Львов - Черновцы. Через некоторое время поезд действительно прибыл на третий путь. Оттуда горохом высыпал львовский народ и с шумным шорохом раскатился в темных городских просторах перед вокзалом. Стихло. Наши соседи зашевелились. "А ведь этот поезд, наверное, и назад пойдет", прозорливо заметил старикан. "Так давайте попросимся в него, чего здесь высиживать, если уже можно расположиться на наших местах", - предложила бабка. Сказано - сделано. Вся компания схватила чемоданы и дружно сорвалась искать свои места на прибывшем поезде. Все было сделано так стремительно, деловито и уверенно, что я и сам чуть было не кинулся вслед за ними. Минут через десять, однако, они вернулись. Их там, оказывается, никто с хлебом-солью не встречал, а очень даже наоборот.
По громкой связи объявили о том, что на первый путь через 20 минут будет подан "черговый потяг Чернiвцi-Львiв", на посадку. Громкое объявление всех переполошило. Все зашевелились и стали тревожно посматривать на часы. Через 20 минут "потяг" так и не появился, зато еще минут через 10 сказали, что он будет подан на посадку ровно через 15 минут. Слово "ровно" звучало уверенно и красиво, как обещания КПСС в прошлом. Правда, еще через пять секунд в диспетчерской поправились, и сказали, что он будет подан через 17 минут. Удивительная точность обещаний при этакой разболтанной неисполнительности.
Мы все ждали, что за нами пойдет прибывший поезд и смотрели, когда он тронется с места на своем третьем пути, чтоб перейти на наш первый. Но он и не собирался никуда ходить. Он уже пришел, куда ему было надо. За нами прибыл другой поезд, прибранный и оснащенный свежим постельным бельем. Но, конечно, не через 17 минут, как было заявлено, это была такая диспетчерская шутка. Он пришел через полчаса после объявления о 17 минутах, за 5 минут до своего собственного отправления в сторону города львов.
За эти 5 минут надо было осмотреть билеты всех 52 плацкартных пассажиров вагона, сличить их с паспортными данными, и каждому отмахнуть разрешение на посадку. А у всех еще вещи, которые надо запихивать в узкий вагон. А у кого-то были еще и дети. Возможно, дело ускорило наличие в вагоне 15 новобранцев, запущенных единым махом, но все успели, и поезд отправился вовремя. Минута в минуту. Это было удивительно! Во время посадки выяснилось, что у майора был вовсе не стек, как мне показалось сначала, а вишневая гибкая веточка, которой он хлестко постукивал по своему начищенному голенищу. Он оказался не таким страшным злодеем, как я о нем думал.
В течение следующих десяти минут лениво были проверены еще раз наши билеты, на этот раз на предмет указания в них оплаченной постели. Постель выдавалась незамедлительно идущим вслед за проводником горбатым помощником с большим синим мешком. Затем всем было предложено "чаю або ж кавы" на сон грядущий. Нам достались боковые полки в предпоследнем купе, потому что мы покупали билеты поздно, за сутки до выезда. Было уже 45 минут первого, нам было не до чая, хотелось спать. А нужно было еще раскатать постели, переодеться, сходить в тубзик перед сном.
Угрюмый мужчина с нижней полки напротив вальяжно заказал себе "або ж кавы", что и было мгновенно исполнено. На соседней верхней полке устраивалась женщина утроенной ширины. У нее было пять огромных сумок, одну из которых она оставила внизу, а остальные прилаживала на третью полку. Наверное, она что-то везла во Львов на рынок. Сумки были здоровенные, помещались наверху плохо, и время от времени одна из них мягко падала вниз, на головы сидящих и снующих. На нижней полке под толстухой у окна сидела аккуратная красивая женщина. Сумки падали перед ней на стол. Тогда она недоуменно и беспомощно смотрела на толстуху и сдвигала плечами. Возражать было бесполезно, все равно, что останавливать танк голыми руками. Толстуха стала застилать бельем свою вторую полку, наступала на ноги всем сидящим в купе и проходящим мимо, весело извинялась. Мужчина напротив невозмутимо и достойно пил свою ночную "або ж каву".
Откуда-то от начала вагона доносились детский плач и взрыкивания майора, понукающего новобранцев. Новобранцы молодыми жеребцами носились через весь вагон от своих мест к туалету и тамбуру, наступали на ноги тем, кто не успевал их убирать и бежали дальше. Но, слава Богу, никто в этот поздний час не стал ужинать, а то запахи "смаженой" курицы, копченого сала, острого лука и крепкой теплой горилки разбередили бы мою душу и не дали бы мне спать. Захотелось бы петь и танцевать гопака. А так через четверть часа все, кто хотел, одурманились никотином в тамбуре вагона, где "Палити заборонено", напились кавы с чаем и улеглись себе мирно спать. Еще через несколько минут весь вагон напоминал ночное поле боя после Куликовской битвы, где под тусклым светом вагонных лун все лежало недвижно среди повозок, убитых лошадей, валяющегося без порядка на земле оружия, и только в некоторых местах постанывал во сне умаявшийся за тяжелый день пассажир.
Утром началась жуткая суета. Поезд прибывал во Львов в 6.17. Нас пощадили, разбудили минут за 15 до прибытия. В туалет уже стоял табун новобранцев, цедивших всю ночь пиво "Черниговское", майор ласковым отеческим матом гонял их на весь вагон за курение в тамбуре, где бороной обещали пройтись по тем, кто будет "палити", проснулась наступающая всем на ноги толстуха и ее падающие сумки снова посыпались на головы. Я попробовал прорваться в туалет - это был абсолютный бесполезняк. Тупо, находясь еще в утренней полудремной прострации, начал собирать постель и вещи. Через 5 минут после побудки проводник с невозмутимым лицом и хорошо поставленным голосом оперного тенора предложил всем "чаю або ж кавы", для утреннего тонуса. Как я уже отмечал, мы находились в предпоследнем отсеке вагона. Со своим предложением он успел до нас дойти от начала вагона. До прибытия, напомню, осталось 10 минут. Точнее, уже 9. Угрюмый мужчина напротив, который в час ночи пил эту каву, снова важно заказал себе "кавы" и был молниеносно обслужен в числе прочих пожелавших. Толстуха бросилась на штурм туалета, и новобранцевская мелкота рассыпалась перед ней, как шлюпки перед линкором. Я ей поверил и пошел в кильватере. Через пять минут я вышел осчастливленный, и проводник закрыл за мною дверь "на санитарну зону". Было без пяти пора. Мужчина напротив невозмутимо допивал свою "каву". Толстуха уже собрала все свои сумки и томилась в ожидании. Мы тоже дособирали свои вещи. Новобранцы где-то в начале вагона рявкали майору о тотальной готовности к выходу. Поезд пришел вовремя, минута в минуту. За 40 секунд до этого проводник собрал по вагону все пустые стаканы и, мелодично ими позвенивая, оттарабанил их в свое купе. После остановки поезда проводник вышел первым и двумя отточенными движениями очистил поручни вагона от дорожной пыли. Потом все взяли свои вещи и вышли. Без спешки и суеты, как ни в чем не бывало. Словно и не было его, этого кошкина дома с падающими сумками, отдавленными ногами, очередью в туалет, и вальяжно попиваемой напротив нас кавой! Проводник стоял у вагона и вежливо раскланивался.
День Третий. Львов с утра и Жовква
Утро во Львове. Жовква, монастырь Св. Онуфрия, церковь Параскевы Пятницы, визит в Оперный театр, вечерний Львов.
Восемнадцатого дня весеннего месяца нисана квитня 2013 года от Рождества Христова в шесть часов утра во Львове было зябко и тихо. Мы сели в пустой трамвай и поехали в центр. На улицах не было ни людей, ни машин. Наш одинокий трамвай с грохотом катился на своих чугунных катках по ущельям готических улиц, затянутых, словно специально подготовленная к нашему приезду сцена, розовым утренним туманом.
Мы вышли на площади Рынок у Ратуши и пошли на бульвар Свободы к памятнику Шевченку, где, как нам помнилось с прошлого раза, были деревянные лавочки. Деревянные - они теплые. Каждый наш шаг в пустом городе отдавался гулкой поступью Командора и дребезгом колес нашего чемодана по брусчатке.
Потом мы сидели на деревянных лавочках перед памятником, грелись в первых лучах восходящего солнца, смотрели на красную крышу иезуитского коллегиума, воспитавшего сына чигиринского сотника неистового Зиновия Хмельницкого, и кормили городских голубей остатками своей зачерствевшей булочки. Кроме нас и голубей во Львове в этот час не было никого.
Первые машины и дворники появились без пяти семь. В семь утра поток автомобилей был уже довольно плотный. А в пять минут восьмого поток людей и машин захлестнул улицы мирного города, как весенний потоп. Как быстро и внезапно здесь развивались события! Все-таки, как ни крути, здесь уже где-то рядом горы.
Мы пошли селиться в отель "Львив", в котором были три года назад. Нам там было хорошо, а от добра добра не ищут. Это было удивительное совпадение, но нас поселили в тот же самый номер N501 на пятом этаже, где мы были прошлый раз. Он крайний в коридоре, и рядом с ним расположен открытый общий балкон с видом на заднюю часть Оперного театра. Мне так нравился этот вид! И вот мы снова в этом же номере.
В отеле обновили приемный холл, трескучий паркет на пятом этаже закрыли коверными паласами, и заменили все советские лифты на немецкие, которые теперь сновали абсолютно бесшумно. Ну, что ж? Здесь все постепенно менялось к лучшему.
Жовква
Мы устроились в гостинице "Львiв" и поехали назад к ж-д вокзалу, потому что рядом с ним автобусный вокзал, и нужные нам автобусы шли, надо полагать, оттуда. Но мы немного ошиблись. Автобусных вокзалов в крупном городе Львов несколько, и автобусы на Жовкву идут от другого автовокзала, N2, куда от этого идет трамвай N7. Это северо-западная часть города, Предзамче.
Зачем мы вообще ехали в эту Жовкву? Название забавное - почти Москва, только желтая. Жёлтый по-украински "жовтый". Поэтому она по-русски Жолква, а по-украински Жовква. Мы о ней слышали три года назад, когда совершали путешествие из Львова по туру окрестных замков "Золотая подкова". Тогда перед нами в микроавтобусе сидел мужчина за 50, который за день до этого был на экскурсии в Жовкве. И высказывался он все время примерно так: Ну... вот взять Золочевский замок... или замок в Олеськах... Интересные замки, и короли там польские живали,королевичны хаживали, но только вчера в Жовкве я увидел, что такое настоящий королевский замок! Как нам после этого было не заинтересоваться Жовквой, сами судите?
Но даже безотносительно к словам этого позавчерашнего фрукта у нас были свои глаза, и мы кое-что прочитали об этой Жовкве. Во-первых, это малый городок, где жили польские магнаты. Во-вторых, там по нашим сведениям сохранился замок. И в-третьих - городок расположен очень близко, в 25 км от Львова. Полчаса езды на рейсовом транспорте. Все это делало привлекательным путешествие в его сторону.
Нашим первым ярким впечатлением в Жовкве была живая лошадь с телегой на резиновых автомобильных колесах, а в телеге был настоящий свежий навоз. Лошадь с телегой степенно продефилировала мимо автобусной станции и скрылась за ближайшим поворотом. Это было многообещающее начало чего-то такого же прелестного, что продолжится и далее. Я ж говорю - почти Москва.
Автовокзал города Жовква жалко прилепился к грандиозной ограде, за которой находилось монументальное здание бывшего Доминиканского монастыря. Что здесь сейчас нам выяснить не удалось, но здание лихо ремонтировали, и половину крыши уже выкрасили бодрой зеленой краской, имитируя свежую медную патину. Церковь же данного монастыря функционировала, судя по объявлениям о службах на заборе. Вне служб доступа в церковь не было, это нам не проходной двор. Потом мы выяснили, что на территории монастыря было родовое кладбище Жолкевских - собственно Доминиканский монастырь и учреждался для вящего за ним ухода.
Выход на центральную площадь города нашелся рядом, чуть правее. На площади Вичевой прямо по курсу находилась двухэтажная городская ратуша с короткой башней, слева к ней примыкал тот самый замок, ради которого мы приехали, справа от Ратуши на краю площади примостился старинный костел, а за костелом голубели православные колокола.
Я искренне обрадовался, увидев слева от ратуши заветные литеры мужского и женского начал. Не то, чтобы мне сильно желалось отлить лишнюю влагу, но знание того, где это можно сделать в любой момент, умиротворило бы меня. Я бы восстановил гармонию своих отношений с миром. Но радоваться, однако, мне было рано: при ближайшем рассмотрении выяснилось, что туалет давно не работает, даже замки, на него повешенные, стали приходить в полную негодность. Это было в лучших традициях уходящего в прошлое социализма, то бишь социально правильно устроенного государства. Увидев изоржавленный в вековой прах замок, я погрустнел, и решил наведаться прямо в ратушу: ведь если это общественное заведение, то его посетители куда-то ходят? И я не ошибся. Правда, ходят туда только служащие, каждый со своим персональным ключом, так что там особо не забалуешь. Для меня так и осталось загадкой, где приезжие граждане справляют свои насущные нужды.
Бывший замок Станислава Жолкевского, коронного гетмана польского и кастеляна Львовского (Stanislavs Zolkiewski Castellanvs Leopolien) сегодня представляет собой грустное зрелище. На протяжении пяти сотен лет он многократно перестраивался и был сжигаем и разрушаем разными войсками - шведскими, турецкими и русскими, поэтому постепенно из грозной боевой крепости он превратился в обветшалый дворцовый замок. Сегодня это квадрат со стороной 70-80 метров, по периметру которого стоят двухэтажные корпуса, а по углам и при входе трехэтажные декоративные башни. Главной своей стороной строение выходит на центральную Вичевую площадь, и эта сторона снаружи выглядит вполне сносно. Во дворе же замка застыла вялотекущая реставрация с ее многолетними горами мусора, бочками с побелкой и потемневшими от непогоды лесами. Что прелестного видел здесь позапрошлогодний фрукт три года назад? У входной брамы в замок висит бронзовая табличка о том, что здесь в апреле 1707 года пребывал гетман Украины Иван Мазепа. Страна должна помнить своих героев. О том, что здесь в это же время пару недель был и российский царь Петр Первый со своим штабом, сказано только в буклете.
Мы обошли замок и со стороны былого пруда и защитных рвов, образованных местной речушкой с простецким названием Свинья. Там высокие деревья и сотни ворон на них, от которых стоит немолчный вороний грай, а земля под деревьями изъязвлена ковровыми птичьими бомбардировками. Мы поспешили ретироваться, спасая наши головы и одежду. Свинья - она и есть свинья.
В наружной боковой стене заметили табличку "Историко-художественный музей "Жовкевский замок"", и решили туда наведаться. Сам музей закуклился до двух небольших комнат, в одной из которых был макет замка с копией некоего батального полотна на заднике, а в другой витрины с видами замка столетней давности. Еще в двух смежных комнатах была развернута выставка живописи местных художников. Как-то это не соответствовало статусу историко-художественного музея с названием "Жолкевский замок". Впрочем, наверное, слово "художественный" здесь было явно лишнее. Убрать бы отсюда художественное, добавить бы исторического. Но, наверное, для этого сегодня нет возможностей.
В музее неожиданно узнали, что более сорока лет, в 1951--1992 годах город Жовква назывался Нестеров в честь русского лётчика Петра Нестерова, совершившего в 1914 году в районе Жолквы первый в истории воздушный таран (он и австрийские лётчики погибли).
Затем мы попытались прорваться в костел св. Лаврентия 1606 года постройки. В царстве Московском в это время была разрушительная Великая Смута, поляки пользовались обстоятельствами, грабили наш край вплоть до Волги и строили себе костелы в Жовкве во славу Господню. И снова здесь была связь Москвы и Жовквы: когда в Москве убывало, то в Жовкве прибывало. Снаружи костел был великолепен, эдакий седой каменный красавец, но внутрь мы не попали: он был закрыт от глаз посторонних, посещений непотребных - говорят, идет реставрация.
Костёл Святого Лаврентия строился как усыпальница семьи Жолкевских и пантеон рыцарской славы. В подземелье похоронен основатель Жолквы, польский военачальник Станислав Жолкевский, его жена и сын. Среди похороненных в костеле Якуб Собесский (отец короля Яна Собеского), королевичи, государственные секретари, настоятели и меценаты храма. По количеству и значимости погребений выдающихся деятелей польского государства, костёл часто называют "Малым Вавелем", в противоположность королевскому замку Вавель, который находится в Кракове.
