Кусто Ирина Сергеевна : другие произведения.

Возрождая Тьму 20

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка: 
    Глава 20
  Очнулась я на кровати настолько удобной, что отвлекаться на нее даже в голову не пришло. Потому обратила внимание на то, что первым попалось на глаза. Потолок. Был он деревянный, обитый вагонкой с множеством сучков и рисунков вокруг них. Там, В Верхнем Мире, считается такая вагонка третьесортной. Как объяснил мне охранник в одном из магазинов, где я промышляла уборщицей, сучки со временем выпадают, и на их месте образуется дырка.
  А мне все равно нравились узоры вокруг будущей дырки. Дырку можно залепить...
  Стоп.
  Я лежу на кровати, неизвестно где. Не в подвале, и на том спасибо. Но и не в одном из номеров люкс, которыми изобиловал Синий Замок. Подвалов там тоже не меряно, сама по ним бегала. А вот таких третьесортных апартаментов точно быть не могло. Следовательно...
  И я вспомнила странный Волькин взгляд. И не Волькин совсем...
  Вскочила, как бывалый солдат по тревоге.
  Никакие путы меня не удерживали. На запястьях блокирующих браслетов не наблюдалось. Магия со мной. В чем убедилась, создав маленький огонек.
  Теперь двери. Оказалась рядом с выходом почти мгновенно. Толкнула дверь. Дверь поддалась.
  И взгляду моему открылся парк. Извилистые дорожки, посыпанные гравием. Ухоженные деревья и кустарники. Подстриженный газон. Небо тоже присутствовало, как положено, над головой. С живописными облаками. Только это была имитация. Как и подернутый дымкой задний фон парка - якобы опушка леса. Озерко в отдалении выглядело реально, с невысокими ивами, разбросанными вдоль берега в искусственном беспорядке.
  Прежде, чем вынести вердикт своему попаданству, прошлась по дорожкам парка, убедилась в реальности озерка, пощупала иллюзию опушки. Иллюзия оказалась... желе, уплотняющимся по мере проникновения. До неба добираться не стала. Скорее всего, то же самое.
  - Стало быть, тюрьма, - подытожила я.
  Надо признать: комфортабельная тюрьма. Где-то с гектар площадью. Площадь прикинула на вскидку, помножив на десять участок одной из девчонок, пригласившей как-то на дачу. Скромненькую дачу, аккурат на десяти сотках расположенную. Там. В Верхнем Мире...
  - Тюрьма комфортабельная, - продолжила размышлять, - значит, мучить и убивать не собираются. Во всяком случае сразу.
  И я решила ждать. Хотя терпеть не могла это занятие. Но иного ничего не оставалось. Должен же похититель объяснить, зачем понадобилась ему Черная Ведьма.
  Предположения имелись. Почти уверенность. Прокрутились в голове случаи пропажи самок каргов, собственные выводы относительно ректора Темной Академии. Ему нужна не я. Ему нужна Тёмка. И пока она в утробе Черной Ведьмы, этой Ведьме, то есть мне, создадут благоприятные условия для протекания беременности. Я на пятом месяце. Следовательно, мне позволено будет жить четыре с лишним. В лучшем случае. Если Фирсиан решит тянуть до девяти.
  Судя по тому, что похититель так и не объявился, я была права.
  Но изоляция плохо отражается на психике. Потому мне в помощь были предоставлены... тени. Ненавязчивая прислуга, способная ответить на вопросы, не запрещенные Господином, и передать этому Господину мои пожелания.
  Посылать Господина далеко и надолго не стала. Все равно не пойдет. Попыталась выторговать для себя библиотеку. Не все темы мне позволялось изучать. Но и того, что дозволено, оказалось с избытком.
  Во-первых. Как связаться ведьме с фамильяром?
  Я звала кортуана, но единственно, чего добилась, болезненной пульсации в голове. Мой зверь ко мне рвался изо всех сил. Но не пробивался. Пока я поддерживала пульсацию, связь между нами существовала. Пусть болезненная, пусть еле теплящаяся, но пока я от него не отреклась, мой фамильяр будет жить. Так просветила меня первая книга, которую запросила у теней. "Учение о фамильярах".
  И я настроилась терпеть. Не смертельно. Переживу. Со временем в пульсации начала различать ритмику. Это напоминало азбуку Морзе. Только, кроме SOS ("...---..."), когда-то выученного любопытства ради, символами этой азбуки ничего написать не могла. Я не раз убеждалась потом: лишнего знания не бывает. Пусть на данный момент, оно кажется потерей времени или баловством. Пусть кажется, что оно закопалось в глубины памяти - не достать. Придет время, и знание выплывет. Подскажет. А может быть, и спасет.
  Заказывать книги по азбуке Морзе не стала. Чтобы не привлекать внимание. Пока не стала. Разве что потом, после десятка бестселлеров о морских приключениях. Впрочем, ничего интересного я и не смогла бы передать. Даже если бы имела под рукой передатчик и азбуку. Единственно: "Жив, здоров. Лежу в больнице" ...
  Связи с внешним миром меня лишили сразу. Кулон профессора Горсиэля и монетка Ташш осели в лапах похитителя. Хотелось думать, что кулон профессору был не слишком дорог. Все-таки терять чужие вещи совестно.
  Тени - обслуга не оставляли меня одну. Ненавязчиво присутствовали всюду, на удалении. Разве что в туалете, да в душе не клубились по углам. Докладывали Господину о каждом моем шаге.
  Чтобы хоть как-то отвлечься, вернулась к танцу боя. Разумеется, в облегченном варианте. Продолжая наработки, которые накидал Дин, училась плести собственные узоры. Пока незамысловатые, но свои. Будет, чем похвастаться... Если будет.
  Так прошел месяц.
  Дни я считала по угасанию псевдонеба. Здесь даже луна убывала, как положено на свободе. Иногда покрапывал дождик, видимо, для поливки растений. Но ливня и града не предусматривалось. Словом, качественный бункер. Если бы узнать, на земле или под. Интуитивно чувствовала, это важно. Только для чего?
  Время шло. Маленькая Тьма уже во всю молотила ножками по моему бедному животу, и готова была в любую минуту покинуть надоевшее ей убежище.
  Замаячила угроза выкидыша. На шестом месяце это скорее всего окончилось бы летально для меня и для Тёмки. Случись на седьмом, Господин с радостью устроил бы мне "харакири". Но ему нужен был ребенок. Пришлось поддерживать Черную Ведьму не только лекарствами.
  Заявился сам. Мрачный черный призрак, склонился и начал надо мной ночное бдение. Боль постепенно отступала, и я наконец-то смогла уснуть.
  - Ну, что ты вытворяешь, Тёмка! - обратилась по утру к своей беспокойной дочери.
  - Дотерпела бы хоть до семи месяцев. Ведь если ты сейчас вылезешь из моего живота, придется начинать все с начала. Тебе оно надо?
  Непоседливая сущность затихла.
  Черный лекарь приходил еще два дня, дабы убедиться в необратимости процесса исцеления, а потом исчез. Не проронив ни слова.
  А я начала болтать со своей дочерью. Я рассказывала ей добрые сказки, напевала забавные песенки, и вскоре почувствовала ответную реакцию. Мое не родившееся чадо капризно требовало продолжения истории Алисы, а песня о том, отчего собака бывает кусачей, стала ее колыбельной.
  Работу над танцами пришлось отложить. Тренировки свелись к пешеходным прогулкам, да к плаванью в озере.
  Время шло. И что-то подсказывало, до девяти месяцев Фирсиан ждать не станет. Надо выбираться. Но как?
  Пришлось поделиться с дочкой проблемой. Вдруг что подскажет. Я уже научилась ее понимать. Мы общались на языке мысленных образов. Не откровенных, а закодированных. Как во сне. Тёмка пыталась что-то до меня донести, но я не понимала. Пока однажды прямым текстом не пробили мне в сон Вульфа, вещающего пророческое: "Да, иногда дурацкие поступки приносят неожиданные плоды".
  Вульфа во сне я видела не раз. Но от него забаррикадировалась, отметала сразу, как появится. Глупо, конечно. Но на тот момент думала, это моя влюбленность пытается поколебать установку на "позабыть". Как только появлялся во сне светлый образ Верховного Мага каргов, я заставляла себя просыпаться. Ну, это, как снится вам, что охота в туалет. А куда не приткнёшься, всюду глаза посторонних. Пора вставать! Иначе вспомнишь детство и не самым приятным образом.
  Словом, на Вульфа поставила я аналогичную заглушку. Как? Сама не понимаю. Но заглушка работала. Всегда. Кроме одного случая. Когда эти пророческие слова буквально впечатались в мозг и вырвали из сна, как будильник, прозвеневший в самое ухо.
  Я подскочила. Ладошка с камушком от лесного народца нестерпимо зачесалась. Древний амулет. Вероятно, древнее ректора, иначе выковырял бы его вместе с монеткой Ташш. И тотчас осозналось, почему было важно, где расположена моя тюрьма. Под землей или над.
  Как потом выяснилось, ректор разместил меня на развалинах Темного Замка. В иллюзии Тьмы, которую никто, кроме Тьмы и ее первого лица, распознать не сможет. Расположил не просто так. Надеялся, что на родной земле Тёмка скорее обретет силу.
  Разумеется, он рисковал. Так как поиски пропавшей меня начали именно там. Но сквозь иллюзию не пробились.
  - Пусто, - констатировали самые крутые поисковики.
  Пусто.
  И начали пробиваться в Северный хребет. Туда, где канула Темная Академия. И пробивались бы, если не Тёмка.
  Фирсиан совершил ошибку. Просчитал все на десять шагов вперед. Но не учел того, что Тьма - не просто Госпожа, чуть покруче мага. И деменция даже в утробе ей не грозит. Тьма все прекрасно понимала. И была на нашей стороне. Потому, настучав мне по голове словами Вульфа, не упустила возможность поддать пенделя за несообразительность от себя лично.
  Ведомая этим пенделем, после знаменательного сна, я споткнулась на ровном месте. Аккурат за углом дома по дороге в душ. В слепой зоне. Приземлилась мягко, как кошка, на ладони. И амулет при соприкосновении с землей отозвался.
  Пенек появился сразу. Словно выбравшийся на поверхность корешок.
  - Жди, - только и успел сказать, снова закопавшись в землю.
  Радовалась я не долго. Всего два дня.
  На третий день, вернее утро, проснулась в незнакомом месте, уже не столь комфортабельном. В помещении, похожем на келью. Без окон и дверей. Санузел за невысокой стеночкой. Хорошо, что не ведро и не дырка. Там же душ, раковина с холодной водой. Хочешь мойся, хочешь пей. На полочке около раковины аккуратно выставлены: мыло, зубная щетка с пастой. На крючке - полотенце в клеточку. И даже туалетная бумага на бочке унитаза. Эдакий джентельменский набор. Бритвенного прибора не хватает.
  Освещала это логово аскета тусклая нашлепка, больше похожая на ночник. Воздух откуда-то поступал. Вероятно, через пористые стены.
  Из мебели: кровать, прикроватный столик и все. На столике графин с водой и фрукты. Смотрелись апельсины, да яблоки аляповато и как-то неестественно. Решила я эту неестественность немного порушить. Из зеленого яблока сделала огрызок. Но на душе легче не стало.
  Выходит, заподозрил что-то черный ректор. И переместил контейнер с Тьмой от греха подальше, к себе под бочок. Пару недель этот контейнер, то есть я, переживет без выгула и позитива. А то, что жить мне осталось те заветные две недели до семи месяцев, я уже не сомневалась.
  Попала, как лягушка в крынку молока. Сиротскую такую крынку, литров на десять. Рекомендовалось лягушке в таком попаданстве интенсивно дрыгать лапками, дабы молоко взбить и от масла оттолкнуться на свободу. Пришлось брать этот пример на заметку и для укрепления веры в свое светлое будущее припомнить народную мудрость: хочешь жить, умей вертеться.
  Я начала вертеться. С амулетом лесного народца. Нащупала вожделенный. Вздохнула облегченно. Стало быть, о нем черный ректор не догадался. Вертимся дальше. К земле приложить. Только земли в моем аскетическом убежище не наблюдалось. Исключительно камень. Везде, по всем плоскостям параллелепипеда, это убежище ограничивающего. Попытка, не пытка, приложила ладошку к полу. Пусть пенек не пробьется, так хоть сигнал какой-нибудь поймает. А, собственно, почему к полу? У меня тут стены, потолок... До потолка прыгать не стала. Хоть слежки за собой не чувствовала, но с пузиком на шестом месяце не попрыгаешь.
  Так. Амулет лесного народца использовала на все сто. Переходим к альтернативе. А альтернатива, это???
  Что может запертая беременная женщина, не имея возможности хотя бы поковыряться шпилькой в замке двери, ведущей на свободу?
  Слабая женщина, которая якобы человек, но тоже, сложит ручки и будет дожидаться помощи.
  Не на ту напали!
  Пусть умом мне с черным ректором не тягаться. Не прожила еще тысячу лет. Но прожить намерена. И потому поступим так, как в первом сражении с потоками в танце боя. Все предусмотрено. Деваться мне некуда, только шлепать по проторенной дорожке.
  Ну, ждите, ждите в конце пути...
  А у меня в животе не просто ребенок. У меня в животе неубиваемая сущность, прикидывающаяся ребенком. Почему бы не поддать и ей пенделя. Как она это умеет в отношении меня.
  Тёмка в животе заворочалась. Фамильярность ей не понравилась.
  - Тебе мама нужна живой? - мысленно вызверилась я.
  Не знаю, как, но почувствовала, что мой дочурка, которая еще полуребенок полуплод, шмыгнула носом и утерлась ладошкой.
  - Вот, вот, - продолжила наставления.
  - Если мама нужна живой, давай работать...
  Подумала. Работать будем не над убойными заклинаниями, которых у Тьмы не меряно. Но у взрослой Тьмы. А сейчас она - ребенок. Пусть не беззащитный младенец, но силы следует рассчитывать. Убой Тьма-ребенок может и не потянуть. А вот защиту...
  Что может быть естественнее защиты? Единственное, что есть у младенца, которого определили на аборт. Он сопротивляется, дергая за подол Господина Великого Случая. И мамаша, не желающая стать таковой, вдруг попадает в безвыходную ситуацию. Безвыходную на пару, тройку месяцев, по истечении которых аборт может ей серьезно повредить...
  Так. Отвлеклась. У нас тут с Тёмкой средства защиты намечаются.
  Но нас все-таки отвлекли.
  В сплошной стене наметилась дверь и через нее проникла в мою камеру тень. С подносом, полным обеденными изысками. Поставила поднос на столик. И рассеялась. Но я успела разглядеть за дверью, распахнувшейся на полминутки, длинный коридор до поворота. До поворота, который может стать для портала пунктом "В". Глянула мельком и перенесла интерес на подношение.
  - Ну, что тут у нас?
  Тёмка ткнула в живот кулаком. Мол не отвлекайся, давай защитой займемся. Я отмахнулась. Еще пара недель впереди. А пообедать горячим не помешает.
  Кстати, о "пообедать"!
  Где-то у меня в кармане заветная ложка - определитель ядов завалялась. Не знаю почему, но упорно перекладывала ее из одёжки в одёжку, даже когда в бассейн Синего Замка ходила. Проверяла на пригодность завтраки от Шелли. Просто так. От нечего делать. Оказалось, не просто так. Что-то подсказывало, о заветной ложке не забывать.
  Покопалась в кармане. Нащупала желаемое. Сейчас проверим, чем меня тут потчевать собираются.
  К супу у ложки претензий не нашлось. К отварной курице тоже. А вот компотик отдавал зеленцой. Что-то туда намешали. Может быть, просто травки? Вряд ли для ребенка вредные. Успокаивающие? Возможно. На всякий случай скормила компотик унитазу. Обед запила водой. Той, что из графина. Водой, проверенной.
  Ну, что!
  Теперь за дело.
  Как там мы с Вульфом защитный стаканчик делали?
  Тёмка заинтересовалась. Сняла слепок. К моей силе свою добавила. Где-то в глубинах мрака запрятала, чтобы в нужный момент вытащить уже готовый. Вдруг мне анестезию вколют, и действовать придется ей одной. Потренировались. Получилось. Надо бы еще что-то.
  Это хорошо, что магию мне оставили. Зачем, я понимала. Без магии выносить Тьму не возможно. Без сильной магии. Потому блокирующие браслеты на меня не надели. Заблокировали стены тюрьмы. Что той, комфортабельной, что этой. Но внутри я могла ни в чем себе не отказывать.
  Танец боя отпадал не только из-за нежелательности для беременной меня. По заторможенным потокам, по шагам, увязающим то ли в песке, то ли в грязи еще в парке я чувствовала, что рядом пустынники.
  Но в моем распоряжении оставались порталы. Пусть через стены не пробиться. Но внутри скачкообразное перемещение не пресекалось. Попробовала пару раз якобы гимнастику, и остановилась. Незачем привлекать внимание.
  Что ж. Подождем. И пункт "В" уточним через на минутку распахнувшуюся дверь. Когда ужин принесут.
  Посидела немного, прислушалась к своему фамильяру, и, уловив пульсирующие сигналы, на всякий случай послала ему SOS. Вдруг пробьется и укажет ему хотя бы направление, где нас теперь искать.
  Тёмка тоже что-то химичила. Но в подробности не посвящала.
  Подождем.
  Видимо, из моих позывных что-то все-таки сработало. То ли лесной народец определил координаты, то ли кортуан нашел, откуда был послан SOS. Через пару дней стены моей тюрьмы задрожали.
  Предвидя нашествие сторожей, я разместилась рядом с местом, где намечалась дверь, и как только дверь открылась, через дверной проем порталом перенеслась в пункт "В" предварительно изученного коридора. Толпа сторожей оказалась позади. Впереди за поворотом - продолжение коридора. И очередной портал в его конец, а оттуда своим ходом в огромный зал с колоннами. Колонны были довольно толстые, но мой живот оказался слишком... выдающимся. Словом, окружили меня быстро.
  И тут Тёмка извлекла из глубин мрака заготовленный ранее защитный стакан. Был бы он только мой, расколотил бы его злющий ректор, как орех кувалдой. Но Тёмка не зря химичила. На каждое попавшее в него боевое заклинание обрастал наш стакан паутиной. И чем больше неслось к нему темных "снарядов", тем толще становился кокон. Разве что не причмокивал от удовольствия.
  Тем временем стены Темной Академии (как выяснилось, именно в ней располагалась моя келья) сотрясались все сильнее и, наконец, пали. Первым в зал ворвался мой фамильяр. Благо размеры помещения позволяли. Снес вокруг меня несколько колонн и встал эдакой крышей на четырех лапах. Хвостом расчистил для сподвижников подход к моему стакану-кокону и попытался ухватить зубами особо рьяных нападающих. Впрочем, таковых практически не осталось. Часть пала смертью храбрых в сражении с драконами Эрмангуэля, часть попряталась да сбежала.
  Пока основные силы спасателей занимались зачисткой, ударная группа столпилась вокруг нашего с Тёмкой стакана. То есть, кокона. Потому как стакан я развеяла, а паутину размотать не смогла. Прорубить дырку в ней не получалось, как и выбраться из нее порталом, тоже. Тёмка, похоже, над своим сооружением перемудрила и сама не знала, как его убрать. На мои поглаживания помалкивала.
  Неожиданное решение пришло со стороны кортуана. Он отодвинулся, нагнулся над коконом и попросту отгрыз верхушку. Как же здорово, что магия ему не преграда!
  Меня аккуратно извлекли левитацией и передали Вульфу. На радостях я позабыла, что он для меня умер. Обняла, как родного, и даже носом шмыгнула, растрогавшись. Потом опомнилась, оттолкнула и сказала: "Фу!" Для верности даже прорычала что-то неприличное. Вульф отпускать не торопился, и на рык ответил рыком. Тогда я перешла к шантажу.
  - Сейчас буду рожать.
  И действительно, Тёмка в животе оживилась, да полезла наружу. От боли в глазах потемнело.
  - Быстро все отвалили, - раздался властный приказ Вольки.
  Меня подхватили две девчонки с волчьими глазами. Видимо, из тех двадцати восьми похищенных. Над освобожденным пространством распахнулся купол, и быстро заполнился медицинским оборудованием.
  - Оперативненько, однако, - восхитилась я.
  Но новый приступ боли, заставил позабыть обо всем на свете.
  Сквозь полуобморок слышала, как переругивалась с кем-то Волька, как не смогла кого-то вытолкать, и этот кто-то оказался у меня за головой. Обхватил мою голову ладонями. И боль начала утихать. Даже не так, потекла в теплые ладони. Часть осталась, но терпимая.
  Сколько прошло времени, даже богу не известно. Потому как, если на страдания каждого смертного отвлекаться, на дела достойные времени не останется.
  Боль то отпускала, то усиливалась. Когда усиливалась, тот, кто держал мою голову, забирал большую ее часть. Как когда-то на алтаре при выжигании ненависти. В общем, рожали мы с Вульфом вместе. И от того, что ему тоже плохо, рожалось мне легче. Да, такая я... ведьма.
  Когда относительную тишину огласил детский плач, я не поверила. Сколько он мне мерещился в полуобмороке! Но плач разрывал путы беспамятства, и неожиданно перешел в скулеж.
  Часть повитух занялась моими разрывами, часть - ребенком, то и дело меняющим обличия. Если бы Вульф Тёмку на руки не взял, так бы она и прыгала туда сюда. Наконец, дитя зафиксировалось в человеческом облике, и его приложили к моей груди. Молока еще не было, и дня три четыре не ожидается. Но Тёмка интуитивно вцепилась беззубым ртом в потенциальное хранилище еды. Никакое наслаждение не может сравниться с наслаждением матери, к груди которой присосался маленький человечек. Во всяком случае для меня. Боль еще мутузила мое тело, но я была счастлива. Счастлива, как никогда.
  И никогда никому я своего ребенка не отдам. Пусть вырастет она в Великую и Ужасную. Для меня она всегда будет ребенком. Пусть я так и не поняла ничего в перипетиях якобы гибели Тьмы. Но думается, для того и были вызваны ЕЮ Черные Ведьмаки. Чтобы первый уничтожил, а последняя возродила. Чтобы Тьма получила возможность иметь Мать и Отца. Зачем-то ей, непредсказуемой, это было нужно.
  Вот только с Отцом творилось что-то не ладное. Даже озабоченная собой и ребенком, я заметила, что выглядит он чертовски плохо. Не так, как после ритуала выжигания ненависти, но очень близко к тому.
  Едва Тёмку пристроили рядом со мной, и мы занялись святым делом: мадонна с младенцем, - Вульф попытался удрать. Не следила бы за ним краем глаза, это ему удалось бы. Но я цеплючая. Вцепилась не оторвать.
  - Куда?
  Наплевать на обиды, стоило поразмыслить здраво. Стоило поискать серьезные причины его невозврата. Не тот Вульф карг, что поматросил и бросил. Что-то случилось с ним на войне. Что-то такое, о чем мне не говорят. Если зараза какая, то не пришел бы на помощь. А что еще?
  - Я должен уйти.
  - Куда?
  - Не важно, важно уйти.
  - Почему?
  - Так будет лучше.
  И ведь не удержишь же. Решил себе что-то, пойди разубеди. А если сейчас уйдет, больше я его не увижу. Не знаю, откуда. Но знаю.
  - Не отпускаю, пока не объяснишь.
  Меня приласкали. Я расслабилась. И выпустила.
  - Все равно найду, - бросила вслед.
  А Тёмка мысленно добавила: "Вместе найдем".
  Вульф ушел.
  Боль вернулась.
  Первые дни я металась в горячке.
  - Где я? Кто рядом? - не понимала.
  - Хорошо, хоть молоко появилось, - слышалось, как сквозь вату.
  - Не бывает так...
  - Вульф отмолил...
  Были еще какие-то слова. Может быть, важные. Но в мою память впечаталось: "Вульф отмолил" ...
  Сознание прояснилось однажды внезапно в знакомом комфортабельном блоке. Как-то сразу его признала. Кровать, как в невесомости. Деревянный потолок с сучками...
  Это что? Опять тюрьма?
  - Вы очнулись, Госпожа!..
  И столько радости в глазах пожилой женщины с волчьими глазами. Стражи-тени радости не проявляли. Значит, не совсем тюрьма.
  - Мне надо видеть вашего Верховного Мага, - первым делом вырвалось то, что важнее всего.
  Почему Вульф? Почему не Тёмка?
  Сердцем чувствовала, с дочкой все в порядке. А вот с ее папашей...
  - У нас теперь новый Верховный Маг, - женщина ответила, казалось бы, невпопад, а по сути сразу на несколько вопросов.
  - Вы хотите видеть именно Верховного Мага? - уточнила, прекрасно зная ответ.
  И я не стала растрачиваться на "что, да почему" ...
  - Что с Вульфом?
  Видимо, для нее это тоже было болезненно. Видимо, для нее Вульф был не просто Верховным Магом.
  - Его больше нет...
  - Врешь, - вырвалось помимо воли.
  Я чувствую, он жив. Только далеко. Так далеко... Как будто не на этом свете. Похоже на Кравбул, только... мрачнее.
  Женщина на резкое слово не отреагировала. Просто ответила.
  - Вульф израсходовал лимит возвращения к жизни тех, кого Госпожа Смерть должна была получить...
  - Не понимаю...
  - Вы стали тридцатой добычей Госпожи Смерти. Той, которую ей обещали давно, - спокойно, словно уже все оплакала, поясняла женщина-волчица.
  - Госпожа забрала его в услужение на тридцать лет.
  И чтобы я не задавала лишних вопросов, продолжила через паузу. Словно комок слез проглотила.
  - Вульф теперь - Серый Жнец.
  - Серый Жнец?..
  - Тот, кто приходит к предназначенному Госпоже Смерти. Кто приносит ей его искру.
  И пазл сложился. Война! Эта сволочь Война. Скольких до меня он отмолил у Смерти? Но это его решение. И я должна это решение принять. Тридцать лет. Не вечность...
  Словно подслушав, женщина произнесла.
  - Отслужившего у Госпожи Смерти практически невозможно вернуть к жизни.
  Вздохнула то ли по Вульфу, то ли по мне и уточнила.
  - Из бывших Серых Жнецов еще никто не смог заставить себя жить дальше.
  Ну, это мы еще посмотрим!
  - Тёмка! Тебе живой папа нужен?
  - Как же без папы, - мысленно отозвался мне человеческий детеныш, сопящий под боком.
  Значит, захочет жить. Как миленький. И с Госпожой этой не мешало бы пообщаться.
  - А вот это не советую, - строго, не по детски, велела уже Тьма.
  - Вам надо долечиться, - озаботилась женщина-волчица.
  Как ее зовут? Надо бы узнать. Скорее всего, нам предстоит провести не мало времени вместе. Я спросила.
  - Меня зовут Веста, - отозвалась волчица.
  - Вульф... он?..
  - Мой брат.
  - Простите.
  - Не за что.
  Веста поселилась в комнате за стеной. Благо свободных помещений в доме хватало. Парк расширился за счет прилегающего леса. Иллюзорная граница-желе исчезла. Ее заменила защита. Невидимая, но серьезная. Сам Динагуэль ставил. А на взгорье восстанавливался Замок Тьмы силами ее уцелевших воинов, да нанятых строителей.
  И потянулись дни выздоровления. Через месяц я взялась за возвращение себе сносной физической формы. Видимо, взялась слишком рьяно.
  - Вам надо полностью восстановиться.
  Воспротивилась Веста моим интенсивным нагрузкам. Мягко воспротивилась. Послать ее далеко и надолго слов не хватило. Хватило только на: "Да здорова я!".
  - Если хотите еще рожать, надо потерпеть...
  Рожать? На сей момент - да ни в какую. А там дальше. Через тридцать лет. Все-таки связал меня Вульф обязанностью. А точнее, истинным назначением женщины: дать жизнь новому существу. И я смирилась. У меня куча лет впереди. Можно и потерпеть.
  Нагрузки не отменила, снизила. Под чутким руководством Весты поправляла здоровье. Жаль с Тёмкой нельзя было жить в Синем Замке. Заморочки какие-то с магией. Равновесие Тьме противопоказано, как впрочем и Свету. Маги того и другого цвета могли беспрепятственно посещать замок Динагуэля. А вот сами сущности...
  Я тосковала по бассейну и звездным ночам. Здесь, конечно, звездное небо тоже наблюдалось, но как-то... отдаленно. Там, у маяка, оно было ближе.
  Озерко, опять же, с бассейном Синего Замка не сравнить. Но то, что имеем, как поется в песенке: "надо благодарно принимать" ...
  Друзья меня не забывали. Первой примчалась Волька. С кучей новостей. Главной новостью стало ее знакомство с профессором Горсиэлем. Эти два сапога-пара нашли друг друга и сплотились не в семейном союзе, как мне бы хотелось, а на почве пристрастия к полетам.
  Припомнилось одно из моих непризнанных умозаключений: 
       "Рожденный ползать летать не может. Какое пагубное заблуждение! Мы все от рождения крылаты. 
        Только крылья наши не выдерживают встречных ветров и рвутся. Но они отрастают у тех, кто 
        ходит по краю бездны".
  До бездны дело не дошло. Остановилась пара сапог на костюме белки-летяги, который изобрел какой-то отчаянный француз.
  Волька рвалась начать сразу, едва получит из Верхнего Мира костюм-крыло. Но профессор, умудренный опытом общения с бесшабашными студентами, оформляя заказ, включил в него разного рода парашюты, а костюм-крыло припрятал, как Волька ни ругалась. За пару месяцев, в течении которых я поправляла здоровье, рожденные ползать совершили тридцать шесть прыжков, последние два - затяжных.
  Я тоже хочу!!!
  И ещё!!
  Как обстоит дело с создания вампирной братии?
  Оказалось, почти заглохло. Но надежды Волька не теряла. Во-первых, попалась ей еще одна добровольная жертва. Из ведьмочек. С проклятьем на смерть. Родовым проклятьем. То есть, даже если успеет кото родить, и ей и ее ребенку помирать в страшных муках. Снять проклятье не удалось за двести лет после его получения. Причем, каждой следующей ведьмочке жить выпадало на десять лет меньше. И срок уже подходил. А жить хотелось. Хоть нежитью, хоть не пойми кем. Не только жить, но и разобраться, кому так не угодил древний ведьминский род, на ней обрывающийся.
  Словом, ведьмочка стала третьим вампиром. Вернее, вампиршей. На деле не все протекало гладко. Когда я назначила Вольке встречу, у нее приключился кризис. И, если бы не профессор Горсиэль, получила бы Госпожа Смерть долгожданный подарок целиком. С душой и телом.
  Но профессор не отмаливал умирающих на жизнь. Оказался он самым крутым некромантом на Гауре. Со Смертью у него были соглашения: она забирала живую искру души, а тлен тела оставляла ему на усмотрение. То есть, ведьмочку все-таки пришлось убить, а потом поднять. Профессор поднял и продержал в стазисе, пока Волька подбирала необходимые зелья. Те, что использовала для крыс, не подходили. Но в конечном итоге нужное зелье получилось, и ведьмочку "завампирили".
  Мало того, Волька подарила ей крылья. Не перепончатые, как у летучих мышей, а воздушные, из мрака слепленные.
  Я поспрашивала, чем просто поднятые мертвецы, зомби, отличаются от вампиров. Оказалось, зомби - полный стазис. Марионетки в руках некроманта. И, если их из стазиса извлечь, начинается разложение с неизбежным желанием мертвого продержаться за счет живого.
  Вольке удалось в состоянии стазиса "включить" у зомби мозг и запустить какие-то некропроцессы. Для вампиров, в которых эти процессы заработали, главное стало не жрать, а существовать.
  Я толком не поняла ее разъяснений. Но Горсиэль оценил.
  В результате ведьмочка стала третьей не только в вампирной компании, но и в компании новоявленных летунов. Костюма-крыла ей не требовалось, свои крылья за плечами. Но парашютным спортом она увлеклась.
  Я снова возопила о своем желании присоединиться к рожденным ползать, на что Волька резонно приостановила порыв: "У тебя вся жизнь впереди. Воспитывай Тьму. А мы пока налетаем правила. Думаю, желающие еще найдутся".
  
  Потом объявился Барс. Как свежий ветерок.
  Не было у меня брата. Может быть, и получился бы, не попади моя мать, еще девчонка, под раздачу в идейной борьбе разного рода террористов.
  Случайно или нет. Но Барс стал мне не просто другом. Братом. С которым можно делиться сокровенным из детства, а также подзатыльниками и сопливыми носами...
  Брат.
  И припомнилась мне то ли легенда, то ли быль. 
      Приключилось это во времена нашествия татаро-монгол на Русь. 
    В одной деревне проживала женщина, у которой сгинули в плену 
    татарском брат, муж и сын. И дошла эта женщина до хана. Истоптала
    сорок лаптей, но дошла. И попросила вернуть кормильцев.
      Удивился хан. И решил не казнить, а воздать должное столь дерзкой
    женщине. Но воздать с... душком.  И поставил ее перед выбором. 
      Вернуть можно только одного. 
      Подумала женщина и сказала: "Верни мне брата".
      - Почему, брата, - изумился хан.
      И получил ответ.
      - Мужа я еще найду, сына еще рожу, а вот брата мне никто не заменит.
      И восхитился хан ответом женщины. Сорвал первый попавшийся цветок
    и протянул ей со словами: "Ищи своих мужчин, пока цветок не завянет" ...
      А цветок оказался бессмертником. 
      И вернула женщина из полона брата, мужа и сына...
  Помню, зацепила меня эта легенда. Я бы вернула сына. И большинство женщин, со мной согласились бы. И не поимели бы ничего. Оказавшись обычными в глазах хана.
  Брат.
  Его можно мутузить за откровенный взгляд на себя, любимую, за детские ссоры. И обнимать за выгораживание перед родительским ремнем. Настоящий брат. Родинка.
  Именно таким и виделся мне этот рыжий кошак. Пусть не по крови. По состоянию души. И почему-то хотелось выложить ему все свои горести. Ему. Не Вольке.
  - Не бери в голову, Варька. Вытащим мы твоего Вульфа.
  И я не стала спорить против "моего".
  Просто повисла у него на шее и чмокнула в ухо.
  Барс напрягся. Осторожно спустил меня с... небес на землю. Замялся.
  - Понимаешь, Варька...
  И я почувствовала подвох. Такой капитальный подвох, после которого из депрессии можно вытащить себя только за уши.
  А Барс не стал ничего говорить. Дальше. Протянул мне очередную монетку. Я не стала спрашивать. Просто умирала от страха. От страха, что самый близкий духовно, не кровно. Но самый близкий...
  Однако, пояснить стоило. И Барс нашел в себе силы.
  - В общем, Эрмангуэль сказал, что ты - Легенда. И все, что с тобой происходит, надо досконально записать. И навесил на тебя... у вас это типа маячка, но усовершенствованного.
  Барс на мгновение умолк, словно дыхания не хватало.
  - Здесь записано все, что с тобой происходило.
  Я сказала: "Нет!"
  Такое несокрушимое НЕТ, что отметает произошедшее в одну из других параллельных реальностей. Здесь и сейчас, в МОЕЙ реальности этого не должно было случиться. И не случится!
  А заледеневшая часть меня пожелала прояснить.
  - Это Эрмангуэль тебе позволил рассказать...
  - Нет, - пересекло меня аналогичное несокрушимое...
  И Барс затараторил, словно боялся не успеть.
  - Я считаю, что это должно храниться у тебя. И ты решишь, что можно рассказать другим.
  Он стоял и ждал моего решения. Мужественно стоял.
  Молчание. Долгое, тягучее молчание, словно минуты перед казнью.
  И я позволила себе растаять. Шмыгнула носом. Обняла этого недоделанного предателя и прошептала в ухо: "Больше так не делай."
  Меня прижали так, что косточки захрустели.
  - Варька...
  - А, знаешь, - когда мы немного успокоились, и я начала мыслить здраво.
  - Не все так скверно.
  Барс взглянул недоуменно.
  - Я напишу сказку. Потом, когда мозгов прибавится. Такую сказку, что вашим легендам и не снилась.
  Потом задумалась.
  - А маячок где?
  Ну, да. Ладошка. На этот раз - левая. Всяким там Шварцнейгерам маячок в мозги впаяли, мои мозги пощадили. Верно, посчитали малогабаритными.
  - Выковыривать будешь, - поинтересовался вновь обретенный брат.
  - Пусть работает, - решила я, - потом считаю и разберусь.
  - А там, в плену у черного ректора тоже записывалось? - неожиданно пришло в голову.
  Ведь, если бы маячок пробивал защиту...
  - Нет, конечно. Иначе бы мы вытащили тебя сразу, - развеял Барс мои сомнения, и добавил, - Сама запиши, что помнишь.
  - Как?
  И мы засели за изучение монетки - гаджета. Вот, не зря все эти электронные шпионы под видом смартфонов и т.п. начинаются со слога "гад".
  Я наговорила в монетку-прослушку, что помнила. Заодно и Барсу рассказала. А потом он поведал мне о своих злоключениях. О поисках черного ректора. Его поимке. О неожиданном решении Динагуэля заключить преступника в стазис до возвращения Тьмы. И все согласились. Госпожа лучше всех разберется с предателем.
  И коль разговор зашел о Тьме, я поделилась с Барсом своими размышлениями о... "сценарии ее убиения и возрождения". Если по началу роль главного злодея я перекидывала с Себастьяна на черного ректора, то в итоге, когда на сцену вышли все действующие лица, заводилой оказалась сама Тьма. И все бы ничего, забавляется темная сущность от скуки. Да только не много ли жизней положено на эту забаву. И если мои догадки верны, то дочура моя видится в очень неприглядном свете.
  Барс меня выслушал, подумал и сказал.
  - Госпожа ничего не делает просто так. Если она затеяла эту... игру, значит, на кону стояло нечто, существеннее скуки. Убрать Фирсиана ничего не стоило. Тьме не нужны суды и доказательства. Если она позволила ему продолжать...
  Барс замолчал, словно на него нашло озарение.
  - А что, если Фирсиан действовал по ее указанию?
  - Нет, - воспротивилась я.
  - Тогда она - чудовище.
  Припомнила Тёмку, с восторгом ребенка постигающую мир, и отрицательно покачала головой. Надо срочно придумать другое объяснение. Определенно, все мы так или иначе похожи на страуса с головой в песке. Пусть! Если это поможет не отчаяться.
  Придумала!
  Что если сущности тоже не свободны? Ведь Свет знал, что вопреки ему творят от его имени. Знал и не вмешивался. До того, как Тьма перестала быть бестелесной. И Дин не вмешивался...
  Что, если один Крутой Перец из Дольмена, повязал всех своей игрой? И тогда получается, игра не окончена.
  Наговорила этот сумбур.
  - Непостижимы задумки Великих, - рассудил Барс.
  - А мы в этих задумках - марионетки, - вздохнула я.
  - Не-а, - Барс хитро улыбнулся.
  - Великие придумывают преграды. Мы их преодолеваем. И порой их удивляем. Мы живем. А они смотрят... кино. Кому интересней?
  - Ну, если смотреть с этой стороны...
  Потом подумала, вспомнила, как из меня выжигали ненависть на алтаре каргов.
  - Все-таки Фирсиан не по указке действовал, - пришла к выводу.
  - Иначе за что было ему меня ненавидеть? И магию ненависти он ко мне прицепил, что бы уничтожить...
  - Пожалуй, - согласился Барс.
  Одни воспоминания потянули за собой другие. Набрели на маячок.
  - Барс, а если все мои... ходы записаны, Эрмангуэль знает о выжигании?
  И мне открыли глаза на еще одну подлянку.
  - Вульф временами отключал маячок. Не все личное может быть достоянием общественности.
  Волчара, оказывается, тоже к контролирующим примкнул. Но хоть за то, что в туалет ходила без надзора, спасибо.
  - А до того, как Вульф появился?
  Обидно стало, но боль от его потери обиду перевесила.
  - Фильтровал я, - отозвался еще один контролер.
  Так и поколотила бы...
  Когда Барс убежал, обещав заглядывать, я засела за прослушку маячка, корректируя записи. Что-то убирала, что-то добавляла. Например, сны. Во время сна маячок автоматически отключался. А некоторые сны многое значили.
  В общем, мне было, чем заняться, помимо печальных раздумий, физкультуры и да общения с Тёмкой. Параллельно общалась с Вестой.
  Так уж повелось, что вечерами за травяным чаем потянулись у нас душевные разговоры. Когда скрывать друг от друга нечего, да общая болячка на лицо, хочется выговориться так, что удержу нет. Что ей, что мне.
  Узнала я из вечерних бесед, что Веста уже родила троих волчат, и больше детей у нее не будет. В карговской стае такие женщины переходили в касту воинов. Никто их не принуждал. Просто размеренное существование в казармах вытравливало из памяти остаточные сожаления. Оставалось служение стае.
  Для каргов стая - святое.
  Вот только помимо воинов, ценились у каргов целители. Особенно целители - маги. И как бы не желала Веста умереть в бою, отомстив за своего мужа и детей, ее направили в более жизнеутверждающую... отрасль.
  Хоть и родилась Веста магом, но до брата ей было далеко. Тем не менее она сумела вымолить у Смерти четырех соплеменников. Из них отчаянную волчицу, ни разу не рожавшую, но поставившую крест на своей жизни. Девчонку вытащили из петли и обязали. Потом можешь делать, что хочешь. Но долг перед стаей превыше всего. Пока выполняла свой долг, о самоубийстве забыла. Поначалу дети отвлекли, а потом партнер стал родным.
  Много историй из жизни стаи поведала мне Веста, помимо истории юной волчицы. В том числе историю любви своего брата и Ядвиги. Тогда Вульф не был Верховным Магом. А Ядвига не была царицей. Они были счастливой парой. Маг и магиня. И оставили бы прекрасное потомство на благо Леса. Если бы не вмешался Оракул.
  Оракул.
  Манипулятор.
  Игрок в кости.
  И так выпали его кости, что Вульф и Ядвига должны были пожертвовать своими детьми, чтобы спасти всех каргов.
  Не новая идея. Пожертвовать дитя во имя спасения страждущих.
  Только, думается мне, спасать себя страждущие должны сами. Не ценится дармовое благо. Ценится заработанное в поте лица. А вкус манны небесной приедается по мере насыщения.
  Но так или иначе, принесли Вульф и Ядвига своих детей в жертву. Не буквально, конечно. Пали их сыновья, защищая Лес.
  Ядвига сменила царицу, уставшую от жизни. На трон каргов восходили сильные магини, потерявшие всех своих детей. Семьей царицы становится ее народ.
  А Вульф подрядился Верховным Магом. Случилось это после гибели первого Черного Ведьмака.
  Когда жизненные трагедии укладываются в паре строк, это напоминает надгробную надпись. Прохожий задержался. Может быть, взгрустнуп. Да и пошел дальше. А из-под надгробия неслышный крик. Надрывная цветаевская строка: "Я тоже БЫЛА, Прохожий. Прохожий. Остановись!"
  Да. Я посочувствовала трагедии. Но Вульф и Ядвига ее пережили. И нашли в себе силы жить дальше. А на Вульфа каждые сто лет наваливалось предательство друга. Пусть друг тот был ведом проклятием. И уходил, отделавшись смертью. Тогда как Вульфу предстояло выжить.
  Это ж какую силу духа надо иметь, чтобы испытывать предательство в растянутом на столетия Круге Возвращения? И не прибить нового потенциального друга-предателя сразу.
  Почти засохшая корочка на болячке невосполнимой утраты размякла. Болячка закровоточила, разъедаемая тоской по Вульфу. Тоска накатила удушающей волной.
  - Э! Нет, родимая. Как говорится, погодь. Этого самоотверженного волчару я вытащу! Вопреки Оракулу, заигравшемуся в кости. И до Госпожи Смерти доберусь...
  - Притормози, - прошепталось в мозгах интонацией Великой Ужасной.
  Стало быть, со Смертью говорить я еще не готова.
  А время шло.
  Под присмотром Весты Тёмка училась управлять своим зверем. Училась на удивление быстро. И не только училась. Росла. Через два месяца она назвала меня мамой, через три уже во всю лопотала и ходила. В обоих обличьях попеременно. Временами мне казалось, что она на мгновение исчезает и появляется повзрослевшей. Словно проваливалась в портал, где время шло в разы быстрее.
  Так или иначе, но за год у меня вымахал пятилетний ребенок. И Веста поставила перед фактом: "Необходимо Тёмке явиться к царице каргов". Поставила, как она умела, мягко. Но не откажешь.
  Доставляли меня на поляну Священной рощи в несколько этапов. Сначала с помощью портала до небольшого лесного поселения. Оттуда по виртуальной дороге на вейрне, управляемом молодым каргом. Тёмка вертелась всю дорогу и порывалась, как я когда-то, погладить зверушку между ушами. Ни вейрну, ни его хозяину это не нравилось. Но оба терпели.
  На саму поляну пришлось добираться пешком полчаса.
  Царица каргов встречала нас в шатре, раскинутом посреди поляны. Церемонии разводить не стала, лишь жестом наложила на вход какие-то чары, да предложила сесть рядом на царственный диван.
  Тёмка вела себя на удивление спокойно. Последовавшему разговору не мешала, прислушивалась.
  - При первой нашей встрече ты дала клятву, - начала Ядвига.
  - И клятву эту нарушила.
  Да, нарушила. Не до того было. После освобождения Дина замоталась. Сначала в необходимости брачной ночи с Вульфом, потом война. Потом похищение. И рада была бы из плена на плаху прибежать, да не получилось как-то. Раз клятва отметилась грозовыми эффектами, могла бы и погрохотать напоминанием. Вытянуть последнюю из Черных Ведьмаков на показательную казнь. А раз не вытянула, значит, рассосалась. Так примерно я и ответила царице каргов.
  Ядвига кивнула головой. Неужели согласилась с моими доводами? Поразмыслить на эту тему я не успела. У входа завозился посетитель и дал о себе знать настойчивым поскуливанием. По мановению руки царицы полог шатра приоткрылся, и на пороге появилось существо. То ли щенок, то ли котенок. Маленький вейрн.
  Откровенно говоря, когда я увидела эту... милоту, сама бы не устояла. А Тёмка купилась на раз. Соскочила с дивана, устремилась навстречу живой игрушке. Игрушка показала характер. Прежде чем позволить себя тискать, цапнула будущую хозяйку, слизала капельку крови. Тёмка в долгу не осталась. Обернулась волчонком и цапнула в ответ. Две окровавленные мордахи приблизились носами, облизали друг друга, и таинство обретения свершилось.
  - Ну, что ж, - прокомментировала Ядвига уморительную сцену, - Твоя дочь прошла ритуал и обрела верного друга. Теперь она принадлежит нашей стаи. Как и стая принадлежит ей.
  - Первое время этим двоим лучше провести вместе.
  Я перевела взгляд на дорвавшихся друг до друга детишек и согласилась.
  Только, помнится мне, вейрны не могут покидать Лес. Как объяснил Вульф, они своего рода духи Леса.
  Карги, все, как один, являются магами. Но подавляющее большинство имеют магию силой, едва хватающей на оборот. Такие карги живут меньше. Их век ограничен. В пятьсот лет такой карг (если доживет) - глубокий старик. Как для человека в Верхнем Мире - предел сто лет. Случается, кто-то переживает. Но именно, случается.
  Только среди каргов есть элита. Истинные маги. Живут такие товарищи сколько угодно. Пока не устанут от жизни, или кто-нибудь не прихлопнет. И такие маги в детском возрасте проходят стихийный ритуал. Слияние с духом Леса. С вейрном. Для каждого рожденного мага-карга Лес рождает маленького вейрна. И этот вейрн в определенное время находит своего карга.
  За все время существования Леса был только один случай, когда карг не принял своего вейрна. Что стало с тем каргом, в памяти стаи не сохранилось. Ничего полезного он не принес. И сгинул, как не был. Даже на Генеалогическом Древе в Храме Леса имени не осталось. Только сломанная веточка.
  Все это промелькнуло в моей голове, словно краткую лекцию кто начитал. Причем, мелькало не слишком долго. Аккурат уложилось в принятые по этикету минуты молчания.
  - Я так понимаю, Тёмке предпочтительно оставаться здесь, - решила нарушить молчание первой.
  - Верно понимаешь, - отозвалась Ядвига.
  Не подавляла, не настраивала на агрессию. Просто констатировала факт. Как тогда, в первую нашу встречу: ничего личного, но тебя придется убить. Подсказывать тоже не стала. Мол, большая девочка, сама додумаешься. И я додумалась. До того, что мне чертовски не понравилось.
  - Тёмку не отдам, - взъерошила все колючки, которые имела и о которых даже не подозревала.
  Ядвига впечатлилась. Но не отступила. Соизволила указать на ошибку в моих выводах.
  - У Вульфа есть заимка в заповедном Лесу, - произнесла с улыбкой.
  Озадачила меня эта улыбка. Вроде, Ядвига не издевается. Смотрит, как... мать на упрямого дитятю.
  - Ты с дочерью можешь там жить.
  И пока я пыталась осознать услышанное, добавила.
  - Веста поможет вам, если тебе понадобится покинуть Лес на некоторое время.
  Получается, меня опять переселяют.
  О комфортабельных апартаментах вблизи строящегося Темного замка сожалений я не испытывала. В отличии от поднебесья в замке Дина. Но ведь Дин меня оттуда не выгонял. И значит, в любой момент могу переместиться. В бассейне с рыбками поплавать. Благо, с порталами разобралась и щелкала их, как семечки.
  А при житье на заимке свои плюсы намечаются. По Лесу можно побегать, пока Тёмку будут мучить в школе. Не все так плохо.
  - Я тоже так думаю, - согласилась Ядвига.
  И я не поняла, высказала ли свои раздумья вслух или забыла прикрыть от бессовестных читателей мыслей. Да, ладно, ничего секретного в тех раздумьях не было. Но на ус намотала: держать с Ядвигой ухо востро.
  Заимка Вульфа оказалась такой, о какой мне мечталось ночами в кубатуре пятиэтажки под храп соседа из комнаты в коммуналке и под тяжелый рок из квартиры с верху, где обитал Вовчик-тату. Помнится, однажды я решилась, поднялась на этаж, позвонила в дверь и через глазок попросила: "Можно ли по тише". На что Вовчик распахнул дверь, выпятил грудь в синюшных узорах и заявил, что только под такую колыбельную способен отдохнуть.
  - А если тебе не спится, лапочка, заходи, так и быть займемся...
  Добрый был Вовчик. Просто предложил. Другой бы схватил и затащил на занятие.
  О чем это я?
  Давно остался в прошлом Верхний Мир. В этом, Нижнем, еще не до конца освоилась. А на заимке прижилась. Засыпала каждую ночь словно в объятьях любимого. Дух дома хранил память о хозяине, и поддерживал меня, как мог. Тёмка взрослела, не по дням, а по часам, как в пушкинской сказке. Лес каргов принял ее и меня. Открывал самые заповедные места. И вопреки всем правилам, мне удалось подружиться с вейрном Вульфа. Пусть я его крови не отведала, но мою он попробовал, когда цапнул в первую встречу. И сошлись мы с ним не только на крови, на общей тоске по Вульфу.
   
    ЭПИЛОГ
                      PS:
                                В лучших традициях "мыльных опер"
                                завершаю свое сочинение скомканной
                                последней серией:)
  Не оставляла меня тоска, хоть запихала я ее в самые глубины бессознательного. Тоска покусывала оттуда, когда мы отрывались с Тёмкой на вейнах - байках, когда кувыркались на байдарках по порожистым рекам, и расслаблялись в чистейших озерах. Тоска покусывала. Когда вместе с Волькой покоряла небо в костюме белки летяги. Когда училась...
  А училась я сначала в Академии у Дина, потом в отстроенной Темной Академии. Отучившись, поработала в диверсионном отряде на территории Вагии. Воин-Свет пресек садистские казни, но почему-то не наказал их зачинщика. И правил Гай Юлиан пусть не так, как прежде, но правил. Под контролем сформировавшейся Думы, в которую вошли лояльные светлые и нейтральные маги.
  Темных на Вагии по-прежнему не уважали, но на костер больше не тащили. Жили они обособленно в автономии, где имели свой Совет, куда помимо темных входили нейтралы и даже светлые. Последние имели голоса в Думе. Пусть незначительные, но палки в колеса авторитарным деятелям успешно вставляли. На другие страны пришлось Гаю Юлиану свой аппетит поумерить.
  А на помощь Петьке Ивашову я не успела. Киллеры долго не живут. Даже самые удачливые. Пошаталась по Верхнему Миру. Отыскала Петькину жену с ребенком. Хорошую он нашел себе женщину. Сильную. Сама выдюжила и мальчонку подняла. Странно время идет в Верхнем и Нижнем мирах. Пять лет моей учебы вылились в Верхнем Мире в пятнадцать. Когда увидела Петькиного сына, словно его самого встретила.
  Тёмка давно выросла и переселилась в отстроенный Темный замок. Разобралась с врагами и предателями. Фирсиана, обратила в своего воина. Пока бесправного, а там, как пойдет.
  Особое покровительство Госпожи получили карги и вампиры.
  Последние так и остались в тройном количестве. Не стала Волька испытывать судьбу, создавая практически неуничтожимый народ. Тьма нарисовала перед ней картину будущего, в котором среди совершенных хищников непременно появится желание править над всеми. По своим законам. Законам сильнейшего. Повезло, что первая тройка отличалась совестливостью. Пусть так и останется тройкой.
  Самюэль возглавил новую стаю крыс из беглецов от Великого Вождя, да дикарей, проживающих в пещерах Северных гор. Основал в тех пещерах свою империю. Правил сурово, но справедливо. Проклятье Тьмы на его подданных не распространялось, потому ценились эти крысы на поверхности в качестве наемных разведчиков да шпионов. Ну, а те, кто не рвался наверх, благоустраивали свою территорию по типу Пещер Отшельников. Мелких зверушек разводили. Хищники как-то сами завелись. Благо места хватало. Горный червь проживал один. Притащил его Илларион, когда Склаз состарился и не мог больше отстаивать свою территорию от сородичей.
  Годы шли. Сумасшедшие, наполненные событиями. Но наполненные разве что до половины. Там, где поселился волчара Вульф, оставалась пустота.
  На месте мне не сиделось. Пыталась в эту пустоту запихнуть как можно больше впечатлений. И как-то само собой сложилось в моей голове четверостишье, которое я повторяла, как заклинание от безнадеги. 

                Что будет дальше? Холод и дороги.
                Усталость и забвение в пути.
                Я, право слово, не желаю много.
                Наверное, мне главное - идти.
  И я иду.
  Бог Дорог бросает мне под ноги тысячи лент, убегающих к горизонту. Я постоянно на распутье. Я еще не окуклилась. Я еще летаю. Может быть, непозволительно долго. Но какая должна получиться гусеница для нового вида бабочки!
  Где-то в глубине души пульсирует: 'И все, что вершу, низвергаю в сомненья' ...
  Я иду.
  Дождусь возвращения Вульфа, и пойдем вместе. Жизнь - это дорога. И как говаривали древние мудрецы: 'Дорогу осилит идущий' ...
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"