Аудиокнига на https://youtu.be/fyZ3MJ3hvOU



Ребёнок

Смерть оградит его от бездны
Убогой пошлости людской,
Куда с натугой бесполезной
От выси звёздной и мятежной
Его влечёт порок мирской.

Но в его святости не надо
Искать трагический венец:
Ему всегда заметно рады
И мизантропы с хмурым взглядом,
И меценаты без сердец.


 


1937-й

Жизнь по белым квадратам прошла,
От войны до войны - парадом,
Фотографиями была,
Что на память дарили девчатам.

И меня не минует тоска,
И окажется прошлое рядом -
Только жаль мне того паренька
С очарованным медленным взглядом.


 


Старость

В этом городе улиц беднейших
Сквозняками полощутся шторы
И чудны головные уборы
Дам почтенных и мудрых старейшин.

Но не сказано главное слово
И решающий час не назначен,
Только отзвуком голос подхвачен
В бесконечном пути живого.

 


К портрету Б.

Он не хмур и не зол, и не рад.
Он открыл в себе новую кровь,
Не срифмованную в любовь:
Он - сибирский евроазиат.
Может, сгрудятся тучи гуще,
Из гнезда упорхнёт птенец,
И его евразийская сущность
Оевропится наконец.

 


"Ваши Фонари"

Редактор главный толстого журнала,
Вместительного, что армейский ранец,
Услужливый делец, каких немало,
Он мнит себя поэтом, он - посланец.

Одним - мгновенья жизни не хватало,
Чтоб завершить великолепный танец,
Другим - и танцевать-то не пристало,
А приглядеться и поймёшь: засранец.

Ожесточён бессмертными стихами,
С журнала пыль стирает рукавами,
И жаль его, набитого словами,
Испитого не Богом, а грехами:

Он обречён жить с постной миной,
Питаясь всякой мертвечиной.

1999, 11 марта 2012
 


1999-й

Расцвела во главе угла,
Симметрией своей задела,
Роза первая красной была
И от жажды любви одряхлела.

И как только поникла она,
По углам дали трещину стены.
Ничего не боялась одна
Роза жёлтая - память измены.

И устав от войны и угроз,
Презирая в себе человека,
Мы склонились над третьей из роз
На могиле двадцатого века.

 


Мосты Белграда

Горы мужественны, небо женственно.
Реки - зеркала, зане божественны.

Оттого ли так глубока вода?
Что имеет слух, слышит не всегда.

Что имеет звук, не всегда звучит.
Бьются зеркала и горят в ночи:

Бомбы падают с неба точечно, -
То война ещё не окончена.

Не турецкий плен, не племён набег
Городу грозит на слияньи рек.

Справедливым мир можно ли считать,
Если в самый дом завалился тать?

Жёны и мужья, даже старики
Вышли на мосты, взялись за руки.

Горы мужественны, небо женственно.
Реки - зеркала, зане божественны.

1997, 13 марта 2012
 


Письма к Луцилию

Даже самый великий философ
Из немецких ли, римских колоссов
Светом разума одиноким
Человека едва ли спасёт, 
Если сам не захочет тот.

Добродетели и пороки
В "Письмах нравственных" наперечёт, -
Их Луцилию слал Сенека.
Эта дружеская опека
Не один продолжалась год.

Пара тысячелетий пройдёт -
На исходе двадцатого века
Груз сомнений своё возьмёт:
Вдруг столетие не умрёт
И потащится дальше, калека,

Истребляя машиной народ,
И стоически твёрдый философ
Из немецких ли, римских колоссов,
Сколь не виделся бы высоким,
Светом разума одиноким
Человечество не спасёт.

1998, 8 марта 2012
 


Соклассники

Простодушный соклассник мой,
Удивленьем глаза полны:
"Неужели я, боже мой,
Пью с такими людьми, как вы..."

Одарённый соклассник мой
Протирает свои очки -
Завтра будет такой же немой,
Как и тот, кто молчал у доски.

За бутылкой-другой сейчас
Наши дни, как грехи, сочтены.
Бог не взглянет сурово на нас
Из заоблачно пьяной страны.