Они стояли друг против друга. Двумя широкими полукругами, ощетинившимися на врага, находящегося всего в нескольких метрах. Крошечный пустырь на краю деревни, где раньше стоял дом, в который много лет назад ударила молния, превратился в арену, разделяющую две толпы, твердо уверенные, что в сегодняшнем споре победит только одна из них. Неровное пространство необработанной земли, заросшее сорной травой, словно притихло, ожидая, когда человеческая злоба выльется в капли крови. Земля ждала, как истинный вампир, предвкушая, как тяжелые черные капли просочатся между крошечными глиняными комочками и дадут жизнь новым травам, стремящимся развернуть свои свежие зеленые листья навстречу солнцу.
По одну сторону поляны стояли молодые ребята. Они крепко сжимали в руках выданные им утром легкие карабины и лишь ждали сигнала, после которого следовало сделать привычную работу и с чистой совестью отправиться обедать. Наверное, никто из них не испытывал никаких чувств к стоящим напротив. Все переживания остались далеко позади во время первых заданий, теперь же все происходило с постоянной периодичностью. Следовало утром получить карабины с боекомплектом, отправиться в указанное место, дождаться там приказа и успеть до обеда все закончить.
С другой стороны, напротив, царило нервное возбуждение. Там, отделенные от солдат остовом полусгнившего дома, переминались с ноги на ногу местные мужики, вооруженные всем, что попалось им под руку, когда над деревней прокатился тревожный звон набата, известившего о приближении бронемашины с солдатами. Среди них не было однообразия, как у противника, единственное, что объединяло собравшихся, была ненависть. Ненависть к тому, что происходило далеко отсюда, но неизбежно влияло на всю жизнь, и это влияние докатывалось даже до самых глухих окраин. При этом ненависть почти не касалась молодых ребят в одинаковой униформе, стоящих напротив. Собравшиеся мужики готовились сражаться не с ними, а с той далекой силой, сумевшей заставить столько людей в это прекрасное утро замереть на неизвестной деревенской окраине с оружием в руках, ожидая, пока что-нибудь не разрушит ставшую вдруг кристальной тишину и не приведет в действие решимость собравшихся, запрятанную в напряженные до дрожи мышцы и сверкающие злобой глаза.
Противостояние продолжалось уже около десяти минут. За это время солдаты так и не получили приказа начать действовать, а мужики не решились напасть первыми.
Вдруг шеренга солдат расступилась, и из ее середины вперед вышла миловидная девушка, одетая в самое обыкновенное гражданское платьице. Она подошла к тому месту, где когда-то стояла печь и остановилась, наступив на груду битого кирпича, скрытого травой, и издавшего противный скрежещущий звук. В царящей кругом тишине этот звук показался всем зловещим предзнаменованием. Девушка испуганно отдернула ногу и так и осталась стоять, молча рассматривая толпу деревенских.
Прошло несколько секунд, пока мужики изучали ее, а потом один из них осторожно отделился от остальных и очень медленно вышел вперед. Он шагал, внимательно глядя под ноги, и остановился, не доходя до кучи кирпича.
Девушка бегло осмотрела его и сказала:
- Здравствуйте, меня зовут Юлия.
Мужчина ничего не ответил, только бросил взгляд на солдат, отмечая, что все они остались на своих местах. Тем временем девушка продолжила:
- Я учительница районной школы и приехала сюда, чтобы забрать ваших детей, потому что завтра начинается новый учебный год, и всем им надлежит быть в школе. Пожалуйста, приведите детей, и мы покинем вашу деревню.
- Нет, - ответил мужчина.
- Но почему? Разве вы не хотите, чтобы ваши дети получили образование?
- Не хотим.
Девушка на секунду замялась, взглянула своему собеседнику прямо в глаза и заговорила снова:
- Это неправильно. У нас в стране каждый обязан получить образование, какое бы отношение не было к этому у родителей ребенка. Так гласит закон.
- Нам наплевать на такой закон, - мужчина сказал это и вдруг как-то сжался и затараторил, словно изнутри у него полились потоком долго сдерживаемые эмоции, - Поймите, у нас в деревне много людей с высшим образованием. Мы вполне можем сами учить наших детей, поэтому, пожалуйста, уезжайте и дайте нам жить так, как мы сами того желаем. Мы все, как один, не хотим отдавать детей в государственную школу.
Девушка вздохнула и сказала:
- Тогда нам придется применить силу. И запомните, вы сами нас к этому вынудили, потому что нарушать закон не позволено никому.
Она отошла и скрылась за спинами солдат, получивших, наконец, долгожданный приказ действовать. Они пропустили учительницу и тут же вскинули карабины. Последовал короткий одновременный щелчок затворов, а потом залп.
Все это длилось очень короткий промежуток времени, в течение которого никто из деревенских не успел осознать происходящее. Они так и остались растерянно стоять, пока грохот выстрелов не разметал их в разные стороны. После первого залпа уцелели лишь двое, но и они не успели ничего сделать. Натренированные многочисленными упражнениями солдаты быстро добили их вторым выстрелом.
Потом они таким же одинаково выверенным движением отщелкнули затворы, выбросив на траву дымящиеся еще гильзы, опустили карабины и залезли в свою машину, водитель которой заранее завел мотор и сразу тронулся, как только последний солдат оказался на борту. Броневик аккуратно объехал все лежащие тела и вкатил прямо в центр деревни. Там солдаты снова выскочили наружу и мгновенно рассредоточились, обыскивая избы и вытаскивая отовсюду спрятавшихся детей школьного возраста. Обезумевшие женщины старались им помешать, но молодые ребята очень скоро с ним справились и собрали около трех десятков мальчиков и девочек перед своей машиной.
Их построили ровным полукругом, чтобы каждый мог видеть небольшое возвышение, где стояла учительница. Как только построение было закончено, она заговорила ровным голосом:
- Сейчас вас всех посадят в машину, и мы вместе отправимся в школу, где вас уже ждут замечательные педагоги, которые еще долгие годы будут дарить вам свои знания. Под их чутким руководством вам многое придется узнать и понять. Но прежде всего, вы должны осознать, что наша страна, одна из немногих в мире, достойна настоящего уважения. И для того, чтобы быть равноправным членом мирового сообщества, нам следует уделять повышенное внимание воспитанию и образованию подрастающего поколения. Вы обязаны стать достойными приемниками великих отцов-основателей, сумевших принять крайне важное и необходимое решение для нашей страны и тем самым сделать ее полноценным членом мирового сообщества. Ваши отцы, наверное, говорили вам противоположное, но все их доводы построены лишь на невозможности принять изменившуюся действительность. Все, что они говорят - неправда, и вам скоро удастся убедиться в этом самостоятельно. Но самое главное, вы должны понять, что в новом просвещенном мире уже нельзя жить, опираясь только на собственную историю. Всем народам следует создавать вместе то общество, которое поднимет человечество на новую ступень развития. И ради такой цели приходится чем-то жертвовать, но эти жертвы в дальнейшем принесут нам одну лишь пользу.
Девушка замолчала, перевела дыхание и махнула рукой солдатам, которые все это время молча стояли в стороне, зорко следя, чтобы никто из ребят не попробовал скрыться. Повинуясь жесту, они принялись заталкивать детей в тихо подъехавший автобус с зарешеченными окнами, и может быть, в ком-то из них в этот момент возникло видение, спрятанное до этого в глубинах памяти, как их самих в далеком детстве отрывали от родителей, но такие воспоминания быстро прошли, потому что каждый из этих ребят с огромной гордостью ощущал себя истинным строителем прекрасного будущего, единого для всех народов Земли. К тому же, мало кто из них понимал, что говорила девушка, потому что настоящий русский язык давно устарел и требовал замены на новый, такой, какой был бы одинаково понятен во всех частях света. И именно такой язык был привычен молодым солдатам, тогда как жители деревни не хотели перенимать новых законов и говорили так, как теперь разрешалось только ученым, специально занимающимся древними обычаями. Обыкновенному же человеку предписывалось разговаривать на едином правильном языке.
Очень скоро все дети были погружены в автобус, и в сопровождении бронетранспортера их повезли в районный центр, где располагалась ближайшая школа. А в это время на пустыре у сгоревшего дома первые люди начали приходить в себя, потому что солдаты не имели приказа никого убивать, ради гуманизма они стреляли усыпляющими зарядами.
Мужики с трудом поднимались с земли, шаря по сторонам отсутствующими взглядами. От столкновения с солдатами у них осталась лишь страшная головная боль, парализующая любое желание продолжать сопротивление. Поэтому они только молча стояли и смотрели, как их детей увозит зарешеченный автобус, на борту которого красовалась надпись RUSSIAN EDUCATION POLICE.