Трактир "У старого дуба" находился в ста метрах от крестьянского посёлка с двух сторон окружённого кукурузным полем. Большая дорога, соединяющая столицу Низовии Мирад с соседним Королевством, огибала пологий холм напротив этого поля и, почти упершись в трактир, круто поворачивала вправо. На протяжении многих лет огромный кряжистый дуб, в честь которого он и получил своё название, произрастал неподалёку. Ветер шелестел густой листвой дерева, а его обширная крона в летние знойные дни создавала приятную тень и прохладу. Путники любили останавливаться здесь, чтобы отдохнуть, а заодно и перекусить в уютном гостеприимном заведении, славящемся отличной кухней.
Но однажды во время грозы ударила молния и расколола могучего исполина надвое, воспламенила его ветви, огонь от которых, чуть было не перекинулся на двухэтажное бревенчатое здание. К счастью, пошёл сильный дождь и вовремя потушил пожар. От дуба остались лишь обугленные почерневшие головёшки, и только вывеска над дверью в одночасье осиротевшего трактира напоминала о его существовании.
В этот вечер разыгралась такая же непогода как тогда. Старый Сюш, который унаследовал трактир от отца, стоял за стойкой и время от времени посматривал в окно. Крупные капли дождя барабанной дробью часто сыпали по стеклу, густыми струйками скатывались вниз. В большой комнате было шумно. Изрядно подвыпившая компания, состоящая из четырёх молодых людей, веселилась громче, чем подобает. Но другие посетители не обращали на неё никакого внимания. Завсегдатай толстяк Дован, который захаживал сюда каждый вечер и, казалось не то, чтобы нынешняя непогода, а даже всемирный потоп не смог бы помешать его обычному каждодневному ужину, состоящему из большой кружки пива и порции фирменных колбасок Сюша. За соседним столиком сидели два господина. Они о чём-то тихо беседовали и были так увлечены, что не замечали ничего вокруг.
В очередной раз, выглянув в окно, Сюш подумал, что постояльцев сегодня можно больше не ждать. Все путники должно быть уже нашли себе пристанище, ведь в наши дни хозяева каждого стоящего вблизи от дороги дома были рады за небольшую плату приютить у себя любого, кто в этом нуждался. Поэтому-то дела Сюша оставляли желать лучшего.
Трактирщик решил дождаться, когда посетители разойдутся, чтобы самому отправиться спать, оставив дежурить на своём посту на всю ночь помощника Берта. Но вдруг над входной дверью звякнул колокольчик и в комнату вошёл мужчина. С его плаща ручьями стекла вода, промокшие насквозь широкие поля шляпы обвисли, из-за чего лица разглядеть не удавалось.
- У вас можно остановиться на ночлег? - спросил незнакомец, подойдя к стойке, и слегка отодвинул в сторону свисающее вперёд мокрое, имеющее жалкий вид, павлинье перо.
- Да, да, конечно, - улыбнулся Сюш, - куда же вы пойдёте в такую погоду.
Трактирщик бросил на мужчину быстрый оценивающий взгляд. Перед ним стоял человек, не старше тридцати пяти лет с правильными чертами лица и большими печальными глазами.
- Отлично, - облегчённо вздохнул новый постоялец, порылся в дорожной сумке, выложил на стойку серебряную монету, потом секунду подумал и добавил ещё одну.
Маленькие глазки Сюша заблестели, он сделал быстрое движение рукой и монеты исчезли. Такую щедрую плату за ночлег трактирщик получал не часто.
- Мне нужна хорошая постель, сытный ужин и стойло в конюшне для моей лошадки.
- Лучшей постели и ужина Вам не найти во всей округе. Думаю, что овёс, который засыпят в кормушку вашей лошади ей придётся по вкусу, - расплылся в улыбке хозяин трактира, снял с крючка ключ и протянул его постояльцу, - ваша комната под третьим номером. Подниметесь по той лестнице, затем прямо по коридору вторая дверь направо.
Мужчина кивнул, взял ключ и направился к лестнице, мокрый плащ давил на плечи и ему не терпелось избавиться от неприятной ноши.
- Обождите, возьмите лампу, в спальне темно, - остановил его Сюш, ловко подхватил с полки испускающую ровный свет лампу и необычайно проворно для своих лет и довольно упитанной фигуры выскочил из-за стойки. Слегка склонившись, подал её новому постояльцу, затем спохватившись, сказал:
- Прошу извинить, но ужинать вам придётся спуститься сюда. В номера мы не подаём.
- Сниму плащ и вернусь, - отозвался мужчина.
- Чего желаете отведать? У нас есть фирменные свиные колбаски, жаркое из баранины с зелёным горошком и гусиный паштет... если нужно, могу яичницу поджарить.
- Давайте всё и яичницу тоже. У меня с утра маковой росинки во рту не было. И не забудьте про лошадь.
- Сию минуту отдам насчёт неё распоряжение, - засеменил к двери в подсобное помещение Сюш.
Лером, так звали вновь прибывшего постояльца, при свете лампы быстро отыскал комнату под номером три, вошёл и осмотрелся. Большая аккуратно заправленная кровать стояла в углу. Напротив неё у завешенного плотными шторами окна находился небольшой столик и массивный стул с высокой резной спинкой. У двери к стене была прибита вешалка для одежды, состоящая из трёх крючков и полки для шляпы.
Лером развесил шляпу и плащ так, чтобы они скорее просохли, снял, перекинув через голову, висевшую на боку дорожную сумку, положил её на стул и направился к двери. Но вдруг остановился, взял сумку и повесил её под плащ. Позванивая шпорами, быстро спустился вниз. Без плаща и шляпы он выглядел ещё моложе. Его каштановые густые волосы были собраны и перетянуты прочным шнурком сзади у шеи, синие глаза по-прежнему оставались печальными, серая короткая куртка и узкие с кожаными вставками штаны для верховой езды ладно сидели на стройной фигуре.
Услужливый трактирщик уже суетился у стола, расставлял испускавшие изумительный аппетитный аромат тарелки. Заметив постояльца, Сюш изобразил на лице такое добродушие и умиление, на какое только был способен.
- Что будете пить вино или пиво? - ласково спросил он.
Он тут же сел за стол и принялся с жадностью поглощать еду. По мере её исчезновения, настроение Лерома улучшалось, и жизнь уже не казалась ему такой трудной и несправедливой.
Постепенно другие посетители расходились и к тому моменту, как закончить ужин, Лером и Сюш остались вдвоём, не считая несколько раз прошмыгнувшего мимо помощника хозяина трактира.
- Спасибо, ужин был превосходным, - поблагодарил Лером, доедая остатки паштета.
- Не хотите ли добавки? - поинтересовался Сюш.
- Съел бы ещё, но некуда, - ответил разомлевший от еды Лером, - разве что утром, перед отъездом.
В это время Берт прошёл мимо стойки на кухню.
- Тогда желаю вам приятного отдыха, - сказал Сюш и, взглянув на часы, добавил, - оставьте свои сапоги у двери, Берт помоет и почистит их, будут блестеть, как новенькие.
- Так и сделаю, - согласился Лером, ещё раз поблагодарил трактирщика за все заботы и отправился спать.
Сюш не спеша пересчитал вечернюю выручку, позвал помощника, чтобы сделать ему замечание за нерасторопность и медлительность и отдать последние наставления на предстоящую ночь, когда услышал взволнованный возглас:
- Меня обокрали! Скорее, скорее ищите вора!
Новый постоялец, перешагивая через несколько ступеней, спустился вниз, подбежал к стойке. Он был бледен и крайне взволнован.
У его помощника Берта отвисла нижняя губа, большая бородавка на носу приобрела ярко-красный цвет. Он стоял с открытым ртом, не шевелясь.
- Кто-то забрался в комнату, пока я ужинал и унёс всё содержимое дорожной сумки, - пояснил Лером и, опустив глаза, добавил, - если не найдётся пропажа, мне конец.
Тем временем трактирщик немного пришёл в себя.
- Неслыханное дело! Чтобы в моём трактире обворовали постояльца! Не помню такого! - возмутился он. - Берт! Не стой столбом! Сейчас же отправляйся в посёлок за начальником стражи! Надо непременно найти вора, - Сюш ненадолго смолк и тихим вкрадчивым голосом спросил, - у Вас пропало что-то очень ценное?
- Да! Деньги и фамильная брошь, но это я мог бы ещё пережить, - нервно постукивая пальцами о стойку, сказал Лером, - негодяй забрал маленькую шкатулочку с секретом, то есть с замысловатым замком, которую я должен был не далее чем через сутки доставить в Мирад. Я выполнял поручение очень влиятельного господина. Что теперь будет? За эту шкатулочку меня могут повесить...
Лером схватился за голову. Он был на грани нервного срыва.
- Так Вы гонец, - заключил Сюш, который принял щедрого постояльца за высокородного отпрыска одной из знатных семей Низовии, и при этих словах почувствовал лёгкое разочарование, - а что было в шкатулке?
- Не знаю, но тот господин, имени которого я назвать не могу, предупредил, что вещице, спрятанной в шкатулке, нет цены. Ах! Несчастнее меня нет человека на всём белом свете, неприятности сыплются на мою голову одна за другой, - горестно вздохнул Лером.
- Успокойтесь, присядьте, выпейте кружечку пива. Скоро вернётся Берт со стражниками. Они мигом отыщут Ваши вещи и шкатулочку тоже, - спокойным голосом проговорил Сюш, нацедил из бочонка пенного напитка, вышел из-за стойки и почти силой усадил пребывающего в сильном душевном расстройстве Лерома за стол. Тот залпом выпил всё пиво до дна, глаза его заблестели, полный решимости он вскочил:
- Мы сами найдём вора! Должно быть, он ещё в трактире! Надо осмотреть все комнаты и подсобные помещения!
- Мы не станем этого делать, - мелко перебирая короткими ножками, Сюш подбежал к лестнице и своим крупным телом загородил проход наверх. - Не стоит беспокоить постояльцев. Я уверен, что в тот момент, когда Вы ужинали, они уже сладко спали и никакого отношения к краже не имеют.
- Что ж, тогда надо осмотреть кухню или..., допустим..., кладовую, если таковая у вас имеется.
- Раз уж вам так не терпится устроить на кухне беспорядок, начинайте. Только ничего вы там не найдёте. Во время кражи из работников трактира здесь были только я и Берт. Он служит у меня не один десяток лет и за это время ни разу не был замечен ни в чём подобном. Если желаете, обыщите меня. Может, это я стянул Вашу шкатулочку.
Лером смешался, поник, снова сел за стол.
- Давайте дождёмся стражу, - сказал Сюш, вернулся за стойку, посмотрел в окно.
Дождь закончился. Закрытое тучами небо не пропускало лунного света, и на дворе стояла кромешная тьма.
Лером больше ничего не пытался предпринять, с отрешённым видом молча сидел за столом, как будто его и не было в комнате.
Хозяин трактира суетился за стойкой, протирал и без того чистую посуду, бросал частые взгляды то на часы, то на дверь и при этом непрерывно бубнил себе под нос:
- Надо же было случиться такому несчастью. Что теперь будет с трактиром? И так постояльцев не много, а теперь... кто захочет ночевать в заведении с дурной репутацией? А ведь странно. Кто же всё-таки украл шкатулку? - Сюш наморщил лоб, усиленно соображая, потом досадливо развёл руками, - ума не приложу кто мог незаметно пробраться в трактир и как его найти.
В этот момент звякнул колокольчик. В комнату вошёл Берт и два стражника. Один - здоровый детина с голубыми глазами и взглядом, говорящем о полном отсутствии интеллекта. Другой - маленький, пронырливый сразу подошёл к стойке и сказал:
- Добрый вечер, то есть ночь, дорогой Сюш. Выкладывай, что тут у тебя приключилось.
- Я надеялся, что Бель сам возьмётся за это сложное дело, - с недовольной миной на лице отозвался трактирщик. - Сумеешь ли ты найти вора, Тиссен?
- Ты разве не знаешь, что сейчас три часа ночи? В такое позднее время начальники спят и очень не любят, когда их беспокоят по пустякам. Лучше расскажи, что у тебя украли.
- Не у меня. Вон у того господина, - кивнул на Лерома, который, не замечал стражников, по-прежнему сидел, опустив голову, и никак не реагировал на их появление.
- Видимо у него вытащили полный кошель, да не с серебряными, а с золотыми монетами, - взглянув на Лерома, решил Тиссен.
- У него пропала шкатулочка с какой-то драгоценностью, - пояснил Сюш.
- А ты сам-то видел её? Может, врёт?
- Нет, не видел, - опешил Сюш, - но и не врёт. Человек просто убит потерей этой шкатулки, разве не видно? Не с того начинаешь Тиссен. Ничего ты не найдёшь.
- Ладно, пойду, поговорю с ним, - стражник подсел к Лерому и начал задавать ему вопросы.
Потом вместе со своим напарником они бегло осмотрели все помещения первого этажа, но ничего подозрительного не обнаружили. Уступив настойчивой просьбе Лерома, дождались утра. Когда все постояльцы, проснулись и спустились позавтракать, любезно попросили показать их свои вещи, осмотрели их комнаты, но ничего, что указало бы на вора, не нашли. Сытно закусив, за счёт заведения, стражи удалились. Вслед за ними покинул трактир и Лером. Куда он отправился, никто не знал.