Около двух часов Баракул просидел за столом перед своей коричневой записной книжкой. Он то внимательно изучал её страницы, то нахмурившись, сосредоточенно думал, то торопливо делал новые записи.
Наконец, с шумом захлопнув книжку, сыщик поднялся, достал из дорожной сумки чистый летний костюм стального цвета, быстро оделся, спустился на первый этаж и вышел из трактира. Напротив центрального входа не спеша прогуливался Дугр. Баракул подошёл к нему и спросил:
- Как успехи?
- За всё это время Берт никуда не отлучался. Он долго мыл посуду, а теперь рубит дрова на заднем дворе. Я пару раз заглянул туда, но при моём появлении этот растяпа начинает сильно нервничать, и я решил караулить здесь. Не полезет же он через забор, если захочет куда-то пойти, - доложил Дугр.
- Я, кстати, тоже иду на задний двор. Хочу продолжить расследование разговором со сторожем Мартом. В прошлый раз я так и не задал ему всех интересующих меня вопросов. Виной тому стали некоторые обстоятельства и теперь необходимо исправить эту оплошность. Если желаете, можете составить мне компанию. Наблюдение за Бертом пока снимаем, - предложил Баракул.
- С превеликим удовольствием присоединюсь к Вам. Надоело тут одному торчать, - согласился Дугр и вслед за Баракулом двинулся к воротам, ведущим на задний двор.
- Кажется, день обещает быть жарким, - сыщик провёл ладонью по непокрытой голове, - мне не помешала бы сейчас шляпа, которую ты, как я понял, купил в Блювиле.
- Потом отдам, - пробурчал себе под нос Дугр.
Тем временем они свернули за ворота, обогнули здание трактира, остановились у стоявшей на прежнем месте лестницы, осмотрелись. Жизнь здесь текла своим чередом. Куча свежих поленьев лежала неподалёку от входа на кухню. Стоя посередине двора, Берт сыпал корм курам. Поблёскивая на солнце ярким оперением, у его ног громко квохтал петух, созывая своё многочисленное семейство к еде. Здоровяк стоял задом и не заметил их появления.
Баракул уверенно направился к сторожке, подошёл к низкой покосившейся двери, собрался стучать, но прежде, чем он успел это сделать, дверь распахнулась. На пороге стоял Март. Он хитро посмотрел на сыщика и сказал:
- Вспомнили старика. Я так и думал, что зайдёте и, честно сказать, поджидал Вас в гости.
- Где мы можем поговорить, - ровным тихим голосом спросил Баракул.
Но, не смотря на плохой слух, Март хорошо его услышал, вышел из сторожки, со словами:
- Пойдёмте в тенёк, присядем вон на ту скамеечку, - повёл за собой.
С другой стороны избушки стояли два пенька, на которых лежала широкая доска. Это и была вышеупомянутая скамейка. Старик, Баракул и Дугр удобно расположились на ней. Солнце сюда не заглядывало, чему Баракул был несказанно рад. Немного выждав, он обратился к Марту:
- Скажите, вы помните ту злополучную весеннюю ночь, когда была сильная гроза?
- Кто? - непонимающе взглянул на него старик.
- Я не сомневаюсь, вы что-то видели и хорошо всё помните, - не обращая внимания на его бессмысленный вопрос, строго взглянул на него Баракул.
Глаза Марта блеснули задором. Он закряхтел, узловатой рукой погладил большую заплату на правом колене и начал свой рассказ:
- На память пока не жалуюсь. Ту ночь вижу перед собой, как сейчас. Такая гроза бывает не часто. Дождь лил как из ведра. Мне не спалось. Да и как можно заснуть в такую погоду? - старик снова покряхтел, - когда по лестнице спускался тот господин, то я немного удивился. Сюш приказал не показываться на глаза господину, который лазает по лестнице. Но он всегда оставлял свою лошадь у привязи и я, после того, как он поднимется, должен был поить и кормить её. В этот раз лошади у привязи не было. Поэтому я и удивился. Стало любопытно, где же господин оставил свою лошадь в такую ненастную погоду. И я потихоньку смотрел за ним.
Март смолк. Сидел, по-старчески кряхтел, бормотал что-то нечленораздельное.
Баракул долго ждал, наконец, не выдержав, спросил:
- Что же было дальше?
- Господин спустился и побежал к забору, вон туда, - Март махнул рукой в противоположную сторону двора, - я видел, как он перелазил через забор. Это показалось мне странным. Наутро, когда рассвело, и гроза прекратилась, я пошёл посмотреть на то место. И не зря, кое-что там нашёл.
Март довольно заулыбался. Баракул напрягся. Дугр, который по просьбе сыщика не принимал участия в разговоре, не сдержался, громко воскликнул:
- Что же Вы нашли?!
Март повернулся к нему, несколько раз странно мигнул одним глазом, снова погладил правое колено ладонью, вздохнул:
- Побаливает оно у меня. Видно опять дождь будет. Верная примета.
- Не похоже, - посмотрел в ясное, голубое, без единого облачка небо Баракул.
- Будет, будет. Вот попомните моё слово, - проговорил Март и полез за пазуху, - вот она, - на его старческой морщинистой ладони лежала пуговица.
- Можно взглянуть? - упёрся в неё глазами сыщик.
Старик молча протянул ему пуговицу.
Это была круглая, среднего размера, слегка выпуклая, позолоченная пуговица с ушком на задней стороне. На передней части была выбита красивая прописная буква "П". Другая такая же буква находилась позади первой, будто её тень.
- Здесь ещё красная нитка висела, - ткнул корявым пальцем в ушко пуговицы Март, - только она куда-то делась.
- Я бы купил у вас эту вещицу, - неуверенно, боясь обидеть старика, предложил Баракул.
- Берите так. На кой она мне.
- Хорошо. Но, может быть, вам что-то нужно. Эта пуговица - очень важная улика и я бы хотел отблагодарить вас за неё.
- У меня всё есть. Сюш неплохо заботится обо мне. Голодный не хожу, - отозвался Март, а потом, спохватившись, добавил, - разве только одеяло. Что-то мёрзнуть я стал в последнее время по ночам, - старик опустил глаза, закряхтел, ему было неловко от своей просьбы.
- Вот и отлично. Тогда я оставлю пуговицу у себя, - улыбнулся ему Баракул, протянул ключ от своей комнаты, который всегда носил с собой Дугру, торопливо добавил, - принеси мой клетчатый шерстяной плед.
Дугр взял ключ и быстрыми шагами пересёк двор.
- У меня остался ещё один, последний вопрос, скорее просьба, - сказал Баракул Марту, когда они остались вдвоём, - вы не могли бы показать мне место, где нашли пуговицу.
- Пойдёмте, покажу, - с готовностью отозвался старик, медленно поднялся на ноги и, опираясь на кривую палку, побрёл к забору.
Баракул шёл сбоку, слегка придерживая Марта за локоть. Они проследовали мимо кучи дров, у которой теперь возился Берт. Здоровяк бросил настороженный взгляд на Баракула, торопливо схватил охапку поленьев и понёс её на кухню.
У потемневшего от времени дощатого забора Март остановился, указал рукой на торчащий загнутый ржавый гвоздь:
- Вот здесь она висела.
- Понятно, почему оторвалась. Когда неизвестный нам господин перелазил через забор, зацепился за этот гвоздь и не заметил в спешке, - сделал вывод Баракул, с благодарностью посмотрел на старика, - спасибо Вам за помощь.
Март громко закряхтел, повернулся и медленно побрёл назад. Пока они шли к сторожке, вернулся Дугр. Он подал плед старику.
- Не могу принять такой дорогой подарок, - оттолкнул от себя его руки Март, - эта маленькая пуговица ничего не стоит. Неправильно я поступил. Не надо было просить за неё одеяло.
- Вы очень обидите меня, если не примите его, - строго сказал Баракул, - это подарок не за пуговицу, а за вашу доброту, и хорошее отношение ко мне.
Глаза Марта вдруг наполнились слезами:
- Теперь мне будет тепло по ночам, - проговорил он, взял плед, и громко шаркая подошвами старых башмаков, пошёл к своей избушке.
- Нам надо обсудить только что возникшие обстоятельства и лучше всего сделать это в моей комнате, - сказал сыщик Дугру, когда старик скрылся в сторожке, затем оглянулся на Берта, крикнул ему, - задай нашим лошадям хорошую порцию корма! Сегодня к вечеру мы уедем!
Берт тут же оставил своё занятие и чуть ли не бегом направился к лошадиному стойлу.
Плотно прикрыв за Дугром дверь комнаты, Баракул несколько минут разглядывал пуговицу, потом спросил:
- Ты знаешь, кому она принадлежит?
Дугр взял найденную улику, повертел в руках, положил на стол, неопределённо пожал плечами.
Баракул махнул рукой, приглашая его сесть на стул. Сам устроился на кровати, заговорил:
- Несколько лет назад я имел дело с одним господином, сын которого носил красный мундир с точно такими же пуговицами. Припоминаю, что тогда я поинтересовался, что означают буквы на нём. "Преданность и привилегия", ответил он мне. Это девиз красных мундиров. То есть первая "П" - преданность королю и королевству. Вторая - титул, который может получить за своё усердие молодой человек в красном мундире. Надеюсь, ты слышал о людях в красных мундирах?
- Да. Это сынки богатых господ на службе у короля, - отозвался Дугр.
- Правильно, но ты забыл сказать, что богатеи-отцы выложили баснословные суммы за право носить красные мундиры их сыновьями. Всего лишь для того, чтобы сынки таких господ имели возможность получить титулы, - Баракул сделал паузу, собрался с мыслями и продолжил, - сильно разбогатевшие так или иначе люди, мечтают о титулах, которые открывают новые возможности и многие закрытые для них двери. Вот почему господа не жалеют денег, надеясь решить эту проблему для себя и своих детей. Надевая красные мундиры, молодые люди получают такую возможность. Но..., - сыщик поднял вверх указательный палец, - это вовсе не значит, что они обязательно получат столь желаемый титул. В течение пяти лет состоятельный отпрыск носит красный мундир и если вдруг у короля возникнет потребность, и он обратится к такому отпрыску, попросит его исполнить какое-то поручение, а также останется доволен результатом, то может наградить молодого человека титулом. Хотя это совсем не обязательно. Нет никаких гарантий, что пополнив казну на довольно крупную сумму и надев красный мундир, сын богача получит титул. Шансы, я бы сказал, невелики, поэтому не многие готовы платить огромные деньги за призрачную надежду. И всё же среди господ находятся те, кто не хочет упускать даже такую мизерную возможность, сделать своих потомков влиятельными титулованными особами, - Баракул снова немного помолчал, - хотя эти проблемы в данный момент меня мало волнуют. Странно одно. Зачем не нуждающемуся в деньгах, претендующему на блестящее будущее молодому человеку заниматься грабежом? - Баракул пристально посмотрел на Дугра, - сам собой напрашивается вопрос. Нет ли у нашего гонца знакомого в красном мундире?
- Насколько я знаю, нет. И просто не может быть. Это люди не его круга, - немного подумав, ответил Дугр.
- Хорошо. Тогда дело принимает совсем другой оборот и возникает множество новых вопросов. Прежде я полагал, что ограбление было совершено с целью наживы. Теперь эта версия отпадает на девяносто процентов и причина кражи мне совершенно не ясна. Чтобы понять её, я должен знать, что лежит в шкатулке, - ледяным тоном проговорил сыщик, продолжая сверлить Дугра своим неприятным для собеседника, проникающим вглубь чужих мыслей взглядом.
- Без позволения Валеса Венде я не могу раскрыть эту тайну, - нахмурился Дугр.
- Чтобы получить его дозволение, придётся вернуться в Ростон и мы потеряем ещё как минимум три дня. Чем больше времени проходит с момента кражи, тем меньше шансов найти шкатулку, - возразил Баракул, - по-моему, нам следует немедленно ехать в столицу, где в высшем обществе постоянно крутятся красные мундиры, желая иметь возможность чаще попадаться на глаза королю Леонарду.
- Вы хотите, чтобы мы отправились в столицу сегодня же, не поставив в известность господина Венде? - растерянно переспросил Дугр. Его лоб пересекла глубокая морщина, уголки губ опустились, принять подобное решение управляющий был не готов.
- Да. Но это случится лишь в том случае, если Вы расскажете мне, что лежит в шкатулке. Невозможно искать то, не знаю что. Иначе мне придётся отказаться от расследования, не закончив его, - Баракул грустно усмехнулся, - такое в моей жизни произойдёт впервые. Но когда-то же это должно было случиться.
- Мне нужно подумать, - сказал Дугр, длинными тонкими пальцами потирая виски.
У него вдруг разболелась голова, видимо, сказывалось позднее возвращение из Блювиля и волнения связанные с разоблачением Берта. От вопросов сыщика головная боль, несомненно, усилилась.
Баракул смотрел в окно. Небо было голубым и безоблачным, по-прежнему сияло солнце, и лишь вдали за холмом появилась почти неразличимая тонкая серая полоска.
Наконец Дугр прервал затянувшуюся паузу:
- Хорошо. Я расскажу, что находится в шкатулке, только не здесь. И у стен бывают уши.
- Я рад, что Вы решили довериться мне, - обернулся к нему Баракул и доброжелательным тоном добавил, - значит едем в Мирад. Поговорим о шкатулке дорогой. У нас для этого будет предостаточно времени, и никто не сможет подслушать, - вдруг о чём-то вспомнив, сыщик широко улыбнулся, - принесите же, наконец, мою шляпу. Думаю, что вопреки предсказаниям Марта, жара не спадёт до конца дня.
Дугр вздохнул, молча вышел. Через несколько минут он вернулся, положил на стол купленную в Блювиле, соломенную шляпу. Некоторое время Баракул внимательно, будто какую-то диковинку рассматривал её. Потом откинув голову назад громко расхохотался.
- Это моя новая шляпа?! - сквозь смех проговорил он, взял шляпу, надел её на голову, осмотрев голые стены комнаты, сказал, - жаль, что здесь нет зеркала. Никогда не носил таких вещей. Скажите, дружище, идёт она мне?
- Неплохо смотрится..., - неуверенно произнёс Дугр, - только костюм...
- Что с ним не так?
- Очень строгий...
- Чепуха! Шляпа мне нравится. Она лёгкая, не давит на голову и без сомнения, хорошо защитит от солнца. Огромное Вам спасибо за заботу. А теперь не будем терять время, пора собираться в дорогу.
Через два часа Баракул и Дугр покинули трактир "У старого дуба". Моросил мелкий дождь и сыщику пришлось снять свою новую соломенную шляпу, чтобы она не размокла.