Где этот долбанный ствол?! Я практически ничего не соображаю, мозг находится во временном ступоре и отказывается выходить на связь. В этом тумане пытаюсь найти ту единственную вещь, которая может спасти мою жизнь. Спасти или продлить ее на час, день или месяц. Когда оказываешься близко к вечному затмению, многое готов отдать, лишь бы еще хоть чуть-чуть пожить. Твою ж мать!
Вырываю со скрипом полки из шкафа, засовываю руки в кучу шмоток и выкидываю их на середину комнаты. Локтем разбиваю зеркало в дверце шкафчика, вышвыриваю полки, вешалки, весящие на них брюки и пиджаки. Где этот долбанный ствол? Шкаф пустой, но я не нашел того, что искал. Кидаюсь к тумбочке. В остервенении поднимаю ее и бросаю о стену, крышка отваливается, и на пол летят книги, пузырьки с таблетками и еще какая-то чушь. Кровать? Возможно. Разрываю подушки, выбрасываю матрас, трясу пододеяльник. Я сбрендил. Сошел с ума! И я прекрасно осознаю это, но мне ужасно страшно.
Только со стволом в руке я согласен быть психом, параноиком или кем еще угодно. Я убегаю в ванную. Ногой сбиваю крышку с бачка и рыщу там рукой - ничего. Лезу под ванну. Затем сбрасываю с тумбочки зубные пасты, мыло, расчески, бритву. От приступа ярости мне сводит скулы так, что скрипят зубы. Я кулаком крошу еще одно зеркало. А, казалось бы, плохая примета, да?
Последнее, что я делаю - разбегаюсь на пару шагов и яростным ударом ноги посылаю мусорную корзину в стену. Пластик корзины крошится, и на кафель ванной комнаты выпадает завернутый в целлофановый пакет металлический предмет. Это был ствол, готовый к работе. Вот так, шансов остаться сегодня в живых резко прибавилось, и теперь они уже близки к двузначной цифре. Мне остается только схватить пистолет и сматываться, стараясь не нарываться на молчаливых парней в неприметной одежде, с большими пушками в руках.
И первый из них встретился мне буквально через сорок секунд. Я только и успел, что проверить обойму и передернуть затвор. Стоило мне подбежать к входной двери и взяться за ручку, как эта самая дверь сшибла меня с ног, а, вернее, тот здоровый тип, что толкнул ее с внешней стороны. Я отлетел назад и упал на спину, мужик замешкался на пару секунд от неожиданности, и этого хватило, чтобы я, с испугу, лежа на полу, выставил перед собой пистолет и всадил несколько грамм металла в его тело. Две пули вошли в живот, еще одна в плечо. Тип довольно быстро обмяк, выронил оружие и мягко присел в дверном проеме. Через пару минут он будет весить на пару литров меньше. Я ловко перепрыгнул это препятствие в двери. Мой внутренний регулятор выбросил, наверное, ведро адреналина в кровь и погнал меня в коридор и вниз по лестнице.
Позади меня слышались невнятные звуки шагов и тихие голоса, которые я принимал за погоню.
Лестница заканчивалась на нулевом этаже. Заканчивалась металлической дверью, выходившей на парковку. Я на мгновение замер. И тут подсознание включает всю боевую подготовку, которая появилась за время просмотра старых гонконгских боевиков на видеокассетах. Пинком ноги выбиваю дверь, ствол зажат между ладоней. Поворот направо, налево. Богом клянусь, даже если бы за дверью находился хор монашек, я бы непроизвольно выстрелил кому-нибудь из них в голову. Нервы находятся на пределе, и колени трясутся, независимо от моего желания. Уже бегу между рядами автомобилей в поисках синего мерседеса, когда слышу протяжный гудок сзади.
Я бросился к задней двери и на ходу запрыгнул на заднее сиденье.
- Что с тобой на сей раз? - спросил Том своим безразличным спокойным голосом.
- Гони-гони! - кричу я.
Том прибавляет газа, и мы исчезаем с парковки, выезжая на просторные улицы мегаполиса.
Что там у тебя произошло? - повторяет вопрос водитель.
- Кто-то облажался, - коротко отвечаю я, приходя в себя.
- Не ты ли? - он хитро щурится в зеркало заднего вида.
- Иди нахрен, мне ни капли не смешно.
- Я и не шучу.
- Я чуть с жизнью не расстался.
- А как там наш клиент? - продолжал беззаботную беседу Том.
- Готовится к путешествию в морг.
- Давно пора, - улыбался Том.
- Том, тебе смешно? Кто-то следил за Хатчем и решил убрать засранца вовремя нашей с ним встречи. Я понимаю, что желающих это сделать можно было бы строить в очередь от Бруклина до Филадельфии. Но, по счастливому стечению обстоятельств, это произошло на моих глазах.
- Ладно, не кипятись. Я передам информацию нашим людям. Но лично мне вообще все равно. Только ты пушку-то убери. А то нажмешь случайно на курок.
У меня на руках все еще был ствол мистера Хатча, из которого я застрелил незнакомца у дверей номера.
- Вот черт. Какого хрена мне делать с ним? Нехилая улика для пожизненного заключения.
- Оставь его мне, - предложил Том.
- Ты уверен?
- Ну, можешь оставить его себе.
- Нет, мне он точно не нужен. Это считай, что сразу сдаться властям с чистосердечным признанием.
- Тогда доверь это профессионалу.
Я минуту обдумывал последствия такого решения.
- Только, надо бы его не светить. Может просто кинуть в океан с моста или закопать где-нибудь на окраине, - я пытался дать совет Тому.
- Насмотрелся сериалов про мафию? Оставь мне. Поверь, я знаю, что с ним делать, - Том обернулся и посмотрел на меня, - Не первый раз же. И не парься из-за этого. Потеряется пистолетик навсегда.
Не париться не получалось, но я отдал ствол водителю, вытерев его рукоятку о рубашку. Том двумя пальцами взял пистолет и бросил его в бардачек, словно пакетик леденцов.
- Что-то ты слишком спокойный, - я смотрел в окно на проносящиеся мимо улицы.
Отпустив руки от руля, он зажег сигарету от спички и снова крепко обхватил его.
- Я спокоен, пока пули не начнут летать в опасной близости от моей головы. До вас мне дела нет. Просто делаю свою работу и еду домой, - добавил Том.
Выяснилось, что ему завтра пацана своего на бейсбол вести, а с утра много дел по хозяйству и дому родителей. А я задерживаю его своими перестрелками с бандитами.
Скоро Том сбросил скорость. Мы свернули с шоссе и направились к моему дому. Каждый раз, когда машина сворачивает с освещенного шоссе, я напрягаюсь, представляя, как меня просят выйти под каким-нибудь безобидным предлогом и прогуляться с лопатой до ближайшей темной аллеи.
Но чем ближе мы подъезжали к дому, тем быстрее восстанавливался пульс, а ноги переставали трястись. Я почувствовал желание расслабиться. Я вроде заслужил это. Ведь так? На самом-то деле, я хорошо выкрутился. Пускай и с небольшими проблемами.
- Слушай... э-э-э, - начал я, - У тебя нет чего-нибудь? Подлечиться? Расслабиться мне надо. Совсем крыша течет.
Минута молчания с переднего сидения.
- В бардачке. Десять капель, - сухо ответил Том.
- Спасибо, друг. Выручаешь, - я полез вперед, чтобы достать из бардачка автомобиля небольшую стеклянную бутылочку из-под известного лекарственного препарата.
Достал бутылочку, и отпил два маленьких глотка. Затем быстро убрал на место.
Я знал, на что иду. Расслабиться хочу.
Пять минут.
Шесть минут.
В то время как мое тело распростерлось на заднем сидении пятисотого Мерседеса, мое сознание воспроизводило последовательность событий, произошедших со мной с момента пробуждения в квартире, до поисков пистолета в номере мистера Хатча.
Несколькими часами ранее. Вечер. Пятница.
Я окончательно решил не связываться с Шелли, пока не закончу дело. Поэтому отключил телефон и целый день провел между диваном и холодильником. Когда подошло время, я оделся и отправился на место.
По сути, мне предстояло пустяковое дело. Нужно было лишь аккуратно и вовремя передать конверт нужному человеку.
Я - служба доставки. Для меня это надежная, хорошо оплачиваемая работа, не подверженная экономическим кризисам и обвалам на фондовом рынке. Честно говоря, я даже не знаю, что находится в конверте. Я уверен на сто процентов, что это что-то противозаконное. Иначе это мог бы сделать и почтальон. Но, что конкретно там лежит? Меня это не интересует. Какая разница посадят меня на десять-пятнадцать лет из-за героина или человеческой почки?
Мне удалось оказаться на месте вовремя. Подойдя к центральному входу в отель, я остановился возле дверей и закурил. Том, как обычно, ждет меня внизу на парковке. Вот уж в ком точно можно было быть уверенным, так это в водителе.
Внутренний карман пальто неприятно оттягивает пухлый конверт. Как вы думаете, страшно ли мне встречаться с этими людьми? Нет. Это просто моя работа. Я рискую жизнью не больше, чем пожарник или шахтер. Ну, или, скажем, каскадер. Убивают лишь одного курьера из тысячи, и то, если иметь дело с непроверенными людьми. Так что на встречу с очередным психом я шел без особой тревоги.
Страшно было только за то, что он окажется обдолбанным наркотиками, и ему приглючится, что я - коп, вор или какой-нибудь сектант, желающий провести ему небольшую проповедь за семьдесят пять центов, и он может пришить меня на месте. Грустная правда, чего вы хотите? Ведь у такого чмошного жирдяя, как мистер Хатч, где-то в номере обязательно есть пистолет. На случай, если он решит пристрелить проститутку или разносчика пиццы, или еще какого-нибудь человека, виновного лишь в том, что тот не готов делать все, что выдумает извращенный мозг этого гавайца. Мистер Хатч - тот еще гандон, особенно под кайфом.
Сильно заплывшая фигура Хатча показалась в дверях отеля. Гаваец вышел на улицу, но потом неожиданно быстро развернулся, зашел обратно и уселся в холле за одним из свободных столиков.
Ну, начинается. Что это взбрело ему в голову? Неужели что-то пошло не так?
Я постоял пять минут, обдумывая происходящее. Если я пойду туда, а это окажется ловушка - это будет стоить мне свободы, а то и жизни. А если я просто уйду сейчас, не выполнив задание, это может стоить мне денег, а то и жизни. Вот черт. Выбор был сложным. Но в обоих вариантах я рисковал жизнью.
Первым делом я подумал о Шелли. Если не справлюсь сейчас, она точно мне это припомнит. Отношения у нас последнее время тяжелые, и это сильно напрягает. Если я облажаюсь еще раз - она во мне точно разочаруется. Главным для меня было держаться в образе более или менее крутого парня, подходящего такой девушке. Надо держать образ, пока она не узнала, какой я на самом деле в глубине души тюлень.
Я выбросил окурок сигареты и вошел в здание отеля.
- Доброе утро, - поздоровался я, подходя к столику клиента.
Тот полуобернулся ко мне и прошипел:
- Привет, - и сразу, - Садись, не оборачивайся.
Я непроизвольно обернулся.
- Да не оборачивайся ты! - повторил мистер Хатч.
Гаваец рассматривает свои толстые пальцы с золотыми перстнями и, не поднимая глаз, шепчет мне:
- Там позади меня трое за столом. Я знаю одного, поэтому уверен, что это ко мне. Вернее, теперь-то за нами, раз ты догадался войти сюда.
Неприятных холодок прошелся по груди и ушел в область ступней.
- Мотор есть? - быстро и неразборчиво прошипел Хатч.
- Что? - переспросил я.
- Мотор есть?
- Э-э... в смысле?
- Ты че, совсем тупой?
- Нет, - искренне ответил я.
- На машине?
- А, да, - наконец-то сообразил я, - там человек. На стоянке.
- Уходим спокойно и не оборачиваемся. В конце коридора лифт, внизу есть выход к парковке.
Он встал и пошел. И я встал и пошел. Выбора у меня не было. Если не пойду за ним, то я попаду к "троим за столом". Если даже Хатч боится их, мне точно надо было исчезнуть отсюда. К сожалению, даже многократные просмотры рисованных приключений магов, эльфов и прочих гоблинов не позволяют мне применять выдуманные заклинания в действительности. Я не умею останавливать время, превращать противников в картофельное пюре, кидать огненные стрелы и, самое главное, я не умею растворяться в воздухе. Поэтому я встал и пошел следом за ним по коридору. Понятное дело, что трое не упускали нас из виду и также встали из-за своего столика. Коридор был довольно длинный, но кроме нас там никого не было. Оставалось сделать еще шагов пятнадцать до дверей лифта.
Но, как уже понятно, в такие моменты время замедляется. Это так, будто ты на время выпрыгиваешь из своего привычного четырехмерного пространства и попадаешь в почти такое же, только с другими значениями по шкале времени. (Кстати, я ведь однажды видел себя, перепрыгивающего из одного пространства в другое) Так вот, сейчас, просто следуя совету большого парня, я шел за ним к лифту. Услышав шаги сзади, я почувствовал, как на моей спине вырисовывается большой красный круг, в нем еще один - поменьше. А внутри маленького кружка - большая жирная точка. Я сейчас был мишенью, медленной и глупой дичью, и хорошему охотнику не представляло труда воспользоваться моей тупостью. Но я ведь не обещал клиенту, что буду рисковать своей жизнью из-за него? Нет!
Вдох. Выдох. Возвращаю время в привычный режим работы. Резко обгоняя Хатча, успеваю заметить только его злобно удивленное лицо да выставленные стволы незнакомцев сзади. Добегаю до лифта, мне повезло, что двери тут же открываются. Запрыгиваю внутрь и уже слышу притихшие от глушителей звуки выстрелов. Нажимаю на кнопку какого-то этажа. В последний момент в кабину успевает заскочить гаваец. Двери тут же закрылись, и мы поехали наверх. Еще несколько секунд клиент злобно глядел на меня, затем с таким же выражением на свои окровавленные руки. Он прижимал ладони к животу, а сквозь пальцы быстро проступала и текла множеством маленьких ручейков его кровь.
- Я смотрю, не такой уж ты и крутой с этими дырками в животе. А, мистер Хатч?
Он молча посмотрел на меня и упал под ноги. Жирный ублюдок сделался еще и мертвым. Дела не идут на лад. Мозг быстро-быстро просчитывает варианты, каким бы образом мне выбраться из этой заварушки и прожить много-много лет долго и счастливо, наслаждаясь закатами рядом со старушкой женой. Но воображение как-то все больше рисовало картины черных костюмов, крестов, глубоких ям и свежей земли.
Первое, что пришло мне в голову - обыскать этого мертвого быка в поисках оружия. Надо сказать, карманы этого парня были доверху заполнены барахлом. Просто офигенный склад всякого дерьма у него в карманах. Однако, ничего полезного я не нашел, а забрал только ключи от номера "401".
Я вот никогда не держу всякую ерунду по карманам. Сигареты, ключи и деньги. У меня даже бумажника нет. Я вообще не знаю, зачем он нужен. Я не имею кредитных карт, дисконтных со скидкой 0,5 % на осеннюю распродажу балетных чешек или прокисшего молока, у меня нет проездных на транспорт, нет фотографий бывших, нет ничего, что можно было в него положить. А деньги прекрасно помещались в карман. И, самое главное, бегать было удобнее, не забивая себя хламом. Короче, я вытащил ключи и зажал кнопку четвертого этажа, потому как в голове у меня нашлась только одна спасительная мысль.