Ласковое утреннее солнце сияло на голубом летнем небе. Легкий ветерок освежал лицо. Цветы весело кивали разноцветными головками. Все вокруг радовалось чудесному началу нового дня.
Только Севушка ничего этого не замечал. Отца он совсем не помнил. И мать, вот уже месяц, лежит, не вставая. А сегодня утром сказала, что, видно, и ей пришла пора помирать. До того тошно, хоть топись.
Глубоко задумавшись, он спускался к реке. Вдруг, отчаянное кряканье и хлопанье крыльев, заставило его оглянуться. Прямо на него, с бешеной скоростью несся соседский цепной пес с обрывком веревки на шее. И тут же, в нескольких шагах позади себя, заметил утку с утятами, которые тоже спускались к реке.
Мальчик успел заметить широко распахнутые крылья птицы, заслоняющей собой целую стайку крохотных желтых утят. "Словно одуванчики на полянке" -мелькнула мысль. И не успел он подумать о том, что делает, как в один прыжок оказался между собакой и уткой с выводком.
Если бы было время задуматься, хоть на миг, он бы ни за что этого не сделал.
Если бы он стал рассуждать, как действовать, то не успел бы ничего сделать.
Если бы он испугался, он бы не смог ни думать, ни действовать. Все произошло слишком быстро...
И вот, он стоит в странном оцепенении и, словно со стороны, смотрит на огромного черного зверя, который вот-вот налетит на него. Нет ни страха, ни удивления... Словно все происходит во сне.
И тут замечает, что из пасти пса стекает пена. "Взбесился!" - промелькнуло в сознании. В памяти всплыло сказанное кем-то: "Главное, не шевелиться! Бешеные животные кидаются на все, что движется". Потом он вспомнит, что утка и утята замерли в полной неподвижности, словно тоже понимая это...
Севушка стоял, как вкопанный! Вытянув перед собой руки, на полусогнутых коленях и слегка наклонившись вперед, навстречу опасности.. "Господи, помоги!" - с такой горячей мольбой и верой вырвалось у него: "Пронеси мимо беду неминучую!" И краем глаза увидел, как чуть в стороне от него, из кустов с кряканьем вылетел селезень. За пару прыжков до ног парня, пес резко свернул туда, где заметил движение. Так резко, что комья земли из-под его лап веером взметнулись в воздух.
На огромной скорости зверь удалялся вдоль берега реки. Опасность миновала. Шум в ушах стихал. На ватных еще ногах, Сева обернулся и увидел, что утка с утятами торопливо входят в воду. "Слава Богу!" - с облегчением выдохнул он. Лег лицом к земле и заплакал.
Незаметно для себя уснул. И увидел сон: из густой травы вышла утка. Перышки, все как один, светлым серебром переливаются, а на голове сияет маленькая золотая корона: "Благодарю тебя, добрый молодец, за свое спасение, а пуще всего за детушек моих малых! Знаю твою беду - кручинушку, ну, да не печалься - и я тебе помогу!" Взмахнула крыльями, выпало из крыла серебристое перо: "Возьми это перо, да отправляйся в путь - дорогу. За рекой быстрой, в глубине леса дремучего, в середине болота топкого найдешь поляну, а на ней цветы увидишь серебристые, как это перышко. Оно тебе и путь укажет. А увидишь поляну -ни слова не говори, никаких звуков не слушай, никому не отвечай - пропадешь, утащит в трясину нечисть болотная. Нарвешь цветов ровно 12 штук, ни одним больше, ни одним меньше. И беги, не оглядываясь, до самого дома. Там сплети венок, да положи матери своей на грудь: вся хворь ее пройдет, как не бывала. Да поторопись - только раз в семь лет распускаются волшебные лилии и цветут одну ночь и один день! Поспеши. В самую трудную минуту - подбрось перышко мое, да промолви: "Лети перышко, лети к утушке - матушке, передай, что добрый молодец помощи просит!".
Тут же проснулся Севушка и улыбнулся невольно: "Приснится же!" А у ног, на изумрудной траве, перышко лежит, словно свет серебристый излучает. Точно такое, как во сне привиделось, да какого на свете никогда не видывал. Взял перышко в руки, а оно словно дышит, да играет - переливается чудным блеском.
Подул ветерок, перышко выскользнуло из рук. Потянулся Севушка схватить его, да не тут-то было! Побежал за ним следом, а перышко к реке полетело, вот уже и над водой покачивается.
Переплыл за ним реку. А на том берегу - старое трухлявое дерево рухнуло в воду, да волной несколько оглушенных мальков выбросило на берег. Как ни торопился, не мог мимо пройти - каждого бережно в воду опустил. И с улыбкой увидел, как весело вильнули хвостики оживших рыбешек.
Хотел дальше идти, да увидел, что вывороченные из земли корни дерева молодое деревце своей тяжестью к земле придавили. Навалился плечом, поднатужился и сдвинул с места развалину. И так радостно замахали освобожденные веточки молодой ивы ему вслед, что и он в ответ помахал, не удержался.
А перышко все дальше, вглубь леса манит.
Споткнется он или оступится, перышко ждет, застывает в воздухе над ним. И не заметил он, долго ли так за перышком гнался. Но, вот, муравейник на тропинке огромный - никак не обойти. По сторонам тропинки - деревья стеной стоят, а за ними - чаща непролазная. Будешь обходить - совсем перышко из виду скроется. Можно взять палку, да разворошить муравейник - дорогу себе проложить. Да жалко ведь, вон какие "бревна" тащат, стараются, друг дружке помогают - дом строят. Сам он, с малых лет матери помогал. А как, всем миром, дом для них строили - до сих пор помнит. Ну, как тут рука поднимется чужое жилье рушить? А перышко торопит, пляшет перед глазами. Посмотрел по сторонам - рядом дерево поваленное. Перекинул его над муравейником, чтобы концы в стволы деревьев по разные стороны от тропинки упирались. Да еще, чтобы дальний конец за муравейником оказался. Быстренько и проскочил по стволу, как по мостику. Спрыгнул на землю и бегом перышко догонять!
Темнеть стало. Мох под ногами стелется, вот и вода захлюпала. Понял он, что вышел к болоту, про которое таких баек наслушался, что поневоле шаг замедлил. Страх одолевать стал.
А перышко перед самым лицом маячит, да раскачивается, будто подбодрить хочет. И в темноте все ярче разгорается свет от него добрый такой, теплый. "Эх, была- не была! Поздно назад поворачивать! А, вдруг, и правда мать выздоровеет? Только подумал так, смотрит - что-то светится среди кочек. Ближе подошел - полянка. А на ней цветочки, точь-в-точь, как перышко, серебряные и светятся в ночи.
Сорвал он первый цветок, да такое по лесу уханье раздалось, что чуть не выронил его из рук. Собрался с духом - сорвал остальные дрожащими руками, чуть со счета не сбился. А со всех сторон - визг, лязганье зубов, а потом и хохот, от которого волосы на голове дыбом встали. Вспомнил он, как мать ему говорила: "Если придется с силой нечистой повстречаться - не смотри по сторонам. Не отвечай, кто бы ни звал! Очерти круг вокруг себя, лучше огнем живым. Осени себя крестным знамением. Да читай "Отче наш" не переставая. Замри так, дождись первых лучей солнечных, да беги из этого места - уноси ноги поскорей".
Где же огонь взять на болоте? А тут перышко само ему в руки прыгнуло. Чертит он круг, а сам "Отче наш" читает, глаз не поднимая. А перышко по кругу светящийся след оставляет...
Натерпелся он страху, да всему конец приходит. Вот, уже, чуть-чуть, посветлело небо на востоке. Вот - вот, ночь позади.... Вдруг, за спиной голос, такой знакомый, ласково спрашивает: "Что ж, не идешь домой, Севушка? Пора, рассвело уж!" "Матушка!" -обрадовался он и шагнул из круга.
Да тут же и увяз по пояс. И ухватится не за что. Совсем затянула бы его трясина, но, тут первый луч солнца коснулся поляны, и стихло все вокруг. Чувствует он, что пошевелиться не может - держит трясина! Проглотить его - сил уже нет, а отпустить не хочет. Что делать? Сам виноват - не послушался уточки, да матери... Теперь, и Бога -то молить совестно. Вдруг, какой -то звук новый услышал, словно скрежет... И тут же рядом с ним ствол деревца упал. Ухватился за него Севушка и выбрался из трясины. Смотрит, а ствол-то у основания весь муравьями источен. Поблагодарил их, да поскорей уносить ноги, подальше от места нечистого. Не заметил, как до реки домчался.
Но, все силы видно на бег, да ночь бессонную ушли.
Стал переплывать реку, подхватило его течением, закружило в водовороте, да потащило в омут глубокий. Вот - вот, затянет на дно. Уже с головой вода накрыла. Тут, ощутил он толчок мощный, и выбросило его из омута, да, как - будто, сверкнул перед глазами бок рыбины огромной. Прибило его течением к берегу обрывистому. Плыть дальше - сил нет, и выбраться невозможно. Закрыл глаза, устал бороться за жизнь. Вдруг, руки наткнулись на что-то... Открыл глаза - прямо к нему ива ветви раскидистые свесила. Ухватился за них, передохнул немного, с трудом, а выбрался на берег. Вылез, дрожа от холода и усталости, из воды, а цветов - нет ни одного, все река отняла.
Заплакал Севушка от огорчения. Тут, что-то, нежно щеки коснулось. Смотрит, а над ним утиное перышко кружит. Взмолился: "Перышко, лети к утушке - матушке!"
Прошло немного времени - слышит кряканье из зарослей камыша, что чуть ниже от него по течению. Прошел с версту, видит, все цветочки целы, зацепились за стебли камыша, на воде покачиваются. Обрадовался он. Прижал букет к груди, поблагодарил уточку и домой поспешил.
А там все по-прежнему, словно он и не выходил никуда... Сплел веночек серебряный. Мать даже не проснулась, когда положил цветы ей на грудь. Да такая усталость на него навалилась, что тут же упал на постель, не раздеваясь, и уснул...
Просыпается, со сна ничего понять не может: что во сне случилось, что наяву сбылось?
У постели мать стоит. Лицо ее от радости так и светится. Увидела, что сын проснулся, наклоняется к нему и ласково спрашивает: " Где же ты, сынок, мое ожерелье свадебное отыскал? Сколько слез я пролила по нему! Не снимала его со дня свадьбы. Отец твой так велел, чтобы хранило меня от всех бед и напастей. А как погиб он в горящем доме, нас спасая, света белого я не взвидела. Хуже беды и не ждала. Ноги сами к реке понесли. Стою на обрыве. Смотрю на темную воду, уж и холод могильный кожей чувствую. Вдруг, сзади за юбку кто-то дергает. И голос детский, да так громко: "Мама, мама!" Как ты рядом очутился - ума не приложу, ведь, только ходить научился. Видно, Бог уберег... Упала я на колени, обнимаю тебя, плачу. А потом, что-то нашло на меня... Сорвала я ожерелье с шеи и бросила его в самый глубокий омут, что под обрывом. Да с тех пор и занемогла... Видно, правда, оберегало оно меня..."
Ничего не может понять Севушка. Протер глаза, присмотрелся: и правда, на шее у матери, сверкает - переливается ожерелье! Звенья в нем - серебряные лилии, ровно двенадцать штук. А замочек! - в виде уточки, да коронка у нее на голове махонькая.
Где, тут, правда? Где ложь? Где сон, а где явь?
Все переплетено, все связано. Как в Сказке! Как в жизни.