Пока космокатер в автоматическом режиме стыковался с одним из двух шлюзов станции, Тим смотрел в иллюминатор на её уродливые очертания, различимые в свете здешнего солнца, окружённые облаком из обломков.
Общий вид станции напоминал ему поделённый на сегменты детский надувной городок у торгового центра. Здесь излом под прямым углом - приваренный к корпусу модуль лаборатории, где учёные на службе организации "Хагалаз" проводили свои дикие опыты. Вот огромная дыра в стене отсека: тут доктор Мейказ, у которого Тим помнил лишь круглые очки, острый подбородок и скальпель в тонких бледных пальцах, подорвался во время штурма со всеми подопытными, которых тогда превратили в заложников...
Почти со всеми.
Тим тяжело задышал. Сами собой сжались кулаки, а на лбу выступила испарина. Висок начало сверлить болью.
"Всё это в прошлом, - напомнил себе парень. - Никого из этих тварей уже нет в живых. Сегодня я всего лишь закрою гештальт, взяв сполна последний должок у призраков".
Космическая станция "Эйрадис" обращалась по высокой орбите вокруг безжизненной безымянной планеты, собственным вращением создавая гравитацию, близкую к земной. По просочившимся в открытый доступ документам, здесь вела свои биологические и генетические эксперименты запрещённая во всей Галактике организация "Хагалаз", ставившая целью "улучшение" природы человека и дальнейший захват власти в ближайших системах.
Со времён бойни, которая произошла здесь шесть лет назад, когда "Эйрадис" штурмовал спецназ Комитета галактической безопасности, станция была заброшена. Решение о её ликвидации застряло где-то в недрах бюрократии, а постоянную охрану на орбите планеты заменили патрулём границ системы.
Тим помнил, как оказался здесь. Пожалуй, это он помнил слишком хорошо... в отличие от всего остального.
Стоило задержаться допоздна у друзей, пропустить последний аэробус до дома и полететь обратно на аэроликах - и тут же рядом буквально из ниоткуда появился флаер без номеров и с тонировкой на окнах, из двери высунулся какой-то тип в маске и выстрелил в Тима из парализатора.
Потом уколы, затуманившие сознание, долгий космический перелёт - и четыре года мучений и боли, до сих пор казавшиеся Тиму вечностью... Только это и осталось за всё то время в памяти, обрывками всплывая по ночам, когда мозг спит и барьеры сознания не работают.
Тогда ему было четырнадцать. Теперь Тиму двадцать четыре, но он всё ещё почти каждую ночь просыпался с криками от кошмаров. Будто напоминание из прошлого, что жизнь ему уже не исправить.
Он смог вырваться. Досконально изучив планировку станции, проскочил мимо санитаров, сгонявших всех в тот злополучный отсек Х-13, закрылся в спасательной капсуле, напялил валявшийся там лёгкий скафандр - и методом тыка нашёл кнопку отстрела...
Его подобрали - единственного выжившего в тот адский день. Все шесть лет после освобождения с Тимом работали лучшие психологи, но так и не смогли вытравить из серого вещества ужасающие картины. Не помогал ни гипноз, ни различные препараты - к ним парень относился с содроганием: слишком свежи были незримые раны (зримые уже давно затянулись) от пребывания на станции.
Он хотел просто всё забыть - и придумал собственный способ.
За этим и вернулся.
Короткий стук соприкасающихся деталей и сигнал бортового компьютера об успешной стыковке вывели Тима из безрадостных мыслей.
Парень постоял пару секунд, собираясь с духом (движение судёнышка перед финальным заходом было синхронизировано со станцией, так что кое-какая сила тяжести существовала теперь и тут), затем шумно выдохнул и направился в дальний отсек космокатера.
Там стоял на полу большой ящик, обитый пластиком. Из-под крышки торчали соединённые между собой провода. Тим достал из кармана комбеза небольшой пульт и активировал его, нажав на кнопку. Потом убрал назад и с гермополки на стене взял купленный на чёрном рынке импульсник.
Стрелять Тиму в жизни пока не приходилось, но он решил перестраховаться, отправляясь в эту безумную экспедицию на край обжитой Галактики. Бережёного и космос бережёт, как говорится.
Перед тем как пойти к люку, парень надел и зафиксировал гермошлем, затянул на запястьях перчатки. Мало ли что может ожидать его по ту сторону шлюза.
Дисплей на люке показывал, что давление в отсеке и в стыковочном узле сравнялось. Можно было идти на разведку перед основной частью операции.
...С шипением открылась внутренняя дверь шлюза, когда Тим её разблокировал и до упора повернул кремальерный замок. Проверил оружие, подобрался - и шагнул в разверстый зев станции.
Отсек А-1 встретил его непроглядной темнотой, и Тим, коснувшись лба, включил нашлемный фонарь. Датчики сообщили о нормальном составе атмосферы и температуре чуть выше нуля. Но Тим не спешил разгерметизировать шлем - кто знает, какая биологическая гадость может оказаться в воздухе этого места.
Он догадывался, что примерно увидит, но всё равно от картин запустения, особенно выразительных в ярком светлом пятне от фонаря, по коже под комбезом пробежал холодок.
Разбитый коммуникатор. Обломки оборудования. Разбросанные пробирки с наклейками... Бурое пятно на стене.
Тим зажмурился. Меньше всего ему хотелось, чтобы сейчас его снова накрыло.
Кое-как отдышался, посчитал про себя до десяти и направился к двери следующего отсека.
Под ногами у Тима хрустело прошлое.
В памяти неожиданно всплыл однажды подсмотренный план станции - с помощью этих знаний парень тогда и сумел сбежать. То, что попадало в небольшой круг света, действовало на нервы, и Тим выключил фонарь в уверенности, что найдёт дорогу до реакторного отсека и так.
Закрывая за собой дверь, он был готов к чему угодно... но не к этому.
- Не ожидал, что кто-то рискнёт заглянуть сюда снова, - послышался вдруг из дальнего угла чей-то хриплый негромкий голос.
- Кто здесь?! - выкрикнул Тим и вскинул руку, чтобы включить фонарь обратно, но неизвестный опередил его намерение:
- Не вздумай! И не ори так - уши закладывает...
- Кто тут? Отвечай, - отступив на шаг, сказал Тим, изо всех сил стараясь не сорваться на визг. - Иначе выстрелю!
- Неужели не узнал? Ай-яй-яй... ИК-спектр включи лучше. Или сними эту свою штуковину: воздухом не отравишься...
Тим помедлил, но всё же решил поверить на слово.
В одной руке сжимая импульсник, другой отстегнул крепления шлема. Слегка приоткрыл щиток. Прохладно, пахнет всякой медициной и чуть-чуть пылью, но дышать можно.
Осторожно отсоединил шлем, поставил на пол - и, несмотря на гневный оклик из угла, включил фонарь на самую малую мощность, направив луч в сторону.
Выпрямился и поморгал, привыкая к слабому освещению.
Вскоре в темноте проступили очертания предметов - и чья-то фигура, скрючившаяся у дальней стены. Какое-то время неизвестный прикрывал ладонью глаза, но немного погодя убрал руку, и Тим вдруг понял, кого перед собой видит.
- Нетопырь, - бросил сквозь зубы, словно выплюнул. - Вот уж кого не рассчитывал здесь увидеть, так это тебя. Что ты здесь забыл, ублюдок?
- Хотел бы то же самое спросить про тебя, - расплылся его собеседник в улыбке, от вида которой Тима едва не вырвало.
Парень, помимо некоторых других вещей, хорошо помнил и этого мерзавца. Если Мейказ - куратор исследований - был просто сволочью в белом халате без каких-либо признаков совести или эмоций, то Хэнк Хилли - глава секции физиологии, куда так вышло, что попал и Тим (настоящее имя Нетопыря он узнал в ходе судебного процесса), подходил к порученному делу с воодушевлением и долей изобретательности. Он придумывал такие эксперименты, которые никому даже в голову не могли прийти и от воспоминаний о которых у Тима кровь стыла в жилах. И при этом часто проводил их в том числе на себе.
Прозвище "Нетопырь" он получил, когда Тиму было шестнадцать, - после того как в очередной раз изменил себя. С тех пор он каждый день пугал подопытных своим видом: уродливым мясистым носом, маленькими круглыми глазками и торчащими острыми ушами на заросшей серым волосом голове, придававшими ему сходство с летучей мышью. Хилли утверждал, что может видеть в темноте или даже с закрытыми глазами. И Тим думал тогда, что лучше бы и правда этот подонок не открывал глаза, - чтобы не видеть в них блеск искорки его весёлого безумия.
И Нетопырь стал одним из немногих, чьё тело шесть лет назад так и не нашли.
- А-а, дай-ка поду-умать, - внезапно продолжил этот материализовавшийся призрак из прошлого. - Тебе снятся кошмары с тех пор, как ты от нас улетел? Бе-едненький... Знаешь, я даже по тебе скучал... И сейчас ты хочешь всё тут разнести вместе с дядей Хэнком, чтобы больше ничто не напоминало тебе о том времени? Ай-яй-яй, как по-детски... Наверняка и на стелс-покрытие для катера потратился, и на рассеиватель аннигиляционного выхлопа, чтобы сенсоры патруля обмануть, да?..
- Заткнись, - процедил Тим, направляя на Нетопыря импульсник. - Ты представить не можешь, что все эти годы чувствовал я! Скажи - тебе правда нравилось причинять нам боль? Тебе было весело глядеть на то, как мы орём и корчимся от твоих препаратов?! - Парень сорвался на крик. - Зачем?! Зачем тебе всё это было нужно?!
- Боль - необходимая часть любых перемен, - с прежней воодушевлённой интонацией ответил "исследователь". - Я мечтал стать чем-то большим, чем просто какой-то представитель вида homo sapiens, найти в себе такие возможности, каких это бренное тело и представить себе не могло! - Он весело рассмеялся. - Я и вас хотел сделать больше, чем просто людьми, но вы, - он всхлипнул, - не смогли по достоинству оценить моих усилий... хнык-хнык...
- Ты реально псих... - прошептал Тим. Рука с оружием слегка задрожала. - Думаешь, в темноте научился видеть - и уже можешь всем диктовать, кем им стать?.. Вернее - какими?..
- О, ты просто представь - эхолокация открывает таки-ие возможности! - Нетопырь затрясся от восторга. - Мне не нужен свет, чтобы видеть! Я уже работаю над тем, чтобы смотреть таким способом через стены... надо будет инфразвук попробовать...
- А летать для полного комплекта не хочешь?.. Я пришёл отдать старые долги. И забыть. Забыть всё - но я не могу, пока эта долбаная станция болтается здесь в этой долбаной пустоте. И тебе заодно, тварь. - Палец Тима напрягся на спуске. - Гори в аду.
- А ну-ка погоди... - пробормотал себе под нос Нетопырь - и молнией метнулся к Тиму.
Парень не успел ничего сообразить. Пахнуло вонью немытого тела и химией. В следующую секунду Тим обнаружил, что лежит на полу - а Нетопырь стоит на своём прежнем месте, наставив на парня его же импульсник. А в другой руке...
- Не-ет... - выдохнул Тим, сунул руку в карман, где лежал пульт...
Однако сейчас там было пусто.
- Та-ак, посмо-отрим... - Нетопырь ловко разбирался с нехитрым интерфейсом пульта. - Ага... детонатор ты уже взвёл... осталось либо настроить таймер, либо просто нажать сюда...
- Подожди... - Тим вытянул руку в его сторону. - Пожалуйста, не делай этого! Отдай мне пульт, и я просто улечу! Слышишь? Пожалуйста...
- Извини, Тимми, - покачал головой Нетопырь с печальной улыбкой краями губ. - Я по тебе соскучился за столько времени... Теперь я не могу тебя так легко отпустить. С моей стороны это было бы... глупо.
- НЕ-Е-Е-Е-ЕТ!!!
Нетопырь улыбнулся чуть шире - и нажал кнопку.
Грохот от взрыва заглушил вопль Тима. Отсек затрясло. Беспорядок на полу ненадолго поднялся в воздух... но тут же всё и затихло. Почти всё.
Тим плакал, съёжившись среди осколков реторт и микросхем из разломанной техники. Он не мог поверить в то, что его месть прошлому так необратимо ударит по нему самому.
Всё так же с отнятым импульсником в руке Нетопырь подошёл к парню и присел рядом с ним.
- Поверь, я не злой, как ты там себе вообразил, - негромко заговорил "исследователь". - Я ведь и в самом деле желаю тебе добра... Я помогу тебе забыть о том времени, которое тебе неприятно. А взамен ты поможешь мне - если захочешь, то и себе тоже - стать немножечко суперменом. Может быть, так мы однажды своими силами сумеем выбраться с этой станции. Забудь о прежней жизни, Тим. Больше она не должна иметь для тебя значения.
- Зачем? - убито произнёс Тим. - Чтобы захватить власть над миром?
- Знаешь, я как-то об этом даже не думал, - удивлённо ответил Нетопырь, и Тим неожиданно понял, что верит этому пока ещё, но уже не совсем человеку.