- А ведь неглупый человек эту штуку придумал - задумчиво проговорил Кетруатокль. Он сдвинул свой головной убор из драгоценных перьев Кетцаля на самый затылок и почесал вспотевший лоб.

- Да, - подтвердил старший жрец Петцуатокль. - Вещь серьезная. И ведь как просто!

- Все гениальное просто. - Кетруатокль поднялся.

Сзади раздалось громкое ржание. Оба резко повернулись.

- Вот она, нашли! - младший жрец Кукумац держал за повод пожилую пегую кобылу. Держал он ее с некоторой опаской, за самый кончик поводий, время от времени благоговейно посматривая на ее хвост.

Петцуатокль положил свой посох и обсидиановый нож, опустился на колени и принял повод.

- Вот он, великий зверь востока! - сказал он тихо. - Младший брат великого пернатого змея... И никому не победить сидящего на нем...

Он поднял голову к небу и закрыл глаза

Его спутники тактично молчали, пока, наконец, Кетруатокль не нарушил паузу покашливанием.

- Что делать с жилищами их богов?

- Не богов. - поправил его младший жрец Кукумац. - Бога. Он у них один. Тот человек, Кортес, сказал правду...

- Даже так! - искренне удивился Кетруатокль. - Впрочем, не мое это дело...

Петцуатокль встал с земли, вздохнул и передав поводья младшему жрецу поднял свои посох и ритуальный нож.

- Все разрушить. На центральной площади этого их.. как его.. Лисбона построить пирамиду. Он махнул рукой отпуская младшего жреца. - И ты тоже не медли - через неделю священный праздник Кавиля , время приносить жертвы, и жертвенники должны быть готовы везде!

Кетруатокль козырнул, и в последний раз бросив восхищенный взгляд на колесо обычной крестьянской телеги бросился к своему командирскому танку. За спиной его поддпрыгивал притороченный щит из перьев розового фламинго. Со щита застенчиво улыбался красный койот...

Петцуатокль поднес поближе к глазам свой посох из красного порфира с инкрустированным изображением бога грозового неба - Кавиля. Одна из его ног, как всегда изображенная в виде змеи затейливо обвивала весь посох, сверху донизу.

"Как же так? - недоуменно подумал он,- но ведь гусеница, и только гусеница явлена нам Кетцалькоатлем, как предел совершенства - а это? Разве это колесо не прекрасно?"

А через пять минут 2-й танковый полк экспедиционного корпуса ацтеков лязгая гусеницами начал выдвигаться к Мадриду.