Я решил записывать все мысли копошащиеся у меня в голове. Других способов сохранить себя таким, какой я есть сейчас, не вижу. Вот вроде и положено начало, а то я весь день думал, как начало положить. Вообще, я до этого ни разу ничего не писал для себя. Конечно, я пишу в школе, писал письма бабушке, но ни разу без необходимости. Хотя и сейчас причина есть - я хочу сохранить себя, и это важная причина. Мне кажется это важнее, чем изучение русского языка или внушение бабушке, что мне не плевать на нее.
Это не эссе, которое нас в школе уже заставляли писать. Я не знаю что это за ерунда такая - эссе. Но это - точно не эссе. Наверно, это будет дневник. Но я не уверен. Хотя пока, мне кажется, это дневник. Поэтому я расскажу о себе.
Меня зовут Ваня, мне 12 лет, я учусь в 7 классе. Уже отстой, согласитесь. А еще я живу в трехкомнатной квартире со старшей сестрой и родителями. Старшая сестра - кому-то кажется это круто - можно в душе подсматривать, шлепать по попам ее красивых подружек. Не спорю, конечно, это неплохо, но все остальное ее влияние на мою жизнь - полный отстой. А родители у меня хорошие, если по большому счету. Есть ведь всякие пьяницы, наркоманы - так что мне повезло.
Вообще паршивый у меня период жизни. Когда взрослые, закатив глаза под черепную коробку, вспоминают о тяжелом, но счастливом детстве, комок размером с яйцо поднимается по кишкам к горлу. Тошнит, короче. Возраст, когда, чтобы ударить коленом между ног не нужен повод (достаточно возможности) не может быть хорошим. Возраст, когда начинаешь мастурбировать - постоянно боясь оказаться застуканным или с ума сходя от белого пятна на штанах, не может быть счастливым. Отстой все это. Игрушки уже не делают счастливым, и уже начинать бухать, курить и другими взрослыми способами получать удовольствие - тоже никакого желания. Потому что это тоже отстой. Я уже пять раз сказал отстой, извините меня. Я в первый раз пишу не для кого-то, поэтому хочу писать честно. А по честному - жизнь редкостный отстой, а люди отстой редкостный. Уже семь раз. Но я не придумал, как сказать, не искажая сути, и оставаясь в рамках, что вокруг отстойная жизнь, отстойная смерть и другой отстой. На любой вкус. Все, хватит, а то я так могу бесконечно.
Меня сегодня избили. Ну не так, чтобы прямо избили. Так, потолкали, попинали чуть-чуть. Им нравится чувствовать свою власть, а я ничего не смог сделать. Я как-то слышал про таких ребят - энергетические вампиры. Они могут при разговоре высосать вашу энергию, вы будете уставший - а он бодрый. Насосался, значит. Мне кажется все люди эти самые энергетические вампиры, все могут насосаться веселья и заряда бодрости, пиная носком ботинка в живот. Или называя кого-то педиком, зная, что он боится тебе ответить. Паршиво, что меня стали бить систематически. Это для них становится нормой, и значит, будет только хуже. Значит, нужно что-то делать. Если я скажу взрослым, всю жизнь буду обращаться к чужой помощи. Будь то мама, директор школы, власти, преступники. Никто не поймет меня, никто не знает, какого мне. Я сам должен разобраться с проблемой, и я это сделаю. Завтра возьму с собой что-нибудь тяжелое, сломаю кому-нибудь нос, и меня будут бояться. А если не будут, сломаю еще и еще, пока не станут. Других вариантов не вижу, или не хочу видеть, сейчас это неважно. Мне еще нужно сделать задания по математике, передернуть и лечь спать. Я потом постараюсь не упоминать о мастурбации, вам наверно неприятно это читать. Но все-таки то, что я мастурбирую, это ведь часть меня, и я хочу сохранить себя такого, какой я на самом деле. А я не какаю бабочками, из меня выходит кал, иногда жидкий, иногда твердый. И мне не являются ангелы, но я мастурбирую. Да, я тоже говно то еще, как и весь этот мир.
***
Мальчик в клетчатой рубашке с большим рюкзаком вошел в школу. У мальчика через десять минут начинается урок, но у него есть дела важнее. Его встречают.
- О, педик идет. Что, педик, сосать сегодня будем, или...
Что "или", он уже не договорил. Мальчик вынул заткнутый за пояс гаечный ключ на тридцать пять и, почти без замаха, ударил встречающего. Попал в бровь. Хоть и без замаха, но от души. Кровь мгновенно просочилась сквозь зажимающие рану пальцы. Поднялся крик, разбавляемый всхлипами. Как только изо рта лежащего на бетонном полу школьника выскочила первая угроза, что-то про оторванную голову, гаечный ключ снова опустился - в этот раз на живот, и в этот раз с размаху. Мгновенно собравшаяся толпа стояла на расстоянии четырех и больше шагов, даже старшеклассники не решились подойти. Хотя обильно словесно испражнялись, соревнуясь в способностях описать ситуацию, используя минимум литературных выражений. Появился учитель Основ Безопасности и Жизнедеятельности. Он отвесил мальчику в клетчатой рубашке с большим рюкзаком и с большим гаечным ключом оплеуху. Мальчик упал. Но сразу же поднялся, как ни в чем не бывало.
- Незачем было. Я, если не заметили, спокоен.
- Скорую кто-нибудь вызвал? Где работник медпункта? - учитель ОБЖ продолжал делать то, чему столько времени учил детей.
- Да, я вызвала. Только что - отозвалась какая-то старшеклассница.
- Вон она идет - сказал кто-то из толпы.
Пострадавшего унесли в медпункт, достаточно быстро появилась скорая. А мальчика в клетчатой рубашке повел к директору учитель ОБЖ.
***
Что вы на меня уставились? Да ладно, что я себе вру, знаю ведь. Вам важно, чтобы все было тихо, чтобы не случалось ничего, выходящего из ряда вон. Ваша основная цель - чтобы вам было спокойно. Спокойно. Спокойствие - это смерть, это совсем не то, что нужно вам. Но вы делаете все, чтобы ничего не могло задеть вашу жизнь, если то, чем вы занимаетесь год за годом можно назвать жизнью. Вы даже не попытаетесь вдуматься, почему я его ударил, вы просто постараетесь сделать так, чтобы больше ничего не произошло.
- Расскажи, что ты сделал?
- Я ударил гаечным ключом Нечайлова Гришу. Два раза. Один раз в бровь, один раз в живот.
- Ты еще смеешь скалиться, ты, ты понимаешь что говоришь, засранец?
- Я ударил его, потому что он меня оскорблял. И бил. - Хотелось сказать, чтобы она меня не оскорбляла тоже. Но директриса ведь подумает, что этим угрожаю ей я.
- Я что-то не вижу, чтобы у тебя была бровь рассечена, и тебя на скорой увозили! Бить человека гаечным ключом! Отличный выход из ситуации, ты что, все свои проблемы так решать будешь?!
- Не все. В чем я виноват, Мария Витальевна? В том, что защищал свою честь? Или именно в том, что делал это с помощью гаечного ключа? Так он меня сильнее, и он меня обычно не один бил.
- Ты мог нам все рассказать, мог родителям!
- И что бы вы сделали? Проблема ведь не в насилии, а в унижении. Я должен был избавиться от позора, вернуть потерянное достоинство. Вы бы мне помогли это сделать? Только сделали бы все хуже.
Ну и что ты вылупилась на меня? Думаешь, что я головой поехал. Потому что не улавливаешь моих слов, потому что ждала, что я реветь сейчас буду и раскаиваться. Слезы, суки, не лезьте из глаз, никто их видеть не должен. Как девка, в кабинете директора ревешь. Все, вытер, и ни слезы больше не дождутся.
- Ты выше их должен быть, должен не опускаться до их уровня. Ты ведь умный мальчик, а как и они кулаками решаешь проблемы...
- Умный тот, кто использует лучшее средство. Если нужно забить гвоздь, за калькулятор умный браться не будет.
- Я не могу с этим ребенком разговаривать, ему к психологу надо - директриса обратилась к учителю ОБЖ.
Ну конечно, раз не может со мной договориться - значит, я - псих.
- Да ладно, он действительно умный парень. Сильно, видимо, достали его - похоже, он лучше представляет ситуацию, чем мне казалось - пусть парень домой идет.
- Извините, можно я останусь на уроках. Я драться не буду - если я сейчас сбегу, никакого толку не будет. Мне нужно удержать позиции.
- Оставайся. Но я твоим родителям позвоню. Прямо сейчас, обоим. Пусть знают, что у них сын хулиган.
Хулиган. Пусть хулиган, быть в чужих глазах хулиганом лучше, чем педиком.
***
Шепот, сливающийся в назойливый гул. Кто-то бросил в затылок пережеванную бумажку. И все делают вид, что ничего не видели. Никто не смотрит в глаза, усиленно чиркают в тетрадках, изображая занятость. Бросавший наверняка чувствует себя героем, трус. Нужно выдержать это, не бежать к мамочке. Мужчина все должен переносить молча, сжав зубы и втянув яички. Так умеют делать восточные монахи, втягивать яички. Наверно лучшее, чему они научились. Тебя бьют промеж ног, а тебе плевать, яички защищены, круто же.
- Раз попросил директора остаться, слушай меня внимательно!
- Да Маргарита Васильевна. Извините, что отвлекся.
- Еще раз поймаю, пойдешь домой.
Теперь еще нужно слушать эту ересь. Птица зяблик принадлежит семейству вьюрковых. Зачем мне знать это, у меня и так голова взрывается от поступающей каждый день информации. Я уже сейчас знаю, что не буду биологом, мне глубоко плевать на все что летает, ползает, плавает - если это не касается лично меня. Но они приучают меня заниматься тупыми ненужными мне вещами, потому что почти все, что я буду делать в жизни - тупо и бессмысленно.
***
- Сейчас мы будем тебя бить.
Ты не сказал "педик". Сукин сын, как я тебя сейчас люблю, за то, что ты не сказал "педик". Ты боишься меня. Не так, чтобы сильно, но боишься. Вы все равно меня изобьете. Но я уже победил, вы уже знаете - если вы перейдете грань, я заставлю вас срать собственными зубами.
Мальчик в клетчатой рубашке сделал шаг. Это сигнал, сигнал готовности. Через пару мгновений он получил первый удар, слабый детский удар в челюсть. Дал отмашку в ответ, ударил еще одного, но упал от сильного толчка с разбега. Накинулись скопом, каждый мечтая выполнить свою серию королевских ударов. Главное прикрыть голову, скрутиться в калач. И не кричать, тогда им быстрее надоест. Больно, но сегодня было продвижение вперед, и эта боль - ожидаемая боль. К тому же зубы, например, болят сильнее.
***
А теперь нужно делать уроки. Дождь или снег, солнце или тучи, лицо в крови или в сахарной пудре - ты должен делать уроки. Школы не дают знаний, они учат заниматься день за днем тупой ненужной ерундой. Это умение в людях необходимо для существования нашего общества, где каждый делает свою невообразимо скучную и бессмысленную работу. Хотя, любая наука кажется тупой и бессмысленной, но учиться то надо, мы же люди. Но я лучше бы учился сам, время потраченное на изучение строения позвоночника птицы потратил на изучение литературы. Кому-то больше нравятся птички, чем Лермонтов, пожалуйста, но что-то выбора я не видел. Тупая система образования.
- Уроки делаешь. Молодец конечно, но расскажи, что ты натворил в школе.
Опять. Теперь матери, и ей важнее всего показать правоту. Но как паршиво звучат эти слова, скомкано и противно.
- Я защищал свою честь. Он меня бил, вместе с ним и другие парни. Я должен был постоять за себя.
- Почему ты ничего не говорил?
- Потому что, я сам должен уметь за себя постоять.
Мать немного помолчала. Наверно думает о том, насколько проще с дочкой.