Была у нас маленькая жёлтая собачка Чипа. Мордочка у неё разрисована очень красиво: около кончика носа белая шерсть, дальше чёрная постепенно переходит в жёлтую. Глаза окаймлены чёрным, брови чёрные, на лбу белая звёздочка, а стоящие торчком острые уши к концам переходят в чёрный цвет, а на самых кончиках - белые кисточки. На загривке у неё белое пятно, а вдоль хребта проступает тёмная полоса. Хвост пышный, с длинной шерстью, на хвосте - белая кисточка, и Чипа любила загибать его кверху веером. Живот и грудь у неё тоже белые. Очень красивая собака, ничего не скажешь, да она и сама это сознавала, потому что любила кокетничать. А какие у неё были глаза! Огромные, чёрные, выразительные. И выражала она ими что хотела. Едет, бывало. В электричке и осматривает пассажиров. Прикинет про себя, что от них ждать, и начинает пристально глядеть на них с самым жалостливым выражением. Тут же сыплются сочувственные восклицания.
- Бедная, жарко тебе?
- Совсем замучалась?
- Пить, наверное, хочешь?
Иногда находится добрая душа и наливает чай из термоса или воду из бутылки и протягивает ей. Чипе пить не хочется, и она только сделает вид, что лакает, а стаканчик остаётся полным. Кто-то протягивает лакомство. Собака когда берёт, а когда нет. А если берёт, то совсем не обязательно съест. Иногда подержит во рту и выплюнет. Главное здесь не еда, а внимание.
И всю дорогу несносное животное то тявкает, то свистит на весь вагон, то лает в полный голос... И, удивительно, что никто не протестует. Увидят огромные страдальческие глаза - и сочувствуют. Иногда Чипа углядит в окно кошку и так завопит, что соседи вздрагивают.
- Что это с ней?
Кто-то догадается:
- Это она кошку увидела.
- Да-да, вон кошка идёт!
- Так ты кошку увидела?
- Так ты на кошку сердишься?
Зато Чипа не любила, когда кто-то из её почитателей выходил на своей остановке. Она так явно выражала своё огорчение, что ей иногда даже говорили:
- Нельзя же так расстраиваться. Так никаких нервов не хватит.
Но Чипа не "рвала сердца", как это могло показаться со стороны. Она была эмоциональна, но не нервна. И свои эмоции она выплёскивала на окружающих.
Был у неё свой распорядок дня и в Москве, и на даче, и, сама установив его, она пунктуально его соблюдала. Так, после прогулки, чувствуя, что для неё недостаточно движения, она начинала бегать или кругами или взад и вперёд, изо всей силы работая лапами и вытягиваясь в струнку. Сделав несколько кругов, она останавливалась, сознавая, что теперь всё в порядке. В Москве квартира небольшая, и она прыгала на диван, оттуда - на спинку, переворачивалась на задних лапах, спрыгивала на диван, на пол, отбегала к окну, возвращалась опять на диван и так ровно двадцать раз, как по счёту. Чтобы ей не было скучно, мама при этом бросала ей игрушку.
На даче Чипа с утра, пока мы ещё нежимся в постелях, выходит в сад и ложится на разостланное сено возле крыльца, чтобы погреться под утренним солнцем. Дневное солнце она не считала полезным.
Иногда в дополнение к завтраку или обеду она ловко добывала мышь. Поймает её и лежит с убитой добычей между передними лапами. Сначала мне было дико осознавать, что домашняя закормленная собака будет есть такую гадость, да еще в шкурке, и я пыталась отобрать добычу, но Чипа торопливо и с удовольствием её проглатывала. Потом я прочитала, что для собак свежая мышь - полезная еда, и решила не вмешиваться в природный процесс.
- Почему-то одно время у нас на участке, а вероятно, не только у нас, развелось много мышей. Сейчас их нет, а тогда - прорва. Чипа, наверное, была довольна, а мы - не очень. Привыкаешь к их виду быстро и, конечно, глупых страхов не чувствуешь, но неудобства большие. Убивать их жалко, ставить мышеловки противно, так и жили с незваными соседями. Однажды приехали после продолжительного отсутствия на дачу, зашли на террасу, хотели включить холодильник, открыли настежь остававшуюся чуть приоткрытой дверцу, а оттуда неуклюже вышла большая толстая мышь, упала, бедная, когда спускалась на пол. Так и хотелось ей помочь.
И в то же "мышиное" время нас научили делать вино. Смородины, чёрной и красной, у нас было много, год выдался урожайный, и мы решили пустить её на наливку.
Наша соседка с гордостью рассказала о собственной несложной технологии виноделания. Она собирала черноплодную рябину, постепенно добавляла сахар из расчёта 1:3 или 1:4 по вкусу (1 часть сахара, а 3 или 4 - ягод), заливала водой и в больших банках, прикрытых газетой, оставляла бродить. Нужное количество досыпалось постепенно, в процессе брожения.
Так как всякая технология хороша в своём совершенствовании, то мы собрали чёрную смородину, смешали с красной, поместили в огромную бутыль, добавили немного сахара, несколько горстей малины для аромата и завязали марлей. Никакой воды мы туда не вливали. Ягода очень быстро дала сок, и с каждым днём этого сока скапливалось всё больше, началось брожение. Мы добавили оставшийся сахар и перестали думать о вине. Лишь временами посматривали, как внизу скапливается тёмная жидкость, а наверху - ягоды.
Так как аппетит приходит во время еды, а жадность - в любое время, то мы поставили на брожение ещё вина, но в пятилитровых банках, тоже обвязав горлышки марлей. На этот раз там была только красная смородина.
Совершив всё это, мы побыли ещё на даче, а затем уехали в Москву, взяв, конечно, Чипу с собой. Вернулись через неделю. Был поздний вечер, темно, сыро. Со станции до нашего участка идти недолго, минут восемь-десять, но дорога не слишком ровная и удобная, так что непривычному человеку споткнуться о камень и упасть ничего не стоит. Мы, как люди привычные, добрались до дома, слава и спасибо Богу, без падений. Открываем дверь в предвкушении отдыха и уюта, заходим на террасу, включаем свет и... и ничего. Ставим сумки, вытаскиваем всё, что привезли, открываем дверь в комнаты и... чувствуем острый запах вина. Сначала мы решили, что вино так бродило, что перелилось через край, но, включив свет, увидели, что весь пол вокруг пятилитровых банок усеян ягодами, а марля прогрызена. При вспышке света раздался шорох, топот маленьких лап, и в дальние углы метнулись серые тельца.
Чипа, конечно, отнеслась к учинённому безобразию отрицательно и, прежде чем войти, подождала, пока мы не устраним беспорядок. Не слишком-то приятно заниматься этим грязным делом ночью, бегая за водой на другой конец тёмного сада. Зато когда всё было приведено в порядок, мы с удовольствием легли в постели, почитали немного и погасили свет.
Не успели мы задремать, как раздался топот в углу. Чипа вскочила и насторожилась. Топот прозвучал ближе, и Чипа попятилась. Что-то грузно упало, потом топот ещё усилился, вновь падение. И так повторялось постоянно с нарастающим шумом. Топот раздавался то в одной стороне, то переходил в другую, то возле самой моей кровати.
Чипа не выдержала и прыгнула ко мне в постель, забилась под одеяло и, прижавшись ко мне, дрожала крупной дрожью. Я включила свет и ничего не увидела. Выключила свет - то же безобразие. Опять включила и, наконец, разглядела мышь, без опаски расхаживающую по комнате. Она так бессовестно смело себя вела, что у меня не возникло желания спускать ноги на пол и вставать. Не то чтобы я боялась сознательно, однако решиться на это не могла.
- Даже не уходит! - возмущалась мама.
- Брысь! - грозно прикрикнула я.
Потерявшая всякую совесть мышь неторопливо ушла под шкаф, но так там шумела, что, наверное, оглушила сама себя, потому что вышла на открытое место.
Чипа лежала на кровати тихо, затаив дыхание, и продолжала дрожать от страха, не понимая причин странного поведения мыши.
Увещевать пьяную мышь было так же бесполезно, как пьяного человека, и я выключила свет. Но попробуйте заснуть в таком шуме. Чем эта мышь грохотала, как она умудрялась топать, почему звук падений был так громок, я до сих пор не могу понять, однако она бушевала всю ночь. Лишь к утру она куда-то убралась, и у нас воцарились тишина и покой.
Когда пришло время вставать, Чипа внимательно осмотрелась, прежде чем спрыгнуть на пол.
- Она так и лежала у меня, - сообщила я. - Боялась.
- Конечно, - согласилась мама. - Эта пьяная мышь дебоширила всю ночь. Давай в следующий раз перед отъездом закрывать банки с вином чем-нибудь прочным, а то она наелась смородины, а эти ягоды стали вреде пьяной вишни. Ей стало всё ни по чём, даже собака. Наверное, она и кошку бы напугала.
Чипа не перестала при случае лакомиться свежей мышкой, но то была обычная трезвая мышь с присущими ей опасливыми повадками. А наливка получилась на славу.