Хорошо, что дорога до дома не занимала много времени, а то неизвестно, на какие ещё мысли навели бы уставшую женщину сегодняшние события. Но она скоро подошла к подъезду, и близость родных стен, которые, как справедливо считается, всегда помогают, начала развеивать прежние видения, возвращая Светлану с Марса на Землю. Она вошла в вестибюль, села в лифт и стала подниматься на свой этаж. Где-то раздавался стук, и она подумала, что, должно быть, кто-то затеял у себя ремонт. Не повезло: только она радовалась, что в квартире умершего Петра Захаровича не стали крушить стены, как кто-то другой начал делать именно это.
Когда лифт остановился на третьем этаж, стук стал особенно громким. Это был даже не стук, а мощные удары с отголосками, словно кто-то колотил во что-то деревянное, слегка поддающееся. Может, вышибают какие-то панели или лёгкие перегородки...
"Господи! Это же Дик!" - сообразила Света, на бегу доставая ключи.
Бедный пёс совсем потерял голос и натужно пищал, продолжая колотить в дверь. Пояс, которым были связаны ручки створок, растянулся, поэтому при каждом ударе дверь слегка отходила от своего положения, а потом с грохотом возвращалась на место, производя оглушительный шум.
Света торопливо развязала узел и выпустила пленников. Дик прыгал на трёх лапах, потому что растревожил больной сустав и натрудил плечо, а вид у обычно невозмутимого Базиля был ошеломлённый. Он с некоторой опаской поглядывал на неукротимого друга, словно не подозревал в нём столько упорства.
В дверь постучали. Света открыла её не без трепета, подозревая, что кто-то из соседей пришёл высказать ей свои претензии. Это была Алевтина Ивановна, совсем разболевшаяся из-за нежелания полежать хоть два дня в постели. Говорить она почти не могла и из-за горла, и из-за заложенного носа, и из-за непрерывного кашля вперемешку с чиханием.
- Шум, - еле прошелестела она. - Голова.
И она красноречивым жестом дала понять, что у неё раскалывается голова, а Дик своим буянством усугубляет её страдания.
- Извините, Алевтина Ивановна, больше этого не повторится, - сказала Света. - Я думала, что в комнате он будет вести себя тише, но ошиблась.
Старуха в молитвенном заламывании рук выразила свою просьбу не продолжать экспериментов над собакой.
- Как вы себя чувствуете? - спросила Света.
Алевтина Ивановна страдальчески закатила глаза.
- Может, вам что-нибудь надо? Сходить в магазин?
- Ольга, - прошептала старуха, и Света поняла, что Овечка взяла эту заботу на себя.
Каждый человек грешен и думает, прежде всего, о собственных нуждах и интересах. Света сочувствовала больной соседке, но её сильнее волновал приезд в квартиру напротив неприятного человека, ненавидящего собак и детей (главное - собак), поэтому она решила немного задержать всеведущую старуху и узнать об этом человеке из первоисточника.
- Алевтина Ивановна, вы ведь видели нового соседа? Расскажите о нём.
Прежде старуха с удовольствием и без всяких просьб во всех подробностях описала бы всех, кто приходил в отремонтированную квартиру, но сейчас её занимала лишь одна мысль - вернуться к себе и принять покойное положение, поэтому интерес Светланы к этим событиям показался ей не стоящим внимания. Она лишь качнула головой в знак того, что сейчас её волнует лишь собственное самочувствие, ощутила, как боль, сконцентрировавшая где-то в двух-трёх местах, разлилась по всей голове, в непроизвольном страдальческом жесте поднесла руку ко лбу и побрела к себе.
Света расшифровала всё это так: "Человек ужасный, хуже не может быть. Очень тебе сочувствую".
Сабина Пшеничникова поняла, что Света вернулась домой, по прекратившемуся стуку. Она намеревалась сразу же пойти к ней, но её задержал противень с запечённым в фольге мясом, а когда она справилась с делами на кухне и подошла к двери, оказалось, что её опередила несносная Алевтина Ивановна. Сабина ждала под дверью, прислушиваясь к разговору, если это можно было назвать разговором. Когда Светлана спросила о новом соседе, она забеспокоилась, что старая сплетница распишет, какой это красавец и как он беседовал с Диком. Теперь, когда выяснилось, что "красавцем" оказался женатый приятель её брата, а вселяется в квартиру семидесятилетний старик, её не терзала ревность, но будет очень скверно, если её уличат во лжи. Хоть она с самого начала ссылалась на то, что едва шепчущую больную трудно понять, однако её положение нельзя будет назвать приятным. Однако ответа старухи не последовало, и Сабина приободрилась. Подождав, пока в дальнем конце коридора не захлопнулась дверь, она вышла в коридор и позвонила в звонок. Света сейчас же отперла дверь и, не дожидаясь укоризненных реплик, сразу стала извиняться.
- Опыт получился неудачным, - закончила она. - Не знаю, что ещё придумать. В кухне будет ещё хуже. Хоть грех так говорить, но поневоле пожалеешь, что Пётр Захарович не завещал квартиру Алевтине Ивановне.
Итак, эта онемевшая старая сорока не объяснила Светке, что "красавец" доброжелательно относится к собакам. Сабина не только приободрилась, но и решила потешить присущую ей, как большинству смертных, вредность и не успокаивать снедаемую тревогой подругу. Пусть помучается.
- Я спросила у Алевтины Ивановны про этого типа, - продолжала делиться своей бедой Светлана, - а она говорить не может, но так изобразила его при помощи жестов, что и без слов всё ясно. Всё-таки великая вещь - жесты. Даже если не знаешь языка глухонемых, всё равно сумеешь дать понять, что тебе нужно и что ты думаешь.
"Значит, ты именно так истолковала её жесты? - подумала Сабина. - Тогда ты не удивишься, что и я поняла её неправильно".
- А что толку, если ты будешь знать язык глухонемых? - спросила она. - Тебя поймут только глухонемые, а не обычные люди.
- Это правда, - согласилась Светлана. - Я читала у Шульца, что некоторые индейские племена владели языком жестов и переговаривались с его помощью, если не могли объясниться с другим племенем при помощи речи. Жаль, что не ввели международного языка жестов, а то придумали какой-то никому не нужный эсперанто.
Но Сабине не было интересно слушать про индейцев и язык жестов. Она столько лет не заходила в соседнюю квартиру, что теперь с интересом заглядывала в открытую дверь.
- Что это? - спросила она.
- Что? - не поняла Света.
- Обои содраны.
- Это только в одном месте у двери, - объяснила хозяйка. - Когда Дик меня дожидается, он царапает то дверь, то стену возле самой двери. Я уже столько раз переклеивала здесь обои! Хорошо, у меня есть лишний рулон. Как только он совсем всё издирает, я вырезаю кусок и подклеиваю так, чтобы совместился рисунок. Это ничего, не страшно. Хуже, что он царапает обивку на двери. Совсем счистил краску снизу.
- Я бы его убила, если бы он у меня что-то испортил. То есть, не именно его, а любую собаку, если бы она у меня была.
Она вошла внутрь, делая вид, что её интересуют только следы деятельности Дика, даже склонилась, якобы рассматривая царапины.
- Он хороший парень, - вступилась за него Света. - Ничего не портит, не пачкает. Только надо убирать верхнюю одежду с вешалки в стенной шкаф, когда уходишь.
- Почему?
- От досады и тоски он начинает хватать зубами полы пальто, и внизу образуется что-то вроде неопрятной бахромы, а если ткань хлипкая, то может и оторваться кусок.
- И ты терпишь?!
- Разумеется, не теплю, раз я убираю всё в шкаф. И когда, ложась спать, снимаю тапочки, то их приходится ставить на сервант, иначе Дик берёт их в плен и их приходится выкупать. А если не выкупишь, то он, бедный, не может заснуть, потому что боится, как бы их не украли, и жалеет о неполученном сухарике. Зачем лишать собаку сна?
Сабина смотрела на соседку в немом ужасе.
- Как ты всё это терпишь? - спросила она наконец. - Избавься ты от него. - Отдай кому-нибудь или выведи на улицу и оставь его там. Он красивый, так что его кто-нибудь возьмёт.
- Никто не возьмёт, а если возьмёт, то поиграет и выбросит. И, кроме того, это непорядочно. Это предательство. Как можно взять собаку, подержать и вышвырнуть. Он привык ко мне, к дому, к Базилю. Для него перемена хозяина так же болезненна, как для ребёнка перемена родителей. А возвращение на улицу вообще смерти подобно. Он очень хороший. Чуткий, деликатный. Если ему что-то надо, а я ещё сплю, он ложится по пол возле софы и начинает на меня пристально смотреть, но не будит, а ждёт, когда я сама проснусь.
- У тебя хорошо, - сказала Сабина, бесцеремонно заглядывая в комнату. - Но по-старому, несовременно. А зачем тебе столько книг? Сейчас все имеют электронные книги. Купи себе, скачай туда хоть всю Библиотеку имени Ленина, или, не знаю, как она теперь называется и существует ли, а бумажные книги выкинь на помойку или ещё лучше - продай. Я видела объявление, что какой-то магазин, частная фирма, а может, предприниматель покупает книги у населения. Они даже выезжают на дом для оценки и вывоза. Представляешь, сколько места освободится? Ты сможешь купить... Боже! А это ещё что?!
- А ты не догадываешься! Телевизор. Хороший цветной телевизор. Краски очень чёткие, естественные. Одно время у него что-то испортилось, и он выдавал марсианские пейзажи, вернее, венерианские, всё в розовых тонах. Но мы вызвали мастера, и он всё починил. Теперь порядок.
- Почему ты не купишь современный, с большим экраном? Есть недорогие.
- Да мне он не нужен. Я его почти не смотрю. Иногда месяц совсем не включаю.
- Какая разница, нужен он тебе или нет? Просто поменяй эту стыдобищу на современную вещь, а то словно ещё живёшь в Советском Союзе. Если зайдут посторонние, то со стыда сгоришь.
Света растерялась. Когда-то её телевизор считался очень хорошим, и сама Сабина признавалась, что тоже хотела бы такой, если бы у них в семье были лишние деньги. Ещё папа его покупал.
- Пойдём, я покажу тебе свой, - позвала Сабина. - Хоть посмотришь, как живут современные люди.
Заинтересованная Света охотно приняла приглашение. Особенно ей хотелось посмотреть на знаменитый мозаичный паркет, о котором столько говорила Алевтина Ивановна. Дика не интересовали ни паркет, ни телевизор, но он проскользнул между женщинами и первым очутился в соседской квартире.
- Ох! - вскрикнула Сабина.
- Ты о собаке? Не бойся, он ничего у тебя не испортит, - сказала Светлана. - Все мои собаки в гостях всегда показывали себя с самой лучшей стороны. Но я сейчас его заберу.
Сабина поспешила к себе, рисуя в воображении картины опустошения, и Света, боясь, как бы Дик не пострадал, не отставала от подруги, даже не прикрыв свою дверь.
- А он ничего не трогает, - удивлённо отметила Сабина. - Только обнюхивает.
- Знакомится с новым местом, - объяснила Света. - Ты представить себе не можешь, какой для него праздник - поход в гости.
- Тогда пусть погостит, - смилостивилась успокоившаяся хозяйка. - А почему он скачет на трёх лапах? Наступил на что-нибудь и порезался?
- Колотил лапой в дверь. У него она и без того криво срослась после перелома и ноет в сырую погоду, а тут ещё вышибал дверь. Через несколько дней всё пройдёт. Представляешь, что он испытал в детстве? Бездомный, со сломанной лапой. Как она вообще у него срослась?
- Бедный, - пожалела его Сабина. - Пёсик-калека.
- Хорош калека! - возразила Света. - Он с больной лапой ухитряется с пола запрыгивать на стол. Представляешь, какой прыжок? И ведь без разбега, с места. Если бы у него все лапы были здоровы, он бы, наверное, прыгал на шкаф.
- Акробат. В цирк ему надо поступать.
- Не примут. Там очень строгий отбор. Надо, чтобы собака не только была умна и способна выполнять трюки, но и была спокойна, не боялась публики, шума аплодисментов, вспышек света.
- Сколько требований! Ну вот, смотри.
Сабина с гордостью демонстрировала огромный экран, чернеющий посреди стены. Света одобрительно кивала, но про себя решила, что ни за что не поместит такую громадину, ей совсем не нужную, у себя дома, даже если ей предложат даром.
- Очень хорошо, - сказала она, когда хозяйка его включила и показала несколько программ. - Но у меня с ним будет тесновато. Его некуда вместить. Бывают они меньше?
- Бывают. Только зачем тебе маленький? Выброси книжные шкафы - вот тебе и место.
Светлана спорить не стала, но даже на миг не допустила такую возможность. Выбрасывать книги! Это же кощунство!
- Алевтина Ивановна так расписывала твой паркет! - сказала она. - И в самом деле, чудесный.
Сабина принялась с гордостью показывать ей свою квартиру, начав с примечательных вещей в комнате, где они находились.
- А где Стёпа? - спохватилась Света.
- Я послала его в магазин за хорошим вином. Я люблю элитные вина, но разбираюсь в них слабо, а он у меня в этом деле знаток. Он и в кулинарных тонкостях толк знает.
Ей очень хотелось показать Светке, что она совершенно напрасно отвергла ухаживания её брата, что он красив, умён, хозяйственен и, вдобавок, моложе Светы на четыре года, а в наше время иметь такого мужа престижно. Всё, конечно, вышло к лучшему, но пусть она пожалеет о своей ошибке.
Светлана даже не вспоминала о том, что когда-то он оказывал ей недвусмысленные знаки внимания. Она с удовольствием следовала за своим экскурсоводом, совсем не думая о Степане. Она не могла не признать, что квартира отделана с большим вкусом и что на всё это потребовались немалые средства. Ей даже остро захотелось многое у себя поменять, но сделать всё в другом стиле, старинном. Однако набирать учеников и с утра до вечера, без праздников и выходных, без отдыха после школьных уроков, заниматься репетиторством, чтобы скопить нужную сумму, а иначе деньги не раздобудешь, не хотелось. Она слишком уставала, чтобы изнурять себя дополнительно, да в этом и не было необходимости. Она не отказалась бы от разумной роскоши, но умела приноравливать свои запросы к содержимому кошелька. Так можно жизнь променять на деревяшки, а она надеялась употребить её с большей пользой.
Увлечённые женщины не заметили, что, кроме Дика, простодушно, открыто, хоть и деловито, обследовавшего каждый угол в чужом доме, следом за ними сюда пробрался и Базиль, но не тот важный степенный кот с презрительным выражением на широкой морде, а длинный гибкий разбойник, пустившийся на поиски добычи. Он крался по квартире, ловко прячась за мебелью, зорко осматривался жёлтыми глазами, сразу принявшими хитрое и хищное выражение. В кухню он зашёл одновременно с Диком, но пёсика заинтересовало уже знакомое нам красивое ведёрко, куда Сабина складывала мусор и объедки, а Базиль сразу разглядел главное, а именно противень с завёрнутым в фольгу аппетитным мясом. Он осмотрелся по сторонам, покосился на приятеля, пытающегося сковырнуть крышку с помойного ведёрка, прислушался к голосам женщин, легко и бесшумно вспрыгнул на стол...
Степан вернулся как раз в то время, когда Сабина показывала Свете его комнату, поэтому не стал высказывать сестре упрёки за то, что она послала его в магазин, хотя он всегда теряется среди прилавков. Он бы и не согласился туда пойти, если бы не повод, для которого покупалось особо дорогое вино, - обещание Лёвы Еркунова зайти в гости. Вдруг он появится внезапно, а угостить его будет особенно нечем? А теперь на этот случай припасено пять бутылок таких вин, от которых придёт в восторг самый привередливый дегустатор.
- Привет, Света, - поздоровался он.
- Здравствуй, знаток вин и кулинарных изысков, - ответила она.
Степан вовремя заметил предостерегающий знак, который сделала ему сестра, поэтому скрыл удивление.
- Красивая у вас квартира, - сказала Светлана.
- А ты посмотри на мою кухню! - назидательно проговорила хозяйка.
- Да, это у Сабинки любимое место, - подхватил Степан.
- А разве для тебя не любимое? - спросила сестра.
- Оно становится моим любимым, когда ты уже заканчиваешь приготовление обеда и зовёшь меня к столу, - пошутил брат.
Чувство к Светлане, когда-то его очень мучившее, давно остыло, но она всё равно была ему симпатична, хоть предложение ей он бы уже не сделал.
- Пойдём, посмотришь, как я всё там оборудовала, - позвала Сабина.
Но устроить детальный осмотр этого священного для хозяйки места не удалось, потому что Сабина охнула и буквально оцепенела от ужаса при виде поваленного на бок мусорного ведра и Дика, блаженно поедающего какие-то корки. При появлении людей он радостно помахал хвостом и безмятежно продолжил наслаждаться жизнью.
- Сабина, извини, - сказала смущённая Света.
- Убери его быстрее! - опомнилась та. - Не собирай мусор, я сама всё уберу. Только гони его отсюда.
Почувствовав, что его оттаскивают от помоев, Дик зарычал и не ущипнул в отместку Свету зубами только потому, что напоследок схватил первое попавшееся, что мог вместить в свою пасть. Он так и выплыл из чужой квартиры на руках у хозяйки, крепко зажав в зубах пакет из-под молока, капустный лист и несколько длинных картофельных очисток. При этом он отчаянными глазами глядел назад, на оставшуюся на полу добычу. Степан хохотал.
- Как тебе не стыдно?! - с возмущением говорила Света пёсику, неся его домой. - Отдай этот пакет, его нельзя есть. А на что тебе гнилой лист?
Глаза у Дика стали упрямыми, и он крепче сжал челюсти.
Сабина торопливо собрала мусор, а потом подмела пол щёткой.
- Перестань гоготать, - сердито бросила она брату. - Ничего смешного здесь нет. Поганая собака.
Она всегда-то в разговоре с братом вставляла крепкие словечки, а теперь из неё так и хлынул поток мата, что ещё больше развеселило Степана.
- Да ладно тебе! Не сердись, - уговаривал он. - Поужинала собачка за чужой счёт, только и всего. Ты всё равно это выбрасывала. Что там хоть было?
- Почти ничего не было. У меня завалялись два обломка чёрствого хлеба, совсем маленьких, только и всего. Ещё два верхних капустных листа... Почему их не обрывают в магазине?!.. немного картофельных очисток. А остальное - упаковочный мусор. И ещё пакет из-под молока.
Сабина замолчала и принялась мыть пол. Степан спокойно отошёл за пределы кухни, чтобы не мешать.
- Я купил всё, что ты написала, - сообщил он.
- В "Ароматном мире"? - спросила Сабина.
- Да. Всё, как ты велела. Теперь пусть Лёвка приходит, когда ему вздумается. И знаешь, что мне пришло в голову? Приглядись к нему, раз уж вышла осечка с соседом. Он женат, но обычно в этом возрасте люди с удовольствием разводятся.
Сабина отметила это в памяти, чтобы потом обдумать, и принялась мыть полы в комнатах. Брат удивился.
- Слушай, ты моешь полы, словно за покойником, - сказал он.
- Каким ещё покойником?! - ещё больше обозлилась сестра. - За собакой этой чёртовой, а не за покойником! В гробу я видала твоих покойников!
- А где же ещё их видеть? - заметил Степан. - Ясно, что в гробу. Не в "Пятёрочке" же они скандалят из-за туалетной бумаги.
Сабина собиралась сердиться и дальше, но, услышав речи брата, засмеялась, поэтому мытьё полов закончилось вполне мирно.
- Молодец, что согласился сходить в магазин, - уже совеем спокойно сказала она. - Зато я запекла в фольге мясо со специями. Пойдём, поужинаем.
- Отлично! - обрадовался Степан.
Но взглянув на противень, Сабина окаменела: на нём лежала разодранная фольга, а чудесный кусок вырезки, приготовленный со всем старанием, исчез.
- Я его сейчас убью! - закричала она, приходя в бешенство и бросаясь к двери.
Перепуганный Степан едва успел её перехватить и теперь с трудом удерживал вырывающуюся женщину.
- Успокойся! Да успокойся же, дура! - так рявкнул он наконец, что сестра притихла. - Кого ты убьёшь? Собаку? Сама подумай, как может маленькая хромая собачка дотянуться до этого подноса на столе? У него не хватит для этого длины лап.
- Не хватит?! - всхлипнула Сабина. - Светка сказала, что ему ничего не стоит прыгнуть на стол прямо с пола.
И она зарыдала.
- Не надо, не расстраивайся ты так, - ласково уговаривал брат, обнимая Сабину. - Портить себе нервы из-за какого-то мяса! Да обойдусь я без него!
Сестра ещё долго тихо плакала, но потом примирилась с потерей.
- А Светке я завтра выскажу всё, что думаю о её поганой шавке! - мстительно объявила она, доставая из холодильника сливочное масло.
- Не надо, - запротестовал Степан. - Честное слово, не стоит. Зачем? Что мы, обеднеем без этого? Пусть Света не знает, что натворил её любимый Дик. Оставь её в покое. Пренебреги.
- Так и быть, - согласилась Сабина, хмуро изучая содержимое холодильника. - А что нам есть? Хлеб с маслом? Может, откроем баночку с красной икрой? А завтра я куплю для твоего друга другую.
- Давай, - оживился Степан. - Только тогда уж открой чёрную икру. Отпразднуем событие. Всё-таки Дик впервые у нас побывал.
- И этот раз будет последним, - уточнила Сабина и предложила. - Может, тогда и вино открыть? Хватит твоему Еркунову и четырёх бутылок.
Остаток вечера брат и сестра провели в самом что ни на есть праздничном настроении.
- Представляешь, как наслаждался этот пёс? - засмеялся Степан.
Сабина сначала нахмурилась, а потом улыбнулась.
- Но в другой раз он у меня уже не насладится, - сказала она.
Брат захохотал.
- А делал вид, что занят скромными корочками. Когда его уносили, он держал в зубах пакет из-под молока, словно это самое большое из обнаруженных сокровищ, и ещё капустный лист и что-то вроде картофельных очисток. Как он всё это не уронил?
Он встал, открыл холодильник и показал сестре банку с копчёной осетриной.
- Открывай, - разрешила она.
- Слушай, а может, это не собака съела мясо, а кот? - спросил разомлевший от вкусной еды и вина Степан.
- Ты спятил или пьян? - изумилась сестра. - Во-первых, Базиль оставался дома, во-вторых, он не смог бы всё это слопать, в него бы просто не влезло, а в-третьих, это не тот кот, который способен совершить воровство. Это такой степенной, солидный кот, такой... вальяжный. Он только взглянет на меня, и мне сразу за что-то становится стыдно. Знаешь, как его уважал умерший Пётр Захарович!
Светлана, вынося возмущённого Дика из чужой квартиры и пытаясь достучаться до его совести, быстро умолкла, когда обнаружила у своей двери соседку из противоположного конца коридора, Елену Петровну Андрияшкину, жену Георгия и тоже врача. Она была старше Светы и до недавнего времени выглядела на удивление молодо, но за последние два года сильно сдала. Лицо с тонкими чертами оплыло и огрубело, а фигура расплылась. Хоть она и продолжала следить за собой, по-прежнему красила волосы в золотистый цвет, но теперь сильно бросалось в глаза, что это всего лишь краска.
- Здравствуйте, Лена, - сказала Светлана, ещё не оправившаяся от поступка Дика и опасавшаяся, что он заглотает что-нибудь из того, что успел захватить.
- А я гляжу: дверь нараспашку... Что у него во рту?
- Залез у Сабины в мусорное ведро, - пояснила Света. - Зайдите, Лена. Мне надо срочно отобрать у него всё это.
Елена Георгиевна не осматривалась так пристально, как предыдущая посетительница, потому что ей была хорошо знакома эта квартира, ведь она бывала здесь и при жизни матери Светы, и на поминках. Светлана тогда пригласила и их, и Алевтину Ивановну с Лёшкой и Овечкой, и жившую тогда здесь Иру, которая снимала квартиру рядом. Она пригласила бы и Сабину со Степаном, но их не было в городе. И ныне покойный Пётр Захарович тоже приходил, очень сочувствовал Свете и не сводил восхищённых глаз с кота. Не так давно поселившуюся здесь Курулёву Света не решилась пригласить, потому что ещё не знала её, а когда спросила совета у Елены Петровны, та сказала, что звать её не стоит, ведь она не была знакома с мамой Светы.
Хозяйка сразу потащила Дика на кухню и там с большим трудом убедила его обменять пахнущий едой мусор на большой кусок колбасы.
- Какой же у него характер! - удивилась Елена Петровна. - "Не отдам, - говорит, - и всё тут".
- Помнит голодное детство, - попыталась Света его оправдать.
- Зато Базиль - прямая противоположность, - залюбовалась гостья на степенно сидевшего на стуле кота. - Такой воспитанный, послушный. Чувствуется, что это глубоко порядочный кот.
Базиль, который едва не лопался от ворованного мяса с обилием специй, медленно перевёл на неё полный презрения взгляд.
- Замечательный кот! - умилилась женщина.
Света не стала выдавать глубоко скрытые от посторонних глаз семейные тайны и лишь кивнула в знак согласия.
- Я пришла к вам, Света, вы уж меня извините... - начала соседка и запнулась в смущении, словно загипнотизированная высокомерием кота.
- А почему он такой худой? - спросила она. - Плохо ест?
- Очень хорошо ест, - возразила Светлана. - Не думайте, что он тощий, просто он очень длинный. А если его поднять, то вы удивитесь, какой он тяжёлый. Хотите попробовать?
- Не надо его тревожить! - испугалась соседка. - Пусть сидит.
Сама того не зная, она спасла переевшего разбойника.
- Я пришла вам сказать, Света, что ваш Дик...
- Лена, я знаю, что вы мне сейчас скажете, - перебила Светлана. - Извините. Я хотела, чтобы его было не так слышно, и заперла его в комнате. Я не могла предположить, что он устроит такой грохот.
- А вы бы слышали, как он лаял, пока не сорвал голос! - воскликнула Елена Петровна. - От так орал, что прямо удивительно, что его так надолго хватило.
- Больше не буду его запирать, - пообещала Света.
- Я ни разу не заходила к вам в кухню, - сказала соседка. - Уютненько. И диванчик удобный. Интересный диванчик, словно уменьшенный в два раза. Как раз для кухни.
- Он был нормального размера, - объяснила Света. - Но для кухни он был велик. Надобность в нём уже отпала, и мы с мамой не знали, что с ним делать. Вроде, он удобен, а тесно. У нас тогда была ещё старая собака, и, когда она уже не могла ходить после чумки, она на этом диване лежала. Ей было не очень удобно на таком пространстве, потому что её перинка была меньше, и я сняла боковины и распилила основание пополам, а боковины привинтила опять. Получилось то же самое, но в уменьшенном по длине размере. И для Чипы стало удобнее, и в кухне - свободнее. У него открывается крышка, как и было, так что сидение можно сделать шире. Но этого уже не требуется, а вещи там хранить удобно.
- Я на такие подвиги не способна, а Георгий вообще безрукий, так что нам переделать старый диван не удастся.
- Я сама удивляюсь, как я вдруг решилась. Здесь нужен порыв.
- Нам и порыв не поможет. Но я хочу купить для кухни что-то подобное. А почему вы не купите другой холодильник? Все уже давно поменяли, а вы всё со старым. Я не хочу сказать, что он плохой, он смотрится очень хорошо, но по современным меркам он маленький и... вообще. Вам надо кое-что поменять в квартире, а то у вас очень уютно, но на старый лад, словно вы всё ещё живёте в СССР. У нас тоже было всё по старинке, но мы с Георгием решились на капитальный ремонт и замену всей мебели и всех бытовых приборов. У нас теперь ничего лишнего, а всё самое необходимое, чтобы было больше воздуха. И вам советую на это решиться. Если не хотите затевать капитальный ремонт, то можно всё делать по частям. Начните, например, с кухни. У вас мебель ещё хорошая, крепкая, это у нас дверцы у столов и шкафов отлетали, но сейчас такие красивые кухни, а главное, удобные. Вы свою кухню можете превратить в игрушечку. Я могу порекомендовать вам фирму, к которой мы обращались. Мастер к вам приедет, сделает все замеры, нарисует, как будет выглядеть новая кухня, вы сможете внести свои предложения, а потом вам всё привезут и установят. Вы будете в восторге. И площадь пропадать не будет. Они всё учтут, до сантиметра. И заодно поменяете линолеум, а то он у вас одноцветный. Выберете себе рисунок, подходящий по цвету к новой мебели. У нас кухня белая, поэтому мы заказали линолеум в белую и серую клетку. Мы довольны. У вас он, конечно, симпатичного цвета, но рисунок-то будет красивее.
- Он тоже был с рисунком, но подтёрся, и мы стали его красить.
- Это краска?! - удивилась соседка. - А я думала, что это линолеум такой. Ровно, без мазков. Валиком?
- Нет, кистью. Хоть и не советуют использовать для этого эмаль, но мне она нравится больше. В последнее время мы остановились на фисташковом цвете. И для глаз приятно, и к стенам подходит.
Света поймала себя на мысли, что говорит "мы", словно мама жива.
- А мы не догадывались и жили с истёртым линолеумом, пока его не сменили. Но всё равно новый не помешает. Зато не надо будет красить. Только, когда будете заказывать кухню, сначала купите холодильник и, если захотите, новую плиту, чтобы их обмерили, и тогда они хорошо установятся между столами и полками. Стиральную машину они тоже встраивают в мебель.
Она у меня удобно размещается в ванной, - возразила Света. - Она там как столик. Мы специально купили узкую.
- Это, конечно, ваше дело... Так что подумайте о ремонте. Если не делать капитальный, как мы, то он займёт совсем немного времени. Видели ведь, как быстро закончили квартиру Петра Захаровича. А если отделать пока только кухню, то это займёт всего-то дня три, не больше. Я сейчас принесу вам рекламный проспект. Нам принесли их вчера в больницу, и мы любовались кухнями. Я даже пожалела, что уже всё сделала, настолько мне одна понравилась. Сейчас.
И она принесла Свете толстенькую книжечку с глянцевыми страницами.
- Мне её не возвращайте, - предупредила она. - И учтите, что здесь только часть кухонь, а у них больше. Но я так полагаю, что для рекламы они выбирают лучшее. У них можно заказать и линолеум, там есть несколько образцов. И они же вам проведут все работы. Так что изучайте и решайтесь на перемены... Ух, скандалист! - полусердито-полуласково обратилась она к Дику, не отходящего от женщин ни на шаг. - Какой учинил шум! Чтобы больше так себя не вёл!
- Я не буду запирать его в комнате, - пообещала Света.
- Тогда я пошла. А вы изучайте каталог, но холодильник замените как можно скорее. Что это такое?! Он выглядит уже допотопным. Каменный век.
Она ушла, а Света подумала:
"Допотопный холодильник. Допотопный, то есть, если буквально, то "до потопа". И одновременно он как из каменного века. А интересно, во времена всемирного потопа был каменный век, бронзовый или уже железный? Наверное, каменный. В лучшем случае, бронзовый".
- Господи! - вырвалось у неё. - Времени-то! Дик, быстро гулять! Далеко не пойдём, а то темно и могут выпустить больших собак.
Она схватила поводок, но неожиданно пёсик уклонился от её рук.
- Что такое? - испугалась Светлана. - Тебе плохо? Съел что-то нехорошее у Сабины?
Она торопливо достала активированный уголь и дала Дику сразу четыре таблетки, залив их молоком и раздавив. Пёсик с удовольствием вылизал миску. Базиль, всё так же неподвижно сидевший на стуле, с задумчивым видом наблюдал за происходящим.
- Теперь пойдём, - позвала Света, вновь подступая к собаке с поводком, но Дик ловко увернулся и отступил.
- Что с тобой? - спросила Света, рисуя в воображении всякие ужасные сцены вплоть до прокола желудка или кишечника острыми осколками костей.
По виду пёсика не было заметно, что ему больно, однако он упорно не давал надеть на себя ошейник.
- Тяв! - сипло заявил он, выжидающе глядя на хозяйку.
Времени на размышления не было, потому что темнота за окном пугала, а чем дольше затягивается выход на улицу, тем меньше там будет людей. Светлана побаивалась хулиганов, пьяных представителей рода человеческого и выпущенных без поводка представителей рода собачьего, которых не разглядишь при тусклом свете редких фонарей. Пришлось второй раз за сегодняшний день прибегнуть к подкупу. За сухарик Дик спокойно позволил надеть на себя ошейник.
- Базиль, жди нас, - сказала Света коту.
Она не стала заходить на излюбленные газоны, а погуляла с собакой возле дома. Когда она вернулась, было совсем поздно, и пришлось думать, что дать животным. Светлана предпочитала не кормить их на ночь, но сегодня они слишком рано пообедали, поэтому надо было дать им что-то очень лёгкое, необременительное для желудка. Да ещё Дик наелся из помойного ведра неизвестно чего. Что он съел? Сколько? Наверное, ему вообще ничего не надо давать.
- Йогурт! - обрадовалась Света. - У меня же есть йогурт! Дик, я тебе сейчас дам немного йогурта.
Она уже достала было коробочку, но засомневалась, вспомнив, как собака отступала от ошейника. Вдруг он так наелся всяких отбросов, что этот йогурт окажется роковым для его жизни? Ничего страшного, если он немного поголодает. Животные должны устраивать себе разгрузочные дни. Её первая собака, несмотря на отличный аппетит, иногда не ела по три дня, а потом вновь принималась есть всё, что ей предлагали, и выпрашивать дополнительные куски.
- Извини, Дичок, но ты ничего не получишь. Не надо было есть из ведра. А ты, Васька, молодец: ни в какие помойки не лазил, по гостям не ходил, вёдра не опрокидывал. Я тебе дам... Что я тебе дам? А я не знаю, что тебе давать. Йогурт? Или, может, кусок колбасы? Ты, бедный, совсем голодный. А с чего это мы так часто едим колбасу? Ведь это вредно. Пора перейти на здоровое питание.
Она порезала колбасу на кусочки и насыпала в мисочку кота. Базиль несколько раз обошёл вокруг угощения, принюхиваясь, но не решаясь начать еду.
- А с тобой что? - встревожилась хозяйка, привыкшая, что он не брезгует никакой пищей, даже совсем не подходящей для кошек. - С тобой всё в порядке?
Кот отошёл к миске с водой, жадно попил, а потом принялся вяло, нехотя жевать.
Дик терпеливо ждал обещанного йогурта. Это слово он знал отлично, потому что хозяйка иногда покупала его, и тогда они ели его все втроём, только коту и собаке Света давала по одной коробочке, а себе забирала львиную долю: две, а то и три, если казалось очень вкусно. Правда, после этого она месяц не могла на него смотреть. Сейчас Светлана открыла йогурт, но, вместо того чтобы выложить его в собачью плошку, как положено, стала есть его сама. Сначала Дик терпел, считая, что ему дадут его долю напоследок, но вот хозяйка закончила есть, Базиль с трудом дожевал и с ещё большей натугой проглотил последний кусочек колбасы, а к собачьей плошке даже не прикоснулись. Это было чудовищно несправедливо, и пёсик заскулил.
- У тебя что-то болит? - тревожно спросила Света. - Животик?
Она торопливо вытащила ещё две таблетки угля и чуть плеснула молока, иначе собака могла отказаться его есть. Это был совсем не йогурт, но Дик решил, что лучше съесть хоть это, чем вообще остаться голодным, поэтому с жадностью вылизал миску, подобрав даже мельчайшие крупинки угля, и долго возил плошку по полу в надежде, что там появится что-то ещё. Оставив это пустое занятие, он снова тихонько заскулил.
"Какие всё-таки разумные существа - животные, - подумала Светлана, наблюдая за собакой. - Знает, что уголь ему сейчас необходим, и ест его. Надо дать ему ещё одну таблетку или нет? Всего получилось шесть штук. Людям при отравлениях рекомендуют съедать сразу десяток таблеток. Но Дик весит в семь-восемь раз меньше, чем я. Наверное, шести таблеток ему хватит. В крайнем случае, дам ему ещё ночью".
Всё сегодня было не слава богу. Случаются же несчастливые дни! И в школе неразбериха с таинственными графиками, и Дик устроил адский шум, а в довершение всего наелся из помойного ведра какой-то гадости и теперь скулит. Если ему не станет лучше к утру, то придётся взять день за свой счёт, как бы ни возмущались по этому поводу в школе, и везти его в ветеринарную лечебницу. Только бы дотерпел до утра. Да ещё что-то с котом. Никогда он не ел с такой неохотой. Может, они оба чем-то заразились?
Светлана легла в постель в самом неподходящем для сна расположении духа. На всякий случай она не стала выключать свет, чтобы сразу увидеть, если кому-то из её питомцев станет плохо. О том, чтобы заснуть, не приходилось и мечтать. После родительских собраний она всегда-то не могла заснуть, а теперь ещё такая беда. Чтобы чем-то себя отвлечь, она попробовала читать, но строчки прыгали перед глазами, а мысли метались от школы к животным и обратно. Тогда она вспомнила про каталог, который принесла ей соседка, и стала его листать. Неожиданно это занятие оказалось очень полезным для её растревоженных нервов. Она понемногу успокоилась и с удовольствием рассматривала картинки. Ей нравилось далеко не всё, но некоторые кухни были так красивы, что она даже отрывала кусочки бумаги и вкладывала их между страницами, чтобы не потерять эти места. Когда потом она подсчитала закладки, то их оказалось четырнадцать. Поразмыслив, она сократила их число до девяти, но выбрать среди этих девяти кухонь лучшую не смогла: все были красивые, вероятно, удобные, но слишком разные, чтобы на чём-то остановиться. Может, завтра, когда она ещё раз их рассмотрит, она уже сможет что-то выбрать? Или послезавтра, когда первое впечатление сгладится. Одно ясно: ей просто необходимо заказать какую-нибудь из этих кухонь. Линолеум она выберет здесь же, и она уже знает, какой. Только прежде придётся купить новый холодильник. Плиту она менять не будет, а вот допотопный, доисторический, каменного века холодильник обязательно поменяет.
Света до самого утра не могла оторваться от каталога, любуясь то на одну кухню, то на другую, пока это не начало походить на бредовое состояние. Тогда она закрыла каталог и принялась мечтать, какая красивая, удобная и уютная будет у неё теперь кухня. Всяких полок и шкафчиков будет так много, что она расставит всю посуду, все кофемолки, пароварки, мясорубки и тому подобное свободно, чтобы для каждой вещи было легко добраться. И вытяжку пусть ей установят. Она всё это время прекрасно обходилась без неё, но с ней-то, наверное, будет во много раз лучше, раз её упорно включают в состав всех кухонь, по крайней мере, на фотографиях. Конечно, она полезна для тех семей, где готовят сильно пахнущие или, скорее, неприятно пахнущие блюда, но и она иногда готовит капусту. Пан Вакульский в "Кукле", почуяв запах варёной цветной капусты, с брезгливостью подумал, что в этом доме плохая вентиляция. Вдруг и противный новый сосед с отвращением воспримет запах какого-нибудь овоща и возненавидит её Дика ещё больше?
Света присмотрелась к пёсику, но тот спал спокойно и иногда посапывал, а кот, очень недовольный тем, что хозяйка, вместо того чтобы спокойно лежать и не мешать ему, листает какой-то журнал, растянулся в самом дальнем углу софы у стены, то задрёмывая, то открывая глаза. Шесть раз он вставал и шёл к мисочке с водой, причём, пил долго и жадно, так что Светлана трижды наполняла её заново.
"Что-то с ним не в порядке", - думала она, но потом Базиль спокойно возвращался на место, и она вновь принималась рисовать в воображении кухню всечеловеческой мечты, теснимую с одного угла неотвязными и непонятными графиками.
Когда зазвонил будильник, она была совершенно разбита физически, а нервы были перенапряжены. Чтобы выдержать учебный день, ей потребуется не одна, не две, а три чашки кофе сразу.
Базиль встал, потёрся возле хозяйки, выполняя сложный утренний приветственный церемониал, и продолжил его возле проснувшегося Дика. Вроде, в поведении животных не ощущалось вялости и недомогания, и Света успокоилась. На всякий случай, она решила дать Дику очень немного лёгкой еды, опасаясь последствий его вчерашнего пребывания в гостях. Кто знает, не станет ли ему плохо в её отсутствие, если дать обычную порцию.
Она нехотя встала, убрала постель, оделась и причесалась. Теперь надо было позавтракать и взбодриться крепким кофе. В сопровождении кота и собаки она вошла в кухню, и так ей показалось здесь мило, что она с недоумением вспоминала, как всю ночь мечтала всё это поменять. Зачем менять? Куда девать эту мебель? Везти на дачу? Так потребуется нанимать машину и грузчиков. Стоит ли это делать ради старых столов и полок? Вдруг в дороге они рассыплются? Даже если они, что более вероятно, доедут в полной сохранности, то куда всё это девать на даче? Часть террасы у неё отведена под кухню, но это такой закуток, в который вместить всё это... наверное, можно, но тогда придётся избавляться от дачной кухонной мебели. К чему столько хлопот? И, ещё вопрос, выдержит ли старый пол такую тяжесть. Её полностью устраивает то, что у неё есть. Линолеум? Но Лена даже не догадалась, что пол у неё покрашен. Если ей захочется, она придумает узор, вырежет трафарет и нанесёт на основную краску рисунок. Холодильник? Света с симпатией посмотрела на свой холодильник. Его купила ещё её бабушка, и сначала он служил ей. Потом, после её смерти, он перекочевал в их дом и работал исправно и без перебоев. И вот выяснилось, что он почему-то стал нехорош. А чем нехорош? Красивый, вместительный, удобный. Лена назвала допотопным холодильник, а Сабина в том же духе выразилась про телевизор.
Светлана специально пошла в комнату, чтобы присмотреться к телевизору, и Дик с Базилем последовали за ней. Они всюду её сопровождали, хотя телевизор их совсем не интересовал, особенно собаку. Кот порой усаживался на него, ловко примащиваясь между вазой и фарфоровой фигуркой лежащей борзой, но делал это нечасто, предпочитая более удобные седалища.
Нет, определённо, телевизор смотрелся прекрасно. Вместо огромного чёрного прямоугольника на полстены, как у Сабины, он в выключенном состоянии (а это было его обычное состояние) имел серо-зеленоватый цвет экрана, а корпус был полированный, орехового цвета и гармонировал с мебелью. Чем он не угодил Сабине?
Она вернулась в кухню. Дик и Базиль не отставали.
- Друзья мои, - обратилась Светлана к питомцам, - попрошу одного - не обижаться, а другого - не возгордиться, потому что один из вас, тот, который жадный до помоек безобразник, получит только размоченные в воде сухарики, а второй, ни в чём не провинившийся, позавтракает вкусно и сытно.
Она очень боялась, что Базиль вновь будет без аппетита ходить вокруг своей мисочки, а это очень тревожный знак, но кот с урчанием набросился на еду, и она успокоилась. Дик тоже накинулся на свою скудную порцию, как оголодавший волк, но успокаиваться по поводу его здоровья было ещё рано, хоть он и заглядывал просительно ей в лицо всё время, пока она завтракала, несколько раз возвращался к своей плошке, принимаясь возить её по полу, и даже царапал лапой локоть хозяйки, желая привлечь её внимание. Было великим счастьем, что он не выпрашивал еду лаем.
- Не проси, Дик, нельзя, - твёрдо сказала Света. - Сначала пусть из тебя выйдет вся гадость, которую ты съел.
Пёсик погрустнел, и Светлана забеспокоилась, не начал ли у него болеть живот, но потом он решительно встал, отправился в ванную, вытащил из бельевой корзины полотенце, принёс, положил на пол, поставил на него лапу и уставился на хозяйку. Света делала вид, что ничего не замечает. Дик покрутился возле полотенца, перетащил его на другое место и вновь посмотрел на неё. Света не реагировала. Отчаявшийся пёс ухватил полотенце зубами, потряс его и положил почти у самых её ног. Никакого результата. Дик заскулил, подождал, гавкнул, опять подождал, гавкнул ещё раз и даже топнул лапой. Нервы у Светы не выдержали, и она выкупила полотенце за самый маленький из кусочков сухого хлеба.
- И всё! - строго приказала она. - Больше ничего не получишь. Не надо было наедаться у соседей.
Сытый Базиль с презрительным видом наблюдал за этой суетой.
- У Васьки полно недостатков, - говорила Света. - Но вчера он спокойно сидел дома и не причинил неприятностей ни другим, ни себе. А из-за тебя я не спала ночь, всё гадала, выживешь ли ты.
Она посмотрела на довольного такой характеристикой кота и придумала отличный план.
- Посмотрим, что скажут в школе по поводу холодильника и телевизора, - сказала она.
Базиль был очень удивлён, когда его подняли со стула, перенесли в комнату, водрузили на телевизор и принялись фотографировать. Дик смотрел за действиями хозяйки с интересом, но спокойно, привыкнув к фотографированию и считая, что все её действия нужны и полезны. Чтобы запечатлеть на снимке холодильник, Света посадила собаку на стул, поставила перед ним на стол пустую чашку с блюдцем, отошла подальше и, когда он привстал на задние лапы и сунул в чашку любопытный нос, запечатлела его вместе с холодильником. Теперь можно было показать кое-кому из коллег фотографии её питомцев и посмотреть, как они отнесутся к фону, иначе - телевизору и холодильнику. Самым удачным был снимок с котом и телевизором, потому что хорошо вышли и ваза с пышными разноцветными метёлками полевых и болотных трав, и фигурка собаки, и книжные полки над телевизором, и натюрморт с букетом пижмы и грибами. Света сначала нарисовала эту картину гуашью, а уж потом сделала копию маслом. Когда-то мать Георгия Андрияшкина очень ею восхищалась и говорила, что грибы так и хочется схватить, причём обеими руками показывала, как бы она это сделала.
Фотография с Диком и холодильником тоже была интересной, даже уместились композиция из гжельской посуды на холодильнике, высокая ваза с почти такими же хвостиками, как на телевизоре, и полки с керамикой на стене. Но холодильник, хоть и имел благородные очертания, всё же представлял собой всего лишь белый шкаф и ничего поэтичного, кроме воспоминаний, в нём не было, а воспоминания не разместишь на снимке. Зато Дик с непринуждённым видом сунувшийся половинчатой мордой в чашку, смотрелся потрясающе.
К школе Светлана подходила со сложным чувством. Возня вокруг телевизора и холодильника отошла на задний план, а вперёд выдвинулось вчерашнее загадочное происшествие с жалобой рассвирепевших родителей, готовых её разорвать, доброжелательностью тех же родителей, когда она к ним пришла, и недоумением, когда она стала объясняться. Чудеса! Может, они тоже умеют менять личины, как и родители восьмого "А" класса? Марсиане!
После вчерашнего бурного дня учителя были малообщительны и неразговорчивы. Для Светы сегодняшний день в одном отношении был почти праздничным: все уроки ей дали вести в одном кабинете. Доска там была слишком маленькая, но зато не надо было каждую перемену срываться с места, сдавать и получать ключи, переходить в другой класс. К тому же, сегодня она работала на том этаже, где был прежний её кабинет. Она зашла туда, вытащила учебники и тетради. Было странно, что молодая учительница русского языка ещё не пришла в школу, обычно Света успевала с ней поздороваться.
- Вы сегодня у себя? - заглянула в кабинет Карасёва.
- Нет, не у себя, но рядом. А где Терёшина?
- Так у неё сегодня методический день, - объяснила Людмила Аркадьевна. - Я поэтому и подумала, что вы работаете здесь.
- Интересно, - проговорила Светлана.
Ей не было интересно, а было скорее досадно и немного обидно. Она вышла в коридор и изучила расписание. Оказалось, что сегодня этот кабинет почти пустует, лишь на третьем уроке сюда поставили биологию у девятого класса "Б". По расписанию для детей нельзя было узнать, какой учитель должен сюда придти.
- Учительская открыта? - спросила Света.
- Конечно, нет, - фыркнула Карасёва. - И Землянская и Колесова сегодня отдыхают. Кстати, раз Колесова не заместитель директора, почему она заняла этот предбанник? Дверь всё время на запоре, невозможно подойти к расписанию.
Света подумала, что и сама она не отказалась бы от этого пятачка, где можно сесть и спокойно проверить тетради. Колесовой повезло, что ей предоставили его в пользование.
- Тогда два урока я проведу здесь, - решила она. - Потом сюда придёт кто-то из биологов, а потом кабинет опять свободен, и я вернусь обратно. Знать бы, кто ведёт биологию в девятом "Б"...
- Киселёв, - ответила Карасёва.
- Отлично! - обрадовалась Света. - Я договорюсь с ним, чтобы он провёл урок в триста седьмом кабинете, где должна сидеть я.
- Охота вам с ним о чём-то договариваться?! - поморщилась Людмила Аркадьевна. - Мерзкий человек.
- Охота, когда есть о чём, - ответила Светлана. - Милости прошу на чай-кофе.
- Приду, - обрадовалась Карасёва. - Обязательно приду. Давайте на третьей перемене.
- Договорились.
В школе по субботам было относительно тихо и немноголюдно, потому что не учились малыши, пятые и шестые классы. Света в растерянности постояла у расписания, размышляя, если ли у Киселёва первый урок, а если есть, то где. Потом она прошла к триста седьмому кабинету и предупредила детей, куда им перейти. Тут-то Киселёв и появился собственной персоной.
- А будет ещё лучше! - воскликнул он нарочито бодрым голосом.
- Только от вас зависит сделать её лучше, Борис Маркович, - сказала Светлана.
- А что такое? - заинтересовался тот.
- Это ведь вы работаете здесь на третьем уроке?
Киселёву потребовалось заглянуть в расписание.
- Да, похоже, что я. Два урока я в двести первом кабинете, третий - здесь, а потом иду в четыреста второй.
- Полно свободных кабинетов, а вас заставляют бегать по этажам?! - удивилась Света.
- Нарочно, - ответил Киселёв таким жизнерадостным тоном, то каждый, кто бы его услышал, непременно бы его пожалел. - Это политика в отношении меня.
Его, конечно, не любили, и было за что его не любить, но Светлана не считала бестолковую расстановку кабинетов чьей-то политикой. Расписанием занималась учительница биологии Екатерина Ильинична, а она не была настолько вредной, чтобы таким способом досаждать человеку. Света с ней в прекрасных отношениях, однако тоже две недели почти на каждом уроке перебегает из кабинета в кабинет. Так что дело не в политике, а в дурости или невнимании к нуждам ближних.
- Не могли бы вы уступить мне этот кабинет, а позаниматься рядом в триста четвёртом? - спросила она.
- Конечно, - откликнулся Киселёв. - Что за вопрос?!
- Учтите, что этот кабинет будет свободным весь день, потому что там должна была вести я, но я поработаю у себя. Так что можете там обосноваться и не бегать по этажам.
- Отличная мысль! - обрадовался Киселёв.
Света была очень довольна. Она вновь почувствовала себя здесь почти хозяйкой и с любовью оглядела завешенную досками стену. Сегодня можно не заботиться об экономии места, а решать примеры свободно, с дополнительными записями и письменными разъяснениями. Отдельную створку полезно было отвести под необходимые для решения формулы. На узкой створке слева, у самого окна, где был учительский стол, она всегда записывала число и домашнее задание. На открывающихся створках с внутренней стороны она заранее записала примеры, сколько уместилось, чтобы не терять на это время на уроке, а на внешней стороне хватало места не только для устных примеров, но и для решения их в письменном виде, если бы в этом возникла нужда. Каждый хозяин подстраивает кабинет под собственные удобства и именно для того предмета, который преподаёт, поэтому мучительно вести математику, где надо много писать, в кабинете, например, истории, где доска используется лишь эпизодически и обычно бывает очень маленькой.
- Ну как? - спросила Карасёва, вновь заглядывая к ней. - Договорились?
- Он очень рад, потому что теперь может весь день проработать в одном кабинете и ему не надо бегать по школе.
Карасёва воздела руки кверху в жесте немого отчаяния.
- Вы меня просто поражаете, Светлана Николаевна! - объявила она.
- Почему? - не поняла Света
- А вы не боитесь, что он изгадит тот кабинет, а спросят за это с вас, ведь там должны были сидеть вы. Я специально ходила и к Даме и к Екатерине Ильиничне с требованием не ставить ему уроки в моём кабинете, потому что после него всегда остаются горы грязи.