Всеволод Кузьменков

      

     Цена поступка

      

      

      

      

      

      

      

      

      

      

      

      

      

      

      

      

      

      

      

      

      

      

      

      

      

      

      

      

      

      

      

      

      Это был выходной день на Земле Тринадцати Рас, поэтому по обыкновению все люди гуляли в садах, обсуждая последние новости, но в этот раз все обсуждали только одну новость: великий гений Курфабока сообщил о своих планах провести конкурс среди студентов страны, выигравшему будет предложено место его помощника в самой влиятельной в стране компании, Курфауоза, что на местном языке означало «помощь, поддержка Курфы». По традиции и правилам страны этот гений имел два имени полное Курфабока и неполное Курфа.

      Как следует из названия этой страны Земля Тринадцати Рас, люди в ней принадлежали к одной из тринадцати рас. Каждая раса имела свои отличительные признаки: определенную форму ушей и носа, определенный цвет глаз и волос. Представители одной расы как правило не женились друг на друге, а ребенок наследовал расу либо отца, либо матери. Но все эти расы объединял один набор правил и традиций, по которым они жили. Вообще традиций было много и одна из них, как давать имя, что делалось по определенным правилам. Например родители Курфабоки назвали своего сына Урфа, что означало надежда, цель. Буква «к» прибавилась к его имени, потому что он принадлежал к расе К. Так «Урфа» превратилось в «Курфа», что было сокращенным именем этого гения. Бока было именем его отца, соответственно он принадлежал к расе Б. Раз отец Курфы принадлежал к расе Б, значит Курфа пошел в свою мать. Поскольку слова на Земле Тринадцати Рас были в основном двусложные, неполное имя состояло из двух слогов, а полное из четырех. Таковы были нехитрые, но строгие правила наречения именем.

      В тот день все ждали интервью с Курфабокой, в котором должны были сообщить подробности предстоящего конкурса, а также пролить свет на роящиеся в головах вопросы. Зачем это все, почему ему понадобился помощник, какие условия конкурса, как будут отбирать счастливчика? Вопросов было много, но великий гений был единственным, кто мог дать на них ответ.

      Объявление о конкурсе было в каждом университете страны. И у одного такого объявления в университете Озерного края толпились студенты. Два друга, Винравайпа и Кунакофма, также как и остальные стояли возле объявления, рассуждая о предстоящем событии.

     – Интересно среди каких факультетов будет конкурс? – спрашивал Кунакофма.

     – Наверное экономический или политический. Курфауоза в основном занимается решением политических и экономических проблем.

     – Наверное... Жаль, мы изучаем антропологию и психологию.

     – Тебе жаль? Зачем тогда пришел учиться на наш факультет? – спросил Винравайпа.

     – Да, нет. Я люблю изучать природу человека, но просто такой шанс...

     – Студентов, которые примут участие в конкурсе, будет тысячи, а выберут одного. Если даже и участвовать, то лишь ради получения опыта перед экзаменами или собеседованием при приеме на работу. Шансов-то выиграть почти нет.

     – Ты прав. Можно забыть про это.

     – Ладно Куна нам надо идти. Профессор Рауфиза скоро начнет лекцию, он не любит, когда опаздывают.

     – Да, идем.

      ___________________

      

      

      Два друга зашли в аудиторию, наполовину заполненную студентами, и сели на своё любимое место, средние ряды у окна, а буквально через пару минут профессор Рауфиза вошёл в аудиторию. Он был как всегда пунктуален и сразу же сходу начал свою лекцию:

     – Я надеюсь вам всем известно имя Филуазаны. великого учёного нашей страны, имя которого написано на многих памятниках и памятных табличках. Он внёс огромный вклад в философию и науку, и сегодня я хочу поговорить о теории, которую он предложил. Его философский подход был для того времени очень оригинальным, он стал рассматривать сознание не как некую душу, а как психическое явление; то есть Филуазана не рассматривал сознание в категориях религиозных терминов. Он был одним из первых, кто начал рассматривать сознание как некий феномен, внутри которого происходят самые разные действия: такие как эмоции, мысли, случаи восприятия реальности и так далее. Он воспринимал сознание как некое пространство, некую комнату, внутри которого движется поток мыслей и эмоций. И вопрос, который его заинтересовал, – был следующим. Откуда идут все эти эмоции и мысли, что является источником этого потока? Проведя множество исследований и лабораторных опытов, некоторые из которых мы с вами повторим сами, он понял, что основным или первичным источником потока, или как он его назвал психического потока, являются телесные потребности. По большому счёту для того, чтобы понять, что наши мысли о еде возникают из-за импульсов, идущих от нашего голодного желудка, нам не нужно прибегать к лабораторным исследованиям. Хотя чисто с научной точки зрения их всё равно интересно провести. Но основной проблемой в его исследованиях было то, что источник многих феноменов, которые он наблюдал в психическом потоке, был совершенно не очевиден. Некоторые из этих феноменов всем хорошо известны – это любовь, совесть, амбиции, самоуважение. Откуда это всё входит в психические поток? Явно это не идёт от желудка или от других органов или по крайней мере, если и идёт из них, то это совершенно не очевидно, и у нас нет никаких лабораторных исследований, которые бы подтвердили происхождение этих психических феноменов из потребностей наших органов. Годы догадок и исследований привели Филуазану к интересным выводам: все эти поначалу непонятные явления нашего сознания являются ничем иным как вторичным продуктом, неким преобразованием, первичного потока других людей, как правило наших старших, либо социума, либо государства. Их первичные потоки, проходя через нашу память, оставляют в ней определённой след, который регулярно всплывает в нашем сознании в виде вторичного потока, и все подобные вещи такие как угрызение совести, самоуважение, любовь и так далее могут быть легко объяснены в рамках этой теории. Приведу маленький пример из житейской практики, который легко проиллюстрирует мои слова. Маленький ребёнок хочет играть с мамой, он лезет к ней, хватает её своими ручками, а она в это время готовит еду, поскольку она сама голодна, скоро придёт с работы голодный муж, и возможно у неё есть ещё дети, которые учатся в школе, и которые тоже могут скоро прийти домой и тоже будут хотеть есть, а маленький ребёнок мешает готовить еду. И тогда мама строго говорит ему "нельзя!" или ещё как-то ругает его. Так повторяется несколько раз, а может даже много дней, в конце концов в памяти этого маленького ребёнка остаётся некая негативная реакция мамы на то, что нельзя мешать ей удовлетворять её первичные потребности, а именно потребность в еде. В конце концов это закрепляется в памяти как некая негативная реакция на то, чтобы вообще мешать кому-то удовлетворять его первичные потребности. Если человек вдруг всё-таки мешает, то в памяти всплывает некая негативная реакция мамы, и это проявляется как угрызение совести. Поскольку в нашей жизни старших фигур было очень много, они оставили в нашей памяти огромный и запутанный след, что объясняет большее разнообразие и сложность вторичного потока по сравнению с первичным. Кстати недавно вышла интересная книга изданная его знаменитым учеником Курфабокой. Это книга наполовину биография, наполовину мемуары Курфабоки о Филуазане. Рекомендую к прочтению, а теперь мы можем перейти к лабораторным опытам, которые проводил этот великий ум.

      Винру озарила мысль:

     – Куна, этот конкурс будет для студентов психологических факультетов.

     – У него же фирма финансами и экономикой занимается.

     – Да, но сам-то Курфабока с психологического факультета.

      ______________________

      

      

      После учёбы Куна пошёл домой. Его мама как обычно приготовила ужин, и они вместе стали ждать отца, чтобы поужинать вместе. Мать Куны первая начала разговор:

     – Сегодня трансляция интервью с Курфабокой, ты будешь смотреть? Она уже скоро начнётся.

     – Честно говоря, я думаю меня это мало касается.

      В это время в комнату вошел, пришедший с работы отец и сразу сказал:

     – Давайте вначале посмотрим интервью, а уже потом поужинаем. Сколько помню, когда Курфабока начинает что-то большое, в стране происходят большие перемены, он очень влиятельный и очень умный человек.

      Куна больше хотел есть, чем смотреть интервью, которое его мало касалось, но по традиции старшим перечить было не принято, и поэтому он просто согласился.

      Сразу было видно, что это интервью выделили среди прочих передач: знаменитый ведущий, хорошая студия. Курфабока был как всегда спокоен с холодным проницательным взглядом.

      

     – Господин Курфабока, – начал ведущий, – это большая честь для нас видеть Вас в нашей студии. Конечно же мы все ждём ответы на вопросы касающиеся Вашей новой инициативы. Обычно всё, что делает Ваша корпорация, имеет огромное влияние на нашу страну.

     – У меня немного есть что сказать, – начал своим слегка хриплым голосом Курфабока, – я старею, у меня уже не так много сил. Мне нужен помощник.

     – В объявлении говорится что вы хотите выбрать одного студента из высших учебных заведений страны, а среди каких факультетов будет проходить этот конкурс? И кого вы хотите найти?

     – Конкурс будет для всех желающих, не будет привязки к конкретному факультету, и вопросы будут на самые разные темы, однако большинство вопросов будет на тему психологии и антропологии. Я не знаю, кто выиграет этот конкурс, но я хочу найти гения.

      Услышав это, Куна подумал, надо же какой проницательный Винра. Затем он заметил взгляд своих родителей на себе.

     – Ты будешь участвовать в конкурсе? – спросил отец.

     – Наверное надо попробовать. А вы что думаете?

     – Я думаю, это шанс, им надо попробовать воспользоваться.

     – Винра говорит, что шансов почти нет. Но я попробую, – взглянув на свою мать, Куна увидел одобрение в её глазах.

      ________________________

      

      

      На следующий день в университете, как только Куна увидел Винру, он с ходу сказал:

     – Ты был прав. Ну что, ты будешь участвовать?

     – Да, наверное, всем надо попробовать, нам всё равно потом искать работу после окончания университета. Надо хотя бы приобрести какой-то опыт, чтобы знать как это делается.

     – У нас с завтрашнего дня начинаются выходные. Что ты будешь делать?

     – Поеду с родителями в наше любимое место в Озёрном крае. Будет какая-то важная встреча.

     – Что за встреча? – спросил Куна.

     – Не сказали. Так что пока не знаю, но быть обязательно.

     – Жаль, я с тобой прогуляться хотел, обсудить последние теории, которые мы в университете изучаем.

     – Да, было бы интересно, но в этот раз не получится, – сказал Винра. – Может в следующие выходные...

     – Ладно потом как-нибудь, – сказал Куна, и они пошли на лекцию.

      _________________________

      

      

      Наступили выходные дни. Винра со своими родителями собирался поехать в любимое место Озёрного края. Он знал, что предстоит какая-то важная встреча, но что за встреча понять не мог, родители ему тоже ничего не говорили. Отец Винры готовил машину. Это был очень интересный агрегат. Он приводился в движение зверьком, который в стране Тринадцати рас назывался балаза. Балазы были видом ездовой куницы. Несмотря на небольшие размеры, эти звери были очень сильные и развивали огромную скорость. Более того они были просто неутомимы и как правило засыпали только с наступлением ночи. Люди пользовались такой особенностью этих зверьков, если нужно было остановить их движение, то просто помещали их в темноту искусственно, так они успокаивались и засыпали. В каждой семье держали как правило одну или две ездовые куницы. Вот и в семье Винры был такой зверь, балаза. Отец Винры Вайпакула поместил балазу в специальное колесо, которое напоминало те, что используются в клетках для белок, и стал ждать когда он проснётся. Через некоторое время колесо начало вращаться и Вайпакула прокричал:

     – Всё, мы можем ехать!

     – Сейчас, Вайпа, мы уже почти собрались, – закричала в ответ мать Винры.

     – Поторопитесь! Иначе мы опоздаем нам ещё долго ехать!

      Винра сразу вышел к отцу и они вместе стали ждать мать, которая минут через десять появилась с какой-то сумкой, набитой непонятно чем.

     – Наконец-то, – сказал Вайпакула, несколько недовольно.

     – Вайпа, не начинай, женщине собираться сложнее.

     – Ладно поехали, – сказал Вайпакула примирительным тоном.

      Отец Винры нажал на педаль. Эти машины имели всего две педали, назначение одной было соединить колесо, в которой бежал балаза, с колёсами автомобиля, а другой привезти тормоза в действие. Двигался автомобиль не быстро около 30-40 км в час, но этого было достаточно, чтобы выехать за город. Из-за маленьких скоростей автомобилей на земле Тринадцати рас всё планировалось и строилось таким образом, чтобы было недалеко друг от друга. Им надо было проехать около 40 км. Винра хотел узнать цель поездки, поэтому он как-то попытался заговорить с отцом в надежде, что он разговориться.

     – Папа, я долго думал, но никак не могу понять одну вещь. В нашей стране хорошо развиты системы связи и мы имеем очень много сложных приборов. Однако наши машины очень примитивны, почему это так? Почему бы не сделать какой-то другой двигатель, и мы бы могли ездить в несколько раз быстрее?

     – Тебе разве этого не объясняли в школе? – сказал Вайпакула. – Это случилось во времена моего деда. Тогда было действительно много разного рода двигателей, и машины ездили в несколько раз быстрее. Но после от этого отказались, потому что начались экологические проблемы. И тогда было принято решение, что все энергоемкие отрасли будут исключительно экологически чистыми и основанными на биоресурсах, что касается электроники, то это не требует много энергии, поэтому нам можно позволить себе иметь её на сложном уровне, а что касается машин, то это уже совсем другое, так как, чтобы иметь быстро движущиеся машины, мы должны будем иметь много заводов и добывать много энергии; и тогда вся эта красота вокруг, которую ты сейчас видишь исчезнет, а как мы будем без нее жить, мы же так к ней привязаны; поэтому от всего этого и отказались. Это было сложным решением, но ради того чтобы наши потомки, а для моего деда это были мы с тобой, могли видеть Озёрный край и все остальные места нашей страны в первозданном виде, это решение было принято.

     – Папа, а почему мы сегодня едем туда?

     – Мы хотим встретиться с нашими друзьями, Фирой и Руобой.

     – Это дружеский визит или вы встречаетесь по какому-то делу?

     Вайпакула задумался ненадолго, а потом сказал:

     – Если честно, то не знаю. Фира сказал, что ему очень нужно нас увидеть. Я думаю, что всё-таки по делу.

      Винра знал, что отцу не нравится, когда он проявляет нетерпеливость и излишнее любопытство, и поэтому замолчал, хотя ему очень хотелось продолжать допытывать отца.

      Их машина неспешно ехала дальше. Видно было что их балаза уже устал и перешёл на среднюю скорость. Начинались самые красивые места Озёрного края. В Озёрном крае зима длилась всего один месяц. Лето было тёплым, но самым красивым временем года была весна. Вокруг озёр было очень много цветущей растительности, и весной все эти маленькие и большие озёра буквально утопали в цветах. О цветах Озёрного края слагались легенды. Они описывались во многих фольклорных песнях их народа. Некоторые цветы были очень маленькие, а некоторые размером с голову, и всё это вместе смотрелось очень красиво. Вдали показалась знакомая ферма, куда они ехали. Это было любимое место всех членов их семьи. Винравайпа вспомнил о своей младшей сестре, Рауле.

     – Жаль Раулы нет с нами, она бы сейчас так радовалась.

     – Да она очень любит это место, – сказал отец, – но Фира попросил, чтобы мы были только втроём. Поэтому пришлось отправить её к бабушке, а то бы расстроилась, если бы не взяли с собой.

      От этих слов отца у Винры сразу промелькнуло в голове: "Это помолвка. Если Фиранэйва приедет с женой и дочерью, то это точно помолвка."

      Филафира, дочь Фиранэйвы и Руобатилы, была не только именем и расой похожа на отца, но и своим характером. Она была на семь лет младше Винры и заканчивала школу. Через год у нее наступал брачный возраст. Винра и Фила знали друг друга с детства и были дружны, несмотря на разницу в возрасте. Когда Фила была еще совсем маленькая, Винра любил играть с ней, а когда стал постарше нередко ловил себя на мысли, что с радостью прожил бы с ней свою жизнь. «Неужели помолвка», – думал Винра. Он посмотрел на мать. Она молчала, но видно было, что ее лицо напряжено, и она ждет этой встречи, а молчит только потому, что знает, что ее муж не любит несдержанности, а также потому, что имела сильное чувство собственного достоинства, не позволяющее ей суетиться в ситуации неизвестности.

      Машина подъезжала к ферме. Она была окружена полями и большим фруктовым садом. Дом хозяина имел большой приятного вида пристрой, в котором располагалось не то кафе, не то закусочная. Там часто обедали сами хозяева этого дома. Туда же можно было приехать всем и пообедать в приятной сельской атмосфере. Винра сильно любил это место. Там он себя чувствовал спокойно и счастливо. Видя простую спокойную крестьянскую жизнь, Винра иногда жалел, что живёт в городе и скорее всего будет жить в нем всегда. "Ладно, – думал он, – хотя бы я могу здесь бывать в свободное время, это уже хорошо".

      Машина подъехала к дому. Отец Винры нажал на педаль, которая отсоединяла колесо, в котором бежал балаза, а затем нажал на педаль, которая приводила тормоза в действие. Они остановились. Вайпакула накинул на колесо балазы темное покрывало. Это был способ успокоить зверька. В темноте балазы спали, поэтому перемещаться можно было в основном в дневное время, а ночью только с подсветкой, которую включали внутри колеса.

     – Наконец-то мы здесь! – сказал он. – Пойдемте внутрь.

     – Интересно, они уже здесь?

     – Риза, ты видела когда-нибудь, чтобы Фира пришел позже?

     – Ты прав, он обстоятельный и пунктуальный. Но я не вижу их машину.

     – Да, ее нет. А это чья? Ладно, заходи, – сказал он и открыл перед своей женой дверь.

      Когда они зашли, действительно семья Фиранэйвы уже сидела за столом. Никто не ел: они ждали своих друзей. Все были очень рады видеть друг друга. Мужчины пожали друг другу руки, а женщины, взявшись за руки, начали оживленно расспрашивать о жизни друг друга. Здесь Винра заметил, что Фила не улыбается и пребывает в сильном смущении. Он посмотрел ей в глаза, но она потупила взор. «Похоже моя догадка верна», – подумал он. Фиранэйва попросил хозяев принести еды. Это был небольшой, но по-крестьянски добротный пир: хлеб, крестьянский суп, пироги, закуски, фрукты, ягоды — все, что любил Винра. Он попытался поговорить о чем-нибудь с Филой, но она была вся не своя, и их разговор не клеился.

      «Да... Все же и так понятно. Я давно хочу на ней жениться. Она похоже тоже. Да и родители наши это давно поняли. Да, что родители, весь двор понял! Взять бы, да все прямо сказать, но нет же … традиции...», – думал он про себя, а затем вспомнил, как отец все время учил его соблюдать традиции и быть сдержанным, потому что не все люди такие прямолинейные как он с матерью, и надо считаться с их чувствами, ничего страшного не произойдет, если что-то случится чуть позже. Надо уметь ждать, надо быть терпеливым. Вспомнив это, он успокоился и стал слушать разговор своего отца с Фиранэйвой.

     – Ты нового балазу купил? – спрашивал отец.

     – Да, пришлось. Мой уже старенький стал, бегает медленно, видно, что не тянет.

     – А старого куда дел?

     – Да, никуда. Пусть в нашей семье свою жизнь доживет. Он к нам привязался. Уходить в лес не захотел. Прокормим мы его. Ничего страшного, не сбеднеем.

     – Ты всегда добрый был, я тебя за это люблю. А машина, где твоя?

     – Продал, купил новую, новый балаза просто зверь, он бы на старой колесо сломал.

     – Ага, из-за колеса, значит, новую машину купил?

      Фиранэйва засмеялся:

     – Не только.

      Винра слушал их разговор, который был в принципе ни о чем, но он знал, что его отец, да и его друг, люди умные, и отец сходу понял, что стоящая у кафе новая машина принадлежит Фире, и скорее всего, догадался, что Фира купил новую машину не из-за нового балазы; но просто они хотели, чтобы Фила расслабилась и ждали, когда это произойдет. Винра взглянул на Филу, она уже спокойно сидела и слушала разговор их мам, который по всей видимости носил такой же успокоительный характер. Ему все интереснее становилось наблюдать за этим представлением. Уплетая капустные пирожки, он поглядывал то на мужскую половину, то на женскую, то на Филу. Как отцы, так и матери продолжали болтать о каких-то неважных вещах. Винра заметил, что они время от времени украдкой поглядывали на Филу, которая начинала вести себя все более непосредственно, и в конце концов начала смеяться. Вообще характер у нее был веселый и жизнерадостный, хотя и довольно застенчивый. Услышав смех своей дочери, Фиранэйва поднялся из-за стола и сказал:

     – Дорогие друзья, дорогой Винра, мы много лет знаем друг друга и дружим семьями. Также Фила и Винра очень дружны, и с детства Винра заботился о Филе. Винра, я предлагаю тебе сегодня руку своей дочери. Мы с женой будем очень рады видеть вас вместе.

      Это был почти что ритуал. И теперь была очередь Винры говорить. Но традиция помолвки в Стране Тринадцати Рас была немного хитрая. Жених не мог сразу сказать ни да, ни нет. А мог только поблагодарить отца, мать и саму девушку за оказанное доверие и только через некоторое время через своих родителей сообщить о своем решении. Это делалось только с одной целью: брак был один и на всю жизнь, поэтому все должно быть обдумано и серьезно. Винра думал. Все смотрели на него. У Филы были красные щеки, а вдруг он скажет нет. Пусть сейчас нельзя, но потом. Она ждала ответ и хотела по его тону понять, что он на самом деле думает. Винра думал, как сказать да, не сказав его, чтобы не нарушать принятый порядок вещей. Отец сделал бы ему выговор за такое нетерпение. При этом он хотел успокоить Филу. Поэтому Винра решил сказать все следующим образом. Подбирая слова, он неторопливо произнес:

     – Я знаю, что по нашей традиции я должен дать ответ, только через несколько дней. Мой отец всегда приучал меня с уважением относиться к традициям. Спасибо вашей семье и в особенности тебе, Фила, за это предложение. Ты скромная девушка и очень застенчивая. Я знаю, что для тебя эмоционально не просто быть здесь. Как полагается я дам ответ через несколько дней, но, Фила, я хочу тебе сказать, что пока мы дружили с тобой все эти годы, мне часто приходила в голову мысль, что я с радостью прожил бы с тобой свою жизнь.

     – Спасибо, – сказала Фила, не поднимая глаз.

      Фиранэйва с любовью посмотрел на свою дочь, было видно, что он очень хочет устроить ей жизнь с кем-то, кому он доверяет как себе. Это естественное отцовское чувство тронуло Винру, он захотел, чтобы отец Филы всегда был спокоен за свою дочь и никогда не пожалел о том, что отдал ее ему.

      Две семьи распрощались. Все выглядели счастливыми. Когда семья Винры села в машину, и они начали свой обратный путь. Винра внимательно посмотрел на своих родителей. В глазах матери он прочитал одобрение. У них был похожий характер, и соответственно, она была тоже довольна, что он не оставил девушку томиться несколько дней. Отец был непроницаем, но ничего не сказал. Винра понял, что он не против его поступка, поскольку Винра не сказал прямо да, таким образом нарушив принятый порядок вещей; да и отец был добрый человек, он прекрасно понимал чувства Филы и не хотел ей делать больно.

      ________________________

      

      

      Фирсафаса, секретарь Курфабоки, был выдающимся человеком, чтобы понять это, было достаточно одного взгляда на него. Его рост был немного выше среднего. С пронзительными, хитрыми глазами, которые, казалось, видели насквозь, он был из той же породы людей, что и Курфабока; но когда они были вместе, было видно, что в нем нет той инициативности и смелости взглядов, которые имел Курфабока. Фирса по своей природе был исполнителем, гениальным, но лишь исполнителем. Он не решился бы на те дела, которые проворачивал его начальник. Но вместе они были гораздо сильнее, чем по отдельности.

      Было 9:50 утра. В 10:00 у Фирсы была встреча с его шефом. Он встал, взял свой портфель и направился к персональному лифту, которым могли пользоваться только три человека в корпорации: он, сам Курфабока и начальник охраны. В здании корпорации был этаж, в котором размещался гостиничный комплекс для гостей и клиентов. Там же был ресторан, в котором были отдельные комнаты для встреч. Одна из таких комнат, тщательно охраняемая, использовалась Курфабокой лично. Курфабока был невероятно пунктуален сам и ценил это качество в других. Фирсафаса знал, что он войдет в комнату в 10:00, соответственно в это время он уже должен быть там. Фирса зашел в лифт. Приводимый в движение балазами, лифт неспешно доставил его на нужный этаж, и за пару минут до назначенного времени Фирса был готов к разговору с начальником.

      В 10:00 Курфабока вошел в комнату, сел и, немного подумав, начал говорить:

     – Нам нужно подготовить задание для конкурса. Я хочу, чтобы оно состояло из двух частей. Первую часть должны проверить назначенные нами люди, вторую я проверю лично, и соответственно первая часть должна отсеять почти всех. Сходите к начальникам наших отделов и скажите им придумать по одному-два вопроса. Причем они должны понимать, что им потом придется работать с этим человеком и соответственно, он должен их устраивать и быть способным понять, чем они занимаются. Пусть придумают вопросы с такой прикидкой. Тех, кто ответит на все их вопросы, передадите мне. Что касается второй части, то там будет только два задания. Это первое.

      Курфабока дал Фирсафасе листок, на котором от руки было нарисовано изображение человека сидящего за столом. Человек напоминал Курфабоку, на столе стояла бутылка с отваром из зуры, лежали какие-то бумаги, лежали разные предметы. На стене висели картины, фотография какой-то женщины. Было изображено довольно много вещей и деталей.

     – Пусть зачеркнут все, что мешает этому человеку принять решение касательно дела, которое он задумал.

     Фирсафаса взял листок с изображением, на его лице было написано полное понимание того, о чем идет речь.

     – Теперь второе... Пусть опишут как можно подробнее Бога, как они его себе представляют.

      Фирсафаса был очень сдержанным и понятливым человеком. В своих отношениях с Курфабокой он никогда не позволял себе ненужного любопытства, зная, что он просто исполнитель. Его лицо всегда было непроницаемым, но в этот раз он не смог сдержать эмоции. Ошарашенный, с немного открытым ртом он молча смотрел на Курфабоку, а его взгляд выражал полное непонимание и ждал какого-то комментария к этим словам. Всем людям близким к Курфабоке было известно, что он не верит в Бога. Хотя он регулярно принимал участие в различных религиозных диспутах и конференциях, это делалось исключительно из политических целей.

      Курфабока заметил реакцию своего секретаря. Он не привык разъяснять своим подчиненным более того, что им необходимо знать для выполнения задачи, поэтому думал стоит ли объяснить секретарю, почему именно этот вопрос, или нет. Информация имеет свойство расходится и раскрывать задумку, а этого допускать нельзя. С другой стороны Курфабока знал, что Фирсафаса умел держать язык за зубами и, кроме того для дела между ними должно быть взаимопонимание, поэтому все взвесив, он сказал:

     – Попросить говорить о Боге — это лучший способ заставить человека честно говорить о самом себе, – и, уже уходя, добавил. – Конечно если понимаешь, что к чему.

      ______________________

      

      Курфабока вышел из комнаты, а Фирсафаса задумался. Ему нужно было время, чтобы осмыслить слова своего начальника, но долго думать ему было некогда: он получил задание, и его надо было выполнять. Фирсафаса развалился в кресле и стал обдумывать, как сделать все наилучшим образом. Дело казалось при поверхностном взгляде несложным: собрать глав отделов, дать задание, через пару дней забрать вопросы; но все могло утонуть в формализме и безалаберности, а этого допустить было нельзя. От выбора кандидата на пост заместителя главы компании Курфауозы зависела дальнейшая судьба их всех. Здесь не должно быть ошибок. Фирсафаса решил лично обойти всех и с каждым поговорить в отдельности. В компании было немного отделов: отдел финансов и экономики, политический отдел, отдел печати и пропаганды, отдел по развитию технологий и гостиничный комплекс для принятия клиентов и гостей компании. Фирсафаса решил начать с последнего, так как это было проще всего. Управляющим гостиничным комплексом был Ракануофа. Он был очень важен, так как был лицом гостеприимства компании. Курфабока его ценил, и Рака знал это и работал на совесть. Фирса нашел его на кухне ресторана, где он отдавал какие-то распоряжения. Увидев Фирсафасу, пришедшего в ресторан, он сразу понял, что дело важное и, договорив что-то подчиненным, подошел к секретарю.

     – Что случилось? – спросил Ракануофа без всякого приветствия, как было принято в Курфауозе.

     – Можешь мне уделить полчаса?

     – Конечно, можем вместе перекусить чего-нибудь.

     – Если только чего-нибудь легкого и чаю, – согласился Фирсафаса.

     – Хорошо, – Рака подошел к повару и попросил его о чем-то, затем вернулся к Фирсафасе и сказал, – пойдем в отдельный номер.

     Они сели за стол, куда принесли овощные блюда и чай. Когда они остались вдвоем лицо Ракануофы стало серьезным, и он внимательно посмотрел на Фирсафасу. Настал момент все объяснить.

     – Рака, я думаю ты знаешь о конкурсе.

     Тот молча кивнул.

     – Начальник попросил меня, привлечь глав отделов к составлению конкурсного задания. Вы все должны придумать вопросы к первой части, а вторую составит сам Курфабока.

     Фирса не стал говорить, что она уже составлена, чтобы не вызывать ненужного любопытства.

     – Я думаю, ты понимаешь насколько это важно, – продолжал Фирсафаса. – Он со временем может стать заместителем или даже преемником. Понятно, что парня в любом случае надо будет доводить до ума, но материал надо выбрать очень хороший, иначе все бесполезно.

      Фирсафаса пристально посмотрел в глаза Ракануофы. Было видно, что тот все понимает. Фирса продолжил:

     – Вопросов с каждого из вас нужно один-два, но надо их так придумать, чтобы только самые умные могли на них ответить. Тебе сколько нужно времени, чтобы подумать об этом?

     – Что касается моего отдела, то тут все просто. Знаний специальных не надо, главное соображать на ходу и все учитывать. Можно задать старую задачку, которую мне дала решать во времена моего детства бабушка.

     – Что за задачка?

     – У тебя три котлеты. В сковородку входит две котлеты. Одна сторона жарится пять минут, за сколько минут можно пожарить три котлеты? Если правильно ответит, значит сообразительный, хорошо понимает мысль и обращает внимание на детали.

     – Хорошо, Рака, составь этот вопрос письменно и принеси мне его. И еще у меня к тебе просьба. Можешь организовать мне приватную встречу с главой каждого отдела?

     – Будет сделано.

     – Тогда я жду. Всего доброго.

      Фирсафаса вышел из комнаты. Затем с помощью Ракануофы он лично встретился со всеми главами отделов и убедил их не топить дело в формализме. Кому-то нужно было подумать, но к концу недели готовые задания для первой части были у Фирсы на столе. Добавив к ним часть составленную Курфабокой, Фирсафаса представил проект задания своему начальнику.

      Курфабока все внимательно прочитал три раза. Затем он молча думал несколько минут. Фирсафасе казалось, что он решает тест в своей голове и одновременно прикидывает, насколько каждый из вопросов уместен. Правильные ответы прилагались отдельно. Курфа изучил их и сопоставил с тем, как бы ответил сам. Затем снова сидел и думал. Фирсафаса все это время молчал, наблюдая за своим начальником, который наконец-то заговорил:

     – Похоже это то, что надо. Спасибо, что отнеслись ко всему творчески и с умом.

     Для Фирсы это была настоящая похвала: Курфабока крайне редко использовал такие слова как умный и ум по отношению к кому-то.

     – Начинайте организацию конкурса.

      

      ________________________

      

      

      Это было хлопотно. Для организации конкурса создали временную группу, куда отправили со всех отделов людей. В компании всегда так поступали для всяких мероприятий. Это помогало сотрудничеству между подразделениями и загружало людей, у которых в данный момент не было особых дел. Фирсафаса лично курировал всё касающееся конкурса.

      Не было ни одного университета страны, который отказался бы провести для своих студентов такой конкурс. Отказ означал потерю респектабельности и популярности. Все высшие учебные заведения всегда считали для себя за честь сотрудничать с Курфауозой. Представители компании разъехались по университетам страны. Конкурс должен был проходить в течении нескольких дней. Половина студентов страны подали заявки и начали ждать это событие, которое почти не имело шансов на успех. Это было очень интересно с психологической точки зрения. И на эту тему Куна часто дискутировал с Винрой. На самом деле Куна был довольно разговорчивым и любил порассуждать и поспорить. Его изворотливый ум мог долго находить все новые и новые аргументы. И делал он это не просто, как некоторые лишь бы что-нибудь сказать, его рассуждения были искренними и по делу. Тему конкурса конечно же он не мог проигнорировать. В один из дней, когда друзья возвращались домой после занятий, неспешно идя своим любимым путем по зеленым улочкам столицы Озерного края, Куна начал животрепещущую тему:

     – В стране насчитывается около трехсот тысяч студентов. Судя по нашему университету участие в конкурсе примет половина из них. Ну, пусть даже треть. Это значит сто тысяч. Выиграть может только один. Шанс на успех одна тысячная процента! Это почти ноль! Зачем все эти люди подали заявку? Вот ты, как будущий психолог, понимаешь их, и нас в том числе, мы ведь тоже зачем-то подали. Если бы кто-то сказал: «Вы потратите нервы и время за нулевой шанс». Кто согласился бы кроме дурака? А здесь мы все, повинуясь непонятно чему, согласились! Не является ли это доказательством того, что образование не учит человека мыслить самостоятельно, а просто дрессирует его реагировать на что-то, что в обществе считается важным? Такое ощущение, что нас просто выдрессировали за хорошие оценки, как собаку за сухарики.

     – Я не представляю, как по-другому воспитывать. Всех детей поощряют и наказывают.

     – Нет, здесь что-то не так, – продолжал Куна, – ты можешь мне помочь разобраться, почему мы все участвуем в глупости? Вот ты почему согласился тратить время и силы на бесполезную вещь?

     – Скорее из любопытства. Я вообще-то уехать подумывал в Горный край на год. Хотел поучить дополнительно медицину, чтобы потом заняться собственной практикой по лечению психических болезней.

     – Ты мне ничего не рассказывал. Зачем тебе это?

     – Мне отец Филы предложил руку своей дочери. Надо думать о том, как семью содержать.

     – А почему мне не рассказал ничего?

     – Да-к, традиция такая, я же думать еще должен, а вдруг я не захочу, а все уже знать будут, что нас сватали. Это ударит по репутации девушки. Поэтому это все очень личное, это надо скрывать. Зачем другим ни за что больно делать?

     – Хорошо. А сейчас зачем мне это рассказал?

      Винра остановился и посмотрел на Куну. Ему иногда казалось, что он говорит быстрее, чем успевает все продумать.

     – Потому что ты спросил.

     – Да-к, нельзя же. Ты традицию нарушил.

     Винра подумал немного, и продолжив путь, сказал:

     – Для меня это формальность. И так понятно, что я с радостью приму предложение, и репутация Филы никак не пострадает.

     – Естественно, – сказал Куна, – всем соседям уже давно понятно, что вы поженитесь. Но речь-то не об этом. Ты задумываешься о том, что тобой движет, какие у тебя помыслы?

     Винра шел и думал, что ответить. И через некоторое время сказал:

     – Скорее всего мы действительно задумываемся о чем-то, когда что-то случается. Пока живешь со спокойным сердцем, вряд ли будешь думать о своих мотивах. Просто живешь и делаешь то, что должен. Но вообще это очень непростой вопрос. У меня нет ответа на него.

     Винра повернулся к другу.

     – А у тебя есть?

     – Нет. У меня не тот период жизни, чтобы отвечать на вопросы. Сейчас я просто обозначаю проблемы. Я хочу понять душу человека.

     – А у меня какой период?

     – В юности, наверное, у всех мыслящих людей идет период постановки вопросов.

     – А зачем тогда меня обо всем спрашиваешь, если у нас у обоих период вопросов, а не ответов.

     – Ну, я просто хочу, чтобы ты потренировался отвечать. У тебя же когда-нибудь настанет период ответов: тебе надо подготовится.

     – Куна, ты просто философская зануда, – улыбаясь сказал Винра.

     – Нет, я не зануда, я исследователь!

     – Знаешь. Я не воспринимаю этот конкурс, как какое-то беспокойство для себя. Я просто хочу поучаствовать в нем для того, чтобы приобрести опыт, мне также интересно, какие вопросы будут от компании Курфауозы. Они ведь одни из самых лучших в стране. Мне очень любопытно, что там будет. Тем более из-за проведения конкурса всем дали недельные каникулы. Это же просто развлечение.

     – Я тоже примерно так это воспринимаю.

     – А зачем тогда целую проблему из конкурса вывел?

     – Просто хочу понять все: жизнь, человека. Я и учится-то на наш факультет пришел из-за этого.

     – Мы никогда не сможем понять все.

     – Тогда в чем стратегия познания должна состоять. Я всегда думал, что наука развивается, потому что хочет ответить на все вопросы, но это желание не выглядит реалистичным... Может и наука неправильно развивается? Сколько непонятного...

     – Первый парадокс Кунакофмы — наука развивается, потому что хочет все знать, но это невозможно, и потому глупо. Ты много парадоксов за свою жизнь напридумываешь.

     – Я хочу быть ученым.

     – Мне со своим отцом нравится о жизни говорить, но он на все смотрит в какой-то прикладной манере, я не помню, чтобы он уходил в философствования. Но мне нравится с тобой общаться, ты мыслитель.

     – Привели бы меня мои мысли к чему-нибудь хорошему, – задумчиво произнес Куна. – Интересно от чего это зависит?

     – Об этом надо подумать.

      

      _______________________

      

      

      Так в учебе и беседах с Куной прошел месяц с того дня, как Фиранэйва предложил руку своей дочери Винре. Считалось, что срок между предложением и ответом жениха должен быть достаточно длинный, чтобы решение было взвешенным. Винра считал, что месяц — это достаточно. И попросил родителей сообщить Филе и ее семье о своем решении. Нужно было купить брачные браслеты, которые олицетворяли собой обет даваемый супругами друг другу жить вместе в горе и радости. В каждой области страны браслеты имели свой стиль. Даже у каждой семьи были свои особенности в брачных браслетах. В семье Винры на браслетах всегда гравировали листья талы, лекарственного растения дающего силу после болезни. Тала стала олицетворением способности преодолевать трудности. Теперь родители Винры должны были заказать мастеру изготовление браслетов, а затем надеть их сначала на сына, а потом на сноху. Ризащейла была счастливее всех: она женила любимого сына на любимой невестке. Она сразу пошла к мастеру обговаривать стиль и цену браслетов, ну и конечно, младшая сестра Винры, Раула, увязалась за матерью.

      Через неделю все было готово. Отец одел сыну на руку браслет и сказал: «Помни ты взял ответственность за эту девушку и всех ваших будущих детей. Бросить их — позор для мужчины. Если ты так сделаешь, я перестану тебя уважать. Фила — хорошая девушка. Мы любим ее как свою собственную дочь, а ее родители достойные люди, которые с любовью и заботой растили ее. Не разбей им сердце каким-нибудь отвратительным поступком». Он посмотрел сыну в глаза. Взгляд отца был очень твердым. Винра все понимал. Он ничего не сказал, а просто в знак согласия кивнул отцу головой.

      

      Родители поехали к Филе домой. Она была дома с матерью. Отец где-то был по делам. Его присутствие было не обязательным, поэтому мать Винры, Ризащейла, одела на Филу браслет. Так Фила стала частью их семьи. Хотя и до этого они относились к ней как к своей. Руобатила стала потчевать гостей. Так они просидели за разговорами два часа, пока не пришел Фиранэйва. Зайдя домой и увидев гостей, он сразу посмотрел на дочь. Она сияла от счастья, а на ее руке был браслет.

     – Ты счастлива? – спросил он Филу.

     – Да, конечно.

     – Будь верной женой, хорошей хозяйкой и матерью. Не опозорь нас своими поступками.

     – Да, папа.

      

      

      _________________________

      

      

      Помолвка по традиции Земли Тринадцати Рас была по сути свадьбой. А свадьбу праздновали, когда жених приобретал или снимал свое жилье и переезжал туда со своей невестой. Поэтому свадьба была одновременно новосельем, и именно туда приглашали гостей на празднество. Но до этого еще было долго. Филе надо было закончить школу, Винре начать зарабатывать на жизнь и найти подходящее жилье. Начиналась взрослая жизнь, и у него были планы, о которых он хотел поговорить со своими родителями. Винра хотел уехать учиться на год в Горный край. И в один из вечеров, когда его родители были дома он заговорил с ними об этом:

     – Я хочу уехать учиться в Горный край на один год.

     – Для чего? – спросил Вайпакула.

     – Я подумал, как зарабатывать на жизнь. У меня можно сказать уже есть семья. Там можно пройти медицинскую практику от нашего университета и получить дополнительные знания и опыт в медицине. Так я смогу специализироваться на излечении психических заболеваний. Можно, конечно, и работу поискать, но мне хочется быть самостоятельным.

     – Ты вряд ли сможешь сразу после учебы открыть свое дело. Никто не пойдет к неопытному врачу. Но если ты вернешься, поработаешь с кем-нибудь помощником, то лет через пять-десять сможешь сам. Я не против, если считаешь нужным, езжай. Но ты должен понимать… – отец замолчал.

     – Что понимать? – Винра смотрел на отца и видел в его глазах беспокойство.

     – В горном краю растет много зуры, люди к ней очень привязаны, и это рушит многие жизни.

      Винра знал, что такое зура, наркотическая трава Земли Тринадцати Рас, наркотический вид сахарного тростника. Ее даже экспортировали из-за ее удивительных свойств. Особенностью этой травы было то, что она в отличии от других наркотических средств не была ядом, и ее многолетнее потребление не приводило к изменению внешнего вида, и не вредила здоровью. Правительство контролировало употребление зуры, и официально было разрешено ее употребление в виде чая. Чай из листьев зуры имел тонический эффект и свободно продавался в магазинах. Некоторые заваривали очень крепкий чай, что осуждалось обществом и считалось признаком распущенности, слабохарактерности, и безволия. Из зуры также делали сок, сироп и леденцы. Сок зуры можно было купить по рецепту врача при некоторых психических расстройствах, а сироп и леденцы были запрещены. За свое детство Винра слышал о случаях, когда полиция ловила наркоторговцев продававших леденцы и сироп зуры. Но в то время его эта тема не интересовала. В их семье не принято было даже пить чай из листьев зуры. Родители считали, что это путь в никуда, побег от реальности, который приведет к развитию плохих качеств. Винра видел беспокойство за его судьбу в глазах отца. Но в конце концов он уже взрослый, ему предстояло принимать в жизни решения и нести за них ответственность самому.

     – Я не могу тебя всю жизнь пасти, – сказал сыну Вайпакула. – Это твоя жизнь и тебе придется ее прожить самому, но помни, мы с матерью всегда будем волноваться за тебя.

     – Я не подведу вас, я буду думать о последствиях своих поступков.

      Так Винравайпа получив от родителей благословение, собрался после конкурса уехать на год в горный регион страны, славившейся своими врачами и лекарствами.

     – А я в науку подамся, – сказал Винре Куна, после того, как на следующий день услышал о его решении поехать в Горный край.

     – Чем конкретно хочешь заняться? – спросил друга Винра.

     – Тут дело интересное есть. Профессор Ризарана набирает небольшую группу помогать ему в области изучения истории и культуры северных районов страны. Хочу с ним рвануть, позаниматься этнографией, опыт приобрести. На севере очень интересная культурная традиция, много философских моментов есть. Будет над чем подумать. Да и профессор Ризарана мне нравится, у нас еще во время его лекций отношения завязались.

     – Я рад за тебя. Наука — это твое. Но, как-то грустно, что закончились наши счастливые дни, когда мы вместе учились.

     – Я тоже буду скучать. Надеюсь наша дружба сохранится. Ты же вернешься после учебы.

     – Да, обязательно. Как вернусь приду к тебе в гости.

     – На свадьбу не забудь позвать.

     – Как без тебя? – сказал Винра уже уходящему Куне.

      

      _____________________

      

      

      Вот и настал день конкурса, вернее первый день, поскольку на конкурс отвели целую неделю. Желающих было около ста тридцати тысяч. И за один день пропустить такое количество студентов было невозможно. Представители компании Курфауоза присутствовали в каждой аудитории, где проходил экзамен. Списать было нельзя. Все было очень строго. Каждый студент заходя в аудиторию получал тетрадь с вопросами, в которой же он должен был дать ответы. Тест, как и запланировал Курфабока состоял из двух частей. И первую часть начинала задачка Ракануофы, управляющего гостиничным комплексом компании Курфауоза. Как вы помните задача была такая.

      «В сковороду влезает две котлеты. Одна сторона жарится пять минут. За сколько человек пожарит три котлеты, если не отвлекается на другие дела?»

      В принципе казалось не так сложно, но был подвох. Многие студенты, рассуждали так. Две котлеты кладем. Первую сторону жарим за 5 минут, затем вторую за 5 минут. Остается одна котлета. Ее первую сторону жарим за 5 минут и вторую за 5. Получается всего 20 минут. Те кто были посообразительней догадывались, что если так делать, то при жарке последней котлеты производственные мощности не полностью используются и догадывались, что можно было сделать по-другому. Положить две котлеты и пожарить одну сторону. Это пять минут. Затем одну котлету убрать из сковородки, вторую перевернуть и положить на освободившееся место третью. Еще пять минут. После чего имеем одну полностью прожаренную котлету и две наполовину. За третью пятиминутку дожариваем эти котлеты, и так доводим время жарки до 15 минут. Это были люди с экономическим складом ума. Они радостно писали в ответе 15 минут. Но подвох состоял в том, что пятнадцать минут это ответ на вопрос «За какое минимальное количество времени можно пожарить три котлеты?» А вопрос-то был «За сколько человек пожарит три котлеты, если не отвлекается на другие дела?», а это значит, что кто-то это сделает за 20 минут, кто-то за 15, а могут оказаться и такие, кто будет жарить по одной котлете и у них на это уйдет 30 минут. Соответственно правильным ответом было 15, 20 или 30 минут. Это был подход управленца, который должен был также учитывать мыслительные способности своих подчиненных, а главное четко понимать мысль и отвечать на вопрос, который ему задали, а не на тот который, он сам себе придумал. И так было с каждым заданием. Естественно прошедших первую часть теста оказалось немного. И их ответы попали на стол к Курфабоке для проверки второй части, которую он составил сам, и которая была полностью понятна только ему одному. Однако случится это все только через три месяца, а до этого огромное количество работ проверялось сотрудниками Курфауозы.

      _______________________

      

      

      После участия в конкурсе Винра договорился о переводе его в университет Горного края для изучения медицины. В своем университете они проходили медицинские аспекты психологии, но, чтобы действительно лечить этого было недостаточно. Кроме того Горный край славился своими лекарствами, знание которых могло помочь. Собравшись и попрощавшись с родителями, Филой, ее семьей и Куной, он отправился в путь. Автобус приводимый в движение четырьмя балазами неспешно ехал по дороге, которая все чаще поднималась вверх. Каждые сто километров балаз меняли, и в это время пассажиры могли попить чаю в кафе на перевалочной станции. Хотя Винра очень хотел посмотреть новые земли и увидеть горы, ему было жаль уезжать из дома. Там остались все, кого он любил. И поэтому иногда под влиянием эмоций он начинал думать, что зря затеял это дело. Наверное было можно и как-то по-другому зарабатывать на жизнь. И такие возможности были в Озерном крае. С другой стороны он хотел заняться частной лечебной практикой, и к этому надо было идти. В конце концов у него ведь уже есть Фила, надо думать, как кормить семью. Винра смотрел на проплывающие мимо пейзажи и думал, как в жизни порой бывает трудно принять решение и понять, как же правильно поступить. Он вспомнил своего отца, который был для него примером хорошего семьянина. Он был мужчиной, в самом хорошем смысле этого слова: надежным, ответственным. Казалось он всегда знал, как поступать. Винра вспомнил их философские дискуссии с Куной. Они часто обсуждали тему, как правильно принимать решения. Все к чему они пришли было то, что мышление начинается всегда с чего-то, с каких-то положений. И правильный вывод можно сделать только, если положения от которых отталкивается человек верны, и если он мыслит логично.

      Иногда он отвлекался на ландшафты мимо которых они проезжали. Горный край отличался от Озерного. Он был более суровый и величественный. «Интересно, а если бы я вырос здесь, это бы повлияло на мой характер?» – подумал Винра. Его мысли снова вернулись к теме принятия решений. «Вот правильно или нет то, что я еду сюда?» – думал он. Он стал размышлять почему он засомневался в своем выборе. И конечно это было под влиянием нахлынувших эмоций разлуки. «Да, эмоции мешают логически рассуждать, а если без эмоций, как мой отец, я еду учится, специальность будет хорошая, я смогу зарабатывать на жизнь. У Филы будет возможность родить детей. Родители будут рады. Я буду жить, как взрослый мужчина. Здесь все правильно. А от чего я отталкиваюсь в своих размышлениях?» Винра подумал немного и решил: «Похоже я как отец верю в традиционную жизнь, верю, что надо заботится о других, дать возможность детям вырасти в хороших условиях. Честно жить. Почему бы нет? Мои родители так прожили всю жизнь и были счастливы». От этих мыслей Винра успокоился и стал больше смотреть на проплывающие мимо пейзажи, чем переживать из-за разлуки с любимыми людьми.

      Дорога заняла пять дней. На ночь они останавливались в придорожных гостиницах, а затем ехали дальше, регулярно меняя балаз. Наконец взору Винры открылась столица горного края и ее университет, который стоял на одной из вершин. Выйдя из автобуса, он взял свои вещи и даже не стал спрашивать у местных жителей, как добраться до университета. В этом не было нужды: его было видно из любой точки города. Винре, как любому юноше, путешествие было в радость. Интересно было все. Он подметил особенности местных строений, отличающийся от Озерного края говор жителей. Дорога шла по извилистым улочкам и была дольше, чем казалась вначале; поэтому, забравшись на университетскую гору, Винра изрядно устал. У него не было привычки ходить в горной местности. «Надо будет привыкать», – подумал он. Вид с горы открывался чудесный. Устроившись со своими пожитками на скамейке, он полюбовался местными красотами и чуть-чуть отдохнул. Затем достав официальную бумагу о переводе его в университет Горного края на один год, Винра пошел искать того, кто за это отвечает. Это был Зибазэйба, среднего телосложения и, как показалось Винре, с типичным для местных жителей несколько дерзким выражением лица. По началу для Винры стиль поведения местных жителей казался каким-то преувеличенным, но потом он привык и перестал обращать на это внимание. Зибазэйба был очень культурным и гостеприимным человеком. Он помог Винре записаться в нужную ему группу и устроится в общежитии, которое находилось рядом с университетом, что было очень удобно. Началась другая жизнь.

      

      ______________________

      

      

      В своей группе Винра сошелся с двумя студентами. Один из них, Зуфа, он был местным, другой, Канта, был родом из региона Великой реки, и также как и Винра приехал по обмену изучать медицину. Зуфа был из глухой деревни и жил в общежитии вместе с Винрой и Кантой. Иногда после уроков они вместе гуляли в университетском парке, обсуждая последние лекции или новости. Обычно Зуфа начинал разговор:

     – Я так и не понял из сегодняшней лекции, как зура влияет на сознание.

     – Появление чувства удовольствия и заторможенности, далее при увеличении дозы как легкий анестетик. Последствия от большой дозы: покраснение кожи спутанность мыслей в течении 12 часов, – процитировал свою запись в тетради Канта.

     – Это понятно, но почему? Я имею ввиду, почему прием зуры вообще может влиять на сознание. Получается сознание это функция мозга. Иначе как бы интоксикант мог влиять на сознание?

     – Вопрос что является источником сознания не выяснен, – сказал Винра, – С точки зрения материализма – это скорее всего мозг, хотя и это не известно доподлинно. С точки зрения религиозной философии – душа. Но что бы ни было источником сознания, в своем мышлении оно опирается на чувственный опыт и чувственное восприятие, если здесь возникают нарушения, то это не может не сказываться на мышлении. Поэтому влияние интоксикации на сознание не доказывает, что его источником является материя.

     – Ничего ты загнул, – сказал Зуфа. – Я именно это и хотел понять, просто не знал, как объяснить. Ты похоже об этом много читал?

     – Это тоже, но главное, – отвечал Винра, – у меня в Озерном крае друг есть, Куна, он большой философ, мы с ним любим на философские и научные темы дискутировать. Многое уже обсуждали и это тоже.

     – Интересно у вас, – сказал Канта. – Я бы и сам с вами о чем-нибудь подискутировал.

      Зуфа встал напротив своих новых друзей и сказал:

     – Я вас приглашаю в выходные в маленькое путешествие по Горному краю. Это место называется Горная тропа. Там все оборудовано для прогулки по очень живописному месту. Там вы сможете увидеть всю красоту здешней природы.

     – Хорошее предложение, мы здесь ничего не знаем, с удовольствием с тобой прогуляемся. Ты согласен, Винра?

     – Конечно, надо куда-то энергию девать. Можно и прогуляться.

      

      

      __________________________

      

      

      Начались выходные. Три друга, как и договаривались, отправились в поход под руководством Зуфы. Стоя на остановке, они обсуждали свою жизнь и учебу.

     – У нас в университете большое внимание уделяют семейным отношениям, психологии полов и так далее. Довольно интересная тема. Винра, ты же помолвлен. У тебя с твоей невестой какие отношения? Ты знания в психологии применяешь с ней?

      В это время подошел автобус. Народ зашел туда и расселся, кто где. Винра, Зуфа и Канта встали вместе около окна. Поскольку рядом были люди их разговор прервался, поэтому всю дорогу Винра думал над вопросом Канты. Стал бы он рассказывать о своих отношениях с Филой людям, которых не знал и пару месяцев? Конечно нет. Даже Куне бы все не рассказал, хотя он его самый близкий друг. Для него отношения с Филой были не просто близкими, а очень личными, это было только для них двоих.

      Автобус приехал в нужное место. Все вышли.

     – Ну, что, Винра, как у тебя с Филой? – снова начал Канта.

     – Я не рассказываю об этом никому, это – личное, – спокойно, но твердо ответил Винра.

     – Ладно, пусть так, но ты как считаешь, психология здесь полезна или нет? – не унимался Канта.

     – Честно говоря, когда говорят о применении психологии в отношениях, то это звучит как манипулирование. Хотя, наверняка не скажешь. Ты что имеешь ввиду? И как сам-то применять ее собрался?

     – Ну, может, чтобы лучше понять партнера... или учитывать женскую психологию.

     – У меня за время учебы сложилось впечатление, что психология меньше всего применима к людям, которых ты знаешь хорошо, – сказал Винра. – Психология хороша для людей, которых ты видишь первый раз. Тогда она помогает, а с близкими помогает только правильное поведение.

     – Я согласен с Винрой, – сказал Зуфа. – Если бы психология в отношениях помогала, психологи имели бы самые счастливые семьи и браки, но мы этого не наблюдаем.

     – Но может в долгосрочной перспективе это и так, – сказал Канта, – но на начальном-то этапе это может быть полезно или тоже нет?

     – Ну, если только на начальном этапе, – отетил Зуфа. – Кстати мы уже подошли к этому месту.

     – Какому месту? – спросил Канта. – Что за место?

     – Слухи ходили, они затем в легенду переросли, что здесь девушка сбросилась со скалы.

     – Зачем? – спросил Канта.

     – Говорят, кто со стороны видел, что она со своим мужем или женихом разговаривала. Он ей стал что-то говорить, и она через этот барьер выбросилась вниз. Говорят, что этот парень на Курфабоку похож был. Но это все слухи.

     – Да, слухи, но не приятные, наверное, для Курфабоки, – сказал Винра, – а вы в его конкурсе принимали участие.

     – Я, да, – сказал Канта.

     – А, я нет, – сказал Зуфа.

     – А ты почему не захотел участвовать?

     – Я никуда уехать все равно не могу: у меня отец больной. Помогать ему надо.

     – Ясно, – сказал Винра. – Да все равно не выиграть: столько народу и одно место. Хотя Куна мог бы.

     – История про девушку печальная, может это все произошло из-за того, что они не учитывали психологию, – продолжал Канта.

     – Как знать? – сказал Винра. – В себе-то трудно понять, что происходит, что говорить о других?

     – Да, ты прав, – подытожил Зуфа.

      Так гуляя по живописным местам Горного края, приятели то обсуждали что-то, то спорили между собой, пока не закончился день, и они не поехали назад в город.

     – Устал я сегодня, ноги даже гудят. Я по горам не привык ходить, – пожаловался Канта.

     – Ничего, это временно, – сказал Зуфа. – Садись на свободное место, не стесняйся.

      Канта сел.

     – А вы?

     – А мы спортсмены, – сказал, усмехаясь, Зуфа. – У нас ноги вообще никогда не болят.

      

      __________________________

      

      

      В кабинете Фирсафасы было тихо и спокойно. Он сидел и обдумывал, как выполнить очередное задание Курфабоки, как неожиданно его начальник зашел к нему и положил одну проверочную работу ему на стол. Курфабока ткнул в нее пальцем и сказал:

     – Мне нужен этот парень.

     – Только он? Если он не согласится, или что-то случится, кто второй на очереди? – спросил Фирсафаса, чтобы понимать как ему правильно действовать.

     – Другие не нужны. Если он не согласится, тогда будем искать в другом месте человека. Но постарайся его заполучить. Перед участием в конкурсе они подписывали обязательство в случае выигрыша начать работу у нас?

     – Да, все сотрудники следящие за конкурсом были проинструктированы об этом.

     – Ну, тогда проблем не должно быть. Достань мне его.

      Курфабока ушел, а Фирсафаса решил для начала изучить проверочную работу победителя. «Винравайпа, университет Озерного края, – читал он. – Хорошо, местный». Затем он изучил, как лаконично и точно Винра ответил на все вопросы, составленные главами отделов и перешел ко второй части, которую составил Курфабока. На картине Винра поставил лишь один крест, на фотографии родителей Курфабоки. Фирсафаса знал эту историю из личной жизни своего шефа. «Как он угадал?» – подумал Фирса. Многие студенты зачеркивали свадебный браслет, бутылку зуры, документы лежащие на столе или все вместе. Секретарь Курфабоки был тоже не лыком шитый. Он подумал, а как бы он ответил сам, но ему трудно было это представить, так как он знал эту историю. Затем он прочитал ответ Винры во втором задании теста. «Если под Богом подразумевается источник всего сущего и меня самого, то я не могу ничего об этом сказать, так как я даже не понимаю, откуда исходит мое собственное сознание и мои мысли». Прочитав ответ Винры, Фирса вспомнил, как думал над словами сказанными Курфабокой: «Попросить говорить о Боге — это лучший способ заставить человека честно говорить о себе». После этого Фирса стал обращать внимание на то, что другие говорят о Боге. «Надо при удобном случае обсудить это с шефом, но, что точно можно сказать, что этот парень реалист», – думал Фирса. Затем он позвонил в университет Озерного края и узнал, что Винра переведен в Горный край для изучения медицины. У компании Курфауоза в каждом университете были свои люди, которые могли помочь: иногда за деньги, иногда за услугу. В университете Горного края этим человеком был как раз Зибазэйба. Фирса позвонил ему. Зибазэйба, увидев от кого идет вызов, сразу ответил:

     – Да, Фирсафаса, чем могу помочь?

     – Есть дело, которое надо сделать абсолютно тихо, и не привлекая внимание.

     – Я слушаю.

     – У вас в университете сейчас находится студент, который выиграл конкурс. Он у вас переводом из Озерного края, его имя Винравайпа. Надо тихо сообщить ему об этом, и под каким-то предлогом отправить назад. Никто об этом не должен знать, иначе парня разорвут.

     – Это срочно? – спросил Зиба. – Он еще учебу не закончил.

     – Нет, нам не к спеху, лишь бы шума не было раньше времени.

     – Сделаю, – сказал Зибазэйба. Он даже не стал обсуждать условия, так как хорошо знал, что Курфауоза в долгу не останется.

      Некоторое время Зибазэйба думал, как лучше отправить Винру назад. Можно было вызвать Винру и все ему сообщить. Пусть решает, что делать. Но он скорее всего расскажет об этом друзьям, те еще кому-нибудь, и так это будут знать все. «Нам такого не нужно, – думал он, – скорее всего ему лучше доучится, но ускоренно». Затем он нашел преподавателя, у которого Винра мог бы пройди ускоренную практику, поработав вместе с ним в качестве младшего ассистента, и так набраться необходимых знаний за более короткий срок. «Всем бы так учится, – думал Зиба, – но для всех так не сделаешь». Винра, который ни о чем не подозревал, был отправлен на практику. Когда через месяц он вернулся, Зибазэйба вызвал его к себе в кабинет.

     – Заходи, Винра.

     – Здравствуйте.

     – Как учеба? Как практика прошла?

     – Очень хорошо. Наконец-то в голове улеглось как все делается. Спасибо, что дали такую возможность.

     – Это не мне спасибо, а Курфауозе. Они похлопотали.

     Удивленный Винра молча смотрел на Зибазэйбу, который не стал ждать вопроса:

     – Ты выиграл конкурс. Тебе надо возвращаться. Ничего никому не говори. Я сам завтра скажу в группе, что по независящим от тебя обстоятельствам, тебе надо вернуться домой. Вот тебе документ о прохождении курса, прямо сейчас собирайся и выезжай. В офисе Курфауозы тебя ждут, найди там секретаря Фирсафасу, он курирует этот вопрос. Никому ничего не рассказывай, шумиху раньше времени поднимать не надо. Это сильно мешает.

      Все, что происходило с Винрой потом, было как во сне. Он машинально собрал вещи, дошел до автобусной станции, купил билет и поехал с первым автобусом домой. Трудно сказать, что он чувствовал в это время. Радость? Может быть. Жизнь перевернулась. Он собирался начать свое дело, когда приобретет опыт, а теперь это все не надо. Он не думал, что выиграет. Для него конкурс был просто интересным случаем в жизни, о котором он забыл сразу после участия. А тут такое. С другой стороны, хорошая работа. Это как раз то, что ему было нужно для создания собственной семьи. Он сможет снять, а потом и купить жилье, жениться на Филе, завести детей. Это радовало. Но что там за работа? Как у него получится работать с Курфабокой? Он ведь гений! Все это было полнейшей неизвестностью для него, которая пугала. «Да ладно, чего боятся, многие бы хотели оказаться на моем месте. Что скажет Куна, когда узнает? Как родители и Фила отнесутся к таким переменам в моей жизни?» Все эти мысли роились в его голове, пока автобус движимый ездовыми куницами вез его в Озерный край. Дорога назад заняла на один день меньше, потому что ехали под горку гораздо чаще. Когда Винра увидел родные пейзажи, он почти по-детски обрадовался тому, что снова дома.

      Дома была только Раула, которая, увидев старшего брата, запрыгала от радости.

     – Ты уже приехал?! Так рано!

     – Где папа с мамой?

     – Папа на работе, а мама скоро придет из магазина.

      Затем Раула поменялась в лице:

     – У тебя что-то случилось?

     – Да, случилось, но не переживай, это не что-то плохое. Когда родители будут дома, я расскажу.

      Затем вернулась Ризащейла, мать Винры. Увидев Винру, она замерла, а потом спросила:

     – Почему ты так рано приехал? Что случилось? Почему не сообщил, что возвращаешься?

     – Я просто забыл сообщить, все как во сне произошло... Давай подождем папу. Такое надо с ним обсуждать.

      Ризащейла ничего не сказала, но про себя подумала, что это воспитание ее мужа сказывается. По темпераменту сын был очень похож на нее, такой же прямолинейный и нетерпеливый. Но отец приучал его с детства к сдержанности и расчетливости. Что делать? Пришлось ждать отца.

      Когда, придя с работы, Вайпакула увидел сына, он удивился, но в своей сдержанной манере спросил:

     – У тебя что-то случилось?

     – Да, мне надо вам всем всё рассказать.

      Семья села за стол. Все посмотрели на Винру, ожидая его объяснений.

     – Я выиграл конкурс компании Курфауоза. Они сообщили в университет Горного края об этом. Мой куратор устроил мне ускоренное обучение и практику. Я получил свидетельство о прохождении курса по медицине для психологов и поехал домой. Меня попросили никому постороннему об этом пока не рассказывать. Я сел в автобус и домой поехал. Я забыл, что могу ... надо сообщить... Все как во сне было, когда я узнал об этом.

     – Как здорово! – захлопала в ладоши Раула. – Да-к ты скоро сможешь жениться! Напрошусь к Филе выбирать свадебное платье. Позови меня дом искать, а то обижусь. Нельзя такие вещи без младшей сестры делать!

      Винре было приятно, но он больше всего хотел услышать, что скажут родители, особенно отец. Мать молчала, ждала, что скажет муж. Вайпакула спросил:

     – А ты сам-то хочешь там работать?

     – Наверное, это здорово, хорошая карьера. Но мне трудно представить, где для меня будет лучше, поскольку я нигде не работал. Для меня сейчас главное просто начать что-то делать, как-то зарабатывать на жизнь. У меня теперь Фила есть.

      Отец кивнул в знак одобрения, а потом спросил у жены:

     – А ты что думаешь?

     – Проблема в том, что я даже не знаю что думать: никто толком ничего не знает о Курфабоке. Но я надеюсь, что ты сможешь сохранить в жизни свое достоинство, – сказав эти слова, она посмотрела сыну в глаза.

      Винра знал свою мать и этот ее взгляд. Для нее честь была дороже жизни и денег. Он понимал, что она не хочет от него выносить позор. Он кивнул ей головой и сказал:

     – Тогда завтра я пойду в офис Курфауозы.

      

      _______________________

      

      

      На следующий день Винра пошел в офис компании Курфауоза. По меркам Озерного края, где не любили высотные здания, это было высокое здание, напоминающее башню и состоящую из двенадцати этажей. На плоской крыше этого здания размещался красивый сад, который был частично виден даже с земли. Посредине сада находился дом Курфабоки, который был по сути тринадцатым этажом здания. В апартаменты Курфабоки вел отдельный лифт. Только два человека из всей компании могли придти в его квартиру: его секретарь Фирсафаса и начальник охраны Файмарила.

      Винра зашел в здание. Стоящий у входа охранник поинтересовался, кто он и зачем пришел.

     – Мое имя Винравайпа, меня здесь должны ждать.

     – Подождите, я проверю.

      Охранник посмотрел в базу данных. И сказал:

     – Да, действительно. Вы должны подойти в кабинет к Фирсафасе. Вот вам пригласительный билет. Садитесь на лифт. Его кабинет находится на двенадцатом этаже.

     – Спасибо.

      Винра зашел в лифт, который неспешно поднимался наверх балазами. Выйдя из лифта он оказался перед большой дверью, на которой было написано имя Фирсафасы. Винра впервые был в офисе Курфауозы. Он даже не представлял себе, как все выглядит внутри. А внутри все было чисто, лаконично и без ненужной роскоши, но очень стильно. Винра зашел в кабинет и первое, что ему бросилось в глаза — это пронзительный взгляд темно-синих глаз Фирсафасы. Винра, хоть и был добрым парнем, совсем не был трусливым, но даже на него действовал этот, казалось все видевший и все повидавший взгляд.

      Винра поздоровался и представился. Показывая на сиденье напротив него секретарь Курфабоки сказал:

     – Садитесь Винравайпа. У нас серьезный разговор о том выборе, который Вам предстоит в жизни.

     – Ко мне первый раз старший обращается на Вы.

     – Это нормально. Вы становитесь взрослым, детство уходит, вернее уже ушло. Мы хотим предложить Вам место в нашей компании. Само по себе это уже выгодное и для многих желанное предложение. Но Вам предлагается не просто место сотрудника, а положение помощника главы компании. Это большая ответственность. Это потребует от Вас не только самоотдачи, но и изучения всех аспектов деятельности Курфауозы на протяжении нескольких лет. Если Вы в состоянии будете вести дела, то со временем займетесь всем этим вместе с нашим шефом. Это контракт, который Вам надо подписать, если Вы принимаете наше предложение.

      Фирсафаса достал из стола готовый контракт с уже вписанным именем Винравайпы и протянул ему.

     – Внимательно все прочитайте.

     – Прямо здесь?

     – Да, если Вам удобно.

      Это был первый контракт в жизни Винры. Но это не был просто какой-то контракт, это была несбыточная мечта многих людей. В самом контракте не было ничего необычного. Стандартный контракт, который они изучали еще в школе. Хорошая зарплата и перспективы. Обязанностью Винры было способствовать благополучию компании и ее клиентов. «Да, сколько еще придется изучать. Такое ощущение, что еще раз поступил учиться. Ладно такова жизнь», – думал Винра. Когда прочитав, он посмотрел на Фирсафасу и сказал:

     – У меня есть проблема. Я еще не закончил учебу.

     – Что еще осталось?

     – Экзамены.

     – Это не проблема. Если подпишите контракт, мы решим все Ваши вопросы.

      В голосе Фирсафасы не было никаких сомнений. И Винра тоже стал понимать, что для этих людей не существует большинства проблем, которые есть у обычных людей. Это дало ему ощущение принадлежности к могущественной группе людей, способных на многое. Он понимал, что среди них ему придется стать таким же как Фирсафаса: сильным и, казалось, видящем насквозь. Это был совсем другой мир, который поманил его в какую-то неизвестную даль, где люди рисуют на горизонте свои мечты.

      Он подписал контракт. Завтра начинался его первый день в Курфауозе. Курировать его обучение будет лично Фирсафаса, что говорило о его значимости.

     – Теперь пришло время поговорить о Вашей безопасности с начальником охраны, – сказал Фирсафаса и жестом показал Винре следовать за ним.

      Файмарила, начальник охраны Курфауозы, имел как и все представители расы Ф темно-синие глаза, но в отличии от Фирсафасы его взгляд был тяжелый и без всякого налета изысканности. Эти двое — единственные в компании люди имели доступ в личные покои Курфабоки. Их личные кабинеты размещались сразу под квартирой их начальника, на двенадцатом этаже офиса.

      Зайдя в кабинет к Файмариле, Фирсафаса сходу представил Винру:

     – Это Винравайпа, студент, который выиграл наш конкурс. Проинструктируйте его, – затем повернувшись к Винре, Фирсафаса сказал: – Завтра Вы начинаете работать. Утром, ровно в восемь, жду Вас в своем кабинете. И запомните, первое, чему Вы будете учится — это пунктуальности. Не опаздывайте ни на секунду, еще раз повторяю, секунда в секунду.

      Фирса ушел, а Файмарила молча вытащил из сейфа переносной телефон, который имел кнопку экстренного вызова. Дал его Винре и сказал:

     – Теперь эта штука всегда должна быть с Вами. Пока Вы не знаете никаких секретов, Вам не нужны специальный автомобиль и охрана. Однако Вы скоро станете знаменитостью, это приносит много беспокойств. Старайтесь избегать людных мест. С кем Вы сейчас живете?

     – С родителями, но я помолвлен и скорее всего скоро женюсь и начну жить самостоятельно.

     – Мы найдем Вам дом на охраняемой территории. Вам надо заняться бегом и кулачным боем. От серьезных происшествий вряд ли поможет, но от придурков спасает. Плюс хорошая физическая форма всегда помощник в работе. У нас в офисе есть хороший спортзал приходите, там всему научитесь. Если будут вопросы спрашивайте. В Вашем телефоне уже есть все номера руководителей нашей компании.

      

      ________________________

      

      

      Винра вышел из офиса Курфауозы. Он так хотел со всеми поговорить: с родителями, Филой, Куной. Но сегодня поговорить можно было только с родителями. Куна был в отъезде с профессором Ризараной и недоступен для звонка. К семье Филы надо еще сходить и рассказать о переменах в своей жизни. Он проверил рукой телефон. У них в стране такие телефоны имели только большие люди, а теперь такой телефон есть у него. Как все поменялось думал он. Его родители были простыми людьми, простыми и счастливыми. Винра все время хотел жить также как они. Он вспомнил Фирсафасу и его пронзительный, не оставляющий шансов взгляд. «Это совсем другие люди, я должен буду стать как они. Кто поможет мне советом, если что-то случится? Отец вряд ли сможет тягаться с такими хищниками. С другой стороны я еще молодой, а у меня уже есть хорошая работа и свой телефон. Я часть великой команды». Эти мысли увели Винру в картинную галерею его воображения, где на каждой картине он был изображен великим человеком. На одной картине он разговаривал с важным видом по телефону. На другой он выходил из личной машины бизнес класса. Где-то он пристально с задумчивым лицом смотрел куда-то вдаль. Так незаметно для себя он пришел домой.

     – Мне надо с вами поговорить, – сказал он родителям.

     – Мы слушаем тебя, – спокойно сказал Вайпакула.

     – Я устроился в Курфауозу. Подписал контракт. У меня теперь личный переносной телефон. Завтра на работу. Похоже там все слишком серьезно. Я столько могу рассказать, но даже не знаю, что важно, и как я с этим справлюсь.

      Винра был возбужден и сказал все, что пришло первое ему в голову, а затем добавил:

     – У меня такое чувство, что я что-то теряю. Там совсем другая жизнь, а я был счастлив, живя своей жизнью.

     – В этом нет ничего удивительного. У тебя начинается взрослая жизнь. Если твоя работа будет сложна и ответственна, просто придется больше трудиться. Но по сути все остается, как и было. У тебя есть близкие люди, о которых надо заботиться, у тебя есть обязанности, которые надо исполнять. Сложная работа, простая работа, суть одна и та же: надо работать.

      Винра в очередной раз восхитился способностью своего отца понимать суть происходящего и понимать, как действовать в любых жизненных обстоятельствах. Его мысли прервал голос его матери:

     – Какими бы ни были обстоятельства, главное сохрани честь и достоинство, остальное не так важно.

      В этот вечер Винра пошел спать раньше обычного. Он боялся проспать на работу. Но его мысли не дали ему быстро уснуть. Ему было стыдно перед своими родителями, перед самим собой. «Какой-то телефон … и голова уже не соображает, что делать, – думал он. – Похоже самое сложное в жизни – это не работа, а сама жизнь».

      

      ________________________

      

      

      В офис Курфауозы Винра пришел раньше на полчаса. Он ждал, разглядывая все вокруг. Подошел Фирсафаса:

     – Доброе утро, Винравайпа, Вы готовы?

     – Доброе утро. Готов.

     – У нас сейчас будет собрание, на котором я представлю Вас всем нашим руководителям.

     – Хорошо, как скажите.

      Без одной минуты восемь почти разом все руководители вошли в кабинет Фирсафасы. Они все молча расселись и стали смотреть на секретаря Курфабоки. Винра наблюдал за ними. Было видно, что они большие шишки, руководители в серьезной влиятельной компании. Стая волков. Это то, что приходило Винре в голову. В них чувствовалась власть и сила. Хотел ли Винра быть как они? Он не знал, но что-то привлекало его в них, и что-то отталкивало.

      Фирсафаса заговорил:

     – Я хочу представить вам победителя конкурса компании Курфауоза на должность помощника нашего главы. Его зовут Винравайпа. Из всех студентов Курфабока захотел принять к нам только его. Он правильно ответил на все ваши вопросы и вопросы главы компании.

      Затем обращаясь к Винре и показывая рукой на разных людей, сидящих в комнате. Фирсафаса начал представлять всех руководителей отделов:

     – Это Ракануофа, управляющий нашим гостиничным комплексом и одновременно олицетворение гостеприимства Курфауозы. Это Банабиза, начальник отдела развития технологий. Это Заупавара, отвечающий за экономику и финансы. Это Тейзатуна, начальник политического отдела. И последний с краю — Фауравала, начальник отдела пропаганды и печати.

      Пока он это говорил, никто не пошевелился и ничего не сказал. Все просто смотрели на Винру, а он по очереди смотрел на того, кого ему представлял Фирсафаса. Затем секретарь продолжил:

     – Теперь на ближайший год ваша задача ввести Винравайпу в курс дела. Он должен понимать всю кухню каждого отдела до той степени, до какой вы решите, что это необходимо. Учтите, он потом будет помогать шефу руководить или когда-нибудь будет руководить сам. Если он не будет что-то важное понимать из того, как работают ваши отделы, он будет отдавать глупые, непрактичные распоряжения. Ваша задача познакомить его со всем, что происходит у вас. Если на это понадобится больше времени, чем год, мы на это пойдем. Главное, чтобы он во всем полностью разобрался и вы в этом были уверены. У вас есть идеи, как организовать его обучение?

     – Лучше, чтобы он поработал в каждом отделе на всех должностях. Так он со всеми познакомится и узнает, как все функционирует изнутри, а также начнет понимать нашу тактику и стратегию. Но такое обучение займет около полугода в каждом отделе или больше. Соответственно завершится через года три, – сказал Банабиза, начальник отдела развития технологий.

     – Я согласен с Банабизой, это долго, но это самое лучшее и позволяет избежать нереалистичных представлений о нашей работе, – сказал Фауравала, начальник пропаганды.

      Остальные тоже поддержали это предложение. Видя это, Фирсафаса сказал:

     – Хорошо, я согласен с вами. Пусть будет дольше, но лучше. Как вы думаете с кого ему начать?

     – Лучше всего с меня, – сказал Ракануофа, – я отвечаю за все здание, организацию встреч и размещение клиентов, а также этикет нашей компании. Я думаю надо начать с этого. Он будет знать, где и кто находится, познакомится с нашими клиентами и привыкнет к нашему этикету.

     – Это правильно, пусть идет сперва к Ракануофе, – согласился Банабиза.

      Фирсафаса кивнул в знак согласия головой и после этого дал Винре листок, на котором были записаны имена начальников всех отделов.

     – Хорошо, начнёте с Ракануофы. Сейчас Вы поступаете в его распоряжение. Когда он Вас отпустит, сами выберете себе нового начальника и придете к нему в отдел работать. И так с каждым до тех пор пока каждый не решит, что Вы знаете все необходимое о его отделе. Винравайпа, Вам все понятно?

     – Пока да.

     – Если, что-то не будет понятно обращайтесь ко мне по любому вопросу. Я назначен курировать Ваше обучение. Есть какие-то вопросы? – Фирсафаса обратился к начальникам отделов.

      Все молчали.

     – Тогда встреча закончена. Ракануофа, забирайте Винравайпу.

      Все вышли из кабинета. Начальник гостиничного комплекса посмотрел на Винру:

     – Ну, что? Идемте к нам, сегодня день знакомств.

     – Пойдемте, рад буду со всеми познакомиться.

     – Винравайпа, Вы холост?

     – Помолвлен, наверное скоро женюсь.

     – Я думаю, что каждый мужчина должен уметь немного готовить, потому что во-первых он должен уметь позаботится о себе и детях даже в отсутствии жены, во-вторых он должен уметь иногда устроить дома праздник. Тебе надо научится готовить, это и в семейной жизни пригодится, и если что, не оставишь клиента голодным. Так что начнем с кухни!

      Так Винра оказался на кухне, где весь месяц он учился резать, чистить, затем замешивать тесто. С виду это была простая работа, но в ней было много тонкостей. Винре приходилось вникать в детали, а Ракануофа и другие повара ему все объясняли. Через месяц Винру стали также отправлять дежурить в гостинице. Он принимал гостей расселял их, решал их проблемы, при этом продолжая несколько раз в неделю работать на кухне. Так прошло полгода, за которые Винра научился готовить несколько блюд, знал как функционирует гостиница для гостей Курфауозы, понял этикет и культуру компании. Он познакомился со многими сотрудниками, но самое главное он познакомился с некоторыми постоянными клиентами, а также увидел несколько новых. Ему было интересно понять, что это за люди, зачем они идут к Курфабоке, что у них за проблемы. Винра любил психологию, изучал ее. Он хотел больше понимать людей и себя, поэтому его природная наблюдательность была задействована, как никогда ранее. Он видел, что клиентами Курфауозы были очень важные, состоятельные люди. При этом иногда они выглядели какими-то потерянными. Было ощущение, что они зависят от Курфабоки, опираются на него. Ему все больше хотелось понять, какую роль играет Курфауоза в жизни этих людей. Поэтому, когда в один день Ракануофа сказал Винравайпе: «Все ты можешь уходить, выбирай другого начальника»; он с радостью пошел в отдел Банабизы, поскольку считал, что новые технологии должны играть важную роль.

      _________________________

      

      

      Кроме всего прочего за эти полгода Файмарила, начальник охраны Курфауозы, помог найти Винравайпе хороший дом. Этот дом был за высоким забором с подключенной к нему сигнализацией. Преступлений на Земле Тринадцати Рас почти не было. Поэтому охрана делалась больше против людей психически больных или неуравновешенных. Но все же ему с его работой без охраны было никак нельзя. У него появился автомобиль, а теперь еще и дом. Он мог женится на Филе. За эти полгода Фила достигла совершеннолетия и окончила школу. Все шло к свадьбе.

      Поэтому, когда Файмарила сообщил ему адрес дома, который надо было посмотреть, в его семье был фурор. Посмотреть дом пошла целая компания: Винра и его мать, Фила и ее мать, и конечно за ними увязалась Раула. Дом был не новый, но после капремонта и очень добротный. Он был даже больше, чем дом родителей, поэтому Винре было неловко. Однако его мать по-другому смотрела на это:

     – У нас достаточно большой дом, тем более ты же скоро с нами жить не будешь. Твоя комната останется для внуков, когда будут к нам с ночевкой приходить, а вам нужен большой дом, вы детей заводить будете.

     – Твоя мать права, – поддержала подругу Руобатила, – место пригодиться. Вдруг Фила детей много захочет?

      Все посмотрели на Филу, как бы ожидая ответ. Она стояла вся красная и молчала. Матери, быстро поняв, что ответа не дождутся, продолжили разговор:

     – Какая прихожая большая! Каменные полы. Потолки высокие. Мне нравится.

     – Руоба, пойдем кухню посмотрим, для нас это важно. Смотри какая кухня большая и светлая. Все каменное. Фила тебе нравится?

     – Да, – ответила Фила, несколько оправившаяся от предыдущего удара смущения.

      В доме было три спальни, кабинет, хорошая гостиная, кухня со столовой, три ванные комнаты, выход на задний двор, где был по городским меркам большой сад.

     – Как здорово, иметь такой большой сад с огородом прямо в городе! – воскликнула Ризащейла и повернувшись к Филе сказала. – Можно насадить всего... Не бойся, мы поможем. У внуков будут витамины.

      Фила смутилась во второй раз, а остальные, не обращая на это продолжали разговор. Обойдя сад, который был не таким уж и большим, Ризащейла подытожила:

     – Берите нам нравится.

     – Да, хороший дом, – согласилась Руоба.

     – Значит, скоро свадьба?! – закричала Раула, а затем три пары темно-зеленых глаз Раулы, Руобатилы и Ризащейлы, начали сверлить Филу, которой в этот день суждено было покраснеть еще раз.

     – Мамы, – обратился Винра к родительницам, - можно мы с ней это потом обсудим.

     – Хорошо только не тяните!

     – Зачем тебе тянуть со своим счастьем, сестрица! – крикнула Раула и обняла покрасневшую Филу.

      

      _________________________

      

      

      Теперь они могли с Филой начать свою семейную жизнь. Свадьба в их стране означала новоселье, куда приглашали всех родственников, друзей, хороших соседей. Но была одна проблема: Куны не было в городе. И ему было не позвонить. Поэтому Винра попросил отложить свадьбу до возвращения друга. В университете Озерного края Винра узнал, что профессор Ризарана со своей группой должен был уехать на год, который уже прошел. Это значит они должны были вот-вот вернуться. Винра ждал Куну, он помнил, как тот сказал ему перед его отъездом в Горный край: «Не забудь позвать на свадьбу». Столько всего произошло за это время. Винре надо было сообщить другу о том, что он выиграл конкурс, работает в Курфауозе на хорошей работе и обсудить столько вещей. Поэтому, когда в один день Винра вернулся с работы и узнал, что Куна в городе, он очень обрадовался и тут же пошел к нему в гости.

     – А я хотел тебя завтра навестить, – сказал Куна, как только увидел Винру, – но ты опередил. Поздравляю тебя с победой!

     – Когда ты об этом узнал?

     – Да, буквально сразу, как объявили, новости-то мы могли получать. Позвонить было трудно, я в такой глухомани еще никогда не был. Рассказывай, как ты теперь живешь. Как в Горном краю было? Что на новой работе?

     – В Горном краю было интересно, познакомился с тамошней медициной, даже помощником был у одного хорошего врача, а затем меня позвали в кабинет и сказали, что я выиграл, и мне надо было, никому ничего не рассказывая, срочно вернуться домой. Я пришел в офис Курфауозы, а на следующий день вышел на работу. Слушай, у меня сейчас есть персональный телефон, запиши номер, вдруг позвонить захочешь.

     – О, ты теперь большой человек, – пошутил Куна.

     – Да, я пока просто стажер.

     – Так долго! Почему?

     – Просто на собрании решили, чтобы я понимал, как функционирует компания, я должен поработать во всех отделах. Тогда я буду правильно понимать, как и что делать.

      Куна немного подумал и сказал:

     – Да, здесь есть здравый смысл, и сколько тебе еще так работать?

     – Я только в одном отделе закончил, сейчас во второй перешел, а всего в компании пять отделов. Так, что может за два года справлюсь. А как ты? Не расстроился, что не ты выиграл? Скажи честно.

      Лицо Куны стало задумчивым.

     – Когда я узнал, что ты выиграл, я понял, что наше желание поучаствовать в конкурсе было таким по-юношески глупым. Мы ведь, когда записывались на участие в нем, документ подписывали, что в случае победы пойдем работать в компанию Курфауоза. Для нас это было просто какой-то игрой, удовлетворением любопытства, а ведь выиграть было реально можно. Я подумал, а если бы это был я, мне пришлось бы уехать, бросить свою научную деятельность, которую я очень люблю. Я бы не смог больше общаться с профессором Ризараной, обсуждая с ним научные и философские темы. Мне пришлось бы учиться управлению. Это не мое. А как ты? Ты сам рад-то, что выиграл?

     – Честно говоря трудно сказать. С одной стороны мне пришлось отказаться от своих планов начать медицинскую практику, с другой стороны я получил хорошую работу. У меня большая зарплата, хороший дом.

     – У тебя дом есть?! – удивился Куна. – Да-к вы с Филой вместе живете?

     – Нет, я живу у родителей, а за дом просто плачу. Он стоит под охраной.

     – А почему так.

     – Как я мог без своего лучшего друга свадьбу сыграть. Мы твоего возвращения ждали.

      Куна улыбнулся:

     – Спасибо, что про меня не забыл. Ну что? Теперь я здесь, жду приглашения.

     – Скоро приглашу, теперь уже ждать нечего. Расскажи мне, как твоя научная деятельность идет. Чем вы с профессором Ризараной занимались, где были? Я все хочу знать.

     – Поездка была очень интересной, и в чем-то даже загадочной, – начал Куна.

     – Рассказывай подробно, я слушаю.

     – Вот как раз подробностей столько, что трудно их рассказать, но я попробую – по крайней мере все, что вспомню. Нашей целью было понять происхождение институтов и традиций севера, а также какую роль это играло в жизни их общества. Например есть какие-то детали в свадебном наряде молодых. Они сами по себе большой роли не играют. Нам это было интересно только с точки зрения происхождения или общественных связей между племенами. Такие детали помогают проследить происхождение племени. Но есть традиции, которые носят более фундаментальный характер, например: правила бракосочетания или почитание молочных животных. Поначалу мы думали, что роль традиции состоит в том, что она дает возможность выжить или стабилизирует общество, но потом у нас появилась другая идея. Если честно над ней надо еще работать, потому что это пока догадка.

     – Что за идея? – спросил Винра.

     – Разрешение лишь на один брак или различные механизмы мешающие разводу или почитание молочных животных не являются необходимыми для выживания элементами. Общество может жить и без этого.

     – Может это просто религиозные представления и здесь нет нужды искать какой-то смысл?

     – Может и так, но тогда общество предпринимает усилия непонятно для чего. Вот сам подумай, тебе надо выживать, ты тратишь столько энергии, чтобы обеспечить свое племя всем необходимым и при этом тратишь еще кучу сил на какую-то непонятную штуку. Для чего? Зачем тебе следить за тем, чтобы животных не убивали, или никто не разводился или, чтобы это было сделать трудно? Зачем?

     – Ну, когда я следую нашим традициям, мне на сердце хорошо.

     – Вот то-то и оно. Это нужно для поддержания психического здоровья общества. Когда у каждого отдельного человека внутри все спокойно, то и в обществе все спокойно, а также каждый может погрузиться в свои дела, соответственно и делать их можно хорошо, от этого все выигрывают. Мы к такому выводу склоняемся, что поддерживать традиции – это не пустая трата времени и сил, это основа благополучия.

     – Очень интересно, рассказывай мне о ваших с профессором Ризараной исследованиях, мне очень этого не достает. Я с ностальгией вспоминаю, как мы с тобой по дороге из университета обсуждали науку и философию.

     – Я тоже, – вздохнув, сказал Куна, – хотя кто нам мешает это делать сейчас?

     – Наша занятость.

     – Ну, иногда свободное время-то есть.

     – Да, иногда есть, – улыбнувшись, сказал Винра.

      Так они провели вместе какое-то время в воспоминаниях и обсуждениях всего, что их волновало.

     – Скоро приглашу на свадьбу, – уходя, сказал Винра.

     – Жду с нетерпением!

      Свадьба состоялась через неделю. Винра предложил заказать еду и украшение жилища в компании Курфауоза. Ракануофа мог бы все организовать для него, как для сотрудника компании. Но родители захотели все сделать своими силами. Это была традиция, и им хотелось самим приготовить еды и покормить своих детей еще раз. С этого дня такой возможности у них будет гораздо меньше. На свадьбу-новоселье были приглашены родственники и друзья. Со своей работы Винра пригласил также Ракануофу, с которым проработал полгода бок о бок. Естественно там был и Куна. Поскольку помолвка считалась более значимым событием, потому что именно тогда молодые давали обеты, день бракосочетания, который был одновременно новосельем, воспринимался как что-то легкое и веселое. Молодые получали поздравления и подарки, угощали гостей. Родственники, которые давно не виделись, расспрашивали друг друга о жизни. Так прошел этот день, полный надежд, как для Филы с Винрой, так и для всех их близких.

      ________________________

      

      

      Винра начал работать под началом Банабизы, начальника отдела развития технологий. Он был прирожденный инженер и одновременно инвестор. Работая в отделе Винра узнал в подробностях об особенности развития как биологических технологий, так и чисто технических. Отдел занимался отслеживанием всех новинок в данной сфере. Вместе с Банабизой Винра посещал выставки, конференции и много других мероприятий посвященных технологическому развитию. Оказалось Курфауоза постоянно инвестирует в самые перспективные проекты и поддерживает талантливых изобретателей, но одна вещь в деятельности отдела оставалась для Винры загадкой: отдел постоянно старался следить и находить альтернативы всем распространенным технологиям. Он никак не мог взять в толк, для чего это было нужно. Причем часто это касалось довольно безнадежных вещей. Например технология передачи данных с помощью краснохвостых птиц. Краснохвостые птицы живущие в их стране обладали интересной особенностью. Их трели шли также в ультразвуковом диапазоне и мелодически были очень сложны. Причем петь какую-то новую песнь мог только вожак, который мог быть только взрослым самцом. Затем все остальные птицы начинали повторять в точности эту трель и так это передавалось на огромные пространства. Еще одной полезной особенностью краснохвостых птиц было то, что они жили парами, а не стаями. Каждая пара обитала на таком расстоянии от других краснохвостых птиц, на котором они могли слышать их. Некоторые зрелые самцы становились вожаками, что проявлялось в том, что они могли сочинять собственные трели, которые подхватывались другими краснохвостыми птицами и передавались на большие расстояния, охватывающие почти весь ареал их обитания. Изучив эту особенность краснохвостых птиц, на Земле Тринадцати рас было придумано хитроумное устройство. Суть его была следующая. Устройство голосом зрелого, авторитетного самца передавало трель, которая была кодировкой сообщения. Птицы подхватывали ее и разносили на большие расстояния. Эти трели воспринимали другие устройства и опять повторяли для его обновления. Так можно было передавать небольшие сообщения даже в глухой местности. Но несмотря на привлекательность этой технологии с точки зрения энергосбережения и экологии, а также доступности в какой-нибудь глухомани, у нее были большие недостатки. Во-первых сообщение не могло содержать много информации, и поэтому могло быть только текстовым, во-вторых его скорость передачи определялась скоростью переклички краснохвостых птиц, на что уходили дни. Из-за этих недостатков люди пользовались другой схемой основанной на мощных передатчиках и электрогенераторах, которые в глухих местах и частных хозяйствах приводились в движение балазами. Это было удобнее и быстрее, а главное, все было отработано; поэтому Винра не понимал, зачем развивать эту технологию. У него даже состоялся разговор с Банабизой на эту тему.

     – Банабиза, я не могу понять одну вещь, – начал разговор Винра. – Если ваш отдел существует для выявления перспективных сфер для инвестиций, зачем нужно продолжать следить и поддерживать технологию передачи данных с помощью краснохвостых птиц? Эта технология бесперспективна, и она проиграла конкуренцию.

     – Ну, во-первых что-то может всегда измениться и проигравшая технология стать более конкурентоспособной. Хотя, что касается краснохвостых птиц, я с тобой согласен в данных условиях у нее нет перспектив. Вряд ли люди захотят переходить исключительно на обмен текстовыми сообщениями.

     – Если только в очень глухих местах или для тех, кому просто нужно иметь хоть какую-то связь для экстренного вызова или списаться с близкими. Например мой друг недавно был в экспедиции, и я не мог ему позвонить. В таком случае эта технология помогла бы иметь хоть какую-то связь. Но проблема в том, что краснохвостые птицы постоянно мигрируют в поисках пищи. Поэтому их присутствие не постоянно, и связь не надежна. Поэтому мы не можем иметь эту связь, как подстраховывающую, охватывающую все уголки страны.

     – Этот вопрос в принципе решаем, ведь птичка улетает, потому что ей нечего есть, а если их кормить везде, где нам надо? – Банабиза посмотрел на Винру. – Что скажешь?

     – Как это сделать? Создать государственную программу по кормлению краснохвостых птиц?

      Банабиза усмехнулся:

     – Можно и так, а можно просто сделать птичку священной, и она без еды не останется.

      Эти слова несколько дней не выходили из головы Винравайпы. Для него священный означало что-то незыблемое исходящее от Бога, а не от человека. Он до этого вообще никогда не задумывался, что значит быть священным и как что-то становится священным.

     – Как можно птицу сделать священной? – недоуменно спросил Винра.

     – Ну, если кратко, то можно заказать научное исследование, которое сообщит, что оказывается птица уже была священной, просто про это забыли. Дескать почитали ее предки, чтобы избежать несчастий в любви или еще чем-то важном, ну и подкинуть мысль, что утраченную традицию надо возродить, иначе счастья в любви не видать. Через какое-то время птичке понесут еду, – сказал Банабиза, а потом добавил, – но я в этом не особо силен, всем премудростям пропаганды тебя Фауравала обучит.

      Эти слова определили выбор Винры. После окончания обучения у Банабизы, он пошел в отдел печати и пропаганды.

     – Да-к зачем поддерживать то, что бесперспективно? – допытывался Винра, вернувшись к волновавшему его вопросу.

      Банабиза хищно улыбнулся:

     – Чтобы, если понадобится, прижать тех, кто зарабатывает на другой технологии.

      _______________________

      

      

      Познакомившись с тем, как работает отдел развития технологий, Винра начал работать в отделе печати и пропаганды. Начальник отдела, Фауравала, был выдающимся оратором, умеющим поставить все с ног наголову и обратно. Поначалу Винра писал разные объявления, а Фауравала объяснял ему, как это сделать, чтобы подчеркнуть то, что им было надо. Поработав с начальником пропаганды у Винры создалось впечатление, что люди в основной своей массе не в состоянии что-либо понимать, а просто являются предметом для обработки таких как Фауравала. Выводя людей на эмоции и умело подавая факты, он выворачивал все, как хотел, но проблема была даже намного глубже этого, пообщавшись с Фауравалой, Винре стало казаться, что он уже и сам не понимает, где добро, а где зло. Винравайпа видел, что он запутался. Он не мог с кем-то поговорить о своей работе: это было запрещено инструкцией, поэтому он просто наблюдал и пытался разобраться сам. Однако это было не просто, бывало Винра вспоминал своего отца и его способность знать, как поступать в различных обстоятельствах. «Интересно, как бы отец поступил на моем месте, – думал Винра. – Может быть и он бы не знал, что делать, он никогда в таких делах не участвовал и с такими людьми не общался». Так Винра стал чувствовать, что внутренне он начал отдаляться от своих родителей и становиться одиноким. Он чувствовал, что остается один на один со всеми своими дилеммами, которые он не знал, как решить.

      Во время обучения в отделе печати и пропаганды Винравайпа впервые встретился с Курфабокой. В один день начальник отдела, Фауравала, позвал его с собой на встречу с главой Курфауозы. Они встретились в комнате, которую Ракануофа специально держал для своего шефа. Курфабока действительно, чем-то напоминал своего секретаря, Фирсафасу, такой же пронзительный взгляд, такая же сдержанная манера держаться; но чувствовалось, что Курфабока вожак, что именно на нем держится все. Перед встречей Фауравала попросил Винру приготовить, что-то из того, чему он научился на кухне Ракануофы.

      Курфабока был очень внимателен к Винре. Он первым делом попробовал то, что тот приготовил и сказал:

     – Очень хорошо. Все в точности, как у Ракануофы. Это хорошо следовать отработанному рецепту: это секрет гарантированного успеха. Изучай как работает моя компания, чтобы быть в состоянии повторить то, что делаем мы. Если у тебя возникают какие-то вопросы, в которых ты не можешь разобраться, отложи это на время, потом все станет понятным. Теперь нам надо послушать сообщение Фауравалы. Начинайте.

      Курфабока посмотрел на своего начальника отдела пропаганды. Фауравала достал блокнот и, поглядывая в него, начал рассказывать о клиенте. Это был старый клиент компании, у которого возникли проблемы с конкурентом. Дело дошло до того, что у него сильно упали продажи. Курфауоза должна была что-то придумать, как вернуть своему клиенту долю рынка. Выслушав Фауравалу, Курфабока, обращаясь к Винравайпе, сказал:

     – Прежде, чем узнать, что думает начальник моего отдела пропаганды, я хочу, чтобы ты сказал, что Фауравала мне сейчас предложит.

     – Я должен попытаться угадать, что он хочет сделать в данной ситуации? – спросил Винра.

     – Совершенно верно.

      Винра немного подумал и затем сказал:

     – Насколько я изучил Фауравалу и его методы работы, то он скорее всего предложит Вам подорвать репутацию конкурента, что-нибудь плохое распространить про его продукцию, при этом запустить какое-нибудь проплаченное исследование, в котором будет прославляться продукция клиента Курфауозы и что-нибудь плохое говориться о продукции конкурента.

      Курфабока улыбаясь посмотрел на Фауравалу:

     – Ну что, угадал?

     – В общих чертах да.

     – Изучил он тебя, старого черта, – улыбаясь сказал Курфабока, а затем смотря прямо Винре в глаза спросил, – а ты бы что сделал на месте Фауравалы?

     – Трудно сказать. Я никогда таким не занимался, – Винра молчал, было видно, что что-то мучает его, и это не ускользнуло от взора Курфабоки.

     – Тебя что-то мучает? – спросил Курфабока.

     – Да, похоже, что да.

     – Что, говори прямо.

     – Мне даже трудно объяснить это. Очень много всего, но главное я перестал понимать, где добро, а где зло.

     – Старая, как мир, дилемма. Но это дилемма только для школьников и тех, кто такие же как они, ничего нерешающие люди, – спокойным голосом сказал глава Курфауозы.

     – Как это так? – спросил Винра.

      Курфабока взглянул на Винру, как на маленького неопытного человека. Он предполагал, что столкнется с такой реакцией, но он знал, что сказать, поэтому и был уверен в себе и своем понимании жизни и мира.

     – Винравайпа, ты должен понять вещи такими, какие они есть без всяких заблуждений, иначе не сможешь участвовать в настоящих делах. Реализм — это то, что отличает по-настоящему умного человека от всех остальных. Разговоры о добре в отрыве от зла бесполезны, так как такого не существует. Например, ты решил делать добро, но беда в том, что ты одному делаешь добро, а его врагу этим же самым делаешь зло. Можно также делать кому-то зло, потому что твоё зло для врагов этого человека — самое желанное добро. И в этом-то основная проблема, в основе отношений лежит конфликт, а твои добро и зло, просто говорят на чьей стороне конфликта находишься именно ты. И больше ничего. Нет никакого добра без зла.

     – Почему тогда религия и школа учили нас добру?

     – Потому что наша страна тоже имела конфликты с соседями, и чтобы выжить и выиграть в них была разработана система поведения, которая позволяет нам одерживать над нашими врагами верх. И все, что ведет к нашему процветанию, называется добром. Однако наши враги не воспринимают наше процветание, как добро, для них это злейшее зло, потому что они не могут прихватить у нас то, о чем мечтают. И эти вещи надо понимать, иначе ты не будешь годиться на роль великого мужа, который может руководить другими. Мы защищаем наших клиентов и страну, потому что это источник нашего существования, и в том числе, Винравайпа, источник существования твоей семьи. Разговоры о добре и зле и всей остальной дребедени — это просто способ управления обществом, и эти разговоры должны вестись в наших интересах и интересах тех, кто хочет зависеть от нас.

      Сказав эти слова Курфабока внимательно посмотрел на Винру. Он видел, как парадигма мира молодого человека дала трещину и уходила на дно. Курфабока знал, что будет именно так. Он никогда не сомневался в том, что делал. И результаты, к которым он приходил каждый раз доказывали ему, что он прав, и что его картина мира верна.

      На прощание Курфабока сказал Винре:

     – Работай с Фауравалой, учись у него, он очень опытный и реалистичный человек. Он поможет тебе избавиться от иллюзий, которыми тебе забивали голову. Пора начать самому учиться создавать правила, а не жить по чужим.

      В этот раз Винра после работы решил погулять в уединенном месте: ему надо было побыть одному. Он думал о том, что сказал его шеф, вспоминал как работал с Фауравалой, как жил с родителями. Это был первый раз в его жизни, когда он не захотел поговорить со своим отцом, оказавшись в трудной, непонятной ситуации. Он стал считать своих родителей наивными, ведомыми людьми, которые находятся под властью таких, как Курфабока. Он понял, что с духовной точки зрения он потерял своих родителей. Теперь его учителями стали Курфабока и его люди. Осознание этого принесло ему смешанное чувство страха и утраты детской невинности, а также желания понять мир и жизнь, которую, как оказалось, он не понимает вообще.

      

      _______________________

      

      

      Закончив работать с Фауравалой, Винра пошел в отдел политики. Его начальник Тейзатуна был человеком незаурядным и с большими связями в политической сфере не только их страны, но и за рубежом. Это был игрок, по настоящему влюбленный в политическую игру. Он знал все ходы и выходы и не боялся влезать в любые интриги. Работая с ним, Винра знакомился с самыми влиятельными людьми, которые, как он видел, тоже проявляли к нему интерес, как к талантливому молодому человеку, выигравшему конкурс Курфауозы. Компания Курфабоки использовала политические связи в самых разных ситуациях. Это был хороший рычаг против конкурентов. Иногда с помощью новых законов, принимаемых в интересах Курфауозы менялись правила игры не в пользу других игроков. Так можно было делать без конца. Как только другие игроки приспосабливались к новым правилам. Курфауоза в это время уже готовила другие. И снова после смены правил оказывалась на коне.

      Многие политики и политические группы становились клиентами Курфауозы. Компания им помогала решить их политические проблемы в различных социальных областях. Иногда это были дельные советы, а иногда откровенные политические интриги. Имея много связей и рычагов, Курфауоза имела огромные возможности для своих манёвров.

      Винра все больше и больше понимал искусство политической игры, и в один из дней Фауравала сказал ему: «Можешь уходить, теперь ты понимаешь что к чему».

      _______________________

      

      

      Винре осталось отработать в последнем отделе компании, Экономика и финансы, под руководством Заупавары. Отдел занимался не только бухгалтерией Курфауозы, но также всякими финансовыми вопросами. Работая там, Винра узнал насколько богата Курфауоза, и как много ей принадлежит. Большинство клиентов Курфауозы отдавали ей свою долю от прибыли. У Курфабоки был небольшой процент во многих ведущих компаниях страны. И Винра недоумевал, как это произошло. То есть Курфауоза была совладельцем во многих предприятиях, и поэтому имела огромные доходы. Винра удивлялся гениальности Курфабоки. «Как он смог стать таким значимым в политике и экономики страны?» – часто думал Винра. Он хотел научиться всему и у него получалось. И основой его успехов в изучении работы компании были три фактора: Винра был действительно талантлив, он очень хотел все понять и во все вникал, а также он учился непосредственно у асов, которые тратили свое время на него, бывало часами объясняя что-то и отвечая на его многочисленные вопросы.

      Винра мало виделся с Курфабокой, но чувствовал, что тот следит за ним, за его обучением и успехами. И это было действительно так. Курфабока регулярно разговаривал с начальниками Винры о том, как идут у него дела. Они все понимали, что он действительно очень талантлив и, что они в нем не ошиблись. Курфабока точно рассчитал, как найти нужного человека, которому можно было бы отдать компанию, от которой зависела вся их жизнь. Видя, что Винравайпа тот, кто им был нужен, они не жалели времени и сил на его обучение. Так прошло почти три года. Винравайпе было двадцать шесть лет. В один день Курфабока позвал всех начальников и Винру на совещание. Фирсафаса начал его:

     – Вчера Тейзатуна сообщил, что Винравайпа закончил обучение в его отделе. Это значит, что он прошел свою стажировку. Теперь надо дальше идти к нашей цели. Есть ли у кого-то вопросы или сомнения на счет Винравайпы?

     – Что касается моего отдела, то он знает все, что ему может пригодиться как руководителю, – сказал Банабиза. – Насколько я разговаривал с другими, все о нем хорошего мнения.

     – Это так? – Фирсафаса посмотрел на других.

      Все кивнули ему.

     – Какие у вас предложения на счет дальнейших действий? – спросил секретарь.

     – Я думаю, теперь он может работать с шефом. Ему надо научиться соединять все составляющие, – сказал Тейзатуна.

      Никто не возражал. Тогда заговорил Курфабока:

     – Раз вы все согласны. Винравайпа с завтрашнего дня становится моим помощником. Я также надеюсь, что вы продолжите оказывать ему поддержку, а он останется таким же пытливым учеником. Винравайпа, мой секретарь объяснит тебе, что нужно делать. Совещание закончено.

      Курфабока встал и вышел, затем все остальные разошлись по своим делам. В комнате остались Фирсафаса и Винра.

     – Винравайпа, Вам надо подписать этот документ. С завтрашнего дня Вы помощник главы компании Курфауоза. Сейчас мне нужно показать Вам Ваш новый кабинет, а Файмарила объяснит Вам новую инструкцию безопасности. Кстати, Вы ходите к нему в спортзал?

     – Да, три раза в неделю время нахожу.

     – Хорошо, это правильно, я давно там не бывал. Старый становлюсь. Просто больше гуляю или работаю в саду. Люблю быть на свежем воздухе. Пойдемте. Я покажу Вам кабинет.

      По этим словам Винра понял, что теперь его начинают считать своим. Фирсафаса провел Винру в его кабинет, который находился на верхнем этаже здания, где располагались кабинеты всех начальников. Выше была только квартира Курфабоки. Это был солидный кабинет, соответствующий статусу помощника Курфабоки. Может это было совпадение, а может, как многое в Курфауозе заранее продумано, окна кабинета выходили в тот район, где жил Винра со своей семьей. Он мог видеть свой дом. Винра почувствовал приступ ностальгии по тем временам, когда он ничего не знал из того, что знает сейчас, по временам, когда обсуждал с Куной науку и жизнь, жил со своими родителями и сестрой, украдкой, в тайне от всех и ее самой, любил Филу.

      Теперь у него совсем другая жизнь. Теперь он один из волков в волчьей стае, решает судьбы многих людей. С другой стороны у него есть хорошее положение, он может содержать свою семью, которая ни в чем не знала нужды. Винра смотрел на свой дом и чувствовал, что его семья — это единственная светлая вещь, которая осталась в его жизни из того невинного прошлого, в котором он был счастлив.

     – Вот новый контракт, прочитайте, и если все в порядке, подпишите. Можете занести мне его позже, – прервал его размышления Фирсафаса.

     – Да, конечно.

     – Не забудьте зайти к Файмариле, у Вас теперь новый статус и новые обязанности, а также новый уровень защиты.

      Фирсафаса ушел. Винра прочитал контракт. Теперь он большая шишка с огромной зарплатой. Подписав контракт и отнеся его секретарю, Винра пошел к начальнику службы безопасности. Файмарила был уже готов. Проинструктировав Винру насчет его безопасности, а также в сфере коммерческого шпионажа, что заняло два часа, он выдал Винре ключи от новой машины с закрытым корпусом, приводимой в движение двумя балазами. Это был подарок от Курфауозы. Винра поехал домой, где его ждала Фила и их сын, который родился у них за эти почти три года стажировки.

      

      _________________________

      

      

      Увидев незнакомую машину заезжающую во двор, Фила быстро позвонила Винре на его переносной телефон. «Не бойся. Это я», – услышала она голос мужа. Она вышла из дома, Винра стоял перед ней и устало улыбался.

     – Это подарок от компании. Я теперь помощник шефа, сегодня подписал новый контракт.

     – У тебя, наверное, много работы станет?

     – Не знаю, наверное... За то, я могу обеспечивать вас, а для меня вы многое значите. Как Финда?

     – Спит, только что поел.

      Винра вошел в дом и первым делом подошел к кроватке своего ребенка. Фила назвала их сына Индой в честь дерева, которое росло в Озерном крае. Эти деревья были огромными и на них и под ними селилось много птиц и зверей. За это деревья инда стали символом тех, кто дает прибежище другим. Расу он унаследовал от матери. Поэтому его полное имя было Финдавинра. Винре нравилось смотреть на своего сына в свободную минуту.

     – Он так похож на тебя, – сказал Винра Филе, – я очень этому рад.

     – Если бы он был похож на тебя, я была бы тоже рада, напоминал бы мне о тебе. Хотя я и так все время о тебе думаю. Мне кажется, что что-то происходит у тебя, а ты не рассказываешь. Может поговорим?

     – Давай за ужином.

     – Я побежала накрывать! – радостно сказала Фила и убежала на кухню, а Винра пошел принять душ.

      Когда он вернулся, Фила сидела за накрытым столом и ждала его. Они любили эти минуты, когда могли проводить время вместе. Какое-то время Винра молча ел, собираясь с мыслями. Фила ничего не говорила, просто иногда смотрела ему в глаза и ждала, когда он начнет. Винравайпа видел в ее глазах беспокойство. Немного поев, Винра заговорил:

     – Трудно даже объяснить... Я не знаю с чего начать. Во-первых я и рассказать-то ничего не могу, поскольку вся моя работа очень секретная, я подписку давал. Сегодня подписал новый контракт с компанией, теперь я помощник шефа. Максимальный уровень секретности. По сути слова сказать не могу. Да и опасно все это, если ты будешь что-то знать. Я хочу уберечь тебя от всего этого. Хочу чтобы ты жила той жизнью, в которой мы оба выросли, и которую я потерял.

     Винра замолчал. В его глазах было грусть.

     – Если тебе нельзя рассказывать мне ничего, тогда не рассказывай факты, расскажи то, что чувствуешь. Я пойму, – сказала Фила.

     – Что я чувствую... Я чувствую, что мира в котором я жил, в котором меня растили родители, и который я любил, для меня больше нет, он умер. И самое страшное в этом, что он умер у меня внутри. Я больше не верю в него, я не верю в наставления своих родителей, все это кажется мне какими-то иллюзиями, в которых живут обычные люди, незнающие, что происходит на самом деле. Команда Курфабоки — это стая хищников, которые охотятся в самых опасных местах, на кого угодно. И самая большая моя проблема сейчас – я не могу сказать, что они — зло. Было бы так, я бы просто ушел оттуда и не подписывал бы сегодня контракт. В том мире нет таких понятий, как зло и добро. И когда ты там оказываешься, эти понятия просто умирают в тебе, как сказочная выдумка, которую родители рассказываю своему малышу. И тогда весь твой внутренний мир рушится, и единственной целью становится не честь, достоинство, доброта и все то, чему меня учили родители, а победа, победа любой ценой. В жертву победе летят все моральные принципы, вернее они вообще перестают существовать, сама победа становится единственным основополагающим принципом существования. Мне даже иногда страшно становится...

      Фила не говорила ни слова, она знала, что ему надо было собраться с мыслями и выговориться. Своими любящими глазами она молча смотрела на мужа и ждала, когда он все расскажет. Винра снова заговорил:

     – Когда родился Финда, я даже не мог порадоваться, по крайней мере в той степени, как я ожидал до свадьбы. Знаешь почему? Во-первых я сильно занят на работе, мне некогда думать еще о каких-то вещах. Во-вторых … На самом деле первое не главное. Я не знаю чему учить сына. Если учить его всему тому, чему меня учили, то я в это больше не верю. Этот мир красивый, но придуманный. Он для женщин, для детей. Была бы у меня девочка, тогда для нее, а у меня мальчик. Как я ему буду рассказывать о добре, о зле, если я сам в это уже не верю, а вдруг ему придется встретится в жизни с тем же, что и мне. Зачем тогда ему это все? На самом деле я запутался. Как будь то есть разные миры. Я вырос в одном, а оказался в другом, и в этом мире другие правила и ценности; и почему-то я здесь несчастен. Казалось бы какая разница в каком мире жить, но мой прошлый мир был счастливым, а нынешний нет. Я не знаю почему так. Я просто запутался, может это просто взрослая жизнь полная трудностей.

      Винра замолчал. Фила с болью в глазах смотрела на него, а потом сказала:

     – Я с детства тебя знаю. Ты всегда был очень хорошим. Я верю, что ты разберешься во всем. Почему ты не хочешь поговорить со своим отцом? Он здравомыслящий человек

     – Чтобы ему мне ответить, что делать, он должен знать чем, я занимаюсь. Я ему это рассказать не могу. И потом, я думаю, что его принципы и понимание жизни не будут работать там. Там надо быть таким, как Курфабока и его команда.

     – А какой он, Курфабока?

     – Расчетливый, сильный, хорошо понимающий людей, и как все устроено. У него нет всех тех представлений, которым нас учили. Он сам создает эти представления и принципы, если угодно заповеди, которые потом будут все учить, и которым будут следовать другие.

     – Да-к ведь, все заповеди исходят от Бога, люди им следуют с незапамятных времен, – Фила недоуменно смотрела на Винру.

      Винра любил ее, она была хорошей женщиной. Он не хотел обижать ее или оскорблять ее чувства и одновременно хотел быть откровенным с ней. Поэтому посмотрев ей в глаза, Винра сказал:

     – Боюсь, что если бы мы могли вспомнить эти незапамятные времена, то там вместо Бога увидели бы какого-нибудь Курфабоку.

      Это был первый откровенный разговор между ними с тех пор, как Винра начал работать в Курфауозе. Единственное, что радовало его — у него была Фила с ребенком, и они по прежнему были близкими друзьями, у их родителей все было хорошо, а значит ему было ради чего жить и зарабатывать свои деньги в Курфауозе.

      

      _________________________

      

      

      После разговора с Филой Винра решил не смешивать свою работу с семейной жизнью. Не сказать, чтобы ему это нравилось: он всегда хотел быть цельной личностью, но временно это годилось. Он думал, надеялся, что со временем ему станет все понятнее, как жить и поступать, а пока надо было работать и обеспечивать семью. Теперь Винра работал как полноправный член команды Курфабоки. Его представляли всем клиентам компании как его помощника. И так постепенно, особенно, когда Курфабока был занят, к нему начали обращаться постоянные клиенты Курфауозы. Общаясь с ними Винра заметил, что им свойственно качество, которое он не наблюдал в том окружении, в котором вырос, чрезвычайно сильная амбициозность. Как студент факультета психологии и антропологии, он хотел понять причины этого. Может это развилось у них в процессе их жизни или это то, с чем они родились, и что толкало их занять высокое положение в обществе. Но эта амбициозность была своего рода жадностью до новых достижений, которые никогда не удовлетворяли их. Казалось, в своей жажде к положению и богатству они хотели сожрать все вокруг. Винре иногда даже казалось, что это какая-то патология. Он с интересом наблюдал за старыми клиентами Курфауозы, пытаясь понять, что происходит у них внутри.

      Однажды Фирсафаса сообщил Винре, что Курфабока зовет его на встречу с новым клиентом. Когда Винравайпа пришел, Курфабока сразу ему сказал: «Слушай, наблюдай, все запоминай и ничего не говори, что бы ни случилось. Все обсудим потом наедине».

      Когда Винравайпа увидел новенького, ему сразу бросилось в глаза, как он отличался от старых клиентов Курфауозы. Те были в себе уверенные. Хотя они никогда не вели себя нагло в компании Курфауоза, но их выражение лица было наглым, по крайней мере так казалось Винре, и он думал, что в жизни они именно такие. А этот был какой-то пришибленный, и потерявший в себе уверенность. Звали его Баразода. Когда они втроем сели за стол, Курфабока сказал:

     – Баразода, это мой помощник Винравайпа, если Вам что-то будет нужно Вы можете обращаться также к нему вместо меня, особенно, если я занят. Теперь расскажите, что у Вас произошло, и почему Вы решили воспользоваться нашей помощью.

      Баразода собирался с мыслями какое-то время. Курфабока молча ждал, когда он начнет. Затем, несколько путано выражаясь, он заговорил:

     – Знаете … Я … У меня есть напарник. Мы с ним друзья детства. Когда выросли, вместе начали бизнес. Изготавливаем клетки и другое оборудование для выращивания ездовых куниц. Когда дела пошли лучше, компания стала расти. Мы с моим партнером всегда делали все вместе, но когда штат вырос, пришлось управлять; и здесь начались трудности. Мой партнер более активный, чем я. Он подавляет меня, мое влияние в компании... ну ... Некоторое время назад я услышал разговор между нашим сотрудником и клиентом. Сотрудник сказал, что ему надо обращаться к моему партнеру, поскольку я ничего не решаю. Все будет так, как скажет мой партнер. Было очень обидно это слышать. Мы вместе начинали эту компанию, а сейчас она по сути принадлежит ему.

     – На ком компания записана юридически? – спросил Курфабока.

     – Совместное владение пятьдесят процентов его, пятьдесят мои.

     – Как доходы распределяются?

     – У каждого есть зарплата в зависимости от должности, и плюс мы с напарником получаем процент от прибыли, как собственники.

     – Какая должность у Вас и вашего партнера?

     – Мы руководители, разделение ролей между нами нет. Предполагалось, что мы все будем решать вместе. Но, чем дальше, тем больше все решает он. Я говорил ему про это, но сказал мне, что это простая текучка, которую надо решать быстро, и нет смысла здесь советоваться. Мол советоваться нужно только по важным, ключевым вопросам.

     – А в чем собственно Ваша проблема. Вы получаете столько, сколько же Ваш партнер, а ответственности у Вас меньше, и, как я понимаю, работы тоже меньше. Что Вас не устраивает? – спросил Курфабока.

     – Унижение. Меня унизили. Мы вместе организовали нашу компанию, вместе строили, а теперь я никто, а он важная фигура. Чуть что, все идут к нему, а меня ни во что не ставят. Сейчас зашла речь о еще большем расширении нашей компании. Нужно будет ввести должность директора, и все хотят, чтобы это был он.

     – Какая должность в этом случае будет у Вас?

     – Может какой-нибудь заместитель или по работе с клиентами что-нибудь. Мне трудно сказать, но меня не воспринимают как главу компании.

     – Баразода, Вы пробовали разговаривать обо всем этом со своим партнером?

     – Да пару раз высказывал свое недовольство, но он мне говорил, что я мнительный, и что юридически это наша общая компания и нам надо вместе работать над ее процветанием.

     – Хорошо, что Вы хотите от нас?

     – Мне сказали, что вы можете помочь мне вернуть мою компанию и мое достоинство, что можете посоветовать, как выйти из положения.

     – Баразода, нам нужно подумать и все взвесить. Вы хорошо расположились в нашей гостинице?

     – Да, все очень уютно и комфортно, – ответил новенький.

     – Тогда ждите, как только все будет готово мы дадим ответ, нам надо собрать группу специалистов для консультации.

     – Хорошо, я буду ждать.

     Баразода вышел из комнаты. Курфабока, не спеша, набрал номер секретаря:

     – Фирсафаса, составьте стандартный договор с Баразодой.

      Затем Курфабока посмотрел на Винру:

     – Теперь можешь говорить.

     – Надо собрать глав отделов? – спросил Винра.

     – Зачем?

     – Вы сказали, надо собрать группу специалистов для консультации, – ответил Винра.

     – Это я ему сказал, пусть думает, что мы работаем. Таких как он здесь были сотни. Говорили они все разное, а суть была одна. Лучше скажи, что сам думаешь?

     – Может предложить ему распределить роли и заняться тем, что у него получается. В любом случае он собственник и с этого имеет. Он сказал, что с клиентами работает. Пусть отвечает за продажи, а его партнер за производство.

      Курфабока смотрел на Винру, как на несмышленого ребенка, который верит в добро или еще что-то подобное. Затем он сказал:

     – Все хочешь делать добро. Это твой старый укоренившийся с детства стереотип поведения, но теперь ты взрослый, у тебя большая ответственность за компанию, поэтому, когда в этих стенах ты что-то предлагаешь, сперва ты должен подумать о том, как это удовлетворит твоего клиента, а во-вторых, принесет ли это прибыль компании. Теперь подумай об этом и еще что-нибудь предложи.

     – Если разделить их бизнес?

     – У Баразоды останется только половина производственных мощностей, люди и клиенты уйдут к его партнеру. Его бизнес скорее всего закончится, – ответил Курфабока.

     – А какой смысл тогда с ним связываться?

      Курфабока, внимательно глядя на Винру, сказал:

     – Тебе мешает правильно мыслить твое воспитание. Это как тюрьма для твоих способностей. Я видел насколько ты талантлив, но как дело касается чего-то, что называется нравственностью, ты не можешь решить даже самую простую задачку. Сейчас мы снова встретимся с Баразодой. То же самое правило: слушай, запоминай, молчи. Потом все обсудим.

      Баразода снова пришел к ним. Он был немного удивлен:

     – Вы так быстро все решили?

     – Мы знаем, что Вы ждете, поэтому отложили остальные дела.

     – У вас есть решение?

     – Да, вот договор, если Вы подпишите его, то мы возьмемся защищать Ваши интересы, – Курфабока протянул договор Баразоде.

     – Объясните на словах вначале, я изучу договор потом в номере.

     – Мы предлагаем Вам следующий план. Вам надо поддержать расширение компании и назначение Вашего напарника на роль директора, при этом сами Вы должны занять должность, на которой Вы ни за что не будете отвечать. Вы также должны информировать нас о всех шагах Вашей компании и директора. Когда компания отойдет Вам, я имею ввиду, Вы станете единоличным собственником, то по этому договору вы должны отдать нам долю равную двадцати пяти процентам. Обратите внимание мы не берем Вашу долю, мы делим пополам долю Вашего партнера.

     – Мне многое непонятно из того, что Вы говорите, – сказал Баразода.

     – Спрашивайте, я отвечу, – спокойно сказал Курфабока.

     – Как мы получим долю моего партнера, он не захочет ее отдать.

     – А кто его будет спрашивать? Вас не должно волновать, как это произойдет. Это просто сделка между нами, если мы устраиваем, что его доля отходит Вам, то половину этой доли Вы отдаете нам.

     – А что будет с ним, мы дружим с детства? Я хочу, чтобы у него все было хорошо.

     – Вы к нам с какой целью пришли? Друга спасать? Да-к у него все хорошо. Или Вы свою проблему решить хотите? – спросил серьезным голосом Курфабока.

      Баразода мялся, потом вымолвил:

     – Просто это противоречит нормам морали.

     – Дорогой Баразода, – начал свою песнь Курфабока, – люди делятся на два типа: те, кто устанавливают нормы для других, и те, кто следует им. Как я понимаю на данный момент Вы относитесь к тем, кто следует нормам, но я предлагаю Вам перейти в другой тип людей. Вам с детства говорили, нельзя предавать друзей, надо быть честным, но честен ли Ваш друг с Вами? А если мы напишем другую норму морали, например, нельзя быть выскочкой, если начал, что-то делать с кем-то, то вместе все и делайте. С этой точки зрения Ваш друг заслуживает наказания, поскольку стал выскочкой и не считается с Вашими чувствами. А у Вас дорогой Баразода наступает в жизни момент, когда Вы должны решить, будете ли Вы жить по чужим правилам или нет. Я предлагаю Вам воспользоваться нашей поддержкой и вместе с нами начать создавать правила, по которым должны жить другие. Возьмите в номер этот договор и прочитайте его, если решите действовать вместе с нами, подпишите и отдайте моему секретарю. Он объяснит Вам, что нужно делать дальше.

     – Хорошо, хорошо, я прочитаю, – Баразода взял договор и вышел из комнаты.

      Курфабока и Винравайпа снова остались одни.

     – Что скажешь, Винра?

      Курфабока единственный в компании обращался к нему на ты и относился несколько по-отечески. У него не было детей, и Винре иногда казалось, что он хочет передать ему весь свой опыт, как будь то бы Винра был его сыном. Хотя доподлинно Винра не знал, что творилось внутри его шефа.

     – Я никогда не глядел на мораль с такой точки зрения. Мне самому нужно все переосмыслить. Я думаю Баразода сейчас занимается тем же. Что с ним будет дальше на Ваш взгляд?

     – Думаю подпишет.

     – А были такие, кто не соглашался.

     – Пару случаев было.

     – А что у Баразоды будет внутри, что будет с его психикой, если он подпишет?

      Курфабока задумчиво посмотрел на Винру:

     – Я тоже учился на факультете психологии и антропологии. Моим научным руководителем был профессор Филуазана. Он был большим ученым и философом. Одним из его исследований было изучение истории индивидуальной личности. Он изучал, как поступки влияют на внутренний мир человека. Я помогал ему в его исследованиях. Он пришел к интересному выводу, хотя под влиянием возможного общественного давления так и не смог представить результат своих исследований. Самое интересное, он все время говорил об этом выводе, как о догадке, предположении. У меня сложилось впечатление, что он, понимая, что наше общество со всей своей приверженностью к традициям просто раздавит его, побоялся открыто заявить об этом.

      Курфабока задумался. Винра глядел на него, а через некоторое время спросил:

     – К каким выводам он пришел?

     – Он пришел к выводу, что для отдельно взятой личности, все эти традиции и правила — просто рабство, которое не дает высвободится его психической энергии. Когда человек отказывается жить по чужим правилам, его психическая энергия высвобождается.

     – А как это происходит, в чем проявляется высвобождение энергии.

     – Он становится амбициозным, хочет все новых и новых достижений, хочет наслаждаться жизнью. Ну, и как правило многого достигает.

      Винра задумался и затем снова спросил:

     – Почему тогда не освободить всех людей от этого рабства?

     – Опять в тебе говорит твое воспитание, все хочешь добро делать. Откуда взялась религия? Ты думал когда-нибудь над этим? Зачем нужны вообще все эти традиции?

     – Я часто думаю над этим, но все, что я знаю, это то, что они божественного происхождения. По крайней мере это версия священных писаний.

     – Запомни, Винра, если хочешь вообще поумнеть и что-то в жизни сделать великое. Религия — это последняя технология победы в истории. Когда какое-то общество побеждает другое общество, то те правила и уставы, которых они придерживались на пути к победе или выживанию, и которые привели их к победе, становятся священными. И они нужны, но пусть им следуют другие, потому что умных людей, которые могут придумать технологию победы и успеха, мало. Остальные должны просто делать, что им говорят, иначе общество не выживет.

     – Курфабока, можно я задам Вам вопрос о Вашей жизни?

     – Попробуй, – Курфабока бросил на Винру пронзительный взгляд.

     – Почему Вы не стали ученым, почему ушли от Филуазаны?

     – Я не ушел от него, просто я всерьез воспринял выводы, к которым он пришел. И поскольку в научной среде было невозможно развивать эту теорию, я решил опробовать ее на практике. Для меня Курфауоза — это лаборатория, где я доказываю раз за разом правильность выводов моего научного руководителя.

     – Никогда я не смотрел на нашу компанию с такой точки зрения, – задумчива произнес Винра.

     – Да, именно так надо смотреть на то, что мы делаем, – сказал Курфабока, а затем немного подумав, добавил. – Учись всему, придет время нам надо будет сделать кое-что великое, и тогда все эти догмы в твоей голове будут только мешать. Избавься от них.

      После этого разговора Винра воспрянул духом, он по-хорошему завидовал Куне, что тот мог заниматься наукой. До какой-то степени Винра тоже был склонен к этому, но жизнь сложилась иначе, и он это принял. Теперь же он понял, что ничего не потерял, он стал смотреть на Курфауозу, как на научную лабораторию, где применяют самые смелые идеи. Также он стал чувствовать, что Курфабока стал его учителем, и он хотел научиться у него всему, чему было только можно.

      ________________________

      

      

      Как и ожидалось Баразода подписал контракт. Следующим его шагом было согласиться с расширением его компании и назначением его напарника директором. Звали напарника Баразоды Луобалина. Он много работал, не подозревая, что происходит у него за спиной. Баразода действовал по инструкции полученной от Винры, который получил задание от Курфабоки провернуть это дело под чутким руководством последнего. Следуя инструкции, Баразода поговорил с несколькими важными в его компании людьми о дальнейшем развитии бизнеса. Во время этих бесед он высказал мнение, что нужно менять систему руководства. Это вызвало всплеск разговоров, которые и так ходили внутри компании, о том, какой должна быть новая система. Большинство людей склонялись к более понятной иерархии руководства. В конечном счете эти разговоры привели к собранию посвященному этой теме. Ведущим собрания вызвался быть Баразода. Сидя перед другими участниками, он сказал:

     – Дорогие коллеги, меня попросили вести это собрание, на котором мы должны принять решение касательно будущего нашей компании. Вы знаете, что наша компания хорошо развивалась в последние годы, производство выросло и стало сложнее. Нынешняя система руководства не соответствует нашим потребностям. Я решительно намерен довести это дело до конца. Прошу всех высказаться.

      Первым вышел Мисфарона, начальник цеха, производящего клетки:

     – Дорогие участники, на мой взгляд здесь говорить особо нечего. Когда мы производили только клетки, у нас было два руководителя Луобалина и Баразода, а также пять рабочих. Мы по семейному договаривались и все делали, что было надо. Нам не нужна была особая система управления: и так все было понятно, что и кто должен делать. Сейчас у нас более десяти видов товаров, много клиентов, и мы не сидим все в одном цехе вместе с нашими начальниками. Нам нужна ясная система управления, как в больших компаниях. Нужен директор, которому подчиняются начальники и так далее. По сути надо просто назначить директора, а он пусть дальше выстраивает систему управления.

     – Что думают другие? – спросил Баразода.

     – Мы согласны, Мисфарона прав, надо выбирать директора, – сказал кто-то из зала.

     – Какие у кого есть предложения на счет кандидатуры директора, – продолжал быстро вести всех к нужному решению Баразода.

      Встал начальник цеха производящего поилки, большой грузный мужчина по имени Щейкравапа. Он поднял свою большую руку, требуя внимания и тишины, и сказал:

     – Простите меня за прямоту, дорогой Баразода и другие участники, я буду с вами откровенен. Я тоже хочу помочь Баразоде довести это дело до конца. Мы ведь уже давно говорим о смене системы управления. Для нас это жизненно необходимо. И я думаю на данный момент Луобалина держит ситуацию под контролем лучше всего. Я убежден, что он должен быть директором, но здесь встает вопрос, как быть с Баразодой. Ведь он вместе с Луобалиной является собственником и основателем нашей компании. Поэтому это очень щекотливый вопрос. И лучше Баразоды никто не разрешит его. Что Вы думаете, дорогой Баразода?

      Щейкравапа был человеком прямолинейным, и все это знали. Было видно, что он попал в самое яблочко. Участники собрания включая Луобалину смотрели на Баразоду, который немного помолчав, улыбнулся и заговорил:

     – Спасибо за прямоту. Для меня этот вопрос действительно не простой, но я должен согласиться с тем, что Луобалина по сути является нашим руководителем. И если вы все придерживаетесь этого мнения, то пусть он будет директором и сформирует понятную систему управления. Что касается меня, то я просто хочу, чтобы наша компания процветала, потому что это и моя компания, я в этом заинтересован. Могу занять какую-нибудь должность, на которой буду просто полезен.

      Все захлопали в ладоши, говоря:

     – Баразода очень достойный человек! Как сказано!

     – Тогда голосуем, – продолжил Баразода. – Кто за то, чтобы Луобалина стал нашим директором? Кто против? Кто воздержался? Один человек воздержался, остальные за. Мисфарона, ты почему воздержался.

     – Не хочу портить ни с кем отношения.

     – Конформист, ты бы из-за этого не испортил со мной отношения, – сказал Баразода и пригласил Луобалину выступить. – Луобалина, скажи что-нибудь.

      Луобалина вышел вперед, он был немного растроган и с благодарностью смотрел на Баразоду.

     – Спасибо, дорогой друг, я буду помнить твое бескорыстие и стараться работать на благо компании, чтобы ее собственники и сотрудники процветали, а клиенты были довольны. Скажи мне, пожалуйста, ты чем бы занялся?

     – Мне трудно дается принятие решений, мне лучше что-нибудь не ответственное, например, общение с клиентами. Я бы мог знакомить гостей с нашей продукцией и компанией.

     – Очень хорошо, ты знаешь нашу компанию от и до, никто лучше тебя это делать не сможет. Теперь это твоя должность.

      Собрание закончилось, все были довольны. Хотя как сказать. Баразода все сделал, как расписал ему Винравайпа, но на сердце у него была обида. Его подозрения, что никто не воспринимает его, как руководителя, подтвердились. Сидя один в комнате, он думал, как это нечестно и оскорбительно по отношению к нему, и мечтал о том, как с помощью Курфауозы он покажет всем чего стоит. Единственное, что грело его в этот момент сильной обиды, было то, как он сумел всё разыграть как по нотам, ведя всех к своей цели.

      

      _______________________

      

      

      Баразода сообщил Винравайпе, о результатах собрания. Теперь оставалось только ждать нужного момента, который наступил через два месяца. У Винравайпы зазвонили телефон. Он остановил машину на обочине и увидел, что звонок идет от Баразоды. Винра нажал кнопку включения звонка и услышал:

     – Винравайпа, добрый день, наверное, отвлекаю Вас. У меня информация. Луобалина и начальники цехов решили увеличить производственные мощности. Они планируют построить цех, в котором будут стоять двигателя работающие на топливе.

     – Это же запрещено, – удивился Винравайпа.

     – В том то и дело, что нет. Я говорю об этом, просто потому что должен Вам сообщать обо всем, что происходит у нас.

     – Хорошо, а что за двигателя?

     – Завод, который их выпускает очень старый. Еще до принятия последней конституции был построен. Производил двигателя работающие на запрещенном сейчас топливе, но они двигатели модернизировали и они могу работать сейчас на дровах или масле, поэтому многие этим пользуются, кому нужно сильно мощности увеличить.

     – Хорошо, Баразода, Я Вас понял, продолжайте информировать нас обо всем.

      Винравайпа отключился и продолжил свой путь, думая про себя: «Модернизированный двигатель … Что можно из этого сделать? Многие предприниматели балансируют на грани закона, но как это вывернуть в нужную сторону. Можно раздуть в прессе скандал, затем принять уточняющий конституцию закон, но тогда просто все конфискуют. Какой нам от этого толк?» Винравайпа решил сообщить об этом Курфабоке. Все рассказав, включая свои мысли на эту тему, Винра добавил:

     – Я не знаю, как повернуть это в нашу сторону и выполнить обязательства перед Баразодой. Если поднимем шумиху все просто превратиться в хаос.

     – Это делается не так просто, – ответил Курфабока. – Что касается шумихи ты прав. Это первое, что надо сделать, но шумиху надо делать именно на примере Луобалины. Затем запускаете разговоры во власти. Когда разговоры дойдут до того, что надо всех наказать. Запускаете возмущение, что власти хотят воспользоваться предпринимателями и ограбить их под новым предлогом. Затем надо предложить выход из противоречия: лишить лицензии в пользу других собственников бизнеса, а не государства. Все понятно?

     – Да, шеф, я сделаю.

      Курфабока отключился, а Винра по приезду в офис вызвал начальников отделов пропаганды и политики.

     – Что, Винравайпа, Вы хотели от нас, – сказал Фауравала.

     – Нам надо провернуть следующее дело. Помните, нового клиента, Баразоду? Его партнер, Луобалина, который теперь стал директором их компании, задумал построить цех работающий на модернизированных двигателях, работающих на биологическом горючем.

     – Нужно раздуть конфликт? – спросил начальник отдела пропаганды.

     – Да, но так, чтобы основная ненависть выплеснулась на Луобалину. Баразода теперь ни за что не отвечает, за него можете не боятся. Затем Тейзатуна наступает Ваша очередь. Надо, чтобы конфликт из прессы ушел в политику. Луобалину должны захотеть показательно наказать за то, что он нарушает конституцию.

     – Такое сделать можно.

     – Затем, Фауравала, в прессе должен начаться новый скандал на тему того, что политики под предлогом защиты конституции опять хотят ограбить бизнес. И тогда Тейзатуна должен предложить разрешить это противоречие. Нужно, чтобы государство отказалось от конфискации имущества в свою пользу. Пусть имущество тех, кого лишают лицензии заниматься бизнесом, уходит другим собственникам.

     – Когда начинаем?

     – Сейчас вы должны продумать детали, как только новый цех заработает, я дам знать.

      Это было первое дело Винры. Внутри он понимал, что это нечестно, но в результате своего общения в Курфауозе, чувство честности притупилось, поскольку лишилось какого-то экзистенциального смысла для него. Он хотел научиться всему, что делал Курфабока, и он очень хотел посмотреть, как работает теория Филуазаны. Внутри него заиграло бесчувственное любопытство, которым часто страдают ученые, а Баразода и Луобалина были для него лишь подопытными животными.

      

      _________________________

      

      

      Через некоторое время Баразода сообщил, что цех запущен. Настало время действовать. С начальником пропаганды Винравайпа встретился вновь и выслушал его предложения.

     – Я думаю, Винравайпа, мы должны отправить к нему своего журналиста, который напишет статью о развитии его бизнеса. Луобалина попробует воспользоваться такой возможностью для рекламы собственной продукции. Мы напишем внешне позитивную статью о том, чем они занимаются и как пытаются расширить производство. Но в статье будет зацепка, чтобы раздуть скандал.

     – Если он ее заметит?

     – Не заметит.

     – Хорошо, начинайте.

      Через пару дней после этого разговора в кабинете Луобалины раздался телефонный звонок.

     – Я Вас слушаю.

     – Мне нужен директор Луобалина.

     – Это я, что Вы хотели.

     – Меня зовут Вуодавайба, я журналист из компании «Новости страны». Мы хотим выпустить материал о Вашем бизнесе. Можно нам встретиться.

     – Что Вы хотите написать?

     – О Вашей компании, ее развитии, ее людях и выпускаемых вами товарах. Это будет материал об успешном бизнесе.

     – Да, я заинтересован в интервью. Когда вы можете придти?

     – Завтра с утра Вам будет удобно.

     – Да, буду ждать.

      Луобалина начал думать, что он должен рассказать, чтобы прорекламировать свой бизнес. Он отложил некоторые дела и стал записывать тезисы, которые хотел озвучить журналисту.

      Когда на следующий день они встретились, между ними состоялась приятная беседа, в которой Луобалина рассказал о своей компании, о замечательной продукции, которую она выпускает, а также похвастался своим новым цехом, который показал журналисту. Вуодавайба был очень приятный человек, он всем интересовался, внимательно слушал, сделал несколько фотографий, а также пообещал Луобалине упомянуть в статье все, что тот хотел. Луобалина был очень доволен и ждал, когда выйдет материал о его бизнесе.

      Через два дня статья вышла. Луобалина и другие начальники бросили все свои дела и начали читать статью, которая называлась «Успешно преодолевая трудности». В ней рассказывалось о том, как их компания из маленькой мастерской, изготавливающей клетки для ездовых куниц, превратилась в небольшой завод, который имеет уже хороший ассортимент продукции, востребованной среди фермеров, выращивающих ездовых куниц. Также в статье сообщалось о хорошей репутации их компании, надежности их продукции. «Рост заказов на продукцию компании стал настолько большим, что директор Луобалина принял решение построить новый цех, который оснастили двигателями, работающими на любом топливе и позволяющими значительно увеличить выпуск продукции».

      Прочитав статью Луобалина и его начальники были очень довольны и ожидали наплыв клиентов. Их ожидания оправдались, продукция расходилась, цех работал на всю мощность и дым из его трубы было видно уже из далека. Через недели две после первой статьи о новом цехе появилась другая статья следующего содержания. Ее заголовок был «Забытое наставление предков и попранная конституция». Суть статьи сводилась к следующему. В ней рассказывалось, что семьдесят лет назад лидеры Страны Тринадцати Рас приняли в высшей степени мудрое решение: отказаться от энергоемкой промышленности. С тех пор только высокотехнологичные отрасли, которые не требовали огромного количества энергии для производства и потребления их продукции могли развиваться индустриальным путем. Все остальные отрасли переходили на биологические и экологически чистые методы производства, даже если это приведет к изготовлению более примитивных товаров. Благодаря такому решению была сохранена первозданная природа и красота этой страны, а дети растут в не загрязненной окружающей среде. Однако некоторые предприниматели либо не понимают, либо делают вид, что не понимают суть этого завета предков и пытаются балансировать на грани запрещенного. Использование двигателей в энергоемких производствах, даже если они работают на биологическом топливе приводит к большим выбросам в атмосферу и ненужным растратам леса. В качестве примера в статье приводился новый цех, построенный Луобалиной, с фотографией дымящей трубы. Под фотографией было написано: «Разве этого хотели наши предки?»

      Через некоторое время идею этой статьи подхватило еще несколько изданий, в которых приводилось еще больше компаний использующих двигателя работающих на биологическом топливе, но в каждой статье было фото дымящей «трубы Луобалины», как стали ее называть люди. Эта фраза стала нарицательной. И через месяц политики страны уже обсуждали публично о том, что необходимо что-то делать с такими отклонениями от конституции. Показательным стало интервью с Низамибой, одним из политических лидеров Страны Тринадцати Рас. Интервьюер:

     – Низамиба, что Вы можете сказать по поводу ситуации, которая складывается вокруг «трубы Луобалины»?

     – С одной стороны это ситуация не однозначная, поскольку четких актов, которые регламентировали бы все эти случаи не существуют. Многие думают, что бизнес может использовать для себя все, что продается. Но у нас есть конституция, которую изучают со школы, и в которой запрещено так делать, там написано «нам завещано хранить природу». И мы все знаем, что имелось ввиду. Ведь исследования медиков показали, что когда были запрещены энергоемкие производства, дети стали более здоровыми. Это произошло не только потому, что мы отказались от топлива не природного происхождения, а вообще от всех этих многочисленных труб.

     – Низамиба, как Вы думаете будет развиваться ситуация, и что правительство намеревается делать?

     – Мы ориентируемся на заветы наших предков, а также мнение людей, которые очень возмущены. Думаю, что надо разобраться с владельцами этих труб. Может быть достаточно будет показательно наказать одного, чтобы другим больше не хотелось балансировать на грани нарушения закона.

      Луобалина смотрел эту передачу и ему стало страшно, он проклинал тот день, когда решил развернуть производство, но пока еще ничего не было, и он надеялся, что может все обойдется. Ему на радость через несколько дней стали выходить статьи, в которых основной темой было предположение, что такие, как Низамиба, хотят прикарманить чужой бизнес. В обществе особенно среди предпринимателей появилось недовольство. И тогда политики, связанные с Курфауозой, нашли способ решить эти две проблемы разом. Был принят закон, который передавал производственную собственность предпринимателей лишенных лицензии на предпринимательскую деятельности другим собственникам бизнеса, а если таковых нет, то имущество продавалось на аукционе, а деньги с продажи уходили на дотации в сфере бизнеса. Вскоре Луобалина увидел полицейскую машину, подъехавшую к его конторе. Через пару часов, уже находясь в полицейском участке, он читал обвинение. Оно было длинным, но если кратко, то нарушение заветов предков, подрыв здоровья нации, загрязнение окружающей среды. Луобалина провел эту ночь в камере, а на следующий день начался судебный процесс, который стал публичным. Когда находясь уже в зале суда прокурор спрашивал Луобалину:

     – Вы читали в школе конституцию? Вы знали, что от подобных производств отказались еще семьдесят лет назад? Вы понимаете, что никто не хочет дышать Вашим дымом?

      Луобалина не знал, что сказать и просто мямлил:

     – Да, читал, но я не думал, что это плохо, ведь и другие так делали, и ничего, а двигатель мы купили, он продается.

     – Топор тоже продается, но это не значит, что я могу им по голове кому-то бить, не унимался прокурор.

     – Я не знаю, что сказать, я просто не думал, что так все выйдет. Я не понимаю, почему это случилось со мной, хотя не я это начал.

      Зато это хорошо понимал Баразода, который в результате пожизненного лишения Луобалины права заниматься предпринимательской деятельностью получил его долю собственности в основанной ими компании. Сам Луобалина был показательно посажен в тюрьму за подрыв здоровья нации и загрязнения окружающей среды. Общество было довольно, предприниматели, в срочном порядке разбирали свои трубы и продавали заграницу двигателя, а Баразода сидел в офисе вместе с Курфабокой и Винравайпой. Перед ним был документ, который он был должен подписать по их изначальному соглашению о передаче четверти свой доли Курфауозе. Баразода не мог не подписать. И это было даже не из-за их соглашения. Он банально боялся, увидев, что может Курфауоза. Он понял, что никогда нельзя переходить им дорогу, с ними надо дружить, дружить во что бы то ни стало. Поэтому, когда подписав договор о передаче четверти доли Курфауозе и услышав немного хриплый голос Курфабоки: «Теперь, дорогой Баразода, Вы наш друг. Вы можете рассчитывать на нашу поддержку»; он был несказанно рад, как будь то избежал в жизни самой большой опасности.

     – А что будет с Луобалиной. Его можно как-то вызволить из тюрьмы? – спросил Баразода перед выходом.

     – Это дорого, лучше вложиться в бизнес и забыть про него. Он сам виноват в том, что построил «трубу Луобалины», – усмехнулся Курфабока.

      

      _______________________

      

      

      Рабочий день Винры закончился, но он не поехал домой как обычно: ему надо было побыть одному и осмыслить все, что произошло. У него было секретное место, куда он ходил всегда один. Оно было немноголюдным, на берегу озера с красивыми цветущими деревьями вокруг. Там всегда можно было найти уголок, где никого нет. Он сел недалеко от озера, полюбовался немного природой, но сюда он пришел не за этим. Он не мог спокойно сидеть и смотреть вокруг. Его мысли все время возвращались к делу Баразоды. До своей работы в Курфауозе он никогда бы не хотел иметь дело с такими людьми как Баразода. Для его отца Баразода – обычный подлец. Но Винра уже долго общался с людьми Курфабоки. Ему трудно было уже судить все так, как делает его отец. Он старался успешно закончить дело. Все получилось, не без подсказок Курфабоки, но получилось. Он был доволен собой, с другой стороны, что-то внутри было не так. Что? Старое воспитание? Жалость к Луобалине? Его посадили за нарушение Конституции. Виновата ли была в его заключении Курфауоза? Как на это посмотреть. Курфауоза просто раздула, его нарушение, в его наказании был и плюс: другие предприниматели теперь будут бояться отходить от правил, установленных предками. Может несправедливость состоит в том, что наказали именно его, хотя до него за это не наказывали? Но когда-то кого-то за это надо было наказать. С точки зрения других нарушителей хорошо, что наказали именно Луобалину, а не их. Винра чувствовал, что его прежние представления о добре и зле почти стерлись, но все же продолжали жить где-то внутри, как невысказанное чувство, заставляющее думать об этом деле снова и снова. Винра продолжал все взвешивать. Плохо это или хорошо, что посадили Луобалину? Как на это смотреть? С чьей-то точки зрения хорошо, с чьей-то плохо. Так на эти вещи смотрят в Курфауозе. Главное, что компания приобрела долю в еще одном предприятии, и еще один человек зависит от нее. Вроде все нормально, но что-то ело Винру изнутри. Ему как студенту факультета психологии было не только интересно понять причину своего внутреннего беспокойства, но это было необходимо для его душевного спокойствия, его счастья. Он думал и думал, помногу раз перебирая разные доводы, но все же не мог понять, почему и что его беспокоит. Не сказать, чтобы это было очень сильное чувство. Его можно было даже не замечать, занимаясь какими-нибудь делами. Это скорее был какой-то психологический фон лишающий его покоя. «Неужели это сила воспитания, – думал Винра, – неужели это будет как проклятие сопровождать меня всю мою жизнь?»

      Винра вернулся домой поздно. Фила выглядела обеспокоенной:

     – Почему ты не позвонил, не предупредил, что задержишься?

      Винра посмотрел, на свою жену. Он только сейчас вспомнил, что не предупредил ее.

     – Извини. Я просто сильно задумался. Мне нужно было побыть одному.

     – Что-то случилось?

     – И да, и нет.

     – Может расскажешь?

      Винра сел на диван. Немного собрался с мыслями и заговорил:

     – Вроде и рассказывать-то нечего. Партнер нашего клиента сел в тюрьму за нарушение завета предков. Но все как-то не так. Не так как было раньше, когда я жил с родителями.

      На глазах у Филы появились слезы.

     – Это из-за меня? Ты несчастен со мной?

     – Да, нет. Я выразился неловко. У меня все внутри поменялось, когда я начал работать в Курфауозе.

     – Да-к может тебе лучше оттуда уйти. Я согласна жить скромно. Мне лишь бы у нас все хорошо было.

     – Уйти …

      Винра задумался, потом снова заговорил:

     – Даже если я уйду, ничего не изменится. Я поменялся. Мои взгляды на жизнь изменились. Я не верю в то, во что верил раньше. Знаешь, как это важно, во что ты веришь? Помню, когда был студентом на лекциях по логике мышления нам объясняли интересную схему. Это как в школьной геометрии. Можно придумать самые сложные доказательства чего-нибудь, но в основе любой теоремы лежат аксиомы, которые принимаются без доказательств. Преподаватель объяснял нам: «Вы не можете начать мыслить с нуля, человек всегда начинает свои размышления с чего-то, с каких-то положений, которые он считает очевидными, в которые он верит, и уже от этих положений он ведет свою логическую цепочку. Эта цепочка может быть ошибочной или верной. В ней можно найти ошибки и ее можно исправить. Но сами положения намного важнее, если они не верны, то это не возможно исправить никакой логикой. Конечный вывод будет всегда ошибочным. Поэтому главное в мышлении не логика, а то, во что человек верит. От умения верить в истинные вещи зависит конечный вывод». Понимаешь, Фила, самое главное во что ты веришь, а не как ты мыслишь? А я потерял веру своих родителей. И я сейчас говорю не о религии, я говорю о каких-то фундаментальных принципах, на которых мои родители строят свою жизнь.

     – Почему ты больше не веришь в это? Что случилось?

     – Почему... Я просто увидел другую жизнь, о которой ничего не знают обычные люди. Я встретился с очень умными воротилами, которые вершат судьбами других людей. Они изменили мои представления о мире. Они поменяли мою веру.

     – Ну, пусть так. Теперь ты больше знаешь, больше понимаешь. Почему ты несчастен? – допытывалась Фила.

     – Этого я понять не могу. Возможно это внутренний конфликт между моим воспитанием и моей нынешней жизнью.

      Фила обняла своего мужа и прижалась к нему лицом.

     – Ты разберешься, я верю, что ты разберешься. Не отчаивайся. Внутри тебя живет ученый-исследователь. Ты сможешь понять. Я всегда тебя поддержу.

      Винре очень приятно и важно было услышать слова поддержки своей жены, которая была его близким другом. Это поддерживало его. В такие минуты он чувствовал, что он не одинок со своей проблемой.

     – Я постараюсь во всем разобраться.

     – Ты должен будешь мне об этом рассказать потом, когда все поймешь, я тоже любопытная.

     – Хорошо, обязательно расскажу, как только разберусь, – пообещал он.

      

      __________________________

      

      

      Винре сильно захотелось выяснить происхождение традиций Земли Тринадцати Рас. Он решил при случае поговорить об этом с Куной. И в один день такой случай ему предоставился.

      Они редко виделись с Куной в последние три года: Винра работал, Куна пропадал в экспедициях с профессором Ризараной, но в один день Куна позвонил. Это был выходной день, однако Винра был на работе, чтобы доделать кое-какие дела. «Приходи к нам, я скоро буду дома”, – сказал другу Винра, узнав, что он хочет навестить их с Филой. Когда Винра вернулся домой, его ждал сюрприз. За обеденным столом сидели Фила, Куна и какая-то девушка.

     – Райлариза, – Куна представил ее Винре, а затем уже показывая на Винру сказал, – Винравайпа.

     – Куна часто говорит о Вас, – сказала Райла.

      Видя вопрос в глазах Винры, Куна сказал:

     – Она дочь профессора Ризараны, он часто берет ее в свои экспедиции и мы там познакомились и подружились, а теперь помолвлены.

     – А как Ризарана относится к этому?

     – Хорошо, мы с ним тоже сдружились. В экспедиции походная жизнь, трудности сближают.

     – Ты никогда не обращал внимание на девушек, – сказал Винра другу.

     – Мне наука нравилась, а не девушки. Теперь это мое преимущество: у меня трезвый взгляд на женщин.

     – Ну, все-таки нашлась та, которая сумела тебя отвлечь от науки, – сказала Фила.

     – Не-е, такой девушки нет, – ответил Куна.

     – А Райла? – спросил Винра, сдерживаясь от смеха.

     – Райла не девушка.

     – А кто?! – спросила Фила.

     – Она — девушка-наука. В папу пошла. Я согласился жениться на ней только, чтобы было с кем о науке разговаривать, придя домой.

     – Вон оно что, – сказала Фила, улыбаясь, а затем повернулась к Райле. – Ты это знала?

      Райла улыбалась, было видно, что она изучила Куну.

     – Конечно она знала, и отец ее знает, – ответил за невесту Куна.

     – А что он сказал? – спросил Винра.

     – Мой отец сказал, чтобы я не дала Куне забыть науку, – ответила Райла.

     – Наверное ученых нарожаете? – улыбаясь, сказал Винравайпа.

     – Ой, не знаю! Наука пока не знает, как родить того, кого хочешь.

     – Как поживает ваш малыш, – спросила Райла.

      И Фила как все матери начала рассказывать про Финду столько всего, что для взрослого человека хватило бы на целую биографию. Винра, видя, что женщины переключились на свою тему, обратился к другу с волновавшим его вопросом.

     – Куна, у меня есть к тебе важный для меня вопрос, может посидим где-нибудь вдвоем поговорим?

     – Конечно.

      Они ушли в сад, где уселись на скамейке под деревом. Винра собрался с мыслями и сказал:

     – Помнишь, ты мне рассказывал о вашей с профессором Ризараной догадке, что традиции нужны обществу для благополучия?

     – Помню, конечно.

     – Я хочу знать, как появились традиции нашей страны, откуда они пришли. Ты знаешь что-нибудь об этом.

     – Это как раз один из вопросов, который волнует Ризарану. Мы вместе исследуем его.

     – Выяснили что-нибудь?

     – Ризарана обычно описывает какой-нибудь культурный феномен и затем делит его на элементы. Элементы бывают основными или второстепенными.

     – Куна, а ты мог бы это на примере каком-нибудь говорить, чтобы понятнее было.

     – Ну, например традиция бракосочетания состоит у нас в Озерном крае из нескольких элементов. Это предложение родителями невесты руки своей дочери будущему жениху. Затем жених должен думать, потом сообщить о своем решении родителям. Они браслеты заказывают. Затем браслет дарят своей будущей снохе, а потом уже свадьба-новоселье. Такие элементы как помолвка или предложение руки — основные, ну, то есть без них процесс бракосочетания и вообще институт брака не будет функционировать, либо сильно изменится, превратится во что-то другое. А изготовление браслета — элемент второстепенный, его можно заменить чем-то, как, например, на юге люди носят не браслеты, а бусы, а можно вообще его убрать, и ничего по сути не изменится. Да-к вот что интересно. Мы можем проследить возникновение и миграцию второстепенных элементов, но найти источник основных элементов не можем. В некоторых случаях внедрение каких-то традиций было связано с некоторыми историческими персонажами, но при более тщательном исследовании выяснялось, что эти традиции существовали и до них, просто их переставали соблюдать, а эти исторические личности возродили или укрепили их. Короче говоря, мы до сих пор в поиске источника основных элементов наших традиций.

     – У профессора Ризараны есть какие-нибудь версии о возможном источнике традиций?

     – Ризарана — ученый до мозга костей. Он все допускает и все прорабатывает: биологическую, психологическую, социальную и религиозную версии. Хотя последнюю не представляется возможным проработать.

     – А как с ней тогда быть?

     – Религиозная версия останется в обществе, как объяснение, которое устраивает, потому что все равно нет другого объяснения.

     – Твой тесть в Бога похоже не верит?

     – Я бы так не сказал, но его подход к религии необычный. Он не просто верит, а скорее изучает. Как он мне сам однажды сказал: «Куна, человек и его разум ограничен, а мир безграничен. Религиозная философия — это попытка объяснить для нас ту бесконечную часть, которую мы не знаем и не понимаем. Наши же исследования — это попытка расширить понимаемую часть мира. Однако сколько бы мы не расширяли свои познания, это никак не скажется на истинной религиозной философии, потому что непознанная часть все равно будет бесконечной. Но в наших исследованиях есть польза и для религиозной философии. Расширяя понимаемую часть, мы можем очистить религиозную философию от наносных элементов, относящихся к ограниченному человеческому разуму и не имеющих отношения к бесконечности».

     – Да, Куна, твой тесть довольно своеобразный и интересный мыслитель.

     – Мне тоже нравиться с ним дискутировать и с Райлой тоже, она в папу пошла.

      Винра посмотрел на своего друга:

     – Куна, я очень рад за тебя, рад видеть, как сложилась твоя жизнь.

     – Спасибо, – Куна внимательно и серьезно посмотрел на Винру и сказал. — Мне кажется, ты изменился. Не могу понять что изменилось, но что-то изменилось.

     – Я тоже не могу, и рассказать толком ничего не могу: у меня высший уровень секретности. И бывает не знаю, как относиться ко всему тому, что вокруг меня происходит.

     – Наблюдай и думай, тогда будет шанс разобраться.

     – Но я могу кое-что сказать или вернее даже спросить, – сказал Винра.

     – Говори.

     – А что если в основе любой религиозной традиции стоит какой-то человек, ни Бог, ни святые? Что тогда? Если все наши религиозные традиции – это просто технология успеха, придуманная кем-то и закрепленная, как священная в силу своей успешности?

     – Я, кажется, понимаю, что ты имеешь ввиду, – сказал Куна. – Ты предполагаешь, что в свое время какой-то великий человек придумал устав, который привел общество к успеху в войне или в экономике. И тогда эти правила закрепили, как заповеди, чтобы все время побеждать.

     – Да, я именно это имею ввиду.

     – Даже если это и так, проблема в том, что удача это по сути дела, выражаясь языком Ризараны, категория бесконечности. Я сейчас поясню. К примеру ты пытаешься рассчитать результат каких-то действий в жизни. С техникой легче, при наличии опыта все сведется к нескольким параметрам, контролируя которые, ты можешь точно предсказывать результат. То есть речь об удаче, о том, что нам просто повезло, в данном случае не идет. Но жизнь сложнее. В ней даже бывает не понимаешь на что внимание обращать. Какие параметры важны, какие нет? Сколько этих параметров? То есть мы что-то делаем и нам либо везет, либо нет. И этот результат находится за пределами наших предсказательных возможностей, поэтому мы и воспринимаем его как удачу или неудачу. То есть это категория бесконечности, а не наших ограниченных возможностей. Так что найти удачу – это тоже что-то религиозное. Хотя я понимаю тебя, все это скрыто от нас.

     – Хотелось бы понять.

     – Да это так, – протянул Куна. затем посмотрев на друга, сказал. – Уже поздно, Винра, нам пора уходить.

     – Рад был тебя видеть и твою невесту. Хорошо, что и для тебя женщина нашлась.

     – Да, это удача, из категории бесконечности, – сказал шутливо Куна.

      Винра заулыбался, и они распрощались. Когда Куна с Райлой ушли, Винра и Фила вместе со своим первенцем сели вместе.

     – Ты поговорил с Куной о том, что тебя волновало? – спросила Фила.

     – Да, до некоторой степени, до какой мой контракт позволяет.

     – Тебе стало легче?

     – Стало понятнее, что делать дальше.

     – Уже хорошо, я буду молиться за тебя.

      Услышав эти слова жены Винра вспомнил рассуждения профессора Ризараны об ограниченном и безграничном и подумал, что голова мужчины бывает намного больше забита знанием об ограниченном, поэтому трудно думать о религии, женщины же часто более простодушны и не пытаются познать окружающий мир, поэтому им легче обратиться к бесконечному.

     – Да … Повезло Куне, – задумчиво произнес Винра.

     – Да, – согласилась Фила, – Райла – такая хорошая девушка.

     – Я имею ввиду и Райлу, и Ризарану.

      

      ___________________________

      

      

      Кроме Винры о том, что случилось Луобалиной, думал еще один человек. Это был Баразода. Подписав свой контракт с Курфауозой, он стал полностью зависимым от Курфабоки. Конечно юридически Курфауозе принадлежала только четверть компании Баразоды. Баразода после суда над его партнером владел тремя четвертями, что юридически означало, что он является полноправным хозяином. При желании по закону он мог выкупить долю Курфауозы, но после того, как он увидел, что может Курфабока, он не посмел бы сделать это. Он сидел один в комнате, обдумывая случившееся и ему было страшно. С другой стороны теперь он друг Курфабоки. Курфабока теперь заинтересован в процветании его бизнеса. Баразода боялся, что Курфабока заберет весь его бизнес. Но справедливости ради нужно сказать, что Курфауоза никогда не наглела в своих отношениях с клиентами. Эта команда хищников понимала, что ей не выгодно заниматься управлением каждого предприятия, выгоднее просто поддерживать клиентов и иметь процент с процветания их бизнеса. Это всех устраивало, поэтому клиенты Курфауозы были преданы ей. Думая обо всем этом Баразода успокаивался. Жалко ли ему было Луобалину? Трудно сказать. Он уже все себе объяснил словами Курфабоки. «Выскочка, влип в неприятности из-за своего высокомерия. Будет знать, как задвигать друзей». Баразода чувствовал, что его желание быть не хуже Луобалины превращается в сильную амбицию доказать, что он лучше. Он начал продумывать план по развитию своего предприятия и думать о том, как он может задействовать свои отношения с Курфабокой, теперь ведь он стал другом великого человека. Баразода чувствовал, что он должен что-то делать, нужно достичь какой-то новой цели. С ним начало происходить то, что Курфабока объяснял Винре. Внутри него стали расти амбиции.

      

      _______________________

      

      Фила очень любила своего мужа и часто думала о нем и о тех переменах, которые происходили с ним. Она не могла себе представить все, что делалось в Курфауозе, но понимала, что там все очень серьезно. Однажды когда Винра вернулся домой с работы, она накормила его и затем заговорила о том, что ее волновало:

     – В последнее время ты очень устаешь, а главное выглядишь обеспокоенным. Я знаю, что ты мне рассказать-то толком ничего не можешь. Я недавно, пока возилась с Финдой, вспоминала, как мои родители предложили мою руку тебе. Помнишь? Это было в нашем любимом месте. Мы так давно там не были. Завтра у тебя начинаются выходные. Может съездим? Финда, думаю, уже достаточно большой, чтобы с ним ездить куда-нибудь. Так хочется!

      Винра посмотрел на жену, она всегда читала в его взгляде нежную привязанность, которую он испытывал к ней.

     – Хорошо, если считаешь, что для Финды это нормально, то поехали.

     – Ура! Я так давно там не была. Тебе тоже надо отдохнуть.

      На следующий день Винравайпа со своим пока еще небольшим семейством сел в машину и отправился в путь. Когда они выехали за город, и начались красивые пейзажи Озерного края, Фила не могла сдержать чувств. То и дело она комментировала то один, то другой вид, которые один за другим раскрывались перед ними.

     – Посмотри, какая красивая перспектива. А вот там видишь? Цветущие деревья на краю поля, как красиво! Здесь хоть все рисуй.

     – Да, Озерный край красивый. Посмотри, что Финда делает.

      Фила повернулась к малышу и сказала:

     – Он тоже смотрит по сторонам. Видно, что ему нравится.

      Так не торопясь, они ехали к месту, с которым было тесно связано их детство.

      Был очень погожий день, поэтому в кафе они разместились у открытого окна с видом на озеро, чтобы продолжить любоваться природой. Винра видел, как Филе нравится здесь, и похоже Финде тоже. Фила заказала их любимые блюда. И погрузилась в воспоминания своего детства:

     – Мне так все время здесь нравилось. Когда родители брали меня с собой сюда, я всегда так радовалась. Это было как праздник. Помнишь, как здесь они предложили тебе мою руку? Я тогда так смущалась, готова была под стол залезть.

     – Да, помню. Ты вся не своя была. На самом деле я сразу понял, что это помолвка.

     – Как ты догадался? Ты мне об этом никогда не рассказывал.

     – По твоему поведению и догадался, от чего ты могла еще вести себя так.

     – А почему ты сразу об этом не сказал, что ты понял? Ну, да, вообще-то глупый вопрос.

     – Ну, ты же знаешь, как все должно быть. Да и как бы я сказал? Сходу спросил тебя: «Что замуж за меня собралась?» – с улыбкой сказал Винра.

     – Я бы тогда вообще умерла. Я понимаю, что ты тогда косвенно сказал мне «да», но если честно, я до последнего момента сомневалась, а вдруг мне показалось, что ты согласился.

     – Как бы я мог не согласиться, я с тобой дружу с самого детства. Я помню тебя с детства. Я женится ни на ком другом и не хотел.

     – Спасибо, я рада, что ты мой муж, – с гордостью сказала Фила.

     – Я тоже этому очень рад; ты, Финда и наши родители, Куна – это самое дорогое, что есть в моей жизни, – сказал Винра.

      Фила замолчала. Иногда она что-то говорила сыну, иногда любовалась природой. В этот момент тишины Винра заметил, как изменилось его внутреннее состояние. Несмотря на то, что эти изменения ощущались явно, их трудно было сформулировать и описать. Он стал думать об этом, пытаясь понять, что не так. Раньше, находясь здесь, он чувствовал покой и гармонию, а теперь хотел убежать куда-нибудь, снова заняться работой или какими-нибудь делами. Его внутреннее состояние перестало гармонировать с этим красивым, спокойным местом. Это было непонятно, почему он сам не успокаивался в спокойном месте. Казалось, что он испытывает противоположный эффект. Его тревога и беспокойство возросли. И его ум интуитивно требовал какого-то дела, в которое он мог бы погрузиться. «Зачем? Зачем мне это надо сейчас в мой выходной, когда можно просто побыть с семьей на природе?» – думал Винра. Он стал себе представлять, а что бы произошло, если бы он занялся сейчас делами. Он почувствовал, что это состояние постоянной занятости убирает тревогу. «Может, это просто взрослая жизнь, когда я не могу забыть о своих обязанностях, поэтому беспокоюсь, когда ничего не делаю», – думал Винра.

     – Дорогой мой, может погуляем вначале, Финде надо ходить, – прервала молчание Фила. – Я хочу погулять вокруг.

      Это вывело Винру из его размышлений:

     – Я хочу здесь посидеть обдумать кое-что. Погуляйте вдвоем недалеко, чтобы я мог вас видеть, а я здесь посижу.

     – Хорошо, мы будем рядом.

      Фила взяла за руку маленького Финду и они вышли из кафе, чтобы походить по берегу озера. Винра мог видеть, как Фила все время что-то показывала своему малышу и говорила с ним. Винравайпа снова погрузился в размышления: «Неужели мне было спокойно и хорошо здесь только пока я был ребенком, а теперь моя жизнь далеко не так безмятежна. Похоже закончилось детство. Я не чувствую больше гармонию с этим местом. И если и буду сюда приезжать, то только для Филы и Финды. Как жаль, что для меня все это закончилось».

      Через некоторое время Фила с ребенком вернулись в кафе. Винра видел, как счастлива была его жена здесь, в этом замечательном месте, и ловил себя на мысли, что он сам хотел бы отсюда уйти. «Что со мною сталось», – снова и снова думал он. Когда настало время возвращаться домой, Винра был даже рад этому. Он встал из-за стола и направился к выходу и здесь заметил, что хозяин как-то внимательнее обычного смотрит на него. Винра во общем-то его не знал, знал только его имя, Самнатауса. Его отец иногда общался с хозяином этой фермы. Винра попрощался с ним, тот — с Винрой, а затем Самнатауса опустил лицо с какой-то грустью, которую Винра не понял, но это движение головы и мимика врезались ему в память.

      ________________________

      

      

      В один из дней, находясь в офисе Курфауозы, Винра случайно встретил Баразоду. Они столкнулись с ним в «царстве Ракануофы».

     – Вы по делу? – просил Винра.

     – Нет, в последнее время пользуюсь тем, что я ваш клиент, посещаю ресторан и отдыхаю в вашей гостинице.

     – Чего дома не сидится?

     – Не знаю, хочу развеяться, да пообщаться с другими, кто давно у вас. Надо что-то делать дальше.

     – Ясно, ну что, для этого у нас все возможности.

      После этой встречи Винра еще долго вспоминал лицо Баразоды. Он заметил, что тот оказался на психологическом крючке Курфабоки. И дело даже не в том, что он боялся что-то сделать против него. Он мог бы всю жизнь просидеть в тени, не высовываясь, но он стал сам приходить к ним. «Да... похоже Курфабока и его учитель Филуазана были правы про освобождение энергии и увеличении амбиций. Он теперь сам землю рыть будет, заодно принося нам прибыль. Очень интересно», – думал Винра, идя по коридору.

      Он подошел к кабинету Фирсафасы. До назначенного времени было еще пять минут, поэтому он решил подождать. Но секретарь сам вышел в надежде, что он уже где-то здесь и позвал его.

     – Винравайпа, через час к нам приедет Низамиба. Вы помните его?

     – Конечно, один из ведущих политиков.

     – Шеф сказал, Вам надо к нему придти за пятнадцать минут до встречи.

     – Понял, буду.

     – Хорошо, скоро начнутся большие перемены, будьте готовы, мы все на Вас рассчитываем.

      Винравайпа пришел в назначенное время в комнату, которую Ракануофа специально держал для главы Курфауозы.

     – Садись, – сказал Курфабока. – Мы хотим влезть в одно большое дело вместе с некоторыми нашими политиками. Теперь во время наших встреч с клиентами ты можешь высказываться, и тебе придется принимать решения, за которые ты будешь отвечать перед всеми. Помни это.

     – Я понял.

      Через несколько минут Низамиба вошел в комнату. Он был как всегда несколько высокомерен и самодоволен, но с Курфабокой себе многого не позволял.

     – Добрый день, Курфабока. Как молодого человека зовут?

     – Винравайпа. Он мой помощник.

     – Знаю, знаю, встречались уже, только имя еще не запомнил: нужды не было, но теперь похоже есть.

     – Думаю, да, – сказал Курфабока.

      Низамиба немного поглядел на Винру, а затем, повернувшись к Курфабоке, сказал:

     – У нас большие дела назрели, много дел. Все путано, даже не знаешь с чего начать. Но главная проблема — это с кем начинать, – Низамиба многозначительно посмотрел на Курфабоку, затем на Винравайпу и продолжил. – Ведь это все должно будет делаться на протяжении целого поколения, а может и двух. Это нельзя будет бросить на полпути. А Вы уже в возрасте, Курфабока, Вам столько может и прожить будет не дано, как такое дело начать? Кто из моих друзей этого захочет?

      Курфабока невозмутимо слушал доводы Низамибы. Было видно, что он был к ним готов.

     – Что Вы мне можете сказать? – спросил Низамиба.

      Курфабока кивнул головой в сторону Винры и, не отводя глаз от Низамибы, произнес:

     – Вот мой ответ. Этот парень подхватит. Он умен и молод, он доведет, начатое мной до ума.

     – Интересно... Похоже Вы готовились к этому. Как мне убедится, что он может то же, что и Вы?

     – У Вас есть какое-нибудь дело сейчас?

     – Найдется, у нас всегда что-нибудь найдется, – с усмешкой сказал Низамиба.

     – Поручите ему и посмотрите, как он справится.

     – Добро, – немного протяжно произнес Низамиба, – если справится, продолжим разговор.

      Винравайпа и Низамиба обменялись контактами и договорились встретится. Это было первое дело, которое Винра должен был сделать самостоятельно без помощи и советов Курфабоки. Внутри он волновался, он боялся подвести свою компанию и Курфабоку. Он понимал сколько сил и времени вложили они в него.

      Через несколько дней Низамиба позвонил Винре и сообщил, что ему надо придти на совещание одной правительственной группы, в которой он состоял.

     Когда Винра пришел, Низамиба пригласил его сесть вместе со всеми, а затем представил собравшихся:

     – Это Винравайпа, гений, которого искал Курфабока. Он пришел, чтобы помочь нам решить наши проблемы.

      Затем показывая по очереди на остальных участников совещания он представил всех одного за другим:

     – Это Коуракуба, Тейбафата, Риксарайа и Разамайа.

      Двоих из них, Тейбафату и Риксарайу Винра уже встречал, когда проходил стажировку в политическом отделе Курфауозы. Низамиба продолжил:

     – Мы должны поручить какое-нибудь дело Винравайпе. Если он справится, то можно будет подумать о сотрудничестве с Курфауозой касательно наших долгосрочных планов. Так мы договорились с Курфабокой.

     – Ну, что? Я согласен, давайте попробуем, – сказал Тейбафата. – Я помню этого молодого человека, мне он показался очень перспективным.

     – Если другие не возражают, – Низамиба оглядел всех, и убедившись, что все согласны, продолжил, – давайте перейдем к делу.

      Затем Низамиба, обращаясь к Винре, сказал:

     – Нам надо иметь разрешение на установку производственных двигателей для наших людей.

      Винра не верил своим ушам.

     – Да-к мы же только недавно запретили их установку. Сколько шума было из-за «трубы Луобалины». Сам Луобалина в тюрьме сидит.

     – Я понимаю, – сказал Низамиба, – но это важные люди, они готовы хорошо заплатить за такое разрешение.

     – Как мы это всё людям объяснять будем? В начале кричали про заветы предков, а теперь: «Да все это ерунда, давайте поставим двигателя». А с Луобалиной что делать? Перед ним тогда извиниться надо будет.

     – Нам нет дела до Луобалины. Нас интересуют только люди, которые нам платят. Луобалина нам не платил, – затем Низамиба несколько свысока посмотрел на Винравайпу и произнес. – Молодой человек, если Вы не можете это сделать, то так и скажите.

      Винра молча думал, а затем сказал:

     – Думаю, все можно, но мне нужно время придумать план.

     – Хорошо, сколько нужно времени?

     – Позвоню на днях.

     – Договорились, будем ждать Вашего звонка, – сказал немного театрально Низамиба, внимательно глядя на Винру, который прочитал в этом взгляде вызов.

      Они распрощались. Винра уехал в штаб-квартиру Курфауозы. Зашел к себе в кабинет и начал думать. Через некоторое время, он понял, что надо делать и набрал номер Низамибы.

     – Я слушаю Вас, Винравайпа.

     – Я начинаю действовать, без меня никаких шагов не делайте, когда придет Ваша очередь, я Вам сообщу.

     – Хорошо.

     – Только, чтобы ни происходило, никаких шагов без меня!

     – Добро, – спокойным голосом сказал Низамиба.

     – Тогда до встречи.

     – До встречи, молодой человек.

      Винра пошел в отдел экономики и финансов к Заупаваре.

     – Винравайпа, что привело Вас ко мне? – начал он без приветствия, как было принято в Курфауозе.

     – Нужно, чтобы кто-нибудь из крупных предпринимателей или их ассоциаций подняли вопрос о легальном использовании двигателей.

     – Ты имеешь ввиду в энергоемких отраслях?

     – Да.

     – Только что скандал был из-за этого.

     – Я понимаю, поэтому надо просто аккуратно поднять этот вопрос, мол, так и так, что делать, когда это действительно надо, иначе без этого благополучие людей пострадает.

     – Почему ты с этим в отдел пропаганды не пошел?

     – Потому что надо, чтобы это от предпринимателей шло, но с Фауравалой нужно тоже скооперироваться, чтобы все аккуратно сделать и правдоподобно. Главное не надо никакого шума, просто тихое обсуждение в СМИ и среди политиков.

     – Если среди политиков, тогда надо и Тэйзатуну подключать.

     – Его тоже подключим, чуть позже. Вначале вопрос идущий от бизнеса.

     – Хорошо, сделаю. Фауравала в курсе?

     – Нет, я ему сообщу прямо сейчас, что Вы к нему зайдете.

     – Идет.

      Винра вышел из департамента Заупавары и набрал номер Фауравалы.

     – Слушаю, Винравайпа, – раздался голос начальника пропаганды и печати.

     – Фауравала, к Вам зайдет Заупавара с одним дельцем, помогите ему все изящно сделать и без шума.

     – Хорошо.

      Винра отключился. Теперь надо было ждать.

      Ждать пришлось не очень долго. За неделю появились тихие голоса предпринимателей, которые хотели получить ответы на свои вопросы касательно использования двигателей. Эти голоса в начале обсуждались среди политиков, а затем перекочевывали в СМИ. Как в государственных органах, так и в прессе все обсуждения шли очень спокойно. Предприниматели хотели получить ответ на вопрос, что делать, если для жизненно важных отраслей относящихся к категории энергоемких нужен двигатель, потому что балазы не справляются. Винра внимательно следил за всеми обсуждениями, и в один момент он почувствовал, что пришло время Тэйзатуны. Он пришел к нему в кабинет.

     – Тэйзатуна, нужна Ваша помощь. Мне нужен кто-то из политиков, кто выскажет такую идею. Если обществу нужны производства с двигателями, то надо создать при правительстве комиссию, которая в каждом конкретном случае решала, действительно ли это надо и можно ли без этого обойтись; и в случае крайней необходимости для общества давала персональные разрешения. Главой этой комиссии нужно поставить Низамибу, так как в прошлый раз в случае с «трубой Луобалины» он показал себя защитником заветов предков, который спуску никому не даст.

     – Я понял, Винравайпа. Я все сделаю.

     – Сколько понадобится времени?

     – Думаю одна две недели максимум. Мы начнем сегодня.

     – Хорошо, жду.

      Винравайпа вышел от Тэйзатуны и пошел к себе в кабинет. Там он набрал Низамибу.

     – Здравствуйте, Винравайпа.

     – Здравствуйте, Низамиба.

     – У вас есть для меня хорошие новости? Я слежу за тем, что происходит и жду, когда настанет моя очередь действовать.

     – Делать Вам ничего особо не надо. Просто, когда Вам предложат возглавить комиссию, выдающую разрешения на использование производственных двигателей, не отказывайтесь и пообещайте служить обществу, соблюдать заветы предков и давать разрешения только в случае крайней необходимости для благо общества.

     – Конечно, Винравайпа, я так и скажу, и даже так и сделаю, мы, политики, ведь и живем для благо общества, – хихикая, сказал елейным голосом Низамиба.

     – Ну, все откланиваюсь, – сказал Винравайпа.

     – И вам всего хорошего, – вторил Низамиба, которого через две недели назначали главой комиссии, рассматривающей заявки на установку двигателей и выдающей на это разрешение. Все были довольны, так как считали, что Низамиба именно тот человек, который проявит принципиальность в этом вопросе и не даст без крайней нужды нарушать заветы предков.

      ________________________

      

      

      Низамиба сидел вместе с Курфабокой. Он с удовольствием угостился тем, что лично для него приготовил Ракануофа. Затем внимательно посмотрел на Курфабоку и сказал:

     – Ну что, ваш парень справился с задачей. Теперь мои друзья верят, что мы можем начать.

     – Что Вы предложите нам за работу? – спросил Курфабока.

     – Мы можем дать вам статус организации чрезвычайно необходимой государству и полностью освободить от налогов.

     – Неплохо, но боюсь этого не хватит.

      Низамиба сурово взглянул на Курфабоку:

     – Что Вы хотите еще?

     – Мне нужно исключительное право на раздачу заказов компаниям, которые будут участвовать в наших преобразованиях общества, на все время реформ. Я буду оставлять себе десять процентов.

     – Восемь.

     – Десять.

      Низамиба увидел, что Курфабока непреклонен и уже все посчитал:

     – Хорошо, десять, но процент не поднимать.

     – В этом не будет нужды.

     – Когда и как начнем? – спросил Низамиба.

     – На днях я позвоню Вам.

     – Хорошо, буду ждать. Вы уверены, что все получится? – Низамиба внимательно смотрел на Курфабоку. Он хотел увидеть в нем уверенность в успехе, что было важно для него, поскольку его психика была не настолько крепкой, чтобы выдержать те события и трудности, которые могли их ждать впереди.

      Курфабока пристально посмотрел в глаза своему собеседнику. Его твердый проницательный взгляд становился в такие минуты тяжелым. Это был один из тех моментов, когда становилось понятно, почему все эти с виду напыщенные и важные политики бегали к нему: он был сильнее, более дерзок и одновременно более расчетлив; и в критические моменты это становилось очевидным.

     – Не сомневайтесь, Низамиба, в возможностях Курфауозы.

     – Хорошо, я услышал, что хотел, жду звонка, – Низамиба встал и ушел.

      Курфабока, какое-то время посидел, обдумывая что-то, затем не спеша достал свой телефон, и вызвал секретаря. Фирсафаса быстро пришел и сел напротив своего шефа.

     – Нам пора открывать клуб. У вас все готово?

     – Да, мы уже готовы.

     – На какое число думаете назначить?

     – Если все делать быстро, то сегодня всех оповестим и, думаю надо дать людям скорректировать свои планы, можно через пять дней назначить дату открытия на нашей территории.

     – Хорошо, я согласен, делайте.

     Фирсафаса вызвал начальника отдела рекламы и пропаганды.

     – Фауравала, шеф дал отмашку на счет клуба, мы начинаем. Политики согласились. Начинаем уже сегодня.

     – Я понял. Прямо сейчас всех оповестим, – сказал Фауравала.

     – Держите меня в курсе.

     – Хорошо, – сказал Фауравала и ушел к себе в отдел, а его помощники начали информировать всех постоянных клиентов Курфауозы, а также всех значимых фигур из мира политики и науки о том, что Курфауоза создает Клуб Друзей Курфабоки. По их замыслу этот клуб должен стать площадкой для общения влиятельных людей, где повестку дня будет задавать Курфауоза. И на базе этого клуба Курфауоза начнет самые большие в истории Земли Тринадцати Рас преобразования общества.

      

      ________________________

      

      

      Наступил день открытия клуба. В офис Курфауозы съехались ведущие политики страны, крупные бизнесмены, большинство из которых были постоянными клиентами компании, а также было много деятелей культуры, науки и журналистов. Большая часть элиты общества собралась здесь, в здании Курфауозы, ожидая от Курфабоки и его компании чего-то нового и важного.

      Наконец, Фирсафаса вышел на сцену. Лощенный и породистый он приковывал к себе внимание. Оглядев своими пронзительными темно-синими глазами гостей, он начал говорить:

     – Дорогие гости, это честь для нашей компании, что такие влиятельные и успешные люди принимают наше приглашение. Сегодня день, когда мы хотим объявить о создании Клуба Друзей Курфабоки. Мы надеемся, что это клуб станет замечательной площадкой для общения и началом всех важных преобразований в нашей стране. Сейчас я хочу пригласить на сцену главу нашей компании, которого вы все знаете, и который сыграл большую роль в жизни многих из вас. Курфабока, пожалуйста, Вам слово.

      Курфабока вышел на сцену вместе с Винравайпой. Оглядев всех присутствовавших, он не спеша начал свою речь:

     – Я рад видеть всех вас здесь, в нашей компании. С момента, когда я основал ее и до сегодняшнего дня мы прошли огромный путь, а теперь настало время перемен. Я старею, а проекты, которые нужны нашей стране, требуют все больше и больше времени для их реализации. Чтобы наши клиенты не сомневались, что Курфауоза способна довести любой даже долговременный проект до конца, пять лет назад мы организовали конкурс среди студентов страны. Мы хотели найти талантливого молодого человека, который мог бы продолжить и завершить любой, начатый нами план. Наверное, все из вас знают этого человека, который выиграл конкурс. Он стоит сейчас рядом со мной. Его имя Винравайпа. Пять лет мы готовили его, натаскивали на решение самых сложных задач. Теперь он готов. Для тех, кто еще не знает его, сегодняшний день — это возможность завести с ним знакомство. Он будет главой этого клуба и моим главным помощником. Я хочу дать ему слово. Прошу Винра, – Курфабока отошел в сторону.

     – Здравствуйте, я никогда не думал, что моя жизнь сложится таким образом, – начал Винравайпа. – Я надеюсь, что мои способности пригодятся нашей стране и всем вам. Буду рад сотрудничеству и знакомству с теми, кого еще не знаю. Если вы хотите услышать от меня еще что-то, тогда мы сможем побеседовать с вами сегодня, здесь, в стенах нашей любимой Курфауозы.

      Винравайпа закончил и посмотрел на Фирсафасу, жестом приглашая его занять место говорящего.

      Фирсафаса снова вышел на сцену и сказал:

     – Теперь мы начинаем наш праздничный банкет, посвященный основанию нашего клуба. Наслаждайтесь вкусной едой и, конечно, общайтесь.

      Гости захлопали в ладоши, а затем в атмосфере радостного возбуждения среди кушаний и напитков начали общаться и знакомится с теми гостями, которых еще не знали. Больше всего людей конечно же подходило к Курфабоке и Винравайпе. Курфабока еще раз простыми словами объяснял свое решение основать клуб и найти помощника:

     – Дорогие друзья, мне уже сколько лет? Кто захочет начинать двадцатилетний проект со стариком? Я хочу, чтобы Курфауоза была компанией, у которой есть будущее. Не бойтесь, я еще работаю и могу подсказать Винре все, что потребуется. Но этот молодой человек сам не промах, вы в этом сами убедитесь. Я вам гарантирую это, поэтому смело можете начинать с нами любые долгосрочные проекты.

      К Винравайпе тоже подходило много людей, кто его еще не знал, тот знакомился с ним; кто уже знал, подходили, чтобы поздравить его; и все подходившие спрашивали о его планах развития клуба. Винра будучи интеллигентным и вежливым человеком был со всеми очень любезен и рассказывал о том, что собирается делать:

     – Мы хотим устраивать встречи клуба раз в месяц. Во время этих встреч будет много сообщений о политической и экономической обстановке в стране и мире. Разные доклады о последних изобретениях и событиях, а также обсуждения направленные на решения каких-то проблем. Я убежден, что этот клуб позволит быстрее реагировать на изменение ситуации и находить решение.

     – Согласен, хорошее начинание, – говорили многие из присутствовавших.

     – Да, будем ждать новых встреч, а чем в клубе будете заниматься Вы лично, Винравайпа, – спросил кто-то.

     – Я буду курировать проекты, которые будут создаваться на базе клуба, чтобы ускорить решение проблем.

     – Успехов Вам.

     – Да, успехов Вам, Винравайпа.

      Так в разговорах о новом начинании Курфауозы и проблемах страны прошел день. Винравайпа очень уставший от бесконечных знакомств и разговоров ехал домой и думал, как сильно изменилась его жизнь, и как многое от него теперь зависело. «Лишь бы во всем этом себя не потерять, – думал он, вспоминая напутствие своей матери. – Как бывает на деле трудно понять жизнь, и что делать».

      ________________________

      

      

      Через два дня после открытия Клуба Друзей Курфабоки в офисе Курфауозы опять был Низамиба. В этот раз он пришел вместе со всей своей командой, с которой уже был знаком Винравайпа. Они хотели более подробно поговорить о тех преобразованиях, которые хотели начать. Курфабока присутствовал при этой встрече вместе с Винравайпой. Низамиба от имени своей группы начал говорить:

     – У нас две трудно решаемые проблемы. Нашей промышленности не хватает рабочих рук, и мы не можем толком управлять общественными процессами. Мы с коллегами думали, как решить это, скажем так, в рамках дозволенного. Но ничего толкового в голову не пришло.

     – А какие были у вас мысли? – спросил Курфабока.

     – Что касается рабочих рук, то думали привлечь мигрантов. Но сейчас у наших соседей дела идут хорошо и без работы они не сидят, кроме того, наша страна достаточно заселена и излишнее население только будет создавать различные проблемы. Что касается проблемы управления обществом, здесь вообще беда. Наше общество сильно архаично по сути все решается в семье. Если мы хотим настроить наше население за что-то или против чего-то, то это почти невозможно сделать. СМИ здесь сильно не помогают, потому что все принципиальные вопросы решаются в семье, в основном женщинами, потому что как правило они воспитывают детей. Вот и получается, что управление страной сводится к решению общественных проблем, а не реальным изменениям ситуации внутри страны.

     – Почему вам не нравится нынешняя ситуация? Традиции помогают организовывать общество, – спросил Винра.

     – Понимаете, молодой человек, когда Ваша роль как политика сводится к тому, чтобы решать проблемы домохозяек с приплодом, то просто становится грустно. Мы хотим иметь систему, которая позволяет менять общество по нашему желанию.

     – Почему от того, что общество управляется традициями, вам становится грустно? Вы получаете хорошие деньги за свою работу, – не унимался Винра.

      Низамиба сердито посмотрел на Винравайпу и сказал:

     – Скажем так. У нас есть деньги, и возможности оплатить вам вашу работу. Наша заказ состоит в том, чтобы ваша компания сделала нашу политическую жизнь удобнее и продуктивнее. Если вы можете выполнить наш заказ, мы его оплатим.

     – Курфабока, что Вы думаете? – спросил Винра.

     – Я рад буду стоять в начале больших перемен в нашей стране. Я смогу изменить наше общество.

     – У Вас уже есть план? – спросил Низамиба.

     – Да, есть. Что касается нехватки рабочих рук для увеличения производства, то это вещь второстепенная. Самая главная задача — изменить структуру общества. Как только мы сможем управлять им, то для нас станет возможным найти дополнительные рабочие руки или отменить закон о запрете использования небиологической энергии для производства, – уверенным и спокойным голосом ответил Курфабока.

     – Как вы собираетесь перестроить наше архаичное общество? – спросил Низамиба.

     – Надо максимально отстранить женщин от воспитания детей. И уполномочить систему образования делать это. Так мы сможем вырастить новое поколение с другими взглядами, какими мы хотим.

     – Как вы собираетесь отстранить женщин, представляете сколько будет крику? – спросил Тейбафата.

     – Надо их занять работой, вам же рук рабочих не хватает. И детей больше загрузить в школе, чтобы времени на общение с родителями было мало. Тогда семейные традиции перестанут передаваться от поколения к поколению, а государство будет иметь больше влияния через систему образования.

     – Женщины в нашей стране хотят заниматься домашними делами, как отправите их на работу? – спросил Низамиба.

     – Отправлю, но вы должны будете помочь на законодательном уровне. Надо перестать платить им дотации, чтобы им денег не хватало. Надо отменить законы защищающие их брак, чтобы они не чувствовали себя со своим мужем в надежном положении, и тогда работа и карьера станет для них единственной надежной основой в жизни. Конечно с образом такой женщины в общественном сознании придется поработать. Но не думаю, что это проблема. Сейчас надо в рамках нашего клуба задать повестку о необходимости изменений, кардинальных изменений. Я все вам сообщу, когда и что от вас понадобится.

      Низамиба смотрел на Курфабоку, и в его глазах была видна смесь страха и восхищения. Он понимал, что никогда бы не решился на такой дерзкий шаг. Он решил как-то высказаться по этому поводу:

     – Смело, очень смело, Курфабока. Вы готовы претворять этот план в жизнь в течении многих лет?

     – Не сомневайтесь, Курфауоза всегда выполняет свои обязательства перед клиентами. Мы с Винрой всем займемся.

      Низамиба посмотрел на своих политических товарищей, и убедившись в их согласии с планом Курфабоки, сказал:

     – Хорошо, мы согласны, ждем ваших инструкций на счет того, что мы должны делать.

      Группа Низамибы ушла. Винравайпа и Курфабока остались вдвоем.

     – Что думаешь? – спросил Курфабока.

     – Если этот план претворить в жизнь, то нашей страны в том виде, как мы ее знали, больше не будет.

     – Это не значит, что станет хуже. Все когда-то приходится менять приспосабливаясь к новым обстоятельствам. Не думаю, что мы не сможем выработать правила жизни не хуже наших предков. Сейчас ты должен понять, что от тебя требуется. Запомни самое главное. Твоя задача контролировать повестку дня в клубе. Никому нельзя позволять менять нашу повестку. Все начинается с разговоров. Туда будут приходить важные люди. Надо, чтобы они слушали и обсуждали темы, которые мы решим им дать.

     – Что за темы?

     – Начни с того, что есть враги, что нельзя проиграть в конкуренции и так далее. Затем надо подкидывать мысль, что мы не очень эффективны. Пусть какое-то время обсасывают эту тему. Затем надо указать, что виной всему является наша система, и что менять все надо кардинально. Когда они будут к этому готовы, мы предложим им план по изменению образования и роли женщины и семьи в жизни наших детей. Ну, а затем можно будет начать реформы.

     – Реформа — красивое слово, но что за ним стоит... – сказал задумчиво Винра.

     – Красивое, некрасивое — это не важно. Если Курфауоза будет стоять за глобальными изменениями общества она станет самой влиятельной и богатой организацией в стране, а если еще страна сможет больше производить, тогда мы вообще озолотимся.

     – А если конечный результат будет плохой, что тогда?

      Курфабока устало посмотрел на Винру и с усмешкой сказал:

     – Что такое плохой результат? Пока мы проводим реформы, мы не платим налоги плюс больше зарабатываем. Это разве плохой результат?

     – Для нашей компании хороший.

     – Другого нам не надо, хотя скорее всего производство вырастит. Группа Низамибы будет довольна, если общество станет более управляемым. В остальное не вникай, иначе ничего в жизни не сможешь сделать великого.

      Ладно, начинай свою работу в клубе. Это для тебя самое важное сейчас.

      Курфабока ушел. Винра сидел и думал над тем, какой станет их жизнь в результате реформ. Он вспоминал, как жила его семья, семья Филы, Куны. Затем ему вспомнилось его любимое место в Озерном крае, ферма, владеющая небольшим кафе. Насколько он знал хозяина этой фермы звали Самнатауса, а его жену Нуозасула. Родители Винры иногда общались с ними. Для Винравайпы они были образцовой семьей, которая жила в соответствии с традиционным укладом жизни их страны. «Если пройдут все эти реформы, жизнь таких людей может сильно измениться или быть разрушена, – думал Винра. – Надо еще раз все обсудить с Курфабокой». Он набрал номер своего начальника.

     – Что ты хотел, Винра? – прозвучал как обычно сдержанно-строгий голос Курфабоки.

     – Я хочу еще раз с Вами поговорить об этих реформах на одном примере.

     – Приходи, – сказал Курфабока и положил трубку.

      Винравайпа встал и быстро пошел в кабинет своего директора. Курфабока вопросительно посмотрел на вошедшего Винру и сказал:

     – Что за пример?

     – В Озерном крае есть одно место, которое очень любит посещать моя семья. Это ферма, которая владеет небольшим кафе, они сами выращивают еду и обеспечивают свое кафе продуктами. Очень хорошая семья. Мне всегда было приятно наблюдать за ними и их отношениями. Мы не являемся их друзьями. Мы просто частые посетители. На сколько я знаю их зовут Самнатауса и Нуозасула. Я боюсь …

      Винравайпа не успел договорить свое предложение, как случилось то, что он не ожидал совсем. Курфабока, который всегда был сдержанный и учтивый в своем поведении, пришел в ярость и грубо сказал, почти накричал:

     – Никогда не произноси при мне этих имен! Слышишь?! Никогда! И хватит! Ты должен делать свои дела! Я на тебя рассчитываю!

     Затем он замолчал, было видно, что ему стыдно за то, что он не сдержался. И уже своим обычным сдержанным тоном Курфабока продолжил:

     – Хватит говорить об этом деле. Мы должны преобразовать нашу страну. Она нуждается в этом. Я и все остальные рассчитываем на тебя. Всё, уходи, делай свои дела и избавься от своей дурацкой привычки приносить добро. Нет никакого добра.

      Винра ушел. Было еще утро. Винра шел по коридору и думал: «Почему он так разозлился, услышав эти имена? Неужели они знакомы?» Винра еще до этого разговора с Курфабокой хотел съездить на свою когда-то любимую ферму, но в этот раз не для того, чтобы пообедать в их кафе, а чтобы поговорить с ними об их жизни; просто чтобы для себя понять, а что такое традиционная жизнь для них, и хотят ли они, чтобы все это изменили. Теперь же после того, как он увидел реакцию своего руководителя на попытку заговорить о них, Винравайпа еще больше захотел съездить к ним. «Может удастся, что-нибудь выяснить?» – думал он. Выйдя из офиса, он сел в машину и отправился в путь по знакомой с детства дороге. В кафе не было посетителей. Самнатауса, увидев Винру, несколько удивился:

     – Вы сегодня один, где Ваша семья? Вы приехали отдыхать без нее?

     – Честно говоря, я приехал поговорить с Вами, – сказал Винра, обрадовавшийся тому, что не надо было думать, как начать разговор.

     – Поговорить со мной? Хорошо. Хотите что-нибудь перекусить?

     – Чай и пирожки, если можно.

      Хозяин подошел к раздаточному окну и сказал своей жене:

     – Нуоза, принеси нам пожалуйста чаю и пирожков.

      Затем он вернулся за столик к Винре и вопросительно посмотрел на него.

     – Меня зовут Винравайпа, наша семья часто посещала Ваше кафе, – начал Винра. – Может Вы помните меня?

     – Да, конечно. Я помню Вас и Ваших родителей. О чем Вы хотели поговорить со мной?

     – Даже не знаю, как объяснить, но мне нужно знать, как Вы относитесь к своей жизни. Хотели бы Вы, чтобы она изменилась к лучшему, или Вас все устраивает? Мне это очень надо знать для своей работы.

      Самнатауса посмотрел на Винру таким проницательным взглядом, который он видел только у Курфабоки и Фирсафасы. Он никогда не замечал такого взгляда у хозяина кафе, но может только в последний раз, когда он был здесь вместе с Филой и Финдой. Он вспомнил, что Самнатауса как-то загадочно посмотрел на него и опустил голову, как будь то он жалел о чем-то. Винра не понял тогда к чему бы это, а сейчас он видел этот неожиданно умный и проницательный взгляд темно-серых глаз. Самнатауса молчал, обдумывая, что-то, а затем произнес то, что Винра совершенно не ожидал услышать:

     – Курфабока задумал что-то? Он хочет уничтожить традиции нашей страны?

     – Как Вы это поняли? – спросил ошарашенный Винравайпа.

     – Не трудно догадаться, если знать Курфабоку, знать, что Вы его помощник и видеть, как меняется Ваша психика.

      Винра смотрел на Самнатаусу и молчал. Он столько хотел сказать и спросить; но самое интересное было то, что он чувствовал в это время. За несколько своих лет работы в Курфауозе в нем развилось чувство собственной элитарности. Он общался с очень влиятельными людьми, принадлежащими к интеллектуальной, финансовой и политической элите. Он сам не заметил, как в нем развилось чувство собственного превосходства над другими. Причем это чувство не было примитивным вариантом высокомерия, которое проявляется в виде чванливости в общении. Винра был простым и обходительным с другими. Это чувство собственного интеллектуального превосходства развилось в нем исподволь, как отсутствие ожидания того, что среди обычных людей он может встретить интеллектуала своего уровня или даже выше. Даже само выражение «обычные люди», которое вошло в его обиход по отношению к другим, говорило многое о его самооценке, а здесь какой-то фермер... «Как он все быстро понял? Он сказал, что у меня меняется психика. Что он думает о том, что со мной происходит? Откуда он знает Курфабоку?» – думал Винра. Винравайпа даже не знал с чего начать. Он был обескуражен.

      Самнатауса спокойно наблюдал за ним, а затем сказал:

     – Похоже, вопросов стало гораздо больше.

     – Да, это так.

     – Спрашивайте, я отвечу.

     – Боюсь, что это будет похоже на допрос.

      Самнатауса усмехнулся:

     – Понимаю. Спрашивайте прямо, я прямо отвечу.

     – Откуда Вы знаете Курфабоку?

     – В детстве и юности мы были близкими друзьями, но затем наши дорожки разошлись.

     – Почему при упоминании о Вас он злится?

     – Не так просто ответить на этот вопрос. При поверхностном рассмотрении мы с ним поссорились из-за расхождения наших взглядов. Я пошел своим путем, а он – своим. Однако злость, как правило в таких случаях возникает у неудачника. Я для него, как бельмо в глазу, я — доказательство ложности его взглядов.

     – Вы думаете, Курфабока неудачник? Все выглядит как раз наоборот.

     – При поверхностном взгляде да, но если владеть большей информацией о его жизни, то все не так радужно окажется.

     – Что не так с его жизнью?

      Самнатауса пристально посмотрел на Винру и сказал:

     – О таких вещах узнаёшь постепенно, если повезет, конечно, что-то узнать; но ведь Вы, молодой человек, можете сравнить Ваше собственное внутреннее состояние с тем, что было до того, как Вы связались с Курфабокой. У Вас не начало возникать желание принять зуру после работы?

      Винра еще раз удивился. Это действительно было так. В его семье было не принято употреблять зуру, даже в разрешенной форме, в виде чая, поэтому он этого не делал. Но если раньше он этого не делал, потому что не было нужды в этом, то теперь из-за страха начинать и в силу семейных традиций.

     – Как Вы поняли, что я стал ловить себя на мысли, что хочу принять зуру? – спросил Винра.

     – Зура, как интоксикант, является искусственным способом достичь спокойствия, которого мы хотим. Раз у Вас пропало свое внутреннее спокойствие, которое очевидно у Вас было, Вы хотите сделать это искусственно через зуру.

     – Я заметил, что во время нашей прошлой встречи, Вы, глядя на меня, о чем-то сожалели. Или мне показалось? – продолжал расспрашивать Винра.

     – Нет, не показалось. Я как раз об этом и сожалел, что хороший парень деградирует, не может уже даже в спокойной обстановке спокойно сидеть.

     – Это так. Я давно думаю, что изменился, но я думал, может такова взрослая жизнь, в которой уже не получится быть беззаботным, либо же это моя работа: у меня очень много ответственности, очень тяжелые, сложные дела.

     – Я согласен, что это Ваша работа, но не из-за ее тяжести или сложности, а из-за ее лживости и вредоносности для других.

     – Честно говоря, – сказал с сожалением Винра, – я перестал понимать, что такое ложь, а что правда. В Курфауозе все привычные понятия о зле и добре стерлись.

     – Ничего другого и произойти не могло при общении с Курфабокой и его командой. Они любят порассуждать о «высвобождении психической энергии», об «оковах традиций», о том, что «в основе отношений лежит конфликт», поэтому «понятия зла и добра относительны», – произнес Самнатауса, очень хорошо имитируя манеру речи Курфабоки, что сразу доказало Винре, что они были действительно хорошо знакомы.

     – Такое ощущение, что Вы их очень хорошо знаете.

     – Конечно хорошо.

     – В чем разошлись ваши взгляды, почему вы расстались?

     – Как раз они и разошлись из-за разного отношения к традиции, а также из-за одного случая.

     – А Вы можете мне рассказать об этом подробнее?

     – Если кратко, то Вы слышали от Курфабоки теорию его учителя об освобождении психической энергии в результате нарушения запретов?

     – Да, на этом явлении построена работа с клиентами компании. Мои наблюдения говорят, что это теория верна. По крайней мере мы все ее успешно применяем.

     – Давайте тогда остановимся на этом подробнее. Как утверждают Курфабока и Филуазана, при нарушении человеком запретов у него освобождается психическая энергия. А что это такое психическая энергия? Можете мне объяснить?

     – Это проявляется в желании больших достижений, амбициях, человек становится более активным.

     – Да-к давайте тогда так и будем говорить, что когда человек нарушает запрет, то он становится более амбициозным. Правильно?

     – В общем, да, так проявляется высвобождение психической энергии.

     – Винравайпа, если Вы хотите хоть что-то понять, не забивайте свою голову ненужной терминологией. Мы пока еще не поняли есть ли вообще это «освобождение психической энергии». Все, что мы видим, это то, что люди, нарушающие запреты, становятся амбициозными. Правильно?

     – Да, так.

     – Но это еще не все. Во-первых нарушение не всех запретов приводит к амбициозности. Если Вы придумаете какой-нибудь глупый запрет и сумеете навязать его обществу, его нарушение может привести к страху наказания, но не амбициозности. Это отметьте себе, а теперь давайте вернемся к вашему «освобождению психической энергии». Кроме амбициозности при нарушении запрета часто появляется пристрастие к зуре и женщинам, а это как Вы объясните?

     – Курфабока привязан к зуре?

     – Даже в молодости, когда мы с ним еще общались, он начал употреблять сок зуры, сейчас думаю ситуация еще хуже.

     – Я никогда это не видел.

     – Как Вы это увидите? Если ничего не изменилось к нему в апартаменты могут заходить только два человека: его секретарь и начальник охраны. Последний как раз и поставляет запрещенные формы зуры для Курфабоки, его начальников и постоянных клиентов.

     – Я ничего не знал, а если Вы ошибаетесь?

     – Вы все узнавать будете постепенно по мере своего втягивания в процесс.

     – А как тогда объяснить этот феномен, который Курфабока с Филуазаной называют освобождением психической энергии?

     – Когда мы с Курфой были друзьями, вместе учились, как и Вы, на факультете психологии и антропологии, мы очень хотели понять природу психических явлений. Филуазана тогда преподавал в университете. Курфа заинтересовался его теорией. Но суть не в том, что этого феномена не существует. Он есть, но мы должны видеть его целиком, а самое главное надо отличать сам феномен от его интерпретации. Когда вы говорите про амбициозность появившуюся в результате нарушения традиционных запретов — это сам феномен, а разговоры про «высвобождение психической энергии» — это ваша интерпретация. На мой взгляд она не выдерживает критики. Как Вы объясните пристрастие к зуре с помощью своего «высвобождения психической энергии», ведь пристрастие к зуре – это не свобода, а скорее рабство.

      Винра задумался, потом снова заговорил:

     – Никак, это выглядит негативно по отношению к этой теории.

     – Также необъяснимо, почему нарушение не всех запретов приводит к этому результату. Если вопрос бы стоял только в том, что кто-то смог преодолеть запрет, запрет как своеобразную границу для нашего внутреннего «я», тогда преодоление любого общественного запрета приводило бы к «высвобождению энергии». Но на деле это не так, а все клиенты Курфауозы рабы зуры. Вот тебе и свобода. И Вы, молодой человек, идете к этому. Поэтому я не считаю теорию Филуазаны чем-то стоящим.

     – Хорошо, а какая у Вас теория? – спросил Винра.

      Самнатауса усмехнулся, посмотрел на Винру, как взрослый опытный дядя смотрит на студента, жаждущего придумать что-то новое.

     – Зачем мне придумывать теорию? Я, как и Вы, как и большинство жителей нашей страны, вырос в религиозной культуре. У нас уже есть философия, которая дает ответы на все эти вопросы. Мы, конечно, доказать ее в лаборатории не сможем, но такие люди как Курфабока сами будут ее живым доказательством.

     – Что Вы имеете ввиду? – спросил озадаченный Винра.

     – Когда такой человек, как Курфабока, встает на путь нарушения религиозных запретов Бога или поступает недостойно, он теряет внутреннее самоуважение. Можно давать разные объяснения тому, что такое самоуважение, но для меня естественно думать, что это уважение исходящее от Бога, находящегося в нашем сердце. Результатом этого является сильное желание компенсировать эту потерю за счет уважения со стороны других, поэтому человек становится амбициозным, пытается добиться уважаемого положения в обществе. Кроме потери самоуважения из-за греховных поступков у человека возникает конфликт с Богом, что проявляется в исчезновении мира и покоя внутри, как результат человек начинает принимать искусственные успокоители на подобии зуры. Все просто: нарушение запретов введет к внутренним потерям, связанным с Богом и Его отношением к нам, а зура и положение в обществе это просто компенсаторы. Винравайпа, мне не надо сочинять какую-то теорию, чтобы понять, что происходит внутри Курфабоки или же, например, у Вас. Как правило теории создаются, чтобы было объяснение, которое устраивает своего создателя, то есть философия Курфабоки — это просто его собственное объяснение своих поступков, а теперь ответьте мне на вопрос. Почему такие как Филуазана и Курфабока создают теории? Решили действовать греховно, да-к и действовали бы без лишних слов.

      Винра молча думал, потом неуверенно сказал:

     – Может хотят понять, как все устроенно?

     – Курфабока хочет понять, как устроен мир? В его голове есть только одно устройство мира: он самый умный и самый главный, может менять все, как ему вздумается, остальные будут подчинятся. Вы думаете, что он пытается понять так ли это, на самом ли деле мир устроен так, что он самый главный и самый умный, может еще как-нибудь, например, он не самый главный и не самый умный, и у него нет права менять установленную не им жизнь людей?

      Винра усмехнулся, а затем после небольшого молчания сказал:

     – Вряд ли он так думает. Я боюсь, что многие ученые, пытающиеся понять мир, тоже так не думали, а значит вряд ли вообще хотели понять реальность. Очень интересно вы мыслите. Хорошо тогда объясните мне, я не понимаю, зачем Курфабоке и всем остальным нужно придумывать какую-нибудь теорию.

     – Я думаю, Вы уже должны были заметить это в себе. Когда делаешь что-то плохое, возникает чувство вины, как-будто внутри кто-то говорит тебе, что ты не прав. Хотя скорее это похоже не на речь, а просто на отношение к тебе, идущее откуда-то изнутри. То есть ты чувствуешь, что Бог считает тебя виноватым, и начинаешь перед ним всячески оправдываться. Выглядит это, как-будто сам с собой разговариваешь. От чувства вины, которое идет изнутри, от Бога, не отмахнешься, вот и приходится им бедным всякую ерунду придумывать, когда они свое зло творят. «В основе отношений лежит конфликт. Что мы можем сделать? Одному делаешь добро, значит другому зло», – Самнатауса опять изобразил интонацию Курфабоки. – Это все они делают, чтобы оправдаться перед самим собой. Это так в народе называется «перед самим собой», а на самом деле перед Богом внутри нас.

      Винре стало смешно, несмотря на то смятение, которое он испытывал внутри. Он с благодарностью посмотрел на Самнатаусу. Теперь в его глазах не было чувство собственного интеллектуального превосходства. Он смотрел на Самнатаусу, как на мудрого старшего, который был умнее и лучше него.

     – А что за случай, о котором Вы упомянули, из-за которого вы расстались?

     – Темная история. У Курфабоки была жена. Вскоре после свадьбы они поехали в Горный край отдыхать, а вернулся Курфабока назад один. Его жена погибла. Он сказал, что она сорвалась со скалы, когда они гуляли в горах.

      Винра вспомнил свой поход по горам во время учебы в Горном крае и рассказ Зуфы о том, что девушка сбросилась со скалы, гуляя с кем-то похожим на Курфабоку.

     – А почему это было для Вас проблемой?

     – У меня есть подозрения, что Курфабока в той или иной мере повинен в ее смерти.

     – У Вас есть доказательства или это лишь подозрение?

     – Подозрение.

     – А что является для него почвой?

     – Курфа сильно изменился после этого, начал употреблять зуру, волочится за женщинами, стал каким-то противным.

     – Может это естественно для того, кто пережил горе и просто хочет забыться?

     – Если человек пережил несчастье, это тяжело, но это не приводит к деградации личности; а мерзкий поступок приводит. Здесь была явная деградация личности, поэтому у меня подозрение, что это его вина.

     – Почему так происходит?

     – Та же причина – внутренний конфликт с Богом: пропадает покой и самоуважение. Вы по себе это можете понять, как это происходит.

      Винра опустил голову и задумался, затем покивал немного головой словно в знак согласия и сказал, уже глядя на Самнатаусу:

     – Спасибо Вам, я очень рад, что Вы так откровенно поговорили со мной. Я давно хотел разобраться во всем, что происходит со мной. Спасибо, мне нужно о многом подумать.

     – Не за что. Если еще будут вопросы, не стесняйтесь приходите. Я это не из вежливости говорю.

     – Спасибо, конечно приду, мне нужно время все осмыслить. До свиданья, Самнатауса

     – До свиданья.

      ____________________

      

      

      Винра разбудил своего балазу и сел в машину; когда зверек раскрутил колесо, нажал на педаль и тронулся в путь. Красивые пейзажи Озерного края вновь принесли ему радость, как во времена его детства. Внутри он был рад, что встретился с Самнатаусой, что все бросил, чтобы приехать поговорить с ним. Однако внутри себя он должен был решить огромную дилемму. С одной стороны простое и ясное понимание жизни, которое он услышал от Самнатаусы, оживило его прежний мир: мир, в котором его с любовью растили и воспитывали родители; мир, в котором он встретил Филу, Куну и, где жило много других хороших людей, которых он знал; мир, в котором, он мог спокойно смотреть на красивые пейзажи Озерного края, и который почти умер от общения с Курфабокой. Но для того, чтобы этот мир снова воскрес в сознании Винры с новой силой, подкрепленной интеллектуальным пониманием его истинности, было одно препятствие: философия Курфабоки, с которой он жил последние годы. Казалось бы, что тут сложного, выкинь эту философию из головы, признав, что она ложная – и все; но для Винры принятие философии Курфабоки носило исторический характер, это было частью его биографии, а значит, чтобы отвергнуть ее, он должен был также признать, что дал себя обмануть кучке мошенников, от которых нет никакой реальной пользы. Он должен был признать себе, что высокомерное чувство элитарности, возникшее у него, после победы в конкурсе Курфауозы, стало плодородной почвой, в которую Курфабока посадил свои идеи. Он также должен был признать, что все это время был сообщником у вредоносной банды, а не решал проблемы страны. Это было больно, очень больно, но такова была цена. Винра даже вспомнил своего отца и в общем-то незначительный случай из его жизни, который был очень показательным в данной связи.

      Однажды во времена детства Винры его отец начал достраивать дом. Он сделал сваи для фундамента, но потом выяснилось, что часть из них были лишними. Отец потратил на их изготовление много денег и сил, а потом оказалось, что это было зря. Винра помнил, как отец стоял у этих свай и рассуждал вслух, как бы уча Винру, что в таких случаях делать:

     – Конечно больно признать, что я столько сил и денег потратил на бесполезную вещь, но если этого не сделать, тогда будешь дальше тратить время и деньги достраивая ненужную конструкцию и еще больше потеряешь. Цена ошибки бывает большой, но цена не признаваемой ошибки еще больше, а может вообще стать бесконечной. Ты понял это, Винра?

     – Да, папа, – ответил он отцу, а сейчас много лет спустя вспомнил этот случай.

      Винра хотел побыстрее вернуться домой и все начистоту рассказать своей жене, чтобы решить, как жить дальше. Он использовал все свое мастерство вождения, чтобы облегчить балазе вращение колеса. Наконец он доехал до дома. Фила, как всегда была ему очень рада.

     – Ты голодный?

     – Нет, Самнатауса накормил меня.

     – Ты был на его ферме? Почему нас не взял? – спросила Фила, и ее нижняя губа слегка по-детски оттопырилась.

     – Мне нужно было с ним поговорить наедине.

     – Что случилось?

     – Я сейчас все расскажу, слушай внимательно, не перебивай. Помнишь, я тебе рассказывал, что запутался, что не могу уже отличить хорошее от плохого?

     – Да, конечно помню.

     – Мне еще многое надо переосмыслить, но если коротко, то я понял, что со мной произошло. Самнатауса мне помог. Я ошибся, сильно ошибся. Мне не надо было идти работать в Курфауозу. Я не знаю, что делать теперь, надо подумать, надо как-то семью кормить. Если я уйду с этой работы, у меня уже не будет столько денег.

     – Ничего страшного, – сказала Фила. – Наши родители очень просто жили, но счастливо. Мне много не надо, лишь бы у тебя все хорошо было. Я же вижу, как работа на тебе сказывается, ты изменился, Винра, сильно изменился.

     – Да я теперь и сам это вижу. Я не могу тебе многое рассказать, но компания собирается сделать такие вещи, в которых я не хочу участвовать. Мне надо оттуда уходить, надо подумать куда.

     – Может тебе с отцом посоветоваться? – предложила Фила.

     – Может, но пока я хочу еще во всем до конца разобраться. Не так это просто, когда сильно запутался.

      Фила с нежностью посмотрела на мужа и сказала:

     – Главное знай, я все время с тобой. Я готова жить просто. Я сама так выросла, и я счастлива была.

     – Спасибо тебе, я рад, что ты все время рядом. Мне это сильно помогает. Я подумаю о другой работе. И еще, ты не против, если я без вас буду ездить к Самнатаусе иногда?

     – Нет, я понимаю, что он может помочь тебе во всем разобраться, – сказала Фила, с пониманием глядя на мужа.

     – Если честно, я удивился, какой он умный и проницательный, а с виду просто крестьянин. Оказалось, что он бывший друг Курфабоки.

      Фила удивленно посмотрела на мужа и сказала:

     – В жизни бы не подумала. Он тебе сам про это сказал?!

     – Да, он всю их компанию хорошо знает, оказалось, что он как и я изучал психологию в университете, очень хорошо разбирается в человеческой природе. Мне многое еще хочется выяснить, но даже одного разговора с ним хватило, чтобы многое понять. Мне сейчас очень больно сознавать, что я просто страдал высокомерием по отношению к своему отцу. Мои родители лучше меня. Я хочу все исправить, но на это нужно время. Я сильно увяз в Курфауозе.

      Этот вечер они провели более счастливо, чем последние годы, потому что в сердце Винры наконец-то хоть что-то начало проясняться, появилась надежда.

      _________________________

      

      

      На следующий день Винравайпа поехал на работу лишь с одной мыслью: выяснить хоть что-то из того, что говорил ему Самнатауса. Ему надо было многое переосмыслить, но одну вещь он хотел выяснить, как можно быстрее. Действительно ли начальник охраны, Файмарила, поставляет запрещенные формы зуры клиентам компании. Винра думал, как бы это было можно сделать, не навлекая на себя подозрений со стороны Курфабоки и его начальников. В конце концов у Винры созрел план, при встрече с Баразодой сделать вид, что он все знает и спросить так, чтобы он подумал, что ему все известно, но при этом сказать так, что если что, то прямо он ничего не говорил.

      Случай предоставился через пару дней. Винра в ресторане встретил Баразоду. Подойдя к нему и поздоровавшись, Винра начал свои словесные манёвры:

     – Как у Вас идут дела Баразода?

     – Да все хорошо.

     – Как бизнес, семья?

     – Пока с бизнесом все хорошо. Мне здесь помогают. Мои доходы выросли.

     – А семья?

     – Ну, трудно сказать... Денег жене даю больше, что ей еще надо? Стараюсь ей не мешать.

     – У Вас с ней все время так было?

     – Да, нет в последнее время ругаться стали чаще.

     – Говорят, чем старше делаешься, тем меньше нежных чувств, – сказал Винравайпа, улыбаясь.

     – Винравайпа, какие нежные чувства? Весь в делах.

     – Ладно, ладно, Вы с Файмарилой-то связь наладили? Он Вам помогает? Вы понимаете меня?

      Баразода понимающе улыбнулся:

     – Конечно, по сходной цене продает сок, все нормально, от стрессов хорошо помогает.

     – Ну, и хорошо, всего Вам доброго. Если что, обращайтесь, я помогу.

     – И Вам того же. Конечно мне теперь без вас никак, – сказал Баразода.

      Винра вышел из ресторана, и как только оказался вне зоны видимости Баразоды, поменялся в лице. «Значит действительно так, или может быть мы друг друга не правильно поняли? Может он не имел ввиду сок зуры. Хотя что еще он мог иметь ввиду? Как точно проверить? Похоже есть только один способ». Винра решительно направился к кабинету Файмарилы. Он постучался и открыл дверь. Файмарила был один, вопросительно глядя на Винру, он ждал, что тот скажет. Винра сделал вид, что ему тяжело, и что ему до чертиков все надоело, посмотрел пристально на Файмарилу и сказал:

     – Файмарила, дайте что-нибудь от стресса, по Вашему усмотрению.

      Файмарила молча и серьезно рассмотрел Винру, затем молча ушел в свою кладовку и принес оттуда коробку. Отдав ее Винре, он сказал:

     – Думаю, этого пока будет достаточно. С зарплаты вычтут.

     – Хорошо, спасибо.

      Винра вышел из кабинета начальника охраны и пошел к себе. Зайдя в свой кабинет, он заперся, сел за стол и какое-то время ничего не делал, смотря на коробку. Затем достал нож и вскрыл ее. Внутри нее были две бутылки с соком зуры хорошего качества, то есть это был чистый отфильтрованный сок. «Явно производство, – думал Винра. – Интересно, где они его берут, хотя какая разница. Самнатауса был прав». Винравайпе стал интересен сам факт, что человек, неработающий в компании, знает, что тут происходит, в каком-то смысле больше, чем он. «Очень интересно, – думал Винра, – надо же какой он проницательный и осведомленный». Винра вспомнил, как Самнатауса сразу понял, что Курфабока хочет изменить традиции страны. «Интересный у него взгляд на все, – думал Винра. – Если действительно нарушение религиозных запретов, это не высвобождение некой психической энергии, как думают Курфабока и Филуазана, а просто недостойный поступок, приводящий к конфликту с Богом, меняющий Его отношение к человеку, что ощущается как потеря внутреннего самоуважения и покоя, тогда религиозные традиции страны имеют божественное происхождение. Даже, если эти традиции изложили какие-то пророки или святые, это не что-то, что можно придумать. Эти традиции должны быть универсальными законами поведения, позволяющими сохранить здоровье своей психики. И разрушение этих традиций приведет нацию к катастрофе. Винра сидел у себя в кабинете и снова и снова думал о различии в понимании человеческой природы и общества, которое было у Самнатаусы и Курфабоки. Ему было ближе понимание Самнатаусы, но он хотел выяснить, как все на самом деле. Винру всегда отличало то, что он был готов принять любую правду, даже самую неприятную. «Да... – думал он, – похоже новые факты говорят против теории Филуазаны, а Самнатауса похоже прав. Увидеться бы с ним еще раз».

      Следующие пару дней Винра готовил новую конференцию клуба. Это была вторая конференция, и на ней планировалось выступление кого-то из группы Низамибы о внешнеполитической ситуации. Также планировалось начать развивать повестку об увеличении производства. Нужно было все организовать и продумать. Но у Винры уже была дилемма: он не верил, что это что-то важное для страны. Он еще в сердце не отверг деятельность Курфауозы, но начал глубоко сомневаться в истинности выводов Курфабоки. Если до своего разговора с Самнатаусой он верил, что они творят новое хорошее будущее для своей страны, что они должны постараться, чтобы быть не хуже предшественников, заложивших основы их цивилизации, то теперь все выглядело для него в другом свете. Хотя до сих пор он не был в чем-то полностью уверен. Поэтому просто выполнял текущие дела, наблюдал и размышлял.

      Затем у него появилось время снова съездить на ферму. Он с радостью разбудил своего балазу и тронулся в путь. Самнатауса нашел время пообщаться с ним. Винра поблагодарил его и сказал:

     – Вы были правы, Файмарила снабжает всех соком зуры.

     – Я думаю, там весь ассортимент: от сока до леденцов.

     – Да, я уже тоже думаю так. Я обдумывал Ваши слова на счет причины изменения психики в результате плохих поступков. Ваша версия о Боге в сердце и изменении психического фона человека, когда отношение Бога к этому человеку меняется, выглядит естественно и просто, а главное, все объясняет. Зато пристрастие к зуре, возникающее в результате нарушения религиозных норм, совсем не похоже на обретение человеком свободы. Скорее — это действительно потребность избавиться от негативного психического фона.

     – От него невозможно избавиться, – сказал твердым голосом Самнатауса. – Можно только его, как-то частично заглушить или яркими эмоциями, или притупить вместе с собственным сознанием с помощью психоактивных веществ.

     – Я заметил, что начав работать на Курфабоку, я утратил способность наслаждаться в спокойном месте, где ничего не будоражит. Когда в позапрошлый раз я с семьей был здесь, я заметил это. Что-то изменилось во мне. Мне все время нужно работать, что-то делать: это переключает мое внимание на какие-то дела, и я перестою чувствовать какое-то непонятное чувство беспокойства, которого в детстве я не ощущал. Мне всегда нравилось быть здесь в тишине. Было внутри очень гармонично, но потом все стало не так. Я подумал, что это просто закончилось мое детство.

     – Ваши родители — не дети, и жена не ребенок, но у них этого нет. Значит не в этом дело. То, о чем Вы говорите, я тоже заметил, и расстроился, мне было очень жаль, что с Вами все так вышло. Я понимал, что работа в Курфауозе испортит Ваш характер и приведет к потери внутреннего покоя. Как только внутренний, глубинный психический фон человека меняется, меняется его поведение и соответственно дальнейшая судьба. Внутренний психический фон является самым главным фактором, влияющим на выбор человека. Я воспринимаю этот фон, как отношение Бога к нам, которое мы чувствуем внутри своего сердца. Стоит поссориться с Богом, возникает внутренний конфликт, что ощущается, как потеря мира внутри. Это какое-то беспокоящее чувство, которое фонит где-то в глубине нашей психики. Или же недостойный поступок вызывает потерю самоуважения, которое я также воспринимаю, как уважение со стороны Бога. Кстати причина, по которой самоуважению невозможно научить, и заключается в этом. Оно либо есть, либо его нет. Мы не можем его искусственно вызвать в себе. Многие педагоги поднимали вопрос о том, как важно для здоровья человеческой психики, воспитать в ребенке самоуважение, потому что без самоуважения человек становится неполноценным. У него возникает патологическая потребность занимать уважаемое положение, он всеми силами добивается уважения других, при этом в его характере можно заметить одну интересную деталь. Такие люди продажные. Причем тут дело даже не в сумме, за которую они готовы сделать что-то плохое, а в отсутствии ощущения собственной ценности, которая в принципе выше денег. То есть у них есть цена, они как вещи. Неважно дорогие или дешевые, главное, что у них есть цена. Проблема в том, что самоуважение невозможно воспитать. Все попытки придумать методику его воспитания провалились. Хотя есть такие, кто продолжает экспериментировать, но я уверен, у них ничего не получится. Беда в том, что они не понимают, что самоуважение исходит не от нас, а от Бога. Поэтому единственный метод воспитания самоуважения — это достойное поведение, вызывающее уважение со стороны Бога. Я так на это смотрю.

     – Для меня очень привлекательны Ваши взгляды, Самнатауса, – сказал Винравайпа. – Это одновременно воспитание моих родителей и наука, которую я изучал в университете. Они просты, естественны и все объясняют. Хотя их никак не доказать.

     – А что, можно доказать теорию Филуазаны о высвобождении психической энергии? – насмешливо спросил Самнатауса.

     – Курфабока считает, что успех Курфауозы доказывает эту теорию, потому что они руководствуются ей в своей деятельности.

     – Их пристрастие к зуре и патологическая амбициозность доказывает, что верны наши древние религиозные представления и традиции. Совершая свои греховные поступки, они поссорились с Богом и лишились Его уважения, поэтому теперь вынуждены прибегать к искусственным успокоительным и добиваться уважения от других любой ценой. Чем не доказательство?

     – Да, трудно возразить, – задумчиво сказал Винра. Затем он подумал какое-то время и спросил:

     – Самнатауса, можно мне попросить Вас о кое-чем? Я бы хотел, чтобы Вы обращались ко мне как младшему на ты. Мне так более естественно было бы с Вами общаться.

      Самнатауса посмотрел на Винру, улыбнулся и сказал:

     – Хорошо, только надо будет привыкнуть.

     – Я буду напоминать.

      Они расстались. Винравайпа поехал домой, а Самнатауса продолжил делать свои многочисленные дела на ферме. Винра был очень рад, что снова побеседовал с Самнатаусой. Внутри он начал относится к нему, как своему духовному учителю или же какому-то религиозному авторитету. Он был рад, что Самнатауса так легко и как-то играючи объяснил ему сложные философские вещи и психические процессы, которые происходили с ним и окружающими его людьми. Но больше всего он был рад тому, что беседы с Самнатаусой оживили в нем воспитание его родителей, он снова стал верить в него. Теперь перед Винрой стояла большая проблема. Что делать с работой в Курфауозе. «Если верить в то, во что верит Самнатауса, если смотреть на мир так, как смотрит он, тогда работать в Курфазуозе — значит разрушать свою психику, – думал Винра. – Нет, не правильно я думаю. Я уже разрушил многое в себе, и это не зависело от того, во что я все это время верил или не верил. Это просто законы природы, им без разницы во что ты веришь. Это просто так есть и всё. Мне надо менять работу. Надо поговорить об этом с Филой». Так размышляя и снова вспоминая свою беседу с Самнатаусой, Винра доехал до дома. Поставив машину на стоянку и засунув балазу в его клетку-домик, Винра вошел в дом.

     – Фила, нам надо поговорить, – громко сказал Винра, чтобы жена, которая гремела чем-то на кухне, могла его услышать.

     – Что-то плохое случилось? – громко спросила она.

     – Плохое со мной случилось, когда я устроился в Курфауозу. Теперь я решил оттуда уйти. Я от Самнатаусы еду. Еще раз с ним поговорил. У меня все в голове окончательно улеглось. Хочу уволиться, но в начале надо какой-то источник дохода найти. У меня больше не будет столько денег, – продолжал громко разговаривать Винра, одновременно разуваясь.

      Фила вышла из кухни к мужу:

     – Если тебе так будет лучше, я со всем согласна. Мне много денег не надо. Я с детства привыкла просто жить. Лишь бы у нас все хорошо было.

     – Тогда решено, я начну искать новый источник дохода.

      Винра радостно улыбнулся жене. Они оба почувствовали, что это была искренняя радость, радость, которую они оба не видели в улыбке Винры с тех пор, как он начал общаться с Курфабокой. Винра сел за стол у себя в комнате. Откинувшись на спинку стула и глядя в потолок, он начал думать об этом радостном состоянии, которое у него возникло в результате решения уйти из Курфауозы. Он вспомнил последний вопрос задания конкурса, который устроил Курфабока, и который он к несчастью выиграл. Этот вопрос был «опишите Бога, как Вы его себе представляете». Винра тогда честно написал, что он ничего не может сказать на эту тему кроме распространенных в его народе религиозных представлений о Боге. Зато теперь, после бесед с Самнатаусой, он увидел, как в результате его решения уйти из Курфауозы, внутренний фон его психики изменился на более радостный, как будто кто-то внутри улыбнулся его решению и одобрил его. «Похоже это и есть то, как простой человек может общаться с Богом, мы всегда чувствуем Его отношение к себе. Это реальный психический феномен». Винра сидел, задумчиво глядя в потолок, и думал, что он должен сменить работу, даже просто для своего собственного психического здоровья.

      __________________________

      

      

      Пару дней Винравайпа готовился к новому заседанию клуба. Были приглашены все постоянные клиенты и большие люди, сотрудничающие с Курфауозой. Группа Низамибы должна была сделать доклад о внешнеполитической ситуации. Тайной целью доклада было раскрутить повестку о необходимости кардинальных изменений в стране. Винра сделал все необходимые приготовления, но сам он уже начал думать как выйти из игры. Он не хотел участвовать во всем, что собирался сделать Курфабока. Уйти было не просто. Надо было выкупить дом, в котором они сейчас жили. Затем найти место для медицинской практики и начать ее, а перед этим хорошо было бы поработать чьим-то ассистентом. Кроме всего прочего уход из Курфауозы был бы шоком для руководства компании. В Винру вложили много сил. Поэтому Винра решил, что ему не надо много стараться, а может совершить какую-нибудь ошибку, чтобы в нем разочаровались, и тогда его отпустили бы куда легче. С такими мыслями он работал и одновременно думал как продвинуться к осуществлению своего плана. Проще всего было выкупить дом, сумма, которую надо было доплатить, была для него не очень большая. Он решил больше откладывать, чтобы быстрее выплатить. По его подсчетам, если ничего непредвиденного не случится, то за полгода он смог бы накопить. И тогда все стало бы гораздо проще. При этом работа в Курфауозе была его единственным источником дохода, поэтому он делал то, что от него было нужно, думая при этом о своем.

      Наступил день заседания клуба. Винра вышел к присутствовавшим и произнес:

     – Рад приветствовать вас, дорогие гости, здесь, в нашем клубе. Сегодня мы хотим дать возможность выступить Тэйбафате из политической группы Низамибы, он в курсе всего, что происходит на наших границах. Давайте поприветствуем его, Тэйбафата, прошу Вас на сцену.

      Винра ушел со сцены и сел на свое место. У него было хорошее место, с которого он мог видеть не только лектора, но и присутствовавших в зале, наблюдая их реакцию. Ему было очень интересно посмотреть, как присутствовавшие отреагируют на выступление.

      Тэйбафата, как и все представители расы Т, имел светлые волосы с голубым отливом, голубые глаза и курносый нос. Держался он уверенно, а речь его была неторопливой. Винра сидел на своем месте, наблюдая за происходящим. Он знал, что примерно скажет Тэйбафата, также как знал, что это все более или менее надуманно, но его интересовало, как это воспримут другие. Он был бы рад, если бы никто не принял речь Тэйбафаты всерьез, потому что понимал, чту руководство Курфауозы собирается раскрутить. Тэйбафата начал не спеша сообщать о том, что происходило в соседних странах. В начале шли факты, затем он стал рассказывать о возможных достижениях, к которым могут придти соседи, затем об их целях. По сути если смотреть только на факты, там все было, как обычно, но если говорить о том, что могло бы быть, и о том, что они возможно замыслили, то складывалось впечатление, что соседи находятся на грани экономического скачка, который укрепил бы их армию и привел бы к необходимости расширения земель за счет соседей. Звучало тревожно.

      Винравайпа наблюдал за реакцией зала. Кто-то сидел и слушал спокойно, у кого-то на лице появилась тревога. Ему стало очень интересно, а если бы он был на месте этих людей, то, как бы отреагировал сам. Поверил бы он Тейбафате или нет. И вообще, как, слушая высокопоставленное лицо из правительства, понять, что все его предположения – это не факты. Здесь надо было быть очень умным и опытным, чтобы отделять реальные факты от допущений и измышлений. Но не каждый может быть хорошим аналитиком. Винравайпа вспомнил опять лекции по природе мышления и ее зависимости от веры. «Да, если они сейчас в это поверят, – думал Винра, – дело будет почти сделано. Надуманные причины для страха заставят их делать неправильные заключения. Курфауоза это подхватит и понесет, куда надо». Ему захотелось выяснить, что думают люди; поэтому после выступления Тэйбафаты он подошел к Баразоде, который как и все постоянные клиенты компании был приглашен на встречу клуба. Подойдя к нему, Винра сразу начал разговор:

     – Добрый день, Баразода. Как Вам у нас здесь?

     – Все хорошо, слушал внимательно лекцию.

      Винра видел, что Баразода был очень сосредоточен во время лекции, и его лицо выражало обеспокоенность. Но он конечно же не сказал ему об этом и просто спросил:

     – Что Вы думаете?

     – Опасная ситуация складывается на границах.

     – В чем Вы видите опасность?

     – Ну, как в чем? Тэйбафата хорошо рассказал, как экономические преобразования соседей вынуждают их напасть на нас. Им ведь будут нужны наши территории для расширения своей экономической деятельности.

      Винра постоянно встречался с людьми, которые не умели должным образом мыслить. Он понимал, как Тэйбафата выстроил свою цепочку выводов, в которой теоретически возможное подавалось, как почти осуществленный план. Самое интересное было то, что Тэйбафата не врал, его нельзя было упрекнуть в искажении фактов. Все изложенные им факты были правдой, также как и возможности соседнего государства. Но реализация возможностей или тот или иной выбор – это совсем другое. Однако хорошо поданная речь в нужном ключе, также как и правильно созданный контекст речи (важный политик, лекция о государственной безопасности, возможные угрозы, суровое выражение лица Тэйбафаты) подталкивали неискушенных слушателей к нужным выводам. Винравайпа понимал, что с такой публикой, которая пришла сюда провернуть такую штуку куда сложнее, чем с обычными людьми. В конце концов они были руководителями, предпринимателями, учеными, то есть людьми, которые могли мыслить результативно, а значит что-то понимали в жизни. Но те, кто решили ими манипулировать, были на голову выше и изощреннее. Они знали и понимали природу людей куда лучше. Винра впервые явно почувствовал, что Курфауоза сможет сломать нынешнюю структуру общества. До этого момента в его голове это носило чисто теоретический характер. Он воспринимал задумку Курфабоки, как что-то отдаленное и не так явно ощутимое, а в тот момент он понял, что Курфауоза сломает то общество, в котором Винра вырос и был воспитан.

      Винра также подходил к другим участникам встречи, которые стояли небольшими группами и обсуждали доклад Тэйбафаты. Были такие, которые говорили, что не надо раньше времени паниковать, еще ничего не случилось. Но некоторые им возражали, что дескать надо все планировать наперед иначе в нужный момент окажемся не готовы. Такие аргументы звучали очень разумно и воспринимались как наличие интеллекта. Хотя в данной ситуации все было наоборот. Никто не заметил подвох. Да и как его могли заметить. Кто бы в тот момент мог подумать, что Курфауоза осмелится на такой дерзкий план. Ставя себя на место участников встречи, Винра понимал, что даже он скорее всего попался бы на этот крючок. «Надо заканчивать с Курфауозой», – думал он. В этот момент Винра твердо решил умышленно совершить какую-нибудь ошибку или даже не одну, чтобы в нем разочаровались и заменили на другого. Он начал ждать удобный момент. Он не просто его ждал, он жаждал его, чтобы закончить или попытаться закончить весь этот интеллектуальный кошмар, который происходил в его разуме с начала его работы в Курфауозе.

      _______________________

      

      

      На следующий день после встречи клуба Курфабока вызвал всех начальников, включая Винравайпу, для обсуждения дальнейших ходов. Посмотрев на начальника отдела пропаганды и печати, Фауравалу, он спросил:

     – Как у нас дела с дискриминацией женщин-домохозяек?

     – Мы нашли одну интересную для нас особу, которая готова принять участие в телепередаче.

     – Кто такая?

     – Зулазейна, актриса, – ответил Фауравала.

     – Почему согласилась? – спокойным голосом спросил шеф.

     – Хорошо заплатили, стойких убеждений нет, да и сама она дома ничего делать не любит.

     – Это хороший вариант, – сказал Курфабока. – Когда начинаете?

     – Через неделю планируем.

     – Ведущий наш? – спросил шеф.

     – Да. Митаксора.

     – Это очень хорошо. Еще кто-то будет?

     – Еще хотели пригласить кого-нибудь из ярых сторонников традиций, но можно и без этого попробовать, поскольку так рискованней, – ответил начальник пропаганды.

      Курфабока задумался на пол минуты, а затем сказал:

     – Нам надо быть очень яркими и эффектными, иначе мы не сможем всколыхнуть общественное мнение. Я думаю стоит рискнуть. Надо найти кого-нибудь не слишком умного и не совсем тупого, чтобы правдоподобней выглядело.

     – Попробуем найти.

      Курфабока повернулся к Винре:

     – Винравайпа, проведи заседание клуба через месяц. Надо дать возможность высказаться нашим промышленникам о несоответствии школьного образования современным требованиям.

      Винра кивнул головой.

     – Я думаю на сегодня все, – сказал Курфабока.

      Все встали и вышли из комнаты. Винра пошел к себе в кабинет, ему нужно было подумать и все взвесить. Он встал у окна откуда был виден район, где жила его семья. Он какое-то время вглядывался вдаль, а затем сел за стол и начал обдумывать слова сказанные Курфабокой на совещании. «Сейчас начнут раскручивать тему с женским домашним рабством, – думал Винра. – Проблема даже не в том, чтобы разрешить женщине работать, если она хочет, такое и сейчас есть, а в том, что они развенчают имидж женщины, которая хочет заниматься домом и детьми. Они выставят таких женщин недалекими, бездарными, убогими. Одновременно попытаются всем показать, какие умные те женщины, что делаю карьеру. Вот в чем проблема». Винра вспомнил свою мать, которая больше всего на свете хотела заниматься своим домом и детьми, заботиться о своей семье. Для него было очень больно участвовать в том, что будет оскорблять его мать, очень достойную женщину, причем оскорблять совершенно несправедливо. «Какая кошмарная у меня работа, – думал Винра. – Если бы я знал, куда попаду, в жизни бы не пошел на этот конкурс. Ладно выкуплю дом, чтобы было, где семье жить, и тут же уйду».

      Надо было подготовить новое заседание клуба. Он решил позвонить одному бизнесмену, владеющему двумя заводами. Его звали Пунащейкра. Он был умным мужчиной, разбирающимся в передовых технологиях. Винра достал свой переносной телефон и выбрал нужный контакт. В трубке он узнал голос Пунащейкры:

     – Доброе утро, Винравайпа. Что Вы хотели?

     – Доброе утро, Пунащейкра. Мы хотим, чтобы Вы выступили на следующем совещании нашего клуба.

     – Какая тема должна быть освещена.

     – Современные технологии в промышленности и школьное образование в стране.

     – Хорошо, сделаю, но это вместе почти не пересекается.

     – Просто опишите, все как есть без прикрас, включая то, что система образования для вас бесполезна.

     – Договорились, до встречи!

     – До встречи! – сказал Винра и отключился.

      Винравайпа набрал номер начальника отдела пропаганды и печати:

     – Фауравала, нужно пригласить каких-нибудь журналистов на следующее совещание клуба.

     – Хорошо, приглашу. Есть какие-то особые пожелания, кого приглашать?

     – На Ваше усмотрение.

     – Сделаю.

      Винра отключился. Он какое-то время поразмыслил, как выполнить текущие дела, затем встал и пошел к машине. Весь день ему предстояло ездить и встречаться с разными людьми. Так он прожил еще несколько дней в ожидании телепередачи с Зулазейной. И наконец этот день настал.

      

      _______________________

      

      

      Митаксора, с иголочки одетый, сидел за круглым столом перед двумя дамами. Одна из них — это более или менее известная актриса Зулазейна, а вторая — уже пожилая женщина по имени Байналата из какого-то детского общественного фонда. Митаксора с виду был нейтральным и дружелюбным к обеим участницам дискуссии. Начал он со своих стандартных фраз:

     – Добрый вечер всем нашим зрителям и слушателям. Я – Митаксора, ведущий дискуссионного клуба. Сегодня у нас в студии две гостьи: Байналата из детского общественного фонда Озерного края и актриса Зулазейна. Здравстуйте, дамы. Тема нашей сегодняшней беседы – роль женщины в обществе. Хочу сразу перейти к делу и начать с представительницы старшего поколения. Байналата, как Вы себе представляете женскую роль в современном обществе.

     – На мой взгляд роль женщины не меняется с течением времени, – уверенным голосом сказала Байналата. – Это не так, что в современном обществе у женщины роль должна поменяться. Она всегда одна и та же и определяется ее биологией и психикой: это рождение и воспитание детей, забота о семье, передача семейных традиционных ценностей новому поколению.

     – То есть на Ваш взгляд неправомерно говорить о том, что в современных условиях мы должны пересмотреть наши представления о женской роли.

     – В этом нет никакой нужды. В нашем обществе замечательно работает институт семьи, и женщины выполняют важную для нашего общества роль.

      Митаксора повернулся к Зулазейне и сказал:

     – Что думаете Вы? Вы согласны с точкой зрения Байналаты.

      Зулазейна немного жеманно ответила:

     – Мне жаль, что в нашем обществе преобладает эта точка зрения. Я устала от нее. Вы понимаете, что все люди разные? Вы нарисовали какой-то один путь для всех, но что если кому-то этот путь не подходит? Что ему делать? Пожалуйста, ответьте мне.

      Зулазейна печально вздохнула, глядя куда-то в сторону. Байналата несколько озадаченно переспросила:

     – Вам не подходит путь матери?

     – Путь матери! – с сарказмом повторила Зулазейна. – Не знаю, что это такое. Я просто мама, у меня тоже есть ребенок, но меня с детства интересует искусство. Я отдала ему свою жизнь. У меня есть талант, который я хочу использовать для других. Почему я не могу выбрать свой собственный путь?

     – Почему не можете? Многие женщины после рождения и воспитания детей начинают работать или заниматься какой-то общественной деятельностью. У нас в обществе существует специально приспособленное для женщин образование, которое можно получить в любом возрасте или даже заочно. Я не совсем понимаю, против чего Вы выступаете.

     – Я выступаю против вашего безликого подхода, когда вы всех гребете под одну гребенку. Есть люди нестандартные. Они – личности, и им не подходит стандартная схема жизни.

      Митаксора решил вмешаться в спор и сказал:

     – Хорошо, я понимаю, с чем несогласна Зулазейна, она нестандартная, талантливая актриса. Но сейчас я хочу спросить Вас, Байналата, а что, если бы для таких особых женщин у нас в обществе существовал еще какой-нибудь вариант?

     – Я считаю, что женщина в первую очередь должна быть матерью, а уже потом все остальное. Это важно, как для общества, так и для нее самой.

      Зулазейна несколько раздраженно парировала:

     – Да-к, я стала матерью, но почему я должна бросить искусство и свою карьеру? Я могу все прекрасно совмещать, да и ребенку своему мне есть что дать, и гораздо больше, чем если бы я ничего кроме дома не видела.

     – Вы хотите сказать, – возмущенно начала Байналата, – что женщины в нашей стране не могут дать ничего ребенку? Они передают им семейные ценности, и это – самое главное. И детей они могут иметь не как Вы одного. И общество жило так веками …

     – Байналата, Байналата, пожалуйста, не горячитесь, давайте просто побеседуем культурно. Лучше скажите, почему бы одаренным женщинам не разрешить использовать свой талант для общества? Почему Вы считаете, что это плохо?

     – Я не считаю, что это плохо. Я считаю, что у женщины есть дела поважнее. Ей надо родить детей и передать им наши традиции.

      Зулазейна молча смотрела на Байналату, всем своим видом показывая, что эту стальную броню не пробить ничем прогрессивным.

     – Хорошо, ладно, давайте спросим Зулазейну, что она думает по этому поводу.

     – Что тут думать? Мне все и так понятно. Кто такой бездарный, что может только рожать детей, что поделать? Я могу сделать и то и другое, а на счет передачи ценностей, то надо хотя бы элементарной культуре для начала научиться.

      Зулазейна с несколько надменным видом смотрела на Байналату, которую такое поведение женщины, моложе ее по возрасту, возмущало, но остроумно возразить она ничего не могла. Митаксора, видя, что беседа сейчас перерастет в словесную перепалку, осадил немного обоих:

     – Дорогие гостьи, давайте просто обсудим, как можно сделать так, чтобы всем было хорошо. Байналата, вы посвятили свою жизнь детям, старались, растили их, но ведь все люди разные, есть творческие натуры такие, как Зулазейна, почему бы им не дать возможность себя реализовать?

     – Пусть реализовывают, у нас для этого создана специальная система образования для женщин, – твердила Байналата. – После того, как они вырастят детей они могут заняться, чем им хочется, но дети для женщины – это главная обязанность.

     – То есть Вы против того, чтобы было как-то по другому? – донимал ее Митаксора.

     – Против.

     – Хорошо, – Митаксора опять обратился к Зулазейне, – а, как бы Вы себе представили идеальную общественную систему для женщин? Если просто помечтать. Как бы Вы хотели, чтобы она выглядела?

     – Я – актриса, а не политик. Мне трудно что-то конкретное изложить, но я думаю каждая женщина имеет право работать и делать карьеру. Она не обязана все время быть с детьми. Можно было бы сделать какие-нибудь заведения дошкольные, где обученные профессионалы следят за детьми и передают им эти самые ценности, не хуже родителей. Так было бы дешевле и технологичнее. Не понимаю, зачем матери это делать? Я предпочитаю общаться со своим ребенком, когда у меня есть свободное время, а рутину пусть делает кто-то другой, кому за это платят, и кому это нравится.

      Байналата возмутилась:

     – Тоже мне мать, с собственным ребенком сидеть не хочет!

     – Да не Вам это решать, кто – мать, кто – не мать! – возмущенно возразила Зулазейна.

     – Женщины, давайте спокойно, давайте без эмоций все обсудим, – пытался их утихомирить Митаксора. Но все было безуспешно, они начали говорить одновременно и было трудно разобрать, кто и что сказал. Несколько минут Митаксора увещевал их, но эмоции взяли вверх, и поэтому ему пришлось закончить передачу раньше положенного срока. На прощанье он попытался пошутить:

     – Похоже мы увидели пример женского экзистенциального антагонизма. Я бессилен, простите.

      Передача закончилась.

      Винравайпа прослушал все и первое, о чем он подумал, было, а что думает об этом Самнатауса, поэтому он следующим утром поехал к нему. Несмотря на не короткий путь до его фермы, Винра хотел ездить туда, но теперь уже не из-за того, что это было любимое место его детства, а пообщаться с Самнатаусой. Винравайпа не застал Самнатаусу в кафе. Там была его жена Нуозасула. Увидев его она спросила:

     – Что Вы хотите поесть?

     – Я хочу пирожки с капустой, но не сейчас. Если честно, я приехал поговорить с Вашим мужем.

     – Он сейчас в поле работает, пойдемте я Вас провожу к нему.

      Она вывела Винру во двор, провела между разных построек и показала ему, работающего в поле Самнатаусу.

     – Подойдите к нему.

     – Спасибо большое.

      Винра пошел через поле, где росли разные овощи и зерновые. Поскольку Самнатауса имел кафе, он выращивал все, что нужно было для своего кафе.

     – Винра! Как у тебя дела? – радостно спросил Самнатауса, увидев подходящего к нему Винравайпу.

     – Здравствуйте, я и хотел Вам о своих делах рассказать.

     – Давай, рассказывай.

      Самнатауса встал немного упираясь на грабли.

     – Вы смотрели вчера передачу «Дискуссионный клуб» с ведущим Митаксорой.

     – Не смотрел, но слушал вместе с женой, пока делами занимались.

     – Это пропагандистская компания, запущенная Курфауозой. Что Вы думаете?

     – Все грамотно делают. Конечно Зулазейна там не блистала, но и Байналата тоже. Кто-то будет на стороне Байналаты, а кто-то на стороне Зулазейны, но самое главное, что мнение Зулазейны найдет поддержку, а потом у него будет все больше и больше сторонников, потому что труд и обязанности матери начнут считать уделом бездарных женщин.

     – Если обязанности матери начнут выполнять дошкольные учреждения, которые будут созданы государством, как предложила Зулазейна, что тогда? Это будет плохо? – спросил Винра.

     – Думаю они на эту роль не потянут. Вспомни, как тебя воспитывали. Как твоя мать наедине с тобой в доверительной обстановке в семье объясняла многие вещи. Многое ты просто понял видя пример своих родителей. Кто это будет делать в этих дошкольных учреждениях? Сколько людей надо будет нанять для этого? Это надо будет создать такую же альтернативную семью. Для чего? Будет ли ребенок также доверять какой-то тете? Скорее всего сделают что-то на вроде школы, каких-нибудь классных занятий только с маленькими детьми. И там будет все обезличенно. Семью не заменить. Воспитание детей – это очень хлопотный и очень индивидуальный труд. Родителей здесь не заменишь, особенно мать. По крайней мере это очень трудно.

     – Самнатауса, я знаю, что они хотят разрушить традиции нашего народа и создать систему контроля над населением с помощью школы.

     – Чтобы это сделать им надо уменьшить роль семьи в воспитании. У них это получится, я знаю Курфабоку.

     – Я не хочу во всем этом участвовать, я принял решение уйти из Курфауозы. Я пришел к Вам сегодня, чтобы сказать об этом.

     – Как ты собрался уйти?

     – Я хочу совершить несколько ошибок, чтобы они разочаровались во мне, а потом меня уже отпустят.

      Самнатауса с состраданием посмотрел на Винру.

     – Ты хороший парень, мне очень жаль, что ты так вляпался. Мне надо кое-что рассказать тебе. Может пообедаем, уже пора.

     – Да, давайте.

      Они прошли через поле к кафе. Самнатауса попросил свою жену:

     – Мне как обычно, а Винре не знаю.

     – Он как обычно пирожки хотел.

     – Да, – сказал Винра, – пирожки и тоже, что Вашему мужу.

     – Ладно.

      Нуозасула ушла, а через пять минут принесла каждому по тарелке фасолевого супа, хлеба и капустные пирожки для Винры. Винра стал чувствовать, что у них с Самнатаусой складываются более близкие отношения. Они молча поели. Самнатауса был очень задумчив. Когда Винра доел последний пирожок, он внимательно посмотрел ему в глаза и сказал:

     – Тебе не дадут от туда просто так уйти, тебя убьют. У тебя нет выхода. Ты не знаешь Курфабоку.

      Винра удивленно смотрел на него и не знал, что сказать. Самнатауса, собравшись с мыслями продолжил:

     – Курфабока, очень умен и осторожен. Он избегает убийств, да и ему в большинстве случаев это не надо: у него есть много средств и способов повлиять на ситуацию. Однако, если выхода не будет, он пойдет на убийство, и у него есть те, кто это очень хорошо делают.

     – Вы имеете ввиду Файмарилу и его службу охраны?

     – Конечно, ты знаешь, как Файмарила попал к Курфабоке?

     – Нет.

     – Это старая история, ее замяли, и она покрылась мраком, но я знаю, как все было. Файмарила был руководителем преступного сообщества. Они занимались контрабандой, заказными убийствами, проституцией. На конец-то его банду накрыли, но Курфабока был очень впечатлен изворотливостью и криминальными способностями Файмарилы. Он вмешался в процесс. Почти все из банды Файмарилы были казнены, кто-то на долго сел в тюрьму, но Файмарила избежал всего этого. За эту помощь он согласился работать под руководством Курфабоки, став его начальником службы безопасности. Но, когда надо шефу, Файмарила вспоминает свое прошлое и организует убийство или еще что-нибудь.

     – Неужели, Курфабока, способен убить невинного человека? – удивленно спросил Винра.

     – Наивный вопрос. Неужели ты думаешь, что в мировоззрении Курфабоки есть такой термин как «невинный»?

     – Тоже верно, – сказал Винра и замолчал, было видно, как трудно для него было переварить ситуацию, в которой он оказался.

      Самнатауса с жалостью смотрел на него:

     – У тебя семья, был бы ты один, было бы легче решиться на это, а у тебя жена, ребенок. Я даже сам не знаю, что бы я делал на твоем месте. Передо мной никогда не стоял такой выбор.

     – Как в таких случаях поступать? Как принять правильное решение? – с безнадежностью в голосе спросил Винра.

     – Расскажи все честно жене, может, видя ее реакцию, тебе станет понятно, как поступить.

     – Хорошо, я так и сделаю, но я одно знаю, я не хочу участвовать в делах Курфабоки.

     – Винра, когда примешь решение, прежде, чем что-либо сделать, сообщи мне, я помогу тебе.

     – Хорошо, мне надо идти, надо поговорить с Филой.

     – Только обязательно сообщи мне о своем решении до своих первых шагов и держи все в тайне.

     – Хорошо, Самнатауса, я так и поступлю. До свиданья.

     – До свиданья.

      Винра подошел к Нуозасуле, расплатился с ней за еду. Она смотрела на него с состраданием, понимая, какой тяжелый выбор стоит перед ним.

     – Подожди немного, – сказала она Винре и ушла на кухню, затем принесла от туда несколько пирожков, в корзинке и протянула их Винре. – Возьми, это подарок от нашей семьи Филе.

     – Спасибо, Нуозасула, спасибо. Мне надо ехать. До свиданья.

     – До свиданья.

      Винра разбудил балазу и отправился в путь. Он был настолько погружен в свои мысли, что не заметил, как подъехал к дому. Увидя мужа, Фила сразу поняла, что что-то случилось. Она никогда еще не видела мужа в таком состоянии. Винра даже не поздоровался, а просто прошел в дом сел на диван и заговорил:

     – Я не знаю даже с чего начать и как рассказать тебе все. Как ни крути, нет хорошего варианта, поэтому я скажу все прямо. Мне очень жаль, что я твой муж. Сегодня я впервые пожалел об этом. Ты очень хорошая женщина, но я влип, и тебя, сам не желая, затащил в ужасную историю. Лучше бы тебе быть с кем-то другим, кто умеет не оказываться в таких ситуациях. Если говорить по сути, то передо мной стоит выбор и только два варианта: участвовать в разрушении нашего общества и унижении своих родителей или уйти из Курфауозы и умереть, потому что никто мне не даст оттуда просто так уйти. Я слишком много знаю; и мой уход — это удар по имиджу Курфауозы.

      Фила смотрела в глаза своего мужа и молчала, а затем с чувством достоинства сказала ему:

     – Я всегда буду с радостью вспоминать годы, которые мы вместе прожили и наше детство. Я не жалею, что вышла за тебя замуж. Лучше достойно прожить короткую жизнь, чем долгую, как низкий человек. Не участвуй в делах Курфабоки, даже, если с тобой что-то случится, по крайней мере у меня есть наш ребенок, я буду рассказывать ему о том, каким достойным человеком был его отец. Это лучше, чем увидеть, как человек, которого ты любил и уважал, превратился в ничтожество.

      Фила заплакала. Обняв ее, Винра сказал:

     – Мне всегда нравилось в тебе то, что у тебя есть честь и достоинство. И ты это ни на что не променяешь. Спасибо тебе, я сделаю так, чтобы у тебя не было никаких долгов. Прости меня, что я поставил тебя в такую ситуацию, – в глазах Винры стояли слезы. – Я очень гордый. Курфабока затянул меня к себе за эту веревочку. Все можно было понять еще, когда я обучался в компании, но я был слишком тщеславным, даже решил, что я лучше своего отца, поэтому я вляпался, и тебя за собой утащил в эту яму.

      Фила, взяв себя в руки, села лицом к лицу с Винрой:

     – То, что с тобой случилось, трудно было избежать. Кто из нас знал, что Курфабока такой. Все думают, что он гениальный благодетель нашей страны. Бывает трудно о чем-то судить, пока все не дойдет до некоего очевидного конца, а до этого бывает на самом деле не знаешь, то ли это так, то ли этак. Я сама в таких ситуациях была. Люди не такие умные и опытные, чтобы всегда все знать наперед. Но, я точно знаю, если все уже точно ясно, то надо быть готовым поступить достойно. Попробуй остановить Курфабоку, даже если придется пожертвовать собой.

     – Это хорошая мысль, – задумчиво произнес Винра, – зачем просто так умирать, если все равно умирать. Мне надо поговорить с Самнатаусой и все рассказать отцу. Я завтра возьму отгул и поеду к Самнатаусе опять. Хочешь поедем вместе? Сколько дней нам еще вместе быть?

     – Конечно, я поеду с тобой, если ты хочешь, – сказала Фила.

      

      ________________________

      

      

      На следующее утро Винра со всей своей семьей поехал в любимое место их детства в Озерном крае. Знакомые красивые пейзажи проплывали мимо, но все казалось другим. Ценность этого выросла в неимоверное количество раз, поскольку они знали, что этому длиться недолго. Винра молчал и думал, что, если бы у него не было семьи, ему было бы гораздо легче пожертвовать собой, как это больно знать, что твои близкие останутся в трудном положении. Фила молчала, иногда с любовью глядя ему в глаза. Винра заметил, что ее губы слегка шевелятся.

     – Ты молишься?

     – Да.

     – О чем?

     – Я молю, чтобы у нас хватило сил и смелости поступить правильно. И еще у меня есть надежда, что Бог тебя спасет. Я не хочу оставлять ее.

      Винра ничего не ответил, он понимал, что шансов у него почти нет. Если только убить Курфабоку и сесть в тюрьму, скорее всего пожизненно, что еще хуже смерти для него. «Нет, уж лучше умереть, но с музыкой, не просто так», – думал он. Наконец машина подъехала к дому Самнатаусы. Нуозасула увидела их и сразу позвала своего мужа. Они все, Самнатауса, Нуозасула, Фила с ребенком и Винра, сели вместе за стол. Самнатауса прервал всеобщее молчание:

     – Похоже, вы что-то решили?

     – Да, – сказал Винра, – мы не будем участвовать в делах Курфабоки любой ценой. Я хочу попробовать остановить его.

     – Хорошо, раз уж ты решил пожертвовать собой, то сделать это надо умно. Все остальное мы будем решать вдвоем без женщин. Давайте вместе позавтракаем, мы хотим угостить вас.

      Нуозасула принесла еды и все в полном молчании поели, только Финда пытался что-то лопотать, выражая свои эмоции от вкусной еды. Затем Самнатауса с Винрой ушли в поле. Там была летняя простая веранда, на которой Самнатауса отдыхал, когда работал с землей.

     – Какая хорошая у Вас жизнь, – сказал Винра, глядя на все вокруг, – простая и счастливая.

     – Это правда, когда я понял это, изучая психологию, я решил сменить направление своей жизни, и стал изучать фермерство, взял землю, и начал мало помалу втягиваться в крестьянскую жизнь, – Самнатауса посмотрел на Винру и перевел разговор к главной теме. – Это хорошо, что ты решил пожертвовать собой, лишь бы не участвовать в делах Курфабоки. Когда человек решает умереть ради каких-то высоких идеалов, у него появляется преимущество перед врагом. Давай перейдем к делу. Сейчас самое главное ничего никому не говорить. Я познакомлю тебя с одним человеком. Его зовут Забакейра. Он из госбезопасности. Он очень принципиальный, смелый и расчетливый человек. Я объясню ему ситуацию. Думаю, что он захочет помочь, по крайней мере, его мнение в такого рода делах точно лучше нашего. Я дам ему твой телефон, он на тебя выйдет. Главное все держать в секрете, и про Забакейру и ваши с ним дела ничего даже жене не рассказывай.

     – Я это понимаю, я бы вообще ей ничего не сказал, да трудно такие решения, которые нас обоих касаются, принимать без нее.

     – Это так, теперь продолжай заниматься своими делами в Курфауозе, как ни в чем ни бывало и жди Забакейру.

     – Хорошо, спасибо, что помогаете мне.

     – Как твое внутреннее состояние? Оно изменилось после того, как ты принял это решение.

      Винра задумался, а потом сказал:

     – Я могу сказать только, что я внутри чувствую, что это правильное решение, и самоуважение и, как ни странно, какой-то покой стали возвращаться ко мне. Хотя мне жаль свою семью.

     – Цени время проведенное вместе. Езжай с Богом.

     – До свиданья.

      Винра с семьей уехал, а Самнатауса пошел домой к телефону. Найдя имя Забакейры, он нажал на вызов и через несколько секунд услышал знакомый голос:

     – Добрый день, Самна, рад тебя слышать.

     – Добрый день, Заба, у меня срочное дело, которое надо обсудить наедине.

     – Приеду к вечеру, у тебя с ночевкой остановлюсь.

     – Идет, жду.

     – Тогда до встречи, – ответил старый друг Самнатаусы.

     – До встречи, жду тебя.

      Вечером Забакейра, как обещал, уже сидел с Самнатаусой у него в доме. Около часа Самнатауса рассказывал ему о Винре и о новом проекте Курфабоки. Выслушав все, Забакейра сказал:

     – Ну, если этот парень, Винра, действительно готов своей жизнью пожертвовать, то есть шанс сломать Курфауозу. Ну, вообще-то ситуация трудная. У Курфауозы везде есть своя рука. Я даже не знаю мой начальник в спецслужбах с ними связан или нет. Когда начнем дело против них, многие улики могут просто исчезнуть, свидетели начнут менять показания, будет появляться целая куча объяснений, почему они сделали так, и это было совсем не то, что мы подумали и так далее. Их очень трудно взять.

     – Если просто убить Курфабоку?

     – Незаконно? – спросил Забакейра.

     – Да.

     – Что это даст? Ведь та группа политиков, которые хотят устроить по сути скрытый государственный переворот останется. Курфауоза останется. Конечно заменить Курфабоку не так просто, но можно. Но самое главное Винру и его семью будут считать злодеями и сумасшедшими, убившими величайшего гения нашей страны. Они будут очень тяжело жить, а Винру казнят. Я думаю уголовный процесс над Курфауозой имеет больше шансов. Это может, если не уничтожить их, то хотя бы остановить.

     – Похоже ты прав, – сказал Самнатауса. – Позвони Винре, он ждет. Спасибо, что хочешь ему помочь.

     – Я своей стране хочу помочь, – ответил Забакейра, – хотя то, что ты мне про этого парня рассказал, вызвало во мне симпатию к нему.

     – Он хороший человек, мне очень жаль, что он оказался в такой безвыходной ситуации.

      Забакейра посмотрел внимательно на Самнатаусу и сказал уверенным голосом:

     – А мне нет, потому что, если бы это был не Винра, то у нас вообще не было бы шансов что-то сделать. Мы бы даже ничего не поняли. Ведь они хотят произвести все эти перемены в стране прикрываясь мнимыми причинами.

     – Тоже верно, жаль, что хорошие люди становятся жертвами в борьбе против негодяев.

     – Такова жизнь. Кроме хорошего человека собой никто не пожертвует.

      Самнатауса кивнул в знак согласия, а затем сказал:

     – Пойдем, я тебе место приготовил переночевать, надеюсь удобно будет.

     – Мне нравится спать в деревне: тихо, спокойно, хорошо высыпаешься.

      Самнатауса и Забакейра разошлись по комнатам. Самнатауса лег, но еще долго думал о том, что ждет Винру, и как ему будет трудно.

      

      ______________________

      

      

      На следующий день Забакейра позвонил Винре:

     – Это Забакейра, друг Самнатаусы; Самнатауса сказал мне, что Вы ждете моего звонка. Где и когда мы можем встретиться?

     – Хоть сегодня, скажите, когда Вы свободны.

     – Вы знаете, где находится озеро Гириза?

     – Да.

     – Давайте тогда прямо сейчас выезжайте туда, встречаемся у развилки дорог перед озером.

     – Хорошо, выезжаю, – сказал Винра, и пошел к машине.

      Гириза была непопулярным местом, поскольку не имела песчаных пляжей. Озеро было заросшим и располагалось по пути к нескольким фермам, поэтому на дороге никого не было. Винра добрался до развилки и остановился. Через минут пять подъехал Забакейра. Набрав номер телефона и глядя прямо на Винру он спросил в телефон:

     – Винравайпа, это Вы?

     – Да.

      Так они познакомились. Забакейра показал место на озере, где они будут всегда встречаться. Они сели на упавшие деревья и заговорили. Начал Забакейра:

     – Самнатауса рассказал мне Вашу историю. Вы понимаете, что Курфабока попытается убить Вас.

     – Да, я смирился со своей смертью.

      Забакейра пристально посмотрел в глаза Винры и понял, что тот серьезен.

     – Хорошо, когда человек распрощался со своей жизнью, он может на многое пойти. Слушайте меня внимательно. Победить Курфабоку очень сложно, поэтому мы должны подготовится очень тщательно и собрать очень много улик против него и группы Низамибы. Вы должны понимать, как только мы начнем уголовный процесс, улики начнут исчезать одна за другой. Мне даже трудно предположить сколько их в конечном счете останется. Поэтому надо собрать очень много. Это надо делать в строжайшей тайне в течении пары лет, а может и дольше, пока не накопим достаточно материала. Вот вам кое-что из шпионского оборудования, Вам это поможет. Сейчас я покажу Вам, как этим пользоваться. Самое главное – на меня часто не выходить, только по мере накопления материала. Если, что-то срочное будет, звоните. Встречаемся всегда здесь. И помните работайте, как работали, старайтесь, Курфабока и его начальники не должны ничего заподозрить, при этом документируете, все их шаги, которые Вам будут известны. Всё понятно?

     – Да.

     – Сейчас я покажу Вам, как пользоваться оборудованием. Смотрите.

      Забакейра начал свой стандартный инструктаж для шпиона. Винра слушал, вникал, если было что-то непонятно переспрашивал, пока не добился полного понимания.

     – Это хорошо, что Вы не стесняетесь вопросы задавать. Многие стесняются, боятся дураками выглядеть, и потому дураками остаются, а Вы умный, теперь я понимаю, почему именно Вы выиграли конкурс Курфабоки.

     – Лучше бы этого не было в моей жизни.

      Забакейра посмотрел на Винру, в его взгляде читались одновременно сострадание и полное несогласие.

     – Если бы выиграли не Вы, тогда кто бы остановил Курфабоку? Думаете нашлись бы желающие?

     – Проблема не во мне, мне жалко свою жену и сына. Моя жена хорошая женщина, мне жаль, что у нее будет такая судьба.

     – Понимаю. Это проблема всех героев. Пожертвовать благополучием своих близких куда сложнее, чем собой, – Забакейра с благодарностью посмотрел на Винру. – Спасибо Вам, Винравайпа и Вашей жене. Ну, что? Пора расходится, начинайте собирать материалы, никак не выдавая себя.

      Забакейра ушел. Винра посидел какое-то время на берегу, глядя на водную гладь и птиц, плавающих по ней, еще раз просмотрел шпионское оборудование, а затем пошел к своей машине. Снял чехол с колеса, в котором лежал спящий балаза, сел за руль и стал ждать, когда его ездовая куница проснется. «Как поменялась жизнь, – думал Винра. – Может действительно – это моя судьба, остановить Курфабоку. И есть ли вообще такая вещь как судьба? И что это такое? Обычно люди называют судьбой то, что не могут изменить, а что это такое вообще? Воля Бога? Или просто термин, которым мы называем безвыходные ситуации, в которых оказались в результате собственных неправильных решений? Если бы я более сознательно подходил к своей жизни, я бы не принял участие в этом проклятом конкурсе, и сейчас у меня не было бы такой судьбы. Или еще, когда стажировку проходил, последовал бы тому, чему меня родители учили, и тоже не был бы сейчас в такой ситуации. Ушел бы из Курфауозы до того, как подписал последний контракт. Есть ли вообще судьба? Но в моем случае говорить о судьбе значит скинуть всю вину за то, что я оказался в безвыходной ситуации, на какие-то сверхъестественные силы. Я понимаю, что увяз в делах Курфабоки, потому что он нашел путь к моей гордости, глупо мне валить все на судьбу. Теперь, чтобы сохранить свое достоинство и вернуть самоуважение, я должен сделать то, что говорит Забакейра, даже если придется пострадать. Это цена за мой неправильный выбор». Винра услышал шум раскрученного балазой колеса. Это прервало его мысли. Он нажал на педаль и тронулся в путь. Всю дорогу он думал о том, как изменится теперь его работа и отношение к ней. Последнее время, после того, как он решил уйти, Винравайпа не вкладывал душу в работу, высматривая возможность оплошать, чтобы его выгнали. Конечно теперь он понимал, что так думать было просто наивно, но что было, то было. Теперь он снова будет стараться, чтобы быть в самой гуще событий и иметь возможность все задокументировать. «Но мое внутреннее состояние поменялось, теперь работа на Курфабоку не будет приносить мне внутренний разлад, который я получил, – думал Винра, – теперь внутри у меня все хорошо, потому что я поступаю правильно. Жаль, что длится этому недолго. Длилось бы это вечно». Как только Винра подумал «длилось бы это вечно», он сразу почувствовал, что его внутреннее состояние относительного покоя изменилось. Он явственно ощутил, что внутренний мир возможен, только если он делает это дело на фактический результат: остановить Курфабоку. И здесь невозможно обмануть внутреннее глубинное «Я», которое Самнатауса считал Богом находящемся в сердце. Это «Я» знало все и было бескомпромиссно, никакие психологические приемчики здесь бы не подействовали. Винра любил заглядывать внутрь себя, анализируя свое внутреннее состояние. Он увидел, что, когда он решил противодействовать Курфабоке, его состояние беспокойства, возникшее у него во время работы в Курфауозе, ушло. Он обрел относительный мир, но он чувствовал, что этот мир с Богом был на определенных условиях: он должен был сделать свое дело, и так искупить свою вину за участие в делах Курфабоки. Винра готов был пожертвовать собой ради своих принципов, ради блага других, но ему было жаль свою жену и ребенка, жаль, что им придется жить без него. Но и оставлять все, как было, он не хотел, он теперь ясно чувствовал, что потерял свое достоинство и нравственные ориентиры, работая в Курфауозе. «Если бы даже я продолжил жить, как жил, работая в Курфауозе, зачем такой достойной женщине как Филафира такой недостойный муж как я», – думал Винра. Он понял одну очень важную вещь, как происходит серьезный жизненный выбор. Винра понял, что настоящий жизненный выбор – это выбор между своими страхами и своим достоинством. Достоинство, самоуважение, честь – это то, что невозможно искусственно вызвать внутри себя, это должно исходить, как сказал Винре Самнатауса, от Бога. Можно конечно потерять достоинство из-за своих страхов за собственные жизнь и благополучие и прожить жизнь как низкий никчемный человек, но Винра так не хотел. «Лучше уж умереть, как благородный человек, чем так жить», – думал он. Так в размышлениях он доехал до дома.

      В тот вечер в дом Винры и Филы вернулось счастье. Они шутили, нянчились с сыном, вспоминали смешные моменты из их детства. Винра чувствовал внутри, что теперь он живет не зря, он перестал чувствовать внутреннее беспокойство, единственное, что омрачало это счастье, – это понимание его недолговечности.

     – Я еще поживу может даже года два, я хочу успеть выкупить дом и накопить какие-то деньги для вас. За это время пока собираю улики для госбезопасности, – сказал он жене, ему не удалось все скрыть от жены, что-то надо было объяснить.

      Она замолчала, затем сказала ему:

     – Я счастлива буду прожить эти два года с тобой, я … я буду молиться, чтобы Бог защитил тебя от этих кровососов, – Фила заплакала.

      «От них почти невозможно защитится», – подумал про себя Винра, но жене это он говорить не стал: она и так была расстроена. Винра лишь сказал ей:

     – Я стал снова счастлив, пусть не так беззаботно, как раньше, но у меня с сердца спал груз, который я нес, работая на Курфабоку, теперь я хоть искренне радоваться могу.

      Фила улыбнулась, хоть и несколько грустно, но искренне.

     – Я рада за тебя, рада, что ты нашел решение. Я поддержу тебя, я надеюсь мы сможем через все пройти.

     – Я тоже, – сказал Винра, но внутри он понимал, что шансов выжить у него почти нет. Он знал возможности Курфауозы, а теперь и понимал характер ее руководителей особенно Курфабоки.

      

      _______________________

      

      

      Начался новый день. Винра отправился на работу в офис своей компании. Это было не просто из-за непривычного для него чувства: он чувствовал себя шпионом. Заходя в каждую дверь, ему мерещилось, что все следят за ним. Раньше он никогда не задумывался о скрытых камерах, а теперь начал думать, а что, если начальник охраны следит за всеми, и даже может такие камеры стоят у него в кабинете. Он понял, что для него сейчас самое важное – вести себя естественно, как это было раньше. Также он решил не делать ничего такого в здании компании, что могло бы выдать в нем шпиона. Так прошло несколько дней, за которые он успокоился и привык к своей новой роли. Он начал брать с собой свое шпионское оборудование, которое получил от Забакейры. Начал учиться незаметно записывать свои разговоры, в начале просто с кем-то неважным, а затем и с руководителями. Вел дневник Винра дома или где-то в уединенном месте. Он решил для доказательства даты записи использовать периодические издания. Получалось у него довольно художественно, он рассказывал о том, что написано на первой полосе газеты, а затем о том, что проворачивала Курфауоза с группой Низамибы за спиной у общества. Со временем, когда в общественную жизнь внедрялась нужная Курфауозе задумка, и она появлялась на первых страницах газет, он цитировал ее в знак доказательства времени записи, и получалось очень интересно, как будто сбывшееся пророчество, о котором предсказывал Винра в одном из предыдущих репортажей о скрытой деятельности Курфауозы.

     – Молодец! Интересно ты придумал, – сказал ему как-то Забакейра. – Как детективный роман получается, только это хроника. Талант! Продолжай все документировать, чтобы у них возможности улизнуть не было.

     – Я стараюсь.

     – Главное себя не выдай.

     – Стараюсь.

      Они расстались. Винра сел в свою машину, но тронулся не сразу, он хотел немного поразмышлять. Не обращая внимания на вращающееся все быстрее колесо, в котором набирал скорость проснувшийся балаза, Винра думал, как сильно изменилась его жизнь с тех пор, как он решил противодействовать Курфабоке. Страх стал сопутствующей его жизни эмоцией, хотя постепенно он притуплялся. Он, в детстве хороший, добрый мальчик, думал о скрытых камерах, вел какую-то подрывную работу, ждал момента, когда придется погибнуть – словом жил так, как даже себе не мог раньше представить. Но одно было хорошо, что компенсировало все недостатки – Винра чувствовал, что это правильно, он был в ладах с самим собой. «Это дорогого стоит», – подумал он трогаясь в путь. Так по инерции снова и снова размышляя над своей жизнью, часто перебирая в голове одни и те же вещи, он ехал домой.

      

      На следующий день Винру вызвал к себе Курфабока. Это была первая встреча Курфабоки и Винры после того, как последний стал шпионом. Для Винры было самым главным – вести себя естественно. Зайдя без приветствия, как было принято в Курфауозе, Винра сел перед своим босом. Курфабока взглянул своими пронзительными глазами на Винру, и сразу без всяких расшаркиваний начал:

     – Звонил Низамиба, хочет знать, какой дальше план. Встреться с ним и все ему растолкуй. Сам реши, что делать нужно дальше. Это все.

     – Сделаю.

      Винра вышел и кабинета. Как только он отошел туда, где его уже не видели, ему стало немного не по себе. «Как притворяться бывает трудно, а ведь некоторые так всю жизнь живут. Как у них так получается? Видимо практика и уже в роль вжились так, что выйти из нее не могут. День и ночь играют, артисты. Кстати, а ведь это и для меня секрет успеха», – подумал Винра. Он стал вспоминать свое внутреннее состояние, до того, как разуверился в Курфабоке. Он пытался входить в него, когда ехал на работу или контактировал с клиентами, а на свою шпионскую деятельность против Курфабоки он пытался смотреть, как на некий сюрприз, который он хочет сделать для истории, чтобы деяния великого человека остались во всех своих подробностях для потомков. Конечно, когда он думал про свой сюрприз, невольно язвительная усмешка появлялась на его лице, но он снова и снова старался войти в состояние взаправдашней искренности по отношению к Курфабоке. «Вот я и стал лицемером, – думал порой Винра. – С другой стороны я не чувствую, что поступаю неправильно». Ему стало интересно, почему это так, и что испытывают другие люди, оказавшись в его шкуре. О чем он даже спросил Забакейру во время следующей их встречи.

     – Я хочу знать... Мне интересно, вы были в подобной, как у меня ситуации, когда Вам приходилось претворяться?

     – Конечно, хочешь понять, как выглядеть естественно?

     – Да, бывает это очень сложно, кажется, что все следят за тобой и вот-вот все раскроется.

     – Да, понимаю, – сказал Забакейра. – Ты должен искренне восхищаться Курфабокой и его командой, как делал это раньше. Ими есть за что восхищаться. Они расчетливые, могут делать великие дела, у них есть чему поучится, тогда в твоих глазах будет неподдельное восхищение ими. Однако то, что ты любишь и ценишь кого-то другого, против которых они все это делают, больше, чем их, держи при себе. Так тебе будет легче вести себя с ними естественно, не выдавая свою враждебность по отношению к ним. Ну, и соблюдай инструкции, о которых я тебе говорил, тогда можешь не боятся особо, риски минимальны.

     – Спасибо.

     – Тебе спасибо, что взялся за такое дело, – сказал Забакейра. – Мало кто на такое отважится, да и своим благополучием, не говоря уже о жизни, мало кто пожертвует.

     – Завтра у меня встреча с Низамибой, попробую задокументировать все.

     – До встречи, Винра,

     – До встречи.

      Забакейра встал и уехал по своим делам, а Винра стал обдумывать, как выстроить свою беседу с Низамибой. Он достал блокнот и набросал план дальнейших действий, которые должны были кардинально перестроить их общество. По сути все сводилось к продавливанию нескольких вещей:

      1. Сформировать привлекательный образ независимой, делающей карьеру женщины.

      2. Сделать образ матери-домохозяйки непривлекательным.

      3. Посеять сомнения в существующей системе образования.

      4. Продвигать идею о необходимости кардинальной смены системы образования и воспитания.

      Винра посидел какое-то время, еще раз все взвесил, а затем начал думать, как выстроить их беседу так, чтобы было очевидно, что группа Низамибы является инициатором этих перемен, и что необходимость этих перемен была надумана, основана на подложных фактах.

      На следующий день Низамиба пришел к Винре с Коуракубой. Винра уже встречал его, он был из команды Низамибы. Его отличало то, что он был более тихий и незаметный, но что-то в нем было настораживающее и неприятное. Обменявшись приветствиями и сев за стол, они завели разговор.

     – Винравайпа, мне помнится, что Вы уже встречались с Коуракубой, – начал разговор Низамиба.

     – Да, это было на нашей общей встрече с Вашей группой политиков. Мы не общались, но я его запомнил.

     – Хорошо, тогда перейдем сразу к делу, думаю, что Курфабока проинструктировал Вас.

      Винре надо было повести разговор так, чтобы было понятно, что это именно группа Низамибы затеяла под надуманным предлогом трансформацию общества.

     – Да, Курфабока сказал мне, что Вы хотите поговорить детально о смене общественных устоев. Мне нужно предложить Вам конкретный план.

     – Да, верно, хотелось бы знать, как поэтапно можно придти к нашей цели.

     – Молодой человек, – заговорил Коуракуба, – Вы уверены, что можно иметь план в таком сложном и непредсказуемом деле, хватит ли у Вас опыта?

     – Коуракуба, – Низамиба решил заступиться за Винру, – этот парень на самом деле очень умен, и не забывай за ним стоит Курфабока. Давай выслушаем. Ты ведь сам видел, как он провернул дело с двигателями.

     – Здесь намного сложнее, но давай выслушаем, – сказал Коуракуба и просто стал внимательно смотреть на Винру.

     – Спасибо, за комплимент, Низамиба, – начал Винра. – Ваши опасения Коуракуба верны. Плана, в его обычном виде здесь быть не может. Однако я все же набросал какое-то его подобие. Вот посмотрите.

      Винра протянул гостям листок с четырьмя целями, которые записал накануне.

     – Нам одновременно надо продавить вот эти четыре вещи, – сказал Винра и для того, чтобы записать все на микрофон произнес вслух то, что было записано на листке. – Первое, сформировать привлекательный образ независимой, делающей карьеру женщины. Второе, сделать образ матери-домохозяйки непривлекательным. Третье, посеять сомнения в существующей системе образования. Четвертое, продвигать идею о необходимости кардинальной смены системы образования и воспитания. Когда мы внушим обществу эти идеи, тогда можно будет уже планировать в обычном режиме со сроками и так далее.

     – Коуракуба откинулся на спинку кресла и задумался. Низамиба смотрел то в листок, то на Коуракубу. Иногда по лицу Низамибы было видно, что он о чем-то думал, но его хватало ненадолго, затем он снова начинал поглядывать на Коуракубу, который непрерывно думал, погруженный в себя. Винра понял, что в группе Низамибы Коуракуба является мозгом, Низамиба просто самый амбициозный и активный, поэтому и выглядит как лидер, но истинный лидер — это Коуракуба. «Новое открытие», – подумал Винра. Затем Коуракуба вышел из своей медитации и взглянул на Винру.

     – Хороший план молодой человек, я принимаю его. Что нужно, чтобы продавить все, о чём здесь написано?

     – Многое, что будет нужно, все будет зависеть от конкретной ситуации. Это дело творческое. Мы поручим нашим отделам продвигать эти идеи. Я лично буду курировать это дело.

     – Тогда, я жду Ваших предложений, – сказал Коуракуба.

     – Уже есть. Нам нужно много медийных лиц, готовых сотрудничать с нами. Если у Вас будут такие дайте нам их. Своих мы, понятно дело, тоже задействуем, но их надо много, больше, чем когда либо прежде.

     – Хорошо, – сказал Коуракуба, – у меня нет Ваших контактных данных.

     – Я, Коуракуба, отправлю Вам контакты Винравайпы, – сказал Низамиба.

      Коуракуба молча кивнул ему в знак согласия и встал. Низамиба поднялся следом, и они оба направились к выходу. Перед тем, как выйти, Коуракуба повернулся к Винре и сказал:

     – Мы очень на Вас рассчитываем, помните об этом.

     – Я не подведу, – сказал Винра, глядя ему в глаза. Это получилось очень правдоподобно и уверенно, потому что Винра мысленно представил, что говорит это Забакейре.

      Коуракуба кивнул и вышел вместе с Низамибой, а Винра, после того, как дверь за ними закрылась, сунул руку в карман и нажал на кнопку отключающую запись. Вечером сидя у себя в доме он прослушает все, что записал и составит отчет для Забакейры. Он стал чувствовать, что постепенно осваивается в новой для себя роли шпиона и немного артиста. Ему начинало это нравится: это начало получаться. Мандраж становился редким явлением. И самое главное, почему ему это нравилось: он чувствовал, что поступает правильно, он чувствовал на сердце мир и покой.

      

      ____________________

      

      

      Через пару дней Курфабока позвал Винру к себе в кабинет. Винра зашел к его секретарю Фирсафасе.

     – Винравайпа, заходите, шеф ждет.

     – Ага, – сказал Винра и вошел в кабинет. Он помнил наставление Забакейры относиться к Курфабоке с восхищением, как к великому комбинатору и мыслителю. Винра, действительно стал понимать, что в каком-то смысле он может продолжать считать Курфабоку своим учителем, потому что у Курфабоки можно было многому поучиться, но что точно нельзя делать — это перенимать его взгляды на жизнь. В этот раз, когда Винра сел напротив Курфабоки, он смотрел на него, как на великого человека, у которого он многое, что хотел перенять, и одновременно которого он хотел переиграть в этой новой для Винры игре, затеянной им с Забакейрой. По своему обыкновению Курфабока пристально смотрел в глаза Винравайпы в течении нескольких секунд, а затем сказал:

     – Ты встречался с Низамибой?

     – Да.

     – Что думаешь?

     – Я понял, что там главный не он, а Коуракуба.

     – Интересное наблюдение, почему ты так решил?

     – Я видел, что думал Коуракуба, а Низамиба ждал и смотрел в это время на него.

     – Твой вывод соответствует моему, у меня было такое же впечатление. Что решили?

     – Хотим продавить четыре идеи в общественном сознании, а затем уже составить план, когда почва будет готова.

     – Что за идеи?

      Винра рассказал. Курфабока задумался совсем на чуть-чуть, а затем сказал:

     – Да, это то, что надо, это сработает. Молодец, курируй все дело не расслабляйся. На сегодня все.

      Винра вышел из кабинета и, когда уже отошел по коридору, выключил незаметно диктофон. Он зашел к себе в кабинет, откинулся на спинку кресла, закрыл глаза и еще раз прокрутил в своей памяти последние события. Ему надо было дальше продвигать проект и одновременно все документировать для Забакейры. «Надо организовать несколько телепередач», – думал Винра. Он вспомнил, что Низамиба прислал ему список деятелей культуры и науки, которые придерживаются их взглядов или же просто работают на них ради карьеры и денег. Такой же список сотрудничающих с Курфауозой был и у Винры. Он достал оба из них и внимательно прочитал имена и характеристики всех эти людей. «Маратоба и Сакрасада пойдут для следующей передачи, – думал Винра. – Только надо, чтобы было непонятно, что это продолжение передачи с Зулазейной». Винравайпа все взвесил и пошел в отдел Фауравалы, начальника пропаганды в Курфауозе.

     – Фауравала, одно дельце есть. Нужно вот этих двоих, – Винра протянул Фауравале листок с необходимой информацией, – соединить в телепередаче. Пусть порассуждают на тему перспектив страны и необходимости кардинальных перемен. Надо, чтобы пришли к выводу, что перемены нам необходимы особенно в сфере образования. Составьте детальный план передачи. Я жду.

     – Будет сделано, молодой начальник, – шутливо сказал Фауравала.

      Винру так начали называть в компании. Это было с одной стороны в шутку, а с другой и всерьез. Его авторитет явно вырос. Да и он себя чувствовал уверенно и знал, что делать, поэтому эта роль была для него естественна. На следующий день Фауравала дал Винре бумаги с проектом. Винравайпа все прочитал и дал отмашку начинать. Передача состоялась через неделю. Это было довольно интересно, порассуждав некоторое время о том, что происходит в соседних государствах, Сакрасада, который был человеком из науки, прямо ответил на просьбу ведущего высказать свое мнение об отечественной системе образования:

     – Ну, что можно сказать о нашей системе образования? Она защищает какие-то древние традиции, какие-то тезисы и положения, которым уже пора плесенью покрыться. Нам нужны специалисты, которые смогут не дать стране хотя бы отстать от соседей, а не мешать покрываться плесенью то, что уже должно ей покрыться.

     – Это довольно жестко о наших традициях. Вы не думаете, что, потеряв традиции, мы потеряем и самих себя?

     – Я думаю, что мы скорее себя потеряем, если проиграем войну соседям. Нам нельзя технологически отставать от них.

     – Маратоба, вы здесь от мира культуры, Вам не становится страшно от слов Сакрасады, – сказал ведущий.

      Маратоба немного усмехнулся и, это трудно назвать сказал, поскольку он был весь в каком-то образе, поэтому, скажем, молвил:

     – Вы какие слова Сакрасады имеете ввиду? О том, что мы можем проиграть в войне или о бессмысленности сохранения многих традиций? Проиграть войну действительно страшно. О бессмысленности многих традиций надо действительно поговорить. Ведь мы тратим на это много сил, надо взвесить, а для чего, может лучше направить эти силы и средства в другое более полезное русло.

      Примерно в таком ключе эта передача шла около часа. Большинство жителей страны просмотрело ее. Затем Курфауоза организовала еще несколько таких программ в течении полугода. Пришло время определить эффект от затраченных усилий, для чего Винравайпа вместе с Фауравалой начали организовывать конференцию, чтобы она никоим образом не отождествлялась с Курфауозой, конференция была организована через подставных лиц. На нее были приглашены все самые влиятельные и известные люди страны. Также можно было зарегистрироваться всем желающим и высказаться перед другими участниками. Винравайпа вместе с Фауравалой также были на конференции в качестве наблюдателей.

      Публика там собралась самая что не на есть светская: деятели культуры, науки, политики. Многие из них были со своими женами. Во общем повсюду были прически, наряды, костюмы. Было несколько интересных выступлений. Несмотря на то, что некоторые выступающие придерживались консервативных взглядов, общее желание пересмотра фундаментальных основ преобладало. В воздухе витал дух революции. Винравайпа посмотрел на Фауравалу и сказал:

     – Мне кажется я не понимаю людей. Неужели так легко можно все перевернуть вверх дном?!

     – Можно, да еще как, – усмехнулся Фауравала.

     – Почему так происходит?

     – У большинства людей принципов нет. Для них это все искусственно, навязано извне, они просто приспособились. Переменится ветер – поменяются и они. Особенно молодежь, которая только и хочет сама себе доказать, что она умнее всех. Мы им подкинем пару идей, они их проглотят, главное направить грамотно, так чтобы думали, что сами до всего дошли.

      

      ________________________

      

      

      Прошел год с того момента, как Курфауоза ввязалась в эту игру вместе с группой Низамибы. Что-то Курфауоза организовывала сама, а что-то полетело в этом или не совсем в этом направлении без их участия. Это выглядело как соревнование «Кто здесь самый прогрессивный?». Особенно в этом пытались преуспеть деятели культуры. Однажды Винра случайно увидел на улице выступление Зулазейны. Стоя на сцене в центральном парке города, она призывала молодых девчонок присоединиться к ее акции в поддержку пересмотра устоев страны. Все желающие поддержать ее должны ходить в коротких юбках. Сама она была именно так и одета, демонстрируя, что она имеет ввиду. Она бегала по сцене сверкая голыми ногами, к чему-то призывала, а затем спела новую песню. Винра стоял немного поодаль и наблюдал. Ему все это казалось смешным и нелепым. «Неужели кто-то послушает эту выскочку и по совместительству дуру?» – думал он. А когда через месяц он стал замечать все больше школьниц старших классов и молодых женщин в коротких юбках, чего он в жизнь не видел, он в очередной раз удивился: «Что за чушь? Чем они думают?» Но самый большой удар для Винры был, когда он через несколько дней после этого навещал родителей. Его отец сидел за столом и даже не повернулся к нему, когда он вошел, а мать, которая была более прямой, сказала ему: «Вы в своей Курфауозе совсем сума сошли? Зачем вы все это делаете? Что это даст хорошего?»

      

      ___________________________

      

      

      Винра и дальше мог бы продолжать свою жизнь в таком ключе. У него были деньги, была семья, и его совесть успокаивало то, что он не с ними, не с Курфабокой, он просто шпионит. Но в этом-то было все дело, что в один день это надо будет довести до конца. После посещения родителей Винра почувствовал, что этот момент настал. Он позвонил Забакейре. Они встретились на их обычном месте за городом. Выслушав Винру, старый Заба, как его иногда в шутку называл Самнатауса, сказал:

     – Ну, что? Раз хочешь начать, давай. Тянуть можно долго из страха, но, если дело делать, то информации у нас достаточно. Можно начинать.

      Забакейра в процессе общения с Винрой стал обращаться к нему на ты, в чем чувствовалась забота о нем. Хотя Забакейра прекрасно понимал, что вряд ли сможет позаботится о Винре, не смотря на всю свою симпатию к нему. Они вместе затеяли это смертельное для Винры дело. И его надо было когда-то довести до конца.

     – Какой следующий шаг? – спросил Винравайпа.

     – Винра, когда дело касается Курфауозы, ничего не знаешь что будет. Я даже не знаю, мой начальник их человек или нет. Я знаю, что он знает Курфабоку и иногда пересекается с ним. Поэтому мы с друзьями все продублировали, чтобы подстраховать друг друга. Но в начале я сообщу обо всем ему, и уже из того, что он скажет будем исходить. Жди моего звонка.

     – У меня есть просьба. Расскажите моим родителям, что я ничего плохого не делал.

     – Конечно.

      Забакейра уехал. Винра сел в машину и поехал к Самнатаусе, чтобы попрощаться с ним. Они сели вдвоем на веранде в его саду. Погода и природа словно манили жить: пели птицы, дул приятный прохладный ветер.

     – Мы начинаем, возможно больше не увидимся, я попрощаться пришел.

     – Тяжелый у тебя выбор, – Самнатауса тяжело вздохнул.

     – Самому умереть не так уж страшно, жаль своих. Финда будет расти без отца, Филе тяжело будет. В любом случае лучше иметь мертвого, но порядочного отца, чем живого негодяя.

     – Да, это так. Как у тебя на сердце?

     – Понимаю, что правильно поступаю.

     – Хорошо.

      Так они посидели немного вместе обсуждая важность правильных поступков для психического состояния человека. Затем Винра распрощался с Самнатаусой. Уже уходя он еще раз повернулся и сказал:

     – Я рад, что Вас встретил. У меня все в голове улеглось.

     – Я тоже рад был познакомится близко с тобой, – сказал Самнатауса.

     – Прощайте, мне пора, – сказал Винра и ушел, а Самнатауса еще долго стоял, глядя на машину Винры, пока балаза не увез его прочь.

      

      ___________________________

      

      

      У Забакейры предстоял разговор с начальником. Звали его Бирадоба. Его желто-зеленые глаза, казалось не удивлялись уже ничему. Но даже они погрустнели, когда Забакейра рассказал ему историю Винры. Послушав часть материалов, Бирадоба задумался, а потом сказал:

     – Приведи мне этого парня сюда. Нам вместе надо все обсудить.

     – Когда будете свободны?

     – Как придете, так и буду. Это дело приоритетной важности.

     – Он скорее всего может прямо сейчас приехать, – сказал Забакейра.

     – Давай. Я пока материалы поизучаю.

      Забакейра позвонил Винре.

     – Винра, начальник хочет поговорить с тобой прямо сейчас. Можешь к нам в отдел приехать?

     – Да.

      Когда Винравайпа вошел в здание госбезопасности, его сразу провели в кабинет к Бирадобе. Теперь они сидели вместе. Бирадоба разглядывал какое-то время Винру, а затем сказал:

     – Не согласен я с вашим планом. Глупый он. Вы хотите страшного зверя загнать в угол и биться с ним. И даже на жертвы готовы пойти. Героизм штука похвальная, но я вам кое-что другое предложить хочу. Молодой человек, я думаю Вам лучше жить. Вы готовы обменять славу героя на жизнь?

     – Мне слава не нужна, я из своих убеждений был готов умереть.

     – Я это понял, поэтому хочу помочь. Ну, раз слава не нужна, тогда отдадим ее в обмен на жизнь. Давайте все вместе встретимся с Курфабокой.

      Бирадоба позвонил Курфабоке.

     – Есть важное дело, Курфа, надо наедине переговорить. Давай, чтобы я своим видом никого у вас не пугал, ты ко мне приедешь. Хорошо, жду.

      Наступила гробовая тишина. Все ждали Курфабоку, и чем все закончится. Забакейра иногда поглядывал на Винру, иногда на Бирадобу. Бирадоба слушал записи Винры. Винравайпа сидел, погруженный в свои мысли. Примерно через час внутренний служебный телефон Бирадобы зазвонил.

     – Да, – взял он трубку, – проводите его ко мне в кабинет.

      Через несколько секунд они услышали приближающиеся шаги, звук которых Винра легко узнал. Курфабока вошел в кабинет и поздоровался, а затем заметил сидящего там Винру. В глазах Курфабоки вспыхнул вопрос.

     – Присаживайся Курфабока, – сказал Бирадоба. – К тебе есть дело.

     – Я слушаю, – своим слегка хрипловатым голосом сказал он.

     – Это Забакейра, а это, – Бирадоба, – показал на кучу лежащую у него на столе, – материалы о том, что Курфауоза вместе с группой Низамибы готовили на основании подложных данных изменение государственного строя.

     – Я понимаю, что поскольку мой человек работал на вас, у вас много материала, но это еще не значит, что вы победите, – спокойно, но с недоброй тяжестью в голосе сказал Курфабока.

     – Ты заигрался, Курфа, – сказал Бирадоба, – и тебя надо убирать, но сделать это можно по разному, я тебе вариант хочу предложить.

     – Предлагай, раз хочешь, – сказал Курфабока, напряженно глядя на Бирадобу.

     – Мы можем обойтись без войны. Что нужно от тебя. Ты сообщаешь общественности, что Винра собирал материалы для нас по твоему поручению. Соответственно героем спасшим страну от безответственных политиков будешь ты. После этого ты уходишь на заслуженную пенсию со всей своей командой, оставляя Курфауозу Винре. Тебе , будет пенсия от Курфауозы и от государства плюс статус национального героя и спасителя. И чтобы ни с Винры, ни с его близких ни один волосок не упал. Если не согласишься добровольно уйти, начинаем против тебя дело, хоть ты и изворотливый, вывернуться без серьезных потерь точно не удастся.

      Курфабока молчал и думал, все взвешивал, а затем сказал:

     – Отдать Курфауозу Винре? Ты представляешь сколько она стоит?

     – А ты представляешь сколько она будет стоить после разбирательства, и что вообще от нее останется? А тебя могут и посадить, и даже казнить, а так будешь иметь две огромные пенсии: одну от Курфауозы, другую от государства, а главное славу и почет; на них и дальше зарабатывать можно, если на пенсии засидишься.

      Курфабока сидел с закрытыми глазами и думал, думал, а затем открыл свои недобрые, но уже без пламени в них, глаза и сказал:

     – Был бы я помоложе, я бы удила закусил из принципа, а сейчас уже интереса нет столько, да и предложил ты мне много, я согласен.

     – Замечательно, тогда мы ждем публичного объявления.

      Курфабока ушел. Уходил он, ни на кого не глядя. Он не выглядел как победитель, поскольку был вынужден принять чужой план, но он ушел как человек, который все равно взял свое. Когда за Курфабокой закрылась дверь, Винра сказал:

     – Спасибо, Вам, Бирадоба, от всей моей семьи. Я уже с жизнью распрощался.

     – Рано тебе еще с жизнью прощаться, ты молод и можешь много хорошего сделать.

      Винра уехал домой. Но перед тем как сесть в машину, он прогулялся пешком, чтобы немного развеяться: слишком сильно был возбужден его ум от всех последних событий, а особенно от того, как все повернулось. Когда Фила увидела его на пороге, она сразу поняла, что что-то случилось, но не понимала что. Она знала во что ввязывается ее муж и ждала чего угодно.

     – Мы встречались с Курфабокой в отделе госбезопасности.

     – И чем закончилось?

     – Он согласился уйти без войны.

     – Ты будешь жить?

     – Да, похоже что так.

      Фила в порыве кинулась на шею мужу, из ее глаз катились холодные слезы счастья, а про себя она благодарила Бога за то, что Он спас ее мужа. В тот вечер они не разговаривали, а просто сидели и смотрели друг на друга и их ребенка. Им было достаточно просто видеть друг друга. Это было состояние простого счастья, когда знаешь, что у твоих любимых все хорошо.

      

      __________________________

      

      

      На следующий день во всех новостях крутили выступление Курфабоки. Он сидел с серьезным и суровым видом и разъяснял сложившуюся ситуацию:

     – Несколько лет назад политическая группа Низамибы обратилась в Курфауозу с просьбой помочь им изменить существующий общественный уклад. Они хотели преобразовать общество таким образом, чтобы им было легче манипулировать. Я мог бы отказаться от такого предложения, как от зловредного для страны, но тогда им мог бы помочь кто-то другой. Поэтому я принял решение иметь с ними дело, чтобы не выпускать ситуацию из рук. При этом я поручил своему помощнику Винравайпе сообщить об этом в службу госбезопасности. С этого времени Винравайпа стал собирать все необходимые материалы под руководством назначенного агента, Забакейры. Сейчас материалов накоплено достаточно много, чтобы начать уголовный процесс. Винравайпа и люди из госбезопасности разъяснят общественности детали этого дела. Что касается меня, то я собрался уйти на покой. Я уже старый. Винравайпа оказался надежным и способным. Я смог подготовить замену и теперь могу отойти от дел, чего давно хочу. Винравайпа будет следующим главой Курфауозы. Был рад служить нашей стране. До свидания.

      Это была информационная бомба, которая оглушительно разорвалась в медиапространстве, с долгими последующими взрывами других сообщений, о взятии под арест группы Низамибы и расследовании. Далее появилось очень много вопросов к деятелям культуры и науки, которые поддержали преобразования. Пошел откат назад, теперь все, кто выглядели прогрессивно стали выглядеть глупо. Голоногие последовательницы Зулазейны исчезли или вернее одели длинные юбки. В общем некоторые вещи выглядели забавно, и было над чем посмеяться.

      Винра с интересом наблюдал за происходящим. Кроме этого почти сразу после выступления Курфабоки ему позвонил Фирсафаса и попросил придти. Винра тут же перезвонил Забакейре и спросил, что делать.

     – Иди, я буду знать, что ты там, выходи на связь каждый час. Хотя сомневаюсь, что это ловушка, Курфабока не такой дурак, да и получил он все, чего только можно желать.

     – Хорошо, Забакейра, я буду держать Вас на связи.

      Зайдя в кабинет к секретарю Курфабоки, Винра увидел как Фирсафаса готовит какие-то документы.

     – Заходите, Винравайпа, шеф сказал подготовить документы о передачи Вам Курфауозы. Посидите пока.

     – Хорошо, – Винра сел в кресло и ждал.

      Через некоторое время Фирсафаса сказал:

     – Вот ознакомтесь.

      Винра взял стопку документов и начал скрупулезно изучать их. Документ о назначении главой компании. Документ о передачи собственности компании Винравайпе. Груз управления компанией был конечно большой, но Винра уже понимал, как его надо нести. Он еще раз все взвесил и расписался. Все теперь он стал новым главой Курфауозы.

     – Начальники отделов хотят встречи с Вами.

     – Хорошо, можно прямо сейчас.

     – Давайте, я всех соберу.

      Они собрались как обычно в гостиничном комплексе Курфауозы. Фирсафаса от имени всех присутствующих задал вопрос:

     – Когда шеф поручил Вам это дело?

     – Как только решили сотрудничать с Низамибой.

     – Нас он держал в неведении.

     – Было опасно, кто-то мог проболтаться или своим поведением выдать подлог.

     – Шеф сказал, чтобы мы на допросе говорили, что нам было сказано все делать как взаправду.

     – Вас уже допросили?

     – Да, Забакейра это дело ведет. Сказал нас к наградам представят за то, что мы спасали страну.

     – Он вам поверил? – усмехнулся Винра.

     – Да-к мы старые мошенники в роль входить умеем, тем более шеф приказал так сделать.

      Все рассмеялись. Начальники от того, что чувствовали себя такими умными и хитрыми, а Винра от этой ситуации и от того, какой непроницаемый Забакейра, который подыграл им так, что они даже не поняли, что он все знает.

     – Шеф сказал, что мы вместе с ним выходим на пенсию, – сказал Фирсафаса. – Так что выбирайте нам замену.

     – Хочу вас всех поблагодарить, я многому у вас научился, и надеюсь, смогу продолжить дело.

     – Ладно, ладно. Вы и сами не промах, – сказал Фирсафаса. – Ну, удачи Вам в новых делах.

      Все разошлись. Винра позвонил Ракануофе, он не хотел с ним говорить при всех.

     – Да, Винравайпа, что хотели?

     – Вы не хотели бы продолжить работать при мне?

     – С удовольствием!

     – Тогда не уходите.

     – Хорошо, спасибо.

      Винра откинулся на спинку кресла в своем кабинете, подумал что ему предстоит сделать в ближайшее время, а затем поехал домой.

      

      _____________________

      

      

      Дома его ждали родители. Мать была в слезах, и когда увидела сына обняла его. Видя в глазах Винры вопрос, его отец в своей сдержанной манере пояснил:

     – Забакейра приходил к нам домой и рассказал, что на самом деле произошло.

     – Понятно, – ответил Винра.

     – Хорошо, что Бирадоба оказался такой мудрый, спас тебя, не нужна нам эта слава, пусть Курфабока ее забирает, лишь бы ты был жив, – сказала мать Винры.

     – Я стал новым главой Курфауозы.

     – Что с Курфабокой?

     – Как договаривались вышел на пенсию, как национальный герой.

     – Удивительно хитрая тварь, – сказала Ризащейла в своей прямой манере.

     – Да, он очень хитрый, – подтвердил Винра.

      Так они провели вечер в каких-то разговорах о том, что было и возможно будет. Сама тема в этих разговорах была не особенно важна, главное, что между ними больше не было недопонимания и недосказанности.

      

      Эпилог.

      

      Был выходной день на Земле Тринадцати Рас, в этот день в центральном парке столицы Озёрного края было открытие памятника Курфабоке. Это был огромный монумент, в котором был запечатлен Курфабока таким, каким его знали люди, никогда не знавшие его. Под памятником была надпись: «Курфабока – гений и спаситель Земли Тринадцати Рас». К памятнику несли цветы простые люди и целые классы школьников со своими учителями. У женщин в глазах стояли слезы благодарности. Они рассказывали своим детям, что Курфабока спас их честь перед всякими выскочками. Винра проходил мимо вместе со своей семьей. Это было очень ярким чувством. Он вспомнил, как Бирадоба спросил его, нужна ли ему слава. Если нет, то ее можно было обменять на жизнь. Теперь он понимал, как притягательна слава. Ведь это он должен был быть на месте Курфабоки, ему должны были нести цветы, ему должны были говорить слова благодарности, а это делают тому, кто как раз все портил. Как не справедлива жизнь. Может лучше было умереть как герой, не идя на сделку со злодеем? А может быть бы он и не погиб, и сейчас все бы знали, что это именно он, Винравайпа, настоящий герой?

     – Нам это все не нужно, – услышал он голос Филы, которая казалось прочитала его мысли, – нам не нужна эта слава. Главное, что ты у нас есть. Я рада, что Бирадоба оказался таким мудрым человеком.

     – Да, это так. Это все ни к чему. Только есть одна проблема.

     – Какая? – спросила Фила.

     – Наши дети тоже потом будут со своими классами ходить сюда и носить цветы этому негодяю.

     – Они будут носить цветы мифическому образу, а не самому Курфабоке, – возразила Фила. – Мифический Курфабока привлекательный, ему можно цветы принести.

     – Да, он ничего общего не имеет с настоящим Курфабокой, – сказал Винра и погрузился в свои воспоминания.

      _____________________

      

      Через пару дней после инсталляции монумента Винра с семьёй наведался к Самнатаусе. Последний, видя подходящего к нему Винру, радостно сказал:

     – Я знаю, что у тебя все обошлось, мне Забакейра звонил, чтобы меня успокоить.

     – Спасибо Вам, что помогли. Я даже не знаю как Вас отблагодарить.

     – Это мы тебя благодарить должны.

     – Самнатауса, у меня остался один невыясненный вопрос.

     – Спрашивай, попробую ответить, – сказал он, – может присядем?

     – Да, давайте, – сказал Винра.

      Они расположились в беседке, расположенной в поле.

     – Самнатауса, – продолжил Винра, – когда я участвовал в конкурсе Курфауозы, там был один вопрос, он был последним. «Опишите Бога, как Вы его себе представляете». Я не понимаю, почему именно этот вопрос.

     – Что ты ответил? – спросил Самнатауса.

     – Уже плохо помню, но сказал, что я ничего не знаю о Нем, не могу сказать ничего кроме общеизвестных представлений.

     – Это и понравилось Курфабоке. Ты – реалист. Проблема в том, что для Курфабоки реалист значит атеист. Он не понимает, что можно воспринимать Бога в рамках реалистичных представлений о мире, что Бог – это реальный феномен. Я понимаю, почему он задал этот вопрос. Мы еще, когда с ним дружили это обсуждали и поняли, что когда кто-то говорит о Боге, он говорит о себе. Он может понимать какой на самом деле Бог или не понимать, но его представления о Боге говорят, какой он сам.

     – Можно хоть один пример? – спросил озадаченный Винра.

     – Помнишь передача была примерно год назад, интервью с одним религиозно-общественным деятелем из Горного края брали. Его имя было то ли Гира, то ли еще какое-то.

     – Это тот, на которого подом дело завели за мошенничество и кражу общественных денег?

     – Да, он самый. Помнишь, что он про Бога рассказывал, какой дескать Он, милосердный, прощающий грехи, даже совершаемые снова и снова, главное, чтобы человек молился, кланялся Ему и никого не убивал. Ведь слаб человек, не может соблазну противостоять.

     – Да, да, помню, – сказал Винра, улыбаясь.

     – Я, когда такое слышу, я сразу понимаю, что скорее всего убийствами не промышляет, но с остальным проблемы, надо бы его деятельность проверить. Это, как преступника спросить, каким ты хочешь видеть судью и законодательство. Если бы отвечал искренне, то по его ответу можно было бы много понять, чем он занимается. Но он искренне отвечать не будет, а про Бога будет, потому что подвоха не видит. Также довольно много религиозных людей рассказывают, что Богу нравится, когда Его прославляют. Я заметил, что они сами страдают любовью к лести.

     – Теперь я понимаю, да, хитер Курфабока, многое понимает.

     – Да, многое, этого у него не отнять.

     – Там еще один вопрос был, – продолжал Винра. – Надо было зачеркнуть на картине то, что мешает изображенному на ней человеку сделать то, что он задумал.

     – Что было на картине изображено.

     – Как я помню, за столом сидел человек похожий на Курфабоку, на столе стояла бутылка зуры, какие-то бумаги лежали, на стене висела картина, как я понимаю, с родителями этого человека, было много всяких других предметов вокруг.

     – Ты картину зачеркнул?

     – Да.

     – А почему бутылку с зурой не стал зачеркивать?

     – Я подумал, что если он что-то плохое задумал, то зура не помешает, если хорошее, то во общем-то тоже, а родители могут мешать, даже если это просто воспитание.

     – Ты угадал. Если речь идет о Курфабоке, то его родителям очень нравилась его жена, а он с ней расстаться хотел, потому что она его не поддержала бы в том, что он хотел делать. Она была хорошей женщиной. Может в этом задании этот случай имелся ввиду, а может еще какой, это трудно сказать, да может уже и смысла нет об этом говорить. Что делать собираешься как новый глава Курфауозы?

     – Думаю, что в первую очередь вытащу Луобалину из тюрьмы. Он туда несправедливо попал. Бизнес ему вернуть уже трудно, но я могу ему работу в Курфауозе предложить. Он мужик толковый, мне будет полезен, и ему будет чем семью кормить.

     – Да, понимаю, – сказал Самнатауса.

     – Еще хочу поставщиков зуры сдать Забакейре, Курфауозу надо будет сильно почистить от всякой швали.

      Так они продолжали говорить, вспоминая прошедшие события и рассуждая о будущем. Никогда в своей жизни Винра не был так счастлив, никогда так глубоко не понимал себя и жизнь, и это понимание теперь не было омрачено плохими поступками.