Кузьмин Алексей Анатольевич : другие произведения.

Выскочка

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:

    Погода будет пасмурной и дождливой. Ветер с залива холодный, пронизывающий, местами порывистый. Захватите теплые вещи и не забудьте амулеты третьего уровня. Атмосфера Нижнего Питера крайне опасна для обычного человека. Скорее всего вам лучше остаться дома. Ведь попав в этот город однажды, вы останетесь здесь навсегда. Но Макс решил сделать по своему... Серия про НЕТИПИЧНЫЙ Питер. Мрачная атмосфера сюрреалистичного параллельного города. Есть жесткие сцены


   Глава 1
  
   Трое бежали по дороге. Улица освещалась только призрачной, подернутой дымкой луной, да редкими уцелевшими фонарями. Многоэтажки стояли неровно, теснились и горбились, погруженные во мрак и безмолвно кричали раскрытыми настеж парадными. Отсвечивали разбитые окна и в их черных провалах иногда мерещились желтые, внимательные огоньки.
   - Предлагаю через сосновку, - громко сказал Макс, сбавляя шаг и указывая на темный лесной массив впереди. - Выйдем к Светлановскому, потом напрямик до Лесного, а там посмотрим.
   Он был старше остальных и чувство ответственности блокировало подступающую панику. Если он не сможет рассуждать трезво, никому из них не выжить. Видя, что Артур с Юлей беспрерывно крутят головами и плохо его слышат, он повысил голос:
   - Стоять!
   Артур остановился и схватил Юлю за руку. Они посмотрели на Макса, с трудом фокусируя взгляд. Глаза их блестели, как у больных или сумасшедших.
   - Максииииииим, - простонала Юля и заплакала. - Куда мы попали?
   Ее круглое как циферблат лицо сморщилось, брови поползли вверх, а пухлые губы задрожали. Крупная грудь под синим джемпером судорожно вздымалась и опадала.
   - Давайте переведем дух и прикинем план действий, - сказал Макс. - Артик, ты как, не против?
   Артур грязно выругался и сплюнул. Вытер губы рукавом модного пиджака и посмотрел на ладонь. На среднем и безымянном пальцах наросли синие, похожие на вены паутинки.
   - Не против, - сказал он и энергично потер ладонь.
   Тонкий рот исказился от боли и отвращения, Артур снова матюгнулся и мотнул головой, отбрасывая с глаз длинную косую челку.
   - Я говорил, что лучше нам через Сосновку, - повторил Макс. - Доберемся до Светлановского, а там через дворы до Лесного. По открытым проспектам бежать не вариант. Мы тут как на ладони.
   Он бросил взгляд назад, в любую секунду ожидая, что обезумевшая вооруженная толпа выплеснется из-за поворота и погонит их, как диких зверей. Вербовщик сказал, что у них полчаса форы, но стоит ли доверять человеку, который обманом втягивает людей в свои кровавые игрища?
   - Это, по-твоему, сосновка? - спросил Артур. - Это же лес какой-то.
   Юля прижалась к Максу, уткнувшись лицом в грудь, и жалобно заскулила. Он почувствовал, как футболка сразу стала влажной от слез. Черт возьми, как бы самому не разрыдаться. За двадцать пять лет он успел раза четыре серьезно подраться, и однажды, заблудившись в лесу, ночевал на земле, но с настоящей смертельной опасностью не сталкивался ни разу.
   - Я узнаю этот перекресток, - сказал он. - Это Северный проспект. Во всяком случае, у нас дома это Северный проспект.
   - Ты уверен? - спросил Артур. - Как ты ориентируешься в этих грязных вонючих дорогах?
   - Какой проспект, Максик, - проныла Юля, отрываясь от груди и смотря на него снизу вверх. - Вы что не видите, нас увезли из города. Помните, мы еще водку эту пили?
   Она стиснула отвороты ветровки Макса и он заметил синеву на кончиках ее больших пальцев.
   - Надо спешить, - сказал он. - Вербовщик сказал, мы должны добежать до литейного моста. Мы не знаем наверняка, но похоже, что самая короткая дорога идет через лес.
   - Мне страшно, - сказала Юля. - Там так темно.
   Мрачные сухие деревья возвышались стеной в нескольких метрах от дороги. Могучие стволы росли часто и сцеплялись корнями и кронами, образуя ощетинившуюся колючую массу с узкими черными проходами, напоминающими норы.
   - Зато мы не будем маячить у всех на виду, - ответил Макс. - И их машины в лес не пройдут.
   - Что это за хрень, Макс? - спросил Артур, растопыривая пальцы и тряся руками. - Я заразился какой-то хренью!
   - У Юли тоже появилась, - бросил Макс и принялся осматривать свои руки.
   Они были чисты, но подушечки пальцев странно зудели.
   - Что? - закричала Юля. - Где? О, нет! Артур, ты зачем меня хватал, идиот! Идиот!
   Макс посмотрел назад. Улица была пустынна, но в тяжелом, влажном воздухе чувствовалось напряжение. В мерцающем свете фонаря, криво торчащего из раскисшей, сырой земли, густо роились мотыльки.
   - Вербовщик сказал, у всех появится, - сказал Макс. - Единственный способ выжить - добраться до Литейного моста. Давайте, сначала я, а вы за мной.
   Он выбрал место посуше и перепрыгнул канаву, отделяющую дорогу от деревьев. Под ботинками хлюпнуло и Максу показалось, что он наступил в мокрую пуховую перину. Густая жижа почти до лодыжек всосала обе ноги и он, отчаянно размахивая руками, рухнул на живот.
   Юля вскрикнула. Артур подошел к канаве, вглядываясь в темноту.
   - Что случилось, Макс?
   - Тут трясина какая-то, - ответил Макс, поднимаясь и стряхивая налипшие комья грязи. - Но вроде, идти можно. Надо только найти место посуше. Погоди.
   Он походил немного вдоль канавы, с трудом переставляя ноги по зыбкой почве, пока не нашел участок относительно твердой земли.
   - Прыгайте здесь, - сказал он. - Быстрее.
   Ему показалось, что он расслышал развязное, жадное улюлюканье приближающейся толпы. Неужели полчаса уже прошли и погоня началась?
   Юля с Артуром по очереди перебрались через канаву. Макс махнул рукой, призывая следовать за ним, и нырнул в один из темных проходов между деревьев.
   Лес накрыл их, окутал спертым, гнилостным воздухом, от которого у всех сразу сдавило грудь. Дышать стало тяжело. Под ногами путались, извиваясь словно змеиные клубки, осклизлые, узловатые корни. Сквозь сросшиеся кроны луна почти не проглядывала и беглецам пришлось замедлиться, чтобы не переломать ноги.
   - Ты знаешь, куда идти? - спросил Артур, глядя на вытянутый силуэт спины Макса.
   - Главное, чтобы тропа сильно не петляла, - ответил Макс. - Направление вроде правильное.
   Он достал телефон, но включить его не удалось. А ведь еще двадцать минут назад индикатор заряда показывал сорок процентов. Мало того, что сеть не ловит, так теперь и фонарик не работает.
   - Посмотрите телефоны, - сказал он. - У меня сдох.
   Оказалось, что аккумуляторы сели у всех. Артур выругался и спрятал новенький айфон в задний карман.
   - Ребята, давайте помедленнее чуть-чуть, - сказала Юля умоляюще.
   Она поминутно спотыкалась и поскальзывалась. У бедра болталась сумка на длинной лямке, перекинутой через грудь, и в ней что-то увесисто бряцало.
   - Выбрось ты эту сумку, - зло сказал Артур. - Задерживаешь всех.
   Юля промолчала и ускорила шаг. В сумке были ключи и деньги, а также куча других важных вещей, вроде конспекта лекций по декоративно-прикладному искусству и косметики. Пока она не была готова с ними расстаться. Чутье подсказывало, что она участвует в каком-то злом розыгрыше и все закончится хорошо.
   Неожиданно Макс встал, как вкопанный. Артур тоже остановился, а Юля, вскрикнув, влетела ему в спину и они чуть не повалились на землю.
   - Ты чего? - спросил Артур, сам не понимая, к кому адресует вопрос.
   - Тихо, - сказал Макс.
   Слева раздался треск ломающейся ветки. Юля зажала рот руками, чтобы не закричать. Артур медленно опустился на корточки и, пощупав руками землю, поднял сухую палку. Снова хрустнуло. В непроницаемой, глухой чаще кто-то крался.
   Они простояли минуты две, не решаясь сделать шаг и всматривались в темноту. Мелькнула тень, вспыхнули два белые искры, и чья-то тяжелая мягкая туша размером с ротвейлера прыгнула на Артура. Он хватил ее палкой, но увернуться не успел и упал на спину, ударившись затылком о выступающий изгиб корня. Юля не смогла сдержаться и пронзительно, по-птичьи, закричала.
   Макс размахнулся и ударил по матово-черному, с серыми проплешинами боку. Теперь стало понятно, что это собака. Артур выставил локоть, чтобы тварь не вцепилась в горло, подобрал ноги и оттолкнул ее. Она отпрыгнула в сторону, скаля желтые зубы и задирая верхнюю губу. Из пасти текла слюна.
   - Ты в порядке? - спросил Макс, подавая руку Артуру и не отводя при этом взгляд от собаки.
   - Она меня укусила. Тварь.
   Поднявшись, он перехватил палку и кинулся на стоящего на широко расставленных лапах пса. Удар пришелся вскользь, но пес, взвизгнув, отпрыгнул в чащу и тут же захрустел сухими ветками, убегая в поисках добычи попроще.
   Артур поднял на свет разорванное запястье, с которого крупными каплями падала кровь.
   - Гляди, что сделала, - сказал он. - Наверное, у нее бешенство.
   Юля зажмурилась и сжала кулаки. С огромным трудом ей удавалось держать себя в руках. Услышав шорох, она подняла голову вверх и увидела, как с одного дерева на другое перемахнуло темное пятно, слишком большое для белки.
   - Пойдемте быстрее, ребята, - сказала она.
   Достав кошелек из сумки, она без сожалений бросила ее в сторону.
   Друзья пошли дальше, стараясь держаться поближе друг к другу. В некоторых местах тропинка сужалась и тогда приходилось закрывать лица руками, чтобы их не исхлестало ветками. Пару раз встречались развилки, но Макс всегда уверенно выбирал дорогу. Он рос в этом районе, и пусть это было в другом, параллельном городе, который изменился до неузнаваемости, он все же чувствовал правильное направление.
   Скоро они вышли на поляну, где, как он помнил, располагались теннисные корты и площадка для волейбола. Сейчас тут не было ни того, ни другого. В середине возвышалась сложенная из камней пирамида и три столба вокруг, с прицепленными к ним не то тряпками, не то ветками. Проходя мимо столбов, Артур застонал от невыносимой вони.
   - Да что это, блин, такое, - проговорил он, брезгливо щурясь и отворачиваясь.
   Макс, превозмогая отвращение, присмотрелся внимательнее и понял, что пирамида была сложена не из камней, а из гладких, белых черепов. Подняв голову, он увидел так же, что на столбах висели не тряпки, а истлевшие трупы.
   Поспешно опустив глаза, Макс прибавил шаг. Не хотелось, чтобы Юля лишний раз поднимала вопль, оповещая весь мир об их местонахождении.
   Они нырнули в очередной проем и очутились на широкой ухабистой тропе. Почва под ногами хлюпала, но друзья приноровились и шли довольно уверенно и быстро. То слева, то справа слышались шорохи, но ни собаки, ни другие звери больше не нападали.
   - У меня эта зараза уже выше локтей поднялась, - сказал Артур.
   Он засунул палку за пояс и закатал рукава пиджака. Руки оплетали синие наросты, толщиной со шнурки.
   - Ты как человек-паук, - сказал Макс, рассматривая свои ладони.
   На них тоже появилась синева, но еще не настолько сильная, как у Артура. Юля засунула руки в карманы.
   - Это не очень смешно, - сказал Артур.
   Его голос звучал твердо, что удивило Макса. Артур был избалованным сынком богатых родителей и частенько ныл и капризничал без всякого повода.
   - До моста еще часа два, если напрямик, - сказал Макс. - Надо двигаться, чтобы нас не догнали.
   Он вспомнил отвратительные столбы на поляне и по телу пробежал озноб. Страшно представить, что с ними сделают, если поймают.
   - Как он там сказал..., - проговорила Юля. - Мир фантазии и приключений? Охрененные приключения!
   - Если я не сдохну от этой синей фигни или от бешенства, я найду ублюдка Вербовщика и убью его, - сказал Артур, сплевывая. - Чего бы мне это не стоило. Но сначала устрою ему такие приключения, что мало не покажется!
   Сзади послашались гулкие, нестройные крики. Хлопнул выстрел.
   - Далеко они? - спросил Артур, с которого вмиг слетела удаль.
   - Похоже, не очень, - ответил Макс.
   Они припустили бегом и через десять минут лес кончился. Они выскочили на открытую дорогу, которая, судя по расположению и направлению, являлась прототипом Светлановского проспекта, однако по виду больше напоминала разъезженную и раскисшую просеку, ездить по которой можно только на тракторе. На обочинах в жирной грязи и мусоре утопали по самые капоты ржавые остовы автомобилей, такие старые и искореженные, что невозможно было разобрать ни моделей, ни производителей. По левой стороне, за мусорными кучами стояли панельные девятиэтажки с обвалившимися балконами и чудовищными проломами в стенах, словно после бомбежки или землятресения. По правой высился бетонный забор, за которым угадывались силуэты покатых крыш и несколько промышленных труб, из которых тонкой струйкой вился черный дым.
   - Смотрите! - крикнул Артур.
   Далеко вниз по дороге светили фары и копошились темные фигурки, отбрасывая длинные танцующие тени. Заметив беглецов, стоящих на освещенном луной перекрестке, люди загалдели и бросились бегом, яростно потрясая кулаками.
   - Бежим, - сказал Макс и, перепрыгнув маслянистую лужу посреди дороги, кинулся к ближайшей подворотне.
   Друзья скользнули в темноту арки и, очутившись во дворе, побежали по диагонали к скоплению пятиэтажек. Угрюмые выщербленные хрущевки стояли параллельно, изгибаясь иногда под прямыми углами и образовывали множество длинных пролетов, переходящих в широкие, захламленные дворы со множеством выходов. Попадались запущенные детские площадки, со скрученными ржавчиной качелями, перевернутыми горками и покосившимися, трухлявыми домиками. Под ногами, перемешанные с мелким щебнем, хрумкали осколки стекол.
   - Давай через садик, - сказал Макс и, отогнув порванную проволочную сетку, пролез за ограждение.
   С другой стороны периметра дырки не было, поэтому забор пришлось перелезать. Первым легко перемахнул Артур, за ним, охая Юля. Она не смогла подтянуться на руках и Макс подтолкнул ее сзади, отметив машинально, что девушка прибавила в весе с тех пор, как они расстались.
   Убедившись, что все в порядке, он вставил носок в сетку и толкнулся ногой. В этот момент раздалось рычание и обернувшись, Макс увидел высокую, худую собаку с омерзительным шрамом на морде, будто ее пришкварило к сковородке. Она стояла в паре метров. Один глаз заплыл кожным наростом, а другой мерцал желтовато зеленым, как у кошки.
   Макс хотел развернуться к псине, чтобы отбить нападение, но тут увидел еще одну, быстро ковыляющую к первой. Задние ноги плохо ее слушались и она странно припадала и дергалась всем телом, словно движение причиняло ей боль. Макс рассудил, что одному против двоих делать нечего и прыгнул на забор. Мокрые кеды заскользили по сетке, а руки, вцепившись в край, рывком подтянули тело. В последний момент, когда его торс уже полностью поднялся над оградой и осталось только перекинуть ноги, одна из собак ухватила левую брючину джинс. Раздался треск разрываемой ткани и Макс замахал руками, отчаянно пытаясь сохранить равновесие. Собака плюхнулась на землю с куском ткани во рту. В этот момент вторая, та, которая хромала, прыгнула и вонзила зубы в незащищенную, оголенную икру.
   Макс сам, как пес, зырычал от боли и попытался отбиться, колотя пяткой по звериной морде. Та зубов не размыкала и тянула Макса вниз, повиснув на нем всем весом.
   - Сделай что-нибудь, - крикнула Юля, хлопнув Артура по спине.
   Парень подтянулся на заборе, достал палку и принялся тыкать острым концом в собку, целясь в узкую, плешивую голову. Один из ударов попал точно в макушку и рычащая, изрыгающая злобу тварь опрокинулась на землю. Тем временем вторая, выплюнув джинсу, предприняла еще попытку. Однако Макс успел закинуть окровавленную ногу и собака со всего маху впечаталась в проволочную сеть.
   Забор накренился и медленно завалился, увлекая за собой и Макса, и Артура. Юля едва успела отскочить на два шага. Не долго думая, она разбежалась и ударила носком ботинка приходящую в себя псину.
   - Пойдем, - сказал Макс, осторожно пятясь и хромая на левую, прокушенную ногу.
   Артур с Юлей пошли следом, оборачиваясь на собак, которые пошатываясь и скуля, провожали их взглядом. Однако те атаковать больше не решились.
   - Нас наверняка слышали, - сказал хриплым голосом Артур. - Давайте заберем куда-нибудь в сторону.
   - Лучше нам побыстрее до моста дойти, - сказал Макс. - Эти люди еще довольно далеко, а если мы будем делать крюк, то они смогут перекрыть нам дорогу.
   Они обогнули длинный "корабль" и, перейдя маленькую улочку, зашли в следующий двор.
   - Нам нужна аптека, - сказала Юля. - У меня уже вся рука синяя, а у тебя вон нога в крови. Ты идти-то можешь?
   - Может еще такси вызовем? - сказал Артур и сплюнул сквозь зубы. - Какая нафиг аптека.
   - А что? - с неожиданным вызовом ответила Юля. - У меня есть деньги. Если здесь живут люди, значит и аптеки есть. И больницы!
   - Ты этих людей видела? - спросил Артур.
   Они прошли еще несколько дворов, стараясь сохранять темп, несмотря на усталость. Максу приходилось тяжелее остальных. Нога горела и пульсировала. Приметив более менее целую скамейку, он остановился у нее и согнулся попалам, уперев руки в колени.
   - Присядем на одну минуту, - сказал он.
   Нога выглядела ужасно. От рваных краев по икре начала расползаться синяя паутина, а сама рана приобрела землистый оттенок, как будто уже начала гнить. Макс взглянул на Артура. У того рука выглядела не лучше. Кровь уже не капала, но кисть до локтя вздулась подушкой и по цвету напоминала грибной суп. Снова Макс удивился выдержке парня. Все-таки был в нем какой-то стержень, невидимый в обыкновенной жизни.
   - Там впереди свет, - сказал Артур, показывая на высотку в соседнем дворе. - Смотрите, в окне.
   Макс присмотрелся. Похоже, кто-то жег костерок в одной из квартир. А может, такой мерцающий желтый свет давала масляная лампа или что-нибудь в этом роде.
   - Давайте зайдем, - предложила Юля, которая успела расположиться на скамейке и с наслаждением вытянула ноги.
   - Зачем? - спросил Макс. Он тоже хотел сесть, но боялся, что потом не сможет встать.
   Артур продолжал всматриваться в горящее окно.
   - И дом вроде не сильно разрушен, - сказал он.
   - Давайте попробуем, - повторила Юля. - Мы ничего не теряем.
   - Подьем, - скомандовал Макс. - Надо двигать к мосту.
   - Я считаю, надо зайти в дом, - сказал Артур, насупившись. - Нас трое и в случае чего, мы сможем оказать сопротивление. Или убежать.
   - Может, там нормальные люди, - сказала Юля. - Мы попросим помощи. Может у них есть телефон или они знают, как найти больницу или полицию. Чего ты, Макс?
   Что-то подсказывало Максу, что нормальные люди не живут ни здесь, ни в радиусе пары сотен километров. Он не хотел идти в дом. Его пугали всполохи желтого света на фоне черных, разбитых дыр. Кто-то греется в одинокой квартире в заброшенном доме и не боится привлекать внимание. Лучше бы им попробовать добраться до моста, как советовал Вербовщик.
   - Придется подниматься на четвертый этаж, - сказал он. - Или пятый. Пока туда сюда ходить будем, те люди нас догонят. Они увидят свет и поймут, что мы пошли в дом.
   - Не обязательно, - ответил Артур. - Они могут вообще не забрести в этот двор. А мы заберемся повыше и посмотрим оттуда что к чему.
   - На что ты собираешься смотреть? - спросил Макс, повышая тон. - Как толпа сектантов с факелами окружают дом? Побежали к мосту! Во всяком случае, на открытой местности мы сможем что-то придумать.
   Артур поднял раненую руку и помахал ею перед лицом Макса. От нее шел неприятный запах.
   - Ты видишь это? Через полчаса тоже самое будет с твоей ногой. И что ты интересно придумаешь, когда она раздуется как груша и ты не сможешь идти?
   - До моста я дойду, - упрямо сказал Макс. - Даже с грушей вместо ноги.
   - С какой стати ты взялся командовать? - спросил Артур. - Почему мы должны идти туда, куда ты скажешь? Я собираюсь в дом.
   Макс стиснул зубы и провел рукой по волосам. Они слиплись от грязи и пота и висели жирными сосульками. Действительно, с какой стати.
   - Юля, ты что думаешь? - спросил он.
   - Макс, пошли в дом, - сказала она и положила руки ему на плечи. Заглянула в глаза. - Я думаю, что без помощи нам все равно не добраться до моста. Лучше уж попытаться хотя бы.
   - Ладно, пойдем, - уступил Макс. - Но с одним условием. Идем туда и обратно. Если мы не получим помощь, то сразу бежим к мосту.
   Дверь подъезда была закрыта, но незаперта и отворилась с протяжным и очень громким скрежетом. Воздух внутри пах плесенью и пылью. Немного света проникало сквозь узкие окна между этажами, и в сером полумраке различались усыпанные мусором, местами обвалившиеся лестничные марши, уходящие вверх. Двери лифта были открыты и за ними открывалась непроницаемая чернота шахты.
   Макс первым ступил на лестницу, потоптался, проверяя на прочность, и зашагал вверх. В руке он держал арматурину, которую нашел у входа.
   - Только не спеши, - сказала Юля, озираясь по сторонам и зажимая нос рукой. Она пошла следом, а замыкал шествие Артур с палкой наизготовку. - Мы поймем, в какой из квартир горел свет?
   - Мне кажется, что да, - сказал Макс.
   Двери квартир были преимущественно заперты, но попадались и открытые нараспашку. В проемах виднелись кусочки далекого и кажущегося нереальным здесь быта. Висело пальто на вешалке, стояла покосившаяся обувница с парой детских сапог, тускло блестел линолиум.
   Поднявшись на четвертый этаж, Макс почувствовал сладковатый запах гари. Он доносился из открытой двери, напротив лифта. Оттуда же слышались тихий голос, не то бормочущий, не то поющий.
   - Ну что, попробуем попосить помощи? - спросил Макс, посмотрев Артуру в глаза. - Или спустимся по добру по здорову, пока еще время есть.
   Юля отступила подальше от двери и спустилась на несколько ступеней. От страха, у нее дрожало лицо и она потерла руками щеки и лоб, разгоняя кровь.
   Артур нахмурился. Он понял, что Макс первым в квартиру не пойдет, так как с самого начала был против этой затеи, и теперь спрос с Артура. Он вытянул голову и попытался хоть что-нибудь разглядеть в дверном проеме, но видно было только желтую дрожащую кромку от огня, и толстый слой пыли, на который она попадала.
   - Сам-то что думаешь? - спросил он. Голос сорвался и половина фразы пропала, запутавшись в связках.
   - Ты говорил, что нас трое и мы сможем отбиться, - сказал Макс и отступил к стене, пропуская Артура. - Так что давай, командуй.
   Голос в квартире как будто стал громче и Артур против воли сделал шаг назад. Было что-то в этом бормотании противоестественное и омерзительное, отчего по коже бежали мурашки. Может дело было в голосе, словно раздававшемся из каменного колодца, а может в самих словах, которые невозможно было отнести ни к одному из известных языков.
   Юля спустилась еще на ступеньку, задела кусок бетона и он упал в лестничный проем. Гулкий звук удара, отдаваясь эхом на этажах, заполнил весь подъезд. Бормотание прекратилось.
   Макс, у которого волосы готовы были зашевелиться от ужаса, сказал:
   - Либо ты идешь и смотришь что там, либо бежим к мосту.
   Неожиданно открылась дверь одной из соседних квартир, и на пороге показалась широкая сутулая фигура. Юля отпрянула, оступилась и покатилась кубарем по лестнице. Артур с Максом перехватили свои палки и осторожно отступили.
   - Нам нужна помощь, - сказал Макс хрипло.
   - Что здесь происходит? - спросил Артур. - Кто вы?
   Фигура сделала шаг и оказалась на лестничной клетке. Это был мужчина, обвешанный лохмотьями, с длинными спутанными волосами. Держался он неестественно напряженно и слегка покачивался, как будто с трудом сохранял равновесие, а руки его торчали из плеч, словно палки, воткнутые в мешок.
   Он что-то промычал. Было похоже, что голос доносится из бочки.
   - Что? - спросил Макс.
   - Пойдем, - сказал Артур, беря Макса за руку и продолжая отступать. - Пошли нафиг к мосту.
   Мужчина сделал неуверенный шаг в их сторону и оказался прямо напротив окна. Стала видна полоска темной от грязи ткани, которой была подвязана его челюсть.
   - Ребята! - крикнула Юля. - Быстрее!
   Она пришла в себя после падения и уже мчалась вниз по ступенькам.
   Артур бросился следом, а за ним Макс. Мужчина в лохмотьях проводил их задумчивым взглядом подернутых молочной пленкой глаз.
   Друзья летели, перепрыгивая через ступеньки, а на нижних этажах со скрипом открывались двери квартир. Странные покачивающиеся фигуры на негнущихся ногах выходили на лестничные площадки. Сквозь сомкнутые, подвязанные тряпками челюсти, доносилось нечленораздельное мычание.
   Глава 2
  
   Бар был заполнен на треть, не больше. Даже несмотря на то, что по четвергам здесь давали пятидесятипроцентную скидку на коктейли. Кому нужны коктейли в четверг, подумал Макс и отхлебнул пива из кружки.
   - Мне кажется, Каратель получился недостаточно злобным, - сказала Юля, рассматривая карандашный эскиз. - И в профиль он выглядит... хмм.., - она прижала палец к губам и задумалась. - Задумчивым каким-то. Похож на Толстого, если еще бороду подрисовать.
   Макс плохо терпел критику. Знал, что она обычно обоснована, но все-равно раздражался. К тому же Юля была студенткой, а он уже пять лет серьезно рисовал.
   - Я не собирался делать его воплощением зла, - сказал он. - Это сложный герой и он...
   - Склонен к рефлексии и саморазрушению, - закончила Юля. - Понятно. Мне кажется, что без этих кустов вместо бровей он смотрелся бы лучше.
   Она взяла кружку Макса и отпила. Была у нее такая привычка, пить из его кружки. Осталась от их любви, которая закончилась год назад, мягко, без слез, уступив место дружбе. Надо сказать, их отношения благодаря этому только улучшились.
   - Я пробовал без бровей, - сказал Макс. - Получается как-то голо. Можно глаза попробовать увеличить.
   - Посмотрим, что Артик скажет, - сказала Юля и взяла другой эскиз. - Опять он опаздывает.
   Официант принес сырные палочки и гренки с чесноком. От запаха у ребят сразу потекли слюнки и они накинулись на закуски, отложив эскизы на край стола.
   - Раз опаздывает, не оставим ему ничего, - сказал Макс, обмакивая в соус мягкий теплый сыр, обжаренный в сухарях.
   Артур всегда опаздывал и как партнер по команде был крайне необязателен. Сколько они не спорили по этому поводу, он все равно не мог воспринимать всерьез ни одно дело и частенько подводил, когда на него расчитывали. Зато он обладал ярким писательским талантом, который позволял делать по-настоящему крутую мангу, и к тому же они были друзьями.
   Макс посмотрел на часы. Они показывали полдесятого. Завтра к девяти утра надо чесать на работу, впаривать спавочно-информационные системы бедолагам клиентам. Кому нужны справочники, когда на дворе век вай-фая. Стоило вспомнить работу, как у Макса сразу же испортилось настроение.
   Ничего, если проект выстрелит, он сможет бросить работу к чертям и заняться творчеством. Макс зачерпнул побольше соуса и отправил палочку в рот. Запил большим глотком пива. С другой стороны, без серьезного подхода ничего не выстреливает, а ему приходится работать с Артуром, который наверняка опять ничего не сделал. Поэтому и опаздывает. Хорошо, если вообще явится на встречу.
   За соседним столиком сидел одинокий мужчина в сером костюме и бросал взгляды на рисунки. Ничего удивительного, подумал Макс. Эскизы отработаны на пять баллов. Герои будещего комикса получились на редкость оригинальными и харизматичными, таких на бесплатных сайтах не увидишь. Что касается техники прорисовки, то тут комар носа не подточит. Макс здорово набил руку и работал профессионально. С такими персонажами можно сделать большую серию, а если дело пойдет, то...
   - Простите, я случайно подслушал ваш разговор, - сказал мужчина с сером костюме.
   Макс не заметил, как тот оказался у их столика. Он с интересом смотрел на эскиз. В одной руке он держал бокал пива, а другую засунул в карман широких брюк.
   - Про брови и саморазрушение, - пояснил он. - Не против, если я к вам присоединюсь?
   Юля с Максом переглянулись. Мужчина не выглядел пьяным или странным и скорее всего ему просто было скучно. Офисный клерк, подумал Макс. Такой же, как и он сам, только на пару десятков лет старше.
   - Если ненадолго, - сказала девушка. - Мы кое-кого ждем.
   - И что вы скажете? - спросил Макс, когда мужчина уселся напротив.
   - Брови тут ни к чему, - ответил он. - Согласен с прекрасной дамой. А вместо глаз я бы нарисовал огненные кратеры, готовые вот-вот извергнуться кипящей лавой. В периоды рефлексии вы могли бы менять тон на более желтый, а в ситуациях кризиса - на багрово-красный.
   - Интересно, - сказал Макс. - А как вас зовут? Меня Максим, а прекрасная дама, это Юля.
   - Зовите меня Вербовщик, ребята, - сказал мужчина. - Сдается мне, вы талантливые художники. Каратель, во всяком случае, получился превосходным. И очень похож на одного моего знакомца. Просто одно лицо! Особенно, если вы добавите огненные кратеры вместо глаз.
   Макс засмеялся. Вербовщик оказался мировым мужиком. Среднего роста, с брюшком, без особенных примет, он внушал чувство уверенности и спокойствия. Юля тоже улыбнулась и хрустнула маслянистой гренкой.
   - Итересный у вас знакомец, - сказала она, облизывая кончик большого пальца. -- Вот бы повидать.
   - На самом деле его зовут Магистр Обводного канала, - улыбнулся Вербовщик. - Он вроде как божество и заведует порталом на нижние уровни, да еще много чем занимается. В основном незаконным.
   - Да что вы говорите? - поддержал разговор Макс.
   - По большому счету мелкая сошка, - продолжил Вербовщик таким тоном, словно обсуждал последний матч Зенита. - Но в своей вселенной дает жару, так что без присмотра не оставишь. Тот еще типчик. Вам замечательно удалось схватить самую его суть - внешняя безжалостность и глубокое внутреннее отчаяние.
   Он хитро улыбнулся и умудрился одновременно подмигнуть обоим ребятам. В крупных чертах лица, в обветренной коже, сквозило что-то основательное, отеческое. Макс подумал, что Вербовщик из тех, кто может передать кусок хлеба голой рукой и не вызвать этим беспокойства даже у самого брезгливого человека.
   - А почему Вербовщик? - спросил Макс.
   - Ну, это по роду деятельности, - пояснил тот. - Настоящее имя другое, но для друзей я Вербовщик.
   - И кого же вы вербуете? - спросила Юля с улыбкой. - Солдат армии света?
   - Не кого, а куда, - поправил Вербовщик и неожиданно переключился на другое: - А не выпить ли нам водочки, друзья?
   Макс снова посмотрел на часы. Было уже почти десять.
   - Пожалуй, нет, - сказал он. - Завтра все-таки на работу.
   - Да ну тебя, - сказала Юля и игриво ткнула локтем в бок. - Зануда.
   Вербовщик поднял руки и прищурился.
   - Стоп, стоп, стоп! - сказал он. - Вы, наверное, черти что обо мне думаете, да? Подсел ни с того, ни с сего, разговоры какие-то ведет. Сейчас, чего доброго, в гости напрашиваться будет или к себе позовет.
   - Ну что вы, - сказал Макс.
   Он так не думал и с удовольствием бы выпил с Вербовщиком. Но время было не очень удачное.
   - Сначала я так и подумала, если честно, - сказала Юля. - Но после вашего рассказа про Магистра поняла, что серьезно ошиблась.
   - Я бы и сам так подумал, - сказал Вербовщик. - Все в порядке, это издержки профессии. Приходится вот так, без всякой подготовки сходиться с людьми и огорошивать их всякими небылицами. Уверяю, это только одна рюмка водки и ничего больше.
   - Ладно, если вы так настаиваете, - согласился Макс.
   - Четыре по пятьдесят, - громко сказал Вербовщик мрачному пожилому бармену, неспешно натирающему стойку. Потом добавил, обращаясь к ребятам: - Если я не ошибаюсь, ваш друг вот-вот должен подойти.
   В этот момент открылась дверь и в бар, зябко передергивая плечами, вошел Артур. Он был одет в легкий клетчатый пиджак с замшевыми вставками и узкие черные джинсы с рисунком. Безупречно уложенная челка закрывала чуть ли не половину лица и не растрепалась даже от сильного ветра.
   Он сразу увидел друзей и прошел к ним.
   - Извиняюсь за опоздание, - сказал он. - Оставили племенника, так что пришлось ждать когда придет отец. Классно выглядишь, Макс.
   Он похлопал друга по плечу и, посмотрев на Вербовщика, улыбнулся и протянул руку. Представился. Вербовщик пожал мясистой ладонью тонкую изящную кисть.
   - А почему Вербовщик? - спросил Артур, усаживаясь.
   - Он говорит, что знаком с Карателем, - сказала Юля, двигаясь ближе к Максу. - Так интересно.
   - Я набираю смельчаков, готовых рискнуть, оставить рутину будней и окунуться в мир фантазии и приключений., - сказал Вербовщик и, положив обе руки на стол, продолжил: - Увидел ваши рисунки и сразу понял - этим ребятам обыденность наскучила до такой степени, что они не прочь попробовать.
   Артур ухмыльнулся. Макс с Юлей переглянулись. Степенным шагом к ним подошел бармен с подносом, на котором поблескивали четыре прозрачных стопки. Расставил их на столе и удалился, не сказав ни слова.
   - А вы значит, наподобие этого Магистра? - спросила Юля. - Ведаете порталами или как их там... в разные параллельные миры что ли?
   - Не совсем, - туманно ответил Вербовщик и поднял рюмку. - Да и какая, в сущности, разница. В таком деле, как наше, чем меньше знаешь, тем интереснее. К чему занудные подробности, когда можно просто взять и все увидеть своими глазами, а?
   Он снова подмигнул, теперь уже всем троим.
   - Если согласны, давайте выпьем.
   - Водка? - удивился Артур, недовольно морща нос. - А, пофигу! Бухать, так бухать. Я за любой кипешь!
   Он плеснул холодную водку в рот и, суетливо обшарив взглядом стол в поисках закуски, отломил половину последней гренки. Громко занюхал. Юля повторила процедуру, забрав со стола вторую половину. Максим с сомнением посмотрел на водку, потом на Вербовщика. Тот поднял брови и выпил, не закусывая.
   - Давай! - подбодрил Артур. - Сейчас еще закажем.
   - Вы заказывайте, а я больше не буду, - ответил Макс. - Мы собрались, чтобы проект обсудить, а не напиваться.
   Вербовщик откинулся на спинку кресла, позволяя алкоголю беспрепятственно попасть в жулудок, и вид у него был такой, что казалось, он готов заурчать от удовольствия.
   - Я же сказал, Макс, только одна рюмка, - сказал он.
   -Ладно, - ответил Макс и выпил.
   В ту же секунду с окружающим миром начали происходить удивительные изменения. Словно сухая луковица, он стал шелушиться и облетать, теряя слой за слоем и обнаруживая в сердцевине нечто, лишь отдаленно напоминающее привычную реальность. Столы и стулья вокруг сменили оттенки цвета, а потом и саму форму, словно это были не твердые предметы, а рисунки на ткани, которую натянули на другую мебель.
   - Что за нафиг, - сказал Артур и похлопал себя по щекам. - Это что?
   Юля хмурилась, крутя головой. Ее губы странно подрагивали, словно она готовилась и рассмеяться и закричать в зависимости от того, что произойдет дальше. Тонкие, маленькие брови задрались почти на середину лба.
   Макс постарался сохранить спокойствие. Их чем-то накачали, это было ясно как день. Вопрос только в том, зачем это сделано и не скрывается ли здесь чей-то злой умысел. Всем сердцем он надеялся, что это одна из дурацких выходок Артура.
   - Макс, ты видишь это? - спросила Юля, продолжая осматриваться. - Здесь все изменилось!
   - Вижу, - сказал Макс.
   Из бара исчезли люстры и светильники, а вместо них на стенах висели какие-то полупрозрачные плошки с плящущим пламенем внутри. Со столов пропали скатерти, обнажив грубую неотесанную древесину, а удобные стулья с подушками превратились в рассохшиеся табуреты с прибитыми гвоздями спинками.
   Барная стойка потеряла изящный изгиб и укоротилась наполовину, но за ней все так же стоял пожилой бармен и продолжал ее надраивать.
   - Добро пожаловать, - улыбнулся Вербовщик и развел руками.
   Он тоже изменился. На голове появилась мятая шляпа с узкими, немного опущенными полями, а на груди висел галстук завязанный небрежным широким узлом. Лицо осталось таким же, разве что щетины чуть прибавилось, да глаза смотрели жестче.
   - Что происходит? - спросил Макс. - Вы нам что-то подмешали в водку?
   - Нет, - ответил Вербовщик. - Но кое-что действительно происходит. И в ваших интересах как можно быстрее вникнуть в происходящее.
   Макс обратил внимание, что рисунки остались лежать на краю стола. На верхнем был изображен Каратель, но выглядел он так, как подсказывал Вербовщик - вместо глаз у него пылали два огненных кратера.
   - Согласись, так выглядит естественней? - спросил Вербовщик.
   - А мне больше нравилось как раньше, - ответил Макс.
   - Это розыгрыш? - спросила Юля. - Как вы это сделали?
   - Мне кажется, это не розыгрыш никакой, - сказал Артур. - Где мы?
   - Слушайте меня внимательно, ребята, - сказал Вербовщик. - Я перенес вас в нижний город. Это то еще местечко, если честно, - он сжал губы и покачал головой. - Выжить здесь нелегко и опасности повсюду, но если не будете делать то, что я вам говорю, то шансов вообще никаких.
   - Что? - спросил Артур. - Что ты несешь такое?
   - Очень скоро вам захочется меня проклянуть, - продолжил Вербовщик. - Не тратьте время. Это не очень похоже на приключения, о которых мы с вами мило беседовали наверху. Скорее - игра на выживание.
   Он виновато пожал плечами, взял бокал пива и отхлебнул. Вытер губы рукавом костюма.
   - На самом деле о нижнем городе рассказывать можно очень долго, но времени на это у вас нет. Знаете как говорят - лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Это не совсем тот случай, но логика похожая.
   Артур достал из кармана телефон.
   - Сеть не работает, - сказал он, внимательно изучив экран.
   Макс достал свой. На месте диаграммы с полосками горел перечеркнутый кружок.
   - Да уж, позвонить отсюда вы точно не сможете, - сочувственно сказал Вербовщик.
   - Мы не соглашались! - громко сказала Юля. - Мы просто выпили, но не соглашались никуда переноситься. Вы нас обманули.
   - Согласен, - ответил Вербовщик. - Доля обмана присутствовала, но, к сожалению для вас, правила этого не запрещают. Итак, как я уже сказал, времени у вас в обрез. Знаете, в Питере и вообще-то климат так себе, не особенно здоровый, а в нижнем городе он особенно ядовит. Неподготовленный человек, вроде вас, ребята, и нескольких часов не продержится. Атмосфера здесь такая... я бы сказал, крайне неблагоприятная.
   Макс встал со стула и подошел к стойке, попутно обратив внимание, что в баре не было ни одного посетителя. Угрюмый старик в переднике закончил полировать столешницу и принялся за стаканы.
   - Вы нам что-то подсыпали в водку? - спросил Макс. - Если вам что-то нужно, говорите.
   - Ничего не нужно, спасибо, - ответил бармен, не отвлекаясь от своего занятия. - Вам лучше поспешить, молодой человек.
   Тут только Макс заметил, что бармен поразительно похож на Вербовщика. Причем схожесть угадывалась не в отдельных чертах, которые, напротив, сильно различались, а в облике в целом. Было в нем что-то основательное, незыблемое, что ощущают дети, сталкиваясь с миром взрослых.
   - Дайте телефон, - потребовал Макс. - В баре должен быть телефон.
   - Здесь нет телефона, - ответил старик.
   Вдруг раздался полный негодования возглас Артура:
   - Это еще что за ерунда?!
   Он смотрел на свою руку, поворачивая ее и так и эдак, словно это была диковинная вещица. Макс подошел к столу.
   - Смотри! - сказал Артур. - Вот черт. Меня чем-то заразили.
   На кончиках указательного и среднего пальцев у него расцвели тонкие синие сеточки, похожие на щупальца маленьких осьминогов. Артур пытался их стереть, но ничего не выходило. Юля кусала губы и морщилась, наблюдая за этим зрелищем.
   - Я же говорил, ребята, времени у вас немного, - спокойно, и с некоторой долей поучительства, сказал Вербовщик. - Часа два, два с половиной от силы. А добежать надо до самого Литейного моста. Надеюсь, дорогу вы знаете, а то спрашивать будет не у кого.
   - И что будет у моста? - спросил Макс.
   - Представте, что вы участвуете в игре, - ответил Вербовщик. - Сейчас вы как бы на старте, а Литейный мост, это как бы финиш. У вас есть полчаса форы и если нигде не задерживаться, и если по дороге не случится ничего особенно страшного, то этого должно хватить с избытком. У моста вам дадут... как бы это сказать... таблетки, которые нейтрализуют действие ядовитой атмосферы.
   - Нас что, будут преследовать? - спросил Макс.
   - Лучше вам самим все увидеть, - сказал Вербовщик и встал из-за стола. - Пойдемте за мной.
   Они молча вышли из бара, неуверенно посматривая друг на друга и не решаясь даже поделиться соображениями. Страх еще не подступил, но уже маячил на горизонате, словно маленькое темное облачко в открытом океане, предвещающее шторм.
   Улица, на которую вышли ребята, мало напоминала широкий и благоустроенный проспект Художников, с которого час назад они заходили внутрь. Сначала в глаза бросилось полное отсутствие освещения и неухоженный вид самой дороги, потом - странная ветхость домов, возвышающихся по сторонам, а затем взгляд упал на мельтешащую неподалеку толпу и большие, неуклюжие машины с огромными колесами.
   - Время пошло! - громко объявил Вербовщик, и тут же раздался восторженный крик толпы.
   Одетые в темное фигурки начали прыгать и остервенело махать руками, а машины взревели двигателями и загудели клаксонами.
   Друзья зябко ежились и потирали себя руками, переводя взгляд с Вербовщика на толпу и обратно.
   - Через полчаса эта толпа кинется за вами, - прокричал Вербовщик. - К этому времени ползучий корень как раз доберется до локтей, так что вы сможете использовать это как таймер. Батареи в мобильниках разрядятся в ближайшие десять минут, на них не расчитывайте.
   - Я никуда не побегу! - сказала Юля срывающимся голосом.
   - Нигде не задерживайтесь и не пытайтесь спрятаться, - сказал Вербовщик. Полы его пиджака захлопали на усилившемся ветру. - Доберитесь до Литейного моста.
   Артур хотел что-то сказать, но Вербовщик остановил его жестом.
   - Бегите немедленно! - крикнул он. - И может быть мы еще встретимся.
   Глава 3
  
   Макс увидел, как на втором этаже один из странных жителей заброшенного дома попытался схватить стремительно летящую Юлю. Она взвизгнула, рванула рукой и, выскользнув, побежала дальше. Артур, который бежал следом, толкнул мужика ногой и тот, качнувшись, завалился на соседа, только что ступившего на лестничную площадку.
   Пока они мычали, приходя в себя, Макс с Артуром пробежали мимо и бросились вниз, к выходу. Там на ступеньках стояла ошеломленная Юля. На первом этаже четверо незнакомцев с подвязанными челюстями успели перегородить выход к парадной двери.
   - Кто это такие? - спросила девушка дрожащим голосом.
   Ребята поднялись на пару ступенек. Жуткого вида люди на негнущихся ногах медленно приближались. В неверном лунном свете блестели молочно-белые слепые глаза, в которых не было ни единой искорки разума.
   - А ну пошли вон! - крикнул Артур и замахнулся палкой.
   Люди продолжили подходить, не обратив внимания на предостережение. Среди них были и женщины. Со спутанными, падающими на лицо волосами они выглядели еще омерзительнее и страшнее мужчин. Артур размахнулся и ударил одну из них по голове . Раздался чавкающий звук, будто отбивают мясо, и Максу с Артуром в лица брызнула холодная липкая жижа.
   Женщина отшатнулась, но не упала. С головы слетела повязка и широко открылся рот, обнажив гнилые осколки зубов. Трое других, не замечая происходящего, словно сомнамбулы, подошли к лестнице и начали подниматься. Друзья отступили.
   - Да это же сраные зомби! - сказал Артур.
   - Сзади! - закричала Юля.
   Макс обернулся. Мертвецы с верхних этажей медленно, но целенаправленно двигались вниз. Друзья оказались на площадке между пролетами, зажатые подступающими с двух сторон отвратительными существами.
   - Надо прорываться вниз, - сказал Макс, поднимая арматурину. - Артур, двигаемся плечом к плчечу. Юлька, ты за нами.
   Одновременно они нанесли удары. Хлестко брызнули тошнотворные ледяные струи. Двое мертвецов завалились назад, но другие, идущие следом, поддержали их, не давая упасть. Макс врезал плашмя по голове и что есть силы пихнул ногой в грудь. Артур принялся молотить палкой, нанося удары поочередно слева и справа.
   Один из страшных незрячих мужиков поднял руку и перехватил палку. Без видимого усилия отобрал и выбросил в сторону. Тем временем сзади нежить подошла на расстоянии пары шагов.
   Неожиданно открылась парадная и порыв свежего ветра, прошелестев по замусоренному полу, прокатился мозглой волной по всем участникам сражения. Мертвецы застыли и подняли головы вверх, словно принюхиваясь.
   - Пошла прочь, нежить! - сказал чей-то громкий бас и в подъезд зашел высокий крупный мужчина. Он был одет в светлый сюртук до колен и высокие кожаные сапоги. Руки покрывали массивные браслеты прямо поверх рукавов, а голову охватывал белый металлический обруч.
   - Это наше мясо, - добавил он, хохотнув.
   В его руке сверкал широкий и длинный нож, которым он делал неспешные вращательные движения.
   - Они мои, Ден, - прозвучал звонкий девичий голос и тут Макс заметил, что за спиной здоровяка скрывалась девушка.
   Она не пряталась, просто в тени ее трудно было увидеть. С темными волосами, одетая в черный френч, она сливалась с сумрачными тенями подъезда.
   - Погоди, - сказал тот, кого девушка назвала Деном. Нахмурился. - Что-то здесь не так.
   - Да все так, - легкомысленно ответила его напарница. - Ты давай неживых разгони, а я мясом займусь. Думаю, Петропавел будет доволен.
   На эти несколько секунд, пока длился диалог, воцарилась тишина, а потом пронзительно закричала Юля. Мертвецы, спустившиеся со второго этажа, оказались совсем близко и схватили ее своими руками.
   Слушать, о чем там беседуют двое странных людей, стало некогда. Макс схватил Юлю за талию и потянул на себя. Артур присоединился.
   - А ну прочь от неё! - крикнул он, что есть силы лупя арматуриной по бледным лбам.
   - Тяните! - кричала Юля. - Кто-то держит меня за руку!
   Мертвяки мычали и под градом ударов теснились назад. На секунду показалось, что за их спинами мелькнула какая-то черная фигура в капюшоне, и будто именно она держала Юлю, но тут девушка, наконец, освободилась, и все втроем они упали на бетон.
   Мертвяки с нижнего этажа медленно наступали. Макс быстро поднялся, размахнулся и рубанул железным прутом по шее одного из них. Голова отделилась от шеи, плюхнулась на лестницу и покатилась, как гнилая тыква. Туловище несколько секунд стояло, а потом осело и скатилось следом. Тот, у которого была сорвана повязка, неловко отступил вбок. Нижняя челюсть его отвисала и покачивалась, как якорь на корабле.
   Мужик в светлом сюртуке подошел к нему и наотмаш полоснул ножом. Мертвец замычал и попробовал ударить в ответ.
   - Я же сказал, здесь что-то не так, - сказал Ден, легко уворачиваясь и вонзая нож прямо в глаз противника. После этого мертвец упал как подкошенный. - Что-то мертвяки больно живучи. Похоже, где-то рядом Некромант.
   - Ну и что, - сказала девушка. Ее взгляд упал на Макса, и она зловеще ухмыльнулась. - Просто придется чуток посложнее. Мы же не оставим мясо тут.
   Неожиданно у Макса над головой просвистел камень. Это Артур поднял с пола здоровенный кусок бетона и запустил в странную парочку.
   - Мы вам не мясо! - крикнул он, и с остервенением нанес серию ударов по подступающему мертвецу.
   Камень попал точно в голову ненормальной девчонке. Она вскрикнула и схватилась за лоб. Ден обернулся к ней.
   - Эй, ты в порядке? - спросил он, пытаясь отнять ее руку от места ушиба и рассмотреть получше. - Говорю же, здесь может быть опасно.
   - Да что со мной станет, - недовольно буркнула она. - Эй, осторожней!
   Дальше время будто ускорилось. Один из зомби, воспользовавшись заминкой Дена, подошел к нему и взял двумя руками за голову. Макс услышал изумленный и возмущенный возглас, потом раздался хруст и одновременно оглушительно грохнул выстрел, а за ним второй. Взорвалась чья-то голова, и Макс почувствовал, как рядом со щекой пролетела пуля и вонзилась в бетонную стену.
   Дым заполнил тесное пространство лестничной клетки. Сзади навалилась вопящая от ужаса Юля, и Артур с Максом полетели вниз.
   - Никому не двигаться, - закричала девушка.
   В клубах дыма виден был только темный силуэт с револьвером.
   - Ден, ты где? - крикнула она.
   Макс подобрался, выскочил из зловонной кучи сплетенных, перепачканных кровью и гнилью тел, и бросился на девушку. Сшиб ее с ног и занес арматурину.
   - Нет больше твоего Дена, - сказал он, тяжело дыша.
   - Отойди, мясо, - сказала девушка так, словно он был надоедливой мухой. Вытянула шею и громко крикнула: - Ден!
   Дым рассеялся. На площадке, с вывернутой головой, лежал носом в пол бедняга Ден. Сверху со вспоротым брюхом навалился мертвец и заливал красивый сюртук и кожаные сапоги вязкой мутной жижой. Артур с Юлей поднимались, стряхивая с себя руки и ноги безголовых зомби.
   Чуть выше нерешительно жались к стенке страшные жители дома. Их скопилось десятка полтора, и они занимали весь лесиничный марш до второго этажа.
   - Объясни ка, что тут происходит, - спросил Макс у девушки. - И почему ты называешь нас мясом?
   Она полулежала, согнув ноги в коленях и оперевшись на локоть. Одной рукой осторожно трогала затылок, при этом морщась и бормоча что-то под нос. На лбу виднелась небольшая царапина от пущенного Артуром камня. Удивительно, но после такого броска у девчонки даже не было шишки.
   - Думаешь, твоя железка причинит мне какой-то вред? - спрсила она с ухмылкой.
   Подошел Артур, держа в руке нож здоровяка.
   - Сейчас посмотрим, кто тут мясо, - сказал он, вытирая рукавом забрызганное лицо. - Говори, как нам избавиться от этой фигни, как его... Ползучего корня. Где достать лекарство и как вернуться домой.
   Девушка смотрела исподлобья и презрительно кривила губы. Однако в больших темных глазах, устремленных вверх на лестничный пролет, Макс различил толику страха. Он тоже посмотрел наверх, туда, где кучковались в нерешительности мертвяки. Они, конечно, были омерзительны и выглядели так, что волосы на голове шевелились, но отчего-то казалось, что за этим поверхностным грубым страхом скрыт кошмар гораздо более глубинный и жуткий.
   Максу вспомнилось бормотание на незнакомом языке, которое они слышали за одной из дверей. Может это и был тот самый Некромант, о котором говорил Ден?
   Девушка попыталась подняться, но Артур ударил по ногам и она шмякнулась на пятую точку.
   - Сейчас я с тобой разберусь, - сказал он, перехватывая нож и подходя ближе. - Спрашиваю последний раз и начинаю резать, ты меня поняла? - его голос сорвался, выдавая волнение, но Максу показалось, что Артур способен исполнить угрозу. - Мне нужна аптека, это первый вопрос. И мне нужно выбраться отсюда нахрен, это второй. Начинай говорить.
   - Спаси нас Петропавел, - прошептала девушка, не обращая внимания на распинающегося Артура. - Надо срочно выбираться отсюда!
   Сверху донесся какой-то невыразимый протяжный звук, похожий на хриплое монгольское пение, только более высокий с присвистом.
   Артур наклонился, схватил девушку за руку и приставил лезвие к тонкому пальцу.
   - Сначала ты мне ответишь!
   Юля, стоящая за спиной Макса, застонала:
   - Не надо, ребята.
   - Считаю до трех, - сказал Артур. - Раз!
   Снаружи послышались крики и знакомое, буйное улюлюканье. Судя по громкости, кричали в одном из соседних дворов. Жуткое пение оборвалось. На лице девушки проступило облегчение и даже заиграла улыбка.
   - Вот вам и хана, мясо, - сказала она злобно, и без труда, одним пружинистым движением, встала на ноги.
   Артур при этом получил тычок в подбородок, да такой силы, что чуть не потерял сознание. Решив, что он больше не представляет опасности, девушка нагнулась за револьвером, но Макс успел поддеть его ногой и отбросить в сторону.
   - Ах, ты..., - от возмущения она не нашла слов.
   Замахнулась кулаком, но Макс оказался быстрее и влепил ей оплеуху. От такой наглости она опешила и встала, вытаращив на него глаза.
   - Да ты знаешь, с кем имеешь дело, мясо?
   - Это тебе хана, - угрюмо сказал пришедший в себя Артур, коротко замахнулся и ударил ножом.
   Девушка зажмурилась, но Макс успел перехватить руку и клинок застыл в сантиметре от лица. Артур зашипел от боли. Пальцы Макса попали в рану на запястье.
   - Бежим! - крикнул Макс и со всей силы оттолкнул ненормальную к стенке. - Может, мы еще успеем.
   Артур тяжело дышал. Только что он чуть не убил человека и в нем боролись страх и первобытная жажда крови.
   - Давай нож, - сказал Макс. - Все равно с такой рукой еле держишь.
   Нехотя Артур отдал оружие. Странная девушка смотрела на них волком, но мешать вроде бы не собиралась.
   - Бежим быстрее! - взвизгнула Юля. - Мальчики!
   Макс открыл дверь подъезда и выскочил наружу.
   - Пока спокойно, - сказал он. - Давайте за мной!
   Они побежали вдоль дома, держась ближе к стене. Макс хромал, но боли почти не чувствовал. Лошадиные дозы адреналина, выплеснувшиеся в кровь за последние пять минут, прибавили сил.
   Крики преследователей, напоминающие вопли индейцев, слышались совсем рядом, причем доносились и слева и справа. Скорее всего охотники разделились и методично прочесывали дворы, перекрикиваясь и нагоняя страху на жертв. Друзья бежали, пока хватало дыхания, потом перешли на быстрый шаг. Прячась в тени домов и выбирая самые темные и узкие дворы, они дошли до какой-то зловонной и глухой улицы, которую Макс с большим сомнением определил как Карбышева. Слева посреди пустыря возвышалась двухэтажная кирпичная постройка с зарешеченными окнами, по расположению совпадающая с гипермаркетом, в который Макс ездил иногда за продуктами. Справа, за высокой кованой оградой различались покосившиеся кресты и черные, заросшие мхом памятники.
   - Кладбище, - сказал Артур и сплюнул. - Этого еще не хватало.
   Друзья пошли по дороге, увязая в грязи, стараясь не смотреть на мрачные силуэты за оградой. Залаяли собаки. Беглецы поежились и перешли на левую сторону, несмотря на то, что дорога там была еще более труднопроходимой. Навязчивый гвалт преследователей не умолкал, но звучал теперь не так близко, скорее всего с одной из параллельных улиц. Пару раз грохнули выстрелы, отчего в небо поднялась стая крупных черных птиц и принялась с граем носиться над кладбищем и головами ребят.
   - Смотрите, что я с него сорвала, - вдруг сказала Юля.
   Она остановилась и протянула руку. В раскрытой ладони мерцал массивный равносторонний крест.
   Макс взял предмет. Он оказался очень тяжелым и необычно холодным, словно лежал в морозилке. В проушине висел обрывок толстой бечевки, на которой, очевидно, его и носили.
   - Не надо, - сказала Юля и замахала руками, когда Макс протянул ей крест. - Выкинь его.
   - Оставь, вдруг пригодится, - сказал Артур. - Давайте прибавим шагу.
   Макс с неохотой засунул крест в карман.
   Дорога повернула налево и через несколько сотен метров вышла на Лесной проспект. Он был освещен редкими фонарями и выглядел более менее цивильно. Имелось даже асфальтовое покрытие, хотя оно и чернело глубокими трещинами и выбоинами.
   - До моста километра три, - сказал Артур. - Ты сможешь столько пройти?
   - Если по прямой, то да, - ответил Макс. - Здесь дорога хорошая. Можем попробовать рвануть.
   - Они нас догонят, - сказала Юля с обреченностью в голосе. - И превратят в таких же зомби. Для этого мы им и нужны.
   - Не говори глупости, - сказал Артур. - Лучше силы побереги. Нам еще бежать и бежать.
   Юля посмотрела на свои руки, густо исчерченные клетками паутины, и тихо заплакала.
   - Мы умирем, - сказала она. - Я никуда не побегу. Этот ползучий корень... Я чувствую его на спине между лопатками, и он распространяется.
   Она села на осколок высокого поребрика и опустила голову. Слезы маленькими хрустальными капельками падали в грязь.
   - Вставай, - приказал Макс. - Три километра, это двадцать минут. Потерпи двадцать минут и делай потом что хочешь.
   - Я готов рвануть напрямик, - сказал Артур. На скулах играли желваки, а глаза отливали сталью. - Бежим.
   - Мы не бросим ее здесь, - сказал Макс и положил ладонь ей на дрожащее плечо. - Вставай!
   Юля поднялась, растерянно посмотрела на парней. Длинные волосы спутались, а лицо лоснилось от грязи и размазанных слез.
   - Ладно, побежали.
   Они припустили резвой трусцой по самой середине проспекта, где дорога была ровнее. Артур бежал первым. Правая рука болталась плетью, а левую он держал в районе сердца, как старик, у которого вот-вот начнется приступ. Макс тоже чувствовал покалывание в груди, которое усиливалось с каждой минутой.
   Сзади, со стороны Большого Сампсониевского, выехали две большие машины, напоминающие гибрид трактора и грузовика, а за ними показалось десятка два человек. Одновременно из дворов выскочили еще люди и присоединились к ним, восторженно крича и паля в воздух их пистолетов.
   - Надо прибавить! - крикнул Макс, стараясь, чтобы голос звучал бодро. - Осталось чуть-чуть.
   Они понимали, что это неправда. Бежать еще долго, а силы на исходе и дышать становилось все труднее. Макс широко открыл рот и, немного ускорившись, обогнал Артура. Тот, сжав зубы и продолжая массировать грудь, тоже побежал чуть быстрее. Юля не отставала. За время погони она не получила ни одной царапины и, несмотря на упадническое настроение, сохранила силы.
   Они бежали, периодические переходя на шаг, чтобы восстановить дыхание. Легкие горели, но страх в лице взбешенной, остервенелой толпы, придавал сил.
   Преследователи приближались медленно, но неуклонно. Их разделяло не больше пары минут быстрого шага. Макс отчетливо слышал мелкое дребезжание железа и неровный гул моторов. Обернувшись, можно было разглядеть лица водителей, сидящих в высоких незастекленных кабинах, небрежно приваренных к тяжелым, обшитым железными листами кузовам. Передние бамперы щетинились блестящими металлическими кольями. Из багажников торчали толстые высокие трубы, из которых валил белый дым. Похоже, машины работали на паровых котлах.
   - Смотрите, мост! - крикнула Юля, показывая вперед.
   Макс моста не увидел, но дома действительно заканчивались и дорога уходила влево, теряясь в белесой дымке.
   - Давайте поднажмем! - морщась от боли в ноге, сказал он и заковылял что есть мочи.
   Рев моторов и вопли толпы звучали так громко, что он не сразу услышал отчаянный крик Юли. Макс обернулся и увидел, что она распласталась на дороге животом вниз, а две непонятно откуда взявшиеся собаки вцепились ей в ноги. Они рычали и мотали головами, стараясь как можно быстрее оторвать кусок мяса и пустить кровь добыче.
   - Стой! - крикнул Артур, хватая Макса за руку, когда тот собрался кинуться на помощь. - Поздно. Бежим.
   Юля смотрела на него глазами, полными ужаса и мольбы. Собаки разорвали брючины и впились зубами в пухлые ляжки, кромсая и пережевывая плоть. Преследователи стреляли в воздух и дико вопили, обрадованные таким поворотом дел. От беглецов их отделяло две сотни метров.
   - Оставайся, если хочешь, - сказал Артур и, отпустив Макса, побежал.
   Макс, бросив последний взгляд на Юлю, кинулся следом. Ей уже не помочь. Он неловко наступил на раненую ногу и застонал. Нога пульсировала, как звезда, готовая взорваться в любой момент. Макс был рад этой боли. Она помогла справиться со стыдом и чувством вины. Впереди мелькала узкая спина, обтянутая клетчатым пиджаком, и Макс, превозмогая боль, не оборачиваясь и ни о чем больше не думая, побежал за ней.
   Глава 4
  
   Литейный мост, в реальном Петербурге соединающий выборгскую сторону и Литейный проспект, начинался с небольшой мощенной булыжником площади и уходил в непроглядный клубящийся над Невой туман. Тускло, словно закутанные в вату, светили фонари.
   На входе стоял человек в шляпе и плаще. Ворот был поднят, а длинные полы хлопали на ветру. Он стоял посередине, освещенный двумя фонарями, но лицо его оставалось в тени и можно было различить только два мерцающих глаза, которые внимательно смотрели на беглецов. Когда Макс с Артуром подошли достаточно близко, человек поднял руку. Они остановились.
   - Что будем делать? - спросил Артур, жадно хватая ртом холодный, промозглый воздух. - Мы вроде на месте.
   Макс прислонился спиной к столбу и закрыл лицо руками. Сердце билось со скоростью Сапсана. Он попытался что-то сказать, но из груди вырвался только хрип, напоминающий стон теннисистки, не успевающей за мячом.
   Подъехали две машины и остановились, встав с разных сторон площади. Люди растянулись полукругом по периметру и стояли, кашляя и задыхаясь почти так же, как и жертвы погони. Только лица были довольные.
   С набережной подтягивались еще машины и подходили люди. Некоторые были хорошо одеты, в чистых плащах из плотной светлой ткани, в сюртуках, как бедняга Ден, в пиджаках и накидках, в брюках и высоких сапогах на толстой подошве или в ботинках с каблуком. Попадались некоторые в широких светло-серых комбенезонах с капюшонами и множеством чем-то набитых карманов. Большинство же выглядели как бродяги, в очень грязной, много раз латанной одежде, в прохудившихся башмаках и с черными исхудалами лицами. Они копошились, толкались и лезли друг на друга, как тараканы, однако близко не подходили, держась за спинами хорошо одетых.
   Из одной машины, с пассажирского места, вышел крепкий невысокий мужчина средних лет с ухоженной бородой с проседью и длинными, зачесанными назад русыми волосами. Даже среди приличной части толпы он выделялся богатством гардероба и изяществом манер. Под длинным черным кителем, расшитым золотыми гербами, белели накрахмаленный воротник и манжеты. Пальцы были увешаны перстнями, а на голове блестел обруч с каким-то ярким синим камнем, величиной с глаз.
   Макс посмотрел на Артура. Тот криво ухмыльнулся и потер шею. Синяя паутина дошла до горла и тянула свои побеги дальше, к подбородку, причиняя боль и затрудняя дыхание.
   Из другой машины вышел еще один, такой же ухоженный, хотя и несколько на другой манер. Этот был худощав, высок и сгорблен и походил на коршуна. На нем тоже красовался расшитый китель, но нарядной рубашки под ним не было, да и гербы выглядели не так броско. Обруч на лысой, угловатой голове украшал кроваво-красный камень, а глаза прятались за круглыми непроницаемо-черными очками.
   Оба подошли к Максу и Артуру.
   - Я - Проспер, глава Северного Клана, - сказал невысокий. - А это - Купчин, мой коллега с юга, - он показал на худого. - Поздравляю, вы успешно справились с первой частью испытания.
   - Первой частью? - переспросил Макс. - Нас заманили сюда обманом. Мы не знаем ни о каких испытаниях.
   - Нам обещали какие-то таблетки, чтобы излечиться от этой ерунды, - с трудом проговорил Артур. - Предупреждаю, мне нужна ударная доза.
   Он поднял руку, демонстрируя гниющую, раздувшуюся плоть, от которой шел тошнотворный сладкий запах.
   К ним подошел мужчина в шляпе. Теперь Макс рассмотрел его лицо. По уровню эмоциональности оно напоминало резиновую маску, а голубые глаза были холодны, как лед.
   - Что скажешь, регулятор? - спросил Проспер. - Я поставил на этого, высокого, но не против, если оставят обоих. В конце концов, они и так и так отдадут силу земле. Неделей раньше, неделей позже.
   - Я поставил на модника, - сказал Купчин. Его тонкий загнутый нос слегка подергивался. - Но он явно того не стоит. Слишком зеленый.
   Артур, хоть каждый вздох давался ему с трудом, преебрежительно хмыкнул.
   - Остаться должен один, - каждое слово, проговорил тот, кого назвали регулятором. Он придержал шляпу, которую чуть не сдул налетевший порыв ветра и достал из кармана металлическую цепочку с кулоном.
   Проспер развел руками и посмотрел на двоих друзей.
   - Таковы правила, парни, - сказал он. - Регулятор дал один амулет. Получит его тот, кто победит в схватке.
   - Какой нахрен схватке, - прохрипел Артур. - Вы разве не видите, в каком мы состоянии.
   - Драться придется друг против друга, - объяснил Проспер. - Правил нет, побеждает тот, кто выживет. Если выживет.
   Купчин запрокинул голову и громко, надсадно крикнул:
   - Битва насмерть!
   Толпа, плотно обступившая площадь, восторженно и громогласно вторила этим словам, повторив их трижды.
   - Пошли вы нахрен, - сказал Артур, сплевывая красным. - Макс, мы ведь не купимся на эту лажу.
   - Не купимся, - ответил Макс.
   Проспер взял у Регулятора цепочку, намотал ее на руку и поднес кулак к лицу Артура. Тот отшатнулся. Макс заметил, что синяя сетка, добравшаяся до губ, немного побледнела и начала отступать. Артур застыл на секунду и с наслаждением вздохнул полной грудью.
   Тогда глава Северного Клана подошел к Максу. Толпа утихомирилась и на площади воцарилась тишина, прерываемая только шипением кипящих котлов в машинах и далеким лаем собак. Макс почувствовал, как что-то у него внутри расслабилось, отпуская легкие, и жадно задышал. Колющая боль в сердце смягчилась.
   - Освежились? - спросил Проспер, пряча кулак в карман. - Тогда поехали!
   Макс с Артуром остались одни на холодной каменной площади, обдуваемые резким порывистым ветром с Невы. Плотным полукругом их окружала колышущаяся масса людей, а на входе на мост стоял, сложив руки на груди Регулятор.
   Артур подошел ближе к Максу.
   - Предлагаю валить этого в шляпе, - сказал он тихо. - У него в карманах должен быть по-крайней мере еще один амулет. В крайнем случае, воспользуемся одним на двоих. Рванем через мост, а там посмотрим.
   Макс помассировал грудь. Боль в сердце возобновилась.
   - Можно попробовать поговорить, - сказал Макс, не особенно веря в свои слова.
   - Ты что, дружище! Ты его рожу видел?
   Стало тяжело дышать. Ползучий корень сдавливал горло и уже перекинулся дальше, на лицо. Макс чувствовал, как немеют щеки и губы. Должен быть какой-то другой выход, просто обязан быть.
   - Ты готов? - спросил Артур. - Давай, делаем вид, что сейчас будем драться, а на счет три кидаемся на этого придурка. Раз.
   - Да погоди ты...
   Голова кружилась от недостатка кислорода. В глазах начало двоиться. Макс бросил осторожный взгляд на мрачного человека в шляпе. Что-то подсказывало, что Регулятора им не завалить, даже будь они в самой лучшей форме и с оружием. Холодные глаза, сияющие на фоне спрятанного в тень лица, смотрели отстраненно, но цепко. Надо срочно что-то придумать, подумал Макс. Если сейчас они допустят ошибку, то шансов ее исправить не будет.
   - Два, - одними губами сказал Артур. - Доставай нож.
   Макс достал нож и толпа восторженно заревела, предчувствуя кровавое зрелище.
   - Три! - крикнул Артур и тут же захрипел, захлебываясь собственной кровью.
   Макс неловким, но мощным ударом снизу вонзил нож ему в солнечное сплетение. Толпа взорвалась, но ее крики потонули в космическом вакууме, в который погружался Макс. Он подхватил падающее тело товарища и опустился вместе с ним на булыжники. Артур удивленно поднял брови, широко открыл рот, пытаясь вздохнуть и через несколько секунд обмяк.
   Макс вытащил нож и заткнул себе за пояс. Глаза застилала тьма, в ушах звенело. Он попытался встать, но не смог сориентироватья где верх, где низ и упал, ударившись головой о камни. Чьи-то руки подняли его и понесли.
   - Амулет, - проговорил он и из последних сил поднял руку со скрюченными, сведенными судорогой пальцами. - Амулет.
   Почувствовал, как тонкая цепочка легла в ладонь и крепко сжал кулак.
  
   Глава 5
  
   Макс очнулся от боли в ноге. Сначала ему показалось, что кто-то сдирает с нее кожу, и он отчаянно закричал, выгибаясь дугой на скрипучей просевшей койке.
   - Ну, ну! - прикрикнул на него здоровый детина с рыжей шевелюрой и густой рыжей бородой, сидевший в ногах. - Потерпи.
   Оказалось, сдирали не кожу, а всего лишь присохшую повязку. Макс огляделся. Он находился в сыром деревянном бараке. У стен стояли металлические нары, тумбочки и несколько убогих, грубо сколоченных шифонеров. Середину помещения занимал стол с придвинутыми к нему несколькими стульями и на нем горели две высокие свечи в аллюминиевых чашках.
   - Где я? - спросил Макс.
   Людей, кроме рыжеволосого, в бараке не было, однако по разброшенной одежде, грязным мискам и колодам карт на тумбах Макс сделал вывод, что помещение обитаемо.
   - На прииске, - ответил рыжий. - Меня Лёня зовут. Леонид то есть.
   - Максим, - представился Макс. - Давно я здесь?
   - Сутки дрыхнешь, - сказал Леонид. - Но ничего, мы тебя подлатали. Нога еще поболит конечно, а хромота может вообще на всю жизнь останется, зато ползучий полностью задушен. Ну и вид у тебя был, скажу я. Весь посинел, распух. Я уж думал, тебе ничего не поможет.
   Макс пошарил по карманам в поисках амулета. В кармане штанов нащупал холодный крест, но амулета не было.
   - На месте, не волнуйся, - сказал Леонид и подергал за цепочку на шее Макса. На ней болтался амулет. - Не потеряй только. Тебе этот подарок еще отрабатывать и отрабатывать.
   - А разве я его не отработал? - спросил Макс, прислушиваясь к ощущениям в теле.
   Нога болела сильно и голова напоминала пудовую гирю, но в остальном он кажется был в порядке.
   - Наивный, - хохотнул Лёня. - Ну, сам потом все узнаешь. Отдыхай пока.
   - Что у меня там? - спросил Макс, приподнимая голову, чтобы посмотреть на ногу.
   - Сама рана не страшная, - ответил Леонид, взял с тумбочки какой-то пузырек и щедро сыпанул из него на прокушенную голень. - Но поскольку ты человек не подготовленный, то естественно пошло быстрое заражение, - он мягко похлопал большой ладонью, утрамбовывая порошок, отчего у Макса брызнули слезы. - В принципе, твой амулет должен с этим справиться, но уж больно загноилось все и завоняло. Я на всякий случай вот этим средством твою царапинку обработал. Содержание чистой силы два процента. Тебе должно хватить.
   Макс опустил голову на подушку и закрыл глаза.
   - Ничего не понимаю, - сказал он. - Но спасибо.
   Он проснулся через несколько часов изрядно отдохнувшим. Барак был забит народом, галдящим, ругающимся и дурно пахнущим. Люди переодевались, играли в карты, дремали на нарах, сновали туда сюда и на Макса внимания не обращали.Он сел и свесил ноги на пол. Под бинтами кольнуло, зачесалось, но боли Макс не почувствовал.
   Попробовал встать. Голова немного кружилась, но, ухватившись за верхнюю койку, он удержался на ногах.
   - Приятель, не против, если я заберу твою тумбочку? - спросил худой как жердь мужик, сидящий на соседних нарах. На шее у него висел такой же амулет, как у Макса. - Тебе все равно без надобности, а мне свое барахло девать некуда.
   Когда-то Макс слышал, что в тюрьме очень важно сразу правильно поставить себя в коллективе и ни в коем случае ничего не отдавать. Здесь, конечно, была не тюрьма, так как народ свободно входил и выходил, но он решил, что ситуация схожая. Контингент в бараке, во всяком случае, собрался исключительно мужской и на вид суровый.
   - Нет, не могу отдать, - ответил Макс.
   - Почему это? - спросил мужик. Глазки у него были маленькие и злые, с белесыми торчащими бровями.
   - Потому что мне тумбочка самому понадобится, - сказал Макс.
   Мужику эти слова не понравились. Он встал и почесал подбородок, внимательно разглядывая дерзкого новичка.
   - Да хватит тебе, Сухой, - сказал один из его многочисленных соседей, коренастый молодой парень с добродушным лицом. - Пусть оклемается.
   - Молчать! - гаркнул Сухой на парня. - Никто не посмеет оскорблять меня, тем более какой-то желторотый птенец, зарубивший своего друга.
   Макс проглотил комок и пошарил рукой по поясу. За него все еще был заткнут большой нож Дена. Странно, что его не украли и даже не переложили, но здесь, видимо, царили свои правила. Макс достал нож и выставил его вперед. На серой стали бурела запекшаяся кровь Артура.
   - И тебя зарублю, не сомневайся, - сказал Макс. - Так что лучше отвали.
   Сухой сделал выпад и сильным ударом выбил оружие. Нож отлетел в сторону, закрутился на полу и ударился о ступеньку порога. Макс принял стойку, но оттого, что он оперся на раненую ногу, ее вдруг пронзила резкая боль и она подломилась. Макс переступил на здоровую, но в следующий момент получил хук справа и рухнул на дощатый настил.
   Вокруг стала собираться толпа любопытных.
   - Это тебе не дружка исподтишка пырнуть, да? - зло сказал Сухой и пнул Макса носком ботинка. - Тумбочка ему понадобится, - передразнил он. - Тебе она точно не понадобится, мясо! Потому что у такого мяса, как ты, срок годности две недели от силы.
   Он снова пнул Макса, потом еще раз. Тычки были не особо болезненными, но обидными. Хуже всего было то, что он ничего не мог поделать, просто корчился на полу, стараясь увернуться от ударов.
   - А ты уже протухло, - продолжал Сухой. - Так что не качай права, понял?
   Неожиданно кучка зевак раздвинулась и появился Леонид. Он был на голову выше всех и на две головы выше Сухого.
   - Моего подопечного трогать нельзя, - сказал он. - Или получишь в репу, понял?
   Лёня взял Макса за шкрирку и без видимого усилия, одним рывком, поставил на ноги. Протянул ему нож, подобранный у входа.
   - И с каких это пор ты подался в защитники мяса? - злобно прошипел Сухой, отходя подальше.
   - Лабер поручил выходить, - степенно ответил Леонид. - Мясо мясом, а долг свой должен еще отработать.
   Он достал из кармана сверток и отдал Максу.
   - А ты на рожон тоже не лезь. На вот подкрепись и спи, а то завтра на работу вставать рано.
   В свертке оказался черствый хлеб и кусок вареного мяса, которые Макс с удовольствием принялся уминать. Леонид принес две чашки воды и, достав второй сверток, сел рядом.
   - Ты это, - сказал он с набитым ртом. - Сильно не умничай тут. Народ у нас спокойный, работящий, но когда новички начинают воду мутить, могут и в бешенство впасть.
   - Он вообще-то первый полез, - оправдался Макс, отрывая кусок жира и прикидывая, куда бы его деть.
   - Ты кушай, кушай, - подбодрил его здоровяк. - Следующий раз не скоро пожрешь.
   Макс, чтобы не обидеть Леню, сунул кусок в рот и зажевал хлебом. Отпил отдающей ржавчиной воды.
   - Расскажи, что тут за работа такая, - попросил Макс и, подумав, добавил. - И вообще, куда я попал.
   - Это Нижний Город, - ответил Леонид, приканчивая хлеб и облизывая пальцы. - Я-то не шибко понимаю, что к чему и не очень умею правильно объяснить. Короче, город, это вроде как дом, представляешь? Дом, в котором много этажей. Так вот, ты, значит, получается с верхнего этажа, но под тобой тоже люди живут и под ними еще люди. И сейчас ты как бы на один этаж ниже спустился. К нам то есть. Ну, типа как к соседям, понимаешь? Все, как в обычном доме.
   Макс положил недоеденный кусок на тумбу и посмотрел на Леонида.
   - Мне бы обратно, к себе на этаж, - сказал он серьезно.
   Леонид развел ручищами и выпятил нижнюю губу.
   - В этом помочь не могу, извини. Там схема сложная какая-то, просто так не вернешься. Говорят, чтобы наверх подняться, надо сначала еще ниже спуститься, но я не вникал.
   - То есть, не совсем, как в обычном доме, да? - спросил Макс.
   Леонид благодушно хохотнул и хлопнул его по спине:
   - Это точно!
   - А где можно об этом поподробнее узнать?
   - Да что ты заладил в самом деле, - сказал, нахмурившись, Леонид. - Для того, чтобы на нижние уровни спускаться, столько чистой силы надо, что тебе за сто лет столько не заработать. А у тебя не то, что ста, даже одного года нет, если будешь только с одним этим жухленьким амулетиком ходить. Поэтому, я бы на твоем месте озадачился другими вопросами. Например, как выжить.
   Макс отправил в рот оставшееся мясо. От обилия информации голова шла кругом.
   - И как же мне выжить?
   Леонид сел поближе и положил ему на плечо большую тяжелую руку.
   - Хороший вопрос, Макс, - сказал он. - В первую очередь, не высовывайся! Новички чаще всего погибают по глупости. По привычке думают, что им кто-то чего-то должен, начинают качать права, лезут не в свое дело и заканчивают или в жертвенных ямах, или на дне реки, а чаще пропадают без вести. Был человек, работал, ел хлеб с мясом, а на следующий день нет его. Обычное дело. Здесь, в Нижнем Городе, каждый сам за себя, запомни это.
   К ним подошел тот молодой коренастый парень с добрым лицом, который пытался заступиться за Макса перед Сухим. Сел рядом.
   - Колян, - представился он и протянул руку.
   Макс тоже представился и они обменялись рукопожатием.
   - Правильно, и ты послушай, Коля, - наставительно произнес Леонид. - Ты тоже еще не обтесался пока.
   - Спасибо, Лео, послушаю, - сказал Колян с улыбкой. У него были ровные белые зубы, которые в этой дыре здорово его выделяли. - Чему будешь учить нас, старый волчара?
   - Ты не шути, - отозвался Леонид. - Я дело говорю.
   Колян поднял руки, показывая, что не собирается спорить, привалился головой к стене и приготовился слушать.
   - Если новичок осторожный и не погибает от глупости, - продолжил Леня. - Значит он погибает от хвори. То ли у вас там наверху климат какой-то нездоровый, то ли вы просто слабенькие, но дохните у нас как мухи от всякой ерунды. Без амулета вообще за несколько часов окочуриваетесь, хотя кулон из трехпроцентного сплава.
   - А вот это неправда, - сказал Сухой со своего места. Он сидел, отвернувшись, беседуя о чем-то с двумя длиннобородыми мужиками, но слышал все прекрасно. - Трехпроцентный он только по документам, а на деле единичка, максимум полторашка.
   - Точно, - поддакнули с умным видом бородатые.
   - Может и так, - согласился Леонид. - Короче, с этой фигней на шее ты и года не протянешь, тем более здесь, на прииске. Для нормальной защиты нужен предмет подороже, так что советую сразу же начинать копить. Зарплата у тебя минимальная и большую часть ты будешь отдавать в счет уплаты долга за амулет. Кроме долга, там и проценты капают, но это тебе лучше сам Лабер расскажет. Я в этой математике ни бум бум.
   - А что делать-то надо? - спросил Макс. - В смысле, раз ты говоришь прииск, значит, здесь что-то добывают? Золото что ли?
   Все, кто слушал разговор, включая Лёню и Коляна, рассмеялись. Рыжый детина снова хлопнул Макса по спине, отчего он едва не слетел с койки.
   - Мы добываем черный ил со дна Невы от Кантемировского моста до Ушаковского, - сказал Леонид. - Из него потом извлекают чистую силу. Это уже дело технарей перегонщиков. Знаю, у вас наверху о чистой слыхать не слыхивали, но у нас она стоит гораздо дороже золота, - он достал из-под грубой рубахи толстую шелковую нить, на которой болтался увесистый перламутровый диск с затейливой чеканкой. - Это шестерка, то есть шестипроцентный сплав чистой. С таким предметом никакая отрава не возьмет.
   Макс хотел рассмотреть получше, но Леонид сразу спрятал его обратно.
   - Глазеть не принято, - коротко сказал он.
   - А зачем тебе это? - спросил Макс. - Ты же это... коренной житель, получается.
   - Да они хорохорятся, - встрял в разговор Колян. - На самом деле без силы здесь никто не протянет. Хоть ты сверху пришел, хоть здесь родился.
   - Коренным тоже нужно, - согласился Лёня. - Хотя и не так, как вам. Моя шестерка, к примеру, дает возможность ходить по любым районам. Ни собаки, ни крысы ко мне не сунутся. От мракобесов или неживых, конечно, она не защитит, но от них, в случае чего, и убежать можно. А вообще, скажу я вам, по нежилым районам нехрен таскаться, хоть с амулетом, хоть без. Нижний Город, он всяких перемалывал.
   С этими словами Лёня покосился на длинный красивый нож, лежащий рядом с Максом.
   - Это двадцатка, не меньше, - сказал он задумчиво. - Даже не спрашиваю, где ты его достал.
   - С трупа снял, - сказал Сухой, повернувшись и злобно косясь на нож. - Откуда ж еще. Только худое это дело, парень. С чистой здесь шутить не принято.
   Макс хотел было рассказать про стычку с Деном и девушкой, но решил повременить. Сейчас нужно было слушать, а не болтать.
   - Не наше это дело, - обрубил Леонид. - Нож, понятное дело, предмет личный, то есть сделанный специально под владельца. Пользоваться ты им не сможешь. Разве что хлеб порезать или ржавчину с кружки счистить, да и это я бы тебе не советовал. Продай как можно быстрее. Много за него не дадут, опять же, потому что вещь личная, но тебе любая копейка не повредит.
   Он встал и с хрустом потянулся. Широко зевнул.
   - Туалет на улице, - сказал он. - Выйдешь, и до конца по кирпичной дорожке. И сразу спать ложись, завтра тяжелый день.
   Леонид ловко забрался на верхнюю койку, поворочался, устраиваясь поудобнее, и оглушительно захрапел.
  
   Глава 6
  
   Потрудившись под командованием Леонида полдня, Макс успел в общих чертах освоить нехитрую, но очень тяжелую работу по добыче черного ила.
   Суть ее заключалась в том, чтобы опуститься на речное дно и накопать оттуда земли, постаравшись при этом загрузить ее в большой, холщевый мешок. Затем, когда мешок наполнится, его следовало поднять на лодку и отвезти на берег, после чего можно было заходить на очередной круг.
   Гидрокостюм весил килограммов двадцать, мешок же вмещал все шестьдесят, однако основная трудность заключалась не в этом. Черный ил источал какую-то особенную, ядовитую вонь, которая проникала даже сквозь трехслойную резину костюма. От этой вони у Макса кружилась голова, сбивалось дыхание и ноги наливались тяжестью.
   Крепкие и опытные говноройки, как сами себя называли добытчики черного ила, могли за рабочий день сделать три, четыре ходки. Макс же после первого самостоятельного цикла просто рухнул на скамейку, не в силах пошевелиться.
   И за такой адский труд ему платили одну монету в день.
   Перед началом рабочей смены, Макс побывал у Лабера, не слишком приятного лысого толстячка лет пятидесяти, чьи маленькие глубоко посаженные глазки бегали, как водомерки. Лабер сообщил, что зарплата рабочего составляет четыре серебряные монеты в день, но для мяса, которое должно отработать амулет, предусмотрен особенный тариф. Две монеты уходят в оплату долга, одна - в оплату процентов и Максу остается всего лишь одна монета, которую он волен тратить по своему усмотрению. Рабочая неделя шестидневная, что по-словам начальника прииска было серьезной поблажкой, и кроме того, всем работникам полагался бесплатный обед.
   - Я забочусь о своих ребятах, - поднял палец Лабер. Глаза его тут же дернулись, скользнули взглядом по лицу Макса, улавливая реакцию, и сразу же переместились на какую-то бумажку на столе.
   После нескольких попыток выяснить, сколько же в итоге нужно выплатить за амулет и на какой период это растянется, Лабер нехотя объяснил:
   - Амулет-трешка, стоит три золотых и шестьдесят серебряных, то есть триста шестьдесят серебряков. Плюс компенсация за возможные риски, пени и ссудные проценты. Еще сто восемьдесят. Итого пятьсот сорок.
   Макс произвел элементарные расчеты и понял, что попал в кабалу в аккурат на полгода. Он не собирался задерживаться в Нижнем Городе на такой долгий срок и к тому же не любил, когда его обманывают.
   - Не трешка, а полторашка, - сказал он уверенно. - Максимум.
   Лабер напрягся и заерзал на потрепаном кожаном кресле.
   - Правила устанавливаю не я, - сказал он. - Предмет предоставляет Глава Клана и он же назначает проценты. Я здесь выполняю роль промежуточного звена.
   Макс решил идти до конца и продолжил гнуть свою линию:
   - Давайте так, господин Лабер! Двести сорок за амулет и сто двадцать за риски и все остальное. Итого триста шестьдесят.
   Начальник достал из кармана тряпку и протер лысину. Он не привык, чтобы мясо начинало торговаться и выдвигать условия. С другой стороны, мясо крайне редко доживает до того момента, когда долг оказывается погашен. Так что стоит ли тратить нервы?
   - Четыреста, мое последнее слово! - сказал он. - Пожмем друг другу руки и подпишем контракт, согласен?
   Эйфория от маленькой победы длилась недолго.
   Лежа без сил на скамейке и вспоминая утренний разговор, Макс подумал, что не продержится здесь ни полгода, ни двух месяцев.
   Снимая с головы тяжелый водолазный шлем с толстым стеклом и металлическим каркасом, рядом присел Леонид. Охая, он отвалился на спинку и далеко вытянул ноги, обутые в грубые башмаки с утяжелителями. Упершись носком в каблук, стянул сначала один, потом второй и с наслаждением раскидал ботинки по сторонам.
   - Чего приуныл? - спросил Лёня, зевая во весь рот и вытирая с лица пот. Рыжие волосы взмокли и прилипли ко лбу и ушам.
   Небо было занянуто облаками, но солнце местами пробивалось, нагревая влажный воздух, и на улице парило. В большом резиновом мешке так называемого водолазного костюма тело чувствовало себя как бане.
   - Не могу встать, - сказал Макс. - Сделал одну ходку и выдохся.
   - Поначалу оно всегда так, через недельку привыкнешь, - ответил Леонид, закладывая руки за голову и прикрывая глаза. - Ты сними аммуницию и отдохни чуток, покемарь. Здесь никто особо за порядком не следит.
   - Тебе сколько платят, Лёня? - спросил Макс
   - Десятьт монет.
   - В день?
   - Ну, да, - беззаботно сказал Леонид и снова зевнул. - Стандартная такса восемь, но у меня стаж, - он стал говорить медленнее и тише. - Конечно, не разгуляешься... Нынче чтоб пожрать нормально, два серебряка отвали, но жить можно... - он еще что-то пробормотал и засопел.
   Макс поднялся и стал стягивать с себя аммуницию. Понятно, почему мясо здесь долго не задерживается. Работа адская, а жалование такое, что, наверное, едва-едва на хлеб с водой хватает, да и то, только шесть раз в неделю.
   Он решил, что терпеть этого не станет. Должен четыреста серебряков? Хорошо, согласен, сам же документы и подписал, но никто не мешает устроиться на нормальную работу! В бараке мужики говорили про лавки, про бары, столовые и какие-то гильдии, где трудятся мастера. Кто-то делает машины, изготавливает оружие, шьет одежду, значит работа найдется и для Макса.
   - Эй, ты куда? - сонным голосом пробормотал Леонид, приоткрывая один глаз. - Отдохнуть решил? Правильно, в первый раз всегда трудно, через недельку привыкнешь.
   - Спасибо тебе за все, - сказал Макс. - Но я, пожалуй, уволюсь.
   Оставив причмокивающего, разомлевшего на солнышке Лёню, он зашагал напрямик к будке Лабера. Она располагалась на набережной, напротив того места, где в реальном городе зеленел небольшой парк за станцией метро Черная Речка. Здесь вместо парка был пустырь, с кучкой однотипных одноэтажных построек, огороженных высокими, тесно стоящими ветряками. Макс подумал, что там, должно быть, перерабатывают ил и добывают ту самую, чистую силу. Среди построек сновали, одетые в рабочие халаты, люди.
   Лабер, увидев Макса, закрыл тетрадь и дружелюбно улыбнулся.
   - Вы меня обманули! - сказал Макс.
   - Не обманул, а сделал коммерческое предложение, - ответил начальник. - Это мой прииск. Значит, и правила устанавливаю я.
   Он потер ладошки, посмотрел в окно, потом на закрытую тетрадь. Потом скользнул взглядом по Максу.
   - В таком случае я найду другую работу, - сказал Макс. - Что нужно написать, чтобы вы меня уволили?
   Лабер достал из ящика бланк, положил на стол и пододвинул к краю.
   - Поставь свою подпись и ты свободен, - сказал он. - Одно условие. Если вернешься, платить будешь не четыреста, а пятьсот сорок.
   - Я не собираюсь возвращаться, - ответил Макс и подписал бумагу.
   Он зашел в барак и забрал нож и крест - единственное свое имущество, которое хоть что-то стоило. На одной из коек дремал Колян. Макс подумал о том, чтобы разбудить его и расспросить, что к чему в этом проклятом городе, но не решился. Было в этом что-то стыдное. Макс принял решение резко, ни с кем не посоветовавшись, так что и действовать надо так же.
   Он засунул нож за пояс, вышел из барака и пошел в сторону Торжсковской улицы, думая пройти по ней до Сампсониевского и что-нибудь разузнать по ходу.
   Теперь, когда он очутился один на ухабистой, изрытой дороге, окруженный рассыпающимися домами без окон, ему стало страшно. Ветер гулял по улице, шурша в мусорных завалах и завывая в раскрытых подъездах, словно в трубах.
   Люди здесь то ли вовсе не жили, то ли прятались по домам и не показывались Максу на глаза, зато прочей живности было хоть отбавляй. В многочисленных щелях пищали крысы, юркали под ногами, неожиданно выскакивая из-под пакетов и банок, и пускались наутек. Расхаживали тощие голуби, зыркая по сторонам и что-то поклевывая с разломанных, вспученных тротуаров. Макс заметил и нескольких собак, которые рыскали между мусорных куч, принюхиваясь и тыча длинными носами. Помня об их нраве, он старался обходить собак, но те и сами его сторонились. Может, чувствовали чистую силу, заключенную в ноже и амулете, а может, их звериный инстинкт просыпался ночью.
   На Торжсковской он встретил людей. Два человека, о чем-то переговариваясь, выходили из дверей девтиэтажного дома, а на другой стороне шла женщина в платке и вела за руки двоих детей. Пройдя дальше по улице, Макс заметил и других. Мужик с клочковатой бородой перешел дорогу и скрылся во дворе. Скрипнула дверь ветхой деревянной пристройки к дому и оттуда вышел еще один, со свертком под мышкой. Метнув на Макса опасливый взгляд, заспешил прочь.
   Макс подошел к пристройке. Над входом синей краской было написано "Лавка мастера". Он постучался и зашел. Если есть мастер, может и вакансия подмастерья имеется.
   Внутри царил полумрак и пахло сыростью, но лавка выглядела именно так, как и должна была по мнению Макса выглядеть лавка. На стенах висела одежда и оружие, на полках поблескивали склянки, колбочки и разнообразные металлические штуковины, вроде браслетов и обручей, а за массивным прилавком сидел седобородый, но не старый хозяин в светлой рубахе без ворота.
   - Первый раз? - спросил он с доброй ухмылкой. - Ну, познакомимся. Игнат.
   Макс представился и подошел, с интересом осматриваясь. Каждая вещь на полке была уникальна.
   - Хочу наняться на работу, - сказал он. - Если честно, то меня несколько раз подряд сильно обманули. В итоге я попал сюда, и мне нужны деньги, чтобы как-то выжить.
   - Интересно, - прищурился Игнат, поставил локоть на прилавок и уперся в него подбородком.
   - Я довольно сильный, - сказал Макс, решив не скромничать. - Готов взяться за любую тяжелую работу или просто быть на подхвате. У себя.. хм.. дома я занимался продажами, проводил переговоры, презентации, так что могу и по этой части помочь.
   - По какой? - не понял Игнат.
   - Ну... Продажи увеличить. Вот у вас сколько посетителей в день бывает?
   - Покупателя два, три, плюс человек двадцать из тех, что приходят поглазеть, - сказал Игнат, подумав.
   Макс обрадовался, что сможет оседлать профессионального конька.
   - Вот видите! - воскликнул он. - А причина знаете в чем? Да во всем! Взять хоть эту вашу вывеску, если ее можно так назвать. Грубо намалевана дешевой краской, а ведь вы позиционируете себя, как мастера. Ну кто поверит, что вы мастер, который кропотливо и с душой делает свое дело, если вывеска буквально кричит об обратном.
   Игнат хмыкнул.
   - То есть, я не хотел вас обидеть ни в коем случае. Вещи-то у вас хорошие, это сразу видно, - спохватился Макс. - Да и в районе вас, наверняка, все знают, но законы маркетинга никто не отменял. Хорошая, качественная вывеска, привлечет дополнительных клиентов и это только один из шагов, которые вы могли бы сделать в этом направлении.
   - Говоришь, ты сильный? - спросил Игнат, доставая длинный прут, толщиной с карандаш.
   Положил его перед Максом.
   - Попробуй ка согни.
   Макс недоверчиво посмотрел на хозяина лавки, перевел взгляд на прут. Наверное, зря он увлекся. Во-первых, в этом богом забытом мире вряд ли кто-то слышал о маркетинге, а во-вторых, ему вспомнилось предостережение Леонида, что новички чаще всего пропадают, потому что высовываются и лезут не в свое дело.
   Делать нечего, пришлось взять прут. Тот оказался необычно легким, будто сделанным из аллюминия, хотя металл по виду походил на простое железо.
   - А если сломаю? - спросил Макс.
   Игнат развел руками:
   - Тогда можешь считать, что работа твоя.
   Макс сжал кулаки и медленно попробовал металл на прочность. Ничего не произошло. Он напрягся и резким сжимающим движением, на выдохе, попытался согнуть прут, но не почувствовал даже толики податливости или хотя бы упругости. Все равно, что пытаться согнуть телеграфный столб.
   - Прикольно, - сказал Макс, отдуваясь.
   Игнат взял прут и без усилий завязал его в узел. Покрутил грубыми пальцами, как крутят иногда кончик нитки, чтобы она прошла в игольное ушко. Металл поддался не хуже пластилина.
   - На что ты мне такой нужен? - спросил Игнат. - Слабак, который не справился с работой на прииске и пришел искать легких путей. Много вас тут таких ходит. Ходило.
   Макс сглотнул. Старикан оказался вовсе не таким добряком, каким показался вначале.
   - Это у вас наверху там можно языком работать, а здесь такое не пройдет, - продолжил Игнат. - Ты попал сюда мясом и мясом будешь до тех пор, пока не докажешь обратное. В городе нет ни одного полоумного, который возьмет тебя на работу, имей в виду.
   - Меня обманули, - выдавил Макс. - Я к вам в гости не напрашивался.
   - А твои законы маркетинга, - сказал Игнат, передразнивая интонацию Макса. - Это разве не обман?
   - Молодец, старик, подловил. Будешь дальше любоваться собой или мне можно идти?
   - Возвращайся к Лаберу, дуралей, - сказал Игнат беззлобно. - Он единственный, кто держит у себя мясо. Если сможешь накопить хотя бы на пятерку - приходи.
   Макс вышел из лавки. Солнце скрылось за серыми тучами и полил небольшой дождь. Макс застегнул тонкую ветровку, поднял воротник и направился дальше по улице, решив, что неудача с сумасшедшим стариком, это еще не повод сдаваться.
   Из-за угла показалась угольно-черная собака и, перебежав дорогу, неспеша потрусила за Максом. Она была крупнее тех, которые рыскали по мусорным кучам, и явно заинтересовалась пришельцем из верхнего города. Макс перешел на другую сторону. Собака остановилась, повела острыми стоячими ушами и забежала в подворотню.
   Двое проходивших мимо мужиков заметили страх Макса и засмеялись.
   - Шел бы подобру поздорову, - сказал один из них. - А то вечереет.
   - Я пытаюсь найти работу и ночлег, - сказал Макс. - Можете что-нибудь посоветовать?
   Мужики опять засмеялись. Один потрепал себя за бороду и открыл было рот, но передумал, махнул рукой и пошел.
   - Вали отсюда, вот мой совет, - сказал второй и тоже зашагал прочь.
   "Да я бы с удовольствием", - подумал Макс.
   Заметив, что из дверей неприметного двухэтажного здания вышло несколько человек, а через некоторое время туда же зашло еще пару человек, он решил попытать судьбу. Пригладил мокрые волосы, смахнул налипшую грязь с куртки и вошел. Внутри стояли столы со стульями и пахло жареным мясом. Трое посетителей, все давно нестриженные, со спутанными длинными бородами, сидели с кружками в разных углах помещения. Перед одним дымилась широкая тарелка, с которой он что-то аккуратно поддевал вилкой.
   - Эй, Данил! - крикнул один, самый грязный, со злющим, высохшим лицом. - Гляди ка, мясо само пришло!
   Он загоготал в голос. Другие мельком взглянули на Макса, потом на злющего и молча уткнулись в свои кружки.
   Вышел толстый мужик в перепачканном кровью переднике и закинутым на плечо полотенце. Увидев Макса, он сразу пошел на него.
   - Пошел, пошел, - протараторил он. - Давай, давай отсюда.
   - Постойте...
   Толстяк поднял голову и, закатив глаза, замахал руками, словно Макс был досадной помехой, вроде кошки, которая забралась в ресторан и пристает к гостям.
   - Давай, давай, - толстяк теснил животом к дверям.
   - На постойте же! - крикнул Макс, цепляясь за косяк.
   Толстяк и не подумал останавливаться. Он вытолкал Макса на улицу и захлопнул перед носом дверь. Напротив забегаловки, мокрый от дождя, стоял черный пес.
   - А ну кыш! - крикнул Макс, выхватывая нож.
   Пес не шелохнулся.
   Неприятно было признавать, но похоже старик оказался прав. В нижнем городе ему нет места, кроме как у пройдохи Лабера. Что ж, даже благородным ронинам, чьи приключения он изображал в виде комиксов пару лет назад, приходилось иногда отступать.
   Очень не хотелось возвращаться к Лаберу. Макс представил, как снисходительно толстяк улыбнется, напомнит про пятьсот сорок монет и наставительно потыкает пальцем.
   Он сделал ошибку - поддался гордости и действовал слишком импульсивно и необдуманно. Теперь за глупость придется заплатить.
   Макс быстрым шагом пошел в обратную сторону, обходя пузырящиеся от дождя лужи и оглядываясь на черную собаку, тихонько трусящую в двадцати шагах позади. Через некоторое время к ней присоединились еще две. Они скалили зубы и подергивались, словно им не терпелось отведать свежей человеческой крови.
   Максу стало страшно. Черт с ним, с Лабером и его снисходительностью. Теперь это казалось самой меньшей из возможных проблем.
   С тремя собаками он еще может справится, а вот если их будет больше, то никакой нож не поможет. Кто знает, сколько этих тварей пасется здесь в темных подворотнях, охотясь на крыс и поджидая случайных новичков. Он прибавил шаг и вышел на середину дороги, чтобы обезопасить себя от внезапной атаки из-за какого-нибудь угла. Идти пришлось, держа голову вполоборота, чтобы не упускать их вида собак.
   Послышалось рычание. Худая рыжая псина, мирно лежавшая под навесом автобусной остановки, увидев процессию, присоединилась к сородичам. Несмотря на холодный ветер и дождь, Макса прошиб пот. Возможно, стоило дать бой этим тварям, пока их не собралось слишком много. Он всерьез обдумывал этот вариант, но тут впереди показалась здоровенная фигура Леонида.
   На нем был прозрачный полиэтиленовый плащ и он размашисто шагал, одной рукой придерживая капюшон, а другой покручивая деревянную дубинку.
   Макс бросился к нему, едва не расплакавшись от нахлынувшего чувства благодарности.
   - Живой? - спросил Лёня, шикая на собак, которые тут же потеряли интерес к добыче и разошлись в разные стороны. - Ну и слава Петропавлу. Я раньше хотел пойти искать тебя, да обед задержали.
   - Слава кому? - переспросил Макс.
   - Пошли ка домой. Нечего под дождем мокнуть.
   После того, как уладились формальности с документами (хуже всего было наблюдать злорадную ухмылку Лабера), Макс вернулся в барак, улегся в койку и заснул. Ни обед, ни ужин ему не причитался.
  
   Глава 7
  
   Леонид оказался прав. Через неделю Макс привык к тяжелому физическому труду и работал наравне со сторожилами, а спустя еще неделю, научился бесплатно получать вторую порцию ежедневного пайка. Для этого нужно было всего лишь прийти в столовую на полчаса раньше положенного и получить еду прямо с кухни, а потом явиться вместе со всеми к основной раздаче. Таким образом Максу вообще не приходилось тратиться на еду и каждый день он мог откладывать по серебряку.
   Раскладывая монеты аккуратными столбиками, Макс все больше хмурился. Местные говорили, что без Предмета пятого уровня здоровья новичка хватит максимум на год. И судя по всему, они не врали. С некоторых пор Макс стал сильно кашлять по утрам, а на коже появились покраснения, которые зудели и шелушились.
   За два с лишним месяца он скопил пятьдесят серебряков и выплатил треть долга за амулет. Чтобы полностью расквитаться с Лабером, придется пахать еще четыре месяца и только после этого можно добиться пересмотра заработной платы. Даже, если все пойдет как надо и он будет получать свои восемь монет в день, понадобится как минимум еще полгода, чтобы купить Предмет защиты пятого уровня (почему-то с увеличением уровня цены росли в геометрической прогрессии). И это при условии, что он так и будет питаться опостылевшим хлебом с вареным мясом и отвратительной баландой, которую местные называли супом. А ведь придется, вероятно, еще тратиться на одежду.
   Макс посмотрел на серое небо, сквозь которое проглядывал мутный солнечный диск. Здесь, в Нижнем Городе, понятия белых ночей не существовало, но в настоящем Питере сейчас царили самые длинные и светлые дни в году. Пока что ветровка и джинсы Макса, хоть и потрепались немного, вполне годились для жизни, но впереди осень, а значит, гардероб придется обновлять. По рассказам Леонида Макс понял, что как таковой зимы в Нижнем Городе нет, во всяком случае река не замерзает и добыча идет круглый год. Однако в ноябре температура падает до околонулевой и начинают дуть жестокие северные ветры, которые не стихают до апреля.
   Получалось, что зайти в лавку к Игнату с гордо поднятой головой Макс сможет не раньше, чем через год, и если верить опытным добытчикам, то к этому времени он уже будет кашлять кровью и плохо различать лица. Хороший Предмет сможет частично поправить здоровье, но такая перспектива не радовала.
   Макс почесал отросшую бороду. Подумал про родителей, у которых с каждым днем таяла надежда когда-нибудь его увидеть. Он не имел права тратить год жизни только на то, чтобы нацепить на шею какую-то безделушку. Надо срочно увеличить приток финансов и думать о том, как вернуться обратно.
   - Все денежки считаешь, скупердяй? - спросил подошедший Леонид и легонько пихнул его в бок. - Сколько миллионов накопил?
   Макс закрыл тумбочку. В нижнем городе тебя могли убить за косой взгляд или принести в жертву местному божеству вообще без всякого повода, но к частной собственности относились с благоговением. Считалось, что укравшего деньги или тем более Предмет неминуемо постигнет кара Безумного Демона, живущего в восточной части города. Поэтому за сохранность имущества можно было не волноваться.
   - Пятдесят монет, - сказал Макс. - Еще миллионов сорок и куплю доспехи сотого уровня. Из чистой чистой силы. И уеду от вас на нижний этаж.
   Лёня хохотнул. Он не понимал навязчивую идею Макса вернуться в верхний город.
   - Ну-ну, - сказал он. - А пока хватит филонить, работать пора. И так два часа отдыхаем.
   Подошел, потягиваясь, Колян. Он, как обычно, подремал в середине рабочего дня и со свежими силами собрался сделать еще пару ходок. Колян, как и Макс, был из верхнего Питера, но находился здесь уже больше двух лет. Как выяснилось, большая редкость для мяса.
   - Первый год, пока не купил пятерку, было очень хреново, - делился он с Максом своей историей. - А потом ничего. Еще года три поработаю на Лабера, приоденусь, и подамся в цивильный квартал. Не все в бараке этом вонючем гнить.
   Цивильным кварталом в северной части города называли место в районе метро Озерки, от проспекта Энгельса, до улицы Есенина и от Просвещения до Тореза. Там жили Глава Клана с семьей и круг особо приближенных, а так же администрация, стража, религиозные лидеры и прочие особо продвинутые, которые образовывали местную элиту. В цивильном районе тоже была работа и платили там, по слухам, в разы больше, чем у Лабера или в любом другом месте города.
   На берегу Макс облачился в водолазный костюм, отвязал лодку и поплыл на свой участок. Леонид работал совсем рядом, чуть ниже по течению, а Колян предпочитал заплывать подальше, где ил был не таким твердым и легче отделялся от дна.
   Проверив воздушный шланг и закрепив тросс, который соединял водолаза и лодку, Макс прыгнул в холодную темную воду. Ноги, обутые в ботинки с утяжелителями, потянули вниз. Макс расставил руки, чтобы замедлить погружение и тут только вспомнил, что забыл взять железную мотыгу для разрыхления ила.
   Чертыхнувшись, он ухватился за тросс и пополз наверх, надеясь, что инструмент в лодке. Ухватился за край лодки и, подтянувшись, перевалился через борт. Мотыги нигде не оказалось. Макс снял шлем и бросил на дно. Придется теперь плыть обратно.
   Тот, кто придумал методику добычи черного ила либо был полным идиотом, либо специально хотел, чтобы добывали как можно меньше. Каждая ходка занимала около двух часов, из которых сорок минут занимала, собственно, добыча, а остальное время тратилось на подъем самого водолаза, затем набитого илом мешка и доставку его на берег.
   - Эгей! - крикнул ему Леонид. Он не спешил нырять и курил, сидя на борту лодки. - Уже все собрал?
   Макс развел руками:
   - У тебя мотыги нет запасной?
   Лёня покачал головой. Сделал несколько быстрых затяжек, докуривая почти до пальцев и бросил хабарик в воду.
   - Могу свою одолжить. Поработаешь, а я посижу, - сказал он.
   Тут Максу в голову пришла идея. Он взялся за весла и подплыл к Леониду. В самом деле, если методика идиотская, то что мешает немного ее усовершенствовать?
   - Слушай, Лёнь, а давай вдвоем поработаем? - предложил Макс. - Ты там палкой помашешь на два мешка, а я вас вытяну и поплывем.
   Здоровяк задумался и внимательно посмотрел на Макса. Не шутит ли? Макс выглядел вполне серьезно и, заметив сомнения, добавил:
   - А следующую ходку поменяемся.
   - Зачем? - не понял Лёня.
   - Ну, чтобы не обидно было, - ответил Макс. - Сначала ты помашешь, а я вытяну. Потом наоборот.
   Они сделали две ходки. По времени получилось примерно то же самое, как если бы работали поодиночке, но сил как будто потратили меньше. Добытчики с соседних лодок смотрели с интересом, но неодобрительно. В Нижнем Городе каждый был только за себя и к работе в команде здесь не привыкли.
   - Странно это как-то, - сказал Леонид, когда они зашли после работы в столовую, которая к вечеру преображалась в кабак. Макс, как обычно, ничего не заказывал, а Лёня пил противно пахнущий прокисшим хлебом напиток, называемый здесь пивом. Угощать друзей в нижнем так же было не принято. - Получается, один работает, другой просто сидит и ничего не делает. Неправильно как-то.
   Макс обдумал слова Леонида. За сегодняшний день он вообще много успел обмозговать.
   - Ты прав, - согласился он. - Один должен работать мотыгой, а другой поднимать и сразу отвозить мешки на берег.
   - Ну, ты даешь, - усмехнулся Леонид, вытирая бороду широкой, мозолистой ладонью. - С мотыгой больше двух мешков не насобираешь, упашешься.
   - А если, скажем, один будет разрыхлять, а второй мешки набивать, так быстрее пойдет? - осторожно спросил Макс.
   - А кто отвозить тогда будет?
   - А третий все это добро отвозит на берег. Потом возвращается, а там уже новые мешки поджидают!
   Лёня залпом осушил кружку и смачно рыгнул.
   - Голова! Получается, можно управиться часа за три и сворачиваться? Только чем заниматься в свободное время? В этой забегаловке днем даже пива не выпить.
   - Нет, ты не понял, - сказал Макс, понижая голос. - Сворачиваться не нужно. Мы просто будем добывать больше ила и получать больше денег. Серьезно. Хватит уже дрыхнуть между ходками и набивать пузо дрянной едой. Лучше потрудиться как следует и поскорее перебраться к цивилам.
   Леонид отставил пустую кружку, громко стукнув ей по столу и недоверчиво посмотрел на Макса.
   - Это тебе Колян про цивилов наплел? - спросил он. - Знаю, он собирается в ближайшем будущем туда на постоянное место жительства. Только кому он там нужен. Скажу по секрету, я не знаю ни одного случая, чтобы простые работяги как Колян или мы с тобой, перебирались в тот район.
   Толстый немолодой официант в рубахе навыпуск принес еще пиво. Леонид бросил ему серебряк. Это была плата за две кружки, что Максу с его скромным доходом, казалось верхом расточительности.
   - Сегодня мы простые работяги, а завтра - самые успешные на всем прииске, - проговорил Макс. - Подумай, насколько приятнее будет получать тридцать серебряков в день, вместо десяти.
   - Хмм, - промычал Леонид и уставился в дальний темный угол под потолком, словно вдруг заинтересовался висящей там густой паутиной.
   Зрачки его мелко подрагивали, выдавая работу ума. Леонид явно что-то калькулировал, и по тому, как медленно расплывались в улыбке его толстые мясистые губы, было понятно, что результат ему нравится.
   Тридцать серебряков в день или сто восемьдесят в неделю, по меркам Нижнего Города считались большими деньгами, хотя возможностей их потратить было, по мнению Макса, не так уж много.
   Люди, помимо еды и выпивки, тратили накопления на Предметы, аналогов которых в верхнем городе не существовало.
   Во-первых, Предметы обладали реальным магическим воздействием, которое могло проявляться совершенно по разному в зависимости от задумки мастера. К примеру, амулет с примесью чистой силы защищал от вредного воздействия ядовитой атмосферы города, легкая куртка со специальной вышивкой согревала зимой лучше, чем шуба, браслеты увеличивали силу удара, а кольцо высокого уровня могло гипнотизировать, подчинять своей воле и чуть ли не превращать воду в вино, хотя тут рассказчики могли и приукрасить.
   Кроме этого, в Нижнем не было электричества и чистая сила являлась чем-то вроде источника энергии. В лавках мастеров продавались лампы и фонари, инструменты, вроде дрели или сварочного аппарата и даже подобие телефонов, и все это работало на аккумуляторах чистой силы. Существовали даже двигатели для автомобилей, хотя местные из-за несоизмеримой стоимости предпочитали традиционные паровые.
   Во-вторых, Предметы выполняли так же и статусно-ритуальную функцию, наподобие модных брендов в верхнем городе, только с еще более заметным социальным эффектом. Обладатель Предмета высокого уровня внушал автоматическое и безприкословное уважение. Чистую силу в нижнем городе считали не просто некоей субстанцией, но практически преклонялись перед ней, как перед божественной благодатью.
   - Согласен, побери тебя Демон! - воскликнул Лёня. - Договаривайся с Лабером, а я пойду разыщу Коляна.
  
   Глава 8
  
   Дни полетели, как березовые листочки в ноябре. Лабер, после долгих уговоров, согласился платить втрое при условии, что добыча увеличится вчетверо, так что работать приходилось так тяжело, как никто на этом прииске еще никогда не работал.
   Макс лежал в койке, тщетно пытаясь заснуть. После трудового дня, быстро закинув в себя опостылевшую баланду, он старался сразу лечь и отключиться, чтобы восстановиться по максимуму, но в последнее время и эта спасительная возможность перестала его выручать. Во-первых, его мучили периодические приступы кашлы, а во-вторых, в дальнем углу барака по ночам стонал Мотыга - ветеран прииска, который по нелепой случайности потерял свой Предмет пятого уровня и теперь медленно умирал.
   Мотыга пользовался авторитетом у говнороек, относились к нему сочувственно и замечаний не делали. Кто чем мог - помогали. Впрочем, до известной степени. К примеру, собрать деньги и купить Мотыге новый Предмет просто не приходило никому в голову. В Нижнем Городе даже говорить о таком считалось занятием крайне непристойным.
   На соседней койке Сухой спорил с Коляном, который за последние два месяца изрядно похудел и осунулся.
   - Город никогда не прощал выскочек, - сказал Сухой и, запустив руку под драную холщевую рубашку, принялся часать грудь. - Мне уже сорок лет и я всякого повидал, поверь.
   Для коренных жителей это был критический возраст. К сорока годам врожденный иммунитет коренных жителей полностью исчерпывал свой ресурс и, чтобы скоропостижно не отдать концы от страшных болезней, приходилось добывать Предметы.
   - Ну-ну, - сказал Колян. - Много ты повидал, сидя в этом бараке. Если сам не хочешь участвовать, других хотя бы не отговаривай.
   - Ты бы хоть раз в жизни сам подумал, а не словами этого выскочки говорил, - сказал Сухой, продолжая почесывать грудь. - Чем вы занимаетесь? Жилы тянете за лишнюю копейку, а посмотри на себя - кожа да кости остались. Этот кашляет каждую ночь, - он показал на Макса длинным, узловатым пальцем с окровавленным ногтем. - Скоро кончитесь оба и куда ваши монеты девать? В гробы вам положить?
   - Ты нас в гробы раньше времени не клади, - резко ответил Колян. - На себя посмотри, часоточник.
   Сухой рассмеялся. Глаза его лихорадочно блестели.
   - Ну да, вы же другую схему теперь придумали, - сказал он. - Решили, пусть другие спины ломают, а вы бы только денежки гребли, да? Для этого и ходите тут, и народ к себе в бригады набираете. Командовать захотели. Да только видали мы таких командиров. В башне у Безумного Демона до сих пор, наверное, заживо гниют, - он хрипло засмеялся и затем добавил, успокаиваясь и укладываясь на подушку: - Видали мы таких.
   Колян покачал головой и махнул рукой на Сухого.
   - Что я с тобой спорю, - вздохнул он. - Посмотрим, как ты запоешь, когда наши бригады будут ходить в шестерках и семерках и попивать в борделях винцо.
   Сухой снова расхохотался и замахал руками, призывая соседей присоединиться к его веселью. Некоторые сдержанно улыбнулись.
   Макс прикрыл глаза. К сожалению, у Сухого были основания для насмешек. С начала их кампании по вербовке рабочих в бригады прошла неделя, а согласных нашлось только двое, да и те, кажется, были пьяны, когда пожимали руки.
   Идею придумал Макс. Погасив досрочно долг Лаберу, он смыл с себя клеймо "мяса" и получил возможность работать по стандартной ставке. Поскольку добывали они с Лёней и Коляном вчетверо больше других, то Лабер исправно платил умножал стандартную ставку на три. Двадцать четыре серебряка в день вместо одного сначала Макса приободрили, но он быстро понял, что и их далеко недостаточно для приличной жизни в этом мрачном и унылом месте. Не говоря уже о возвращении домой, для чего, по слухам, требовались миллионы.
   Хуже всего было то, что работать приходилось на износ и от этого адского режима, когда любую свободную минуту надо было тратить на отдых, он начинал тупеть. Все реже вспоминался родной дом, а желания свелись к самым примитивным - поскорее дожить до окончания трудового дня, поесть, выпить пару кружек пива и завалиться в койку.
   Однажды ночью, когда приступы кашля не давали заснуть, он пораскинул мозгами и придумал новую схему работы. Он исходил из того, что третьему человеку в бригаде, который вытягивает и возит на берег мешки, по сути все равно, возить по два мешка или по десять. А это значило, что ресурс работника используется не в полной мере. Выгоднее было сделать несколько бригад по двое и оставить на них одного "возилу".
   Не долго думая, он подбил Леонида и Коляна и они, на общие скопленные деньги купили большую лодку, а мастер из соседнего района за умеренную плату приделал к ней простенький мотор, работающий на пару.
   План был хорош, но одного Макс не учел. Никто не хотел работать, ни в бригаде, ни вообще. Люди делали по три ходки, спали в середине рабочего дня и получали свои восемь монет, которые с удовольствием пропивали, не отходя далеко от барака. В ответ на уговоры и обещания красивой жизни, люди пожимали плечами и говорили, что подумают, а потом старались избегать навязчивых предпринимателей. Попадались и такие, вроде Сухого, которые откровенно смеялись или посылали подальше.
   В барак, прервав размышления Макса, залетел взъерошенный молодой парень в расстегнутой куртке.
   - Южные атакуют! - крикнул он. - Обходят со стороны Савушкина! Айда на выход!
   Народ недовольно загомонил. Южные совершали вылазки пару раз в месяц, но на говнороек никогда не нападали. Сторожилы говорили, что несколько лет назад отмороженная банда с окраин попыталась поджечь бараки, но убежала не солоно хлебавши. Рабочий люд был в основном жесток и довольно крепок. Тем не менее, с тех пор на прииске установился обычай выходить на улицу в полной боевой готовности, если дозорный заметит что-то подозрительное. Правило было строгое и касалось всех. Даже Мотыга, морщась и пошатываясь, поднялся с кровати и пошел вместе со всеми.
   Макс сунул за пояс нож и тоже поплелся к выходу.
   - Опять на коломяжских пойдут, - сказал, догнавший его Леонид. - Пора бы северной страже разместить там десяток бойцов на поселение. С торжковки не успевают добежать.
   - Зачем они нападают? - спросил Макс. - Поживиться там все-равно нечем.
   - Поживиться нигде нечем, - ответил Сухой, ковыляющий следом. - Это у вас в верхнем все только и думают, как бы чего украсть у соседа. Наш город такого не прощает. Казематы Безумного Демона всегда открыты для таких, как ты, выскочка.
   Макс все время забывал, что воровство в Нижнем было не в почете.
   - Так что им нужно?
   - Жертвы для Магистра, - сказал Леонид и подтолкнул Макса в спину: - Ступай, ступай, не задерживайся.
   Макс, широко зевнув, поспешил на улицу, где начинал задувать прохладный сентябрьский ветерок.
   Он не верил ни в местных демонов, ни в богов, однако не показывал этого, и россказни о них слушал с интересом, так как они отличались необыкновенной красочностью и обилием деталей. Так, например, было известно, что Петропавел, один из Изначальных, покровительствующий северной части города, носит золотые достпехи и остроконечный шлем, под забралом которого прячутся огненно-желтые глаза. Магистр Обводного Канала, хранящий портал на нижний уровень, предпочитает неброскую одежду и обычно его можно встретить, бредущего с посохом, в наброшенном на голову капюшоне. Глаза его прикрывают черные непроницаемые очки с двойными стеклами, которые он никогда не снимает. На востоке правит Безумный Демон, прославившийся чудовищными экспериментами над людьми и животными, а так же его многочисленные отвратительные отпрыски. Чаще всего Макс слышал про некоего Котовека - полумертвеца с кошачьей кровью, способного расправиться с целой армией, но рассказывали и о других, таких же невероятных.
   Запад города слыл наиболее цивильным, причем как в жизни, так и в мифологии. Там, как верили жители города, царит Казанский, единственный Изначальный, не требующий жертв и являющийся в образе симпатичного молодого человека, без особенных отклонений. Западный клан зарабатывал не на добыче чистой силы, как все остальные, а на выращивании пшеницы и куриной фабрике. В районе Каменки был уникальный участок плодоносной земли.
   Нападение южных прошло для рабочих прииска практически незамеченным. Макс с трудом различил далекое мельтешение смутных силуэтов и несколько победоносных воплей, а потом все разошлись по местам.
   - Чертовы сектанты, - проворчал пожилой добытчик рядом с Максом. - И ведь только на север лезут. Знают, что Казанский спуску не даст.
   - Достали, - подтвердил другой. - Какая-то шелупонь, а сделать ничего не можем.
   Неожиданно из темноты возникла сгорбленная фигура в лохмотьях. Лицо человека было перекошено от ярости, а в руке блестел короткий широкий нож.
   - Во имя Магистра! - прокричал он и воткнул лезвие в пожилого добытчика, угодив между плечом и шеей.
   Кровь брызнула фонтаном, попав Максу в глаза. Он выхватил свой нож и сделал несколько отчаянных махов, почти ничего перед собой не видя. Закричали люди. Послышался хрип и бульканье, и лицо окатила новая волна крови. Сквозь красную пелену Макс увидел, как открывается черная рана на шее человека в лохмотьях, а потом чья-то тяжелая рука отодвинула Макса назад, за спины рабочих.
   - Дайте панацею, - надсадно крикнул раненый добытчик, зажимая шею.
   Его подхватили и понесли в барак.
   - Глеб, у тебя есть панацея, я знаю! - кричал он. Кровь сочилась сквозь пальцы и лилась на землю, попадая на башмаки тех, кто его нес. - Я отработаю, я на все согласен, пожалуйста...
   - Чего это он? - спросил Макс Леонида, который стоял рядом и старался не смотреть на кровавое зрелище.
   - Без панацеи с такой раной не выжить, - сказал Леонид. - Жалко беднягу. Пойдем подышим.
   Он взял Макса за локоть и повел к воде. Противоположный берег скрыла наступающая ночь и в темноте река казалась черным масляным морем. У причала, привязанная к деревянным кнехтам, медленно покачивалась широкая неуклюжая лодка. Рядом ютились небольшие утлые лодчонки одиноких добытчиков.
   - Что за панацея-то? - спросил Макс.
   - Лекарство такое, - ответил Лёня. - Дорогое очень. Но в таких случаях незаменимое.
   Макс посмотрел в сторону барака. Потом на Леонида.
   - А у тебя есть?
   - Нет, - ответил Лёня. - А если бы была, то не дал бы. И Глеб не даст.
   - Потому что каждый сам за себя? - спросил Макс.
   - Ага.
   - У вас плохой город, - сказал Макс, застегивая ветровку. - Если каждый так рассуждает, то все просто подохнут по очереди, вот и все. Сам по себе человек ничего не стоит.
   В горле у него першило и он не мог понять, то ли это от подступающих слез, то ли от приближающегося приступа кашля. В двух сотнях метров отсюда, в грязном бараке умирал человек.
   - Что будем делать с лодкой? - спросил Леонид. Философские рассуждения приятеля его не волновали. - Может продадим?
   - Мы не для того ее покупали, - сухо сказал Макс. - Завтра выдернем тех двоих, которые согласились с нами в бригаде поработать. И попробуем.
   - Серега уже не хочет, - сказал Леонид. - А Вшивый, кажется, не против. Только что это нам даст? Нам бы человек двадцать...
   Жирная серая птица, похожая на чайку, пронеслась над головами и уселась на бетонную плиту пляжа. Опасливо поглядывая на людей, принялась копаться клювом в щелях.
   - Сколько стоит амулет, который мог бы помочь такому, как Мотыга? - спросил Макс.
   Леонид покачал головой, с интересом наблюдая за птицей.
   - Я же сказал, здесь каждый сам за себя, - проговорил он.
   - Я не про то, - махнул рукой Макс. - Сколько?
   - Тысяча двести, если самый простой, - ответил Лёня. - Мотыга уже не успеет заработать.
   - То есть, если мы втроем с тобой и Коляном, будем откладывать нашу получку, то накопим примерно за две с половиной недели?
   - Куда ты клонишь, Макс? - спросил Леонид, поднял с земли кусок бетона и принялся подбрасывать его на ладони. - Сколько можно тебе повторять, что благотворительность осталась наверху, в твоем ненормальном мире.
   Птица пощелкала клювом, проталкивая что-то в глотку и тяжело перелетела на другое место.
   - Я не про благотворительность, - сказал Макс задумчиво. В его голове звучал голос раненого добытчика: "Я отработаю, я на все согласен, пожалуйста... ". - Я наоборот.
   - Как это? - не понял Лёня.
   - А что если мы будем ссужать деньги на покупку амулетов? - спросил Макс. - Наподобие того, как мне ссудили и заставили потом отрабатывать и возвращать долг с процентами.
   Леонид почесал голову куском бетона.
   - На это купятся только те, кто в критическом состоянии, - сказал он. - Мотыга купится.
   - Думаю, если по прииску пошуровать, человек двадцать найдется, - сказал Макс. - А больше нам пока и не надо. Проценты грабительские устанавливать не будем. Просто дадим людям возможность нормально работать и зарабатывать.
   Макс никогда не замечал за собой коммерческой жилки и теперь удивлялся, насколько быстро его ум подсчитывал прибыли и проценты. Бизнес-план родился буквально за пять минут.
   Прежде всего надо было договориться с Лабером, что зарплату по всей бригаде будет получать Макс и распределять по рабочим. Условия скорее всего останутся те же - добыча больше в четыре раза, а зарплата в три.
   Из трех ставок рабочий будет на руки получать одну, еще полторы будут уходить в счет долга за Предмет и процентов по нему, и оставшаяся половина пойдет в чистый доход Макса, Лёни и Коляна, как организаторов.
   Таким образом работник сможет погасить долг за сто двадцать рабочих дней, а дальше решать, оставаться в бригаде или идти в одиночки. Макс, Колян и Лёня с этого процесса получат двести сорок серебряков одних процентов, плюс прибыль в виде половины ставки каждый день, что составит еще четыреста восемьдесят серебряков за период выплаты долга. Если работник останется в бригаде, то четыре серебряка будут капать ежедневно считай за просто так.
   Макс поделился мыслями с Леонидом.
   - Только надо затянуть пояса и немного потерпеть, - добавил он. - Чтобы накопить на амулеты.
   - Ну, - протянул Лёня. - На один амулет нам работать две недели... А на двадцать, выходит, сорок? Это же почти год.
   - Ничего, - сказал Макс. - Начнем с одного, а там, с каждым новым добытчиком будет расти и прибыль. Дело пойдет быстрее.
   Леонид покрутил кусок бетона в руке, потом прицелился и швырнул его. Коротко крикнула птица и упала, распластав крылья по серым плитам.
   - У меня аппетит разыгрался от всей этой математики, - сказал Леонид. - Ты как насчет жареной дичи?
  
   Глава 9
  
   От тяжелой работы к вечеру кружилась голова и подгибались ноги, но Макс и не думал снижать обороты. Наоборот, он выполнял полуторную норму по добыче, а после трудового дня еще обходил соседние участки прииска, подыскивая подходящих кандидатов для работы в бригаде.
   Такой бешеный ритм нагружал тело, зато облегчал муки души. Макс чувствовал, что призраки погибших друзей бродят неподалеку, маячат на периферии сознания, проявляясь иногда во внезапной потере аппетита, в бессоннице, в тяжелом комке, вдруг покатившем к горлу.
   Как только призраки обретали до боли знакомые черты, и чувство вины начинало затоплять мысли, Макс отгонял их, переключаясь на работу и заставляя себя трудиться еще больше.
   Друзей не вернешь, думал Макс, сжимая зубы. Надо жить дальше, а там глядишь, судьба даст шанс искупить вину.
   К началу декабря в бригаде, помимо Макса, Лёни и Коляна, дружно трудилось десять человек. Шестеро из них, включая Мотыгу, отрабатывали долг за амулеты пятого уровня, а четверо присоединились, польстившись на высокую зарплату.
   Ежедневная доходность предприятия, не считая собственных зарплат Макса, Лёни и Коляна, составляла сто двенадцать серебряков, которые честно делились на троих.
   - Тридцать семь монет прибыли плюс зарплата, - сказал Макс, отсчитывая серебряные кругляши. - Итого, шестьдесят один серебряк. Сорок в общак, двадцать один на руки. Надо нам переходить на недельное жалование, а то слишком много металла.
   - Это точно, - ответил Колян, ссыпая деньги в карман. - Благослови Петропавел тот день, когда тебя принесли в наш барак, Макс.
   - Аминь, - сказал Макс, изучая мятые листы бумаги, где он пытался вести хоть какую-то бухгалтерию. - Колян, ты до сих пор не принес долговую расписку с этого последнего... как его...
   - С Борьки-то? - спросил Колян. - Да брось, он свой пацан. Рука почти отнялась, вот он и подписать не может.
   Колян был одет в дорогой светло-серый сюртук, безукоризненно сидящий на крепкой, подтянутой фигуре. На правом запястье красовалась шестерка. Браслет защищал от негативного воздействия окружающей среды, отгонял разных тварей, вроде собак и крыс, а так же добавлял увесистости хуку справа. Хотя, конечно, главное достоинство Предмета состояло именно в дороговизне и том эффекте, который он производил на окружающих. В прогнившем сыром бараке, среди грязных, оборванных рабочих, чисто выбритый Колян со своей черной шевелюрой, белоснежной улыбкой и бархатными карими глазами выглядел как молодой дон Карлеоне.
   Макс закашлялся и помассировал грудь. С некоторых пор у него появились болезненные ощущения в области сердца.
   - Как бухать вечерами, обмывая амулет, так рука у него в порядке, - сказал Макс. - Завтра вечером жду расписку и без нее за зарплатой не приходи.
   Он улыбнулся, чтобы сгладить излишне командный тон. Колян, впрочем, не обиделся.
   - Окей, без проблем, - сказал он. - Документы, это святое. А тебе давно пора прибарахлиться, а то кони двинешь.
   За все время Макс позволил себе только осеннюю стеганую куртку и новые ботинки, а все остальное складывал в общак. Предметы сильно теряли при продаже, и поэтому он не видел смысла покупать себе пятерки или даже шестерки. Бизнес приносил доход и имел богатые перспективы по расширению, поэтому пока выгоднее было вкладывать в него, чем в себя.
   - Все денежки считаешь, счетовод? - спросил Сухой. Ему надоело перекидываться в карты за общим столом и он переместился на койку. - И как, много у тебя там в тумбочке?
   - Не твое собачье дело, - отрезал Макс.
   Он не раз пожалел, что ссудил Сухому деньги за амулет. У того началась сильная часотка с язвами по всему телу и он, поняв, что не успеет заработать самостоятельно, попросился в бригаду. Теперь же, когда болезнь прошла, дня не проходило, чтобы Сухой не возмутился кабальными условиями по кредиту. Макса он ненавидел и считал чуть ли не олицетворением зла в нижнем городе.
   - Ты зарабатываешь на чужих страданиях, выскочка, - сказал он. - Я хочу, чтобы ты всегда помнил об этом.
   - Что-то я не вижу, чтобы ты особенно страдал, - вступился Колян. - Тебе, гнида, жизнь спасли, а ты недоволен.
   - Я за свое спасение плачу три цены, - ответил Сухой, поглаживая колючую щетину на шее. - Но ничего, я подожду. Город у нас жестокий, но справедливый, а Безумный Демон не дремлет в своей каменной башне.
   - Что ты несешь, - сказал Колян, презрительно морщась и качая головой.
   - Накопи хоть миллион, - продолжил Сухой, повышая голос и обращаясь именно к Максу. - Деньги не спасут тебя от Котовека, который очень хорошо умеет вынуть душу из такого свеженького мясца, как ты.
   Колян подошел к Сухому, который сидел, поджав под себя ноги, и дал ему аплеуху. Звонкий хлопок перекрыл все остальные звуки в бараке. Люди затихли и обратили взоры на потасовку. Сухой упал лицом в подушку.
   - Хватит трындеть, - зло сказал Колян. - Ты деньги взял? Взял. Предмет купил? Купил, - он навис над Сухим, который ежился и щурился, словно ожидая, что его будут бить. - Я не позволю тебе выкобениваться у себя в бригаде, ты понял меня?
   Подошел дюжий лысый добытчик, из тех, кто недавно получил ссуду на амулет, и взял Коляна за плечо.
   - Эй, поосторожнее, малыш, - сказал он густым, хриплым басом. - Бригада может и ваша, да только весь мир пока еще не твой.
   Подошел еще один. Тоже крупный и лысый. Лицо его было покрыто зарастающими шрамами от ползучего корня, а на шее болталась новенькая пятерка в виде астрологического знака близнецов. Лысые были похожи друг на друга как братья и, по всей видимости, таковыми и являлись.
   - Сухой, конечно, бывает не слишком деликатен, - сказал шрамированный. - Но, в общем, правильно говорит. Так что не трожь его.
   - А то что? - распалился Колян и встал в боевую стойку, подняв правую руку так, чтобы браслет нельзя было не заметить.
   - А то получишь, - сказал первый лысый. - Если думаешь, мы на тебя управу не найдем, то здорово ошибаешься. Эй, - обратился он к Сухому. - Ты как?
   - Крепко приложил, падла, - ответил тот, картинно потирая левую щеку. - Устроили тут черт знает что. Наживаются на честных работягах.
   - На тебе наживешься, - сказал кто-то из тех, кто сидел за столом за картами. - Лучше бы радовался, что живой. Чего тебе неймется.
   Согласное угуканье смешалось с сомнительным мычанием. Пару человек встали из-за стола, бросив карты.
   - Расходимся, мужики, - громко сказал вошедший Леонид. В руке у него был шмоток мяса, от которого он отрывал зубами куски. - Чего бурю поднимаете?
   Лысые пошли на свои места, что-то бормоча в густые бороды. Вставшие из-за стола, снова уселись, а Сухой закинул ногу на ногу и что-то замурлыкал себе под нос.
   - Колян, подбирай клиентов внимательнее, - сказал Макс. - Или лучше объясняй наши условия.
   Месяц назад они приняли решение, что вербовкой добытчиков будет заниматься только Колян. Здоровяк Леонид с огненно рыжей, доходящей до плеч шевелюрой, выглядел слишком устрашающе, а за Максом, то ли благодаря Сухому, то ли по какой-то другой причине, закрепилась не очень хорошая слава. На прииске его считали как минимум странным.
   Колян же, напротив, внушал доверие и был своим в доску. Людям нравилось, что он не жалеет на себя денег, любит выпить и провести выходной в борделе на Торжсковской. Для большинства такая жизнь являлась пределом мечтаний.
   - Вот те на, - буркнул Колян. - Сам видишь, в очередь никто не стоит, так что привередничать не приходится.
   - Не обижайся на Макса, - сказал Леонид, обнимая Коляна за шею. - Он слишком заработался, и ему надо расслабиться.
   - Мне не нравится, что полкоманды против нас, - сказал шепотом Макс. - Успеху в делах это не способствует. Сухой уже начал халтурить на добыче.
   - Это мы поправим, - усмехнулся Лёня, с хрустом пережевывая жилистое мясо.
   В бригаде он отвечал за дисциплину и неплохо справлялся с обязанностями.
   - Какой полкоманды, - сказал Колян. - Два-три человека слегка пованивают, но так в любом коллективе бывает. Недовольные всегда найдутся.
   Макс убрал бумаги в тумбочку. Ему не нравилось, что документы и деньги хранились в незапертом деревянном ящике у всех на виду. Он успел убедиться, что воровство в любом виде считалось в Нижнем Городе чем-то вроде извращения, но все-таки дал себе слово позаботиться о сейфе, как только суммы денег станут более значительными.
   В команде Макс выполнял обязанности бухгалтера и руководителя, и чем больше времени проходило, тем сильнее укреплялись его лидерские позиции.
   - Колян, до конца года нам нужны еще четыре человека в бригаду, - сказал он. - А в январе купим вторую лодку и будем набирать еще людей.
   - На нашем участке подходящих кандидатов почти не осталось, - тихо сказал Колян, поглядывая по сторонам.
   - За месяц только в нашем бараке умерло двое, - сказал Макс. - Хочешь сказать, люди предпочитают умереть, лишь бы на нас не работать?
   - Ты сам сказал, подбирать внимательнее! - возмутился Колян. - Не хочется, чтобы получилось, как с Серым.
   Серый сбежал, получив амулет и отработав на команду чуть больше недели. Сухой говорил, что того забрали мракобесы с востока, чтобы принести жертву Безумному Демону, но Макс в это не верил. Вместе с Серым пропали и его ножницы и бритва и кое-какие другие личные вещи, которые вряд ли могли понадобиться для жертвоприношения.
   - Мы готовы идти на разумный риск, - сказал Макс. - Присмотрись еще раз к народу и, если ничего не найдешь, развивай территорию. На соседнем участке, небось, полно людей, которым нужны амулеты. К тому же там нет Сухого и некому их будет отговаривать.
   - Понял, - ответил Колян недовольно. - Только знаешь, тяжело после трудового дня еще и за тридевять земель топать, чтобы людей искать. Одно дело здесь, за кружечкой пива, наших ребят уговаривать, а другое таскаться одному по ночам по набережным.
   - Как только наберем еще четверых, сами работать не будем, - сказал Макс. - Ты будешь команду набирать, Лёня за добычей следить, а я тоже себе дело найду. Хватит уже жилы рвать.
   - Вот это слова настоящего босса! - просветлел Колян. - Я тебе столько людей приведу, что мы весь ил в этом чертовом городе выкопаем.
  
   Глава 10
  
   Январь выдался таким ненастным, что на две недели пришлось приостановить работы по всему прииску. Барак качался и скрипел под порывами ветра и, не переставая ни на минуту, лил хлесткий обжигающе холодный дождь.
   Люди кутались во все, что только можно и старались не выходить на улицу без крайней нужды. В помещении пахло гнилью и немытыми телами. Крыша прохудилась в нескольких местах и звук падающих в тазы капель сводил с ума.
   Сухой с двумя лысыми братьями постоянно о чем-то шушукались, недобро поглядывая на Макса с Лёней. Иногда к ним присоединялись другие добытчики. Никому не нравилось сидеть без денег в провонявшем мозглом бараке.
   Макс изнемогал от безделья больше других. Темные призраки, таившиеся где-то в тайниках души, выходили теперь на поверхность.В завывании ветра Максу слышался последний предсмертный хрип Артура, а в отрывочных беспокойных снах являлась растерзанная и окровавленная Юля.
   Но хуже этих видений были собственные мысли. Стоит ли жизнь того, чтобы пожертвовать ради нее близким человеком? И чего стоит человек, готовый ради собственного спасения убить друга? Кто знает, может он бы и мать родную убил за тот чертов амулет.
   Чтобы совсем не захандрить, Макс пытался мечтать и строить планы. Мечтал он, во-первых, о том, что когда-нибудь жизнь даст ему возможность исправить содеянное, и он сможет, наконец, без отвращения смотреть на себя в зеркало. И во-вторых, конечно, он мечтал о возвращении домой.
   Строительство же планов в основном касалось того, как быстрее этого добиться.
   И так и эдак он крутил в уме различные схемы, которые давали бы большую прибыль, придумывал варианты новых видов заработка, начиная от продажи картин в богатых районах города и заканчивая собственным предприятием по извлечению чистой силы из черного ила.
   Некоторые идеи казались очень интересными, другие представлялись невыполнимыми, причем со временем они менялись местами, перетекая из одной группы в другую. К концу второй недели Макс совершенно выгорел эмоционально, но, наконец увидел слабое место своих метаний и рассуждений.
   На самом деле у него было слишком мало информации. Он знал, что возвращение в реальный Питер возможно через погружение на нижние слои и знал так же, что для этого нужны предметы очень высоких уровней чистой силы. При этом, сколько он ни спрашивал, никто не мог сказать конкретно, какие именно предметы для этого годятся и сколько они стоят. Таким образом, не имея ориентиров и четкой цели, которую можно было бы исчислить, Макс не мог определить, куда ему двигаться.
   Больше всего удручало, что даже те скудные данные, которые у него имелись, нельзя было однозначно принимать на веру. Вполне могло оказаться, что и нет никакого прохода ни на нижний, ни на верхний уровни, а все, что говорят люди, лишь городские легенды, вроде Петропавла или Безумного Демона с его чудовищными прихвостнями.
   Макс старался отгонять от себя эти мысли и в конце концов решил выбраться из барака и найти толкового человека, который все бы ему объяснил. Погода плохо подходила для прогулок, но зудение в мозгу стало настолько невыносимым, что Макс был готов на все, лишь бы его унять.
   Леонид посоветовал обратиться к мастеру Игнату, как самому толковому из всех, кого он знал.
   - Заодно купи себе предмет, а то из-за твоего кашля я заснуть не могу, - сказал он. - Денег у тебя в тумбочке достаточно.
   Идти было страшновато и пару раз пришлось палкой отгонять озлобленных, мокрых собак, которые сразу приметили Макса, и пасли до самой лавки, облизываясь и рыча.
   Старик встретил его добродушной улыбкой.
   - Привет, маркетолог, - сказал он. - Нечасто кто-то из мяса заходит в эту лавку дважды.
   Он достал из-под прилавка электрический чайник и чашки. Бросил по щепотке сухой травы и залил кипятком. Макс не поверил своим глазам и открыл рот, чтобы высказать удивление, но Игнат его перебил:
   - Снимай куртку и обсохни для начала. Времени у меня на тебя немного, так что не трать его на пустые вопросы.
   Макс положил мокрую насквозь куртку на большую деревянную колоду, напоминающую бочку, от которой шло тепло. Закашлялся.
   "Вот бы установить парочку таких к нам в барак", - подумал он, с интересом рассматривая небольшой металлический блок, приклепанный к гладким, плотно пригнанным друг к другу доскам.
   - Все работает на чистой силе, - не стал томить гостя Игнат. - И чайник, и обогреватель, и водные очистные сооружения, и все в этом городе. Угощайся чаем.
   Макс сел на стул напротив Игната и сделал глоток. Напиток совершенно не походил на чай, но имел очень приятный пряный вкус. Подумал, что неплохо бы купить пакетик такого зелья и чайник. Странно, что добытчикам не приходило в голову скинуться на такую полезную в их условиях вещь.
   - Шестьдесят золотых за чайник, плюс немного чистой для каждого кипячения, - сказал Игнат, будто прочитав мысли Макса. - Обогреватель дороже, но в такую мерзкую погоду он, конечно, здорово спасает.
   Шестьдесят золотых это шесть тысяч серебряков, быстро подсчитал Макс. Четыре месяца работы. Лучше уж погреть воду на костре.
   - Дороговато, - сказал Макс, отхлебывая из чашки. Горячая жидкость успокоила саднящее горло и разлилась теплом по всему телу. - Хотя я в ценах не очень разбираюсь.
   В помещении не было окон, но два светильника на стенах и одна большая лампа на прилавке давали достаточно света. Рядом с лампой лежала книга с названием на непонятном языке, напоминающим что-то среднее между арабской вязью и иероглифами.
   Игнат помешал ложечкой в чашке, подул и сделал глоток, придерживая рукой седую бороду.
   - Ну, зачем пожаловал? - спросил он.
   - Что нужно сделать, чтобы вернуться в верхний город? - Макс не стал тянуть резину, помня, что хозяин сказал про пустые вопросы.
   - Все хотят вернуться, - улыбнулся Игнат. - К сожалению, это очень трудно сделать. Почти невозможно. Регуляторы следят за балансом, а человек, который скачет вверх вниз по уровням как курс валюты, может наделать слишком много делов.
   - Курс валюты? - нахмурился Макс. - Кажется, эти словечки не из вашего мира.
   - Гильдия мастеров не принадлежит какому-то конкретному миру, - загадочно ответил Игнат. - Всего есть три уровня, о которых тебе, как уроженцу самого верхнего, положено знать. Они представляют собой замкнутый круг, в котором энергия движется только в одном направлении. Для тебя это значит, что путь домой, если ты решишься его пройти, будет состоять из двух этапов. Сначала придется опуститься на уровень ниже, а потом еще раз опуститься, но уже как бы на уровень выше.
   - Не понял, - сказал Макс. - Как это опуститься выше?
   - Не имеет значения, - ответил Игнат и снова помешал ложечкой в чашке. - Спуск, подъем, это просто фигуры речи. На самом деле различные миры не находятся выше или ниже в буквальном смысле. Для тебя важно понять, что путешествовие осуществляется только в одном направлении и, сделав круг, можно вернуться в точку отсчета.
   - Что для этого нужно и где находится переход? - спросил Макс. - Только не рассказывайте сказки про изначальних божеств и всяких демонов. Я никогда не поверю, что вы относитесь серьезно к этим россказням.
   Игнат прищурился и провел рукой по усам. Макс обратил внимание, что на мастере не было ни одного предмета. Может, им запрещается использовать силу для личных целей?
   - Нужны доспехи из чистой силы, - сказал Игнат. - Стопроцентное содержание. За золото их не купишь, слишком дорого. Понадобится доступ к источнику или источникам.
   - А где взять доступ? - Макс допил чай и выпрямился на стуле, приготовившись внимать каждому слову.
   - Чистую силу добывают разными методами, - уклончиво ответил Игнат и взял с полки небольшую мензурку с прозрачной жидкостью. - Вот, посмотри.
   Жидкости было не большей чайной ложки. Она колебалась на дне, перетекая с одного края к другому, собираясь в лужицы, подвижная и тяжелая, как ртуть.
   - Это чистая сила, - объяснил Игнат. - Так она выглядит в своей первичной форме. Но у нее есть и другие формы. Энергия, металл, хлопок, дерево, резина или даже чай, - он хитро улыбнулся, показывая на опустевшие чашки. - В руках мастера она может быть всем, чем угодно и действовать, как угодно.
   Макс кивнул. Про чистую он уже наслушался в бараке.
   - Этого объема, - Игнат покрутил пальцами мензурку, - хватит на два браслета седьмого уровня. Даже с запасом. А на доспехи понадобится ведра два. Это примерно столько, сколько весь твой прииск добывает за пять лет.
   - А что будет, если проникнуть на нижний уровень без доспехов? - спросил Макс.
   - Ну, это примерно как вампиру выйти на солнечный свет, - ответил Игнат. Глаза его улыбались и было не совсем понятно, насколько он серьезен.
   - Ну, хотя бы там есть солнечный свет. Уже неплохо.
   - Нижний мир, это нестабильная конфликтная зона, - продолжил Игнат. - Там работают регуляторы и делят сферы влияния ключевые силы. У нас тут по сравнению с ними деревня, если хочешь.
   - Чудеса, - сказал Макс. - И проход туда охраняет могущественный Магистр Обводного Канала?
   - Если можно сказать, что лифтер охраняет двери лифта, то да, - ответил Игнат. - Но тебе рановато думать о проходе.
   Игнат убрал с прилавка чайник и чашки, давая понять, что разговор пора сворачивать.
   - А о чем надо думать? - спросил Макс, вставая со стула.
   Мастер оглядел его с ног до головы.
   - О своей безопасности пока что, - сказал он. - Тебе понадобится хороший предмет, и сейчас я могу продать тебе панацею.
   - Сейчас? - не понял Макс. - А что, потом будет поздно?
   Игнат достал из кармана круглую зеленую пилюлю, величиной с горошину. Зажал между большим и указательным пальцем и поднес к свету. Пилюля засверкала перламутром, словно маленькая жемчужина.
   - Панацея - это особая форма чистой силы, - сказал Игнат. - Ее нельзя купить в любой момент, а только при определенных обстоятельствах. Таких, как сейчас.
   Макс недоверчиво посмотрел на Игната. Похоже, старый мастер только прикидывался простачком, а сам неплохо разбирался в маркетинге. Сейчас разведет его, как лоха.
   - Какой предмет посоветуете? - спросил Макс. - Насчет таблетки пока не могу сказать. Надо по деньгам прикинуть.
   Игнат аккуратно положил панацею на прилавок, подставив маленькое белое блюдечко. Задумчиво погладил бороду.
   - Все, что у тебя в карманах за браслеты седьмого уровня и панацею, - сказал он. - И этот клинок, - Игнат указал на заткнутый за пояс нож, когда-то принаджелащий Дену. - Он тебе все-равно без надобности.
   "Точно разводит", - подумал Макс. Он взял с собой четыре тысячи серебряков, то есть сорок золотых, а это было больше, чем половина общака.
   Он знал, что семерка, тем более в двух браслетах, стоит дорого, но по-поводу зеленой пилюли сильно сомневался. С другой стороны, кто его знал, этого мастера. Может и впрямь обидится и больше не предложит. Вспомнился раненый добытчик, который готов был, наверное, все отдать за чудо-средство.
   Макс засунул руку в карман и почувствовал холодную тяжесть креста. Может и эту штуку получится сбагрить?
   - Предмет Некроманта оставь себе, - сухо сказал Игнат. - А лучше отплыви подальше на своей лодке и выбрось его в реку.
   - А продать его не получится?
   - Разве что самому хозяину, - ответил старик. - Никому другому такой Предмет даром не нужен. А хозяин, надо полагать, торговаться не станет. Ну что, берешь семерки?
   - Беру, - решил Макс и пожал протянутую Игнатом руку.
   Шестое чувство подсказывало, что в этот раз лучше не экономить.
  
   Глава 11
  
   Семерка подействовала сразу. Как только Макс застегнул браслеты, на него накатила волна эйфории, будто он махом выпил полстакана водки. Исчезло першение в горле, а мышцы на руках налились приятной тяжестью.
   - Ого! - выдохнул Макс. - И что, так всегда теперь будет?
   - Если бы, - сказал с улыбкой Игнат. - Привыкнешь и захочешь предмет посильнее.
   - Как наркотик?
   - Скорее, как женщина, - ответил Игнат.
   Макс громко расхохотался. Энергия била ключом. Хотелось шутить, смеяться, совершать безумные поступки и, может быть, начистить кому-нибудь морду.
   Он попрощался с мастером, вышел на улицу и решил, пока есть кураж, дойти до цивильного района. С Предметом седьмого уровня его социальный статус резко вырос с "мяса", до уважаемого человека. На прииске он видел максимум шестерки, и те пользовались большим почетом. Значит он дорос как минимум до того, чтобы переговорить с кем-нибудь из членов северного клана, а если получится, то и с самим Проспером.
   Подбадривая себя такими мысями, а так же прикидывая варианты возможного диалога, он шел по скользким безлюдным улицам в направлении проспекта Энгельса и станции метро Озерки. Путь был неблизкий, с неба валил мокрый снег, временами переходящий в дождь, но Макс наслаждался каждым шагом, ощущая забытое чувство безопасности и собственной значимости.
   У Светлановской площади его заприметила огромная абсолютно лысая собака. Бледная туша напряглась, сверкнули красные глаза, и собака рысцой направилась в сторону Макса, шлепая по лужам и пригибая голову от дождя. Пересекла Муринский и остановилась среди раскуроченных, причудливо изгнутых рельс. Повела носом.
   Макс продолжал идти, краем глаза следя за собакой и какой-то частичкой себя жаждя, чтобы она попробовала наброситься. Сила, прилившая к рукам, стремилась найти выход.
   Собака, постояв немного в задумчивости, побрела прочь, переключив внимание на мусорную кучу у обочины и шныряющих в ней крыс.
   Проходя мимо Удельной, Макс не заметил никаких признаков того, что приближался цивильный район. Дома вдоль Энгельса были такие же убогие и разрушенные, как и везде, с обвалившимися балконами и безобразными черными трещинами, которые пролегали по фасадам, как шрамы или морщины на лицах столетних стариков. Кое-где стояли, зарытые в грязь, почерневшие кузовы машин с вырванными дверями, капотами и крышами.
   Вдали, где-то за выборгским шоссе, сквозь туман проступила высокая башня, аналога которой в верхнем городе Макс не знал. По телу пробежал озноб. Рабочие на прииске говорили, что в таких башнях живут Изначальные - Петропавел, Магистр, Казанский и Безумный Демон. Макс мотнул головой, прогоняя мрачные мысли. Посреди безлюдной туманной улицы, в окружении безглазых домов-призраков, россказни старожил казались не такими уж нелепыми.
   Башня, судя по рельефу стен, была выложена из камня и достигала высоты девятиэтажного дома. Венчалась она остроконечной крышей с коротким свесом, под которой горело маленькое оконце.
   - А ну, стой, - послышался грубый, уверенный голос. - Куда намылился?
   Пока Макс разглядывал башню вдалеке, он не заметил, как на дороге появились двое мужчин в плащах с накинутыми капюшонами.
   Прожив в нижнем городе девять месяцев, Макс научился определять примерный уровень предметов чистой силы, даже если они были спрятаны под одеждой. Для коренных жителей это чувство было так же естественно, как зрение или слух, а попаданцы то ли в шутку, то ли еще почему, называли его четвертым глазом.
   Одного взгляда на преградивших дорогу мужиков Максу было достаточно, чтобы почувствовать себя владельцем запорожца в окружении мерседесов и бмв. Под плащами висели десятки, не меньше, да и сами плащи выглядели неестественно чистыми и новыми, учитывая проливной дождь и царившую повсюду грязь.
   - К Просперу на прием, - сказал он, решив не пасовать перед незнакомцами. - Вы, кстати, не подскажете, как до него добраться?
   - Мы из Северной Стражи, - сказал один. Он был невыскоий и полный и на стражника совсем не походил. - Следим за периметром Цивильного Района. Откуда идешь и кто ты вообще такой?
   - Я с прииска, - ответил Макс. - Зовут Максим Волков.
   - Новенький еще, - сказал второй стражник. Этот был выше и крепче, с суровым обветренным лицом и щетиной. Говорил он медленно, с паузами и степенно растягивая слова. Присмотрелся к браслетам Макса и спросил: - А откуда семерочки, если новенький?
   Толстый тоже присмотрелся. Только не к Предмету, а к Максу.
   - Его семерочки, - сказал он. - Не украл.
   - Сам вижу, что не украл, - сказал второй, почесывая обросшую щеку. Спросил Макса: - Как заработал?
   - Мне, мужики, к Просперу бы, - ответил Макс. - Зарабатывать долго пришлось, так сразу и не расскажешь.
   Он поежился и выразительно поднял взгляд на свинцовое, изливающееся дождем небо.
   - Ну, иди, - сказал толстый и, спохватившись, обратился к напарнику: - Пропустим ведь?
   - Пропустим, - сказал второй. - Отчего не пропустить.
   - Глава Клана живет в первом доме, - толстый показал в сторону станции метро Озерки. Там было много высоток, но Макс решил не уточнять, надеясь разобраться по ходу.
   Стражники еще раз окинули его придирчивым взглядом и пошли по своим делам. Макс направился в сторону метро.
   Чем ближе он подходил к Озеркам, тем очевиднее становились перемены. Дорога, хоть и оставалась такой же грязной и раскисшей, но явно выровнялась и уже не бугрилась развороченными земляными комьями и навалами. Исчезли скелеты автомобилей и гниющие мусорные кучи, а вдоль дороги стали появляться странного вида столбы с какими-то железными коробами на верхушках. Короба соединялись проводами серебристого цвета, как подсказывал четвертый глаз Макса, с явной примесью чистой силы.
   Дома, которыми был застроен район, выглядели не такими разрушенными, как в других частях города, а на первых и вторых этажах даже оставались неразбитые стекла окон и кое-где Макс различил горящие светильники внутри.
   Пересекая Северный проспект, Макс заметил двух человек, выходящих из подъезда. Впереди, под навесом у дома стояли еще люди и что-то оживленно обсуждали. Слева, со стороны суздальских озер, шел, опираясь на палку старик. Молодая девушка с большим черным зонтом, поддерживала его под руку.
   Макс загляделся на девушку. Русые волосы небрежно заколоты в пучок, бежевый, идеально чистый и сухой френч с поднятым воротником плотно облегал спортивную фигуру, подчеркивая талию и безуспешно пытаясь спрятать упругие формы. В разрезе мелькало рельефное бедро, обтянутое светло-коричневым материалом, издалека напоминавшим вельвет.
   Старик со своей провожатой вырулили на проспект Энгельса и оказались перед Максом, опережая его на полсотни шагов. Макс завороженно наблюдал да грационзной, кошачьей походкой девушки и невольно сбавил темп, чтобы не перегнать ее и подольше насладиться зрелищем. В бараке, изнуренный тяжелой физической работой, он совсем забыл о противоположном поле, но сейчас, хоть это и было не совсем кстати, воспоминания резко всколыхнулись. Мало того, что своего требовала плоть, так ведь хотелось и простого человеческого общения с собеседником, не заросшим бородой и не воняющим речным илом.
   - Долго еще пялиться на меня будешь, мясо? - спросила девушка.
   Макс очнулся. Оказывается, пока он сладостно грезил, шагая по грязи, объект мечтаний успела избавиться от старика и, уперев руки в бока и посверкивая карими глазами, преградила путь. Если бы не зонтик, ткнувший острым концом Макса в живот, он бы, наверное, так и шел, пока не врезался в девушку.
   Макс покраснел и путано извинился, придумав что-то про слабое зрение и дождь, который залил глаза.
   До сознания дошел громкий гомон голосов, который он, погруженный в мечты, даже не слышал. Макс огляделся. Оказывается, дорога сделала поворот, расширилась и уперлась в широкую площадь с несколькими, хаотично разбросанными по ней деревянными домиками. Тут и там дымились небольшие костерки с жаровнями, по периметру стояли громоздкие машины и повсюду сновали люди. И он, Макс, стоял посреди этой площади под пристальным взглядом девушки, которая вдруг показалась ему странно знакомой.
   - Жаль, я не прикончила тебя тогда, мясо, - сказала она.
   Точно. Это же та девчонка, с которой судьба свела его в самый первый день в Нижнем Городе. Ее напарнику Дену тогда не повезло.
   - Вообще-то это мы тебя чуть не прикончили, - сказал он.
   Внутреннее чутье не могло определить точный уровень чистой силы в Предметах девушки. От нее исходили такие мощные вибрации, что четвертый глаз буквально зашкаливало.
   - Ха-ха, - сказала она без улыбки. - Ты зачем сюда явился?
   Мимо медленно проехала машина, пыхтя паровым котлом. На подножке стоял человек с гаечным ключом и что-то кричал водителю. Макс отошел в сторону, чтобы его не зацепило широким задним бампером.
   - Меня Максим зовут, - сказал он. - Для друзей просто Макс. Ты, наверное, тут местная принцесса, но знаешь, мне не нравится твоя манера называть меня мясом. Я не мясо.
   - А меня Елена, - неожиданно легко сменила тон девушка и посмотрела на Макса, как ему показалось, с некоторым интересом. - Так что ты здесь ищешь, Макс?
   - Хочу сменить место жительства, - ответил он, проклиная себя за то, что не побрился и вообще, не подготовился к походу в Цивильный Район. Браслеты, конечно, придавали уверенности, но такими здесь явно никого не удивишь. - Иду к Просперу на прием.
   - Ну, пойдем, провожу, - улыбнулась Лена и направилась к серой высотке, на ходу здороваясь и кивая местному люду.
   Площадь, как понял Макс, была торговой зоной. Под навесами жарилось мясо и пеклись на углях огромные закопченные кастрюли, распространяя пряные, дымные ароматы. Сквозь открытые двери деревянных домов можно было разглядеть прилавки и уставленные всякой всячиной полки. Прохаживающийся народ был, в основном, простой, Макс разглядел даже пару "шестерок", но попадались и хорошо одетые, с уровнем предметов от пятнадцати и выше. Те резко выделялись из толпы, к прилавкам подходили без очереди и брали, что нужно, не торгуясь.
   Макс приободрился. Белой вороной в Цивильном Районе он точно не выглядел.
   - Может посоветуешь чего? - спросил он у Лены, когда они дошли до дома и остановились напротив одной из парадных. Ничем особенным ни парадная ни дом не выделялись.
   Лена открыла дверь, пропуская его вперед.
   - Давай, смелей, - подбодрила она. - Папа любит людей решительных и храбрых.
   - Папа? - спросил Макс.
   Он зашел в дом. Внутри не было ни лифта, ни лестницы, а сразу от дверей начиналась просторная прихожая с зеркалами на стенах и мягкими красными коврами на полу. Прихожая заканчивалась аркой, в проеме которой виднелась большая зала и несколько человек с бокалами в руках. Увидев Елену, они приветственно вскинули руки.
   - Ага, - сказала она, показывая на неболшой диванчик с обувной ложкой. - Разувайся и проходи.
   К этому Макс совершенно не был готов. Носки под ботинками давно не штопались и совершенно не годились не то что для женских, но и вообще любых глаз, и тем более носов. Кровь прилила к щекам, но он мужественно стянул заляпанные грязью, мокрые ботинки и снял куртку.
   Лена сложила зонтик и прислонила его к вешалке. Расстегнула и сняла френч. Под ним оказался легкий синий джемпер в белую полоску. Брюки оказались не из вельвета, а из тонкого эластичного материала, и как Макс не старался не смотреть, взгляд упрямо возвращался к аппетитной, туго обтянутой попе. Разуваться Лена не стала и, позвав Макса за собой, прошла в зал прямо в сапогах.
   Он последовал за ней.
   - Ты кого нам привела? - с пренебрежительной улыбкой спросил высокий статный мужчина, стоящий у стены. В руке он держал бокал красного вина.
   Кольцо на среднем пальце с большим фиолетовым камнем источало силу как минимум двадцать пятого уровня и сразу привлекло внимание Макса. Да так, что взгляд словно приклеился к нему. С огромным трудом Макс оторвал взгляд от камня и тряхнул головой. По тому, как завораживал, гипнотизировал Предмет, Макс сделал вывод, что это кольцо подчинения. Рабочие с прииска, когда чесали языками за пивом, рассказывали про такие, но Макс не очень им верил.
   "Вот бы нам в бригаду одно такое", - подумал Макс.
   - Мой старый знакомый, - ответила Лена. - На прием к отцу.
   - Готов уступить очередь, - сказал владелец кольца, морща тонкий нос и посматривая на драные носки Макса. - Думаю, все-равно ненадолго.
   В зале находились еще двое молодых мужчин и женщина лет сорока. Эти были рангом пониже, но потрепанный вид Макса, казалось, оскорбил их гораздо сильнее. Они демонстративно встали и перешли в другой угол залы. Дама даже зажала нос рукой. На ее запястье Макс заметил красивейший браслет очень тонкой работы. Скорее всего, чистая сила в нем вообще не выполняла никакой функции, хотя в сплаве ее было намешано процентов пятнадцать, шестнадцать.
   - Как поживаешь, Валет? - спросила Лена, обращаясь к владельцу кольца. На Макса она больше не обращала внимания. - Что интересного на границах?
   - Сектанты на юге чудят, - ответил тот, вальяжно прислоняясь к стене и засовывая руку за пояс. - Кладбищенские ноют. Все как всегда, Лена, ничего интересного.
   Лена подошла к маленькому столику с графинами и бокалами и налила себе вина.
   - Это хорошо, что ничего интересного, - сказала она. - Значит, все под контролем.
   - Будет сила, будет все хорошо, - ответил Валет. - Главное, чтобы Петропавел не жадничал.
   - А чтобы он не жадничал, нужно побольше хорошего мяса, - сказала она, взглянув мельком на Макса.
   Хотела ли она его подколоть или говорила серьезно? В старых лохмотьях, обросший и немытый он чувствовал себя отвратительно и уже успел пожалеть о скоропалительном и невзвешенном решении заявиться в Цивильный Район.
   - Да где ж его возьмешь, - вздохнул Валет.
   - Что говорят Регуляторы? - спросила Лена.
   - Регуляторам не до нас, ты же знаешь, - ответил Валет. - Лишний раз к ним лучше вообще не суваться.
   - Ден умел выбить из них то, что нужно, - резко сказала Лена и осушила бокал. - Ищи подходы к Вербовщику, а то дела совсем плохи. Скоро самим придется действовать как сектантам.
   Дверь в противоположной от арки стене открылась и из нее вышла молодая девушка с таким выражением счастья и облегчения на лице, какое бывает у студента, сдавшего последний экзамен.
   - Добрый сегодня, - скзала Лена с улыбкой и пихнула Макса локтем в бок. - Давай, заходи.
   Постучавшись три раза, Макс вошел в кабинет.
   Проспер сидел за большим столом темного дерева и что-то записывал в блокноте. Обстановка была богатая, с налетом старопетербургской дворцовой роскоши, и сам Глава Клана, в наглухо застегнутом черном кителе с золотыми гербами, органично в нее вписывался. Поднаторевшим четвертым глазом Макс распознал мощные вибрации чистой, исходящие от перстней, во множестве украшающих узловатые сухие пальцы Проспера, а так же от гербов, которые чуть ли не звенели от переполнявшей их силы.
   - Ну, здорово! - сказал Проспер, отрываясь от блокнота и внимательно оглядывая Макса. На лице отразилось унавание. - Жив еще? Ну что ж, молодец. Правильно я на тебя тогда поставил.
   Макс поздоровался, неловко помялся у двери и, не дождавшись приглашения подойти ближе или присесть, сделал пару шагов к столу. Ноги в дырявых носках утопали в мягком, пушистом ковре.
   - А я к вам с предложением, господин Проспер, - сказал Макс.
   - Что предлагаешь? - спросил Глава, поднимаясь с кресла.
   Он подошел к буфету, украшенному цветными витражами, открыл створку и достал маленькую чашку тонкого фарфора. Открыл другую створку, за которой, к удивлению Макса, оказалась современная кофемашина.
   - Я здесь меньше года, - начал Макс. - И за это время не только остался жив, но и добился кое-каких результатов. На прииске у меня своя бригада из тринадцати человек, которая добывает ил с эффективностью плюс пятьсот процентов. И в скором времени будет еще одна такая же.
   - Угу, - пробормотал Проспер и нажал кнопку на кофемашине.
   Аппарат зажужжал, размалывая зерна. Потянуло терпким бодрящим ароматом.
   - Можете спросить у Лабера. Я лучший работник с тех пор, как в той части реки обнаружили черный ил и организовали прииск, - продолжил Макс. Проспер налил кофе только себе и невозмутимо вернулся к черному кожаному креслу. Макс решил не обижаться, хотя от запаха свежесваренного напитка у него аж слюнки потекли. - Често говоря, господин Проспер, мне здорово надоело жить в сыром бараке, и я не прочь применить свои навыки в каком-нибудь другом деле. Что скажете?
   - Скажу, что город не любит выскочек, - отозвался Проспер, осторожно отпивая из чашки. - Ты уже год здесь, а так этого и не понял. Печально, но в уме ты не прибавляешь, а значит проку от тебя ноль.
   - Я всего лишь предлагаю свои услуги в обмен на скромное вознаграждение, - сказал Макс. - Или вы любого, кто открывает рот, готовы считать выскочкой?
   - Когда-то я был лучшим работником Ушаковского прииска, - сказал Проспер и улыбнулся. - Лучшей, так сказать, говноройкой. Но лучшим я стал не потому, что нарыл этого говна больше, чем другие.
   Макс смутился. Пожалуй, не стоило себя перехваливать.
   - А почему же? - спросил он.
   - В те времена прииск атаковали каждый день, - сказал Проспер. - С юга, запада и востока. Пока один копал землю на речном дне, двое других сидели с арбалетами на лодке, а еще двое с револьверами и подзорными трубами на берегу. Такие тогда были бригады, малыш.
   - Почему же ваша бригада стала лучшей?
   - Не бригада, а я, - ответил Проспер, причмокивая и смакуя густой черный кофе. - Бригады приходилось менять, как перчатки. Жизнь добытчика не стоила и серебряка и дохли они как мухи. Самым безопасным местом считалось огневая позиция на берегу, потому что на ней можно было первым увидеть опасность, оценить ее масштаб и соответственно принимать решение, отстреливаться или бежать. Но я тогда уже усвоил главное правило города - выскочки долго не живут. Поэтому мне было спокойнее на дне. В тяжелом водолазном костюме, с большим баллоном воздуха, который я всегда таскал с собой. Конечно, это здорово замедляло работу, зато когда очередную бригаду вырезали или отстреливали, я просто уходил поглубже и пережидал. Так я и стал лучшим.
   Проспер улыбнулся. Зубы его были коричневыми от кофе.
   - Не сразу, конечно, - продолжил он. - Это звание досталось мне после четырех лет тяжелых работ, поганой баланды и скрипучей койки в сыром бараке.
   - При всем уважении к вашим достижениям, - начал Макс, но Проспер не стал его слушать и грубо перебил:
   - Помолчи!
   Макс благоразумно притих. Он давно понял, что из его затеи ничего не выйдет и мечтал только о том, чтобы спокойно уйти и добраться до своего барака. Но Проспер так просто отпускать его не собирался.
   - Пока ты можешь похвастаться только тем, что не сдох, - продожил он, отставляя пустую чашку. Положил локти на стол и смотрел на Макса со смесью гнева и раздражения. - Ты думаешь, что это достижение, но в городе тысячи крыс и собак, которые научились выживать, прячась в мусорных кучах и пожирая себе подобных.
   Макс поежился от воспоминаний о своих друзьях, которыми он пожертвовал, чтобы выжить. И ради чего? Чтобы гнить заживо в сырой вонючей яме, унижаться и проситься в гости к этому выжившему из ума старикашке? Черт возьми, где была его гордость, когда он решил пойти к Просперу.
   - Может городу и нужна еще одна крыса, - сказал Глава. - Кому-то ведь надо убирать помои и удобрять почву. Но Цивильный Район - это костяк, и я слежу, чтобы каждая капля чистой силы, которая достается нам напрямую от Петропавла окупалась с торицей. Прихлебателей и халявщиков я вижу сразу.
   Проспер встал из-за стола и поднял руку. На пальце блеснул белый камень.
   - Чую вас по бегающим глазкам, по жадным, изголодавшимся ртам, - говорил он, сжимая кулак. Макс почувствовал, что какая-то сила обхватила горло и потянула вверх. Он встал на носочки и захрипел. Проспер продолжал: - По вонючим грязным ногам, которыми вы топчете мои ковры. По дешевым Предметам, при помощи которых вы надеетесь сюда проскочить.
   Макс с ужасом осознал, что ноги больше не касаются пола. Невидимая рука, схватившая его за горло, потянула в сторону выхода.
   - Я беру людей сильных и отважных, способных постоять за город и быть полезными Петропавлу, - сказал Проспер, оскалившись и поворачивая кулак. Макса подняло еще выше. - Если осмелишься прийти сюда еще раз, потрудись найти аргументы более весомые, чем симпатичная мордашка и тонны черного говна, которые ты накопал.
   - Таких полезных, как Валет? - с трудом проговорил Макс. От возмущения он совершенно забыл о благоразумии. Неведомая сила медленно волокла его к выходу. - Вы лучше ему об отваге напомните. А то слышал, с регуляторами у вас беда.
   Он успел увидеть перекошенное яростью лицо Проспера, а в следующий миг вылетел из кабинета, больно приземлившись на копчик.
   - Пошел вон! - раздался громовой голос Главы Клана и дверь захлопнулась.
   Женщина с красивым браслетом так вздрогнула, что расплескала вино на розовую шелковую блузку. Мужчины, включая Валета, рассмеялись.
   - Приложите соль, - пробормотал Макс, кряхтя и вставая. Если бы не любовь Проспера к роскошным коврам, травмы было бы не избежать. - И все отлично отойдет.
   Лена стояла, скрестив руки на груди и широко, по мужски, расставив ноги.
   - Надо было тебя сразу предупредить, - сказала она, растягивая слова. - Еще на площади. Но порой здесь бывает так скучно.
   Она развернулась, прошла через залу и скрылась в круглой арке, ведущей в другие помещения дома.
   - Давай, приятель, - сказал Валет. - Дуй туда, откуда пришел.
   Макс, ни слова не говоря, надел ботинки, куртку и вышел на улицу. Дождь лил, как из ведра.
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"