Ворота города открываются рано утром, где-то через полчаса после восхода. Это жизненно необходимо, чтобы караваны, заночевавшие возле них, успели свернуть лагерь и выстроиться в хоть какое-то подобие живой очереди. И все равно каждое утро людской поток накатывает на тонкую цепочку стражи, словно бурная и стремительная горная река, лишенный хоть какого-то подобия организованности и порядка. И это хорошо. В такой толпе затеряться несложно. Когда сотни других ждут своей очереди, никто не станет тратить время ни на странный плащ из неместных материалов, ни на отсутствие поклажи, никто даже не вглядится пристально в лицо, а значит, не заметит и не всегда точные движения губ и глаз. В такой момент я просто одна из многих, а не отдельная личность, следовательно, проблемы появятся только, если возникнут лишние вопросы - а их отсутствие гарантировано моей легендой. Агни. Жестокий бог огня и крови. Его священники - это мрачный и таинственный культ, окруженный ореолом мистического почтения и даже страха. Ни один чиновник, а тем более стражник, будучи в здравом уме, не станет расспрашивать священника Агни - это доказано многочисленными наблюдениями и собранными по местности слухами. Более того, местные, как это не удивительно, готовы на все, лишь бы не привлекать внимание жрецов к своим персонам. Если верить не совсем надежным источникам, то просто сам факт известности имени человека такому жрецу уже сулит "счастливчику" многочисленные "радости" из которых скоропостижная кончина чуть ли не самая легкая. Все эти суеверия теперь сослужат мне отличную службу: пожалуй, не такой силы, которая не даст подозрительно скрытной (а от такого еще более опасной!) "жрице Агни" войти в ворота города в особенности в условиях утренней сумятицы. А потом немножко плутания по улицам, тихий переулок и ... странная жрица исчезает, зато в городе появляется на одну совершенно "обычную наемницу" больше. Наемники есть везде - они не привлекают внимание, а значит, особенно удобны для меня. Ну, а на выходе никакого контроля нет - выпускают из города всех. Просто, как вылупиться из яйца. Таков был план. К сожалению, а, впрочем, может и к счастью, исполнился он лишь отчасти...
Сначала все шло как надо: птички поют, солнышко приятно согревает панцирь, безоблачное небо навевает хорошее настроение, а бурый плащ со знаком огня позволяет не следить за своим местом в очереди: все равно даже в толкучке вокруг меня пустое пространство радиусом, примерно в метр. Минут десять-пятнадцать и вот я уже стою перед тремя стражниками, призванными проверять всех новоприбывших. Интересно, конечно, что они втроем смогут сделать, если очередной караван окажется замаскированным отрядом завоевателей. Впрочем, сейчас мне не до праздных размышлений: чей-то верблюд оказался менее почтителен к могущественному культу, нежели его хозяева, и изжевал мне край отличного нового плаща! В результате ореол власти и силы несколько потускнел, хотя, конечно, кто знает - может изжеванный верблюдом плащ это для местных знак особого внимания свыше. Я все равно никогда не запомню все людские приметы и суеверия, да и дела поважнее всегда найдутся. Наехать на капитана стражи, например. Специфическая поза, суровый взгляд ледяных глаз и презрительная усмешка - думаю этого достаточно. Второе и третье - легче легкого, достаточно изменить параметры талисмана маскировки, кстати, жрецы хороши еще тем, что излишек магии вокруг них не вызовет ну абсолютно никаких подозрений. Вот с грозной позой вышла заминка - как же вы криво устроены люди: ногу заело в самый неподходящий момент и, хотя это осталось незамеченным, я чуть было не растянулась посреди дороги. Впрочем, как уже было сказано - люди так ничего и не заметили, так что эффект даже превзошел все мои ожидания: капитан побледнел и вытянулся по струнке, его помощник, кажется капрал изо всех сил сжал рукоять меча, явно готовый выдернуть его из ножен в любой момент. Третий же - писарь неожиданно покрылся холодным потом и, рухнув из-за раскладного стола в пыль, уткнулся лицом в землю и начал что-то быстро бормотать. Впрочем, прежде чем я разобрала хоть слово, капрал с силой пнул его в бок носком сапога, заставив замолчать и схватиться за живот, а капитан, даже не заикнувшись о пошлине, неопределенно махнул рукой в сторону центра города. Если я хоть что-то понимаю в людях - вопросов ко мне нет. Только это, собственно, и важно: их странным поведением можно заняться позже, если будет время. Эти странности просто не успеют меня затронуть, потому что через десять минут я буду выглядеть совсем по-другому, и никто не сможет связать меня со жрицей Агни, прошедшей через ворота. А им, чтобы сообщить обо мне кому бы то ни было, надо сначала дождаться конца очереди - это еще часа полтора, а затем найти этого кого бы то ни было, то есть у меня в резерве минимум два часа. В общем, я махнула на стражу рукой (в переносном смысле, не хватало, чтоб их инфаркт хватил со страху) и пошла себе в город. Как выяснится чуть позже, я все-таки ничего не понимаю в людях.
Меня остановили на третьем повороте: там, где пересекаются две сравнительно крупных улицы. Их было человек десять: один в длинном свободном балахоне - явно чиновник, другой в богатом, но все же весьма практичном и удобном мундире - толи генерал, толи начальник стражи, ну и еще где-то десятка в полных кольчужных доспехах с кривыми мечами и стальными круглыми щитами. Гвардия Правителя города, если мне не изменяет память. Разумеется, было еще где-то полтора десятка гвардейцев в цивильном поверх кольчуг, шатающихся чуть в отдалении, и еще пяток-другой лучников на крышах и в окнах соседних домов, но их человек бы не увидел, а я потому учитывать не буду. Первый ход отдам им - только молчу и подозрительно улыбаюсь. С угрожающими позами экспериментов пока хватит - не хватало еще при них об землю грохнуться. Молчим где-то минуту, точнее я молчу, а они сопят, бледнеют и хмурятся. Наконец, генерал (вроде бы генерал) не выдерживает: "Ты его не получишь тварь, ясно! Тебе придется убраться отсюда немедленно или мы выкинем тебя по кускам! Так что давай, выбирай... и без фокусов - нас больше, чем ты думаешь!" Ага, все ясно - нет, ну, совсем все, до последней мелочи. Да из твоей речи, парень, даже каварг все уяснит и разложит по полочкам, кто бы спорил. Ну, а про "больше, чем я думаю" я уже свое мнение высказала. Да и вообще недосуг мне в истории ввязываться, так что я невинно пожимаю плечами и проскальзываю между стражей. Им-то кажется, что они плотно стоят - но это лишь видимость. Вот бы они отвалили - не хватало еще сражаться в первой же самостоятельной миссии. Да и вообще в плане таких стычек точно не было, зуб даю и не один, все равно новые вырастут. Увы, генерала несет: "Ты! Как ты это сделала... Воины, окружить! Взять живой или мертвой!" - Хм, кажется "мертвой" им больше нравится. Впрочем, не важно мы - мирный народ и я не собираюсь распускать руки только из-за людской глупости. Шаг в сторону, поднырнуть под руку с мечом, звон металла за спиной... Люди все-таки такие медлительные: стоят и целых две секунды врубаются, как это они сшиблись бронированными лбами, а я стою вне кольца и не думаю убегать. Этого для генерала достаточно: забыв об осторожности, он кидается на меня как бешенный, надеясь смять меня одним ударом. Мы мирный народ, но и нас можно довести. Еще один шаг и аккуратно выставленная подножка (сложность координации движений заставляет скрипеть зубами - какие же у вас кривые ноги!). Генерал, как и ожидалось, затормозить не успел и с характерным звоном припечатался об землю - готов! Часа так на два, на три. Еще десяти секундная пауза: чувствую, что сейчас будут избиение - они думают, что меня, я знаю, что их. Решение приходит неожиданно: дружелюбно развожу руками, улыбаюсь, а сама тем временем аккуратно показываю чиновнику палец - безымянный с кольцом-печаткой одного не очень тайного, но очень влиятельно общества. Враждебное культу Агни, кстати. Чиновник чуть не упал, задышал тяжело и начал вращать глазами - причем каждым в свою сторону и с разной частотой. Ну, а мне что делать: я показываю ладони, у людей это кажется - знак миролюбия (а у других моих знакомых - самое страшное из оскорблений жестом) и самым миролюбивым тоном произношу: "Может, пойдемте чаю выпьем, поговорим..." Почему гвардейцы чуть мечи не выронили, я же ничего смешного не сказала? Странные вы люди все-таки ...
Через пару минут мы уже сидим в прохладной полутьме чайханы. Капитан медленно оклемывается на лавочке, стража (вся, включая и лучников) нервно оттирается у стен и поглощает чай такими темпами, что хозяин сегодня удвоит годовой доход. Если, конечно, чая хватит. Мы тихо беседуем с чиновником - советником по внешней политике, тихо по местному - это так, чтобы нас слышала только вся чайхана и те, кто стоят в паре метров от входа. Впрочем, это оправдано: здесь, если у стен и есть уши, то городской палач и его дыба - гарантия тому, что все они исключительно глухие. А знак Агни на моем плаще вообще сворачивает их в трубочку (не помню точно, что будет с тем, кто случайно подслушает разговор с участием жреца - кажется, ему даже легкую смерть не обещают). "...Ну, вот так я и оказалась здесь с перстнем и плащом, советник Джухнаб" - моя история - чистая правда, опуская некоторые подробности, о которых люди даже не догадываются спросить. "Хм, хм... Значит просто-напросто шпионка - чужеземная шпионка... хм, хм" - советник потягивает чай, скрестив ноги. Везет человеку - мне после такого потребуется лом, чтобы разогнуться. "Я предпочитаю определение "независимый исследователь", советник. Шпионаж вне моей компетенции. Сферы интересов наших государств не пресекаются в принципе, подумайте хотя бы о расстояние. Я лишь изучаю ваш быт и нравы, в поисках достаточно высоконравственной цивилизации для установления контакта и взаимовыгодного сотрудничества". Джухнаб качает головой: "Я понимаю, понимаю. Конечно, нелегко признавать, что есть народы, для которых мы не более чем отсталые варвары, но я знаком с различными философскими школами и примерно представляю, как вы к нам относитесь. Поэтому и расскажу вам, в чем собственно дело". Дело? Интересно, интересно, какое дело могло заставить местных, скажем так, весьма религиозных людей выступить против культа Агни, да еще в таком явном виде. "Где-то два года назад начальник гвардии Чиблай, тот, кого вы так легко вырубили, госпожа, взял на попечении сироту - мальчишку. Как это не удивительно, но этот несмышленыш - единственный, кто выжил после Дани Агни в его селении. Везучий, в общем, парень. У Чиблая он прижился, семьи-то у командира не было, да и сам Чиблай тоже из простых, даром, что в военачальники выбился. Прямо говоря, они друг к другу привязались. Я-то сначала думал новый ручной зверек у командира, только что разговаривает. У Чиблая и так две кошки, змея, да еще птиц приблудных сколько-то. Ан нет, мальчик прижился - и грамоте и военному делу постепенно учиться начал, видно наследника Чиблай себе готовил - всяко лучше свой выкормыш, чем очередной спесивый дурак-наемник. Ну, а потом... Потом на нем метка проступила. Коли не знайте - это знак особый, Агни так метит тех, кого в жертву хочет. А еще говорят, жрецы их колдовством на неугодных призывают, дабы повод избавиться был. Кто знает... В общем, первых двоих Чиблай даже на порог не пустил. Те пригрозили расправой. Тогда он их в дом и впустил - гвардейцы потом их ошметки, только что не с потолка сковыривали. Погорячился, что с него возьмешь. А теперь мы словно в осаде - и командир, и приемыш его считай покойники, да правитель против. Послал он делегата культа далеко и надолго, а гвардии этих двоих охранять поручил. А потом и вы прибыли. Ну, мы и всполошились". "Да... А что такое эта ваша Дань Агни, советник?" - я задаю вопрос и молюсь про себя, чтобы он не ответил: с меня хватило и просто рассказа. Приносить в жертву живых существ! Мы даже врагов не убиваем, а тут... Молчи, только молчи человек, иначе твои слова будут преследовать меня по ночам! "Дань Агни - о, это просто, госпожа, мелкий поселок, выбранный по звездам, ну, или просто не уплативший дань культу, окружают воинами, сгоняют всех жителей в кучу в центре, разламывают хижины, сносят обломки туда же... и поджигают. Огонь, кровь и горелая людская плоть - любимое блюдо Агни. Обычно один ритуал раз в три месяца, бывает чаще. Разное говорят".
Мне плохо. Я почти вижу, как люди горят заживо, вижу их агонию и боль, вижу, как матери пытаются поднять детей повыше, из последних сил оберегая их от пламени. Теперь я знаю, почему для исследователя опасно иметь богатое воображение. Увы, уже поздно - боюсь, я никогда не избавлюсь от этой картины перед глазами. Раз в три месяца... За два года они губят больше жизней, чем весь мой народ за последние двести лет. И это притом, что мы прошли через две войны за это время, а у людей это период мира... Чем больше я изучаю вас, тем более отвратительными вы кажитесь мне. Мы мирный народ и мы никогда не поймем как вы живете со всем этим. Но это лирика - а есть дело, большее дело: где-то рядом погибают люди, разумные, да просто живые. Я должна защитить их - это долг, добровольно принятый моим народом. Вам не понять: вы исповедуйте чудовищный принцип невмешательства. "Мы не должны вмешиваться в суверенные дела других" или "Мы не до конца осознаем ситуацию, лучше не вмешиваться" или просто "Это не мое дело, меня это не касается" - такие слова никогда не осквернят воздух моей Родины. У нас тот, кто мог защитить жизнь, но не захотел, даже более виновен, нежели сам убийца. Мы мирный народ, но мы еще и гарант мира для любой связанной с нами цивилизации. Да, что там объяснять - надо действовать: "Советник Джухнаб, я бы хотела увидеть этого ребенка. Мне кажется, я и моя страна можем оказать вам посильную помощь в таком важном вопросе, но необходимо как минимум мое личное присутствие". Человек пожимает плечами - от него в прямом смысле слова несет сомнениями, но, в конце концов, логика пересиливает иррациональные опасения: "Как вам угодно. Хотя вмешиваться в дела, связанные с культом опасно - ваша Родина далеко, а вы хоть и опытный боец, но все-таки слабая женщина. Я бы на вашем месте..." "Советник Джахнуб, со всем уважением, но вы - на своем месте, а мое оставьте мне. Каждое слово - это потерянное время. А оно порой дороже любых сокровищ". Еще одно пожатие плечами, странный взгляд, но советник, наконец, поднимается на ноги. По-первому его слову, двое дюжих гвардейцев взваливают капитана на плечи и мы все дружную (ну может не совсем дружную...) толпой устремляемся к обиталищу бравого вояки. А я тем временем уже почти физически чуяла неприятности.
Дверь открылась медленно, несмотря на торопящие окрики советника. Щуплый гвардеец подозрительно оглядел нас - задержав взгляд на моем плаще, а лишь затем кивнул советнику и открыл двери полностью. Надо было давно избавиться от плаща - мне неприятна даже мысль, что меня ассоциируют с душегубами-фанатиками. Да он еще и вызывает косые взгляды в сторону советника, беседующего со мной, хотя абсолютное большинство видит во мне шпионку под конвоем, а в капитане павшего во имя города героя. Мы входим в дом, хотя его, пожалуй, можно назвать дворцом: три этажа, масса комнат и коридоров. Красивое старинное здание - от него и пахнет старым камнем, пылью и... смертью! Времени на раздумья нет: оттолкнув стоящего у лестницы гвардейца, я почти взлетаю на третий этаж: там, где, по словам советника, караулят ребенка. Вот и нужный коридор - здесь запах сильнее многократно, хоть для человека он все еще не различим. Кроме того, пахнет солнцем и городом - наверное окна распахнуты настежь ... А еще отвратительный запах крови и стали - боюсь, я все-таки опоздала... Увы - все кончено: осколки драгоценного по местным меркам стекла плавают в красной луже крови. Два человека. Два гвардейца. Два самых доверенных солдата. Два трупа со странными короткими стрелами, торчащими из груди. Все ясно с первого взгляда: окно разбили и проникли в комнату с помощью магии: ею здесь воняет все. Стража прибежала на крик мальчишки - видимо тот среагировал быстрее, чем надеялись похитители. Затем они перешли к плану Б, расправившись с охраной неизвестным мне методом: стрелы не должны пробивать такие доспехи, а тем более без рукопашной не отбросить тело так, чтобы оно сломало прочный стол у стены. Загадка... Впрочем, неважно: так и не побеспокоив основную часть стражи, нападающие ушли обратно в окно, там, кажется, переулок. Выглядываю: так и есть - тихий сонный переулочек... и еще одно тело - патрульный так и не успел подать сигнал тревоги... Если бы не мое чутье - мы бы пришли сюда нескоро, а так прошло лишь десять-пятнадцать минут, если верить запахам... Десять минут! Чего же я стою, как каварг! Бежать, бежать и молиться всем известным ногам, что не заклинит ноги...
Я догнала их через семь минут. Они думали - затеряются в сутолоке. Помылись бы для начала и барахло магическое сняли - их за полгорода унюхать можно. А так идут, будто прогуливаются, такие мирные и незаметные... убийцы! Их трое: двое высоких, явно в доспехах под одеждой, третий - пониже, но от него больше всех несет магией - сразу видно один из культистов! У одного из высоких на плече сверток: грузный такой, толи ковер, толи рулон ткани - только вот пахнет от свертка человеком и кровью. Ну и каваргу ясно: не потащат мальчишку просто так через полгорода - маскировка нужна. А на месте прикончить - это не их стиль, им подавай алтарь, да ритуальный нож. Ан нет, не дождетесь! Последние метров пять проделываю на животе, чувствуя, как скрипит панцирь об камень. Уже почти затормозив, я таки успеваю схватить громилу со свертком за ноги. Он так ничего и не понял, пока не встретился лбом с плиткой, которой выложена дорога в богатом районе. Остальные двое по инерции сделали еще шаг и лишь, затем начали поворачиваться - чересчур медленно! Низенького отправляю в полет ударом левой, нечего колдовать пытаться! Второй замахивается мечом, но получает удар в солнечное сплетение и выходит из боя надолго. Добить? Увы... мы мирный народ и не добиваем поверженных - даже таких. Тем более, тот десяток, что проталкивается через толпу, не очень похож на гвардейцев... В общем, сверток на плечи и бегом, бегом! Иначе мне опять придется применять силу.
Со своими я встречаюсь минут через пять. Растрепанный вид (пришлось на ходу перенастраивать талисман маскировки) говорит сам за себя: подбежавшие гвардейцы помогают мне не упасть, что актуально, ибо ноги таки заклинило, а капитан одним рыком разрывает ткань свертка. Вскоре пленник - светловолосый мальчуган свободен и вместе со всеми рассматривает неожиданную героиню дня. Уделать двух закаленных вояк, да еще и с магом в придачу - это кое-что значит! Впрочем, мне недолго принимать благодарности воинов и, в особенности капитана Чублая, который разве что в пояс не кланялся - подоспевший и сильно запыхавшийся советник высказывает дельную мысль убраться в безопасное место. Ближайшим таковым оказывается его собственная резиденция - она, кстати, настоящая крепость в миниатюре с мощными стенами и окованной железом дверью. Ну и разумеется без окон. Его предки, видите ли, страшно боялись покушений. Зная людей, утверждаю: не зря боялись, а может даже заслуженно боялись - с политикой поведешься, во что только не вляпаешься. В любом случае, однако, мы теперь уже точно дружной толпой двинулись туда - с охранением со всех сторон, проверяя каждый закуток по дороге... в общем, со скоростью неторопливого каварга.
В этот раз достаточного кодового слова: дверь распахивается моментально, а старик-слуга тут же отходит в сторону, пропуская важных персон. По словам советника в доме только абсолютно надежные потомственные слуги и стражи - здесь с этим строго. Других входов нет, да еще и барьер волшебный, защищающий от магии и - как я только что поняла от моего обоняния. Советник входит первым - за ним я с мальчиком, следом... следом дверь закрывается так резко, что гвардеец, шедший за мной, похоже, отделается минимум сломанным носом. Вспыхивает резкий волшебный свет, наполняя комнату удушливым духом магии. Мне, впрочем, и без него видно, что в этот раз все серьезно: два десятка воинов в кольчугах, да парочка в подобных моему плащах, правда, у них они, как мне кажется, самые что ни на есть подлинные.... Глухой стук - советник падает на пол, получив от слуги удар по голове тяжелым светильником. Остекленевшие глаза, слишком четкие, но вместе с этим отрывистые движения... Надо было раньше вспомнить, что банальное внушение мне не учуять... Теперь уже поздно. Старший из жрецов что-то говорит, кажется, предлагает сдаться. Не важно. Видят Боги - я этого не хотела, но защитить ребенка - мой долг. Первое: один удар - старик сгибается пополам, дабы не путался под ногами. Второе: мальчишка улетает в дальний угол, теперь чтобы добраться до него, им придется обойти меня. Третье - самый быстро реагирующий воин улетает обратно со сломанной рукой. А потом... потом меч со звоном врезается в мое лицо - иногда и я делаю ошибки. Воин вырывает оружие обратно, ожидая потока крови - его не будет. Лишь по гладкой коже разбежались трещины, а пара черепков с хрустом разбиваются об пол. А ведь это была моя любимая маска... Вот теперь я разозлилась!
Как приятно разогнуться в полный рост, как приятно вытянуть затекшие ноги. Почему же они смотрят на это с таким страхом и удивлением? Ах, да... я же не сказала, что я не просто не человек - я даже не человекоподобна. К черту маскировку - обратная трансформация рассеивает ее мгновенно, обнажая мое покрытые кицинтовым панцирем тело. Лишь плащ, амулет и кольцо - настоящие, остальное всего лишь иллюзия. Но это только начало: стремительно разгибаются ноги, выпрямляясь в полные два метра. Какой же вы коротконогий народец! Лишь способность сгибать суставы под невероятным для вас углом позволяет нам принимать ваш облик. Теперь очередь рук развернуться в полную длину, а следом вытянется на полметра вверх шея. Наконец-то какая-то реакция: пятеро бросаются ко мне, но медленно - слишком медленно! Плащ падает на землю, обнажив мой главный секрет: четыре отточенных клинка с широкими и острыми лезвиями. Почему четыре? А потому, что две толстые человекоподобные руки, распадаются с характерным щелчком на четыре - тонких и трехпалых. Как приятно размять руки, пусть даже с помощью мечей!
Мы мирный народ. Мы не воюем уже много лет. Мы отрицаем убийство. Но мы не беззащитны. Мы знаем, что многие любят поживиться за счет слабых, а ведь мы несем ответственность и за других. Совершенная школа владения оружием - вот гарантия нашего мирного существования. Вы люди, просто топчитесь на месте, размахивая клинком, будто отгоняя насекомых. Мы... танцуем с оружием. Разве битва - это не искусство? Главное красота движений - остальное приложится.
Это избиение. Я со своим ростом, длиной рук и скоростью движений парирую все их удары без особого напряжения. Добавьте, что мускулы нам заменяют сложные гидравлические системы, позволяющие одним ударом сломать дерево средней толщины, а также, что кицинт не уступает прочностью стали - и вы поймете с кем на свою голову связались культисты. Я не убиваю - это запрещено: я отрубаю руки с мечами. Если быстро перекрыть кровотечение - они могут выжить. А могут и погибнуть от потери крови - неприятно, но необходимо. Через несколько минут все кончено: двое скрылись, остальные или валяются со сломанными костями или медленно истекают кровью. Один из жрецов тем временем старательно что-то на меня колдует. Увы - ментальные тренировки и мощная защита в амулете в один голос сообщают, что ему ничего не светит. Это моя победа. Я скидываю маску: в ней больше нет нужды. Наши лица не похожи на людские: вытянутые челюсти, глаза по бокам головы - из местных животных мы больше всего напоминаем ящериц. Но мы другие - наш внутренний скелет дает лишь опору, остальное обеспечивает панцирь. В лице вообще нет костей, лишь подвижные чешуйки кицинта, что и позволяет вытянутым челюстям скрываться за ровной маской. Без нее, впрочем, они тут же возвращаются в нормальное положение. Нравится? Первый так вообще упал без сознания - а вот второй кажется не впечатлился. Он смотрит мне в глаза и улыбается! Точнее скалится, показывая ровные зубы. А из-под плаща его высовывается тупое рыло уже заряженного арбалета... Неприятное оружие - лишь оно может на расстояние пробить кицинтовый панцирь. Но хоть теперь ясно, как убили гвардейцев во время похищения, жаль, я вряд ли кому об этому расскажу
Если бы он выстрелил в меня! Можно попытаться отбить стрелу мечами... Но он хитер, и, хищно дернувшись, арбалет пускает короткую стрелу в мальчишку, замершего у стены. Архх! Я не успеваю сбить ее мечом, слишком быстро! Остается лишь нырнуть вперед всем телом, ловя стрелу грудью. Больно - очень больно, когда стрела пробивает панцирь и разрывает мягкие внутренние ткани. А еще больнее, когда при рывке к мерзавцу из груди вырывается струя мутной жидкости.
Наша кровь не алая. Мы другие. Но наша слабость именно в этом. Открытая рана - смертельна, ибо гидравлическая жидкость, заменяющая кровь, выливается наружу при каждом усилии, полностью парализуя тело. А еще запах... Он полезен, он нужен... Особое вещество, которое мы принимаем перед миссией. Запах моей крови проникает в ноздри, подавляя сознание. Не двигаться - спать, спать до прихода помощи... Движение прекращается, останавливаются судороги, оберегая бесценную кровь. Движение - это смерть, покой - возможность выжить. Я замираю, окутанная ароматом собственной крови, лишенная воли к борьбе. Священник осторожен: он выпускает вторую стрелу, пробив мне грудь еще раз. А потом берет кривой нож и идет: толи ко мне, толи к мальчику - все равно. Я так хочу спать. Ребенок... человеческое дитя. Надо помочь, надо драться... Но это смерть. Внушение, программа, пробужденная ароматом, не даст сдвинуться, не позволит шевельнуться. Жрец проходит мимо, чуть не наступая на мои ноги... Такой хрупкий - обычный человек и так близко... Инстинкт древнее, чем любое внушение... Мы мирный народ. Мы не убиваем - никогда! Но при этом мы самые опасные хищники нашего мира. Мы смертоносны - всегда, как бы не пытались измениться.
Нога метается вперед, нанося удар... А затем трехпалая ступня со щелчком схлопывается пополам: тяжелый и острый противопоставленный палец сходится с двумя основными... Я вырвала жрецу четыре ребра, разорвала легкое и сердце, раздробила грудину. Таким ударом наши древние предки убивали любую добычу, любого врага. Мы нынешние не деремся ногами - их удары почти всегда смертельны и оставляют жуткие рваные раны. Зато их гидравлика отделена от основной - паралич не распространяется на них. Основная лишь амортизирует движение ног - и эта амортизация выбрасывает последние капли крови из моей груди. Темнеет в глазах... Кажется, гвардейцы выбили дверь... Я спасла, я смогла...
Утро... Солнце приятно нагревает панцирь. Солнечный луч пляшет на кончике носа... Жива... я жива! Даже не больно... а еще я могу шевелиться, пусть не уверенно, пусть силы не вернулись и на четверть, но я больше не беспомощная груда мяса! И это хорошо, очень хорошо! В ноздри проникает волшебный аромат живых цветов. Если их сорвать его скоро сменяет гнилостный запах смерти, но пока цветок жив - нет ничего прекраснее. Я раздвигаю веки. Рядом, согнувшись в жутко неудобном, явно человеческом кресле сидит Айяярвадж-нэвввей... Обойдемся без полных имен, ладно? В общем, просто Аййя - мой напарник во всех прошлых миссиях, мой друг... и даже больше. Я верила, что он успеет, я надеялась... Но все-таки как он это сделал?! Он был на другом конце этой страны - в неделе конного пути. А... неважно! Главное он здесь, рядом со мной. Я аккуратно, дабы не упасть без сил, вытягиваю шею и кладу ему голову на грудь. Спит... Видимо сидел здесь всю ночь, пока не затянулся панцирь... Клянусь Богами - когда вернемся, бросим все и пройдем церемонию. А то в следующий раз - вдруг не успеет? В пятый может и не так повезти, как в предыдущие четыре. Ладно... неважно. Сейчас надо спать - лучше прямо так, оставив голову у него на груди, пусть знает, что я просыпалась. Битвы всегда так выматывают... нет, что ни говори - а мы все-таки мирный народ.
Примечание: Каварг - крупное (3-3,5 м длиной) пресмыкающееся. В силу невероятной скорости регенерации и нечувствительности к боли - практически единственный источник мяса для "пацифистской" цивилизации (т. к. их не приходится убивать, можно просто отрезать кусочек) Отличается медленной реакцией и полным отсутствием разума за ненадобностью. Живое олицетворение выражения: "Ползу, слышу кого-то бьют, оборачиваюсь - меня".