Опять же я балда! Должна была прежде всего о маме подумать - всё-таки её День рождения. Ну хотя бы предупредить, что ей в подарок приготовлен особый сюрприз с участием нелюбимейшего Мурзы. Тогда она внутренне подготовилась и подсказала бы, в какое время лучше всего выпустить на арену кота. А то вышло, что главной фигурой именин стала не хозяйка дома, а какой-то бесхвостый комок. От такого неуважения у кого угодно слёзы брызнут! Мы с папой так непростительно увлеклись нашим кошачьим цирком, что совсем забыли о маме, которую-то и хотели таким особым способом поздравить... С того дня мама стала относиться к Мурзику ещё непримиримее. Не спасли даже заработанные на показе денежки, которые мы подарили имениннице на желанную поездку к косметологу.
И всё же наш номер удался. Гости не хотели верить, что это мы сами без специального дрессировщика так натаскали кота. Папины и мамины друзья уже были в курсе Мурзиковых охотничьих подвигов, но считали эти россказни пустой болтовнёй. А тут сами смогли убедиться, на что наш кот способен. Сначала мы несколько раз на бис показали "Ать-два", а потом решили продемонстрировать ещё и "Встречу". Честно говоря, я не была уверена, что Мурза захочет встречать папу в присутствии посторонних людей - коты, как известно, существа не слишком публичные, пугаются всякого шума и шороха. Но и тут Мурзик оказался на высоте, на задних лапках, как положено, поплясал и песенку свою спел.
Разговоры про учёного кота быстро разнеслись по всему городку. Многие захотели полюбопытствовать на этакое доморощенное диво. Ко мне даже подошла учительница биологии, предложила показать нашу дрессуру перед очередным родительским собранием. Я, конечно, не против, если папа со мной пойдёт. А главное - если Мурзик не растеряет артистичность в чужом незнакомом месте и при многолюдье.
Всё это я объяснила Татьяне Степановне, пообещав сначала хорошенько порепетировать с котом. Мы с папой потихоньку от мамы привезли (на плече, разумеется,) Мурзика в школу и два раза прогнали свою программу. Ничего вроде, хотя Мурза сначала было дичился. Но, обнюхав новые углы, успокоился и стал, как дома, охотно топать и мурчать.
И тут я решила еще какой-нибудь номер с ним разучить.
Должна признаться, что мои контакты с Мурзиком день ото дня налаживались всё лучше. То ли он понял, что я ему не враг, а самый что ни на есть добрейший друг, то ли в моём к нему отношении стали больше улавливаться привязанность и любовь - точно и сама не знаю. Но он почти перестал проверять на мне крепость своих когтей. Изредка лишь прихватит лапищей мою руку, когтищи чуть выпустит и придерживает. Я не дёргаюсь и молчу, даю ему понять, что с почтительностью переношу даже такую наглость. Мурзик подержит-подержит, да и расслабит свой капкан - иди, мол, зла тебе не будет.
Я стараюсь не повышать на него голоса, даже команды подаю тихо и спокойно, чтобы кот не пугался и не расстраивался. Так, беседу с ним беседую. Этому меня папа научил. Он всегда говорит, что самые умные и послушные животные вырастают у тех хозяев, которые с ними обращаются в прямом смысле по-человечески. Уважают, никогда не кричат на них, не треплют и не обижают, не забывают баловать и холить. Но самое главное - четвероногие должны очень хорошо уяснить для себя, что нужны своим близким, что у них есть свои обязанности в семье. Мне кажется, наш Мурзик стал намного покладистей, когда понял, что имеет собственную службу. С папой в лес и на охоту ходить, со мной - заниматься дрессировкой и выполнять разные трюки.
Эту-то дрессировку я и решила продолжить в оставшееся до собрания время. Придумала аж три номера. Первый, собственно, уже давно был разучен - путешествие на моём плече. Я только немного его усовершенствовала и назвала "Горжетка". Теперь Мурзик должен был не просто восседать, а лежать, обернувшись вокруг моей шеи наподобие воротника. Голова и передние лапы свешиваются с одного плеча, задние лапы - с другого. Ростом кота Бог не обидел, пушистостью тоже. Так что обернуться вокруг моей тощей шейки - никакого труда. Если бы у котофея был хвост, то вся эта композиция и впрямь походила бы на настоящую меховую горжетку. Ну да ладно, и так прикольно.
Со вторым номером тоже особой сложности не было. Мурзик уже хорошо умел приветствовать папу и меня, вставая на задние лапы. Оставалось научить его в таком положении крутиться вокруг своей оси. А чего не сделает учёный кот за кусочек вожделенной колбаски! Я втихую изрядно поубавила семейный запас копчёной колбасы, чтобы Мурзик побыстрее понял, что от него требуется, и превратился в заядлого танцора.
Самым же "эксклюзивным" стал третий номер - "Лыжи". Весь наш цирк работал в зимнее время, когда в городке на лыжах не катались разве что мыши. Даже многих собак ребятня превратила в ездовых. И нам с папой с помощью опять-таки волшебных кусочков удалось научить кота тащить меня за собой на лыжах. Приспособили мои маленькие лёгонькие детские лыжонки, сшили для Мурзы специальную шлейку. Папа стал поодаль. Как только упряжь с ездоком (со мной, то есть) была готова, я тихонечко скомандовала "Мурзик, вперёд", а папа позвал его к себе, протягивая колбаску. Так несколько раз. Поначалу кот нёсся прыжками, но на третий день тренировок дотумкал, что рациональнее двигаться неспешно. С этого момента он стал важно рысить по укатанным дорожкам, везя меня на моих окоротышах. Я, конечно, помогала ему, толкаясь палками (хоть и здоров наш Мурзик, а всё же только кот), но общее впечатление было препотешным.
Маме мы про нашу дрессировку ничего не говорили - она любое упоминание о Мурзиковых успехах воспринимает как-то неадекватно: сердится, ругать его и нас заодно принимается. Не сказала я и про то, что приглашена выступить с котом перед родительским собраним. Пусть будет для неё сюрприз, когда другие родители начнут хвалить нас с Мурзой за успехи. В том, что успех будет, я день ото дня сомневалась всё меньше.
Глава 12
Кот Мурзик:
Я, несомненно, кот мудрый, многое разумеющий в этой жизни. Откуда-то, скорее всего из космоса, я получил знание про повадки мышей и крыс; внутреннее чутьё рассказало мне о извечном антагонизме между котами и собачьим племенем; даже порядки, заведённые в человеческом доме, где пришлось жить, выучил назубок и никогда не путаю свою блестящую мисочку с вульгарными расписными тарелками хозяев. Я даже научился ладить с Холодильником, Пылесосом и Стиральной Машиной, а по вечерам люблю вглядываться в мерцающее окно во вселенную, которое почему-то несуразно называется Теле-визором. Да-да, не Взором, а каким-то непонятным визором.
И всё же по натуре своей я остаюсь шаловливым дурашкой, готовым в любое время суток (предпочтительно ночью) затеять весёлую игру - было бы с кем и чем заняться. Уверен, что даже сам Кот Учёный из Пушкинского Лукоморья поддержал бы меня в этих играх и составил компанию. Хотя кто знает...
Эта моя игроманская сущность и стала причиной того удивительного и невероятного, участником которого я стал.
Началось с простого - с попыток хозяев сделать из меня ручную зверюшку. Ещё в ранней юности я убедился, что каждый человек, в зависимость к которому попадают живые существа - от слона до белки, непременно стремится сделать их послушными своей воле. Зачем? Даже мой интеллект до сих пор не нашел этому объяснения. Ну нравится тебе, чтобы котёнок или щенок ел у тебя с руки - просто корми, и всё, не требуя чего-то взамен. Так нет: двуногим непременно нужно что-нибудь получить в ответ: покорность, к примеру, или даже заискивание. Дружба на равных мало кого из них устраивает.
К счастью, я довольно скоро понял, что в доме Алика всё несколько иначе. От пригретой животины, то есть от меня, никто ничего не требовал (за исключением хозяйки, которая свято веровала, будто не только кот, а и все прочие существа на этом свете есть её вечные должники). Меня ничего не заставляли делать и даже не просили - мои благоразумные хозяева просто мне что-нибудь ПРЕДЛАГАЛИ.
- Давай, Мурзик, сходим на прогулку?
- А на охоту?
- Хочешь на коленках посидеть?
- Может быть, и на плечике прокатишься?
- А не соизволите ли Вы, Мурза Котофеевич, выразить приветствие входящим в дом Алику или Жене?
- И не будете ли так добры, чтобы задом наперед шаг отчеканить?
В моём представлении такое обращение больше было похоже на приглашение к игре. Тем более приятное, что, если я соглашался, обязательно следовало моральное и материальное поощрение. Например, преподносилось какое-нибудь угощение, чаще всего кусочки копчёной колбаски, которую я обожаю почти как валерьянку. Какой же находящийся в здравом рассудке кот откажется от развлечений с перекусом ? И я старательно делал то, на что меня столь деликатно подбивали то Алик, то ставшая закадычной подружкой Женька. Поверьте, это совсем не трудно, коли обязаловки нет. Просто забава, упоение, полёт! Попробуйте сами, и поймёте то, чего никак не могли уяснить друзья-соседи моих хозяев, распускавшие слухи о какой-то сверхдрессировке подвального кота.
Играть и шалить в компании приятных людей стало для меня сначала интересным занятием, а вскоре и потребностью, почти необходимостью. Если Алик долго не ходил в лес, или Женя была занята своими нескончаемыми уроками, я скучал и начинал куролесить, непомерно раздражая тётеньку Веру. Нужно отдать должное моим друзьям - они почти сразу замечали мою хандру. Тогда кто-нибудь обязательно находил повод повторить разученные упражнения или сгонять на час-другой на прогулку.
Так постепенно у меня появился целый набор фортелей, которыми я мог радовать домашних и удивлять посторонних. После Дня рождения Веры мне очень понравилось показывать их на людях. А тут как раз Женька начала придумала для меня новые номера. Особенно интересным показался бег в упряжке. Освоив это не слишком-то и лёгкое дело (пойди-ка поупирайся на прикатанном снегу, таща за спиной 40 кг девчачьего веса!), я готов был хоть каждый день топтать лесную лыжню. Зимой Алик редко брал меня на охоту - неудобно с увесистой тушкой на плече тропить глубокую лыжню и отталкиваться палками. Да и котам, когда снег мягок, бегать по нему несподручно: лапки коротки, попка тяжела, то и дело увязаешь в ледяном пуху. А по утоптанной дорожке или лыжне - сколько угодно, пожалуйте, ради развлечения прокатим (или прокотим?) за милую душу. Правда, сам хозяин в мою упряжь не вставал, боялся, что не потяну. Мне же кажется, что я и его смог бы прокатить - ну, или хотя бы сдвинуть с места. Но и Женю катать было приятно и весело.
Итак, все предлагаемые хозяевами занятия я принимал с охотой и делал требуемое старательно и тщательно. Такой уж у меня подход к своим делам. В тот вечер, когда Женя в очередной раз пригласила прокатиться, я быстренько впрыгнул в прогулочную шлейку и стал ждать выхода на старт. Моя амуниция почему-то была украшена разноцветными ленточками, и Женя была в новом красивом костюмчике, который надевала на нашу прогулку только один раз 23 февраля (в честь какого-то главного папиного праздника). Поехали мы не в лес, как водилось прежде, а по расчищенной снежной дорожке порулили прямо к небольшому зданию школы, куда, судя по запахам, пришло много детей и взрослых людей.
Когда мы почти подъехали, Женя попросила меня "Мурзик, вперёд, вперёд!", сама стала сильнее отталкиваться палками, и мы понеслись во всю мою прыть. Девочка вдруг громко закричала:
- А вот и артисты-ы-ы приехали-и-и!
Как бывает в наших краях в конце марта, в этот час ещё было светло. На Женькин крик из окон школы стали выглядывать любопытствующие. Дети и взрослые, среди которых я заметил и моего хозяина Алика, и маму Веру, всплескивали руками и смеялись, а потом начали хлопать в ладоши - аплодировать. Мне было от этого очень весело и казалось, что сейчас произойдёт еще что-то очень важное и хорошее.
Подкатив к крылечку, Женя сняла лыжи, и мы направились прямо в зал к собравшимся - туда, где мы уже несколько раз вместе с Аликом репетировали мои старые и новые номера. Как только какая-то взрослая барышня сказала, что сейчас будет выступать кот, выдрессированный (какое противное слово, почти как "брысь") Женей и её папой, мы вышли на сцену. Сначала я немного повалялся у Жени на плечиках, изображая горжетку. Потом мы встретили папу. После этого я показал новый номер - "Вальс". Закончилось наше выступление, как и дома, моим знаменитым "Ать-два!".
Пока мы исполняли свои номера, публика будто замерла. Смотрели на нас так, будто никто никогда котов не видывал. А когда выступление подошло к концу, собравшиеся так громко зааплодировали и закричали "бис", что я ринулся было наутёк. Если бы не Алик, вовремя меня поймавший и ласково, но крепко прижавший к груди, я обязательно убежал бы от этого грома. Они с Женей меня успокоили, и мы ещё раз повторили наши номера - чтобы никто уж не сомневался, что я могу многое, а при желании и ещё больше.
Все были довольны, Женю с папой хвалили, но я успел заметить, что лицо Веры, сидевшей в первом ряду, покрылось пунцовыми пятнами, она не смеялась и даже не улыбалась, а недобро глядела на меня. Ничем-то ей не угодишь. Ну разве мало я старался?
Глава 13
Вера, жена Алика:
Последние дни марта, весна бьёт в окна горячим солнцем, у всех радостное приподнятое настроение, одна я хожу злая. Вчерашний вечер напрочь выбил из колеи. Как тут не грустить, как не расстраиваться! Опять этот несносный кот, этот Мурза замурзанный, глаза бы мои на него не глядели!
Ну посудите сами: разве прибавится настроения, если на общешкольном родительском собрании обсуждаются главным образом успехи моей дочери в выучке какого-то котища? Не успехи, скажем, в математике или физике, не хорошо написанное сочинение, и даже не реферат по её любимой истории. Об успеваемости за четверть, ради которой я и пришла в школу, вообще было сказано вскользь, мол, молодец ваша Евгения, со всем хорошо справляется, троек нет, четверки только по русскому да по географии. Я и без родительского сборища знаю, что она твердая хорошистка, дневник проверяю регулярно. А хотелось, чтобы побольше, побольше о моей умненькой девочке говорилось - пусть бы все знакомые позавидовали такому прекрасному родительскому воспитанию.
А тут - про кота!..
Не спорю, Мурза кувыркался забавно, даже я, привычная к его фокусам, удивилась. Но зачем, ради чего нужно было выставлять эти кошачьи опыты как едва ли не самое главное достижение нашей дочери?.. (Алику я еще задам, всё выскажу, что накипело!). Серьёзное мероприятие, и вдруг на тебе - все бросают слушать доклад завуча и пялятся в окна полюбопытствовать, каким-таким манером несется к крыльцу наша лыжница, которую тащит бесхвостый лохматый зверь!
Будь я на месте Женькиных педагогов, обязательно обиделась бы и даже оскорбилась. Шутка ли - скомкать всё собрание. А вместо этого учителя с родителями только смеялись да похваливали укротительницу котов, когда она вместе с папашей показывала уже на сцене остальную Мурзикову программу.
Я сидела ни жива ни мертва, моля про себя, чтобы этот проклятущий кот где-нибудь сорвался или чего-нибудь испугался и убежал. Так нет же, вел себя так, будто в доме родном трюки отчебучивал. Ни разу не ошибся, на руки не попросился, Женю не подвёл.
Но самое неожиданное и вдвойне для меня обидное случилось в конце этой клоунады. Когда Мурза ещё раза три на бис повальсировал и сделал своё коронное "Ать-два!", вышла директриса и поблагодарила родителей Жени (меня то есть и тут же выскочившего на сцену довольнёхонького Алика) за то, что девочка успевает и хорошо учиться, и так серьёзно работает с животным. И вручила папе благодарственное письмо. Зал захлопал в ладоши так, будто нам выдали золотого Оскара, а не грамоту за сомнительную дрессировку какого-то Мурзика.
Стерпеть такую профанацию учебного процесса я уже не смогла, пулей вылетела со своего первого ряда, утирая горькие слёзы. Но не успела дойти до дома, как мои терзания продолжил телефон. Он форменно разрывался от звонков наших соседей и знакомых по городку, которые видели Женькино представление или слышали о нём. Господи, воистину нет предела человеческой глупости! Эти доброжелатели совсем довели меня до отчаянья, прося рассказать в подробностях, то как нам (нам!) удалось так вымуштровать обыкновенного котяру, то чем нужно кормить животное, чтобы оно так поумнело, то сколько стоит концертный прикид Жени и ее воспитанника... Создавалось впечатление, что весь поселок стал мечтать о карьере Куклачёва. Звонили до тех пор, пока я не выключила телефон, и, хлебнув валерьянки, не завалилась спать тяжелым сном. Мои "артисты" к тому времени из школы еще не вернулись.
Субботнее утро принесло продолжение вечерних обид. Муж как ни в чём не бывало принялся ласково расспрашивать, как мне понравился вчерашний кошачий триумф. Он наступал на мою кровоточащую мозоль совершенно чистосердечно. Оказывается, они с Женькой, став центром всеобщего внимания, даже не заметили ни моих слёз (это пусть!), ни моего стремительного исчезновения с их представления - так были поглощены своими глупостями. Увидев в конце концов, что мое место перед сценой пустует, решили, что просто устала и ушла пораньше.
Просто! У них и мысли не мелькнуло, что я была вне себя, узрев, как они выставляются перед людьми с ненавистным мне ободранным котом, хотя бы и самым дрессированным!! Что мне было стыдно перед соседями и обидно получать грамоту не за примерный табель, а за смешное и неприличное шутовство!!!
А папа, папа-то! Я слова не говорила, когда он приучал Мурзу к охоте - у каждого свои тараканы. Я скрипела, но молчала, когда они с дочкой затевали домашние репетиции - чем бы дитя ни тешилось... Но почему он не придумал ничего лучше, как надоумить девчонку выставиться на сцене с кошачьим цирком?!
Алик, как всегда, постарался обернуть всё шуткой, сказав что-то про великих артистов и клоунов, не брезгающих кошками. Женька, как всегда, молчала, только негодующе хлопала своими ресницами, с которых, кажется, катились слезинки. Кот благоразумно ретировался куда подальше. Ну и пусть плачет, думать нужно, что творить.
Семейная атмосфера была надолго испорчена. В глазах своих домашних я опять выглядела лишённой понимания скандалисткой, поломавшей весь кайф от любимых занятий...
А как же с моим кайфом, с моими справедливыми и непонятыми эмоциями?..
Нет, хватит плясать вокруг этого треклятого кота! Нужно что-то делать!
Кажется, я даже знаю что.
Глава 14
Алик, хозяин Мурзика:
Казалось бы, взрослый я мужик, занимающийся серьёзным делом, даже, можно сказать, суровым. Семья, дочь взросленькая. На баловство да озорство вроде тянуть не должно. А - тянет. До сих пор по-мальчишески тянет к нашему пушистому Мурзику. То ли от того, что нашел его в лесу полудохлым котёнком и за пазухой домой принёс, то ли просто радостью радует живое непосредственное существо?
Радовало...
Исчез наш кот, совсем исчез, как сквозь землю провалился. И теперь, как прихожу со службы, возле дверей квартиры иголочка колет в сердце: не встретит там, за порогом, серый комок, не поднимется на задние лапки, подставляя голову и спинку под хозяйскую руку. Некого погладить-потискать, не с кем подурачиться. Пропал куда-то Мурзик!
Кот, всего лишь кот, а на душе уже которую неделю тяжко.
Исчез кот весной, где-то в то время, когда к нам наведался старый мой сослуживец Димка, а нынче целый полковник Дмитрий Иванович. Случилась у него оказия в нашу затерянную среди лесов авиационную часть - проверить что-то на аэродроме. А коли так, почему попутно и к другу не заскочить? Димка с большой радостью и заскочил, зная, что я ему обязательно быстренько устрою охотничью вылазку.
Мы с женой были очень рады такому визиту: гости к нам наезжают нечасто, стоим на отшибе от торных дорог. О друзьях-товарищах, с которыми нелёгкую молодость проводили, и вовсе нечего говорить, им в отпусках всё больше блазнятся Турции разные да Египты.
Встретили Димку как умели. Вера выставили на стол всевозможные разносолы - грибки солёные и в маринаде, бруснику мочёную, папоротник жареный. Достала чудом уцелевшую тушёнку из дичи, добытой нами с Мурзиком по осени. Димка ел - за ушами трещало, а когда всё перепробовал, завёл разговор про охоту.
На охоту так на охоту. Сходили мы с ним на вальдшнепов, Мурзика само собой в компанию взяли. Проехался котяра у меня на плече, а потом не хуже иного охотничьего пса лихо подтаскивал подстреленную дичь. Гость не меньше разносолов был удивлён нашим необычным котом, даже начал толковать про котёночка от "этакого умища". С котёночком, правда, его быстро угомонили, объяснив, что кот у нас совсем не по этой части. Дмитрий Иванович всё же долго цокал языком и качал головой при взгляде на Мурзу, разжигая обычную глухую ревность в Веркиной душе.
Отгостевав сутки, Димка убыл по своим полковничьим делам, загрузив багажник приданного ему аэродромовского "газика" Вериными гостинцам. А на следующее утро вдруг оказалось, что Мурзик куда-то запропастился. К завтраку не вышел, хотя обычно приходил проводить меня на службу и Женю в школу. Верин уход из дому демонстративно игнорировал, а с нами обязательно завтракал, выклянчивая подачки со стола, и сопровождал до порога. Пропусков утреннего ритуала не случалось с ним с малолетства, но мы всё же решили, что Мурза после шумного переполоха, наделанного в доме гостем, приходит в себя где-то в одном из своих укромных местечек. Вылезет!
Женя, пришедшая из школы в обед, опять кота не обнаружила. Неужели до сих пор спит или смылся на прогулку? Звала - всё без толку. И к вечеру котофан не объявился. Мы с дочкой не на шутку всполошились, пошли "кис- кискать" его вокруг дома и по соседним сараюшкам - нет дружка бесхвостого, как нет. Тут уж мы совсем расстроились: лес близко, лисы в нём не перевелись, ночью коту недолго им на ужин попасть, как случилось однажды с его мамкой, умницей Мариванной.
Так мы с Женей загоревали, что накинулись на Веру с упрёками: ты, мать, должно быть, кота с хаты спровадила.
Кто Мурзика терпеть не мог? - Ты!
Кто всячески его обижал и принижал? - Опять ты!
Кто после родительского собрания полученную грамоту чуть не порвал и обещал кота извести? - Ты, ты, ты!
Вера даже опешила: видать, она всё же не подозревала, как на самом деле дорог нам этот котяра. Но по поводу Мурзиковой пропажи упорно открещивалась, твердя:
- Ничего не знаю, не видела, не замышляла.
Тогда мы стали нехорошо думать о друге-полковнике. Уж очень ему наш Мурза приглянулся. Видно было, что круто захотелось себе такого заиметь. Не зря же разговоры про котёночка вёл! Он, наверное, тихой сапой нашего учёного зверя и умыкнул!
Я от этих мыслей рассвирепел, вызвонил его по телефону и обрушился с требованием: верни кота!!!
Димка, как и Вера, от неожиданности что называется присел на задние лапы. Никак не мог взять в толк, что произошло, а когда сквозь мои крики (аж стыдно, как орал!) всё же уловил смысл, сам сильно расстроился и принялся меня утешать.
- Брось, Алик, на меня напраслину возводить! Да разве на такой приём, какой вы мне сделали, можно подлостью ответить? Как на духу: не забирал вашего кота. Да и как его заберёшь в самолёт-то? Ни сам он добром не полетит, ни экипаж не согласится животное без клетки на борт взять. Вдруг в воздухе ему чего в голову стукнет, да и бросится на пилота? Жалко, Алик, твоего Мурзу, не приходилось мне таких котов учёных видывать, а только не брал, и ни за что не взял бы!
Надежда на Димку отпала. Тогда пошли мы с другом Сашей искать Мурзу по лисьим местам. Норы видели, лисиц хвосты мелькали, а кота нашего и духу в лесу не нашли. Другие охотники тоже на Мурзиковы следы не нападали.
Пропал друг. Женя, вижу, хотя и крепится, но ходит смурная, рассеянная, ничто ей кроме кота на ум не идёт. Даже несколько троек схватила. Конец учебного года, а тут у девчонки такое горе...
Одна только Вера невозмутима. Меньше котов - меньше проблем, говорит. Сдаётся мне, что всё-таки она что-то про Мурзика знает. Или только кажется?
Глава 15
Кот Мурзик:
- Мя-а-у-у! Мя-а-у-у!
Еще покричу:
- Мя-а-у-у! Мя-а-у-у!
Горло совсем сорвал, вместо громкого призыва - хрип один, а меня как никто не слышал, так и не слышит! Делать-то что? Помнится, в детстве дня три промяукал на берёзе, и всё устроилось: люди появились, любимый мой Алик пришел, вызволил из западни. А тут уже почти неделю кричу, призываю на помощь, а никто не идёт. Неужели во всей округе не найдётся порядочного существа, которое в состоянии помочь заплутавшему коту?..
А на что ты, Мурзик, собственно, рассчитывал, когда начинал своё баловство? Что Алик или Женя будут всегда поблизости и подставят своё надёжное плечо? Оказалось, не везде и не всегда.
Не о том, ох не о том я думал, залезая в большущую коробку, стоящую в нашей прихожей. Просто предавался сладким мечтам - например, что в коробушке вдруг да найдётся кусочек тушёнки - той самой, которой в тот вечер потчевали мои хозяева незнакомого шумного дядьку. Наверное, если бы меня не угостили этой три раза неладной тушёнкой во время ужина, я, может быть, и поленился бы обследовать незнакомую тару. Но когда отведал запечённую и истомлённую в духовке частичку жирненького чирка, вместе с хозяином добытого по осени на болоте, никакие доводы разума, даже такого могучего, как мой, не в состоянии были преградить путь к вожделенной добыче. А я доподлинно видел, что мама Вера складывала в коробку банки с такой именно умопомрачительной тушёнкой. Вот я и решился, вопреки своей природной индифферентности, проверить, не открылась ли каким-нибудь нечаянным образом одна из банок, да не растеклось ли по коробке её содержимое - специально для того, чтобы такой кот, как я, мог бы им насладиться.
Неспеша проследовав в прихожую, я как бы и совсем даже не заинтересованно сел возле коробки. Посмотрел направо, взглянул налево, скучающим взором окинул людей за столом. Вроде все заняты своими громкими разговорами, хохочут, тарелки опустошают. Разве что Вера слегка покосилась в сторону коробок. Но ничего не сказала и меня от добра своего не погнала. Значит, настал удобный момент для исследований. Пока они там резвятся за столом, я уже своё дело сделаю.
И я нырнул в коробку. Тушёнкой там пахло умопомрачительно, но съедобных ингредиентов пока не обнаруживалось. Хорошенько проверив одну тару, я аккуратненько принялся за другую. В это время гость поднялся из-за стола, а в дверь кто-то позвонил. Я затих, боясь, как бы этот кто-то не вытряхнул меня из недообследованного объекта. Но коробки раскрывать и проверять их на содержание котов никто не стал. Наоборот, моё временное пристанище обмотали по швам клейкой лентой-скотчем, чьи-то могучие руки подхватили коробушку и потащили куда-то из дому.
Должен сознаться, что всё происходившее в тот вечер я осмыслил гораздо позже, когда уже оказался далеко от дома в незнакомом лесу. А тогда - символ глупости! - боялся только одного: как бы не прервали моего путешествия по коробке. Коробку со мной внутри тащили, трясли, везли, кантовали, а я всё про своё: до тушёнки бы добраться. Понял, что происходит неладное, когда снаружи раздался невообразимо оглушительный рёв и свист, потом закачало по воздуху, стало душно и холодно. Этакого пренеприятнейшего состояния испытывать еще не доводилось. Тут я и про тушёнку забыл, и про озорство, забился, заорал что было мочи, да куда там! Разве через рёв самолёта (потом я узнал, что так называется моя небесная тюрьма) прорвётся кошачий писк?.. Со страху и от болтанки едва не обделался. Спасло от позора только присутствие банок с кушаньем.
С горем пополам села, наконец, моя темница на землю, коробку снова куда-то поволокли и повезли. Потом стало тепло, сквозь щелки пробился свет, и моё картонное убежище начали открывать. Я сидел ни жив, ни мёртв - а вдруг тем, кто вскрывает посылку, я покажусь аппетитнее треклятой тушёнки? Но едва скотч разрезали и крышку откинули, я пулей выскочил наружу. Возле коробки топтались здоровенные солдатские сапоги на манер тех, в которых Алик ходит на охоту или за грибами. Кто-то из "сапог" от неожиданности вскрикнул, кто-то засмеялся, а я заметался по помещению в поисках выхода на свободу.
Ура, нашёл! Дверь из квартиры, куда меня притащили, оказалась незапертой, в подъезде - тоже, и я выкатился в незнакомый двор. За мной никто не гнался, и это уже было счастьем. Забьюсь для начала в какую-нибудь щелку, огляжусь, а потом и восвояси можно будет податься.
Рядом с домом, очень похожим на наш, теснились такие же колченогие сараюшки и гаражики, изобилующие кошачьими лазами. В один из них, сухой и достаточно просторный, я и поместил свою многострадальную тушку. Вроде никто на мою жизнь и свободу не посягает, собак в первом приближении не видно. Дождусь темноты, а там исследование местности покажет, куда путь держать.
О-ох! За два дня (точнее, за две коротких весенних ночи) удалось выяснить, что попал я в совершенно незнакомое место. Мне показалось, что оно несравненно больше нашего посёлка, хотя было немало людей, ходивших в такой же синей с золотом одежде, как у Алика, когда он отправлялся на службу. Сородичей обнаружилось немного, главным образом домашних, холёных и с ошейниками. У подъездов угощения для бродячих котов я не нашел. Ну да какая печаль! Мышки в этом мире не перевелись, птички тоже. Прокормлюсь как-нибудь. Главное - дорогу домой найти, а то там мои меня уже заждались.
А вот с дорогой... В какую сторону я ни двигался, всё было не то. Не чувствовал попутного ветра, что ли. Пришлось идти лесом буквально куда глаза глядят да сердце подсказывает. И вот уже несколько дней я пробираюсь на юг по низкорослым северным соснячкам, пытаясь найти дорогу домой. Ведь должны же принести меня мои короткие крепкие лапы к родным болотам, знакомому аэродрому и двухэтажному домишке, где живут мои драгоценные Алик с Женей и антагонистка Вера. Люди, если кто есть поблизости, помогите Мурзику Глупому! Мя-а-у-у!
Глава 16
Вера, жена Алика:
Господи, сколько от этого дрянного кота хлопот и мороки! Уже несколько дней как нет его в доме, а суматоха от пропажи Мурзы замурзанного не прекращается. У Женьки что ни день - глаза на мокром месте, всё зовёт и ждёт своего дружка дорогого (так она причитает). Совсем девчонка чувство реальности потеряла, верит и надеется, что Мурзик вернётся.
- Ведь мы, мама, его так любили, и он нас тоже любил, всегда слушался, все наши просьбы и команды так охотно выполнял! Быть того не может, чтобы родную семью вот так ни с того ни с сего бросил - то и дело принимается твердить Евгения, размазывая слёзы по моему плечу.
Я, конечно, её в обратном не убеждаю. Но если кому этот котище родня дорогая, так только не мне. Мало, что ли, перенесла я через него всяческих обид и даже унижений? Если бы не дочь с мужем, ни за что не жить бы этому бесхвостому чудовищу со мной под одной крышей.
Алик, несмотря что взрослый мужик и лётный офицер, не хуже Женьки тоскует. Вечером, поужинав после службы, то и дело принимается тяжко так вздыхать и заводить ту же шарманку, что и девчонка: неужели-неужели?.. Из-за Мурзика этого даже потерял былой интерес к охоте, сидит дома, всё в окно как бы невзначай поглядывает - вдруг мелькнёт вдали дымчатый бок? Ну какой прок в лесу от бестолкового мяукающего существа? Меня хоть стреляй, я не поверю, что простой домашний кот может быть каким-то там добытчиком-загонщиком! Это мужики, наверное, чтобы Алику приятно было, нахваливают его зверюгу. А на самом деле в усы, поди, посмеиваются над ним и его охотничьим кошастиком-придурком. Мол, у каждого свои тараканы. Или коты...
Дни идут, а мои повёрнутые на Мурзике домочадцы никак не хотят мириться с его отсутствием. Женька организовала целую спасательную операцию. Собрала своих однокашников, с ними и учительница биологии увязалась, и отправились прочёсывать лес и болота. Почти весь выходной проходили, кричали, звали кота. Пришла ещё больше убитая и зарёванная.
Следом и Алик с друзьями свои охотничьи угодья прочесал.
Нет Мурзы.
А откуда ему взяться? Я-то точно знаю, что противный этот зверь больше в нашем доме не появится. Никогда. Потому что собственными глазами видела его отправление в дальние края. Когда устраивали проводины гостю дорогому Димке, Мурзу подвело его же любопытство. Заметив коробки с гостинцами, выставленные в прихожей, он не утерпел и залез-таки в одну из них с обследованием. Меня будто кто-то под локоть толкнул обернуться как раз в тот момент, когда серые лапы исчезали в одной из картонок. Честно признаюсь: хотела было по своей привычке шугануть кота из его укрытия. Но не знаю, почему в этот раз не стала. Мыслишка какая-то мстительная мелькнула - пускай вот вместе с Димой и этой коробкой на аэродром отправляется. Обнаружат и высадят у нас в части - его счастье, найдется добрая душа, доставит пропажу назад, по адресу базирования. Ну а не обнаружат... Судьба такая, значит, Мурзе нашему уготована - улететь от моих глаз подальше. Будет жить у Димки за 300 верст отсюда. Дмитрию Ивановичу котяра приглянулся, на мороз зверя не выкинет, пусть у него и остаётся. А с меня хватит.
В общем, я хотя и видела, куда Мурза залез, никому ничего говорить не стала. Посмотрим, как Бог рассудит.
А рассудил Всевышний так, что пришлось мне все-таки рассказать Алику про коробки. Допекли они с Женькой меня своим похоронным настроением! Вот однажды я невзначай и ляпнула:
- Надоели вы! Сколько уже можно кошку как человека хоронить! Мурзик там у Димки живет-поживает и в ус не дует, вас давно позабыл, а вы тут всё нюни распускаете!
У мужа с дочкой враз глаза высохли и превратились в стальные иглы. Сверлят меня, словно инквизиторы. Как так - у Димки, переспрашивают. Пришлось признаться, что видела, как кот щемился в коробки, предназначенные к отправке.
- Может и не у Димки, а у нас на аэродроме ошивается - говорю.- Выскочил перед посадкой в самолёт. Мышей-то там тоже пока никто не отменял.
Алика как ветром сдуло: помчался аэродром обследовать. Почти сутки пропадал, всех перераспросил, не видно ли было где кота. Не нашел своего любимчика и опять понурый домой вернулся. Потом связывался с Дмитрием Ивановичем, опять про Мурзу толковал. Но и там бесхвостого чуда не наблюдалось. Алик тут совсем сбрендил - решил взять отпуск и лететь к Димке кота своего искать. Это вместо Сочи-то! Женька опять в рёв, ей тоже приспичило за отцом увязаться. Из-за такого мужниного решения у нас крепкая ссора вышла. Я целый год готовилась к отдыху на югах, платьев нашила, босоножек накупила, а он, видите ли, мой курорт на паршивца лохматого променял!
Так я на них с Женькой рассердилась, что два дня не разговаривала. Вообще-то семья у нас дружная, ссоримся редко. А тут - молчок на двое суток. Молчала до тех пор, пока не улетели они попутным бортом в северный Димкин город. Я молчу, а Алик всё вслух рассказывает, как будет там Мурзика ненаглядного искать. Димка-де даст технику, солдат, и станут они окрестные леса и деревеньки прочёсывать. Это тебе не школьный десант и не охотничий забег. Военный люд умеет такого рода розыск вести.
Блажен, кто верует, а только Мурза и им не дастся. Видно и впрямь кот где-то сгинул. А как найти то, чего и на свете-то нет?
Глава 17
Женя, дочь Алика:
Раз, два, три, четыре, пять... Раз, два, три, четыре, пять... Я иду искать...Раз два, три...
Да никуда я не иду, потому что искать уже некого... И гулять тоже больше не с кем... Мама вчера призналась, что собственными глазами видела, как Мурзик прятался в коробку на вынос. Значит, его и вынесли.
После такой новости мне стало совсем плохо, душно, тоскливо, ни уроки, ни прогулки, ни подружки в голову нейдут. Это надо же! Мама, родной и близкий мне человек, - и такое сделала! Это как же нужно не любить маленькое существо, чтобы не предупредить его отправку неведомо куда! Да что там Мурзик! Нас с папой она, выходит, совсем не любит, если допустила большое наше несчастье. И целую неделю молчала, наблюдая, как мы мечемся, страдаем, тоскуем по своему любимому котишке. Злорадствовала, наверное. Мол, дурачки побегают по лесам, погорюют, да и успокоятся. И жизнь потечет своим чередом, будто и не было в нашем доме умного серого дружка. Нет, мама, не потечёт. Никогда не забудем мы Мурзу, не забудем и твоей бессовестности. Во всяком случае я - точно. Как школу закончу - сразу уеду из дома поступать в какой-нибудь колледж или институт поступать. Или в ветеринарную академию, чтобы спасать и лечить животных.
Только вот куда всё же делся наш Мурзик? Как в коробку залез, мама видела. Папа, узнав, что кота на аэродром увезли, провел там тщательный розыск - безрезультатно. Дядя Дима у себя тоже искал и не нашел. Где из коробки этой Мурза вылез - не знает никто. Будто в воздухе растворился. Не мог же он в самом деле из самолёта выпасть?
- Может, мне самому нужно поехать к Дяде Диме и там кота нашего поискать? Одно дело Дмитрий Иванович ищет, другое - хозяин.
Услышав про такое папино намерение, я буквально повисла на нём: возьми и меня на поиски Мурзика. В школе у меня дела идут нормально, на недельку отпустят. Потом поднапрягусь и нагоню пропущенные уроки. Девчонки, подружки мои, узнав, что мы собираемся лететь на поиски кота, все пообещали помочь не отстать от программы. Иначе и быть не могло: после выступления на родительском собрании Мурзик стал школьной знаменитостью и всеобщим любимцем. Ради его спасения ребята готовы были даже домашки за меня делать.
Зато мама опять в своём репертуаре: устроила нам с папой грандиозную сцену. Как так - угробить на какого-то паршивца отпуск, который она планировала провести у моря? От моря мы живём далеко, в теплых краях бываем нечасто, раз в несколько лет - как папина служба отпустит. В этом году вроде всё сложилось, но тут потерялся бедолага Мурзик. Жаль, конечно, пропавшей поездки на курорт, но живое существо всё же важнее. Так меня учили. А теперь, выходит, всё совсем не так?..
Родители долго спорили, папа даже вспылил. Досталось и мне: мама, тыча пальцем в мою сторону, кричала: "Все вы тут против меня!". Потом, пока шла подготовка к вылету, мама нас демонстративно бойкотировала. Оно и к лучшему: меньше охов и ревнивых попрёк, что её, мол, мы любим меньше какого-то Мурзы замурзанного (глаза её на него бы не глядели). Впрочем, после раскрытия её предательства мы и не горели стремлением к общению.
Наконец, вылетели. Самолётик нам достался маленький, рассчитанный лишь на недлинные перелёты. Он шел над землёй на такой небольшой высоте, что было хорошо видно всё, происходящее внизу. Северная тайга только-только просыпалась после зимы, там и сям лежали кучки посеревшего снега, блестели корчаги, заполненные талой водой. Кустарники и лиственные деревья стояли окутанные зелёной дымкой, сосны и ели на их фоне казались почти черными. Я видела охотящуюся лису, продирающегося сквозь чащу лося, стайку косуль и даже большого желтоватого медведя, точащего когти о кору старой берёзы. Много жителей в этой тайге, сложно, наверное, приходится среди них нашему Мурзику...
Я почему-то не сомневалась, что кот именно в тайге, а не в тёплой избе. Не таков Мурзик, чтобы легко прельститься чужими харчами и быстро забыть нас с папой. Он тоже где-нибудь бродит в поисках своих хозяев.
Встречал нас сам Дмитрий Иванович. Папа тут же у взлетной полосы попросил дядю Диму привести тех солдатиков, которые сопровождали перелёт Мурзика. Трое из них побожились, что никакого кота и в глаза не видели. А один вдруг удивлённо переспросил:
- Выходит, это кот был? А я подумал - крыса...
И рассказал, что, когда они занесли домой к дяде Диме привезённые от нас коробки и начали их открывать, какой-то непонятный серый шарик опрометью выкатился из одной коробушки и шмыгнул в открытую дверь. Произошло всё неожиданно и мгновенно, в сумраке прихожей никто не успел разглядеть чудного пассажира. Солдатик и решил, что потревожил случайно забравшуюся в багаж крысу. Связать этот случай с разыскиваемым каким-то особым котом и в голову не пришло.
Мы, включая дядю Диму, как-то приободрились. Значит, жив наш Мурзик, он где-то здесь! И мы его обязательно найдём!
Как и планировал папа, Дмитрий Иванович дал проходимую технику и военных для прочёсывания окрестностей.
-Будь это не Мурзик-охотник, а какой-нибудь обычный котяра, вряд ли бы даже ты, Алик, такое от меня получил. Но тут дело другое, за такое животное побороться стоит.
Мы и боролись изо всех сил. Обошли и исколесили каждый квадрат в радиусе 20 километров вокруг города. Иногда казалось - вот клочок Мурзиковой шерсти за ветку зацепился, или остатки от пойманной птички, которой Мурзик завтракал. На деле же выяснялось, что видели беличью линьку или погибшую зимой от бескормицы синицу.
Неделю бились, устали даже стойкие солдатики. А я так и вовсе с ног валилась. Но кота, как ни звали-кричали, не нашли. И поняли мы с папой, что больше нам искать Мурзу негде. Будем теперь жить надеждой, что объявится наш учёный кот у каких-нибудь добрых людей.
С тем и вернулись домой, разбитые и расстроенные. Один шанс против тысячи. Нет, против миллиона.
Глава 18
Кот Мурзик:
Если кто-нибудь начнёт рассказывать вам, что ни капельки не боялся, оказавшись один в глухой тайге, внимательно присмотритесь к нему. Потому что это либо редкой чистоты смельчак, либо совершеннейший враль. Увы, первые встречаются в тысячу раз реже, чем вторые. Это точно хотя бы потому, что я на собственной своей не слишком богатой шкурке испытал все ужасы дикого леса. А уж стоит ли напоминать о моём всем известном бесстрашии...
Говорю как на духу: здесь, в северной глухомани, я порядком растерялся. Я метался и орал, орал и метался. Однако на третий день поисков пути и отчаянных криков я сообразил, что шум привлечёт ко мне не столько спасителей, сколько совсем иных, и очень нежелательных гостей. Бродя по окрестностям, я понял, что в этом лесу рядом с жалкими, по глупости оторвавшимися от дома котами обитают не только хорошо известные мне коварные лисы, но и господа куда как серьёзнее. То и дело натыкался я на большие пахнущие смертью следы. Со временем я понял, что ступал на волчьи тропы, пересекал пути миграции кабаньих семейств, едва не попал в лапы росомахи... Но самое страшное - я почуял, хотя и издалека, самого грозного своего врага, от которого даже лазающему по деревьям храбрецу спасенья нет. Рысь, которую, как я узнал позже, люди называли красавицей, тоже жила и охотилась в этой треклятой тайге! Её приближение выдавали белки. Они в изобилии шныряли по деревьям и нагло дразнили меня. Несколько раз я предпринимал попытку добыть рыжий вёрткий хвост. Белка, сидящая на кончике тонкой верхней ветки, казалось, была уже у меня в лапах. Последний прыжок -и... И охальница в затяжном прыжке плавно перелетала на соседнее дерево, а я кубарем валился вниз, пребольно пересчитывая сучья. Поймать белку на дереве даже рыси, наверное, не под силу. Белка - существо летучее, не зря её летягой называют. Постараюсь улучить хвостатую внизу, когда она, меленько семеня, перебегает между древесными корнями. Но это потом, когда найду свою дорогу.
Выкинув из головы баловство, я снова и снова искал заветное направление. И нашёл ведь, нашел! Каким-то мне самому неведомым образом я понял, в какой стороне дом и куда нужно держать путь.
И тут же меня осенило: идти нужно не лесом. Продираться по чащам, полным талой весенней воды, коротколапому коту и долго, и небезопасно: того гляди станешь чьей-нибудь едой. Правильнее выбраться на дорогу и двигаться вдоль неё. По ровному-то выйдет несравненно быстрее. А дети леса, большие и малые, хищные и не слишком, дорог сторонятся. И наоборот, котов и собак, живущих среди людей, шоссейкой или просёлком не напугаешь, это для нас понятная среда. Значит, и более безопасная.
Побрел я вдоль обочин. С едой всё было сносно, по пути где-нибудь на поляне ловил мышек, воды тоже хватало. Хуже было другое: докучало человеческое внимание. Сколько раз из проезжавших машин выскакивали автомобилисты, удивлённые моим появлением на таёжной трассе вдали от жилья. Одни жалели меня и пытались прельстить кто огрызком курицы, кто куском пирога. Другие намеревались поймать, и мне приходилось удирать от них подальше и отсиживаться до сумерек. Но в мои планы общение с двуногими пока не входило, поэтому вскоре я вообще стал путешествовать по ночам - так-то спокойнее.
Два раза я забредал в небольшие придорожные деревеньки-трактиры. Здесь тоже случалось по-разному. В одной меня чуть не скормили цепному кобелю, едва ноги унёс. Был бы хвост - прощай, Мурзик! В другой почти что попал в плен к восхитительной маленькой мучительнице. Девчушка, подманив кусочком мяса (кто из нормальных существ может отказаться от предлагаемого свежего мяса!), схватила меня и не спускала с рук, пока не заснула со мной в обнимку. Она жила вдвоём со старенькой бабушкой, развлечений почти не имела, потому до слёз обрадовалась забредшей незнамо как живой пушистой игрушкею. Несмотря на умение постоять за себя, в этом случае я был сущей лапочкой: как можно обидеть такого малого несмышлёныша! Но когда кроха заснула, улизнул из деревеньки по-английски. Не будь у меня Алики и Жени, такая хозяйка вполне бы устроила. Но - что поделать - извиняйте!
А потом я нашёл совсем другой путь. Освоенное мною шоссе в одну прекрасную ночь привело к диковинной дороге. Это была нескончаемая земляная насыпь, покрытая камешками - гравием. Поперёк насыпи лежали толстенные плоские брёвна, а на них были уложены мерзко пахнущие железные палки. Это была железная дорога, как назвали её люди. По ней нечасто, три-четыре раза в день, с гулом и грохотом проносились чудовищные железные змеи - поезда, от которых поначалу я шарахался как от чумы.
Будь моя воля, за километр к этому гадкому пути не приблизился бы. Но я должен был слушать свой внутренний голос, а тот прямо-таки кричал: это как раз то, что тебе нужно! Горе тому, кто не следует собственной интуиции. И я не стал спорить и искать другого пути. Кашляя и чихая, так как брёвна-шпалы были пропитаны каким-то безбожно воняющим составом, а между ними на гравии разлито машинное масло, я поплёлся по указанной стезе. Шёл гораздо медленнее, чем по шоссейке, то и дело убегая в кусты, чтобы отдохнуть от мучительного зловония. Оно до того изводило меня, что под конец пути даже аппетит пропал. Я перестал охотиться, только глотал воду и уже не чаял дойти до избранной цели.
Одно примиряло меня с этой треклятой узкоколейкой: по ней я без проблем преодолевал реки, речки и ручейки. Весной каждый ключик превращается в поток, а река в озеро, Идя по лесу, я очень скоро упёрся бы в проблему форсирования водной преграды. А тут тёп-тёп - и на том берегу.
Меня мучили весенние холодные дожди и крутые ветра. Лапки распухли и местами кровоточили от напруги и от железнодорожных ядов. Шкурка тоже запачкалась, так как я то и дело сваливался в лужицы масляной жижки. Вылизываться не было ни охоты, ни сил. Чтобы двигаться хотя бы понемногу, я все дни отлёживался где-нибудь в тени, и только ночные час-два медленно-медленно полз по рельсам. И вообще я уже не просто устал - я изнемогал. Казалось, что уже не увижу дома и моих любимых хозяев.
Наверное, так и случилось бы, если бы как раз в самый тяжкий момент к железке опять не подошла асфальтовая дорога. И эта дорога была знакомой, она пахла близким домом! Я буквально на пузе переполз на неё и лёг на обочине. Глаза мои закрылись...
Глава 19
Алик, хозяин Мурзика:
Прошел почти месяц с того времени, как улетел мой серенький дружок, мой славный котишка. Мало-помалу начал стихать горячечный бред о том, что Мурза наш объявится, найдётся, вернётся к нам. Как ему вернуться, когда между нашим посёлком и Димкиным городком почти триста верст непроходимой тайги! Такое расстояние и человеку-то преодолеть сложно, куда уж там маленькому домашнему животному. Хочешь не хочешь, а придётся поставить точку в пребывании нашего кота на этом свете. И долго, наверное, жить с саднящей занозой в сердце.
В семье мы теперь на тему Мурзика совсем не разговариваем. Женька наглухо замолкла ещё у Димы, после неудачных рысканий по лесам и болотинам. Вернулась домой натянутая, как струна, с матерью держится подчёркнуто корректно и холодно, а меня сторонится. Тяжело девочке, в её возрасте это большая потеря и настоящее горе. Вера как-то завела былоразговор - мол, плюнь, сколько еще разных котов в жизни пребудет, - но Женька так на неё зыркнула, что у мамаши отлетела всякая охота подобные мысли высказывать. А я - что я? Мужчинам сопли размазывать не положено, а слов утешенья у самого нет, не знаю, как свою-то печаль избыть...
Вот и молчим, и вздыхаем, и горюем...
Весна уже полную силу взяла, в лесу зелёный шум уже переходит в настоящую листву, тропинки и подступы к болотам подсохли, на прогалинах кулички-вальдшнепы червячков выклёвывают. В такую пору бы с ружьецом пройтись, да только не манит нынче на охоту. Чтобы отвлекаться от печальных мыслей, я стал больше бывать на службе, а Женька - ходить к подругам уроки готовить, конец учебного года близок.
В один из таких затянувшихся вечеров подходит ко мне мой сослуживец Олег и говорит, что чудное на железнодорожном переезде видел: какая-то неведомая грязная-прегрязная тварь валяется у самой бровки шоссе. То ли собачонка небольшая и облезлая, то ли кошка. Но и не кошка, так как хвоста не заметно. Но главное - как какая машина мимо проезжает, тварь эта голову поднимает, смотрит на проезжих и беззвучно приоткрывает рот, будто что-то сказать или крикнуть хочет. А потом - бряк! - снова валится на асфальт как мёртвая.
- Ты, Алик, в зверях понимаешь - что за чудо к нам выползло, скажи? Может, рысёнок затесался?
Что там ещё Олег спрашивал, я не дослушал. Меня уже не было в части - бегом бежал в сторону переезда. По пути на своей "Волге" нагнал меня наш фельдшер Василий Филиппович, куда, спрашивает, так чешешь, Алик? Я только рукой по направлению махнул да на дверцу указал: мол, подвезёшь? Мы с ним в момент до нужного места домчали. И вовремя, ох как вовремя! "Чудо" уже не имело сил, чтобы голову нам навстречу поднять и рот раскрыть, только глазами, полными слёз, еле водило.
Мурзик, Мурза замурзанныйЈ отсчитывал на дороге последние минуты своей жизни! Опять к Василию Филипповичу на хвост, скорее-скорее домой, вдыхать душу в нашего вернувшегося-таки кота. Позвонил Женьке, та прилетела как на крыльях. Заплакала в голос, обнимая грязный скелетик, что от Мурзы остался, пока я ветеринаров вызванивал и расспрашивал, как нам оживлять нашего питомца. Даже у Веры, вечно брезгливо взиравшей на Мурзу, глаза слезой заблестели - пронял и её вид приползшего за триста вёрст малыша.
Неделю мы с Женькой возились с Мурзой, как с малым ребёнком. Кормёжку специальную готовили, специально привезённые из области лекарства выпаивали и прокалывали. На трети день кот попросился на улицу по своим делишкам, на четвёртый отведал сырой печёнки...
А дальше дело и совсем на лад пошло. Мурзик дал себя выкупать, хотя и порычал для порядка; на улицу отправился уже самостоятельно; начал есть хотя и понемногу, но с аппетитом. К началу лета ходил как ни в чём не бывало и начал наедать бока на обнаглевших без него подвальных мышах. Ещё немного, и можно будет попробовать выйти в лес. Но придётся на первых порах поосторожничать: кот леса стал побаиваться, наши приглашения принимает за злой умысел. Видать, сильно наш Мурзик в тайге-то намыкался.
Возвращение Мурзика наш посёлок воспринял как очередное местное чудо света. Долго судачили, каким таким манером удалось ему вернуться из столь далёкого населённого пункта. Большинство склонялось к мысли, что кот сумел проехаться зайцем на каком-то попутном транспорте. Мы с Женей, зная характер нашего котофея и помня о его неудачном авиапутешествии в коробке, были уверены, что к попуткам Мурза не прибегал. К тому же шёл он долго, лапы стёр как на долгом переходе, да и измождён был не в меру. Своим ходом прибыл домой наш дружок!
Кто бы какие версии ни выдвигал, факт оставался фактом: Мурзик совершил настоящее героическое путешествие. С этим было согласно всё население нашего посёлка и воинской части. Молва об удивительной кошке достигла даже области, откуда приехал разбитной корреспондент телевидения. Он отснял нашего героя и так и эдак, записал рассказы о прочих Мурзиковых трюках, поаплодировал при демонстрации козырного "Ать-два" и, конечно же, опять расстроил Веру, уделив ей меньше внимания, чем "бесхвостому чуду".
Так найденный в лесу полудохлый котёнок стал бесспорной достопримечательностью маленького лесного поселения. Для нас с Женей опять наступили радостные дни подготовки к грибной и утиной охоте.
Глава 20
Вера, жена Алика:
Видно на роду мне написано век вековать с нашим котом! Не скажу, что очень обрадовалась, когда Мурза пропал, сердце болело только глядя, как Алик с Женей страдают из-за своей любимой твари. Но всё-таки мне лично в отсутствие хвостатого соседа было как-то спокойнее. И в глубине души я очень надеялась, что Мурза исчез из нашей жизни навсегда.
Бог свидетель - я честно терпела своего недруга, не старалась нарочно из дома согнать, хотя порой доставал до невозможности. Временами казалось, что эта бестия действительно до такой степени разумна, что нарочно строит мне разные козни. Вроде не специально испортил своими выкрутасами мой день рождения, но коли не было бы его, так и расстройства не случилось бы... И на школьном собрании не пришлось бы краснеть и злиться, кабы не кот с его аттракционами.
В общем, я очень надеялась, что эпопея с Мурзиком в нашем доме навсегда закончилась. Погорюют муж с дочкой, поплачут, но рано или поздно выйдут из транса: на нет и суда нет. И винить некого.
Но кто же мог подумать, что котяра этот окажется таким непотопляемым?! Прокрасться тайгой за три сотни километров даже подготовленному и вооружённому человеку непросто, а кот - сумел. Ни зверь или птица хищная, ни дурной человек его с пути не сбили. Это как нужно любить свой дом, чтобы на последнем издыхании, но приползти к нему...Честное слово, есть в этом какая-то чертовщинка. Не зря же говорят, будто кошка есть прислужница чёрта. Рогатый, наверное, нашего Мурзу и вёл.
Ну да будет о потаённом рассуждать...
Когда кот вернулся, радости моих домочадцев конца-края не было. Бесились и веселились так, что я опять к Мурзе приревновала. Небось, меня бы так не встречали. Грязный, заморенный, блохастый, а они его готовы днями с рук не спускать. Да почти что так и было: носились с котом, как с ребёнком. Я, помня их недавнее отчаянье, взирала на этот кошатник молча, но без восторга. И, наверное, ещё немного, и наша с Мурзой вражда опять разгорелась бы.
Не знаю, чем бы кончилось давнишнее противостояние человека и кота, если бы не одно незаурядное происшествие. Произошло все субботним утром, когда домашние встают поздно, наверстывая недельный недосып. Я уже суетилась на кухне, а кот, прооравшись и получив законную пайку сухокорма, развалил пузо на кухонном окошке. Во дворе было тихо, и ласковое предосеннее солнце золотило стекла. Занятая своими кастрюлями и сковородками, я не уловила незнакомые ноты в музыке утра, которые стали доноситься снизу. Я, но не бесхвостый наш нахлебник. Он вдруг взъерошился, поднял голову и стал как-то особенно внимательно вслушиваться в жизнь двора. Вот Мурза напряженно приподнялся, вытянув шею и наставив уши. И вдруг поднялся по стеклу во всю свою почти метровую длину, пронзительно замяукал и принялся барабанить в окно лапами. Кот орал, барабанил и оглядывался на меня, будто призывая посмотреть туда же, куда смотрел сам. Таким я его никогда не видела. Обычно Мурзик старался быть в доме скромным и незаметным.
Решив, что так он пытается охотиться на случайно присевших на карниз пичужек, я погнала кота с окна. Тот было спрыгнул, но тут же опять занял место на подоконнике, забарабанил и заорал. Бесился Мурза, пока на пороге спальни не появился заспанный муж. Я, забыв о некоторой нынешней привилегированности домашнего животного, закричала, чтобы Алик унял своего паршивого кота, который, наверное, взбесился, если вот-вот раму вынесет. Муж было цыкнул на Мурзу, но, прислушавшись, вдруг метнулся к окну и тоже прильнул к стеклу.
- Машина!!!
На ходу натягивая брюки, мой супруг бешеным шаром скатился по лестнице, а я в свою очередь принялась дотошно разглядывать двор. Возле ворот нашего гаражика воровато суетились какие-то люди, пытаясь срезать замки. Оглядываясь и прислушиваясь, они время от времени пускали в ход пилку по металлу, которая издавала противное глухое скрежетание. Эти-то звуки, видимо, котяра и уловил и поднял переполошившую нас тревогу. Ай да Мурзик, ай да кошкин сын!
Муж подоспел вовремя - еще несколько минут, и ворам был бы открыт доступ к нашему автомобилю. Увидев подбегающего полуголого хозяина, размахивающего предусмотрительно прихваченной монтировкой, воры испарились, как туман этого злосчастного утра. К нашей великой радости все обошлось, хотя домашние долго еще были взвинчены. И только Мурзик как ни в чем не бывало по-прежнему нежился на подоконнике в солнечном лучике в ожидании обязательной ложки йогурта, которую Женя выдавала ему за завтраком.
Волнение, наконец, улеглось, мы все собрались за обеденным столом. Женька беспрерывно тискала и гладила Мурзу, Алик полез в морозилку и выдал коту из продуктовых запасов приличный кусок вырезки - в награду за усердие.
- Ну что, матушка, ты и теперь будешь настаивать, что Мурза наш существо для дома бесполезное? - хлебая борщ, хитроватенько спросил муж. Я ничего не ответила. Теперь эту мысль требовалось как следует обдумать...