Аннотация: Ересь, перенесенная из комментариев под основной веткой. Две вариации.
Обсидиановая башня высилась под вечно бушующими небесами в окружении серебряных шпилей Тизки. Людям и даже Астартес шпили казались неприятно-перекрученными, но если бы кто-нибудь спросил примарха, то узнал бы, что шпили такие же прямые, как и в тот день, когда их возвели, а искажено содержащее их пространство. Впрочем, примарха пока что никто не спрашивал... Глубоко в сердце Обсидиановой башни располагался обширный зал. Зал был обширен настолько, что рота Астартес со всем обслуживающим персоналом могла расположится в нем, не испытывая ни малейших неудобств. А в случае нужды в этот зал могли бы набиться и три роты, причем - не снимая доспехов. Но сейчас в этом зале находился только один человек. Ни единого лучика света не проникало в этот зал снаружи, ни единый квант излучения не рождался внутри. Даже Видящая эльдар оказалась бы бессильна. Примарх был поглощен Тьмой. Только что прошедший сквозь смерть и перенесший своих сынов на планету Чернокнижников - Магнус отнюдь не предался отдыху, который отчаянно требовался его телу, и еще больше - израненной душе. Нет, убедившись, что его Сыны в безопасности - примарх погрузился в Великий океан. Он искал во тьме грядущего хотя бы слабый и неверный отблеск его звездочки, его дочери - Миранды. Он искал... Искал, и нашел. Нашел то, что погрузило его в пучину отчаяния и смертную неподвижность тела и духа. И не важно, осталось ли увиденное в прошлом, было отражением настоящего или неверным отблеском грядущего. Наконец, после эпох, проведенных в молчании первая мысль скользнула в разуме Алого Короля. - Миранда... красавица и умница Миранда не могла так поступить сама. А значит - ее вынудили. Ее надо спасать. Легиону и мне нанесено оскорбление - за него надо мстить! Непривычные для примарха, поражающие своей простотой и линейностью мысли вывели его из тьмы, разбив отчаяние зарождающейся ненавистью. Магнус Красный легким движением воли выхватил из Эфира одну из обитающих там сущностей, и стал чеканить в ее и без того ущербном сознании Тяжкие слова своего Гнева. - Отец мой и Император! Я полагал назначенное Вами наказание заслуженным, и потому - не планировал отвечать на призывы моих братьев, выступивших против Вас. Но ныне я узнал об оскорблении, нанесенном Вами моему Легиону и мне лично. Оскорблении, более тяжком, чем уничтожение всего Легиона и приютившего его мира. А потому, как честный человек, сообщаю: я вступаю в войну на стороне брата моего и союзника, Лоргара Аврелиана. Иду на Вы! Закончив свою работу, Магнус легким пинком отправил сущность в сторону Терры. В прошлый раз, желая предупредить Отца о предательстве, Алый король отверг этот способ, посчитав, что Император скорее разгневается... Но сейчас посланец был одновременно оскорблением и вызовом. Тем более, что по прочтении распадающееся послание должно было уничтожить сознание твари, вплоть до базового уровня: инстинкта самосохранения, оставив только злобу, голод и ненависть. Естественно, Император развеет такого "нападающего" в прах просто недовольным взглядом... Но даже это покажет те чувства, который ощущает Алый Король. А уж если Император доверит принятие послания кому-либо самую малость послабее примарха... Магнус хищно усмехнулся, смакуя кровавые видения. И эта усмешка заставила содрогнуться от страха каменные стены.
***
Миранда лениво потянулась и села на постели. Сестра ещё спала и тревожить её не хотелось. Поверхностные мысли и эмоции сестер всегда были для колдуньи как на ладони, а потому скрывать истинную причину своего вечного заступничества сестра могла от кого угодно, даже от себя самой - но не от Миранды. Осознав, что чувства, которые Шестая испытывает к ней на деле далеки от сестринских, колдунья немало удивилась, а всё, что вызывает удивление стоит хорошо обдумывать. Мысль разделить постель с сестрой отвращения не вызывала - скорее любопытство. А вот мысль о том, что скажут окружающие, прознав о таком - Миранду очень позабавила. Подобного поведения могли ждать от Виктории, но никак не от них с Фрейей. Спровоцировать сестру было несложно, сложнее было обернуть дело так, чтобы окружающие сочли это инициативой Шестой. Впрочем, уж чего-чего, а хитрости и умения планировать колдунье было не занимать. Да и результатом Миранда осталась вполне довольна. Представив, что сказали бы на это их отцы, Миранда тихо хихикнула. Из своей дружбы она и Фрейя секрета не делали, но отцы это настолько тщательно не замечали, что новость о более-чем-дружеских отношениях между ними вполне могла спровоцировать их на какое-нибудь опрометчивое решение. Русс, наверное, орал бы, что злая колдунья околдовала волчонка, её отец, наверное, решил бы, что злая Фрейя её заставила... Или еще кто-нибудь заставил. Сестра шевельнулась, и колдунья повернулась к ней, ласково проводя кончиками пальцев по растрепавшимся рыжим волосам.
***
"Сообщение" разъяренного Магнуса дошло до Императора в присутствии обеих сестер. - Что он опять себе выдумал? - раздраженно бросил Император в воздух. Миранда догадывалась. Фрейя выглядела озадаченно. - Чего он мог такого придумать страшнее, чем уничтожение Просперо?.. - Вчерашний вечер, - поделилась с ней своим предположением Миранда. - А что в этом страшного? - не поняла Волчица. - Попробуй расскажи об этом своему отцу - узнаешь много новых слов, - хихикнула колдунья.
***
- Мой Император! - Обратилась девушка к Повелителю Галактики. - Я тщательно соблюдала Никейский эдикт, но сейчас... Я молю: позвольте мне выйти в Великий Океан. Позвольте поговорить с отцом. Может быть... может быть я смогу убедить его... Император молча смотрел на дочь, созданную им для одного из его сыновей... Смотрел, а потом решился. - Я не могу официально разрешить отступление от моей ясно выраженной воли... Но и гневаться на дочь, пытающуюся спасти отца - я не могу и не буду. /*И эта ошибка еще ой как аукнется...*/ Миранда поняла слова Императора, и отправилась готовится к обряду. Она помнила, что сотни траллсов погибли, когда ее отец пытался достучаться до Императора... но девушка надеялась, что ощутив ее зов - Алый король сам пойдет ей навстречу. И он пошел. Две сущности встретились в варпе. Говорить о расстояниях в этом вечно меняющемся океане было бессмысленно, но Миранде казалось, что отец затратил на путь не меньше сил, чем она сама. А значит - они встретились "примерно посередине". - Отец... Почему ты... - Начала она свою речь. - Смотри! - И багровое облако, подсвеченное изнутри кровавой мглой раскрылось. ... Гнев Волка был ужасен. Помещение, из которого он вышел - пострадало как будто от орбитальной бомбардировки. Сопровождаемый Волками и волками он шел по безлюдным коридорам Золотого дворца, пока не достиг зала, где его встретили Рогал Дорн и Робаут Жиллиман. Императора не было. - Я обвиняю! - Загрохотал Леман Русс. - Я обвиняю эту колдунью... - палец латной перчатки уперся в Миранду. - Отец! - Вскинулась Фрейа. Как и подобает официальному случаю, она была без доспехов и оружия. - Молчи! Эта колдунья забрала твой разум, но я спасу тебя. - НЕТ! - Но сопротивляться полусотне братьев в полной боевой броне девушка не смогла и ее вытащили из зала. - ... мятеж ... - Стая Тра свидетельствовала о том, как Миранда и "околдованная" ей Фрейя убивали Астартес на Просперо. - ... совращение ... - девушки особо не скрывались, так что свидетелей их "встреч" нашлось предостаточно. - ... колдовство и нарушение Никейского эдикта прямо в Золотом дворце... - наглецов, осмелившихся подслушать разговор Императора с внучкой не нашлось, зато о подготовке и ходе сегодняшнего обряда рассказали много и ярко. Особое впечатление произвело описание служанки, кинувшейся к застывшей посреди колдовского круга Миранде - и упавшей в виде состарившегося трупа. - Виновна. - Веско произнес Жиллиман. Дорн промолчал, но его голос уже ничего не мог решить. Голосами двух из трех присутствующих примархов приговор был вынесен. ... - Но отец... ведь Императора... - Да, его не было. Но это значит только то, что он принял решение еще раньше и согласился с Волком, как и на Никее. А потому - я вытащу тебя оттуда во что бы то ни стало! - Нет, Алый Король, - нарушил их диалог третий голос, - Не тебе, слуге Архитектора Судеб, идти против воли той, которой им дарована свобода решать свою судьбу. - Вера, - обернулась к сестре Пятнадцатая. - Да. Я сделала свой выбор. Я провалила единственный шанс отвернуть отца от Истинных Богов и пошла за ним. Но ты, Пятнадцатая, тоже должна решить сама. И пусть различие в выборе не нарушит единства сестринства. - Я не позволю им навредить тебе, дочь, - Магнус оставался непреклонен. - Никто мне не навредит! Император... - начала Миранда, но и Магнус начал колдовать. Алокожая девушка отшатнулась и сестра, видя ее выбор, толкнула ее в реальный мир.
***
Гнев Волка был ужасен. Помещение, из которого он вышел - пострадало от орбитальной бомбардировки. Сопровождаемый Волками и волками он шел по безлюдным коридорам Золотого дворца, пока не достиг зала, где его встретили Рогал Дорн и Робаут Жиллиман. Император был скован своими ранами на троне. - Я обвиняю! - Загрохотал Леман Русс. - Я обвиняю эту колдунью... - палец латной перчатки уперся в Миранду. - Отец! - Вскинулась Фрейа. Как и подобает официальному случаю, она была без доспехов и оружия. - Молчи! Эта колдунья забрала твой разум, но я спасу тебя. - НЕТ! - Но сопротивляться почти полусотне братьев в полной боевой броне девушка не смогла и ее вытащили из зала. - ... мятеж ... - Стая Тра свидетельствовала о том, как Миранда и "околдованная" ей Фрейя убивали Астартес на Просперо. - ... совращение ... - девушки особо не скрывались, так что свидетелей их "встреч" нашлось предостаточно. - ... колдовство и нарушение Никейского эдикта прямо в Золотом дворце... - наглецов, осмелившихся подслушать разговор Императора с внучкой не нашлось, зато о подготовке и ходе сегодняшнего обряда рассказали много и ярко. Особое впечатление произвело описание служанки, кинувшейся к застывшей посреди колдовского круга Миранде - и упавшей в виде состарившегося трупа. - Виновна. - Веско произнес Жиллиман. Дорн промолчал, но его голос уже ничего не мог решить. Голосами двух из трех присутствующих примархов приговор был вынесен. Роберты и Ремилии не было - отцы предусмотрительно их не взяли с собой, видимо подозревая, что дочери будут заступаться друг за друга. Анжела скорбела по отцу. Джагатай и Хана были заняты. Приговор был вынесен и колдунья убита. Она встретила смерть с улыбкой и предсмертным проклятием. - Убивая меня, вы разрушите всё, чего добились этой победой. *** - Успокойся, Фрейя, - тихо сказала Роберта. - Успокоиться?! Первая смерть среди нас. Одна из наших сестер убита. И кем! Нашими отцами по ложным обвинениям! Они приписали ей вину за то, что сделала я по своей воле, - Волчица резко ударила кулаком по стене, отчего та треснула. - Нам всем жаль, - попыталась поддержать сестру Ремилия. - Жаль? - повернулась к сестрам Виктория, - Ваши отцы так отплатили Миранде за самоотверженную верность Императору и любовь к сестре. Кто следующий? Я? Мортиция? - Они правы, - крылья Анжелы были окрашены в черный в знак траура и по отцу, и по сестре, - Кто следующий? Они просто взяли и убили нашу сестру. Просто потому, что им так захотелось. - А меня и отца вообще не позвали. Какого черта они считают себя вправе что-то решать без моего отца? - поджала губы Хана, - Что делать-то будем? Фрейя окинула сестер взглядом, в котором легко читались боль и ярость. - Я убью его. Так же, как он убил брата и племянницу. Так же - просто потому, что я так хочу. Сестры шокированно умолкли. Убить своего отца? - Это выход, - жестко обронила Мортиция, - Они должны считаться с нами и нашим мнением. Они специально не стали звать нас, понимая, что так не смогут ничего сделать. - И чем мы будем лучше? - попыталась воззвать к здравому смыслу Роберта. - Я не хочу быть лучше. Я хочу мести! - улыбка Волчицы была скорее зверским оскалом. - Но твой легион не примет тебя после такого, - покачала головой Хана. - Мой легион? У меня нет легиона. Есть стая трусливых псов. Я ненавижу их. Каждого из них. Я убила бы их всех, если бы только мне хватило сил, но плевать - я убью стольких, скольких смогу. - Вы уверены, что она действительно не околдована? - шепотом спросила у сестер Роберта. Мортиция горько покачала головой. - Нет. Но она любила Миранду сильнее, чем любая другая из нас. Сильнее, чем отца и братьев. Что бы ощутила ты, если бы убили твоего телохранителя, Берта? - Причем здесь это? - недоуменно подняла брови Роберта, - Или... Они... Фрейя? Та нашла в себе силы хмуро кивнуть. Про телохранителя Роберты (а по факту скорее было наоборот и Роберта оберегала астартес от всего, чего только могла и не могла) они все знали. - Я признаю твое право на месть, - склонила голову Тринадцатая и каждая из присутствующих повторила эту фразу для Фрейи. - Спасибо, - кивнула Волчица, - Но идите. Мне еще многое предстоит сделать. *** Варп. - Вот как дядюшка Русс отплатил тебе за верность, Пятнадцатая. Впрочем, я все равно уважаю твой выбор. Немногие смогли бы так принять смерть. И... Ты же понимаешь, что Фрейя будет мстить? - Я их предупредила. И отцу стоило дать мне имя Кассандра. Я всех предупреждала - и мне никто никогда не верил. Кроме сестер. - Слишком самоуверены, - Семнадцатая распахнула сотканные из тьмы крылья, - Отвести тебя к отцу? - Не стоит. Я прослежу за Волчицей и мы пойдем вместе. Ей погибнуть я не позволю, а Никейский эдикт меня более не сковывает - я ведь просто дух, - Пятнадцатая лукаво улыбнулась, - Я была готова к такому концу, Вера. Спасибо тебе за всё, но я должна идти. - Иди, сестра. До встречи. *** Фрейя успела многое. Других примархов - какое печальное совпадение! - во дворце не было, Волки были рассеяны по всему дворцу, и нападения от Фрейи, которую вроде как спасли от колдовства сестры, не ожидали. И наконец она встретилась с отцом в том самом зале, откуда еще не успели убрать тело Пятнадцатой. Фрейя давно научилась плевать на честность битвы - любая битва астартес против смертных была нечестной. Но сегодня она окончательно забыла это глупое слово "честь", когда её клинок пронзил сердце её отца. - Забрала мой разум, значит. Спасти меня хотел. Ты так и не понял, что я всё делала по своей воле и вели меня любовь и доверие к сестре, - шептала она ему, бьющемуся в агонии, - Тебе так сложно было представить, что я могу полюбить колдунью сильнее, чем тебя? Но за что мне было любить тебя, братоубийца? За вечное пренебрежение моим мнением? За отказ от логики, стоит разговору зайти о колдунах? Может быть, на твои крики прибежит Жиллиман с Дорном, может быть они даже убьют меня. Но я отомстила тебе. За всё - но в первую очередь за мою сестру. Последние слова она шептала уже мертвому отцу. После же она поднялась, кровь отца забрызгала серый доспех. Волчица слизнула кровь с перчатки. Вкус крови врага пьянил. Пусть даже сегодня её врагом был её отец. Рядом с ней забурлил варп и исторг призрака. Удивительно знакомого призрака той, чье тело так и лежало рядом. Миранда улыбнулась и протянула руку сестре. И та приняла призрачную ладонь, шагнув за сестрой в разлом. - Теперь мы всегда будем вместе, - прошептала сестре Фрейя, что больше не желала зваться Волчицей. - Да. Идем? - Идем. Но куда? - Представить тебя моему отцу. - Всё, что пожелаешь, сестра, - здесь, в варпе, призрак материален, и Фрейя подхватывает сестру на руки, унося её путями варпа туда, где высилась обсидиановая башня Алого Короля.
***
Тяжелый взгляд Алого короля тяжким грузом давил на обеих девушек: живую и мертвую. - Итак... это все-таки случилось. - Да... - Односложно ответила девушка, чья кожа горела алым огнем... на котором не видно было крови. - И ты привела сюда... - Волчонка не виновата! Она старалась спасти меня... - И не преуспела. - Оборвал свою дочь Алый. - Да, но... - Новый взгляд Магнуса оборвал дочь. - Аурамагма - мертв. Вы, Волчонка - примешь его роту и пост главы Братства. Пирриды должны прийтись тебе по душе. - Алый король скользнул взглядом по ошеломленной дочери. - А ты, Миранда - восстанавливайся. Примешь Атенийцев. - Я выросла из этого прозвища, дядя, но имя мне было дано достаточно меткое, - усмехнулась Фрейя, - Я могу принять командование, если ты того хочешь. Но примут ли меня твои воины? Впрочем, неважно, - она мягко опустила сестру, поставив рядом с собой, - Важно - быть рядом с сестрой и не повторять своих ошибок. - Они примут. - Рассмеялся Магнус. - Твой огненный дух порадует идущих путем Огня. Вот только тебе придется многому научится... Я верю в дочь своего брата, пусть ненависть и отравила наши отношения с Руссом, но я не намерен переносить ее на любовницу дочери. - Алый король усмехнулся, и эта усмешка заставила содрогнуться Фрейю. - Ты сама решишь, кому подаришь любовь... а для кого война - станет кошмарным даром Богини. *** Тем временем во дворце. - Роберта, ты ведь знаешь, что здесь произошло? - вкрадчиво поинтересовался отец у дочери, нежно поглаживающей рукоять гладия. - Фрейя сполна отомстила за смерть нашей сестры и своей любовницы, - пожала плечами Роберта, - Имела на то полное право. А вот вы не имели права судить Миранду. Кстати, когда ты собирался сообщить мне о том, что вы с Руссом убили мою сестру? - Её вина была доказана. Это было не убийство, а казнь. - Ты понимаешь, что вы своими руками лишили Империум трех примархов в это тяжелое время? Ты понимаешь, что дух Миранды остался в варпе, и именно туда наверняка ушла Фрейя, которую вы вынудили встать на сторону наших врагов? Ты понимаешь, что Виктория и Мортиция теперь опасаются за свои жизни, раз вы позволили себе за закрытыми дверями "доказать вину и казнить" одну из наших сестер? Ты понимаешь, что я больше не могу доверять тебе, отец? Отец промолчал, мысленно ругая себя за то, что под впечатлением от рассказа брата забыл о нерушимости сестринских уз - том, о чем молчали, но безукоризненно соблюдали.
*** Ver. 2 Морриган.
Алый Король стоял напротив величайшего своего творения. Именно своего. В том, что ныне создал Магнус не было ни одной частички Воли и Силы Анафемы. - Ты знаешь, для чего я тебя создал? - Спросил он чернокрылую девушку с тонкими, типично европейскими чертами лица, но иссиня-черной кожей. - Да, отец. - Не стесняясь своей наготы Черная статуэтка стояла перед Алым королем. Призрачные крылья мерцали за ее спиной, Сила полыхала в ее глазах. - И ты сделаешь все, что необходимо для выполнения твоей задачи: обманешь, предашь, убьешь? - Да, отец. Я обману, предам, и убью. Ведь именно ты создал меня такой. - Да. - Улыбка прорезала малоподвижное ныне лицо Магнуса. - Это то, для чего я тебя создал. А теперь - прими более подходящий облик. Черты лица Черной статуэтки поплыли, кожа на мгновение вспыхнула огнем Изменения, и теперь перед Алым королем стояла обычная девушка, та, на которую взгляд не вернется дважды... если исключить тот факт, что ее рост и пропорции более подходили бы Астартес, если конечно, у кого-то хватит воображения представить себе Астартес-девушку. - Так, отец? - Да... Ты - совершенство в своем роде. Абсолютный оборотень. Полное преображение души, тела и разума. Доспехи ждут тебя в оружейной Башни. Иди же, Морриган. Рейд Тысячи сынов, во время которого ты "отобьешься от своих" начнется завтра. Ты пойдешь с воинами Аримана. Вторая дочь Магнуса склонилась в поклоне, и отправилась в оружейную. И только у самого выхода из башни она шепнула, скорее самой себе, чем кому-либо еще... - Да, отец. Ради сестры я обману, предам и убью... может быть - даже тебя, отец. Но в пределах Обсидиановой башни всемогущ и всеведущ был Алый король. Он услышал слова дочери... и улыбнулся. - Конечно, дочка - прошептал он почти про себя. - Ведь для этого ты и была создана.
***
- Итак... ты хочешь сказать, что Магнус собирается атаковать Фенрис, чтобы отомстить за Просперо? - Король Волков с интересом посмотрел на захваченную в плен девушку. Девушку-Астартес, что напрочь отказывалось укладываться в голове примарха. - Да. Если ты поспешишь спасти свой мир - это значит, что Магнус одной угрозой и силами своего малочисленного Легиона отвлек Волков от защиты Терры. А если ты пойдешь на помощь Императору - то Магнус без проблем разорит твой мир и отомстит. Решай, Король Волков, что для тебя важнее. - Но почму ты предаешь Магнуса, выдавая мне его планы? - Алый Король не посчитался с моим мнением, закладывая в мой разум Цель. Почему я должна считаться с его планами? ... Много недель спустя... ... Долгий путь привел флот Лемана Русса к Терре, и он убедился, что сведения пленной были верны. Адский флот завис над священным сосредоточение власти Империума, и угрожал даже Отцу! Подобное было нестерпимо. Волки бросились в бой, прорываясь к Золотому дворцу. И их прорыв оказался успешен, хотя потери и превысили всякое разумение. Волки схватились с волками. Сыны Русса - против Сынов Гора. Сами небеса над Террой горели огнем и плакали кровью. Но в итоге Король Волков все-таки прорвался. И теперь Русс шел по дворцу, предвкушая встречу с дочерью. За ним Жрецы Шторма вели закованную пленницу, ту, что выдала ему планы Алього короля, ту, которой Русс так и не смог поверить, несмотря даже на наглядное доказательство ее правоты. Император встретил его в главном зале Золотого дворца, что был далеко от линии сражения и совершенно не пострадал от орбитальных бомбардировок, что обрушил на Дворец Пертурабо. - Империум приветствует своего верного сына. Как случилось, что вы оказались здесь столь... своевременно? - В одном из боев возле Просперо мы захватили пленника, что выдал нам планы Магнуса, Алого короля, чью жизнь спасло от моего меча лишь зловещее колдовство варпа. Изменника, пошедшего против Вас, мой Сир и Отец. - Надеюсь, ты доставил этого пленника ко мне, а не убил по своей привычке к неповиновению? - Русс смутился... - Неужели... - Гневно приподнялся со своего трона Император... - Нет, сир, я не доставил ЕГО... Я привез ЕЕ. - Сестра... - выдохнули все присутствовавшие в зале Дочери. - Мы чувствуем родство с ней, - Виктория не изменила образу ледяной принцессы, и голос её звучал холодно и надменно, - Но её не было среди нас изначально. И откуда же она может знать планы Алого Короля? - Мы чувствуем родство, - сощурилась Миранда, - И она - псайкер. Она младше нас. И - гораздо важнее вопрос "Зачем ей было выдавать планы своего создателя". - Ты думаешь, она - создание Магнуса? - как всегда бесстрастно уточнила Роберта. - Среди примархов только двое псайкеров, а Лоргару нет нужды творить что-то подобное - Вера с ним, - голос Мортиции всегда был тих, но от того не менее ясно слышен. - Леман Русс оставил в живых псайкера да еще и по доброй воле, - фыркнула Фрейя, - Что в варпе сдохло? Наверное, что-то большое. - Она не одна из нас. Император не прикладывал руки к её созданию, - заметила Ремилия. - Примем ли мы её в сестринство? - спросили сестры друг друга, - Не сейчас. - Кстати, отец, - ехидно поинтересовалась Фрейя, - Почему псайкера не сопровождает конвой Сестер Безмолвия? Или Рунные Жрецы по-прежнему считают, что Никейский Эдикт не про них? - И что же за хитрые планы она тебе выдала, дядюшка? - дополнила Миранда. Среди волн осуждения и подозрения, Морриган стояла, гордо выпрямившись. Она не считала нужным отвечать на обвинения, и не клялась в верности Императору и Империуму. - Благодаря сообщенным этой... этой колдуньей - Короля Волков скривило от ненависти, но он не мог не признать истины перед Отцом - ... сведениям я сумел защитить свой мир: астропаты рот, отправленных мной на защиту Фенриса доложили, что смогли отразить атаку Магнуса, хотя она и была жестокой. И, как видите, я успел сюда, чтобы помочь в защите Священной Терры. Но я все равно не верю ей, и прошу Вас, мой сир и Отец: прикажите мне казнить ее. Император тяжело поднялся со своего Трона. - Я вижу, кого ты привез на Терру. Я вижу великую опасность, исходящую от ее... но и великую пользу. Я не могу и не хочу уничтожать творение моего мятежного сына, а потому - поручаю Дочерям-примархам присматривать за ней.... и даю им право убить ее, если они посчитают, что исходящая от нее опасность превосходит пользу. - Слишком опасно, - Мортиция скривилась, - Она не скована Никейским эдиктом, в отличие от Миранды. К ней нужно приставить не нас, а Сестер Безмолвия. - Этим она может быть полезна - но этим же и опасна, - покачала головой Фрейя, - Я доверяю Миранде, но не этой... девушке. - Варп опасен. Слишком опасен даже для нас. Миранда успела спасти меня однажды, и мне не хотелось бы повторять этот опыт, - отметила Виктория. - Давайте будем справедливы - мы не отказываем в доверии старшей дочери Магнуса, так примем и младшую. Но про Сестер Безмолвия Мортиция права, - завернулась в крылья Анжела. - Мы должны быть справедливы, - кивнула Роберта, - Убивать её вот так сразу не будет справедливо, а потом - успеется, если что. - Представься, младшая, - обратилась к девушке Ремилия. Морриган с легкой улыбкой на губах выслушивала прения Сестер, из которых она признавала таковыми только двоих. Гибель физического тела, даже в поле подавления Сестре Безмолвия, была предусмотрена ее отцом, и не страшила Певицу. Смерть не значила для нее почти ничего: воля и Сила Меняющего пути готова была поддержать ее даже в Серых пределах, куда не распространялась власть парий. - Отец назвал меня Морриган. И я обращаюсь к сестрам моим со смиренной просьбой: заберите у пленившего меня мой хопеш. Оружие, созданное Алым королем, не должно находиться в недостойных руках. Русса перекосило. Но теперь, передав пленницу Императору, он был уже бессилен. - Ты хочешь оскорбить моего отца? - спросила Фрейя. - Нет, всего лишь одного из тех, кто обвинял моих братьев в том, что делал и продолжает делать сам. - Наши силы... - Взвился один из пришедших с Руссом Жрецов Шторма, на поясе которого виднелась рукоять вороненого серпа, но был прерван Императором. - Это не столь важно. Передайте оружие Морриган - Миранде. Пусть дочь Магнуса исследует возможности предмета, созданного ее отцом. Миранда подошла к рунному жрецу и аккуратно забрала оружие. Алые пальчики пробежались по обсидиановой поверхности. Фрейя на ответ Морриган лишь криво улыбнулась. Она уже давно отчаялась добиться от рунных жрецов признания их лжи. Сестры разошлись. Мортиция отправилась в апотекарион, продолжать свои эксперименты и помогать в лечении многочисленных раненых во время осады. Анжела ушла к своим братьям и отцу, Ремилия пошла обговаривать с отцом план восстановления дворца. Миранда ушла в свои комнаты, не пострадавшие от бомбардировки, заняться исследованием серпа - хотя бы понять, что за силу вложил в него отец. Фрейю же подозвал к себе Русс, явно намереваясь отчитать непокорную дочь. Морриган сестры безмолвия отвели в одну из пустующих жилых комнат дворца. В комнате девушка была одна, но неприкасаемые несли караул за дверьми и их аура по-прежнему действовала. Чуть позднее Фрейя пришла к Миранде. Старшая дочь Магнуса листала толстый фолиант. Серп лежал на столе перед ней. - Мири, солнышко, - Фрейя обняла сестру со спины, - Как твои успехи? - В целом, я поняла, что отец вложил в хопеш. Идея хороша. Но... Эта Морриган дала себя пленить. С этим оружием и её психической силой у твоих братьев не было ни малейшего шанса. - Я догадываюсь. Псайкеры - всегда опаснейшие противники. Ты не устала за этот долгий-долгий день? - Устала, - улыбнулась колдунья, закрывая фолиант и поворачиваясь к сестре. - Кстати. Как ты исследуешь этот хопеш? Колдуешь ведь понемножку. Миранда опустила глаза. С её алой кожей не было заметно, краснеет она или нет, но вот опущенный взгляд символизировал смущение. - Да ладно тебе. Ты мне уже объясняла, что для тебя сканирование окружающего тебя - все равно что мне оглянуться вокруг. Если ты не делаешь больше - то пусть. Всеотец ведь всё равно об этом знает. От него ничего не укроется в его-то дворце. Миранда кивнула, обнимая сестру и опустив голову ей на плечо. "Что бы я делала без доверия моей Волчонки?" - с улыбкой думала колдунья.
***
Морриган усмехнулась. Каойнеад лился с ее губ не прерываясь. Похоронная песнь... дань памяти мертвому. Ведь тот, кто забрал жизни ее братьев - был уже все равно, что мертв. Самое ее появление, известие о том, что ее отец жив - не могло не разъярить Волка, и не бросить его в погоню за презренным колдуном, ускользнувшим от возмездия. И там, на планете Чернокнижников, среди вихрей варпа, в домене сюзерена ее отца - Русс должен был неизбежно проиграть. Морриган пела... и путеводной звездой светился в ее сознании Серп Вечной леди, оружие созданное для нее Магнусом. Оружие тем более опасное, что физическая оболочка, заключающая в себе могущественные силы, не была определяющей для него. Морриган пела... и замолчала только тогда, когда в ее комнату вошла черноволосая девушка с белоснежными крыльями. - О чем ты поешь, сестра? Я не понимаю этого языка... - О чем может петь та, которую назвали в честь богини Войны и Смерти? Разумеется, я воспеваю гибель Героев! Я пою каойнеад: гимн упокоения, в честь тех, кому еще только предстоит пасть в этой войне. Анжела кивнула, крылья ее были плотно обернуты вокруг тела, скрывая ее от подбородка до колена. Ангел стеснялась, слишком мягкая и добрая для мира вечной войны. - Тебя радует грядущая гибель многих достойных воинов? - спросила она, - Я всегда скорблю о погибших людях, друзьях или нет. Отринувшие свет Императора меня печалят, но не злят. Но я хотела поговорить с тобой о сестринстве Дочерей примархов и сказать тебе, как потенциальному врагу, одну вещь: Сестры не враждуют. Никогда. Что бы ни случилось. Даже Исис, Вера, Фурия и Келли - наши сестры, которых мы, если будет хоть малейший шанс, будем защищать. Так же, как и они нас. Я не возьмусь судить, станешь ты одной из нас или нет, хоть и унаследовала пророческий дар отца. Но я подозреваю, что твоя старшая сестра Миранда для тебя хоть что-то значит. Если ей будет грозить опасность - все сестры безусловно встанут на ее защиту. - Опасность грозит всегда и всем. Миранде. Тебе. Мне. Всем, кого я видела в зале, где мы встретились, не исключая и деда. Такова суть нашего мира. Суть мира, где во мраке будущего есть место только для войны. И чем бы не закончилась эта осада - война продолжится. Победит Хорус - и ад обрушится на землю. Победит Император - и Великий поход продолжится, и, рано или поздно - потребует ваших жизней. Глаза, что глядят в будущее, выбирая безопасный путь - ослепнут навсегда... - Тогда... зачем ты здесь? Если тебе грозит опасность от пребывания в Золотом Дворце? - Морриган заинтересованно посмотрела на черноволосую. Возможно... пока еще только возможно - ангелесса могла стать если не союзницей, то помощницей... И для того, чтобы это стало возможно - следовало сказать правду... Всю правду, без умолчаний.... Но вот то, как ее поймет белокрылая - это уже ее проблемы. - Я здесь, чтобы спасти Миранду... возможно - даже не считаясь с ее мнением. Она может думать об Императоре, об Империуме, о всех людях, сколько их ни есть в Галактике.А я - буду думать о ней. И, может быть - о тебе. Взгляд Морриган заставил Анжелу вздрогнуть. На мгновение она почувствовала себя как будто голой под этим странным взглядом. Ангел плотнее завернулась в крылья. - Если ты хочешь спасти Миранде жизнь и рассудок - мы в любом случае не враги. Даже... Даже если "спасти" означает "вернуть отцу". Я не могу даже представить себе, насколько больно ей было бросать отца умирать. И знай тогда: Фрейя любит Миранду. Любит больше отца, легиона, Императора и даже своей жизни. Она не бросит твою старшую сестру, но не стоит пытаться разлучить их. И... почему ты так на меня смотришь?.. - Спасти - это только "спасти" и ничего более. Дать возможность продолжить свой путь. А будет ли он вести через Обсидиановую башню нашего отца, или Золотые покои деда... - Морриган усмехнулась, не желая продолжать. - Что же до твоего второго вопроса... Я ведь не человек. Я - зеркало. Я отражаю ожидания тех, кто смотрит в меня. И именно поэтому мне не мешают Сестры Безмолвия, что застыли за этой дверью. Они желают видеть во мне только псайкера - и они видят именно это. Волк хотел увидеть страшную и коварную колдунью - и увидел... Но мне было бы приятно отражать тебя... - Не человек... Но ведь получается, что ты - мутант? Или... или демона варпа? Морриган расхохоталась. - А не хочешь рассмотреть себя на предмет соответствия понятию "человек"? У людей, насколько я знаю, от природы - одно сердце... - Дочь Магнуса положила руку на грудь Анжеле, скрытую крыльями, заставив ангела отшатнуться. - А у тебя отчетливо прослушиваются два... Да и крыльев виду homo sapiens как-то не полагается... Рука Морриган коснулась лишь белых перьев. В темных глазах Анжелы мелькнул страх. - Два сердца много у кого есть. А вот крылья... Слишком легко списать этот дар моего создателя на случайную мутацию. И это одно из объяснений безукоризненной верности Девятых. Порой мы боимся самих себя и лишь верность Императору лишает смысла этот страх. Но именно он помог нам пережить Сигнус Прайм. Он и Исис. Впрочем, я слишком загружаю тебя своими проблемами. Ангел улыбнулась, развернув крылья и сложив их за спиной. Она была в алом костюме с кинжалом на поясе. - Тогда ты знаешь. Из всех сестер я - Милосердие. Та, которой нет места на войне. Тебе может быть приятно познать то, чего не мог показать тебе отец, но это... Может навредить тебе. Помни об этом, Морриган. Ангел развернулась, собираясь уходить. Дверь открылась раньше, чем Анжела успела сделать хотя бы шаг. На пороге стояла Мортиция. - Вы говорили о страхе? - Дочь Мортариона подчеркнуто не смотрела в сторону Морриган. - Это порождение тьмы, охватившей Магнуса - напугала тебя, сестра? Теперь Анжела поняла, что имела в виду Морриган, говоря о себе, как о зеркале: выражение ее лица на глазах переменилось. Теперь младшая дочь Магнуса готова была не к доброжелательной беседе со взаимным прощупыванием и уточнением намерений, но к борьбе. - Нет. Она просто напомнила мне о единственном, что способно напугать Девятых. - Ты слишком открыта с ней. - Я думаю, она имеет право знать. Зачем ты пришла? - За тобой. Хотела тебе кое-что показать. Последние исследования. - Ты нашла?.. - Да. Но об этом не здесь. - Как там твой отец? - Восхищен. Мы вместе сделали столько открытий. Если у меня будет позволение Императора, то я реализую некоторые планы./* нет, она НЕ о Мортарионе*/ - Ладно, я все равно собиралась идти. ***
Оставшись одна, Морриган усмехнулась. "Сестры Безмолвия", "псайкер", "колдунья"... Чтобы менять чужие пути - не обязательно сотрясать реальность, перемешивая ее с имматериумом. И этой силе Сестры Безмолвия не могли помешать никак. Иногда достаточно сказать несколько слов в нужное время в нужном месте. И Многоликая усмехнулась, погружаясь в размышления об увиденном и услышанном... Сегодня Зеркало отразило много интересного... и кое-что из этого "интересного" вполне могло прекратить существование... а кое-чему необходимо было помочь.
На следующий день с утра паж принес Морриган приглашение. Виктория звала её позавтракать и поговорить. Ледяная Принцесса уже давно не носила цвета своего легиона, хотя Морриган и знала, что она - дочь Фулгрима. Её внешняя холодность была для неё необходимой маской, которую она снимала лишь наедине с собой. Слишком много чувств пряталось за слоем льда, слишком тяжело было бросать отца, слишком сильно повлиял на неё кулон, с которым она выросла. На новую сестру ей любопытно было посмотреть. Анжела рассказала ей о своих впечатлениях, и Виктории было интересно - что увидит девочка-зеркало в ней, что отразит: ледяную маску или сгорающую в огне чувств душу? Вошедшую Виктория опознала почти исключительно по тому факту, что ее сопровождали Сестры Безмолвия, но даже на их малоподвижных лицах было написано... почти изумление. /*Дочь Магнуса изменялась прямо при них: для этого ей нет нужды обращаться к варпу*/ Морриган... изменилась. Сейчас от вчерашней пленницы, захваченной в рейде Волками - осталось очень и очень немного. Вошедшая была... совершенна. Ни единого изъяна. Место подобающей Астартес массивности заняло изящество. Точеные черты лица подчеркивались минимумом косметики, демонстративно не скрывающий отсутствия недостатков. Столь же совершенным было каждое движение девушки: их хотелось описать словами "завораживающая грация". К встрече с дочерью Фулгрима Многоликая готовилась очень тщательно. Виктория поднялась с места, одним взглядом выпроводив конвой за двери. - Присаживайся, Морриган, - пригласила она, указывая на удобное кресло рядом с низким столиком с легким завтраком. Она ожидала от пришедшей чего-то подобного, - Что предпочтешь, чай, кофе? - выражение лица Виктории отражало лишь холодную и спокойную вежливость. Когда Морриган озвучила свой выбор, из тени появился паж, принесший выбранный напиток для младшей и крепкий зеленый чай для Виктории. Некоторое время Третья молчала, но после начала разговор. - Анжела рассказала мне немного о твоих способностях и намерениях. Ангел может казаться доброжелательной простушкой, но она хорошо чувствует искренность и фальшь. Но ни один рассказ не заменит впечатления от личной встречи и дружеского разговора, - мраморные пальцы Виктории обхватили чашку с горячим чаем, словно пытаясь урвать крошку отсутствующего в ней самой тепла. Тон голоса Третьей противоречил её словам. Морриган неторопливо смаковала терпкую горечь чая, наслаждаясь ее контрастом с мягким, бежевым, почти сладким цветом тончайшей фарфоровой чашки... и удивлением, почти незаметным на лице Ледяной принцессы, когда Многоликая выбрала тот же самый напиток, который собиралась заказать для себя и дочь Фулгрима. Все-таки идеальное зеркало имело некоторые преимущества. - Вы очень интересно оформили свою резиденцию. Парящие лепестки отцветающей сакуры, изображенные черной тушью... - Морриган смотрела на пейзаж за плечом собеседницы - ... это может говорить о многом... или ни о чем. /*если я правильно помню: "скорбь, печаль, тревога"*/ И младшая дочь Магнуса сделала неторопливый глоток, предоставляя возможность Виктории продолжать разговор. - Я привыкла окружать себя бессмысленной красотой, - почти правда, - К чему окружать себя тем, что может поведать знающим то, о чем я не желаю сообщать? За тобой интересно наблюдать, Морриган. Ты называешь себя зеркалом. И многое ты отражаешь верно. Дядюшка Магнус хорошо потрудился, создавая тебя. Помнится, однажды он заявил, что пока мой отец стремится к совершенству - он его воплощает. Расскажи мне, что заставило тебя предать своего отца? Виктория не улыбалась - кажется, она отучилась это делать. Но на одном из портретов, висящих на стенах, она была изображена ребенком. Смеющейся девочкой на руках отца. Кулон уже украшал её нежную шейку, так же как и к поясу её отца был пристегнут клинок из Лаэранского храма. Недоговорка тревогой ударила по нервам. Оценив свое состояние, Морриган расслабилась в кресле. Познание приносило удивительные результаты. Отраженная чувствительность к неполноте информации настораживала. Ответ следовало хорошо обдумать, чтобы, сказав все - не сказать ничего лишнего. - Цель. Меня ведет цель, вложенная Магнусом. И если эта Цель пересекается с другими его целями - мне нет до этого дела. - И тебе все равно, что твои решения стоили жизни Сынам твоего отца? Твоим братьям? - Нет. Простое отрицание. Без каких-либо уточнений. Многоликая закрылась хрупкой фарфоровой чашкой как пустотным щитом титана. Виктория медленно кивнула. - А ты ощущаешь Тысячу Сынов своими братьями? И если да, то всех ли? Или только некоторых? Вопрос содержал немалый подвох: Виктория хотела знать, совпадет ли то, что сейчас скажет Морриган, с тем, что ощущала сама Виктория. Отразит ли зеркало эмоции, столь тщательно скрываемые? Сама Виктория, если бы искренне ответила на такой вопрос, сказала бы "Нет". Предатели воспринимались ею как враги, лояльные братья - как вынужденные союзники. Только отца воспринимала Виктория как близкого, кем бы он ни был и что бы ни делал. Просто он изменил своё понимание Совершенства, а она - нет. И хотя она не желала гибели легиона, все эти правильные и скромные Веспасиан, Деметр, Тарвиц были ей немножко отвратительны. Она спасла их, вела их в бою, но тихо и тайно мечтала об одном из двух: или гибели старого поколения и замены его на новое, на молодых астартес, которых Виктория видела своими сыновьями, или чуда, которое вернет ей отца, таким, каким он был до того, как начал слышать зов Темного Принца. - Я должна поблагодарить тебя... - Как будто вне всякой связи с предыдущим сказала Многоликая. - Отослав Сестер Безмолвия - ты сильно облегчила мою задачу. Их присутствие не мешало мне заметить рану в твоей душе... но рядом с ними я могла бы не понять, что эта рана до сих пор кровоточит. На самом деле влияние Сестер все еще накрывало комнату, и Виктория не могла этого не знать... Так что сказанное всего лишь давало понять, что некоторым способностям Морриган воздействие парий нисколько не мешает. - Миранда спасла меня от порождения варпа... - Спасла. Но частица твоей души так и осталась в когтях демона. Непроизнесенным осталось "и под эдиктом - никто не сможет вернуть ее... никто, кроме Императора, который мог бы сделать это уже давно... но, видимо, не хочет этого сделать". И Многоликая была уверена, что дочь Фулгрима заметит это умолчание и поймет его... правильно. - Я знаю, - неожиданно для Морриган ответила Третья Сестра, - Ты же не полагала, что я не слышу зова Темного Принца? Вот только Сестер я не отсылала. Когда я позвала тебя сюда, мне было любопытно - сможет ли зеркало отразить не только внешность но и душу. Проверить это на моем примере было наиболее точно и безопасно. Зеркало... Если бы ты не обладала собственной волей - это было бы полезно. Что до частицы - пока что я не вижу смысла в её возвращении, - намек более чем прозрачный. Виктория не отрицала возможности появления необходимости для неё примкнуть к отцу вновь. - Спасибо за разговор, - Виктория наконец-то позволила себе улыбнуться уголками губ. Поднимаясь, Морриган улыбнулась жестко, но искренне... - Тогда и я промолчу о тех, кто мог бы залечить твои раны... возможно - даже не поставив под сомнение твою лояльность. Двигаясь по коридору в окружении своих конвоиров, Многоликая продолжала улыбаться, поглаживая ворона Корвидов, вышитого на рукаве ее платья. Не понять намека на Семнадцатую - Третья просто не могла.
***
После рассказа Виктории, сестры приняли решение лишить Морриган права свободно передвигаться по дворцу, даже с конвоем. - Кто хочет, конечно, может общаться с ней - но я бы на вашем месте этого не стала делать. Просто пообщавшись с любой из нас пару часов она уже узнает о нас всё. И запомнит. И выдаст эту информацию кому пожелает и когда пожелает. Будет сумасшествием давать нашим врагам такое преимущество, - жестко резюмировала Роберта. - Она нам не враг, - покачала головой Анжела. - Враг. Безусловно. Ты слышала её цель. "Позволить Миранде продолжить свой путь любой ценой". Я готова отдать всё ради Пятнадцатой и сама, но по своему решению, а не потому, что какой-то девчонке так показалось нужным, - сощурилась Фрейя. - Тем более, моё мнение, по её словам, её не волнует. Я не ребенок, чтобы нуждаться в подобной защите. Я воспринимаю этот поступок отца как практически оскорбление, - поджала губы Миранда, - Приставить ко мне соглядатая, чтобы следил и при малейшей возможности забрал к отцу?! Какая гадость. - Мне кажется, ты не так поняла, - попыталась оправдать Морриган Анжела. - Даже если предположить, что у Морриган благая цель спасать нашу сестру, - спокойно отметила Ремилия, - Давать ей простор для манипуляций нами было бы глупо. Сама подставит, сама спасет... А кто-то из нас может пострадать по ходу дела. Или что-то важное для нас. - Она не разделяет принципов нашего сестринства, - завершила обсуждение Виктория, - Доверять ей мы не можем, а значит мы можем быть уверены, что она никому не навредит, только заперев её без возможности общаться с кем-либо.
***
Решение было принято и одинокий голос Ангела оказался бессилен. Теперь Морриган попросту не выпускали из комнаты. Анжела пришла к ней сама, сообщить об изменившемся статусе. - Они сочли тебя слишком опасной, и я не пойду против сестринства. Похоже, я плохо объяснила им и Миранда считает, что прислав тебя Магнус оскорбил её, - Ангел печально укуталась в крылья, - Прости. Я не ожидала от них такой реакции. Похоже, ты напугала Викторию, показав ей, что видишь её душу сквозь маску. А многие из нас дорожат своими масками. Волчонок вообще, как мне кажется, приревновала... - Доверять мне - не следует ни в коем случае. - Непривычно жестко усмехнулась Морриган. - Жаль только... - Мне тоже жаль. - Грустно улыбнулась Анжела. - Я буду заходить к тебе так часто, как только смогу. Наверное, даже к лучшему, что ты видишь мой страх сквозь маску. Это помогает бороться с ним... А когда я не смогу зайти - пришлю кого-нибудь из слуг, чтобы скрасить твое одиночество... - Не надо. Твоего общества мне вполне достаточно. Занеси только какую-нибудь историческую хронику потолще, чтобы я в ней подольше разбиралась, ладно? И пожалей бедных слуг. Думаю, их маски столь же дороги им, как и твоим сестрам. Вот только... - Да? - Когда Дочери решатся воспользоваться разрешением Императора - пожалуйста, предупреди меня заранее. Не хотелось бы умереть... внезапно. Обещаю, что не буду сопротивляться. - Нет... Они... они не... - Решатся. Как только страх превзойдет их гордость - решатся и немедленно. Не забывай - в тот день когда меня доставили сюда - я видела и отразила вас всех. - ... - Анжела не знала, что сказать, и только молча пожала крыльями. Про себя она решила, что ни за что не расскажет об этом разговоре остальным: ведь тогда они и в самом деле могут решить... /*надеюсь, что она решит именно так...*/ - Кстати... - мрачную тишину разрезал веселый голос Многоликой - ... как там дела у сестренки-Миранды с моим мечом? Уже разобралась во всех сюрпризах, которые изволил напихать в него наш отец? - Не знаю. Я не так тесно с ней общаюсь. И - что бы ты там ни думала, они не станут убивать тебя. Даже если вспомнят о том, что ты видела их всех и сочтут, что этого времени тебе хватило, чтобы отразить их всех - они опасаются того, что ты выдашь эту информацию. И они понимают, что твоя смерть не заставит тебя молчать, - Ангел развернула крылья, снова складывая их за спиной, - Про меч я конечно могу спросить... Но я сомневаюсь, что Миранда мне ответит. После того, что Русс устроил дочери, когда привел тебя во дворец, Волчонок совсем обозлилась и обзавелась хронической паранойей. А Миранде надоело предупреждать тех, кто не прислушивается к её предупреждениям. Боюсь, сестры на меня в обиде за то, что я общаюсь с тобой. Эта война делает нас всех жестокими, - Анжела отвела взгляд, не желая говорить о том, что отец тоже настоятельно рекомендовал ей держаться подальше от Морриган. Морриган снова тихо улыбнулась, но в этой улыбке было скорее... сомнение, чем согласие. Отражения многих дочерей полнились страхом, готовым в любой момент выплеснуться кровавой яростью. И особенно близок этот момент был для тех, кто особенно старался скрыть этот страх даже от самой себя. В частности, Мортиция была дальше от решения об убийстве, чем многие посчитали бы... А вот справедливой Роберте нужен был только повод, нужно было что-то, что позволило бы ей чувствовать себя правой. Многоликая пристально посмотрела на дочь Сангвиния. Хорошо все-таки, что среди сестер нашлась такая вот... Купаться в ее тепле было даже приятнее, чем бороться с бурунами намеков и водоворотами недомолвок в разговоре с Третьей. В сознании младшей Пятнадцатой происходила смена приоритетов. И теперь задача "защищать Анжелу" поднялась в их списке, потеснив со второго места Волчонку, столь дорогую Миранде. И, соответственно, уже почти свершившаяся месть отцу Фрейи ушла на четвертое место. - И все-таки, спроси... Все-таки, мы с ней - дочери одного отца, и любопытство занимает немалое место в наших душах...
***
Почти неделю Анжела регулярно навещала Морриган, передала ей ответ Миранды "Ничего не скажу", но потом - пропала. Запрет отца, подкрепленный хмурым взглядом деда, ворчанием Миранды, считавшей младшую чересчур сильной даже под влиянием неприкасаемых, комментарием Мортиции на тему "Она даже не живая, в отличие от нас. Мы были созданы генетикой, она - черным колдовством" заставили Анжелу держаться подальше от комнаты Морриган. Ей было жаль младшую сестру, но Анжела не отличалась силой характера и не стала настаивать на своей правоте. А потом к Морриган неожиданно пришла Фрейя. - Здравствуй, младшая, - медленно выговорила Волчонка, - У меня для тебя много новостей, и все плохие. Император убит. Хорус убит. Сангвиний убит. Анжела едва удерживает последние крохи разума, одержимая своей скорбью. Кажется, она тебе нравилась. Дорн и Жиллиман делят трон. Планируют убить всех дочерей предателей. И начать думают с псайкеров. То есть с тебя и Миранды. Роберта позабыла о сестринстве, уже грезит себя Императрицей. Ремилию накрутили на тему "яблочко от яблони". Мортиция и Виктория что-то химичат в лаборатории. Миранду уже взяли под стражу из сестер безмолвия в её комнате. К тебе сюда идут пятеро Кустодес и полтора десятка сестер безмолвия. Кажется ты говорила, что не хочешь умереть внезапно? - Волчонка усмехнулась. Она была в полной броне, шлем в руке, на поясе топор. Она потянулась за спину и, достав хопеш Морриган, протянула его ей. - Дальше разберешься сама, - сощурила золотые глаза Фрейя. - Нет. - Морриган убрала руки за спину. - Отнеси его Миранде. Ей он будет нужнее... А кустодии... пусть приходят.
Никто и никогда так и не узнал в точности, что случилось в тот день. Их всех нашли в комнате Морриган: и Сестер Безмолвия, пять из которых были убиты оружием кустодиев, а остальные - получили удары в спину, и самих кустодианцев, лежащих со счастливыми улыбками на лицах, но без малейших признаков жизни, и саму Морриган, со страшной раной в груди, но лежащую с таким видом, как будто исполнила тяжелую и противную, но необходимую работу. Никто не узнал... Но когда весь дворец встряхнул почти тектонический толчок - слишком многие кинулись готовиться к обороне от неведомой угрозы, и Фрейя смогла проскользнуть к сестре и любовнице, принеся ей черный серп Жницы Жизней. - Волчонка? - Она сказала, что тебе - нужнее... Сестры Безмолвия, стоящие прямо в комнате, ставшей тюрьмой для дочери Алого короля, как будто не видели этого вопиющего факта... а как только тонкие алые пальцы коснулись рукояти - все они выхватили кинжалы и вогнали их каждая в собственное горло. И тут Волчонка вспомнила, что все они в разное время состояли в карауле при Морриган. - Идем. - Жестко, как-то по-морригановски, сказала Миранда. - Куда? - За Анжелой. Она будет следующей. Или ты сомневаешься в том, что наследники павшего величия - не оставят в покое "мутанта"?
***
Пятеро сестер собрались в лаборатории Мортиции. Та уже собрала материалы исследований и нехорошо щурилась. Виктория, сбросив более ненужную ледяную маску, нежно улыбалась черноглазому младенцу у неё на руках. Анжела беззвучно плакала, оплакивая разрушенные узы сестринства. Миранда расчерчивала фигуру для ритуала. Фрейя ждала у дверей, наблюдая. Скоро за ними придут. Но к тому моменту они будут готовы. Все они были в полной броне. Все они выжидали лишь окончания работы Миранды. И вот, Миранда выпрямилась. Сложный узор был дочерчен. Она встала в центре и зашептала слова заклинания. Портал раскрылся и сестры шагнули в него. Мортиция напоследок лишь выстрелила в одну из хранящихся в её лаборатории колб. В закрывающемся портале сестры увидели лишь болотно-зеленый дым. Они вышли из портала и оказались на площади перед строящимся храмом. Их встретили негромкие аплодисменты. - Добро пожаловать домой, Сестры, - улыбнулась им Шестнадцатая. Семнадцатая, стоящая за плечом Воительницы, тоже улыбалась, растягивая текст, нанесенный на кожу.
- Ну вот и все. Сделано. - Миранда покачнулась. - Я-то думала, это старшую придется тащить, а она будет визжать и отбиваться... А нести пришлось Анжелу...
- Морриган?! - Вскинулась Фрейя.
- Ага... Не дергайся. Сейчас я верну вам сестру. А меня - передайте любому из Тысячи сынов. Они найдут, как доставить меня отцу.
- Тебя?! - Теперь уже в шоке застыли все остальные.
- Ну да. - Тонкий алый палец щелкнул по черной стали. - Вот это и есть - я, Морриган, дочь Алого короля, абсолютный оборотень и абсолютное зеркало. А та, с кем вы раньше разговаривали - всего лишь марионетка, тело-без-души, гомункул, выращенный Магнусом.
Некоторое время все молчали, вспоминая отчаянную рубку прорыва, в которой "Миранда", собственно и обеспечила успех, несколько раз спасая и безразличную Анжелу, и неодоспешенную Мортицию.
- Прощайте. В своей основной форме я не смогу говорить ни с кем, кроме того, кто возьмет меня в руки... чего я вряд ли могу ожидать от кого-нибудь из вас... Но я все-таки надеюсь...
Миранда положила Жницу на камень и отшагнула. Выражение ее глаз резко изменилось.
- А я ведь чувствовала в ней что-то странное - Произнесла Виктория. - Что-то... что-то схожее с мечом Лаэрана. И с моим кулоном.
- Пусть мы ничего ей и не обещали - Вступила в разговор Мортиция. - Но мы должны доставить ее Алому королю. Вот только... кто решится прикоснуться к ней, отдавая свою душу на ее милость?
Анжела резко встряхнула крыльями, как будто выходя из кошмара.
- Это сделаю я. Я не боюсь отразится в зеркале... А если Магнус убьет меня... что ж, наверное - тем лучше. - Прежде, чем хоть одна из сестер успела ей возразить, чернокрылая схватилась за рукоять Жницы, превращаясь в подобие изображения Ангела Смерти. - Благо, теперь я знаю, где искать Тысячу сынов.
- Не убьет, - покачала головой Миранда, - Но серп останется ему и пусть он говорит с ним сколько пожелает. Анжи вернется, когда сделает дело.
Дождь смывал краску с белых перьев, и крылья ангела были покрыты черными разводами. Ей было всё равно. Одно тело на две души. Ангел света, потерявшая отца и ангел тьмы, потерявшая цель. Она подошла к подножию Обсидиановой башни, окруженной перекрученными шпилями. Дети Магнуса не осмелились подойти к Анжеле, в чьей руке лежал обсидиановый хопеш.
- Я вернулась, - сказала она... отцу? дяде? Две души смешивались в один клубок безысходного отчаяния, забывая кто из них кто.
Единственный глаз алокожего гиганта расширился в изумлении, когда он увидел ангела с белыми крыльями в разводах черной краски.
- Миранда в безопасности. С сестрами. Шестая с ней, - отчиталась она о выполнении задачи.
Они ощутили психическое касание до их сдвоенной души и не нашли ни сил, ни желания закрыться. Кто из них кто? Они и сами не знали. Раньше одна была светом, другая тьмой. Теперь в их душах царили одинаковые сумерки.
- Морриган... Или всё-таки Анжела?
- Мы не знаем... Мы сделали то, за чем ты создал ту-которая-была-тьмой. Мы рассказали тебе. Мы пойдем?
- Подождите, - остановил их Алый Король, - Морриган нужно новое тело.
- Нужно ли?
- Да.
- Хорошо.
Они подождали, пока Алый Король не слепил из обсидиана своей башни новое тело для младшей дочери и ангел передала хопеш фигурке из обсидиана. Фигурка ожила.
- Теперь мы можем идти? - даже разделившись они говорили одновременно, словно близнецы.
- Теперь - идите.
Фигурка преобразилась, скопировав облик ангела. Они шли, держась за руки и боясь отпустить другую. Словно если они разожмут руки - они потеряют друг друга в волнах варпа навеки. Они шли - просто вперед, куда глядят глаза. Они не знали, сколько шли. Несколько часов? Дней? Недель? Просто в какой-то момент они устало опустились на пыль мертвого мира под их ногами. Небо над ними переливалось пурпуром варп-шторма.
- Куда мы идем... Зачем... Что нам делать, если в жизни не осталось смысла?
- Я создана для одной цели - но цель достигнута. Я должна была умолкнуть навеки.
- Я должна была быть там, с отцом. И умереть за него. Но он не взял меня с собой. Я должна была умереть, как мутант, но ты подарила мне жизнь.
- Я должна была умереть за сестру. И не должна была пережить исполнение Цели. Я должна была провести остаток жизни в молчании заброшенного в дальний угол серпа, но ты взяла меня в руки. Ты подарила мне жизнь.
- С тобой я впервые посмотрела в глаза своему страху и Кровавой Ярости. И пережила её. Ты принесла мне тьму - и знание, как с ней бороться.
- Я была воплощением тьмы. Совершенным оружием. Но ты подарила мне свет - и своё милосердие.
- Но зачем нам жить дальше? Мы никому не нужны. Сестры и не подумали бы забрать меня, если бы не ты.
- Но зачем нам жить дальше? Мы никому не нужны. Никто не взял бы меня в руки, если бы не ты.
- Нам незачем жить, но мы не можем умереть.
- Потому что умереть - значит расстаться.
- Мы не можем расстаться.
- Мы никому не нужны.
- Нет. Мы нужны друг другу. Не остальным. Сестринство раскололось...
- ... Но мы остались. Сломленные и потерянные. Мы были противоположностями...
- ... Но теперь мы одинаковы.
- Мы - одно целое?
- Нет. Но мы - сестры. Отчаяние погубит нас. Мы не можем жить прошлым.
- Нам придется создать самим своё настоящее и будущее.
- Ради тебя?
- Ради тебя.
***
Несколько лет спустя.
- Зачем ты позвала меня, Морти? - поинтересовалась Миранда у хитро улыбающейся сестры.
- У меня есть для тебя подарок, колдунья, - протянула Мортиция сестре сверток, из которого на колдунью смотрели маленькие разноцветные глазки, - Это девочка. Твоя копия. Подари ей серп Жницы и назови её Морриган. Пусть у тебя будет живая сестренка.
- ... Ты редко делаешь подобные дары просто так, Морти, - насторожилась Миранда, принимая ребенка, - Даже во имя сестринства. Не подумай, что мы не благодарны тебе...
- Я не люблю колдовство. И твоя неживая сестренка, к которой ты так привязалась, меня раздражает. Если она будет живой - раздражать меня она будет гораздо меньше.
Миранда засмеялась. Сестра никогда не признает, что к Младшей привязалась не меньше.