Синголло мрачно смотрел то на дверь кабака, то на кружку плохого пива, одиноко стоявшую перед ним на столе. Сейчас он по-настоящему ощутил усталость.
Усталость из-за блеска свечей. Никаких шуток. Почему-то тяжёлое, давящее ощущение возникало, когда он вспоминал это глуховатое, какое-то болезненное сияние и - да-да - глуховатый блеск. Именно свечи, а не лицо человека за столом напротив.
- Эарендур Синголло?
- Да, ваша светлость.
- Присаживайтесь. Вы быстро явились на мой вызов. И вы отлично справились с нашим поручением. Я вызвал вас, чтобы узнать некоторые подробности дела. И у меня для вас есть еще кое-что.
- Я весь внимание, ваша светлость.
- Наш общий друг... он быстро скончался?
- Не могу сказать точно, ваша светлость. "Лазоревый хмель" действует примерно через полчаса. Я же почел за лучшее не задерживаться.
- И вы совершенно правильно поступили. Но жаль, что никто из нас не видел, как умирала эта крыса. Вы говорите, "Лазоревый хмель"? Это достаточно мучительно?
- Средне, я бы сказал. Он надёжен, от него сложно защититься.
- Что ж, полагаю, вы и здесь были правы. Жаль, никто не расскажет... Теперь что касается следующего поручения...
Долгий разговор - и вот эльф Синголло сидит в дешевом кабаке в одном приморском городишке.
И нервничает. Он не мог определить, следят за ним или нет. Полчаса назад точно следили, он сделал несколько петель и вот теперь не мог определить, то ли оторвался, то ли в игру вступил кто-то классом выше, ему не по зубам. Оставался всего кусочек пути по суше - вот бы уйти чисто! И не поймёшь... Одно время у Синголло был на подозрении один эльф, зачем-то пытавшийся выдавать себя за человека - вон примостился в углу. Капюшон не откинул, головы почти не видно, а вот эльфийскую походку скрыть куда труднее. Но это не он. Точно.
"Устал. Если б не устал, выявил бы "хвост". Или, по крайней мере, не нервничал бы так от того, что не могу выявить. Ладно. Пора."
Действительно, была пора. Синголло встал, расплатился и вышел под серое небо. Скоро уже начнут сгущаться сумерки.
"Теперь два раза прямо, потом направо, и я на набережной. Плохо изучать город только по плану. Да еще если город такой запутанный. Эти извилистые улочки ближе к морю... Впрочем, ничего удивительного; все такие городки начинали как рыбачьи деревушки. Росли от моря и чем ближе к прибою, тем меньше порядка".
Теперь Синголло уже не пытался обнаружить "хвост" и позволил себе погрузиться вот в такие беспечные градостроительские мысли. "Если следят, все равно не увижу. Если нет, то и хорошо".
Узкие переулочки вывели его точно на набережную. Народу было мало - дул не слишком сильный, но все же неприятный ветер. Теперь предстояла встреча.
Ещё когда Синголло планировал свой путь, он знал об этом месте: "приличная таверна, где собираются капитаны в поисках работы'. Несколько часов назад он туда зашёл и очень удачно (как он надеялся) нанял корабль. Обошлось недешево и даже очень - и единственный пассажир на борту, и относительно далекий рейс и риск... Синголло считал, что здесь всегда лучше быть честным; обман при найме очень любит возвращаться и бить тебя в спину. В результате цену пришлось несколько раз увеличивать. Ничего не поделаешь. Но наконец нынешний деловой партнер Синголло дёрнул себя за большую рыжую бороду неприятного вида (видимо, так он обозначал свое довольство чем-либо), взял задаток и они договорились о времени отплытия: через три часа на набережной у лавки "Синий сокол", прямо у спуска к воде будет ошвартован вельбот с "Избавителя" , и не будем тянуть зря. Да, "Избавитель" - моя бригантина; капитан Фруэстр к вашим услугам, ага.
Теперь, значит, капитан Фруэстр... Нет, Синголло понимал, что обращаться за помощью придется либо к настоящим пиратам, либо - в лучшем случае - к разным темным личностям, которые обычно не гнушаются грязными делишками. Если окажется, что все смотрят в другую сторону.
Что-то подсказывало Синголло: Фруэстр из первых. Нате, смотрите. Отрезать еще парочку голов, чтобы вышло совсем уж художественно? Не вопрос. Но почему тогда он свободно ходит здесь по улицам? Есть места, где таких хватают моментально и заживо кипятят в котле. К тому же, его невозможно не узнать.
Внешность Фруэстра и впрямь была примечательной. Потрепанный почти до изодранности кафтан, мятая треуголка - это ладно, так ходят многие. Но уж очень хорошо ложилась в общую картину здоровая клочковатая борода и злобный взгляд зеленых глаз (обычно у людей настолько яркими глаза не бывают) - и тем яснее видно крупное бельмо на левом. Взгляд, которым можно ткнуть, как мушкетным стволом. Красавец. Вот такими пиратами и пугают детей.
Синголло хорошо знал: внешность обманчива, по-настоящему успешные герои - неважно, чем занимаются - выглядят всегда не очень-то примечательно. Пиратский капитан Фруэстр определенно был слишком колоритен.
И тем не менее, что-то ему подсказывало: именно Фруэстр - правильный выбор. Как раз здесь форма будет соответствовать содержанию. Плевать, что это очень необычно.
Набережная сделала плавный поворот и эльф увидел нескольких человек у парапета. Как раз там вниз шел красивый спуск к шлюпочной пристани. Они, что ли?
Это действительно были они. Фруэстр тоже был там; Синголло узнал его по тому, как трепалась на ветерке борода. Она даже и на ветру трепалась как-то неряшливо.
Эльф подошел, хотел было поинтересоваться, всё ли в порядке, но тут откуда-то сбоку раздалось:
- Ба-а, капитан! С командой! Нет, какая, боги, какая встреча!
Сказано было несколько натужно; говоривший явно слегка побаивался дальнейшего развития событий. Говорил оборванец уже в настоящих лохмотьях; Фруэстр рядом с ним даже мог претендовать на некую элегантность.
Лохмотья лохмотьями, но за поясом у оборванца висела абордажная сабля, а пазуха отвисала: пистолет. 'А как этот паршивец подошел? Да просто сзади. А ты решил, что хватит на сегодня оборачиваться, да? Получай'.
Еще меньше эльфу понравилось то легкое, почти неуловимое движение, которым капитан Фруэстр отбросил назад полу кафтана, чтоб не помешала выхватывает шпагу. У Фруэстра была тяжелая шпага, немного странный выбор для пиратского капитана (Синголло уже ничуть не сомневался, что Фруэстр именно пиратский капитан). И похоже, капитан знал этого субъекта лично. Это вызвало у Синголло некоторое облегчение: значит, следили не за ним. Правда, сейчас, по всему судя, придется поучаствовать в чужих разборках с риском провалить все, зачем его посылали. Но тут уж была та самая судьба, от которой не уйдешь.
- Не, ну ты чего вообще?
Это был еще один участник собрания. Синголло опять-таки не видел, откуда и как он подошел, но тут у него было оправдание: он слишком внимательно разглядывал уже появившуюся возможную угрозу, да и шпагу Фруэстра тоже.
- Не, ну вообще: капитан с командой и сразу за сабельку, - второй оборванец коряво, по-клоунски выламываясь, изобразил движение Фруэстра.
А ведь он был заметно покрепче первого. И сабля у него тоже была. И тоже абордажная. И висела чуток по-другому.
Тут глаза Фруэстра, почти потухшие, тускло сверкнули.
- Храбрости набираешься, Винк? - Фруэстр выговорил это с тягучей ленцой в голосе, - А поздно уже. Больше я с тобой не разговариваю. И уйти не предлагаю. Добегался.
Тягучая ленца? Да, она. Точно так же, без эмоций Фруэстр обсуждал найм судна. Хотя деньги ему были нужны; Синголло заметил это по нескольким мелким признакам, на которые внимания обычно не обращают. Если специально не учили. Капитан - флегматик, особенно в сложных ситуациях? Скорее всего.
За всеми этими размышлениями Синголло и не заметил, как сам откинул полу плаща. Эфес рапиры тускло блеснул в предвечернем свете узкой полоской позолоты по чашке. Винк несколько секунд смотрел на Синголло, уже открыл рот, чтобы что-то сказать, но промолчал.
Что он мог сказать? Да предложить эльфу мотать, пока цел: это его не касается и дело с концом. Не предложил. А если бы?
Уже много лет спустя Эарендур Синголло задавал себе этот вопрос и приходил к выводу: нет, не стал бы он мотать. Очень уже мерзко, очень уж нагло вели себя эти крысы в лохмотьях. Очень уж хотелось поставить их на место хорошим выпадом рапиры.
Осторожно. Может, этого они и хотят? Да, как раз на это и расчет, достаточно послушать разговор.
Лучше бы молчал, с таким трудом далось ему это "хы-хы".
- Вон же на твоем яле сколько народу.
- Это вельбот и моряком ты всегда был паршивым. Народу... Сам-то ведь притащил весь свой выводок, так?
Эльф быстро, очень быстро оглядел окрестности. Да, в небольшом отдалении сразу две подворотни и народу в них можно спрятать много. И да, в вельботе невозмутимо сидело еще пять моряков, причем один из них был то ли полуорк, то ли чистый орк. Здоровенный, мышцы так и перекатываются, нижние клыки точат, все, как положено. Опершись о каменный парапет, Фруэстр посмотрел на них - только посмотрел, но они тут же встали на ноги. Видимо, слышали разговор. Что неудивительно: Винк вовсе не пытался говорить тихо. В ближней подворотне Синголло почудилось какое-то движение. Будто бы тень мелькнула.
- У тебя их все равно больше, - сказал Фруэстр с той же ленивой невозмутимостью. - Не поможет. Ладно, наговорились.
Винк отпрыгнул назад и резко свистнул. Вот тут Синголло и увидел по-настоящему удивительную вещь.
Все произошло менее, чем за секунду. Фруэстр, почти повторяя движение Винка, прыгнул следом, оказавшись между Винком и вторым бандитом. Почти в то же мгновение Винк, пошатнувшись, сделал шаг назад: Фруэстр, стремительно выхватывая шпагу, нанес сильнейший удар эфесом Винку по зубам. Еще через мгновение капитан повернулся как спущенный курок, шагнул вперед и длинным выпадом всадил шпагу в грудь винковского подручного, так, что острие вышло из спины. И этот удар был началом нового взмаха: чуть приопустив голову, Винк уже выхватывал свою саблю, но какое там.
Фруэстр нанес рубящий удар, вновь разворачиваясь, почти падая вперед-вправо; чтобы удержаться на ногах, он даже сделал еще шаг. Лезвие шпаги было невидимо на взмахе, но голова Винка откинулась, как крышка чернильницы и сабля упала на брусчатку набережной с громким звоном.
Так и закончился этот мгновенный бой. Синголло глянул на свои руки: он успел выхватить рапиру лишь на три четверти клинка, кончик оставался в ножнах. Позор. Впрочем, есть и оправдание: засмотрелся, выхватывать начал не сразу. Засматриваться было на что.
И тут вдруг раздались свист и крики. Явно не бандитские. Потом они ещё и перешли в аплодисменты. Мало народу на набережной? Было немного, да. Сейчас собралась уже заметная толпа, становившаяся все гуще. Не хватало лишь стражи, которая должна была появиться безобразно быстро. Но драка только начиналась.
На свист Винка из подворотни выскочило бандитов восемь, но бежали они как-то неуверенно, а шагах в десяти-пятнадцати от наших героев и вовсе остановились. Голова Винка, оставшаяся висеть на лоскуте, вывернулась на брусчатке куда-то назад, распоротая шея продолжала глухо побулькивать лившейся кровью. Его помощник, сидя на мостовой, пытался схватиться за рану, но через несколько секунд повалился на спину, выдувая носом кровавые пузыри, потом медленно перевалился набок и затих окончательно.
Фруэстр прохаживался рядом с двумя трупами, держа шпагу полуопущенной и поглядывая на бандитов.
Вот сейчас Синголло лучше рассмотрел его шпагу. Да, клинок чуть-чуть шире обычного. Но это потому что волнистый.
Шпага с волнистым клинком... Ударь он Винка не по шее, а по лицу - и была бы рваная рана и жуткий шрам на всю жизнь. Впрочем, нет, какие уж тут шрамы. Удар такой силы без разговоров разрубает череп.
Послышался тяжелый удар и лязг. Рядом с Синголло матрос Фруэстра махнул через парапет, на ходу выхватывая саблю. Еще четверо встали рядом с капитаном. Там был и орк. Он носил интрепель - непропорционально большой. А может, как раз пропорционально. Под свой рост.
Наступила странная, нелепая пауза. Что-то удерживало бандитов от любых дальнейших действий: они и не уходили, и не нападали. Боялись чего-то? Или кого-то? Фруэстр все еще стоял со своей волнистой шпагой наперевес, но если боялись его, почему не сматывали удочки, тем более, что начальства уже нет? Было хорошо заметно, что без Винка лидеров у них не осталось - так они переглядывались друг с другом.
Потом эти взгляды как-то стихийно остановились на одном бандита. Даже не самом крупном. Еще немного, и его стали бы выпихивать вперед, но это не понадобилось.
Он затравленно обвел взглядом товарищей, потом долго глядел на оставленную подворотню. Наконец, дальше тянуть время стало нельзя. Тогда он дико и тоскливо закричал и кинулся вперед, размахивая палашом - у него был палаш, необычное оружие для подворотен. Остальные побежали за новым вожаком.
Видимо, каждый из них хотел напасть именно на Фруэстра, поэтому они все сразу столкнулись между собой и кто-то вскрикнул от боли и неожиданности, порезавшись о чужой клинок. Утратив темп, в паре шагов от Фруэстра они окончательно сбились в кучу и выставили клинки наружу; получилось очень похоже на ежа. Капитан, видимо, забавы ради, проводил своей шпагой влево-вправо, наблюдая за характером волнения вражеских лезвий, отвечающих на его движения.
Синголло быстрым, натренированным движением сорвал с себя плащ, накинул на левую руку и встал в боевую стойку: клоунада не могла продолжаться бесконечно. Неожиданно он словно увидел со стороны всю странность диспозиции: капитан, один против семерых, сбившихся перед ним в неуклюжую кучку, он сам, Синголло, в нескольких шагах, с рапирой наголо и гребцы "Избавителя" - похоже, и шагу не сделают, чтобы помочь капитану. Считают, что справится сам? А вдруг, и вправду справится?
Фруэстр тем временем продолжал баламутить бандитскую кучку шпагой, временами делая шаги то влево, то вправо. Его по-прежнему боялись атаковать, но на движения клинком реагировали все более вяло.
"А вот сейчас нападут", - подумал Синголло и в тот же момент капитан просунул, именно просунул шпагу вовнутрь, мимо беспорядочно качающихся лезвий, тут же резким рывком выхватил ее обратно и далеко отпрыгнул назад. Место, где он только что стоял, распороли два отчаянных взмаха. Группа раздалась и на мостовую, наружу, выпал коротышка с саблей. Фруэстр проткнул его быстрым выпадом, точно так же, как помощника Винка, но при этом еще и на мгновение оказался между вражескими клинками. И ничего.
Тут попытки спрятаться друг за друга и кончились. Бандитам стало ясно, что этому капитану вполне по зубам нечто куда большее, чем их группа. Они заревели все и кинулись вперед, пытаясь окружить Фруэстра, но тот еще раз отпрыгнул далеко назад, в строй своих гребцов.
И к этому строю, конечно, присоединился Синголло.
Вот тут он и увидел, насколько экипаж Фруэстра хорош в групповых схватках. На какие-то секунды орк оказался впереди; один из бандитов замахнулся было саблей, но орк тут же парировал ее окованной рукоятью интрепеля, потом, крутанув, захватил сабельное лезвие своим и дёрнул. Движение пошло с такой силой, что бандит даже не сразу разжал пальцы, выпуская саблю. Потеряв равновесие, он упал себе на руки, прямо под ноги Синголло. Тот не сразу сообразил, что орк так и задумывал и лишь через мгновение добил поднимавшегося с колен уколом в глаз. Специально не целился, так уж вышло.
Слева вскрикнул кто-то из своих: ему все же досталось по плечу. Бандит, ранивший его, сделал типичную ошибку новичка: слишком уж сосредоточился на одном противнике, принявшись разглядывать нанесенную рану. Напарник моряка тут же воспользовался этим и после очередного взмаха интрепелем бандит уже висел на его заостренным, изогнутом обухе, пробившем ему голову. Матрос Фруэстра не зря бил крюком; так он сумел быстро выдернуть топор из головы и отразить им удар другого бандита. Ударь он лезвием и вонзись лезвие на всю ширину, возможно, с такой скоростью не получилось бы.
Синголло видел, как Фруэстр убил еще одного. Их клинки скрестились, потом совместились в одну линию, противник капитана вскрикнул от боли, выпустив свою легкую рапиру... и она неожиданно осталась у Фруэстра. Он держал ее за лезвие левой рукой в перчатке, потом, слегка подбросив, взял за рукоять. Вот теперь бандит развернулся, чтобы уж точно бежать, но Фруэстр просто сделал выпад, чуть наклонившись, и легким движением вонзил ему его же рапиру между лопаток. Дальше, как в дурном спектакле, противник Фруэстра рухнул ничком, воздев руки, а эфес рапиры закачался в воздухе.
Толпа собралась уже очень приличная и на каждый такой фруэстровский удар отвечала ревом и аплодисментами. Потом появилась-таки пара стражников. Они остановились на подобающей дистанции и принялись не без интереса следить за происходящим.
"Обезоружил, но все равно убил. Интересный вы человек, капитан Фруэстр. Но ничего, эту загадку мы быстро разгадаем. Если тут вообще есть какая-то загадка".
Засмотревшись на обезоруживание, Синголло чуть не пропустил очень простой прямой в грудь - его пришлось уже очень грубо блокировать в последний миг. Лезвия рапир с лязгом столкнулись. К счастью, противник не выдержал дистанции и, войдя в клинч, растянулся, почти теряя равновесие. Синголло легко вышел из клинча, сымитировал атаку, потом ударил по-настоящему. И вновь удачно. Этот тоже не умел фехтовать; его, как и других, толкала в бой какая-то беспощадная сила.
Еще один побежал. Тут Синголло опять удивился: бегущего не преследовали, но при этом никто не свистел и не улюлюкал вслед. "Полное спокойствие, цель нейтрализована и никакого шума. Нет, интересно, куда же я все-таки попал?".
Он убежал бы, но Фруэстр вдруг бросил шпагу под ноги противнику (и слегка напугал его даже этим), рванул полу кафтана, выхватил из-за пазухи один из пистолетов, выстрелил и очень быстрым движением оттолкнув бандита, вновь подхватил шпагу.
Бандит после выстрела упал навзничь и начал как-то замедленно сучить руками и ногами. Капитан подошел к нему, не спеша достал еще один пистолет и добил выстрелом в лицо. Делал он все это неторопливо, но сейчас никто даже не попытался двинуться в его сторону. Толпа на секунду замерла, потом вновь зашумела.
Теперь Синголло увидел, где капитан носит пистолеты. Нет, знал-то и раньше; тут надо уметь различать оттопыренности одежды и то, как временами непроизвольно движутся руки, поправляя что-то тяжелое и скрытое. У Фруэстра были две скрещивающиеся портупеи под кафтаном - и по две кобуры на каждой. Или по три? Нет, по две. Всего четыре пистолета на груди. А ещё это дополнительная защита от ударов чем-нибудь холодным, хотя и довольно тяжелая, иначе все бы так ходили.
Нападавших осталось трое, они были шагах в десяти-пятнадцати от всей компании. Безо всяких команд гребцы, Синголло и Фруэстр развернулись стенкой и пошли на бандитов. Синголло услышал какие-то потрескивающие удары и тут же догадался: это орк похлопывает рукоятью интрепеля по мозолистой ладони левой, свободной руки. Мозоли там, должно быть, каменные.
Но тут Фруэстр остановился и громко сказал:
- А ну мотайте все отсюда. Живо!
И с этими словами он очень вежливо, но твердо придержал Синголло за плечо на случай, если тот захочет рвануться вперед.
Дважды просить их не пришлось: все трое брызнули врассыпную. Фруэстр обтер клинок какой-то тряпицей и вбросил его в ножны. Движение тоже слегка цирковое, за ним явно стояли тренировки и репетиции, но сделал он его опять-таки не рисуясь. Вот клинок, вот ножны, а дальше мне так просто удобнее, потому что привык. На этот раз толпа не орала. Просто очень шумно зааплодировала.
Послышались полязгивания: матросы 'Избавителя' тоже убирали оружие.
- Пошли, тянуть не будем, - сказал капитан Синголло. Если вместе убить в бою нескольких противников, перейти на 'ты' становится очень легко.
Они задержались совсем ненадолго: чтобы моряки быстро перевязали раненому плечо. Сразу после этого все спустились в вельбот.
- Значит так. Можешь меня называть просто капитан. Фруэстра сократить очень сложно. Ага? А вот тебя как звать? Потому что извини, но твое полное имя я выговаривать не стану. Лень. А как-то вежливо называть тебя временами надо.
И тут Синголло вспомнил узкое, точеное лицо герцога - и опять этот блеск свечей на столе. Пропасть, пропасть между ними навсегда; до самого конца своей карьеры он будет пешкой. А ведь хотел на что-то надеяться, думать, что и он когда-нибудь будет вот так, при свечах, в спокойствии, в полном спокойствии, не дрожа за свою Но нет.
И ладно.
Да. И ладно.
- Можешь просто Син. Титулованным мне не быть. Кстати, потрясающе фехтуешь.
- Да? Мне иногда говорят такое. Син. Син. У тебя, кстати, тоже ничего получается. Угадай, какой корабль наш.
- Совершенно понятия не имею. Вообще.
- Бригантина. Большая для бригантины. Ну, давай.
- Совсем в этом не разбираюсь.
- Ну, - Фруэстр снял шпагу в ножнах с перевязи, поставил оружие вертикально и пристроил подбородок на эфес шпаги, отчего его борода стала торчать вперед, - не всем же разбираться в морских делах. Ты наверняка в чем другом хорошо разбираешься.
Похоже, он хотел сделать Синголло какой-нибудь комплимент, но понимал, что время комплиментов еще не пришло.
Вельбот уверенно шёл по тихой воде.
- Скоро и на месте. Шторм-трап - ничего? Ну, шторм-трап, - Фруэстр показал руками, как взбираются по шторм-трапу.
- А, это... Нет, вообще никаких проблем. Приходилось и по гладким стенкам.
- Что, серьезно?
- Нет, что ты. Так, забираться кое-куда.
- Ну ладно. Почти прибыли. Суши весла!
'Необычный капитан. Необычная драка - всего лишь драка, а сколько вопросов. К примеру, почему никто ничего ему не делает?'.
Любопытство было важным качеством в работе эльфа, но как раз тут он решил его придержать. Не делает - и не делает, тебе же лучше. Наступит нужное время - узнаем. А вот и тот самый шторм-трап.
И вот так они оказались на борту Избавителя - бригантины, немножко большей по размерам, чем обычная бригантина.
О морской добыче
Как ни странно, Синголло любил спать в гамаке. Он, конечно, объяснял это тем, что в гамаке тебя сложнее схватить насмерть. Что значит 'схватить насмерть'? Ну, это обнять тебя так, чтобы душить стало легче. Первый обнимает, второй душит. Ножом, опять же, тоже ничего.
Но на самом деле ему просто нравилось. Нравилось и то, как гамак покачивается, и как подаётся под движениями и даже то как пахнет ткань - она может пахнуть очень по-разному, порой не слишком приятно, и все же что-то есть в этом запахе, есть.
Синголло легко вскочил, удержался на ногах с некоторым трудом (как раз в этот момент бригантину накренило) и пошел наверх. Спальное место ему выделили рядом с капитанской каютой, но все же в гамаке.
Поднялся на верхнюю палубу. На ют его пускали - то ли потому что гость, то ли потому что корабль был такой... демократический.
Фруэстр стоял на мостике, опершись о поручни - классическая поза всех капитанов, хоть настоящих, хоть придуманных. Синголло подошёл ближе:
- Утро доброе.
- Доброе, - Фруэстр обернулся; его загорелое лицо в розовом рассветном свете стало каким-то темно-оранжевым. - Ничего мы так позавчера, ага?
- Да уж, - сказал Синголло безразлично.
Через короткое время после того как Фруэстр и Синголло поднялись на борт, 'Избавитель' вышел в море. По словам Фруэстра, делать на берегу было все равно нечего. Все припасы на борту, а тут как раз началось вечернее отливное течение. В гавани Крешемора оно вот такое.
Впрочем, Синголло все же решил, что капитан поторапливался. Уж очень много всяких подозрительных моментов было в этой драке. Неизвестно чем может обернуться. Судя по всему, Фруэстр думал о том же самом, но подошёл к делу с несколько неожиданной стороны:
- Тебе, небось, любопытно, почему стража стояла как прилипшая?
Синголло кивнул. Да, и не в последнюю очередь.
- В свое время я оказал услугу мэру города. Что за услуга - лучше молчать, иначе слишком большие круги пойдут. Но услуга серьезная, сам видишь. Стража вмешается в мои дела, только если меня будут убивать. А вот мне кое-что позволено, как ты видел. Условие - у противника оружие в руках. Резать глотки безоружным нельзя. И одежда у меня такая из-за этого.
Тут Синголло удивился.
- Ага. Мне по-доброму посоветовали нацепить на себя что-нибудь такое, чтоб ни с кем спутать не могли. Задали задачу. Что мне, паучьи перья в жопу воткнуть? Не знал, что и делать. Квартирмейстер идею подала - одеться таким пиратом, как на картинках рисуют, только не ярко. И получилось. И в глаза не очень сильно бросается, и ни с кем не путают. Тут важно треуголку беречь. Она в темноте твой силуэт формирует. Собьют треуголку - стража в потёмках может и не признать.
Тут Фруэстр поправил треуголку и сделал слегка зверское лицо: я пират! Потом некоторое время молчал, глядя на море - когда так, когда в подзорную трубу. Эльф,не зная, что сказать, тоже смотрел на горизонт куда-то по носу.
Но через какое-то время Фруэстр довольно резко повернулся к Синголло и сказал:
- Скажи-ка, Син, за тобой ведь тоже гонятся? Мне бы следовало знать. Как капитану. А?
Эльф молчал. В сверкании утреннего моря вновь заблестели свечи. И вновь этот сухой голос герцога:
- Мы приготовили для вас вещь... очень важную вещь. Отвечаете головой. Господин Синголло, ее нельзя терять. Просто нельзя.
- Ладно, - сказал капитан после долгой паузы. - Будем считать, что кто-то гонится. Возможно, ты и сам не знаешь, кто. Тогда так. Мы вступаемся за тебя, пока нам интересны твои деньги. Если видим, что тут бы свою башку сберечь, мы тебя сдаём. Когда мы договаривались, ты про погоню ничего не сказал. Правильно, я бы тоже не сказал. Я совершил серьезную промашку, поэтому дополнительных денег требовать с тебя не станем. А следовало бы. Но - мой промах, мне и расплачиваться. Возражения есть?
Эльф покачал головой. Тут не возразить. Их ведь ничего не связывало, кроме пролитой крови. Достаточно, чтобы перейти на 'ты'. Явно не хватает, чтобы стать назваными братьями или кем там ещё. Но он всё же не стал требовать больше. Это что-нибудь да значит.
Капитан все это понял. Он вновь обернулся к Синголло, сощурился, усмехнулся в на редкость неопрятные рыжие усы и хотел что-то сказать. Но тут с фор-марса раздался крик:
- Паруса по курсу!
Фруэстр прямо-таки подбросил подзорную трубу к глазу и скривился от напряжения так, что борода зашевелилась.
- Да, вижу, - сказал он, наконец, сквозь зубы. - Вроде прямые паруса, не шхуна. Должен идти нам навстречу. Значит, - и он с щелчком сложил трубу, - будем просто ждать. Пока что.
- А ты чего вообще намерен делать? - поинтересовался Синголло.
Он сразу вспомнил и о своем поручении, и о пиратской сущности капитана Фруэстра. Одно с другим совершенно не стыковалось. Будет абордаж, будет бой. Даже ранение средней тяжести может помешать делу. К тому же - хоть это и крайне маловероятно - Синголло кто-нибудь может опознать. Что тоже нежелательно. Впрочем, можно на лицо намотать бандану. Хотя против настоящих специалистов не поможет. Синголло видел ребят, которые умели узнавать в лицо, даже если у узнаваемого был чуть ли не мешок на голове. Но это все ладно. Что на уме у Фруэстра?
- Ждём, говорю же, - ответил капитан.
- А потом? Фруэстр, мне не все равно. У меня поручение.
- Син, знаешь, как лягушки живут? Они своими глазами различают только то, что движется. И его размер. Если меньше - жрут, если одинаковый - трахают, если больше - убегают. Очень похоже на нас, не кажется? Твое поручение, это... всего лишь поручение. Я тебе помогаю его выполнить, ты платишь. Мы не договаривались, что я перехожу в твое распоряжение. Я и не перешёл бы, ещё чего.
Сказано было откровенно и на удивление по-философски для пирата. Лягушки, надо же. Пират - это как лягушка. Впрочем, остальные недалеко ушли. Но как бы его отговорить от нападения?
- А если бы я тебе заплатил сверху? Чтоб ты не нападал?
- И сколько же ты мне заплатишь, чтоб я отказался от судна с грузом? Груз может быть и ценным.
Разговор явно зашёл в тупик. Фруэстр сказал:
- Ладно, не расстраивайся. Меня от такого никто не отговорит, - тут он посмотрел ещё раз в трубу и вдруг дико заорал, - Эй, на фор-марсе!
- Фор-марсовые!
- Это бриг?!
- Ага! Да! Бриг по курсу!
- Вот, - сказал Фруэстр с горькой обидой, - и это как раз тогда, когда даже воякам Тислаэриса лучше не попадаться. Ладно. Ветер подходящий, на крутом бейдевинде бриг от нас отстанет, ежели что. Так что пока сближаемся. Может, это не военные.
- А много здесь торговых бригов?
- Найдется на нашу долю. Так! Вот ты иди и разыщи мне парусного мастера, где бы ни была эта паршивка.
'Паршивка'? Это интересно'.
- Фруэстр, ты просто хам. Понятно?
И с этими словами изящная блондиночка в короткой юбке приземлилась на указательный палец капитана. Пикси в Тислаэрисе встречались не так уж часто (хоть и не были страшной редкостью) и Синголло ее разглядывал - украдкой, чтоб не нарушать приличий. Раньше он и не знал, что у пикси четыре жёстких стрекозиных крыла. Обычно их изображают с крыльями бабочек. Невольно захотелось потрогать.
- Это наш гость? Тогда понятно, чего так на меня вылупился. Симпатичный, кстати. Не то, что некоторые - никак не побреются хотя бы.
По идее, пиратский капитан за такие разговоры должен был убивать на месте. Но Фруэстр терпел. Или даже не терпел, а развлекался.
- Дело есть.
- Знаю я, что за дело. Дай глянуть.
Фруэстр нацелил трубу куда надо, пикси взлетела и некоторое время смотрела в трубу, смешно болтая ножками и обнимая окуляр - словно матрос держался за штурвал. Фруэстр вновь подставил палец, пикси примостилась на нем.
'Интересно, как она шьёт паруса? Она же ростом меньше, чем любая парусная игла'.
- Нет, - сказала пикси. - Вообще не вижу. Надо ещё подождать. А то заблужусь, упаду в грозное море и буду вся из себя утонувшая.
'Да, ничего не поделаешь. Я слышал, что пикси с лёгкостью видят отдельные волоконца в любой нитке, но неважно смотрят на расстояние. Тут нужно другое существо. Эльф хорошо подошёл бы, но такой, который отличает бриг от бригантины'.
Видимо, Фруэстру пришли в голову те же мысли; он даже слегка дёрнулся, словно желая передать трубу Синголло, но тут же остановился.
Время шло. От нечего делать Синголло все же попросил трубу, но мало что понял в крохотном прямоугольном силуэтике, выплывавшем из дымки. Время все шло, но наконец пикси сказала:
- Дай ещё разок воткну. Ладно. Полечу. Скоро не ждите. Ыэх, промокнуть мои крылышки, да и долбанусь я, бедная, в пучинушку.
Взлетела она, приняв откровенно неприличную позу и уже через несколько секунд растворилась в утреннем воздухе.
Какое-то время Синголло смотрел ей вслед. Полет над морем куда-то почти до горизонта. Хотя бы и в хорошую погоду...
- Разок попала в шквал, - капитан вновь угадал мысли эльфа. - Мы сделать ничего не могли. Самим бы не переломало все, что выступает. Думали, пропала девка. Нет, вернулась. Одно крыло сломала только. Всей бригантиной радовались, что крыльев четыре.
И тут у Синголло неожиданно возникла мысль: как бы наилучшим образом использовать пикси в его основной работе. 'Не знаю, какой она парусный мастер, но в нашем деле могла бы... '
Пару раз Фруэстр пытался с ним заговорить, но не вывел эльфа из раздумий; на все обращения Синголло отвечал односложно.
Так шло время. Потом капитан поднял руку, согнутую в локте: пикси вернулась.
- Дай отдышаться, - сказала она; похоже, полет действительно дался ей с трудом. - Короче, торговый.
Фруэстр перегнулся через поручни и дико заорал:
- Торговый!
Не военный! Весь экипаж ответил ему воплями, кто-то даже пустился в пляс, причем на салинге, не без изящества перехватывая руки, чтоб не грохнуться на палубу. 'И что, вот так вот взять и отговорить их? Да, вот уж надежда, так надежда. Была'.
- Две погонные пушки и по две лёгкие пушки с каждого борта.
- Две погонные и по две лёгких с каждого борта! - вновь орал Фруэстр и экипаж страшно ревел ему в ответ: у 'Избавителя' все было куда солидней.
- Ладно, красавица. Какой у него флаг?
И вот тут пикси уронила красивое личико в руки и, раскачиваясь, заныла на удивление громким и неприятным голосом:
- Ой, я сука, ой я сука, ой я су-у-ука. Забыла посмотреть. Ой я сука. Нет, посмотрела. Просто забыла. Кажется.
'Давно такого тупого издевательства не видел. Может, и просто никогда'.
- Да она чего?
- Она не шутит. У пикси бывает вот такая забывчивость. Надо об этом помнить, если их в разведку посылаешь.
- Ой сука...
- Флаг - ничего. Если флаг не тот, просто пройдем мимо. Вот были бы это военные...
- Сука-а...
У нее явно кончался дух. Но Фруэстр все же очень осторожно поднес палец с пикси ко рту и рявкнул чудовищным капитанским ревом:
-ЗАТКНИСЬ!!
Капитанскй рык был страшен. Горизонт дрогнул. Синголло сделал шажок назад и потрогал уши - заложило. Пикси шлёпнулась на поручень мостика, чудом не повалившись на палубу. Ее не просто оглушило, ее, похоже, слегка контузило. Крылья она толком не успела расправить. Наконец, она села нормально, свесив ножки и сказала:
- Дурак. Просто дурак. И знаешь, как у тебя изо рта воняет? Сейчас поднимусь и блевану на тебя, как воняет.
- Иди, иди, сиротка. Займись грота-стакселем, ты вроде собиралась.
'Нет, удивительно, просто удивительно, что капитан Фруэстр позволяет своим офицерам', - вновь подумал Синголло.
Корабли сблизились до дистанции на которой с брига просто обязаны были увидеть 'Избавитель'. И тем не менее, бриг не менял курса.
- Либо они твёрдо уверены, что мы не пираты, либо у них есть что-нибудь очень гнусное в рукаве. Магия какая-нибудь, - размышлял вслух Фруэстр. - Под каким мы там флагом? - и он обернулся к гафелю. - Ах, под этим...
- Ладно, - решил он наконец. - Никакой магии нигде у них нет, потому что я так хочу. Слегка увалимся под ветер, чтоб им с прямыми парусами от нас бегать было некуда. Канонир!
На его зов появился гном в кожаном плаще. На голове у него была бандана, цвет которой было сложно определить из-за въевшейся грязи, а на глазах - очки в кожаной же оправе. Оправа застёгивалась сбоку на большую пуговицу с цветной стекляшкой. Во всем этом, как ни странно, чувствовался определенный стиль.
- Ты уже и сам, небось, все понял, - сказал капитан гному. И продолжил, обращаясь уже к Синголло, - Это у нас Манвин. Канонир.
- Дело нехитрое, - отвечал гном капитану. - Понадобится непрерывный огонь из догонных и, возможно, пара бортовых залпов. С произвольного борта. Так?
- Так. Иди организуй.
Гном пронзительно свистнул и к нему подбежал тот самый орк, что вчера был в вельботе.
- Ыть! Ыть! Хыгыгыть! -крикнул гном орку и слегка подпрыгнул на месте.
Орк отвечал на это глубоким, чистым, по-настоящему певучим басом:
- Не извольте беспокоиться, ваше императорское величество. Все сделаем в лучшем виде.
И с этими словами очень осторожно посадил гнома к себе на плечи. Потом достал из длинного заплечного мешка какой-то странный мушкет с трубкой поверх ствола и передал гному.
- Это он изображает, будто по-нашему говорит, - вздохнул орк, обращаясь к Синголло. - Смешно, понимаете ли.
- Хлымть! - гном подёргал орка за длинное ухо, чтоб тот перестал точить лясы с эльфом и смотрел куда надо - и они отправились к догонным пушкам.
За всеми этими разговорами время шло и бриг продолжал приближаться. Фруэстр разглядывал его уже без трубы. На палубе все казалось в порядке.
Но наконец-то свершилось: бриг положил руль, резко уваливаясь под ветер, а команда медленно поползла по вантам, чтобы поставить все паруса. Отреагировали. Проблема была лишь в том, что до брига уже добивали бронзовые догонные пушки 'Избавителя'.
- Пусть боги направят мою руку. Пусть боги направят руку каждого, кто со мной. И пусть нам улыбнется удача. Носовые - огонь! Поднять нормальный флаг! Поднять сигнал 'Лечь в дрейф'!
И тогда у грота-гафеля 'Избавителя' заполоскался действительно красивый флаг: чёрное полотнище, по центру череп а за ним - весы с двумя чашками. Левая резко склонялась вниз, из-за чего белое коромысло весов наискосок перерезало черноту. Почти тут же резко грохнули две носовые пушки и точно по курсу брига встали фонтаны воды: первый выстрел - предупредительный.
- А обязательно такой флаг поднимать? - спросил Синголло.
- Обязательно, - тихо и серьезно ответил Фруэстр. - Нападать под чужим флагом - страшное западло. Наш настоящий флаг черный, сам видишь. Ну что, господа купцы, как насчёт по-хорошему?
Ответ он получил до безобразия быстро. Корабли шли почти параллельными курсами, и тут с правого борта брига вылетели облака дыма и ударил тускловатый блеск. Одно ядро подняло фонтан у борта, а второе с противным вжиканьем прошило фор-марсель. Целились, прямо скажем, неважно.
Фруэстр прямо задохнулся от возмущения:
- Что? Нет, вы видели? Нет, вот вы видели? В честных мореходов! Стрелять! Так! Красный вымпел на грот! Бортовой левым!
Корабли сблизились уже достаточно; легко читалось название брига - 'Полуночник'. Гном свое дело знал: уже через несколько секунд, четко, одна за другой грянули пять пушек левого борта. Фруэстр подождал, пока отнесётся дым и убедился: попали все пять, в корпус, как и задумывалось.
- Следующие - по рангоуту.
- Не надо, - сказал ему кто-то. - Спускают флаг.
- Вот очень хотелось, чтобы со скандалом. А теперь мы им всем глотки перехватим. Потому что.
Бриг лег в дрейф, 'Избавитель' без особого труда ошвартовался к нему и к Фруэстру подвели капитана.
- А-а-а-ы-э, - сказал капитан брига и отчаянно блеванул себе на камзол.
- Они там все такие. Как только на парусах никто не убился. Ведь и ставили, и убирали.
- Капитан! У них там полный груз рома. Весь трюм забит. Они его принялись пить.
- Это с чего вдруг?
- Не поймёшь. Они разговаривают плохо. Чего делать будем?
- Значит так! Все на погрузку рома! Эх, вот бы капитана протрезвить, чтоб рассказал, чего это они. Но как тут протрезвишь...
- А я умею. Сварить эликсир?
- Син? Надо же. Я думал, ты ничего не умеешь, даже сабелькой махать. Иди тогда к навигатору, у него вроде какие-то травки есть.
И Синголло пошел к навигатору. Навигатор Хишатра был по совместительству местным колдуном и алхимиком. Ради такого дела у него на бригантине был свой уголок - лаборатория. Синголло ее одобрил: здесь максимум оборудования был весьма умело втиснуть в минимум места. В уголок вписалась даже бирюзовая астролябия - весьма массивное устройство, даже если среднего класса.
Хишатры на месте не было. Синголло осмотрел стеллаж с ингредиентами. Как ни странно, там нашлось всё, что было ему нужно для работы. Правда, работа не слишком сложная, экзотики не требует. И по времени займет минут пятнадцать, что важно.
На палубе же не происходило ничего особенного. Попытки найти хоть сколько-нибудь трезвого моряка успехом не увенчались: каждый последующий был пьянее предыдущего. И никто не хотел отвечать на вопросы, хотя должно было быть строго наоборот. Когда один вместо ответов на вопросы просто сполз по группе пиратов (да, он обнял их всех разом; по крайней мере, им так показалось) и захрапел, было решено, что искать здесь подходящих людей - занятие бестолковое.
Так и продолжалось все пятнадцать минут, пока на палубе не появился Синголло с дымящейся пробиркой.
- Ишь, в чем сварил!
- А ты думал - протрезветь-то разом!
Синголло подошёл к капитану брига:
- А ну залпом! Горькое, - из пробирки шел лёгкий зеленоватый дымок.
Капитан попытался уклониться и вывернуться, но ему слегка приложили саблю к горлу и заставили-таки выпить всю пробирку одним махом. Несколько секунд дым шел уже из капитанского рта, а потом эликсир сработал. За какие-то секунды взгляд капитана прояснился полностью.
- Ну, что - победил? - сказал он Фруэстру мрачно.
- Ты не охренел ли - стрелять? Сейчас возьму и перережу вас всех. С тебя начну.
- А без разницы уже. Нам все равно всем крышка. А теперь и вам.
- Может, расскажешь, в чем дело? Добрый совет: лучше расскажи. Мы, знаешь, людей не только трезвить умеем.
- Да чего тут рассказывать? Перед рейсом пришел демон... ну, из переборки вышел и сказал, что сундук надо перевезти и если чего, из-за этого сундука нас всех того. А демоны, они же такие. Тут слово держат. Ну, мы и вскрыли груз. Потому что все равно. Вы же отберёте всё, что к палубе не приколочено. А под хороший ром подыхать - ещё туда-сюда.
- Демон? Сундук?
- Видишь подпалины на палубе? Это он ходил. И вон там фальшборт. Это он на него облокотился разок.
- Навигатор?
- Да. Это Крассантир. Похоже, не врут, что у него отняли большую часть силы. Иначе не стал бы он возиться, нанимать какое-то судно из-за сундука и вообще. Очень характерно, что древесина обуглилась, но пожар не начался. Из демона этого ещё такие язычки пламени временами стреляют, да?
- В точности.
- Фруэстр, с этим поганцем связываться не надо. Слишком много всего спалит, включая нас всех. И очень быстро. Даром, что сам потрёпанный.
- Что за сундук?
- Большой, человек влезет. Попросили перевезти. Не за так, конечно. Я его в свою каюту поставил.
- Фруэстр, можно тебя на пару минут? - это Синголло.
Они отошли в сторону.
- Допрашивай его быстрей, он помрёт минуты через три.