Лап Лю Ив : другие произведения.

Дневник. Или история Лики Luck

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Рассказала бедняжка Лика, которой повезло... Удивительным оказалось только то, что её ужасно жалели - при таком везении, но женщинам было её жалко до слёз. Исповедь в клубе помогла ей не сильно, вскоре она всё же попала в больницу. Рассказ основан на добровольных записях человека о себе.
  Я черной завистью завидую этой сучке милапрес блин за то что она имеет доступ к знаниям и может вот так легко "разобрать меня по винтикам", имея всего-навсего перед глазами мою писанину, мой текст, наделенный конечно же моей энергией.
  
  
  ЧАСТЬ ПЕРВАЯ.
  
   Этот дневник... Я начну вести его сейчас.
   Но опишу в нём то, с чего начиналось...
   Конечно, это просто попытка вспомнить всё ещё раз... Сейчас всё реже удаётся получать истинные минуты вдохновения. Последний случай отчётливо это выявил. Сколько усилий я приложил, чтобы она вела себя, как подобает... Но... Всё становится таким ненадёжным!
   Бывает, потратишь столько изобретательности, сил вложишь... Столько кропотливой работы! Времени, наконец... Любви... на эти ненадёжные души... А когда прийдёт время получить уже... урожай - получить от них хоть толику тепла и взаимопонимания - они делают такие вещи, что хочется всё бросить - прекратить уже измываться над собой...
   А когда-то... О! Как всё было трогательно!
   Желания чисты, просты, даже и наивны! Слёзы благодарности на глазах...
   Да... Давно это было!
   Но ничего, при помощи этого блядского дневника, я возмещу свои старания - буду снова и снова вспоминать и погружаться в ... счастье.
   Ведь оно было! Было! Такое сладкое нежное чувство...
   Я помню.
   Мне часто снятся эти восторженные минуты, мои святые отношения... Бесконечное терпение, которое я, как истинный рыцарь, распостранял - оберегая несчастных глупышек - наивных, но уже грязных и похотливых... Боже, сколько трудов я положил, очищая их, выкорчёвывая их тлетворную заражающую суть... Сколько трудов...
   Да... Но я был тогда так свеж, впечатлителен... Божественное нечто спускалось ко мне, освещая лицо... Быстро, всего каких-нибудь пол-часа - час... И мы уносились в блаженстве исповеди - к самым небесам! Очещение было таким всепоглощающим, таким полным!
  
   Ну, да ладно...
   Лучше вспоминать издалека... С самого детства.
   Это было в деревне, у бабушки. Сколько мне тогда было? Десять? Двенадцать? Не помню...
   У нас за домом был небольшой вальерчик. Там послись цыплята. Дед жаловался, что каждую ночь их становится меньше, потому что какое-то животное утаскивает их. Я предложил подкараулить ночью этого зверя и забрался в люльку мотоцикла, стоящего за домом, укутавшись в ватник и вооружившись заранее приготовленной, толстой, обструганной осиновой палкой. Я просидел так, наверное, где-то часа два, борясь со сном и чувствуя, что больше не могу сопротивляться. Потом оставил вместо себя одеяло, усадил его так, будто караулю там, а сам пошел спать в дом.
   Утром снова обнаружился недощет цыплят. Пришлось признаться, что не выдержал желания спать. Меня не ругали. Но самому так хотелось доказать... Очень хотелось...
   Как-то вскоре после этого мы пили чай в доме, и дед заметил через окно сидящего на заборе соседского кота. К нам спиной, кот сидел как раз с той стороны дома, где находился вальер с цыплятами. Мирно сидел, полудремал. Тогда я сказал, что сейчас прогоню его. Взял свою осиновую дубину и вышел из дома. Очень осторожно подкрался к коту на достаточное расстояние и... со всего размаху ударил его своей палкой вдоль спины. И ощутил, как удар плотно так лег - прямо вписался в его тело. Он свалился с забора и со всех лап бросился бежать прочь. А я одновременно испытал лёгкое чувство невесомости и подумал, что наверное ударил слишком сильно. А ещё мне было почему-то приятно это чувство, и мысль тоже.
   В тот день, вернее ночь, я впервые выпустил дьявола. Уже, когда лежал без сна, вспомнил это ощущение моей дубины, врезавшейся в его воровскую спину... И сразу... испытал... Впервые. А потом блаженно уснул.
   И долго ещё во мне вспыхивала гордость за то, что я проучил воришку...
  
   А потом бабушка принесла домой кошку - где-то соседи отдали, чтобы она ловила мышей. В сарае там завелись мыши и в доме, вроде. А наш кот умер уже давно, я его и не застал... Кошке поставили воды в мисочке в сенях, постоянно приходилось осторожничать, чтобы не наткнуться на кормушку, и положили подстилочку - старое детское одеяло рядом с печкой. А кошка скоро очень принесла котят - все они такие, деревенские, бегают ночами - не удержишь... Бабушка говорила, что пускай уже - может сами убегут, или собаки задерут их, пока маленькие...
   Одного котенка она случайно придавила насмерть, когда он пытался проскочить в дверной проем. Она сказала чтобы я вынес на воздух, вроде, может, котёнок или оживёт, или сдохнет. Я взял его обмякшее тельце и положил на заранее приготовленный лист лопуха. А потом долго сидел перед ним, смотрел, как он прирывисто дышит, неподвижно лежа на листе. Смотрел и представлял его маленькое сердечко, беззащитное, как из него выталкивается совсем маленькими порциями кровь, трогал, пожимал и толкал тихонечко его тельце, даже принёс палочку и пытался давить ею на животик - он был совсем мягкий, просвечивал розовеньким.. И пушистый. Очень нежный такой... Ещё я открывал ему глаза и старался удержать, чтоб они не закрывались.
   Через некоторое время я заметил, что он перестал дышать. Я похоронил его за огородом. Недалеко за домом, перед началом поля с картошкой.
   А где-то через день-два дед выкопал яму под погреб, примерно метра два в глубину и столько же по периметру. Вниз спускалась лестница.
   Помню, как притащил туда еще троих котят, им тогда было где-то около двух месяцев. Опустил их в яму и долго игрался с ними, не давая им возможности вылазить из ямы, все время сбрасывя их вниз, когда они какрабкались наружу , подползая довольно близко к краю. Не знаю зачем, я сбегал за своей дубиной в дом. Когда вернулся, то подходя к яме, я увидел, что один из котят, сложив под себя лапы и подвернув под себя хвост, как обычно делают кошки, сидит ко мне спиной - как ни в чем ни бывало. Возле ямы сидит спокойно и смотрит куда-то вдаль. У меня мелькнула мысль, что он отдыхает после трудной борьбы, пока вылезал наружу. Он отдыхает! Я вдруг почувствовал, что этот котенок перехитрил меня - успел вылезти из ямы, пока меня не было. Тогда я захотел проучить его. Замедлил шаги, осторожно подошёл поближе, и с размаху ударил его своей дубиной по всему этому маленькому тельцу. Я наверное перебил ему позвоночник, потому что он был мертв, когда я потом трогал его вытянувшееся тело. Стал безвольным, как тряпочка. Я спустился к остальным двум, которые продолжали корабкаться по стенам, корням и уступам ямы. Сбросил их всех вниз своей палкой и там забил их несколькими ударами.
   И решил их похоронить за полем с картошкой, где никто не увидит меня. Осторожно, боясь быть застигнутым врасплох, вытащил тела наружу и отнес за поле. Сходил домой за лопатой, и вырыв не особенно глубокую ямку, положил тельца. Но не спешил закапывать.
   Некоторое время смотрел на их тела, рассматривал их маленькие головки с высунутыми красненькими язычками, а потом ради любопытства достал одного, положил на землю и одним ударом лопаты перерубил задние лапы. Крови небыло. Были только две маленькие белые шерстяные лапки, лежавшие рядом, и казавшиеся от этого какими-то странно неестественными, как будто не настоящими. Я их потрогал, поднёс к носу и понюхал, потом пощекотал свои губы одной лапкой. У меня напряглось в паху, и погладил лапкой в паху... Захотелось трогать и гладить ещё и ещё. Я улёгся поудобнее - за полем с картошкой меня никто не мог увидеть... Я гладил себя лапкой и ещё мордочкой другого котёнка, его носик был мокрым. Ещё и потому, что мой набухший мальчик стал мокрым тоже. Потом он извергнул целый фонтанчик , и я погрузился в божественное ничто...
   В мыслях всплывали образы - милые белые котята, с рыжими бочками, соседский щенок, мамаша моя, какая-то деревенская женщина - она достала свою толстую грудь и совала её младенцу - может, я раньше встречал эту женщину, а может нет... Ещё какая-то нищенка, она, наверно пьяная, лежала на ступенях, а юбка задралась - эту нищенку я вправду видел в городе, убедился что никого нет вокруг, присел на корточки и стал рассматривать, что там смог...Не знаю, наверно ей не нужны были трусы - на ней их почему-то не было... А на девчонках в школе всегда были трусы, можно было увидеть, пока они по лестнице шли наверх... От неё ещё пахло.
   Потом вспомнил вкус шоколадки, когда я был маленьким, её дала мне тётка, сестра моей матери - тётя Тамара, она достала её откуда-то из под жакета, мне казалось, что она достаёт из-под юбки... Помятая и мягкая, шоколадка пахла чем-то странно, притягательно, а может это так пахло от тёткиных рук... Позже, уже взрослым, я учуял этот же запах от уличной женщины...
   Ещё всплывал какой-то образ, и я знал, что это Божество - оно одобряет моё растворение - слияние с землёй. Восхождение...
   Это всё я назвал словами уже много позже, а тогда ничего такого не было, только образы и тихое удовлетворение от растворения, наподобие блаженства. Я стал как бы невесомым. Потом открыл глаза - надо мной было небо. Синее и высокое.
   После этого я спихнул тела и остатки в ямку и закопал. Но в глубине души я знал, что лучше не рассказывать об этом бабушке или деду, и вообще никому. И выбрал себе это как великую Тайну. О которой знал только я и Божество. Это очень вселяло хорошие такие чувства и очень приятные эмоции. Даже и сейчас всё это замечательно приятно вспоминать...
   Несколько дней после этого меня держало какое-то странное чувство - блаженство и тревога одновременно. И ночью мой мальчик поднимался вновь, если вспоминались розовые язычки котят, их мягкие мордочки.
  
   Сейчас мне нужно бежать, меня ждёт чудесная девушка.
   Я потратил уже чортову уйму времени, чтобы увлечь её, дать ей чувствовать себя со мной раскованной и открытой. Она уже почти готова к испытаниям. Уже чувствует во мне своего настоящего друга. Это всё так прекрасно. Мне нужно быть очень собранным и точным. Чтобы не испортить всё каким-нибудь одним неосторожным движением.
   Вчера я подарил ей картину, которую купил по случаю у уличного художника. Я случайно подсмотрел, как она интересовалась этой картиной и выражала своё восхищение, пока ждала меня недалеко от музея, где художники устроили свою выставку-продажу картин.
   Повезло, что удалось сторговать эту картину, сначала я очень критиковал и унижал её качество. Чтобы как можно больше обесценить её в глазах художника. А потом сказал, что ничего нельзя поделать, что у моего босса такой ужасный вкус... А мне необходимо найти ему какой-то пустячный подарок, это для работы нужно, чтобы поблагодарить за его подарок мне самому. Который был и вовсе ещё хуже этой картины - пришлось отнести это в чулан, и оставить пылиться там, так как невозможно было оставить в зале, где могут бывать гости.
   Всё это я придумал на месте, чтобы сбить цену. И удалось сбить почти наполовину. Я постоянно что-то придумываю, чтобы достичь желаемой цели. Это очень хорошая практика и даёт замечательные результаты. Я постоянно учусь, чтобы находить всё новые и новые нетрадиционные решения поставленных задач. За это меня и вправду очень уважают на работе и ценят в коллективе. Ещё я достигаю поставленных целей, когда иду по пути. Моё движение идёт в сторону просветления, я тружусь днём и ночью, чтобы преодолеть косность организма, его лень, невежество - инертность на пути духовного роста.
  
   Моя милая девушка, она теперь так счастлива, что я - внимателен и хорошо знаю её вкус. Как это удачно всё же получилось, что я сначала спрятался за деревьями и кустами. Чтобы подсмотреть, как она будет вести себя, ожидая меня, когда я нарочно опаздывал. Разумеется, я придумал тогда историю с автомобильной аварией моего дяди, с которым пришлось сидеть в реанимационной палате и в слезах держать за руку, пока он закатывал глаза, настраиваясь умереть. Она была так нежна и трогательна в этот вечер. Сострадала. Женщины бывают очень глупы.
   Ну а я был элегантным джентельменом и не спешил - я всегда дожидаюсь, пока мои кошечки почувствуют всю свою животную тягу, пока проявят своё горячее нутро. И сами будут умолять меня снизойти для дружбы и любви. Я очень терпелив и держу себя на некотором постаменте, пока они не начинают ощущать огонь, и молить взглядом, и льнуть ко мне, чтобы я утешил их греховную плоть - позволил им приблизиться и серьёзно войти в мою жизнь.
   А теперь я поведу её в ботанический сад, где сейчас выставка роз. Все эти глупышки так романтичны. Они обожают розы - делают вид, что наслаждаются их ароматом, хотя сами только и мечтают, когда кто-то снимет их белые блузки и будет этими розами посыпать их влажные и набухшие тела, ласкать их взглядами - жаждут с бесстыдством выставлять все свои закутки, исходя желаниями и мечтами.
  
   Я вернусь и продолжу.
  
  
  
   Всё прошло как по нотам. Она вновь благодарила за чуткость и джентельменскую учтивость. Из глаз едва ли не слёзы лились. Дай её волю, и она, казалось, оближет всего меня своим язычком... У ней такие тонкие руки... И талия. Чудесные волосы. Представляю, как она будет за них переживать... И вся она как будто становится какой-то прозрачной. Верный признак, что ещё немного и она будет полностью готова к соединению с Богом.
  
   Звонила мать, оставила запись на автоответчике. Её муж снова заболел. Жаловалась. Как будто я могу чем-то помочь. Сама выбрала такого старого и больного, пусть теперь сама и ухаживает. Зачем и вообще ставить меня в известность, заранее зная, что я ничем не могу помочь? Только вносит лишнее беспокойство в свою и мою жизни. Ещё сказала, что её младшую дочку - мою сводную сестрёнку побили какие-то подонки. Она бросилась защищать старика, у которого "хулиганы" хотели отобрать пачку сигарет. Подумаешь, какая-то дурацкая пачка сигарет - зачем она ей, сестра же не курит! А теперь мать просит, чтобы я заехал, потому что там "все больные"...
   У меня нет совершенно никакой охоты заезжать, выслушивать все их глупые претензии и упрёки. Я только-только провёл замечательный день и заключительную подготовку моей Пташки к любовному восхождению. Нужно купить ещё тех же красивых верёвок - красные они так хорошо смотрелись... Удача, что я наткнулся на тот магазин. Мне теперь нужно прилагать куда как больше изобретательности и усилий, чтобы достигать хотя бы тех же самых результатов... Да... И машинка для стрижки волос кажется барахлит... Это тоже нужно заблаговременно проверить... Точность и внимание к деталям - в этом залог настоящего успеха. Тут в этом деле нельзя торопиться.
  
  
  
   Так на чём я там закончил? О котятах этих...
   Да. В общем, я имел и ещё другие отношения с этими животными.
   Должен признаться, что к кошкам я ощущал какую-то повышенную неприязнь. И при случае всегда старался помучить этих животных.
   Помню, моя мать или отчим рассказали историю, когда я, будучи примерно пяти-летнего возраста, веревку - привязал одним концом к ножке стола, а другим обмотал шею кошке, которая жила тогда у нас. А когда родители пришли домой, они нашли ее мертвой с затянутой веревкой вокруг шеи.
   Вобще у нас постоянно жил либо кот, либо кошка, и я постоянно мучил их.
   Одного кота Барсика - вроде помесь сиамского с каким-то еще... Вот его я мучил больше всех. Душил его, держа за шею на вытянутой над полом руке, хватал за хвост и раскручивая бросал о стену, пинал ногами, когда он попадался мне на дороге, иногда старался попасть ногой под хвост - туда, где у него черным шерстяным комочком выступали яички.. Я заставлял его спать со мной в кровати, держа у себя под одеялом. Мне нравилось ощущать его теплое шерстяное тело. Но позже стал замечать, как он терпеливо ждал, пока я усну, и потихоньку начинал выбираться из под одеяла.
   Тогда, если я успевал заметить его попытки ускользнуть, то наказывал его. Брал за глову, выкручивая и тряся её, как бы стараясь внушить, что со мной лучше не шутить. Помню, как где-то слышал, что кошки очень живучие. Это очень верно подмечено.
   Кот был упорным и хитрым, что вызывало во мне еще большую ненависть и желание наказать - укротить его дурной нрав. А еще, когда я брал его к себе в кровать, то заставлял облизывать головку своего возбужденного члена. Мне нравилось видеть, как он послушно исполняет такие мои желания. Тогда я одобрительно гладил его по голове и удовлетворенный засыпал.
   Ещё был другой случай.
   Однажды, выйдя из подъезда, я увидел сидящую под деревом кошку - очень жалкую. У нее был испуганный вид и из одной ноздри вроде кровавого ручейка. Она выглядела совсем жалкой и грязной, а в глазах чувствовался испуг. Я осторожно подошел к ней, старааясь не спугнуть. И когда уже был достаточно близко, оглянулся, чтобы убедиться что меня никто не видит, и со всего маху ударил ее ногой по морде. Ее отбросило в сторону, и она бросилась наутёк, а я опять испытал такое облегчение и невесомость.
   И долго ещё потом ощущал на мыске ноги упругость от удара.
   Вообще-то я часто подманивал к себе разных соседских кошек. Относил в подвал, душил за шею, вдавливал мордой в землю, бил кулаком.
   А однажды меня заметил какой-то мальчишка года на 3 - 4 моложе меня. И не побоялся подойти и заступиться за кошку. Я отпустил, подумаешь - всегда можно поймать другую. Но мне не понравилось то, что мальчишка был совсем бесстрашным, тогда я поклялся, что однажды заставлю испугаться его или какого-то другого мальчишку. Поднял правую руку вверх, и сказал себе - "Клянусь, он об этом ПОЖАЛЕЕТ!" Так мне было обидно за себя, и за то, что сдрейфил... И ненависть к нему за то, что он это видел. Он даже снился мне несколько раз... И всё насмехался. Свинья.
  
   И несколько лет спустя я всё-таки выполнил свою миссию.
   Уже связанного и с заклеенным ртом, когда он очнулся после специальной усыпляющей смеси, которой я его накормил недалеко за школой - прижал плотно к его рту и носу пропитанный комок ваты - он и обмяк. А я перетащил его в подлесок. И там положил дожидаться, пока он проснётся.
   Это был, конечно, другой мальчишка - тот самый так и не встретился больше никогда - чужой какой-то был, не из наших, может в гости к кому-нибудь приезжал. А я специально нашёл почти такого же возраста - сам-то я был тогда уже намного старше, а выбрал и выследил похожего. И поймал его.
   Уже когда он лежал на земле, жалкий, и страх в глазах - он даже описался - наверно от испуга, тогда я ещё этого не знал... Я был удовлетворён, что он наконец испугался меня. И когда потом положил поперёк него, худенького такого, бревно и прыгал на бревне, то всё смотрел ему в глаза, и тело моё так и парило - в невесомости, как в космосе - тогда вот я понял, что такое летать.
   А его ещё стошнило, и он чуть не захлебнулся рвотой... Он и впрямь нуждался в очищении, так неприглядно стал выглядеть. А я был очень на него зол. Но всё равно его не бил.
   Живот ввалился вместе с грудью, может рёбра поломались, месиво смешалось с кровью, рубашка клочьями ... И никакой гордости, глаза сначала дикие... а постепенно умиротворённые стали. А под бревном непонятно что образовалось на животе - я по нему ударял другим бревном и прыгал... Там ещё пень был недалеко, так я на него взобирался, и спрыгивал уже немного сверху, иногда мимо - то на руки, то на туловище, и на пах хотелось особенно попасть... чтобы двумя ногами и посильнее... Закрыть-то он никак не мог, руки связаны... Очень необходимо было наказать его за ту давнюю вроде бы смелость посильнее, чтоб уже понял...
   Но на голову я нарочно не прыгал - хотел лицо видеть с глазами. Он смотрел...А во мне нарастала в тот момент ненависть - вспоминал того наглого мальчишку и прямо вспыхивал от злости, так я его ненавидел. Потом я его закопал. И кустами сверху завалил. И костёр даже на том месте затеял, где бревно было. Если пусть и найдут, я же ничего своего на нём не оставлял. Ничего страшного не будет.
  
   Всё. Опять мать звонит. Больше некому. Я не возьму трубку. Ага, так и есть.
   Танечке плохо... Скажите пожалуйста! А когда Танечка ваша смеялась надо мной, что я никак не мог ноги в эти грёбаные лыжи засунуть правильно - тогда ей плохо не было? Пусть теперь вспомнит всех, над кем насмехалась, сучка. Такая морда у ней противная, улыбается, а сама так и думает, как бы насмехнуться посильнее... Ну ничего - теперь пусть поболеет, узнает, как и другим бывает больно, когда с ними так обращаются нарочно. Такая маленькая важная пиздёнка. О, я ещё увижу её слёзы и мольбы... Я так хитро маскирую свою ненависть к ней и отчиму, что они даже не догадаются никогда об этом. Учу её иногда, подарил несколько книг по саморазвитию и эзотерике, фильмы отдал, которые мне больше не нужны.. В общем, проявляю братскую заботу. Пусть себе... Однажды я выскажу всё, они ещё узнают с кем имеют дело.
  
   Некогда мне туда тащиться. Да и незачем, собственно. Я же не врач. Ещё ведь нужно чертежи доделать, завтра Семёныч ждёт чертежей. Сам не может ни фига, так я ему помогаю. Он, конечно, платит. Стал бы я корячиться задаром! И в магазин нужно ехать - верёвки эти... Но это не сегодня. Нужно всё подготовить как следует. А то опять... она уже улетит к чорту, а я всё буду... один тут - догонять её! Так неудачно последний раз было с этой... как её, ту, звали? Кэт. (из сериала наверно, имя выбрала) Точно как моих кошек, мать её!... Наверно, поэтому всё так прошло неважно. Эти суки мне всю жизнь портят! Стараюсь для них, из кожи вылезаю, чтоб они почувствовали Бога в себе...
   Чёрт!
   Кто-то в дверь теперь звонит! Вот уж... достали, что за говнюк там рвётся!
  
   Телеграмму принесли. Расписался. Тётка, сестра отца из Пятигорска едет. Вот ведь, несёт её нелёгкая! Если бы мать не развелась с отцом - пусть бы к ней ехала. Но ведь они развелись, прежде чем он загнулся. Она думает у меня прокантоваться три дня. Ничего не выйдет.
   Придётся наврать, что я как раз - уж как не повезло! - Прямо в эти дни дали горящую путёвку в Крым, не оставаться же из-за неё! А в квартире тут, я уж договорился, знакомый один приятель со своей девушкой, она к нему из Америки прилетела - они просили пожить, пока меня не будет - я уж и согласие дал, и ключи...
   Вот так! Тётя...
   Помню, я гостил у них... В Пятигорске этом. Она всё блинчики да пирожки готовила... Сенечка, скушай, детка, ещё! Ты ведь проголодался! Организм ведь растёт, ему питание нужно... Забодала своими пирожками. Я тогда, помню, ещё дочку её - хорошо так... прижал, она ничего не рассказала. Ещё бы, я пригрозил. А она, ясное дело - поверила. Самой, наверно, понравилось... Такая ласковая была, тоже на кошку похожа. И язычок показывала - тоже розовый, я просил, она показывала... Её щупать было приятно - мягкая, полненькая немножко.
   И на четвереньки вставала, всегда соглашалась. Я ей ничего плохого не сделал. Она сама всего хотела. Мне оставалось только ей предложить. Такая мягкая... Волосики беленькие, тоже совсем детские. Самое приятное, что слушалась... Хорошая дочка у тётки, ничего не скажешь...
  
   И чего я так растрогался? Вспомнил Тосечку...
   "Тосечка, иди скорей, тут фильм начинается, который ты любишь!" - Это тётка так её звала... Пока мы в чулане были... Смех прямо!...
  
   А потом была у меня настоящая любовь. Катрина. Вот кого никогда не забуду! Много же она моей крови выпила...
   Катрина...
  
   Было это осенью. Я как раз возвращался с работы. Погода стояла тихая, безветренная. Солнечно. Как они это называют, бабье лето, что ли... И решил присесть в парке на скамейке, присел и забылся... Тепло было, красиво. Листья эти жёлтые, красные... Зажмурился. Открываю глаза - рядом девушка сидит, тоже присела на скамейку, глаза печальные, о чём-то своем задумалась. Я ей говорю, девушка, хотите, я вам стихи почитаю? Она отвечает, а вы знаете? Конечно, - говорю, - много знаю. А у меня на такие случаи уже есть разных заготовлено - такие, на которые эти глупышки особенно клюют. Всегда срабатывает. Только подобрать нужно, смотря в каком она пребывает настроении. Нужно внимательно всмотреться на её состояние...
   Начал ей стихи читать... Прникновенно так, в роль вошёл нормально. Она сидит, притихла, слушает... А у самой чуть ли не слёзы. Ну, - думаю, - мой размерчик - подходящая такая...
   Чернявенькая, худенькая, но не слишком. Как раз то, что надо. Ротик такой хороший, пухленький.
   В общем, я тогда из штанов вылезал, что б проявить себя "как надо". Потом ещё до дома её провожал. На метро. Вот с того вечера и началось. Она потом сука оказалась, довела меня так, что я извёлся весь. Так страдал.
   Поначалу-то всё было так невинно, романтично. Ухаживал, цветочки там, мороженое, пицу покупал... Книжечки разные. О высоких материях разговаривал, она проникалась нормально так. А я всё думал, вот... пока она разговаривает о звёздах там, о вселенном разуме - у ней там под трусами дырка... Наверно, розовая. И представлял эту дыру. Как в неё можно палец засунуть, или даже попробовать огурец. В заду у ней дыра, ведь, наверно, она защищать будет... И ротик, как она будет его открывать. А она мне о человеческих страданиях, о голодающих детях... Ну, эти дуры - всегда для понту - всякое фуфло порожняком гоняют... Не знают, что духовная жизнь не в этих дурацких разговорах, а совсем в другой практике достигается.
   Настоящие полёты, и Бога можно лицезреть не в этой их пустопорожней болтовне.
   Ну, да ладно, я всё терпел - выжидал, поддерживал её порывы "поговорить о благородном". А дома уже вспоминал её розовое гнёздышко, как она будет на коленях стоять, и всё такое... Ну, как всегда.
   Постепенно мы перешли к делу. Сначала она была вся такая невинная, боялась, плакала. Мычала, головой мотала, когда я связывал, рот ей кляпом затыкал, или скотчем заклеивал... В общем, сначала она вела себя, как и положено приличной девушке. И всё у нас было очень хорошо. Я и фотографировал, и испробовал разные всякие новые ухищрения для улучшения восприяимя - и мы всегда достигали гармонии.
   А потом, постепенно, в неё словно бес вселился.. Она начинала так блестеть глазами, что у меня уже сомнения начинались, и приходилось увеличивать усилия. А несколько раз она и вовсе вырывалась и вела себя вообще незапланированно, а вроде как под воздействием злодейской какой-то силы... Она садилась на меня верхом, да так умудрялась сделать, что я как-то незаметно для себя самого соглашался лежать вниз лицом, и со связанными за спиной руками. И сначала хлестала меня, будто я боров какой, а она на мне мчится, как ведьма на метле... А потом незаметно начинала гладить мне ягодицы, и вставлять в задний проход сначала палку от швабры, у меня была пластиковая - она предусмотрительно смазывала вазелином, а потом нашла где-то пластиковую трубку, очень удобную для такой цели... И я никак не мог прекратить это её надо мной издевательство, очень это было невозможно прекратить, пока она это всё проделывала со мной. Я понимал, что она меня использует, что мы отодвигаемся от главной цели - соединиться в блаженстве с Богом. Но ничего поделать с этим не мог. Всё это происходило как бы против моей воли. Я каждый раз начинал как положено, я вязал её - хлестал, щипал, дёргал за волосы, выворачивал её органы так, что всё было видно даже изнутри, я вливал в неё какие-то жидкости, защипывал прищепками, колол иглой, даже зажигалку подносил туда, где вокруг волосики - она бы закричала, если бы смогла - кляп не давал кричать, а слёзы лились - приятно так было... И сам не знаю как, но вдруг получалось так, что я её развязывал... И тогда она начинала тонко и изощрённо мне мстить. И всегда заканчивалось, что я снова улетал. Но мне-то нужно было, чтобы улетела и она - я твёрдо верил, что я обязан привести её к Богу, очистить от этой греховной страсти, очистить её грязную животную плоть...
   Я тогда весь исхудал, осунулся, стал как зомби озираться по сторонам, на улицу почти не показывался. Можно было подумать, что я стал подвержен дьявольскому влиянию. Она выпила все мои соки. И всё никак не удавалось её обуздать. Она и сама, бывало, в синяках - не показывалась на люди, а ставила там всякое примочки, бодягу прикладывала... Грим у нас был - что поделать, приходилось замазывать следы уроков... В общем, это была совершенно дикая, не поддающаяся дрессировке - жестокая кошка. И тоже очень живучая.
   Так прошло несколько месяцев.
   Наша связь была больше и прочней, чем узы брака.
   Я посвятил её во все тайны искусства восхождения в духе. И уже даже жалко было расставаться с ней. Но... не мог же я позволять ей брать верх надо мной?! Я просто вынужден был положить этому конец. Я всё хорошенько подготовил. Она уже так привыкла, что и не подумала чего плохого. Так до конца и не поверила, что сейчас её ждёт великое восхождение. Но... оно не случилось.
   Не случилось!..
   Единственная, с кем - не случилось.
   Она меня перехитрила, она сдохла раньше... внезапно, что-то тогда не было рассчитано правильно. Может непривычная обстановка... - я нашёл заброшенный домик, почти в лесу - там всё и происходило. Я так ничего и не понял. Я действительно хотел её полного очищения. Я её любил. А она меня предала, сучка - она сбежала - грязная, похотливая - дьявольская сучонка! Я до сих пор её ненавижу! НЕНАВИЖУ!!! Презираю себя за это! Но продолжаю ненавидеть - всеми фибрами своей души!
   Она надругалась надо мной, бросая мне вызов! Над моими устремлениями, символами, честью, она презрела всё моё самое чистое, святое к ней отношение - ПРЕДАЛА МЕНЯ!
   О! Если бы я мог задушить её своими руками! Я не задумываясь сделал бы это, пусть даже меня потом казнили, растерзали, как дикие звери!
   Она разрушила всю мою веру в людей! В добро! В святое и чистое начало! Она оказалась грязная, грязная - заразная гнилая сучка! Просто не хватает никакой силы, чтобы отобразить, что она со мной сделала! Она тварь! ТВАРЬ!!! Сука! Будь она проклята! Будь проклята!!! ...
  
  
  
   Прошла уже неделя с тех пор, как я последний раз брался за этот грёбанный дневник.
   Мне пришлось отложить мероприятия с моей Пташкой. Я вроде как был почти болен. Откуда-то взялась апатия, даже и на работу пришлось не выходить несколько дней. Семёныч звонил, ругался... Старый пидор! Думает, что можно безнаказанно эксплуатировать больного человека. Я ещё найду момент, когда ужалить его побольнее. Когда ему будет важнее всего не опоздать со своими сраными чертежами, ссыкач - испорчу их в последний момент, придумаю, как это сделать, и испорчу - когда уже получу за них деньги... Уж найду способ, будьте покойны!
   Как мне надоели все эти людишки! Со всей их жалкой бесполезной, никчёмной жизнью! Мелкие червячки! Букашки! Муравьишки!...
   Где-то в глубине я чувствую, что несу ответственность за их мелкие, бесцельные жизни... Чувствую в себе силы, чтобы очистить их греховные душонки. Почему я должен бояться каких-то гипотетических страданий, которые не реальны, а только воображаемы ими?!
   Их высокомерие, гордыня, желание сладкой жизни - это ли не должно быть разрушено?! Выкорчевано из заблудших несчастных несмышлёных сущностей? Несмирение!
   Господи, Бог! Дай мне силы изжить в себе эту медлительность, эту осторожность - дай мне силы следовать твоим замыслам со смелостью и отвагой! Дай мне силы выполнить до конца свою миссию! Испить чашу долга - не расплескать её по дороге в твои Божественные чертоги!
   Оооо!!! Я весь в твоей власти! Повинуюсь! Повинуюсь! Повинуюсь!
  
  
  
   Это просто наказание какое-то!
   Где-то какой-то грёбанный пидорас работает с перфоратором, заставляя вибрировать тонкие бетонные стены дома.. квартиры.. комнаты в которой я находжусь, пытаясь сосредоточиться на написании очередных, всплывающих в голове мыслей..
   За окном я слышу как доносится периодически звук автомобильного гудка, будто какой-то ребенок, сидя на водительском кресле постоянно давит на клаксон, воображая себя эдаким водилой.. Играет классическая музыка... Призванная помочь мне погрузиться в себя - прийти к созерцанию - наблюдению своего внутреннего наполнения. Теперь же, теряясь и каким-то странным образом, искажаясь в звуках перфоратора и проклятого клаксона, даже музыка заставляет ненавидеть весь этот поганый мир... Я полон ненависти, полон злобы... Мои нервы!
   Не могу понять что так долго можно сверлить. У меня есть перфоратор, которым я просверливаю достаточно глубокое отверстие, чтобы повесить к примеру турник (делая одно отверстие я даже умудрился пройти стену насквозь)... всего за несколько секунд. Этот проклятый ублюдок с дрелью сверлит уже два часа... ссаный ублюдок.... хуесос!... Вспоминаю как часто жаловалась моя бабка на то что ее сосед, один паренек, все время включает какую-то "долбежку", как она говорила... Я тоже замечал, но только после того, как она обращала на это внимание, прислушавшись и сосредоточившись. Я искренне не воспринимал этих звуков, в то время как моя старуха не могла найти себе места в квартире. И вот теперь - эти самые звуки! Эта Долбёжка! Я, наверно, не вынесу! Как жестоки люди! Как жестока жизнь!
  
  
  
   Лежал в больнице. Ничего особенного.
  
  
  
   Мне совсем ничего не хочется. Начинаю волноваться, вдруг что-то помешает мне исполнить своё предназначение. У меня стали иногда дрожать руки. Думаю, что это не очень хороший сигнал.
   Семёнычу я недавно насрал на голову. Пусть не возносится, старый педрило! Но он не понял, что я нарочно. Очень хорошо, я и ещё обосру ему что-нибудь попозже.
   Пташка внезапно уехала заграницу, как не повезло! Я ухлопал на неё столько времени, а теперь, возможно, придётся начинать всё сначала. А может и того хуже - придётся искать новую. Надеюсь всё же, что она достаточно привязана ко мне, что труды мои не пропали даром, и она вернётся в таком же настрое, как и уехала. Она сожалела, что не увидит меня целых три месяца. Ладно, что поделать - придётся подождать... Всё равно, у меня какая-то дурацкая апатия не совсем прошла.
   Наверно, виноваты сраные лекарства, которые мне вводили через вену. Говнюки-врачи, от них никуда не спрячешься! Ещё таблетки удавалось затаить за щекой и выплюнуть, но они хитрые - они придумывали специальные пытки - вводили вроде как лекарство через вену. И сестра постоянно сидела в палате, следила, жирная вонючая ссучка, когда кончится весь баллончик с лекарством. Я потом чаще всего засыпал. Сволочи! Гнилые хуесосы! Из-за них мне теперь так пустынно. И моя миссия отодвигается во времени... Опять вспоминаю Катрину.
   Я ведь даже плакал... Я избил её, как мог - бил по лицу, ногами в живот, выкручивал груди, хлестал даже плёткой, как кобылу - уже когда она умерла... Как я был зол на неё, на её предательство. Как она могла так сдохнуть, что я и не заметил - как могла не дать мне знать о приближении кульминационного момента?! И она ведь не раскаялась! Она НЕ ОЧИСТИЛАСЬ! Это самое главное, что угнетает меня. Это вызывает у меня такую злобу... И угрызения совести. Будто я не выполнил ОСНОВНОГО для своей девушки - единственной, которую я любил. Как она могла так подвести меня?! Как она могла?..
   Сучка и предательница... Ну, ладно - я отомщу за это, они ещё увидят, как я с ними поступлю за такое их коварное поведение... Пойду сейчас съем хлеба с вареньем. Такой хороший мягкий хлеб принёс. Чистый, белый... А варенье мать предала - от бабки, в больницу приносила. Старуха думает, что я всё ещё малыш, всё ещё нуждаюсь в её варенье. Старая дура... Почему все эти сучки такие дуры? Даже старые? Они так и не сумели найти применение в своих пустых и бессмысленных жизнях. И вот, всё пытаются внедриться своими заботами в жизни других осмысленных людей. Чтобы как-то привязаться - вообразить себя важнее и значительнее, чем они есть на самом деле. Дуры. Даже старый пень, материн муж - приходил в больницу. Сделал такое сахарное лицо - масочку благочестия натянул, говноед... Я подыграл ему, тоже сделал совсем такое страдающее лицо, лоб наморщил так страдальчески - щас прямо гляди - заплачу, смех просто!.. Яблоки принёс, а себе пива - пидорас... Пришлось ему отдать свой стакан. Потом его еле отмыл - даже хозяйственным мылом тёр - не хотелось после его слюнявого рта - компот себе наливать. Как они мне все надоели! И мать припёрлась... Нахуй она мне там сдалась. Ладно, ничего не поделаешь... Давно они чего-то из деревни картошки не передавали, обнаглели совсем - всё сами жрут что ли, как свиньи. Или у них теперь кошки да коты - картошку тоже жрут?
   Как только поокрепну получше - сразу возьмусь за поиски новой "Крошки" - заведу себе кошечку, пусть себе созревает... Только бы окрепнуть как следует. Всё таки мне сейчас сила нужна, как никогда... Очень уж давно я не занимался настоящим Восхождением. Может, поэтому такое невезение с этой болезнью дурацкой?
  
   Где там моя Катрина...
   Сучка...
  
  
  
   Что-то участковый внимательный такой стал. Сучара гиморойный. Всё чего-то вынюхивает.
   А я вот чего надумал...
   Надоело мне всё.
   Видел я сон недавно. И так я понял, что сам я уже вполне созрел в духе тоже. Да и Пташка моя вернулась, звонила, любит... Хорошо. Я и бак из кладовки уже достал. Очень хорошо.
   Пора уже. Вот закончу последние приготовления и в путь...
   На этот раз всё устрою прямо тут - дома. Зачем удаляться, если можно у себя, раз уже вознесёмся вместе? Только уж пусть она как хочет, но... пусть она мне постановку своими воплями или ещё каким-то дурацким творчеством не портит.
   Сначала усыплю, язык, наверно, надо вырезать... И нужно поаккуратнее обращаться с лицом, а то будет опять вся сине-красная, что и глаз не разглядишь... И заткнуть её придётся, чтоб не пачкала тут всё раньше времени... Сколько нужно умения применять - столько тонкостей знать. И всё только для них, для их спасения... Как же они всё-таки НЕБЛАГОДАРНЫ!
  
   Ладно, заслужу духовную жизнь, а там - посмотрим, кто кого...
  
  
  
   Снился сон, больница эта, грёбанная... Санитары сраные... И какой-то пидор чужой приехал, важный такой, гляди щас лопнет от важности - рожу серьёзную намылил... А мне почему-то стало страшно... И я... залез под кровать. А он стоит так себе, как будто не замечает, что я под кроватью, и ведёт беседу со своими там помощниками... И тётки какие-то в палату заглядывают - и все сучки - поголовно, до одной... И потом вызвали бабку мою, эту старую писду - не знаю, зачем её-то? Давай, говорят - раздевайся и ложись... А я там под кроватью думаю, что, мол - допрыгалась, старая колода? Щас тебе будет: и молочко, и варенье, и творожок с печоночкой...
   А они стали над ней, и вроде судить собрались... И почему-то откуда-то я знаю, что судить её будут из-за меня. А почему - непонятно...
   И вспомнилось, как она, когда я маленький был, меня от телевизора отгоняла - не смотри, говорит, там всё время "бляди - всякую совесть потеряли, Бога совсем забыли - только бы им ноги расставлять, да свою похоть тешить, совсем прогнили"
   Надо сказать, что моя бабка постоянно реагировала на какую-нибудь сексуальную сцену в каком-нибудь американском фильме. Она постоянно говорила: "суки", "сучки", "как кошки", "все лижуться и лижуться", "проститутки", но в то же время казалось, что ей интересно смотреть, как изображают любовь какая-нибудь парочка. Особенно я это замечал, когда она укладывала меня спать, а сама сидела и смотрела, время от времени извергая из себя очередное ругательство, думая что я сплю. Но когда замечала, что я тоже смотрю, резко повернувшись, спрашивала: "ты почему не спишь?!", " Нука счас же отворачивайся к стенке! Ишь какой!".
   Ну, вот... во сне - разложили они бабку и давай допрашивать, почему она обвиняет кинематографию. А я ещё хотел вылезти, да и добавить, что она ещё творог заставляла меня есть, и варёную морковь, а меня от моркови тошнило... Но не помню, кажется я не сказал... А потом вбежала мать, а кто-то, не знаю, но тогда во сне я знал кто - остался за дверью и ждал её, а может ждал, чтобы тоже зайти в палату. И всё это там затеяли из-за меня, но я почему-то знал, что ничего у них не получится. Что я сбегу от них, потому что я умнее и хитрее. А они дураки. Но мне было почему-то страшно. А потом и того хуже - я затих, и уже думал, что никто обо мне не знает и не вспомнит, что я очень удачно спрятался... Как вдруг... ко мне под кровать так ужасно - склонилось чье-то лицо...Не лицо даже, а морда... Вроде монстр какой-то жуткий... И захотелось заорать во всю мощь, так я испугался его неожиданно. И проснулся. Весь в поту. Точно как в книгах пишут, с холодным потом на челе... Вот какой сон. Я специально записал его подробно... А может там ещё и отчим был, теперь уже не упомню, среди ассистентов этого важного "доктора"... А сестры эти, что в палату заглядывали, некоторые даже заходили - мне казалось, что они надо мной насмехаются. Вот ведь, не видят меня, а всё равно насмехаются! Точно суки... И самое страшное, что я знал там, под кроватью - монстр этот пришёл за мной. В этом и состоял весь ужас. А ещё... где-то на краю сознания - скользнула мысль, что вот - он пришёл, наконец - я его должник...
  
   Ну ладно... Чего уже теперь все эти дурацкие сны вспоминать. Вчера встречался с Пташкой. Она такая славная... И уже точно - никаких сомнений, она меня как надо любит - это очень хорошо для нашей цели. Она, вероятно, будет лучше прислушиваться к моим просьбам и получше вести себя... Может, даже удастся воссоздать ту атмосферу истинной гармонии, которая царила у нас с Катриной.
  Я постараюсь. Осталось только сделать так, чтобы постаралась и она. И тогда она получит награду, вознесение её будет самым Божественным, будет настоящей истиной, которую я сумею влить в её бренное тело. В её несовершенную пока душу.
   Опять читал ей стишки. А она ни с того, ни с сего заплакала. Это хорошо, но мне почему-то не понравилось. Это меня разозлило. Пришлось приложить усилия, чтобы скрыть. Я вышел в туалет - мы были в кафе, - как будто очень растрогался от её слёз, будто мне сердце защемила её трогательная чистота. Ну, я уже умею это изобразить, она, ясное дело, поверила... И ещё и переживала, как я там... Пока я в туалете привёл своё лицо в порядок, и пережил кое как приступ гнева. Зачем эти дуры плачут, когда в этом ещё нет никакой необходимости? Неужели нельзя воздержаться от этих бабских истерик? Просто тупые бабёшки, и ничего больше. Порой я замечаю, что я их всех ненавижу. Наверно, это от бессилия исправить их всех, очистить ведь всех не получится. Можно только страться, чтобы удалось как можно больше. Но этой я уж помогу. Это точно! Ей просто повезло, что она меня полюбила! Везучая, маленькая кошка!
   Опять подарил ей книжку. Зашёл на эзотерический сайт, прочитал, какую сейчас все хвалят, незаметно вызнал, читала ли она эту книжку, она высказала с эмоциями, что "к сожалению, нет". Тогда я пошёл в магазин и купил ей. А заодно почеркал там три другие книги, чтобы они были испорчены. Никто и не заметил. Просто так... чтобы проявить своё отношение ко всем этим гнилым снобам, важничающим о себе невесть что. Они все пустые и ничего не стоят. Мелкие жалкие людишки, воображающие себя могущественными. Они желают изменить мир, желают властвовать и управлять. Желают владеть всеми богатствами земли и позабыли Божественные истины, позабыли истинное человеколюбие и сострадание к ближнему. Они мелочны и жестоки, негативны и упрямы, слепы в своих заблуждениях и фанатизме! Они просто недостойны называться людьми!.. Пускай... Я всё равно всех круче! Хоть даже и есть некоторые звери, гондоны просто, которые зовут меня "Малыш". Да ещё так изображают, будто это очень приятно и ласково, быть Малышом в их глазах. Я терпеть не могу их поганого якобы снисхождения, направленного в мою сторону, все их грёбаные попытки возвеличить себя за мой счёт! Мерзкие, скользкие - это не люди, они твари!
   Ох, я опять попадаю в эмоциональнуе впадину! Врач сказал, что мне надо пить лекарства. Старый дьявол - пусть сам пьёт свои "лекарства"!..
   Ладно... Я забыл, что хотел описать.
  
  
  
   Моё состояние что-то немного ухудшилось. Я имею в виду общее состояние. Начинается какая-то необычная забывчивость. И мягкость, вроде. И, странно, мгновенно вслед за ней - утроенная злоба. Наверно, я просто плохо сплю... Опять снился поганый сон. Все они решили доканать меня, сволочи и ублюдки.
   На этот раз снился наш участковый. Тот шибздик, Гнилой Маус... Что-то он всё вился вокруг и вынюхивал... Захотелось его пришибить, но сделать это надо было из-подтишка... Я не успел и проснулся... И опять какой-то гадкий липкий пот. Договорился на работе дать мне отпуск, как будто у меня заболела любимая бабушка, и мне срочно нужно мчаться ей на выручку! Отпуск. Ха!
   Не хотелось, чтобы меня видели в столь плачевном состоянии. Что-то я расклеился совсем...
  
  
  
   Уже неделю не встречался с Пташкой. Всё приготовлено, она звонит и жаждет встретиться в моём гнёздышке... Представляю, как она удивится, когда это произойдёт.
   Мечтать об этом есть истинное удовольствие. Ловлю себя на мысли, что в силу отсутствия сил выполнить это в самом ближайшем будущем, из-за этой прокоятой невесть откуда свалившейся слабости, с особым наслаждением предаюсь мечтам: представляю в подробностях, как я буду делать ЭТО.
   Представляю свою милую Пташку, её ротик, все её отверстия, как она откроет их, в слезах взывая к моему мужественному величию... Как, умоляя принять её жертву, будет благодарить и смиренно отдаваться возвышаюшему её душу процессу Очищения... По телу струятся прекрасные вибрации - это такое наслаждение возноситься мысленно, снова и снова, и поружаться в неземное Растворение в Божественном. Даже если я всё только представляю, это доставляют мне почти нестерпимое ощущение - ощущение райского блаженства..
   Кто-то звонит. В дверь. Я не открою..
   Нет, надо открыть, он не уйдёт. Кто там рвётся - вообще непонятно, кто бы это мог быть..
   Надеюсь, что не мать!
  
  
  
   Не помню, что я хотел записать... Наверно, нужно сначала вспоминать, а потом уже записывать.
  
  
  
   Приходил какой-то грязный тип.
   И хотел меня запугать. На нём была свалявшаяся, как шерсть на овце - шапка. И пахло от него овчиной шерстью. Странно. Кто это был? А на пальцах у него были когти. Как у кошек, только большие. И жёлтые, будто зубы у старухи. Причём злой и сумасшедшей уличной старухи. Сначала он хотел, чтобы я пожал ему руку. Я отказался. Не люблю грязных и вонючих. Чего он хотел? Сказал, что придёт ещё, чтобы я о нём помнил. А под конец достал куриную ногу - правда совсем сухую и зачуханную, как в фильме "Мастер и Маргирита" и, дурак, хотел отдать её мне. Я не взял. Ещё он спросил, есть ли у меня свободная чашка, он отольёт мне выпить. Я сказал, что не пью. Он вертел у меня перед носом бутыль, странную какую-то широкую, вроде деревенской, из-под самогонки, в ней мягко качалась кровь. Ещё хотел пробку вытащить, сувал мне под нос. Будто я крови не узнаю, идиот... Чего же он хотел? Зачем он мне кровь-то приносил? Ничего не понятно. Хорошо, что я его не пустил. Пахнет от него чем-то... кроме шерсти. Знакомый такой запах... Приятный и опасный одновременно. Какой мерзавец, вдруг соседи увидели бы его? Сверху девчонка мелкая пробежала, но, слава Богу - не заметила. Ладно. Если придёт ещё - не открою дверь.
  
   Где же эта сучка Катрин?! Почему не идёт так долго?
   Пойду прилягу.
   Что-то я ослабел...
  
  
  
   Никому открывать не буду. Пошли они все суки, гады, пидеры, скотины!.. Мне никого видеть не хочется. И вообще, всем уже пора понять наконец, что я уехал в отпуск!
   Сегодня снилась мышь.
   Та самая, которая со мной накануне чай пила. Спрашивала, где мои кошки. Скоро ли придут, и можно ли ей пока у меня поиграть на компьютере в какую-нибудь игру. Я разрешил. Пусть играет. Кошек всё равно не было. Они куда-то ушли. Может в театр, там какую-то постановку их приглашали прийти посмотреть. Кто-то из знакомых их позвал. Наверно. Я не помню... А чего она хотела? Мышь эта? Нужно было отрезать ей голову. И дразнить кошек, когда они придут. Пусть бы умоляли отдать им голову. Я на них был очень зол. Но сейчас всё прошло. И я больше не сержусь. Все их розовые ротики и язычки мне теперь всё равно. Наверно, я их разлюбил? Я не понимаю...
   А где сегодня эта мышь? Что-то пока не приходит...
   Пойду прилягу.
   Кто-то звонит. Наверно, мать-сучка. Я же сказал, что я уехал - звонит сама не знает зачем. О! Нет, это Пташка - ждёт моего звонка. Мелкая душонка, когда она была за границей, работала там, зарабатывала на свои грязные прихоти - тогда она мне не звонила... А теперь звонит. Ну и пусть. Я поправлюсь и отрежу ей голову. Я уже и бак приготовил. Туда буду её засовывать - головой вперёд... А она пусть вспоминает, почему не звонила мне из-за границы. Я устал. Мне хочется мороженого. Или я хочу куриную ногу? Которую принёс этот, как его? В шапке из овцы... Овечник сраный. Очень вонючий. Но куриную ногу отдал. Я её в холодильник засунул, чтобы не испортилась. Я очень аккуратен и слежу, чтобы продукты всегда были свежими. Это очень важно, если хочешь иметь хорошее здоровье. Вот. Я устал. Где эта сучка Катрина? У неё такая розовая мочка уха. Я её оставил себе на память. Там где-то в кладовке, или куда я банку задевал? Нужно всё как следует разобрать и расставить по полкам.
   Недавно приходила, дура, отдай, говорит мочку - я тебе взамен кошачей шерсти принесла... Сука. Я не отдал. Как же я отдам, когда я её любил? Намного больше любил, чем кошачью шерсть... Они все дураки... И идиоты.
   Пойду прилягу...
  
  
  
   Что-то со мной не то... Кошки уже не ходят в театр - сидят на кухне, в карты играют. И всё время ловят эту сраную мышь. И главное, они её поймают, отрежут у неё всё по очереди: и хвост, и лапки, и ушки, и голову потом - разыграют в карты, а она, глядишь - снова уже тут как тут - снова пришла. Такая ловкая... Умеет выкручиваться. И очень живучая. А я думал, что только кошки живучие, а оказывается ещё и мыши. А мудило этот в шапке - дряной такой, никогда шапку в помещении не снимает - он теперь с ними там, в кухне - тоже в карты играет. А я, как не выйду к ним - они мне всё варёную морковь и засохшую куриную ногу предлагают, суки все. Только вот недавно повезло, вышел, а их нету - куда-то ушли, не знаю - тогда я хлеба с вареньем поел. Хорошо, что они весь хлеб из холодильника не растащили: играть играют, а продукты не воруют - хорошие кошки, честные. Не буду им головы отрезать.
   Матери сказал, что уехал. Теперь нужно быть очень осторожным, чтобы никто не узнал, что я дома. Как они мне надоели! И Пташка тоже... Дура, звонила каждый день - всё диктовала на автоответчик, как она за меня переживает, ждёт не дождётся нашей встречи - глупышка - не надо было уезжать за границу, у меня уже всё было полностью подготовлено для встречи, а она уехала, дура... Теперь вот, пусть спасается сама, сука и дура. Я ослаб, сейчас, пока силы не восстановлю, видеть её не хочу. Разумеется, что я не собиоаюсь её дурацкие волнения слушать, утешения грёбаные в гробу я видел, они мне без надобности. Вот поправлюсь, тогда другое дело... А пока я для всех в отпуске. Только эти - ублюдки с кухни, эти-то знают, что я дома.
  
  
  ЧАСТЬ ВТОРАЯ.
  
   Меня зовут Лика. Отец звал Luck. Считал, что ему повезло, что у него дочка.
   Он был совсем молодым, когда погиб. Был очень романтичным, поехал с группой куда-то в горы, на лыжный курорт, и погиб под снежной лавиной. Ему не повезло.
   А мне - ПОВЕЗЛО.
   Данное им имя LUCK - оправдалось.
   Вы же читали дневник?
  
   Я та самая "Пташка"...
  .....................................
   Мне не легко говорить. Не понимаю до сих пор, как так могло получиться... Как получилось, что я полюбила этого человека? Этого монстра, зверя во плоти!
   Как это могло сбыться?! Это совершенно невероятно. Но... Это факт. Всё это время, пока он готовился к своему мерзкому плану, я любила его искренней девичьей любовью.
   Мне теперь так стыдно!
   Настолько, что я уже несколько месяцев не могу прийти в себя. И не могу поднять глаза ни на одного мужчину. Я пережила совершенно чудовищный стресс.
   Я чудом избежала участи всех тех несчастных, которых погубил этот... этот монстр, зверь - этот НЕЧЕЛОВЕК.
   Госсподи, я так несчастна! То есть я, наверно, счастлива... Но... я всё равно несчастна.
   Меня преследует его голос, я постоянно вижу "ЕГО" - в толпе, в метро, в соседней кассе в универсаме - везде. Мне всё кажется, что он придёт за мной. И подстережёт, нападёт сзади с этим своим "комком ваты" - к лицу...
  ..........................................
  ...............................................
   Я не выхожу из дома вечерами, больше не хожу никуда ни с кем из друзей, кажется моя жизнь замерла в ожидании наказания. Внутри что-то постоянно настороже: прислушивается и присматривается... Я не знаю, что делать... Я наверно теперь больна.
  
   Когда он не отвечал на мои звонки уже, приблизительно, 3 недели или больше - там у следователя я оставляла данные... Ну, в общем... Я нарушила нашу тайну, "романтическую неприкосновенность", как он это называл, и пошла сначала выяснить его адрес. Мне повезло, и это удалось. И я приехала, но дверь мне никто не открыл. А сверху пробегала девчонка... Как-то мне, уж сама не знаю, пришло в голову спросить, не возвращался ли молодой человек, который тут живёт, из отпуска. Может она его видела: ну может вчера, или день назад...
   А она и говорит, что он ... на лестницу иногда выходит и сам с собой разговаривает. И ещё сказала, что какой-то он стал странный. Раньше, говорит, такой красивый был... А сейчас - нет. Я спросила, когда она видела его в последний раз. Она сказала, что всего несколько дней назад, не помнила точно. А я к тому времени ему уже много раз на автоответчик оставляла записи с просьбой, почти с мольбой, позвонить, потому что переживаю, куда он подевался - так внезапно. Без объяснений.
   Тогда стало как-то не по себе... И я ушла, что я могла ещё поделать, решила, что он ушел куда-то. Потом ещё приходила, и ещё. Но никогда дверь не открывали.
   А потом... я зачем-то пошла в милицию. Сама не знаю, как это получилось. Но... я ведь его любила - уже и спать не могла, плакала часто и всё такое... Но там мне сказали, что ничего страшного, наверно он уехал, но они записали мой номер телефона - я настояла, чтобы сообщили, если вдруг что-то с ним случилось. Они, как раз, скоро позвонили, вроде его ещё и мать разыскивает - от неё он тоже пропал, и ничего не отвечал. Они пошли туда на квартиру, и я приехала.
   Когда мы вошли, ну знаете, как милиция умеет входить... Двери поломали, специальную службу вызвали... А он там... Спрятался в углу и выглядывает из-за кровати, дикие такие глаза... Я даже не узнала его сразу. И видно, что, вроде - невменяемый... Он потом начал страшно ругаться, кричать, обзывать всех... Вырывался... Но это ему не помогло, они связали его и отправили в больницу. А сами осматривали квартиру...
   А там его дневник... А в дневнике весь этот ужас.. А потом в кладовку пошли, и понятых вызывали... Там у него... Я и сейчас не понимаю, мне позже следователь повторно показывал банку эту... Большая такая - на два литра... А в ней ... я выбежала, и меня рвало долго в туалете, и по дороге...
   Ну, мне нужно это рассказать, я думаю - там были фрагменты тел, пальцы, мочка уха, на самом деле - просто ухо, почему он в дневнике это мочкой назвал - непонятно... Сосок от груди, языки были... два я точно видела... Что-то ещё, может он кишки тоже там держал - всё это было смешано - переплелось... Просто ужас! В каком-то растворе... Но не прозрачном, а будто грязном, кровянистом что ли... Вобщем на музейный экспонат это точно похоже не было. Госсподи, там выделялся даже глаз - довольно крупное глазное яблоко. Всегда думала, что они меньше...
   Я болела после всего этого... Особенно, стало жутко, когда поняла, что... если бы мне тогда не повезло, и не уехала я так внезапно за границу... И ведь предоставился же такой случай! И вообще... - девчонка одна сагитировала, сама через фирму сделала визу "для студентов с правом на работу" и мне навязала мысль, и в фирму отвезла, и всё как-то само обустроилось: не успела я и глазом моргнуть, а уже билет на руках, и нужно улетать... Прямо, как в сказке!
   Будто меня Бог увёл - от Этого!..
   Вы же видели, как он серьёзно был настроен! Он ведь свои жертвы сначала усыплял, а уж потом... Так и со мной бы было... У меня и шанса бы не было ровно никакого. Это же монстр! Я уже в церкви Богу молилась, что отвёл эту жуткую участь, свечи ставила, и деньги на монастырь отдала - все, которые заработала! Всё отдала! А всё равно боюсь! Всё равно вздрагиваю, по сторонам озираюсь - кажется я просто с ума сойду!
   Он в больнице. Следствие продолжается. Меня уже столько раз допрашивали... Непонятно, с чего он вдруг так резко... Ну это всё. Я думаю, что этот его проклятый дневник ПОВЛИЯЛ.
   Когда он стал "свою Катрину" вспонимать, которую убил.. Тогда его и прихватило, а потом уже... просто усиливалось... Пока вот - кончилось, сами видите, чем.
   Он теперь совершенно невменяемый. А Катрину и в больнице часто вспоминает, и... ЖДЁТ он её. Будто она обещала прийти, и придёт скоро. Я думаю, он уже не поправится. А раз так, его и не казнят. А тогда... Я теперь вообще не знаю, как мне дальше жить! И я в панике! И ничего не помогает, и кажется, что сама сойду с ума.
   Вот что со мной приключилось.
   ОН был таким внимательным, ласковым, аккуратным, бережным... Госсподи, что я говорю!.. Видите? Я уже сама - потенциальный клиент Кащенко! Он же врал всё! Но... я-то... я-то... верила. Ох, мне душно! Стыдно! Мне плохо. Вдруг я и впрямь с ума сойду?
   Картину эту... Мама узнала - мы её в тот же вечер - сожгли - вышли на пустырь и сожгли! И всё я собрала, что от него у меня осталось - всё, и духи даже - вместе с пузырьком - всё! В огонь! Туда ему и дорога! Я даже пожалеть его не могу! А ведь он болен... Я хочу, чтоб его... казнили. Хочу! И плачу! Хочу, что бы казнили...
   Мне так жаль себя, что я не могу обуздать эту свою жажду мести. Я хочу мести... Может, это и сводит меня с ума? И в итоге, я всё же сделаю его дело - своими уже руками!
   Как я несчастна! В институт ходить не могу. Нужно брать академический. У него много ведь убийств было... Не только несчастная его Катрина и тот парень случайный, котрого он в отместку убил... Так ужасно - убил вообще невиновного парня! Наверно, паранойя уже притаилась в нём и раньше, и только ждала своего часа, чтобы вырваться на поверхность - уже проявиться по-настоящему.
   Я считаю, что его бабку тоже нужно судить. Это она внушила такую ненависть к женщинам. Я видела её, у следователя - она ждала очереди - со стороны и не подумаешь чего-то особенного. Обыкновенная пожилая женщина... Ах, какая же она... какая низкая всё таки... Свои комплексы навешивала... И кому? Мальчишке, который и не понимал ещё ничего толком! А уже вынужден был обращать внимание на все эти её слова, сталкиваться с её отвращением.
   Нет, ну вы сами скажите, куда же смотрит Бог? Разве он не может исправить таких людей? Или уже хоть изолировать их куда-то... Мне постоянно хочется плакать...
   Что же мне делать?
   Он и стихи читал, цветы дарил... И всё так нежно и проникновенно. Я постоянно чувствовала подcтупающие слёзы. Безусловно, я его любила. И поддалась бы на всё, что он для меня задумал.
   Какая я, право, дура!
   Сама же названивала, волновалась, сама лезла в петлю! Какая дура! Какая дура! Ну, почему со мной так? Почему так случилось?
   За что же я так провинилась, неужели я и впрямь такая грязная, что... мне выпала доля влюбиться в такое злое существо? В чудище и монстра?
  .......................................................
  .......................................................
   Да, я успокоилась.
   Постараюсь прийти в себя. Спасибо вам! Спасибо, что выслушали! В вашем клубе все такие... такие... тактичные. И добрые! Мне тут спокойнее. Я ещё посижу пока? Может кто-то пока ещё захочет свою историю рассказать? Я воды попила, а чаю? Нет, я не хочу, спасибо.
   Я хочу просто посидеть тут с вами...
   Спасибо!
  
   09. 08. 07.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"