Shizovolk. Легенды Асхингтона. Глава I, часть I

Ледяной океанический ветер пронизывал Абрахама до костей, даже тяжёлая стальная броня не могла тягаться со стихией.

Разгорячённое в пылу сражения тело стремительно остывало. Стоило королю отпустить двуручный меч и подойти к скалистому побережью, как порывы ветра дробью врезались в запятнанные кровью латы. Ближние волны с шумом разбивались о камни, дальние прятались в тумане и за горизонтом. В ушах звенело, в голове было пусто. Ещё несколько минут назад дом был так далеко, и вот он, дом, вихрем разливается по опустошённой от мятежников территории. Надрывное и хриплое дыхание мешалось со свистом бриза. Сцет. Камень преткновения, недосягаемая крепость на краю мира, наконец-то обрёл чёрные знамёна.

Сердце бешено колотилось. Всеобъемлющая глухота окутала разум правителя. Абрахам... "завоеватель"... "триумфатор"...внезапные прозвища вместе с недавним рокотом взрывов ударили по барабанным перепонкам.

В глазах цвета северных трав застыл первобытный ужас, в груди саднило. Любой бы на его месте рвал глотку от радости, но счастье победы грузом ответственности обрушилось на душу юного мужчины. Он поставил всё на этот клочок земли и совершенно не знал что делать дальше. Точнее, знал, но принимать какие бы то ни было решения не торопился. Лаверн стянул с головы шлем и тот звякнув упал на камни подле него. Под рёбрами всё сжималось и к горлу подступила лёгкая тошнота.

Король склонился к земле и взял в руку один из окатанных океаном камней. Гвардейцы ликовали у него за спиной, сдавшиеся Асхингтону мирные жители с благоговейным испугом наблюдали за происходящим. Их ждала священная неизвестность, новый правитель, новые законы, новый порядок. Абрахам обернулся, провожая взглядом пламя, пролитые реки крови и суетливую разруху. Он распрямил плечи и прижал камень к груди. Смоляные волосы прядями развевались на ветру, то пряча, то открывая испещрённое родинками лицо.

--Мы сделали это, Джей. --Тонкие губы едва шевелились, а шум прибоя поглотил каждое сказанное им слово. Кто стоял перед королевским алхимиком? Король или оторопевший мальчишка-бастард, который внезапно для себя только что осознал, что от принятых им решений зависит так много?

В глазах химика неловкая фигура короля застыла каким-то смазанным слепком между двух пространств, слившихся воедино. Сцет, который стал теперь их домом. И дом, потерявший свои строгие границы, дальше которого -- только океаническая пустота и ветер. Хищная бравада на выразительном лице правителя: в пылу сражения она менялась на напряжение в дугах чёрных бровей, крике, рвущегося на амбразуру воина и хлестких словах в сторону удерживающих его товарищей. Но никогда на памяти Джея не искажалась на по-юношески потерянное выражение, на глаза, видящее границ от столкновения двух миров. От такой щемящей в своей откровенности искренности хотелось потупиться и опустить взгляд, но он продолжал смотреть. И в глазах его Абрахам становился не официальной королевской персоной, волей случая которой приходилось прислуживать, чтобы добиться высот. Не кровавым тираном, требующим непомерные результаты прямо на поле боя. Не боевым товарищем, перед статусным авторитетом которого теперь трепетали войны обоих фронтов. Не другом и не соперником. Не человеком, внушающим восхищение или любую другую эмоцию. Джеспер видел весь спектр чувств, на который способен только один человек. И человек этот становился его королём.

Надрывный ветер рвал рыжие волосы -- в пылу сражения лента, завязывающая их в тугой высокий узел была то ли рассечена вражеским клинком, то ли сорвалась сама собой от яростных движений. Скулы, лоб и нос покрывал пепел -- он же тёмными комками оседал на обуглившихся кончиках подпаленных волос. От прожженной одежды явственно пахло гарью и запеченным мясом. Несколько часов назад королевский алхимик шёл с группой солдат, надёжно сковывающих его непробиваемой стеной. Эта движущаяся гусеница таранила чужие войска и раскрывала своё жерло лишь однажды -- чтобы исторгнуть из себя великое пламя, несущее смерть как чужим, так и своим, по воли рока попавшим под руки чернокнижника.

В самом начале сражения Джеспер руководил самоубийственными отрядами, снаряжая их шарами и бутылями, наполненных пеплом. Иногда шпионы вражеского государства подползали слишком близко, но недостаточно для того, чтобы всерьёз остановить рыжеволосого юношу. Чужаки довольно быстро поняли, кто именно поставляет Асхингтону такое мощное подспорье. Их родина, Сцет, издавна славилась тем, что никогда не недооценивала врага. Они бились яростно, изворотливо. Насмерть. Их тела костьми ложились на родную землю, поневоле создавая фундамент для расширения территории другого государства. Под конец же, почти у самого скалистого прибрежья, пламенный враг во главе с королём сами бросались грудью в яростных, изматывающих попытках додавить чужие знамёна. Его бледные руки больше не хватали правителя за режущие края металлических пластин, его голос больше не пытался отразить проносившиеся над очередной кровавой схваткой громогласные крики. Если днями ранее Джей изо всех сил держал рвущегося в бой повелителя, то теперь его держать было некому. Они оба понимали: сдайся сейчас -- на следующий рывок в чужой земле просто не хватит ресурсов. Джеспер не считал сколько дней провёл плечом к плечу с людьми, к которым прикипел как ко второй коже. Они буквально слились в единый организм и алхимик подолгу, уже после сражения, мог до рвоты рыдать над очередной павшей чешуёй своего безумного творения из человеческих тел и огненного пепла. Учить выживших управлять новым огнём времени не было -- заклинатель дожигал Сцет в одиночку. Пламя жгло руки. Кончики изъеденных коростой пальцев вновь и вновь обжигала ревущая стихия, а раны не успевали кровить -- их тут же прижигал жар от нового залпа. Такие язвы разливались по всему телу -- времени их качественно залечивать тоже не было. Война шла прямо сейчас где-то по правую руку Джеспера -- Абрахам с отчаянием утопающего и с яростью дикой сирены бросался на вражеские войска.

Абрахам затеял эту войну. Абрахам был войной. Лекарь, придворный алхимик был его пламенем.

Они поочерёдно совершили прорыв -- алхимик дорабатывал своё изобретение уже на поле боя -- король поставил на него всё и вытрясал душу, требуя больших результатов. Таких, что позволят не слать на самоубийство безумное количество солдат: чтобы они снова не корпели над картами размышляя, куда на этот раз ставить эти жертвенные алтари. И сколько солдат умрут -- та самая безумная трата человеческих ресурсов -- просто от того, что идут рядом, охраняя агнцев, несущих кинжал, которым их же зарежут -- хрусткий песок из-под пальцев королевского алхимика.

В продолжительных изматывающих днях был существенный минус -- спустя время солдаты поняли, какую роль они исполняют. Никто не спешил стать очередной почерневшей головешкой. Король злился, король был полон сочувствия, но и жестокости, а жестокостью владеть было не легче, чем держать пламя в голых руках -- оно в любой момент может перекинуться на тебя. В очередной раз после то ли разговора то ли скандала Джей вырвался из чёрного шатра тяжело дыша со вскипающей влагой на глазах и таким отчаянным выражением лица, что дышать под металлическими латами становилось больно. Взглядом сумасшедшего он прошёлся по немногим солдатам, допущенных до охраны короля, схватил за руки двух ближайших, отвёл едва ли на два метра в сторону и стал говорить. Абрахам был превосходным оратором. Джеспер же... Джеспер тем самым безумным взглядом и надрывными речами затягивал и затягивал своими проклятыми словами людей в кровавый узел, готовый вспыхнуть от пары его слов и чирканья камня о камень.

Быть монаршим пламенем было больно. Пепел забивался под ногти, разъедая их кислотой изнутри. Он оседал в длинных волосах, вычесывать которые не было времени. Он резал глаза, а мельчайшие его частицы на алхимическом столе заставляли Джеспера заходиться мучительным кашлем. Быть пеплом, рождающим пламя было больно. До лопающейся от огня кожей, до хрипов от надрывных речей день за днём отправляющих солдат за грань, в темноту.

Теперь всё.

В поле зрения осталась лишь чёрная фигура. Бурлящие пеной волны. Круглые камни, острые скалы, обжигающий солёным холодом ветер, путающийся в волосах. Джей смотрел вперёд и восторг затапливал его грудь до самой глотки. За спиной возвышались горы трупов и от этой мысли лекарь старался бежать. Иначе в глазах, в такт пенной воде, начинали вскипать слёзы, которых уже не было сил проливать. Иначе восторг, подступающий к корню языка становился горечью. Руки дрожали от нестерпимой боли, всё ещё сжимая в окровавленных ладонях меч. Под конец огненных залпов уже совсем не осталось и волей-не-волей ему пришлось принять участие в битве с "глазу на глаз". Фигура склонилась.

"Мы сделали это, Джей".

Звон слов, бьющихся о череп, как дикие волны о скалы. Свой голос казался чужим. Невнятный шум за спиной мешался с шумом прибоя, с рокотом океана, с едва слышными словами, неподъемным грузом идущих к чёрному, бесконечному дну немыслимо бескрайней воды.

-- Сделали...это.

Тонкий светлый луч упал на кусочек обнажённой кожи и мужчина резко отдёрнул руку с каменного водоотлива. В глотке пересохло и сильно хотелось пить.

Несмотря на едва-едва взошедшее солнце, не успевшее прогреть влажную землю и толстую ткань дорогих перчаток, тепло обжигало раскалённым металлом. Прислуга покрасневшими глазами проследила за движениями лекаря, но тот от окна так и не отошёл. Опущенную голову прикрывали аккуратные завитки белых прядей.

Кричащего за спиной ребёнка хотелось заткнуть. Хотелось поднести руки к вискам, зажать уши ладонями и не слушать, не слышать, никогда не знать. Хотелось сбежать от полных отчаяния взглядов Королевы-матери, баюкающей на дрожащих руках сына. Она не плакала, но, боги, лучше бы и так. Лучше бы её плач мешался со всхлипами кормилиц и надрывными -- младенца. Было бы легче отказаться, легче бы сказать, легче бы скрыться в длинных коридорах замка и никогда-никогда-никогда больше не возвращаться! Времени оставалось всё меньше. И все это понимали.

Даже в таких обстоятельствах, лекарь не выглядел уставшим и хоть сколько-то измотанным. Со стороны его спокойствие выглядело насмешкой над происходящим: фарфоровая кожа не изрезалась гладью морщин, белые одеяния, на которых даже пятна от настоев излучали ореол смирения, оставались идеально гладкими, а бледные пальцы будто бы и вовсе не касались стола, что мрачно чернел в углу. Стол был завален травами и битыми колбами: на нём безостановочно резали ингредиенты и варили настои -- лишь бы хоть что-то помогло. Но плач младенца тише не становился. И как бы сам целитель этого не ждал -- с таким же леденящим ужасом он этого и боялся. Ребёнок явно ослаб и изо всех своих маленьких сил кричал о том как ему плохо. Мать, держащая его на руках, была бессильна. За окном брезжил рассвет пока в комнате пророческим духом затихала жизнь.

Королева не сразу поняла, чего от неё хотят, когда в поле зрения показались не покрытые перчатками белоснежные ладони. Никакая мать не согласилась бы отдать умирающее дитя кому бы то ни было, не согласилась бы разлучиться с ним в последние мгновения его жизни. Поэтому лекарь был вынужден сказать то, что не осмеливался произнести весь вечер и всю эту дикую ночь:

--Я помогу ему, -- и сам вздрогнул от того, насколько слова в тишине комнаты звучали весомо. Больше, чем обещание. Сильнее, чем клятва.

В объятиях ледяных рук, прижатый к груди, источающей вечный мороз, измученный жаром ребёнок начал успокаиваться. Во вздохах кормилиц послышалось робкое облегчение, однако Королева хоть сколько-то счастливой не выглядела: "помочь" и "спасти" звучало уж слишком по-разному. Лекарь же смотрел прямо на ребёнка, не шибко умело прижимая его к себе. Они просидели так около часа, прежде чем младенец заворочался и уверенным движением ухватил того за волосы. Он принялся тянуть на себя прядку за прядкой, время от времени болезненно покряхтывая. Вскоре в покоях воцарилась тишина, однако тянущая боль с кожи головы никуда не исчезла. Она лишь усилилась: маленький принц уцепился за кольцо, вплетённое в волосы у самого затылка целителя. Зрачок того, суженный от перманентной боли человеческого тепла, слегка расширился: они испробовали всё, но жар младенца не утихал. Времени становилось всё меньше и проклятый артефакт...

***

В просторном обеденном зале было прохладно даже жарким летом. Толстые стены замка скупились на тепло солнечного света, пропуская его лишь через витражи длинных сводчатых окон. По полу бегал лёгкий ветерок.

Юный принц Альгерд сидел за обеденным столом и крутил серебристое кольцо на указательном пальце. Еда в его тарелке уже давно остыла, и если до этого просто не вызывала аппетита, то теперь интерес мальчика к ней был окончательно утрачен. Лёд изумрудных глаз лениво блуждал по цветным стёклам и замысловатым узорам на них и описывал петли по кухонной утвари. Время медленно приближалось к полудню.

--Ваше Высочество, Вам стоит попробовать этот бульон. Он в меру солёный и сытный, а мясо так и тает во рту! -- ворковала Брилл: дворцовая кухарка, которая составляла меню на весь дворец и шефствовала над поварами в кухне. Она знала принца почти что с рождения и умело приручала его капризный аппетит. Так получилось, что он, второй сын Короля Аррона, родился больным. Больным настолько, что ему пророчили едва ли один месяц жизни. Но, благодаря стараниям главного королевского лекаря, жизнь мальчика наладилась и теперь от обычного ребёнка его могли отличить лишь по попеременно наваливающимся на здоровье хворям. Альгерд много времени проводил в постели, периодически гулял в саду у замка и, если самочувствие позволяло, петлял по его бесконечным коридорам или коротал часы за наблюдением за советами подле отца или старшего брата-кронпринца. Целитель же стал его наречённым отцом -- Король сам выбрал этот нескромный титул в знак благодарности за спасение своего ребёнка. С тех пор они были практически неразлучны.

-- Я не голоден, -- констатировал принц. Его губы сжались в тонкую полосу, а взгляд то и дело кочевал от одного предмета интерьера к другому в нежелании сталкиваться с голубыми глазами кухарки. Та в ответ только разводила руками.

-- Ваше Высочество, я слышала, что утром Вы себя плохо чувствовали и едва ли притронулись к завтраку. Вам стоит съесть хоть что-нибудь, хотя бы кусочек хлеба, чтобы у организма были силы на бодрствование.

Альгерд покачал головой:

-- Я же сказал, что не голоден. Всё равно уже скоро придётся идти спать.

Брилл проводила лёгкой улыбкой сорвавшийся с губ обречённый выдох. --Полагаю, сон сегодня Вам тоже не придётся по душе? -- юноша кивнул. Дневной сон занимал значительное место в распорядке дня мальчика. Об этом знали все придворные, особенно королевский лекарь, на чью долю выпала ноша практически постоянно сопровождать юного принца и наблюдать за его состоянием. Этим утром Королева Элеонора поделилась с ним своими опасениями: сын выглядел вялым, мало ел и совсем плохо спал ночью.

В вакууме лаборатории что-то робко хрустнуло. Внезапный звук никак не потревожил методичные действия лекаря: он только прикрыл глаза и аккуратно отложил в сторону реагенты. Тяжёлая ткань плаща защищала от очередного взрыва колбы -- благо, стоял он к ней спиной. Стекло не выдерживало такого давления льда как внутри неё, так и снаружи, и разлеталось на куски на пятый отсчёт ритма вальса.

"Раз-два-три..."

Стук в металлическую дверь.

"...раз-два-три..."

--Ваше Святейшество! -- целитель поднёс подрагивающие пальцы к вискам.

"...раз-два-три..."

Раздался сдвоенный треск за спиной, дребезжащий стук синхронно донёсся оттуда же. --Ваше Святейшество!

"..раз-два-три..."

--Ваше Святейшество!

--Да что вам нужно?!

Дверь открылась.

"...раз-два-три."

Осколок вспорол кожу под левой скулой и лекарь тут же прижал к ней ладонь, в упор глядя на вошедшего. Тот нервно сглотнул.

***

Резко распахнутая дверь заставила стоящих рядом гвардейцев вздрогнуть и опустить головы. Шаг вошедшего замедлился. Едва оказавшись в обеденном зале, лекарь прошёлся взглядом по лицам, отмечая, что отъезд старшего сына, кронпринца, потребовал человеческого ресурса из сопровождения младшего. Кухарка Брилл сидела за столом рядом с фигурой темноволосого юноши и о чём-то неустанно говорила. Мужчина прошёл вглубь помещения. Его сапоги звонко цокали по выложенному плиткой полу, отчего и без того понурая атмосфера в зале омрачилась ещё сильнее.

-- Доброго здравия, Ваше Высочество, -- целитель остановился по правую руку от принца и склонился в полупоклоне, придерживая одежды. Пелена скуки мигом сошла с глаз юноши, стоило ему услышать знакомый голос, и он приподнял подбородок в лёгком повороте головы. -- Доброго дня, отец!

-- Приятная трапеза? -- лекарь походя коснулся бортика тарелки и полуулыбка, прочерченная по бледным губам, в мгновение треснула. Плащ очертил широкую дугу, стоило его обладателю порывисто развернуться. Он едва ли не ухватил пальцами блюдо, в явном желании сбросить его на пол, и немедля обратился к сидящей рядом с мальчиком женщине:

В тарелке принца холодная еда, а вы здесь языком чешете?

Брилл тут же спохватилась и вскочила из-за стола, отчего юный принц вздрогнул. Его взгляд нервно соскочил с снежно белых волос целителя на раскрасневшееся от возмущения лицо кухарки. В зале тут же воцарилась гробовая тишина. Альгерд стиснул челюсти, а его губы сложились в подобии вежливой улыбки:

-- Отец, она не виновата. Я просто не голоден.

Лекарь слегка повернул голову. Короткий вдох на мгновение застрял где-то в глотке и он машинально отставил ладонь в сторону, собирающейся что-то сказать в своё оправдание, кухарки.

-- Не голодны, Ваше Высочество?

Со стороны двери послышался гул из голосов и поступи тяжёлых шагов. Заслышав приближающийся гвалт, целитель позволил себе лишь негромко выдохнуть. Он прикрыл глаза и аккуратно развернулся в сторону шума. Полы его мантии как раз перестали трепыхаться, а руки сомкнулись на уровне груди, когда двери в трапезную со свистом распахнулись. Не успела Брилл застыть на месте пред дланью королевского лекаря, как вдруг в зале нарисовалась статная фигура кронпринца, старшего брата Альгерда -- Герберта. От неожиданности та чуть было не ударилась головой об стол в резком поклоне. Следом за престолонаследником в трапезную стремглав вбежали несколько оруженосцев и командиров, явно пытающихся сказать тому что-то важное. Но, завидев юношу и его Наречённого отца, молодой мужчина лишь отмахнулся от своих спутников и широко улыбнулся.

-- Вот ты где! Я уже весь замок обыскал!

Альгерд тут же сорвался с места и бросился в крепкие объятия брата. Тот ласково потрепал мальчика по волосам, отчего он забавно сморщил нос.

-- Герберт! Я думал ты уже отправился в путь. -- Звонкий голос в одно лишь мгновение заместил напряжённую атмосферу в помещении восторгом. Воздух от порывистого движения младшего принца коснулся белых волос и лекарь стиснул пальцы чуть сильнее. В общем ажиотаже его, стоящего в тени, не сразу заметили, но зато он прошёлся безэмоциональным взглядом по лицам всех присутствующих. Старший принц радовался встрече ничуть не меньше:

-- Как я мог уйти не попрощавшись?

Юноша не сразу смог ответить на этот вопрос. Он немного насупился и потупил взгляд в пол:

-- Не знаю. Меня не пустили проводить тебя и я думал, что у тебя не останется времени...

-- Глупости. У меня всегда найдётся время на тебя.

Тот небольшой промежуток времени, что братья посвятили общению, тянулся для окружающих вечностью. Они без умолку говорили о военном походе, о чести и доблести, о том как Герберт будет писать письма и как скоро вернётся домой. Пока принцы разговаривали, целитель собрал лёгкие кивки голов присутствующих в свою сторону и задохнувшиеся слова притихших оруженосцев.

"Раз-два-три..."

У этого разговора были сжаты временные рамки. Всё-таки речь шла не об охоте или рядовой прогулке. Лекарь чуть вскинул бровь, приподнимая подбородок. Один из военачальников осмелился взять ответственность на себя за прерывание теплой семейной "идиллии" и окликнул Герберта.

"...раз-два-три..."

"Нам пора, Ваше Высочество" -- эти слова неприятно прозвенели в ушах Альгерда и встали комом в груди. Он побледнел, видя как задорное лицо старшего брата сменяется "королевским", которое улыбается по долгу службы. Тот пригладил тёмные волосы юного принца и обнял на прощание, а после обратил свою улыбку в сторону королевского лекаря и учтиво кивнул в полупоклоне.

-- Берегите его.

-- Разумеется, Ваше Высочество. -- Его Святейшество глубоко поклонился, прижав руку к груди.

"...раз-два-три."

Альгерд так и застыл в оцепенении. Лишь когда фигура брата почти скрылась за массивным деревом тёмных дверей он пустился следом за ним и крепко ухватился за его плащ. Плотная ткань фиолетового цвета скомкалась в небольших ладонях.

-- Постой! Я хочу отправиться вместе с тобой! Пожалуйста...мне так хочется побывать за пределами замка!

Герберт обернулся и бросил растерянный взгляд в сторону принца, а затем посмотрел на стоящего неподалёку целителя. Маска учтивости привычно застыла на его мертвенно бледном лице и параличом сковала острые скулы, несмотря на явное желание остановить своего подопечного. Кронпринц натянуто улыбнулся и подошёл ближе к брату. Положив ладони на хрупкие плечи, он заглянул в его широко распахнутые глаза и спокойно проговорил:

-- Альгерд, ты же знаешь, если бы я мог, я бы взял тебя с собой, -- он присел на корточки, -- но твоя болезнь...такие вылазки могут стоить тебе жизни.

Громкий звон каблуков отчётливо вспорол вязкий воздух, выверенным ритмом отбивая секунды под прожектором пристальных взглядов. Широкий жест сомкнутых на груди рук оборвался под бряцанье пряжек перчаток, шумно упавших на каменный пол: никто не услышал толком, о чём говорили братья. Лишь одна, произнесённая Бертом фраза, застыла в прохладном воздухе: "Я люблю тебя и не хочу потерять, понимаешь?" Чернота плаща возвысилась за спиной младшего принца, начисто отрезая его от взглядов в спину, и лекарь положил обнажённую ладонь на плечи Альгерда вслед за соскользнувшей мужской. Боль от безысходности и бессилия перед фактом болезни омрачила и без того отчаянное выражение лица мальчика. Он сжал ладони в кулак и покорно кивнул.

-- Удачного похода, Ваше Высочество. Мы будем ждать Вашего возвращения. -- Мягкая улыбка исказила лицо беловолосого мужчины и двери захлопнулись за растерянным наследником, едва тот переступил порог. Гвалт от сопровождающих, тяжело обрубленный, робко восстанавливался по мере их удаления. Его Святейшество свёл плечи вперед, склоняясь над принцем, и бросил резкий взгляд на замерших слуг.

-- Вы всё ещё здесь? Прочь!

Альгерд едва слышно всхлипнул как только трапезная опустела. Он так и остался стоять на месте, понуро опустив голову. Лишь тяжесть ладони Наречённого отца не давала сорваться на плач. Юный принц был так одинок, но всё же в трудный час он стоял не один.

-- Почему он не хочет брать меня с собой?

-- Вы ведь слышали его слова, -- помедлив, целитель сжал холодными пальцами другое плечо мальчика, -- он беспокоится о Вашем самочувствии. В дальних походах Вам будет тяжело без хорошего лекаря.

--Но у меня есть хороший лекарь, у меня есть ты. Разве ты не можешь пойти со мной? -- мальчик так и не поднял головы. Однако, в его голосе всё же мелькнула надежда.

Рука, легко поглаживающая принца, на мгновение замерла.

-- Благодарю за высокую оценку, Ваше Высочество, но, боюсь... Король не позволит хорошему лекарю уйти так далеко от замка.

Принц вздрогнул. Вот оно, снова.

Отец не позволит.

Альгерд -- сын самого короля Аррона IV: у него было всё, о чём не мог даже мечтать обычный мальчишка его возраста. Но был ли у него он сам? Он скорее походил на Альгерда, сына Аррона, заложника королевского замка, чем на баловня судьбы. Пальцы юноши сжались крепче.

-- Даже если я уйду в странствие, он не позволит хорошему лекарю сопровождать своего сына?

-- Чем лучше ты что-то умеешь...-- мужчина негромко вздохнул, убирая руки от похолодевшей под ними ткани, -- ...тем тяжелее тебя отпускают от королевского двора. Обычного повара посылают с армией, чтобы солдаты не умерли от голода. Обычный повар случайно погибает и его сменяет такой же. Обычный. Хорошего же повара найти тяжело -- он готовит на королевской кухне изысканные блюда, которые подаются к королевскому столу. Как Брилл. Её терять жалко, а найти замену сложнее.

-- Значит мне найти замену будет легче? -- голос мальчика сошёл практически на шёпот. -- Он расслабил ладони и плечи, и полностью обмяк будто тряпичная кукла. Кутающий ладони в длинные рукава шёлковой рубашки лекарь даже вздрогнул, приподнимая брови.

-- О чём ты говоришь, драгоценный? -- в одно слитное движение он обошёл юношу, опускаясь на колени так, чтобы находиться с ним на одном уровне. -- Чтобы не быть обычными, простым людям приходится приобретать навыки отличной готовки или виртуозного лечения, но Вам... Вы родились в королевской семье, Ваше Высочество. Само Ваше существование -- это приоритет над всеми.

Целитель сел чуть ровнее, замедлив темп речи. Мягко касаясь обёрнутыми в плотную ткань пальцами подбородка принца.

-- Сколько бы не старались обычные люди -- их талант не затмит этот простой факт: Вам невозможно найти замену.

-- Но... -- губы мальчика предательски дрогнули, -- почему тогда Герберту можно идти в поход, а мне нет? Если моя жизнь тоже важна, то почему мы не можем отправиться вместе с ним? Я не понимаю...

Взгляд мужчины наконец встретился с пронизанным отчаянием взглядом принца. Он по-птичьи склонил голову набок, приспуская ткань с пальцев и касаясь ими светлой щеки.

-- Вашему брату...Герберту, как будущему правителю, нужен этот опыт. Он не обычный повар -- его будут охранять. Мы же с Вами... Из всех лекарей, Вам нужен именно я, так что, по стечению обстоятельств, моя жизнь сейчас тоже стала исключением. Потеряют меня -- потеряют и Вас. -- Наречённый отец негромко вздохнул, отводя взгляд в сторону. --Так что Ваша проблема -- это Ваш хороший лекарь и его превосходный навык.

Альгерд смиренно кивнул, с трудом выдавив из себя подобие улыбки. Он и так знал, что путь за пределы королевства навсегда закрыт для него. Теперь же он убедился в этом полностью.

-- Вы явно не моя проблема, отец. Без Вас я бы наверное давно погиб. -- Юный принц вновь опустил взгляд вниз и уставился на кольцо, которое ему было строжайше велено никогда не снимать. Его алый рубин загадочно поблёскивал под тенью плаща целителя. Время дневного сна уже давно наступило и Альгерд нехотя напомнил об этом, скорее всего чтобы перевести неловкий разговор в другое русло.

-- Наверное мне стоит отправиться в свои покои.

Оставить комментарий © Copyright Shizovolk Размещен: 08/01/2023, изменен: 10/01/2023. 29k. Статистика. Глава: Фэнтези Иллюстрации/приложения: 1 шт. Скачать FB2		Ваша оценка:
Аннотация: В королевской семье случилось несчастье: второй сын короля, Альгерд, родился неизлечимо больным. Только придворному лекарю загадочным способом удалось привести состояние мальчика в норму. Однако, с годами хворь не отступила и юному принцу пришлось проводить почти что всё своё свободное время подле спасителя. Из-за недуга ребёнку пророчили незаурядное будущее очередного вельможи с известной фамилией, но, вопреки всему, Альгерд вознамерился стать полноценным престолонаследником.

Shizovolk : другие произведения.

Легенды Асхингтона. Глава I, часть I