Не успеваю открыть кодовую дверь, как ловлю резкий порыв холодного ночного ветра. Ёжусь, обхватывая себя рукой, и выхожу наружу. Уличные фонари расставлены симметрично, но лампы горят не у всех, поэтому натыкаюсь на сумрак ночи и пару секунд ожидаю, пока привыкнут глаза. Как результат, вижу прямо стоящего Марка, позади которого находится его машина. Он весь в нетерпении, от чего я настораживаюсь.
- Что случилось? - с ходу спрашиваю у него, оставляя между нами расстояние в шаг. Но Марк тут же преодолевает его, помещая меня в свои объятия. Без лишних слов он начинает меня целовать, усиливая хватку рук. Я закрываю глаза, как только ощущаю вкус его губ, и на мгновение забываю обо всём. Но что-то внутри гложет меня. Неведение. Поэтому я отвожу голову, разрывая контакт губ. - Марк! - говорю я предупреждающим тоном. Он улыбается.
- Расслабься! - просит он, - Я просто не мог выкинуть тебя из головы. Ну, после прошлой ночи. Всё прокручивал в мыслях наши свидания и вдруг кое-что понял, - сообщает он и резко прерывается, будто ждёт от меня подсказки или решения загадки. Я хочу ударить его, чтобы он перестал играть со мной. Думаю, мой грозный взгляд мотивирует его на продолжение своего рассказа: - Идём! - просит он, направляя меня к багажнику своей машины. Встаёт позади меня, удерживает руками за плечи с обеих сторон, будто я могу куда-то убежать. - Я понял, что никогда не дарил тебе цветов, - наконец-то сообщает он и, подавшись вперёд, распахивает дверцу багажника своей Audi.
Первым делом я ощущаю сильный аромат смеси фруктов, который был заперт в салоне его автомобиля, а теперь вырвался наружу, прямо мне в лицо, подхватываемый порывами ветра. Я не верю своим глазам, но вижу перед собой охапки роз. Ими забит весь багажник. Они пестрят разными цветами и формами. А вкусный аромат малины, нектарина, дыни с нотками лимона и апельсина окружил меня, будто охватил в дурманящее облако. Я настолько поражена, что не могу вымолвить ни слова.
- В общем, - продолжает Марк, - Я же не знаю, какие цветы ты любишь. Но это же розы. Они нравятся всем. Хотя розы тоже бывают разные. Я не смог определиться, поэтому получился такой цветочный ансамбль.
Я понимаю, что вот-вот расплачусь от счастья и умиления. Это настолько прекрасный и удивительный подарок, что поразил меня до глубины души. При этом Марк переминается с ноги на ногу, пытаясь оправдаться передо мной. Сглатываю подступающий ком к горлу и бросаюсь в объятия Марка с поцелуями, чтобы избежать слёз. Целую его неистово и жадно, будто упиваюсь им, в окружении вкуснейших запахов цветов.
- Я люблю тебя, люблю, очень-очень сильно, - бормочу я в его губы, продолжая поцелуй. И ночной холод вдруг отступил. Я могу поклясться, что ощутила порывы тёплого летнего воздуха, согретого солнцем. Хотя на улице не больше пяти градусов Цельсия. И будто я вновь оказалась в другом измерении, где вечное лето, благоухание упоительных ароматов и яркий успокаивающий свет. Думаю, именно так выглядит Рай.
- Теперь ты понимаешь, почему я просил тебя выйти? Я же не справлюсь один с таким количеством цветов, - отмечает Марк, когда наш пыл пошёл на убыль. Я понимающе улыбаюсь и подхожу к розам. Провожу пальцами по их бархатным лепесткам. Ощущаю, как Марк обнимает меня, находясь за моей спиной, поэтому откидываю голову на его плечо и просто наслаждаюсь моментом. Пока меня не привлекает какое-то движение. Концентрирую взгляд на лобовом стекле и ощущаю, будто на меня выплеснули ведро ледяной воды. Это Рома. Стоит в тени деревьев и смотрит прямо на нас. Он достаточно далеко, поэтому я не могу сказать точно, что он испытывает. Хотя, несложно догадаться - это отвращение к нашему счастью. Думаю, Марк ощутил моё напряжение.
- Всё хорошо? - интересуется он, щекоча мою шею тёплым дыханием. Я часто моргаю, будто только что вышла из транса, и пытаюсь улыбаться.
- Да, замечательно, - вру я, поворачиваюсь к нему лицом. - Думаю, надо дать этим розам немного воды, - предлагаю я, желая скрыться в безопасности своей квартиры. Марк кивает в ответ, поэтому мы собираем две больших охапки роз и поднимаемся ко мне.
Я ощущаю какое-то волнение, которое покалывает моё тело иголками. Хотя понимаю, что это глупо. Пытаюсь забыть о том, кого видела. Занимаюсь расстановкой роз по вазам и другим, пригодным для этого, ёмкостям. Когда оцениваю результат, ещё раз поражаюсь поступку Марка.
- Теперь я просто обязана тебя хорошенько отблагодарить, - мурлычу я, подходя к Марку вплотную кошачьим шагом. Он с радостью принимает меня в свои объятия, где я тону, упиваясь вкусом его губ.
Незаметно для себя мы оказываемся в кровати, где наслаждаемся обществом и телами друг друга до самого утра. Несмотря на сопротивление наших внутренних хищников, нам всё же удаётся немного поспать. Пару часов. Но счастье так окрыляет, что, кажется, будто сон и вовсе не нужен.
Наутро мы просыпаемся он сигнала будильника. Я ощущаю тяжесть его тела рядом с собой и понимаю, что это самое лучшее чувство. Ну, не считая того, что мы испытали в разгар ночи. Наслаждаюсь каждым мгновением, улавливая все его движения и звуки.
- Тебе точно нужно на работу? - слышу я хриплый сонный голос позади и поворачиваюсь к Марку лицом.
- К сожалению, да, - сообщаю я и поджимаю губы. Провожу пальцем по овалу его лица от линии роста волос до подбородка и наспех чмокаю в губы. - Какой завтрак ты предпочитаешь? - интересуюсь я, когда пытаюсь покинуть кровать.
- Тот, который не нужно есть, - отвечает Марк и возвращает меня в горизонтальное положение, нависая сверху. Я не могу сдержать смеха. Обхватываю его руками и ногами, наслаждаясь поцелуем. Потом всё же беру себя в руки и меняю наше положение, оказавшись сверху.
- Я всё же приготовлю омлет, - констатирую я, как можно быстрее покидая постель, которая стала походить на зыбучие пески - так и тянет вниз, лишая возможности двигаться, в хорошем смысле слов.
Завершаем утренние процедуры и выходим на улицу, держась за руки. Общество друг друга лишает нас бдительности. Поэтому мы не сразу замечаем, как изменился автомобиль Марка. Это кощунство, не иначе. Ведь машина как живой организм, как твой друг. Уверена, именно так Марк относится к своей Audi. Поэтому вижу на его лице боль и ужас. Испытываю тоже самое, когда осматриваю автомобиль: разбитые стёкла и фары, осыпавшиеся осколками на асфальт; исцарапанный кузов, вплоть до металла и, в довершении, проколотые шины, будто кто-то решится поехать на такой искалеченной машине. Зажимаю рот рукой, чтобы удержать негодование и имя преступника.
Когда кидаю взгляд на Марка, то вижу, как он опускает лицо в ладони, а потом проводит ими вверх по волосам.
- Какого чёрта? - вопит он, проводя руками по кузову, будто желает успокоить автомобиль. А я ощущаю весь груз свалившейся вины. В этом полностью и всецело виновата я. Это мой двор, это мой бывший и это моё неправильное поведение по отношению к нему. А чего я ожидала? Я выгнала его и забыла о нём, как о страшном сне, глупо надеясь, что он поступит так же. Я не должна была так поступать, зная гаденькую сущность этого подонка.
- Прости, - протягиваю я, не зная, что ещё сказать. Всегда очень больно, когда жизнь или люди наказывают невинного и доброго человека.
- За что? - тихо спрашивает Марк, оценивая нанесённый урон. - Этот мир переполнен безмозглыми выродками, которые только и умеют, что портить жизнь нормальным людям.
- И я могу указать на одного из них, - проговариваю я прежде, чем могу обдумать свой ответ. "Чёрт! Он же убьёт Рому". Марк резко вскидывает голову и пристально всматривается в моё лицо, будто проверяет мои слова на подлинность. Нет смысла отнекиваться. - Это Рома. Я видела его вчера ночью, и он видел нас.
Какое-то время Марк что-то обдумывает. А я боюсь того, что не вижу на его лице никаких эмоций. Хладнокровие - очень опасная черта.
- Марк, он же бестолковый. Не может себя контролировать, - спешу я оправдать действия Романа. Но не потому, что боюсь за него. А потому, что Марк может совершить критическую ошибку из-за него. - Я возмещу ущерб. К тому же, у тебя целая команда специалистов. Всё вскоре наладится, - уверяю я. Но, когда ловлю на себе взгляд Марка, ощущаю, будто острые ножи вонзаются в моё тело и прокалывают меня насквозь. Беды не миновать.
- Не может контролировать? Так я его научу! - бросает мне Марк и набирает чей-то номер на телефоне.
- Марк, пожалуйста, - молю я, опуская свою ладонь на его плечо, - Он не стоит того.
Но Марк неумолим.
- Привет, - здоровается он с кем-то суровым тоном, - Ты можешь скинуть мне адрес того блондина, которого мы пробивали последним?
Мой рот самопроизвольно раскрывается, и я отступаю на шаг от Марка. Пробивали? Кем он себя возомнил? Чёртовым шпионом, которому всё подвластно?
Марк завершает разговор и практически сразу же получает сообщение с адресом, надо полагать. Вспоминаю внешность Ромы в нашу предпоследнюю встречу с кровавым винегретом вместо лица и ощущаю тошноту.
- Что ты собираешь делать? - спрашиваю я у Марка строгим тоном, пока он вызывает такси. Как только он завершает разговор, смотрит на меня с натянутой холодной улыбкой.
- Преподам кое-кому урок.
Это что-то нереальное. Щипаю себя за руку, чтобы убедиться, что это не кошмарный сон. Как можно измениться до такой степени?
- Машину этим не починишь, - убеждаю я, - А он не изменится. Такие люди никогда не меняются.
Марк ничего не отвечает. Задерживает на мне взгляд на секунду, а потом резко разворачивается в сторону подъехавшего такси. Я не собираюсь это игнорировать! Бегу следом, пока не натыкаюсь на Марка.
- Даже не думай, - настаивает он, отрицательно качая головой.
- Да? А что ты сделаешь? Вырубишь меня?
Выдерживаю его тяжёлый взгляд на себе, пока он оценивает ситуацию.
- Ты же не сможешь находиться рядом 24 часа в сутки, - отмечает он. Внутри будто что-то трескается, когда я понимаю, что должна ответить.
- Я не проведу в твоём обществе больше ни минуты, если ты его покалечишь, - как можно твёрже отвечаю на его предупреждение, стараясь не ломать голос. Пару секунд удерживаем контакт глаз, пока его не разрывает Марк.
- Ну, и чёрт с ним! - бросает он, заметно изменившись в лице, которое приобретает мягкость. Потом подходит ближе и целует меня в лоб. - Прости, - просит он.
"Постараюсь", - отмечаю мысленно, делая выдох. В начале нашего знакомства я была уверена, что справлюсь с любыми скелетами, запрятанными в его шкафах. Теперь я в этом сомневаюсь. Я слишком много упускаю. Мне недостаточно множества частей пазла, чтобы увидеть всего Марка. Хочу собрать их все и, в тоже время, боюсь этого до ужаса.
- Похоже, ты опаздываешь, - отмечает Марк, пытаясь поймать мой взгляд. Пока не могу смотреть в его глаза, которые могут быть такими жестокими. Поэтому всматриваюсь в его грудь.
- Не вынуждай меня звонить ему. Это больно, - прошу я. Марк поднимает мой подбородок двумя пальцами, заставляя посмотреть в его глаза.
- Я лучше вырву себе сердце, чем причиню тебе боль, - признаётся он, и я вижу искренность в выражении его лица. Он крепко обнимает меня, целуя в макушку. - Прости.
Всё же как быстро меняются тропинки жизненного пути. Стоит сделать лишь шаг в другом направлении, как всё счастье развеивается, словно клубы дыма, гонимые ветром, а на его место приходит груз отрицательных эмоций. Вот о чём я говорила. Любовь, несомненно, хороша, но она затемняет рассудок. Тем более такая сильная, как у нас с Марком. Нельзя идти у неё на поводу. Нужно иметь силы обуздать её.
Я пытаюсь занять свои мысли работой, чтобы не думать о скелетах Марка. Хотя, даётся мне это очень тяжело. В голове крутятся мысли по этому поводу, но они меня лишь раздражают, потому что я не могу найти им применение. Знаете, как слова или мелодия песни, которая проигрывается в мыслях, и ты её вроде бы знаешь, но не можешь вспомнить. А она всё играет и играет, действуя тебе на нервы.
По возвращении домой я проверяю свой почтовый ящик, который каждый месяц заполняется квитанциями и счетами для оплаты. Это то, что я привыкла получать. Но никак не письма. Это устаревшая традиция. Поэтому я сильно удивляюсь, когда обнаруживаю запечатанный конверт, подписанный от руки. Представляете! Не напечатанный на компьютере, а написанный от руки шариковой ручкой. Хорошо хоть не чернилами и пером. На белом конверте без строк написано "Моей благоухающей Розе". Не могу не улыбнуться.
Как только переступаю порог квартиры, скидываю обувь, оставляю сумку у входа и прохожу в кухню, где сажусь за стол. Такого рода письма нельзя читать наспех на ходу. Верчу конверт в руках, чтобы ничего не упускать, и всё же аккуратно распечатываю. Достаю плотную белую бумагу формата А4, свёрнутую втрое. Прохожусь пальцами по написанным строкам, ощущая буквы и слова. Неплохой нажим. Что касается почерка, хотелось бы мне сказать, что он каллиграфический и аккуратно выведен, имеет красивые завитушки. Но нет, это обычный почерк. Главное, что это неважно. Сам факт того, что он потратил время на это, и его рука прикасалась к этому листу бумаги, многое значит для меня. И ещё содержание. Не могу больше себя мучить, поэтому начинаю читать:
"Любовь моя,
Ощущаю себя школьником, который пишет сочинение. Надеюсь, ты оценишь мои старания.
В общем, я знаю, что вёл себя неподобающим образом. И, возможно, даже напугал тебя. Я очень сожалею, правда. Порой, мне очень сложно контролировать эмоции. Тем более, если дело касается тебя.
Не хочу, чтобы мы надолго расставались, обижаясь друг на друга, как это было в прошлый раз. Тогда это было мучением, поверь. Думаю, для нас обоих.
Поэтому хочу этого избежать. Надеюсь, ты меня простишь, иначе...я не знаю, что будет иначе. Я погибну. Превращусь в живого мертвеца с этой дикой устрашающей внешностью и буду кусать всех, кого смогу поймать. Ты будешь первой в списке. То есть даже тогда ты от меня не избавишься.
Я люблю тебя.
Ты даже не представляешь, как сильно. Поэтому, прошу у тебя терпения. Потому что без твоей поддержи я сломаюсь. Я сам не понимаю, как пережил всё это. Но теперь я чувствую уверенность. Теперь я справлюсь. И, если мы нет, когда МЫ избавимся от нашего прошлого, мы просто уедем отсюда. Всё равно куда. Я даже готов уехать в город твоего детства к твоим родителям, чтобы выдержать знакомство с твоим суровым отцом. Я с гордостью пожму руку человеку, который создал тебя такой.
Возвращайся в мои объятия...
люблю. М.
P.S.: А в таких письмах ставится дата и подпись?"
Меня пробивает смех сквозь слёзы. Довольно противоречивые эмоции. Шмыгаю носом, утираю влагу и перечитываю строки. Пока не слышу дверной звонок. Тут же поднимаюсь на ноги, не выпуская лист из рук, и направляюсь к двери.
Когда она распахивается, я готова разрыдаться, как маленькая девочка. Вижу Марка, пытающегося изобразить, наверное, Кота в Сапогах из мультфильма "Шрек". А ещё он держит в руках зажженную свечу в форме красного сердца.
Я всхлипываю, задуваю огонь и ныряю в его объятия, как он и просил. Прячу голову на его груди, слушая, как часто бьётся его сердце.
- Покусай меня за мою узколобость, - предлагаю я дрожащим голосом. Чувствую, как Марк хмыкает.
- Обязательно, - отвечает Марк и обхватывает мою шею свободной рукой, чтобы направить к себе. - Здесь? - спрашивает он, захватывая мочку уха, а потом покусывая её. Щекотно. Пытаюсь увильнуть. - Или здесь? - уточняет Марк, поднимаясь к моим губам и покусывая нижнюю губу, легонько оттягивая на себя. Притягиваю его ближе, чтобы поцеловать. Но краем глаза замечаю какое-то движение за его спиной. Отодвигаюсь в сторону и, о, Боже! Цепенею от страха, забыв все слова. Вижу, как Рома спускается с верхнего этажа и направляет пистолет в нашу сторону. У него заплаканное лицо и дрожащие руки. Он шмыгает носом и пытается вытереть слёзы плечом.
Марк замечает моё выражение лица и резко оборачивается, закрывая мне обзор своей спиной. Нет! Слышу оглушающий выстрел, отскакивающий от стен подъезда. Марк подаётся в мою сторону и издаёт какой-то звук на выдохе. Зажмуриваю глаза. Автоматически. Но тут же их раскрываю. Слышу, как что-то звонко падает на кафельный пол подъезда. А потом какой-то глухой звук. То был пистолет, выпавший из рук Ромы, и он сам, рухнувший на порожки от бессилия.
- Марк! - зову я и обхожу его, становясь спиной к Роме. Мне всё равно, что он может опять выстрелить. Мне нужно увидеть рану Марка. Он крепко держится за плечо, ссутулившись. Издаёт короткие шумные выдохи. - Дай посмотреть! Куда он попал? - пытаюсь я узнать, хватаясь за руку Марка, сквозь пальцы которой сочиться кровь.
- Пистолет, - сипит он. Мне этого достаточно. Резко разворачиваюсь и поднимаю оружие с пола. Только совсем не знаю, что с ним делать. Бросаю быстрый взгляд на рыдающего Романа. Отвращение искажает моё лицо. Поворачиваюсь к Марку, и он тут же забирает оружие из моих рук, тем самым открывая мне свою рану. Вижу отверстие и кровь в его левом плече. Боюсь дышать в его сторону, чтобы не причинить излишней боли.
- Надо в больницу! - отмечаю я, и вижу, как Марк лихо разбирает пистолет, вытаскивая магазин. Потом оттягивает затвор на себя и вытаскивает последнюю пулю из механизма. Передаёт это всё мне, а сам в два больших шага подходит к Роману. Я даже не успеваю открыть рта, как Марк делает два сильных удара в лицо своего обидчика. В принципе, Роме было бы достаточно и одного. Он потерял сознание. Но Марк настойчив. Хлещет его по лицу, пока тот не приходит в себя. Берёт его за горло и тянет вверх, перекрывая Роме кислород.
- Если я ещё хоть раз увижу тебя или узнаю, что Кристина видела тебя, ты - покойник, - тихо, но очень грозно проговаривает Марк каждое слово, будто разговаривает с умалишённым. Хотя, в свете последних событий, так оно и есть. Не дожидаясь реакции Ромы, Марк совершает ещё один удар и отправляет его в нокаут. Потом распрямляется, шипя от боли, и снова накрывает рану ладонью.
- Я вызову такси! - предлагаю я, направляясь в квартиру. Марк заходит следом и закрывает за собой дверь на замок. Непонимающе смотрю на него, замерев с телефоном в руках.
- Не нужно, - сообщает он и проходит в кухню, где садится за стол, оперевшись спиной о стену.
- Но...как же твоя рана? Вызвать скорую? - задаю я глупый вопрос, понимая, что она не поможет. Марк отрицательно качает головой, продолжая удерживать рану.
- Позволишь пригласить сюда моего друга? - спрашивает он. Я ничего не понимаю, но делаю кивок головой. Марк дарит мне быструю улыбку, от которой тут же избавляется. - Тогда дай мне, пожалуйста, полотенце, - просит он и достаёт свой телефон из кармана брюк, ёжась от боли. Сложно наблюдать за этим, не зная, как ему помочь. Поэтому делаю всё, что он просит. Достаю чистое полотенце и зажимаю его рану, пока Марк с кем-то разговаривает, просит приехать и называет мой адрес.
Спустя 15 минут я слышу звонок в дверь. Спешу её открыть. И очень удивляюсь гостю. Вижу стройную молодую девушку с чёрными волосами, стриженными под каре, и с густой чёлкой. Её синие глаза ярко выделены чёрным карандашом. Больше никакой косметики на лице. На ней обтягивающие джинсы, майка и чёрная кожаная куртка. Через плечо перекинут ремень небольшой сумки. Она спокойно выжидает, пока я осмотрю её, а потом улыбается, оголяя ровные белоснежные зубы.
- Да, думаю, у него ещё осталось литра 4 крови, поэтому мы можем подождать, - саркастично отмечает она, продолжая улыбаться. Я будто язык проглотила. Отступаю в сторону, чтобы её пропустить. Она не теряется. Сразу же проходит к Марку. Я спешу закрыть дверь, кинув взгляд на лестницу, но никого там не замечаю. Только капли крови. И прямо у моей двери. А ещё письмо, немного смятое и запачканное красными пятнами. Бережно поднимаю его, а также свечу, и закрываю дверь на ключ.
- Кажется, я знаю, что подарить тебе на день рождения, - слышу я голос незнакомки, которая уже разложила инструменты на столе и принялась разрезать футболку Марка. Я прохожу в кухню и останавливаюсь в стороне, наблюдая за процессом. Понимаю, что ревность к той девчонке, которую я видела в прошлый раз с Марком, ничто, по сравнению с той, которую я испытываю сейчас. Она будто выжигает меня изнутри. Эта очевидная красота задевает меня за живое. Когда она пытается освободить рану от ткани, Марк издаёт шипение сквозь зажатые зубы. При этом я замечаю улыбку на его губах.
- И что же? - рывками спрашивает он, - Бронежилет?
- Именно! - отмечает незнакомка, - Иначе ты скончаешься раньше, чем вернёшь мне долг.
Она действует очень умело и с пониманием. Осматривает рану и прощупывает тело Марка вокруг неё. Марк пытается удерживать стоны, но порой они вырываются на выдохе, когда у него не получается задерживать дыхание.
- Кость не задета, - констатирует незнакомка. Затем обеззараживает большой пинцет и рану, от чего Марк морщится от боли и издаёт лёгкий стон. Она кладёт ладонь на грудь Марка, чтобы зафиксировать его, а я ощущаю раскалённые уколы ревности по всему телу. Подавляю желание вцепиться в её блестящие волосы и оттащить от моего мужчины.
"Она пытается помочь", - спокойно сообщает мой внутренний Голос, мирно покачиваясь в кресле-качалке и покуривая трубку. Не могу не согласиться.
Когда незнакомка подносит пинцет к ране, я замираю, удерживая сложенные руки с переплетёнными пальцами на уровне груди, будто молюсь. Не могу видеть страдающего Марка, корчащегося от боли и ёрзающего на стуле. Теперь он начинает издавать громкие болезненные стоны, сильно закрыв глаза.
- Вот она, - радостно произносит незнакомка с лёгким шипением в голосе, когда вытаскивает из тела Марка смятую пулю. - Повесишь себе на ключи? - предлагает она, поднося её к лицу Марка.
- Думаю, воздержусь, - отвечает он. Незнакомка пожимает плечами и бросает пулю с пинцетом на стол, продолжая удерживать рану пальцами в резиновых перчатках. Потом отстраняет руку и проверяет на наличие кровотечения. Новые струйки сползают по телу Марка.
- Нет, ну, как так можно? С тобой не бывает легко, не так ли? - сетует она, вновь накрывая рану, от чего Марк немного морщится.
- Если бы со мной было просто, ты бы игнорировала меня, не так ли? - подмечает Марк, улыбаясь и всматриваясь в глаза незнакомки.
- Точно, - хмыкает она и, вдев нитку в иглу, возвращает ладонь на грудь Марка и приступает к наложению швов. Я не могу на это смотреть. Отворачиваюсь к стене, будто мне срочно понадобилось что-то взять. Марк опять издаёт кроткий стон.
- Ладно, ладно, маленькая девочка, я уже закончила, - слышу голос незнакомки и лязг инструментов. Поворачиваю голову и вижу, как она приступает к наложению повязки.
- Разве ты не испытываешь удовольствия от стонов боли и мольбах о пощаде? - подкалывает её Марк. Незнакомка улыбается и слегка надавливает на рану Марка, от чего только что наложенный бинт пропитывается кровью, а Марк шипит.
- Да, ты прав, - отмечает она, - А я и не замечала этого раньше.
Заменив пропитавшийся бинт на чистый, незнакомка перевязывает его плечо. Потом быстро собирает свои приборы, помещая их в сумку. При этом она оставляет на столе несколько нераскрытых упаковок. Думаю, с бинтами.
- Погрызи железо, - говорит она, осматривая зрачки Марка и, явно заметив его бледность. Потом она делает несколько хлопков по его щеке. - Будь здоров! - даёт она последнее напутствие Марку и, закинув ремень сумки на своё плечо, направляется к выходу. Когда видит меня, тоже даёт рекомендации:
- Проверяй его повязку чаще и меняй, если будет сильно пропитываться. Если крови будет много, забери у него телефон и позвони мне, как бы он не противился. Меня зовут Тринити. И я знаю, где выход, - сообщает она также быстро, как покидает мою квартиру. Я только слышу, как захлопнулась входная дверь. Вскидываю брови вверх и недоумённо смотрю на Марка. Он ухмыляется.
- Что это было? - интересуюсь я, - Супер-скорая помощь, низвергающая сарказм? - спрашиваю я, выгибая одну бровь. Марк начинает смеяться, но бросает это дело, заходясь кашлем.
- Она классная, - отмечает Марк.
- Нет, твои родители классные, а она... - я даже не могу придумать, как её обозвать. Марк поднимается на ноги и подходит ко мне, проводя большим пальцем здоровой руки по моей скуле.
- Я видел твой испепеляющий взгляд, - отмечает он, - Не надо.
- Испепеляющий? Нет, поверь, ты его не видел! - уверяю я, пытаясь изобразить такой взгляд именно сейчас. Марк хмыкает.
- Хорошо-хорошо, только этого мне сейчас не хватало, превратиться в пепел, - говорит он, поднимая здоровую руку в жесте "сдаюсь". Вторую руку он держит на уровне груди, плотно к ней прижимая.
- Тебе нужна повязка, - отмечаю я, пытаясь придумать, из чего её соорудить. В это время Марк наклоняется ко мне и целует.
- Мне нужна ты, - шепчет он. Я даже не могу его обнять, не причинив боли. Это раздражает. А ещё то, что только что произошло. Настолько абсурдно, будто я попала в какой-то голливудский фильм. Свихнувшийся бывший, стрельба, кровь и крутая штучка, не боящаяся красной жидкости.
- Что ж, я люблю тебя, и буду рядом, но только в том случае, если ты дашь ответы на мои вопросы, - выдвигаю я требование. Марк мгновение всматривается в моё лицо. Думаю, пытается отвертеться. Но я надеваю строгую маску и упрямо стою на своём. Он сдаётся.
- Хорошо, я смогу ответить на некоторые из них, - соглашается он.
- Некоторые? - возмущаюсь я. Марк пожимает плечами. Точнее, по большей части одним плечом, и поворачивается к обеденному столу, который сейчас исполняет роль хирургического стола. Да, от этого, определённо, нужно избавиться, и заодно придумать правильные вопросы.
![[]](/img/l/lawlinskaja_agata/budxwmoihobxjatijahglawa11/bezimeni-77.png)