От бубнежА проснулся я уже готовый умереть -
То политрук, бухая скотч, нам нудно продолжал тереть
Про то що "мы стоим за свит", що я "не раб и не лакей".
Его американский друг с улыбкой подтвердил - "OK"!

Нас привезли к реке Днепру, где как уже недели две
Качались трупы побратимов на холодной на воде.
И через реку смерти нас, как мясо кинули волкам.
У нас потери -- двести, триста, лодки попросту в хлам. 

Америкос и политрук, поди добухивают скотч,
А наши раненные тонут в эту адскую ночь.  
Товарищей их рюкзаки упрямо тянут на дно 
Из этой бойни я, пожалуй, только вынес одно:

"Сто сорок девять", "двести", "Волга" - я запомнил слова
И я живой, а сквозь кого-то прорастает трава
Как хорошо, что я по рации услышал призыв:
"Вызывай Волгу 
		-- останешься жив"!

И так вот мы пристали к Крынкам, хоть посёлок не взят
С собой две банки лишь сардин и спирта грамм пятьдесят
Окоп не вырыть -- вниз вода на половину штыка,
А нас осталось восемь рыл и 45кг БК.

Мы замерзали без огня - костёр, как смертный приговор
По нам лупили круглосуточно, почти что в упор
Мне вскоре тоже прилетело два осколка в бедро
И хоть контузило, я понял в этой бойне одно:

"Сто сорок девять", "двести", "Волга" - я же помню слова
Вот я живой, а сквозь кого-то прорастает трава.
Как хорошо, что я по рации услышал призыв:
"Вызывай Волгу 
		-- останешься жив"!