Тянется - тянется веревочка, но не рвется. Пашка уже кряхтит, пытаясь разорвать мерзавку, но та только тянется. А Пашка кряхтит. Если веревочка порвется - желание сбудется, так сказала Маруся. Она и сплела ему веревочку. Маруся плела вдохновенно. Хвост со множеством цветных ниток привязывался к одной из перекладин турника, девочка садилась рядом, зацепившись ногами и начинала плести. Тонкие загорелые ручки двигались очень быстро, цветные нитки превращались в затейливый узор из ромбиков и зигзагов. Она могла просидеть так целый день, жарясь на июльском солнце и не обращая внимания на окрики остальных девчонок, ее друг попросил ее о помощи. Маруся не могла подвести Пашку. Не могла. Теперь на дворе был уже вечер, а чертова фенечка, которую он таскал целую неделю никак не рвалась. Пашка дернул еще раз, и чуть не упал, попятился и сел на землю. Пашка знал, что мальчики не плачут. Но по грязным щекам пробежали две мокрые дорожки. Мальчик зло стукнул кулаком по земле, поднялся и побежал домой. Не хватало, чтобы родители поссорились из-за него.
Но он не успел. Разве люди могут так кричать? Могут - ответили в голове. И Пашка поменял формулировку вопроса. Учительница на литературе всегда ему говорит: "Правильно сформулируй вопрос". И Пашка научился формулировать, да так, что за последние работы получал жирные пятерки с откормленными плюсами в придачу. Правильный вопрос был такой: Разве могут взрослые воспитанные люди: Профессор психологии и врач сурдолог так орать? Но ответ не изменился. Они орали. Пашка сел под дверью и стал упрямо тянуть веревочку. Он и сам-то не очень верил, что у него получится, и желание сбудется, но уже грыз фенечку зубами, из-под прикрытых глаз лились слезы. За дверью орали профессор психологии и врач сурдолог.
Последняя ниточка была красной. Она лопнула под белыми острыми зубами. И крики за дверью смолкли. Пашка стянул феньку с руки, встал, но ключ достать не успел. Дверь открылась сама. На пороге стоял отец - профессор психологии, длинные волосы выбились из хвостика и неопрятно рассыпались по плечам. В руках у отца была сумка, за спиной гитара.
- Привет. - Сказал отец.
- Привет пап.
- Я завтра зайду вечером. Ты будь во дворе, поговорим.
- Поговорим. - Кивнул Пашка. Отец вышел из коридора и быстрыми шагами стал считать ступеньки лестницы. Мальчик вошел в квартиру и прикрыл дверь. Мама сидела на кухне и очень тихо играла на флейте. Замолкала, отхлебывала коньяк из горлышка бутылки и снова бралась за инструмент.
- Мам, я пришел.
- Паш, тут...
- Я понял. - Отрезал мальчик. - Я все понял.
Он ушел к себе в комнату, и задумчиво осмотрел порванную фенечку. Со двора раздался сложный перебор гитары, отец играл хорошо. Из кухни гитаре вторила флейта. Они играли почти в унисон, одну и ту же мелодию, как когда-то давно, когда в доме был мир. И только Пашка один во всем мире слышал, что они снова играют вдвоем. Флейта и гитара. Фенечка зажатая в кулаке пылала всеми цветами радуги. Желание сбылось. Он был большой мальчик, скоро ему исполнится тринадцать лет. Он понимал, что ничего не вернуть, он просто мечтал что бы все кончилось. И все кончилось. Пятерки по литературе были не зря, Пашка умел формулировать вопросы и желания.