С приятно набитым желудком вваливаюсь в лифт. Ага, черт побери, хрен сам догадаешься, как управлять этой здешней дурацкой техникой. Придумал же кто-то все это. Памятник надо ему поставить. За тупость. И отсутствие минимальной заботы о конечных пользователях. Ха-ха.
Да-а, рюмочка коньяка хорошо пошла. Со второй чашечкой кофе. После тур-де-мур, или как там эта дюжина пирожных называлась? А черт с ними.
Так хочется надраться, ужас. И если бы не надежда вот-вот выбраться из этого проклятого места, ни за что бы не остановился на одной-то рюмочке.
Ладно. Как он там говорил? Развести в обе стороны руками? Ой, не могу, ха-ха. Развести, будто протираешь ладонями окно.
У-ух. Вот так, вот так. Ни за что сам не догадаешься.
Передо мной возникает светящаяся прозрачная панель с непонятными значками, больше похожими на иероглифы, чем на буквы или цифры.
Час от часу не легче. И как мне в этой дребедени разобраться?
Один из значков горит ярко. И я решаю, что именно на этом этаже я сейчас и нахожусь.
- Надо запомнить, хорошо запомнить, - бормочу я себе. - Вдруг придется возвращаться.
Конечно, возвращаться мне не хочется, лучше представлять, что через пару минут я уже выйду на свежий воздух. Но предусмотрительность не помешает никогда. Мне вообще кажется, что как раз предусмотрительным я был всегда.
Вглядываюсь, вглядываюсь в эту светящуюся панель, но понимания от этого не прибавляется.
- А, была не была, - громко, чтобы подбодрить себя, возвещаю я и тыкаю в один из самых нижних значков.
Панель тут же исчезает. И кабина наполняется мелодичным голосом, который что-то произносит. Причем довольно долго. Но язык мне неизвестен.
Пш-ш-ш. И одновременно в одной из стен начинает подрагивать выход.
Приехали, значит. Так я понимаю.
Сердце гулко колотится, и не сразу удается сделать шаг вперед - настолько волнение душит меня. Неужели... Неужели вот прямо сейчас я смогу выйти отсюда? А выйдя, узнать хоть что-то о себе.
Пелена продавливается без малейшего усилия. И я оборачиваюсь, чтобы запомнить этот выход - на всякий случай.
Стою опять в коридоре. Но не в пример предыдущему - очень широком. И еще более унылом. Так как все вокруг серого цвета.
Ладно, разберемся. А пока отмечаю карандашом дверь лифта. И трогаюсь вперед.
Стены. Тоже упругий - пол. Вот и первая дверь, больше похожая на ворота - такая она здоровая. Ни ручек, ни замков. Ни отметин.
Толкаю. Не поддается. Прикладываюсь плечом - без результата. Стараюсь отодвинуть в сторону - тот же эффект.
Уф-ф, даже взмок от усилий. И главное, взгляду не за что зацепиться. Никаких тебе отпечатков или кнопок. Монолит, чуть утопленный в основную поверхность. Может, это и не дверь вовсе? А, например, элемент декора?
Провожу рукой по воображаемому косяку - где могу достать. Потом по кромке самой двери. Результат по-прежнему нулевой.
Замечательно. Даже если за этими воротами скрывается выход наружу, выйти я все равно не могу. Хоть тресни.
Принимаюсь двигать ладонями в стороны, как в лифте. Кто знает, может, это сработает? Вожу, вожу. И тут мне приходит на ум, как, должно быть, смешно я выгляжу со стороны - ну прямо колдун средневековый.
Умора! Ха-ха! Ха-ха-ха-ха-ха...
Смех гулким эхом отдается в коридоре, и я тут же затыкаюсь. Здесь совсем не так, как в моем коридоре. В котором звуки иссякают в паре метров от тебя. Здесь будто в огромном ангаре. И мне отчего-то становится если не страшно, то сильно не по себе.
Тут все другое. Стены очень долго тянутся без проемов. Сами эти проемы - здоровые такие, будто всё какие-то ворота, а не обычные двери в комнаты или кабинеты. И свет совсем приглушенный, совсем рассеянный. Как аварийный, что ли.
Пытаюсь открыть то одну, то другую дверь. И все так же безрезультатно. Идиотизм, честное слово. Хоть бы в какую-нибудь проникнуть, посмотреть, что там, внутри.
И по-прежнему абсолютная тишина. Нарушаемая только моим пыхтением, проклятиями и топотом. Не представляю, где может быть ТАКОЕ безмолвие. Глубоко под землей, разве. Или во всем этом громадном здании сделана идеальная звукоизоляция?
От безрезультатных усилий рюмочка коньяка выветривается быстро, не успеваю и глазом моргнуть. Настроение постепенно идет в минус. Ведь ежику ясно, что с такими успехами мне отсюда не выбраться не то что сегодня, а никогда. Вот черт.
И комбайн этот кухонный здесь не поможет уж точно. У него однозначно нет информации о других этажах, он и про свой-то не знает нормально. Вон в какой ступор я его ввел, когда заявил, что медпункта на этаже нет.
А если он ничего не знает об иных уровнях, то о способах открытия здешних дверей - и подавно. Жуть, честное слово. Несчастный я человек.
И что это за алфавит тут такой странный? Что на бутылках, что на панели. И явно же, что когда я выбрал этаж, лифт продублировал мою команду устно. И тоже не понять, на каком языке. Даже соотнести ни с чем не могу. Не германская группа, и не романская. И даже не славянская. Сплошные согласные. Да и сам голос - не мужской, не женский. И не заведомо искусственный.
Эх-х. Присаживаюсь отдохнуть. Гляжу по сторонам. И чувствую некоторое дежавю. Прямо как у меня - коридор, что туда, что сюда. И такой же бесконечный. Всю жизнь можно провести, пытаясь исследовать эти тоннели. И уже нет сомнений, что они повсюду, на каждом этаже. Пусть с особенностями - цвет другой, двери другие, может, еще что - но все равно коридоры.
Как же так же? И кто поручится, что я, например, просто не персонаж какой-нибудь идиотской игры. Мне-то кажется, что я живой, мыслящий. А на самом деле - просто персонаж, ведь у меня нет ни прошлого, ни имени, ни памяти. Да и все вокруг совершенно не укладывается в картину обыденного мира.
- Чай, - громко говорю я. - Горячий чай. Черный.
Кружка немедленно появляется. Прямо из воздуха. Из ниоткуда. И терпеливо ждет, пока я возьму ее в руки. Умора, такого ведь не бывает. Не бывает там, откуда я. А здесь - пожалуйста, в порядке вещей.
И на вкус - хороший черный чай. Цейлонский, например. Только что заваренный и ароматный.
Надраться тянет не меньше, если не сказать - больше. Но надираться я буду у себя. По крайней мере, потом можно будет добраться до своей конуры, а не валяться в этом ублюдочном коридоре. И дело даже не в том, что я чего-то боюсь. А просто неприятно лежать абсолютно беспомощным посреди этого чуждого места. Я же не знаю, ни что это, ни где.
- Кусок пирога. С луком и яйцом. Только что испеченный.
Вот так. Просто и честно. А не дурацкие изыски типа пирунды по-хреновски и мозенды по-чухновски, ха-ха.
Появляется изящная тарелка с приличного размера куском пирога. И такой он поджаристый, такой вкусно пахнущий. Что слюнки текут сразу.
Ах, чтоб вас всех! Единственное, что здесь радует, это то, что готовят замечательно. Кстати, интересно, как они меня понимают, если язык у них чужой?
Вгрызаюсь в хрустящую корочку и даже глаза закрываю. Лучше, чем у бабушки в детстве.
Стоп. Бабушка. Бабушка-бабушка. Бабушка.
Что бабушка была - знаю. Что пироги пекла - тоже сейчас знаю. Но вот как выглядела, или как ее звали - черная яма. Провал.
М-да, может, и не было никакой бабушки-то. Так, наведенная информация. Но все же - как они меня понимают?
- Пирунда, - четко произношу я. - Пирунда!
Никакой реакции. И это уже что-то новенькое.
- Пи-рун-да! - повторяю я. - Пирунда по-хреновски.
Результат тот же. Вернее, результата нет.
Интересненько... Сбои, что ли, какие-то? Или произношу неправильно?
Ой, нет, ну до чего пирог вкусный. Чего они туда надобавляли-то? Вроде, кроме лука-порея и яиц - ничего. Но такой вкусный. Ну-ка, ну-ка.
- Отбивную! Из говядины. Хорошо прожаренную.
Ого! Смотрите-ка, тут как тут. Оп-ля! Блин, и так пахнет, что отказаться нет сил. Хотя желудок набит.
Ф-фу.
- Пур-де-нур!
Ничего.
- Пур-де-нур!! Черт побери.
Хоть побери, хоть не побери. Хоть еще как. А толку чуть. Честно сказать, его нет вообще. Странно.
- Пур-де-нур! - опять заявляю я и представляю эти восхитительные пирожные.
Тарелочка немедленно появляется. С тремя штуками. Этих... Пур-де-нуров. Правда, я не уверен, что они именно так называются.
Интересненько-интересненько.
- Рыбный суп! - с нажимом говорю я в пространство.
А сам воображаю жареную картошку с грибами.
Возникает картошка. И именно с грибами. В глубокой тарелке. Много так картошки. Хорошо пожаренной. Грибов тоже много.
Но есть я больше не могу.
Это что же получается-то? Что выходит?
А выходит, что не слова они слушают, а мозги мои просматривают. Слова-то они не знают, язык у нас разный. А вот мысли - они у любой лягухи - мысли.
И то, что я ни разу не видел, и, соответственно, не могу представить, они изготовить не могут тоже.
Стоп. А как же тот керамический болван наверху? Ведь с ним-то я как раз разговариваю. Причем регулярно. И он-то мне предлагает сам. Всякое. Разное.
Но, может быть, и он не разговаривает? Может, это я считаю, что разговаривает. А на самом деле наше общение происходит исключительно на мысленном уровне?
Кхе. Меня даже пот прошибает, настолько это из рук вон.
Полностью отнести кухонный комбайн к зоне воображения я не могу. Думать так, значит идти против очевидного. Ясно, что именно он дал мне определенные сведения, без которых я ни в комнату не смог бы попасть раньше чем через много часов, ни здесь оказаться.
Если... Если только я не полностью - абсолютно - сумасшедший. И на самом деле все и знаю, и помню. Только знания эти глубоко под коркой сумасшествия. И мне просто кажется, что я ничего не знаю и не помню. А на самом-то деле... А на деле придумываю какой-то автомат, придумываю, что разговариваю с ним. И придумываю, что он рассказывает мне вещи, которые я и без него отлично знаю.
Ф-фу. Становится еще жарче. Этак можно и вообще черт знает до чего все это довести.
Ну, например, что в действительности того, что вокруг меня - нет. Просто нет, и точка. А лежу я сейчас, например, привязанный к кровати. В психушке. Лежу такой и все это представляю. Не только комбайн, но и все это кошмарное нереальное здание. Со скатертями самобранками и исполняющимися желаниями.
- Хочу выйти! Выйти хочу! Выйти!!
Мой крик эхом отдается в дальних концах тоннеля. Возвращается. Перекликивается сам с собой. И постепенно замирает.
Не очень-то мои желания тут исполняются, если на то пошло. Поспать-поесть или постирать-погладить - пожалуйста. Но вот выйти. Или восстановить память. Это тебе хрен, милый мой. Накоси-выкуси.
Пойти, что ли, дальше посмотреть? Или уж возвращаться? Коньячка местного тяпнуть.
Нет, ну какая все-таки тишина вокруг. И никого. Таким манером скоро так тоскливо станет, что начну радоваться, когда снова сам с собой разговаривать примусь.
Еще хорошо, что клаустрофобии нет. Была бы, так совсем обезумел бы. Уподобился бы дикому зверю.
Прикладываю ладонь к стене. Прижимаю плотно. И коридор медленно двигается мне навстречу.
Отлично.
Неспешно проплывают двери, больше похожие на входы в ангары. Долго тянутся серые стены. И через какое-то время однообразие происходящего утомляет. Однако скорость увеличивать не спешу, боясь проскочить что-нибудь важное.
Я уже ни на что не надеюсь, а просто опасаюсь упустить то, что сможет хоть как-то помочь мне. Малейший шанс, едва заметную зацепку. Но упустить в моем положении нельзя ничего.
И минут через сорок-пятьдесят - по личным ощущениям - наконец вижу то, что заставляет меня задержать дыхание.
Дверь. Огромная, настоящие ворота. Это-то как раз в местном коридоре обычная вещь. Но дверь - прозрачная.
Отлепляю ладонь от стены. И прижимаюсь лбом к стеклянной поверхности. Хотя вру, она явно не стеклянная - не холодная, не звонкая. Но - прозрачная.
А там - действительно будто ангар. Здоровенное помещение. Дальний край не проглядывается. Он явно очень далеко. Но дело даже не в этом. А в том, что освещение по ту сторону еще хуже, чем по эту. А еще... Еще в этом самом ангаре дочерта каких-то громадных механизмов. Или аппаратов. Не знаю, как и назвать-то.
Торчат они не рядом с дверью, а на расстоянии. Но по ощущениям - самый маленький из них не меньше пяти метров в высоту. Про ширину вообще молчу. И главное - совершенно неясно, что они собой представляют. Какое-то нагромождение деталей, которые топорщатся во все стороны, создавая впечатление уродливых и угловатых ежей. Или дикобразов. Сочленения, впадины, нечто вроде вытянутых шестерней.
Некоторые покоятся на чем-то вроде ступоходов. Некоторые просто на брюхе. Колес не видно совсем. Гусениц - тоже.
И еще - их очень много. Одни загораживают другие. Те нависают над этими. Мешанина просто какая-то.
Или, может, порядок, но неведомый мне. И чем дольше всматриваюсь, тем больше поражаюсь - надо же было этакое выдумать. И не только выдумать, но и сделать. Собрать. Выставить сюда.
Зачем? Для чего нужно все это хозяйство, больше подходящее феериям сумасшедшего, чем обычной реальности?
Но, господи, с другой-то стороны - при чем тут обычная реальность, когда я нахожусь вообще черт знает где?
Стою и стою. Смотрю и смотрю. И никак не могу оторваться. Впервые за все время с того момента, как я здесь очнулся, мне предоставилась возможность заглянуть в какое-то другое помещение, отличное от моей комнаты. Столовая, конечно, не в счет.
Войти я по-прежнему не могу. И отчего-то кажется, что не вход заперт для меня, а просто я не умею его открыть. Как бабуин, мечущийся под дверью. До которого не доходит, что всего-то нужно повернуть ручку.
Фантасмагоричность картины за прозрачной перегородкой поражает. Особенно тем, что я никак не могу хоть частично уловить, для чего все эти конструкции нужны, для чего используются.
В том мире, знание о котором присутствует в моем мозгу, механизмам придавали подобие симметрии, а тем, что были предназначены для движения - обтекаемую форму. Здесь же этого нет и в помине.
Застывшие, будто мертвые. А на самом деле, просто отключенные. Но впечатление кладбища или мавзолея все прочнее впечатывается в мое сознание, отметая иные выводы.
Вот как много значит именно впечатление и окружающая обстановка. Будь вокруг меня сейчас люди - толпы людей, спешащих по делам, смеющихся и разговаривающих, выводы были бы иными, сомнений нет.
Люди бы входили. Люди бы выходили. И кто-то в любом случае активировал бы тот или иной агрегат. А так, когда ты абсолютно один здесь, все здание постепенно приобретает ауру смерти или забвения. Может, все тут давно мертвы и давно рассыпались в прах. Только меня по какой-то случайности сохранили. А затем, по прошествии тысяч лет, пробудили.
Может, так. А, может, и нет. Ведь нет никаких предпосылок, нет информации, как выражается тот болван наверху, для того чтобы делать однозначные выводы. Я могу только гадать. Строить гипотезы на пустом месте. Потому что мне не известно ничего.
Какие же факты у меня есть?
А вот такие. Очнулся в какой-то комнате, которая открывается по отпечатку моей ладони. Ничего о себе не помню. Ничегошеньки, включая и имя. Однако у меня есть впечатления или псевдознания о том мире, где я, якобы, жил до того, как попал сюда. Никаких подтверждений этим впечатлениям нет.
Более того, все здесь мне чуждо - словно вижу в первый раз, несмотря на то, что отпечаток ладони у двери в комнату явно мой. Иначе она бы не открывалась.
Что еще? Мне кажется, что у мужчин в моем мире росла борода и усы. Мне так кажется. И я явно мужчина - по моим псевдознаниям, как именно он должен выглядеть. Однако никакой щетины у меня нет. Даже легкой поросли не проявляется, а ведь я здесь уже не один день.
Может, я безусый мальчик? Тоже нет. Тело у меня вполне взрослое и в других местах вполне покрыто волосами - там, где им и полагается у взрослого.
Также я не умею пользоваться здешней автоматикой. Той, для управления которой нужно что-то еще кроме мыслей. Местный язык мне тоже явно незнаком. Ни начертательный его вариант, ни устная речь.
Да что говорить, мне все тут незнакомо. Все чужое. Словно меня выдернули откуда-то и поместили в совершенно иную реальность.
И это, вроде бы, похоже на правду. За единственным исключением - у меня не растет щетина. А там, у нас, мужчина должен каждый день бриться. Если, конечно, он не носит бороду.
А о чем это говорит? О том, что либо познания мои неверны. Либо... Либо, что я совсем не тот, кем себя считаю.
Так кто же я тогда? Робот-андроид с вживленными представлениями? Или чей-то неудавшийся клон?
Хотя, почему неудавшийся? Может, вполне себе удавшийся, но просто ждущий своего часа. Какого часа? Хм-м... Кто поручится, что вырастили меня не для замены органов стареющего оригинала?
Вот черт! При отсутствии реальных фактов можно выдумывать бог весть что. Предполагать что угодно.
Вот почему я отмел гипотезу, что меня выдернули оттуда и поместили сюда? Потому, что ничего не помню о себе, да еще что мои представления в чем-то отличаются от того, что я вижу. Но! Но ведь память могли стереть. И мало того, что стереть - могли подкорректировать то, что оставили.
Ой, ну не могу. А еще ведь я думал, что все это - ну вокруг - может быть игрой, иллюзией. А я, соответственно, просто персонаж. Вполне. Вполне себе. Чем это хуже или неправдоподобнее всего остального?
Да ничем.
- Эй! - кричу я и принимаюсь дубасить кулаками в перегородку. - Эй, вы. Отзовитесь! Отзовись хоть кто-нибудь, черт побери!
Удары мягко ложатся на поверхность, не вызывая ни единого звука. И до меня не сразу доходит, что перегородка эта тоже упругая, как и пол. Да даже не упругая, а податливая.
Каждый удар проделывает в ней вмятину, которая через секунду-другую выпрямляется, восстанавливая ровную поверхность.
Интересно как, ей богу. Такое тут впервые. Ладно, что этого нет в моем мире, но здесь-то тоже такого не было. Вернее, не "не было", а "не встречал".
Что ж, может, попробовать тогда продавиться сквозь эту странную дверь? Может, она и не открывается вовсе, а вот так продавливается?
Ой, блин, ну и местечко, честное слово. Несообразица на несообразице. И этта... Чудесами, короче, погоняет. Хха-ха. Ладно.
![[]](/img/l/lazarewa_e_m/silence04/he.jpg)