История началась в незапамятные времена, с дня рождения бабы Лизы. Это папина крестная. Она ему, собственно, как родная тетка всю жизнь была, а нам, его детям, как родная бабушка. Так вот, у нее грянул день рождения. Мне тогда только-только восемнадцать исполнилось, и она попросила меня сбегать в магазин за вином. У самой бабы Лизы ноги не ходят. У нее что-то страшное случилось в голодные военные годы, когда она их обморозила, катаясь в теплушках по заброшенным полям за картошкой - младших сестер кормила. С тех пор мучается, не ходит почти. Даже по квартире еле передвигается. А мне-то в охотку перед праздничком за "гвоздем программы" пробежаться. "Рядом с парком, говорит, хорошие вина продают. Я люблю такие. Болгарские... Или молдавские... Называется то ли бычья, то ли медвежья кровь. Оно сладенькое, как мускат, но не переслащенное. Сходи, я денег дам". И я пошла, как послушная маша. Сестричку с собой взяла за компанию, чтоб одной не скучно было. Сестричке восемь исполнилось, так ей и вовсе в радость за вином компанию составить.
В магазине затребованных марок не оказалось. Мы с Викой излазали все витрины - "кровь" нигде не просматривалась. Тем более, чтобы выглядела как мускат. Собственно мускат - пожалуйста, а бычий либо медвежий... Устроили мы совещание ради выяснения бабылизиных алкогольных пристрастий. Вика уверяла вибрирующим от раздраженной уверенности голосом, будто та любит только желтые или прозрачные напитки. "А как же кровь? - спросила я. - Где логика?" "Ну и что! - возражала сестра. - Она уже старая, ей можно!" Короче, купили то ли кагор, то ли мускат, который и бабе Лизе и гостям, как ни странно, понравился.
Наверное, тогда уже я поняла, как важно поставить во главу стола особый напиток, чтобы задать пиршеству необходимый ритм. И не попасть впросак, покупая товар неизвестного производителя. Каким образом достичь подобного, почти божественного совершенства? Я еще не представляла.
Однажды, во время путешествия поездом, провидение столкнуло меня в купе со старым мудрым евреем. Тот долго молчал и вздыхал на своей полке, искоса поглядывая в мою сторону. Я читала дежурную книжку в надежде скоротать время с неинтересным попутчиком.
- И почему вы не спите? - без предисловий сердито спросил он, исподлобья глядя мне в лоб, словно делал контрольный выстрел.
Я ответила, что плохо засыпаю в поезде. И вообще я - сова, поздно ложусь. Зачем мучить себя, если есть, чем заняться. "Это все от безделья, - так же сердито продолжил он, с кряхтением застилая свою постель. - Не спите, я говорю, от безделья. Лень одолевает! Не устаете, вот и не хочет организм рано ложиться. Если б работали физически, до изнеможения работали..." Лекция о бессоннице рухнула на меня водопадом. И когда она постепенно извратилась в подсознании в звуковой фон, и, пролетала мимо ушей, начинала уже умиротворять, вдруг-внезапно в теле монолога проскользнуло нечто интересное. "Все надо уметь использовать себе на благо, - проворчал попутчик. - Моя жена - хозяйка! - не может делать так, как я умею?" И стало до боли обидно за поруганный дядькой слабый пол.
- Это что ж она такое не может, как можете Вы? - вырвался у меня необдуманный вопрос.
Про искусство виноделия мне к тому времени кое-что было известно, ибо дед мой регулярно выставлял осенью на стол настойки и наливки собственного производства из плодов, собранных летом на даче. Напитки расхваливал всякий, приложившийся к сим нектарам и амброзиям и, бывало, переоценивал личные возможности при обратных перебежках домой. У дедульки однажды получилась хитрая рябиновая настоечка, вошедшая в историю нашей семьи. Заглянула как-то вечером к нам в гости бабушкина сестра, не большая любительница зелий, но знаток и дегустатор. Попробовала дедулькин шедевр - так, вместо чая - сладенько, лёгонько - и "уговорила" на двоих с бабулей поллитра рябиновки. До дома едва добежала. Потом рассказывала: "Думала, перед прохожими опозорюсь. В животе революция. Транспорт не ходит. Бегу-бегу, остановлюсь. Жду, зажавшись - вот-вот полные сапоги будут. Она ж, рябиновка, оказывается, слабит!"
Дед изготавливал свои снадобья в спецпосуде - десятилитровой бутыли с узким горлом и притертой резиновой пробкой. Устройство тщательно таилось за шифоньером, в применении громко булькало и периодически тихонечко шипело. Мой еврей-попутчик, как оказалось, делал вина артистически экономно. В обычных трехлитровых банках с полиэтиленовыми крышками, прорезав ножом две параллельные щели "для выхода лишних паров". Сваливал плодовые отходы, засыпал сахаром, добавлял воды - и выжидал, пока не осветлится. Я слушала, исходя слюной от вожделения.
Домой вернулась с идеей-фикс: свое вино!
Первым поставила клюквенное. Клюквы мы с мужем набрали на марийских болотах ведро и две огромные корзины - девать некуда. Если и пропадет вместе с "винной пробой" часть - не жалко. Отчего ж не пустить на эксперимент? Однако, будущее вино берегла, как зеницу ока. Следила тщательно: недобулькивает - в теплое место его, слишком пыхтит - относила поближе к балкону. За четыре месяца морс с сахаром высветлился, толстый слой осадка осел на дно, но пробовать изделие я боялась - изделие постоянно слегка пузырилось. Чуть тряхнешь, перемещая по квартире - взметнутся разноцветные всплески. А запах шел приятный, вкусный, - съедобный запах. В общем, рисковать собственным здоровьем не хотелось. Ждала прихода малоценных знакомых. Ожидание затягивалось. Бултыхающиеся пузырьки поднадоели и начинали слегка раздражать, как любая неудача, немым укором постоянно напоминающая о себе. Спас положение сосед, заглянувший осенним вечером на огонек. Пока заметно "вмазавший" дядя Коля перетирал очередные мировые проблемы с мужем в зале, я налила ему стаканчик собственной "продукции" - шипело, как газированная минералка. Поставила на стол: попробуйте шампанское! Муж, конечно, сдал без раздумий: мол, никакое не шампанское, вино самодельное, Людмилка ставила. Но дяде Коле, видно, оказалось невмоготу, он героически допринял на грудь и ошалевшими глазами оглядел комнату:
- Правда, шампанское! Дай еще!
Одним словом, "Советское" отдыхало. С двух стаканов соседа развезло, и мы часа полтора деликатно пытались уговорить его идти домой, пока того окончательно не осенило - не нальют!
На следующий день соседка жаловалась: "Мой-то вчера так нахрюкался, аж с лестницы ссыпался, вся рожа в синяках".
Я молча переживала победу - могу! Хотелось большего. Пива. Хлебного. По тому же принципу. Затягивать с исполнением желания не решилась - зачем портить себе праздник. Назавтра поставила пиво на хлебном квасе. В рецептах такого нет. Изначально делался натуральнейший квас, из банального квасного сусла, купленного в магазине. Стоял полторы недели. Корпеть над ним особенно не пришлось - готовилась к экзаменам. Вспомнила, когда пришел однокурсник. У него случилось небольшое горе - препод чего-то недопонял, и поставил "хор" вместо "отл". Рашат изнывал от желания набить гаду морду, взахлеб рассказывая о некомпетентности ненавистного индивида.
- Пиво будешь? - наугад спросила я, пытаясь охладить эмоции товарища и с ужасом понимая - не вовремя! Сейчас он на мне-то и отыграется!..
- Давай, - безнадежно согласился он. Муж, как Ржевский из анекдота, успел подгадить, сообщив, мол, вовсе и не пиво, а перестоявший квас. Фигня, отравишься. Но Рашат в печали был неостановим. Он даже помог мне разливать коричневую тягучую жидкость по бокалам. А когда понюхал...
- Пииивооо! - Вопль счастья - ничто по сравнению с тем кличем. Констатация факта продолжалась на протяжении пяти литров и всего вечера. Уйти самостоятельно он не смог. Мы провожали его вдвоем, поддерживая под руки, останавливаясь на каждом шагу и выслушивая славословия гостеприимству вообще, нашему в частности и Бахусу в довесок. В довершение вечера Рашат остановился в центре проезжей части и решительно надумал облегчиться, доверительно светя своими очками мне в лицо и бормоча: "Пусть лучше лопнет совесть, чем мочевой пузырь".
Через день мне захотелось окрошки. Жара, мозги, затуманенные излишками знаний, пеклись в черепной коробке. Ингредиенты были под рукой все. Кроме кваса. Взгляд упал на давешнее пиво. "А, думаю, разбавлю водой - и пойдет." И пошло. И пошло... Башня улетела после первой столовой ложки. Двух тарелок "окрошки" не хватило, а пивной полуфабрикат имел наглость завершиться. Так кончается все хорошее. Дальше на столе откуда-то появилось полуторалитровое "Жигулевское". Такая гадость!..
Последним опытом в моей винодельческой практике стал коньяк.
Ставила его в то же время, не утруждаясь перерывами, дабы опыт рос непрестанно. Полбанки гречишного меда залила кипяченой водой, чудесным образом упихнула за батарею и благополучно забыла. На три года. Ибо купили мы громадные книжные полки, установили впритык к стене, и подлезть под хранилища человеческих знаний стало невозможно. Так, натыкалась в процессе уборки тряпкой на непонятный предмет, но вспомнить, что там - не затруднялась. Потом грянул ремонт. Полки разгрузили, отодвинули, банка выползла на свет божий во всей своей коньячной красе. Идеально прозрачный, коричневый, тяжелый напиток переливался на солнце. Терпкая сладость аромата ударила в нос, едва открыли крышку, покрытую слоем трехлетней пыли. Запах, один только запах сбивал с ног. Я не пью. Во всяком случае, редко и минимально. Наверное, потому что маленькая - метр пятьдесят восемь, с желудком, как у котенка не много вместит. Но тут отдегустировала. Пожалела, что не создала букета, смешав несколько сортов меда. И слегка расстроилась потерям. В процессе изготовления "коньячный напиток? испарился, уменьшился на две трети.
Теперь душа моя совершенно успокоилась. Удалось! - главное, чего добивалась во время эксперимента. Попиваю кока-колу, по великим праздникам покупаю вина известных производителей. Потому что, как заметил старый еврей-попутчик, лень одолевает! Вот и не использую свои умения себе же на благо. А напрасно.