Я лишь крепче сжал зубы и оглянулся на дрожащую в углу Лизу, которая гладила по голове очнувшуюся Ирину. Жена прожигала меня пугающе-неподвижным взглядом, который я не хотел видеть. Но от него было не спрятаться в крохотной кабине корабля чистильщиков. Ягуар провел резкий маневр и помещение залили ослепляющие лучи солнца. Последние, какие могли дотянуться до нас. По мере того как они гасли и мы все дальше отходили от Земли, мысли становились все мрачнее.
"Что я творю? Я здесь, на корабле того, кому нельзя доверять. И главное, я даже оставил позади свою команду. Самых преданных мне людей. Они не поймут, никто из них не поймет".
- Мне можешь не отвечать, но они тоже видели, как ты сражался с измененными без единого выстрела. Твоя семья смотрит на тебя как на того, чья душа слетала в мир духов и вернулась, - Ягуар наклонился ко мне, понижая голос до шепота. - Но мы-то с тобой знаем, что ты не монстр. Эти узоры - твой дар. Используй его правильно, научись контролировать...
- Заткнись, слышишь? - мне пришлось взять его за горло. Ягуар кивнул на узор, окантовывающие запястье и улыбнулся. - Смотри не перепутай, где друг, а где враг. Твои мысли становятся нечеткими и путаными? Начинаешь думать не так как простые люди?
Пришлось надавать сильнее.
- Я же сказал - замолчи. Оставь свои теории при себе и веди корабль.
- Он на автопилоте. Я уже ввел координаты системы цефеид, куда ты хотел попасть.
- Тогда просто помолчи. Ты же видишь, здесь нам не разойтись. Я так же хочу быстрее избавиться от твоего общества, как и ты от моего.
- А вот здесь ошибка. Ты мне нравишься. Всегда нравился. И теперь все стало намного интереснее. Я подожду. Я умею ждать.
Атарна сладко зевнув, приоткрыла один глаз, поглядев, что за шум. И, решив, что хозяину ничего не грозит, вновь свернулась клубком посредине каюты.
Но слова Ягуара поневоле вернули мысли к тому, как мы выбирались из тоннелей. Я никогда не забуду, что осталось там, вдали от солнечного света и никогда не расскажу об этом Лизе и Ирине. Иначе чужак превратится в монстра. А Ягуар видел.
Мы уходили от погони долго, не ввязывались в ненужные схватки, избегали прямых стычек. Но чем ближе был солнечный свет, тем настойчивее становились измененные. Они шли по пятам, преследовали добычу точно дикие звери. Двигались параллельно с нами по техническим проходам. И наступил момент, когда нас полностью окружили. В пространстве, настолько узком, что стрелять было невозможно, даже если было из чего. Ягуар остановился, зажав в обоих руках по ножу.
- Не дашь мне один? - спросил я безо всякой надежды. Пистолет я отдал Лизе.
- Тебе он ни к чему. У тебя есть оружие помощнее.
- О чем ты? - мы встали спина к спине и смотрели как медленно, но настойчиво приближается противник.
- Твои узоры, я видел как ты поранился и как рана зажила даже не открывшись. Твоя кожа - абсолютная защита, а это лучшее оружие.
- Что за бред?
Но мне стало страшно. Слова Ягуара значили нечто важное - они будто провели между нами некую черту. Тонкую, почти невидимую, но все же она появилась. Непреодолимая граница древнего Стикса, земля за краем теней, Анвинн, залесье, дальморе - как только не называли те края, откуда не возвращаются. А если люди и приходили, то больше уже не были по настоящему живыми.
Я потряс головой, отгоняя морок - мерный голос Ягуара почти околдовал меня.
- Что ты творишь, сейчас не время!
- Самое время, чтобы попробовать пройти то же тропой, иначе нам не увидеть свет, - и словно в подтверждение слов, самый нетерпеливый измененный точно слепой вытянул руку. С его пальцев выкатился спутанный клубок белой паутины, от которой поднимался пар, будто ее только что вытащили из жидкого азота. Даже с расстояния в несколько метров я почувствовал холод, исходящий от нее. Клубок поплыл к Ягуару медленно... мерно... но оказавшись рядом ринулся на добычу с быстротой кобры. Ягуар успел рассечь клубок пополам, но нити будто впились в клинок. С присвистом втянув воздух, чистильщик отбросил от себя оружие. Нити разъели металл за считанные секунды, оставив лишь горку стружки. С пальцев Ягуара капала кровь. Однако, перехватив нож здоровой рукой, Ягуар попытался нанести еще один удар по измененному, но промахнулся. Лишь моя реакция спасла обоих, Отпихнув внезапно ослабевшего чистильщика к стене, я что есть сил ударил измененного в грудь "Лапой тигра". Такой блок, с использованием сконцентрированной "ки", мог свалить и более массивного противника. Свалить - да, но измененный не шелохнулся. Просто перестал двигаться, застыл, уставившись на быстро расползающийся ожог на груди. Истлела ткань того, что еще оставалось от одежды, но кожа, вопреки всем законам биохимии начала не краснеть, а становиться прозрачной, будто таять. Измененный смотрел, пока был в силах, а потом проталина стала настолько огромной, что поглотила и его голову и шею и остальное тело. Спустя несколько мгновений на полу пещеры остался лежать только крохотный, будто игрушечный кнут. Зачаток хлыста. О небо, да это будущий Погонщик!
Я почувствовал тошноту и зажал рот, отвернувшись
- Возьми его, - сказал Ягуар. - Тебе пригодится.
- Не говори чуши, зачем мне эта гадость... - я обернулся к чистильщику и увидел, что тот сидит у стены, свесив голову.
- Что с тобой?
Слизав каплю пота, выступившую на щеке, Ягуар поднял на меня полный муки взгляд.
- Атарна ранена. Я пропускаю ее боль через себя, чтобы она не ослабла.
Внутри образовался большой снежный ком, мигом ставший ледяной глыбой.
- Девочки... ты же сказал, ты обещал, что с ними все будет в порядке!!!
- С ними все будет в порядке. Если ты защитишь их вместе со мной. Атарна может только увезти их. Возьми хлыст и защити тех, кто дорог тебе. Возьми...
Я понял, что снова не могу сосчитать биения сердца. Проклятый колдун! Он будто намерено подводил меня к чему-то, с чем я не хотел иметь дела. К чему-то, что может увести меня за грань, откуда будет не вернуться.
Но мысль о том, что Лиза и Ирина оказались в опасности, заставила слепца сделать шаг с края скалы. Паззл рассыпался и собрался в новый узор. Я почувствовал как ногти впиваются в кожу, соскребая узор. Будто аппликация - бесконечная лента мебиуса - он начал развиваться против часовой стрелке. Так сбрасывает кожу ящерица. С руки, с предплечья, со спины и груди, пока я не понял - хватит, большей длины мне не понадобится. Хотя чего именно - я так и не смог себе сформулировать. Но в какой-то момент просто отсек лишнюю ленту. Отдача едва не отправила меня в глубины беспамятства. Наверное я все же вырубился на пару мгновений и за это время двое измененных набросились на нас. Однако уже через пару секунд я смотрел на тонкий, полупрозрачный хлыст в своей руке - невесомый, он словно был продолжением кисти. Мне ничего не стоило управлять им мельчайшим движением.
В другой руке не было ничего, но я почувствовал жгучее желание выбросить его. Оружие против измененных, инструмент для управления Стадом, которое используют погонщики. И хотя левая рука была пуста, я хотел отказаться от того, что имею. Этот хлыст, рожденный из узора, подаренного холодом и Рогатым, служил как-бы еще одним доказательством. Он был символом чего-то, о чем обычные люди не в силах даже думать от страха. Страх - естественная черта людей, диктуемый инстинктом самосохранения. Но я не смог найти его и на места страха пришел ужас - во что я превращаюсь? Отбросить хлыст, вырвать вместе с кожей, выскрести всякое напоминание о нем.
- Что ты собираешь делать? Это единственное твое оружие. Твоя дочь и жена в опасности.
Размахнувшись, я резко развернулся и занес хлыст, готовый полоснуть Ягуара, заставить его замолчать, заставить его слушаться. Но в какой-то момент словно увидел себя со стороны и мне стало нехорошо от одно мысли о том, чтобы нанести удар. Я стал похожим на Погонщика, на одного из тех, кто создал незаконченные, несовершенные сущности - измененных.
Когда они увидели хлыст, то точно остолбенели. Загипнотизированные, десяток людей пожирали глазами инструмент, способный им приказывать и не двигались с места.
"Белый шум", - пришло никогда до этого не слышимое определение. Измененные, только что готовые превратить нас в себе подобных, теперь превратились в безвольные статуи.
- Назад! - я щелкнул хлыстом о пол.
Измененные вздрогнули, но не шевельнулись.
- Убирайтесь, прочь отсюда! - выкрикнул я громче.
Но никакой реакции так и не последовало.
"Делать... нужно что-то сделать. Так не может продолжаться вечность. Лиза и Ирина в опасности".
"Приказ естества", - теперь отчетливый шепот прозвучал прямо в голове.
А потом хлыст запел, завибрировал. И вместе с этой вибрацией в сознании родилось одно единственное слово, набор звуков, которые что-то значили, значили очень много для всех измененных. Вибрация хлыста достигла максимума, я едва не выронил его из руки. Слово рвалось изнутри, как я не сдерживал его, оно просочилось из каждой поры моей кожи, которая вновь обрела мерцающий узор. Это был тот раз, когда я впервые сказал "Ка-арс!"