Л.А. Флани : другие произведения.

― Проходите, располагайтесь, ― пригласил администратор пансионата, ― в вашем домике две комнаты плюс удобства, а так же, кондиционер и телевизор.

― А кухня? Хотя бы холодильник? ― тут же спросила мама.

― Какая кухня, ты о чем, мы же отдыхать приехали, ― с улыбкой перебил ее папа, ― только ресторан!

― Я все понимаю, но если мы купим фруктов, то их даже убрать будет некуда.

― Все понятно, ― понимающе улыбнулся папе администратор, а маме сказал, ― не волнуйтесь, в большой комнате есть маленький встроенный холодильник, пойдемте покажу.

С писком в комнату влетела маленькая белоголовая девчоночка, лет шести, а то и меньше. Опасливо прошмыгнув мимо чужого мужчины, она сосредоточенно сопя, влезла на большую двуспальную кровать. Взрослые были заняты своими делами, играть не хотели, разговаривали с незнакомым бородачом.

― Мам, пап, смотрите, как я умею! Смотрите!

― Маришка, прекрати немедленно, сломаешь еще. Я говорю, хватит прыгать на кровати. Слезь! ― шикнул на расшалившегося ребенка отец.

― Ну па-а-ап. ― затянула девочка, подпрыгивая еще выше, пытаясь в прыжке достать руками до потолка.

― Марина, слышала, что папа сказал? Слезь, ― мама не тратила время на пустые разговоры, и стянула девочку с кровати, ― ты как себя ведешь? Не позорь нас с отцом.

― Не волнуйтесь, пусть ребенок поиграет, ― вмешался администратор, примирительно разводя руками, ― она ведь еще совсем маленькая и пяти небось нет. Кровать рассчитана на двух взрослых, что ей такая кроха. Я вам все показал, постельное белье и банные принадлежности в шкафу. Если будут вопросы, звоните мне или вахтеру, номер в справочнике по пансионату.

Мужчина покинул новоприбывшую семью с чувством легкой зависти, у них была замечательная дочка, а они с женой вот уже два года мечтают о ребенке.

Молодые родители долго решали, куда бы поехать, на Черноморское побережье или на Азов, и в итоге пришли к компромиссу, взяв путевку в пансионат 'Белый песок', что располагался в месте их слива. Просто чудо, выходишь из домика, спускаешься к галечному пляжу, и можешь купаться в холодном черном море, а если не поленишься, и пройдешь вдоль берега пару километров то к твоим услугам великолепный песчаный пляж и теплое Азовское море. Обе территории под охраной, для семейного отдыха лучше не придумаешь.

Необыкновенные пейзажи. Воздух, напоенный йодистым запахом моря и озоном. Около домов по пути на пляж росли огромные раскидистые смоковницы. Их перезревшие плоды, шлепаясь на горячий асфальт, лопались, выпуская из красной сахарной мякоти, множество мелких золотисто-желтых зернышек, наполняя воздух густым сладким ароматом.

Вечером все вместе они гуляли вдоль линии прибоя, сначала по круглой гальке, затем по белому песочку, и снова по гальке. Мама с папой больше любили дальний пляж, где можно было растянуться прямо на прокаленном южным солнцем песке и часами равномерно обжариваться, как кофейное зернышко. Маленькой Маришке это было совершенно не интересно, она любила сидеть у кромки воды, перебирая обкатанные морем камешки и стекла в поисках 'куриных богов'.

Бабушка рассказывала, что тот, кому посчастливится найти на морском берегу гладкий камешек с дырочкой, сквозь которую получится продеть нитку или шнурок, может загадать любое желание. Камешек надо носить на шее или руке, пока желание не исполнится. Называется такой камешек 'куриный бог'.

Маришка уже решила, что привезет всем своим друзьям по штучке, может тогда на следующее лето их то же возьмут на юг, и они смогут увидеть море. Даже во время совместных прогулок, она то и дело останавливалась, заприметив очередной дырявый гладышек, так что родителям приходилось оттаскивать ее, от очередного 'куриного' клада.

Когда солнце уже готовилось нырнуть в морские воды, на краю пляжа открывалось вечернее кафе с живой музыкой и танцами. У певицы был высокий чуть визгливый голос и слушать ее Маришке не нравилось. Кроме того там всегда было полно курящего народа, а от едкого табачного дыма она начинала кашлять. Поэтому, уже на второй день отдыха, родители отпустили ее строить песчаные замки, у огороженного лягушатника, при условии, что в воду она не полезет.

Вечером следующего дня Маришка снова сидела на берегу пальцами ног касаться подступающей воды. Достроив очередной дворец, она отложила в сторону совок и отряхнув о подол грязные пальчики, принялась копаться в кармане. Маришка принесла с собой четыре конфеты, две шоколадные и два леденца. По две штуки каждому. Две себе две Морю. Она не знала, какие конфеты Море любит больше, и принесла разные.

― С какой ты хочешь начать?

Море ответило тихим шелестом, но Маришка не поняла ни слова. Она не знала языка на котором оно говорило.

― Ладно, тогда давай так, ― она разложила конфеты в ряд, и стала ждать, которую Море лизнет первой. Вода прошуршала по песку и лизнув фантик шоколадной, тихо откатилась.

― Здорово, я тоже больше шоколадные люблю, ― обрадовалась Маришка, развернула конфету и положила поближе к кромке воды. Только она убрала руку, как широкий пенный язык слизнул угощение. Маришка отдала ему и вторую шоколадную конфету, оставив себе два леденца. Ей было совсем не жалко, ведь наверное, Море не часто угощают шоколадом. Она уже собралась уходить, когда увидела, что горьковато-соленая вода, тоже принесла подарок. У ног лежал большой, отшлифованный как гладышек, красивый полупрозрачный бело-розовый камень. У мамы были бусы из таких камешков, только маленьких. Подарок был очень красивым, он мягко светился в лучах заходящего солнца.

― Спасибо! ― крикнула она Морю и, помахав ему ладошкой, побежала к родителям хвастаться.

Так у Маришки появился новый друг.

― Мам, пап, смотрите, что мне Море подарило. Я его конфетами угостила, а оно подарило мне, вот что. Правда, красиво?! ― хвасталась Маришка, показывая свой подарок.

― А какими конфетами угощала? ― спросил папа, разглядывая крупный кусок кварца.

― Шоколадными ― ответила дочь.

― Если шоколадными тогда понятно, ― с улыбкой согласился папа.

― Мариша, ты же сказала, что конфеты для друга берешь. А почему тогда не отдала их, вы поругались? Тебя кто-то обидел? ― заволновалась мама.

― Нет мам, ни кто меня не обижал. Я их для Моря и брала. Это мой друг!

Мама вздохнув посмотрела на дочку и в очередной раз ощутила вину, что уделяла дочке слишком мало времени.

На следующий вечер Маришка рассказывала Морю о том, как она хочет поскорее пойти в первый класс но ее не берут, говорят, что маленькая, а оно ласково гладило ее босые ступни и тихо сочувственно шептало. Маришка пообещала прийти завтра.

Своего обещания она не сдержала, потому, что ее наказали за испорченную мебель, когда днем она прыгала с кресла на кровать, хлипкая, видно уже чиненая спинка не выдержала и отвалилась.

Родители сначала очень испугались, кинулись к ней, но когда выяснили, что все в порядке, страшно разозлились и поставили в угол, а потом на весь вечер оставили дома. Маришка сидела на полу около ручки дивана и горько плакала.

― Нечего рыдать, ― сказал папа, ― сама виновата. Надо слушать, что тебе говорят.

А мама вздохнула и добавила:

― Мы не надолго.

Когда за родителями закрылась дверь, Маришка заплакала еще горче, но не из-за того, что ее наказали, ведь, она действительно была виновата, а потому, что в кармане таяла шоколадная конфета для друга.

Утром море волновалось, и спасатели не разрешали взрослым заплывать далеко. Дети плескались в лягушатнике, огороженном двойной сетью. Маришка с радостным визгом ворвалась в воду, веером разбрызгивая соленые капли.

Она не стала останавливаться возле других плещущихся детей, а прошла дальше к углу натянутой сетки, где было чуть поглубже и потому там почти ни кого не было. Маришка набрала полную грудь воздуха и, опустила лицо с открытыми глазами в воду, которая была чистой и прозрачной, ведь другие дети еще не успели ее здесь замутить. Она видела, как извивались словно ленты длинные полоски водорослей пучками растущие из песка. Как они, путаясь в ячейках ограждающей сетки, тянулись к поверхности воды, к свету.

Ее ноги сквозь толщу воды казались белыми, даже немного синеватыми, как у сказочной ундины. Пальцы увязли в мелком песке, и стоило девочке пошевелить стопой, как вокруг нее тут же вздымались песчаные вихри.

Когда задерживать дыхание стало совсем трудно, она заметила стайку мелких серебристых рыбок, безбоязненно подплывших к ее ногам. Глядя на их драгоценное мерцание, Маришка подумала, что для рыбок ее ноги это два гигантских непонятно откуда взявшихся столба. Воздух закончился, и она резко выдохнула в воду, пуская пузыри. Перепуганные рыбки исчезли, будто растворились. Маришка вынырнула, отдышалась и снова погрузилась в таинственный, мерцающий синевой, подводный мир. Замерла, ожидая, когда маленькие рыбки, сверкая серебряными боками, снова подплывут поближе.

Вдруг со стороны берега налетела настоящая подводная песчаная буря, в ее центре угадывались две пары ног.

Маришка вынырнула и увидела, что на нее с любопытством смотрят незнакомые мальчик и девочка ее возраста.

― Привет, а что ты такое делаешь? ― спросила девочка.

― Смотрю на рыбок, но вы их распугали, ― насупилась Маришка.

― Прости, мы не специально, ― извинился мальчик, и с улыбкой спросил, ― а можно с тобой?

― Да, мы не специально, ― поддакнула девочка. ― Меня зовут Виктория, как клубничку. А это мой брат Дениска.

― Марина, ― представилась Маришка, и важно добавила, ― ладно, можете смотреть вместе со мной, я договорюсь с Морем, объясню, что вы нечаянно его рыбок распугали. Только вы не двигайтесь, а когда скажу, аккуратно опускайте лицо в воду и смотрите.

Дети закивали, заворожено наблюдая, как Маришка сложила ладони трубочкой, одним концом к воде, и что-то зашептала. Потом махнула им рукой и, набрав воздуха, опустила лицо в воду. Новые друзья последовали за ней, и перед их глазами возник волшебный подводный мир, с лентами водорослей и драгоценными серебряными рыбками.

Так и повелось, весь день Маришка играла с Дениской и Клубничкой-Викторией, а вечером шла к Морю. Угощала его разными вкусностями, а когда ни чего не было, просто разговаривала. В последний вечер, прощаясь с другом, в ответном шепоте отбегающей волны, она четко услышала протяжное: ― 'прощ-щщ-аай'.

Время отпуска подходило к концу, рано утром надо было ехать домой. Маришка, конечно, соскучилась по бабушке с дедушкой, и даже по их вредному и ленивому коту Керосину, по своим старым друзьям из двора, но и с новым другом расставаться не хотела. Столько еще интересных историй, сказок и разных случаев она не успела рассказать Морю.

'Ах, как было бы хорошо, если бы я смогла пригласить Море, к себе домой', ― мечтала Маришка ― 'Я бы показала ему все мои игрушки, и волшебную лампу с молниями. Но как же быть?'

Тут ей на глаза попался красивый прозрачный пузыречек с мамиными духами. Духов оставалось совсем немного, чуть-чуть на самом донышке. Маришка решила, что мама не слишком расстроится, если она заберет пузыречек для хорошего, очень важного дела. Ведь друг гораздо важнее духов.

Пока родители, сидя в обнимку на диване, смотрели телевизор. Схватив флакончик, Маришка тихо прикрыв за собой входную дверь, выбралась из домика. Вылив остатки духов в траву у крылечка, она вприпрыжку побежала к Морю.

Идти в темноте до пляжа было труднее чем днем, а Маришке до того хотелось как можно скорее обрадовать друга, что высмотрев удобное местечко, она спустилась с дороги к узкой галечной полоске берега, и радостно прокричала:

― Привет! Я хочу пригласить тебя в гости. Поедешь со мной?

― В гос-с-сти? Хорош-ш-ш-о, ― прошелестело в ответ.

Маришка, запрыгала на месте, хлопая в ладоши. Еще бы, теперь она понимает язык Моря, или это Море, наконец, научилось говорить по-человечески. Устроившись на большом плоском валуне она, опустив руку к воде набрала полный флакончик. Аккуратно завинтив золотую крышечку, спрятала его в глубокий карман, застегнув для верности на пуговицу, чтобы ни в коем случае не потерять заветный пузырек.

― Ну вот, ― довольно сказала она, ― теперь я познакомлю тебя с бабушкой и дедушкой, и с Керосином, и с друзьями. Здорово, правда? Теперь мы не расстанемся!

― Пра-а-вда, ― шепотом отозвалось Море, ― А ты, хочеш-ш-шь в госс-с-сти? Ко мне-е-е.

― Очень хочу! ― обрадовалась девочка, но потом замялась и под конец, шмыгнув носом, добавила, ― я с удовольствием сходила бы к тебе в гости, но не могу долго не дышать.

― Не страш-ш-шно, ты ж-же мой др-р-руг.

― Конечно друг! ― засмеялась Маришка, и смело слезла с валуна в теплую, нагретую за длинный, жаркий день воду.

К ней тихонько подошла волна, мягко окутала и потянула за собой в темноту.

― Не бой-й-с-ся, ― шелестело вокруг.

― А я и не боюсь, я вообще темноты не боюсь! ― храбро ответила она, и от удивления зажала рот ладошкой, ― ух-ты здорово! Оказывается под водой можно разговаривать, а раньше у меня не получалось.

― Мы ж-же друз-з-зья, ― и теплый поток повлек Маришку в глубину. Она словно летела, скользя сквозь воду.

Как только глаза привыкла к темноте, она стала различать маленькие зеленоватые огоньки, а подплыв поближе поняла, что это мелкие рачки. Огоньков становилось все больше, вскоре их стало так много, как звезд на небе. Словно светлячки, они танцевали вокруг Маришки, озаряя бледным светом ее радостное лицо, руки. Потом среди этих звездочек, стали появляться светящиеся полоски.

― Рыбы! Это же рыбы! ― воскликнула Маришка, ― Какие красивые!

Рыбы смело подплывали к ней, но в руки не давались. Они сияли белым и розовым светом, красным и голубым, синим, фиолетовым, зеленым, и скоро от темноты не осталось и следа. Мир вокруг сверкал и переливался всеми цветами.

― Я словно в радуге купаюсь, ― смеялась и охала, восхищенная Маришка. ― А можно мне такую рыбку?

― Не-ет, они ж-живу-ут только з-здес-сь. З-запоминай.

― Запомню, ― пообещала она и, перебирая руками и ногами, заскользила в воде, танцуя с рыбами.

Она еще совсем не устала, а Море уже шептало:

― Тебе-е пора-аа.

― Ну пожалуйста, еще чуть-чуть, ― попросила Маришка, ― еще немножко, можно побыть здесь?

― Не-ет. Прос-сти. Тебе-е пора-аа. Я х-хочу-у с-сделать тебе-е пода-а-арок. ― И помедлив, добавило. ― Я дейс-с-ствительно люблю ш-шоколад. С-спас-сибо. Мариш-ша.

Она не успела ни чего ответить, как к ней подплыла яркая светящаяся красным и серебряным рыба, и ткнулась холодным ртом в ладонь. Маришка ахнула, в руке осталось что-то кругленькое, как горошинка, потом подплыла еще рыба и еще. Вскоре горошины перестали помешаться в ладошках, а рыбы все подплывали и подплывали. Она ссыпала их подарки в карманы, сначала в пустой, а потом и в тот, где лежал пузыречек.

― Пора-аа. ― прошелестело Море, и Маришка почувствовала, как ее повлекло вверх. Огоньки таяли, и только зелененькие рачки-светлячки, разгоняя своим зеленым сиянием бархатную темноту, провожали ее до самого берега. Высокая волна вынесла Маришку на то же место, с которого забрала, и медленно стекая сначала с головы, потом с рук, с тела, забрала с собой всю влагу, оставив волосы и одежду сухими. Окончательно схлынув, волна уложила у Маришкиных ног огромную витую раковину.

― В ней ты вс-сегда-а ус-слышиш-шь мой голос-с. Не з-забыва-ай.

― Спасибо! ― кричала Маришка, а из глаз текли крупные и соленые как морская вода слезы. ― Я ни когда не забуду этот день!

Она села на камень, поджав ноги к груди, и разрыдалась.

Прощаться это так грустно.

Родители не найдя дочери дома, жутко перепугались, куда ночью может подеваться маленькая девочка. Да куда угодно!

Мама осталась дома, на случай если Маришка вернется сама, а папа с администратором и персоналом пансионата, отправился на поиски. Последнее время дочка часто рассказывала о море. Потому прочесав окрестности, поисковая команда отправилась на пляж. Девочку нашли на большом плоском валуне, недалеко от песчаного пляжа. Она спала, свернувшись клубочком, как котенок. Папа аккуратно поднял дочку на руки и понес домой.

Маришка проснулась и увидела, улыбающуюся сквозь слезы маму, крепко ее обняла и сказала:

― Ну что ты плачешь, глупая, все хорошо. Прости, что я убежала. Мне надо было попрощаться с другом.

Мама заплакала и крепче прижала дочку к себе, а папа подошел и обнял их обеих.

Наконец когда все успокоились, Маришка спохватилась:

― Ой, а где же моя ракушка? Это же подарок! Надо вернуться и забрать.

― Да вон на столе лежит твоя ракушка, ― сказал папа.

Встав на цыпочки, она взяла ее и прижала к уху.

― Ой! Море шуршит! ― радостно воскликнула она, ― оно говорит привет. А еще я его пригласила к нам в гости, и оно согласилось. Мам ты только не ругайся, ― потупив глаза, пробормотала Маришка, я твои духи вылила.

Мама только рассмеялась:

― Ладно, показывай, что у тебя там.

Маришка обрадовалась, похоже, ругать ее не будут, и с хитрым видом принялась расстегивать нужный кармашек. Пуговица ни как не поддавалась, Маришка сопела и пыхтела как ежик, воюя с непослушной пуговкой. Наконец, высвободив ее из прорамки, запустила ладошку в карман, выискивая, среда надаренных горошинок, свое главное сокровище. Когда она вытаскивала пузырек, горошинки просыпались из кармана и забарабанили по полу. Родители так и ахнули. Взяв горошину в руки мама пораженно воскликнула:

― Боже мой, да это жемчуг!

По полу катились крупные матово сияющие жемчужины. Родители ошарашено смотрели на дочь.

― Это подарок Моря ― сказала Маришка. Ведь друзьям так приятно делать друг другу подарки.