Леа Кансари : другие произведения.

Глава 9

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Я вернусь ( Modotte kimasu) Аннотация Главный герой драматического повествования "МодОтте кимАсу" (" Я вернусь"), опытный советский разведчик, прошедший через тяжелые жизненные испытания, воспитанник старой советской системы КГБ, коммунист, подполковник Герман Железнов. Любящий сын, муж, патриот любимой Родины, никогда не забывающий о том, что человек несет в себе истинную моральную ответственность перед собой и всеми, Герман выполнял доверенные ему разведывательные операции, любил и был любим той, которая была его ангелом хранителем, работавшей с ним в связке, разведчицей Викторией Сугуровой. Задания успешно выполнялись, несмотря на трагические условия, риски, и везде с ним рядом была его надежда и защита любимая Виктория Сугурова. Однажды выясняется, что с некоторых пор среди советских разведчиков, работавших в Европе, появился неизвестный, сильный, сообразительный предатель, крот, с кодовым, значимым прозвищем "ЛЕГАТ". У древних римлян ЛЕГАТ- посол, отправлявшийся в чужие земли с политическими поручениями.
  ЛИДИЯ ПЕТРОВНА И ВСЕВОЛОД ОКОЁМОВ
  
  Спустя три года, после приезда в Троицкое, Лидия Петровна вышла замуж за главного инженера Всеволода Окоёмова, коренного свердловчанина, похожего на популярного советского киноактера Евгения Самойлова. Всеволод Лиду полюбил сильно и страстно и удочерил ее маленькую дочку, дав ей свою фамилию. Мама и папа ездили на их свадьбу, и мама часто вспоминала потом, как счастливо блестели красивые карие глаза Лидочки. Но видно такова была женская доля Лиды, быть ей счастливой и любимой только на немного, на короткое мгновение, чтобы успеть отщипнуть свой кусочек счастья.
  
  Главный инженер Окоёмов погиб при тушении пожара, возникшего из-за разгильдяйства механика РТС, Кривенко. Механика осудили, мужа Лидии Петровны похоронили с почестями, а сама Лидия Петровна через некоторое время стала директором совхоза, куда когда-то приехал из Свердловска полюбивший её Всеволод. Она не могла и не хотела уезжать из села, где навеки остался лежать в сырой земле на окраине Троицкого, на сельском погосте, под металлическим памятником с красной звездой на верхушке ее мужественный и порядочный, вечно молодой Сева.
  
  Лидия Петровна часто приезжала в родной город, но не всегда баловала своих подруг детства визитами, потому как бывала в городе исключительно по работе. Что-то выбивать для совхоза, из областного руководства, что-то решать моментально и скоро. Мужчины обкома партии млели перед ней, стояли навытяжку, уважали ее и шли навстречу к ее деловым просьбам. Совхоз имени "Двадцатого партсъезда" под руководством Адаловой находился на очень хорошем счету у областного руководства и руководства страны, и сама она тоже являлась образцом и примером для всех областных руководителей.
  
  Иногда, если ей позволяло время, она неожиданно появлялась в нашем дворе, прелестная, шумная, красивая и загорелая, веселая и элегантная, похожая на киноактрису, на высоких каблуках шикарных туфель, которые обувала только в поездке в областной центр, шурша изумительной, модной широкой поплиновой юбкой черного цвета и поражая наше воображение своей стильной маркизетовой блузкой, с гофрированной спинкой, тонкой осиной талией и низким бархатным грудным глубоким голосом. И как же мы
  любили эти ее неожиданные приезды! Никогда она не походила на заурядных провинциальных советских руководительниц, она была намного их лучше! Потому что в ней присутствовала та самая порода, присущая только избранным!
   - ЭХ, ПЕТРОВНА, ПЕТРОВНА-
   - НЕ ТУДА ТЫ ПОШЛА, НЕ ТУДА, АРТИСТКА В
   - ТЕБЕ ПОГИБАЕТ,-
  говорил папа, целуя ей руку. А еще Лидия Петровна обладала превосходным вкусом и заказывала свои восхитительные наряды, платья и костюмы только в московских ателье индпошива. К тому времени она заочно закончила знаменитый МИНХ имени Плеханова, чем и отличалась от всех тогдашних руководителей сельскохозяйственной отрасли. Генка Гарковец, мой одноклассник, увидев ее в тот день в нашем доме, не поверил мне, что она директор совхоза. Уж больно непохожа она была на стандарт и стереотип женщины-руководителя, который показывали в советских художественных фильмах. Поговаривали даже, что в Москве в нее влюбился австрийский инженер-авиатор, с которым она познакомилась на ВДНХ и который сначала принял ее за француженку, но он не мог писать ей писем и тем более звонить, как иностранец, хотя уже прогремел Всемирный фестиваль молодежи и студентов, и уже надвигалась обманчивая хрущевская оттепель, призрак неоправданных надежд и ожиданий.
  
  И двор наш, тихий и спокойный, уютный красивый зеленый двор, заросший кустами белой акации, и высокой раскидистой черемухой, мгновенно наполнялся звонким задорным смехом Лидии Петровны, под медленно крутившуюся виниловую пластинку на диске радиолы "РЕКОРД", и звучало неизменное-
   - А ПОМНИШЬ?-
   - ПОМНЮ!))КОНЕЧНО ЖЕ ПОМНЮ - улыбалась тетя Лида,-
   - Я В МОСКВЕ ВСТРЕТИЛА НЭЛЮ ПЕСОЦКУЮ,-
   - ДА, ОНА ГОВОРИЛА МНЕ, ЧТО ВИДЕЛА ТЕБЯ,- отвечала мама,
   - БЕДНАЯ НЭЛЯ,- с тяжелым надломом тихо произнесла тетя Лида,
  
  Нэлю Михайловну Песоцкую, я запомнил тонкой, длинноногой светловолосой девушкой в туфлях на французских каблуках, с аккуратной стопкой тетрадок в руках и книгами в ярких обложках с латинским шрифтом, преподававшей немецкий язык в нашей Алексеевской школе. Она вела КИД - Клуб Интернациональной Дружбы, и считалась признанной красавицей среди учителей. Подругой ее была Зинаида Григорьевна Оппельганц, костлявая учительница ботаники, про которую неизвестный пиит сочинил забавный незабываемый стишок, -
   - НАША БОТАНИЧКА-
   - ТОЩАЯ КАК СПИЧКА-,
   - НА ВЫСОКИХ КАБЛУКАХ,-
   - С ПОМИДОРАМИ В РУКАХ!
  
  Нэля Михайловна приехала в наш город по направлению, и вскоре вышла замуж за чьего-то жениха, влюбившегося в нее с первого взгляда, и тут же забывшего про свою невесту!
   - АЙНС, ЦВАЙ, ДРАЙ, ФИР,-
   - ИН ДЕ ШУЛЕ, ГЕЭН ВИР-
   - ИН ДЕР ШУЛЕ ЛЕРНЕН ВИР-
   - УНД БЕККОММЕН, ФЮНФ УНД ФИР!
  
  Я зубрил эту считалочку под присмотром мамы, а она снова и снова заставляла меня ее повторять, чтобы я получил за нее пятерку.
  
  Летом, в жару, мы с Сережкой Фесенко часто встречали Нэлю Михайловну и Зинаиду Григорьевну на пляже, на берегу нашей знаменитой Тэсны, где они, похожие на десятиклассниц, блистали в модных симпатичных купальниках, поражая воображение зевак и отдыхающих, своими точеными красивыми фигурами и стройными, загорелыми ногами. А потом Нэля Михайловна пропала, ее не было в школе, не было видно и ее мужа, одессита Николая Степановича Маринэско, преподавателя истории, первого учителя в моей жизни, внятно объяснившего на школьной доске происхождение и смысл слова патриот! По Николаю Степановичу это слово имело итальянские корни, Патриа Амата - Родина Мать. К слову, у нас был веселый дружный класс, и как в каждом классе всегда находились весельчаки острословы, переделывавшие фамилии одноклассников в нечто новое и веселое. Вовка Патрушев стал Патриотовым, Вера Винтовкина - Самостреловой, а Володя Маслов превратился в Володю Жирова.
  
  Николай Степанович Маринэско был ранен на фронте, побывал в плену, отсидел свой срок после возвращения из плена, но по чьему- то доносу, уже работавший в школе, был обвинен в шпионаже и антисоветчине вместе со своей женой. Тогда мы были слишком малы, чтобы интересоваться тем, куда внезапно исчезла учительница немецкого, да никто и не посвятил бы нас, десятилетних, пятнадцатилетних детей в подлые тонкости переплетений человеческих судеб.
  
  Она появилась, внезапно поседевшая, изможденная, прихрамывающая, через три года, а ноги ее, некогда красивые скульптурные ноги, теперь худые и искривленные были обуты в старые изношенные калоши, наподобие тех, в которых когда-то ходила по двору Александра Ивановна Адалова, мать тети Лиды, когда кормила своих разбегавшихся кур, петушков, и рвущуюся с цепи, обезумевшую и захлебывавшуюся от злобного лая овчарку Магду.
  
  Через много лет, я узнал, что Нэля Михайловна попала под следствие, как жена шпиона и соучастница-антисоветчица, за недоносительство была привлечена к ответственности, и сослана в далекую глушь, в Горань, в специализированную женскую особую тюрьму. Кто из учителей написал на них донос, и почему мужа ее арестовали как шпиона и антисоветчика, и что с ним стало, не знал никто, да и не интересовался ими особо тоже никто. Поймали? Ну слава Богу, одним подонком меньше будет на нашей земле, если его еще и расстреляют(((. Никому не было дела до их трагедии, вследствие омерзительной людской зависти как со стороны женщин, так и со стороны мужчин!
  
  После освобождения Нэля Михайловна, добиваясь пересмотра дела, повторно осужденного Николая Степановича, ездила в Москву, садилась на девятичасовой вечерний поезд и прибывала в Москву рано утром, в шесть часов. Ездила она долго, часто, писала карикатурному Хрущеву, но видимо без каких-либо перспектив, и приходила к нам домой и плакала за столом, иногда тихо, иногда навзрыд, и тогда я выходил из детской где готовил уроки и наталкивался на мамин строгий взгляд, тут же изображал равнодушный вид и спешно ретировался обратно. Мама с папой не могли помочь ей ничем, разве что, папа посылал с фельдъегерской почтой ее письма в Москву, и однажды мама купила ей модельные туфли и красивое платье на свою зарплату. На прежней работе Нэля Михайловна восстановиться не смогла, никто не брал ее, заклейменную и с запятнанной репутацией и только Лидия Петровна приняла через некоторое время ее в дирекцию совхоза, секретарем-машинисткой. Но это все будет потом, через пару лет. Муж Нэли Михайловны, Николай Степанович Маринэско так больше и не появился в нашей школе, исчез со школьной Доски Почета и его фотопортрет, служивший печальным воспоминанием о преподавателе истории, патриоте, фронтовике, заложившем в нашем детском сознании гордость за великую Родину и попавшем в чудовищные жернова политических репрессий и несправедливости, ставшего жертвой гнусного грязного доноса, порожденного элементарной человеческой завистью и подлостью, понятиями, несвойственными даже диким, хищным животным.
  
  А сейчас веселая, молодая, озорная и звонкая мама звонила папе в военкомат чтобы он немедленно пришел домой, потому что приехала Лидочка! Военкомат находился в двух шагах от нашего дома, в длинном старинном флигеле, с другой стороны нашего двора, поэтому папа должен был просто пересечь по диагонали двор, чтобы присоединиться к их симпатичной и милой девичьей компании.
  
  Грустная Лидия Петровна стояла у открытого окна, у темной бархатной шторы и задумчиво улыбаясь, смотрела на красивые, аккуратные клумбы высаженные во дворе, на тонкоствольные березки, на высокую деревянную крытую беседку зеленого цвета, с круглым деревянным столом посередине, застеленном клеенкой, на котором мы с Танюшкой всегда помогали маме лепить пельмени к обеду. И дом наш, и беседка, и красивые разноцветные клумбы на газоне, и красные песчаные дорожки, и большой многометровый уютный двор с березками, тополями и дубами, похожий на парк, со старинным, построенным еще Артамоновым, фонтаном посередине, теперь принадлежали военному комиссариату, в котором вот уже много лет служил сначала горвоенкомом, а потом и облвоенкомом мой папа, и в этом доме они жили, когда родился я, их первенец Гешенька. Это был старинный кирпичный, одноэтажный дом, стоящий на высоком фундаменте, добротный, со множеством комнат, огромный купеческий, наш любимый родной дом, с красивыми ставнями, которые никогда не закрывались, с резной просторной террасой, с высоким деревянным крыльцом и с наглухо заколоченной дверью черного хода. В доме было особенно уютно в зимние пасмурные дни, когда за окном тихо падал безумно красивый белый снег, а в комнатах с белоснежными тюлями на окнах было тепло и уютно, и в обед, после школьных занятий в первую смену и вкусного маминого борща с петрушкой, очень хотелось спать. Незабываемый шарм и уют дому придавали огромная печь из голландского или итальянского изразца в зале и разделявшие все комнаты высокие белые двустворчатые двери. Деревянные рамы на больших окнах также были окрашены белой масляной краской, и на белых подоконниках стояли чудные цветочные горшки, в которых росли необычные, высаженные маминой рукой диковинные цветы. Цветы в нашем доме были везде, они стояли и на полу, в привлекательных необычных кашпо, и поливал их через определенное время дисциплинированный папа. Только ему доверяла строгая мама в свое отсутствие ухаживать за цветами. А в зале, в большой деревянной кадке рос фикус, заслонявший собой пол окна, но это не мешало комнате оставаться необычайно уютной и светлой и зимой, и в остальные времена года. Печь уже давным-давно не отапливалась, тепло проводили установленные в 1960 году батареи водяного отопления, (это когда на чердаке стояла огромная цинковая бочка, наполнявшаяся водой летом, не в отопительный сезон, и нагревавшаяся от новой кухонной русской печи с черной духовкой),так вот, из-за изумительной неповторимой красоты старинного изразца, напоминавшего о былом величии и роскоши прежних богатых владельцев особняка, во время ремонта старую печь не трогали, она просто выполняла декоративные функции интерьера и многочисленные гости, приходившие к родителям, восхищаться ею и ее красотой никогда не переставали! Летом же, всю ночь окна дома были раскрыты нараспашку, и комнаты наполнялись чудесным ночным пьянящим цветочным воздухом, и ароматы "анютиных глазок" вперемежку с запахом сирени и цветущей яблони в начале мая, бесшумно-волшебно вплывали в наши комнаты и усыпляли нас, чтобы нечаянно разбудить с предрассветным ранним звонкоголосым изумительным пением и громким задорным щебетанием легкомысленных игривых птиц. И никогда потом, ни в каких прекрасных городах мира, куда забрасывала меня судьба и работа, не было больше в моей жизни и не встречалось того непревзойденного запаха среднерусской сирени и медового аромата цветения нежных цветов из моего счастливого и теплого безвозвратного детства!
  А тогда, летним июньским полднем, я вышел из детской к неожиданно появившейся любимой тете Лиде и прижался к ней, к ее руке, и она как всегда обняла меня и наклонившись, ласково и очень нежно поцеловала в голову, пощекотав при этом мой коротко стриженный затылок, как целовала когда то, меня трехлетнего, маленького хлопчика, и я всегда очень скучал по ней, и ждал ее неожиданных появлений, когда она возникала как из волшебной сказки Павла Бажова, незабываемая и непревзойденная в своем фантастическом призрачном флере, утонченная, грациозная с легкой бесподобной походкой красавица, схожая своей рафинированностью с моей мамой, нежная аристократичная леди, несмотря на свою сугубо мужскую работу и должность, дочь богатой на таланты гольцовской благородной земли, подарившей России множество знаменитых гениальных и одаренных писателей, певцов и музыкантов, и когда она своим незабываемым, глубоким, поставленным от природы низким грудным голосом, запевала за столом красивую и извечно печальную русскую народную песню, то никому из них, из этих знаменитых певиц не уступала ни в чем, милая наша незабвенная тетя Лида, жизнь которой так несправедливо и так внезапно оборвалась в Москве после операции на сердце!
  
  Рожденная в городе на берегу величавой царственной божественной реки Тэсны, тетя Лида всегда была почитаема своими благодарными земляками и ее именем названа была даже одна из улиц в Гольцовске, а у дверей сельскохозяйственного техникума, который она окончила после войны, висела на стене мемориальная доска с упоминанием ее имени, что весьма наглядно свидетельствовало о поистине народной любви и уважения к ней, ее земляков!
  
  Я никогда не забуду и всегда буду вспоминать с особенной теплотой и любовью тетю Лиду, когда слышу невероятное звучание непревзойденного русского романса и великую русскую народную, как уже упоминалось мной, извечно печальную песню, вместе с гениальным русским литературным художественным словом, это три божественных явления, созданные по воле Спасителя, самыми величайшими и талантливыми представителями разных народов, населявших Россию и живших в ней испокон веков, говоривших, думавших и сочинявших свои шедевры на любимом моем родном и проникновенном русском языке! И это была та благодатная почва, которая взрастила мою непоколебимую любовь и веру во все советское русское, давным-давно воспетое поистине великими и бесценными теми самыми представителями разных народов, ассимилированных вместе с русским народом и населявших мою любимую родину, прекрасную Россию!
  
  У многих, фамилия Лидии Петровны Адаловой, вызывала ассоциации с тюркским происхождением ее предков по отцу. По воспоминаниям земляков, Петр Адалов был честным трудягой, представителем того самого купечества, впитавшем в себя самые лучшие, благородные и непревзойденные, невероятные черты и качества русского человека, с его добротой и отзывчивостью, уважением и верностью купеческому слову, глубокая порядочность и внутренняя культура его, еще долго жили в воспоминаниях его современников и образ его был воспет в нескольких известных произведениях его знаменитых земляков, писателей и поэтов. А самые величайшие произведения созданы были ими, именно во время расцвета высокой культуры взаимоотношений между лучшими представителями русского дворянства и русского купечества.
  
  Я всегда любил свой двор, и до сих пор трепетно люблю в воспоминаниях, свое веселое и счастливое советское детство по очень многим незабываемым памятным причинам, еще и потому, что именно в моем дворе, два раза в год, в мае и в ноябре , во время весеннего и осеннего призывов, перед военным комиссариатом звучала в исполнении духового оркестра, одна из самых красивых в мире мелодий, до сих пор непревзойденный классический шедевр, великий военный марш Василия Ивановича Агапкина "Прощание славянки",с которым не сравнится ни один военный марш любого другого иностранного государства! И хотя прошло много времени и много лет, я до сих пор слышу именно тот духовой оркестр из детства и проникновенные и незабываемые звуки этого красивейшего несравненного классического марша, пробивающего каждой своей нотой, и каждым звуком мое и любое другое сердце благодарного слушателя! Я помню одухотворенные юные лица советских мальчишек призывников, это были лица и души, истинных патриотов моей великой непобедимой Родины и которых я никогда не забуду ни при каких судьбоносных потрясениях, произошедших с этой моей великой родиной!
  
  По рассказам близких, когда я был маленьким, и сидел на руках у мамы, я слушал этот марш и подскакивал под звуки духового оркестра. Все вокруг смеялись, а мне было всего десять месяцев, и тетя Лида искренне поражалась тому, что я подпрыгивал на маминых руках, ни разу не сбившись с такта. Марш "Прощание славянки" я люблю до сих пор, хотя мне уже немало лет, и именно этот марш, марш моей любимой исчезнувшей Родины, СССР, непобедимой и могущественной когда то державы, вызывает у меня грусть и щемящую, очень щемящую горькую тоску по тем славным незабываемым временам, когда мы были защищены интернационализмом, словом, ныне к сожалению бессовестно похороненным циничными алчными подонками, и в школах наших, нам прививали и преподносили уроки настоящего патриотизма, настоящей любви к Родине, настоящей, а не той, примитивной, пошло- показушной, когда мы даже в страшном сне не могли представить себе то, что СССР, великая и могущественная держава, противостоящая Америке, когда-то перестанет существовать.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"