Леа Кансари : другие произведения.

Глава 10

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Я вернусь ( Modotte kimasu) Аннотация Главный герой драматического повествования "МодОтте кимАсу" (" Я вернусь"), опытный советский разведчик, прошедший через тяжелые жизненные испытания, воспитанник старой советской системы КГБ, коммунист, подполковник Герман Железнов. Любящий сын, муж, патриот любимой Родины, никогда не забывающий о том, что человек несет в себе истинную моральную ответственность перед собой и всеми, Герман выполнял доверенные ему разведывательные операции, любил и был любим той, которая была его ангелом хранителем, работавшей с ним в связке, разведчицей Викторией Сугуровой. Задания успешно выполнялись, несмотря на трагические условия, риски, и везде с ним рядом была его надежда и защита любимая Виктория Сугурова. Однажды выясняется, что с некоторых пор среди советских разведчиков, работавших в Европе, появился неизвестный, сильный, сообразительный предатель, крот, с кодовым, значимым прозвищем "ЛЕГАТ". У древних римлян ЛЕГАТ- посол, отправлявшийся в чужие земли с политическими поручениями.
  ПАПА
  Вот наконец в дверях неслышно появлялся папа, улыбаясь и приложив палец ко рту. Тихо подходил со спины к Лидии Петровне и закрывал ей глаза, словно обнимая ее голову.
   - ВАЛЕРКА!..НУ ДА, А ТО Я НЕ ВИДЕЛА
   - ТЕБЯ ВО ДВОРЕ?-
   - ЧТО ЖЕ МОЛЧАЛА ТОГДА?-
  Смеясь спрашивал папа, наклонившись и галантно целуя руку Лидии Петровны, пахнущую духами "Красная Москва".
  
  Папа любил аромат этих духов, которые якобы придумала жена Молотова, Полина Пёрл. Как оказалось, впоследствии, ничего она не придумывала, Пёрл, мягко говоря, просто позаимствовала этот аромат у Коко Шанель, Шанель Љ 5! Свистнула и не подавилась, лицемерная поборница советской морали, но, советские дамы, считали эти духи обязательными в своем обиходе, и когда через несколько лет я подарил Виктории их "сестру" парфюм "МАДМУАЗЕЛЬ КОКО", купленный в парижском СефорА, то тоже не мог надышаться этим изысканным., незабываемым, нежнейшим сказочным ароматом! Поистине: - Прекрасное - безгранично и бесконечно!
  
  Время, великий беспристрастный судья, повелитель, и равнодушный уравнитель реальности, властно держало в своих цепких руках веселую компанию друзей, знакомых еще с довоенных времен, чудом уцелевших во время войны, собравшихся за накрытым столом, и где красивые молодые женщины и обаятельные мужественные мужчины весело разговаривали на самые обычные темы, иногда житейские, иногда политические, но чаще всего граничащие с обывательскими сплетнями. Эти разговоры взрослых я помнил всегда, помнил до самых мельчайших подробностей. Говорили о многом, о Сталине, Черчилле ,Эйзенхауэре, Аденауэре и Рузвельте, попутно задев некрасивую большеротую Элеонору, жену Рузвельта, о молодой шальной жене военкоматовского завхоза Чертоклеева, и о красавице фронтовичке Марине Феоктистовой, вернувшейся в 1947 году из Германии в Гольцовск с двумя ящиками, забитыми экспроприированными немецкими фарфоровыми чайными и столовыми сервизами, якобы подаренными ей фронтовым возлюбленным, генералом, так же говорили о двадцатом съезде партии, и засекреченном позднее докладе ненавистного кукурузника Хрущева, герое смешных остроумных анекдотов, возмущались тем, что он повел себя бесчестным недальновидным царьком на этом съезде, бессовестно присвоившим своему двадцатитрехлетнему сыну Сергею, звание лауреата Ленинской премии и звезду Героя Социалистического труда! Говорили и о Николае Александровиче Булганине, красивой тени Хрущева, которого тот потом убрал от себя, о красавце Алексее Аджубее и жене его, интеллигентной, симпатичной, скромной Раде Никитичне, НЕ ИМЕЙ СТО РУБЛЕЙ, А ЖЕНИСЬ КАК АДЖУБЕЙ! И все сходились в одном: - этим перечисленным персонам, будь то президент Америки или канцлер западной Германии, всем им было очень далеко до всенародного любимца, прославленного полководца, маршала Победы, красавца Константина Константиновича Рокоссовского, поражавшего всех и вся своей статью, великолепной военной выправкой, гениальным стратегическим умом и опытом, проявленными во время войны, его потрясающей внутренней культурой, интеллигентностью и внешней мужественной красотой, незабываемой красивой и застенчивой улыбкой, глубочайшей порядочностью и образованностью и необычайной стеснительностью, качествами, отличавшими маршала Рокоссовского от остальных его современников, участников войны. Так же вызывавшим особенный интерес, был еще один скромный маршал-герой, вожделенный объект, поражавший воображение советских женщин, Василий Иванович Казаков, фото которого впервые увидела в журнале ОГОНЕК тетя Гутя. Но у маршала Казакова была любимая жена, Светлана Павловна, фронтовичка, которая ничуть и ничем не уступала и голливудским красавицам, и советским признанным актрисам, скорее всего она затмевала их своей неординарной красотой и молодостью, кроме того, она умела водить машину, в отличие от большинства советских женщин, у которых этих машин отродясь никогда и не было. И конечно же, ей не было равных не только среди маршальских жен, но и среди жен старшего и среднего офицерского состава Гольцовского областного и городского военкоматовов))!
  
  Рокоссовским же все восхищались еще и по Параду Победы, увиденному в кинохронике, его любили и гордились им, и восхищались как непревзойденным Героем Отечества, как самым гуманным и порядочным маршалом, относившимся к жизни каждого солдата и офицера своей армии с уважением и ответственностью. Мама всегда подчеркивала тот незабываемый для многих момент, когда сошедший с коня, великолепный, высокий, статный, подтянутый красавец в парадной форме, маршал, потрясающе красиво, с невероятным достоинством быстро шел, поддерживая рукой эфес сабли, к ступенькам мавзолея, где на трибуне стоял генералиссимус Иосиф Виссарионович Сталин, ожидавший маршала Константина Рокоссовского! Лидия Петровна прерывала в этот момент свою беседу с женой майора Сергея Михайловича Саленкова, третьей их общей с мамой подругой, Августиной Николаевной, тетей Гутей и замолкала, улыбаясь и восхищенно слушая рассказ моей мамы, как будто бы в первый раз.
  
  За окном счастливый легкомысленный ветер гонял строгие молчаливые облака, гнулись и шуршали бархатистой листвой итальянские тополя, а гости, разогретые вином и азартом бесстрашной молодости постоянно спорили, и в памяти моей навсегда осталась странная трагическая фраза, не один раз звучавшая за столом, оправдывавшая действия Сталина в отношении репрессированных, - "Значит, было за что" - И незаметно пролетало, исчезало это самое восхитительное время, и крутилась на радиоле пластинка с голосом популярной Лолиты Торрес, и задумчивый папа в грустной тишине играл на баяне изумительный старинный вальс "Дунайские волны", а веселая, божественная Лидия Петровна танцевала этот вальс с майором Фесенко, и как бесконечно оба они были красивы своей независимой задорной молодостью, и особенно мне нравилось смотреть на тетю Лиду, легкую, воздушную, словно взлетавшую вверх в изумительном танце, с открывавшимися внезапно из-под широкой черной юбки красивыми ее стройными загорелыми ногами, в туфлях на очень высоких модных французских каблуках, что вызывало неподдельное и искреннее восхищение у всех, кто ею любовался в тот незабываемый момент!
  Так и осталась в моей наивной детской памяти эта замечательная танцующая пара, дядя Толя Фесенко, зачарованно не сводивший глаз с ослепительной тети Лиды, и она, насмешливо смотревшая на него снизу вверх, своими изумительными большими карими глазами, обрамленными острыми стрелами бархатных накрашенных черных ресниц. И в тот момент, я очень сильно злился на Анатолия Дмитриевича, ведь у него была жена, симпатичная тетя Тоня, Сашкина и Сережкина мать, отказавшаяся прийти к нам в гости в этот день. И когда через много лет, в советском консульстве, в мрачноватом и пасмурном, пахнущем февральской сыростью Берлине, на праздновании Дня Советской Армии, я танцевал этот вальс," Дунайские волны" с самой прелестной, восхитительной и желанной на свете женщиной, я был безумно очарован и пленен ею, и только тогда я понял дядю Толю и его восхищение Лидией Петровной, ведь для него она всегда была и оставалась непревзойденной недоступной красавицей Лидочкой Адаловой, и от этого, вероятно еще желаннее, любимее и более недосягаемой в его безответной и нежной любви к ней!
  
  Уже давно высыпали яркие радостные молчаливые и легкомысленные звезды над нашим большим двором, давно разошлись и веселые гости, и мы все стояли у "бобика", машины, которую еще днем водитель Володя протер до блеска, словно готовился к чьей-то свадьбе.
  
  Мама не хотела отпускать подругу, плакала, упрашивала, но железный аргумент - НАТАША ЖДЕТ - перевешивал всё.
  
  И улыбающаяся, красивая, фееричная тетя Лида легко впорхнула в машину, села рядом с водителем, элегантно взмахнула тонкой рукой и машина, рванула с места и исчезла в неизвестном и загадочном будущем, оставив стоящих на улице перед воротами, грустных дядю Толю Фесенко, маму, папу, Таню и меня, уже с ужасом и горечью понявшем, что в этом мире, окружавшем каждодневной заботой и любовью единственного сына военкома Железнова, отличника, тимуровца Герку, существует такая противная вещь - РАЗЛУКА -, болезненная тяжесть которой еще долго будет стучать стальным молотом в моем и в других сердцах и душах!
  
  И еще я очень долго помнил и часто вспоминал с мучительной тяжелой болью, как горько рыдал похожий на мальчишку, мужественный дядя Толя у гроба Лидии Петровны, как обреченно гладил почерневшее прекрасное ее восковое лицо, мертвое и непривычно неподвижное, и целовал ее холодные тонкие руки, когда-то ласково и горячо сжимавшие в прекрасном летящем танце его плечи, руки любимой незабвенной и неповторимой Лидочки Адаловой. Плакали и мы, глядя на безутешного дядю Толю, забывшего в тот момент о своих детях и красавице жене, зато она ничего не забыла и отомстила ему через несколько лет, как мстят раненные и мстительные брошенные жены.
  
  Таинственную Наташу я увидел только в ноябре, почти за год до ухода Лидии Петровны, увидел при весьма печальных обстоятельствах, хотя мама говорила мне, что мы с ней встречались еще тогда, когда мне было пять лет, но я ее не помнил и никак не мог вспомнить, и тщетно пытался это сделать потом, плутая в бесполезных поисках воспоминаний, о которых я не имел никакого понятия. И она поразила тогда мое воображение своей гордой красотой и неизбывной тоской во взгляде с поволокой. Тоненькая девочка с библейским характером, чистотой своих помыслов и правильным воспитанием, весьма сильно отличавшим её от остальных ровесников.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"