Встреча одноклассников, снова, спустя три года. В то время жизнь только казалась безнадёжной, но никто из нас не был в этом уверен на сто процентов.
Три года назад у меня был Олег и хладнокровный пофигизм.
Другое кафе, но лица те же, только постаревшие, повидавшие. Я смотрела на них и думала: а что будет через десять лет? И с ними, и со мной.
Вальку совсем разнесло после развода. Еще в школе её дразнили "базарной бабой" за привычку цапаться со всеми. Все знали, что Валька работает продавщицей фаст-фуда, но Валька не признавалась и говорила "я в банке работаю, на кассе". И на кой она носит обтягивающее? Наверное, продавцы на базаре видят дурочку и говорят ей - "ах, как вам идёт!", "ох, как подчёркивает ваши линии!". Лишь бы продать товар, а затем поржать вслед. Так Вальке и надо.
Рядом с ней, пошатываясь, сидел Коля. Он уже пришёл поддатым. Его добило рождение сыновей-близнецов, неквалифицированные грошовые работы, водка и чувство собственного ничтожества. Все мы рано или поздно превратимся в Колю. Но ему совсем не повезло. Содержать семью Коля не мог, жена его выгнала и подала на развод. Вот он с Валькой и спелся.
Виталик пришёл со своей девушкой. Красивая, сучка! Мы договаривались ещё в предпоследнем классе - посторонних на встречи не приводить. Никаких жён, мужей, детей, друзей. Школьная дружба, школьные клятвы. Такая же хрень, как и все остальные клятвы! Виталик смотрел на людей с чувством превосходства в блестящих глазах. Он и в школе так на всех смотрел. Я в девятом классе с ним заигрывала и путалась под ногами. Погуляли мы два раза. Он всегда был отвлечённым, и с другими девчонками тоже, как будто он в школе последний день мучился, и у дома его ждал вертолёт, который доставил бы парня как минимум на Канарские острова. Когда он хорошо отвечал на уроке, он просто упивался гордостью; когда забивал гол, играя в футбол на школьном дворе, тоже. Виталик гордился любым сколько-нибудь успешным действием. А теперь хвастается своей Викой. Спроси его о работе - и он самодовольно расскажет, как целых два года держится за мелкую должность в фирмочке, несмотря на все кризисы и безработицу!
Аня, официантка, и Таня, кассирша из супермаркета, сидели рядом и хихикали. Они и за школьной партой хихикали. Хоть какая-то стабильность. Господи, накрасились как на панель. Вкуса у них не было никогда, ни в косметике, ни в шмотках, ни в людях.
Валерка - клоун, с претензией на альфа-самца. Сел во главе стола, а как же, великий командир, "мастер тупой шутки". Он был шумным и задиристым, ему ещё в школе говорили - "ну когда ты повзрослеешь?". А ещё Валерка - мажор. В киевской мэрии что-то там анализирует и в двадцать один год ездит на тачке с госномерами. "Гордость класса!", - рассыпалась как-то перед ним наша бывшая училка, ранее обзывавшая Валеру шутом.
Аркадия я едва узнала. В школе он был молчалив и неприметен, даже одежду носил серую. Мы его не замечали, он девчонкам платил тем же. Аркадий пришёл в стильном костюме под ретро, причёсанный как на подиум, курил сигару. Казалось, он случайно оказался за нашим столом... сейчас поднимется, наденет шляпу, сядет в машину времени и вернётся в свой Нью-Йорк пятидесятых.
Я развлекала себя тем, что угадывала сценарий этой пьянки. Вот-вот мажор-клоун Валера предложит помянуть тех, кого с нами уже нет. Толика, разбившегося с братом на машине; Жорку, покончившего с собой из-за наркотиков; Верку, не перенёсшую воспаления лёгких.
-Да нету больше мужчин, один зайцы, жлобы! - заорала Валька и хрипло расхохоталась. - Забыли мужики как мужиками быть! - Она буквально шла волнами под своими обтягивающими шмотками, изо рта вылетела слюна, помада на губах смазалась.
-Так вы феминистки или просто бабы? - кричал в ответ Валера. - Если вы, блин, принцессы, найдите себе кобелей, пусть вам всё оплачивают! Пока что они от вас только бегут.
Спор о плате за выпивку разгорался, поэтому я помянула троих одноклассников сама, выпив бокал вина до дна.
Я давно заметила, что сидевшие напротив Виталик и Вика на меня поглядывали.
-Ксюш, привет! - Виталик поздоровался со мной и улыбнулся. - Как ты?
-Хорошо, - отозвалась я, снова наполняя бокал.
Сухое вино, сухой ответ, как поэтично. Виталик, видимо, ожидал встречного вопроса, но я молчала.
-Вика. - Его девушка неожиданно протянула мне руку. - Очень приятно!
-Угу, - буркнула я, глядя в сторону и жуя ризотто.
Вика убрала руку, мельком взглянула на Виталика и с недовольным видом откинулась на спинку стула. Хорошо бы подкараулить её в тёмном отрезке коридора у туалета и пырнуть ножом. Ревность, вино, школьные клятвы...
Аркадий толкнул меня в бок, наклонился к уху, и, глядя на орущих Вальку и Валерку, процитировал Горького:
-"У Кашириных опять дерутся!".
Я засмеялась. Назло Виталику и его сучке.
-Хочешь "Оливье"? - спросил Аркадий.
-Давай!
Этот его костюм, сигара, древесно-табачный аромат одеколона... Иногда люди меняются и в лучшую сторону.
Тем временем, спор о феминизме и джентльменстве утих, стороны достигли компромисса - каждый платит за себя, как будто с самого начала не было ясно, что так и будет. О Толике, Жорке и Верке забыли, так их и не помянув. Четыре года, - подумала я. - И что? Трое на том свете, Пашка сидит, восемь уехало из страны навсегда, пятеро не пришли, забили. Риспект этим пятерым. И тем троим тоже.
Валька и Валера вновь холиварили, на сей раз из-за Пашки, получившего десять лет за соучастие в убийстве родной сестры - наследство не поделили. Он нанял киллера в помощники, вдвоём они её задушили.
-Вы, бабы, жадные как хрен знает кто! - аргументировал Валера.
-А вам бы только чужое хапнуть, ничё не делать и бухать! - парировала Валька, с коровьей грацией дымя тоненькой сигаретой.
-Бабы виноваты! - Коля очнулся, важно поднял палец, икнул и добавил: - Стервозы все! - И вновь уронил башку в руки.
Я спросила у Аркадия:
-Ты вообще как?
-Не жалуюсь. Работаю продавцом книг. Знаешь, это занятие скоро умрёт. Как работа трубочиста. Мне она нравится. Я продаю философию и художественную литературу на Петровке. Покупателей совсем немного. Интернет всё захватывает. Зато с какими людьми познакомился! Настоящие ценители, умнейшие люди, профессора, просто интеллигенция, ещё сохранившаяся. Среди них есть эмигранты из Израиля, Германии. Когда в Киев приезжают, то обязательно ко мне в гости заходят. Иногда просто поговорить о книгах. Это для меня скорее хобби. Семья у меня не бедная. Но я это не выпячиваю, как Валера.
Спор о Пашке тоже остался в истории. Все уже захмелели, и тормоза начинали отказывать. Таня вкинула тему о невозможности найти достойную работу. Коля проглотил очередные пятьдесят грамм, грохнул кулаком по столу, ловко налил себе ещё и громко выпалил:
-Как нормальную работу найти, когда все хорошие места заняты ж...ми? Аркан, без обид, я не о тебе, ты свой, ты - что надо... - Он поднял рюмку и ударил ею о бокал Аркадия. - Выпьем, друг!
Аркадий приподнял бокал, но пить не стал, а Коля влил в себя новую дозу. Валька обняла Колю за плечи и сказала:
-Бедненький мой! Да, житуха - несправедливая сука! - Затем посмотрела на Валерку. - Слушай, Валера, ты ведь на хорошей работе? Значит, Коля и о тебе говорил? - Она заржала, тряся совсем пьяного Колю в своих объятиях.
Валера начал горячо оправдываться, рассказывая свою родословную. Вика встала из-за стола, сказала "всем пока" и ушла к гардеробу. Виталик тоже вскочил, жуя буженину с зеленью. Он растеряно посмотрел вслед своей девушке, неловко выбрался из-за стола и бросился её догонять. Валька тут же схватила вилкой кусок буженины с его тарелки. Я злорадно отметила, что блеск превосходства исчез из глаз Виталика, пусть и на время. А Вика смелая, своенравная! Валере с ней, должно быть, нелегко. Вот и хорошо. Риспект ей! Хоть и сучка.
Разговор логически переключился на следующую актуальную тему: эмигрировавших одноклассников. Их разбирали по косточкам, по суставам, вплоть до нитей ДНК.
-Прогибаются за кусок немецкой свинины, - хмыкнула Валька, жуя позаимствованную у Виталика буженину.
-Им этот Запад ещё хребет переломает, там всё жёстко, чужбина, ох, вообще не ведают, что творят, родину бросили. - Валера, типичный "чинорот" - чиновник-патриот на гособеспечении, кивал головой, глядя на бутылку водки.
Досталось программисту Вите, "сбежавшему к китайцам рис выращивать", и Наде, вышедшей замуж за российского нефтяника ("на грязные деньги повелась, судьба стопудово накажет"); уехавшему в США Игорю предрекли великую депрессию и мучительную смерть от передозировки кока-колой.
Я и Аркадий ели, пили и говорили о книгах. Он порекомендовал несколько понравившихся ему недавно изданных романов.
-Хочешь, введу тебя в одну тусовку? - спросил он. - Писатели, поэты. Мы любим сесть у камина, потягивать коньячок, курить хороший табак, рассуждать о политике, литературе, философствовать. Но женщин там не хватает. Ты бы в этой компании не затерялась.
Я захмелела и решила блеснуть начитанностью, по памяти ответив цитатой из Буковски:
-"Писателям незачем собираться вместе. Они как мухи на одной какашке".
Аркадий дёрнул бровями, чуть улыбнулся и дипломатично промолчал.
Неожиданно ко мне подсел Валерка и прокричал на ухо:
-Ты никакая не коммунистка! Ты мечтаешь заставить всё человечество пахать за колючей проволокой, а сама в это время хочешь хлестать "Бейлис" и шастать в итальянских шмотках. Ты ненавидишь людей!
-Отвали, не мешай общаться с нормальным человеком, - отшила я его. - Иначе рот тебе заткну колючей проволокой.
-У тебя её нет при себе.
-Настоящая коммунистка всегда носит с собой моток в сумочке, как раз для такого случая. У меня там ещё серп припасён, яйца свои в кармане понесёшь.
Валера отсел и сосредоточился на соблазнении Ани. Начался последний этап предсказуемого сценария - пьяные лобзания. Валька повисла на Коле и лезла к нему целоваться. Аня села Валере на колени, а он её откровенно лапал. Таня смотрела на них, агрессивно жуя салат, то и дело прикладываясь к бокалу.
-Я ухожу, - сказал мне Аркадий. - Дольше здесь оставаться опасно. Если ты со мной, то провожу до метро.
-Я с тобой!
Аркадий помог мне надеть плащ и заплатил по счёту за себя и меня. Я напоследок заглянула в помещение кафе. Таня материлась и неуклюже старалась столкнуть более смазливую Аню с колен Валеры. Аня пыталась схватить её за волосы и материлась в ответ. Довольный Валера откинулся на спинку стула и с интересом следил за поединком, наслаждаясь ёрзанием Ани на своих бёдрах. Коля и Валька целовались, ничего не замечая.
На улице шёл дождь. Мы раскрыли зонты. Алкоголь помогал воображению нарисовать романтичную картину: мы в Нью-Йорке ранних пятидесятых, движемся по авеню в окружении неона, слышны звуки джаза. Мимо в своём лимузине проезжает целый и невредимый Джей Гэтсби. В окне кафе виден силуэт О. Генри, увлечённо пишущего очередной рассказ с непредсказуемым финалом. Мы обгоняем Холдена Колфилда, идущего в сторону Центрального парка. Он посмотрел нам вслед с доброй иронией и поправил охотничью шапку. Пьяный Генри Чинаски выбивает из кого-то дурь у дверей бара с неприличным названием...
-Сходим как-нибудь на кофе? - предложила я Аркадию.
-Извини, не могу. Точнее, смысла не вижу.
-Почему?
-Через две недели уезжаю в США. Навсегда. Я полгода женат на американке, дочке наших эмигрантов. Она ко мне за книгами пришла, хотела русский язык усовершенствовать. Дальнейшее развитие событий можешь угадаешь сама.
Нью-Йорк исчез вместе с неоном и джазом. Вместо авеню - корявый киевский тротуар с утонувшими в лужах окурками.
-Ну, поздравляю, - только и могла вымолвить я.
-Спасибо. Я никому из наших не говорил. Иначе меня бы за тем столом и съели. Даже кольцо с пальца снял.
-А зачем ты пришёл на встречу? Не пойму.
-Чтобы в будущем не захотелось сюда вернуться из Америки. - Он усмехнулся. - Немного не по себе, эмиграция - дело непростое. Сомнения, сожаления. Никто от них не застрахован. Я не знал, что ты придёшь. Ты ведь впервые за три года посетила это сборище.
-Ты воспринимаешь меня как повод отказаться от эмиграции? - Я хихикнула.
-Так нечестно! - с лёгким упрёком напомнил Аркадий.
Мы спустились на перрон. Расстались быстро, мимолётно, что ли. Мне было в одну сторону, ему в другую. Чмоки, пока-пока. Вот так, словно сон, будто ничего не было, наваждение какое-то.
Я пошла на свою платформу. Между ближайшими массивными колонами слышалась возня и грубый хохот. Алкоголь усилил любопытство. Я сделала пару шагов и увидела, как двое парней поддерживали третьего под мышки, а тот согнулся и рвал на пол.
-Семок пережрал, - пояснил мне его кореш, долговязый, в спортивных штанах, туфлях с плоским носком и потёртом кожаке.
Я рассмеялась. "Отравившийся семечками" стравил новую порцию. Его кореш мне подмигнул. Я снова засмеялась. Смешно ведь.