Таня Стар : другие произведения.

Кома (автор Таня Стар)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Кома, автор Татьяна Левченя, псевдоним Таня Стар. Драма с элементами мистики. Время выбирать! Выбор - вариант развития событий предложенных судьбой, от которого зависит будущее. Интуиция - инструмент помогающий избрать верный путь У вас остался не решённым вопрос: в чём смысл жизни, значит вам сюда на страницы моего романа. Вы сомневаетесь в правильности выбора? В романе найдёте ответ на этот вопрос. Вы будете искать параллели с жизнью героини, вы их найдёте. Хотите вспомнить детство, знайте что жизнь - игра: правила одни и те же, меняются только игроки. Роман полон драматических событий. С проклятого дня, когда героиню романа бросил муж, жизнь удачной в карьере женщины разделилась на "до" и "после" и летела в тартарары. Выбор, оказавшийся роковым, определил дальнейшую судьбу семейной пары. Вмешался злой рок. Их дальнейшая судьба зависит от их выбора. Мистика в жизни главной героини проявляется на протяжении всего романа, доказывая факт существования сверхъестественного, которое то и дело подаёт нам знаки. А как бы сложилась судьба каждого, соверши мы неверный выбор? Пусть Ваш путь будет отличный от рокового пути главной героини. Насколько верным он будет, зависит только от Вас. Надеюсь, вы найдёте в романе то, что искали.Здесь можно скачать полную версию https://andronum.com/avtory/tanya-star/
  Моим детям посвящается
  
  'Человек. Вначале он жертвует своим здоровьем для того, чтобы заработать деньги. Потом он тратит деньги на восстановление здоровья. При этом он настолько беспокоится о своем будущем, что никогда не наслаждается настоящим. В результате он не живёт ни в настоящем, ни в будущем. Он живёт так, как будто никогда не умрёт, а умирая, сожалеет о том, что не жил...'
  Далай-Лама
  От автора
  Эта книга - первое творение Тани Стар, она ждала звёздного часа, когда её возьмёт в руки читатель.
  И вот этот момент настал!
  Здравствуйте, говорю я Вам!
  Интересно. Смогла бы я увлечь Вас историей о жизни обычной семейной пары? О чём я должна повествовать, чтобы книгу прочесть на одном дыхании? С чего начать роман, чтобы вы не откинули книгу в сторону со словами, 'какая муть?' Каким сюжетом привлечь изысканный вкус читателя?
  Знаю, что написанное однажды будет прочитано и оценено. Я писала эту книгу для Вас, чтобы поделиться жизненным опытом и чувствами.
  Моё неуёмное желание писать романы появилось не в двадцать лет. Я прожила большую часть жизни, чтобы найти свое призвание в ней. Через героев драмы я передам свойственную мне гамму чувств. Если книга понравится хотя бы одному из Вас - это будет моя маленькая победа, а жизнь, как известно, состоит из них. Главная цель написания произведения: донести до вашего сердца огромную силу любви.
  Я вовлеку Вас в происходящие события, и Вы понесётесь по волнам переживаний, впечатлений, воспоминаний и приключений героев книги. Включив воображение, вы с героиней романа помечтаете, посмеетесь, пострадаете, поплачете, увидите мнимые и истинные ценности человеческой жизни, поймёте, что смысл земной жизни в том, чтобы не причинять вред ни единому живому существу.
  После прочтения романа, возможно, Вы пересмотрите свои чувства, и произойдёт чудо, Вы осознаете, что можете влиять на происходящие в вашей жизни события и менять ход многих из них. Человек с рождения ищет смысл своего существования и, читая книгу, вы уясните подлинны ли ваши жизненные ценности или они обман, всего лишь завлекательная обложка. Абстрагируйтесь, поразмышляйте, услышьте зов сердца, выньте из недр интуицию, произнесите вслух мысли, которые близки только Вам и почувствуйте комфорт от собственной жизни.
  Любая книга может поменять приоритеты, повлиять на личность в целом. Дело только за Вами определить, чему следовать.
  Каждый литературный жанр имеет целевое назначение.
  Детективы раскрывают нечестивый умысел преступника, обличают пороки, показывают всю ничтожность зла, учат осторожности, бесстрашию и непримиримости.
  Романы являют созидательную силу любви, представляют её в разной ипостаси.
  Научная литература умножает знания, открывает тайны мироздания.
  Духовная литература совершенствует внутренний мир, обогащает чувства.
  Моя книга наполнена драматическими событиями и если Вы будете сопереживать героям романа, значит, я справилась с задачей.
  Обещайте, что Вы не забросите книгу, и Вам достанет терпения дочитать её до конца, каким бы сложным не было восприятие. Надеюсь удовлетворить Ваш изысканный вкус. Вы не пожалеете о потраченном времени.
   Таня Стар
  
  Глава I
  
  Кто я?
  
  Кромешная тьма скрыла очертания действительности. Я повела глазами, но беспросветная пелена не спадала.
  - Кто я? Где я? Что со мной?
  Мысли блуждали по глади рассудка, словно бумажные кораблики по бескрайнему океану. Ощутив умиротворение, я поняла, что меня ничто не волнует. Казалось, я пребываю в нирване все время своего существования.
  Наконец-то от тягостной глубокой тишины в сознании забрезжили крупицы воспоминаний. Вопросы пробивались к свету словно хрупкие ростки из растрескавшейся от засухи земли.
  - Меня зовут Раиса? - безмолвие поглотило кроткую мысль.
  Время словно остановилось.
  Внутренний голос неожиданно ответил:
  - Да. Раиса.
  Подсознание вторило:
  - Да?
  Мне был любопытен несложный диалог. Может, именно так люди сходят с ума. Я не унималась:
  - Мне слегка за тридцать?
  - Да, - услышала снова чёткий ответ.
  Окружённая пустотой я понимала, что рассчитывать могу только на себя. Я сильная и разберусь с навалившейся тишиной. Суждения настойчиво прокладывали путь, будто родник сквозь песок, обещая превратить воспоминания в реку жизни.
  - Тридцать - много это или мало?
  Ответ не заставил ждать
  - Трудно сказать, - я прислушалась. - Это я сейчас сама себе ответила? Или?..
  Вдруг поток мыслей обескуражил меня, с невообразимой скоростью понеслись ответы на нескончаемые вопросы:
  - Для подростков - уже старуха. Для родителей - все ещё ребёнок. Для коллег - опытная и ответственная сотрудница. Для друзей - весёлая подруга. Для мужчин, причём всех возрастов - привлекательная и обаятельная леди. Для семьи - любимая жена и мамочка. Для себя - состоявшаяся женщина встретившая любовь, родившая детей, преуспевшая в карьере и казалось идеальная во всех отношениях. Что ещё можно пожелать в этой жизни? Оказывается можно!..
  - Стоп! Стоп!.. Эдак не уследишь за ходом мыслей и пропустишь важные моменты ...хм ...это я сейчас о себе подумала или образно о тридцатилетних женщинах?.. Похоже, что обо мне.
  Я хотела привстать, но ни черта не вышло. Тело усердно не подчинялось разуму. Руки, словно колоды не гнулись. От усилия приподнять голову, я почувствовала, как в глазах набухли слезы, я ощутила их тепло, они стекли по щекам, просочились сквозь губы в рот, я ощутила на языке солоноватый вкус. Сглотнув, я внезапно испытала боль, словно от острой ангины. Я крикнула изо всех сил: 'А-а-а!' Звук запутался в связках и канул в никуда. Шершавый язык, словно кактус, разросся на все горло, я старалась произнести хоть слово, но, будто ватный, орган не повиновался. Ком с теннисный мяч мешал дышать и я стала задыхаться.
  Похоже, что мне снится дурной сон, другого объяснения не было. Я продиралась сквозь завесу тьмы. Усилием мысли я тянула веки вверх, чтобы открыть их и взглянуть где я. Но сшитые мёртвым швом они не разлипались. В поиске прорехи радужки метались вверх, вниз, вправо, влево, но окинуть взглядом обитель не удавалось. Смущала некоторая странность. Я не слышала ни одного стороннего звука, только сердце стучало как кувалда по наковальне, пробуждая новые суждения, которые, в конце концов, сбились в неуправляемый табун. Как ни старалась я ухватить нить начала моей истории жизни, мысль, будто необъезженный мустанг, унеслась.
  Навалившаяся усталость от множественных попыток проснуться, вмиг скомкала предыдущие размышления, мои потуги вспомнить прожитую жизнь были напрасны. Угодив в кромешную тьму, я блуждала по ней до следующего пришествия сознания.
  Словно вечность, пролежав без единого проблеска ясной мысли, как овощ на грядке под прохладным листом, у меня не хватало сил проговорить собственное имя. Неизвестно сколько я валялась в смертельной тишине, но внезапно случилось чудо.
  Перед глазами расползалось мутное пятно. Вскоре, я различила очертания парящего в воздухе создания, и восхитилась его неземной красотой. Светящийся нимб над белоснежной курчавой шевелюрой привораживал взгляд, игривое ажурное оперение искрилось бриллиантами, а добрая улыбка на лице гостя, склонившегося надо мной, предвещала спасение. Видение обнадёжило меня. Наконец-то произошли перемены, иначе, я просто скончалась бы от тоски. Даже если мою крышу окончательно снесло, я согласна иметь рядом любого напарника, все же лучше, чем НИ-ЧЕ-ГО.
  Это был Он - мой Ангел. Чтобы распознать его, не нужны знания, для этого есть интуиция. Он навещал меня время от времени и раньше, но я вдруг поняла, что не придавала его появлению ни какого значения. Протянув руку к его кудрям, я впервые хотела коснуться их, но ухватить облачные пряди мне не удалось, пальцы тонули в тумане, и не ощущали тверди физического тела. После множественных попыток ощупать неземное создание, утомлённые руки, напрасно блуждающие в пустоте, упали камнем вниз. Измождённая попытками ухватить птицу феникс, я снова провалилась в небытие.
  - Черт! Черт! - закричала я при пробуждении но, как и прежде голос увяз в груди. - Сколько длится мое забвение?!
  Я словно в каменном мешке не могла пошевелиться, но здравые мысли не покинули больную голову, что, несомненно, порадовало меня. Я удивилась, обнаружив рядом спасителя.
  - Он все ещё здесь?! - вопрос, как и прежде, пронесся в ясной черепушке. Я вернулась в действительность от лёгкого прикосновения небесного создания к моим волосам. - Слава Богу! Он не оставил меня одну с проблемами.
  Вкушая нежность от точёных пальчиков ангела, которые касались моего тела, я плакала. Когда он гладил лицо и волосы, в моей душе порхали бабочки, из груди вырывались сгустки похожие на яркие звёзды, которые взмывая ввысь, рассыпались в пыль. Он сканировал мое тело пронзительным взглядом и как механик старательно чинил сломанный механизм. Осматривая каждый орган, он словно хирург сшивал моё тело, латал его, но вместо боли я только видела звёздную пыль.
  - Привет! - крикнула я громче. Но мои усилия были напрасны, он меня не слышал или не слушал.
  Ангел витал рядом, напевая голосом Уитни Хьюстон. После слов 'Lave you!' я снова погрузилась во тьму.
  ...Когда я очнулась, ангела не было, он оставил меня.
  Меня охватило яркое чувство свободы. Вечно обременённая работой и занятая семейными проблемами, я вдруг овладела временем и пустилась в путешествие по волнам своей жизни.
  Смутная тревога нарастала в момент приближения к последним дням моей жизни, и я решила успокоиться и порыться в добром детстве. Мне казалось, что приобретенная свобода всего лишь вынужденная мера.
  - Так на чем я остановилась? - ощутив прилив сил, я немедленно ринулась на баррикады воспоминаний. - Начну все сначала... Кто я? - память не подвела, я все еще помнила собственное имя. - Я Раиса!..
  Теперь я это знала точно. Но попытка выстроить собственную биографию превратила подробности моей жизни в кашу из мемуаров. Мысли копошились как навозные черви. Я тихо сходила с ума, пытаясь хоть как-то упорядочить цепь последних событий.
  День начала моих страданий явился ко мне самым ярким воспоминанием. Он не отличался от других дней, которые закономерно повторялись.
  ...Монотонный звонок будильника, предупреждающий о наступлении нового дня, 'моушн', оживление организма кружкой горячего кофе с бутербродом из абрикосового джема на ароматном тосте. Приведение себя в готовность номер один. Укладка волос в причёску отточенными движениями рук с помощью фиксирующих средств и фена. Поиск наряда соответствующего настроению. Неоднократная его смена отнимала драгоценное утреннее время, что не могло не раздражать. Все жесты были выверены и отработаны до автоматизма, как у робота. Не был исключением и быстрый поцелуй в щеку мужа перед уходом на работу. На сентиментальность банально не хватало времени. А зря!..
  
  Сердце сжалось от жестокой реальности. Внезапно я поняла, что моя любовь к мужу затерялась в жизненном хаосе и испарилась. Когда между нами зародилось отчуждение, я не смогла вспомнить. Выуживая правду, я путано блуждала по нашей истории любви.
  Понимая, что настоящее изменить невозможно, я похолодела, задохнулась от безысходности и мысли, какой я оказалась гадиной. Ещё мгновение и я бы умерла от стыда из-за совершенных поступков.
  ...За дверью дома меня ждала дорога с пробками, работа с авралами, накопившаяся усталость к концу дня, солидная зарплата в следующем месяце, которую некогда тратить из-за отсутствия времени. Ритм жизни меня не удивлял, а наоборот полностью устраивал. Единственное чего не хватало в круговороте жизни - детского крика и беготни, шумных игр, потому что дочек Катюшу и Дашеньку я оставила на попечение мужа и матери. При любой возможности я отправляла малюток к бабушке на дачу.
  Сюрприз поджидал за дверью, как разбойник и нанёс сокрушительный удар по моему самолюбию и по привычной жизни. Придя домой уставшей после напряжённой работы, меня ждала безобразная картина.
  В дупель пьяный Адам ошеломил меня потрёпанным видом, сразил наповал мрачным настроением. Последний раз его несоизмеримое с жизнью опьянение я наблюдала в студенчестве. Пока я готовилась выказать свое презрение к его алкогольному бунту, он несуразно высказался в мой адрес и, не дожидаясь моей реакции, ретировался, оставив за собой шлейф недосказанности. Я оцепенела, язык намертво прилип к небу, глаза в недоумении рыскали по мебели в поиске оправдания его поступка. Судьбоносное решение, перевернувшее нашу жизнь, муж вынес без моего участия.
  С этого проклятого дня жизнь разделилась на 'До' и 'После' и летела на огромной скорости в тартарары.
  
  С трудом восстанавливая пробелы в памяти я, то уносилась в детство, то ясно помнила семейную жизнь, но последние часы жизни истерлись из памяти, казалось навсегда. Но весь этот ералаш из воспоминаний прошлого и настоящего не давал полного представления о моем существовании. Мучительно копаясь в своей истории жизни, я не смогла восстановить цепочку событий ввергших меня в коматозное состояние, похоже, что это оно и есть. С трудом составляя пазлы раздробленной картины жизни, я легко оставила бренное тело и зависла над ним. О чудо! Я умею левитировать.
  Я пристально взглянула на себя лежащую со стороны. О, да! Природа наделила меня прекрасной, весьма симпатичной внешностью. Светлые от природы волосы, голубые глаза, неплохая фигура, тонкие губы с красивым изгибом, слегка вздёрнутый носик, все это принадлежало телесной оболочке находившейся до недавнего времени в гармонии с внутренним миром.
  Эфирное тело вернулось в неподвижное бревно. Раздражение нарастало, ведь я не могла встать и начать новый день. Мозг наполнили фееричные воспоминания. Игла виниловой пластинки перескочила с дорожки настоящего на пару десятилетий назад. За секунды ко мне вернулись мгновения безупречного детства, вскрывая главные особенности моего характера. Возможно благодаря прошлому, я смогу дать реальную оценку настоящему. Почему бы не занять свой мозг полезными размышлениями.
  ...С раннего детства отправленная родителями в школу спортивного резерва по плаванию, я дисциплинированно выполняла поставленные тренером задачи, выдерживая физические нагрузки. Спорт формировал сильную личность и твёрдый характер. Преодоление трудностей вошло в привычку. Однажды взятый барьер вселил уверенность в победе, и даже редкие фиаско не мешали шагать к цели.
  Из-за неуёмного стремления к творчеству реализовались все мои увлекательные идеи. Родители удивлялись и восхищались непоколебимым духом ребёнка и желанием постигать новые неизведанные области бытия. Целеустремлённость была для меня обычным проявлением характера. Я все ещё сохранила любовь к танцам, шитью, вязанию. Я каталась на коньках и лыжах, с удовольствием посещала спортивные кружки и пела в хоре.
  Но прежде чем стать уверенной леди, я прошла нелёгкий путь становления личности и избавилась от детских комплексов.
  Посетив однажды кружок танцев, я немедленно приступила к занятиям. Несколько лет отрабатывая позиции у станка, я изучала танцевальный шаг, укрепляла мышцы и развивала гибкость. Поначалу мои движения были неуклюжи и смешны, никак не согласовывались с музыкой.
  Помню первую быструю польку в паре с мальчиком.
  Прозвучало вступление, а Дениса все не было. Партнёр, увлёкшись спором с другом, опоздал. Дети пустились в пляс, а я нервно ждала в стороне. Вскоре он явился и, почесав затылок, сильно потянул меня за руку и втащил в круг танцующих детей. Сцепив накрест руки мы, мешая соседним парам, с трудом поймали ритм. Это был провал.
  
  Краска залила моё лицо, словно это было вчера.
  ...Выполняя 'ковырялочку с притопом' мы не успели поставить руки в бок и окончательно сбились. В момент, когда надо было, сцепив руки накрест, бежать по кругу выбрасывая ноги вперёд, Денис споткнулся, а бежавший следом за ним мальчишка, пнул его вынесенной ногой прямо под зад. Денис упал и увлёк меня за собой. Нестройная шеренга из десяти пар несущихся по кругу свалилась в кучу. Оказавшись под грудой тел, я не могла пошевелить и пальцем, прямо, как сейчас. Потирая шишки, мы покатывались со смеху, не думая о боли. Вот оно безмятежное детство, в нем все просто и понятно.
  За трудолюбие жизнь наградила меня выносливостью. Спустя год мы с Денисом без сучка без задоринки станцевали грациозную лезгинку, эмоциональный гопак, хороводили французский бурре и ритмичную шотландскую польку. В танце мы овладели чувством локтя. С партнёром я была одинаково ведомой и ведущей.
  
  Счастливые минуты взволновали, я ощутила мощный прилив энергии, мне даже показалось, что я смогу подняться. Но прикованная к месту, я лежала без движений.
  ...Ещё я любила городской каток, куда мы всю зиму бегали с подругой, где в отличие от танцевального кружка звучала ни классическая музыка, а современные мелодии. Весь сезон я трудилась над прыжками, вращениями и дорожкой. Скользя по гладкому льду, я представляла себя Ириной Родниной. Стремление добиваться совершенства во всех начинаниях, явно помогло мне во взрослой жизни.
  
  Я безмятежно лежала и словно в красочном фильме наблюдала картины прожитого, упорядочивая мысли.
  Гуляя по детству я наткнулась на курьёзный случай.
  ...Хвастаясь перед подругой отточенной змейкой, я на скорости въехала в железный столб хоккейных ворот. Из глаз посыпались звёзды, меня отбросило в сторону и, не устояв на скользких полозьях, я приземлилась на краю ледового поля. Лицо и одежда впечатались в сугроб и покрылись колким льдом. Не то плакать было, не то смеяться. Для полноты впечатлений осталось сунуть мне в рот морковку, надеть на голову ведро, взять метлу в руки и поставить под ёлку в качестве снеговика.
  
  Я внутренне расхохоталась, но звуки снова застрял в горле непослушного тела.
  ...Зимние развлечения привносили радость в студёные дни. Особенно помнились ледяные горки, когда летишь по отшлифованной задницами дорожке и кубарем влетаешь в ребят не успевших сойти с трассы. А смеху-то, до слез! После игрищ в снежки, разрумянившаяся словно помидор, я возвращалась домой в заснеженной одежде. Мама сушила вещи на батарее, а таявшие с катышек сосульки образовывали лужицу на полу. Это так мило.
  Радость растормошила давние чувства. Руки потянулись к мнимому снежку в желании поучаствовать в детских боях. Хотелось, спрятавшись за снежной крепостью сделать точный бросок по врагу. Желание осталось только желанием, но я поверила в то, что скоро слеплю снеговика своим детям и прокачусь с ветерком на санях запряжённых тройкой вороных.
  На уроках труда я впервые почувствовала себя Марьей Искусницей.
  Сшив впервые ночную сорочку, пришлось подарить ее бабушке, потому что даже мама в ней утонула. Следующей была юбка для годовалой сестрички, но и её пришлось надеть на куклу. Неудачи в шитье не сломили меня. Спустя годы я окончила курсы кройки и шитья и научилась моделировать одежду. Этот навык выручил меня в годы экономического кризиса, когда ничего нельзя было купить в магазинах. И когда я только успевала заниматься творчеством?
  
  Детство мне представилось нескончаемым днем.
  Теперь я ясно вспомнила подростковый возраст, когда комплексы из-за внешности развивались соразмерно непропорциональности фигуры. Просматривая фильм с участием обожаемой кинозвезды или слушая популярную музыку, я невольно фанатела от кумиров и всячески подражала им. Разглядывая в зеркало отроческое несовершенство, я замечала в нескладной фигуре все больше гадкого утёнка. Перспектива остаться навсегда неуклюжей пугала. Неумение плавно двигаться, красиво высказываться, со вкусом одеваться, знакомиться с юношами взрастили во мне застенчивость и стыдливость.
   Неуклюжесть от слова жесть, да и только!
  Чудно! Ведь, на самом деле, я боялась, что не успею испытать настоящую любовь в реальной жизни и умру, не дождавшись прекрасного принца. Жажда вкусить запретный плод, а мечтала я о поцелуях, торопила найти субъект обожания. Из-за отсутствия оного, я влюблялась в очередного телевизионного красавца и тайно грезила о встрече с ним.
  Слушая географичку, я рисовала в мечтах романтичные свидания в Париже, прогулки по туманному Лондону, путешествия на воздушном шаре, все, о чем вещала учительница. Я представляла нас скачущих на лошадях по алой цирковой арене, погружающихся с аквалангами на дно Красного моря, заселённого колоритными обитателями. Но всегда волновалась, что мечты так и останутся мечтами.
  Робость и неуверенность в собственной привлекательности были неодолимым препятствием в реализации потаённых желаний. Несовершенный юношеский организм не выдержал реалий подростковой жизни и испытаний высоким чувством. Неразделённая любовь у сверстниц прошла как насморк, без осложнений, а моя надолго врезалась в память, породив комплекс платонической любви, с которым я боролась всю жизнь и возможно уже победила.
  Доверчивость сделала меня уязвимой к обману, а природная скромность мешала выражать истинные желания. Эти сомнительные достоинства портили девичью жизнь, вносили хаос во внутренний мир, мешали развиваться личности. Благо, что спорт делал меня физически сильной и целеустремлённой. Позже я избавилась от излишней скромности, победила сомнительные достоинства: девичью неуверенность и стеснительность.
  По-доброму завидуя пригожим сверстницам, я считала их баловнями судьбы. Люди всегда обожествляли прекрасный лик. Красивым людям легче добиться цели, перед ними распахнуты двери к счастью, но не всякая красавица способна оценить преимущества красоты.
  Кто не мечтал о красивом теле? И я мечтала.
  Но жизнь корректировала моё отношение к внешним качествам человека, предложив мне без устали работать над внутренним миром. Не обладая привилегиями красавиц, я не капризничала. Доброжелательностью я добилась внимания окружающих. Возможно, из-за врождённой интеллигентности мне и в голову не приходила мысль уподобляться баловням судьбы и, топая ногами требовать от всех исполнения собственных прихотей. Свои мечты я осуществляла сама. Гибкость в общении сделала меня коммуникабельной. Незаменимое качество я шлифовала годами и теперь точно знала, что идущие напролом личности всегда проигрывают. Побеждать можно не уронив достоинства.
  
  Я остановила поток мыслей.
  - Хватит! Что за бред я несу? Прежде всего, я должна разобраться, что же случилось? - я решительно остановила поток мыслей, старалась пару минут ни о чем не думать. - Хм... без мыслей ещё хуже. Не могу смириться с мёртвой тишиной, хоть бы ангел, что ли, пришёл и успокоил меня. Что со мной и где я? Вот главные вопросы.
  Долгий сон измучил мое тело. Черт знает, где я сейчас нахожусь, только и могу что рассуждать. Я приняла решение. Надо выявить ошибки прошлого и понять, где я промахнулась на жизненном пути. И для чего меня сюда поместили?..
  Память избирательно выбирала воспоминания. На ум приходили детские страдания из-за внешности. До крика стало обидно за раннюю неуверенность в собственной красоте. Жаль, что прозрение приходит поздно. Может мои беды тянуться из прошлого?
  Моя внешность шагала в ногу со временем. Я менялась, то в худшую сторону, то в лучшую, и каждый раз это зависело от возраста.
  Особенно трудно было после родов. Для придания телу эстетичных форм, я прикладывала немалые усилия. Подстёгиваемая рекламой, я с помощью косметики скрывала признаки зарождающегося увядания, не давая прожитым годам проявиться на лице. Усердия не прошли даром, и в свои тридцать с небольшим я выглядела гораздо моложе, чем сверстницы. Чтобы совершенствовать образ, я пользовалась рекомендациями стилистов. Но время неумолимо летело, сердечные переживания оставили след на лице, изменив глубину взгляда, а приобретённый жизненный опыт отпечатался несмываемыми метками на ещё привлекательном лице. Мой путь к совершенству был тернист.
  Но так ли важно то, к чему я стремилась всю жизнь?..
  Моя образованность не ограничилась окончанием вуза, она приумножилась благодаря пытливому уму и мудрости. Жизнь я ассоциировала с белым конём, и как ловкий наездник легко преодолевала барьеры, не задумываясь о высоте.
  И вот!
  Выставленная планка оказалась завышенной. Кажется, что я грохнулась на скаку, раз лежу здесь и сейчас. Жизнь разбилась на частички воспоминаний. Наградой стали душевные стенания и небытие, и, кажется, я прекратила неуёмный бег по жизни.
  - По-моему очень логично.
  Сердце саднило тупой болью, когда я мысленно приближалась к злосчастному дню. Я четко ощущала, что не могу вспомнить очень важный момент моих последних минут. Что же я натворила? Я знала, что время остановилось и все, что было 'До' стоит разложить по полочкам. Мысль о том, что вспоминая главное, я все дальше отдалялась от него, не давала мне покоя. Для меня было доступно пока только далёкое прошлое.
  Похоже, что цела только моя голова, все остальные части тела словно испарилось и стали невесомыми. Я представила себя колобком, который катится в никуда, зато вопросы в круглой голове шуршали будто шары в барабане лото.
  Все возникающие в голове вопросы касались только семейной жизни, а некоторые непосредственно Адама.
  Я не спала, скажу образно, тупо смотрела в потолок. Ясное дело, что смотреть в него я априори не могла. Вдруг на мою голову обрушились, словно водопад, новые мысли, и я начала их анализировать.
  Я знала, что муж бросил меня без объяснения причин, но что со мной произошло дальше, я не помнила. Видимо я не решила задачу, раз до сих пор не знаю ответа почему.
  Свои представления о счастливом браке я подвергла сомнению. Зря я считала его идеальными, оказывается, только мое желание не гарантировало нам жить рядом до смерти. Как выкарабкаться из беды решать только мне. Хотя я непротив получить сторонний совет, чтобы восстановить развалившуюся в пух и прах семейную жизнь. Может мне воспользоваться помощью гадалок и медиумов, экстрасенсов и вещуньий, в конце концов. Неплохо бы обратиться к хироманту или астрологу, чтобы они заглянули в будущее.
  Вынужденное безделье и кромешная темнота жутко мне надоели, и я решила использовать математические формулы, чтобы вычислить вероятность возвращения в мой семейный мир. Но, ни математика с таблицей умножения, логарифмами, матрицами, теорией вероятности, ни литература с выдуманными историями о любви, ни психология и наука о поведении, ни религия с различным осознанием мира и верой в сверхъестественное, ни моральные нормы и различные обряды, ничто не помогло бы мне разобраться с собственной судьбой. Наука бессильна в вопросах предсказаний. Без новых открытий я так и буду ходить по граблям.
  Пора начать денно и нощно молиться перед иконами и отмаливать грехи, чтобы Бог смилостивился надо мной и простил меня?
  - Эко куда меня занесли рассуждения. В религию. Прямо высшая материя.
  Пока в моем теле тлеет жизнь, я могу мечтать. Буду лежать здесь и строить воздушные замки, до тех пор, пока не пойму, что со мной. Буду ошибаться, как и все человечество, но отыщу причину моего неестественного времяпрепровождения. Возможно, именно сейчас я познаю мир.
  Хочу надеяться, что передовые умы изучат заложенную в людях программу, и отыщут рычаги управления судьбой. Предвидение событий освободит всех нас от страданий, а точные советы от науки помогут обрести счастье.
  При мысли о всеобъемлющем счастье, я образно надела маску блаженства и подумала: 'Каждый человек - это вселенная со свойственным только ему восприятием мира, укладом жизни, отношением к окружающей действительности'.
  Стоп! Достаточно демагогии! С навалившимся хаосом я разберусь сама. Нужно найти ошибки и исправить их. Интуиция подсказывала, чем раньше я это сделаю, тем лучше.
  Жизнь не справедлива! Она такая переменчивая и невразумительная. Сегодня - яркая и разноцветная, солнечная и счастливая девочка, а завтра - черно-белая и хмурая, пасмурная и дождливая, седая и горбатая старуха. Жизнь удивляет и разочаровывает, она бывает короткая, но насыщенная; долгая, но мучительная; серая или однообразная; цветастая и весёлая; горящая и витиеватая, словно серпантин. Жизнь богата разнообразием. Судьба - тайна для людей. Непредсказуемость таит в себе особое очарование.
  Какая жизнь была у меня? Куда завёл меня жизненный путь?
  Недавно моя жизнь сияла радугой, и вот, превратилась в сплошной кошмар. Зарываясь с головой в прошлое, я оценивала свои чувства на расстоянии времени, от этого все глубже погружалась в депрессию. От отчаяния не хотелось жить и возвращаться в покинутый мир. Конечно, можно всю оставшуюся жизнь бороться, исправлять ошибки, но тогда не останется времени жить.
   Зачем мне такая жизнь? Что помешало нам остаться вместе? Зачем мы разрушили семью? Осталось ли связующее звено между нами? Кто ответит мне на вопросы? Какие силы вправе изменить судьбу? Что предпринять? Как поступить? Эти вопросы нарастали, словно снежный ком, и не было им конца и края. Я уже задохнулась от его величины, он намертво придавил меня.
  Наконец-то, я уцепилась за всплывшие в памяти события, позволяющие анализировать природу нашего семейного благополучия.
  Мы жили счастливо, как многие молодожёны. Разногласия топили в сосуде любви, легко преодолевали жизненные неурядицы. Съев пуд соли, мы познали друг друга. Но оказалось, что тайны, мечты, мысли и желания другого знать не должно.
  Любовь объединила наши плохие и хорошие привычки, сильные и слабые стороны, жизненные принципы, моральные устои, меру ответственности. Только мы решали, какими увидит нас мир. Открытость натуры каждого зависела только от нас, от нашего восприятия действительности, интеллекта и инстинкта самосохранения.
  Но семейная жизнь, идущая вразрез холостяцкой, все же рушила наши личные планы. Самопожертвование было сравни героическому поступку. Адам, неоспоримо, был в нашей семье героем.
  Признаться, я не представляла жизни без Адама. Моя любовь к нему крепла с каждым днем, будто хорошее вино. Без него я не могла жить, как без воды, еды и воздуха.
  Мысль, что мы когда-нибудь расстанемся, не приходила мне в голову, пока я не столкнулась с реалиями жизни. Если я верила в вечное счастье, то ещё не значит, что мой муж думал так же.
  
  Внезапно сумбурные мысли убежали, я стала студенткой и погрузилась в образ с головой.
  
  Глава II
  
  Рай и Ад
  
  Первый месяц учёбы в университете потребовал концентрации внимания, потому что методика обучения в корне отличалась от школьной программы.
  Преподаватели вуза не акцентировали внимание студентов на собственной личности, как школьные учителя, они скромно излагали материал лекций, не заставляя слушать и конспектировать, давали выбирать путь к знаниям самостоятельно. Семинары подтвердили предположения, что ученье свет, и халявы не будет, и надо тщательно изучать лекции, иначе экзамены не сдать. Мобилизовав силы, я вникала во все премудрости учения.
  Иметь парня было физически невозможно из-за накопившейся усталости и постоянной беготни по кабинетам. Оставалось только флиртовать с парнями и мечтать о любви. Однако ко всему привыкаешь. С появлением свободного времени можно было оглядеться по сторонам, отдышаться и наконец-то прислушаться к бьющемуся в груди молодому сердцу.
  Занятая уроками я не видела бабьего лета, бушующего листопада, оранжевых красок осени, пока мой путь не пересёк Адам. Столкнувшись на входе в университетскую библиотеку, мы разговорились. После первого нечаянного знакомства в общежитии мы долго не виделись, но эта неожиданная встреча и взаимная симпатия решили исход нашего столкновения. Обмениваясь впечатлениями о студенческой жизни, я в тайне грезила о прогулке с ним.
  Короткое свидание положило начало нашим постоянным развлечениям с друзьями, а банальное знакомство переросло в крепкую дружбу. Глубокие чувства зародились не сразу, они пробивались как трава сквозь плотный асфальт панибратских отношений. Любовь, вспыхнув ярким пламенем, грела меня до последнего дня, а я ошибочно считала, что она угасла безвозвратно.
  Наш уговор развлечь друзей в выходной был в действии.
  В воскресное утро мы купили пиво, солёную рыбу и встретились с друзьями в одном из парков. Последние осенние лучи как шампуры нанизали пышные кучевые облака. Солнечные блики меж редких листьев слепили до слёз, они радужно блестели надеждой влюбиться.
  Веселая компания удобно расположившись на лавочках с чугунным литым каркасом, уплетала жёлтого полосатика, сушёные кальмары, чипсы, наслаждалась пивом и фисташками. В глубине парка под сенью разноцветного клёна вдали от любопытных взглядов мы безудержно хохотали. Мальчишки наперебой рассказывали анекдоты. Я удивлялась, как много их вмещалось в их головах. Чувство юмора присущее молодости задорно искрилось в глазах друзей.
  Тёплый день, нечаянно вернувшийся в холодную осень, пропитанный юным счастьем темнел и хмурился. Тучи обложили небо. Последний солнечный луч, пробежав по макушкам деревьев, спрятался в небольшую расщелину меж облаков. Моросящий дождь выдворил нас с лавочек и разогнал по домам. Пиршество окончилось, оставив в памяти след озорства.
  Спрятавшись под зонтом, мы неторопливо шагали, болтая о пустяках, о мировых новостях, о космосе, обо всем, что взбрело в голову. Адам оказался начитанным и неутомимым рассказчиком. Я прониклась его обаянием и оценила интеллект. Во мне с геометрической прогрессией росла симпатия к этому студенту. Мы не спешили распрощаться.
  Не замечая промозглой погоды, мы стояли у подъезда до глубокой темноты. В полумраке мир вокруг нас исчез, остались только глаза и слова. Крепкая нить дружеского начала опутала нас, мы были готовы исповедоваться хоть всю ночь. Мы нащупали точки соприкосновения, а друзья вменили нам в обязанность организовывать и дальше встречи гопкомпании, с чем мы прекрасно справлялись.
  После первой вылазки на природу последовали зимние развлечения в Рождество, Новый год и Масленицу на лыжных трассах. Мы с Адамом удачно координировали друзей по месту и времени. При встречах мы обменивались искромётными взглядами, рукопожатиями и чмоканьем. На студенческих вечеринках подолгу болтали о всякой чепухе, доверяли свои тайны, сплетничали о друзьях как старые подруги. Лёгкие и непринуждённые отношения основали надёжную дружбу. Свободные отношения добавили в отношения открытость и независимость. Разносторонность взглядов и весёлый нрав обоих создали надёжный альянс.
  Привычки мы накапливаем всю жизнь, от некоторых вредных не можем отказаться и вовсе. Адам стал моей худшей привычкой, это могло быть опасным для меня, но избавиться от него, значит обречь себя на страдания.
  Невинные встречи с Адамом переросли в настоящую любовь как раз в то время, когда сошёл снег и вернувшиеся с юга птицы селились в старые дома, а новоиспечённые пары подыскивали место для потомства. В природе все закономерно. Пришла весна - пора спариваться. Природа просыпается от долгой спячки, и наша тоже любовь забурлила как горный ручей.
  
  Историю первого поцелуя с Адамом я помнила. Моё сердце учащенно забилось, словно я вернулась в прошлое. Студенческая, казавшаяся вечной любовь, соединила наши одинокие сердца, подарив мгновения безумного счастья.
  ...После пар мы брели вдоль проспекта, глупо молчали, вглядываясь в седьмое небо с мелкой рябью облаков. Паранджа из нежной зелени молодых листьев прикрывала архитектуру старинных домов. Весна полновесно шагала по городским улицам, буйно дышала теплом, оставляла шлейф аромата от лёгкого шелеста ольхи. Изумрудная река газонов сужалась, то расширялась, плавно обтекая изогнутые клумбы с бутонами тюльпанов. Наслаждаясь единением с природой, мы разглядывали мир, оживший от прикосновения весны.
  Перешагнув совершеннолетний рубеж, я верила, что впереди меня ждет долгая и прекрасная жизнь, а золотящееся сквозь мелкую рябь облаков солнце вселяло веру и надежду на любовь. Рёв машин стремительно мчавшихся по проспекту забивал наши голоса, мешал услаждаться щебетом птиц прилетевших из тёплых краёв. После серой зимы, блаженствуя под липким солнцем, мы утонули в аромате ванили, слизывая пломбир. Вкушая сладость подкравшихся чувств, мы, сцепив руки в крепкий замок, замирали от страха растерять зародившееся счастье. С каждым шагом пальцы все туже сплетались в дружеский узел для того, чтобы не разорвать хрупкую связь. Солнце жарким лучом, словно кремнем, высекло искру, которая, кочуя по венам, обожгла душу любовью. От высоко разрядного тока полыхнули сердца. Мы горели пламенем любви, а мороженое таяло на горячих губах, которые увязали в приторно сладком молоке.
  Клятвенным обещаниям зажатым тисками молчания стало невмоготу вырваться на свободу. Сила влечения, сравни торнадо, побороло многозначительные слова безмолвием, установив телепатический контакт. Из-за бушующей страсти золотое молчание было красноречивее слов.
  В тот день я узнала, что молчание стало главным ингредиентом в наших отношениях. Включив его в семейный рацион, мы часто упивались многозначительной тишиной, особенно за ужином. Молчание было равновесием для счастья, примиряло в разгар споров. Истинные чувства дозревали в тишине, приобретая неповторимое послевкусие. Интуиция подсказывала, когда нужно промолчать, ведь слова убивали, травмировали бесценные чувства.
  Молчание стало нашей традицией. Немые передышки были для нас тем глотком воздуха, дающим астматику выжить при приступе. В безмятежные минуты мы обдумывали высказанные претензии, искали компромисс для примирения. Время определило точный период затишья. Мы знали, наверняка, когда можно выплеснуть наболевшие мысли без утрат. Наш саморегулирующийся семейный организм выжил в мире раздоров, справился с проблемами, потому что мы были созданы друг для друга. В этом крылась тайна наших красивых отношений.
  
  Длительное молчание прервал Адам, я еле услышала сквозь шумевший поток машин его тихий голос:
  - Рай! - он дёргал меня за руку, повторяя имя, пока я не очнулась от мыслей.
  Внезапно, установилась относительная тишина, и голос Адама выделился на фоне затишья. Он неловко оглянулся по сторонам. Затем тихо шепнул на ухо:
  - Хорошо когда ты рядом, - и сладко улыбнулся. - Давай следующий день проведём вместе. Сходим в театр на комедию.
  Мой отсутствующий вид удивил его и он, схватив меня за оба плеча, потряс, возвращая из мира мечтаний. Очнувшись от грёз, я вернулась и взглянула в его добрые глаза, чтобы осмыслить сказанное им.
  - А?..
  - О чем ты думаешь? В тех облаках летаешь? - он ткнул пальцем в небо, в котором от солнечных лучей светились облака и засмеялся.
  Я задумчиво произнесла:
  - Ра-а-й?.. Ты о чем? Ты спросил меня про рай? - наконец выйдя из оцепенения захвативших меня чувств, я хохотнула собственной бестолковости. - Ты меня звал! А я думала, что ты спросил про рай, - лукаво улыбаясь в его карие глаза, я прижалась к плечу. - Да, я - Рай! И тебе в этом раю самое место! Слушай, а ведь это классно! Никогда в жизни я не задумывалась над своим именем и его смысловым значением. Вот послушай, что я тебе расскажу, это интересно... - получив его молчаливое согласие, я говорила и говорила. - Рай, он в наших душах. Когда мы рядом, то ощущаем подобие рая. А ты знаешь, что такое рай? Все говорят про рай, но мало кто может описать, как он выглядит, - и я рассказала Адаму все, что слышала от бабушки. - Рай в религиях считается центром мироздания, в нем душе хорошо, она там счастлива, как мы на земле. А ты счастлив?
  - Я?.. О, да! - Адам воздел руки к небесам.
  - Так вот! Рай - это место вечного блаженства для праведников, попадающих в него после смерти тела. В раю за высокими коваными вратами охраняемыми херувимами с огненными мечами проживали Адам и Ева до грехопадения. Они наслаждались растущими там дивными древами, благоуханием цветов, чудным пением птиц и невиданными зверушками. Вкусившие запретный плод подаренный змеем, они подверглись греху и утеряли возможность вечно жить в совершенной природе. А ты стал бы вкушать запретный плод?
  - Естественно! Но только с тобой, - он щёлкнул пальцем по моему носу.
  - Вот Бог и изгнал их из рая за любознательность. Их потомки, утратив доступ к Древу Жизни, старились, страдали и умирали. Врата рая открыты только для душ людей, которые верят в Бога и за время земной жизни совершают благие деяния, - я пригрозила ему пальцем.
  - А я, готов гореть в аду только за один поцелуй с тобой, - его глаза заискивающе смеялись.
  - Хм, какой ты, однако, беспечный, - а сама подумала: ' Почему бы и нет?'
  - Да! И главное, только за твой поцелуй, - он пальцем коснулся моих губ.
  Моё сердце отозвалось радостью, затрепетало от счастья, но я стойко продолжала рассказ:
  - Я подумаю. Может вдвоём гореть не страшно. Сказки о рае чудо как хороши и являют мечты человека в бренном теле. В представлении людей рай сказочно красив. В нем все сооружено из серебряных и золотых кирпичей пропитанных ароматом мускуса, а под ногами услана галька из жемчуга и яхонта. На входе в рай простирается лестница из мрамора из ста ступеней, между которыми расстояние в сто лет. Деревья со стволами из золота украшают берега четырех рек наполненных водой, молоком, вином и мёдом. Обитатели рая пьют по вечерам райское вино, молоком кормят младенцев, омываются чистой водой и наслаждаются мёдом.
  - Я готов упиваться тобой как вином и мёдом, - Адам обхватил руками мою талию и прижал к себе.
  Мне нравилось его настроение. Это были новые отношения, неведомые чувства.
  - А если ты будешь праведником, то тебя оденут в золотую парчу, возлежать ты будешь на атласном ложе с подушками из зелёного шелка окружённом коврами в шатре из яхонта и жемчуга, - я намекала ему на послушание.
  - Я готов хоть сейчас. Слушаюсь и повинуюсь мой Рай, - он сложил ладони и сделал глубокий поклон.
  - Прислуживать тебе станут юноши в изумрудных одеяниях с серебряными украшениями, а ублажать придут черноокие гурии несравненной красоты с прекрасными волосами.
  - О! Нет! А можно гурии будут близнецами и белокурые, как ты? - он погладил мои волосы. - Заманчиво! Ясно одно, что Бог приготовил для праведных служителей то, что не видело ни одно око, не слышало ни одно ухо и не чувствовало ни одно сердце. Не зря все стремятся попасть в рай и познать жизнь в нем.
  Адам, выслушав рассказ, окинул меня сверлящим взглядом и игриво подмигнул:
  - Надо же! Я не подозревал, что в тебе скрыт талант сказочницы. Я чувствую, что благодаря тебе, я в раю и достался он мне вместе с тобой.
  - Даже так? А я, наверное, с тобой попала в ад.
  - Это почему же? Тебе со мной плохо? - он крепко сжал мою руку.
  - Так ты же Адам - первый человек сотворённый Богом! Я могу совратить тебя яблоком, - я залезла в сумку и достала красное яблочко. Адам схватил мою руку, дотянулся к греховному фрукту и откусил почти половину.
  - Ты ввела меня в грех. Прогневив Бога, мы попадём в ад, где ждут грешников и не будет нам снисхождения.
  - А я подумаю, вкусить ли мне запретный плод. Веди себя хорошо и тогда попадёшь в мой рай. Так что тебе выбирать.
  Адам клятвенно поднял левую руку, а правую приложил к сердцу:
  - Даю тебе обещание на всю жизнь. Я буду вести себя хорошо!
  Мы рассмеялись от наших умозаключений о грехопадении людей. А я с вдохновением прочла стихи Омара Хайяма,
  
  'Ад и рай - в небесах', - утверждают ханжи.
  Я, в себя заглянув, убедился во лжи:
  Ад и рай - не круги во дворе мироздания,
  Ад и рай - это две половины души!!!
  Каждый молится Богу на собственный лад.
  Всем нам хочется в рай, и не хочется в ад.
  Лишь мудрец, постигающий замысел Божий,
  Адских мук не страшится и раю не рад.
  
  Адам упросил прочесть ещё раз.
  - Ад! - прокричала я сквозь шум машин. В душе поселились соловьи, лицо пылало от осенивших меня мыслей. - Я наконец вычислила формулу нашего счастья. Ты мой ад! - Адам откровенно любовался моим настроением, юностью и азартом. - Я ее нашла! - от смеха у меня дрожал живот.
  - Что нашла? - Адам по-доброму злился на мою беспечность.
  - Формулу, - прокричала я.
  - Какую формулу?
  - Формулу нашей любви. Ну, раз я - Рай, то ты - Ад! Это же так просто.
  Неожиданное открытие распахнуло моё сердце, и я вручила заветный ключик от него Адаму.
  - Похоже, что ты сегодня белены объелась. Или это солнце весеннее тебе в голову напекло. Сказочница моя! Давай пригласим друзей на сеанс фантастики.
  Он притянул меня за запястье, но я вырвалась и, раскинув руки как птица, закружилась на пятке, дразнясь как маленькая:
  - А-а-д! Ад! Какой белены? Я мороженого объелась! И от счастья голова кругом.
  - Иди ко мне, сумасшедшая!
  Он поддержал меня, чтобы я не упала, нежно прижал и первый раз поцеловал у всех на виду. Я смутилась, но не отстранилась, и насладилась сладким поцелуем. Он меня не отпускал. Влечение убило стыд и, упиваясь затяжным ванильным поцелуем, мы ставили под сомнение нашу дружбу. Отгородившись от мира объятиями, мы забыли об окружающих, которые завистливо оборачивались.
  Первый пылкий поцелуй под лучами искристого солнца был горячий словно ад и нежный будто рай. А в руках медленно таяло мороженое, которое рисовало растёкшимися каплями на чёрном асфальте сердечный символ. От поцелуя звонко стучало сердце. Замирая, оно откликалось на ритм сердца любимого, старалось биться в унисон. Было упоительно сладко, нестерпимо вкусно и радостно. Любовь соединила нас, и жизнь заиграла радужными красками.
  Я оторвалась от горячих губ Адама и прошептала:
  - Я стану для тебя раем, если ты захочешь.
  Долгий поцелуй сбил дыхание, от желания обладать любимым кружилась голова.
  - Конечно же, я этого хочу! Сильно хочу! Уже давно! - шептал он на ухо.
  Я - Рай, он - Ад! Антиподы как плюс и минус притягиваются, соединяясь в единое целое, как Ян и Инь.
  Машины, замедляя ход, сигналили, а на асфальте красовалось сладкое сердце.
  
  Зачем мы разрушили счастье?.. В голове кружились навязчивые мысли: 'Когда жизнь пошла не так? В чем ошибка? Как нас угораздило испортить отношения? Чтобы осмыслить случившееся нужно время, а его, кажется, у меня вагон и малая тележка.
  Будущее не понятно, настоящее сложно, а вот с прошлым вроде бы порядок. Попробую заменить мечты конструктивными решениями. Распознать верный путь к спасению, пока мне не под силу, особенно в нынешнем состоянии. Меня избрал злой рок, но лезть в его тугую петлю я не спешила.
  Хм... Мне кажется или он преследует людей по собственным, только ему ведомым критериям?..
  Линия жизни часто чертит мёртвые петли, затягивая плотный узел на шее избранного, не давая выбраться из нее живым. Одни, вырвавшись из смертельной хватки злого рока, остаются девственными душой, сохраняют сердечность и доброту, дарят счастье близким людям. Другие же сдаются и несут тяжкий крест, они безвестно пропадают на дне жизни, превращаются в живых мертвецов, утрачивают человеческие чувства.
  Удивительно, как разнообразна судьба людей встретившихся на моем пути. Её витиеватые повороты изумляли разнообразием. Взрослая жизнь оказалась сложнее детских представлений о ней. Многих поглотила мрачная пучина действительности. Теперь и в мою жизнь ворвался злой рок, испытывая меня на прочность.
  Возможно, я уже была в жизни везунчиком. Я преуспела в карьере. Но удача не гарантирует вечного счастья. Новые испытания, возможно, превратят меня в прах.
  Мне знаком один застенчивый и нудный очкарик, который достиг невероятных высот тяжким трудом. Теперь он уверенно шагает по жизни. Буду ориентироваться на него. Мне страшно попасть в категорию изгоев, и превратиться в несчастного и потерянного человека. Буду бороться за счастье, и выстою в войне с судьбой.
  Я неосознанно верила, что нахожусь на пути к победе.
  Внезапно меня накрыла волна одиночества, я ощутила невероятную слабость, полное бессилие. Это было смертельно опасное состояние, но при других обстоятельствах оно казалось томительно сладким.
  
  Глава III
  
  Одиночество
  
  Уже четверть года каждое мое пробуждение начиналось с воспоминаний проклятого дня, когда ушёл Адам. Его поступок остался для меня тайной, которую я не разгадала. Его решение прозвучало, словно гром среди ясного неба. Я тщетно разыскивала его по друзьям и знакомым, родственникам и их дачам.
  Дальнейшие события молниеносно развивались, видоизменяя мою жизнь. Я на ходу меняла правила игры, которые предлагала судьба.
  Удар, нанесённый Адамом по моему самолюбию, оказался значительным. Я сама открыла себе дорогу в ад, когда душа от потрясений попала в разверзшуюся чёрную бездну. Оказалось, я падала давно, но только сейчас это поняла.
  Времени на домашние дела катастрофически не хватало, а Адам, мне казалось, был терпим и уже привык выполнять их за двоих. Однажды мы даже поссорились на этой почве, но вопрос о моей занятости работой, так и остался открытым. Единственное, что устраивало Адама, это проживание детей на свежем воздухе под присмотром тёщи.
  Я жертвовала личным временем ради материального благополучия, продолжала допоздна работать, а он все чаще молчал. Я не замечала, что отодвинула семейные радости на задворки жизни и теперь оправданно наблюдала, как рушилось моё счастье. Так мне и надо!
  Мои заработанные деньги стали воздухом, которым некогда был для меня Адам. Если бы я анализировала то, что сотворила, то избежала бы беды.
  
  Мысленно я возвращалась к тому переломному дню, как будто бы в нем крылось спасение и тайна расставания. В который раз я прокручивала картину ссоры при последней встрече с Адамом.
  ...К обеду стало ясно, что, из-за наметившегося собрания, рано уйти с работы домой не удастся. Спешить было некуда, я так считала, а зря.
  Дети отдыхали на даче, а раз так, то и забот поубавилось. Наверное, опустевший без меня и детей дом действовал на Адама будто красная тряпка матадора на быка. Непривычная тишина делала пребывание в нем необычайно скучным. Не выдержав трудностей семейной жизни, Адам решился на перемены.
  Вернувшись к полуночи, я обрела то, что заслужила. В роковую ночь муж изрядно напился. Непривычная тишина на пороге напугала меня, а увиденная картина изумила, потому что раньше такого не случалось. В кресле развалившись, сидел невменяемый Адам, он нервно вращал в бокале виски с остатками кубиков льда, слезы текли по его небритым щекам и, падая в стакан, разбавляли адскую смесь. Проспиртованный взгляд упёрся в дно, словно там утонула его прежняя жизнь. Он выискивал в бокале утраченную любовь, но хлебал лишь горькое счастье.
  Впервые я застала мужа разбитым и удручённым грустными мыслями. Его растерзанный вид указывал на глубокое горе. Мое сердце затрепетало от того, что свершилось непоправимое. С трудом сосредоточив взгляд на мне, Адам заплетающимся языком тихо вынес решение. Спокойный и сдержанный тон охладил моё волнение, но когда до меня дошёл смысл вынесенного им вердикта, я не верила ушам, списав сказанное на пьяные бредни.
  - Я не желаю жить в одиночестве. Проводить скучные вечера без тебя. Не хочу жить в окружении мебели, которая угнетает меня. Я ухожу. Подумай, что тебе нужнее, я или весь этот хлам, которым ты заполонили дом.
  И все. Больше ни слова, ни полслова. Взял собранную сумку и, не простившись, ушёл. А я стояла посреди комнаты и не верила в случившееся. Мне казалось, что это всего лишь пьяная шутка и болтовня. Но я горько ошиблась. Слепая и глухая к чувствам мужа, я не замечала перемен в отношениях.
  Ночь оказалась долгой, уснуть не удавалось и я, ворочаясь с боку на бок, перебирала сказанные им слова. С этого дня жизнь круто изменилась. Время шло. Нет, оно не шло - тянулось, ползло, замедлялось, заплеталось в мыслях, замерло и окончательно застыло на том несчастном дне. Теперь каждое утро я просыпалась разбитая бессонницей и искала ответ.
  Где находился Адам, я не знала. Я ждала его звонка на следующий день. На третий я заскучала, а через неделю выла волком от одиночества. Через месяц я уже не ощущала боли ни душевной, ни физической. Я умирала по нему, а он не вернулся. Мне казалось, что я буду ждать его преданно, как собака умершего хозяина, пока сама не умру от горя. Весь тягостный месяц я не жила, а существовала, хотя и были слабые попытки изменить отношение к жизни. Никто не помог. В голову лезли больные мысли.
  Одиночество медленно убивало. Жизнь превратилась в безликое существование. Новый взгляд на бытие обличил, как сильно я скучаю по Адаму, ведь занятая работой я не осознавала, как безумно привязана к мужу, и сейчас чувствовала разницу.
  Навещая в выходные девчонок, я любовалась Катюшей. Её лицо не давало забыть черты мужа. Я не говорила о ссоре маме и детям, чтобы не травмировать их плохой новостью, пока окончательно не прояснится наше будущее.
  Ещё вчера у меня был видимый успех, отличная семья, оплачиваемая работа, но в одночасье жизнь рухнула. Неудачи преследовали меня одна за другой. Жизнь превратилась в кошмар.
  
  Мысли, как заезженная пластинка, возвращались к одному и тому же вопросу: когда же я совершила ошибку? Ведь теперь мы с Адамом отдалились друг от друга в прямом и переносном смысле этого слова. Кто из нас не распознал момент, когда жизнь дала трещину?
  Похоже это моя вина. Надев на себя розовые очки, я не замечала мучений родного и близкого, а главное любимого человека. Сдавалось, что Адам был послан мне Богом, и наши судьбы соединены воедино до конца земной жизни и даже навечно.
  От долгих часов одиночества мои мысли беспорядочно крутились на одном месте, словно зарождающийся смерч. Я возвращалась в прошлое, читая заново, словно любимые книги, мои воспоминания, отыскивая в них новый смысл. Каждая мелочь и деталь, всплывшие на поверхность, вещали о любви к мужу, и как ни странно искренние эмоции живы во мне и сейчас. Я искала совершенную где-то в начале жизни ошибку, решала задачу с неизвестным, чтобы исправить неверный результат. Возвратить счастье мы могли только вдвоём, разрешив трудные проблемы. А раз Адама рядом не было, задача оставалась не решённой, а результат ошибочным.
  Мысли о прошлом вернули меня к моменту первой разлуки. Но расставание расставанию рознь.
  Тогда это было недолгая разлука двух тоскующих сердец на время летних каникул. Была огромная пропасть между чувствами овладевшими мною тогда и сейчас. Казалось, что в той разлуке крылась суть нынешней, и мне казалось, что если вспомнить те юные чувства, когда зародилась любовь, то обязательно жизнь повернётся вспять.
  ...Первый поцелуй возвестил о начале нашей любви, стал предлогом дальнейших рандеву, заменил дружбу любовью. Силу влечения не измерить поцелуями. Притяжение и обжигающее желание в корне изменили суть наших встреч, превратив свидания в долгие часы объятий.
  Сердцу открылась любовь, мы увязли в неодолимой страсти. Если мужчина твоя судьба, то не имеют значения выдуманные условности и флирт.
  Кокетство - одно из важнейших женских орудий для завлечения в сети мужчин улетучилось из меня навсегда. Я подсознательно чувствовала, что мы избраны судьбой для испытания любовью, и нам надо выдержать экзамен с человеческим достоинством.
  Между нами вспыхнула Та, главная в жизни любовь с продолжением рода человеческого, которую ждёт каждый, а, не дождавшись, отчаивается. О любви мечтают миллионы, про неё сочиняют стихи, ей посвящают поэмы, о ней пишут прозу, снимают фильмы и танцуют в балете.
  Каникулы - это время восстановления сил после напряжённого года учёбы, сдачи зачетов и экзаменов, время осмысления пройденного этапа жизни, выводов и мечтаний о будущем. Летние каникулы стали для нас испытанием верности. Какие же они были долгие для влюблённых сердец.
  Время и расстояние, как лакмусовая бумага, проверили чувства на прочность. Адам заменил мне воздух и воду, без которых жизнь априори невозможна, а учитывая юношеский максимализм нестерпима вдвойне. Дни каникул плелись словно черепаха. Сложно было скоротать время до возвращения в епархию университета, заполнить образовавшуюся пустоту, скрасить свое одиночество.
  Я вспомнила то леденящее чувство скуки по вечерам, которое сродни голоду, с той лишь разницей, что голодный знает, что хочет есть. Тоска пиявкой впивалась в сердце, меня гложило безразличие к разгульной молодости, одиночество бесцеремонно поселилось в осиротевшей душе, захватив в плен юношеское веселье. Любовь сопротивлялась грусти, которой в душе было раздолье. Суровое уныние разъедало сердце. Адам был миражем, недосягаемым источником живительной влаги в пустыне. Я была готова броситься к его ногам, чтобы он обласкал мое истерзанное скукой тело, лишь бы испить счастья, забыться в радости и насытиться любовью. Время, будто дрянной доктор, не спешил прийти на помощь. Тем летом Адам был для меня ледяной вершиной, которой я любовалась издалека, осознавая, что жажду не утолить на расстоянии.
  Одиночество причиняло боль, осуждало беззаботное веселье, поощряло плаксивость, опустошало душу, изгнав радужные чувства. Закованная в наручники тоски, плоть не насыщалась мечтой. Одиночество, будто злой охранник, лишило меня всех радостей жизни. Привязанность к любимому оказалась крепче родственных уз. Я всячески оберегала связующую нас любовную нить.
  Считая дни разлуки, я писала письма и по сто раз читала послания любимого, отыскивая в строках тайный подтекст. Я не заводила знакомств, никто не мог занять место Адама в моем безумном сердце. Верность и преданность овладели мной без остатка. Вырастив на собственных грядках любовь, я превратила ее в цветущий куст хризантем.
  Наукой доказано, что любовь - это болезнь. Я была неизлечимо больна и вопреки одиночеству продолжала любить.
  Календарь методично отсчитывал дни начала учебного года: пять ...четыре ...три ...два ...один, сокращая жизнь одиночеству. Оставшиеся часы таяли, умещаясь в минуты и в секунды.
  Стук в дверь комнаты отозвался в сердце.
  В открытой двери материализовался безупречный силуэт и для меня мгновение остановилось. Через сотню лет я бы узнала этот любимый образ. Отдохнувший и загорелый, возмужавший и окрепший на пороге явился Адам. Его взгляд пронзил моё сердце. Наши глаза встретились и от счастья налились слезами, улыбки взывали к единению. Радость охватила измученные расставание сердца, закружила головы. Невесомость завладела телами и, взлетев, мы через долю секунды оказались в опасной близости.
  Молчание, ставшее фишкой в наших отношениях, тянулось вечность. Боясь дыханием нарушить тишину, мы насыщались любовью. От жаркого желания соединиться, мы заиндевели в объятиях, словно ледяное изваяние, пока таял лед в наших сердцах от продолжительного холода разлуки. Не в силах оторвать взгляд от Адама я обласкала каждый дюйм его тела.
  Время стиралось в пространстве, мгновения казались вечностью длившейся бесконечно. Адам жадно скользил глазами по моему озябшему без любви телу, шифоновому платью, загорелым бронзовым ногам в туфлях на каблучке. Он нежно убрал с лица выцветшие от солнца белые пряди волос, задержал взгляд на глубоком вырезе платья, все больше разжигая во мне страсть. Я с придыханием наблюдала за каждым его движением, наслаждаясь крепким телом. Как в немом кино, он цеплялся взглядом за каждую клеточку моего тела.
  Адам нежно погладил мою щеку, и я ощутила каждую линию на его пальцах. Он стёр мою слезу, щекотно целовал пряди, ощупывая каждый волосок. Его ласки сравнимые с дуновением ветра, заставили соски затвердеть и предательски проступить на платье. Сердце застучало, а душа замерла. Его пальцы скользили по моей спине, он крепко сжал талию в своих мускулистых руках, немного приподнял меня и, бережно удерживая на весу, придвинул ближе и снова поставил на пол, словно хрупкую вазу, боясь уронить. Опустившись на колени, он поцеловал живот. Я запустила руки в его волосы и, прижав голову, плакала от счастья. Между нами стёрлись расстояния. Набирая обороты, время рвануло вперед, достигло цели, чтобы мы слились воедино, и ощутили близость каждой молекулой.
  Горло пересохло. От поцелуев меня бросило в жар, волна горячих приливов окатила тело, и я загорелась будто факел. Грудным стоном взорвалась сумасшедшая страсть. Раскрепостившись от пылких объятий Адама, я словно пластилин таяла в искусных руках мастера.
  Я жаждала избавиться от платья, ненавистной детали разделяющей нас, хотела, чтобы оно мгновенно растворилось и исчезло, как облако в жаркий день. И он его тут же снял. Задыхаясь от вожделения, я пылала словно костер, безжалостно облитый маслом. Мир уплывал из-под ног от разлившегося по телу сладкой истомой блаженства.
  Долгожданное слияние длилось вечность. В минуту счастья, слова теряясь в мыслях, струились сквозь кожу, каждой клеткой объясняясь в любви. Красноречивость меркла пред яркостью чувств, слова уступали место многозначительному молчанию.
  
  Вспоминая пылкие поцелуи, бурные объятия, тактильные ощущения, полёт души, я чётко осознала, что чувства неподвластны течению времени. Они, как и прежде, сильны.
  Складывая мозаику своей жизни, я соединяла пазлы, мечтая вернуть картину ослепительного счастья.
  Теперь между нами пропасть. Вопрос кто виноват, превратился в нерешенную задачу. Судьба заставила нас играть сотворённую ею пьесу. Возможно, что наша разлука лишь происки нечистой силы.
  Размышлять о забытом счастье, было пустым делом. Я знала, что решение есть, но его нужно найти. Разные планы посещали мою голову: пустить все на самотёк; развестись и жить дальше; договориться о примирении.
  Вариантов много, а выбрать нужно один, как в сказке.
  
  Налево пойдёшь - коня потеряешь,
  Направо пойдёшь - жизнь потеряешь,
  Прямо пойдёшь - жив будешь, да себя позабудешь.
  
  Да и в сказке выбор невелик. Куда не пойди, все плохо.
  А может начать жизнь с чистого листа? А как же дети? Они то, почему должны страдать? Когда ничего не чувствуешь кроме отчаяния - это и есть ад.
  Притупившиеся со временем чувства вдруг проснулись, застучали в висках, окатили теплом холодное сердце, согрели душу. Я все ещё люблю мужа! Сердце покоробила мысль: любит ли меня Адам?
  Я снова осознала, что в погоне за материальными благами, растеряла свои чувства. Было поздно попрекать себя за неверный выбор.
  Снова перед глазами укоризненно мелькнул тот день, когда я, целуя мужа, холодно коснулась его щеки. Меня окатило чувства вины за жадный поцелуй. Разве мы достойны безликих отношений? Черт бы побрал зависимость от работы!
  Память отчётливо прослеживала хронологию семейной жизни. Адам все же был предначертан мне судьбой. Он и есть моя половинка. Я же была его раем. Нам нравилась игра в Рай и Ад. Мы ни дня не жили без поцелуев. Наш яркий и необузданный секс умер. Кто украл наше неповторимое и долгое счастье?
  А вот припомнились: охапка белых роз от Адама за рождение Катюши; шикарная безразмерная коробка конфет и ящик шампанского за рождение Дашки; торжественное вручение ключа от новой квартиры; машина в подарочном банте. В голове рисовались безоблачные мгновения, и слезы отчаяния проложили путь к губам, чтобы ощутить всю горечь утраты.
  Адам был слишком хорош для меня. Он заряжал позитивом окружающих. Безудержный и неугомонный, он всегда был в центре внимания. Шебутной парень умело разыгрывал друзей, без устали трудился, полный сил и энергии находил время для семьи. С изобретательным Адамом я не скучала. Секс привносил в семейные отношения новизну чувств, он был составляющей счастливого брака.
  Жизнь с ним была праздником. Адам взял за правило выезжать с семьей на отдых; в выходные готовить ароматный шашлык на родительской даче; нырять в ледяную прорубь после парилки; посещать с друзьями ближайший бар; отмечать знаменательные даты в ресторане; участвовать в воскресном шопинге. Время на общение с семьей он не жалел.
  Жизнь изменила моя работа, превратив семейные отношения в рутину. Краски серого цвета, внедряясь в живописную картину жизни, превратили красочное полотно талантливого художника в унылое безрадостное зрелище. Вмешались необъяснимые тёмные силы, разрушили целостность идеи и испортили пейзаж грязными разводами.
  В день расставания я увидела другого человека, глубоко несчастного. Мой эгоизм помешал Адаму осуществить его мечты. Любовь превратилась в сексуальную рутину, консерватизм свёл её к механической привычке.
  Я сокрушалась, что не уберегла яркие краски нашей любви. Неужели это печальный конец? Ведь Адам моя жизнь! Как без него жить? Где черпать силы, чтобы подняться с колен? Как вернуть то прекрасное, что было и ушло? Может быть, он разлюбил меня, а я не почувствовала?
  
  Потеряв нить нашей привязанности, я помню, как искала концы, чтобы связать их крепким морским узлом.
  Материальные блага ослепили мое эго, заменили мне ласки Адама, и я не увидела опасности на пути к женскому счастью.
  - Господи! Помоги! Дай время и силы, чтобы начать жить заново! - крик о помощи не был услышан, он, как и прежде, застрял на пути к свободе.
  ...Начался отсчет моей жизни 'После'.
  Я сломалась, не пройдя испытание на прочность. Теперь я боялась оступиться вновь.
  Сколько бы я не плакала, мне не вернуть Адама. Мною овладело одиночество, но совсем иного плана, оно и состарило мою душу. Мысли в поиске выхода скакали, словно безумный неуправляемый табун.
  По совету Луизы Хэй я хотела создать собственную аффирмацию для осуществления мечты, но сформировать ту, которая бы воплотилась в жизнь, я не смогла.
  Надо было срочно избавиться от мусора в голове, освободить ее от неплодотворных и навязчивых идей, обличить мысли в слова и повторять их словно молитву. Мысль тем и хороша, что ее можно изменить в любое удобное мгновение.
  Внушив себе мысль о достойном будущем, я могла бы избавиться от тягостных дум. Но не было той созидательной идеи, которая будто луч света озарила бы тёмное царство обители мыслей. Конструктивных аффирмаций у меня не было, а заимствовать чужие я не хотела.
  
  От удушающих мыслей отвлекали воспоминания.
  Когда же я научилась скучать? Впервые, я тосковала по маме. Я даже помню когда. Перебирая ворох накопившихся историй, я скрупулёзно цеплялась за каждую. Мысли унесли меня в детство, где я чувствовала тепло родительского очага, согревающего от душевного холода.
  ...Мне было три года, но эти моменты врезались в память. Каждое утро мама уходя на работу, отводила меня в детский сад, который находился через дорогу напротив дома. Сад как сад, без особенностей. Общая комната для игр и спальня, гардеробная в виде индивидуальных шкафчиков и столовая, туалет с горшками и деревянные горки во дворе, беседки для игр и качели, песочницы и многоуровневые лесенки. Двор утопал в зелени высоких деревьев, разбросанные клумбы с яркими бархатцами и петуньями придавали ему нарядности. В общем-то, довольно милое и уютное местечко.
  Ежедневное пребывание в саду мне до смерти надоело. Я частенько устраивала маме истерики со сбрасыванием ботинок на улице, а мама злилась и тащила меня, пышечку, отрывая руки, а я рыдала от бессилия изменить свою маленькую жизнь и обрести свободу от воспитания чужими тетями. Но чаще всего я специально демонстрировала родителям равнодушие к детсаду, потому что никто не собирался оставлять меня дома одну. Мама объясняла, а мне трудно было понять, почему меня бросают в чужеродной среде.
  - Я не могу взять тебя с собой на работу, - говорила мама. - Там опасно и не пускают маленьких детей.
  Каждый раз я с нетерпением дожидалась родителей, чтобы бежать сломя голову домой. Как кошка я скучала по дому. К концу садовского дня несовершенный внутренний детский мир лишался ярких красок, и скучающий взгляд в окно превращал жизнь в черно-белое ожидание. Тоска по маме железными когтями царапала нежное сердце. Щемящее чувство внедрялось в ребячье существо, когда все дети уже разошлись по домам, а я оставалась в детском саду одна. Страх остаться без родителей был встроен с рождения в мои гены.
  Одиночество - неотъемлемая часть жизни. Уже в детстве я понимала, как плохо быть одной. Оставленная родителями на чужие руки нянек, я ощущала себя брошенной. Эти чувства были для меня сродни предательству, они тяжистыми мазками легли на холст невинного сердца.
  Действительность такова, что вечно работающие мамы не в силах изменить устои общества и бороться с ними. Бывало, что отец уносил меня из детсада спящую, а утром просыпаясь в своей кровати, я все равно чувствовала ужас, что останусь в саду навсегда. Каждый раз я ждала у окна родной силуэт и, волнуясь, грызла ногти. Как же я искренне радовалась, завидев вдали маму. Раскинув руки для объятий, я неслась по коридору, словно ураган, и кричала:
  - Ура!
  Услышав звонкий голос мамы, я прижималась к ее тёплому лицу, вкушая медовый аромат родной плоти. Материнская любовь пахла молоком и хлебом, ванилью и корицей, добром и лаской, заботой и чем-то неуловимо сладким для души. Обняв маму, я её крепко держала за шею, чтобы она не бросила меня. Мама улыбалась, целовала мою макушку и щеки, гладила по волосам. Затем мама подхватывала меня, поднимала высоко над головой и приговаривала:
  - Котёнок мой. Расти в-о-т такая большая. Я скучала по тебе моя растрёпа, - она ставила меня на пол и, поправляя косички, жаловалась: - Никто тебя не причешет так аккуратно, как я. Скорее бы ты выросла.
  И я готова была немедля расти.
  Минуты, проведённые с мамой, въелись в память. Нашу равнозначную любовь было не изжить. Особенно помнились те чудные минуты, когда мама, схватив меня в охапку, кружила, а я хохотала до колик в животе и захлёбывалась счастьем. А мама все кружила и кружила до тех пор, когда я уже шаталась и падала от головокружения.
  Если в детский сад приходил меня забирать домой папа, все было иначе. Мальчишки замирали при виде его форменной шинели, рассматривая погоны со звёздами, с опаской трогали золотые пуговицы на мундире. Они с завистью смотрели ему вслед и в его присутствии трепетали от восторга и уважения.
  В такие редкие минуты моей робкой душой обуревала гордость за отца, ведь он был примером для многих мальчишек.
  Любовь к родителям составляла детское счастье, осязаемая она подкреплялась дочерней привязанностью.
  
  Теперь я снова переживала желанные мгновения.
  Через много лет я осознала силу родительской любви. Тоска по отцу, которого не стало, разрывала мое сердце. Я никогда не увижу его лица, не расскажу ему о своих проблемах, не коснусь его мужественного плеча. Беспредельная грусть терзала мою душу.
  Тоска по Адаму была иной. Сердце хоть и сжимали тиски одиночества, но мысли бодро возвращали меня к любви.
  Листая страницы моей жизни, словно книгу, я была не в силах остановиться. Возможно, это были обычные воспоминания. А может быть, мне Свыше дали право прожить трансформированную жизнь, чтобы найти точный ответ, и сделать правильный выбор.
  Кто-то решал вопрос - жить мне или нет.
  
  Глава IV
  
  Птицы
  
  Время перетекло из ночи в день, заполнив пустоты души нескончаемым потоком грусти. Под конвоем воли я шла на работу, интерес к которой улетучился разом с уходом Адама. Рухнули мои представления о совершенстве семейного очага. Деньги, стоящие во главе угла теряли актуальность, желание пополнить карманы рассыпалось в прах. Азарту пришёл конец. Дурацкие вопросы коллег вызывали отвращение. Дочери, жаждущие маминого тепла, были благополучно оставлены на руки бабушки.
  Хорошо бы выплакаться кому-нибудь в жилетку. Но есть одно огромное НО! Чужие уши несут опасность распространения злословий, от которых не избавиться, как от заразы. Я не ждала жалости ни от кого. Проблемы я не навешиваю другим. Смело скажу, что горжусь этой приобретённой чертой характера. Я знаю по себе, как не хочется вникать в чужие горести, имея в избытке свои. Вечно плачущие люди наводят тоску и раздражают. Жизненными перипетиями я не делилась с подругами, хотела остаться для всех загадочной, энергичной, радостной, отзывчивой и улыбчивой женщиной. Именно такой я себя и сформировала.
  Я знаю пару знакомых дам, встреч с которыми я избегала только потому, что они вселяли тоску, выплёскивая на других свои неудачи, словно помои, и после беседы с ними я ощущала липкую грязь. С облегчением покидая их общество, я зареклась не уподобляться им. Моим девизом стала идея не надоедать проблемами, не лезть со своим уставом в чужой монастырь. Унизительно чувствовать на спине сочувствующие взгляды, узнавать о 'доброжелательных' слухах о моей несчастной доле. Жалкий образ неудачницы я давно отвергла. Закрываясь от мира, я сдерживала лавину обсуждений. Плохое непременно закончится. Если же вынести сор из избы, то душок от пересудов надолго застрянет в памяти людей.
  Тем не менее, депрессия вступила в свои права: 'Добро пожаловать!'
  Выходной я снова провела в одиночестве при полном отсутствии жизненных сил. Ночь в пробуждениях и мыслях разбила тело на осколки. Проснувшись ни свет ни заря, я долго мусолила в голове каламбур из волнующих снов. Сложить замысловатый пазл вялый мозг отказывался. Я беспомощно просидела четверть часа на краю кровати, неподвижно, словно деревянный болван. Дождь забарабанил о подоконник и я, наконец-то, решилась встать.
  Отодвинув штору из органзы, я взглянула сквозь начищенные до блеска стекла, по которым текли капли дождя, словно слезы по утраченному счастью. Природа бессознательно поддерживала унылое настроение, неистово обливаясь слезами по солнцу, скрывшемуся в непроглядных тучах.
  Безлюдный двор, глянцевые мокрые листья, ручьи струящиеся в ливневых шахтах, будто реки в половодье, кошки под навесом песочницы вылизывающие мокрую шерсть, машины с мечущимися дворниками, птицы уткнувшиеся клювами в перья, тоскливо ожидавшие полёта, окружающий мир наводил грусть. Глядя с сожалением на собаку с поджатым хвостом и слипшейся от дождя шерстью, бегающей с места на место в поиске сухого пристанища, я думала как плохо без хозяина, который не выгнал бы в ненастную погоду. Плаксивое утро убило во мне искру надежды на спасение от бессонной ночи.
  Мысль об Адаме заполнила каждую клетку сознания не оставив места для радости. Я жутко устала печалиться. Горечь от обиды выплеснувшаяся в кровь медленно отравляла жизнь. В довершение, дождь усиливающийся с каждой секундой полил как из ведра, и, грохоча об отлив, всколыхнул обиды в раненом сердце, и я разрыдалась, дав чувствам вырваться наружу.
  Я замерла, наблюдая, как металась промокшая до костей собака. Жалость к неустроенной жизни ещё больше растормошила чувства. Капли жёстко падали на металлический откос и он словно барабан принимал на себя удары судьбы. Сила звука изменялась от интенсивности дождя, музыкальный диапазон расширялся, создавая как в симфонии благозвучие тонов.
  Кап, кап-кап, кап. Следя за каплями, я слышала, как дождь методично отбивал чечётку, звучал как церемониальная религиозная музыка африканцев, основой которой был ритм. Отличаясь непредсказуемостью, закодированные сигналы усложнялись с каждой минутой. Оставляя суть музыки неизменной, они выражали через ритм эмоциональную составляющую природного художника и закономерность его идейного замысла.
  Ритмичная композиция завораживала, зомбировала мерным стуком как маятник часов. Тики-таки, тик-так. Симфония проникла в глубину сознания, приумножила пластичность и податливость моего рассудка, под гипнотическим влиянием перелива небесных нот душа умиротворилась, слившись воедино с музыкой дождя. Я немного успокоилась, негативные мысли покинули уставший разум. Стройный ритм будоражил воображение, овладевал подсознанием, пробуждал желание танцевать в бесконечном ритме.
  Нога, словно чужая, отстукивала ритм тук-тук. Сердце не упустило ни нотки, билось в унисон ливню, скопившаяся боль утихла от размеренной музыки. Горечь охлаждала кровь. Озябшая душа коченела от грусти. Съёжившись от внутреннего холода, я будто окаменела подобно раскалённой лаве пролившейся из недр на землю, убившей на своем пути все живое. Дождь оберегал затуманенный безумием мозг, гасил негативные эмоции. Природная музыка дарила телу новые чувства.
  Я жаждала подставить каплям лицо и одеревенелые руки, чтобы ощутить тепло дождя. То намеривалась заплакать минорно горько в момент захлестнувшего одиночества и оглушительно крикнуть, разрывая связки так, чтобы горлом хлынула кровь. Адреналин заставил сердце биться двести ударов в минуту, я ощущала, как моя артерия на шее раздулась и душила от ненависти к себе. Отчаяние крепко сжимало виски, тело страдало от боли раздирающей каждую клеточку. Хотелось избавиться от разрушающего одиночества, отхаркнуть его как чуждую слизь и облегчить душу.
  Раскинуть бы руки словно крылья и полететь к раскалённому солнцу, чтобы отогреть плоть и соединиться воедино с тоскующими сердцами, и навсегда вырваться из капкана изматывающего одиночества. Хочу, перемахнув тучи, улететь в открытый космос, утонуть в солнечном свете, ощутить счастье и задохнуться свободой. Затаив дыхание, я устремила взгляд в серую бездну безмолвия в безмятежную пустоту неба.
  Обогреваемая мечтой о солнце, я наблюдала, как горячее дыхание встретилось с холодным стеклом. Мгновенно запотев, оно скрыло серую картину небосвода. На образовавшемся тумане я вывела пальцем слово 'ску-ча-ю', повторяя вслед шёпотом: 'Ску-ча-ю'.
  Дождь выбивал дробь чечетку: 'Ску-ча-ю'.
  А я шептала:
  - Я так давно не видела тебя, что не помню лица, - и сердце заныло: 'Ску-ча-ю'.
  - Я знаю, что ты есть, далеко, но есть. А может, я не скучаю, откуда мне знать, что это скука, может это боль?
  Мысли скользили точно капли дождя по стеклу:
  - Я скучала по тебе не раз. Скучала, когда была студенткой на летних каникулах. Скучала, когда ты уезжал в командировку, и ждала твоего возвращения с замиранием сердца. Скучала на работе, и каждый раз спешила домой, словно на свидание. Но та скука не мешала мне жить, она была тёплая и радостная, томительная и печальная. Сладкое чувство ожидания не приносило тупой боли, не вызывало слёз.
  Ску-ча-ю вдруг исчезло со стекла, наверное, оно улетело к тебе, чтобы сообщить об этом.
  - Ску-ча-ю! - мысли вторили дождю. - Возвращайся, ну что тебе стоит. Я жду! Если тебя нет рядом, то вся жизнь теряет смысл! Разве так бывает? Оказывается, да.
  Я не раз представляла, как ты вернёшься. Как я брошусь к тебе на шею, уткну нос в плечо, вдохну родной запах, задохнусь от счастья, и вспомню неповторимый покой, исходящий от тебя.
  Какое грустное слово - скучаю. Я скучаю по тебе! Я скучаю без тебя! Я не могу жить без тебя! Я не могу дышать без тебя!
  Скучать без тебя - значит, что тебя нет рядом, если тебя нет - я одинока, вокруг пустота и холод, жизнь без тебя невыносима.
  Скучать по тебе - значит, мне нужно слышать твой голос, твёрдый и нежный одновременно, безудержный смех, искромётный юмор; видеть добродушную улыбку; чувствовать прикосновение губ, тепло твоих рук и любовь.
  Быть с тобой - значит, остановить мгновение счастья для нас; слышать сердца, стучащие в унисон; раствориться в уютном покое; ощущать безопасность.
  Не шелохнувшись, я стояла, словно остолбенела. Перед глазами промелькнула тень, от удара стекло задребезжало. Оглушительный грохот заполонил дом. Звук острым лезвием воткнулся в сердце. Я, содрогнувшись от ужаса, машинально сгруппировалась, сжалось в комок, зажмурилась и, опасаясь осколков, обхватила руками голову. Потеряв равновесие, я упала на пятую точку. Стекло выдержало удар, а в комнате восстановилась мёртвая тишина.
  Я прислушалась. За окном, как и прежде, лил дождь. Осмотрелась. Снаружи на отливе лежала синица, словно джентльмен в чёрном фраке с галстуком, в ярко-желтой рубашке. Птица напыжилась и, содрогаясь от мук, билась в конвульсиях о металл. Обманутая прозрачностью стекла птица умирала. Наблюдая картину смерти, я растерялась, когда жизнь окончательно ушла из небесного жителя. Вдруг там, где лежала синица, воспарило плотное облако, оно быстро разрослось в объёме, и я увидела полупрозрачное существо. От удивления волосы на голове зашевелились, а во рту пересохло. Я зажмурилась, чтобы узнать, не схожу ли я с ума.
  Открыв глаза, я обомлела. Облако, увеличиваясь до размеров окна, материализовалось в ангела, который расправил три пары крыльев неземной красоты. Кукольное лицо, обрамленное кудрями, заслонило кружевное оперение. Хрустальные туфельки на ногах сверкали из-под веера белоснежного платья. Он витал перед окном. Когда он приближался, мне хотелось рассмотреть мелкие детали, а когда удалялся, я чувствовала его всеобъемлющую заботу. Не веря собственным глазам, я стоически не отводила глаз. Над головой ангела вспыхнул неоновый нимб, он пригвоздил к себе мой взгляд. Яркие вспышки слепили, казалось, что они проникали в душу и заполняли пустоту.
  В тот день я впервые встретилась с Ангелом. Это был Он - мой Ангел.
  Я протянула руку, чтобы коснуться кудрей, но ослеплённая светом не успела дотронуться, он неожиданно испарился, как и появился. Руку обожгло холодом от стекла. Следом сгинула и синица, ровно её и не было. Угодив в капкан смерти, птица предупредила меня об опасности, наверное.
  Вернувшись в действительность, я вспомнила народную примету. Бьющаяся о стекло птица - к смерти. Досадное умозаключение окатило жаром. Поверие, что ангелы явившиеся человеку - вестники гнева Божия, касалось моей жизни. Не веря в происходящее, я открыла окно, желая убедиться, не разбилась ли небесная гостья.
  Перегнувшись через подоконник, я посмотрела вниз, но птицы там не было. Дождь залил мне лицо, окатив прохладой. Туман скрыл соседние дома, от земли повеяло сыростью. Окинув окрестность долгим взглядом, я вдохнула кисельный воздух, стёрла с лица капли дождя и с противоречивыми чувствами прикрыла окно. Я успокоилась, когда прошёл страх. Все суждения свелись к безответным вопросам.
  Когда льёт дождь, птицы летают? Или не летают? Откуда взялась птица? Или это не птица? Быть может это посланник Бога? Правда ли то, что я видела ангела или это плод больного воображения? Боже, что со мной? Спаси! Ангел - знамение высших сил? Как же понять, что он предвещал? Какие неприятности ждут меня?
  Хуже, чем сейчас, не бывает. Моя душа уже и так погибла от страданий. Устав от отчаянных вопросов, я насухо вытерла лицо от дождя. У зеркала я близко рассмотрела свое отражение, чтобы подметить все ли со мной в порядке, не заболела ли я. После странных видений, я сомневалась в собственной адекватности. Вглядываясь в зрачки, я не видела признака безумия.
  От горячего дыхания зеркало покрылось туманом. Сквозь него на меня глядела взрослая ухоженная женщина с глубоким мудрым взглядом. Опушенные чёрными густыми ресницами, синие глаза выделялись на бледном, потерявшем юный румянец, лице. Приподнятые домиком брови делали взгляд удивлённым и открытым, как будто в глазах застыл вопрос. Сквозь налёт времени ещё можно было различить юношеские черты. Казалось, что за эти годы я ничуть не изменилась и даже похорошела. Время неумолимо летело, отображая на лице историю моей жизни немногочисленными морщинками. Они, словно годовые кольца на пнях, отсчитывали прожитые годы, выдавая возраст.
  Бесшабашная юность оставила сеть мелких морщин у глаз, след былой весёлой жизни; между бровей означилась неглубокая линия, как признак усталости и обид; поперечная тонкая паутинка на лбу, являла миру знак разочарований и унижений. Рассматривая лицо, я желала увидеть сквозь кольца времени те мгновения, в которых была счастлива. Разбитая душевными муками, я всем существом нуждалась в старом счастье. Отразившаяся в глазах грусть, казалась неизлечимой. Я поняла, что разучилась улыбаться.
  Заглянув в измученную душу, я взмахом палочки, словно дирижёр собственного оркестра, заставила себя усмехнуться. Этот старый приём возрождения к жизни, как ни странно сработал. Фиксируя милый изгиб губ, я сменила печальное выражение на улыбку, чем заставила поднять себе настроение. Плоть насытилась радостью. У меня получилось! Где-то в глубине зажглась искра надежды на выздоровление. В глазах отразилось счастливое детство.
  Только дети способны радоваться жизни вопреки бедам, наивно удивляться небу, солнцу, цветам, ветру, птицам и испытывать счастье, прикасаясь к прекрасному миру.
  Что есть радость? Я не думала о радости. Она с рождения была во мне и вдруг исчезла. Стоило растерять её, чтобы понять значимость. Радость покинула меня! Вернись! Заклинаю! Господи! Молю тебя! Верни мне радость!
  Жизнь без Адама изменила мой лик. Рассмотрев себя в зеркале, я содрогнулась. Потухший взгляд превратил меня в старуху, губы выдавали горесть, хмурые брови обличали злость. Понурый вид не подходил по всем параметрам манкой блондинки.
  Трудно объяснить, что такое радость, но непреодолимое желание вернуть её, побудило меня к общению с позитивными людьми. Пора выбираться из чертова круга, из ада семейных распрей. Устрою релаксацию, пройдусь по парку, полюбуюсь уютным прудом, сделаю себе подарок, покуролесим с детишками на аттракционах, объедимся мороженным, глядишь жизнь и наладится. Подозреваю, что я все ещё способна испытывать радость, ведь её испытывают только живые. Значит, я жива!
  Много ль для радости надо?
  Однажды осенью гуляя по лесу невдалеке от маминой дачи, я наслаждалась природой, её разнообразие и уникальность доставляла мне радость.
  
  Яркие вспышки картин природы окутали душу тёплыми воспоминаниями.
  ...Стояла глубокая тишина, воздух шуршал опавшими листьями. Неспешная ходьба по пёстрой тропинке обескуражила красотой. Я подбрасывала листья, а они рассыпались и снова падали. Развесистые колкие зелёные ветви сосен на витиеватых стволах покорили меня величием шапок, стройные ели голубели сквозь золочёные клёны, лимонный орешник пламенел в просветах аппетитных гроздьев рябин, поодаль, желающие дожить до весны осины, алой листвой сигнализировали о недостатке для них питания в этом лесу. Осень очаровала меня разноцветьем, и я мечтала запечатлеть её восхитительную печаль на мольберте и сожалела, что не умела рисовать. Природа пестро нарядилась в последний путь. Но эта мысль не пугала, потому что я знала, стоит на горизонте появиться весне, как все оживёт и начнётся новая жизнь. Природа мудра, она на редкость талантливый учитель.
  Умиротворённую прогулку прервала компания весёлых пернатых. Треща наперебой 'ци-ци-пи', то 'пинь-пинь-чрррж', они чирикали на все лады и, порхая по веткам деревьев, околдовали меня разыгранным спектаклем. Как по сценарию ловкие, смелые и бойкие синички великолепные акробаты и гимнасты кувыркались, цепляясь лапками за кончики веток, висли головой вниз. Они заглядывали в каждую трещинку дерева, обследовали укромные места, долбили клювами кору и лакомились жучками, мушками и коконами бабочек. Я протянула руку с семечками. Они проворно хватали лакомство, щекотали клювами ладонь, заразив меня игривым настроением. Бесстрашные синицы сопровождали меня, пока на руке не осталось ни единой семечки, и я до последнего мига любовалась их совершенством и красотой. От исчезнувшей так же быстро, как и появившейся разбойничьей стайки, лес погрузился в тишину и я, заскучав по свободолюбивым синицам, нарушила тишину, шелестя ногами по упавшей листве. Кусты, теребимые синицами, ещё долго качали им вслед ветками, словно прощались с летом.
  Воспоминания приятно легли на душу, подбодрили мой дух и внесли в жизнь немного азарта.
  Радоваться как в детстве очевидно невозможно. Начну все заново. Научусь жить в согласии с внутренним миром. Буду просыпаться счастливой, с благодарностью Богу за вновь увиденный рассвет. Внемля звукам природы стану восхищаться подаренным днем, познаю мир и наполню сердце радостью от встречи с ним. Я верну утраченную радость, улыбнусь невыразимым чувствам, наполню жизнь приятными мелочами и поблагодарю Всевышнего за доброту.
  Долой хандра! Вон!.. стремление к богатству затмившее разум. Прочь!.. жуткое отражение в зеркале. Да здравствуют радостные лица! Немного усилий и я засияю, возлюблю и вернусь к жизни обновлённая. Грусть должна погаснуть как свеча, а радость разгореться как шумное застолье.
  Ко мне пришло осознание, что следует поскорей избавиться от грусти и уныния. Наверное, моя ошибка кроется в слабости духа.
  Изменив настроение, я изменю судьбу.
  
  Глава V
  
  Эффект бабочки
  
  По настоянию соседки я записалась к психологу на ближайший день, чтобы победить накатившую на меня меланхолию. Прошла ещё одна мучительная суббота. Самоистязание порядком надоело, и я неспешно возвращалась к прежней размеренной жизни. Но пока это удавалось с трудом.
  После продолжительных скитаний по углам дома, я зашла в спальню. Уже надоело, свернувшись калачиком, моститься как кошка на маленьком диванчике перед телевизором, и съёжившись от внутреннего холода бредить Адамом. Телевизор заполнял эфиром образовавшуюся в доме энергетическую пустоту. В полудрёме под его бормотание я размышляла о всякой ерунде. Холодная спальня предстала чуждой, она каждым предметом укоряла меня в беспечности к здоровью.
  Когда мы наконец-то сделали в ней ремонт, я чувствовала себя богиней эроса, и желание по выходным валяться вдвоём на кровати, стало завидной привычкой, которая, к сожалению, исчезла из нашей жизни.
  Задуманный дизайнером интерьер подчеркнул уникальность нашей пары. Выполненная по эргономическим правилам двухметровая кровать с балдахином, возвышаясь как трон на растительном орнаменте ковра, тканом из шёлка пастельных тонов, напоминала о минутах наслаждения. Осознавая, что проведённую во снах треть жизни должны сопровождать сладостные видения, я подобрала соответствующий текстиль, мебельную обивку, которые дополняли изысканную функциональную мебель. Мне нравился украшенный золотом белый шкаф. Кровать ещё сохранила энергию сексуальности.
  Я села в мини кресло, казалось, что оно сохранило энергию моего тела. Зеркало трюмо хранило всплеск эмоций от удачного макияжа. В нем я хранила драгоценности подаренные Адамом. Платяной шкаф дожидался дня нарядить меня. На прикроватной тумбочке Адама открытая книга скучала по читателю.
  Комод с расставленными по поверхности фотографиями в оригинальных белых рамках вещал о счастливых семейных буднях. На крайней справа, обхватив руками сросшиеся стволы берёз, мы с нежность смотрели друг на друга. На следующем снимке Адам держал меня на руках одетую в свадебное платье посреди цветущего луга. На другой мы обнимали детей, снимок олицетворял целостную картину семьи. Я пальцем обвела силуэт Адама, поцеловала в губы сквозь холодное стекло рамки. На следующем фото, я в длинном сарафане на краю озера с желтой кувшинкой в волосах держала в руках, обхваченных ладонями Адама, белоснежный цветок. Казалось, что я читала в глазах мужа извинение за сорванные лилии.
  Бросив взгляд в зеркало размером с дверцу шкафа, которое бахвалилось изысканностью рамы и служило мне верой и правдой, я не увидела собственного отражения. Вместо него зияла пустота. Я закрыла глаза. Мое отражение стерто? Что за шутки? Открыв глаза, я взволновалась, когда увидела размытый фантом плоти, словно кто-то посягнул на мою жизнь в зеркале. Метаморфозы, происходящие со мной, страшили. Сначала был образ ангела и умирающая птица. Что со мной? Не схожу ли я с ума, не увидев отражения в зеркале?
  Я стряхнула оцепенение, зажгла лаконичные прикроватные торшеры, подчёркивающие царившую симметрию, скользнув рукой по атласу, сняла с кровати стёганое покрывало, придающее ей величавую роскошь. Вручную разрисованная фронтальная стена оживляла интерьер. Успокаивающая зелень обоев вернула равновесие. Хорошо что, оформляя комнату, я не поскупилась на непрактичные белые чехлы и шикарные аксессуары для винтажной мебели, купила накидки и десятки метров гардин, и сейчас силы, потраченные на создание уютного гнезда, оправдала сотворённая красота.
  Я оглядела все углы и не нашла пристанища. Спальня окатила зимней стужей, потому что согреть меня в этой белоснежной роскоши было некому. Вот он итог материального достатка. Не лучше ль разменять ледяной шик на пламенный рай в шалаше? Удачная идея. Кому нужна эта роскошь теперь? Для чего все эти метания? Нужна ли кровать без обогретых чувством тел?
  Боясь замёрзнуть в сверкающей белизне, я прилегла на ложе и почувствовала себя не в своей тарелке от мысли, что она предназначена для двоих. Укрывшись невесомым одеялом из натурального шелка в сатиновом белье, я отчаянно разгоняла приятными воспоминаниями гулявшие в душе тёмные тучи.
  Память удивительна тем, что никогда не знаешь, что в следующую минуту вспомнишь. Тщась уснуть, я пялилась в потолок, затем повернулась к окну - проводнику времени.
  Мне открылся путь в детство. Трогательные моменты услаждали душу. Детские проблемы с высоты прожитых лет казались ничтожными. Прокручивая череду ярких событий, мозг предлагал прогуляться по беззаботному времени.
  ...Домашняя и ранимая я не могла находиться вне дома. Всякие попытки родителей отправить меня отдыхать на летние каникулы в пионерский лагерь, заканчивались возвращением раньше положенного срока. Желание вернуться в родные стены, я аргументировала различными небылицами, лишь бы избавиться от армии воспитателей.
  Родители разнообразили мой досуг, отправляли то к бабушкам, то к тёткам, но даже родственные узы не изменили решения, во что бы то ни стало жить дома. Снова и снова я убеждалась, что ровно кошка привыкла к месту. Если животное отвезти далеко от дома, то после долгих скитаний, оно вернётся только ему известной дорогой, как и я.
  Наш класс завезли на совхозное поле. Работа старшеклассников на полях практиковалось на всем постсоветском пространстве. Я не была исключением, и тоже участвовала в уборке урожая.
  В середине осени сахарная свёкла примёрзла к почве так, что вырвать её руками не удавалось. Ногами мы выбивали крупную с дыню свёклу из земли и сбрасывали в кучи. Разбив вконец сапоги, я решилась на побег из трудового лагеря, найдя в лице лучшей подруги соратника.
  Часа два мы с подругой ждали на просёлочной дороге машину или автобус, пока не остановился крытый грузовик с маленьким окошком вверху. Мы жалобно попросили подбросить нас домой. 'Залезай, девчонки!' - скомандовал водитель, и мы вмиг оказались в кузове совхозной рухляди. Он закрыл за нами дверцу так быстро, что мы не поняли, что попали в капкан. Мы остались наедине с нескучной компанией, дюжиной откормленных свиней. Изгаженное стадо, падая на поворотах дико визжало. Это был шок. До этого дня мы свиней в глаза не видели, их противный визг пугал нас до смерти. Привыкшие к людям животные, жались к нам в поиске еды, это я поняла только сейчас, а тогда было страшно, казалось, что они хотят нас съесть.
  Всю дорогу два десятка круглых глаз следили за каждым нашим движением. Когда они сгрудились возле ног, я от страха запрыгнула на скамейку, подружка последовали за мной. Убегая наверх, я со всей силы ткнула носком сапога в живот одну из хрюшек. Свинья прыгнула на перхотную спину соседки, та завизжала словно резанная, а остальные, подхватив противную ноту, подняли невероятный гам. Хоровой визг похоронил наш крик. Животные скопом рванули к деревянным сиденьям, на которых мы еле удерживались, и тыкали розовые пятаки в наши ноги. Я, не раздумывая, раздавала тумаки в хрюкающие носы. Меня подташнивало от поворотов и ухабов сельской дороги, и от острого смрада. На следующем повороте меня начисто стошнило на одну визгливую тварь. Как по команде, свиньи забыли о нас и накинулись на то, что было недавно моей едой. Желание сбежать от сельских работ было сильнее любых преград.
  Самое грязное путешествие окончилось, когда показалась на горизонте родная улица. Позабыв о благодарности, мы пулей выскочили из машины и рванули по домам, а следом за нами тянулся шлейф зловонного навоза. Отмокая в ванной, меня переполняло счастье, что я вернулась в семью. Испытания казались чудовищными.
  
  Я изумилась настойчивости сбегать домой из любого места, меня поразила безмерная привязанность к родителям, кажется, я усмехнулась. Как странно, что я вспомнила именно этот эпизод своей жизни. Но все равно я не могла справиться с ощущением, что проживаю свою жизнь заново. Возможно, мозг искал момент начала моих страданий. Яркие вспышки воспоминаний мало напоминали сон, они казались явью и чувства были живыми.
  Некоторые привычки прочно закрепляются в характере с детства и превращаются в неизменные правила жизни. То, что я домашняя особь - это понятно и бороться с непреложной истиной бессмысленно. Для меня нет ничего прекраснее собственного уютного дома, где я чувствую себя защищённой от передряг внешнего мира.
  Сначала я любила родительский дом. Моя любовь распространялась даже на соседей, а особенно на тех, которые любили меня, хвалили, присматривали, чтобы чего не натворила, угощали сластями и никогда не обижали. Теперь у меня был свой дом, и я все силы отдала на его обустройство, считая, что другого в моей жизни не будет.
  Силу привязанности к дому я ощутила ещё в детском саду. Мое отношение к этому заведению было крайне негативным из-за стойкой неприязни к установленным там правилам. Жизнь по расписанию, еда без выбора, старые игрушки, дневной сон, ненавистная физкультура, эти нюансы сильно нервировали меня, девочку революционерку. Будучи ещё несмышлёной, я видела бессмысленность хождения строем, ведь я хотела петь сольно, танцевать в паре, читать сказки вместо сна и подольше резвиться на улице.
  Насилие дневным сном было запредельным издевательством. Лежишь, молчишь, смотришь в потолок, разговаривать нельзя, сказано: 'Спать!' Понятно, что для взращивания здорового потомства сон необходим, но бывают же исключения из правил. Вертишься на жёсткой кровати, словно у тебя пропеллер в одном месте и, в конце концов, сдаёшься сну. Неприятность состояла в резком пробуждении, когда воспитатель тормошила за плечи. Разбуженная, я долго оставалась в плохом настроении.
  Еда и запахи детского сада это отдельная история. Чем там только не пахло. Смешанные запахи встречали с порога. Понять, чем тебя сегодня накормят было трудно. Все пахло одинаково невкусно. Вонь подгоревшего молока, квашеной капусты, жареной рыбы смешивалась в купе с хлором, который добавляли в воду при мытье полов, образуя чудовищный альянс. Казалось, что поварами в детском саду работали бездарные учащиеся кулинарных техникумов. Ненавистная манка с комками, кислые щи вызывающие оскому, молоко с пенкой, пареная рыба с утробным запахом, рассольник с перекисшими бочковыми огурцами являли собой шедевр поварского искусства. У меня вся эта еда вызывала только приступ тошноты. Лишь к вечеру неприятный запах рассеивался, и вкусно пахло запеканкой и киселём.
  Сколько же было домашних детей любящих свободу? Когда нет альтернативы, родители пользовались тем, что есть. Если бы я маленькая страдалица поделилась с мамой представлениями о детском саде, то она воспитывала бы меня сама.
  Детсадовских собратьев я не жаловала вниманием. С ними мне было скучно. В этом неспокойном хозяйстве мирной жизни не наблюдалось. Споры, драки, стычки, потасовки вспыхивали то там, то сям. Хвастливые девчонки визжали от того, что их дёргали за косички воинствующие мальчишки. Приятные события редко разнообразили детсадовскую жизнь. Я часто болела скорее от того, что не любила детское заведение, в котором, по большому счету, родители изолировали детей от мира.
  Любовь к мальчишке спасла меня от ада, в котором я пребывала детские годы. В один из сумбурных дней я нашла в шумном царстве мальчишку, которому подарила любовь невинного сердца.
  Вспомнив об этом сейчас, я умилилась детской наивности и чистоте.
  ...Началось все с того, что с утра Мария Михайловна, воспитатель, предупредила, что в группу принесут новые игрушки и раздадут каждому после сна.
  Весь день дети вели себя тихо, стараясь не проказничать, чтобы за плохое поведение не загреметь в угол. Момент счастья наступил, когда внесли огромные коробки полные игрушек. От радости, хлопая в ладоши, мы метались вокруг ящиков, присматривая себе игрушку. Чудесные, они манили яркими цветами, разнообразием форм, заманчивым содержанием. Игрушки, как и дети, ожидали обладателей, которые ими вдоволь наиграются.
  Когда дошла очередь выбрать игрушку, я с замиранием сердца протянула руку к разноцветному конструктору с множеством разнообразных по форме элементов, из которых можно было построить любую мечту. Долгожданный приз я обхватила руками и прижала к груди, спешила уединиться, чтобы поиграть с ним.
  Вдруг рыжий Юрка выхватил из моих рук чудо-конструктор и убежал. Незнакомое доселе чувство обиды затмило детский разум, вызвав желание подраться и отобрать то, что мне принадлежало по праву. Я догнала наглеца, но он с силой оттолкнул меня в сторону, защищая нечестно добытый трофей. Вцепившись в игрушку, я от злости скрежетала зубами, а потом укусила вороватую руку, оставив на предплечье ярко-красный синяк. Он снова с еще большей силой толкнул меня и унёс с собой конструктор, а я упала на пятую точку и заревела. Визжать и устраивать истерики я не умела. Другой игрушки я не хотела, потому что мечтала об уже выбранном конструкторе. Я тихо плакала от обиды, несправедливости и грубости, бушевавшая злость заполонила сердце. Слезы жемчугом катились по щекам, падали на кружевной воротник, мгновение сверкали в свете ламп и растекались пятнами на платье. Утирая дрожащими руками мокрые дорожки на лице, я жалобно выла.
  Дети, увлечённые выбором игрушек, не замечали моих страданий. Вырвавшийся от нервного расстройства всхлип, привлёк внимание Андрея, счастливого обладателя пожарной машины. Достав из нагрудного кармана носовой платок, он протянул мне, чтобы я утёрла слезы с припухших глаз и раскрасневшихся губ. Он предложил поиграть с его игрушкой. Я отвлеклась от разбившейся надежды соорудить дом, и с радостью погрузилась в увлекательную игру в пожарных с вновь приобретённым другом. Его светлые волосы с вихрастой чёлкой, добрые зелёные кошачьи глаза опушенные белыми ресницами, казались воплощением добра. Так в моей жизни появился друг.
  Новичка Андрея взрослые хвалили за уравновешенный характер. Забота маленького рыцаря и его дружеское плечо, подставленное в трудную минуту, тронули сердце, и я робко полюбила, а моя преданность потом еще долго мешала мне жить.
  Любовь мальчика и девочки виделась мне во взаимовыручке, надёжности, сочувствии, участии и жалости. Андрея я любила как друга, который помог справиться с обидой и унижением, выбраться из конфликтной ситуации простым решением - уступить. Мой детсадовский герой был со мной рядом, пока не появилась красавица Вика.
  Всех сводили с ума ее белокурые кудри, связанные огромным бантом спадающие на плечи; синие как море глаза с чёрными ресницами. Она светились добротой, алые щёчки и пухлые губки в купе с крошечным носиком делали ее похожей на куклу. Шустрая и смешливая открытая к общению она нравилась всем без исключения.
  - Какая же красивая, - думала о Вике не только я. - Вот бы мне такое же красивое лицо.
  Тогда-то я и узнала ревность и её разрушительную сущность.
  Трагедия для девочек, когда все мальчишки влюбляются в одну единственную красавицу, словно не существует иных. Принцесса изменила мою детскую жизнь. Мальчишки желали завоевать её сердце, девчонки во всем подражали мисс красоты, а меня огорчала недальновидность собратьев. Вика купалась в их внимании, превращалась в избалованную эгоистку.
  Детская мечта о царевне Прекрасной оставалась сказкой до момента, когда повзрослев, я поняла, что могу стать красавицей. В моем распоряжении появились средства для достижения цели. Малюткам же оставалось ждать и мириться с природой.
  
  Как же я не понимала, что мамам важно хвалить свое чадо каждый день. Именно этого мне и не хватало в моем безоблачном детстве. Вот она моя ошибка! Наверное, она не последняя. Если я смогу вернуться в семью, я начну с того, что вселю в дочерях уверенность в собственной неотразимости и точка.
  Андрюша не был исключением, и по уши влюбившись переметнулся к принцессе. Я мечтала быть в паре с ним. Измена друга вылилась обидой на Вику и злостью на мальчишку, обольстившего моё преданное сердце. Расставание с Андреем я трудно переживала, потому что говорить об этом с мамой я стыдилась, а поделиться было не с кем.
  Воспоминания рассмешили меня и навеяли грусть. Никто не воспринимает всерьёз детскую любовь. Стало понятно, что нельзя списывать со счетов ребяческие страдания. Полученная от измены друга душевная травма надолго понизила самооценку.
  ...В маленькой жизни наступили перемены, я пошла в школу и все проблемы с любовью разрешилось. Новые друзья, иные отношения, учеба помогли забыть Андрея. Сначала я жутко переживала, что Андрей и Вика оказались в параллельном классе. Они всегда возвращались вдвоём со школы домой, ввергая меня в ревность. Позже я смирилась, переключив внимание на новых друзей.
  Взрослея, Вика менялась. Кукольная внешность не спасала от глупости. Обожателей уменьшилось из-за ее чрезмерной полноты. К концу школы она выглядела старше своих лет. Андрей, не замечая перемен в ее внешности, преданно носил портфель. Они больше не расставались и, окончив школу, поженились. Родив ребёнка, Вика ещё больше располнела. В ней с трудом угадывалась та милая девочка. Скандалы по пустякам надоели покладистому Андрею и он, найдя себе компанию собутыльников, запил. Своенравная и взбалмошная эгоистка властвовала недолго, не достигнув в жизни карьерных высот, она превратилась в обычную дворовую сплетницу. Их семейная жизнь не сложилась.
  Когда-то Андрей беспечно изменил мне, и поплатился за это. Судьба отомстила за предательство и неверный выбор.
  
  Я поняла, почему ко мне вернулись детские страдания. Возможно, я тоже предала...
  А может наоборот - Адам изменил мне. Возможно, у меня есть соперница. Я должна узнать правду. Не хочу верить в предательство Адама.
  Выходя за него замуж, я знала, что он не бросит и поддержит в сложную минуту. С ним я была словно за каменной стеной. Трудно судить в отсутствие Адама, что произошло, и почему он ушёл.
  Решимость бороться за счастье росла. Первое что я сделаю - это выясню причину ухода. Но для меня остался нерешенным вопрос, предал ли меня Адам?
  Ложась в постель с неразрешенными вопросами, я ночи проводила в бреду, а затем мучительно просыпалась с ними же нерешенными. Жизнь коротка и я не хотела, чтобы печаль поселилась во мне навечно. Желание просыпаться с восходом солнца и вдыхать радость, а с закатом отпускать накопившиеся проблемы, не это ли достойная цель молодой женщины. Ведь бремя неудач висит над головой, словно дамоклов меч и мешает сосредоточиться на счастье. Чтобы проснуться бодрой, я перенесла решение проблем на утро, а крепкий здоровый сон станет лучшим лекарством от уныния.
  Радуйтесь и вам воздастся!..
  Читая молитву, я заверила Бога, что буду счастливой, стану радоваться всему, что окружает меня, начну дарить радость другим и уснула, наслаждаясь комфортом.
  
  Глава VI
  
  Мои рыцари
  
  Первый раз я крепко уснула и к полудню едва проснулась. Мне снились маки под луной до горизонта равнинного поля. Я тянула руки к звёздам, а они будто фейерверк падая на землю, гасли. Восходящее солнце сменило праздничную картину ночи и под его лучами поле вспыхнуло алым цветом, удовлетворив взор живописным замыслом самородного художника. Сердце замирало от поэтичного зрелища, выпрыгивало из груди в предчувствии блаженства. Словно балерина, я виртуозно крутила фуэте до полного изнеможения, боялась остановиться, чтобы не утерять равновесие.
  Открыв глаза, я еще пребывала под лучами яркого солнца, когда небеса дарят радость, и огорчилась, когда за окном увидела грозовые тучи. Погода уверяла, что жизнь по-прежнему скучна. Небо плакало, оставляя слезы на стекле. Стресс задавал переменчивое настроение, и я засомневалась, что вернусь в ряды воюющих борцов за счастье.
  Зеркало подтвердило опасения, что я выгляжу на десяток лет старше. Тёмные круги под глазами безжалостно акцентировали пустой взгляд, на отраженном лице поперечная морщина залегла ещё глубже. Голова от приходивших и покидавших мыслей должна была выглядеть на четыре размера больше. Волосы с тысячей антенн смешно торчали в разные стороны. Словно одуванчик я удерживала на тонкой шее глупое нагромождение. Осталось безудержно расхохотаться, как цветок в любимом мультике, чтобы разметать пушистый хохолок до последнего семянка и остаться лысой. Возможно, мне была необходима встряска смехом, но я воздержалась, дабы умные волосы не покинули дурную голову. Зардевшийся смешок стал хорошим признаком вернувшегося ко мне чувства юмора.
  Бросив в кружку пакетик травяного чая от нервных расстройств, я залила его кипятком из электрочайника с прозрачной колбой. Тяжёлая голова раззадорила меня мультяшной темой, когда я представила себя лысым одуванчиком с парой уцелевших пушков пьющим чай из увесистой двухлитровой кружки с надписью золотом 'Босс' на антрацитовом поле. С депрессией организм боролся обострённым юмором. Если бы в эту минуту вернулся Адам, то убежал бы без оглядки.
  Чай получился невкусный. Допив лечебные помои, я решила непременно порадовать себя горячим кофе, чтобы взбодриться. Упершись в яркий экран телевизора, я бессмысленно переключала каналы и думала о возможном предательстве Адама, но сердце не верило и сопротивлялось.
  Вкушая аромат арабики, я остановилась на передаче о Владимире Высоцком. Песня 'О друге' заполонила пространство рифмой, ноты вонзались прямо в сердце, песня бередила смыслом старые воспоминания.
  Жизнь и творчество поэта-песенника, сильного мужчины и талантливого актёра, были ярким примером революционного характера. Рыцарь семидесятых менял сознание и мысли людей, остриём пера открывал завесу лжи, обнажал лицемерие, с которым не мог смириться. Вольные мысли глубокого духом поэта восхищали дерзким замыслом.
  Преклоняясь перед талантом Высоцкого, я не упустила свежие факты из биографии его уникальной судьбы. Узнаваемый мощный гроулинг Высоцкого наполнял песню эмоциональной силой, чеканя текст, он наделял каждое слово неповторимым акцентом. Отрывистое звучание фраз одухотворяло душу, я думала о дружбе.
  
  Если друг оказался вдруг
  И не друг, и не враг, а так...
  Если сразу не разберёшь,
  Плох он или хорош, -
  Парня в горы тяни - рискни,
  Не бросай одного его,
  Пусть он в связке в одной с тобой -
  Там поймёшь, кто такой.
  
  Отбивая рукой ритм чарующих строк, на глаза накатились слезы о невосполнимой утрате, оставив солёный след. Запивая горьковатым кофе глубокие мысли, вызванные песней, я вернулась к раздумью о родных и преданности. Переживания вплетались в воспоминания.
  - Кто же в моей жизни лучший друг? Мама? Папа? Адам? Кто? - ответ пришёл мгновенно. - Отец. Несомненно, он!
  Мысли о папе, преданном друге, о его влиянии на мою жизнь и внезапной смерти в день пятидесятилетия мамы, микшировались с текстом и мелодией и превращались в горький коктейль. Я потеряла отца в момент, когда меньше всего ожидала. Жизнь так устроила, что я не успела оценить духовную составляющую отца. У меня не было времени для бесед с ним о его истории жизни. Обида разбила сердце.
  Последний раз я видела отца только миг, когда вырвалась на выходные погостить. В день встречи погода разрушила зимнее великолепие, дерзила поваленными деревьями, одетыми в ледяные скафандры, оборванными проводами, хаосом на дорогах.
  Папа встретил меня на перроне. Я с трудом узнала в тёмном силуэте отца, уставшего от жизни, словно он лишился сияющей ауры, исчезла искра, от которой он черпал энергию. Мне казался он смертельно больным. Обеспокоенная его здоровьем, я интуитивно почуяла беду. Устроенный природой катаклизм, привнёс в мою жизнь душевные муки. Я не ведала, что вижу отца живым последний раз, иначе нашла бы тысячу причин погостить подольше.
  Отец всегда защищал семью от бед. Не размышляя, он мог отдать за меня жизнь. Учил преодолевать невзгоды. Наставлял на правильный путь. Ругал и тут же прощал. Помогал найти истину, учил уму разуму во благо. Сейчас я ощутила острую нехватку его советов, которые выдернули бы меня из омута несчастья. С отцом я познала этот мир, он был моим поводырем, защитником, моим рыцарем, джедаем.
  Пульт управления телевизором я выронила из рук, он упал с грохотом на пол, резкий звук воткнулся в грудину, выдернув меня из раздумья. Боль стала невыносимой, как будто бы сердце проткнула стрела арбалета, а невидимая рука вырывала гарпун, разрывая плоть на части острыми крючьями. Я чувствовала себя марионеткой в умелых руках судьбы, которая управляя мной невидимыми нитями, причиняла жгучую боль, приближая к смерти замученную куклу. Скоро я превращусь в разбитую параличом старуху, если не стану бороться за жизнь и продолжу заниматься самобичеванием. Вздох отчаяния вырвался из груди при воспоминании об отце и стыд захватил сердце, что в счастливые минуты жизни, я его не поминаю. Отца давно нет, время залечило душевную рану, стерло память о нем. И только фото могло восстановить в памяти любимые черты лица. Провалиться сквозь землю было бы достойным наказанием живым за бессознательную забывчивость об ушедших из жизни.
  Бытие определяет сознание, такова философия жизни. Хотя сознание может определять бытие, но это потом, когда развилось это сознание.
  О сразившем отца инсульте я узнала от мамы и интуитивно почуяла горестный исход болезни, внезапно свалившей его. В жизни случаются необычные совпадения.
  ...Рано утром проснувшись в добром здравии и в хорошем настроении, отец побежал на рынок за цветами ко дню рождения мамы. Причудливые махровые тюльпаны кричали красными лепестками о весенней любви, а солнечные серединки вещали о жарком лете. Тонкий аромат утверждал, что после зимы жизнь пробудилась.
  - С солнечным днем, любимая! - сказал он, вернувшись с полусотней тюльпанов. - Поздравляю тебя с настоящим юбилеем! - и протянул ей цветущее маленькое поле. - Полвека - это только полжизни. Желаю тебе долгие годы жить со мной, - он обнял ее и поцеловал. - У меня для тебя сюрприз! Я год ждал, чтобы его показать. Но сначала пойдём за праздничный стол, - и за руку провёл её в столовую.
  В свои пятьдесят мама выглядела моложаво, как будто бы время не тронуло лица, оберегая от старости. Увидев накрытый стол, торт со свечами у мамы подкатил ком к горлу. Она не ожидала от папы поварского умения, потому что он ничего не смыслил в этом. Папа галантно ухватил под руку маму и, усадив на почётное место, стрельнул шампанским. Пробка отлетела от потолка и вонзилась в стекло, напугав при этом маму. Разлив прохладный шипящий напиток, он протянул фужер маме и налил себе.
  - За тебя, любимая! - он высоко поднял бокал.
  Переполнявшее счастьем лицо вдруг съехало, и гримаса боли исказила все его черты. Папа неестественно выгнулся и стал приседать.
  - Ух!.. - вырвалось из его согнутой колесом груди.
  Мама, недоумевая, смотрела на оседающего ухватившегося за скатерть отца. Бокал выпал из рук и ударившись о край стола, вдребезги разлетелся, раня осколками маму. Белоснежная скатерть с алым пятном Кагора увлекала за собой тарелки с едой. Вино из ранее открытой бутылки истошно булькало, образуя на полу липкую кровавую лужу.
  От нестерпимой боли отец опустился на колени, обхватив голову руками, скрутился в калач и завалился на бок. От частых вдохов он задыхался, словно рыба на суше, теряя сознание. Мама подскочила, словно хлыст судьбы прошелся по спине, подняла голову отца, прильнула ухом к щеке и услышала последние слова, произносимые шепотом с огромным усилием:
  - Прощай любимая! Я ухожу.
  Перепуганная до смерти мама, не знала что делать. Она взывала весь мир о помощи.
  - Помогите! Хоть кто-нибудь! Помогите! - ее щека окропила кровь отца, хлынувшая носом.
  Соседи сбежались, вызвали скорую, но было поздно. Помочь мог только Бог. Реанимация, врачи, искусственное дыхание, капельницы - все оказалось напрасным. Не приходя в сознание, отец умер от разрыва аневризмы головного мозга. Сюрприз, обещанный маме, он унёс с собой в могилу.
  Все! Кончилась жизнь. Унеслась любовь вместе с душой. Остались только воспоминания. Тело придадут земле, и прощай сладкая жизнь. Смерть в подарок к пятидесятилетию и врагу не пожелаешь. Где же эта пресловутая программа, которая управляет нашей жизнью, где найти заветную кнопку, чтобы отменять горестные события. Это не правильно покидать мир в расцвете лет. Люди должны умирать от старости.
  Узнав об инсульте, я выехала ближайшим поездом, оставив мужа с детьми и работу. Все стало второстепенным. Я мчалась в неизвестность, спасать родителя, набрав горы лекарств. Будет ли жить мой отец, я не знала, никто не знал. Телефонная связь отсутствовала в силу неразвитых телекоммуникаций.
  Монотонный стук поезда убаюкивал, и я задремала на боковой полке плацкартного вагона. В чёрном окне мелькали редкие огни деревень, притушенный свет вагона взывал ко сну. Пахло шпалами, дымом и пожитками людей. Все уснули или притворялись что спят, только иногда пробегал проводник, чтобы вовремя разбудить прибывших по назначению пассажиров и расселить вновь подсевших.
  Поезд останавливался. Подняв плотную штору на окне, я увидела залитый неоновым светом перрон и подумала, что слишком быстро миновала ночь. Свет ошеломил яркостью. Поезд, замедлив ход, прибыл на очередную станцию. Я, щурясь, разглядывала платформу. Она странно висела между небом и землёй, парила, словно тарелка пришельцев. Вырисовавшийся силуэт мужчины возвышался над платформой. Он стоял смирно, не шевелился ровно вкопанный. Велико было мое удивление, когда абрис подтянутой фигуры напомнил отца. Поезд медленно приближал меня к нему. Вблизи я рассмотрела праздничный светлый костюм, отутюженный, он прекрасно сидел по плечам, а об острые стрелки брюк можно было пораниться. Отец махнул мне рукой, на выбритом до блеска лице засияла улыбка, он казался невероятно счастливым и моложавым, словно ему было не больше тридцати. Будто могучий дуб отец основался посреди нескончаемого поля. От неожиданной встречи я забыла, что окно открывается, и крикнула сквозь него:
  - Папа! Папочка!
  Он молчал и только махал рукой.
  Сообразив, что он меня не слышит, я нажала ручку и резким движением вниз его открыла.
  - Мама говорила, что ты в реанимации, а ты здесь. Слава богу, что все обошлось. Почему ты здесь стоишь один? Где мама?
  Поезд подъехал так близко, что я рассмотрела каждую морщинку на его сияющем лице. Он приветствовал меня и отвечал, не шевеля губами:
  - Я соскучился по внучкам Катюше и Дашке. Хочу попрощаться с ними. А тебя ждёт мама. Прощай!
  Смысл слов был ясен. Но почему попрощаться, а не навестить? Поезд дернулся и тронулся, прежде чем я успела расспросить отца.
  Он провожал вагон неотрывным взглядом. То, что я увидела дальше, было миражем. За его спиной густое облако разрослось в существо с тремя парами крыльев похожее на ангела. Охваченные пламенем крылья и вспыхнувший нимб осветили отца. Взмывая ввысь, ангел увёл отца за руку из моей жизни навсегда. Они исчезли в молоке тумана. Я ощутила всю горечь встречи и заплакала. Набиравший скорость поезд, отъехал за пределы видимости.
  Открыв глаза, я обнаружила зашторенные окна, при тусклом свете ламп я осознала, что видела не сон, ко мне пришло видение. Мы простились с отцом навсегда. Не было перрона, поезд монотонно стучал колёсами. Сомнения развеялись, я уяснила, что не увижу папу среди живых и еду его хоронить. Божественный свет забрал его, чтобы восполнить информационное поле знаниями приобретёнными отцом за период пребывания на земле. Холод охватил мою спину, я поёжилась от присутствия в моей жизни Высших сил. Осмыслить происходящие события не хватало знаний.
  Наша встреча состоялась в другом измерении, где общаются без слов. Хотелось верить в жизнь после смерти, в то, что отец не умер. Оболочка сгниёт, а душа обретёт покой, и уникальный Свет тому доказательство, иначе, зачем ему было сиять.
  Циферблат на экране телевизора отсчитывал секунды, возвращая меня в настоящее, засвидетельствовав, что жизнь продолжается.
  Рассказ о судьбе Владимира Высоцкого унёс меня за пределы Вселенной, вернув в прошлое, заставил думать о вечной жизни. Секундой в голове пронеслась мысль о матери, которая жива, хотя недавно находилась на грани жизни и смерти. Сердце облилось кровью о неизбежных потерях, а слезы полились от горечи утрат.
  - Мама. Как же жить без нее?! Кто будет любить меня так, как она?! Бог, оставь её на время.
  В эти минуты одиночества вывернутая наизнанку душа страдала от бессилия изменить жизнь, которой распоряжается неведомая природа. Если и существует возможность, сделав выбор, изменить свою жизнь, то чужую судьбу поменять без участия её хозяина не получится, как в случае с отцом.
  В минуту скорбных воспоминаний я словно умирала, но слезы вернули меня к жизни, потушив полыхавший внутри пожар, очистили испепелённое тоской сердце, убрали скопившуюся печаль, омыли душу, чтобы она не черствела, создали среду для возрождения новых чувств, подобно дождю пролившемуся на плодородную землю.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"