Командир Особого Амурского полка выдвинулся из Владимировки на Орловку. Оставшийся во Владимировке 6-й стрелковый полк не принял мер к охранению своего расположения. Солдаты, уставшие от непрерывных боёв, расположились на отдых по деревенским избам и грелись у растопленных печей. Многие из них завалились спать после нескольких бессонных ночей прямо на полу. Кто-то чистил винтовку или точил штык, кто-то штопал гимнастёрку или шинель, кто-то латал изорванные сапоги, прошедшие не одну сотню вёрст. В избах стоял запах ядрёной махорки и пота давно не мытых человеческих тел.
Над деревней нависли сумерки, мороз начал крепчать. Борис Баев, командир одного из батальонов, вышел из избы и направился вдоль улицы опустевшей деревни. В окнах домов мелькали тени людей под тусклым светом керосиновых ламп, в некоторых избах света не было вообще. "Тихо, как-то даже не по себе, и часовых нигде не видать" - подумал Борис. Он зашёл во временный штаб, где расположился командир полка со своим ординарцем. Часовые у штаба также отсутствовали, и это немало удивило комбата. "Товарищ командир, надо бы выставить караулы вокруг деревни, а то, не ровён час, к ночи беляки могут нагрянуть. И патроны когда подвезут? У меня в батальоне всего по обойме на брата осталось" - заметил Баев, обратившись к командиру полка.
Командир, греясь на топчане у русской печки, затянул цигарку, завёрнутую в "козью ножку" и, прищурив глаза от выпущенного из ноздрей едкого дыма, ответил: "Не паникуй комбат по пустякам, мы тут тоже, знаешь ли, не мух ноздрями ловили. Я на разведку дозор высылал, беляков за десяток вёрст во все стороны не видать. Они тоже умыкались так, что, поди, дрыхнут без задних ног. И ты дай своим бойцам отдохнуть, а патроны до ночи обещали подвезти. Иди тоже отдохни, утром рано подниму".
Борис вернулся из штаба в свой батальон. Он вызвал к себе начальника штаба, который уже спал в соседней избе, и приказал ему выставить на ночь два поста по краям деревни. Тот, недовольный, что его разбудили, всё же, молча кивнув, пошёл выполнять приказ. Борис лег на полушубок, постеленный на полу, и долго не мог заснуть, обуреваемый непонятным тревожным чувством. Но всё же усталость, накопленная за последние дни, взяла верх, и он крепко заснул.
Только спали в эту ночь не все. Разведчики Омского полка перехватили на дороге во Владимировку обоз красных с боеприпасами. От пленных конвоиров они дознались, что в деревне стоят остатки 6-го полка красных, у которых почти закончились боеприпасы. Михаил, воспользовавшись этими сведениями, подтянулся со своим полком к Владимировке и в нескольких верстах от неё остановился на опушке леса.
"Сергей, пошли к деревне разведку. Пусть узнают, что там, и как" - приказал он Краснову. "Я сам пойду, прихвачу с собой на всякий случай братьев Белокобыльских" - вызвался Сергей. "Валяй, но только сильно не рискуй, выясни обстановку, и сразу назад" - согласился Михаил. Краснов с пластунами под покровом ночной темноты удалились в сторону деревни. Через час они вернулись назад и доложили, что сняли два поста, выставленные по окраинам, и дорога на Владимировку открыта.
Михаил повёл свой полк в атаку на деревню. Конница первой ворвалась в спящее село. Казаки начали забрасывать избы через окна гранатами, не слезая с коней. За ними следом подтянулась и пехота. Полусонные красноармейцы выбегали в панике полураздетые на мороз, и тут же нарывались на пули и штыки белогвардейцев. Деревня сразу наполнилась звуками выстрелов, криками людей, стонами раненых, ржанием испуганных коней. Тити Несколько домов запылали ярким огнём, осветившим деревню.
Бориса Баева разбудили первые выстрелы и разрывы гранат. Он вскочил с пола и бросился к окну, через которое увидел тени скачущих по улице всадников. Поняв в чём дело, комбат бросился к пулемёту, стоявшему у дверей, и просунул его дуло в разбитое им окно. Он рубанул длинной очередью в темноту, не различая своих и врагов. В избу вбежал босиком и в одних галифе запыхавшийся начальник штаба батальона. "Беляки окружают, комбат, надо уходить!" - громко крикнул он с порога.
"Бери людей и уводи в лес, я вас прикрою!" - крикнул в ответ Борис, продолжая короткими очередями поливать уже освещённую пожаром улицу. "А как же ты, командир? Всем вместе надо уходить" - снова крикнул начштаба. Уходи, мать твою...! Бойцов спасай, это приказ!" - грозно крикнул Борис. Начальник штаба, зная крутой характер комбата, выскочил из избы на улицу выполнять его приказ. Он собрал вокруг себя под прикрытием пулемёта, сколько смог, бойцов батальона, и огородами, отстреливаясь от идущих за ними белогвардейцев редкими залпами винтовок, подобранных по пути, скрылся с ними в ближнем лесу.
Солдаты Павла Леонова, преследовавшие убегавших в панике красноармейцев, залегли под пулемётными очередями Бориса Баева. Он сдерживал их дальнейшее продвижение уже более получаса. За это время часть подразделений 6-го полка красных, оправившись от неожиданного ночного нападения белых, в беспорядке успели отойти в направлении Покровки. Павел в перерыве между очередями пулемёта крикнул Борису: "Боец, сдавайся! Ты окружен, сопротивление бесполезно! Даю слово офицера, что я сохраню тебе жизнь".
"А ты попробуй, ваше благородие, только сунься! Я после этого за твою жизнь ломаного гроша не дам! Поцарствовали вы на своём веку, золотопогонники, и будя! Кончилось теперь ваше время" - в ответ ему крикнул Баев. "Я тебя услышал, солдат! Это твой выбор, и знай, что я его уважаю. Пусть будет по-твоему. Ребята, забросайте его гранатами!" - приказал Павел. Со всех сторон в окна дома, где засел с пулемётом Борис, полетели гранаты. Когда дым после их разрывов рассеялся, наступила тишина, пулемёт молчал. Белогвардейцы вбежали в полуразрушенный дом, а через несколько минут оттуда вышел фельдфебель, который с довольным видом протянул Павлу окровавленную командирскую книжку и при этом сказал: "Всё! Отвоевался служивый, на куски разнесло. Ваше высокоблагородие, пулемётчик-то этот красным командиром оказался, недаром сдаваться не хотел. Чуял, что пощады не будет".
"А я бы своё слово сдержал" - уверенно сказал Павел, раскрыл удостоверение и прочитал имя и должность красного командира. Бой постепенно затих. К ним подъехали на конях Михаил с Егором Медведевым. "Что у вас тут произошло?" - спросил Михаил. "Красный пулемётчик Борис Баев с десяток моих людей положил. Командиром батальона оказался. Вот у меня его документы" - ответил Павел. Михаил взял у него из рук командирскую книжку и, внимательно читая её, спросил: "Где он сейчас? Я хочу на него посмотреть". "Да вон, в доме лежит, ваше высокоблагородие. Только смотреть не советую, уж больно картина неприглядная, от него мало что осталось" - ответил фельдфебель.
Михаил спешился и вошёл в дом, Павел с Медведевым зашли следом за ним. На полу ничком лежало окровавленное тело красного комбата, изуродованное осколками от гранат. Михаил повернул его навзничь, всмотрелся в окровавленное лицо и, сняв с головы фуражку, тихо сказал: "Прощай солдат Баев. Воевал честно, и погиб, как герой. Похороните его, как положено, на местном кладбище и имя не забудьте написать". "Неужто знакомый попался?" - поинтересовался Павел. "Да, он воевал когда-то в моём батальоне, смелый был солдат, жалко, что погиб" - ответил Михаил и направился к своему коню.