Лернер Ма. Н.
Еще одна Россия, которую мы потеряли

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
Оценка: 5.32*8  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Не смотря на то, что написано жанр "фантастика" не стоит искать магов и вампиров. Это альтернативная история, которая не менее фантастична. Кроме того Сталина, послушно выполняющего распоряжения пуленепробиваемого десантника из будущего тоже нет. Это такой же невероятный персонаж, как и классические вампиры. И Сталин, и десантник. Есть только обычные люди.
  
  
   Еще одна Россия, которую мы потеряли.
  
  
   Мирон, абсолютно не задумываясь, автоматически крутил руль верного "запорожца", перед поездкой в очередной раз вылизанного и осмотренного. Пятнадцатый год машине, а ход мягкий и скорость при желании дай Бог. Сам регулировал двигатель. Мимо привычно тянулись бескрайние поля, со специальными полосами деревьев, посаженных после лютых песчаных бурь двадцатых годов. Тогда многие разорились и немало уехали в города, а программу посадок пришлось проводить на государственном уровне.
  Ему и без того было о чем подумать. На хуторе он не был уже лет пять, после смерти матери, и как его жена Ольга, которая из города была готова ехать только к Черному морю, не особо страдал по этому поводу. Давно оторвался от корней и не испытывал ни малейшего желания возвращаться с ностальгической слезой. Слишком он далеко ушел от деревенской жизни, с работой как солнышко встанет и укладыванием на сон, как сядет, наломавшись за рабочий день. Просто не приехать на юбилей к Бате - это кровная обида до самой смерти. Ничего не поделаешь, надо присутствовать.
   Только никогда не жившие в деревне способны подумать, что тракторы и комбайны что-то изменили. Все так же гудят вечером ноги, и болит натруженная спина. Коровник, огород, конюшня и еще куча дел имеется. И зимой занятие непременно найдется. Мало ли, что его семья считается одной из богатейших в здешних местах. Отцу уже под 70, а работников до сих пор нанимать со стороны не любит. Все не первый год знакомы и любой новенький под испытательным сроком ходят. А за небрежение Батя может и не слабо вразумить палкой, но и сам трудится как заведенный, поди уследи за таким хозяйством! Парфеновы всегда славились тем, что до самой смерти в кровати не лежали. Вечно в труде, зато и имели много.
   Ничего удивительного. Теперь только такие и удержаться могли. Мелкие хозяйства или дробившие свой пай на множество детей в большинстве погорели в начале тридцатых, когда грянул кризис, добавив к проблемам, существующим с эрозией почвы в степях. Такие во множестве перебрались в города на стройки и заводы. Работать они умели, вот только экономику не обманешь, чтобы развиваться необходимо большое товарное производство на продажу и желательно разнообразное, чтобы покрывать потери в случае неурожая и вредителей. Хлеба за счет мяса, фруктов, за счет собственного масла и сыра. Стоять на месте, пользуясь еще дедовскими методами, было нельзя - верный путь к разорению. В больших станицах давно имелись совместные кооперативы по обработке земли, это было легче, чем каждому иметь собственный машинный парк, но хутора могли выжить только с большим и разнообразным хозяйством.
  Честно сказать, везло семье. В каждом поколении было трое, а то и больше сыновей, которые умели все на свете и не растаскивали на куски имущество. Старший был наследник и это уже почти 100 летний закон. Но и младшие не лежали на печи. С малых лет их приучали бороться и выживать. С детства любой умел действовать в одиночку. Мирон правила помнил и сегодня. "Привыкай - все зависит от тебя. Ехать за помощью, за много верст, никто не будет. Учись исправлять любую поломку на месте. Рассчитывать на наемного работники нельзя. Он не заинтересован, как хозяин. Получил свои рубли и доволен, а что пол дня ничего не делал, так ему же лучше".
  Это ведь только в последние годы стало проще, можно любую вещь заказать и очень быстро получишь, а раньше на подворье ни одна гаечка с погнутой железкой не пропадала. Все можно было использовать или приспособить когда-нибудь. И это не скопидомство какое, а очень правильное дело. До сих пор в сарае стоит древний Фордзон. Если прижмет, всегда можно запустить. В армии он мог ездить на любой машине и не задумывался, что именно надо исправить и как. Хоть танк с экскаватором, хоть легковушка полковника. Очень упрашивали остаться на сверхсрочную, но он отказался. Обычных сборов, на которые регулярно вызывали казаков, хватало выше крыши. Совсем другие планы были. Хотел поступить на исторический факультет Омского университета и нести знания людям. Наивный вьюноша был.
   Мирон свернул с грунтовки на знакомую дорогу, невольно улыбнувшись. Батя был в своем репертуаре. В отличие от общественной трассы, здесь была проложена нормальная асфальтированная. Уж на своем участке с дорогами давно уже не было проблем. Территория не хуже какого поместья по размерам и никаких проблем добраться в любой конец. Здесь дураки не жили, для себя старались.
   И не плохо постарались, глядя в окно на громадное стадо коров, подумал он. Посмотрел в зеркальце назад, но сын спал, дорога дальняя, устал Аким Миронович. Жаль, ему бы было интересно. Любит мальчишка к деду ездить на лето. Тут и простор и многому научиться можно. И никто особо не следит за поведением. Он еще мал, а лет через пять, дед непременно выделит старый рындван из запасов в личное пользование. Сумеешь наладить - будешь гонять к девкам, испытанное дело. Лучшего стимула в этом возрасте просто не бывает.
  А земля... По дореволюционным понятиям это уже не нормальный кулак, а даже и не пойми что. Агропромышленный комплекс. Своя пшеница, мельница, мясная ферма, молочная, три небольших перерабатывающих заводика, собственная МТС, фруктовый сад, конезавод с породистыми рысаками и куча всяких подсобных производств. На одном зерне не проживешь, давно прошли времена, когда с целины брали огромный урожай. Удобрения, чередование культур, механизация - все это стоило немалых денег и забот. Чтобы нормально жить, надо было следить за колебаниями рынка и иметь несколько не связанных между собой источников дохода.
  Почти триста постоянных рабочих на жалованье. Многие семьями работают. И деньгами не обижают, и кормежкой. При одном условии - добросовестном труде. За любую халтуру, пьянство на рабочем месте или еще что непотребное, безжалостный расчет, без права возвращения. Предупреждают только один раз.
  Дорога в очередной раз повернула, и из-за деревьев показался хорошо знакомый двухэтажный дом. Он постарался, развернувшись перед воротами со всем возможном на "запорожце" шиком и притормозил прямо у крыльца, рядом с другими, заполнившими двор машинами. Через минуту, вокруг него радостно шумела толпа родственников. Тетки, дядьки, двоюродные, троюродные. В семье Парфеновых насчитывалось несколько десятков прямых, не считая разных свояков и шуряков. Вид у большинства женщин был вполне городской. На праздник приехали. Зато мужики старательно щеголяли в парадной форме с лампасами. Давно уже пересели с лошадей на танки и самолеты, но традиция осталась. Какой казак без лампасов и шашки? Костюмы они по-прежнему не желали признавать, даже по торжественным случаям.
  Сына достали из машины под радостные вопли родни, осмотрели и увели в дом к другим детям. К Мирону один за другим подходили, и солидно пожимая руку, приветствовали мужчины. Очередность по возрасту строго выдерживалась. В некоторых отношениях ничего не изменилось. Даже взрослого мужика, со своим хозяйством старики считали вполне нормальным воспитывать вожжами, в случае серьезного залета. Зато и уважение соблюдалось, чай не город, какой. По ходу дела выяснилось, что Батя в отъезде. Даже в этот день у него были дела.
  Тут Мирона крепко приложили между лопаток, так, что качнуло вперед. Он обернулся и радостно обнялся с Павлом.
  - Братуха! - довольно восклицал тот, - это сколько же мы не виделись?
  - Да уж третий год, - отстраняясь, припомнил Мирон.
  - Во! Пойдем, - он бесцеремонно ухватил Мирона за рукав и потянул его от остальных. Тот молча развел руками, извиняясь перед родственниками. - Ты сам приехал? - спрашивал Павел. - Понятно. Ничего не изменилось. А я без своей хозяйки никуда. Ревнует, - он хохотнул. - Слава Богу, теперь, когда едем куда, детей уже можно оставлять дома одних, почти взрослые. Они только рады без родителей пожить.
   - Помнишь? - спросил Павел, когда они отошли за угол сарая.
  - Еще бы, - усмехнулся Мирон, - здесь ты меня курить учил. А вон там, - он показал, - Батя нас порол, когда за этим занятием застукал.
  - Ну, мы слегка повзрослели. Павел достал из кармана пачку сигарет и протянул брату. - Теперь можно.
  - Американские куришь? - насмешливо поинтересовался Мирон, беря сигарету. - А как же патриотизм?
  - С этим у меня все в порядке, - невозмутимо ответил Павел. - Если качество товара одинаковое, обязательно возьму российский. Но вот махорку курить не собираюсь. А в остальные сорта все равно добавляют, свой табак дерьмовый получается. Может климат не тот. Самолеты с танками у нас делать научились, а вот с табаком по-прежнему беда.
   - А ты у нас все дерьмократствуешь? Все пишешь в газете про хороших пиндосов?
  - Ой, только не начинай! Пишу, то что вижу. Про недостатки вокруг. Мало что ли?
  - Много, - затягиваясь, согласился Павел. - Вот у нас Усть-Каменогорске казахи бузить начали. Недовольны условиями труда на свинцово-цинковом комбинате. Платят плохо, условия труда херовые. Как будто русские в шампанском купаются. Что такое рентабельность комбината не понимают и требуют в три раза повысить зарплату. Думали, забастуют, директора заплачут. А те просто новых наняли. Привезли из Сибири. Так устроили целое сражение между собой. Убитые и раненые были. До тебя еще не дошло?
   Мирон отрицательно покачал головой. - Первый раз слышу.
  - А то! Мелкие разборки в глубокой провинции. Мало мы их в свое время резали. И в 19-м веке, и в 1916, и в 1918-м годах. Ой, мало! Опять размножились и про угнетение кричат. Оказывается, у них завелась национальная интеллигенция и подзуживает быдло. Это такие типы, - насмешливо сказал он, тыкая брата в грудь, - что вечно всем недовольны. Большой недостаток обнаружился, надо было оставить их в степи баранов пасти, так нет же... Учили в школах на свою голову. Кому в голову мудрую пришло инородцев учить на общем основании?!
  - В Китае сегодня живет почти два миллиона потомков беженцев.
  - Вот именно живут, - подтвердил Павел. - А надо было тогда всех под корень. Они бабам беременным животы разрезали, детей на кол сажали. Мало мы их били!
  - Ну, положим и казаки не стеснялись, - возразил Мирон. - Полмиллиона по современным подсчетам угробили. Если не всех успели, так просто потому, что большая часть в это время воевала. Едешь по степи, до сих пор стоят пустые поселки. Только пыль летает, а никто не живет. Как прошла тогда конница, так никто не остался. Пулеметами всех резали. На фронте патронов не хватало, а здесь - сколько угодно.
  - Зато, вот это все, - Павел обвел рукой вокруг себя, - называется Россия. Южная Сибирь. Не какой-то там Кыгрызстан.
   Вот говорят Российская империя - это тюрьма народов была. Ерунда. Тюрьма - это когда все по камерам сидят, а русский надсмотрщик по коридору ходит. А в Империи некоторые инородцы лучше православных жили. У всех были разные права. Казахи с разными прочими азиатами в армии не служили. Вообще мусульман старались не трогать. Что кавказских, что здешних. Страна одна, а обязанности разные. Нам служить и коня с амуницией за свой счет приводить, а они по степи кочуют и пользы никакой.
   Ничего не поделаешь, - усмехаясь, сказал Павел и бросил на землю докуренный до фильтра бычок, растерев его ногой, - бремя белого человека нести цивилизацию отсталым народам. А если они не желают принять новое и миссионеров ам-ам, то церемониться не стоит. Твои любимые американцы индейцев не особо жалели. Мало кто сохранился и в резервациях. А у нас - свобода! Езжай в любую сторону.
   - Работай хоть дворником, хоть грузчиком, - подхватил Мирон, - чурке ничего сложнее не доверят.
  - А ты приезжай ко мне на комбинат. Я уж по знакомству, как главный инженер много чего и кого показать смогу. И казахов-инженеров, и казахов квалифицированных рабочих и казахов-православных и казахов-отребье. Те, что изменяться не захотели. Так и остались в каменном веке. Вот и собирают объедки по помойкам и дворниками работают. Что среди русских таких нет? Есть. И всегда были, но в массе своей хотят жить нормально и работают добросовестно. А вот эти, наоборот. Из кланового общества так и не сумели выйти, за редким исключением. Что хан скажет, так и будет. Он безнадежно махнул рукой.
   - Это не Россия пришла в степи. Это цивилизация подступила к самому порогу кочевой юрты. Рано или поздно так бы произошло, даже если бы здесь появились англичане или кто другой. К сожалению это закон жизни. Индустриализация и модернизация приходит ко всем. А кто не успел, того в землю втаптывают. Или еще лучше, заставляют выращивать один единственный вид продукции. Кофе там или хлопок. Цена на мировом рынке упала и все дохнут от голода сотнями тысяч. Подумаешь! Это где-то там далеко...
   Все, - убежденно сказал Павел, - познается в сравнении. Америка тоже осваивала Дикий запад. Теми же самыми методами и по тем же самым причинам. Людям нужна была земля. Переселенцев было много, земли тоже, а вот туземцев мало. И они эту землю не использовали, а отдавать не хотели.
  - А ты бы свою отдал?
  - Я бы тоже воевал. Никто не любит захватчиков. Это моя земля. Поэтому я казахов не осуждаю и нормально отношусь к тем, кто не остался в скотском состоянии, хоть у него за спиной море крови. Приспособились, усвоили правила поведения - молодцы. Стали цивилизованными и назад к своим баранам в степь возвращаться не желают. От таких и государству польза имеется.
   Вот никто же не трогал оседлых узбеков и таджиков в Ферганской долине. Там совсем другие условия. Земледелие поливное, сельхозпродукция совсем другая, православным не знакомая. Вот и не трогали оседлых. Это было столкновение земледельцев со скотоводами-кочевниками. Просто им не повезло. Это не хорошо и не плохо. Это жизнь. И ничего уже не изменить. Так что не имеет смысла бить себя в грудь и каяться. Тем, кто погиб уже без разницы, а те, кто живут, должны думать не про прошлые обиды, а про сегодняшнюю жизнь.
   Не согласен?
   - Ой, а вы ругаетесь? - испуганно воскликнула торопливо подбежавшая девушка. В пылу спора Мирон и не заметил, откуда она взялась. Очень даже симпатичная. Толстая русая коса до самой очень аппетитной попы, туго обтянутой американскими джинсами, светлая блузка, распираемая молодой упругой грудью и большие голубые наивные глаза.
   - Ну, что ты, - ласково улыбнулся Павел, - это мы так... О прошлом беседуем.
   - А, - неуверенно сказала девушка, - там, в дом зовут. Акимыч приехал.
  - Уже идем, - хором ответили братья. Батю, по другому никто не называл. "Акимыч" и с изрядным уважением в голосе. Она повернулась и побежала назад.
  - А кто это? - спросил удивленно Мирон, глядя ей вслед.
  - Ты что не узнал? Клавкина дочка. Полина. А, - Павел пихнул брата в бок, - понравилась! Это тебе не твоя Ольга. В лучшем виде будет хозяйка, никакой работы не гнушается и все при ней, что должно быть.
   Мирон промолчал. С браком у него действительно было не все ладно, но обсуждать он это ни с кем не собирался.
   Дикий Запад... Сибирь... Не так все однозначно было, хотя и параллелей можно найти множество. Как и совершенно не схожего. Было бы желание. Под политический заказ при желании не трудно постараться, доказывая правильный тезис. Подобрать факты определенной направленности не великая проблема.
   Начиналось все совсем не как в Америке. Первым был Указ 1822 г. "О дозволении крестьянам переселяться на земли сибирских губерний", который впервые санкционировал переселение малоземельных государственных крестьян из Европейской России за Урал на свой страх и риск, без помощи со стороны государства. Данное обстоятельство привело к печальным последствиям. Правом свободного переселения в полной мере воспользовались сибирские государственные крестьяне, устремившиеся на восток и юг. Правительство осторожно это прикрыло почти на сорок лет, чтобы не остаться совсем без крестьян. Но проект заселения востока всплыл позже, после отмены крепостного права.
  В 1869г был издан закон об отводе казенных земель частным лицам. Под казенными землями подразумевались и земли казахов, объявленные государственной собственностью еще во время реформы 1867-1868 гг. Мигранты освобождались от уплаты казенных сборов и арендных платежей за отведенные земельные наделы на три года, с них снимались все недоимки в местах выхода по казенным, мирским и земским сборам, а также выкупные платежи с полученных после 1861 г. наделов. Летом 1869 года появились "Правила о переселении сельских обывателей и мещан на казенные земли", которые сильно упростили получение разрешения.
   13 июля 1869 г. был опубликован новый закон "О добровольном переселении сельских обывателей и мещан на казенные земли". По этому закону переселенцы получали государственную землю в постоянное пользование, но за это платили казне поземельную подать и отбывали казенные и земские повинности.
  19 февраля 1870г крестьянам было предоставлено право отказа от наделов. Основным мотивом отказа от наделов было стремление к переселению на свободные земли. Правительство руководствовалось, с одной стороны, общегосударственными интересами заселения окраин и укрепления стратегических позиций России, с другой - узко классовыми интересами дворян-землевладельцев: в период обострения аграрного вопроса стремилось переместить на периферию малоземельных крестьян. Массовые переселения идеально подходят для решения социальных проблем, возникающих в связи с нехваткой земли и высокой рождаемостью. Наделы дробились все больше и в перспективе не могли обеспечить нормальным питанием даже многочисленных владельцев. Переселенческая политика Российской империи всегда была государственной. Государство управляло, помогало, охраняло, давало указания и разрешения.
   Впервые в истории Государства Российского центральные власти сознательно устранились от контроля. Они только поощряли движение переселенцев, выделяли землю, но и эту функцию со временем передоверили местным органам власти. Зато и претензий никаких быть не могло. Каждый шел за землей, а кусок добровольцам полагался изрядным, на свой страх и риск. Еще в 1869 году было разрешено отправлять на разведку в дальние края ходоков, которые имели возможность застолбить приглянувшиеся участки. Вернувшись, ходок мог призвать немедленно, тронуться в путь или же, наоборот, отбить всякую охоту двигаться, куда бы то ни было.
  Массовость переселения имела естественным следствием то, что среди отправившихся в путь оказывалось много людей, совершенно не представлявших себе, что их ждет на новом месте.
  Переселение, по замыслу правительства, должно было придать империи большую стабильность, сняв остроту земельного вопроса и дать российскому имперскому строительству важный внутренний импульс. Кроме тог, обеспечить империи национальную перспективу. Не только в великорусских, но в малороссийских и белорусских губерниях виделся стратегический резерв расширения имперского ядра на запад и юго-запад, в Сибирь и на Дальний Восток, где украинцы и белорусы вместе с великороссами могли бы успешно строить "большую русскую нацию" Далеко не все смогли зацепиться и устроиться на новом месте. По новейшим данным до 20% погибло и не меньше 15% вернулось домой.
   Под напором мигрантов нарушается шаткое равновесие между этносами и начинается противостояние. В наиболее радикальной форме казахи-кочевники пытаются бороться за сохранение кочевых угодий во время вооруженных выступлений 1890-х годов. Крестьяне-переселенцы активно участвовали в массовом избиении и подавлении восстаний. При этом вырезаются целиком кочевья, а казахи ответно нападают на одиночек и даже деревни.
  Массовое переселение крестьян из Центральных губерний России на территорию Казахстана привело к тому, что огромные плодородные участки были переданы на пользование крестьянам, а казахи вытеснены на пустынные и полупустынные регионы Центрального и Южного Казахстана. Множество кочевников, оставив родину, вынуждена была откочевать в Китай и Монголию. Переселенцы получили большие участки казахских земель бесплатно на 36 лет. Были и самочинные мигранты, которые захватывали землю без согласования с кем-либо, создавали хозяйства и только потом начинали думать о легализации. Эти "неформалы" действовали чиновникам на нервы, и периодически обсуждалась идея всех их отловить и вернуть назад. Только начало строительства Транссиба заставило государство полюбить всех переселенцев - и легальных, и нелегальных: прокладывать дорогу через местности, населенные русскими крестьянами (а не кочевниками, к тому же говорящими на непонятных языках), было намного приятнее.
  Первый этап колонизации кончился к началу 90-х годов. Бесконечные стычки с казахами, к наведению порядка все равно приходилось привлекать переселенцев, из-за практически полного отсутствия войск и малого количества сибирского казачества, а также отсутствие пользы для империи, ни налогов, ни особых доходов, подтолкнули правительство на решительный шаг. Была образована отдельная казачья Южносибирская область и переселенцы получили одновременно казачьи права, но и обязанности. Теперь они должны были проходить регулярную службу, но при этом администрация оставалась местной и налогов по-прежнему не платили. Опыт записывания в казаки целыми деревнями был далеко не первым. Половина сибирских казаков числила в своих предках кого угодно, только не вольных людей. С этого момента ничего общего с освоением Дикого Запада уже не было.
  Медленно, но уверенно государство пришло на вновь освоенные земли и начало наводить относительный порядок. Мало было просто распахать степь и создать цепь городков и станиц вдоль границ, требовалось дальнейшее развитие.
  Второй этап колонизации края начался, когда на территории новообразованного Войска обнаружили уголь, медь, свинец и цинк в большом количестве появились и деньги. Иностранные, русские и даже еврейские, хотя запрет на приобретении земли лицами другого вероисповедования, кроме православного существовал с самого начала.
  Началось быстрое строительство Туркестано-Сибирской железной дороги от Верного до Семипалатинска для создания транспортной связующей сети и вывоза сырья. Одновременно и казаки получили возможность продавать излишки продукции. Возле железнодорожных узлов очень быстро стали расти города.
  Строились железные дороги Акмола - Караганда, Илецк-Уральск, Рубцовск - Риддер, Караганда-Джезказган. Быстро росли Риддерский, Карсакпайский комбинаты. Расширялись Карагандинские угольные копи. Строились бешеными темпами Чимкентский свинцовый завод, Балхашский и Джезказганский медеплавильные комбинатов, Усть-Каменогорский свинцово-цинковый комбинат.
  Не все удержались на земле, часть вынуждена была искать другое место работы, и рук было много, а чернорабочие и квалифицированные кадры завозились по разрешению Правительства области. К началу Великой Войны здесь уже проживало 3,5 миллиона человек, из которых около 3 миллионов относились к казачьему сословию. Жили богато, и рождаемость была высокая. Впрочем, не только здесь. Демографический взрыв и бешенный рост населения, при уменьшении детской смертности из-за появления земской медицины был во всей России.
  У Мирона была собственная теория, по которой революция произошла не из-за страшных условий в Царской России, ничуть не лучше жили в те времена во всем мире. Кое-где еще и хуже. И уж тем более началось все не из-за козней германцев или демократов с масонами. Проблема была в быстром сломе общественных отношений. За тридцать лет, одно поколение, страна превращалась из аграрной в промышленную, при частичном сохранении старых пережитков в общественных отношениях. Одна община чего стоила и сословное деление, когда "кухаркиных детей" учиться не пускали. А тут добавилось резкое увеличение населения при практически том же производимом продукте и огромном количестве молодых людей. Выступления всегда начинаются с молодежи. Им еще не надо думать, как кормить семьи, но зато, они думают, что могут сделать все гораздо лучше и справедливее.
   Все познается в сравнении. Всего в казачьих войсках России к 1914г насчитывалось 4,5 млн. человек без Южной Сибири. Донское войско, одно из старейших, имело 1,5 млн. казаков. В данное количество входили также 30 тысяч калмыков, приписанных к казачьему сословию. Казаки составляли лишь 43 % населения края. И хотя они не имели количественного преимущества перед другими сословиями, 4/5 всей земли в Области Войска Донского числилось за казаками. Потом это вылилось в столкновения красного и белого казачества.
  Совсем другая ситуация была здесь. Еще не произошло резкого расслоения на казаков с большим земельным паем и иногородних. Земля вся обрабатывалась казаками, которые получили ее в большинстве своем из конфискованных у кочевников территорий и не имели желания делиться с бывшими хозяевами. Зато поток новоприбывших уже в начале 20 века перенаправлялся в Сибирь, и больших анклавов новых переселенцев не появляется. Казакам совершенно не требовались новые соседи, с которым пришлось бы делиться землей при непременном вмешательстве из Москвы. За последнее десятилетие перед войной на Алтай и в Приморский край переселилось еще 3 миллиона человек. Если бы их пустили в область Южносибирского Войска, еще неизвестно как бы все повернулось, а так население было достаточно однородным. Явного противостояния богатых и бедных тоже еще не было. По-прежнему желающие могли получить надел в пользование. Не такой хороший, как в прежние времена, но выбор был.
  Конечно, были и конфликты. Между пришедшими в разное время, между городскими и станичными, между разными интересами, но в целом край был наиболее спокойным в Российской империи. Слишком многочисленный и мощный слой богатых и не заинтересованных в каком-либо изменении существующих порядков вырос на бескрайних степях за прошедшие два поколения. Из-за большого количества населения и нагрузка на плечи каждого была сравнительно невелика. В первоначальном Войске Сибирском в 1863 году состояло всего 12155 человек. Оно хоть и было старше, но теперь в значительной мере зависело от нового контингента, несущего службу на всем протяжении огромной границы. Официальное слияние Сибирского и Южносибирского казачьих Войск произошло уже в ходе гражданской войны.
  Первая большая война, в которой они участвовали, была русско-японская. Ничем особенным сибирцы там не отличились. То есть легко можно было найти доблестного казака, победившего в схватке японца, спасшего офицера или рейд сотни, но в целом картина была не из самых лучших. На самом деле вины казаков в этом не было. Глупость командования и правительства. Вместо того чтобы собрать мощный кулак, проводились дополнительные мобилизации с большим разрывом, полки медленно тащились по железной дороге или того хуже, шли своим ходом, теряя коней в дальних переходах, и прибывали на фронт в раздерганном состоянии и уставшие. Еще и бросали их в бой отдельными подразделениями, без учета ситуации, сложившейся в сражениях.
  
  Получив благословление от патриарха рода, Мирон с Павлом уселись и приступили к проверке угощения. Уж выпить и закусить, на столах было в огромном количестве. 70 лет бывает только раз в жизни. Батя с удовольствием выслушивал здравницы в свою честь, выпячивая грудь, увешенную крестами. Успевший пройти еще германский фронт, чуть не с самого начала, он несколько лет не слезал с коня уже в гражданскую войну и потом, наводя порядок. Было чем гордиться. Сыновья его крови в таком количестве не нюхали, разве что слегка в Китае и Маньчжурии с японцами и разными хунхузами, но вот об этом Мирон совершенно не жалел. Чем меньше войн, тем лучше. У самого сыновья подрастают, не хотелось бы для них такой судьбы.
   Подошел, освободившись от обязанностей, старший брат Ляксей. По документам он писался Алексеем, но здесь именовался исключительно Ляксей, как Павел, которого звали непременно ПавлО. Некоторые традиции отмирать не хотели, но дело вполне безобидное и никому не мешающее. Вот уж кому Мирон никогда не завидовал, так это старшему брательнику. Наследник вечно ходил под страшным прессом и со стороны Бати, и со стороны окружающих. Непременно ведь скажут: "А вот отец был лучше!". Вечное сравнение не в твою пользу может и до нервного срыва довести. Только Алексей при наличии достаточной сметки, нервы имел стальные и мало волновался по поводу разговоров. Он и сам мог, кого угодно до инфаркта довести, но по характеру был отходчивый, долго не злился. Вот выволочка со сторону Бати его обижала.
  - И как, там, в столицах? - спросил старший, когда они выпили за встречу и вспомнили былое.
  - Когда это Омск успел стать столицей? - хрустя соленым огурчиком, переспросил Мирон.
  - Перестань. Все прекрасно понимаешь. Нам на хуторе последние новости малоизвестны. Мирон выразительно посмотрел на новейший радиоприемник, стоящий у всех на виду, на буфете. - Э, - отмахнулся Алексей, - знаю, что там вечно трындят. Наслушался. Не нравится мне, что происходит. Много говорить стали. Выборы теперь еще выдумали... Ты, как думаешь, что будет?
  - На своем не очень высоком посту заместителя отдела в газете "Омские известия" я слышу гораздо больше слухов. Мы газета оппозиционная, но именно потому информации по делу кот наплакал. Городское начальство с нами не очень-то делится. Только точно никто ничего не знает. Говорят, что государство будет меньше вмешиваться в экономику, говорят, что легче будет торговать. Налоги снизят. И наоборот, тоже говорят. Не верю я, что что-то радикально изменится. И раньше выборы были, а правил все равно Диктатор. Ничего такого, радикального сверху не спустили. Все общие слова... Поживем, увидим.
   Смутно знакомый могучий мужик с погонами урядника встал, держа в руке рюмку, и взревел раненым медведем: "За Верховного правителя!". Присутствующие дружно поднялись и, не чокаясь, выпили. Смерть Колчака всеми воспринималась как крушение многих надежд. Иванов шел по тому же пути, но времена изменились, начинались не просто очередные легкие косметические послабления, но могли последовать серьезные реформы. Иванов, как глава правительства замечательная фамилия для русского. Хотя, для заграничного употребления еще лучше прозвучало бы Медведев. Неизвестно, правда, что там от него ожидать. Раньше он на первых ролях не светился.
  Вот и Алексей забеспокоился. Тридцать шесть лет бессменного единоличного правления Колчака после освобождения Москвы сейчас многими вспоминались с ностальгией, хотя Александр Васильевич был далеко не подарок и мог изрядно шарахаться из стороны в сторону. Все-таки он моряк был, а не экономист и еще хорошо, что сумел собрать вокруг себя отнюдь не дураков. Из кровавой мути гражданской войны выскочили с минимальными проблемами.
   И, кроме того, - подумал Мирон, - он всегда относился к нам очень хорошо и помогал в нуждах, помнил о роли...
  "За Великое войско сибирское!", - взревел тот же голос, - "За наших отцов и дедов, спасших Россию!".
  Да уж... Вставая снова вместе со всеми и опрокидываю рюмку, подумал Мирон с гордостью. - Кто угодно, что угодно может говорить, но именно Сибирцы спасли Россию.
  В 1917г они были не лучше других, отправляясь с фронта, домой целыми полками и надеясь на мир и лучшее будущее. Ленин, Керенский, какая разница!
  Красные повели себя глупо. Требования о разоружении можно еще понять. Кому нужны десятки тысяч вооруженных, прошедших через множество боев и способных за себя постоять людей? Ни одна власть такого не потерпит, если только эти люди не готовы за нее воевать. А казаки осенью 1917г единственное, что хотели - это чтобы их оставили в покое и дали вернуться к нормальной жизни. Многие даже сдавали оружие. Вот стукнуло же краснюкам провозглашать интернационализм и приглашать на помощь из-за кордона отряды казахов. Голытьба из городов в Красную Гвардию записывалась и охальничала. Впрямую добро отбирали. Да и разные немцы с венграми пришлись совсем не ко двору. За считанные месяцы эти пришлые всех достали.
  Восстание началось стихийно, когда очередные казахи под красным знаменем потребовали вернуть землю, с которой они ушли после разгрома восстания в 1916г, а комиссары их поддержали. Единственное святое место, которое всех объединяло - земля. Отдать? Ну, уж нет! Потом таким возвращальщикам уже мертвым набивали рот землей. А уж казахам, любым, устроили то, что сегодня легко бы попало под категорию геноцид. Советская власть кончилась по всей области за неделю. Причем никто специально не готовился, просто по старой испытанной эстафете и телеграфу передали приказ атамана.
  Первый призыв дал почти двести пятьдесят тысяч, со своими винтовками, пулеметами, артиллерией и даже бронепоездами, захваченными у красных. Страшная сила по тем временам. Донское казачество при полном напряжении сил, смогло выставить не больше 60 тысяч почти в то же время. Большая свара тогда была. Многие вовсе не хотели лезть в чужие дела. Своя область свободна, вот и ладненько. А что там, в центральной России, или еще в какой Фергане не особо и волнует. Только станицы Войска были не только в Южной Сибири. По всей границе растянулись они, прикрывая остальную землю русскую. От Дальнего Востока до братских оренбургских и семиреченских казаков. Оставить их на произвол судьбы, также поступят и с тобой в будущем.
  Сумел избранный общей волей атаман переломить настроения. Первый корпус ушел на север и энергично поддержал будущего Верховного правителя всей России Колчака. Еще один совершил беспримерный в истории марш, доказав всему миру, что такое сибирские казаки. Этот поход и сейчас изучают в военных училищах и академиях. В ноябре 1918г он ударил красным в тыл под Царицыном и два казачьих Войска соединились. При этом штаб красной армии целиком погиб под клинками казаков и осталось только вязать разбегающихся без командования. Понятное дело, были и те, кто сопротивлялся, вроде отряда Жлобы, но их добили совместными усилиями к 1919г.
  Потом было еще мощное наступление за Волгу и разгром красных армий. Когда по тылам у них прошлось несколько конных дивизий сибирцев, воевать стало некому. В июне 1919г Москва была освобождена от большевицкой заразы.
  Правду сказать, не совсем уж бескорыстно старались казачки. Старые привычки так легко не исчезают, а в общем бардаке тем более. После каждого рейда приходили домой длинные обозы с добром, чего уж стесняться, награбленным. Многие не рвались снова воевать неизвестно где, но совсем не прочь были восполнить оскудевшее хозяйство. Мирон хорошо знал про эти дела. Когда-то он написал книгу и тщательно копался в архивах, проверяя данные. Начальство не просто закрывала глаза на это баловство, неофициально даже была градация, кому и сколько можно, согласно чину и наградам. Такой интересный стимул для роста. Эшелонами домой отправляли. Особенно доставалось евреям, но казаки и в других случаях не слишком беспокоились по поводу священной частной собственности. Вот и Батя, умудрился притащить домой неизвестно откуда два трактора, несколько сельхозмашин и много разного добра. У него были хорошие отношения с начальством и вся грудь в орденах.
  На Мирона многие обижались, притом даже из хороших знакомых, что он вытащил это дело на всеобщее обозрение, но правда есть правда. Вины за собой он не чувствовал. Дело не в каких-то демократических убеждениях, а добросовестности исследователя. Ему потом закрыли доступ в архивы, не могли простить, что он не стал скрывать неприглядные вещи. Вроде свой, а такую свинью подложил известным людям, назвав открыто имена. С тех пор он и работал в газете. Батя, кстати, как раз не обижался, а только ухмылялся. Он книгу, как и все написанное Мироном, кроме статей в газету, к которым относился пренебрежительно, читал очень внимательно и иногда даже подсказывал с кем говорить на иную сомнительную тему про старые времена.
   Война на взятии Москвы не кончилась, еще долго горело на Украине, пришлось замирять Кавказ, выгонять румын из Бессарабии, но общей силы, противостоящей войскам Верховного правителя, уже не существовало. Большевики поразбежались, на окраинах каждое национальное правительство смотрело в свою сторону.
  Далеко не все вышло так, как надеялся Колчак, провозглашавший Единую и Неделимую Россию. Под давлением союзников пришлось признать независимость Польши. Границу провели по линии Керзона, оставив за поляками чисто польские земли. Ничего, они получили изрядную компенсацию за счет немцев.
   Финляндия и Литва тоже выскочили из-под русской руки, пока В Эстонии и Латвии наводили порядок. Сил на все сразу еще не было. Не та ситуация была, чтобы идти на прямой конфликт с Англией и Францией. Вот Кавказ никуда не делся. Мало того, изрядный кусок откусили от Турции. Она сама напросилась, в очередной раз, напав на армян и устроив резню. После прихода русских войск ситуация кардинально изменилась на противоположную. Теперь уже армяне старательно убивали и изгоняли турок и курдов. Очень большая стала Армения в составе Российской империи после 1920 года, треть бывшей Турции, вошла в ее состав на совершенно справедливых основаниях. Потом с Украины много бывших махновцев там селили. Земля есть, а вот населения не слишком много после турецкой и армянской взаимной резни осталось.
  Вот с проливами ничего не вышло и даже в Версале с русскими не особо считались. Колчак это запомнил. Память у него была очень хорошая.
  А Грузию с Азербайджаном прихлопнули мимоходом. На что они вообще могли надеяться в такой ситуации?
   - Не, - обиженно сказал Алексей, - когда все, наконец, уселись и продолжили отдавать должное снеди на столах, - все-таки ты не договариваешь.
  - Ну, хорошо, - согласился Мирон. - Я тебе расскажу, как я это вижу, и не говори, что сам не догадался. Вот дураков среди Парфеновых сроду не было.
  - Давай, давай, - поддержал Павел, - а я добавлю, если потребуется.
   Как начиналось, все прекрасно помнят. Семь пунктов программы.
  - Это какие семь? - удивился Павел. - Ты вывел отдельную от всех формулу? Там столько было всякого...
  - Смотрите, - нетерпеливо сказал Мирон.
   - Пункт 1. Самый умный, благодаря чему и удалось прекратить гражданскую войну в считанные месяцы. Колчак через себя переступил, и потом всю жизнь его при одном воспоминании на рвоту тянуло.
   Признание де-факто собственности земли на основе декрета "О земле" и фактического положения на дату взятия власти. Разработка земельного кодекса уже потом была. После этого уже и особых причин бунтовать не было. А для того, чтобы не получились недовольные из другой группы, бывших собственников, дополнительные очень важные пункты.
  Конфискация у гражданского населения, в городах в первую очередь, оружия. Создание сыскной полиции и временный указ о расстреле на месте при вооруженных грабежах. Разделение власти на местах. Военный комендант отвечает за политику и армию. Губернатор за хозяйственную деятельность. Тут предусмотрительно правительство надеялось, что стучать друг на друга будут.
  Реорганизация контрразведки. Никаких внесудебных расправ. В кодекс новые статьи за политическую деятельность с существенным укрупнением сроков и работой для революционеров на стройках народного хозяйства. Можно считать как я, можно поделить еще больше, на отдельные подпункты, но это все один блок действий, связанный между собой. Проводить его можно было только при жесткой диктатуре, иначе бы Россия неминуемо пошла бы на второй круг Гражданской войны. Поэтому и тянули с Учредительным собранием, пока не удалось набрать подконтрольных власти депутатов. Павел понимающе кивнул.
  - Не опасался Колчак, что его не изберут, после признания черного передела от добра добра не ищут. Боялся, что все опять превратится в сплошную говорильню, а проблем в те времена было огромное количество. Только твердая рука могла остановить всю эту многолетнюю вакханалию убийств и бессмысленных требований.
  Пункт 2. Признание фактической независимости Польши, Литвы и Финляндии. Это опять было поперек его желаний, но ссориться с Антантой возможности не было. Юридически Литву и Финляндию до сих пор не признали, хоть отношения и ровные, и даже торгуем. Всегда есть возможность для маневра.
  Пункт 3. Запрет всех партий и общественных организаций. Разработка закона о регистрации партий и общественных организаций. Не доверял Александр Васильевич даже правым эсерам после Комуча и правильно делал. Он пытался остаться над политикой, хотя со временем вынужденно пошел на поддержку Национальной партии. Надо же было на кого-то опираться, а программа индустриализации и государственного управления вполне отвечала мыслям его окружения. Правительства всегда было подконтрольно Верховному правителю, но не на основе партийных, а профессиональных людей и он прислушивался к этим специалистам.
  Пункт 4. Абсолютный запрет коммунистической и национальных партий на территории России. Членам партий полная амнистия, в случае не участия в преступлениях связанных с человеческими жертвами. Нет крови на руках - свободен. Сразу вышибается почва из-под непримиримых, они лишаются поддержки. За права меньшинств бороться можно и в составе общенациональных партий. Естественно после разрешения партий. Обязательно в первое время террор против коммунистов, комиссаров, работников ЧК и всяких интернационалистов. Процедура декоммунизации.
  На тот момент это было необходимо и понятно.
  Пункт 5. Временный запрет митингов, демонстраций. Временный запрет на забастовки. Профсоюзы трогать запрещено, рабочие должны иметь представителей своих интересов. Разработка закона о правах рабочих и социальном страховании. Профсоюзные работники не должны одновременно занимать партийные должности. Членство в партиях разрешается. Тоже понятно. Отстранить политические мотивы от экономических. Даже теперь любые политические требования на предприятии автоматически влекут за собой серьезную кару. Нельзя смешивать разные вещи в одну кучу. Жалованье и условия работы должны были стать предметом коллективных договоров, заключаемых между руководством предприятий и работниками. А вот за тем, чтобы они не нарушались, и следило правительство.
   Пункт 6. Равноправие всех граждан независимо от веры и национальности. При этом взято на вооружение замечательное изобретение советской власти анкета. На государственные должности не может попасть человек с подозрительным прошлым. Естественно, кроме крутых профессионалов. Тут попутно была проведена регистрация всех бывших офицеров и их проверка с целью мобилизации. Пусть сачки послужат Отечеству. Особенно те, кто служил у красных или сидел дома. В солдатском или унтер-офицерском звании их загнали в самые опасные точки, вроде Кавказа или Средней Азии.
  - Традиция! - сказал Алексей. - Штрафники всегда отслуживали кровью, вполне справедливо.
  - И самый важный и опасный пункт, - продолжил Мирон.
  7. Долги. Россия их признала. Зато выработали встречные условия а) пропорциональная часть долгов распределяется на отделившиеся территории б) выдвигаются встречные претензии по интервенции, в) претензии о не выполнении обязательств союзников, г) претензии по золоту спертому чехословаками, японцами, союзниками у немцев (это ведь большевики, а не нынешнее правительство заключало похабный Брестский мир, д) претензии по эксплуатации и вывозе интервентами народного достояния, е) другие претензии.
  Советники у него были гениальные. Тянули время, создавая бесконечные комиссии, которые должны проверить все убытки России, договаривались с кредиторами по отдельности, не стесняясь блокироваться с Германией и одновременно требовать свою долю репараций. Это продолжалось вплоть до Всемирного кризиса, когда внутренний долг превратился в пыль, а внешний вынужденно отменили страны-кредиторы. Еще в 1931г был введен мораторий на выплаты, но Россия и так не слишком отдавала долги, находя массу причин и требуя обменять их на репарации Германии. Я про государственные. Частные долги иностранцев после кризиса тоже немногого стоили. Нам еще повезло, большая военная программа позволила частично снять напряжение, и падение было не таким страшным как в США и Германии. Было даже небольшое повышение на фоне других стран из-за государственных заказов.
  Вот тут и сыграл свою роль дополнительный 8 пункт, позволив России вновь встать в один ряд с Великими державами. То, что потом называлось Новым курсом и началось вынужденно. Рузвельт это слизал с России. Задавленные и разоренные кризисом крестьяне вынуждено шли на общегосударственные стройки народного хозяйства, создавая промышленные предприятия. В том числе и военные, но в первую очередь необходимые внутреннему хозяйству. Требовалось уменьшить импорт и опора на собственные силы. Индустриализация в полной красе началась еще до кризиса, когда в страшных условиях Россия догоняла Европу. Основные условия и законы были уже обкатаны, было с кого брать пример. И сотрудничество с Германией, и американские вложения сыграли не последнюю роль в этом для России. Большинство перспективных планов еще при царе составлялись. Только тогда денег не было, а при Диктаторе стало возможно.
  Миллионы разоренных кризисом крестьян за малое жалованье и кормежку строили не только плотины и электростанции с заводами, но и дороги, общественные здания, мосты, школы, больницы, аэродромы и сажали лесополосы в степях. Проблемы с эрозией почвы и пыльными бурями к двадцатым годам уже проявились, а Колчак прекрасно знал на кого он может опереться, и сибирским казакам старался помочь за государственный счет. Они многократно отслужили и тогда, подавляя вновь вспыхнувшие крестьянские волнения и потом тоже. Этого Мирон пояснять вслух не стал. Братаны и так прекрасно знали.
  - Ближе к делу, - наливая всем троим, сказал Павел, - пока это все общеизвестные истины. Счастья для всех не вышло. Оно и получиться не могло. Люди рождаются равными, но стартовые условия для всех разные. Доход семьи и возможность дать образование не последнее дело. А сословия, - они дружно чокнулись и выпили, - еще Временное правительство отменило. Учись, если мозгов и денег хватает. Не всегда это совмещается.
   - А дело в том, - пояснил Мирон, - что стабильного рыночного хозяйства при массированном вмешательстве государства в экономику так и не сложилось. Все что делалось при Диктаторе, было государственными проектами и под государственным же контролем. Вся тяжелая промышленность, созданная при нем, электростанции, военные заводы - это все государственные предприятия. Легкую промышленность и торговлю оставили в частных руках.
  Даже предприятия национализированные при большевиках или вернули хозяевам, если только они не подданные бывших врагов или заводы не имеют важного значения для государства. Остальные продали желающим. Хоть американцам, хоть своим. И вот в последнее время стало ясно, что государственный сектор экономики, очень мощный надо сказать, недостаточно эффективно управляется. Оно и раньше было видно, но сейчас ясно, что большой войны не предвидится и не требуется срочно готовиться к обороне, выпуская армады техники. Сейчас намечается тенденция уменьшения госрегулирования и частичной продажи производств, приносящих только убытки. Распродажа нас не особо волнует, но правительство еще и устанавливало цены.
  - То есть, - задумчиво сказал Алексей, - ты хочешь сказать, что государство снимет с себя ответственность за ценообразование и доходы рабочих.
  - Соображаешь, - поощряющее, заявил Павел. - Сегодня 70-80% цен находятся под госконтролем. Там, - он ткнул пальцем в потолок, - изучают еще и идею о самостоятельности во внешней торговле. Мы и раньше могли продавать и покупать самостоятельно, но это было формальное разрешение. На практике оно зависело от давления, которое оказывали на предприятия разного рода правительственные агентства и учреждения. Давление это могло быть большим или меньшим, в зависимости от того, каким конкретно товаром и с какой конкретно страной ведется торговля в данном случае. Теперь могут дать полную свободу в этих вопросах.
   И после сороковых годов очень закрутили гайки для внешних инвестиций. Это можно, то нельзя. В результате иностранцы перестали рваться вкладывать деньги в Россию. Раньше из-за низкого уровня цен по сравнению с общемировыми было выгодно, но жесткие ограничения и контроль не всегда хороши на практике. Национальный доход снизился, теперь хотят отыграть назад.
  Вообще, кто сможет свободно определять уровень цен и свое место на рынке, получит более высокие доходы, чем тот, кто находится под контролем. Возможны большие перемены, рост цен и инфляция. В перспективе рост доходов населения. Только это настолько сложно, - он безнадежно махнул рукой. - В среднем станет лучше. Как в среднем по больнице. Один уже покойник с комнатной температурой, у другого жар в 41 градус, а в среднем стабильные 36,6.
   Так что несколько лет эти реформы будут бить по карману и хорошо, чтобы потом, как предсказывают, начался общий подъем. А то ведь может произойти и неконтролируемый спуск. Слишком много факторов влияет. Так что, - он поднял очередную рюмку, - поживем, увидим.
  - Чтобы не было хуже, чем сейчас! - торжественно сказал Алексей, чокаясь с братом. Кто-то из соседей обернулся на громкий голос и его тост понесся по гостям. Они одобрительно кивали и поднимали свои рюмки. Он невольно попал в цель.
  
  Мирон сидел прямо на капоте верного "запорожца" и курил, глядя в звездное небо. Захотелось побыть одному и просто спокойно подумать. В доме нестройно пели хором про казака удалого, изрядно поддатые гости, а он слишком устал в дороге, чтобы подпевать.
  Мирон в очередной раз прокручивал идею, рассматривая ее с разных сторон. Если занятия историей для него были очень проблематичны из-за негласного и гласного противодействия со стороны начальства и работников архивов, а газетная работа не приносила удовлетворения, да честно сказать и нормальных денег, то мысль о художественной книге была интересной. Что было бы если бы... Если бы победили большевики.
  Тут главное было проскочить на грани исторической реальности и фантазии, не вызывающей мгновенного отторжения у большинства будущих читателей. Историческая часть у него особых сомнений не вызывала. По части документов времен гражданской войны он был изрядно подкован и атмосферу тех событий прекрасно представлял, но вот дальнейшие события...
  Одинаковые цели, непременно тянут за собой и схожие методы. Так что первые действия новой власти особой загадки собой не представляли. Проблема в том, что каждое действие вызывает реакцию и естественные ответные действия. С какого-то момента история начинает расходиться и чем дальше, тем больше. А хотелось создать непротиворечивую картину. Понятное дело, у каждого свое представление о мотивах и результате действий даже очень известных деятелей, но оценить информированность и предвзятость даже реального персонажа, оставившего мемуары крайне сложно. Ну не станет он через годы рассказывать все подробности. Что-то забыл, что-то спустя столько лет смотрится иначе, а что-то и сознательно не хочется вспоминать. Кому охота выглядеть плохо в глазах потомков? Врать явно мемуарист редко будет, существуют и другие свидетели происходящего, но дать в выгодном для себя свете ситуацию непременно постарается. Вот и приходится делать собственные выводы, сопоставляя разрозненные факты.
  Идем по порядку. Красные провозгласили диктатуру пролетариата. Про пролетариат - это бред, на потребу пропаганды, а вот диктатура была. Даже победив, они бы не стали ее отменять, требовалась жесткая рука для наведения порядка. В этом отличия минимальны. Одна большая партия и несколько мелких в современной России. Элементарно достигается высоким электоральным барьером на выборах. Если судить по поведению большевиков в 1918г должна была вообще остаться одна, но внутри нее возможны столкновения интересов и оппозиция руководству. Тот же круг, другим профилем. Немного болтологии допускается, но руководство прочно в одних руках. Диктатура единственный способ правления, при котором можно проводить абсолютно не популярные реформы, не опасаясь реакции собственного населения. При этом очень возможно, что для государства они полезны, но люди-то хотят не счастья для детей (это тоже, но и дети живут сегодня и их кормить надо прямо сейчас), а пользы для себя. Если не мгновенной, то хотя бы понятной и видимой. На одном энтузиазме можно прожить несколько лет, потом быт задавит.
  Ну что еще... Во внутренней политике окончательное уничтожение врагов, с записью в анкете бывший. Это напрашивается и опять же имеет четкую параллель с реальной деятельностью Верховного правителя. Бывший помещик, бывший дворянин, бывший владелец заводов и пароходов. Как не неприятно это себе представлять бывший казак. Большевики должны были опираться на бедноту и национальные кадры. Доверять воевавшим против них они не могли. Тем более документы про расказачивание сегодня широко известны. Кисло было бы бывшему военному сословию. Очень кисло. Землю бы отбирали в пользу пришельцев, а возможно и выселяли бы целыми станицами, изъяв мужиков. Тут можно неплохо развернуться в описании разных ужасов и расстрелов, но как-то не тянет идти по стопам Шолохова с его Тихим Доном.
  Индустриализация просто необходима, как и в реале. Никуда не денешься, если захотят удержаться, надо создавать собственную развитую промышленность. За чей счет - это интересный вопрос, но кризис никто не отменял. Чуть-чуть нажать налогами и пойдут на стройки. В реале это было хорошо видно. Не прошло и десяти лет после раздела земли, а кто-то опять без порток, а кто-то богатей. И ведь классического кулака-мироеда извели еще в гражданскую. Ничего не поделаешь, полного равноправия в обществе не бывает. Есть более умные и хитрые, а есть просто те, кому повезло. Или не повезло. Так что заводы нужны. Большая программа по строительству военных была принята еще в 1916г, но из-за революции заглохла. Потом местами пришлось начинать с восстановления. Что бы там про большевиков не говорили, не глупее прочих были. Жестокие - да. Но не глупые.
  Тем более что большевики отказались платить по долгам, вышли из коалиции, сепаратно заключив мир. В международном отношении они должны оказаться в изоляции, - Мирон усмехнулся, - идея пролетарской революции не найдет понимания в других странах. В этом смысле Колчак поступил гораздо разумнее. Лозунги: "Наша страна обижена несправедливыми результатами Версаля. Мы проливали кровь за общие интересы, а они искали исключительно выгоду. Давайте сплотимся и встанем единой стеной против предателей, одобривших расчленение Великой России. У нас особый путь" пролились бальзамом на сердца жителей страны. Каждый видел в них свое содержание. Да и звучит гораздо лучше, чем абстрактная дружба с неведомым пролетарием, который еще пару лет назад в тебя стрелял из противоположного окопа.
  Недостатки старательно списываются на прошлое. Это обязательно. Национальная партия через десятки лет продолжает объяснять все проблемы плохим влиянием революционеров. Хорошо хоть перестали евреев во всех бедах винить. Черту оседлости отменили еще при Временном правительстве, зато переехать в Российские губернии при Колчаке стало еще сложнее, чем при царе. Не пропишут и все! А не прописанный - это статья с серьезным сроком. Ловчат, конечно, по старой привычке, но чтобы взяли на работу в госучреждение или приняли в университет, надо быть натурально гением. Никаких дурацких законов, напечатанных в газетах про процентную норму. Вполне достаточно анкеты и неофициальных устных указаний по телефону.
  Зато дорога через границу широко открыта, никто не задерживает. Миллиона два с половиной, ели не больше уехали после гражданской войны, пока в США квоты не ввели, но и сейчас едут. Вот при большевиках они непременно обсели бы все правительственные организации и заполонили крупные города. Это было прекрасно видно. Дополнительный опасный фактор для власти, раздражающий русских. Но на кого было большевикам опираться? Не на бывших же, и не на крестьян с рабочими. Управлять страной, требуются хотя бы среднее образование, раз уж с высшим по оврагам и тюрьмам как заложников расстреливали. Тут выход один. Развитие системы образования. Опять же еще при царе планы разрабатывались, а при Колчаке внедрялись. Ничем не хуже большевики. Как учить будут, с такими мыслями и выйдет молодежь в большую жизнь. А вольнодумцев каторга с нетерпением поджидала. Школы необходимы. И времена уже такие, что с техникой надо уметь обращаться, и через поколение будет новая большая группа людей, способных сменить меньшинства у власти. Всех этих интернационалистов... Немцев, венгров, латышей и китайцев за компанию с евреями. Ничего нового. Был пример Французской революции. Рано или поздно на смену идеалистам приходят прагматики.
  Интересно было бы пообщаться с руководителями большевиков на эту тему, да не судьба. Все они плохо кончили. Ленин помер в Лондоне еще в 1922г, плохо сказались на его здоровье волнения. Англичане выдавать его отказались, и это стало еще одной причиной, по которой Колчак в будущем неоднократно с удовольствием давал санкцию на любое действие, наносящее вред Великобритании. Поддержка сепаратизма ирландцев, поставки оружие афганцам, помощь в массовом отъезде в Палестину евреев. Это было особенно пикантно. Сам он отроду антисемитом не был, но уж очень нехорошее было отношение после гражданской войны к этому племени. А здесь прекрасная возможность и избавиться от них, и попутно нагадить на голову англичанам. Связи с сионистами у русских спецслужб были налажены прекрасно. Даже учили боевиков и поставляли оружие.
  Свердлова затоптали до смерти на митинге. Троцкого застрелили в Париже, и суд убийцу оправдал, когда адвокаты показали приказы о массовых расстрелах. А мелочь всякую, что попрятаться не успела, перевешали еще в 1919г. Так что можно только предполагать с определенной долей уверенности кто кого бы скушал в очередном термидоре.
  Со внутренней политикой понятно... Вот во внешней раздолье для фантазии. Непременно помогали бы из Кремля всем коммунистам подряд. Без большевиков некому стало руководить международным коммунистическим движением и денег из конфискованных ценностей у буржуев подкидывать. Не то что в реальной истории, когда все очень быстро вспомнили про собственные интересы. В Германии революция тоже провалилась, но социалисты остались. Недаром потом плотно сотрудничали с Россией. Тоже тенденция. Два обиженных помогают друг другу. Технологии немецкие, дешевая рабочая сила русская. Не верится, что такой шанс большевики могли упустить, не играя на противоречиях европейских держав.
  А потом, как водится кризис. Гиперинфляция и прочие радости. В Веймарской республике чуть не пришли к власти откровенные ненавистники России, желающие получить жизненное пространство и сдвинутые на расовых идеях. Еле-еле блок социалистов в союзе с националистическим Стальным шлемом смог взять власть. От НСДАП, (тоже социалисты!), откололось левое крыло во главе со Штрассером, всегда смотревшее положительно на сотрудничество с Россией и вошло в коалицию, которая получила подавляющий перевес в рейхстаге.
  Реваншисты они были, без сомнений, но слава Богу хватило мозгов реально на жизнь смотреть. После аншлюса Австрии начали было разевать рот на Польшу, но тут уж моментально Франция засуетилась. Вспомнила про былую дружбу и даже списала все долги, которые и так никакой возможности получить от России не имела. Экономические требования тоже с пониманием встретила, некуда ей было деваться. Вот и появилось опять Второе Согласие. Неминуемая война для немцев на два фронта.
  Германцы что могли предложить? Раздел Польши? Так от этого счастья, получения назад поляков и еще дополнительно пару миллионов евреев, все равно были рады избавиться. Пусть живут себе независимо, чем вечно бунтуют. Не на словах конечно. Фактически. В речах Верховного правителя ничего такого никогда не звучало. Он само слово Польша за эти годы употребил в официальном разговоре всего пару раз на переговорах с французами.
  А экономические связи никуда не делись. Как торговали, так и продолжали и больше половины польского импорта и экспорта, приходилось на Россию. Когда отделялись, морды надували и с гонором шляхетским кричали про светлую жизнь без сосущих кровь оккупантов. Получили изрядный застой, таможенные войны в Европе, где свою промышленность и сельское хозяйство желали поддерживать, а не кормить ляхов и проблемы с немецким и еврейским меньшинством. Богатой жизни не вышло. На Украине и то лучше жили.
  Вот и сдулись моментально германцы. Повторения Великой войны они не хотели. Поодиночке можно воевать и с Францией, и с Россией. Вместе не посмели. Англичане как всегда в стороне стояли и ничего не делали. Ни вашим, ни нашем. Опять повторение 1914г. Не решились германцы и правильно сделали. Большой войны не было. И так, объединенная с Австрией Германия, экономически сильнейшая держава в Европе и намертво привязала к себе Восточную Европу. Вечное соперничество продолжается уже на другом уровне.
  А вот большевики бы согласились на раздел. Им надо было выйти из изоляции, в которую сами себя загнали. Пойти на союз с Германией хороший тактический шаг, сулящий в будущем большие дивиденды. Одна проблема. Германия остается один на один с Францией и вполне способна победить. А как-то так неизменно получалось в истории, что каждый гегемон Европы навещал Россию, поставив всех остальных по стойке смирно. Наполеон и Карл, коалиция в Севастополе... Вечно России указать на место младшего и слабого пытались. Дипломатия - это искусство противовесов. Даже дружить лучше через голову соседа. У него претензии территориальные и экономические имеются. Непременно и исторические найдутся. Триста лет назад при желании несправедливость обнаружит, а если потребуется и тысячу.
  Поэтому имеющая претензии к Польше Германия выгодна и с ней можно и нужно сотрудничать, а выходящая к границам России абсолютно противопоказана. Исчез буфер, появились новые проблемы. Вот тут и начинается самое интересное и самое сложное. Оценить реальное соотношение сил исходя из альтернативной реальности. Мирон невольно улыбнулся над забавным словосочетанием. - И рассказать про ход войны. "Шапками закидаем" никак не получится, немцы воевать умеют...
  - Папа, - осторожно позвал детский голос. Мирон моментально соскочил с капота на землю. Фантазии фантазиями, а дети всегда важнее.
  - Что сынок? - спросил он.
  - Ты обещал показать шашку, которой дед срубил самого главного рябого яврейского комиссара под Царицыным.
  - Историк, - язвительно сказал, появляясь из темноты Батя. Тоже, наверное, отдохнуть от бесконечных словословий пытался, - с глубокими знаниями, приобретенными в университете. Етить тебя... Лучше бы в детстве слушал внимательно рассказы.
   - Нет, внучек, не яврей то был. Кавказец.
  - Но ведь комиссар?
  - Еще какой! Целой армией командовал. А уж расстрелять невинных, ему было раз плюнуть.
   Не надо нам папу, - с ехидцей сказал Батя. - Я тебе сам внучек покажу и все правильно расскажу. Дед на то и существует. Пойдем.
  
  
  
Оценка: 5.32*8  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"