Аннотация: Хотела написать полноценный рассказ, да что-то не идет. Увы. :(((
Адъютант Морфея.
Я остановилась перед дверью из белого ясеня и изумительнейшей резьбой. По этикету накрывшись крыльями и глубоко вздохнув, безуспешно пытаясь убрать привычное волнение, я постучалась и, дождавшись "войдите", с робостью скользнула в кабинет, чувствуя, как сердце забилось возле самого горла, а во рту стало сухо так, будто накануне я совершила подвиг, выпив бочку чистого спирта.
Чеканным шагом я направилась к столу и, остановившись в положенных трех шагах от него, щелкнула каблуками, опустив взгляд.
- С возвращением, - теплую улыбку в его голосе можно было пощупать.
Он никогда не говорил мне слова приветствия, вместо них всегда было "с возвращением", давая понять, что ждал меня.
Нет смысла описывать внешность шефа - для каждого он выглядел так, как его собеседник подсознательно желал увидеть. Кто-то знает его, как седобородого старца, другой - как мальчишку-сорванца, а я вот вижу его платиновым блондином с очень светлыми, почти бесцветными глазами серого цвета и морским загаром. Возможно, кому-то он бы показался мечтой, но я не могу рассматривать его, как "лицо мужского полу, детородного возраста и внешней привлекательности". Шеф - это шеф, и точка!
И, что самое интересное, НИКТО не видел его истинного облика, даже другие боги.
Я неловко повела плечами и расправила крылья, заигравшие всеми оттенками серого в лучах солнца Сонного мира. Набравшись мужества и взяв волю в дрожащий кулак, я посмотрела ему в смеющееся лицо, и вся робость, как всегда, испарилась быстрее, чем вода с раскаленной сковородки. Он опять смеялся с меня, будто я не только адъютантом у него работаю, а еще клоуном на полставки. Это знаете как раздражает? Так и хочется истерично разбить об пол воооон ту хрустальную вазу, которую он так холит и лелеет, только что пылинки ежеминутно не сдувает. Разыгравшееся воображением тут же подкинуло мне картинку: он, сосредоточенно раздувая щеки и сводя на переносице тонкие брови, дует на вазу, а потом с ревностью неверной жены критично оглядывает хрустальные бока на предмет посторонних предметов.
Попутно в голову зашла шальная мысль, что он с ней в обнимку спит, сладко храпя и блаженно улыбаясь. Шкодливая фантазия, которую на люди без смирительной рубашки нельзя выпускать, дорисовала ему ночной колпак (отчего-то фиолетового с розовыми мелкими цветочками) с огромным помпоном, а возле кровати поставила плюшевые тапочки-зайчиков цвета "вырви глаз". Тааак, родимая, хватит, а то меня уже на хохот пробивает.
- Тебе смешно, да? - я насупилась, поспешно отогнав посторонние мысли, от которых у меня потихоньку начала расползаться дурацкая ухмылка, - а я никак не могу привыкнуть.
- Я, глупый старый бог, никак не могу понять, почему? Скажи мне, скорбному умом, сделай милость старику, - принялся насмешничать "глупый старый бог", изображая на лице просто-таки мировую скорбь, только в глазах смешинки скакали, и губы норовили расползтись в улыбке.
Ну-ну, "старый глупый бог", "старик"! Так я ему и поверила! Да он на пакости горазд так, что дает мне фору в сотни очков! Если вообще не в тысячи.
- Шеф, прекрати паясничать, - и это еще мне говорят, что я веду себя, как ребенок! Да они бы на него посмотрели! А ведь не скажешь, что он живет еще со времен Древней Греции, и это как минимум!
Бог довольно улыбнулся и, с хрустом потянувшись, закинул ноги на стол, как в американском боевике. Я невольно поджала губы. Конечно, не ему потом с матерками стол от грязи очищать!
- Ну, вот, уже не смущаешься, - довольно протянул он, - а то мне перед тобой неудобно становится. Кстати, какие у тебя на выходные планы?
Увидев его загоревшиеся глаза, я поняла, что лучше всего будет наврать с три короба, а то опять подобьет на каверзы или, что еще хуже, нагло загрузит меня делами со словами: "это добровольное занятие, не так ли?". Против его вкрадчиво-ласкового тона, давящего любое возражение, как танк козявку, ничего не сделать, остается только покорно проблеять: "ага, добровольное" и пойти выполнять.
- Да все занято, - я честнейшими глаза посмотрела на него и, для пущего эффекта, пару раз хлопнула глазами и неуверенно улыбнулась - обычно проходило, - с Амелей обещала погулять по снам графоманов, потом компанией посидеть где-нибудь в лесу, выпить...эээ....в смысле, чаю! Не надо на меня так укоризненно смотреть! Честно, мы только горячий чай пить будем, ничего крепче!.. Так, потом я собираюсь пройтись по магазинам, прикупить вещей, а то скоро весна - у психов обострения происходят, а кольчуги у меня нет. Генеральная у меня так же в планах имеется, и ....и еще, - я лихорадочно раздумывала, чтобы еще такого наврать, - еще хотела себе шарф связать, пирог испечь, с соседями поругаться из-за протекающего крана. С Амуром я договаривалась пойти выбрать себе арбалет, и ...ну, все.
- Все? - с ухмылкой поинтересовался шеф, с видимым интересом слушая мое вдохновенное вранье, - как вижу, у тебя на это уйдет всего один день, - и, пока я не успела возмутиться, быстро закончил, - поэтому вот тебе задание...
Я внутреннее застонала и вопросила, ну почему у меня такая скудная фантазия? Надо было еще чего-нибудь наврать, так нет же!
- Ну, и что там? - кисло поинтересовалась я, видя, как он торжествующее улыбается, походя на объевшегося ворованными сливками кота.
- Пустячок, - заверил бог меня, - всего-то помочь графоману.
Вот после этого задания моя спокойная жизнь полетела кувырком, натыкаясь на все углы и грязно ругаясь. Что ж, начнем по порядку.
Итак, меня зовут Оля. Пятнадцать лет назад была студенткой биофака восемнадцати лет от роду, пока в одну прекрасную ночь не уснула и больше не проснулась - во сне остановилось сердце. Оно у меня было больное, но редко когда напоминало об этом. Врачи уверяли, что с такой болячкой, как у меня - название, хоть кирпичом по голове стукните, не вспомню - люди спокойно доживают до старости и умирают в окружении внуков, а то и правнуков. М-да, я, как всегда, оказалась исключением.
Так вот, уснула я, умерла и оказалась в цветущем яблоневом саду, а навстречу мне идет этот самый блондин, улыбаясь во все тридцать два зуба с такой радостью, будто хотел сообщить мне, что я выиграла миллион "зелененьких" в лотерею, причем налоговой не надо платить с этой суммы.
И, знаете, какими были его первые слова?
- Поздравляю! Ты умерла! - возвестил этот тип.
Не знаю, как вы, а я дар речи потеряла, только стояла и пялилась на него, как баран на Спасские Ворота.
- У тебя есть выбор: или пойти на перерождение, или стать моим ангелом, - продолжил этот посетитель дурдома с предельно серьезной мордой лица.
- Твоим, это чьим? - мягко, вспомнив, что с психами лучше соглашаться, даже если это происходит во сне, поинтересовалась я, - как тебя зовут, сердешный?
- Я бог Снов, Морфей, - окончательно уверил он меня в своем психическом нарушении, - не веришь? Тогда скажи, где ты и как здесь очутилась?
- Я сплю, - пожала я плечами, - это все сон.
- Сон, - улыбнулся блондин, - увы, для тебя это не сон, а Перемычка.
Я опущу наш двухчасовой разговор, похожий на беседу двух психов, и скажу только, что, в конце концов, сделала выбор - я стала ангелом снов, адъютантом Морфея. Моей главной задачей стала помощь тем, кто не может обойтись без нее, и выполнять поручения Морфея, очень часто весьма деликатного характера. После каждого я гневно врывалась в кабинет шефа и вопила иерихонской трубой, что еще одно такое задание, и я махну ему ручкой на прощание! Однако уйти не получилось, потому что этот гад ползучий с милейшей улыбочкой уговаривал меня остаться и рассчитаться за доселе неведомые прегрешения. Вот и расплачиваюсь за свою мягкотелость который год и хороню свои мечты стать амуром.
Погуляв по снам, я поняла, что самые дурные сновидения у студентов перед сессией и графоманов. О, чего только их больная фантазия не порождала! Моя и рядом не стояла. Огромный дом с кучей Фредди Крюгеров был самым безобидным из всего, что я бытности своей ангелом повстречала! Но больше всего меня напугала старая грызма, которая, вперив взгляд своих поросячих глазок, швырнула в лицо зачетку и зловеще проскрежетала: "завал! Казнить!". Мне потом пришлось вместе с подопечным заняться аутотренингом, нудя в позе лотоса и растопырив пальцы веером: "это всего лишь сон, спокойно, это сон!". До сих пор вздрагиваю, когда где-нибудь слышу: "завал!".
Так о чем я там говорила перед тем, как начала живописать свою тяжкую жизнь? А, о том, что мой графоман исковеркал мне судьбу так, что я не раз и не два задумывалась о том, чтобы заявиться к нему в сон и отомстить за все хорошее. Но потом представляла, как на меня посмотрит Морфей, когда ему на меня настучат хранители этого горе-аФтора. И все желание мстить быстро улетучивалось.