Аннотация: В общем, криво, коряво и кошмар, как обычно.
Часть 4. Примирение с прошлым.
Как я уже говорила, отправиться прямо с утра мы не смогли по той простой причине, что амулеты перехода просто выдохлись, а зарядить их может только маг-пространственник, коего среди нас, понятно, не было. До ближайшего города было совсем недалеко - около дня пути, если ехать верхом, а у нас было всего две лошади, простите, skaishe. Если Жэйсин могла просто полететь, то Дэймону пришлось бы идти пешком одному - эти странные лошади неожиданно зарычали и попытались укусить, когда пепельный сильвит прошел рядом с ними. Впрочем, Дани предложил просто кому-нибудь одному съездить в город и зарядить амулеты. Все дружно приняли эту идею и так же дружно предложили золотому сильвиту съездить. Но Рэфил покачал головой и сказал, что поедет он, так как опасается того, что может сделать Даниэль в городе, поэтому поедет он.
- Я тоже хочу! - вдруг заявила я, - хочу как можно больше увидеть городов этого мира!
Я ожидала яростного сопротивления со стороны старшего жреца и приготовилась к длительному спору, но...
- Хорошо, манела, - спокойно согласился Рэфил, - только обещайте мне, что вы будете следовать всем моим указаниям. Нравы империи довольно своеобразные, поэтому там довольно легко попасть в неприятности.
На переливчатый свист алого эльфа прискакал его skaishe. Хрупкой птицей взлетев в седло, Рэфилэль протянул мне руку, предлагая помощь. Я переплела с ним пальцы, и он тут же посадил меня перед собой.
- Через пару дней вернемся, - напоследок сказал Рэфил, - постарайтесь за это время не умереть.
С этим не то что пожеланием, а приказом, зеленоглазый Перворожденный послал skaishe в галоп, придерживая меня за талию, чтобы я по дороге не свалилась, хотя я сама сомневалась в такой возможности - уж слишком мягкий был аллюр.
Я бессовестно откинулась спиной на Рэфила и полной грудью вдохнула свежий воздух, мягкими струями обвевающий мое лицо. Как мне этого не хватало! Не воздуха, а вот такой простой скачки, когда не нужно куда-то спешить, кого-то искать, а просто ехать, чувствуя, как пыль оседает на одежде и губах. Я вечная странница, менестрель, не в силах которого противиться зову Дороги. Она зовет меня, заставляет бросать все, что мне дорого, и пускаться в путь, чтобы встретить новых друзей и врагов, увидеть мир во всем его многообразии и просто дать всем послушать меня. До истории с Валерием я была безумно счастлива выпавшему мне счастью, была опьянена тем, что все, затаив дыхание от восторга, слушают меня, а после одаривают меня бурными овациями. Но после того, как меня так жестоко ткнули лицом в то, что не все так чудесно, как мне казалось, мир перестал казаться мне радужным и светлым. Да, возможно, во мне осталась еще какая-то наивность и глупая доверчивость к посторонним, но вот чего точно нет, так это веры в то, что все истории заканчиваются счастливым концом. Грустно, конечно, и со стороны кажется несправедливым, но так должно быть. В мире должны быть страдания, иначе мы просто не будем понимать, что такое счастье.
Внезапно мне захотелось пройтись по дороге, самой, не верхом на skaishe, почувствовать через мягкую подошву сапог мелкие камушки. Я удержала в себе тоскливый вздох, понимая, что вряд ли мой спутник согласиться на то, чтобы мы пошли пешком. Ему нужно, чтобы как можно быстрее оказаться в городе, так что ни о какой прогулке пешком не может быть и речи. Но, видимо, эльф все же что-то почувствовал. Нет, не видимо, почувствовал. Про узы нельзя забывать ни на миг, чтобы потом не удивляться.
- Из-за чего вы расстроились, манела? - мягко поинтересовался Рэфил.
Я полуобернулась к нему, ловя обеспокоенный взгляд его золотисто-изумрудных глаз, и с легкой грустью ответила:
- Мне нужна дорога, Рэфил, просто нужна дорога. Менестрели всегда путешествуют на своих двоих, лишь в самых крайних случаях садятся на лошадей. Нам просто необходимо чувствовать ее под ногами.
- Вы хотите пройтись? - все тем же мягким голосом поинтересовался он и заставил skaishe перейти на шаг, - только недолго.
- Спасибо, - благодарно шепнула я и спрыгнула с седла.
Рэфил грациозно опустился рядом со мной и взял под уздцы skaishe, отчего он весьма злобно посмотрел на меня, поняв, благодаря кому ему приходиться медленно плестись.
Я не спеша шла по наезженной дороге, едва заметно блаженно улыбаясь и щурясь из-за лучей солнца, нахально лезущих в глаза. Под ногами мягко перекатывались камушки, а на деревьях старательно выводили свои замысловатые трели соловьи. Я запрокинула голову, закрыв глаза, чтобы солнце ласково погладило своими теплыми пальцами мое аристократически бледное лицо. Да, знаю, что могу обгореть или появятся веснушки, но ведь ходить с таким светлым, молочным лицом - это просто нонсенс.
Идя с закрытыми глазами и держась за Рэфила, я начала вслушиваться в мелодию тишины, чтобы написать новую музыку и слова к ней. Я ведь за столько дней еще ни разу не пела и не складывала новую песню, а ведь это для меня чревато осложнениями. Поэтому я и напросилась вместе с Рэфилом в город -чтобы спеть. Огонь Вдохновения бушует во мне, словно вулкан, и еще чуть-чуть и начнется извержение. Я однажды видела, что случилось с менестрелем, который намеренно отказался от использования Огня и отверг Зов Дороги - он сошел с ума. Не просто стал безобидным сумасшедшим, нет, все намного хуже. Он метался по своей комнате, рыдая и смеясь, кричал, чтобы его выпустили, потому что его зовут, и пел дикие, не на что непохожие песни. И зная, что со мной может произойти, если откажусь от пути менестреля, я всегда путешествовала и пела, влюбляя в себя своих поклонников. Я влюблялась в них в ответ, но всегда бросала, потому что боялась, что если останусь с ними и отрекусь от Пути Менестреля, то сойду с ума. Даже если бы я вышла замуж за Валерия, то все равно бы уходила из дому на несколько месяцев. Вот только смог бы он принять мое постоянное отсутствие, мое "прости", когда Дорога звала меня? Не знаю, и сомневаюсь, что хотела бы услышать ответ. Я уже говорила, что семейная жизнь менестрелей редко когда складывается хорошо, потому что невозможно заточить ветер в клетку, пусть и золотую.
Внезапно я почувствовала что-то странное, будто кто-то провел мягким пером по моей спине. Вздрогнув, я открыла глаза и только сейчас поняла, что мы уже давно стоим, а Рэфил сжимает в руке sgass, напряженно вглядываясь, но ничего не видя в темени леса. Я посмотрела туда же, и мои глаза стали видеть иначе. Одна большая тень леса разбилась на множество других, и я различала каждую - дерева, цветка, травинки и насекомых. Если можно так сказать, то каждая тень обрела свою неповторимую индивидуальность, и это было удивительным. Странное чувство удовлетворения посетило меня, словно я обрела то, о чем мечтала всю свою жизнь, при этом не подозревая об этом.
А потом я заметила их - дюжину теней воинов, постепенно обретающие объем. Отчего-то я сразу поняла, что они пришли, чтобы убить меня. В прошлый раз был только один тень-воин, но его слишком легко победили, поэтому мои враги (хм, интересно было бы знать, кто они) решили увеличить число наемных убийц (мол, может кому и повезет) и выбрали удачный, на их взгляд, момент - только я и карминный эльф. Только одного они вновь не учли: Рэфилэль - Предвестник Смерти, один из сильнейших жрецов последних четырех столетий. С ним, как за каменной стеной, нет, даже надежнее.
- Манела, садитесь на skaishe и уезжайте отсюда, - напряженно процедил он, - не беспокойтесь, я вас потом догоню.
- Бросить вас? - оскорбилась я, - да ни за что!
Эльф, еле слышно и от всей души выругавшись, пояснил мне, что ему будет сложно меня защитить, если я буду рядом. На мой глупый вопрос "почему", он с язвительной вежливостью ответил, что ему придется постоянно отвлекаться на меня, чтобы удостовериться в том, что со мной все в порядке. Я кивнула и боязливо подошла к злобно косившемуся на меня skaishe. Когда я подошла к нему на достаточно близкое расстояние, он внезапно сделал резкий выпад в мою сторону, с явными намерениями укусить, но Рэфил несильно стукнул его по нахальной морде своей изящной ладонью и что-то прошипел ему на своем клановом языке. Skaishe обиженно всхрапнул и подставил мне свой бок, все так же неприязненно глядя. Я влезла в седло и, подобрав поводья, хотела уже пустить его в галоп, как заметила, что алый Перворожденный не видит медленно подбирающихся к нам тень-воинов.
- Вы не видите их, Рэфил? - тихо спросила я, указывая взглядом на плавно приближающихся воинов.
Он быстро взглянул на меня, и посмотрел туда, куда я указывала, но потом, словно что-то осознав, медленно повернулся ко мне и вгляделся в мое лицо. То, что эльф увидел, заставило его брови непонимающее дрогнуть. Чуть тряхнул алой гривой волос, и вновь уставился в лес.
- Да, я их только чувствую, но не вижу, - шепотом отозвался Рэфил, и я заметила в его глазах еле заметное недоумение, - где они?
Ответить я не успела, потому что тени кусочками ночи вылетели из-под покрова леса. Под лучами солнца сталь их клинков полыхнула полуночной синевой, и все мечи, без исключения, были направлены на меня. Но господа убийцы не учли одного серьезного фактора - Рэфила, разъяренного тем, что его не посчитали серьезным противником. Это была фатальная для них ошибка. Эльф, вспрыгнув на круп skaishe, оттолкнулся от него и в полете отбил несколько ударов sgass, а остальные с помощью магии. Тень- убийцы разлетелись в стороны, словно листья, но довольно плавно приземлились на землю и ринулись в новую атаку.
Взвизгнув, я пустила skaishe в галоп. Ветер тут же засвистел в ушах от скорости, а волосы, выбившиеся из заплетенной косы, тонкими плетьми стегнули меня по лицу. Я вцепилась в переднюю луку, чтобы ненароком не упасть, а то потом меня по костям будут собираться, и оглянулась. Ладонь ветра ударила меня лицу, выбивая из глаз слезы, но все же я увидела, что Рэфил пока еще жив. Решив, что сюда тень-воины не доберутся, я притормозила skaishe и развернула его мордой в ту сторону, где бился багровый жрец Смерти.
Сегодня я в первый раз увидела мастерство эльфа. Тот случай с Жэйсин можно не считать, потому что там было слишком много народу, чтобы оценить изящество и технику боя Предвестника, зато теперь я могла насладиться, словно вином, этим жутким, но в то же время прекрасным зрелищем. Ну, что я могу сказать? Дани до Рэфила, как до Агиры пешком. Смазанные от скорости движения, скупые, экономные и точные удары, а его sgass превратился в сплошной сияющий щит, не позволяющий ни единому удару коснуться тела эльфа. Лучшего телохранителя довольно сложно найти. Не смотря на разделяющее нас расстояние, я все прекрасно видела. Вот Рэфил спокойно уклоняется от двух ударов и, используя брешь в защите противника, бьет в незащищенное место, но воин довольно ловко уходит с траектории удара, но в это же мгновение ему приходиться упасть на землю, избегая удара мечом.
Раздались крики боли, заставившие меня испуганно замереть при мысли, что это кричал Рэфил, но нет, не он. Эльф взлетел над землей на три-четыре метра, отчего его волосы стали похожи на языки пламени, и взмахнул sgass, светившегося нестерпимо ярким белым светом, а после уронил его в подозрительно замерших тень- убийц. Фигура эльфа окуталась черным, как беззвездное ночное небо, коконом, для чего, я поняла спустя секунду. Sgass, упав на землю, превратился в магический снаряд, превратив в пепел моих несостоявшихся убийц. Ветер спокойно подхватил его и разметал по всем окрестностям.
Я почувствовала, как от такой циничности у меня перехватило дыхание, а душа в ужасе закричала. Так спокойно, так изящно и так жестоко уничтожить тех, кто совсем недавно дышал одним с тобой воздухом. Да, они хотели убить сначала меня, а потом и Рэфила, как преграду к исполнению своей задаче, но ведь они были воинами, им не полагается такая смерть. Они должны были умереть от стали, а не от магии.
- Манела, с вами все в порядке? - в спокойном голосе Рэфила проскользнула еле заметная нотка тревоги, - на вас лица нет.
Его несколько прохладная ладонь накрыла мою и вопросительно сжала. Я вздрогнула от его прикосновение и перевела несколько расфокусированный взгляд на его лицо, где темными пятнами засохла кровь тень-убийц.
- Со мной все хорошо, - слабо улыбнулась я, - поехали дальше?
Лучшего телохранителя довольно сложно найти, это верно. И более страшного - тоже.
Мы ехали в полной тишине, и, признаться, она меня угнетала. Что-то в ней было такое...тяжелое, что заставляло меня чувствовать себя неуютно.
- Рэфил, вы разрешите задать мне вопрос? - нарушила я тишину.
- Задавайте, манела, - что-то я не услышала в его голосе радости.
- Скажи, что представляет собой skaishe? Явно, что это не просто особая порода лошади, это нечто иное.
- Почему вы так решили? - вежливый вопрос, в котором слышится искренняя заинтересованность.
- Он слишком... осмысленно... действует, - подобрала я с трудом слова, - и так же осмысленно выражает свою неприязнь ко мне и понимает ваши команды. Простая лошадь, даже сама сообразительная, не стала бы слушаться своего хозяина так беспрекословно.
Тихий, с беззлобной иронией смешок.
- Вас не обвинишь в невнимательности, - даже не оборачиваясь, я знала, что он тонко улыбнулся, - вы правы, skaishe не лошадь, это высшая полиморфная нежить, безоговорочно подчиняющаяся хозяину. Обычно для такого повиновения, жрец выращивает skaishe с самого, если можно так сказать, рождения, что также обуславливает безграничную верность, горячую привязанность и собственничество. Когда хозяин на Грани, то skaishe оборачивается в почти непобедимого воина, бьющегося до тех пор, пока его не порубят на мелкие кусочки.
- А почему он ненавидит меня?
- Он решил, что вы, манела, посягаете на меня, - усмехнулся Рэфил, - он просто ревнует.
- А как его зовут? - поинтересовалась я.
- Имя skaishe должен знать только его хозяин и тот, кого он считает своим другом.
Я вздохнула. Сплошные тайны. То не скажем, это не скажем, а это запретили нам говорить, надоели, одним словом. В общем, меня держат за дурочку, которая от излишней информации может натворить множество дел и проблем. Обидно, честно говоря.
- Не огорчайтесь, манела, - словно подслушав мои мысли, произнес он, - все вы узнаете в свое время.
- Рэфил, а вы знаете, когда я умру? - вдруг спросила я.
Неожиданно сильвит на долю мгновения замер, а потом вновь расслабился. Не прижимайся я к нему спиной так сильно, то вряд ли бы заметила.
- Нет, - коротко ответил Рэфил.
- Вритэ, - покачала я головой, - знаете вы. Когда?
- Лучше вам этого не знать, - мягко произнес эльф, - поверьте мне, манела.
- Значит, скоро, - вздохнула я.
Он ничего не ответил, тем самым своим молчанием ответив на вопрос.
Город показался утром следующего дня. Некогда белые, а к нынешнему дню грязно-серые стены производили унылое впечатление, а опухшие от непрекращающихся пьянок морды стражников лишь усугубляли впечатление. Я брезгливо скривила губы и подумала о том, что зря я в своем мире возвела в аксиому, что только в моем мире есть такие паршивые города. Однако, не смотря на обшарпанность стен, в город, тем не менее, хотело попасть очень много. Огромная, тянущаяся от ворот на несколько сот метров, толпа возбужденно переговаривающихся людей и не-людей удивляла. Хм, может, этот город чем-то знаменит или сегодня какой-то праздник?
- Рэфил, скажите, в этом городе есть какая-нибудь особенная достопримечательность или сегодня праздник? - развернулась я к задумчиво рассматривающему толпу алому сильвиту.
- Да, праздник, - рассеянно отозвался он, а потом, приняв решение, направил skaishe вдоль стены, - сегодня ежегодные соревнования среди танцоров и менестрелей.
- Соревнования, - предвкушающее улыбаясь, протянула я, - это хорошо. Посмотрю на ваших менестрелей, может, песню какую интересную услышу. А куда мы едем?
- В объезд, - лаконично ответил Рэфил, - вам ведь не хочется три часа ждать своей очереди?
- Нет, - покачала я головой, - а...
- Сейчас увидите, манела.
Я заметила, что с каждым десятком метров стены становится все ниже и ниже, и где-то через пару сотен метров она достигала высотой только метров пять-шесть не больше, однако я не думаю, что мы сможем через нее перелезть. Да и никакая лошадь не лошадь не сможет перепрыгнуть...кроме skaishe. Он, ощерив внушительные клыки, подобрался, сжался пружиной так, что я почувствовала ногами, как заходили тугими буграми мышцы, а потом прыгнул. Рэфил одной рукой вцепился в переднюю луку, а второй - прижал меня к себе, не давая вывалиться. Признаться, если бы он этого не сделал, то я бы ласточкой вылетела из седла - уж слишком резко прыгнул skaishe. Мягко приземлившись, нежить легкой рысью направилась прочь из этого темного закоулка. Багряный эльф опустил поводья, позволяя ему выбираться самому дорогу.
Через пять минут мы выехали на вымощенную серым камнем главную площадь, где стоял огромный, почти восемь метров в высоту фонтан. Водяные струи различной толщины переливались всеми цветами радуги под солнечными лучами. Рядом с ним выступали циркачи. Ревели белоснежные тигры, порхали голуби и еще какие-то неизвестные мне птицы огненного цвета, шипели диковинные змеи на мускулистых плечах огромных лысых мужиков. Акробаты и канатоходцы, факиры и силачи, клоуны и дрессировщики - все они вызывали бурную радость у детей и их родителей. От ярких цветов шатров и торговых палаток рябило в глазах. Витающие в воздухе ароматы заставляли голову кружиться, словно в вальсе, а громкие крики и смешение различных стилей музыки сводили с ума. Так, мне нужно срочно найти место потише и менее ароматное, иначе хлопнусь в обморок. Судя по тому, что Рэфил мягко выскользнул из седла и под уздцы повел skaishe в ближайший переулок, где не было слышно музыки, ему тоже стало слегка нехорошо. Я запоздало вспомнила, что у эльфов очень тонкий слух, они вполне могут услышать писк комара за три тысячи шагов. Даже не представляю, как он не упал без чувств от такого шума.
Предвестник с невозмутимым лицом куда-то вел нас, петляя по городу так, словно запутывал следы. Я отчаялась запомнить дорогу на восьмом повороте налево и двенадцатом направо. Перед глазами мелькали переулки и улицы, названия которых я не могла запомнить по той просто причине, что были написаны на незнакомом мне языке. А письменность этой империи мне понравилась - множество завитушек, отчего он был похож на эльфийскую письменность. Было бы у меня побольше времени, то я бы обязательно научилась. К сожалению, время у меня ограничено, как тонко подсказал Рэфил.
Через полчаса мы стояли перед трактиром "Пьяный Менестрель". Я подозрительно покосилась на Рэфила, с сомнением смотревшего на немного покошенную дверь. Он что, на что-то намекает или как? Или издевается? Хотя не похоже.
- Это один из лучших трактиров, манела, - негромко произнес он и, помолчав, добавил, - по крайней мере, это было пару лет назад.
- Надеюсь, что так оно и до сих пор, - я с таким же сомнением посмотрела на эту дверь.
Рэфил помог мне слезть с седла. Когда наши руки коснулись друг друга, я с изумлением ощутила, что его руки холоднее льда, хотя было довольно жарко. Я вопросительно посмотрела на него, не отпуская его ладонь, холодившую мою, но он только отрицательно покачал головой, отвечая, что это только его дело, и мне для моего же дальнейшего здоровья лучше не пытаться выведать. Я пожала плечами, философски подумав, что все эти тайны уже привычны и обижаться смешно.
Прежде чем передать повод подбежавшему мальчишке, багряный эльф что-то шепнул skaishe, недовольно всхрапнувшему в ответ и раздраженно дернув ухом. Почти улыбнувшись, зеленоглазый остроухий ласково шлепнул своей ладонью по его морде, за что заслужил уже тревожный взгляд skaishe.
- Я могу еще пару дней продержать, - одними губами шепнул Рэфил skaishe, - когда рядом будет Даниэль...
Что будет, когда рядом окажется Дани, я не смогла узнать, потому что зеленоглазый эльф перешел на свой шипящий язык, удивив мальчишку, привыкшему к тому, что Перворожденные говорят только певуче, а не шипят, словно змеи. Кинув повод, Рэфил открыл дверь и галантно пропустил меня вперед. Я осторожно вошла внутрь и, оглядевшись, довольно улыбнулась. Да, трактир был хорошим. Я имею ввиду, что не валялись на полу пьяные, помещение не потонуло в табачном дыму и не бегали крысы. Все нормально, относительно конечно. Ко мне неслышно подошел Рэфил, с брезгливо искривленными губами оглядывая трактир.
- Пару лет назад было все же лучше, - констатировал он.
- Душка, ты вернулся! - послышался капризный женский голос.
Тааак, и что это значит? Его алые брови удивленно приподнялись, а губы изогнулись в теплой, почти искренней улыбке. Я проследила за его взглядом и почувствовала, как закипает во мне злость. К нам, словно лебедь, шла, бесстыдно покачивая бедрами, пышногрудая блондинка с кукольным лицом. Нежно-голубой, в цвет глаз, шелк обтягивал ее грудь так сильно, что, казалось, еще чуть-чуть и он порвется. Полупрозрачные штаны и длинная до пят юбка с разрезами выше середины бедра соблазнительно обрисовывали контуры ее, несомненно, стройных ног. И эта красотка направлялась к МОЕМУ Рэфилу! И это гад остроухий, ей улыбался так, как никогда не улыбался мне!
Она приблизилась к эльфу так близко, что ее грудь прижалась к его, лилейно-белые руки обвили шею Рэфила, а темно-розовые, тронутые помадой, губы приоткрылись в ожидании поцелуя. Зеленоглазый Предвестник, обняв ее за тонкую талию, наклонился было к ней, но столкнулся с моим ледяным взглядом и замер, однако даже не подумал отстраниться от нее.
- Ты мой, - одними губами сказала я, не произнеся ни единого звука, - мой и ничей больше.
И в этот момент она его поцеловала.
Мы смотрели друг на друга, не отводя взгляда. Не знаю, что увидел в моих глазах Рэфил, но в его я прочитала растерянность и недоумение, словно не понимал, отчего я злюсь. Мрачно улыбнувшись, я вышла из трактира и тихо закрыла за собой дверь. В душе клокотала обида, разочарование, гнев, непонимание и растерянность, страшный коктейль, если честно. Мне хотелось взять ту красотку за ее роскошные лохмы и приложить светлым ликом об стол раз двадцать, а то и сотню, пока не испортиться ее красота... Боги, что это со мной? Я что, ревную Рэфила? Да, ревную и еще как! Но почему? Ведь он мне просто друг и надежный телохранитель пусть и связанный со мной узами, которые помогут ему пойти за мной за Грань, а потом и в перерождение, ничего более. Так почему?
Все эти мысли крутились у меня в голове, пока я бездумно шла, куда глаза глядят. Нет, не совсем бездумно - я решила записаться на конкурс менестрелей да и на танцоров посмотреть. Я люблю танцы.
Свернув в переулок, я увидела довольно приличного на вид молодого мужчину и подошла к нему. Плавные черты лица, глаза цвета серого жемчуга и волнистые каштановые волосы, собранные в высокий хвост. Я смущенно улыбнулась ему и, отчего-то покраснев, на секунду отвела взгляд. Хм, в нем нет ничего особо выдающегося, но почему я так себя веду?
- Чем могу помочь, манела? - очаровательно улыбнулся он.
- Простите, вы не могли бы мне сказать, где главная площадь? - вспомнив, что я менестрель и давно привыкла к вот таким вот обаятельным мужчинам, сразу же перестала изображать из себя наивную простушку и гордо выпрямила спину.
Перед этим простолюдином стояла та, в ком течет древняя аристократическая кровь, не подпорченная кровью крестьян ни в одном поколении. Моя осанка, взгляд и изгиб губ ясно давали понять, что со мной нельзя обращаться, как милой дурочкой. Да, знаю, что я порой так себя и веду, но это только искусная игра, позволяющая мне скрывать свою настоящую сущность, в следствии чего меня недооценивают. Эту игру я вела три года и при королевском дворе, где каждый ради своей выгоды готов как бы ненароком сыпануть своему врагу в бокал вина яда или опять-таки случайно столкнуть с лестницы. Мне, как наследнице одной из самых влиятельных семей, пришлось балансировать на этом острие с пятнадцати лет и понять, что при дворе такого понятия как искренность и в помине нет. Признаюсь, и мне приходилось устраивать интриги, но я сама никого не убивала.
- Я могу вас даже проводить, сиятельная варита (варита - вежливое обращение к незамужней девушке благородного происхождения, используемое только в империи Чингис, к незамужней крестьянке - манела, как и везде - прим. автора), - он отвесил мне такой изысканный поклон, словно провел всю свою жизнь при дворе.
Я внимательно посмотрела на него, отмечая ранее не замеченные факты - поджарая фигура, плавные движения и осанка танцора, а не воина или аристократа.
- Вы танцор? - решила я подтвердить свои догадки.
- Вы правы, варита, - белозубо улыбнулся танцор, - так вы согласны принять мою помощь?
Я задумалась. С одной стороны он вроде бы не выглядит бандитом, но с другой - кто его знает? Ведь нередко ворами или убийцами становятся обаятельные мерзавцы. Очень часто молодую аристократку убивал ее новый знакомый, обольстивший ее своими речами. Эх, не надо было мне выскакивать из трактира, во всем не разобравшись!
- Согласна, - нейтральная, ничего не значащая улыбка появилась на моем лице, - вы очень любезны, дарьян, - припомнила я вежливое обращение.
- Всегда рад помочь такой очаровательной девушке, - и вновь улыбка.
Правда, меня это стало почему-то раздражать.
Осторожно взял меня за руку, явно опасаясь получить пощечину за столь наглое поведение, танцор повел меня куда-то. И я, словно послушная пастырю овечка, спокойно последовала за ним, услышав где-то вдалеке, как меня зовет Рэфил. Мстительно улыбнувшись, я подумала о том, что пурпурному эльфу полезно побеспокоиться, а то постоянно до безобразия спокоен, словно статуя изо льда.
- Как вас зовут? - вырвал меня из размышлений сладкий, словно мед, голос танцора.
Я посмотрела на него и увидела, что его взгляд прикован к моей левой руке, на которой всеми оттенками красного полыхает рубиновый лотос. Мне не понравилась та заинтересованность, что была у него в глазах. Что-то в ней было такое нехорошое, словно танцор намеревался оторвать мне руку и отнести ее ювелиру. Брр, ну и ужасы в голову лезут! Впрочем, вполне реальные ужасы. В моем мире было множество таких вот случаев, так что мой страх оправдан. А если учесть, что сейчас мы шли по темной, неприятной и грязной улице, то сами понимаете, что я уже начала сильно сожалеть, что рядом со мной молчаливой тенью не скользит Рэфил.
- Литил, - брякнули мои губы в ответ на его вопрос.
- Литил? - приподнялись в удивлении его брови, - на эльфийском - это означает Жизнь.
- Я знаю, - спокойно соврала я, довольная тем, что перестал уделять такое внимание моему родовому знаку.
- А вы знаете, что это имя присуждается только жрецам Жизни? - продолжал допытываться он, - за самовольное присуждение эльфы карают смертью.
- Спасибо за беспокойство, - довольно сухо поблагодарила я его, - но оно излишне. Простите, а как вас зовут? Я что-то подзабыла.
- Вы не забывали, просто я не назвался, - снисходительно произнес танцор, - меня зовут Иль Маре, Танцующее Пламя. А вы идете на конкурс танцоров?
- Не только, - качнула я головой, - я хочу участвовать в конкурсе менестрелей.
- Вы менестрель? - он остановился и с таким недоверием посмотрел на меня, словно я сообщила ему, что небо упало на землю двести лет назад.
- Да, - кивнула я, - что вас так удивило?
Мы вышли на главную площадь. Шум и гам на некоторое время оглушили меня, и мне потребовалось некоторое время, что придти в себя.
- Женщин менестрелей в природе не существует, - авторитетно заявил мне Иль Маре.
- Уже существует, - передернула я плечами, - так где тут запись участников?
Хм, никогда еще я не видела столь единодушный взгляд изумления и недоверия! И все из-за чего? Да из-за того, что я изъявила желание участвовать в конкурсе бардов. В моем мире это не вызвало бы столь бурной реакции. Ну, менестрель я, ну женского полу, и что? Это ведь не повод, чтобы на меня так смотреть, как на какое-то чудо природы! Все менестрели, находящиеся в шатре, были мужчинами. Теперь понятно, почему все удивлялись тому, что я бард. Женщин с Огнем просто не было! Или были, но сгорели.
- Эээ...манела Раморэ, так вы действительно менестрель? - в который раз недоверчиво переспросил регистратор.
- Да, - просто с бесконечным терпением в -надцатый раз подтвердила я и достала лютню, - может, я просто спою, и вы перестанете меня переспрашивать, а?
- Ну, давайте, - скептично произнес смазливый паренек, вызвавший у меня почему-то отвращение. Ну и лицо! Аж плеваться хочется!
Мои пальцы пробежались по струнам в нежном движении, рождая чистые, переливающиеся звуки. Я вслушалась в то, что мое подсознание мне подсказало, а потом тихо запела.
Не ведьма, не колдунья
Ко мне явилась в дом,
Не в пору полнолунья,
А летним, ясным днем...
"Обычно на рассвете
Я прихожу, во сне,
Но все не так на этот раз..." -
Она сказала мне.
"Усталость, ненависть и боль,
Безумья темный страх...
Ты держишь целый ад земной
Как небо, на плечах!
Любой из вас безумен -
В любви и на войне,
Но жизнь - не звук, чтоб обрывать...", -
Она сказала мне.
... Там, высоко - нет никого
Там также одиноко, как и здесь
Там, высоко - бег облаков
К погасшей много лет назад звезде
"Пока ты жив, не умирай,
На этот мир взгляни -
У многих здесь душа мертва,
Они мертвы внутри!
Но ходят и смеются,
Не зная, что их нет...
Не торопи свой смертный час", -
Она пропела мне
"Сбежать от жизни можно
От смерти - никогда.
Сама жизнь крылья сложит
И я вернусь сюда..."
(Ария, "Там высоко")
Я хотела было до конца пропеть, но что-то заставило меня остановиться. Мой взгляд обвел каждого менестреля, видя, как у некоторых, истинных бардов, в глазах горит Огонь Вдохновения. Остальные просто прочувствовали, но не поняли всей глубины этих куплетов. Чтобы понять - нужно открыть свое сердце или иметь хотя бы капельку Огня. Именно Он является вратами в другой мир, где каждый звук несет в себе столько смысла, столько мыслей, что нет слов, чтобы описать все то, что чувствуешь.
- Верите? - предельно вежливо осведомилась я, не убирая лютню и начиная играть простенькую, ненавязчивую мелодию.
- Как вас прозвали? - хриплым голосом спросил один из менестрелей.
- Оставляющая, - улыбнулась я.
- Оставляющая, позвольте и мне представиться, Лаймир, Небесный Певец, - склонил голову в вежливом поклоне этот же бард.
- Очень приятно, - я присела в реверансе.
Больше никто не захотел со мной знакомиться. Ну да ладно, я не за этим сюда пришла.
Так, до начала оставалось еще четыре часа, поэтому я решила сначала посмотреть на танцоров, а после побродить по городу. Меня очень сильно привлекла необычная архитектура города. Было в ней что-то такое, что привлекает взгляд, заставляет вновь и вновь вглядываться в дома, ища то, что очаровало, зацепило взгляд. Невысокие домики в основном из серовато-синего камня с ажурными оградками и стрельчатыми окнами очень сильно напоминали мне город моего мира Виван-оль-Ниль, столицу северных темных эльфов. Напоминала только цветом домов и только, и все же этого хватало мне для того, чтобы почувствовать ностальгию по родному миру. Узкие, но на удивление чистые улочки не оставляли сомнений в том, почему выбрали именно этот город для проведения
Я вышла из шатра и направилась к сцене, где уже танцевало несколько пар в ярких костюмах. Пока я дошла до туда, меня несколько раз больно ткнули локтями в бок, не знаю сколько раз отдавили ноги, да и нашлись желающие полапать меня. Люди и в другом мире люди.
По пути я не отказала в себе в удовольствии посмотреть товары, которые навязчивые торговцы буквально пихали мне в руки. Мне стоило огромных усилий отказываться от них. Чего стоило багряно-золотое платье! Или поясок с серебряным шитьем! Мое сердце кровью обливалось, когда я с надменным выражением лица отказывалась от очередной восхитительной вещи. Правда, кое-что я все же купила - перчатки. Меня очень сильно беспокоили взгляды, бросаемые на мою руку с рубинами, опасно полыхающие алыми огнями. Это только в моем мире знают, что это такое и что будет с тем, кто посмеет их отнести ювелиру, а здесь - нет. Натянув на руки перчатки из тончайшего шелка с кружевами, я стала продвигаться к сцене.
Я подошла к сцене как можно ближе и увидела Иль Маре. То, как он танцевал, заставило меня признать, что прозвище Танцующее Пламя ему ой как подходит. В своих оранжево-красных просторных одеяниях, чем-то похожих на дэймоновские, танцор походил на оживший язычок пламени, решившего блеснуть своими талантами. Я зачарованно смотрела на него, восхищаясь той странной гармонии движений, что показывать Иль Маре. Признаться, я не могла понять, как можно сделать так, что резкие, словно удары меча, и плавные, будто неспешное течение реки, движения создавали такую удивительную красоту единства. Восхитительно.
Я не могла оторвать взгляд от танцора, не обращая совсем никакого внимания на других участников соревнования, и перебирала в памяти всех знакомых танцоров своего мира, способных сравниться с Иль Маре. Да, в моем мире много невероятно талантливых танцоров, но никто на моей памяти не мог танцевать так, как Танцующее Пламя. Я имею ввиду, что никто не смог совместить невозможное в своем танце. Невероятно, я просто не знаю, что сказать. В таком состоянии я была только тогда, когда услышала, как поет Весенний Ветер. Больше никто не производил на меня такого впечатления. Нет, простите, вру. Я забыла сказать о киниль Митари, как впала в транс при виде его внешности и серебристого перезвона голоса, похожего на журчание ручья. Хм, вроде бы и все, но может быть, я еще кого-нибудь вспомню.
Когда Иль Маре закончил танцевать, я подошла к нему, чтобы выразить свое восхищение. Танцор выглядел таким измотанным, словно работал в каменоломне. Не мудрено, если он использовал весь свой потенциал, весь свой Огонь, отблески которого все еще видны в жемчужных глазах.
- Вы были великолепны, - я присела в глубоком реверансе и обворожительно улыбнулась, - я не видела никого, кто смог бы так танцевать. Мне очень понравилось.
- Спасибо, варита, - вяло кивнул он, шелковым платком вытирая пот со лба, - я рад, что смог доставить вам удовольствие. Вы не откажетесь со мной пообедать, варита Литил?
- Нет, - не стала я отказываться, - пообедать с таким танцором - честь для меня.
Я положила руку на его согнутый локоть, и мы пошли в ближайшее заведение, с трудом пробираясь сквозь толпу. Я стоически вытерпела очередные толчки, не проронив не единого бранного слова, и с огромным облегчением вздохнула, когда мы зашли в прохладный, на удивление малолюдный (в такой-то день!) трактир. Иль Маре провел меня к дальнему столику и галантно отодвинул мне стул. Отчего-то мне взгрустнулось. Слишком сильно мне это напомнило то время, когда для меня проявление такой вежливости было обыденным явлением. Еще бы! Поухаживать за столь завидной невестой было само собой разумеющимся.
- Почему вы загрустили? - сладким голосом поинтересовался танцор, как бы невзначай накрывая мою руку своей, - может, нам стоит перейти на "ты"?
Я задумчиво посмотрела на него и неожиданно почувствовала стойкую неприязнь и брезгливость, словно посмотрела на отвратительного скользкого червя, извивающегося возле моих ног. Что-то такое неприглядное я в нем почувствовала, что мне захотелось срочно уйти отсюда и найти Рэфила. Не по умному я поступила, когда, приревновав его, вылетела прочь из "Пьяного Менестреля". Что ж, придется наступить своей гордости на горло и попросить у багряного Предвестника прощения, если смогу.
- Не думаю, что это хорошая мысль, дарьян Иль Маре, - я убрала свою руку и извиняющееся улыбнулась ему, - мы ведь знакомы всего на один день. Завтра мы уже не увидимся.
- Почему? Вы куда-то уезжаете? - начал допытываться танцор, - может, нам будет по пути?
- Нет, - довольно резко отозвалась я, - не думаю.
- И все же? - не отступал он, не смутившись от моего тона.
- Если даже и так, то я сомневаюсь, что мои спутники будут не против.
- Так вы не одна? - несколько разочарованно произнес Танцующее Пламя, - и где ваши спутники?
- Ждут меня в "Пьяном Менестреле", - передернула я плечами, начиная задумываться о том, а как, собственно, я туда попаду? - кстати, мне скоро нужно будет туда вернуться. Вы не проводите?
- Прямо сейчас?
- Желательно.
- Как вам будет угодно.
Мы вышли из трактира, даже не перекусив по моей вине. Иль Маре быстро пошел вперед, не оборачиваясь, чтобы проверить - успеваю ли я за ним. Зайдя в темный переулок, он неожиданно резко развернулся, и я в неверном свете увидела, как хищно блеснуло лезвие ножа. Не успела я как следует испугаться и подумать о побеге, как танцор невыносимо плавно и быстро оказался рядом со мной, довольно грубо схватив меня за предплечье.
- Вам нужны рубины? - тихо выдавила я из себя.
- Не только, - не стал он отрицать, - мне нужна еще и жизнь.
- Меня заказали? За сколько?
- Триста серебряных.
Услышав сумму, я неожиданно обиделась. Всего-то триста серебряных? А я-то думала, что стою намного больше! Хм, и кто же так оценил мою жизнь? Эти мысли заняли всего секунду, а в следующий миг я увидела, как острие ножа полетело мне в грудь, точно в то место, где пойманной птицей билось мое сердце. Страх сковал меня, сжал горло и заставил закрыть глаза, чтобы не видеть, как кровь окрасит в алый цвет мою рубашку.
Неожиданно меня отпустили, и послышались сдавленный проклятья, которые сменились криком. Я от неожиданности широко распахнула глаза, некоторое время слепо смотря прямо перед собой, а потом увидела Рэфила и Дани. А он-то что тут делает? Сдавленный стон привлек мое внимание. Переведя взгляд в сторону, я увидела лежащего в луже крови танцора. Его живот был распорот, правая рука, та что совсем недавно сжимала нож, была неестественно вывернута.
- Манела, с вами все в порядке? - встревожено осведомился Дани, подходя ко мне.
Я медленно повернула к нему голову и так же медленно кивнула.
- Идите, я скоро, - бросил нам Рэфил, зачем-то подходя к танцору и доставая нож.
Не знаю, что увидел Иль Маре в лице багряного эльфа, но это его сильно напугало. Он отчаянно дернулся и хотел закричать, но вместо крика с его губ пролилась кровь.
- Пойдемте, манела менестрель, вам не нужно на это смотреть, - приобнял меня за плечи белокурый жрец и повел прочь из этого злосчастного переулка.
Я шла, словно безвольная кукла, ничего не слыша. Казалось, что в ушах у меня вата, а перед глазами пелена. В душе же правила пустота. Было какое-то странное состояние, такое, какое сложно описать словами.
Дани остановился и развернул меня к нему лицом. Мягко подцепив теплыми кончиками пальцем мой подбородок, он приподнял мое лицо, заставляя меня посмотреть ему в глаза. Я безучастно встретила пытливый взгляд лазоревых глаз, заглянувших в самую глубь моей души.
- Манела, - тихо позвал он меня, зачем-то беря мою правую руку и прикасаясь к запястью губами, не отводя взгляда, - манела, ответьте мне.
Я хотела что-то сказать, но голос отказался мне повиноваться, только губы беззвучно шевельнулись.
- Шок, - самому себе сказал Дани и огорченно покачал золотой головой.
А потом он все так же мягко обнял и начал поглаживать по волосам, шепча что-то успокаивающее. Я некоторое время бездумно прижималась лбом к его груди, с каким-то упоением слушая ровный стук сердца, а потом меня прорвало. Я отчаянно обняла Дани, словно ребенок, и мои плечи затряслись от плача. Не знаю, почему это покушение так на меня подействовало. За всю свою недолгую жизнь я пережила более двух сот покушений, но ни одно не ввергало меня в такое состояние. Ну, подумаешь, меня хотели убить, и что такого? И все же...
Руки Даниэля порхали по моим плечам и спине, пытаясь утешить, успокоить, но не получалось. Мне нужно было выплакаться так, чтобы надолго хватило. Я ведь прекрасно понимаю, что в дальнейшем вряд ли у меня будет время на истерику. Так что нужно пользоваться случаем. Я рыдала взахлеб, отдаваясь этому занятию с таким пылом, с каким пою. Все, в ком горит Огонь, всегда все делают с запалом, отдаваясь занятию всей своей душой.
Через минут так десять я успокоилась, только изредка еще всхлипывала. Подняв лицо, на котором блестели многочисленные дорожки слез, я вымученно и благодарно улыбнулась Дани и сказала:
- Спасибо.
- Не за что, - немного смущенно отозвался Дани, явно никогда не встречавшийся с женской истерикой такого масштаба, и, достав платок, начал бережно вытирать мое лицо.
- Дани, а за что меня хотят убить? - задумалась я, - заметь, покушения начались как только я попала в этот мир.
- А не после вашей встречи с Лордами Теней? - серьезно сказал эльф, - возможно, кто-то не хочет, чтобы вы открыли врата Сваорлока.
- Ты думаешь? - нахмурилась я и закусила губу, - тогда нужно переговорить с этой троицей Лордов. Я не думаю, что именно они организовывают покушения, потому что заинтересованы в том, чтобы их страна не погибла. Над этим нужно хорошо подумать и поговорить с Дэймоном, если прежде меня не убьют.
- Пока жив я и Рэфилэль, до тех пор будете живы и вы, манела Раморэ, - без тени веселья в голосе произнес Даниэль, сразу как-то постарев на несколько сотен лет.
- Я знаю, Дани, что скоро умру, - прошептала я с неожиданной горечью, - и не хочу увидеть, как умрете вы.
- С чего вы так решили? - почти с искренним удивлением приподнял золотистые брови молодой Предвестник, и я ощутила с помощью наших уз его напряжение.
- Рэфил, - лаконично ответила я, видя, как от бури эмоций глаза Дани знакомо замерцали.
Дани хотел что-то спросить, но в этот момент появился Рэфил, невозмутимо вытирающий нож о черную тряпку. Я не хотела думать о том, что именно стирал с лезвия ножа багряный Предвестник.
- К его сожалению, он не знал заказчика, - спокойно произнес старший жрец.
- Почему они заказали меня танцору? - недоуменно спросила я.
- Он не только был танцором, - покачал головой Рэфил и спрятал нож, - он был еще известен, как Тень, убийца высшего класса. Правда, со жрецом двенадцатой ступени ему не сравниться, - жесткая усмешка коснулась его тонких губ, а глаза полыхнули темным, беспощадным огнем.
Я заметила, как Дани определенно встревожился, увидев такие проявления на лице своего старшего друга, и хотел спросить, но Рэфил отрицательно покачал головой, как бы говоря, что сейчас не время и не место для таких разговоров. И белокурый эльф покорно промолчал, хотя в его небесных глазах плескалось напряжение. Не надо быть гением, чтобы понять - с Рэфилом происходит что-то серьезное, раз истинные чувства Даниэля так явно проявляются. Да, со стороны кажется, что голубоглазый остроухий не скрывает своих эмоций, но это только кажется. На самом деле, он очень умело скрывает свое настроение и свои желания под обманчивой дымкой поддельных чувств. Только с помощью связывающих нас уз я могу точно знать, что на самом деле твориться на душе этого сильвита, успешно притворяющегося легкомысленным повесой.
- Кстати, сейчас сколько? -всполошилась я, вспомнив о конкурсе менестрелей.
- Почти три часа, - отозвался Дани, куда-то поглядев.
- О боги, я же опаздываю! - я дернулась, чтобы побежать, но Рэфил стальной хваткой вцепился мне в плечо. И я вновь ощутила невыносимый холод его рук, приносящий боль. Я вздрогнула. Да что такое с Рэфилом? У живого существа руки не могут быть такими ледяными!
- Вы куда-то опаздываете? - вежливо осведомился он.
- Рэфил, что с вами? - я пропустила мимо ушей его вопрос, всерьез обеспокоившись его состоянием, - вы такой...не по-живому холодный, - кончиками пальцев я провела по его щеке, не превосходящей по теплоте рукам, а потом прижала ладонь к его груди, сквозь ткань рубашки ощущая всю ту же прохладу.
Моя рука касалась его намного дольше, чем того требуют приличия, в надежде, что вот-вот почувствует ответное тепло, однако его не было. Мне на мгновение почудилось, что зеленоглазый жрец пьет мое тепло -моя рука онемела от длительного контакта, причем не только сверху замерзла, но и внутри, то есть внутренний жар тела в руке попросту исчез, и от этого мне стало невероятно больно, словно кристаллики льда ворошились под кожей. Мне пришлось прижать руку к щеке, чтобы вернуть тепло. Увидев это, Рэфил виновато изогнул губы.
- Так куда вы направляетесь? - он попробовал увести разговор в сторону.
- Я участвую в конкурсе менестрелей, - я позволила переменить тему, однако взглядом давая понять, что я из него душу вытрясу, но узнаю, что происходит, - а подходящего наряда у меня нет. Мне сказали, что я должна выступать в национальном наряде. Это так?
- Так, - кивнул золотой головой Дани, - только вы не будете участвовать.
Категоричность его тона меня озадачила и удивила. Никогда не слышала, чтобы золотой эльф говорил таким твердым и уверенным голосом, словно не сомневался в том, что сказанное будет исполнено. Меня этот тон покоробил.
- Это еще почему? - нахмурилась я.
- Вас тогда будет очень просто убить, - спокойно разъяснил мне Рэфил, - помост - самое хорошее место для этого. Тем более, вы засветитесь так, что любой укажет на вас. Женщина-менестрель - это феномен для нашего мира. Найти вас не составит труда, особенно если вы займете призовое место.
- Мне нужно, - жалко скривила я губы, чувствуя, как слезы подступают к глазам, - вы не понимаете, мне нужно петь. Иначе я "сгорю"...
- Манела, пожалуйста, не усложняйте нам жизнь, - устало посмотрел на меня Даниэль, - и дайте нам пожить как можно дольше. Не забывайте, что с вами умрем и мы.
Последняя фраза заставила мои уши полыхнуть малиновым цветом. Я, честно говоря, совсем забыла об этом. Ради моей безопасности жрецы связали свои нити жизни с моей, полностью доверившись моему благоразумию, которое очень редко посещает меня. А я постоянно ставлю их под удар. Чего стоит только сегодняшняя моя выходка! Даже представить не могу всю ту бурю чувств, что испытал Рэфил, когда вышел вслед за мной из трактира и не нашел меня. Да, знаю, что когда возникнет угроза моей жизни, то Предвестники тут же окажутся рядом, но где гарантия, что они успеют предотвратить удар? Сегодня они успели, а в следующий раз? Я не хочу думать об этом.
- Простите, - еле слышно произнесла я, отведя взгляд в сторону, - я постараюсь больше так не делать.
- Мы сами обрекли себя на это, - послышался голос алого жреца, в котором сквозила смертельная усталость, - но все же постарайтесь руководствоваться умом, а не чувствами.
Я резко вскинула голову, встречаясь с ним взглядом. Не знаю, что я ожидала увидеть в золото-зеленом море глаз, но явно не смиренную мольбу. От этого мне стало еще противнее на душе, еще больше я стала призирать себя. Какая же я на самом деле сволочь, раз так низко поступаю с ними!
Следующим днем мы вернулись к нашим оставленным спутникам. Уютно трещал костер, над которым висел котел с чем-то аппетитно булькающим, а Дэймон внимательно рассматривал разложенные на земле вещи, явно вытащенные из его сумки. Увидев нас, пепельный сильвит приветливо улыбнувшись, но, как я заметила, украдкой облегченно вздохнул, когда увидел меня живой и здоровой. Он явно понял, что случилось, когда Дани неожиданно исчез. Вот только когда его взгляд зацепился за высокую фигуру Рэфила, то внезапно напрягся. Алый сильвит молча кивнул, безмолвно ответив на немой вопрос Дэймона, а после одними глазами указал на меня.
Мой же взгляд прикипел к незнакомой девушке, тихим, приятным голосом баюкающая младенца, сосущего молоко из бутылочки. Ее темные волосы были заплетены в одну косу, перевитую синей лентой, простой костюм немаркого коричневого цвета скрывал несколько жилистую фигуру, а кружево длинных ресниц бросало на ее загоревшие щеки тени. Чем-то она мне показалась знакомой, но чем, я не могла понять. А вообще, где Жэйсин?
Стоило мне подумать об этом, как незнакомка подняла на меня взгляд... Холодные сиреневые глаза калеными спицами ударили мне в душу, выворачивая и оценивая ее. Напряжение, ярость от осознания собственной беспомощности и не знания, что готовит будущее, вуалью скрывали под собой боль потери и загнанные слезы, которые прольются далеко не скоро. Тонкие губы с помощью колыбельной удерживают рыдания и яростные вопли, а руки с нежностью укачивают маленького сюзерена. Жэйсин Эоалин, вассал Асгъерра. Но как? Где ее крылья, похожие на газовую ткань? Где темно-фиолетовые волосы, непокорной копной ниспадающие на плечи? Где ее мундир? Где все это? Передо мной сидела, гордо выпрямившись, незнакомая девушка со знакомыми глазами. Только ее очи выдали в ней агирского офицера.
- Как? - пораженно выдохнула я.
В ответ она только тонко улыбнулась, не прекращая баюкать маленького Велиа, и покачала головой, давая понять, что это государственный (или родовой?) секрет. Пусть так. Во всяком случае, это очень даже хорошо - я представить себе не могу реакцию отца, если он увидел бы Жэйсин во всем ее истинном великолепии. А так - простая человеческая воительница с ребенком на руках. И я точно знаю, что лорд А`Миланэ не откажет в помощи попавшей в беду девушке.
- Светлый Рэфилэль, сколько вы еще продержитесь? - послышался тревожный голос Дэймона.
- Пару дней, не больше, - голос багряного эльфа был похож на шелест сухих листьев, - у меня уже в полную силу проявляются признаки...
Признаки чего, я так и не услышала - мой Предвестник замолчал, явно заметив, что я подслушиваю не предназначенный (а как же без этого?) для моих ушей разговор. Я не подала вида, что недовольна этим, и перевела взгляд на Дани, который быстро, но без спешки, собирал вещи, которые разместил на двух skaishe и лошади, специально прикупленной для Дэймона и Жэйсин. Не пешком же они пойдут, в самом деле. Хотя, как я подозреваю, жрецы только из-за меня позволили себе потратить деньги на дополнительную лошадь. За меня они отдадут свою жизнь, но ради остальных - даже руку не поднимут. Правда, Дани вселяет в мое сердце робкую надежду на то, что его душа не покрылась инеем безразличия к окружающим. То, что он кинулся на защиту Жэйсин, уже подает чаяния на то, что что-то хорошее еще не успело выветриться из него.
Наш обед прошел в тягостном молчании, изредка прерываемом репликами типа "передай соль" или "убери муху из ложки" и сонным чмоканьем ребенка, который вел себя на удивление тихо, будто понимал, что сейчас не время проявлять свой характер. Пообедав, мы собрали оставшиеся вещи и приготовились к переходу. Стальной эльф внимательно всмотрелся в глубь амулета, что-то беззвучно при этом шепча и делая странные пассы свободной рукой. Сине-зеленые глаза, похожие на Альвийское море, начинали слегка светиться, но не как у Предвестников, а из-за маленьких бледно-золотистых огоньков, заплясавших хаотичный танец в его радужке. Я заворожено глядела на это немного, признаться, жутковатое зрелище: еще бы, не каждый день видишь, как чьи-то глаза начинают гореть таким потусторонним светом, а волосы начинают развеваться, слегка звеня из-за вплетенных заколок, из-за неощутимого ветра. В моей голове сама собой начинала складываться песня, описывающая это мистическое видение. Мои руки сами собой потянулись к лютне, чтобы поскорее новая музыка родилась на свет, но я, очнувшись, резко отдернула их от своей сумки. Не время, вот когда буду дома, тогда и сыграю...если, конечно, отец пустит на порог отвергнутого дома блудную и непокорную дочь. Ведь это вполне возможно. Как я уже упоминала, род А`Миланэ славиться не только своей жадностью, но и не всегда уместной гордостью, если не сказать хуже - гордыней. А мой отец - самый яркий представитель древней и влиятельной семьи А`Миланэ.
Между тем, пока я плавала в бурной реке своих размышлений, Дэймон подходил к заключительной части. Амулет межмирового перехода висел на его шеи, а руки дуэтом выплетали затейливые пассы. Взмах правой рукой - появляется неясный контур светящейся арки, взмах - и арка становится четкой, приглашающее мигая.
- Все, - устало выдохнул пепельный эльф, вытирая пот со лба рукавом, - идите скорее, я долго его не смогу держать.
Рэфил выразительно фыркнул, как бы говоря, что все беды от таких вот слабаков, и смело шагнул в портал, ведя под уздцы skaishe, который недоверчиво всхрапывал. Почему первый алый Предвестник? Да все просто. Ему выпала честь узнать: на сколько безопасно то место, где мы выйдем. Потом, как самая ценная персона, пошла я. Магия портала колючей шалью упала мне на плечи, сдавила грудь, не давая вздохнуть, а после исчезла, оставляя после себя неприятную слабость в ногах и желудке. Последний настоятельно требовал избавиться от еды тем же способом, каким она попала. Мне было до слез жалко расставаться с таким вкусным обедом, поэтому я несколько раз глубоко вздохнула и выдохнула, усмиряя взбунтовавшийся орган. Как оказалось спустя несколько ударов сердца, я стояла на четвереньках с закрытыми глазами, пережидая непонятно откуда взявшееся головокружение и цветные пятна в глазах. Встав на заметно подгибающиеся ноги, я огляделась и удивленно улыбнулась. Надо же, Дэймон создал выход прямо возле Волтского тракта. Пару часов езды - и мы у меня в имении. Тихий не то всхлип, не то сдавленный стон привлек мое внимание. Я резко обернулась и увидела до синевы бледного Рэфила, судорожно цепляющегося за седло skaishe, который обеспокоено тыкался бархатным храпом в плечо своего наездника. По подбородку струилась алая струйка крови из прокушенной губы, а глаза вновь переливались, только не так спокойно, как было прежде, а бурно, хм, не знаю, даже как сказать. Казалось, в глазах багрового Предвестника бушует метель из золотых и изумрудных искр, сверкающие так, что мне стало страшно. Я подбежала к своему телохранителю и по странному наитию переплела наши руки - свою левую с его правой. В тот момент, когда соприкоснулись наши запястья, мне показалось, что мою руку погрузили в кипяток. Переплетенные знаки Жизни и Смерти полыхнули невыносимо ярким белым светом, ножом полоснувший по моим глазам, из которых брызнуло режущее крошево слез.
- Тьма и все Ее порождение, - рявкнул кто-то рядом и за шкирку дернул меня назад, отрывая от Рэфила, - ты что, идиотка, делаешь?
Я, не совсем понимая, что делаю, с отчаянным криком раненой птицы переплела пальцы с эльфом, чьи волосы своим цветом были сравнимы с кровью, не желая отпускать его. В ответ он так крепко уцепился за меня, что вряд ли кто смог бы оторвать нас друг от друга. Неизвестный "добродетель" пытался расцепить наши руки, при этом ругаясь так, что в другое время краска смущения обязательно залила мои щеки и уши, но не в этот раз. Я слепо отбивалась, кусалась, лягалась и кричала, чтобы от меня отстали. Мне в этот момент хотелось только одного - почувствовать под щекой холод груди Рэфила и его сумасшедше бьющееся сердце. Но мне не давали этого сделать. Меня снова и снова безуспешно пробовали оттащить в сторону, не смотря на многочисленные синяки, поставленные мной, и что-то говорили, но что, я не слышала. Шум крови в голове мешал мне различить слова, которые мне говорили яростным тоном, а холод все больше и больше сковывал мое тело и сознание, погружая в блаженное небытие с каждым вздохом...
Не знаю, сколько продолжалось это безумие, но сквозь рев крови в ушах я кристально чисто услышала спокойное "прости" и глухой удар, будто кто дал оголовьем меча по чьей-то голове. А потом все прекратилось. Мое сердце начало все медленнее биться, переходя с дикого галопа на обычный ритм, кровь в ушах стихала, а мир приобретал ясность.
Я моргнула, раз, другой, чувствуя, как на щеках подсыхают соленые дорожки слез, а мир обретает ясность. Тело спешно возвращает себе тепло, вот только правую руку я не чувствовала. Казалось, что она омертвела или...заморозилась. Я с ужасом увидела, как ее покрывает замысловатый узор инея. Мои замороженные пальцы были намертво сцеплены с пальцами Рэфила, и я с трудом представляла, как их можно разъединить. Сам же Рэфил пребывал в беспамятстве. В отличие от меня, он был полностью покрыт инеем. Он снежным кружевом покрыл черную одежду, лицо, волосы...Особенно красиво смотрелись под покрывалом инея волосы. Казалось, что угли тлеют под снегом или рубины под алмазной крошкой.
- Что с ним? - мне мой голос показался хриплым карканьем и заставил поморщиться.
- В обмороке, - кратко ответил Дани, тщательно рассматривая наши руки, - переход вытянул из него все оставшиеся силы. Если не совершить ритуал в ближайшие сутки...- он многозначительно замолчал.
- Умрет? - едва выдавила я из себя.
- Да, - кивнул Дэймон, - только прежде поднимет все кладбища в радиусе несколько сотен километров. Так что, нам срочно нужна крыша над головой. Раморэ, сколько до тебя ехать?
- Пару часов, - всхлипнула я.
- Замечательно, - порадовался золотой Предвестник, - только как вас теперь везти? Руки-то не расцепляются.