Лесная Алина : другие произведения.

Охота на оборотня. Часть 2. Право на выбор

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 6.03*15  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    КНИГА 1. ЧАСТЬ 2
    РОМАН ЗАКОНЧЕН. ПОЛОВИНА ВТОРОЙ ЧАСТИ УДАЛЕНА.
    БЛИЖЕ К ЗИМЕ ВЫЙДЕТ В "АРМАДЕ"
    С МОРЕМ БЛАГОДАРНОСТИ АСТАХОВОЙ ЛЮДМИЛЕ ЗА ТЕПЛО, СТОЛЬ РЕДКОЕ В НАШЕ ВРЕМЯ И АНДРЕЮ ЗА ПОДДЕРЖКУ, НЕОБХОДИМУЮ КАЖДОМУ ЧЕЛОВЕКУ

  
  ГЛАВА 1
  
   "Все они просто сошли с ума!" - вертелось у знахарки в голове. Она косилась на травницу, но та упрямо разглядывала носки своих сапог. Алесса-оборотень, Алесса-убийца - теперь и стражники это знают. В маленьком городе даже спрятаться негде, и бежать - только беспомощно трепыхаться на крючке, оттягивая неизбежное.
  Хмурый, огромный и несокрушимый, как подоблачный гранитный утёс, Аким без видимых усилий перенёс тело начальника в дом и уложил в зале на стол. Немного подумав, оправил распахнутый воротник и кое-как прикрыл рану лохмотьями крутки, а затем отошёл к двери. Риерт сторожил возле окна, но Алессе была безразлична их молчаливая слаженность. Вооружившись полотенцем, она мазнула отрешённым взглядом мгновенно подобравшегося Акима, и направилась к тумбочке, где стоял нарядный золотисто-алый кувшинчик с водой. Дорогущий, зараза! Если бы Вилль мог, то непременно сказал, что цвет стекла называется "Руда" и в его состав входит настоящее золото, но - тсс! никому ни слова. И подмигнул бы заговорщически. Но эльф молчал, и знахарка небрежно смахнула алую крышечку на пол, где та благополучно разбилась.
  Девушка заглянула в безмятежное лицо Стража. "Алесса, а за что ты меня ненавидишь?" Вовсе нет, Вилль, отчего ты так подумал?
  - Отойди от него!
  Да пошёл ты, Аким! А хочешь, стреляй. Всё равно в комнатке на чердаке прячется за зеркалом... Нет-нет, вовсе не ожерелье из эльфийских ушек, которым в своё время Алесса стращала капитана стражи, а крохотный пузырёк с быстродействующим ядом. Вот и сгодилось зелье на безвыходный случай.
  Осторожно, едва касаясь кожи мокрым полотенцем, Алесса оттёрла с лица Вилля бурые разводы. Ведь так гораздо лучше, верно? И голову удобнее положить на мягкую подушку, вот так. Берен наверняка знает, кто такой Арвиэль Винтерфелл на самом деле... Нет, кем был Вилль... Нет, кто... Алесса сильнее надавила на горло эльфа, да как заорёт дурным голосом:
  - Марта-а-а! Тащи аптечку и противоядия! Риерт, грей воду! Аким, иди помогать!
  Началась суматоха. Марта, непонятно отчего подвизгивая, понеслась в сени. Риерт целых несколько секунд извлекал смысл из выданной скороговоркой фразы, а затем ещё несколько соображал, где в доме нечисти может храниться котелок. Аким же в одно мгновение оказался рядом с девушкой.
  - Что делать? - быстро спросил стражник.
  - Кинжал острый? Рукав резать будешь... - пропыхтела Алесса, расстёгивая куртку Стража.
  Когда Аким, навоевавшись с неподатливой телятьей кожей, отбросил в сторону лохмотья куртки, Алесса с трудом удержала стон. Правое плечо Вилля было похоже на... Да ни на что оно не было похоже. Какие-то кусочки, осколочки, клочки размякшей куртки - и всё вперемешку. Из месива торчит обломок ключицы, а как собирать плечевой сустав, вероятно, знает только шушель. Аким выжидающе смотрел на знахарку, но та, закусив губу, пожимала плечами. Ждём воду. Сама Алесса думала. То, что находилось внутри существа, расплавило гномью сталь, но руки Вилля не пострадали. Левый бок кровоточил несильно: спасла толстая кожаная куртка. Плечо зверюга почти перегрызла, больно, но для аватара не смертельно. "Значит, всё дело в яде, - размышляла девушка, - что ж за отрава-то такая? Только бы не магическая..." С магией знахарка была не в ладах.
  Прибежал Риерт, поставил на треть расплескавшийся котелок и отошёл, дуя на обожжённые ладони: что дальше? Алесса отмахнулась от шкафоподобного квартерона, как от докучливой мухи. Коли не догадался руку полотенцем обернуть, чем ещё поможет? Вот уж верно, доверила баба зайке капусту шинковать!
  Алесса в недоумении провела рукой по холодной, как мрамор, груди Вилля. Кулона не было. В своё время история "чудесного спасения домового", рассказанная в лицах, довела знахарку до истеричного хохота, и она поняла, что деревянная волчья голова служит своеобразной связью между котом и эльфом. Правда, что это за связь, Вилль объяснять отказался, мол, так надо. "А Симка-то без хозяина развоплотится", - поняла девушка. Бедный Симка... Алесса пристально посмотрела на эльфа: на белой, как бумага, коже брови и ресницы казались вычерченными угольком. Бедный Вилль...
  Вернулась травница: в руке - аптечка, в подоле - противоядия. Обмытое плечо стало выглядеть ещё хуже - всё, что раньше было заляпано кровью, оказалось на виду. Девушка нервно зашевелила пальцами, пытаясь сообразить, какое из противоядий должно помочь, и внезапно почувствовала знакомый взгляд.
  - Гадость... - с чувством выдохнул Вилль.
  - Вилль, что чувствуешь? - заторопилась Алесса.
  - Жжётся... царапает... чужая... Симку...
  - Конечно-конечно, сейчас позову! - успокоила его девушка, щедро поливая тряпочку сонным зельем - она, кажется, поняла, что нужно делать. Ощущения походили на те, что вызывает яд листомордой шурши (1). По телу разливается нестерпимый жар и кажется, будто кто-то маленький въедливо скребёт крохотной когтистой лапкой по костям. Приятного немного, но, если вовремя выпить противоядие, то через три дня хоть под дудочку пляши!
  Вилль было прикрыл глаза, но тут же широко распахнул и в ужасе уставился на Алессу.
  - Ммм!
  - Успокойся, Вилль! - пыхтела девушка, с трудом удерживая тряпочку на лице упрямо сопротивляющегося Стража. - Проснёшься - и Симка тебе будет, и всё, что хочешь. Аким, держи его!
  Стражник послушно прижал начальника к столу, и тот забился в медвежьих объятиях. Бесполезно, такой и жеребца на скаку остановит да заседлает! Аватару всё же пришлось сделать вдох, и дурманное зелье тотчас ударило в голову.
  "Всё будет хорошо, - успокаивала себя знахарка, - только бы Грайт не пришёл..."
  Хоть Алесса была кошкой, а вовсе не вороной, она всё же умудрилась накаркать. Берен Грайт прилетел аки дух смерти, с бешено горящими глазами и перекошенным лицом во главе своего воинства из городских стражников.
  - Что с ним?!! - с порога заревел мужчина, да так, что перепуганный кувшинчик скакнул следом за покойной крышкой.
  - Ничего! - заверещала Алесса, чувствуя, что паника прилетела к ней следом за ужасным градоправителем. - Отдыхает, устал! Пошли все отсюда вон!!!
  Грайт залепил ей пощёчину, и Алесса в ответ треснула его по груди кулаком. Истерить перестали одновременно, и вместе же уставились на виновника печального столпотворения.
  - Я потом всё объясню, - зачастила Алесса, потирая горящую щёку. - Уведите вы своих людей, пусть только Марта останется. Не мешайте!
  - Он... поправится? - посмотрел мужчина на знахарку, и что-то в его взгляде неудержимо тянуло ответить: "Да".
  - Не знаю, не мешайте.
  В последующие полтора часа Алесса занималась тем, что применяла свои драгоценные ярмарочные зелья внутренне и наружно, сращивала обломки костей специальным клейким составом, кое-как штопала мышцы и кожу. Попробуйте сшить два куска ткани, если она расползается у вас под руками? Ерунда получится. Вот и у Алессы тоже вышло, шушель знает что. Она критическим взглядом художницы осмотрела своё творение и тяжело вздохнула.
  - Да-а, Марта, - недовольно протянула девушка. - Когда Вилль очнётся, по головке он меня точно не погладит. Только, разве что, кулаком приласкает!
  Рану от когтей на левом боку она тоже зашила, правда, гораздо аккуратнее. Стражники перенесли его в комнату Алессы и уложили на её же собственную кровать. Девушка уселась рядом и положила руку ему на грудь: сердце билось едва ощутимо, неровно. А затем пришёл градоправитель, тихонько притворил дверь и сказал следующее:
  - Слушай меня внимательно, знахарка! О том, что ты - оборотень, знают пока немногие. Если Арвиэль умрёт - узнают все. Все решат, что ты его загрызла. Знаешь, что тебя ждёт?
  - Знаю, - бесцветным голосом отозвалась Алесса.
  - Ворота я не открою. Понимаешь меня?
  - Понимаю, но и вы...
  - В нашем городе ты - чужак, а я здесь - правила, понимаешь?
  - Но я...
  - Арвиэль мне как сын, и его жизнь вместо твоей - для меня обмен неравноценный. Молчи! - повысил голос градоправитель. - Он тебя спас, верно?
  - Я его не просила! - чуть не плача, оправдывалась несчастная Алесса.
  - Тебе Марта поверила, но против меня она не пойдёт, - угрожающе произнёс Грайт. - Знаешь, что такое самосуд?
  - Да вы что, с ума сошли?! - в панике завопила девушка. - Я не виновата, сами знаете! Там кинжалы под снегом оплавлен...
  - Может, я тебе поверю. И даже, - мужчина недобро усмехнулся, - кинжалы найду. Но сначала пусть Арвиэль твои слова подтвердит, ясно? Твоя жизнь теперь зависит от него.
  Хлопнула дверь, и убежище стало камерой для смертников. С внезапной злостью пополам с обидой девушка-оборотень зыркнула на Вилля. И зачем связалась с этим бестолковым эльфом, с этим дурацким городом? Поискали неведомого зверя, доигрались!
  А затем кошка-память подцепила спор на диване и шутливую потасовку в библиотеке. И впрямь было весело втроём. Домовой, оборотень и эльф - та ещё компания!
  "А ведь он был на нашей стороне", - сказала пантера.
  "Всегда", - подтвердила девушка.
  Вилль дёрнул головой и нахмурился. Алесса уставилась на него во все глаза. Что такое? Эльф что-то прошептал и вздрогнул снова. Знахарка похлопала его по щеке и позвала - никакой реакции. Потом он завозился ещё сильнее и забормотал громче. Алесса отказывалась что-либо понимать.
  - Хозя-аин!
  В комнату влетел домовой, а вслед за ним по полу волочился деревянный кулон, который кот нацепил себе на шею. Обычно лоснящаяся, словно намазанная репейным маслом, шкура Симеона выглядела, как побитая молью и временем шуба.
  - Ты как его нашёл? - удивилась девушка.
  - Искал... искал...
  Симеон уселся рядом с Виллем на подушку, снял кулон и положил обе лапы на грудь аватара. Эльф бормотал всё громче и, как показалось Алессе, отчаяннее.
  - Хозяин!!! Ты слышишь?! - заорал домовой прямо в острое ухо. - Хозяин, проснись! Надень кулон!
  - Как он проснётся? Я же его усыпила!
  - Ты - что?! - взвизгнул кот. - Хозя-аин! Хозяин, пусти! Заперто!
  - Что заперто?! Марта! - заорала перепуганная Алесса.
  - Пусти!
  
  Всё началось, как обычно. Восходящее солнце покрывает золотисто-розовыми бликами синеву узкой извилистой речки. У самого берега стоит мельница. Сейчас она неподвижна - ветра совсем нет.
  Солнце поднимается медленно-медленно, лениво. Вилль стоит на зелёном пригорке. Внизу расстилается знакомый уже до последней травинки берег, мельница и река, а за спиной он слышит шёпот леса. Всё это принадлежит ему одному. Его мир.
  Эльф отвлёкся от созерцания живописной панорамы и оглянулся на деревья. Вилль ждал Его. Он приходил, когда капитан Винтерфелл был мальчиком Арвиэлем и жил как все, с мамой, папой и сестрой. Приходил и уводил его вниз к реке, и тогда поднимался ветер, и мельница начинала поскрипывать своими деревянными крыльями.
  - Ну, где же ты? - нетерпеливо бормочет Вилль. - Почему так долго?
  Солнце поднимается быстрее, от него уже исходит не тепло, а жар.
  Деревья переговариваются, перешёптываются. Под их сенью укрылась от жары роса, но эльф туда не пойдёт, лес - не его царство. Вилль должен ждать - таковы правила его сонного мира.
  - Скорее, пожалуйста, скорее, - просит он.
  Ветра нет, солнце почти в зените и посылает на землю раскалённые лучи. Трава под ногами желтеет и опадает, скоро высохнет река и сгорит мельница. Эльф пока терпит, но видит, что кожа уже начала краснеть.
  - Иди ко мне! Помоги! - кричит Вилль.
  И его услышали. Из леса, перебирая тонкими ногами, выходит белоснежный единорог. Шёлковая грива волочится по траве. До леса жар ещё не дошёл, и на зёленых листьях серебрятся капельки утренней влаги.
  - Скорее! - в панике зовёт Вилль. - Пожалуйста!
  Единорог поднял голову и побежал, едва касаясь травы серебряными копытцами. Он уже не успеет... Солнце раскалилось добела и полыхнуло жаром, свет резанул глаза так, что эльфу пришлось зажмуриться.
  Темнота. Тишина. Куда идти? Тьма рассеивается, становится светлее.
  Холодное туманное утро...
  
  Вилль метался по кровати и кричал на эльфийском. Алесса не понимала ни единого слова, но видела, что аватар до смерти напуган.
  - Да что с ним такое? - спрашивала Марта.
  - Откуда я знаю? - дрожащим голосом отвечала знахарка. - Симеон, что это?
  - Хозяин! Хозяин, открой! - тревожно просил кот, не обращая на Алессу внимания. Он забрался хозяину на живот и изо всех кошачьих сил пытался растормошить, но безуспешно.
  Тело эльфа выгнулось дугой, а домовой кубарем скатился на пол. Вслед за ним упал и Вилль.
  - Пусти, хозяин!
  - Симка!!!
  
  ...Холодное туманное утро. Светловолосый мальчик собирает ракушки на берегу Бескрайнего Океана... Скрипя чешуёй, из тумана неспешно выходит дракон. Красивый, коричневые бока блестят влагой... На берегу лежит перевёрнутая корзина....
  - Беги-и!!! - кричит мальчику Вилль.
  - Беги, беги! Спасай сестру!!! - вторит высокая женщина с пронзительно-изумрудными глазами...
  А куда бежать - везде огонь. Лижет покрытые солью брёвна. Дерево пахнет водорослями - это волосы его матери. Они тоже горят... Полыхает весь дом, ревёт, как зверь, из последних сил защищая хозяина. Повсюду его обгоревшие рёбра - он ещё стоит, тоже не хочет умирать.
  - Спасите хозяина!
  - Вилль! Ви-илль!
  - Хозя-а-аин! Открой!
  - Спаси! Спаси! - ревёт дом. - Спаси сестру!!!
  Запах горелого мяса... Копоть и пепел застилают глаза... Он покрылся гарью, чернота ползёт по коже, разъедая её... Симеон, где же ты?!
  - Симка!!!
   - Хозя-а-аин! Пусти! Открой!
  Зверь падает - не устоял. Поперёк тела свалилась горящая балка, в плечо воткнулось огненное копьё...
  ...Помогло море. Свирепый ледяной шквал обрушился на берег, смёл дом, унося с собой и запахи. Вилль остался лежать один на берегу такого знакомого Бескрайнего Океана.
  
  Алесса с перепугу не нашла ничего лучшего, кроме как вылить ему на голову полный ковш воды. Эльф тут же закашлялся, а Симеон перестал орать и застыл на полу меховым ковриком. Девушка уселась рядом с Виллем, не обращая внимания на то, что сидит, собственно, в луже.
  - Ч-что это было? - пробормотала Марта.
  - Н-не знаю, - Алесса уставилась на трясущиеся руки. - Так... Ладно, иди вниз и кого-нибудь позови: пусть помогут уложить его обратно. И этого с собой забери!
  Марта подняла Симеона и на негнущихся ногах вышла из комнаты, а девушка схватилась за голову. Потом пришли Темар и Сатьян и переложили эльфа на кровать. С ними был и градоправитель, который тут же вопросительно взглянул на знахарку. Алесса гневно зыркнула в ответ, но вслух так ничего и не сказала: ей на ум приходили сплошь ругательные выражения. "Ненавижу!"
  Вода действовала недолго, спустя пару часов эльф жалобно всхлипнул, а снизу донёсся тоскливый вой домового. "Пусти-и-и!" Девушка пыталась выведать у лежащего пластом Симеона про странные приступы, но тот лишь сокрушённо качал головой.
  - Не открывает! Не пускает! - бормотал кот и печально оглядывался на выцветающий хвост - домовой начинал развоплощаться.
  - От тебя требуется одно - лечи! - хмуро говорил градоправитель, поглаживая Вилля по волосам непривычной для ласки рукой. - А что у него в душе, тебе знать не надо. Арвиэль должен прийти в сознание и тогда он справится сам.
  Вилль послушно сглатывал противнейшие составы, но даже горечь не могла привести его в чувство. На фоне пёстрого лоскутного одеяла его лицо казалось белым, как снег, и таким же холодным было на ощупь. "Вдруг он уже умер, а я не знаю", - паниковала Алесса и дрожащей рукой касалась его шеи. Жилка упрямо продолжала биться, но девушка всё равно тряслась от страха - ей начинало мерещиться, что по комнате кто-то ходит. Алесса безумно озиралась и, схватив храмовую свечку, заливала воском углы. Никого...
  Марта твердила, что верит, да и Берен к ней прислушается - никто не тронет! В ответ девушка глупо хихикала. Алесса твёрдо решила напиться яда, если Вилль умрёт - гореть на костре совсем не хотелось, лучше уж так, по-быстрому. Почти пять лет жизни от него бегала, и в смерти убежит - не догонишь, не поймаешь чёрную кошку... На первом этаже квартировались трое стражников и градоправитель, и пантера Алесса чувствовала себя зверем, загнанным в собственное логово. Охотнички... Обложили... "Никого не бойся!"... Аким знает, Риерт знает, Темар знает... Скоро узнают все - проболтаются старые пьяницы, не удержатся.
  Прошло три дня, и Вилль настолько ослаб, что почти перестал шевелиться и лишь тихонько постанывал. Алесса привычно обтирала его лоб и грудь мокрой тряпочкой и держала за руку - больше она ничем помочь не могла. Кажется, приходили Ксандра и знахарка Феодора. Ренита долго звала Вилля на ухо, просила не бросать Радду, обещала принести квас, куриную кулебяку... Разрыдалась и ушла, не перекинувшись с Алессой и парой слов. Жрец Теофан ободрял, мол, не бойся, поправится, и совал ей в руку бутылочку с всемогущей святой водой. Бутылку девушка взяла, но, едва жрец ушёл, с яростью швырнула её о стену. Внизу заунывно стенал полупрозрачный домовой, а знахарка, не мигая, смотрела на играющие в осколках свечные блики.
  "А ведь он всегда на нашей стороне...", - подумала Алесса.
  "... был", - закончила южная кошка.
  Именно тогда Алесса поняла, что имел в виду эльф, говоря о войне эмоций. В ней боролись два таких противоположных чувства: жалость и ненависть. Жалость к умирающему у неё на руках Виллю и ненависть к Берену Грайту. "Проклятый мучитель! - злобно размышляла знахарка. - Вылечи! А что я могу? Сам бы, небось, окажись в его положении, яду попросил, чтоб не мучиться. Да ещё и приплатил! Ненавижу..."
  Утро четвёртого дня началось как обычно, Вилль вздрогнул и негромко застонал. "Началось!" - поняла Алесса. Она вооружилась знакомой тряпочкой и подошла к кровати, но встретилась взглядом с изумрудными глазами аватара. Тот её, похоже, не узнавал.
   - Он...уже идёт...
  - Кто идёт? - тревожно спросила девушка. Он всё-таки пришёл в сознание, но явно был не в себе, и, вдобавок, дрожал всем телом.
  - Дракон... дракон... Эстель... Тушить... Ведро!!! - истошно закричал Вилль, перекатываясь головой по подушке.
  - Иди сюда, здесь нет драконов! Иди ко мне!
  Эльф судорожно ухватил её за воротник и, глядя на девушку безумными глазами, торопливо зашептал:
  - И меч... Неси... меч...
  - Я...принесу тебе меч, всё, что хочешь принесу, - пробормотала Алесса, одной рукой поглаживая аватара по голове, а другой пытаясь прижать его к кровати. Тот немного успокоился, отпустил воротник и сразу обмяк.
  - И ведро...
  - Хорошо, солнышко, радость моя, только успокойся, - лепетала несчастная девушка, совсем переставая что-либо соображать. - Сейчас принесу ведро. Ты постучишь по нему мечом - тогда дракон обязательно испугается и убежит!
  Вилль моргнул, и его взгляд на мгновение стал осмысленным. Он удивлённо посмотрел на девушку, после чего выдал:
  - Т-ты... дура?
  И снова закрыл глаза, благополучно избежав гнева оскорблённой до глубины души знахарки.
  
  ГЛАВА 2
  
  Сознание возвращалось медленно и неохотно. Несколько посветлело, затем из тумана стали выплывать очертания смутно знакомых предметов... Стул с расшитой зелёной подушечкой... Шкаф со светлым прямоугольным пятном вместо снятого зеркала... Деревянный мольберт... Где же он видел их раньше? Вилль попытался повернуть голову, и правое плечо тут же пронзило раскалённым мечом. Аватар как можно крепче сжал челюсти и зажмурился.
  - Проклятье, - прошипел он, чувствуя, как огненная волна неспешно прокатывается по всему телу. - Знал бы, что будет так плохо, лучше бы умер сразу.
  - Не дождёшься, - послышался голос, также знакомый весьма смутно. - Если бы ты умер, то плохо пришлось бы уже мне.
  - Почему? - машинально спросил эльф.
  - Потому что болваны-стражники, включая твоего Грайта, удумали, что я озверела и решила тебя сожрать!
  Вилль даже забыл про боль, умудрился повернуть голову и в недоумении уставился на источник столь странных речей. Ну, конечно, Алесса, кто же ещё такое ляпнет! Девушка стояла у окна, скрестив руки, и как-то странно на него смотрела. Тут до Вилля, наконец, дошёл смысл последней фразы, и он захохотал. За что и поплатился: в плечо снова добросовестно воткнули железку - не балуй! Смех перешёл в сдавленный стон, и знахарка опрометью бросилась к кровати, проворчав что-то о бестолковых пациэнтах.
  По лестнице тяжело затопали сапоги - видимо, на первом этаже услышали их голоса. Спустя секунду в дверь забарабанили. Бурча под нос, Алесса побрела открывать, и едва успела отскочить в сторону: ворвавшаяся в комнату честная компания чуть не сшибла её с ног.
  - Господин Грайт! Дядька Темар! Сатьян! Аким! Марта! - радостно восклицал юный Страж.
  - Вилль!!!
  В маленькой комнатке сразу стало тесно и шумно. Все кричали, гомонили, поздравляли. Темар что-то доказывал, стуча по груди пудовым кулаком; по щекам старого воина текли слёзы. Марта вздыхала, слушая его, и тоже плакала. Потерянный Вилль не успевал поворачивать ко всем голову и, похоже, вообще перестал что-либо соображать.
  - Хозя-а-аин! - чёрная тень метнулась с плеча градоправителя и приземлилась на подушку. Домовой обнял эльфа лапой и трепетно ткнулся усатой мордой ему в щёку.
  Тот засмеялся и погладил кота по спине:
  - Тебя-то, Симка, я рад видеть в первую очередь.
  Гомон как-то разом стих, все замолчали. Алесса пробралась к кровати и тоже не смогла ничего сказать. Уж очень трогательно это выглядело со стороны: бледный, чудом оставшийся в живых эльф и нежно прижимающийся к нему огромный чёрный кот. Градоправитель поджал губы - он такое уже видел раньше.
  Домовой протянул Стражу кулон, и Вилль, с облегчением вздохнув, одел его на шею.
  - Хозя-аин, я без тебя совссем извёлся, - запричитал Симеон. - Я без тебя совссем не спал, я без тебя совссем не ел.
  - Ну да, - вполголоса пробормотала Марта. - Гуся только что спорол и не заметил. Да велика ли птичка?
  - Ах-х, хозяин, - продолжал вздыхать домовой, - почему ты такой безрассудный? Ты - мой дом, ты - моя жизнь. Как страшшно, когда рушшатся стены твоего дома, ессли ты внутри, но ещё страшшнее бессильно наблюдать издалека...
  Алесса хотела засмеяться - настолько нелепо звучали слова домового, но осеклась, потому что Вилль вдруг как-то виновато посмотрел на кота и сказал:
  - Я знаю, Симка, прости.
  - Ах-х, хозяин, не я оказался с тобою рядом, не я... - кот сокрушённо покачал чёрной головой и вдруг, резко повернув морду к Алессе, оглушительно заорал, - Спасительница!!!
  От неожиданности все, включая Вилля, вздрогнули. У Алессы так вообще чуть душа не ушла в пятки. Зато теперь она оказалась в своей излюбленной тарелке - в самом центре внимания. Знахарка собралась было просто выгнать всех вон, но вдруг ей в голову пришла шальная и одновременно коварная идея.
  "Надоело бегать!"
  "Поцарапаемся, мрр?"
  - Ну что, господин Грайт, вы довольны? Теперь не будете меня убивать?
  - Это что ещё значит? - подозрительно спросил аватар.
  - Дорогой Арвиэль, наш уважаемый градоначальник поклялся, что, если я не сумею тебя вылечить, то он всем расскажет, что это я тебя покусала, - цедя слова, Алесса медленно приблизилась к Стражу и положила руку ему на плечо. - И что он самолично подольёт масла в костёр! Над твоим полумёртвым телом клялся, между прочим! А я заявляю, я - метаморф, да! Не нечисть! Спросите у Теофана, если его слова для вас - не пустой звук! Я - свободная кошка Алесса, и буду гулять, где хочу!
  Девушка торжествующе улыбнулась - как завернула! И не так ещё может! Она прекрасно поняла, что теперь Вилль её в обиду не даст. "Он всегда на моей стороне"! - весело думала Алесса. "Был, есть и будет!" - мысленно провозгласила пантера. Стоя в изголовье кровати, знахарка насмешливо смотрела на Грайта. Алесса кожей чувствовала исходящую от мужчины злобу, но абсолютно его не боялась. Око за око, господин правитель, грозить вздумали? "Вот весь сказ-сс",- мстительно прошипела южная кошка.
  - Это что, шутка такая глупая? - непонимающе нахмурился Вилль.
  - Арвиэль, знаешь ведь, как ты мне дорог, - Берен и не подумал оправдываться. - Всем нам. Может, и не она на тебя набросилась, но вина лежит на ней. Ты сам запретил разгуливать по ночам в одиночку. А она ослушалась, хотя знала, к чему это может привести. Девчонка, одна и без оружия - чем не лакомый кусок?
  - Без неё, между прочим, Ксанка Иру бы не родила! - возразила вдруг Марта.
  - Приказ есть приказ. Даже они, - кивок на притихших стражников, - ему подчиняются. А девчонка делает, что нравится ей. Если хочет жить в нашем городе, то пускай следует и нашим правилам. Ты что, теперь должен везде за ней ходить следом? Один раз жизнь ей спас под свою ответственность, в другой - сам едва жизнь не отдал! Глядишь, у тебя это в привычку...
  - Но, может быть, господин Грайт, вы позволите мне отдавать мою жизнь за того, за кого хочу отдать её я? - перебил эльф и посмотрел прямо в глаза градоправителю. Тот отвёл взгляд первым, тогда и Вилль смущённо потупился и провёл рукой по лбу - он был собой крайне недоволен.
  - Ладно, - буркнул мужчина, - рассказывай, что стряслось... охотничек.
  Вилль вздохнул и начал говорить, а Алесса глупо улыбалась, не обращая внимания на цокающую языком Марту и недовольно ворчащего Акима. Вот какую кашу сумела заварить, пускай теперь сами расхлёбывают! Пусть все знают, что целый год жили в одном городе с оборотнем, и ходили к нему за целебными зельями. Бояться она никого не будет, и в следующее полнолуние торжественно пройдётся по улице, задрав хвост! Хотя гораздо интереснее было бы верхом на волке прокатиться - живописная картина! Когда речь дошла до эффектного появления серебряного волка, Вилль вопросительно посмотрел на знахарку, и та ему заговорщически подмигнула. Эльф удивлённо изогнул бровь, мол, надо же, не проболталась, и вместо слова "прилетел" произнёс "прибежал".
  - Вот и всё, - устало закончил аватар.
  - Взбесившийся снеговик из тучки? Это что за зверь такой? - округлил глаза дядька Темар. Вилль лишь вздохнул, мол, не знаю, был - да убил.
  - Хек! - крякнул Сатьян. - Вон оне, ельфы-то, какие, с емоциями, да-а...
  - Алесса - спасительница! - неожиданно встал на сторону знахарки чёрный кот. - Каждый имеет право на жизнь!
  - Каждый! - эхом подтвердил эльф.
  Два оборотня и один домашний дух выжидающе уставились на градоправителя.
  Берен Грайт невзлюбил Алессу с момента её появления в городе. Слишком шумная, чересчур наглая и хамоватая девушка явно считала себя самой незаменимой в городе личностью, а бывший воин привык к совершенно иному типу женщин. Ещё и оборотень-науми в придачу. Наилучшим вариантом было просто выгнать девчонку из города, пока к ней никто не привык, только существовало одно "но"...
  ...Когда он, ещё вовсе не градоправитель, а простой сотник, забирал из опустевшего селения эльфёнка, Император Аристан задал ему вопрос:
  - Ты не боишься, что он вцепится тебе в горло? Это ведь даже не обычный эльф.
  - Может быть, - ответил тогда Берен Грайт, - но, в первую очередь, он для меня - просто ребёнок.
  Глотку ему Вилль не перегрыз, но шрамы на запястье остались до сих пор. Год назад капитан Винтерфелл пожалел и принёс в город оборотня, и Берен не смог его осудить. Каждый имеет право на жизнь...
  - Каждый! - твёрдо сказал градоправитель.
  Маленькая знахарка искренне не понимала, что за безмолвный диалог идёт между этими двумя. Всё же хорошо - зверя больше нет, Вилль не погиб, а она теперь свободна, зачем так хмуриться? Храбрый капитан шмыгнул носом и тихо спросил:
  - Разжалуете?
  - Ну не-ет!!! - хором заорали стражники, а Темар хитро прибавил:
  - Слухай, начальник, если уж оборотня привёл, так может, к ярмарке скалозуба на цепи притащишь? Мы его под бубен плясать научим! - и старый дядька оглянулся на остальных.
  - Престиж!!!
  
  ***
  
  День жёлтым шариком плавно перекатывался к западу, и в знахаркиной душе всё громче мурлыкала чёрная кошка. Она знала, что новая сплетня уже весенним гремящим ручейком стремительно несётся по городу, и тихо радовалась обретённой свободе. И градоправитель теперь волей-неволей на её стороне, и Марта-травница её любит, и пивовар Эртан ей многим обязан - не последние ведь горожане... Капитан стражи первым встал на её защиту, союзник ценнейший! Она ещё немного, конечно, посидит взаперти, пока всё не устаканится, а потом - прямиком на крышу!
  - Ничего не бойся! - убедительно говорил ей Вилль. - Теофан им всё растолкует, обдумают неторопливо, взвесят. Марта словечко замолвит - у неё за плечами год совместного проживания с оборотнем имеется... Может, водичкой святой пару раз обольют для достоверности... вилкой серебряной потыкают...
  - Что?!
  - ... А потом опять за травами-отравами потянутся, - невозмутимо продолжал эльф.
  Идиллию нарушил Симеон, который беззастенчиво просочился в комнату сквозь дверь. Вилль грозно посмотрел на домового, но тот и не подумал смущаться. Вместо этого нахальный кот запрыгнул на постель и привычно положил лапки на его плечо.
  - Глянь на улицу, ххозяин, там сснегопад!
  Тот даже сначала не понял, о чём толкует домовой. Алесса среагировала быстрее и метнулась к окну.
  - Вилль...
  На улице был не просто снегопад, а настоящая прощальная метель - зима решила поставить точку в летописи своих деяний. Песня ветра была Виллю во сто крат милей, нежели щебетанье птиц и звон ручьёв, ведь следом за капелью неизменно приходило лето, ведя на поводке жару и сухоцвет. В другое время эльф-оборотень от души порадовался бы неукротимой вьюге, но только не сейчас. Он стоял позади Алессы и в тревоге потирал глазок на браслете, но тот не спешил обжигать запястье алым огоньком. Позже Вилль узнает, что в метель попали и его приятель орк Эртан, шедший в свой трактир, и градоправитель Грайт, спокойно гуляющий по безопасным теперь улицам на пару со жрецом Теофаном. Тем вечером вьюга много кого забросала на улице снегом. Настоящая, неистовая, природная, а не магическая подделка с ледяным псом-убийцей. Но он узнает об этом лишь на следующий день, а сейчас эльф стискивал браслет и ждал вызова. Верный Симка забрался на подоконник и упёрся носом в стекло. Хвост чёрного кота нервно подрагивал в такт с биением сердца хозяина. Наверное, они смогли бы проторчать у окна до рассвета, и заворожено любоваться безумной пляской снежинок, но Вилль пошатнулся и тяжело привалился боком к стене. Засим был неумолимо спроважен под локоток обратно в кровать и, несмотря на слабые протесты, устроен на двух взбитых подушках.
  Они всё же не смогли заснуть тем вечером. Девушка обыскала все шкафы и тумбочки, но умудрилась-таки найти колоду карт, потёртую, засаленную, перевязанную серой ниткой. Одна строптивая "шестёрка" куда-то удрала, и её, вместе с компанией из нескольких разномастных товарок, пришлось рисовать Алессе. Временно однорукий эльф и совсем безрукий домовой вызвались помогать, и в результате на лице Вилля появился экзотический угольный грим.
  Вьюга не затихала почти до рассвета. Перенервничавший за хозяина Симеон плюнул и задремал прямо поверх битых карт.
  - Думаешь, всё? - сросил Вилль, тщетно пытаясь сдвинуть увесистую тушку.
  - Радуйтесь, капитан Винтерфелл, вы собственноручно отправили зверька из тучки обратно на небо... или ещё куда-то? Четыре дня прошло, все живы-здоровы, а наш снеговик осел в лужу!
  - Кинжалы-то как жалко! А я так надеялся, что и у меня клинки будут, хотя бы такие. Мда, похоже, никчёмный я аватар... Эх!
  - Не расстраивайся. Зачем нам теперь кинжалы? Зверя ты убил!
  Аватар внимательно на неё посмотрел, а потом перевёл взгляд на тонкую девичью руку, ободряюще сжимавшую его собственную кисть. Кольцо никуда не исчезло, всё так же дразнилось зелёным глазком: "Не снимешь, не снимешь!"
  - Мда-а, - повторил Вилль и почесал затылок. Двуликая Богиня явно не считала его достойным аватаром.
  
  ***
  
  - Бито! - ликовал высокий звонкий голос.
  - Ты смухлевала!!! - возмущался чуть хрипловатый баритон.
  - Ну, Вилль, получай свой заслуженный щелбан!
  - Меня нельзя обижать - я болею! Ай!!!
  Марта подняла взгляд наверх и привычно усмехнулась. Игра была в самом разгаре, и азартная троица вопила на весь дом.
  Днём она, чем могла, утешала опечаленного градоправителя, и сливовая настойка постепенно превращалась в наливку. Слова воспитанника действительно затронули сердце сурового воина, и тот вздыхал, хмурился и пил, не забывая, однако, закусывать ватрушками.
  - Моя, говорит, жизнь! - качал головой градоправитель. - А хороша наливка-то!
  - Ты ж её уже проглотил, а значит, это - выпивка! - хохотала Марта. - А Вилль прав. Зачем ты так с ней? Леська - девка хорошая, а что вредничает - не беда, подрастёт - поумнеет. Вилль это, похоже, сам лучше неё понимает. А ты что? Загнал девочку в угол, застращал самосудом? Она же здесь одна, и за помощью пойти не к кому... Да и я, глупая, поверила. А если бы правда яда напилась?
  - Она?! Да ни за что! Уж больно себя любит. Леська твоя не сахарная, не растает! Не припугнул - удрала бы, а парнишка умер... А ради себя она, что угодно, сделает! Что мне оставалось? Сама же знаешь, кто он для меня... - вздохнул грозный Берен Грайт.
  - Плохо ты её знаешь! - уверенно возразила травница. - Не бросила бы и не удрала!
  Градоправитель снова вздохнул. Родного сына он потерял девятнадцать лет назад - мальчика спалил огонь Алой Волны, потом в его жизни появился эльфёнок-аватар. Тогда ещё совсем маленький, угрюмый и вечно хмурый Арвиэль крепко цеплялся за руку единственного знакомого во всём городе человека. Берен Грайт знал, что мальчик и кот не сумеют выжить вдвоём и просто сгинут в суматохе Большого мира, принадлежащего людям. Теперь он вырос и в состоянии позаботиться и о себе, и о тех, кто ему дорог. Чувства вины перед наглой знахаркой градоправитель совершенно не испытывал - всяк сверчок должен знать свой шесток, но взгляд воспитанника он уже не забудет никогда.
  Последние три дня были поистине ужасными. В городе суматоха, ростовщиков и Берту надо срочно хоронить, а у знахарки дома умирает Вилль. Наверняка градоправитель просто разорвался бы на сотню крошечных Беренов Грайтов, если бы не святой жрец. Больше недели ворота заперты, по ночам на улицу выходить запрещено, а стража почему-то бездействует и молчит. "Капитан-то где? Прячется?" - спрашивали его горожане, не подозревающие о том, что северингские улицы снова безопасны, а начальник стражи прячется вовсе не по своей воле. Теофан выслушал Берена внимательно и терпеливо, и принялся действовать. Во главе длиннющей процессии он обошёл весь город со свечой в руке, а затем заявил, что "больше не чувствует зла". Выдал самым недоверчивым по бутыли со святой водой и посоветовал "плескать в подозрительные хари". Мужики почему-то тут же опробовали её на своих дражайших половинах, а женщины - на уличных собаках и кошках. И мокрые визжащие бабы, и подвывающие от незаслуженной обиды животные не сгорели в святом пламени - население стало успокаиваться. Тогда двое мужчин устроили очередное собрание, и Теофан, с присущим каждому храмовнику красноречием поведал людям "истину".
  - Изничтожено отродье бесовское! - громко вещал хитрый жрец. - Благословил я капитана отважного на подвиг ратный, буйну голову да клинок вострый святой водою окропил! Нет больше зверя-живодёра лютого, изгнан демон в Бездну огненную! Спите спокойно да Бога-заступника славьте...
  - И капитана! - раздался не совсем трезвый голос Мирона. Горожане воодушевлённо загомонили.
  - А за капитана молитесь искренне, смиренно! - проникновенно завыл Теофан. - Ранил его зверь богомерзкий! С собою в Бездну и душу забрать теперь хочет! Молитесь! За здравье тела и спасение души отчаянной, ибо если тело бренное и сгореть может, то душа бессмертная чистая всенепременно ввысь вознесётся!
  Ажиотаж и всеобщее веселье разом поутихли, люди зашептались. Градоправитель видел, как Радда вопросительно посмотрела на мать. Ксандра прижала тонкие ручки к щекам - что она теперь мужу скажет? Сидит дома с детьми да на приятеля злится, чего, мол, не заходит, не поздравляет... Гномка Сатина, жена Сидора, резко стукнула кулаком о ладонь - не помогли, не защитили мужнины клинки... Заваленный в последнее время работой гробовщик почесал голову и открыл было рот, но градоправитель предупредил, что готов похоронить его самого, без заступа и лопаты...
  Ночью Берен Грайт снова вслушивался в тревожную тишину чердака и внимательно смотрел на неподвижное полупрозрачное облачко - Симеон уже утратил форму и лишился речи... Наутро в зал вошла Алесса и заявила, что чуть позже Вилля можно будет навестить. Сказала, развернулась и ушла, только чёрная коса свистнула. За спиной градоправителя громко и протяжно зевнул домовой... Возникло безудержное желание закопать гробовщика немедля...
  - Испортила она его - врать стал, изворачиваться, моя, мол, жизнь... самостоятельный какой... охотничек...
  У Марты насчёт "испорченности" Вилля было своё мнение, но градоправителю она ничего не сказала. Травница улыбнулась и подложила на блюдо свежеиспечённых ватрушек.
  - Скучно ему у нас в городе. Вот и ищет загадки да приключения на свою голову, а к Леське эти приключения так и липнут! И снеговиков напридумывали вместе... а всё-таки, что это было?
  - Теперь мы этого не узнаем! Ни зверя нет, ни кинжалов. Арвиэль наверняка огорчился - давно ведь хотел... А ты, Марта, права, ему у нас действительно скучно. Молчал, не жаловался, а теперь словно проснулся. В столицу ему надо - на службу императорскую поступать, там большой город и жизнь совсем иная! Напишу-ка я письмо!
  - Пиши, - вздохнула женщина. - А не пожалеешь?
  - Пожалею, но так будет лучше. Всё равно Императора про снежного зверя оповестить надо.
  - Раз надо, значит, надо! - травница вдруг усмехнулась. - Вилля ты пока не трогай, пускай здесь выздоравливает. Не Симеон же за ним ухаживать будет? Он, похоже, щи только у меня впервые увидел. Заморит ведь хозяина, бестолковый!
  Градоправитель немного похмурился для приличия, мол, негоже это парню с девкой под одной крышей жить, но всё же согласился и отправил воспитанника на вынужденный двухнедельный больничный. "А ведь он и правда уедет, - размышляла травница, провожая Берена Грайта. - Подумает, всё взвесит и уедет. А следом, наверное, и Леська..." С одной стороны плохо, конечно. Северинг опустеет без крикливой знахарки и задорного эльфа, но с другой... Жизнь - Весёлый Игрок, она любит забрасывать свои пешки в самые невероятные ситуации, и тихий сонный Северинг явно не подходил для этой странной пары.
  - Ага, Алесса, получай щелбан! - торжествующе произнёс баритон.
  - Меня нельзя обижать, я девушка! - мгновенно скуксился девичий голосок.
  - Ну, ладно...
  "А ведь они далеко не пешки, что же их ждёт впереди"... А что плетёшь ты, Кружевница?
  
  ГЛАВА 3
  
  Первой же гостьей, ни свет, ни заря переполошившей весь дом, оказалась малышка Радда. Едва прикорнувшие эльф и знахарка спросонья и не сообразили, откуда грохочет: то ли до новогоднего салюта проспать умудрились, то ли аж до весенних громов.
  - Леска-а-а!!! К вам пришли! - Марта стукнула в потолок черенком метлы, а спустя пару мгновений в дверь тихонько поскреблись.
  - Пуговка! - просиял Вилль, с трудом принимая сидячее положение. У знахарки даже язык не повернулся выгнать незваного посетителя, она и раньше замечала необычное для парня его возраста трепетное отношение к детям всех рас.
  Радда просидела у них до полудня. С присущей детям важностью поведала о последних новостях, попотчевала душистым свежим квасом, да так, что едва ль не из ушей текло и попросила тётю кошку отрастить хвост. В ответ Алесса одухотворённо зашипела к полному восторгу малышки. А потом Радда вспомнила, что ей, собственно, ещё кур покормить надо, рыжую кобылу Калинку проведать... Разом подхватилась, сняла с подоконника Мурчану и вымелась из комнаты так шустро, словно её здесь и не было, а два оборотня ещё какое-то время таращились ей вслед одинаково круглыми глазами.
  Когда Марта сообщила эльфу о заслуженном отпуске, тот не обрадовался и не огорчился, а лишь привычно вздохнул. Зверь убит, оружия больше нет, и Вилль вошёл в своё традиционное невозмутимое состояние. Биться не с кем, подзащитные горожане в безопасности и вовсю готовятся к Ярмарке, а к семейству Хрустальных приехала многочисленная шумная родня... Он посекундно прокручивал в голове свой первый бой, и всё больше и больше впадал в уныние. Отец бы, небось, исплевался!
  - Ну что ты машешь руками! - когда-то наставлял его опытный аватар. - Ты же не ветряная мельница? Один точный удар или десять бестолковых, что эффективней? Пусть люди прыгают как блохи и ревут как белые медведи, но ты - аватар! Точность и расчёт - минимум движений!
  Вилль во время схватки и напрыгался вдоволь и нарычался - показуха! Знахарка, описывая бой со стороны, захлёбывалась от восторга и махала руками, козочкой скакала по комнате и натыкалась на мебель, а Вилль искренне ужасался: неужели схватка выглядела так? Алессу пугали его насупленные брови, и она плюхалась рядом: "Болит?" Тот энергично мотал головой, но очередную порцию вонючей обезболивающей мази получал всё равно. "Так тебе и надо, болван!" - размышлял Вилль, пытаясь настроить себя на то, что лечение - самое страшное на свете мучение.
  С темнотой к Алессе прилетело смутное беспокойство. Кто знает, что ночью взбредёт парню в голову? В тот же вечер она попыталась подмешать в отвар сонное зелье, но Вилль её мигом раскусил и хмуро предложил отведать самой. Девушка понимала, почему эльф подозрительно обнюхивает любую жидкость на предмет снотворного - не хочет снова оказаться беспомощным. Другая особенность удивила её несколько больше: каждый раз, когда она брала в руки тряпку, Страж вздрагивал и делал такое лицо, что ей невыносимо хотелось его пожалеть. Однажды Алесса всё-таки набралась храбрости и рискнула задать мучивший её вопрос.
  - Вилль, а почему ты так испугался, когда я решила тебя усыпить? У меня не было иного выхода! Не на живую же шить!
  - Понимаешь ли, всё дело в амулете,- смущённо отозвался Вилль. - Он - посредник между Симкой и мной, некий ключ-связь. Он становится ключом только в моих руках, а я снял, болван! А как одеть, если спишь и ничего не чувствуешь? Потом, вероятно, надобность в нём исчезнет, но не сейчас.
  Девушка смутилась - у неё появились некоторые неприятные подозрения.
  - А что с тобой такое было? Ты метался, кричал, звал Симеона и... почему, если дом рушится, надо находиться внутри - это же бред какой-то!
  - Ах, это. У домовых просто мироощущение другое. Они - хранители внутреннего пространства, защищают свой дом от злых сил. Можно пытаться ломать стены снаружи, тогда домовой будет подпирать их изнутри. А у Симки дом - это я. Моё тело - стены, а то, что внутри..., - эльф определённо замялся. - Люди называют это душой, а мы - Истинной Сущностью. Чувства, эмоции, желания, стремления, сомнения и страхи. Без кулона дверь в дом была заперта, и Симка не смог прийти мне на помощь. Он знает о моих страхах и всегда меня спасает.
  - Драконы, да? Но они же давным-давно вымерли?
  - Для кого как, - невесело усмехнулся эльф. - По мне, так очень даже живы...
  Опустив глаза, знахарка потеребила кончик длинной косы.
  - Значит... ты мог погибнуть из-за кулона и... из-за меня?
  - Вряд ли! Только если бы ты меня всё же съела!
  Сам он, конечно, вовсе не был в этом так уж уверен - в подобные переделки Виллю ещё не доводилось попадать. Он впервые оказался в своём ночном кошмаре один, без верного защитника Симеона. Повсюду - огонь, дым забивается в лёгкие, в воздухе кружат густые хлопья сажи. Куда идти? Он спотыкается о трупы, падает... Невыносимая жара... Ледяная волна и пустынный туманный берег... Мельница... Солнце бросает в него сноп раскалённых искр, и снова - дом... В конце-концов Вилль перестал понимать, трещат ли стены дома или лопается его собственная кожа. Вероятно, он бы сумел выбраться сам, но с равной вероятностью мог навсегда остаться внутри семейного склепа. Возле дома караулил огромный коричневый дракон, и сквозь бешеный рёв пламени был отчётливо слышен скрежет его чешуи. Каждый раз, когда эльф, собрав остатки сил, вставал и открывал дверь, к дому вновь подкрадывалась злобная тварь, и огненная стена отшвыривала его назад. Кошмар закончился внезапно - дверь распахнулась сама, и знакомый голос настойчиво позвал: "Иди сюда! Живо, ну!" И Вилль кое-как сумел собраться, дополз до порога и мешком вывалился на улицу.
  Алессу он решил лишний раз не пугать. Девушка была довольна, и увивалась вокруг него, как настоящая домашняя кошка. Знахарка-оборотень ещё побаивалась выходить на улицу, вдруг и впрямь посеребрённым болтом проткнут? Слыша торопливый перестук каблучков по лестнице, Вилль, усмехаясь, откладывал книгу и ждал - он знал, что следом за Алессой к нему придут гости. В комнату, однако, знахарка вплывала неторопливо, грациозно покачивая бёдрами, присаживалась на кровать и неизменно спрашивала: "Ну, как себя чувствует господин престижный капитан?" Через пару минут в дверь стучались, и Алесса всегда ворчала: "Ну вот, кого ещё там принесло с попутным ветром!" Ветром заносило всех, кому не лень, и несчастная знахарка была вынуждена забросить лавку на попечение Марты и почти весь день торчать в комнатке на чердаке.
  - Вилль, а на тебе всё как на собаке заживает, да? - спросила как-то Алесса, натирая ему плечо обезболивающей мазью.
  - Да! - согласно кивнул домовой. Он всегда сидел у хозяина на коленях для моральной поддержки.
  - Счастливый! - завистливо вздохнула знахарка. - Я бы такую пакость месяц затягивала... если бы вообще жива осталась!
  - Да ну вас обоих! - возмутился доселе молчавший эльф. - Я, во-первых, не собака, во-вторых, эта "пакость" - моё плечо, а, в-третьих, процесс самозаживления повреждённой ткани называется регенерацией! Термин есть такой скадарский, мудрёный!
  - Чего?!!
  - Ре-ге-не-ра-ция! - отчётливо повторил юноша. - Термин, обозначающий...
  - Чего?
  - Эээ... это когда всё заживает как на собаке.
  - А-а!
  Алесса вдруг увлеклась скадарскими словечками, и Вилль охотно подбрасывал ей всё новые и новые знания. Девушка прилежно записывала "мудрёные термины" на бумажке, а вечерами эльф засыпал под мерное мурчание Симеона, смешанное с тихим шёпотом, доносившемся с раскладушки:
  - Процесс... мрр... прогресс... мрр...
  Обучение привело к тому, что однажды, после очередного "осмотра территории", сиречь, лечения-мучения, Алесса торжественно провозгласила:
  - Ну, Вилль, поздравляю! Прогресс твоей дегенерации налицо!
  Она даже не удивилась, когда парень, дотоле сидевший смирно, вдруг завалился на спину и дико захохотал - вон как обрадовался, дурашка...
  С точки зрения самого аватара, регенерация шла как раз очень медленно, даже слишком. Когда то, что он поначалу принял за яд, проникло в тело и начало действовать, сознание смыло ледяной волной, и Вилль на какое-то время перестал существовать. Прервалось дыхание, замерло сердце - Дар эльфа-оборотня пытался распознать, с чем ему предстоит бороться. Вспышка - и Алесса с тряпочкой. Вилль не мог понять, то ли он справился с отравой сам, то ли помогли знахаркины зелья - с подобной мерзостью он ещё не сталкивался. Огонь, страшный, багрово-чёрный, сжигал тело изнутри, в то время как разум грызли сотни жучков-точильщиков, пытаясь уничтожить Сущность прежнего хозяина и заселить в опустевшую оболочку своего. Ответ, казалось, назойливо жужжал у самого уха, но поймать его никак не удавалось. "Странно, - размышлял Вилль, - неужели кольцо надето на ту руку... невозможно... Хотя я вполне заслужил..."
  С самого детства аватар приучают к тому, что есть определённый свод правил, написанных самой Богиней. "Слушай внимательно, Арвиэль! - назидательно говорил ему отец. - Слушай, запоминай и выполняй! Тогда по дороге жизни тебя поведёт сама Пресветлая, а в конце пути тебя ждут Благословенные Земли". Эльфёнок слушал, кивал головой, но частенько поступал по-своему. Быть может, Двуликая Богиня уже давно повернулась к нему стороной войны и отчуждения, но капитан Винтерфелл упрямо в неё верил. Год назад он должен был, не раздумывая, убить Алессу-оборотня или же оставить на морозе, но засомневался, и этим воспользовалась Великая Кружевница, любительница своевольно сплетать чужие судьбы. Она же подтолкнула эльфа к следующей ошибке - он взял девушку под свою ответственность.
  - Ответственность, Арвиэль, очень сложная штука, - втолковывал ему Дариэль. - Ты спас домашнего духа и теперь несёшь за него ответственность. Скажи, ты уже умеешь исцелять себя?
  - Нет, папа, это будет приходить постепенно, с возрастом, - ровно, как по писаному, отвечал мальчик.
  - Значит, если ты умрёшь, то погибнет и он?
  - Да, папа.
  - Сейчас ты слишком слаб, Арвиэль, твоя жизнь - лишь тонкий волосок в Мировой Паутине. Ты уже взял на себя ответственность за чужую жизнь, пусть это даже "жизнь" духа, значит, и сам должен быть осторожен вдвойне, - мерно говорил аватар, не замечая, что сын хмурится всё больше и больше. - Ты один должен выживать за вас двоих, а это несёт определённые ограничения для твоих действий. Так как ты поступил?
  - Безответственно, но что мне оставалось?! Он бы там долго не протянул!
  - И ты не нёс бы за это ответственность, - спокойно продолжал мудрый отец. - Бери чужие жизни под своё крыло только тогда, когда станешь по-настоящему силён и уверен в себе, а пока - учись думать и рассуждать. Безрассудство и безответственность - прерогатива людей, ведь их жизнь слишком коротка, чтобы успеть чему-то научиться...
  С тех пор прошло тринадцать лет, и он успел поднабраться от людей и того, и другого, и ещё много чего "неправильного". Правил у аватар было множество, но юный Вилль не обладал никакой вековой эльфийской мудростью, и постоянно их нарушал. Безрассудно взял под своё ещё толком неокрепшее крыло жизнь непредсказуемой девушки-оборотня, и о последствиях не задумался. Излишняя самоуверенность и безрассудство толкнули его и на следующий опрометчивый шаг - поединок с неведомым хищником. "Дурак я, идиот, - корил себя капитан Винтерфелл, - тренировки забросил, кулон не взял и ещё на что-то надеялся..." От него зависели две чужие жизни, а он даже не смог как следует защитить свою.
  Девушка смотрела в задорные изумрудные глаза с золотистыми искрами и, конечно, не подозревала, что прячется там, в глубине таинственной эльфийской души. Она даже не поленилась ранним утром сделать вылазку в библиотеку и притащить ему стопку книг, как оборотень, прекрасно понимая, что аватар скучает взаперти.
  К её удивлению, он тут же жадно вцепился в "Словарь". Целый день не выпускал из рук толстенный фолиант и даже на известие об "осмотре территории" отозвался непривычно покладисто:
  - Ага! А это идея! - и снова уткнулся в книгу.
  За "Словарём последовали "История Неверрийской Империи" и "Богослово". Ночью Алесса имела удовольствие наблюдать, как пара золотистых огоньков над кроватью то сужается, то расширяется - эльф-оборотень не нуждался в лучинке, ему вполне хватало света заглянувшей в окошко Сестры. Утром Алесса осторожно забрала книгу у Вилля, так и заснувшего полусидя, и, поправляя сползшее на пол одеяло, отметила, что, несмотря на бессонную ночь, на его щеках появился первый лёгкий румянец. И означало это, что очень скоро капитан вернётся к своим обязанностям и уйдёт из комнатки на чердаке.
  "Красивый!" - привычно вздохнула юная художница.
  "Да и волк, мрр, ничего!" - охотно поддакнула пантера.
  По лицу Вилля было заметно, что изучение "Энциклопедии" явно дало результаты, только он не спешил делиться выводами со знахаркой. А парень скисал с каждым часом всё больше, как позабытое на солнце молоко. Он ходил по комнате, разминая затёкшие ноги и спину, и подолгу стоял у окна, грустно глядя на заснеженную улицу.
  - Алесса, попроси для меня у гномов трубку! - сказал он однажды утром.
  - Зачем, ты же не куришь?
  - Начать никогда не поздно! - Вилль поднял на знахарку умоляющий взгляд. - Я здесь скоро со скуки помру, я не привык так долго бездельничать!
  - Ну, тогда...- знахарка почесала лоб, и её тут же осенило. - Давай я принесу полено и инструменты - нарежешь себе хоть десяток трубок. Только табака для них я тебе не дам!
  Эльф немного подумал, а потом вдруг тряхнул белокурой головой.
  - Неси! Всё лучше, чем плевать в потолок, - резонно ответил Вилль.
  По пути в сарай Алесса представила себе всю комичность ситуации: на её кровати сидит эльф-оборотень и сосредоточенно вырезает себе из полена трубку. "Небось всю комнату стружками завалит, - подумала девушка, - Да и пускай!" Как говориться, чем бы дитя ни тешилось. А Вилль ей сейчас как раз напоминал большого капризного ребёнка, который всё время норовит подкинуть новые проблемы и заботы.
  Раньше пантера-оборотень никогда не чувствовала себя одинокой. У неё была Небесная Сестра, с которой можно мысленно поговорить, а то и просто помолчать. Ей нравилось стоять у открытого окна, когда ласковый весенний ветерок нежно гладит по щеке. Зимой она любила гулять по заснеженным крышам, наблюдать сверху за людишками, которые и не догадываются об её присутствии. Смотреть снизу на парящее высоко в небе крылатое создание, и грезить о полётах. Так вот кто это был! Таинственное существо, которому она так отчаянно завидовала. То самое, что недавно умирало у неё на руках. И то самое, которое сейчас сидит на кровати в её комнате и собирается мастерить себе трубку! Так почему же она не хочет его отпускать?
  Привыкла, призналась сама себе Алесса, к тому, что есть с кем поговорить перед сном, и не с молчаливой луной, а осязаемым остроумным собеседником. К тому, что каждое утро тебе улыбаются и желают здоровья. К тому, что ты кому-то необходима. К тому, что кто-то необходим тебе. Привыкла не быть одной. Алесса остановилась как вкопанная, сражённая собственными умозаключениями. Привыкла? За полторы недели?
  "Да", - припечатала южная кошка.
  Хмурясь, девушка стянула с поленницы первую попавшуюся деревяшку. Она понятия не имела, из какого дерева делают трубки, да это было и неважно. "Всё равно курить ему не дам!" - решила Алесса. Назад она шла специально неторопливо, обдумывая складывающуюся ситуацию. Надо же, северный волк и южная пантера. Пёс и кошка. Белое и чёрное. Лёд и пламя. "Можно продолжать до бесконечности, - размышляла девушка, - мы абсолютно противоположны друг другу. Как вышло, что мы встретились? Неужели Великая Кружевница решила так подшутить?"
  Алесса ухватила за ручку ящичек с инструментами и очнулась от раздумий: ящик был неимоверно тяжёл. Девушка отложила полено и попробовала поднять его обеими руками, но смогла оторвать от пола всего на пару ногтей. "Ладно, - подумала знахарка, - полено я ему, так и быть, принесу. А это пусть тащит сам. Вон у него мышцы какие, и одной рукой поднимет!" Приняв, наконец, такое многотрудное решение, Алесса побежала вверх по лестнице. "Бедненький, заждался, поди, совсем", - растроганно умилялась знахарка.
  Но коварный Вилль, похоже, не подозревал о терзающих девушку чувствах. Открыв дверь, Алесса в первую очередь увидела пустую постель и остолбенела. Потом перевела взгляд на распахнутое настежь окно и встретилась взглядом с аватаром - в изумрудных глазах плескался неподдельный ужас. Строптивый пациент уже успел натянуть штаны и сапоги, и теперь старался просунуть в рукав рубашки больную руку.
  - Солнышко, ты куда это собрался? - хреновым голосом вопросила знахарка. - Ну-ка немедленно назад в кровать!
  - Нет! - Вилль затравленно смотрел на Алессу, грозно надвигавшуюся на него с поленом наперевес.
  - Давай-давай, дружок, ложись, не буди во мне зверя!
  - Алесса, чего это тебе неймётся уложить меня в постель, а?
  Девушка поперхнулась от возмущения и застыла на месте, чем хитрый Вилль и воспользовался. В мгновение ока запрыгнул на подоконник, ухватился за него здоровой рукой и перекинул ноги на другую сторону. На один миг замер, упираясь ногами в стену, и легко спрыгнул на землю.
  - Свобода!
  Алесса бросилась к окну. На улице Вилль всё-таки умудрился надеть рубашку, и теперь пытался справиться с пуговицами. Похоже, холод его совершенно не смущал. Заметив высунувшуюся на улицу девушку, эльф весело помахал ей правой рукой, стараясь не морщиться от боли.
  - Спасибо, Алесса!
  - Немедленно назад!
  - Ни за что!
  - Арвиэль Винтерфелл! Если тебя снова погрызут - ко мне не приходи! - пригрозила знахарка
  - Отлично! Есть хотя бы шанс умереть без мучений!
  - Ты - неблагодарная остроухая скотина!
  - И я тебя люблю, Алесса!
  Девушка зарычала и швырнула ему в голову полено, но, разумеется, не попала. Эльф легко увернулся и поймал его здоровой рукой.
  - Спасибо, Алесса! Пойду мастерить себе трубку - я очень хочу курить!
  Немногочисленные прохожие замерли, жадно впитывая каждое мгновение разворачивающегося перед ними действия. Эльф развернулся и, насвистывая, быстрым шагом пошёл прочь от дома знахарки, люди перед ним благоговейно расступались.
  Шипя, как рассерженная кошка, Алесса с грохотом закрыла окно и уселась на пол, обхватив колени руками. Внутри неё всё кипело. Вот гад!
  Когда девушка немного успокоилась, к ней в голову пришла такая мысль: городские сплетницы теперь получили новую животрепещущую тему для размышлений, и исчерпается она нескоро.
  
  ***
  
  - У-у-у!!! - тоскливо подвывал крупный, но невероятно тощий волк. Хищник брёл по заснеженному лесу, с трудом передвигая лапы - он был голоден как... зверь. Последние охоты обернулись полными неудачами, и волк совсем отчаялся. Пару ночей назад он обнаружил пойманного в силок зайца-беляка, тощего, как и он сам, но всё равно заманчивого и, несомненно, вкусного. Но не успел волк вдоволь пооблизываться да поскалиться, как подоспела Тиэлле, и добычу пришлось отдать ей. Ничего не поделаешь, она - Мать Стаи, любимица Владыки. Прожорливая Быстрая слопала зайца целиком, с костями, вылизала окровавленный снег, а затем благодарно фукнула носом и затрусила прочь. А бедному голодному волку какой прок с этого фуканья - есть-то всё равно хочется. Сегодня он едва не пообедал, но снова не повезло. Упитанная серая ворона, так удобно примостившаяся на нижнем суку толстенного приземистого дуба, несколько минут радовала обманчивой неподвижностью золотистые глаза хищника. Волк прыгнул. От голода и нетерпеливости он не рассчитал силу толчка и врезался головой в дерево, а ворона с негодующим карканьем улетела, одарив на прощанье обидчика большой чёрно-белой плюшкой... Холодно, голодно... У-у-у...
  Прошлая Ночь Зова (2) подарила им роскошный ужин - целых три человечьих хвоста (3). Хвосты были крупные, но почти без крови, к тому же совсем одеревеневшие на морозе, да и выкапывать их из-под снега пришлось долго... Тем не менее, волки знатно попировали и ходили довольные, с маслеными от удовольствия глазами и раздутыми как барабан животами. Но с тех пор прошло так много времени.
  Время отразилось на внешнем и внутреннем состоянии лесных хищников - они озлились и совсем одичали. Если бы Владыка не жил в деревянном кольце, они бы туда ворвались и устроили Большую Охоту, но Белый Волк этого делать не позволял. Лесные хищники искренне недоумевали, отчего их Владыка ходит на двух ногах и не трогает человечьи хвосты, ведь он охотник гораздо более сильный да ловкий, чем простые волки. Он может поймать даже летящую птицу и спастись от быстрой колючей стрелы...
  Волк уселся под мохнатой еловой лапой и облизнул нос - запахло новым снегом. Этого ещё не хватало, итак весь лес завалило - на каждом шагу вязнешь. Посыпался первый холодный горошек, сначала медленно, и вдруг в одно мгновение встал непроницаемой снежной стеной. Волк тяжело вздохнул. Сейчас бы в тёплую нору, да чтобы в желудке было тесно, а под бок - волчицу, мягкую, уютную.
  В белой завесе мелькнула пара раскалённых угольков. Волк сморгнул - почудилось...
  - Р-р-р...
  
   ГЛАВА 4
  
  Вилль прекрасно понимал, что, если Алессе взбредёт в голову продолжить лечение, то искать она его в первую очередь будет дома. Сейчас его мучил каверзный вопрос: куда податься? Встречные горожане кивали со смесью радости и удивления - как-никак, у склочной оборотнихи гостевал, не у девушки-домохозяйки... да, вроде, шерстью не покрылся и когтей не отрастил. Юноша привычно улыбался и кивал в ответ, но думал о своём. Он не понимал, почему вдруг захотел уйти именно так, через окно, как хулиганистый деревенский мальчишка, а не взрослый серьёзный эльф. "Это аура алессина виновата, - нашёл себе оправдание Вилль, - в её комнате кому хочешь голову снесёт!"
  Вилль воровато оглянулся, завернул за сарай и с интересом уставился на край крыши. Он выбрал самую длинную и острую, перламутром блестящую сосульку, с наслаждением привалился горящим плечом к заманчиво-прохладной стене и, жмурясь, откусил хрустящий кончик.
  - Дядя Вилль! А вы зачем сосульку едите, снова заболеете!
  Капитан стражи несколько смущённо посмотрел на девочку и попытался спрятать сосульку за спину, но Радда неодобрительно покачала головой.
  - Живот болеть будет! - серьёзно вздохнула малышка. - По крышам моя Мурчана бродит, метки оставляет... А ещё тётя ведунья гуляет.
  - Ну да! - усмехнулся Вилль, представив пантеру, с песнями метящую территорию.
  Радда наморщила пуговичный носик и задумчиво погладила полосатую кошку.
  - А знаете, дядя Вилль, я её видела осенью... Посмотрела в окошко, а она на крыше сидит, луной любуется. Мне мама не поверила, сказала, что я - выдумщица!
  - Видишь ли, - осторожно подбирая слова, заговорил эльф. - Многим проще поверить в ложь - так спокойнее. И для многих проще солгать, чтобы успокоить... С возрастом почему-то к этому привыкаешь, только тем быстрее начинаешь путаться, и сам перестаёшь видеть разницу между настоящим и выдумкой.
  Радда снова задумалась. Вилль наблюдал за вьющейся у ног Мурчаной, и его приподнятое настроение плавно катилось кошке под хвост. Сам хорош! Врал всему городу, выкручивался, пытался поспеть везде и сразу. Старался оградить Алессу от Берена, а, заручив её в помощницы, тут же солгал. И сам едва не погиб, и её мог сгубить. Кто знает, как на самом деле мог бы с ней поступить градоправитель, он ведь человек.
  - Дядя Вилль, а господин Теофан ненастоящий, он нечестный! - внезапно выпалила Радда, сверкнув свинцовыми глазами. - Господин Демьян свои денежки оставил тем, кто его похоронит, а хоронили господин Теофан и господин Грайт! Вместе! Господин Грайт с родителями Берты поделиться хочет, а господин Теофан говорит, что Храм расписать заново придётся, потому как тётя Алесса - не очень человек, и в Бога не верит... Из столицы мастеров настоящих пригласить хочет. А бертиным маме с папой что до этих росписей? Одни остались... овец продавать собираются...
  - Не волнуйся, Радда, не бросим мы их, поддержим! - улыбнулся дядя капитан. - Сам летом за косу возьмусь, а тётю ведунью в телегу запрягу - сено овцам возить будет. И тебя верхом посажу, на настоящей пантере покатаешься!
  Маленькая человечка с полосатой кошкой на руках вприпрыжку бежала по улице, а Вилль всё продолжал привычно улыбаться ей вслед. Это ведь несложно - пошутить, развеселить кого-нибудь, доставить хоть несколько мгновений искренней радости. Если каждый станет делиться с другими хотя бы малой толикой своего света, то, собрав все искры вместе, можно вылепить целый солнечный шар - совсем неплохо для недолгой человеческой жизни. А для ребёнка запас света важнее во сто крат, ведь от этого зависит, каким он вступит на свою взрослую Дорогу Жизни, и кто пойдёт рядом с ним.
  Он заслужил Северинг - город хрупких недолговечных людей, сначала презираемых за слабость, затем горячо ненавидимых за бессмысленную жестокость и законы "вражьего логова", а теперь ставших своими...
  - Города людей беспокойные, как муравейники, и шумные, как осиные гнёзда. Мы не станем вмешиваться в их дела, - хором повторяли старшие аватары, и мальчик кивал головой - он знал, что родители ему не солгут.
  - Ненависть, Вилль, как огонь, как пожар... Она дотла выжигает душу, оставляя на её месте лишь чёрную золу да пепел, - говорил Берен Грайт, тогда ещё вовсе не градоправитель, а просто единственный знакомый человек.
  Внезапно Вилль чётко осознал, где ему сейчас действительно будут рады, и решительно сжал в кулаке амулет. Возле его ног заклубилось смолянистое облачко. Симеон превращался постепенно, сначала из дымных завитков соткался длинный пушистый хвост, затем чёрное тело и, наконец, голова с намертво зажатой в зубах куриной ножкой. Зов хозяина сработал молниеносно, и остальная часть птицы осталась на столе травницы.
  - Хозя-аин, - жалостливо заныл домовой, - не делай так больше! Всё самое вкуссное потеря-ал!
  - Тебе по природе вообще есть не положено! Тем более, столько... Эх ты! - эльф невольно пошатнулся, когда чёрный кот, разделавшись с ножкой, запрыгнул на своё законное место - широкое хозяйское плечо.
  - Ахх, хозяин, какой ты хитрый да ловкий, - льстиво запел подхалим и обвил хвостом шею Стража. - Как хорошо ушёл, красиво...
  - Да ну тебя, Симка! Пойдём к Эртану, надо же его поздравить? А что может быть чуднее, чем дриадоорки, или, - Вилль замялся, - оркодриады?
  - Эльфооборотни! - услужливо подсказал Симеон.
  Вилль строго посмотрел на кота.
  - Ты это брось! Нашлась вторая Марта!
  Он ещё немного похмурился для приличия, совестя болтливого духа, а затем подхватил памятное полено и решительно зашагал к дому приятеля. Когда Вилль лечился, Эртан пытался его проведать, но натолкнулся на неодолимую стену в виде маленькой знахарки. Посмотрев сначала на широкую клыкастую улыбку орка, а затем - на здоровенный бочонок пива, трепетно прижатый к его груди, вредная Алесса сдвинула брови и вытянула указательный палец в сторону двери... Больше Эртан решил не рисковать. Вилль, ещё слабый после ранения, тогда дремал, и про неудачный визит друга узнал от ябеды Симеона. Эльф, конечно, здорово рассердился на знахарку и не разговаривал с ней целый час... "Вилль, у тебя горло заболело? Давай полечу!" - предложила ему девушка. От воспитательных мер пришлось отказаться...
  Теперь он даже был рад некогда проявленному своеволию знахарки - встреча будет приятней вдвойне. Дом орка - это дом орка, Ксандра всегда рада друзьям мужа и не гонит их вон. А дом пивовара - это дом пивовара, и за его дверями ждёт море восхитительного пенного напитка... А после отваров дом пивовара - это... ммм!!!
  Вилль прошёл мимо городского Храма и увидел статуей замершего на пороге Теофана - тот задумчиво разглядывал небо. Заметив юношу, жрец приветливо и немного снисходительно улыбнулся, и снова уставился вверх. Вилль заинтересовался неведомыми небесными объектами - ничего, только ясное солнышко да лёгкое облачко над лесом. "Небось, решил, что и туча по его святой воле развеялась! - зло подумал эльф. - Теперь знаков божественных ждёт!" Вилль зашагал прочь, так и не поздоровавшись со жрецом.
  Гостеприимный дом пивовара встретил его незапертой дверью. Эльф, пару раз стукнув для приличия, заглянул и остолбенел: в некогда чистенькой и уютной комнате царил настоящий бедлам. На полу валялись стаканы, подушки, игрушки, какие-то тряпки. На столе курганом нерадивой хозяйке красовались грязные простыни, а под потолком висели нанизанные на верёвку маленькие рубашки и носочки. В углу комнаты стояли две детские кроватки. Ребёнок, лежавший в маленькой и плетёной из тоненьких ивовых веток, крепко спал, не обращая никакого внимания на шум. Другой малыш стоял, держась за дубовые прутья своей колыбели, и воинственно рычал. Эртан с кружкой в руках скакал вокруг неё, приговаривая:
  - Это корровка молоко прринесла, попрробуй!
  - Крровка... - ребёнок на мгновение озадачился, но тут же запротестовал. - Пива!
  - Бардак! - выдохнул Вилль, обводя взглядом захламлённое помещение.
  - Аррвилль!
  - Рр-ого! - округлил глаза малыш: таких дядей он ещё не видел. И тут же потянул к эльфу ручки.
  - Дрруг, ты ей понрравился!
  - Это - она?! - ахнул Вилль и обалдело уставился на девочку.
  Он медленно подошёл к кроватке и принялся внимательно разглядывать странное дитя. Коричневатая кожа, волосы всех оттенков осенней листвы и чёрные внимательные глазки явно достались девочке от мамы-дриады, впрочем, как и миловидное личико. Щёчки, словно наливные яблочки с материнского дерева Ксандры. Но сурово насупленные брови и клыки выдавали орочий нрав. И явно папочкина стать! Малышка уже в полторы недели могла подниматься в кроватке, цепляясь за прутья - орки вообще очень быстро развиваются и крепнут.
  - Хорроша? - с гордостью вопросил Эртан.
  - Просто нет слов! - искренне отозвался Вилль.
  - Ррр-о-о-о! - требовательно заорала малышка и сделала ручками хватательное движение.
  - Иди к дяде Аррвиллю! - умилился папочка и тут же, не спрашивая согласия эльфа, сунул ему малышку в руки. Ира, правда, успела прихватить из кроватки погремушку - высушенную тыковку. Симеон с диким визгом спрыгнул на пол.
  - Р-о-о? - девочка сурово ткнула Виллю под нос свою игрушку.
  - Очень красивая! - отозвался тот. Ире что-то не понравилось, и она с размаху треснула его по лбу погремушкой.
  - Ай!
  - Рра-ха-ха-ха! - обрадовалась малышка: такой ответ ей пришёлся по вкусу. Тут Ира заметила полено, которое Вилль продолжал держать подмышкой, бросила погремушку на пол и потянула к нему руки.
  - Р-а-а! - требовательно заорала девочка.
  - Что, это? - удивился эльф. - Ну, держи!
  Малышка трепетно прижала полено к себе и начала баюкать.
  - Настоящий оррк! - довольно сказал Эртан. - Дикий, но...
  - Добродушный!
  Эльф засмеялся, похлопал девочку по спине и согласился немного "понянчиться". На предложение Эртана выпить пива, Вилль ответил таким красноречивым взглядом, что орк тут же усовестился нелепого вопроса и притащил целый здоровенный бочонок.
  - Как ррана? - отхлебнув изрядный глоток, поинтересовался Эртан.
  - Да так себе, ик, - эльф беспечно махнул рукой. От жадности он залпом выдул целую кружку и теперь изрядно закосел. Ему сейчас просто на всё было начхать, а окружающий мир казался чудесным и добрым. Плечо, конечно, сильно ныло - Алесса не успела снять швы, почти заживший левый бок тоже решил постонать за компанию. Да это не беда, просто нужно ещё немного выпить, и всё пройдёт. Напротив сидел самый лучший на свете друг, который так хорошо его сейчас понимал и, бесспорно, уважал. На коленях копошилось прелестное дитя, самозабвенно играющее поленом. Эльфооборотни! Ик! Ха!
  - Ты дррался как зверь! До последней кррови! Ты - настоящий оррк! Клянусь степью! - хлопнул себя по груди Эртан.
  - Спасибо, - искренне обрадовался Вилль: в устах степных орков это было высочайшей похвалой. - Но, по счастью, хоть последняя осталась. Ксана-то где? Детей на тебя бросила и ушла?
  - К Денне вышивать отпрравилась, а сидим мы по очерреди! - гордо отозвался орк. - День я, день - она! Кстати, - Эртан понизил голос. - У меня лучше выходит, а она с Иррой спрравиться не может!
  - Крровка!!!
  Эльф скосил глаза на малышку. Ира сидела у него на коленях и в восторге лупила поленом по столу. Вилль вдруг представил себе, что будет с городом лет через пять: милая девочка разберёт дома по брёвнышку, и раскатает стену по колышкам. Только ворота и останутся... Внезапно ребёнок потянул носом и, сунув полено в руки эльфу, полез за стоявшей на столе кружкой с пивом.
  - Э-э, нет, - засмеялся Вилль, - тебе ещё рановато.
  Он отодвинул кружку на середину стола. Ира сердито засопела на обидевшего её "дядю Аррвилля" и треснула его по колену кулаком.
  - Какой же оррк не пьёт пива? - удивился Эртан. - Дай ей.
  - Но...
  - Дай, говоррю! Всё рравно потом в чулан залезет, прробку вышибет - трреть бочонка выпьет, остальное рразольёт. Убыток!
  Окончательно оторопевший Вилль молча подвинул девочке кружку. Та обхватила её обеими руками и в несколько глотков осушила.
  - Рр-ха! - выдохнула Ира и хлопнула по столу пустой кружкой. Та раскололась на части.
  Орк расхохотался - он тоже любил так делать, да жена не позволяла, мол, зачем посуду портить? А с ребёнка что возьмёшь? Орк Эртан искренне гордился своей дочерью - вся в папочку!
  - Да-а, - протянул Арвиэль. - Повезло Кусаю, что вовремя исчез, а то несдобровать бы ему сейчас было... Стоп!
  
  ***
  
  Домой они отправились уже в потёмках, правда, уже без полена. Оно нашло свою нишу в доме орка. Маленькая Ира не пожелала расстаться с игрушкой, и добрый дядя Аррвилль, конечно же, не посмел отказать ребёнку. "Я Ирре из него палицу сделаю", - сказал, прощаясь, Эртан. От себя он отжаловал эльфу куртку. Вот её орк и вернувшаяся из гостей Ксана искали очень долго, большинство на эльфе смотрелись как плащ. Наконец, из недр пронафталиненного шкафа они выудили курточку, которую орк носил лет в пятнадцать. Она пришлась Виллю почти впору, только рукава немного подрезали. Ксана, когда вернулась и увидела за столом нежданного гостя, заахала, заохала и запричитала. Ах, бедненький, ох, несчастненький, тебе больно, наверное, но добрая Ксана сейчас поможет. Эльф, скорее не бедненький, а пьяненький, захохотал и от помощи отказался. В конечном итоге Ксана настояла сделать для руки перевязь, и против этого Вилль не возражал. Правда, ему пришлось терпеть пять минут счастливого сопения, а потом ещё пять - копания в волосах. Что поделать, кружевница!
  Сейчас протрезвевший Вилль чувствовал себя уже не так прекрасно и мысленно благодарил Ксандру за перевязь - хотя бы есть, куда пристроить ноющую руку.
  - Так идём или нет? - уже в который раз спросил Вилль.
  - Лечить опять будет!
  - Будет, - уныло протянул аватар. - Только поговорить больше не с кем. Беспокоят меня эти собаки, а с ней как-то привычнее, что ли...
  - А давай, хозяин, поступим так. Ляжем спать, а утром посмотрим: ясно - пойдём, пасмурно - не пойдём! - мудро рассудил чёрный кот.
  - А что, хорошая идея!
  Однако, добраться до родной двери им пока было не суждено. Дело в том, что Великая Кружевница снова взялась за подопечных. Год назад она познакомила эльфа и девушку-оборотня, проследила за тем, чтобы Вилль отнёс её к Марте, и на этом успокоилась. Судьбе казалось, что дальше всё пойдет как по маслу и без её вмешательства. Одиннадцать дней назад она вновь решила поинтересоваться, как у них идут дела, и в ужасе всплеснула руками. Как же так, нить жизни эльфа снова рвётся? Нить Алессы пока ещё держала её, но с трудом. Справится ли? Кружевница присмотрелась внимательней и поняла, что да, удержит. С Привратницей она была не в ладах, так как прекрасно знала, что у жадной Смерти просить бесполезно. Поэтому предприимчивая Кружевница подхватила пышные юбки и побежала к совершенно иному Богу.
  - Вилль, погоди-ка! - знакомый хрипловатый голос заставил эльфа обернуться.
  - Сидор?
  - Ф-фух, ну и быстроногий же ты, сынок, - тяжело переводя дыхание, одобрил гном. - Я ж за тобой невесть сколько бегу, да всё угнаться никак не могу!
  Юноша улыбнулся. Сидор, как и все гномы, был маленького роста, а Вилль, как все эльфы - высокого, при чём же здесь быстрые ноги? Всё дело в их длине!
  - Пойдём ко мне в кузню, Вилль, потолковать кое о чём надобно.
  - Ты из-за кинжалов, да? - сразу погрустнел Страж. - Прости, что не уберёг!
  - Ты бы себя лучше берёг! - сердито ответил Сидор. - А кинжалы, пёс с ними!
  Вилль из уважения к почтенному возрасту гнома (а тому уже перевалило за две сотни лет), пытался идти как можно медленнее, но Сид всё равно поспевал еле-еле. То время, за которое они добрели (а для кого-то - добежали) до кузни, показалось несчастному эльфу вечностью. Симка, свесив лапы, задремал у него на плече.
  В помещении кузни было жарко и душновато. Вилль огляделся, прикидывая, куда бы сесть, и, в конце концов, устроился на столе, вежливо потеснив щипцы и молоток.
  - Вот что, сынок, слушай меня внимательно, - степенно проговорил гном.
  Эльф против воли поморщился. Похоже, для того, чтобы избавиться от намертво прилипшего "сынка", шрамов будет маловато! Может, бороду накладную купить или щекой к печной заслонке приложиться покрепче? Глядишь, тогда и зауважают!
  - Сон мне был вещий, - продолжал между тем Сидор, - аккурат в ту ночь, когда ты со зверем дрался. Пришёл ко мне, значит, Хозяин Железной Горы, и говорит: "Если нити сплетены крепко, то одна другую удержит, да только игла сломалась. А нить без иголки что может? Сделай иглу, ибо шить ей ещё, да шить." Не понял я тогда слов странных, да и позабыл. А опосля жена прибежала, стоит, мычит, кулаком по столу стучит. Я воды-то в кружку набрал, да и в рожу ей выплеснул, гляжу, успокоилась. Всё, говорит, убили капитана нашего, задрал зверь поганый. У Марты, говорит, лежит, помирает. Я - бегом туда, а в лавке стража толчётся, ругается, да Берен кулаком потрясает: "Я те похороню, мол, нас с тобой ещё переживёт!"
  - Так и сказал? - сконфузился Вилль.
  - Так, так. И тут смекнул я про нитки эти: ты сражался - ранили, Леська тебя врачует - на этом свете держит, а кинжалам-то каюк пришёл! Так что... - гном полез в ящик, вытащил оттуда узкий продолговатый свёрток и положил на стол рядом со Стражем. - Держи-ка свою иголку, да не одну, а две!
  Эльф, всё ещё мало, что понимая, развернул тряпицу и ахнул. Сабли! В два локтя длиной, слегка изогнутые, острые - потрясающие сабли! Они походили на недавно погибшие кинжалы: по тёмной стали вьётся серебряная руническая гравировка, полярный волк сторожит у чёрной рукояти. Концы фигурной крестовины загибаются вверх полумесяцем, а посередине сверкают камни, да только не изумруды, а рубин и сапфир. Огненно-алый рубин и льдисто-синий сапфир... Неужели заговорят? Вилль замер и прислушался.
  - Ну как, хороши? - по привычке спросил гном.
  - Сид, я... - и больше ничего не смог сказать. Эльф посмотрел на бородатого кузнеца: тот самодовольно поглаживал рыжую бороду - угодил.
  - Давай, нитка, шей и не рвись. И иголок чтоб мне больше не ломал! - погрозил пальцем Сидор. - Что ж за капитан такой без оружия?
  - Сид, а можно я дам им имена?
  - Валяй!
  - Я назову вас Лёд и Пламя, - обращаясь к клинкам, сказал эльф.
  - Хорошие имена, простые, да сильные! - одобрил гном. - А вот сталь - не простая. Был у меня меч один, старый-престарый, здоровенный! С Рудного Мыса привёз, от отца памятка осталась. Сколько столетий ему было - неведомо, может, им ещё против скадарцев кто рубился. А отец мне наказ дал такой, мол, не продавай никому, пока тебе не скажут. Пытался я, пытался, прости, папа... да прятался он. Я только кому показать хочу - глядь, и нету. Уходит купец - да вот же лежит, посмеивается. А как Хозяин пришёл, так сразу ясно стало, для кого он предназначен был. В сабли решил перековать, тебе они по сердцу. А волшебство - оно и есть волшебство, что меч, что сабли, что зубочистка...
  Вилль слушал, и его улыбка становилась всё шире. Видение грозной Зубочистки-Убийцы-Мух в колпачке стало последней каплей, и эльф захохотал так, что едва не навернулся со стола. Дожили! Фамильное кольцо носит человечка-оборотень, а именные Тай-Кхаэ"лисс выковал гном по просьбе бога Гельфера... Что дальше, Пресветлая? Недоумевающий Симеон в тревоге посмотрел на кузнеца - хозяин сошёл с ума?
  - Голову ты мне не принёс, так что ножны старые возьмёшь, подправил я их, - добродушно проворчал Сидор. - Чай, не Император я - товаром разбрасываться... Эээ... Тебя Леська-то, часом, не цопнула?
  
  ГЛАВА 5
  
  Вилль не мог расстаться с клинками полночи: устроив сабли на коленях, разговаривал с ними и тихо радовался, слушая лаконичные ответы Льда и ехидные замечания Пламени. Свои собственные, заслужил! Второй шаг к совершеннолетию сделан, осталось дождаться Тай-Линн, и тогда Арвиэль Винтерфелл может с гордостью назвать себя полноценным аватаром, мужчиной и защитником.
  - Ты, хозяин, попробуй ими в печке пошурудить! - шутливо предложил Симка.
  Добрый ласковый хозяин в ответ на это запустил в кота сапогом. Домовой опасался, что эльф возьмёт с собой клинки и в постель вместо него, верного Симеона, но, по счастью, напрасно. Чёрный кот занял своё законное место на груди хозяина, сабли устроились на ночлег под подушкой.
  Утро выдалось смешанным - не пасмурно и не ясно. Солнце то показывалось, то пряталось за набегающие тучки, и словно лукаво подмигивало - сам решай! И Вилль решил. Он стряхнул пирующую моль с воротника старой куртки, сунул сабли в ножны и пошёл к стене.
  Северингский лес - родина дубов в три обхвата и высоченных корабельных сосен, деликатно уступающих редкие прогалины кустарнику да худеньким северным берёзкам. Мир за стеной - вотчина Тиэлле. Арвиэль знавал её голопузым звонким щенком с тонким, вечно дрожащим хвостиком и клыкастой улыбкой до ушей. Четыре года спустя Белый Волк дал заматеревшей волчице заслуженное имя, и она стала Матерью Стаи. Быстрая... Неподкупная преданность, помноженная на звериную силу и ярость.
  Вилль надеялся отыскать в лесу подтверждение догадки, и сейчас он с удвоенным энтузиазмом размышлял о беспричинно исчезнувших псах. С удвоенным, потому что это было проблемой первой важности, и, к тому же, едва в память вторгались голубые глаза и насмешливая полуулыбка, как начинала ныть рана. Швы цеплялись за разболтавшийся ночью бинт, и причитания искалеченного плеча отдавались в висках нудным звоном.
  Солнце в очередной раз выбралось из укрытия и осветила идущую навстречу Стражу пару. Маленькая Радда едва доставала Зосию до пояса, и мужчина двигался медленным, несколько судорожным шагом, словно внезапно охромел на обе ноги. Почуяв охотника, плечо эльфа-оборотня отчаянно завыло, а Вилль разозлился.
  Девочка, выпустив руку Зосия, подобрала юбку до колен и вприпрыжку поскакала к эльфу, весело горланя на ходу:
  - Дядя Ви-и-илль, я лошадью править научила-а-ась! - подбежав вплотную, красуясь, притопнула новенькими мягкими сапогами. - А мы в подлеске волка нашли дохлого. Здоро-овый аки медведь! Шубка мне будет, как у мамы!
  Вилль молча улыбнулся девочке и перевёл мигом потемневшие глаза на охотника.
  - Да не в капкане нашли! Глотку ему подрал кто-то и совсем недавно. Ещё вороньё поклевать не успело. А вас с почином, господин капитан! - Зосий метнул на его плечо красноречивый взгляд, в котором читалось: "Чего ж, не сдох, щенок? Ай, не уважил..."
  Эльф вернул ему улыбку, сочащуюся изысканным ядом тропической гидры.
  - Благодарю, господин охотник! Вы бы капканы-то свои прибрали, а то, не ровен час, столичники приедут да птичек лесных послушать захотят. Они ж, маги, во гневе огнешарами стрелять шибко любят!
  И мужчины, сохраняя лучезарные мины при хмурой погоде, засим распрощались.
  Вилль собирался выйти через ворота, как всякий уважающий себя культурный горожанин, но одно только действие Риерта больно ужалило негодованием и беспомощной обидой. Квартерон, расслабленно сидевший на чурбаке нога на ногу, выудил из кармана флягу и с удовольствием отхлебнул, а затем перебросил "сугревающее зелье" напарнику Климу. Капитана, стоявшего в пятидесяти шагах под прикрытием пушисто-белой вишни они не заметили. Эльф развернулся и пошёл восвояси. Жизнь городка воистину вернулась на круги своя. Словно не появились среди сосен три новых холмика, будто не скулил от страха запертый в собственной комнате маленький оборотень. Бриенна не сошла с ума, всё в порядке.
   Аватар шикнул на полусонных ворон, дремавших за эртановой пивоварней, и достал с поленницы брёвнышко поувеститей. Прислонил к стене и - оп! с разбегу взял неприступную для остальных горожан оскаленную вертикаль. Подтянувшись на руках, легко перекинул через колья гибкое тело. Даже Алесса не додумалась до такого простого способа, а ведь смогла бы... Попытки с ...цатой.
  В лесу юноша понял, что ему стало легче. Не дымный угар и запахи домашней скотины заполнили лёгкие, но ароматы хвои и свежего снега. Да и боль поутихла, лишь изредка лениво тыкала затупленной спицей в лопатку - просто, чтобы не забывал. Он оглянулся: зашёл ещё совсем недалеко, за чёрной паутиной обнажённого кустарника виднеются стена и дорога. Вилль перешёл на лёгкий бег, на ходу уклоняясь от летевших в лицо веток, и снег под ногами почти не приминался.
  - Кра!!! - потревоженная ворона тяжело снялась с еловой ветки.
  "Здесь", - решил юный Страж. Он сделал ещё несколько шагов вперёд, а потом прижал к губам ладони и завыл. Прислушался и завыл снова.
  - А-ооуу! - донёсся отзыв.
  "Идёт",- понял Вилль. Меж деревьев мелькнула жемчужно-серая тень, и перед аватаром предстала Мать Стаи. Она остановилась в нескольких шагах от Владыки и преданно склонила голову.
  - Ты звал, Владыка. Я пришла.
  - Ты - хозяйка Стаи, Тиэлле! - традиционно начал приветствие Вилль.
  - Нет, ты - хозяин Стаи, Владыка, - не поднимая головы, отвечала умница волчица.
  - Ты быстра, словно ветер, Тиэлле!
  - Но мне не обогнать Ветер Севера.
  Теперь, когда формальности соблюдены, можно разговаривать более привычно. Если бы кто-то увидел их со стороны, то немало изумился, наблюдая, как эльф с капитанским значком на груди рычит, поскуливает и стрижёт ушами не хуже заправского скакуна.
  - Скажи, Тиэлле, ты голодна? - участливо спросил аватар. Они, не спеша, шли по ельнику - эльф-оборотень знал, что Быстрая не любит стоять на месте.
  - Злая зима, жадная, - вздохнула волчица, - Лес не посылал нам пищи с последней Ночи Зова.
  - Это были Человечьи Хвосты, Тиэлле?
  - Владыка знает всё о своей Стае! - благоговейно поклонилась волчица. - Да, Владыка, Хвосты. Хвост для Тиэлле, Хвост для Отца Стаи и Хвост для Сына Стаи. Много, но невкусно - жёстко. Мало крови, очень мало! Мы поделились со Стаей. Те, кто предан Владыке, не должны голодать.
  Умница Тиэлле поступила согласно законам Леса и сумела обойти запрет Владыки есть то, что пахнет Двуногими. Белый Волк не разрешал убивать живое мясо, но о падали не было и слова. Даже если брюхо волчицы прилипло бы к хребту и рёбра начали выпирать сквозь редеющую шубу, она не стала бы пожирать тухлую мертвечину и не позволила делать это другим членам Стаи. Значит, трупы притащили в лес не позже, чем на следующий день после ритуала, а снег и мороз послужили наподобие природного ледника. Вот и всё, что смог выяснить аватар, но и этих знаний хватило, чтобы он горько усмехнулся и в очередной раз помянул мать шушеля.
  Значило это, что в городе завёлся маг, не брезгующий некромантией. Тот, кто выжидал несколько лет, копя силу либра для проведения одного из сложнейших и магически ёмких ритуалов. Кто ежедневно раскланивался с будущими жертвами своей твари и сидел с Виллем за одним праздничным столом.
  Что это, очередной эксперимент или расчёт породить вторую Алую Волну здесь, в Северинге? Убивая исключительно людей, вызвать человеческую ненависть к иноверцам? Возмездие или безумие?
  Довериться можно только Акиму, люто ненавидящему колдунов, гному Сидору, в срок справившему оружие для ночной охоты, и той, что носит на безымянном пальце фамильное кольцо аватар.
  - Владыка? - Тиэлле осторожно потеребила эльфа за рукав.
  - Ммм?
  - Ты стал другим, Владыка, - вильнув хвостом, довольно рыкнула волчица. - Ты стал ближе к нам. Ближе к своей Стае.
  
  Аватар и Тиэлле и думать не могли, что за ними наблюдают. В ту минуту, когда Вилль зашёл в лес, маленькое пухлое облачко снизилось и поплыло следом за ним. Ему велели приглядывать за пищей, но убить за пределами города, где не действует Индикатор Преступлений, и когда эльф будет один. Облако плотоядно перекатывало белёсо-серые завитки, готовое в любой момент разразиться снегопадом.
  Много чувств, спрятанных глубоко в сердце, и надёжно защищённых ледяной коркой. Лакомый кусочек, не то, что глупый волк или безмозглые пташки. Опасно, но так притягательно выслеживать, вновь слушать его мягкий голос. Ещё вкуснее, чем убивать.
  Нарушение условий Договора грозит гибелью, но ведь его можно обойти, верно? Тот-кто-назвал-себя-Хозяином приказал убить эльфа Арвиэля в лесу, но на сей раз он был не один. Демоны - твари хитрые и изворотливые, они гораздо старше и мудрее тех, кто составляет жалкие Договоры и подписывает собственной кровью. Глупышки...
  Облако долго размышляло, как себя именовать. Из всех троих оно вышло наиболее слабым и уязвимым, но таков был выбор самой Сущности. Получив жертву, бесполое существо внезапно задалось вопросом, отчего у него нет имени? Увы, ему не понравилось ни одно из смертных имён, зато на задумчиво плавающее туда-сюда облачко снизошло озарение, что "оно" на самом деле "она".
  
   ***
  
  Тиэлле проводила Владыку до самого подлеска. Мир, окружённый деревянным кольцом, принадлежал двуногим хищникам, и звери не ходили за тракт, ведущий к городским воротам. Волки ещё не знали о гибели одного из собратьев, чему Вилль, признаться, был рад. Не хотелось объяснять доверчивой Тиэлле, что зимой маленькой девочке тёплая шуба понадобится гораздо больше, нежели мёртвому хозяину.
  У ворот эльф прочистил горло и, набрав полные лёгкие воздуха, рявкнул:
  - А-аткррыть начальству! - серьёзные намерения он подкрепил ударом по створке.
  - К-капитан?
  - Что, Клим, давно не виделись? Начальство не признаешь? - едко поинтересовался эльф.
  Лязгнул вынимаемый из петли засов, и в щель между приоткрытыми створками робко протиснулся арбалетный болт. Арвиэль расхохотался в голос.
  - Точно капитан! - громогласно "шепнул" напарнику Риерт. - Это я его рржать выучил! Откррываем!
  - Капитан, а ты как за стену-то перебрался? - поинтересовался Клим, когда Вилль был дружно ощупан на предмет наличия телесности. - Мы ж никуда не отлучались?
  - Таки и никуда?!
  - Ну, Риерт по делу отбегал... Я вот за угол пару раз думать ходил, - покаялся стражник.
  Вилль смерил его скептическим взглядом с головы до ног. Клим - рослый, широкоплечий, с волосами цвета белого песка - был чем-то похож на Акима, и недаром. Оба родились на северо-западном побережье Неверры, где кровь поселенцев была несколько разбавлена берберианской.
  - Пока ты, Клим, за уголком думу думаешь, в ворота не то, что я или медведь, табун датхарских (4) носорогов с погонщиками пройдёт. А теперь к делу. Клим, найди Акима. Пускай идёт к господину Берену, да поживей. Это приказ! Затем пойдёшь к Мирону. Скажи, чтобы к трём часам пополудни был в... - Вилль говорил ровно и доходчиво, особо напирая на то, что мельник ему нужен позарез, как уважаемый человек, ценнейший свидетель, да и просто разносторонняя личность.
  Убедившись, что исполнитель приказа движется в нужном направлении, а, главное, расторопно, капитан Винтерфелл изъял у Риерта ключ от городских ворот и почти опустошённую бутылку. Откупорив, нюхнул содержимое, скривился, и тара со свистом улетела за ворота. Впрочем, квартерон, с улыбкой провожая спину начальника, уже доставал из-за пазухи полнёхонький, приятно булькающий бурдюк.
  Вилль шёл по направлению к аптеке решительно и целеустремлённо, но вовсе не к знахарке на пироги собрался юный капитан. Гораздо больше его интересовал пустующий дом напротив. Эльф усмехнулся, обнаружив, что плотно прикрытая дверь только кажется надёжно запертой, а дужка замка вогнана в отверстие не до упора.
  Запах одиночества поселился в доме покойника с тех пор, как вдовая капитанша уехала в Равенну. За одно лето окна заросли слоем поднятой с дороги пыли, и зеркало, не желая отражать увядание некогда чистого зала, спряталось за паучьими кружевами. Госпожа Вёдро захватила с собой только самое необходимое и драгоценности, а мебель бросила, и никто из горожан не польстился ни на дармовые половички, ни на шкаф с комодом из редкой чёрной орцойи.
  Эльф методично обшарил подпол и первый этаж, но ничего, достойного внимания, не обнаружил. Крепкая лестница с лакированными перилами привела его в мансарду, и там, под кроватью супругов Вёдро, нашлось-таки искомое.
  - Вот ты где, - усмехнулся эльф, растирая пальцами меловую пудру. - Ну, щучий сын!
  Вот и собралась мозаика, да какая ладная! Нашлось вражье логово, теперь дело за малым - выманить зверя, но для умелого охотника это не вопрос. Вот только где такого охотника сыскать, чтобы ещё и Вилля премудростям обучил!
  На пороге он немного замялся, высматривая в окошке на чердаке знакомый силуэт. Но, увы, день в разгаре, и госпожа ведунья прячется за толстыми стенами аптеки да перегородкой чулана, увешанной вязанками сушёных трав, и сейчас начитывает рецепты очередному твердолобому покупателю. Леська из леса, которая едва не убила его по незнанию, а потом три дня просидела у постели. Любительница словесных изысков, способная за пару мгновений сложить стих или обозвать чабрец "ползучим Демьяном". "Зайти к ней, что ли? - с сомнением раздумывал Вилль. - Зайду и поздороваюсь стихами, тогда уж точно кричать не будет!" Эльф уставился в небеса и одухотворённо забубнил:
  - Я - аватар... из носа пар? Нет, не то. Стар, бар, жар... самовар? Тьфу! Я - Арвиэль... эээ... трель, свирель, метель... в носу капель? - спросил он пробегавшую мимо рыжую дворнягу с рваным левым ухом.
  - Тьфу!!! - чихнула псина и потрусила прочь. Юноша развёл руками - не судьба! и отправился к Берену Грайту.
  Вилль долго и тщательно оббивал снег о ступеньки крыльца градоправителя, одновременно собираясь с мыслями и пытаясь привести себя в более-менее благонадёжный вид. В итоге короткие волосы, перевязанные найденным в кармане обрывком шнурка, приобрели вид крысиного хвостика, на котором в своё время настаивала знахарка. Куртку он застегнул под горло, а ремень затянул так, что дышал едва ли через раз аки придворная барышня, томящаяся в корсете. Оставалось последнее приготовление, и эльф сунул руку за пазуху.
  Постепенно чернеющий кот отчаянно зевал и натирал лапкой правый глаз.
  - Хозяин, ты опять издеваешшься?
  - Нет, Симеон. Найди Сидора и Эртана и передай им следующее...
  Из хозяйских речей дух уяснил только то, что орк и гном должны быть в назначенном месте без четверти три пополудни.
  Вилль с силой выдохнул и решительно толкнул дубовую дверь с медным кольцом посередине. Год назад он переступал этот порог, чтобы получить значок капитана стражи, неверный шаг сегодня означал потерю должности и несмываемое пятно на репутации.
  Клим оказался понятливым и расторопным на деле, а не на показ для капитанских глаз. Аким уже сидел за одним из столов и, тихо насвистывая, деловито точил шлифовальным камушком и без того острый, как бритва кинжал. Завидев начальство, поднялся без спешки и, коротко кивнув, замер. Берену же было достаточно одного взгляда на воспитанника, чтобы смекнуть - дело нечисто.
  - Что задумал?
  И Вилль объяснил. Чётко, коротко и по-простому. Господин Грайт дослушал отчёт капитана до конца, поцокал языком... и начал ругаться!
  - Винтерфелл, ты рехнулся?! - выговаривал мужчина, стуча себя по лбу твёрдым, как кость, указательным пальцем. - Понимаешь, что если облажаешься, я тебе не помощник?!
  - Понимаю. Вы должны будете меня уволить, чтобы сохранить должность. Все, конечно, на меня ополчаться, а его престиж подскочит до небес - эльф усмехнулся. - Вы сами назначили капитаном нелюдя, господин Грайт.
  - А если это он, держите меня семеро, иначе я его порву! - свирепо рявкнул Аким.
  Берен окинул обоих тяжёлым взглядом из-под кустистых бровей. Стоят прямо, как к кольям привязанные, и обмениваются недобрыми ухмылками. Орлы!
  При набожном Императоре Аристархе, не особом любителе нелюдей, за подобное самоуправство могли выжечь клеймо на предплечье или прилюдно отвесить плетей, а неверрийца при должности и титуле приговорить к ссылке на север, в Сумеречное Предлесье. Сейчас законы смягчились, но память о межрасовой войне ещё не изгладилась до конца, и Вилль здорово рисковал навлечь на себя гнев человеческой половины Северинга. Как так, растудыть! Нелюдь на уважаемого горожанина клевещет! Богохульник!
  С одной стороны, как ни крути, доводы капитана стражи были довольно вескими. Опять же, найденная на втором этаже прокопьевского дома пентаграмма не могла нарисоваться сама по себе. С другой - риск, и риск серьёзный. Арвиэль, умница, всё понимает и не хочет ставить под удар Берена.
  Грайт с сомнением побарабанил твёрдыми пальцами по лакированной столешнице.
  - Хорошо, мы с Мартой будем к четверти четвёртого. Куда сейчас пойдёшь?
  - К Алессе. Она - представитель пятой расы.
  
  ГЛАВА 6
  
  Это утро постучалось в комнату на чердаке вместе с черноголовым воробьём. "Весна идёт!" - чирикнул пернатый задира и упорхнул, а на то место, где он сидел, уронила слезинку мокрая сосулька. Алесса встрепенулась, сгоняя налипшие пылинки сновидений, и вприскочку подбежала к окну. Скоро Новый Год...
  Ближе к полудню в аптеку сунула любопытный нос Феодора, мол, кружаника у неё закончилась, а мазь от нарывов делать надо. Женщина вела себя странно: хмурилась и, посматривая на молодую коллегу крайне неодобрительно, с прицокиванием покачивала головой. Едва сушёные ягоды оказались у неё в руках, вопрос так и брызнул:
  - Ты, Леська, почто капитана скалкой по хребтине лупила? Он, конечно, паренёк-то крепкий, да смотри, к ласковой от тебя сбегёт!
  Алесса степенно отвечала, что, мол, не по хребтине, а по макве, потому как дурь из мужиков ещё до свадьбы выколачивать надо. Упрыгала сплетня из аптеки, и разбрелись по городу слухи подобно одуревшим весенним котам, поющим один громче другого, но непонятно, о чём.
  Некоторое время спустя к девушке наведался Сенька - младший из близнецов Лесовят - и приглашал кататься на салазках. Алесса удержала падающую челюсть и даже сумела вежливо отказаться.
  - Ты это, ежели кто заобидеть удумает, скажи. Мы с Венькой его - ухх!!! - разглядывая пол, пробубнил Сеньян и вместе с "ухом" сверкнул голубыми глазами и многообещающе погрозил кулаком встрёпанной метле.
  Сенька ещё немного потоптался и вышел, и за дверью поздоровался с тем, чей голос Алесса узнала бы из миллиона. На пороге капитан поправил сабли, глубоко вздохнув, выпятил грудь и храбро вошёл внутрь. За прилавком никого не было.
  - Что, блудный пациент вернулся? - раздался голос у него за спиной. Алесса наблюдала из окна за всеми его манипуляциями, давясь от смеха, а потом спряталась за дверь.
  Эльф вздрогнул, и его решительность как ветром сдуло. Внешний вид знахарки, её поза, выражение лица отображали крайнюю степень презрения. В голубых глазах плещутся обида, разочарование и негодование одновременно, в уголках поджатых губ притаились гнев и горечь, даже чёрная коса, казалось, вот-вот превратится в змею и прошипит: "Шшто, вернулассь, ссскотина оссстроуххая?" Знахарка гордо прошествовала за прилавок мимо Вилля, чуть не свистнув его косой по лицу.
  - Алесса, я вернулся! - покаянно склонив голову, оповестил её эльф и, дождавшись, когда в голубых глазах сверкнёт лучик интереса, добавил, - вернулся с просьбой.
  - Нам не о чем с вами разговаривать! - холодно отвечала девушка. - В моих услугах вы больше не нуждаетесь, а иные я вам, увы, предложить не могу!
  - Алесса, ну хватит дуться, - примирительно улыбнулся Вилль. - Я и впрямь не могу долго усидеть на одном месте.
  - Дуются, господин капитан, пузыри! - неумолимо подбоченилась знахарка. - А если вы не можете сидеть, то у вас, простите, геморрой, а с этим уже к Феодоре.
  - Алесса, я тебе благодарен!.. Просто у тебя очень заманчивый подоконник.
  - Какая благодарность, господин Винтерфелл? - изумилась знахарка и забарабанила ноготками по прилавку. - Где море цветов? Где ужин при свечах? Где заверения в вечной преданности?
  - Да какие цветы - зима на дворе! - растерялся Вилль. - Хочешь, ёлку из леса тебе принесу? Или снеговика слеплю? А насчёт ужина с Симкой переговорю.
  Алесса внезапно упала лицом на прилавок и затряслась, с надрывом всхлипывая. Тут Вилль по-настоящему перепугался - он и не думал, что знахарка окажется такой ранимой. Вихрем подскочив к столу, приподнял её за плечи и с тревогой заглянул в лицо. Алесса действительно рыдала... от смеха.
  - Ой, Вилль, над тобой так здорово подшучивать! - наконец, отсмеявшись, сказала девушка. - Ты бы себя со стороны видел - дитя дитём! Ёлку он мне принесёт!
  Эльф мысленно плюнул и сделал в памяти зарубку уложить Алессу на обе лопатки при первом же споре, а знахарка облокотилась на прилавок и с лёгким оттенком снисхождения неспешно обласкала капитана взглядом с головы до ног.
  - Мы поговорим, только для начала я осмотрю твоё плечо. И не вздумай перечить, пациент! Говоришь, тебя мордой города назвали? Так вот, на этой морде всё написано: зелёный как лягушка, глаза красные, губы синие. Пойдём, горе луковое, - позвала Алесса и толкнула дверь в сени.
  Она не слышала шагов за спиной, но чувствовала, что Вилль идёт следом. "Если сейчас не скрипнет, тогда обернусь", - подумала девушка. Пятая ступенька лестницы скрипела всегда, без предпочтения к отдельной расе. Даже бесшумный по природе Вилль умудрялся задевать чуткие струны загубленной сосновой души. "Сейчас посмотрю..." Крррек... Знахарка зашла в комнату, а за ней, привычно кланяясь потолочным балкам, проследовал эльф.
  - Нет слов! - восхитился Вилль. Всё пространство чердака было заставлено сохнущими бутылками. Они стояли на подоконнике и на тумбочке, на шкафу и стуле, тянулись стройными разноцветными рядами вдоль стен. Девушка явно хорошо поработала прошлой ночью.
  Она немного удивилась, когда эльф, раздеваясь, бережно положил пояс с саблями рядом на зелёный плед из крашеного козьего пуха, заменяющий покрывало, а не отставил в угол с глаз подальше. "Старые забрал, памятные прокопьевские...", - подумала Алесса, и отчего-то ей стало за капитана обидно.
  - Все вы, мужики, одинаковые, - ворчала знахарка, разматывая бинт. - Как с клинками наголо бегать, так это - вперёд и с песней, а как лечиться потом - сразу в кусты!
  Вилль решил промолчать, ссора не входила в его планы. Рядом лежали драгоценные и такие долгожданные Тай-Кхаэ"лисс, казалось, только дотронься, и рукоять сама прыгнет в раскрытую ладонь... Он обречённо сморщился, когда вымазанная чем-то бледно-жёлтым маленькая тёплая рука знахарки легко заскользила по плечу, спине и груди. А потом вдруг отметил для себя: не так уж и неприятно. У той же Марики ладони твёрдые и мозолистые, натруженные лопатой да граблями.
  Эльф развернулся немного резче, чем хотелось, и, подпустив в голос умоляющие нотки, шутливо боднул знахарку в плечо.
  - Леська, пойдём в Храм, а?
  - Ага! - обалдело кивнула Алесса.
  - Леська, ты - золото, права была Марта! Мне ещё три дня бездельничать одному, - пожаловался Вилль. - А ты бы рассказала, как краску мешать надо, как накладывать...
  - Тебе зачем?!
  - Век живи - век учись! - улыбнулся парень, и знахарка растаяла.
  На улице она пожалела, что сдалась практически без боя, но дороги назад уже не было. На сей раз девушка сама взяла Вилля под руку и внезапно вспомнила слова Марты о том, что главное в жизни - опора. Крепкая, надёжная, которую для настроения можно шутливо потрепать за уши.
  "Интерессно, а у Арвиэля женщин много было?" - полюбопытствовала южная кошка, но Алесса сердито отказалась рассуждать на эту тему.
  "Интересно, клюнет или нет? Ядрёна ворона, шушеля мать, кудрить твою... Пресветлая!" Мысли хаотично скакали, периодически натыкаясь друг на друга и создавая в голове винегрет из дичайших компонентов.
  "Хозяин! Мы на мессте..."
  Отлично! Справа от Храма за поленницей сидит Темар, на крыше слева притаился Аким. Оба с арбалетами, и выход взят на прицел. Эльф надеялся, что до стрельбы не дойдёт, и всё же бережёного беси сторонятся.
  На лавке возле двери уже лежали рядышком орочий боевой топор и широкий меч, короткий, как раз под гномий росток. Сабли не возражали против временной разлуки, только Лёд шепнул напоследок: "Осторожно".
  Храм - Обитель Божия в тварном мире, где внемлет многомудрый всепрощающий Иллиатар робкой молитве смертного, и теплеют очи верных учеников его, когда кается просветлённый грешник. Впрочем, святые лики на фресках сейчас наблюдали гораздо более прозаическую картину. Жрец задумчиво вертел в руках золотой кубок для таинств и с присущей ему терпеливостью внимал наперебой галдящим гномам.
  - А по ножке лоза виноградная вьётся с листом малым кружевным, - кивая сам себе, басил кузнец.
  - А на чаше виноградинки рубиновые да агатовые слезу алмазную пустили аки сам Триединый по нам, грешникам, плачется, - расписывал хитрый Дорий. - Не так дорого и выйдет, да лепо! А человеку святому и скидочку сделать не грех, как постоянному клиенту.
  Эртан, смиряя от природы громкий голос, переговаривался с мельником по поводу грядущего сева - ячмень и окультуренный хмель для пива сажали на полях Мирона.
  Градоправитель, что-то бормоча под нос, ставил заупокойную свечку, и счастливая Марта одобрительно поглаживала его по спине. Алесса подтолкнула Вилля к противоположной от двери стене и сделала большие глаза. Марта подмигнула и, переведя взгляд на Берена, хищно потёрла руки. Алесса не осталась в долгу и произвела целую серию ответных жестов: хитро сощурилась в сторону Вилля, провела по горлу ногтем большого пальца и в завершение невинно улыбнулась, приобняв себя за плечи.
  Пяти минут не прошло, как эльф начал шалеть от объяснений. Алесса упоённо расписывала преимущества новой краски, в состав которой входит водоотталкивающий компонент, над старомодной, на яичном желтке. Оказалось, что чёрную следует вливать в белую тонкой непрерывной струйкой, помешивая и приговаривая "Липни, липни, медовая!", а в завершении "обряда" необходимо плюнуть в получившуюся смесь.
  Высокую золочёную статую Иллиатара с тяжёлым постаментом, прилепленную к стене, Алесса одарила хмыканьем и критическим взглядом.
  - А вот она мне не нравится. Без души делали, сразу видно - халтура! - принудив эльфа наклониться, доверительно шепнула знахарка.
  - Мне тоже! - не преминул согласиться тот. - Алесса, погоди, я к Берену отойду.
  Впрочем, до правителя он не дошёл. То ли важное что вспомнил, то ли передумал? Кто ж их, эльфов, разберёт! Вилль остановился на полпути и присмотрелся к Теофану внимательней. Спокойный, даже умиротворённый аки Бескрайний Океан смиренной веры и добродетели. Ровно, как по книге, речёт, мол-де, не в красе напускной дело, но в содержании. И нет в голосе снисхождения к иноверцам, чей языческий Бог выкован из железа, одна любовь безграничная терпеливого отца к неразумным чадам. На устах играет поллулыбка, кончики пальцев скользят по святому треуглу...
  "Дядя Арвилль, а господин Теофан ненастоящий!"
  "Ложшшь" - пела аура Храма, и ей вторили Лёд и Пламя.
  - Гассдин жрец, мне вам кой-чаво передать велено! Бамажки под рукой не сыскалося, потому словесно! - громко, на весь Храм, отрапортовал Вилль.
  Берен приобнял ахнувшую Марту, гномы по очереди крякнули и отошли к Эртану - Вилль через Симеона предупредил их при случае держаться от жреца подальше. Алесса, наоборот, заинтересованно хихикнула и, отлепившись от изваяния, подалась ближе к "сцене" - "чавокающий" эльф был для неё в новинку.
  Теофан обвёл взглядом насторожившихся прихожан и миролюбиво склонил голову, мол, говори, мне от народа скрывать нечего.
  На лбу эльфа образовалась задумчивая морщинка, а глаза сделались круглыми и пустыми, как у деревенского дурачка.
  - Теофан, ты - щучий потрох! - безоговорочно заявил парень, шаг за шагом приближаясь к жрецу. - Мне, хрыч сопливый, тело человечье обещал, а подсунул что? До встречи в Бездне. Подпись: ишицу-горгол.
  Время натянулось струной, грозя лопнуть и стегнуть по глазам, взвизгнуть над ухом беспощадной плетью палача. Представители пяти свободных рас собрались в одном месте, и каждый подтвердит слова иноверца. Клевета исключена, путаница исключена, лжесвидетельство и сговор невозможны.
  Жрец смотрел вроде бы с удивлением, и подвела его правая рука, непроизвольно потянувшаяся к груди. Эльф гаденько ухмыльнулся и кивнул на треугл, одновременно позволяя "рыбке" высунуть мордочку из рукава.
  - Теофан, амулетик-то отдай, а?!
  А Теофан сделал то, чего Вилль ожидать никак не мог. Отшатнувшись назад, схватил Алессу за ворот и, крутанув волчком, выставил перед собой на манер щита. И действовал он столь чётко, что у эльфа развеялись последние сомнения в военном прошлом господина жреца.
  Вилль сумел удержаться от броска, но при взгляде на недоумённо-глуповатое выражения алессиного личика, растерянность сменилась яростной досадой. И чего ей, дурочке, на месте не стоялось?! Кошачья неусидчивость знахарки спутала все планы аватара застать жреца врасплох и при попытке к бегству повязать тёпленьким и без ущерба для чьего-либо здоровья. Ну, Алесса!
  Струна напряжения всё же лопнула с тихим испуганным всхлипом.
  - Мама...
  - Теофан, пусти её!
  - Не подходи! - голос был угрожающим, но по лбу жреца предательски катилась липкая капелька. Левой рукой Теофан держал девушку за косу, принуждая запрокинуть голову, а правой прижимал к горлу изогнутый серпом нож. Вилль не особо удивился взявшемуся невесть откуда оружию - при желании под жреческим балахоном можно и меч спрятать.
  - Теофан, не бери лишний грех на душу! Пусти девочку! - Берен, напротив, говорил спокойно и размеренно, а для пущей убедительности демонстрировал жрецу пустые ладони.
  - Я не убивал! Всем стоять! Берен... Мы знакомы восемь лет! Неужели думаете, что я мог?!
  - Правильно, не мог! Это сделал твой зверь! - ядовито прошипел эльф.
  Алесса, казалось, впала в какой-то ступор. Невидящими глазами смотрела на побелевшего от ярости капитана, и по смуглым щекам ползли терпкие злые слезинки. Она не слышала гомона, заполнившего Храм, и плевать было, что горло жгло и саднило. Тот, кого она хотела бы назвать другом, попросту воспользовался её желанием доверять.
  - Отойди! - жрец натянул косу так, что знахарка едва не падала. - Берен, скажи, чтоб отошёл!
  - Назад! Назад, щщенок! - рявкнул Берен, и Вилль как-то сразу поник, ссутулился и покорно отступил.
  - Теофан, не надо! - умоляюще мотала головой Марта. - Она же ничего не сделала! Пусти, пусти, родной...
  - Трронешь - не выберрешься!
  - Я не убийца! - пятясь к двери, твердил жрец. - Я был в Равенне в ночь Алой Волны. Я видел, как рвали на части и живых, и мёртвых. Я. Не хочу. Быть. Магом. Я, Теофан Улесс - жрец Триединого Бога истинного. Восемь лет я служил Иллиатару и всем вам, и ни разу не воспользовался либром... А сейчас вы приведёте к Храму вашего коня, Берен, и, как только я отъеду на безопасное расстояние от Северинга, отпущу девушку. Клянусь. Арвиэль, брось нож!
  Что ж, будь по-вашему, господин убийца. "Рыбка" и не нужна тому, кто некогда поклялся свернуть шею приблудившемуся магу, псу шелудивому, что полез в логово, а, зарезав щенят, внезапно обнаружил у входа матёрого волка.
  - Арвиэль?!
  Эльф бросил на Грайта безучастный взгляд и нарочито медленно поднял руку с ножом. "Рыбка" выпала из послушно разжатых пальцев и камнем полетела вниз. Вот только не звякнула она о крытый медными листами пол, а глухо стукнулась костяной рукоятью о нос казённого капитанского сапога.
  Мгновенье спустя воющий жрец баюкал на груди пробитое почти насквозь запястье.
  Вилль не видел, как девушка медленно оседает на пол, и сквозь прижатые к горлу пальцы бегут алые ручейки. Не слышал, как Берен вновь обозвал его щенком и срывающимся голосом велел "не сметь". В ушах бешеной кавалерией пульсировала кровь, а руки сами тянулись к шее презренного колдунишки.
  Костры, рвущие северное утро. И каким обжигающим казался клинок, пробивший плечо насквозь!
  "Арвиэль, ты - ветерок с вершины ледяной скалы Артенн, ты летишь ровно и спокойно"...
  Вилль пнул нож, отшвыривая его к стене, и, не особо заботясь о чувствах заоравшего Теофана, выдернул из его запястья "рыбку".
  - Дёрнешься, и до суда будешь висеть на дыбе, - срывая треугл, с улыбкой прошептал эльф, и было в его сузившихся зрачках что-то, заставившее жреца замолчать.
  Вилль завертел в пальцах амулет, пытаясь сообразить, как же тот открывается. Ага! А ларчик-то с секретом оказался!
  - Смотрите! - торжествовал он, вытряхивая на ладонь серый камень в форме плоской ракушки-улитки. На заострённой половине было проделано отверстие для ношения на цепочке.
  - Это либр, да? Гм... Так когда ждать магиков? - осведомился Мирон, невозмутимо разглядывая колдовской талисман. Похоже, он уже предвкушал, как будет расписывать особенности поимки преступника. Не каждый день мельники убивцев заарестовывают!
  - Да, либр. В сплав треугла-чехла входит мёртвое золото, потому его не засёк ни Индикатор, ни приезжий маг. Удобно, а, господин жрец? Увидим, как вы перед коллегами сие чудо объяснять будете. Слышал я, у равеннских следователей имеется немалый опыт по развязыванию языка.
  Судя по мрачной физиономии Теофана, как раз он-то знал об этом не понаслышке. А Вилль и не собирался щадить его тонкую душевную организацию. Нечего людей собаками травить, господин жрец липовый!
  - Арвиэль, подойди! - сурово окрикнул Берен, и всё торжество вымело напрочь.
  Девушка сидела на лавочке съёжившись, безвольно уронив руки на колени, и оттого казалась ещё меньше ростом. Марта, Сидор и Эртан хлопотали вокруг, и травница прижимала к её шее в алых разводах платок. А вот на лице правителя было написано обвинение пополам с разочарованием. И в ком именно, сомневаться не приходилось.
  - Алесса, это царапина, не бойся! - как всегда мягко, говорил эльф. - Ночью перекинешься, и всё пройдёт. А я выношу тебе личную благодарность за проявленное мужество и соучастие рассле...
  - Вилль, ты почему не предупредил?
  Аватар смешался. Как предупредить, если не знаешь, чего ожидать от деятельной пантеры?! Взгляд, неосторожное слово могли послужить для жреца объяснением внезапному наплыву посетителей всех рас. И предупреждением. Успей он вытащить либр, и не обошлось бы без жертв.
  - Почему не предупредил, а? Потому что я дура?
  - Пойдём, Марта, сами разберутся, - проворчал Берен, подталкивая травницу к выходу. Улика перекочевала в его карман, и теперь по горячим следам надлежало допросить преступника и свидетелей. Аким и Темар слаженно спеленали жреца верёвкой и без особого уважения вытолкали из Храма в шею. А вот нечуткий капитан придёт в тюрьму чуть позже, когда получит заслуженную порцию упрёков от обиженной женщины. О, господин Грайт видел последствия кошачьей ярости на челе одной высокосветской особы!
  - Ты. Почему. Мне. Не сказал?!
  Вилль окончательно растерялся. Никогда раньше чужие слёзные истерики не вызывали ничего, кроме снисходительной жалости к любителям по пустякам низвергать солёные водопады вперемешку с причитаниями. Впервые в жизни аватару по-настоящему хотелось утешить, но он просто не знал, как. И понял господин капитан, что никакая он не скотина, а самая распоследняя сволочь, и разом потемневшие лики человеческих святых смотрели на него с мрачной укоризной.
  Алесса била его кулаками по груди и плечам, но Вилль, не обращая внимания на прострелившую лопатку боль, сгрёб девушку в охапку и усадил к себе на колени. Вот тут её окончательно прорвало.
  - Вилль, ты же сам пришёл! Просишь верить, а сам врёшь! Всегда врёшь, постоянно! Я думала, тебе интересно, а ты-ы-ы...
  - Леська... Леська не плачь! - не менее беспомощно бормотал Вилль и гладил её по голове и худенькой вздрагивающей спине. - Ну, накричи, ударь меня, ТОЛЬКО НЕ НАДО ПЛАКАТЬ!
  Наилучшим выходом было остаться на часок одному и как следует разобраться в незнакомых эмоциях, с настойчивым восторгом вытесняющих традиционное хладнокровие. Оставить привычные чувства на средних полочках, а новые отложить на антресоли до времени очередного озарения... Проклятье! Но как же не хотелось выпускать из рук маленький доверчивый комочек, чьё тёплое дыхание смешно щекочет шею. Кажется, эльф что-то говорил, впрочем, смысл был вовсе не важен. Гораздо убедительней на Алессу подействовала вся возможная нежность, которую Вилль стремился вложить в каждое слово и движение. Постепенно она перестала дрожать и всхлипывать, и - капитан мог в этом поклясться - негодующие лики на фресках чуть посветлели. Даже халтурная статуя Иллиатара, смягчаясь в любопытном солнечном луче, сверкнула улыбкой.
  - Леська, ты успокоилась? - нехотя отстраняя знахарку, виновато спросил Вилль.
  Алесса посмотрела на него стеклянными, как у рыбы, глазами.
  - Скотина!!!
  Маленькая ручка оказалась на удивление тяжёлой, и правая щека Вилля вспыхнула в огнём, а в ушах задребезжало.
  - Ох, Алесса! - эльф потёр скулу. - Хотя я заслужил...
  Вторая пощечина звенела чуть дольше.
  - Для симметрии, - шмыгнув носом, пояснила девушка, а затем притянула к себе за уши и чмокнула в переносицу.
  - Это хоть за что?! - простонал Вилль.
  - За спасение жизни прекрасной дамы, то бишь, меня! - потупила глаза южная кошка. - А ты правда думаешь, что я храбрая, умная и красивая, как тропическая орхидея "Медовый поцелуй"?
  - Ага! - обалдело кивнул эльф.
  - Эхх, два дурака - парра, - умилился с порога Симеон.
  В тюрьму отправились после того, как знахарка вдоволь налюбовалась в карманное зеркальце красным носом. Вилль своей внешностью привычно не заинтересовался, и девушка мысленно выдохнула. Синяки уже стали наливаться насыщенно-сливовым цветом, а тот, что слева, весьма художественно перечёркивали три алые полосы.
  Первым исповедовался Мирон, особо напирая на то, "как же он переструхался"! Эртан не испугался вовсе, зато "окрровожадил аки вупаррь! Ба-а-анзай!!!" Потирая переносицу, юный Страж мучительно размышлял, что за зверь чудной? Ответ оказался прост донельзя - разбушевавшаяся фантазия дикого степного орка попросту скрестила лопаря и вупыря. Степенные гномы ни "струхали", ни "кровожадили", а весьма доходчиво объясняли, что капитану, мол, положена теперь медаль али кинжал наградной всенепременно с настоящими изумрудами под цвет глаз.
  - Виллюшка, может, не он, а? Обознались, перепугали доброго человека, а могли и о помощи просить? - шептала Марта, заглядывая в глаза и робко пощипывая гусиное перо, зажатое в его левой руке. После этой беседы Вилль почувствовал себя лимоном, досуха выжатым в чай. Хотелось туда, где бежит по хрустящему насту легконогая волчица. Где, сидя на выкорчеванной ураганом сосне, можно пить вино и любоваться звёздами, запутавшимися в плетении ветвей, словно золотые рыбки в неводе счастливца...
  Девушка красочно и достоверно расписала процесс охоты на жреца-оборотня, но на бумаге всё выглядело до обидного сухо и коротко. Дело в том, что капитан Стражи не счёл нужным упоминать в рассказе одомашненных животных и потроха неких зубастых рыб. Зато, когда глянула Алесса вниз страницы, где надлежало ставить подпись... В общем, дар речи к ней вернулся не сразу.
  - Вилль, это что? "Записано верно со слов Залесской А., проф. "лекарь"?!
  - Тебе фамилия не нравится, да? - парень вопросительно приподнял бровь. - Просто без фамилии не положено. Несолидно для лекаря!.. И я обязательно настою на публичной благодарности в содействии.
  - Очень нравится, мне всё нравится! Звучно, ох, звучно! - в восторге завопила девушка, звонко чмокая эльфа в расцарапанную щёку. - Ой, Вилль, какая же ты прелесть!
  - Какая-какая... Лохматая и ушастая!
  У Вилля в голове медленно разваривалась булькающая каша, когда свидетели соизволили отбыть. Последней ушла Марта, предварительно пошептавшись с господином Грайтом. И, надо отметить, сдержать довольную улыбку ей так и не удалось!
  Со жрецом вышла капитальная промашка. Он не только не желал каяться, но и сотрудничать вообще. Эльф сыпал проклятиями и брызгал слюной, хватаясь за нож, бешено вращал глазами, грозя прирезать колдовскую падаль или хотя бы подкоптить жрецу пятки. Берен благоразумно занял сторону оппозиции и оттаскивал воспитанника от прутьев камеры. В итоге упарились оба, а Теофан всё так же тупо изучал потолок и бормотал под нос то ли молитву, то ли бесполезное заклинание.
  Небо, не торопясь прощаться с ночью, старалось обмануть песочные часы, а Вилль и Берен всё перечитывали показания свидетелей. Один листок заставил господина правителя помрачнеть окончательно.
  - Дурак ты, Винтерфелл, зачем с оборотнихой связался? И её мог сгубить, и сам бы перед судом ответ за погибшую держал. Не догадался, что ль, чем твои выкрутасы обернутся?! - с незнакомой эльфу горечью выговаривал Берен. - Да и она хороша - это что за сцены семейного быта? Шушеля мать, не можешь девку приструнить, так на кой ляд козе ярмо?! А теперь любуйся мордой своей престижной!
  - Порезался, когда брился, - мельком глянув в сунутое под нос зеркало, буркнул Вилль. Всё. Пора домой.
  Скандал в Храме выглядел некрасиво, а, если уж быть откровенным с собой до конца, так просто отвратительно. Ни одна из рода аватар не посмела бы поднять руку на аватара-мужчину, даже затей он очевидное безумство. Потому, что это - неправильно! Вилль сам был во многом виноват, и всё же, хвала Пресветлой, Алесса не навешала ему оплеух прилюдно. Определённо, стоило провести с ней беседу о неравенстве полов исключительно в целях воспитания! Хотя... Было в этом что-то сродни охотничьему азарту - загадывать, ждёт его при встрече кнут или пряник? На этот раз Вилль искренне надеялся на второй вариант. В плече вёл боевые учения отряд беспощадных арбалетчиков, а завтра утром он должен твёрдо стоять на ногах.
  
  ***
  
  Знахарка полночи кружила по залу, не находя себе места. Симка уже давно смотрел десятый сон на так и не убранной в чулан раскладушке, а Марта как в воду канула. Впрочем, Алесса догадывалась, что нет причин беспокоиться за подругу. Хоть кому-то хорошо, и на том спасибо тебе, Великая Кружевница!
  Вилль пришёл под утро и, победно усмехаясь, заявил:
  - Наверняка вы хотите знать подробности преступления, госпожа Залесская? Думаю, в мои обязанности входит удовлетворение вашего любопытства.
  Алессу, конечно, не обманул бодрый тон, так не сочетающийся с серыми губами и тенями вокруг глаз.
  - Ага! Поведаешь, что терзает твою Истинную Сущность, господин капитан, когда я исполню свои профессиональные обязанности. И - цыц! Это приказ.
  Вилль, не долго думая, предложил прекрасной тропической орхидее капитанский значок, заверения в преданности новому начальству и ужин в трактире "Оркан-бар".
  ...Кррек... Крекк... Вилль замер на пятой ступеньке, прикрыв глаза и опираясь плечом о стену. Алесса подавила желание помочь и терпеливо дождалась, пока он переведёт дыхание. Она чувствовала досаду существа, которому больно и неловко признаваться в собственной слабости. А он не стал возражать, когда профессиональный лекарь сама сняла с него куртку и рубашку, и взбрыкнул, почувствовав в ладонях знакомую глиняную кружку.
  - Алесса, я просил - никакого снотворного!
  - Это всего лишь чай, Вилль. С лимонником.
  "Неужели запомнила лимонник? Надо же..." - размышлять таким образом было приятно, но с каждой минутой всё ленивее. Алессина подушка гораздо мягче его собственной и пахнет зелёными яблоками и мелиссой, а руки знахарки похожи на бархатные кошачьи лапки. Зачем воспитывать сейчас, когда так тянет расслабиться и хотя бы чуть-чуть посидеть на берегу реки рядом с единорогом? Пожевать травинку, послушать песню мельницы...
  - Вилль? - шепнула знахарка в острое ухо, но тот уже спал, и накладывать мазь пришлось в два раза медленнее, дабы не разбудить ненароком.
  Знахарка честно попыталась соблюсти законы приличия и устроится на своей раскладушке, но не тут-то было - свято место пусто не бывает. Кот, открыв пасть и раскинув лапы в стороны, храпел на спине. Нежелание расставаться с нагретым пледом мохнатый паразит продемонстрировал самым безобразным образом. Знахарка успела отдёрнуть руку от чиркнувших в воздухе когтей в последний момент.
  Пришлось воспитанной девушке устраиваться рядом с бывшим врагом, а ныне, вроде бы, первым другом мужского пола. Вилль, не просыпаясь, сгрёб её в охапку и умиротворённо засопел в макушку. Это пахло той наивной беззаботностью, с которой Алесса некогда прижимала к себе набитого ветошью лоскутного медвежонка. Затем его сменили подушка в чужом доме да охапка сена в худшем случае, а мягкий друг остался с Лешкой, и ночью наверняка так же оживал в его детских миражах.
  "За Симеона нас принял, что ль?" - усмехнулась пантера. А какая разница? Тепло. Уютно. Безопасно. И, возможно, капитан Винтерфелл изволит заспаться до полудня, если зверобой и пустырник действуют на аватар так же, как на людей. Долг каждого уважающего себя лекаря - без слов чувствовать внутреннее состояние пациента.
  Домовой приоткрыл хитрющий зелёный глаз и, зевнув с типично кошачьей ленцой, перекатился на живот. Сонный покой дома нарушало лишь тихое дыхание троицы сыскарей да благодарный писк завтракающей мыши, рискнувшей покинуть родной чулан.
  
   ГЛАВА 7
  
  Утром двадцать третьего вьюжня господин Берен Грайт получил разом всё, что полагается уже немолодому, но ещё привлекательному мужчине. Поцелуи достались каждой щеке и носу в придачу, а воркование перешло в смущённое хихиканье, когда мужчина, решив вспомнить молодость, ущипнул травницу пониже талии. Завтрак, правда, прошёл не в постели, но лишь оттого, что всё это ароматное великолепие было просто грешно разлучать с матерью-кухней! Оладьи солёные да сладкие, с вареньем, с мёдом, со сметаной; картошка варёная, размером и формой меж собой схожая, укропом да шкварками присыпанная; нечто заманчивое, до поры сокрытое белоснежной шапкой взбитых сливок; бодрящий напиток из цикория в фарфоровом чайничке...
  - Эхх!!!
  - Ты ешь, ешь, не разговаривай! - щебетала Марта, яростно орудуя венчиком в кастрюльке. - А то снедь обидится, да не усвоится, как положено. И разберёт тебя этот... Кастрит, вот! Такое слово мудрёное, лекарское! Мне Леська сказывала...
  Берен огладил задумчивым взглядом шею, статную спину травницы, крепкие ягодицы, сейчас, увы, задрапированные синей шерстяной юбкой... Его первой жене удивительно шло бледно-лиловое кемалевое (5) платье, подаренное фавориткой наследного принца. Она была высокой и хрупкой, его среброволосая полуэльфийка Мартина. Она вышивала шёлковой нитью толщиной в собственный волосок, и её пение заставляло улыбаться самого императора Аристарха. Не выпади Берену честь сопровождать принца Аристана в Оркан, он увидел бы ночь Алой Волны вместе с семьёй. И кто усыновил бы злобного волчонка и попытался воспитать из него человека?
  Так стоит ли взращивать горечь и боль о том, что так и не произошло? Или устроить весеннюю уборку в собственной памяти? Нет, не вырвать её с корнем, а просто выполоть сорняки. Господин градоправитель макнул в мёд оладушек, уже остывший, но всё равно восхитительно вкусный. А почему бы и нет?
  
  ***
  
  Алесса полусонно вздохнула и зашарила под одеялом в поисках "стиральной доски" - так красноречиво юная художница именовала живот аватара. Но рука нащупала лишь смятую простыню. Девушка огорчилась настолько, что решила проснуться. Увы, рядом с ней на подушке вместо белокурой головы теперь царственно возлежала...
  - Мышь!!!
  - Ааа!!!
  Обеих кошек с кровати как ураганом смело. Ещё минут пятнадцать они в обнимку тряслись в уголке, пережидая, когда оглушённое животное очухается и с безумным писком исчезнет в норе.
  - Мышши-оборотни пошшли в атаку! - с трагическим пафосом пояснил домовой.
  - Перестань, Симеон, ещё скажи, что Вилль мышкой обернулся. Сможешь его найти?
  - Хозяин в последнее время ещщё чуднее, чем обычно! - пожаловался кот. - Сапогами бросается, вссё порубать кого-то спешшит! Меня шшугает!
  - Вылечим! - одеваясь, успокоила его девушка.
  Капитан Винтерфелл не сыскался ни под кроватью, ни в платяном шкафу. Он не сидел, пряча смех в кулак, под лестницей и острые уши не торчали из-за прилавка. Его престижной персоны вообще не было в аптеке. Досада перешла в гремучую смесь обиды и глухой тревоги, и даже ступенька решила на этот раз не отвлекать её от сумрачных мыслей своими стонами.
  - Он вернётсся, - уверенно прошипел со шкафа домовой.
  Оконная створка чуть приоткрылась, привлекая внимание Алессы. Покидая знахаркину обитель полюбившимся способом, капитан стражи умудрился закрыть окно снаружи, но шпингалеты задвинуть не сумел.
  По улице, подобно разноцветным муравьям, сновали горожане и приезжие. И двигались так же слаженно, вытянувшись в две противоположно направленные стройные цепочки. Платки самых немыслимых расцветок перемежались с меховыми шапками и простоволосыми головами опрометчивых поклонников "авося". Но белокурой, с забавно торчащими кончиками острых ушей, среди них не было.
  - Ссскотина... - с чувством прошептала знахарка и тут заметила клочок бумаги, приколотый к щепке. Угольное признание гласило: "И я тебя люблю, Алесса!"
  Она раздражённо отодрала записку и, захлопнув створки, прислонилась лбом к холодному стеклу. Гад ушастый, в который раз просчитал её действия наперёд! И злиться на такого невозможно, и досадно, что он с лёгкостью бросается подобными заявлениями.
  - Точно вернётсся! - с предвкушением бурной встречи глумливо хихикнул Симеон.
  На стук входной двери Алесса не отреагировала никак, заинтересовали её голоса. Один, знакомый и родной, принадлежал Марте, обладателя второго, молодого и звучного, она не знала, но отчего-то захотела познакомиться.
  Алесса была не просто удивлена, а потрясена, заинтригована и восхищена одновременно! Рядом с травницей стоял... эльф. Нет, не настоящий, а лишь наполовину - аккуратные уши заострялись чуть-чуть. Лицо с нечеловечески правильными чертами покрывал бронзовый южный загар, и в агатовых глазах под соболиными бровями скакали пленённые смешинки. И всё же Алессу, в первую очередь, восхитили волосы. Длинные, угольно-чёрные каскады, в которых солнце, смущённо зардевшись до багрянца, отражалось, ровно в зеркале. И оправа была достойна украшать диковинный алмаз: чёрный глянцевый гордон (6) выгодно оттеняла серебряно-алая вязь по обшлагам и лацканам, да и сапоги он прикупил явно не в мастерской за углом.
  Пока мужчина церемонно кланялся, прижав холёную руку к груди, Алесса успела снизойти до первого этажа. Да-да, иными словами и не передать то величие и грацию, которыми исполнилось каждое её движение!
  - Леська! Это господин Аэшур Ринвейн, он прибыл к нам с караваном из-под самой Поднебесной Цепи! - Марта говорила плавно, аки песню пела. Воистину счастье не скроешь!
  - Алесса Залесская, - с достоинством произнесла знахарка и протянула руку для пожатия, - лекарь. Добро пожаловать в Северинг, господин Ринвейн!
  Однако мужчина счёл недостойным тискать хрупкую девичью кисть, и потому аккуратно приложился к ней прохладными губами.
  - Что вы, какой из меня господин! - рассмеялся полуэльф. - Просто Аэшур, госпожа Алесса. Изучаю фольклор: традиции, предания, легенды... Я слышал, вы чудесно поёте?
  - Шшушшеля мать... - процедил Симеон.
  
  ***
  
  Лёгкий морозец да ясное солнышко - чем не денёк! Метель сейчас навевала бы только осознание собственной беспомощности - превращаться в волка было опасно, пока рана не зажила. Совершенствуя расу, Богиня вдохнула в их кровь каплю своей силы. Для бессмертной обитательницы Неба - это лишь малая толика Сущности, но для жителя Срединного Мира - бесценный Дар, который нужно уметь использовать правильно, который может исцелить или покалечить, просто запутавшись в воле хозяина. Не понять, сейчас он нуждается больше в смене ипостаси или исцелении?
  "Запомни, Арвиэль, мы - avatte d"Shaattar, Отмеченные Саттарой. Пока ты мал и слаб, Дар сильнее тебя. Он сам выберет, какая помощь тебе нужнее в данный момент. Когда подрастёшь и сумеешь его подчинить, он предоставит право выбора тебе..."
  Город вовсю готовился к празднику, чтобы в ночь на первое славицу взорваться огненными фейерверками да брызгами заморских пузырьковых вин, раздробиться топотом острых каблучков и грянуть плясовыми. Многие окна уже пестрели приклеенными к стёклам разноцветными бумажными ромашками. На подоконниках замерли в ожидании тепла чахлые о зимнюю пору цветы, и только пророщенный лук гордо вздымал ярко-зелёные стрелы.
  Возле помоста на Площади стоял высоченный ящик, доверху набитый снегом, а рядом сновали с вёдрами детишки, счастливые приобщиться к ответственному процессу заливки будущей Ледяной Девы. Через пару-тройку дней за дело примутся гномы, и на месте заготовки будет стоять, пряча в муфту хрупкие руки, миловидная женщина в осьмизубой короне и тяжёлой мантии, отнюдь не суровая, а, скорее, задумчивая. А под Новый Год усадят их с соломенной Сестрой в расписную карету, и свистнет пронзительно ряженый кучер-медведь. Помчит сестёр по городу Северингу каурая тройка с песнями да улюлюканьем, и снегом обдаст прянувших в стороны горожан.
  На сей год праздник будет отмечен с привычным размахом во многом благодаря Виллю, и эльф это понимал. Понимали и горожане, и приезжие, а вон та златовласка с ямочками на щеках так призывно улыбнулась, что Вилль ощутил себя воином, в одиночку взявшим бастион и внезапно обнаружившим в покоях королеву. К Храму он подошёл в столь приподнятом настроении, будто королева уже успела его обласкать по всем правилам супружнего этикета, и на пороге святой Обители нарисовался не растрёпанный паренёк, но гордый орёл, осиянный лучами славы.
  - Ничего не нашли?! - он не задавал вопросов, а подтверждал знание очевидного. - Книги, артефакты, амулеты, травы... Подземелье?
  - Ничего! - невесело вздохнул Аким. - А должно быть.
  - Глухо! - подтвердил Соррен, и даже умничать не стал.
  - И под полом глухо? В смысле, гротов нет... А ежели я что найду?
  - Спорим на детинку?! - с готовностью осклабился Риерт, за что и получил от Акима увесистый тычок под рёбра.
  - Будь я магом и жрецом одновременно, куда бы положил необходимые в колдовстве вещи? - Вилль спрашивал то ли себя, то ли святых, то ли подчинённых.
  - Поближе к своим рукам, подальше от чужих глаз. Но мольну мы обыскали.
  - Верно, Аким! А теперь её обыщу я, а вы будете сторожить снаружи мой покой и не станете мешать сосредоточиться. Вы-пол-нять!
  В самом деле, где в строгой мольне можно спрятать гримуар? Из мебели - только берёзовый светлый шкаф у стены, стол, два стула да узкая постель. Вилль предполагал, что некромантская книга с пентаграммами, длиннющими заклятьями и сложнейшими ритуалами должна быть размером с четверть стола как минимум. И куда липовый жрец подевал сего чёрного исполина? Или всё же свитки? По памяти сложнейшую гексаграмму призыва демона-ишицу, испещрённую рунами, не начертишь.
  Эльф добросовестно простучал стены и пол, заглянул в шкаф, за и под него. Кровать осматривать не пришлось: всё, что можно, уже вспороли и распотрошили ретивые подчинённые. Вилль уселся на стул Теофана с треугольником на спинке, зажёг три оплавленные свечи в подсвечнике, да призадумался. Вряд ли Теофан рассматривал фолиант, лёжа в кровати или сидя на полу. Следовательно, находился он на этом самом стуле, а рисунок звезды лежал на столе.
  - Ведь так удобнее, верно? - спросил эльф золотую статуэтку Триединого, прижимавшего к груди свиток и простиравшего длань куда-то Виллю за спину. - И что ты хочешь мне показать, человечий божок?
  За спиной был шкаф, но там он и стоял десять минут назад. Аватар, не отдавая себе отчёта в действиях, поднялся и зачем-то встал по правую руку маленького Бога. Теперь шкаф оказался на свету, и тень иллиатаровой длани указывала на днище. Прочное, толщиной в полпальца.
  - Я, наверное, схожу с ума, - пробормотал Вилль.
  Увы, днище оказалось сплошным, и единственными трещинами в нём были места сцепления берёзовых досок. Эльф принялся водить вдоль краешка чуткими пальцами, мысленно обзывая себя так, что уши загорелись. Он успел несколько раз занозить подушечки, когда ему вдруг почудилось что-то неладное. Вилль распластался на полу, и его глаза вспыхнули по-волчьи. Вот ты где! Трещинки совпадали с древесным рисунком, и человеческий глаз их попросту не заметил бы. Щели оказались такими узкими, что не пролез даже самый кончик острой гномьей "рыбки". Вилль принялся стучать внутри и снаружи фигуры, отдалённо напоминающей прямоугольник с волнообразными сторонами. Звук по-прежнему оставался одинаковым, но это не смутило сыскаря, и после очередного удара выскочил плоский ящичек. Скорее всего, внутри была скрыта пружинка, выстреливающая при стуке определённой силы. Он оказался не плоским, а с углублением, вырезанным точно по размерам лежащей в нём книги.
  Колдовской фолиант выглядел, мягко говоря, странновато. Эльф ожидал увидеть окрашенную в чёрный цвет кожу переплёта (несомненно, содранную с человека живьём!), золотое или алое тиснение, загадочные руны... Книга была небольших размеров в обложке из проклеенной прессованной бумаги, залапанной и истёртой настолько, что прочитать название не представлялось возможным. Когда Вилль подцепил её за корешок, то оказалось, что она всего в два ногтя толщиной.
  Эльф положил книгу на краешек стола и, отойдя на расстояние вытянутой руки, откинул картонную обложку кончиком ножа. Он ожидал снопа пламени, дыма, жутких проклятий на свою голову, наконец, но не произошло ровным счётом ничего. Вернее, почти ничего, разве что на пустой первой странице словно изнутри проступили и засветились кроваво-алые буквы. Вилль в один прыжок подскочил к столу.
  - Ага! Значит, это ты! - возликовал бесстрашный капитан, хотя кто-то непременно назвал бы его легкомысленным.
  "Приветствую тебя, Ищущий Знание! Ты хочешь постичь Мудрость, сокрытую во мне?" - сурово вопросил истрёпанный "фолиант".
  - Хочу! - кивнул капитан стражи. Где-то в недрах подсознания осторожность робко пискнула о том, что неплохо было заставить самого жреца открывать книгу, но Вилль её проигнорировал.
  "Читай, запоминай и выполняй! - велела колдовская книга. - Скрести указательный и средний пальцы правой руки"...
  Вилль загнул средний палец за указательный, и проступила следующая надпись:
  "Возложи безымянный палец на средний..."
  "...Доверши фигуру мизинцем, наложенным сверху. Да будет так!"
  Вилль безропотно проделал всё вышеперечисленное, и последнее указание погасло. Пару мгновений ничего не происходило, а затем на странице проявилась лопоухая глумливая рожа, намалёванная обычной фиолетовой тушью, и надпись под ней гласила: "Теперь скажи "ко-ко-ко" и возрадуйся, Студиоз! Ты прошёл Посвящение и принят на первый курс факультета "Целителей и травоведов". Да храни тебя Авось от деканата! Приписка: "И помни: в случае задержки сего фолианта, Ивариус придёт по твою душу ровно в полночь следующего дня по истечении срока возврата".
  Вилль хотел плюнуть в провокаторскую рожу, да вместо этого рассмеялся. Вовсе не маги оказались идиотами, а он не шибким разумником. Тринадцатилетние детишки-первокурсники обвели вокруг пальца престижного капитана стражи эльфа-аватара.
  Посмеиваясь, он зашелестел страницами. Увы, не обнаружилось ничего, что можно было использовать супротив тёмного колдуна. Учебник "Вводного курса зельеделания" был чист и невинен аки муж, явившийся из трактира до полуночи своим ходом. Самым злокозненным оказалось "Приворотное зелье", в состав которого входили волосы привораживаемого, пенька и такая пакость, как вороний помёт сушёный. Впрочем, рецепт для варки отворота прилагался на следующей странице. "Зелье прочности" эльф отметил, как чрезвычайно в быту полезное: бельевую верёвку вымочить, куртку обмазать на всякий случай, пройтись мокрой кисточкой по мебели. Вилль решился бы наступить на горло собственной гордости и попросить жреца об услуге в обмен на часовые прогулки, но, увы! Заклинание подходило лишь для вещей из материалов растительного и животного происхождения и, помимо этого, имело досадный изъян. Да, заколдованный шкаф прослужит много десятилетий, если впавший в очередное безумство Вилль не додумается схватить колун и разнести его в щепки. Иначе говоря, вещи нельзя было разорвать или поломать вручную, но расколоть, разрезать или распилить - запросто.
  Капитан не счёл нужным оповещать подчинённых о странной находке, и в ответ на испытующие взгляды неопределённо хмыкнул. Понимайте, как хотите, господа! На храмовые двери был навешен замок, и к чёрному матовому ключу с петушиной головкой прибавился блестящий, размером поменьше и с головкой треугольной.
  Сейчас Вилль мучился с выбором, стоит ли потрясти книжицей перед постной физиономией жреца или же приберечь её до поры, до времени. Уж больно странной и безвредной казалась улика.
  
  ГЛАВА 8
  
  - Морда уже лучше! Побрился без увечий? - поприветствовал воспитанника Берен Грайт. Он по-хозяйски разместился на капитанском стуле в допросной, положив под седалище сплющенную диванную подушку и вольготно закинув ноги на стол.
  - Бабье мыло нежней солдатского оказалось, - кивнул парень. - Как наш подопечный? Гулил али проказничал?
  - Рука у него ноет, хоть он не признаётся. Господин Улесс с тобой разговаривать не желает. Не догадываешься, почему?
  - Могу только предполагать! - хмыкнул эльф, присаживаясь напротив, и добавил, - мне его псина вообще чуть руку не отгрызла, я же не жалуюсь. И?
  - И думает господин Улесс, что его подставили. Он действительно... ммм... приврал, говоря, что не использовал либр. Он им заряжал воду для исцелений.
  Эльф прикусил губу. Всё верно, есть в учебнике такое зелье с заклинанием. Оно очищает грязную воду и предупреждает мелкие недуги, вроде головных болей, насморка и расстройства кишечника.
  - Авторитет культивировал? Так что ж не в открытую ворожил? Глядишь, больше престижу добавилось бы. А нож откуда?
  - У Сидора заказал на грядущие свадьбы... И не морщись, сам знаешь, что в обрядовое вино кровь ягнёнка подмешивают, - мужчина убрал ноги со стола и плеснул воды из графина, стоявшего тут же и уже наполовину опустошённого - ему пришлось ждать воспитанника-соню довольно долго. Посмотрел стакан на просвет, в душе жалея, что в нём плещется не красное игристое. - Арвиэль, а наш ли птиц-то?
  - А чей же? Гляньте-ка, что я в Храме нашёл.
  Вилль со злорадным любопытством ожидал, что Берен так же будет сооружать из пальцев петушиную голову с гребешком и говорить: "Ко-ко!" Напрасно! Мужчина прочитал, одобрительно хмыкнул и перевернул страницу.
  - Я этих пакостников неоднократно за уши тягал в своё время. Они в Равенне на улицах потише такие шутки откалывали - хоть святых выноси! И по этой книжке он вызывал демона?! Ты в своём уме, Винтерфелл?!
  - Он мог держать её для будущего ученика, Берен. А книга, вероятно, не единственная. Пускай маги головы ломают, где остальные схроны искать.
  - И то верно! Думать - только извилины путать! - с готовностью закивал язва Грайт, и Вилль решил про себя, что излишек нежного бабьего мыла тоже не есть хорошо. Берен явно избавлялся от опостылевшей щёлочи.
  В арестантскую Вилль решил зайти для собственного успокоения, что липовый жрец никуда не испарился и всё так же лежит на соломенном тюфяке в одной из трёх зарешёченных камер. Да, он был на месте, и да, шушеля мать! всё так же лежал, сложив руки на животе, и пялился в потолок. Даже не пытался туда доплюнуть для разнообразия.
   - Зря вы так, господин Улесс... Хотя вряд ли это ваше настоящее имя. Полагаю, тело его несчастного законного обладателя уже давно общипали рыбы или обглодало лесное зверьё. Ещё одна смерть на вашей совести, между прочим! Вы его убили и забрали вещи. Спрятались подальше от столицы, дабы экспериментировать в своё удовольствие... Вот только думаю, родственники и знакомые погибшего вряд ли примут вас за него даже с чужим фамильным листом (7) и треуглом на шее.
  Жрец не счёл нужным оспорить выводы доблестного капитана Винтерфелла, грозы беглых магов и убийцы снежных псов.
  Эльф привычно оседлал стул задом наперёд и бесстрашно навалился на дряхлую спинку.
  - Хотите я вам расскажу, как всё было, господин маг? А вы внимательно послушаете.
  Тихо было в арестантской, и только бесстрастный голос Вилля горсть за горстью отмерял мгновения охоты за жизнями. Фальшивый жрец сотворял, вызывал и укрощал, и вот на улицу ступила мягкая снежная лапа. А затем... Разорванная в клочья фанатичка Агафья, влюблённая Берта на кровавом троне, жадный до денег и выпивки Демьян с простеньким деревянным треуглом на верёвочке. О, да! он до последнего надеялся, что святой символ защитит уверовавшего от порождений Бездны.
  Капитан не угрожал, и в уговорах не было нужды. Эльфийские чары, способные вскружить голову чопорной женщине и расположить недружелюбного мужчину, против мага были бессильны. Они действовали лишь на тех, кто подсознательно хочет этого сам.
  Теофан с тем же безразличием изучал трещинки на потолке, вероятно, имеющие для него потаённую символику, и бессознательно поглаживал левой рукой перебинтованную правую.
  Вилль вздохнул, поднимаясь со скрипучего стула.
  - Я вижу, вы не хотите разговаривать со мной, господин маг? Что ж, жаль! Вероятно, у вас нашлось бы объяснение своим поступкам, играющее в вашу пользу. Боюсь, ваши коллеги не будут церемониться, как мы.
  Эльф был у двери, когда жрец негромко окликнул его. Теофан приподнялся на локте и смотрел без тени страха ни перед тюремщиком, ни перед будущим. Было что-то иное. Быть может, осуждение и толика понимания.
  - Не знаю, что с тобой произошло, Арвиэль, но далеко не все маги живут, чтобы совершать зло во имя зла.
  - Нет, господин Улесс, большинство это делает ради наживы.
  Когда Темар, отпущенный домой обедать, вернулся, то обнаружил в допросной двух нахохленных мужчин, промеж которых хрупкой преградой стоял пустой графин. Иначе говоря, ястреб умудрился принизить орла до воробьиного полёта. Градоправитель около часа упоённо расписывал методы воспитания строптивых знахарок, переходящие в прощупывание и смакование на вкус. Берен не считал, что Избраннице, поджидающей своего Arvielle в заоблачном будущем, необходимо знать о молодецких похождениях супруга, а Вилль тоскливо вспоминал ворошение марикиного сена в нетрезвом состоянии...
  Напоследок Берен велел передать, чтоб знахарка о Марте не беспокоилась, и сочиняла платье на осень для подружки невесты. А господину капитану следует заранее привыкать к мундиру, ибо гулять придётся никак не меньше недели! Вилль несказанно обрадовался исполнению тайных чаяний и от души обнял Грайта по-аватарски крепко, но не сразу. Сперва он вникал, осознавал и переваривал услышанное. До-о-олго!
  Низвергнутый орёл поднимался всё выше и, наконец, воспарил над алеющими облаками в гордой уверенности, что весь бесконечный мир внизу принадлежит ему вместе с лесами да полями, реками, городами, и даже маленькими вредными знахарками.
  Чем хорош чётко распланированный день, так это отсутствием времени на дуракаваляние, и в результате успеваешь объять необъятное. Вилль с опережением успевал по всем пунктам, а, значит, вечер можно провести исключительно в угоду личным воспитательским потребностям. Он обещался выгулять кошку до бара? Будет исполнено, госпожа Залесская! А когда вы подопьете до покладистого состояния, воспитательная беседа станет легкоусвояемой.
  Он заметил чёрного кота издалека, вприпрыжку скачущего по белым сугробам вдоль заборов как по твёрдой земле.
  - К нам эльф приеххал с караваном, полукрроффка. Финики привезли ссушшшёные и... абыр... абырыкоссы! - задыхаясь, выпалил домовой. Впрочем, одышка была приобретённой вследствие усиленного подражания кошачьему племени.
  Недоумение сменилось тревогой и предчувствием дурных вестей.
  - Охолони, Симка! - пытаясь сохранять хладнокровие, попросил аватар. - Эльф приехал с караваном, верно? Он обо мне знает? Спрашивал?
  - Нет, хозяин, не спрашшивал, но знает. Он к Алессе пришшёл, сспеть проссил. Байки он изучает и пессни.
  - Ах, к Алессе пришёл... Вон оно как получается...
  Вилль зашагал к дому несколько быстрее, и домовой подстроился под хозяина семенящей рысцой.
  - Ему и про неё ссказали. А он сспеть проссил, - повторил кот.
  - И что, сразу согласилась? - Вилль успокоился, и в его голосе прорезались ревнивые нотки.
  - Я сструну перекуссил! - самодовольно мяукнул кот.
  - Молодец, хвалю! Если этот абырыкос позволит себе лишнее, я перейду на подножный корм! - пригрозил аватар и в ответ на удивлённый взгляд пояснил. - Отпинаю и сожру! Где она сейчас?
  - Ушши драть тебе хочет у насс дома...
  - Как дома?! А если за сабли хватится?!
  - Я вперёд прошшмыгнул, сспрятал их под диван...
  - Идиот!
  Было, за что волноваться - эльф не успел познакомить сабли с девушкой. Тай-Кхаэ"лисс признают лишь хозяина, и если неосторожный знакомый отделается предупредительным порезом, то ворью и хапугам они поблажек не дадут - могут отрубить руку выше локтя, а под настроение и голову снять. От мысли, что девушка лежит у него в гостиной в луже собственной крови, эльфу становилось дурно до головокружения. Вилль мчался, как на пожар, и едва не пролетел мимо собственного дома. Задержав дыхание, он потянулся к ручке, но дверь открылась сама. В грудь упёрлось остриё Льда, с холодным торжеством сверкавшее на солнце.
  - Ну-с, господин капитан, теперь объясниться изволите?! - глаза Алессы полыхали фосфором.
  Домовой, с трудом сдерживая ликование, шмыгнул в дом и сжался на шкафу взъерошенным от любопытства комочком. Он не солгал и действительно спрятал клинки под диван, но перед уходом вручил знахарке метлу и швабру с просьбой уберечь верного доброго Симеона от хозяйского сапога.
  - Объясняться будешь, вредонос ушастый?! - повторила знахарка, но один лучик смеха всё же выскользнул из грозовой тучи.
  Спустись вдруг с небес Лукавый Угодник (8) и предложи выкурить с ним козью ножку, Вилль ничуть бы не удивился. Более того, выкурил и даже запил бы крепчайшим самогоном на свете, налитым в калошу доярки. Ибо Алесса держала в руке клинок-убийцу, и тот, похоже, был этим обстоятельством вполне доволен. Тай-Кхаэ"лисс приняли в семью аватар существо иной расы и нарекли его Тай-Линн. Этот выбор значил слишком многое. Эльфу вовсе не было жаль половины лет своей жизни, которые вытянет из него недолговечное по природе создание. И пусть Алесса не закалена северными ветрами, не способна защитить даже себя, и не признаёт мужскую правоту. Взбалмошна, своенравна. Непредсказуема, наконец! Пусть лупит его хоть поленом, хоть сковородой, когда никто не видит, а потом лечит. Опускает ресницы, пряча виноватый блеск, и идёт заваривать чай с лимонником. Поддерживает стакан за донышко и вздрагивает, ненароком коснувшись его руки. Дожидается, пока он уснёт, и лишь тогда калачиком сворачивается рядом. Привыкнет со временем. Привыкнут оба. Существовало "но", что перечёркивало всё и подрезало сухожилия будущему. Алесса - не аватар.
  Вилль пошёл грудью на клинок, и растерянная девушка попятилась. Было уже такое, и тогда она едва не проткнула ему горло. Случайно.
  Не сводя со знахарки взгляда, он переступил порог. Мрачновато в гостиной, маленькие окна запутали в занавесках тусклый свет. Скрипнула дверь, отгораживая живые звуки улицы.
  - Алесса, - вкрадчиво зашептал эльф, - подойди ко мне ближе.
  На дне изумрудных глаз таинственно замерцали огоньки, и девушка против воли подчинилась. Опустила саблю и приблизилась вплотную к Виллю в ожидании следующей просьбы. Или приказа? Аватар, не мигая, смотрел на девушку, и перед её глазами блестели полуденным солнцем два невозможно зелёных лесных озера, где чёрные омуты зрачков кружат-вертят, втягивают волю, желания, остатки силы. Собственное тело отказывалось повиноваться, его властелинами сейчас были зелёные эльфийские глаза и тихий свистящий голос. Аватар молча развернул Алессу спиной к себе, и накрыл ладонями обе её кисти.
  - Не бойся... - шептал ветер на правое ухо, и сильные пальцы сомкнулись на руке, сжимающей клинок.
  - Ты мне веришь? - пел он на левое, и аватар погладил раскрывшуюся навстречу ласке ладонь.
  - Смотри! - звенело в ушах, и Алесса доверчиво откинула голову на его плечо.
  А хищный эльф Арвиэль резко полоснул острой саблей по девичьему запястью.
  - И-а-а-а! - заверезжала вмиг очнувшаяся знахарка и вихрем взлетела на диван, так и не выпустив клинок. - Ты спятил?! Псих! Не подходи!!!
  - На руку посмотри.
  Алесса глянула и задохнулась - ни царапины. Не может быть, она чувствовала холодное прикосновение стали! Знахарка в ужасе вытаращилась на аватара и заледенела - тот приближался к дивану, посверкивая изумрудными змеиными глазами. Тихо шёл, неторопливо, зная, что она никуда не убежит, и ни одна половица не скрипнула под тяжёлым сапогом. Он прижал ладонь к лезвию у самой крестовины и медленно сжал кулак.
  - Ты хотела волшебства? Настоящего, не фальшивого? Смотри! - и скользнул по клинку сомкнутой рукой от крестовины до острия.
  - И-и-и!!! Сумасшедший!
  Алесса шагнула назад и непременно кувыркнулась бы через подлокотник на пол, но Вилль ухватил её за пояс, демонстрируя неповреждённую левую руку.
  - Вот тебе эльфийское волшебство, нравится?
  - Т-ты ч-что вытворяешь, ш-шут балаганный? Выпусти меня отсюда!
  - Тебе, Алесса, проще доказать, чем сказать! - проговорил парень, сняв её с дивана. - Эта сабля не причинит вреда ни тебе, ни мне. Успокойся, выпей валерианки.
  - Какая валерианка! - Алесса с размаху треснула его кулаком в грудь. - Выпусти, дурак, или я за себя не отвечаю!
  - Нет! - жёстко ответил Вилль и пошёл к двери. Отчётливо щёлкнул, поворачиваясь, ключ. - Хочешь, лезь в окно.
  Знахарка плюхнулась на диван, скрестила на груди руки и выпятила нижнюю губу, пытаясь выдать страх за обиду. В носу отчаянно свербило, но она боялась спровоцировать Вилля на новые эльфийские фокусы. У неё на коленях лежала сабля, украшенная льдисто-синим камнем, и белый волк на лезвии то ли насмешливо скалился, то ли зевал.
  Аватар подкинул дров в печь и кочергой подгрёб к ним пламенеющие угли. Пленённый огонь затанцевал, перебрасываясь на угощение. Вилль опять свалял дурака по-крупному: ещё месяц назад он и предположить не мог, что кольцо уже отыскало его в затерянном на северо-востоке городе и притянуло Тай-Линн. Именно оно придало сил замерзающей Алессе и направило Вилля к воротам, а тот в благодарность накричал на свою Тай-Линн, расстроил и запугал. В конце концов, Алесса не виновата в том, что Богиня выбрала именно её.
  - Хозяин, зачем ты так с ней? - укоризненно по-эльфийски спросил возникший рядом Симеон.
  - А как ещё? - зашипел Вилль. - Попросил бы руку дать обрезать - наорала, дураком обозвала и кочергу бы об мою голову погнула.
  - Привыкай, хозя-аин, привыкай! - противненько захихикал кот. - Шлем купи! Значит, у насс теперь ессть хозя-айка?
  - Не знаю, уйди! За ней теперь выбор.
  Чёрный кот, торжественно задрав хвост, пошёл к дивану, и Вилль искоса глянул на предмет явного недоразумения Двуликой Богини. Фамильное кольцо - маленькая вещица, передаваемая по наследству от матери к сыну. Мудрая Саттара пыталась предусмотреть всё. Кольцо наблюдало, как развивается ребёнок его хозяйки, и поджидало момента, когда тот будет готов искать себе пару. Тогда оно покидало руку носительницы и, одетое на цепочку, согревало грудь молодого волка, пока не появлялась она. Та самая, единственная, которая обеспечит наиболее сильное и выносливое потомство - будущих воинов-защитников эльфийской расы. Двуликая Саттара пыталась предусмотреть всё, но ошибаются даже многомудрые боги.
  - Алесса, я волновался за тебя. Очень! Тай-Кхаэ"лисс - не игрушка, а сабли-убийцы. А если бы ты покалечилась?!. И... спасибо. Что ты хочешь за уборку?
  Девушка ответила строго и не сразу.
  - Я - не горничная, чтобы драить полы и получать на чай пятинками. Я хочу знать про сабли... Только не ври!
  Эльф согласно гмыкнул и, поднявшись, по-хозяйски проверил вьюшку. Интересно, Алесса её в прыжке открывала или с табурета?
  - Сабли - именные Тай-Кхаэ"лисс. Обычно их куют наши кузнецы, но для меня такой, очевидно, уже не найдётся. Это - работа Сидора. Видишь ли, они, в некотором роде, живые, и сами выбирают, кто им нравится, а кто - нет. Тебя они приняли...
  ...Поселения аватар были небольшими - полтора-два десятка домов. Рассыпанные вдоль Себерского Перелива, они находились на довольно приличном расстоянии и друг от друга и, что самое важное, от человеческих городов. Высоко в полярном небе навстречу радужным всполохам северного сияния летали белые волки и в соседние поселения, и в дальние. Ни ледяные морены, оставшиеся с незапамятных времён, ни гигантские белые медведи, ни Сумеречный Лес не могли остановить небесного летуна. Другое дело, двуногих, тех, кто, к счастью, нуждается в земной опоре.
  Люди... Жадные, прожорливые, ненасытные... Их маги, словно вечно голодные псы, готовые за краюху хлеба грызть друг другу глотки. А если поманить куском мяса? Откусят вместе с рукой, которая его держит. Именно от них аватары старались держаться подальше, волкам было, что прятать. Разумные сабли - одно из сокровищ эльфов-оборотней, которое человеческие колдуны называли "полезной магической вещицей". Кузнеца в поселениях чуть ли не обожествляли. Ещё бы, ведь именно он воочию видит во снах саму Созидательницу Пресветлую! И Богиня подсказывает, кто из ею сотворённых уже достоин получить сабли. Валит из кузни дым, подвязав волосы ремешком, трудится до рассвета Говорящий с Богиней. Наутро толпятся обитатели поселения возле дома кузнеца, все ждут, всем интересно, чьё имя будет сегодня произнесено. До тех пор аватар зовётся щенком, волчонком, переярком, как угодно, но волком становится, только сделав первый шаг к совершеннолетию - в торжественный и долгожданный день получения сабель. Пресветлая чувствует руку, прикоснувшуюся к живому оружию, и подсказывает молодому волку подходящие имена. Часть сущности аватара и капля света Богини дают саблям разум, характер и волю, сливаясь в две новые Истинные Сущности. Клинки никогда не предадут хозяина, не потеряются, не сломаются и не затупятся. Их невозможно купить, обменять или украсть - отрубят чужаку руку, а то и голову. Забрать сабли можно только у мёртвого аватара, но и они умирают вместе с хозяином, и тогда на месте Истинной Сущности образуется пустота. Пустота, которую можно чем-нибудь заполнить... Чем-то полезным, выгодным...
  - Алесса, я правда волновался. Лёд вполне мог отрубить тебе руку, понимаешь? - мягкий голос раздался у самого её уха. Вилль, как всегда, подошёл незаметно.
  - Но не отрубил... Лёд?!
  Чёрный кот потёрся мохнатой головой об алессино предплечье.
  - Лёд и Пламя... Они ссами выбрали имена...
  Эльф обошёл диван и, присев на корточки, положил ей на колено левую руку. Правую он держал за спиной.
  Обида сменилась удивлением, и это мгновенно отразилось на её лице.
  - Пообещай, что не будешь брать чужие вещи - это может быть опасно.
  - Д-да, - отрешённо кивнула знахарка. Лёд и Пламя... Он что, прочитал её мысли?!
  - И ты не будешь ходить по темноте в одиночку. Обещаешь?
  - Да.
  - И не станешь подмешивать снотворное мне в чай.
  - Да.
  - Вот и славно! Послушай, мне надо сходить в караулку. Ненадолго и, если хочешь, пойдём со мной. Я тебе расскажу про Теофана, а вечером - к Эртану. Договорились?
  Караулка... Ненавидимая ранее коробочка-на-ножках приобрела вдруг некую притягательность, и Алесса кивнула.
  - И ещё, - Страж понизил голос, - я покажу тебе колдовскую книгу, которую нашёл в тайнике...
  А про себя добавил: "А ты мне расскажешь про этого абырыкоса."
  -Книгу?! Ага!
  Хвала Саттаре, гроза миновала, так и не разразившись солёным ливнем. Эльф вынул руку из-за спины и вручил Алессе лопатку для блинов, а затем покорно склонил голову.
  - Бей! Я знаю, тебе понравится!
  - Дурашка!
  "А он умеет печь блинчики? Мрр... Неплохо!"
  
  ГЛАВА 9
  
  Они вышли, когда тени начали растворяться в подступающих сумерках. Солнце закрыли вязкие, грязно-белые тучи, и в ауре города зазвенели тревожные нотки. И представилась Виллю ехидная рожа затейника, шутки ради подложившего в сапог мелкий гвоздь, да только гвоздик тот был вымазан ядом.
  Блеклый "фолиант" казался никчёмной уликой, и всё же аватар чувствовал, что пропустил нечто важное. Недоглядел, недопонял, не разгадал секрет хитрой книжицы. После Ярмарки приедут маги, но хватит ли доказательств? Арестованного мага-целителя да учебника по зельеделанию для первокурсников. Есть частично использованный либр, но кто разберёт, на что потрачена сила амулета? Пентаграмма в пустом доме не походила на гексаграмму призыва демона, зато каждый горожанин расскажет о силе святой воды, заряженной магией.
  Сам того не замечая, Вилль забормотал вслух, и знахарка несколько раздражённо дёрнула его за рукав.
  - Вилль, в пятый раз тебе повторяю: я не видела, чтобы в дом Прокопия входил Теофан либо кто-то другой. Я не замечала в окнах свет и не слышала песнопений. И, козья вошь, я не стану вынюхивать его следы! Я же не собака-сыскарь?! Попроси Тиэлле... О-о!
  - Она тоже не умеет! - уныло вздохнул эльф. - Что?
  Впрочем, Вилль уже понял, что. Им навстречу шёл высокий, по-южному смуглый черноволосый мужчина. От чистокровного эльфа его отличала лишь некоторая резкость движений, в целом уверенных и скупо чётких. И, что самое неприятное, нахальный полукровка улыбался, умильно зыркая по левое плечо аватара.
  Подойдя ближе, мужчина, прижав к груди правую руку, тепло поклонился Алессе и учтиво сородичу. Вилль мрачновато покосился на расплывшуюся в улыбке Избранницу.
  - Капитан стражи Арвиэль Винтерфелл, - негромко произнёс аватар, протягивая руку для пожатия.
  - Сложно не признать капитана городской стражи, - заметил мужчина, бросив выразительный взгляд на значок. - Аэшур Ринвейн. Ещё раз здравствуйте, госпожа Алесса.
  - Вы уже получили разрешение на торговлю? - аватар перебил открывшую рот знахарку.
  - Я приехал не торговать. Я изучаю фольклор отдалённых уголков Неверры. Хочу написать книгу о легендах, приметах, суевериях. Въездная пошлина уплачена господину... эээ... Буряку. И я уже предъявлял фамильный лист, но могу...
  Полукровка принялся истово расстёгивать ворот гордона, и Вилль едва не скривился - Алесса весьма ощутимо пихнула его локтем в бок. На фоне законопослушного приезжего капитан стражи смотрелся дотошным чинушей, жаждущим придраться хоть к не вычищенным сапогам.
  - Не стоит, право! - мотнул головой аватар. - Если лист одобрен и пошлина уплачена, то всё в порядке. Добро пожаловать в Северинг!
  - Я вас прошу - взгляните! Мечтаю на новом месте увидеть во сне невесту. Боюсь, иначе мне будет сниться господин Буряк, требующий документы! - полукровка сунул Виллю сложенный вчетверо лист и привычно оправил задравшуюся правую манжету.
  Вилль принял бумагу, и алессина ручка тут же соскользнула с его локтя. Желание превратить шушелева полукровку в подножный корм возросло стократно. Тем не менее, он деловито развернул лист и даже посмотрел документ на просвет. Имя "Аэшур" явно было липовым, впрочем, как и указанная дата рождения. А вот бумага с бледно-оранжевым грифоном посередине листа и печатью торгового центра Зельгорда на фамилии полукровки оказались настоящими.
  - Всё хорошо. Оружие, амулеты? - для порядка спросил капитан, передавая документ владельцу.
  - Да, - кивнул полуэльф, - циката (9) и съерт (10) . Но за них я уплатил господину Буряку.
  - Всё в порядке! Добро пожаловать в Северинг, господин Ринвейн! - и по-хозяйски пристроил ручку оторопевшей знахарки обратно себе под локоть.
  На сей раз, Аэшур поклонился обоим одновременно, учтиво и с улыбкой, но не подобострастно. Какое-то время Виллю казалось, что приезжий полуэльф смотрит ему в спину, но того уже и след простыл. Зато Алесса не только прожигала в нём дыру, да ещё и сопела в придачу.
  - Каким же ты бываешь противным, Арвиэль! Сам говорил, что раса для тебя не имеет значения! Опять врал?! - сказала, как укусила.
  Аватар нахмурил чёрные брови и плотнее прижал к себе её руку.
  - Я - капитан стражи, Алесса. Я доверяю Темару, но также имею полное право проверять приезжих...
  - Не в этом дело! Ты на него смотрел, как на сорняк!
  - Сына судят по отцу, Алесса! - строго сказал Вилль, останавливаясь. - Дело в том, что эльфы не сочетаются браком с другими расами, однако, погулять перед свадьбой не считается зазорным. Все полукровки - бастарды, рождённые падшими женщинами либо знатными дурочками. Хотя, вторые предпочитают избавляться от не рождённых детей. Первые подбрасывают на чужой порог, а раньше продавали ильмарранцам в рабство, пока Император Аристан не запретил. Редко, когда оставляют себе. "Аэшур" по-ильмаррански означает "сова". Что, Алесса, может получиться из беглого раба, воспитанного в стране свободных нравов, а?
  Алесса выдернула руку и ядовито сощурилась.
  - А ты? Тоже не считаешь зазорным погулять перед свадьбой и благополучно забыть о подброшенных кому-то детях?!
  - Госпожа Залесская, вы...
  - Никогда! - Симеон поспешно перебил хозяина, который точно вспоминал что-то орочье. - Дети - вот одна из цсселей, ради которых живёт аватар. Воспитать досстойное потомство, гордящщееся деяниями своихх родителей и предков.
  - Знаешь, Вилль, детские обиды - самые прилипчивые. Уверена, что твои родители гордятся тобой ещё больше, чем ты ими... - сжатые в ниточку губы сменила приподнятая бровь. - И уверена, что розги ты впервые увидел здесь!
  - Розги и горох - человеческое извращение, - немного оттаял Вилль и, когда Алесса пристроила ручку ему под локоть, солидно добавил. - Тело аватара неприкосновенно.
  И принялся насвистывать. Девушка тут же опровергла заявление, общипав его нос и оба уха не хуже гусыни, и на этом инцидент сочли исчерпанным. К караулке пришли мирно встречным девкам на зависть.
  - Вилль, а у вас в караулке уже весна началась? Капель же! - Алесса ткнула пальцем в желтоватую струйку.
  Вилль очень недобро посмотрел на предвестницу весенней оттепели и решительно подошёл к бревну-ножке.
  - Геварн! Я сколько раз просил?!
  - К-капитан?
  Капель прекратилась, как по мановению волшебной палочки. Вилль смущённо закидал снегом результат "весеннего" хулиганства и утрамбовал сапогом.
  - Добро пожаловать, Алесса!
  Протянутую из люка руку знахарка решительно отвергла, прекрасно понимая, что именно она сжимала десятью минутами ранее. Брезгливо ухватившись кончиками цепких пальцев за грязноватый пол, девушка поднялась в святую святых - "кабинет" капитана стражи - и тут же испуганно засипела. Из тёмного угла на неё пялилось нечто лохматое, огромное, с выпученными глазами и голодно оскаленной пастью.
  - Вашу шаль, госпожа! - замогильным голосом провыло нечто, требовательно протягивая когтистую лапу.
  - Мама! - пискнула знахарка и начала отступать к люку.
  - Алесса, это чучело! Симка, вылезай оттуда немедля!
  Противно хихикающий домовой выпрыгнул из брюха скалозуба и вперевалочку подошёл к хозяину. Он явно не раскаивался в только что учинённом безобразии. Вилль прищурил потемневшие глаза на шатавшегося, аки камыш на ветру, стражника. "Дурной знак", - понял Геварн и попытался принять строго вертикальное положение.
  - Мда... Геварн, иди домой. Пришли Сатьяна в шесть, трезвого...
  "Обошлось", - обрадовался стражник и, дохнув на знахарку пахучей улыбкой, полез вниз.
  - Уютно у тебя здесь, - вдруг улыбнулась Алесса. - Только пол подмести надо.
  Уютно? Вилль никогда бы не смог назвать будку охраны уютной. На заплёванном полу растёрт грязными сапогами пепел, потолок летом делят две враждующие стороны - мухи да пауки. И бесполезно с ними воевать, чем больше убьёшь, тем быстрее расплодятся новые. В одном углу притулился шкаф с запасным оружием - старыми мечами да арбалетами, в другом устроился скалозуб со стаканом. Печурка почти не используется, а зачем? Вилль не мёрз, а у его подчинённых имеется свой проверенный способ погреться, и дрова заросли паутиной. Диван, явно когда-то принадлежавший миру великосветских господ, свыкся с новым жилищем и подстроился под остальных его обитателей... Пол грязный, стол грязный, стены чёрные - какой, спрашивается, уют? Эльф недоумённо посмотрел на Алессу, издевается, что ли?
  - Мда, Вилль, не романтичный ты какой-то! - укоризненно вздохнула девушка.
  Ключ оторужейного шкафа, кда стражники упрятали оплавленные рукояти, так и не отыскался, и эльф, вытянув из сапог свои узкие кинжалы, прижал один к губам - тсс... сейчас престижный капитан немного пошалит. Алесса заговорщически подмигнула. Пока Вилль ковырялся в замке, девушка заинтересовалась чучелом. Почитала надпись на стакане, отщипнула клочок шерсти на память, тщетно попыталась выдрать коготь...
  - Ты руку ему в пассть засунь, там интерессно, - хихикая, прошептал Симеон.
  Алесса воровато прокралась к столу и подцепила табурет - нельзя мешать мастеру, когда он занят. Острое ухо слегка шевельнулось, но Вилль ничего не сказал, и знахарка горделиво сочла себя незамеченной. Пыхтя, девушка забралась на табурет и едва не сверзилась, отшатнувшись. С такой морды хоть портреты на заказ пиши! Знахарка потрогала жёлтый пуговичный глаз, поковыряла пальцем в носу-пятачке и, наконец, с видом бесстрашного дрессировщика сунула руку в раззявленную пасть, сразу нащупав нечто гладкое и продолговатое.
  Эльф довольно хмыкнул, засунул ножи в сапоги и снял замок. Потянул обе ручки шкафа на себя... и тут же резво отскочил назад. Весело подпрыгивая и постукивая, на него обрушилась стеклянно-глиняная бутылочная лавина. Она вела себя, о, как неуважительно! Плевалась в престижного капитана вонючей жидкостью, усеивала пол его "кабинета" разноцветными осколками и, в конце концов, раскатилась по всей караулке.
  - Шушеля мать!!! Ядррёна воррона!!! ...!!! ...!!!
  - Эээ... Вилль? - неуверенно позвала знахарка.
  - Чего?!!
  Бешеное лицо эльфа стало меняться, как по волшебству. Чёрные ресницы жалостливо дрогнули, рот слегка приоткрылся, а брови поползли вверх... В обеих руках Алесса сжимала по бутылке, и на донышке одной из них лежал маленький серый ключ.
  Вилль шумно выдохнул и, согнувшись в элегантном поклоне, плавно повёл рукой.
  - Добро пожаловать, госпожа Залесская! Вы правы, у меня здесь жуть как уютно! Приходите чаще, будем вместе бутылки собирать! Надо же додуматься - заперли шкаф, чтобы я не открыл, и сунули ключ в скалозуба, чтобы не нашёл! Когда не надо, у них воображения - хоть отбавляй, когда надо - зулейка мозгов на кружку спирта!
  - Ты не волнуйся, выпей водички, - пробравшись к столу и наполняя из чайника памятный стакан, с сарказмом заявила Алесса. - Фу!
  Эльф отобрал стакан, не нюхая, выпил, после чего глубокомысленно изрёк:
  - И тут спирт! Но пошёл хорошо...
  Да, стражники были отменными выдумщиками.
  Вилль, закатав рукава, нырнул в шкаф и храбро принялся за раскопки. Подчинённые умудрились засунуть рукояти почти в самое основание пирамиды из зазубренных мечей да тупых ножей. Им гораздо важнее было здоровье капитана, за которое можно выпить, нежели вещественное доказательство. А над грудой ржавых мечей и развешанными на гвоздиках маленькими арбалетами, лежала на полочке "Великая головная боль капитана Винтерфелла". Точнее "Свод происшествий" или попросту "Отчётник". Записи последних двенадцати дней следовало проверить с пристрастием.
  Под лязганье перебираемых Виллем старых мечей и хруст бутылочных осколков, девушка пошла к печурке - надо создавать уют. Скоро окончательно стемнеет, и к тому времени затрещат дрова в печке и польются первые восковые слёзы. И свечные блики будут играть в битом стекле. По-праздничному яркие огоньки, живые и подвижные в отличие от того, чьё сердце тогда едва билось... Нет! К шушелю, всё закончилось!
  За неимением лучшего материала для розжига, Алесса настрогала мелкой щепы и сложила в печь. На лист грязной, мятой бумаги уложила мох, скорее прелый, нежели сухой. Трут получился так себе, ну да на безрыбье, как говорится... Лихо чиркнула кресалом о кремень - ай, да искорки, любому гному на зависть! Однако отсыревший старый мох её мастерства не оценил. Ещё искры, и трут издевательски зашипел. Девушка пробовала снова и снова, но эффект был всё тот же - никакой.
  - Арвиэль, а что означает надпись на саблях?
  - Надежда жива, пока живёт Вера в неё. Это - девиз и мой жизненный принцип.
  Эльф стоял у неё за спиной и любовался бесплодными попытками создать уют. В руках, по локоть перепачканных ржавчиной, он держал стакан и чайник.
  Вилль покопался в поленьях и, без видимых усилий переломив о колено пару чем-то приглянувшихся, сунул в печь. Наполнил стакан вонючей жидкостью "для сугрева" и плеснул на дрова.
  - А теперь я покажу тебе настоящее эльфийское волшебство, Алесса из леса! Призываю тебя, о, саламандра! Даруй мне свою благосклонность! - торжественно провозгласил Вилль, и сноп искр улетел в печь.
  Видимо, эльфы - великие заклинатели духов, ибо сырые дровишки вспыхнули моментально, да ещё как весело! Саламандра осталась довольна подношением.
  Симеон уютно возлежал на столе между "Отчётником" и бледным Индикатором Преступлений, по-кошачьи подвернув передние лапки. И щурился он, как обыкновенный хитрый кот. "Хорошшо, шшто помирились, хорошшо", - думал Симка, разглядывая странную пару узкими, зеленовато-жёлтыми глазами.
  За всю историю существования Неверры кольцо никогда не украшало палец представительницы другого народа, но теперь воспротивилось воле Богини. Оно должно было попасть к эльфийке, но выбрало науми-оборотня. Тай-Кхаэ"лисс выковал гном по велению своего Бога. Казалось, Двуликая совсем позабыла своё творение, и о его судьбе печётся кто-то другой. Домовой знал, почему Нерушимые Правила аватар ломаются одно за другим, и чувствовал, что так надо.
  Алесса стала хозяину другом, который не бросит и не предаст. Теперь она должна сделать выбор. Кольцо чувствует всё, оно ещё может соскользнуть и попасть в руки Вилля.
  Чего сейчас хочет сам Вилль, Симка не знал. По глазам хозяина что-либо прочесть было невозможно, а лезть в его мысли опасно.
   -Хозя-аин! - позвал Симеон. - Сидор-то рукоятями побрезговал, а вот камушки повыковырял! Сразу видно - хороший торговец, настоящщий!
  - Ну да! - усмехнулся Вилль, сдвигая рукояти в сторону и усаживая знахарку на стол рядом с котом. - И ножны мне старые дал! Видишь ли, Алесса, голову я ему не принёс, а откуда её взять-то?
  - Я из-за ножен и подумала, что сабли прокопьевские! - вздохнула девушка. - Да и рукояти очень похожи... А это что?!
  Заинтересовал её "Отчётник". Тетрадь состояла из листков разного размера, тетрадь была подшита суровыми нитками, тетрадь была... грязная, засаленная и прожжённая трубочным пеплом. На картонной обложке твёрдая рука вывела каллиграфическим почерком дату "1435".
  - Говоришь, показались тебе похожими? Тогда не рассказывай никому о том, что видела, пусть все думают, как ты... А это? Это донос на всех жителей города! - зловеще сказал Вилль и развернул тетрадь перед Алессой, демонстрируя кривенькие малоразборчивые письмена. - Так вы хотите послушать сказку о злом колдуне, госпожа Залесская?
  Эльф лукаво изогнул бровь и улыбнулся в ответ радостному кивку. Откинул корпус немного назад, принимая удобную позу, скрестил руки на груди и начал:
   - Когда и где родился господин колдун, сказать про то не могу. Его способности пробудились лет в шесть-семь, как и у остальных детей-магов. В тринадцать он поступил в Академию Магии и обучался там ровно десять лет, пока не стал целителем. Быть может, уже тогда в нём пробудился интерес к экспериментам и чёрной магии.
  Потом началась Алая Волна. Я не знаю, принимал ли он участие в равеннской резне, и на чьей был стороне. После войны маги устроили чистку в своих рядах. Думаю, колдуну было что скрывать, и он решил уехать подальше от столицы.
  По дороге он встретил жреца Триединого, убил его и взял себе одежду, атрибуты и имя. В первой же попавшейся деревне он, заплатив кузнецу, переплавил треугл в медальон и спрятал в него либр.
  Скрываясь от ловцов беглых магов, Теофан, вероятно, объездил все окраины Неверры...
  - Пока однажды, знойным златнем не постучался в ворота славна града Северинга... - Алесса слушала внимательно, положив ногу на ногу и подпирая кулачком подбородок.
  - Да. Он приехал восемь с половиной лет назад. Северинг - резервация, и, как ты сама заметила, все мы живём общиной. У нас есть всё, и даже власть своя собственная. Берена поддерживает и стража, и ремесленники, и зажиточные горожане. Он лично знает Императора, и сумел выпросить у Аристана дополнительные привилегии для города. Мы до сих пор не платим налога на лес, да и торговые доходы в отчётах явно занижены. Для казны урон невелик, а Северинг процветает.
  - Вилль... А ты никогда не задумывался, почему капитаном выбрали тебя? Помимо этой ерунды о престиже?
  Эльф прикусил губу и, нахмурившись, отвёл взгляд в сторону.
  - Задумывался, конечно... Но сейчас это не важно. Слушай дальше. Какое-то время Теофан приживался, зарабатывал доверие и репутацию. Приколдовывал понемногу, но так, чтобы не привлекать внимание. Пока не испортился Индикатор Преступлений. Прокопий сам и попросил равеннского мага оставить настройку только на убийства. Не хотели путаницы... А вышло... У Теофана оказались развязаны руки. Раньше ему приходилось колдовать за городской стеной, где Индикатор не действует. Теперь в его распоряжении оказался весь город. Ещё год он решил обождать, чтобы история с Индикатором немного затёрлась, а затем достал свои записи. Видишь ли, при досмотре его повозки мы... эээ...
  - Схалтурили? - подсказала знахарка.
  - Ты бы видела лица горожан! Люди были в восторге оттого, что в Северинге появился настоящий священник! Как мы могли его обыскивать и допрашивать у всех на глазах? Целая толпа провожала его до постоялого двора Кирима. Мы проверили вещи поверхностно, прочитали названия книг, и ничего подозрительного не нашли. Никому даже в голову не пришло осматривать треугл! Магические книги можно было спрятать под обложкой храмовых - видела, какие они здоровые? А уж свитки и подавно...
  - Ты тоже его досматривал?
  - Нет. Я был выходным и собирался на рыбалку. Мы с Эртаном тогда только подружились, и тоже решили посмотреть на приезжего.
  - Тогда ты не виноват, что стражники проворонили колдуна! Как ты можешь нести за них ответственность?
  - Да, но теперь я несу ответственность за последствия. Этой зимой Теофан решил, что силы переполненного либра будет достаточно. Требовалось провести два сложных ритуала, и первый из них - создание искусственной плоти. Снежный пёс - не что иное, как горгол, только необычный...
  - Горгол? - вскинулась Алесса, припомнив знакомое слово. - О них в "Истории Неверрийской Империи" упоминается! Принимали участие в войне на стороне скадарцев!
  - Ага. Горгол - это помесь голема и горгульи. И тех, и других создают при помощи магии и исходного материала, но голем - просто вылепленный из глины и оживлённый магией чурбан, способный выполнить наипростейшие команды. Горгулья устроена сложнее. Ей можно придать любой облик, используя тела животных. Их убивают и, кхм, шинкуют. Прости, Алесса! - парень развёл руками в ответ на брезгливую гримасу, исказившую симпатичное девичье личико. - А затем сшивают нужные части. У горгульи есть Сущность - души убитых животных, но ей сложнее управлять, чем големом.
  Горгола можно сделать из глины или воды... Гм, о снежных я не читал. В случае опасности, они способны рассыпать своё тело в одном месте и собрать в другом. А всё потому, что их Сущность разумна. Горголом управляет маг, его создавший, и он также может колдовать.
  Симка, притворявшийся доселе спящим, не удержался и приоткрыл хитрый левый глаз.
  - Это удобно, хозя-аин. Можно что-нибудь украссть или кого-нибудь убить. И проссто иссчезнуть, исспариться...
  Вилль понимающе хмыкнул. Он знал, что чёрный кот думает сейчас о сливках и мышах.
  - Да, маг может в любой момент покинуть искусственное тело и вернуться в своё. Вот почему скадарцы предпочитали посылать в бой горголов, а самим оставаться в безопасности. После заключения Поднебесного Союза (11) создавать горголов запретили. Не только потому, что практически неуязвимый маг стократ опаснее человека во плоти. Само заклинание замешано на крови.
  - Использовать магию крови запретили тогда?
  - Учи историю, матюмачиха! Именно тогда и запретили. Почти вся чёрная магия на ней основана. В жертву приносят чёрных козлов либо беременных кошек, но кровь разумных существ - самая сильная. Кровью проклинают, кровью подчиняют, кровь умирающей жертвы способна оживить неживое.
  Теофан решил использовать собачью кровь, но идеальный горгол получился лишь с третьей попытки. Снежный пёс потребовал не только крови, но и знание стихийной магии. Дочка Прокопия Файна, когда приезжала на летние каникулы, рассказывала, что хороший стихийный маг умеет управлять погодой. Те, кто обучался вершкам, могут создавать грозовые и снежные облака. То бишь, почти каждый дельный волшебник...
  - А ваш Прокопий был магом? - удивилась знахарка. - Я слышала, что дар передаётся только по наследству?
  Эльф прогнулся и потёр затёкшую спину. Не зная, куда девать с жёсткого табурета своё несчастное тело, он облокотился на алессины колени.
  Чёрный кот понимающе фыркнул и приоткрыл правый глаз, мудрый.
  - Нет, Алесса, и жена его не была. Бабушка Файны по материнской линии была магом, а капитанша - носителем дара. Но кое в чём ты права: дар действительно передаётся по наследству. Потому маги борются за чистоту крови и предпочитают сочетаться браком с другими волшебниками. Если один из родителей - маг, а другой нет, то дар перейдёт через поколение по линии мага.
  А наш жрец липовый решил поэкспериментировать. Ума не приложу, как ему удалось создать подобную тварь! Впрочем, маги разберутся. Может, и орден ему вручат за достижения в науке. Кхм, посмертно. У этого варианта горгола есть одно преимущество. Весной снег начнёт таять, и горгол обречён на гибель. Что и явилось залогом дополнительного послушания демона! Не удивляйся, Алесса, Сущностью снежного пса был никто иной, как ишицу, демон-убийца.
  Не думаю, что для призыва силы частично опустошённого либра оказалось достаточно, наверняка у Теофана есть и другие накопители. Либр хорош тем, что со временем подстраивается под носителя и его силу можно черпать по частям, да и пополняется он постоянно. К другим предметам Магия притягивается неохотно и выплёскивается тоже целиком, стремясь уйти обратно под землю. Так что, я думаю, остальные накопители теперь опустошены.
  Призвать демона, тем более, в одиночку, сложно и опасно. Тем не менее, Теофану это удалось. Он вызвал ишицу и заключил с ним Договор. В обмен на послушание колдун пообещал ишицу человеческое тело и души. Демону нужно тело, чтобы спрятать туда уязвимую для Природной Магии Сущность, а из душ он черпает то, чем обделён изначально - эмоции и чувства. Излюбленное лакомство.
  - Да он полоумный! - рассердилась знахарка. - Нашёл поляну для экскре... приментов!
  - Не только, - мотнул головой эльф. - Причиной могло быть, что угодно: от желания развязать усобицу здесь, в Северинге, до жажды мести кому-то из коллег, столичных магов. Или Императору. А Северинг стал одновременно расплатой и тренировкой на будущее. Город на окраине Империи, удалённый от других городов - найдётся ли место лучше?
  Три самых сильных чувства, что живут в любом из нас - Ненависть, Любовь и Жадность. Именно такую плату потребовал вызванный демон за выполнение будущих приказаний. Агафья ненавидела всех, кроме себя и самого Теофана...
  - Берта была влюблена...
  - Мда... Но жадность овладела и самим Теофаном. Видишь ли, у Демьяна была небольшая доля в торговле деревом из Сумеречных лесов между Неверрой и Ильмарраном. Он вложил деньги ещё до Алой Волны...
  - Хозя-аин, - протянул кот, - когда я плавал на "Морсском ежшше", то видел корабли с прицссепами, гружёными лессом. Чёрные деревья, бурые, вишшнёвые. Опассные и сстрашшные... как мышши.
  - Да, Симка, доля этого страшного леса принадлежала Демьяну. Основную часть денег он хранил в равеннском гномьем банке, а в Северинге притворялся обычным ростовщиком. А, быть может, и здесь где кубышка запрятана...
  - И, несмотря на всё это, он предпочитал травиться моими настойками от бронхита?! - возмущённо возопила госпожа "проф. лекарь".
  - Именно! Демьян был скопидомом до мозга костей. Агафья не зря говорила, что он и вороны дохлой пожалеет...
  - Но кольцо он мне подарил?
  - Наверное, ты ему понравилась, - с лёгкостью выкрутился парень. - После гибели Агафьи тот уверовал, что сам Триединый избавил его от опостылевшей жены. Теофан и не подумал возразить. Напротив, стал убеждать - не без помощи магии, конечно - будто Демьяна осенила милость Иллиатара, и теперь ростовщик должен быть благодарен Богу. Его дочь живёт в Ильмарране и в средствах не стеснена, и Демьян, ничтоже сумняшися, решил завещать своё имущество и вклады тем, кто его похоронит. Он знал, что жрец всенепременно примет участие в похоронном обряде. Как свидетели, на завещании расписались Мирон, Дорий и Кирим - уважаемые представители трёх рас. Демьян намекнул Теофану, что-де Триединый будет доволен его благодарностью, и жрец подарил ростовщику треугл, уверив, что тот убережёт его от зверя. Той ночью Демьян возвращался от жреца...
  - Но до дома он так и не дошёл.
  - Да, Алесса. Ишицу получил свои души. А жрец - послушного сытого демона-убийцу и деньги ростовщика. Северингский кошмар мог закончиться, если бы в дело не вмешалась одна любопытная кошка, - эльф усмехнулся, глядя, как лёгкий румянец знахарки наливается свекольным оттенком. - Но я тебе благодарен, Алесса, правда! Эта тварь на меня бы не клюнула, а ты своими расспросами насторожила жреца. И подписала себе смертный приговор. Видишь ли, демон не питается плотью. Ему нужны души - он их высасывает через страх жертвы. Люди верят в демонов, а верить в кого-то, либо во что-то - значит, признавать его равноправие или превосходство. Я верю в Пресветлую, Алесса, и в то, что надежда есть всегда. И чхал я на всяких ишицу, будь они хоть трижды горголами! А покойные верили в силу демонов, потому и погибли. И ты поверила.
  Девушка согласно вздохнула и, не удержавшись, провела рукой по шелковистым светлым волосам.
  - Я испугалась, Вилль. Было страшно, пока ты не пришёл...
  - Ты поверила в меня? - лукаво осведомился парень. - А где мой алтарь, безудержные оргии и жертвы? Где мои ватрушки?!
  Знахарка рассмеялась.
  - Я поверила в аватара! Армалина рассказывала, что Белый Волк, взявший кого-то под ответственность, защищает его до конца.
  - Ну-у, защитник из меня пока не очень... Пока! А тогда моя ярость была сильнее, чем твой угасающий страх. Потому ишицу решил меня убить, хотя и не получил такого приказа. Я был помехой. А теперь, - Вилль разогнулся и довольно потянул спину, - всё стало на свои места. Жрец в тюрьме, ишицу уничтожила Природная Магия, и для всех нас скоро наступит Новый Год.
  - Вилль, а зачем тебе это? - Алесса кивнула на оплавленные рукояти, в которых сейчас было невозможно угадать былую красоту.
   - Нечистых сжигают на костре, дабы изгнать тёмную Сущность. На рукоятях могла остаться какая-то скверна. Решил проверить, не врут... Не тронь!
  Но любопытная кошка уже схватила рукоять.
  ...Алессе показалось, будто в левое плечо воткнули раскалённый штырь, а затем она вспыхнула, как облитые маслом поленья. Огонь был повсюду: выжигал разум и обращал сердце в пепел ненависти, её кожа опадала лохмотьями, обнажая миру новую Сущность. Кажется, она закричала...
  
  ГЛАВА 10
  
  ... Воздух бил в лицо, но она бежала, не останавливаясь. К тому, кто в ней сейчас отчаянно нуждался. Ноги едва касались влажной травы, и деревья расступались перед нею, и всё же она не могла обогнать проклятое солнце. Живое, голодное.
  После мягкого полумрака леса свет ножом резанул глаза. Фигура мальчика на пригорке сияла, залитая белым солнцем. Это было красиво, но она чуяла, что окутавшие ребёнка лучи смертельно опасны. Падая на колени, он яростно рванул воротник.
  - Быстрее! Помоги! - скорее, хрип, чем крик.
  И она рванулась прямо в пекло, и шлейфом летел за нею спасительный ветер. Раскалённый небесный шар разросся, выплёвывая на землю сгустки белого пламени.
  Опоздала.
  Кожа ребёнка обуглилась, и только глаза испуганно сверкали изумрудами с почерневшего личика. Белая рубашка окрасилась алым.
  Поляну затопил живой огонь. Жадный, ненасытный, как зверь. Он поглотил и небо, и мельницу, и маленькую фигурку, скорчившуюся в сожжённой траве.
  Вновь опоздала.
  Огонь оказался обжигающе-холодным, как лёд. В лицо пахнуло морозцем, и свет начал меркнуть...
  
  ... - са! Алесса, ты меня слышишь? Леська?!
  Она услышала и поняла, хотя акцент искажал слова почти до неузнаваемости. Знахарка приподнялась на локтях, с трудом удерживая прямо клонившуюся на плечо голову. Лицо Вилля, постепенно выплывающее из тумана и обретающее чёткость, казалось мертвенно-бледным, а блестящие антрацитовые зрачки окружали узкие ободки расплавленного золота. Эльф, увидев, что она очнулась, резко отстранился, но девушка успела заметить в его понимающем взгляде тень досады. И, может быть, злости.
  - Вилль? Это что было? - прошептала знахарка, отирая рукавом мокрое лицо и откидываясь на спинку дивана.
  - Твоя глупость! Ммм... матюмачиха, - буркнул парень, комкая в руках подтаявший снежок. - Ты как?
  - Страшно... Больно... Под кожу словно углей полыхающих набросали, да заслонкой печной прикрыли... А потом говорит кто-то, мол, иди отсюда, убогая, это мой теперь дом будет... Вилль, это были твои чувства?!
  - Ишицу, умирая, попытался завладеть моим телом. Не вышло, - эльф выпустил снежок из ладоней. - На рукояти остались мои эмоции, перемешанные с его желаниями.
  - Ты почему молчал? Почему не говорил, что тебе плохо?! - вскричала Алесса. Она внезапно вспомнила свои "ведёрные" шутки, которыми полторы недели донимала эльфа.
  - Зачем? - аватар безразлично пожал плечами. - Я сильнее его. Это всё, что ты чувствовала?
  - Да.
  Вилль удовлетворённо кивнул и, хрустя осколками на полу, пошёл к люку. По пути он захватил пустое ведро.
  - Хорошо. Знаешь... Я думаю, Теофан видел некий символизм в триединстве жертв. Любовь, ненависть и жадность... Я наберу воды - пригодится.
  - Да, - Алесса немного растеряно огляделась. - А веник? Веник есть?
  - Я покажшшу, - невесть чем довольный Симка сверкнул горящими глазами.
  "Я приссмотрю за ней, хозяин..."
  Эльф прикусил губу, а затем поставил ведро и, решительно подойдя к столу, выложил на него учебник по зельеделанию. Рукояти, напротив, заткнул за пояс.
  - Вот, посмотри, он не опасен, - Вилль ободряюще улыбнулся. - Только не надо совать голову в печь, чтобы проверить, не засорилась ли труба. Обещаешь?
  Общественный "журавль" был некогда выстроен для потребностей городской стражи и находился всего в двух шагах от караулки. Но аватар не торопился, сейчас ему было необходимо хоть ненадолго остаться одному. Впрочем, одиночество было скорее относительным - улица с наступлением сумерек заполнилась народом. Бабы повытаскивали из комодов доставшиеся по наследству расшитые платки, мужики сменили валенки на сапоги. Любопытные северингцы спешили по трактирам здороваться со знакомыми и приглядываться к прибывшим впервые иногородцам.
  Мимо Вилля, цокая подкованными каблучками, пролетела щебечущая стайка девушек. Остановились, разом поклонились и, расхохотавшись, прыснули прочь.
  Ха! Алесса с гитарой дала бы прикурить всем разновидностям румяных Лушек с вечными невестами Мариками в придачу. И художница отменная! С одной стороны - хорошо. Симпатичной, талантливой и задорной подругой стоит гордиться. С другой...
  Вилль, ты лохматый! Вилль, у тебя печка не топлена! Вилль, надо создавать уют! Вилль, делай то, что я хочу! Пойдём, куда скажу, иначе горячая южная кошка изволит обижаться и царапаться. И кто просил без спроса хватать рукояти? Её любопытство привело к тому, что произошло первое слияние, и женская половинка Дину увидела боль и страх мужской Айнен. Вилль и не думал, что это произойдёт так скоро. Теперь побывавшая в его шкуре знахарка начнёт жалеть и примется за лечение с удвоенным энтузиазмом... Шушеля мать!
  Пресветлая, за что?!!
  В караулке Вилля ждала совершенно мирная картина. Знахарка успела подмести пол и теперь, как прилежная домашняя девочка, сидела за столом и читала книгу. Рядом, пристроив мохнатую голову на её левую руку, дремал чёрный кот.
  Эльф поставил ведро возле печки и, скрестив руки на груди, задумчиво уставился в угол.
  - Это что?!
  Алесса его поняла и с гордостью ответила:
  - Шедевральная напольная композиция с глубочайшим двояким смыслом!
  Результат уборки действительно выглядел странно. В углу рядом с печкой аккуратным холмиком лежали разноцветные осколки, а вокруг них словно в хороводе стояли двенадцать уцелевших бутылок.
  - И что за смысл? - спросил парень и, к удивлению Алессы, сунул рукоять в печку.
  - "Двенадцать месяцев" называется! Видишь, они стоят у костра и ждут своей очереди вступить в права.
  - А второй?
  - "Пьяные стражники"! На ногах остались только двенадцать самых устойчивых, а остальные уже пьяны вдребезги! - хихикнула в кулачок южная кошка. От её растерянности не осталось и следа, и девушка была вновь весела и беспечна.
  - Алесса, ты бесподобна! - констатировал эльф.
  - Знаю! Хм... Господин капитан, вы рассказали потрясающую сказку, но в ваших умозаключениях есть слабое звено! - в её голосе звучало торжество. - Взгляните-ка!
  Все трое, включая Симеона, с интересом уставились на рецепт "Подчинения звериной воли". Судя по заверениям автора учебника, густое зелье предполагалось, как отличное подспорье охотнику. Человека, обмазанного колдовским составом, и медведь принял бы за своего сородича. Но волки задрали с удовольствием - оно было рассчитано лишь на то животное или птицу, шерсть, либо перья которого входили в состав. Варить его следовало в центре двух окружностей одна в одной, начерченных кровью чёрного петуха пополам с землёй. Круги делились на двенадцать сегментов, обозначенных какими-то символами, а в центре была изображена знакомая "вета" - руна разума. Рисунок не казался сложным, но требовал соблюдения пропорций.
  - Видишь борозды по контуру? Едва заметно, и всё же бумага промята и оттого лоснится. А вот здесь, - Алесса провела острым ноготком вдоль короткой бороздки, - рука дрогнула, и перо соскользнуло. Вилль, этот рисунок передавили, причём, недавно! Какое-то время мне пришлось пожить в Вышковице - это на юге. Там лечил собственный уважаемый знахарь, но художников не было. Знаешь, люди почему-то хотят видеть себя не такими, каковы они на самом деле. Женщинам подавай глаза в пол-лица и нос величиной со шляпку от гвоздя, а мужчинам - хмурые брови и волевой подбородок. Я сделала два трафарета, с обратной стороны заштриховала бумагу углём и попросту передавила наброски пером на несколько листов сразу. Оставалось придать овалу и чертам лица хоть мало-мальское сходство с его настоящим обладателем. Просто и быстро!
  - Халтурщица! - усмехнулся капитан. - Значит, кто-то перевёл картинку через заштрихованную углём бумагу? И, впрямь, быстро, просто и точно! Только жрецу это явно без надобности... А вот охотнику... Зосий?
  - Не обязательно, хозя-аин! - гнусаво мяукнул домовой. - Она пригодилассь бы тому, кто сманивал ссобак.
  Эльф в неподдельном изумлении уставился на недалёкого кота, чья сообразительность обычно распространялась лишь на способы выманивания сливок.
  - Верно... Только вот сам ли Теофан давал книгу или кто-то её нашёл? Тот, кто способен использовать магию. Неужели... Надо поговорить с этим молчуном, и хорошенько!
  - Пойдём! - решительно кивнула девушка.
  - Нет, Алесса, я пойду. А вы с Симкой идите домой.
  - С какой стати? - в унисон возмутились знахарка и домовой, а кот добавил. - Без Алессы проффукал бы ты риссунок, хозяин...
  - Заметил бы чуть позже. Идите, я к вам приду...
  - Ты, Вилль, приходишь, только когда это нужно тебе! - внезапно вспылила знахарка. - Алесса, не ходи туда, ходи сюда! Обещай одно, другое! Я тебя младше всего на четыре года, и я - не ребёнок!
  - На четыре с половиной, - спокойно уточнил эльф. - Ты не ребёнок, но с Раддой намного проще. Непонятным образом ты умудряешься притягивать неприятности. А знаешь, что про нас в городе говорят?
  - Что я застукала тебя с девкой в собственной спальне, а потом гонялась за вами обоими с топором? - воинственно отвечала знахарка. - Вилль, о тебе итак весь город постоянно судачит! Зачем у меня из окна полуголым прыгал, а? Вот и допрыгался! Покатился снежок под гору...
  Эльф растерялся, но лишь на мгновение. А затем жестко ударил ладонью по столу.
  - Чушь! Мне плевать на слухи. Пойми, тюрьма, преступники и допросы - это не для девушек. Удел мужчины - война, а женская доля - любовь! - с пафосом закончил Вилль любимой фразой отца. Вроде, получилось неплохо. Главное, искренне и доходчиво!
  - Предлагаешь сидеть мне дома на печке и греть тебе ужин?! Да я... Да я терплю "Леську" последние два дня исключительно, чтобы угодить тебе! - взвилась Алесса, вскакивая со стула, ровно кипятком ошпаренная.
  - Я терплю "троглодита" посследние десять лет и не мяукаю! - заявил чёрный кот.
  Вилль сцепил руки в замок и одарил одинаково понимающими взглядами обоих.
  - Так! Прекрасно. Я терпел "скотину" целый год исключительно, чтобы не провоцировать тебя, Алесса. Потерплю ещё. Закатывай скандалы при всех. Лупи меня поленьями. Залечивай насмерть. Ядрёна ворона, мне это нравится! Пойдём вместе, но в тюрьме не забудь поставить рядом ведро.
  - З-зачем? - оторопела знахарка.
  - Стошнит.
  Алесса поняла не сразу. Затем её воображение нарисовало распяленного на столе жреца и Вилля, со зловещим хохотом орудующего в жаровне лопаточкой для блинов. Представила и не поверила. Аватар мог быть убийцей, но никак не мучителем.
  - Ты что, пытать его собрался?! - ядовито спросила девушка. - Значок потяжелел, репутация опостылела?
  Вилль неопределённо пожал плечами и, двигаясь нарочито размеренно, подошёл к печи, взял кочергу, выгреб на пол дымящуюся рукоять и притоптал угольки. Быстро глянув в сторону стола, как сумел, сапогом сгрёб золу к бутылкам.
  - Вот здесь, - аватар коснулся шеи двумя пальцами, - находится некая точка. Если нажать на неё с определённой силой, то у любого перехватит дыхание, насколько понадобится. Зрелище не из приятных, зато никаких следов. Так пойдёшь со мной?
  - Нет! - Алесса рявкнула так, что Симка зажал уши лапами. Вилль определённо не шутил. - Ты едва не убил человека, а теперь решил попробовать себя палачом?
  Эльф скрестил руки на груди.
  - Алесса, ты - не ребёнок, Теофан - тем более. Даже если он играет в молчанку из-за ненависти ко мне, ему придётся заговорить. Если Теофан невиновен, и у нас в городе ещё один маг, то он может знать о нём, либо догадываться. Если брали его книгу, если рисунок переводили без его ведома, если... Алесса, тут не до расовых обид и магической солидарности! Конечно, я не собираюсь вешать его на дыбу, но, если он начнёт упираться, или я замечу фальшь...- аватар помолчал немного и добавил, словно оправдываясь, - каждый день в город приезжает около десятка иногородцев. Среди них много новичков, за которыми нужно присмотреть. Тот же полукровка... Что он здесь забыл?
  - Он о тебе не спрашивал, Арвиэль, - пожала плечами девушка. - Он изучает легенды, только и всего. И о собаке он слышал из сплетен, вроде той, про топор...
  - Полукровки не живут в Силль-Миеллоне, но в последнее время они держатся ближе к крупным городам. Чего ж этого занесло на окраину, да так вовремя?
  - Да что ты к нему прицепился? Что с тобой происходит?
  Вилль нахмурился и недовольно потёр лоб. Как ему сейчас не хватало Тиэлле! Волчица не стала бы сомневаться и задавать глупых вопросов, а просто поверила.
  - Ничего. Просто будь осторожнее и следи за словами, - эльф наклонился и поднял рукоять. - Лови-ка!
  Обугленная палка с глухим стуком брякнулась на стол и, подскочив два раза, замерла напротив девушки. Та смотрела на неё с нескрываемым отвращением.
  - Не бойся, всё ушло. Огонь действительно стирает любую память о нечисти. А магам оставлю вторую - пусть наслаждаются ощущениями!
  Капитан стражи, вознамерившись до прихода Сатьяна привести в порядок "Отчётник", старательно заскрипел пером. Маги-следователи наверняка заинтересуются последними событиями городка и уж явно не довольствуются слухами. Впрочем, расшифровка игорных долгов вместо записей о происшествиях - дело не для столичных персон, и Вилль, отложив на растопку выдранные листки, заполнял чистые почерками собственных подчинённых. Припомнив икающего Геварна, капитан его рукой записал: "Киса нонче на бырёзу взобралася, да и гвозданулася".
  "Отчётник-1434" показался знахарке, с лёгкой руки эльфа переименованной в "лекаря", на редкость неинтересным. Вилль был прав, утверждая, что Северинг - невероятно тихий и спокойный город. Ни тебе грабежей, ни нападений, ни, тем более, убийств. Записи по смыслу были однообразными, разнились лишь стилем автора, приложившего к ним свою руку. "Ничиго не было", - писал двадцать пятого ледохода могучий стражник Аким. "Преступлениев не", - отчитывался в первозвоне добродушный Сатьян. "Происшествий не было", - твёрдой рукой сделана в травоцвете запись под именем караульного А. Винтерфелла. И совсем непонятная - в краснодоле: "А Димьян нонче трошки пид тилегою валялся" за подписью Т. Бурьяк или попросту дядька Темар.
  Алесса начёсывала за ухом мурчащего Симки, изредка поглядывая на чеканный профиль сидящего за столом эльфа. Красивый... Даже не так. Идеальный. Но отчего-то сейчас Вилль показался ей таким же бездушным, как прекрасная ваза, что она склеила и выходила почти до первоначального глянца. Он очень изменился за один только день, её друг капитан. А, быть может, всегда был таким, и она видела лишь люстровый блеск, не желая заглядывать внутрь. В вазу можно поставить ромашковый или розовый букет, либо насыпать ореховой шелухи. А можно оставить пустой.
  Но девиз на Тай-Кхаэ"лисс гласил: "Надежда жива, пока живёт Вера в неё".
  Когда из люка донеслось пыхтение, Алесса совсем заскучала и просматривала записи по диагонали.
  - О, это чё? - единственный глаз стражника округлился.
  - Напольная композиция. Материалы ваши, исполнение - госпожи Залесской! - ухмыльнулся эльф.
  - Кого? А-а! Вон оне, ельфы-то какие, с фантазией, да-а! - протянул Сатьян и принялся разглядывать "композицию". - О! Вона я стою, это - Темар, а это - Аким! А Геварн, как всегда, уже вдребезги валяется! Краси-и-иво! По-мудрёному!
  Эльф выронил перо, а Сатьян, тем временем, продолжал:
  - Ты уж не обижайся, капитан! Мы ж, пока ты помирал, не спали, не ели... и не пили тоже! Ей-ей, не хмелинки! Ужо потом токмо загудели, на радостях, значит. Ты, капитан, болей себе на здоровьичко, болей, сколько надобно, а мы сами как-нить до чаровников управимся! Усё в лучшем доспехе покажем!
  На улице аватар некоторое время колебался. Уж больно покладистой и умиротворённой казалась взбалмошная знахарка. Впрочем, на неё могло подействовать слияние, и постепенно она научится рассуждать и подчиняться. А он сделает всё, чтобы ей больше никогда не было страшно и больно.
  Сложно удержать уголёк в руках, не позволяя ему ни угаснуть, ни обжечь тебя самого. Ещё сложнее отпустить его в сухую траву, поверив. И всё же...
  - Вас проводить? - решился-таки парень.
  - Не стоит, господин капитан! - с достоинством отозвалась Алесса и оправила его воротник. - Пойдём домой, Симеон.
   "Симка, присмотри за Тай-Линн!"
  "Я приссмотрю за ххозяйкой..."
  
  ГЛАВА 11
  
  Вилль мог называть Алессу безрассудной и легкомысленной не за глаза, а в лицо. Безрассудство? Милая маленькая девичья слабость или позволительная роскошь для оборотня, нашедшего защиту под крылом влиятельного покровителя. Да и вовсе это кошачье любопытство! Легкомыслие? А что легкомыслие? Степенности успеет набраться, когда разменяет десяток... седьмой. Цифра хорошая и счастливая, как раз для удачных перемен. Да, именно так!
  А хитрости... Полноте, господин капитан, какие хитрости? Вам показалось, ведь кошки применяют сие витиеватое мастерство исключительно к котам. И причиной для оттачивания девичьей магии послужила колоритная фигура Берена Грайта, как раз зашедшего в аптеку.
  - Пойдём к нам? - просительно вздохнул Симеон.
  Знахарка лукаво изогнула бровь, и на её щеках образовались две маленькие ямочки.
  - Нет! В "Оркан-бар".
  - Но хозя...
  - Можешь ему наябедничать прямо сейчас, Симеон! Я хочу получить, наконец, своё бесплатное пиво! А тебе сливок куплю... Хоть ведро!
  - У меня ссвои привилегии! - гордо усмехнулся домовой.
  - Сам подумай, - заюлила Алесса, - где ещё можно узнать о приезжих, кроме как в баре? И об этом полукровке... Не понимаю, с чего Вилль на него так взъелся?
  Хитрила южная кошка, ох, хитрила! Всё она понимала, и за это готова была простить аватару раздражительность и даже "матюмачиху". Но не безразличие.
  Кот пораскинул мозгами и решил, что на орехи получит всё равно. За сабли. А возможность заработать сливки за удачно обыгранных приезжих стала жуть, как притягательна. У Эртана никто не посмеет обидеть ни девушку, ни картёжника говорящего кота, и Симка кивнул. Правда, несколько неуверенно.
  Девушка удовлетворённо улыбнулась и переложила руки в карманы. И тут же закинула следующую удочку.
  - Симеон, а маги почувствуют от кинжалов то же, что и я? Всё-всё?
  - Не всё.
  - Хорошо. Просто... я кое-что видела, - краем глаза Алесса заметила настороженно встопорщившееся ухо и подпустила в голос задумчивости. - Это так... страшно. Я видела мальчика, маленького Вилля. Видела реку, мельницу... Кого он ждал?
  Кот немного помолчал, решаясь, а стоит ли говорить сейчас? Впрочем, со временем хозяйка узнает всё равно.
  - Единорога. Он раньшше всегда приходил, а теперь вместо него драконы шшастают!
  ..."Оркан-бар" появился одиннадцать лет назад, когда вполне самостоятельный подросток Эртан переехал от Марты в собственный, только что отстроенный дом. Есть четыре стены да крыша над головой, вместо кровати и набитый соломой тюфяк сойдёт, а для полного счастья не хватало ему трактира - заветной мечты любого степняка-воителя. Орки в пивоварении такие же доки, как гномы в кузнечном ремесле, и когда Эртан, потрясая книжечкой с семейными рецептами, пришёл к Мирону, расчётливый мужик с улыбкой огладил бороду. Земли у него довольно, даже батраков нанимать приходилось, да можно и новую целину поднять. Ячменя, пшеницы в два раза больше высадят, хмель окультурят. За день сколотили бригаду строителей, и неподалёку от Ярмарочной Площади брёвнышко за брёвнышком начал расти трактир. На месте вырубленной просеки появилось вспаханное и удобренное поле и, спустя полтора года после заключения сделки, компаньоны устроили для горожан Халявный Вечерок: после свежего орочьего пивка ни один дурак не сунется в пивнушку конкурента. Мельник не зря вложил деньги - в первую же ярмарку затраты не только окупились, но и перекупились. Однако год Эртанова восемнадцатилетия не обошёлся единственным сюрпризом - Кружевница расстаралась вовсю, и молодые деревца в садочке расцвели и приготовились плодоносить. В том числе, и яблоня-кумачёвка - первое посаженное орком дерево.
  Ранним летним утром юношу разбудил по-хозяйски нетерпеливый стук в дверь. "Меня нет дома", - подумал Эртан и накрыл голову подушкой. Однако незваный рассветный гость оказался типом крайне бесцеремонным, и стук перешёл в отчаянный барабанный бой. Поминая лихом всех горожан вместе взятых, Эртан вскочил с кровати и бросился к двери, намереваясь почесать о нахала если не кулаки, то хотя бы язык.
  - Чеснок тебе в баргузу! Ты, хывря... - начал орк и осёкся.
  На пороге, уперев руки в бока, стояла незнакомая дриада. Лет шестнадцати на вид, рыжеволосая и черноглазая, румяная, словно она только что умылась снегом, и... совершенно голая.
  - Хозяин, тяпка есть? - спросила девушка.
  - З-зачем? - сумел-таки выдавить Эртан.
  - Яблоню окучивать, а то посадить посадил, а ухаживать кто будет? Вот не дождёшься от меня яблочек в скошене! - пригрозила дриада.
  Мигом нашлась и тяпка, и чистая рубашечка, и даже невесть, откуда взявшийся золотой леденец-петушок на палочке. А спустя четыре года будущий капитан Винтерфелл чудил на их свадьбе в качестве дружки жениха.
  Сообразительный орк не зря поставил трактир поближе к площади - во время ярмарки пиво просто шло на "банзай". Эртан взвинчивал цены, но для иногородцев это не было бедой. Устраивались конкурсы, на столах появлялись карты и кости, на стены вывешивались мишени для дротиков, а в центр зала выставлялось "Потешное колесо" - любимое развлечение молодёжи.
  "Оркан-бар" процветал. После рождения детишек Эртан закрыл его на неделю, и в городе началась паника. У дома пивовара толпились страждущие, а паломники-одиночки приходили по ночам и молчаливым укором стояли у окна. Заведение вынужденно начало работать, но, увы, без весёлой дриады.
  "Сейчас потихонечку войдём и сядем в уголок", - решила девушка, однако её опередил неугомонный Симеон.
  - А вот и мы! - заорал чёрный кот, клубком выкатываясь в центр зала. - Друг и наставник доблестного капитана Симеон! И наша коллега - волшебница Алесса!
  - Ураа!!! - заорал честной народ. Они не сразу поняли, кто пришёл, но пламенная речь говорящего кота понравилась. Громко, и можно пошуметь!
  - Алесса! - разулыбался из-за стойки Эртан.
  - Ур-ра-а-а!!! - слаженно грянули завсегдатаи и приезжие.
  "Рра-а-а!!!" - понеслось в голове Алессы от одного уха к другому.
  Орк поставил столик к окну рядом со страшненьким деревцем в кадке, вероятно, запохоустойчивым. Подошла Лушка и склонилась, потрясая мощными персями перед худенькой знахаркой. Стол она обмахнула тщательно, стряхнув крошки не на пол, а на подол Алессы. Впрочем, знахарка в долгу не осталась. Когда девица на выданье поднесла ей полюбившуюся "Осу" и вкусно расписанные капитаном колбаски с зелёным пряным соусом, южная кошка небрежно мазнула по Лукьяне оценивающим взглядом первой красавицы города.
  - Ты б срамоту подносом, что ль, прикрыла, али хоть духами сбрызнула, прежде чем мне в тарелку ею тыкать будешь. Если подсыпала чего, за мазью от прыщей больше не ходи! - честно предупредила Алесса.
  Подавальщица обернулась на орка - тот пристально смотрел на столик - и спрятала яд за несколько щербатой улыбкой. А что Лукьяна? Она - девка подневольная, денежку зарабатывает. Вздохнула понимающе, подмигнула зелёным хитрым глазом всему трактирному люду и нелюду и пошла, гузкой на выданье покачивая.
  Алесса потягивала пиво и с любопытством смотрела по сторонам. Трактир относительно чистый, уютный. На потолке висят люстры со свечами, и там же была сделана вытяжка для дыма. Четверо орков, скорее всего, гости кого-то из местных, смакуют пиво под алой надписью:
   "Каждый орк знает в пиве толк!
  Каждый гном пьёт самогон!
   Каждый эльф ценит вино и эль!
   Но коль ты мужчина -
   Напейся в дымину!"
  Рядом красуется первый рисунок Иры - то ли лошадка, то ли таракан, именованный "Папа". Здесь же Мирон обмывает удачную покупку бриенниных овец, а его приятель и лучший собутыльник Лесович пьёт, да не забывает поглядывать на Алессу голубыми, совсем не старческими глазами в паутинке лукавых морщин. Неподалёку от них во главе гномьего круга о чём-то шушукаются с сородичами братья стекловары. Дорий ухмыляется с предвкушением, а Либерий дощипывает куцую бородёнку, во всём стараясь не отстать от старшего брата. Рядом с баром орка стоит здоровый барабан - на нём Эртан отстукивал ритм, когда его жена плясала, и там же устроились гомонящие белозубые южане. Полуэльфа с ними не было.
  Он пришёл, ослепительный, с завязанными в хвост гладкими блестящими волосами и глазами цвета чернослива, когда Алесса допивала "Осу", а Симка сидел рядом с ней, лениво лакая густые козьи сливки и в очередной раз пересчитывая когтем монетки. Не совсем честно заработанные полушки он тайком подкинет в мешочек хозяина. Пришёл, и как-то мигом вписался в атмосферу трактира! Поручкался с южанами, поклонился всем разом, а Алессе, Таше и Лушке персонально, поздоровался с трактирщиком, как старый знакомый... и мигом был назначен управляющим "Потешного колеса"! О, что это было за "Колесо"! Тридцать секторов огромного круга пестрели картинками. Летом их поновляла Алесса и потому знала, что мужик с шишкой означает щелбан, губы бантиком - поцелуй, а кружка пива... кружку пива. Правила игры были просты. Выбранный по жребию управляющий загадывал пятерым участникам слово, и те вращали волчок со стрелкой, прибитый в середине колеса. Отгадывали по очереди, а выпавший сектор означал приз или шутку. Распознал загадку - управляющий либо купит тебе пива, либо подставит для щелбана лоб, ошибся - не обессудь, но долг отдавай. Главным призом был полувёдерный бочонок пива от Эртана.
  Польщённый Аэшур занял своё место и окинул всех испытующим взглядом. Алессу - персонально. Первым поднялся Мирон, следом вперёд брата выскочил Либерий. Двое южан переглянулись и тоже подошли к "Колесу". Неожиданно для себя, знахарка отставила кружку, цыкнула на Симку и лебёдушкой поплыла к игрокам, заняв последнее место. Ей, конечно, предложили быть первой, но честная южная кошка гордо отказалась, и не зря. Загадка полукровки была на редкость непривычной для Северинга.
  
  Притворяется она, играя в прятки,
  Насекомым на челе аристократки,
  Ожиданьем корабля на горизонте,
  Раной стреляной у тех, кто был на фронте.
  Так проста и, вместе с этим, совершенна,
  И начало, и конец одновременно,
  Меж двумя "она" - плетея-кружевница,
  Люди добрые, скажите, что за птица?
  
  Добрый люд притих, а затем горохом посыпались предложения.
  - Гусь? Ворон? Чайка?
  - Голупь! - заявил Лесович, воздевая к потолку корявый перст. - Вот ужо птица небесная, хучь аристохратку, хучь хрестьянку одинако пометит!
  - Помощь из зала не в счёт! - шутливо сдвинув брови, заявил Аэшур.
  - Да нет, это не птица! Вопрос означает, о ком загадка! - смеясь, пояснила Алесса.
  Колесо закружилось, и к моменту, когда наступила очередь знахарки, игроки успели проиграть две кружки пива, покричать петухом и спеть хором "Во садочке, во моём, козы разгулялись." Девушке достался поцелуй и она, глянув на скрестившего лапы кота, покраснела. Поначалу Алесса вспомнила о ранах от арбалетных болтов в виде небольшого круга. Не спаси кошку Вилль, такая могла бы появиться и у неё. Следующая мысль была о потерпевшем крушение Симеоне, плачущем среди холодных камней севера. Одиноком, словно точка, затерянная в пустоте.
  - Точка?
  Полуэльф заинтересованно улыбнулся и, поклонившись девушке, обратился ко всем разом:
  - Придворные дамы считают модным украшать себя мушками - искусственными родинками в виде Неё. Жёны моряков и те, кто потерпел крушение, ждут Её на горизонте с утра до ночи в надежде, что Она обернётся кораблём. На теле того, кто воевал и был ранен, Она останется побледневшим пятном от арбалетного болта. Она проста настолько, что в Ней не нашлось места ни единому изъяну. С Неё начнётся и Ею же закончится летопись жизни любого, даже целого Мира, а между Ними - кружево Судьбы. Вы правы, Алесса. Это просто точка, господа.
  И после минутного молчания трактир взорвался аплодисментами, причём, Эртан использовал при этом барабан.
  - Браво!
  - Знай наших!
  - Сговорились... - ядовито буркнул кто-то.
  - Эк мудрёно загадываешь, не по-нашенскому! - погрозил пальцем Лесович.
  У Алессы захолонуло внутри, когда черноглазый полукровка подошёл к ней отдавать долг. Хмель, смешанный с восторгом, сладким ароматом жасминовой рощи ударил ей в голову, и захотелось попробовать на вкус соблазнительные губы южанина. А следом кольнуло воспоминание о самом первом поцелуе, прощальном...
  Аэшур галантно склонился и, взяв девушку за руку, коснулся губами кончиков её пальцев.
  - Выпендрёжшшник, - буркнул под нос домовой.
  За колесо на правах хозяина встал Эртан, и понеслись загадки привычные: про гусей да поросей. На столике возле окна как по мановению волшебной палочки появился бочонок, и по запаху Алесса тут же узнала пиво на клеверном меду. Трактирщик умел быть благодарным. Разговор поначалу не клеился, да и Симеон, с чавканьем и хрюканьем лакающий сливки, здорово нарушал романтическую обстановку. Знахарка наблюдала за полуэльфом, который с сомнением слушал треск пивных пузырьков. Меж тем, колесо отправилось в угол на постой, Эртан - к барабану, а Лушка достала бубенцы. Нашлись и скрипач, и дудочник. Аэшур, наконец, решился.
  - В который раз вижу опровержение тому, что красота не уживается с умом. Не зря вас кличут северингским сыщиком, - сказал полукровка и, глотнув "Осы" с некоторой опаской, тут же зажмурился и расплылся в улыбке. Алесса понимающе рассмеялась, и даже Симка несколько смягчился.
  - Что вы! Мне просто повезло. А загадка эта не для нас, селян, а для тех, кто много повидал на своём веку.
  - Вот здесь, - он коснулся лба двумя пальцами, - находится серое вещество, в котором прячутся знания. Если верно их использовать, то можно решить любую головоломку, практически не сходя с места.
  - Что ж, совам положено быть мудрыми!
  - Аэшур - это прозвище. Так в Ильмарране называют филина-рыболова. Люблю ночь и рыбалку, - усмехнулся эльф и изогнул бровь, почти как Вилль.
  - А ваше...
  - Пойдёмте танцевать, Алесса! Я не танцевал уйму времени, да и мотив знакомый. Не волнуйтесь, Симеон, через пять минут я верну подругу вам.
  Чёрный кот зашипел, но какая девушка откажет в танце столь ослепительному кавалеру! Эльф соврал, что позабыл изящное искусство. В причудливом плетении дудочек и бубенцов пела скрипка, и кружились свечи, и дымная кисея отгородила лица восхищённых зрителей. И к шушелю все эти блестящие глянцевой фальшью придворные балы с их чопорностью, этикетом и интригами!
  - Аэшур, вы упоминали про фронт. Скажите, неужели вы воевали со скадарскими чернокнижниками? - мягко пропела знахарка. Она была довольна, что сумела мгновенно подстроиться под кавалера.
  Полуэльф засмеялся и легонько перебрал пальцами по её талии.
  - О, браво, Алесса! Теперь я не сомневаюсь, что вы сыщик. Но нет, в то время я ещё не родился.
  И знахарка чопорно покраснела и потупила синие очи.
  - Я надеюсь, ваш друг не будет против танца? - покосившись на хмурого кота, лукаво осведомился Аэшур. - Не хотел бы я связываться с тем, кто с одного удара убивает скалозубов. От меня бы и мокрого места не осталось.
   - Вилль? Нет, не будет! А скалозуб... - Алесса вздохнула и доверительно прижалась к партнёру. - Видите ли, на шее - вон там - есть некая точка, способная выбить дух из любого. А слухи эти - то же самое, что о топоре. Вы слышали о топоре, Аэшур?
  Полуэльф смешался - он явно слышал и про топор, и про бабника капитана.
  - Так вот - это было полено, - роскошно улыбнулась девушка.
  Мужчина, оценив шутку, приподнял уголки губ и всё же руку переместил чуть выше. Песня скрипки восторженно зазвенела, взлетая под облака, и затихла последней трелью, прощаясь с великолепной парой и рассеивая бледный дым. Грянула плясовая, и они вернулись обратно к столику и фыркающему Симеону, предпочтя аплодировать профессионалам.
  Задавая скрипке ритм, глухо и сильно ударил барабан, следом взвизгнули лушкины бубенцы. Замерло всё, и вдруг разом, махом взорвалось, забило и заплясало. Зазвенели бутылки, затанцевали стены потолок, гордо осклабился "Папа", даже страшненькое морозоустойчивое дерево встопорщило сонные листочки. Знай наших! "Гитары не хватает", - хлопая в ладоши, с некоторой досадой подумала Алесса.
  И пошёл чудить трактирный люд и нелюд. Фьююю! - бросает Мирон шапку об пол, да как пойдёт вприсядку. Всем хорош, статен мужик! Что вдоль, что поперёк - едино бочка, а выделывает так, что залюбуешься! Даже хроменький Лесович отбивает такт ладонью по здоровому колену.
  Приезжие южане пляшут по-мудрёному! Гаркают звонко, кинжалами машут, скалятся да пол каблуками дробят. Лихо!
  Даже пивовар не удержался. Подхватил пискнувшую скромницу Ташу и давай скакать по всему "Оркан-бару", чудом не задевая столы. И чхать дикому степняку на то, что ножки партнёрши не достают до пола, а прочие плясуны шарахаются ровно коты от хозяйской метлы.
  А дудочки перекликаются, да всё громче и забористей...
  - Знаете, Алесса, у вас здесь аура потрясающая! Никогда не чувствовал подобного! - с неподдельным восхищением громко сказал полуэльф.
  - В трактирре всегда вессело! - мяукнул слегка ошалевший от грохота и сливок Симка.
  - Нет, в городе. Словно ты свернулся котёнком в тёплых ладонях... Отгороженность, защита. Уют - вот, что я хотел сказать.
  - Я тоже заметила, - задумчиво кивнула девушка. - Когда я сюда пришла, была совсем другой. Этот город - целитель душ. Но, боюсь, легенд вы не услышите, а вот песен и частушек - море да ведёрная кружка. Черпайте!
  - Я слышал о Лесной Хозяйке.
  - О Лессничей? Вам хозяйсские стражшшники сказали? - осведомился кот и снова уткнулся в блюдечко, дабы скрыть насмешку.
  - Нет, мне сказали дети.
  - А им - капитан Пррокопий, пившший впррок! Мрр-ха!
  И кошачье "Ха!" с восторгом подтвердил эртанов барабан.
   - Возможно, - согласился Аэшур. - Тогда... Алесса, я так не услышал вашего пения. Быть может, сейчас? Что-то из местного, самобытного.
  - Но здесь нет гитары, - растерянно пожала плечами девушка, - а местное... Оно может показаться вам чересчур самобытным.
  - В том и вся прелесть!
  Алесса закусила губу и оглянулась на барабан. Самобытным - было не то слово, скорее, подошло бы "неприличным". Впрочем, Симка не удивится, а Вилля рядом нет.
  
  ГЛАВА 12
  
  Попытка - не пытка, так говорят? Из обрывков фраз, тихих, произнесённых аватарами неохотно, Вилль знал, что во время Алой Волны люди отличились жестокостью. Эльфы - изобретательностью. Аватары пытать не умели, они были воинами. Впрочем, его-то воспитали люди...
  "Кем же я становлюсь?" - мысленно вздохнул Вилль, представив, как потом посмотрит на свои руки, на отражение своих глаз. Он сидел на стуле в арестантской, а напротив всё так же неподвижно лежал Теофан Улесс, беглый маг и липовый жрец. Азарт погони сменился нерешительностью на пороге тюрьмы, и теперь капитан Винтерфелл вопрошал мать шушеля, что же ему делать. Как станет на него смотреть Тай-Линн?
  - Ты сейчас мучаешься с выбором, как добиться ответов на вопросы. А способ прост, - прозвучал в тишине негромкий, но звучный голос, тренированный годами.
  - Мне попросить прощения? - осведомился Страж. Наконец-то заговорил!
  - Не у меня. У того, кто прощает всех.
  - У Бога, который вас даже не слышит?
  Жрец уселся на лавке и, поморщившись, переплёл пальцы. Его физиономия стала привычно всепрощающей, а карие глаза лучились пониманием. Искренним. Почти.
  - У Бога, который предоставил каждому из нас право выбора от рождения. А ты веришь в ту, что обрекла на гибель целую расу? Я говорю об аватарах.
  - Аватар прокляли и изгнали мои Короли, а не Пресветлая, - нехотя отозвался Вилль. Вынужденная ложь его здорово коробила, но и маску сбрасывать нельзя.
  - Верно. Я слышал о том, что произошло на Севере, Арвиэль. В истории это будет записано как дегенерация и вымирание вследствие кровосмешения...
  - История пишется для потомков, да, господин маг? - бросил тот, скрывая за маской презрения накатившую волной ярость. Людишки...
  - Без притока свежей крови они погибли бы рано или поздно, и летописцы не так уж неправы, - возразил Теофан.
  - Чушь! Они сами заслужили свою участь! - выплюнул аватар, понимая, что уже ненавидит себя за эти слова. - Теперь ваша очередь отвечать. Что это?
  Жрец согласно кивнул и посмотрел на книгу, тепло, ровно на портрет любимого дядюшки.
  - Ты сам видишь. Учебник - моя память о прошлом.
  - Вы его использовали? Давали кому-нибудь? Он защищён?
  - Изредка, нет и нет.
  - Что это значит?
  - Я ответил. Если присмотришься внимательней, то заметишь у корешка волосок, который ты благополучно порвал. Такое уже было.
  Эльф едва сумел скрыть досаду. Проклятье! О такой простой защите он и не подумал, а рассматривать учебник на глазах у жреца - верх непрофессионализма.
  - Предположим. И что это значит?
  - Я ответил.
  - Вы давали книгу или кто-то взял её тайком? - немного подавшись вперёд, спросил Вилль. В голос он подпустил как можно больше понимания и доверчивости.
  - Я не всегда успевал спрятать книгу и магической защиты на неё не накладывал. Не хотел навредить, если случится что-то подобное. Учебник опасен лишь в руках необученного ребёнка-мага.
  - В Северинге есть другие маги? Дети?
  - Когда я приехал - не было. Последний раз я проверял город три года назад, - немного раздражённо ответил Теофан, и на эльфа он смотрел теперь с изрядной толикой презрения.
  - Почему учебник опасен в руках ребёнка?
  - Дети, ещё не выбравшие профессию, могут использовать магию без либра. Некромантия - оборотная сторона целительства. Невозможно поднять мёртвого, если ты не способен излечить живого. Дети любопытны, жестоки и, что самое страшное, управляемы.
  - Вы считаете, что кто-то нашёл учебник, когда вас не было и использовать его?
  - Я ответил. Мне сложно разговаривать с фанатиком, который готов меня разорвать за одно только упоминание о Саттаре.
  - Не переводите разговор, Теофан, - усилием воли смягчая голос, попросил аватар. - Я не фанатик и никогда им не стану.
  - Видел бы ты себя, Арвиэль. Сейчас и тогда.
  - Тогда я ловил убийцу и своими действиями вы не оставили мне выбора! - жестко сказал эльф.
  - Выбор есть всегда. Ты устранил последствия, но не причину. Устраняй, а я - ответил.
  И Теофан вновь лёг на лавку и принялся изучать покрытый сетью трещин потолок. Вилль с трудом удержал себя в руках. Трижды клятый жрец человечьего божка выбил почву у него из-под ног. Эльф понимал, что, начни он допрос более серьёзными методами, то в какой-то момент попросту не сдержится и свернёт колдуну шею.
  Определённо, сейчас стоило выпить и с кем-нибудь поговорить. А ещё лучше - и то, и другое, да побольше! Да, капитану Винтерфеллу определённо требовалось общение с маленькой и покладистой. Правда, не рыжей и круглой, а худенькой, с волосами цвета воронова крыла. Придти в "Оркан-бар", выпить кружечку "Янтаря" и разложить всё по полочкам вслух. Имеется некий подозрительный маг и жрец Теофан, уже подозреваемый. Нельзя забывать о северингских детишках, хоть и горько думать, что жрец либо таинственный "доброжелатель" взял под контроль неокрепший разум ребёнка. Этот щучий сын и не подумал, какую травму нанёс малышу и его матери. Раны на сердце залечивать гораздо сложнее, нежели телесные, а шрамы болят всю жизнь. Алесса осмотрела почти всех детей и могла заметить необычное. Она глазастая, его Тай-Линн. И сообразительная, как оказалось! А потом он расскажет ей о Себерском Переливе и ледяной громадине Артенн, с которой некогда учился летать. О том, как выглядит настоящий снег, и какие вкусные и большие ракушки дарит штормовое море. О драконах и единороге. Жаловаться не станет, а просто утолит кошачье любопытство ибо Тай-Линн должна знать всё. Ведь Пресветлая не могла ошибиться, не так ли?
  "Симка, где вы?"
  "Хозяин? Мы... у нас дома!"
  Голос кота прозвучал неуверенно. Даже слишком.
  "Хорошо, Симка. Я задержусь ещё на пару часов. И передай Леське, чтобы не скучала", - миролюбиво сказал парень и сверкнул пожелтевшими глазами.
  Барабанный бой и пьяный хохот были слышны шагов за пятьдесят. Зрелище ему открылось потрясающее. Вилля даже не заметили - посетители бросили недопитые кружки, недокуренные трубки и сейчас с воодушевлением хлопали той, кто перед ними выступала. Да, Ксандре нашлась достойная замена! Алесса, с распущенными волосами, в расстёгнутой до середины груди блузке и босая, лихо отплясывала на орочьем барабане. Ногами она сама себе отстукивала некий весёлый ритм, от которого мужики пришли в буйный восторг.
  
  Я лежу на сеновале,
  Потолком любуюся!
  Подходи, мужик, хоть два ли,
  Давай поцелуемся! Их-ха!
  
  - Их-ха!!! - громогласно подтвердили мужики. Тут она увидела замершего в дверях эльфа, белозубо улыбнулась и, уперев руки в бока, ещё задорней продолжила:
  
  Танцевать и петь хочу,
  Я слегка поддатая!
  Дай тебя пощекочу,
  Чучело лохматое!
  
  Есть весёлый друг у кошки,
  Белый и ушастый!
  Глаза круглые как плошки,
  Да беда - блохастый!
  
  - Их-ха!!! - заревели посетители. Самым ужасным было то, что даже верный Симеон хлопал вместе со всеми! Вилль побелел как полотно, и ему вдруг очень захотелось кое-кого придушить. Или макнуть головой в сугроб. Злой, как собака, он притворил дверь, с трудом поборов желание хлопнуть ею погромче, и вышел вон. На морозе стало чуть легче, а за углом трактира обнаружилась аппетитная сосулька, которая жалобно хрупнула на капитанских клыках. Дверь за его спиной хлопнула, и эльф на глазах изумлённой знахарки проглотил огрызок в полпальца длиной.
  - Что это было? - прокашлявшись, грозно вопросил аватар, мимоходом отмечая, что Тай-Линн всё же додумалась надеть сапоги и дублёнку. Даже шалью обмоталась.
  - Ик! Песня! Вилль, а я что-то разведала! - немного косноязычно похвасталась Алесса.
  Вилль запрокинул голову и посмотрел на Волчий Глаз.
  - Чучело блохастое, лохматое и ушастое - это я, да?
  - Вилль, это просто шутка! - девушка хихикнула в шаль. - По-твоему я шутить не умею!
  - Учи Межрасовый, матюмачиха! Ты что вытворяешь, а?! - неожиданно зло рыкнул парень, сверкнув клыками, и добавил ещё несколько слов на эльфийском.
  Господин полукровка вынырнул из трактира, ровно шут из табакерки. С раздувающимися ноздрями и горящими праведным гневом глазами. Такой карикатурно решительный, что Вилль с трудом сдержал усмешку. Интеллигенция вшивая...
  - Господин Ринвейн, я прошу вас вернуться в помещение, - ровно произнёс аватар.
  - Капитан Винтерфелл, я бы мог вызвать вас на дуэль за оскорбление дамы! - ледяным тоном отозвался полукровка.
  - Вас значок смущает? Могу снять на время.
  - Аэшур, пожалуйста, иди обратно! - взмолилась бедная Алесса, хрупкой преградой вставшая между мужчинами. - Всё в порядке, Вилль пошутил!
  -Верно, Алесса, всё в нашем порядке. Который вас никоим образом не касается. Аrod"ven, Simhenne . (12)
  Кошачья голова с придушенным всхлипом втянулась обратно в стену.
  - Ну пожалуйста, Аэшур! - девушка отошла к Виллю и по-свойски огладила его по плечу. Тот даже не шелохнулся и, стоя всё в той же расслабленной позе хозяина, спокойно изучал противника.
  - Только ради вас, госпожа, - полуэльф отвесил заученный поклон и вернулся обратно, однако, не преминул обернуться у двери.
  - Уже на "ты"?
  - Вилль, да ты никак, ревнуешь?! - восхищённо изумилась Алесса.
  - Я - нет. Люди думают, что мы с тобой вместе? Ладно, переживу. А потом моя девушка скачет полуголая перед толпой мужиков и орёт похабные частушки! Ты ведёшь себя, как распоследняя ковжупень!
  Вилль мог бы сдержать её руку, но не стал. Дребезжание в ухе обернулось шальной яростью, ощущением вседозволенности.
  - Понравилось, да? - ядовито усмехнулся эльф. - Давай ещё!
  - Ты ненормальный? - ахнув, знахарка отступила на шаг.Вновь повторялось то, что некогда произошло в зале аптеки. Девушка пятилась, а сумасшедший эльф наступал, прижимая её к стене. И не вывернуться, не убежать, пока не отпустит.
  - Я тебя лечила, песни пела - охрипла, брёвна таскала - надрывалась! Это твоя благодарность? Твой Грайт хотел меня сжечь! - зашипела Алесса ему в лицо. Лучшая защита - нападение, это знают все, потому испуганная и злая аки карса девушка пыталась давить одновременно на жалость и на совесть.
  - Так что же ты не бросила меня там?! - рявкнул аватар. - Хватала бы ключ и драпала подальше! Пожалела, что ль? В жизни не поверю!
  Девушка смотрела так странно, что невольная мыслишка хихикнула над самым ухом: "Сейчас поцелует..." Но Тай-Линн вдруг криво улыбнулась и подалась ещё ближе:
  - Нет, Арвиэль, никого мне не жаль. Ты так ничего и не понял? Я - художник и не люблю, когда портятся красивые вещи.
  - Ч-что? Вещи?
  Как больно ей было смотреть на шаг за шагом отступавшего эльфа. Словно от чумной шарахнулся. Но будет ли другой шанс показать, что не все кошки - пушистые домашние игрушки? Они маленькие хищницы, ласковые и непредсказуемые. А вертихвостками их сделала природа.
  - Ты вообразил, что я всю жизнь мечтала быть грелкой и престижной подружкой стражника? А летом на сеновал позову, да? Ты ошибся, Арвиэль. Я вовсе не горю желанием воспитывать остроухую малышню! - сказала, как в лицо ядом плюнула.
  - Алесса, ты... бесподобна!
  - Знаю! Ты будешь меня слушать или нет?!
  - Н-нет, - пожал плечами Вилль, поник было, но тут же вскинул голову. - Желаю вам счастья, госпожа Залесская! И неиспорченных вещей.
  "Хозя-аин?!!"
  "За мной не ходи."
  Сказал, развернулся и пошёл прочь, высокий и стройный. И уже чужой. Хотелось догнать, обозвать нечутким дураком и смертельно обидеться, чтобы обнял и утешил, как в тогда, Храме. Только не по-кошачьи это - следом бегать, кошка всегда идёт впереди, гордо задрав хвост.
  - Зачем ты так, хозяйка? - чёрный кот возник рядом и, вздрагивая, мотал головой.
  - Он сам виноват, - холодно отозвалась девушка, не разобрав последнее слово.
  - И про детей зрря. Аватар-полукрровок не бывает, плод проссто не приживаетсся. А хозяин - посследний...
  - Вон оно как получается... Симка, я же не знала!
  Вот и ответ на вопрос, отчего парень возится с малышнёй. За себя было стыдно до горечи, и всё же этот молчун сам виноват. Сам! Девушка, нервно сглотнув, затеребила пуховую шаль и, глянув мимоходом в сторону Площади, на которой Вилль торжественно обязался её охранять, произнесла:
  - Аэшур родился после войны, и вряд ли видел живых аватар и Тай-Кхаэ"лисс, тем более. Главный враг Вилля - слухи. Должность капитана стражи не только престижна, но и опасна. Он не боится холода и способен завалить с одного удара зверя, который от обычного эльфа оставил бы мокрое место. Через полторы недели после смертельного ранения он поправился. Симка, когда Вилль успокоится, передай, чтобы вёл себя незаметнее при магах.
  - Ссскажи ему сама.
  - Если он придёт, скажу.
  - Он не придёт, - домовой понуро опустил усатую голову.
  - Жаль.
  
  ***
  
  Хотелось укрыться за пивоварней на поленнице, и спросить Симеона, что думает дух о Созидателях? Но Вилль чувствовал, что, если позвать кота сейчас, тот просто разорвётся между ним и хозяйкой. Хозяйкой вещи. Пресветлая, за что?! Впрочем, какое Богине дело до последнего из рода аватар, не способного даже оставить наследников?
  Теперь он понимал, что означали все эти взгляды искоса, разговоры о лохматости и причитания о шраме, якобы уродующем его плечо. Да что шрам? Он теперь похож на паутинку Великой Кружевницы, такой же путанный, как и его обладатель. Заблудившийся... Стоп! Нельзя себя жалеть! Недостойно ни капитана городской стражи, ни, тем паче, аватара. Вот деревенский парень Вилль может излить напряжение на толстенную сосну, чьи разлапистые ветви некогда спасли от шатуна Лушку и Алессу.
  Эльф-оборотень удовлетворённо посмотрел на разбитые костяшки, отмечая, что резкая боль отвлекает от ненужных размышлений. Подумает обо всём завтра. Мгновенье спустя усмешка сменилась удивлённо поднятыми бровями - от кончиков пальцев вверх по кисти полз серебристый мягкий свет, и костяшки прямо на глазах стали зарастать молодой кожицей, ещё совсем тонкой, треснувшей, когда аватар сжал кулак.
  - Пресветлая! - выдохнул Вилль. Уже?! Теперь, когда появилась Избранница, он стал совершеннолетним волком, регенерация которого будет ускоряться с каждым днём. И теперь он мог бы завести детей и воспитать поколение, гордящееся своими родителями. Мог бы... А можно ещё раз ударить по сосне и бить до тех пор, пока не сломает руку. Капитан пожалел неповинное дерево. Сел у корней, тяжело привалившись к стволу, покрытому ледяной ночной коростой. На поленнице напротив него дремали влюблённые вороны, и аватар резко и зло хохотнул. А катись всё в Бездну! Он уедет из города, как только всё закончится. В Равенну, к морю. Туда, где не будут пялиться на эльфа, как на диковинку. И где он найдёт себе настоящую половинку. Выберет сам, и выберут его. Когда он станет чем-то большим, нежели престижный выкормыш правителя Северинга.
  Глухой конский цокот Вилль заслышал издали, и на душе слегка посветлело. Эльф узнал кобылу и наездницу. Он выскочил наперерез Калинке, но лошадь не испугалась в отличие от хозяйки.
  - Нита, у нас по городу галопом не скачут. Давай арестую, а? - шутливо предложил парень, но тут же нахмурился - знакомое румяное лицо выцвело, ровно моль, а в глазах плескалось безумие. - Что случилось, Нита? Радда?
  - Вилль... Радда пропала! - судорожно хватая его за воротник и склонившись к самому лицу, зашелестела птичница. - Они с Зосием ещё засветло за ворота поехали. И пропали! Как хорошо, что тебя нашла, Вилль, солнышко...
  - Я поиск организую... Ах, нет...
  Эльф больше не спрашивал - он понял всё. Кивнул и запрыгнул в седло.
  Заметив капитана, Темар и решивший выслужиться Геварн образцово вытянулись по струнке. Дядька, увидев за спиной Вилля второго всадника и кашлянув несколько удивлённо, отрапортовал, что да, Зосий с Раддой выехали около четырёх часов назад. Девочка хвасталась, мол, отправились за волчьей шубкой.
  - Хорошо, - кивнул эльф и перебросил им ключ. - Мы с Ренитой к ним. А пропадём - через два часа соберёте группу для поиска.
  За воротами Вилль осадил лошадь, резко и требовательно обернулся к женщине.
  - Радда - маг?
  Ренита молчала, не веря своим ушам.
  - Нита, Радда - маг?
  - Вилль... Виллюшка, это не она! Клянусь! - залепетала птичница, повышая голос. - Она не убивала! Никого не убивала! Только лечила и...
  - Я знаю, Нита, не бойся. Держись крепче.
  От Радды можно было не ждать подлости, но любитель трусливой охоты Зосий наверняка придумал какую-то каверзу. Зря он выбрал лес. Стая давно голодает. Эльф искривил губы, и, если бы Ренита видела его лицо, то изумилась вспыхнувшим по-волчьи глазам. Вот он, подарок Судьбы! Настоящий враг, который проявил себя так кстати. Они ехали по утрамбованной дороге в сторону, противоположную городскому кладбищу. Эльф не ошибся с выбором направления - Ворона он заметил издалека, чёрный жеребец явно чувствовал себя неуютно поблизости с лесом. Он нервно переступал с ноги за ногу, тщетно пытаясь оборвать наверняка зачарованную верёвку, прядал ушами, и из его рта целыми струями вылетал молочный пар.
  Зосий и не пытался прятаться - даже не запорошил следы еловой веткой. Ренита пошла бок о бок с капитаном, подхватив увесистую дубину то ли для устрашения, то ли ради собственного успокоения, и Вилль отметил, что по сравнению с коротышкой Алессой она высокая и наверняка сильная.
  - Постой, я сейчас! - аватар легонько коснулся плеча Рениты и выступил вперёд. Женщина, не говоря ни слова, согласно кивнула и отошла ему за спину, а Вилль лодочкой прижал ладони к губам. Пусть Тиэлле порезвится.
  От внезапного удара по затылку потемнело в глазах. Вилль, пошатнувшись, обернулся, и два последующих точных удара в висок и под колени сбили его наземь. Почти теряя сознание от боли и растерянности, аватар вскинул руку, и чуть ниже локтя что-то отчётливо хрустнуло. Руку прострелило от кончиков пальцев до плеча. Удары посыпались хаотично, куда придётся, а острый обломок дубины пропорол лоб и висок. Лицо вспыхнуло огнём, и темнота стала багроветь.
  - Мама, не надо! - отчаянный крик, прозвучавший глухо, как сквозь шапку, был последним, что услышал аватар. Ещё он успел сжать кулон.
  "Ядрёна во..." Следующий удар прекратил всё.
  
  ***
  
  Спустя некоторое время после отъезда Арвиэля и Рениты, к воротам подошла невысокая сгорбленная фигура, закутанная в плащ поверх шубы. Выцветшие от слёз глаза её обладательницы лучились радушием и желанием угодить.
  - Замёрзли, поди, а, господа защитники? А я вам горяченького принесла...
  
  
  
  
  
  ПРИМЕЧАНИЯ
  
  1 Листомордая шурша - некрупная лесная змейка серого цвета, с мордочкой, по форме напоминающей осиновый лист.
  
  2 По-волчьи - полнолуние.
  
  3 Так презрительно волки называют собак.
  
  4 Датхар - одна из провинций Скадара.
  
  5 Кемаль - плотный эльфийский шёлк
  
  6 Гордон - утеплённый кафтан. Обычно украшается орнаментом растительного типа, изображающим вьющиеся растения.
  
  7 Фамильный лист - аналог паспорта. В основном, его имеют жители крупных городов, лица, занимающие какую-либо государственную или местную должность, и храмовники. Селяне и жители периферии не считают нужным обзаводиться скоропортящимися "бамажками".
  
  8 Лукавый Угодник - Бог Порока (Линейный Бог). Богов Линий семеро: Великая Кружевница (Судьба), Весёлый Игрок (Жизнь), Белая Привратница (Смерть), Капризная Гостья (Любовь), Чёт-Нечет (Удача), Лукавый Угодник (Порок), Алмазный Тур (Воля, Упорство).
  
  9 Циката - сабля ильмарранского образца с сильно изогнутым лезвием.
  
  10 Съерт - длинный кинжал.
  
  11 Поднебесный Союз - Скадаро-Неверрийский союз, заключенный с неверрийской стороны Поднебесной Цепи.
  
  12 Аrod"ven, Simhenne (эльф.) - Не вмешивайся, Симеон.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
Оценка: 6.03*15  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"